Джеймс сразу пошел к ним, намереваясь прогнать собак, но не успел ничего предпринять: мисс Морстен сразу смело выступила вперед, заслонив собой мальчика, взяла большую палку, почти бревно, лежащее рядом, принесенное ими раньше для костра, и решительно замахнулась ей, громко и грозно крича на них. Роберт последовал ее примеру: тоже схватил палку помельче и стал громкими криками отгонять собак. Те зарычали, но попятились, увидев дружное сопротивление человечьей стаи. Колбаски и прочие вкусности были уже съедены, а человечки без боя сдаваться не собирались. Собаки не выглядели дикими или слишком голодными. Они просто развернулись и побежали дальше - искать добычу полегче. Инциндент был исчерпан за одну минуту.
Но на этот раз и его терпение оказалось исчерпанным. Злой, прямо-таки взбешенный, Джеймс вышел к ним на поляну.
Мисс Морстен заметила его приближение метров за десять. Ведь теперь он и не думал скрываться - топал и шумел вовсю.
Он поразился, с какой скоростью она нацепила на нос свои несчастные очки и водрузила сверху бесформенный серый чепец. Иллюзии мгновенно рассеялись, когда он увидел ее вблизи.
Чумазая старая дева в скособоченном уродливом чепце и в заляпанных очках стояла сгорбившись перед ним, а рядом с точно таким же виноватым видом стоял его сын, с ног до головы испачканный сажей.
Это было бы действительно смешно, если бы не выглядело так жалко.
Как, интересно, они собирались скрыть от него свои запрещенные забавы, если вся их одежда в саже?
Да, видно тут и его вина. Они этим занимаются явно не в первый раз. И всё им сходило с рук. Он раньше, видимо, совсем не следил за их похождениями, вот они и распоясались - дальше некуда.
- Что здесь происходит, мисс Морстен? - спросил Джеймс строго.
- Простите, сэр.
- Вы жгли костёр?
- Да, сэр.
- Вы прекрасно осведомлены об опасности этого мероприятия. Я только что видел около костра бродячих собак, привлеченных запахом мяса. А если бы к вам вышли волки?
- В парке нет волков, - вставил свои пять копеек Роберт.
- Голодная стая собак может оказаться страшней волков. Мисс Морстен, вы вели себя безответственно, подвергли опасности жизнь моего сына и свою собственную. На этот раз вы действительно провинились. Я вычту из вашего жалованья. И впредь, прошу, не допускать подобного. Вы знаете правила безопасности. Для такого мероприятия нужен мужчина - вы должны были попросить у меня разрешения, взять с собой как минимум, слугу. Возможно, я мог бы составить вам компанию, но в одиночку делать то, что вы делали, нельзя. Больше никаких пикников вдвоём.
Они выглядели такими жалкими, просто убитыми. Джеймс сразу вспомнил сцену с Ирэн, его передернуло. Нет, он не должен слишком угнетать своего сына.
- Ладно, надеюсь, мисс Морстен, вы всё поняли, - продолжил Джеймс более мягким тоном. - Я говорю это вам потому, что хочу уберечь от неприятностей. В следующий раз вы пойдете на пикник не одни. Я сам пойду с вами.
Он подошёл к Роберту, достал носовой платок и стал вытирать ему лицо.
- Мисс Морстен, вы выглядите ужасно, советую вам тоже заняться своим внешним видом.
Она послушно начала приводить себя в порядок.
Он чувствовал, что разрушил счастливый момент в их жизни, почему-то ощущал себя виноватым перед ними обоими. Хоть и выступал сейчас в роли их обвинителя.
Ему вспомнились юные годы: каникулы и их совместные с кузенами путешествия по реке, строительство плота, шалаши и костры на острове.
Отец не принимал участия в его забавах, не поощрял их, но и не запрещал - будто и не замечал вовсе.
Каждому мальчишке положено пожить хотя бы немного жизнью дикаря, ощутить себя частью природы. Его сын тоже имеет право на это счастье.
Джеймс уже жалел, что поддался порыву гнева и вышел к ним.
Его бедный мальчик и так лишен матери, а теперь еще и отец, вместо того, чтобы помочь, вставляет палки в колеса.
Они молча шли по тропинке, постепенно превратившейся в аккуратную дорожку парка, почти все следы сажи были стерты. Джеймс, недовольный собой, не знал, как загладить вину.
- Роберт, наверное, мне стоит поучить тебя стрельбе из настоящего лука или ружья, а также верховой езде. Ты - мужчина, наследник рода, пора привыкать к настоящим мужским занятиям, а не к всякому баловству. - наконец произнес Джеймс.
У Роберта загорелись глаза.
- Правда, папа, ты научишь меня?
- Да, давно пора. Ты уже совсем большой, сынок. Немного потренироваться не мешает. Пойдем завтра в лес, я научу тебя стрелять.
Джеймс стал часто брать Роберта с собой везде: и в деревню, на встречу к арендаторам, на деревенский рынок, на охоту и рыбалку.
Сын с удовольствием следовал за ним, смешно пытался подражать его манере говорить и двигаться.
Джеймс купил ему пони и начал учить езде верхом. Иногда он подсаживал его на свою лошадь и делал несколько кругов вокруг двора, держа ее под уздцы.
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Джеймс радовался, что случай помог ему осознать свои ошибки в воспитании сына и исправить их.
Ирэн с деланной улыбкой следила со скамейки за мужем и пасынком. Сейчас они медленно двигались по дорожке парка, сидя каждый на своей лошади.
Она не любила верховую езду, и лошадей тоже не любила.
Она прекрасно понимала, что тот случай, когда Джеймс услышал, как она отчитывает Роберта и его гувернантку, стал поворотным моментом. Муж окончательно отбился от рук. Он решил всё внимание уделять сыну, а её отправил на задний план - в детскую и в спальню.
Роберт не причинял ей больших неудобств до поры до времени, так - раздражал. Она иногда, в отсутствии супруга, срывала злобу на нем и на его неказистой учительнице. Ирэн быстро поняла, что мальчик ту искренне полюбил, поэтому часто угрожала ей увольнением, чтобы побольней уколоть его. А её доставала тем, что грозилась отправить воспитанника в местную школу для мальчиков, которая славилась строгими порядками.
Но это были мелкие забавы, она даже не злилась на них по настоящему. Просто тянуло над кем-то поизмываться. А они оказались очень удобной мишенью - слабые, зависимые существа, дрожащие перед ней от страха.
А сейчас она злилась на них всерьез, больше не имея возможности срывать злость.
Ей хотелось как-то ущемить обоих. Чтобы Джеймс не догадался, и чтобы они снова дрожали и плакали перед ней.
Гувернантка, несмотря на внешнее смирение, не выглядела слишком испуганной, когда Ирэн ругала её при Роберте. Видно, что научилась скрывать свои эмоции. Но у неё тоже есть ахиллесова пята - любовь к мальчишке. Она боится за него.
Роберта лучше вообще поскорее убрать из Пемберли. Отправить бы его в школу. Ждать еще два года, терпеть это охлаждение со стороны мужа? Он только с сыном и занимается целыми днями. И эта учительница бегает за ними по пятам, Роберту вместо няньки.
Вот если бы гувернантку уволили, то Роберту больше будет нечего делать здесь, и отец отправит его в школу.
)
В тот день они с Робертом поздно вернулись с охоты. Шли вместе по коридору второго этажа, как двое взрослых друзей. Никогда еще Джеймс не ощущал так свою связь с сыном. Это дорогого стоило. А Роберт, похоже, очень гордился, что отец доверил ему сегодня нести настоящее ружьё и даже стрелять из него по мишени. Джеймс сначала собирался, как обычно, поохотиться несколько дней, заночевать в охотничьем домике, но вечером он вдруг решил, что с семилетнего ребенка хватит пока и одного дня - хорошенького помаленьку. Успеет. Ни к чему гнать лошадей. Ночи холодные, а в домике могут быль сквозняки.
Джеймс услышал странный шум в конце коридора. Там вдали, за библиотекой, толпились люди, мелькали огоньки свечей. Он пошёл туда, Роберт бежал следом за отцом. Когда они подошли совсем близко, Джеймс увидел, что открыта дверь в комнату гувернантки. Несколько слуг стояли со свечками рядом, тут же, в центре была Ирэн.
Она зычно командовала:
- Джек, ищи, оно должно быть там!
- Да, мэм, оно в ящике для белья, вот, я нашел его!
Джеймс спросил: - Что здесь происходит? - и вышел из-за спин. Все расступились, пропуская хозяина.
- Сэр, мы нашли колье в комнате гувернантки - ответила ему экономка миссис Уэзли.
Тут он увидел саму мисс Морстен. Она стояла в глубине комнаты, возле своей кровати, на ней была теплая ночная сорочка и длинный шерстяной халат. Только очки и чепец она надеть забыла. Издалека, при слабом мелькающем свете нескольких свечей её лицо снова показалось ему очень хорошеньким - как тогда у озера. Он снова видел юную девушку - Афродиту. Он сморгнул, чтобы снять наваждение.
- Ирэн, что случилось? - спросил он жену.
Ирэн с удивлением смотрела на него.
- Вы уже вернулись? Так быстро? У меня на днях пропало колье, сегодня мы искали его по всему дому весь день, вот - нашли в комнате этой особы. Похоже, она украла его.
Неужели мисс Морстен способна на кражу? У него в голове не укладывалось подобное. И прятать колье в своей комнате? Умный человек не станет этого делать. Может быть украл кто-то другой, а у неё только спрятал? Но кто? Прислуга вся старая, заслуженная. Работа в Пемберли ценится в деревне на вес золота. Кого попало сюда не берут.
Кто из слуг готов жертвовать своей репутацией, а возможно и свободой? Не складывается, хоть убей!
В эту минуту Джеймс услышал голос Роберта:
- Это я украл колье и спрятал его здесь.
Раздался общий изумленный вздох, несколько человек сразу - Джеймс, Ирэн, миссис Уэзли и кажется даже мисс Морстен вдруг заговорили разом, слышалось только:
- Не может быть! Нет, Роберт, ты не мог!
Начался такой шум, все вдруг зашумели, обсуждая слова мальчика.
Джеймс спросил его:
- Зачем ты это сделал?
- Я хотел сбежать из дома и взять его с собой.
Час от часу не легче. Еще невероятней.
Ирэн злым, свистящим шёпотом сказала Джеймсу:
- Дорогой, позволь поговорить с тобой наедине?
Когда они отошли ото всех на приличное расстояние, Ирэн огорченным, упавшим голосом разочарованного в людях человека прошептала:
- Это так ужасно, что в голове не укладывается. Я уверена, мальчик не виноват. Наверняка, это она подговорила Роберта. Иначе и быть не может. Он совсем крошка. Сам бы ни за что не догадался.
Джеймс не знал что и ответить, ошарашенный абсурдностью всего произошедшего.
Он был настолько поражен случившимся, что долго не мог заснуть. Роберт?! Это какой-то бред! Только что они разговаривали о разных видах оружия, Роберт ему в глаза смотрел с неподдельным восхищанием, чего давно уже не бывало. И он собирался сбежать из дома?
Джеймс накинул халат и пошел в библиотеку. Потихоньку, с одной свечкой пробрался туда, сел в кресло и начал читать первую попавшуюся книгу. Может заснуть удастся наконец.
Был наверное час или два ночи, когда он услышал чьи-то шаги в коридоре. Дверь в библиотеку была приоткрытой.
Джеймс без свечки, в потемках выглянул в коридор. Он увидел впереди по коридору Роберта, медленно идущего со свечой в руке.
Куда это он снова идёт? Ворует, сбегать собрался. Какие сюрпризы готовит еще этот мальчишка?
Джеймс прокрался за ним на цыпочках. Роберт был освещен своей свечкой, Джеймс нет. Поэтому спокойно шел следом, незамеченный.
Роберт постучался в комнату мисс Морстен.
- Шарлотта, это я, открой!
Она пустила его, и мальчик скользнул внутрь.
Джеймс, не дыша, встал под дверью, которая осталась приоткрытой.
Он слышал их громкий шепот.
- Роберт, зачем ты сказал, что ты его взял?
- Я понял, это она подложила колье, чтобы посадить тебя в тюрьму.
- Ты не должен был врать. Теперь папа не будет доверять тебе.
- А если она отправит тебя в тюрьму, Шарлотта?
- Я не брала это колье, кто-то подложил мне его в комод. Я доказала бы свою невиновность мистеру Дарси. Ты не должен с ней ссориться. Теперь она всерьез возненавидит тебя и заставит мистера Дарси отправить тебя в школу, когда меня уволят.
- Мне всё равно, я не боюсь её. Я ее слушался и делал то, что она скажет, только потому, что боялся - она тебя уволит. Если ты уйдёшь, я украду её колье, по настоящему украду, и зашвырну его в реку, я все её платья туда выкину, а ей подложу лягушек в кровать.
- Роберт, нельзя! Нельзя этого делать! Пойми! Ты только разозлишь её, и она сделает что-то очень плохое тебе, а может, и твоему папе, - в голосе мисс Морстен слышались неподдельные тревога и страх. - Роберт, Роберт, тебе надо учиться, потерпи два года, не делай, не говори ей ничего, делай вид, что она тебе нравится, старайся, учись дома, потом легче будет учиться в школе.
- Шарлотта, я пойду к папе, я скажу ему, что ты не виновата, что это я украл и спрятал колье. Может он не уволит тебя? - его голос сорвался, мальчик заплакал.
- Пожалуйста, не плачь, мой малыш, - в её голосе тоже слышались слёзы - Нет, дорогой, умоляю, лучше скажи ему правду - что ты не вор - иначе папа потом не будет верить тебе. Роберт, Роберт! - Твоя мама на небе хочет, чтобы ты хорошо учился, слушался папу. Мама любит тебя.
- Шарлотта, я не могу без тебя, я не хочу, чтобы ты уходила! Ну почему папа не понимает, какая она злая?
Роберт ревел, а Шарлотта его утешала, тоже вся в слезах.
Джеймсу хотелось зайти в комнату, обнять Роберта, утешить его. Ком сдавил ему горло. Неужели Ирэн могла это сделать? Невероятно!
Он не хотел верить в виновность жены, но эти двое точно не виноваты.
Он пошел к себе, совершенно разбитый. Творилось что-то непонятное. Зачем всё это Ирэн? Что ему делать?
Он заснул на диване в кабинете. Спал наверное часа четыре, и то хорошо.
На рассвете пошел в спальню, вызвал слугу, кой-как привел себя в порядок, оделся.
Утром немного прояснилось в голове. Услышанное в комнате мисс Морстен - похоже на странный сон, но видимо, не приснилось ему.
Для начала вызвать к себе её. Он попросил лакея пригласить учительницу в кабинет.
Она вошла к нему через минуту, почти сразу, будто ждала приглашения.
Мисс Морстен выглядела неважно, хуже, чем обычно, - совсем бледная, осунулась, вид понурый, видимо, всю ночь не спала.
- Мисс Морстен, расскажите мне правду, что произошло. Как вы объясните случившееся?
- Мистер Дарси, я не брала это колье. Как оно оказалось в моей комнате, я не знаю. Мне не было никакого смысла ни красть его, ни тем более, прятать в своей комнате. Если бы я действительно его украла, то положила бы в дупло в парке. Но я уверена, что Роберт тоже его не брал. Он взял вину на себя, чтобы помочь мне, поскольку был вечером рядом с вами, всё слышал.
- Вам не кажется странным, что маленький мальчик так легко признается в воровстве? Почему он так горячо заступается за вас?
- Мистер Дарси, я не просила его делать это. Наоборот, уговаривала его отказаться от этих слов.
- Вы стали слишком близки с моим сыном, мисс Морстен. Вы не находите?
- Я только стараюсь, чтобы он лучше учился, я не пыталась ему понравиться больше, чем нужно.
- Не уверен в этом.
Некоторое время он молчал.
- Ладно. Можете идти.
- Я уволена?
- Нет. Идите работать. Я верю вам.
Она изумлённо смотрела на хозяина, не ожидала, что так легко всё обойдется.
- Мистер Дарси, объясните, пожалуйста, Роберту, что лучше всегда говорить правду.
- Я сам разберусь, что сказать сыну, мисс Морстен.
- Простите, сэр.
- Роберт, ведь ты не брал это колье.
- Брал. Я украл его у Ирэн, чтобы бежать из дома.
- И что бы ты потом делал с ним?
- Продал бы камни ювелиру, он дал бы мне деньги.
- Зачем ты положил колье в комод мисс Морстен?
- Просто подвернулось место, комната была открыта.
- Значит, её можно считать твоей сообщницей?
Роберт испуганно смотрел на отца.
- Сначала я думал, что она никак не могла украсть, было бы совсем глупо настоящему вору прятать украденное в своей комнате. А мисс Морстен не кажется мне глупой. Но теперь я верю, что она хотела помочь тебе. Может быть, вы вместе договорились сбежать?
Роберт понял, что запутался, он склонил голову и разревелся.
У Джеймса ком в горле появился, и слезы выступили на глазах от жалости к нему.
Он подошел к сыну, обнял его, подхватил на руки, прижал к себе.
- Роберт, Роберт! Я знаю, что ты не крал колье, знал с самого начала. И мисс Морстен сказала мне, что ты хотел помочь ей, поэтому оговорил себя. Пожалуйста, не плачь, родной мой сыночек.
Пойми, ложь обличает самого лжеца. Человек запутывается в своей лжи и делает только хуже - себе и другим. Поэтому никогда не лги. Честному человеку это ни к чему. Ты можешь промолчать о чем-то, не сказать правды плохому человеку, но никогда не лги!
- Папа, ты не уволишь мисс Морстен? Она не виновата, папа! Пожалуйста, не увольняй её!
- Нет, не уволю, Роберт, будь спокоен.
Ирэн очень удивилась, увидев в столовой гувернантку, как обычно, сидящую в своем уголке.
Она демонстративно округленными от удивления глазами смотрела на это чудо природы. Повернулась к супругу и всем своим видом демонстрировала ему удивление и непонимание.
А супруг игнорировал её недвусмысленные гримасы.
Ирэн вошла в кабинет следом за ним.
- Джеймс, дорогой, но почему ты не вызвал констебля? Почему хотя бы не уволил эту особу?
- Ирэн, я предупреждал тебя, чтобы ты не вмешивалась в вопросы найма учителей Роберта. Я разрешил тебе заниматься увольнением твоих горничных и няней Энтони.
- Но то, что она сделала - неслыханно! А если она подожжет дом?
- Ирэн, мне не о чем говорить с тобой.
- Я не буду сидеть за одним столом с воровкой.
- Ты можешь обедать в своей спальне. Я распоряжусь, чтобы тебе приносили туда.
- Ну, знаешь ли!
Фыркнув, она вылетела из кабинета, взбешенная его издевательским- тоном. Раньше он никогда не позволял себе такого. Презрение в его взгляде обожгло её.
Джеймс из окна кабинета увидел, что перед крыльцом остановилась коляска, кучер занимался упряжью лошадей. Рядом стояла Ирэн - давала какие-то указания лакеям, загружающим чемоданы в багажное отделение. Он быстро спустился вниз. Успел как раз вовремя: Ирэн усаживалась в экипаж.
- Ты куда-то собралась?
- Я уезжаю к маме в Кинсингтон. Пока поживу у неё.
- А как же Энтони?
- Пока кормилица кормит его, потом они вместе с няней повезут его в карете. Я не могу больше оставаться здесь, под одной крышей с воровкой.
- Тебе не кажется, что ты не имеешь права перевозить Энтони в другое место без моего разрешения? Мой ребенок будет жить вместе со мной.
- А я ещё не верила, что ты - тиран. Мне говорили об этом до свадьбы.
- Значит, надо было поверить умным людям. Тебя никто насильно не тащил под венец. Я ведь тоже раньше не верил, что ты можешь быть такой лживой и злой.
- Ты отказался выгнать из дома воровку, а вместо этого выгоняешь собственную жену, и вдобавок отнимаешь у неё ребенка. Люди осудят тебя за это.
- А тебя когда-нибудь люди осудят за ложь и клевету. Я никуда не выгоняю тебя.
- Неприлично мне - порядочной женщине, сидеть за одним столом с воровкой. Пока она здесь, ноги моей не будет в этом доме. Учти, все узнают о том, что ты делаешь.
Ирэн надула губки и отвернулась, гордо вскинув голову.
Джеймс повернулся и пошёл домой. Хватит! Он не собирается потакать её прихотям. Она перешла все границы дозволенного.
За его спиной коляска тронулась и покатилась в сторону ворот.
Он чувствовал себя не в своей тарелке после ее демонстративного отъезда. Но манипулировать собой он ей не даст. Джеймс по прежнему обожал жену как женщину, но в его отношении к ней с недавних пор пропал флер романтичности. Он перестал боготворить её. Это случилось после той безобразной сцены в парке. Как-то сразу его супруга перестала быть в его глазах ангельски милой девушкой, какой преставлялась ему совсем недавно. Он вдруг увидел совсем другую женщину: эгоистичную, властную, лживую и злую. Увиденное один раз воочию, не развидишь обратно.
Поведение Ирэн всё больше настораживало его. Он дал ей возможность делать то, что она хочет. Хочет уехать - пусть уезжает. Скатертью дорога. Её дело. Но Энтони он ей не отдаст. Его сын будет с ним всегда. Как и Роберт.
Она решила показать ему характер? Отлично.
Джеймс через некоторое время почувствовал дискомфорт от отсутствия привычной близости супруги. Но это только обозлило его. Менять свои решения ради ее прихотей он не собирался.
Теперь Джеймс проводил еще больше времени с сыном и его учительницей.
Он не забыл те странные иллюзии, родившиеся в его сознании и заставившие увидеть в ней сказочную красавицу. Он вглядывался в её лицо и терялся в догадках, откуда это взялось?
Внимательно смотрел он и на то, как они общались между собой. Порой он чувствовал себя лишним, находясь рядом с ними. Роберт смотрел на учительницу таким любящим взглядом - его лицо преображалось, в светлых глазах загорались золотые искорки, на щеках появлялись ямочки, когда он улыбался ей. А ее взгляд в ответ лучился добротой и лаской.
Джеймс не сомневался, что Роберт всем сердцем полюбил эту женщину, случайно оказавшуюся рядом с ним. А что еще оставалось делать его мальчику, лишенному настоящей матери и не знавшему настоящей материнской любви? Только отвечать на ее заботу искренней любовью.
Роберт имел на это право, в конце концов. Джеймс не собирался разрушать чувства мальчика.
Его смущал другой вопрос: отвечала ли мисс Морстен на его чувства так же искренне, или лишь использовала их в своих интересах?
Он стал чаще присматриваться к ней и следил за ними каждый раз, когда предоставлялась возможность.
Однажды он из окна библиотеки заметил, как Роберт поранися, собирая с деревьев яблоки. Ветка спружинила и сильно хлестнула его по лицу. Мальчик схватился за щеку. Джеймс от испуга вздрогнул, опасаясь, что Роберт попал веткой глаз. Мисс Морстен сразу бросилась к нему, гладила его личико, волосы и просила, видимо, открыть ей больное место для осмотра. Роберт убрал руку, и она поцеловала его ранку, ласково привлекла мальчика к себе.
Всё обошлось. Роберт успокоился и они пошли вместе по дорожке, о чем-то беседуя.
Сначала Джеймсу очень не понравилось то, что он увидел. Слишком близкие у них отношения. Так позволено целовать ребенка лишь матери или сестре, но никак не гувернантке.
Он вспомнил, что мать до девяти лет часто целовала и обнимала его, и ему это очень нравилось. В школе он быстро поменял привычки - там из него выбили детские нежности - розгами. Но те волшебные ощущения от маминых рук он помнил. Его малыш тоже заслуживает материнскую ласку, даже если ее дает чужая женщина.
В тот день он передумал делать выговор мисс Морстен. Быстро пролетят два года, его мальчик вырастет, повзрослеет, мисс Морстен покинет Пемберли. Пусть всё идет, как идет.
Позже, через несколько дней, он снова заметил, как во время прогулки в парке учительница украдкой целует его мальчика. Перед этим она оглянулась посмотреть, не наблюдает ли кто-нибудь за ними. Джеймсу не понравилось, как она это делает. Понимает ведь, что совершает нечто неправильное, но всё равно продолжает делать это. Он опять следил за ними из окна дома - специально поднялся на четвертый этаж и взял подзорную трубу. Роль соглядатая была ему неприятна, но как еще узнать истину?
Каков же её мотив? - делает ли она это, испытывая к ребенку искреннюю любовь, или только пытается покрепче привязать Роберта к себе? Опять-таки - с какой целью? Ладно, если только для того, чтобы заинтересовать воспитанника учебой. В конце концов, его сын - будущий наследник Пемберли. Это сейчас он - маленький беззащитный мальчик, а потом, став богатым, влиятельным человеком, сможет помочь своей бедной учительнице.
Джеймс не питал особых иллюзий на этот счёт. Вокруг богатых людей всегда собирается кучка прихлебателей, лизоблюдов. Даже если эти люди - вполне респектабельные джентльмены, благородные аристократы древних родов, а ведут они себя порой так, что смотреть противно. А уж от прислуги ждать другого - тем более не приходится, она обихаживает своих господ исключительно ради выгоды.
Придёт время, и он всё объяснит своему мальчику. Пусть пока порадуется, побудет в мире детских искренних чувств. Не стоит разочаровывать его раньше времени.
Джеймсу стало вдруг очень грустно - его жена оказалась совсем не такой женщиной, какой представлялась ему раньше, она никогда не станет его ребенку не то что матерью - даже просто другом.
Его сын вынужден довольствоваться подделкой настоящей любви, как и он сам.
Разница между ними лишь в том, что ребенок еще верит в существование искреннего чувства, а вот он, похоже, эту веру уже потерял.
И так слишком долго пребывал в плену иллюзий. А сейчас - промозглой осенью, пришло время избавляться от весенних романтических грёз.
Мисс Морстен вряд ли любит Роберта столь же искренне, как он её, но по крайней мере, во время того подслушанного им в её комнате разговора, она не просила мальчика и дальше выгораживать её, наоборот - умоляла его отказаться от своей лжи, она не дала Роберту ни одного совета, который мог бы ему повредить - она честно играет на его стороне - и на том спасибо.
Наверное, он зря сомневается в её добросовестности. Тут, скорей всего, как раз всё в порядке.
Прошло две недели, и Ирэн вернулась домой, как ни в чём не бывало - прекрасна и свежа, как ее любимые розы в оранжерее. Она по прежнему холодно обращалась с супругом, делала вид, что не замечает его, он платил взаимностью. Возможно, она рассчитывала, что он, истомленный длительным воздержанием, приползёт в её спальню, и там она, немного покапризничав, великодушно простит его.
Но не тут то было - нашла коса на камень.
Супруг превратился в этот самый камень - кремень.
Так прошла неделя.
Джеймс старался не встречаться с женой даже в столовой, хотя она демонстративно являлась туда вовремя - не просыпала завтрак. А вот он стал катастрофически запаздывать. Исчезал куда-то. Ирэн завтракала, обедала и ужинала в гордом одиночестве. Потому что и гувернантка, почуяв, куда ветер дует, мигом перенесла приемы пищи Роберта, и свои заодно, в детскую - как раньше. Мисс Морстен тоже умело избегала хозяйки.
Ирэн злилась, её раздражение росло день ото дня. События развивались явно не по её сценарию.
Ей хотелось сорвать злобу на пасынке и гувернантке - с них же всё началось. Именно их Ирэн винила в своей размолвке с мужем. Но хитрая мисс Морстен ловко скрывалась от миссис Дарси, каким-то шестым чувством всё время уводя своего воспитанника подальше от мачехи. Шестое чувство у неё выработалось за время пребывания Ирэн в Пемберли. Кажется и Роберту она его привила - научила ребенка мышью бегать по родному дому, не попадаясь под горячую руку мачехе. Мисс Морстен давным давно заметила, что в присутствии мистера Дарси Ирэн никогда не позволяла себе ничего лишнего, вот и выбирала места для игр Роберта в зоне его видимости и слышимости - в соседних помещениях - ведь хозяин не ездил сейчас никуда - безвылазно сидел в Пемберли. Или уводила мальчика в парк, на дальние тропинки, к самой реке, куда Ирэн никогда не ходила и не смогла бы их случайно встретить.
А тут миссис Дарси их всё-таки подстерегла. В холле, когда они с Робертом собирались на прогулку. Мальчик замешкался, как мисс Морстен его не подгоняла, чуя приближение беды - т.е. хозяйки.
Ирэн подошла к ним и злорадно смотрела, как они возятся в прихожей - ребенок никак не мог надеть осенние башмаки, а гувернантка, сидя на корточках, помогала ему.
- Та-а-ак, сбежать собиралась, сорока-воровка?
Мисс Морстен молча продолжала своё дело - расправляла смявшийся шерстяной носочек.
- Что, думаешь, я не вижу, как ты прячешься по углам, бегаешь от своей хозяйки? Совесть не дает в глаза посмотреть?
- Отвечай, когда с тобой разговаривают!
Ирэн больно толкнула мисс Морстен, и та упала на четвереньки. Впрочем, тут же поднялась, отряхнулась, встала. На этот раз она выпрямилась и смотрела теперь в лицо Ирэн. Молча. Не отвечая ей ни звуком.
- В общем так, я по прежнему хозяйка этого дома, и ты будешь делать то, что я скажу. Я приказываю тебе собирать манатки и улепетывать из Пемберли со всех ног, если ты не хочешь большого скандала - я кое-что узнала про тебя, милочка - про твои прошлые грешки!
А если и это тебя не убедит, то ещё одно: если ты не уйдешь, я сживу твоего ненаглядного малыша со света - ты бы в любом случае покинула этот дом через два-три года, а я останусь здесь надолго. Выбирай, что тебе дороже: его жизнь или твой заработок. Ты - ничтожество, а я здесь хозяйка. Пусть отец отправляет мальчишку в школу, а отправит он его туда, только если ты уйдёшь - значит, тебе пришло время уходить.
Ирэн говорила это в сердцах. Не то чтобы она собиралась выполнить свои угрозы Роберту - она была всего лишь домашним тираном, избалованной стервочкой, а не леди Макбет. Ей хотелось всего лишь поиздеваться над ними и насладиться их унижением. Она должна быть главной в этом доме, всё должно подчиняться её власти, происходить так, как ей хочется, по её сценарию. Раз она решила уволить учительницу, та должна послушно уйти.
А вот маленькие, бессильные человечки приняли её угрозы всерьёз. Оба сейчас же задрожали и побледнели. Особенно мисс Морстен - она боялась за мальчика. Роберт же сильно разозлился и ничуть не испугался за свою жизнь. Он испугался другого - что больше никогда не увидит Шарлотту. На мачеху он смотрел с лютой ненавистью. На этот раз мальчик, по своей природе - умный и не робкого десятка, сжал кулачки. Он понял, что с Ирэн больше не договоришься и не умаслишь послушанием и показными слезами.
Ирэн недолго наслаждалась их страхом.
Роберт бросился к ней и вцепился в её роскошное платье, он оторвал несколько оборок, цветков с подола, и сделал дыру в верхней атласной юбке.
Ирэн завизжала и начала отдирать кричащего диким криком мальчика от себя, ругая на чем свет стоит - никто раньше и не догадывался, что благовоспитанная леди знает подобные слова.
А мисс Морстен попыталась успокоить обоих.
Она закричала в ужасе:
- Нет, Роберт, отпусти её, пожалуйста! Отойди! - Миссис Дарси, я уйду, сегодня же уйду отсюда, только, пожалуйста, не наказывайте его, не трогайте больше Роберта! Я всё поняла, я ухожу сейчас же!
Но Роберт продолжал рвать подол платья Ирэн, кусаться и царапаться, отбиваясь, в свою очередь, от её острых ноготков, царапающих ему лицо и рвущих волосы.
Ирэн сильно недооценила этого ребенка, иначе, верно, подгадала бы момент, чтобы никто, кроме самой мисс Морстен, не услышал её угроз. Мальчик был маленького роста, при мачехе он только дрожал и плакал, вёл себя, как и положено вести запуганному до полусмерти малышу. Не воспринимала его всерьез, а зря. Он поумнел и обозлился за последние полтора года, и мачеха приложила руку к воспитанию пасынка в определенном, извращенном ключе: часто по ночам он обдумывал ее угрозы и строил планы мести - совсем ещё малыш, а жизнь свою вынужден был начинать с подобных мерзостей.
Роберт родился наследником рода Дарси - он отличался сильным, самостоятельным характером, умом, смелостью и волей. Мачеха думала, что сломила его, запугала, но это было не так - он просто понимал, что сила и власть на стороне Ирэн - поэтому ему выгодней притворяться испуганным, послушным, только таким образом он надеялся спасти свою учительницу от увольнения. Когда угроза реализовалась, Ирэн больше нечем стало запугивать мальчика - за себя он не боялся.
Ирэн не знала, что большую часть этой сцены слышал и видел её муж.