Шейлок Хохмс выглядел слегка возбуждённым, как азартный игрок в моменты везенья. Он ходил по комнате, прищёлкивая костяшками пальцев, и доктор Ватнос неотрывно следил за ним, ожидая новой порции, хотя никак не мог определить, порция чего это будет: сухого молочка папавера или новостей о братьях Дуриарти.
- Угадайте, Ватнос, - сказал, наконец, Хохмс, - о чём я имею сообщить вам?
- Наверное, вы уже расставили сети для спрута Дуриарти?
- Не отгадали. Ещё попытка.
- Вы разжились где-то сухим молочком для нашего кальяна?
- Опять не попали. Последний шанс.
- Неужели миссис Гадсон повысила нам квартирную плату?
- Браво, Ватнос! В проницательности вам не откажешь. Так и есть. Более того, наша домомучительница выставила нам счёт за нанесённый ущерб. Ей почему-то очень не понравился вензель королевы, который я выбил на потолке нашей гостиной посредством пуль из вашего армейского револьвера, когда проверял, насколько прицельно он стреляет. Но и это ещё не всё. Она говорит, что её любимая герань засохла от паров синильной кислоты, опыты с которой я ставил здесь на позапрошлой неделе. Это гнусная ложь! Я не отрицаю, что дыра в её персидском ковре появилась от серной кислоты, так как это была очень хорошая, концентрированная кислота, но синильная кислота была весьма разбавлена и не могла оказать на герань никакого воздействия.
- Какой ужас, - прошептал доктор Ватнос.
- Нет, Ватнос, это ещё не ужас. Основные новости впереди. Миссис Гадсон утверждает, что наши посетители воруют у неё чайные ложечки из фамильного серебра. Скажите, Ватнос, вы не брали её чайные ложечки?
- Полагаю, что, нет, - сказал доктор Ватнос как-то неуверенно и смутился под пронизывающим до костей взглядом ястребиных глаз Хохмса.
- Я так и думал, - сказал Хохмс. - Очевидно, ложечки всё-таки прихватывают наши клиенты. Но, думаю, они не воруют их, а берут просто так, как сувениры, на память о посещении знаменитых особ.
- Что ещё, Хохмс? Выкладывайте всё сразу. Не томите.
- Помните те три попытки поджога Маллиган-стрит 221-бис на прошлой неделе, когда мы с вами были по делам в Бате? Мы ведь хорошо знаем, что это люди Дуриарти намеревались при помощи пожара уничтожить бумаги, разоблачающие их босса. Но миссис Гадсон вообразила себе, что это самовозгорались мои химические реактивы и категорически требует, чтобы я прекратил свои эксперименты с получением гашишного масла методом экстракции сжиженным газом. В противном случае она грозится натравить на нас инспектора Вустера из отдела по борьбе с наркотиками. А ведь вы знаете, Ватнос, какие методы практикует на допросах этот неотёсанный Вустер.
- Ужас, ужас, ужас...
- Не отчаивайтесь, Ватнос. Не всё так плохо. Есть и хорошие известия. Я связался с моим старым знакомым, Эрастом Пандориным, он сейчас в России, на амбулаторном лечении, и попросил его, пользуясь своими связями в органах, выяснить подробности обстоятельств смерти мистера Морлока. И вот, сегодня утром, пришло письмо от Эраста Фетровича. Он пишет, что Дуриарти лично удушил Морлока, как мы с вами уже знаем из новостей, струной от кеманчи. Он сделал это в тот момент, когда Морлок сидел за письменным столом в номере гостиницы, где он проживал и уже взял авторучку, чтобы писать мне письмо с ключом к шифру. Струна от кеманчи была выбрана с целью показать всем, за что поплатился жизнью бедолага Морлок. Когда его обнаружил портье, пришедший на вызов Морлока, тот был ещё жив. Струна, туго затянутая вокруг шеи и завязанная специальным секретным узлом Дуриарти, не оставляла никаких шансов. Морлок успел показать портье на пальцах всего два слова. Пока портье бегал на кухню ресторана за ножом, чтобы перерезать струну-удавку, и ругался там с поваром, который не хотел никому давать свои отличнейшие солингеновские ножи, бедняга умер.
- Что за слова показал Морлок?
- Портье заявил, что он не уверен, но ему показалось, что это были слова ''Долина ужаса''.
- Что бы это могло означать, Хохмс?
- Пока не знаю, Ватнос. Возможно, это как-то связанно с пристрастием Морлока к вину. Весь его номер был уставлен пустыми и непочатыми бутылками ''Солнечной долины'', а ведь всем известно, какая это ужасная гадость. Хотя конечно, надо основательно поразмыслить над предсмертными словами Морлока. Наверняка в них заключено нечто важное.
- Боюсь, Хохмс, это размышление нелегко будет организовать. У нас осталось сухого молочка всего на пару кальянов.
- Ватнос, - сказал Хохмс торжественно, - постарайтесь достать нам опия побольше, и любой ценой! Человечество простит нам это маленькое пристрастие и будет весьма благодарно, когда мы избавим все будущие поколения народов от гнёта братьев Дуриарти.