Фио : другие произведения.

Практикантропы. Книга-1 (Людоеды)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Что ждёт цивилизованного студента-практиканта на полевой практике, а уж такой, какая выдалась нам - впору стреляться, да нечем. Из оружия только геодезический инвентарь и орудия труда, кои приходится использовать за примитивное оружие. Благо лопаты имеются, ну и топоры - железные, а не дубинки, как у каких-то дикарей-людоедов. Но это ещё полбеды. Вслед за ними появляются настоящие ироды, а там и троглодиты на подходе - уже рыскают, аки злобные твари, чем бы, а кем поживиться. И главное интересует их, гадов, исключительно мясо - не падаль в лице дикарей - то, которое умеет отчаянно драться и сражаться не на жизнь, а насмерть! То есть мы, но тоже вроде освоились и не лыком шиты, а чем подпоясаны... Нет не ломами, но истина где-то посередине. Приходится как-то выживать, пусть некоторые начинают потихонечку из ума. Но всё одно деваться некуда, приходится держаться всем вместе из последних сил. И что из этого выйдет, скорее нечто сродни пословицы: "Кто к нам с мечом придёт, тот в орало и получит!"... от 6.02.2011

   АННОТАЦИЯ: Что ждёт цивилизованного студента-практиканта на полевой практике, а уж такой, какая выдалась нам - впору стреляться, да нечем. Из оружия только геодезический инвентарь и орудия труда, кои приходится использовать за примитивное оружие. Благо лопаты имеются, ну и топоры - железные, а не дубинки, как у каких-то дикарей-людоедов. Но это ещё полбеды. Вслед за ними появляются настоящие ироды, а там и троглодиты на подходе - уже рыскают, аки злобные твари, чем бы, а кем поживиться. И главное интересует их, гадов, исключительно мясо - не падаль в лице дикарей - то, которое умеет отчаянно драться и сражаться не на жизнь, а насмерть! То есть мы, но тоже вроде освоились и не лыком шиты, а чем подпоясаны... Нет не ломами, но истина где-то посередине. Приходится как-то выживать, пусть некоторые начинают потихонечку из ума. Но всё одно деваться некуда, приходится держаться всем вместе из последних сил. И что из этого выйдет, скорее нечто сродни пословицы: "Кто к нам с мечом придёт, тот в орало и получит!"...
  
   Внимание: текст (черновой) выложен полностью! Если есть интересные предложения, где чего подправить - пишите в комментариях без флуда и стёба. Буду рад разумным подсказкам, а также тому, что по вашему мнению не хватает по сюжету.

от 6.02.2011

­­­­­­­­­----------------------------------------------------------------------СЕРГЕЙ МИХОНОВ

ПРАКТИКАНТРОПЫ

- КОСТЯНОЙ ВЕК -

Книга-1

"ЛЮДОЕДЫ"

"Кто к нам с мечом придёт, тот в орало и получит!"

(знай "наших", а лучше своих)

ВСЕМ КТО УЧИЛСЯ, УЧИТСЯ ИЛИ СОБИРАЕТСЯ СТАТЬ УЧЕНИКОМ-МУЧЕНИКОМ - ПОСВЯЩАЕТСЯ...

(Имена и клички взяты из жизни, как и типажи - всё остальное вымысел, кроме реальности :-)

  

ПРОЛОГ

"Друзья познаются в ...еде!"

(закон людоеда)

  
   Подле костра в сгущающихся сумерках стали появляться первые претенденты на звание воина. Все они уже прошли первый этап обучения и стали охотниками. На счету каждого был охотничий трофей и неважно, что не у всех он отвечал запросам племени, однако род признавал любого охотником, кто проливал кровь убиенной жертвы, будь то свирепое животное из числа хищников, являясь плотоядным или просто травоядным. Поскольку даже они в данном временном измерении не были миролюбивы и имели шипы, а порой...
   Порой случалось так, что, казалось бы, безобидное на первый вид существо, оказывалось опаснее любого завзятого хищника. Отсюда и потери в племени. Род затухать и тут новая волна охотников. Молодняку не дали подрасти. Они уже справили своё совершеннолетие по обряду произведённого над ними старейшиной рода. И неважно, что едва научились держать оружие в руках, которое было тяжело для них в силу специфических особенностей военного и охотничьего искусства. И делалось из дерева или камня. Ума на то, дабы объединить их - не хватало. Зато злости и ярости сколь угодно много - хоть отбавляй.
   Построение в племени было сродни пословицы: "Сила есть - ума не надо!"
   А не дано.
   Кто и задумывался о дальнейшей судьбе рода - старейшина. Ему это положено по статусу и оказанному почёту. Но и с него спрос велик. Того и гляди: сам ляжет в очередной костёр вместо жертвы, если её не добудут сегодня ночью его подопечные.
   Подле кострища на пепелище собралось что-то около чёртовой дюжины "охотников", за коими наблюдали со стороны, не выступая из тьмы те, кто по праву мог называть себя ими и считаться воинами.
   Эти дикари в полной мере оправдывали своё прозвище - головорезов. И руководил ими тот, кто в своё время нанёс смертельную рану монстру о бивнях двухметровой длины. А ещё в его трофеях числился саблезубый хищник. Череп хищной твари и украшал его голову, а шкура - тело, являясь накидкой, защищая от холода и нападок иных животных.
   Сегодня он со своими варварами не охотился. Добычу принёс молодняк. Часть из общего "котла" принадлежала ему и его людям, иная - старейшине рода, а оставшаяся треть - остальным соплеменникам - всем вместе взятым.
   Добыча была невелика, из-за чего великий воин-охотник скалился недовольно из тьмы, цыкая притворно языком. Его поддерживали иные охотники и воины, выказывая своё недовольство подрастающим поколением, неспособным явиться на данном этапе их заменой.
   Смена подрастала удручающая. Однако старейшина рода на то и являлся им, чтобы тотчас припомнить человеку боя: тот и сам со своими нынешними вояками в юные годы отличился аналогичным образом при первой охоте и полном ночном светиле на залитом звёздами небосклоне.
   Возражения не принимались. В отличие от воинов, старик хвалил молодых охотников, вознося за них мольбы к духам природы, стараясь засвидетельствовать перед ними своё почтение, дабы и они в свою очередь оказали достойное внимание его подопечным, готовых и далее каждое полное ночное светило подносить им щедрое жертвоприношение.
   Он просил у духов огня и земли явиться на помощь к молодому воинствующему пополнению племени, и быть их верными спутниками. Тогда возможно они принесут им в жертву не животных, а людей. И это будет продолжаться не одну луну, как и их род, сумев вновь набрать ту силу и мощь, которая была присуща им ранее, а её попрали невиданные доселе твари.
   Наконец по округе стали разноситься зловония палёной плоти. В пламени огня до состояния угля превращался самый аппетитный трофей, на который положил глаз человек боя, а старейшина рода в отместку ему за молодняк положил на него кое-что иное, отдав дань уважения духам, но не ему. Что не могло в дальнейшем сказаться на их взаимоотношениях, и в племени также возможно в ближайшее утро вспыхнут разногласия с новой силой.
   А почему бы и нет? Ведь кто старейшина рода - старик - немощный изживший свой век мертвец, только и ждущий своего часа, когда кто-нибудь из сородичей скинет его с крутизны горы в погребальную яму, устроенную дикарями на дне ущелья.
   Великий воин решил про себя: этот день настанет завтра - час пробил. Жертва была выбрана им и оглашена.
   Все воины рядом уяснили: если они не получат сегодня знатной добычи в обнаруженном ими поселении чужаков, то так тому и быть - старейшина покинет их раз и навсегда...
   - Айя-А-А... - возопил на всю округу человек боя.
   - Эйя-А-А... - поддержали его воинствующие соплеменники, потрясая над всклокочено-косматыми головами увесистые и массивные дубинки.
   Молодым охотникам надлежало присоединиться к ним. Старейшина рода пожелал им удачи, напутствуя быть смелыми и храбрыми, подобно отважным воинам рода. Надеялся, что они не посрамят старика, иначе он сам сиганёт вниз с обрыва или хуже того, избегая позора, кинется в костёр на пепелище в назидание своим злопыхателям и тем, кто по-прежнему беззаветно верил в него.
   Он в последний раз вздел руки к небу, превознося мольбы полному диску ночного светила обещая выполнить всё то, что задумал, опять же призывая духов двух из четырёх стихий стать свидетелями его невероятно-благородного жертвоприношения. Если его судьба - принести себя в жертву, то племя должно быть щедро вознаграждено ими.
   Примерно около двух с половиной десятков дикарей, потрясая дубинками и камнями, подались в набег на вновь возникшее поселение в долине, которую они считали священной родиной пращуров. Сегодня там никто не уцелеет в схватке с ними, а великий воин получит новые трофей, и главным будут рабы да новоявленные воины. Молодёжь познает кровь врага и, вырвав из нутра ливер, поймёт, в чём истинный вкус и смысл победы. Сегодня они будут упиваться кровью осквернителей, посмевших бросить им вызов в их священной долине.
   Одного не учли дикари-людоеды: те, кто объявился там столь неожиданно, да ещё к тому же обстроился столь быстро и нагло, сами могут оказать им достойное сопротивление. Поэтому дикари в свою очередь могли послужить им жертвами на заклание чужым духам или великим богам.
   Но сейчас об этом никто не думал, а те, кто был выбран ими соперником для войны - ни слухом, ни духом...
  
  

Глава 1

ПРОБУЖДЕНИЕ

"Человеческий организм на 80% состоит из жидкости!

У некоторых - из тормозной!"

(научный подход, но недоказанный)

  
   Солнце ещё не встало, но вдали уже забрезжил тонкой полоской красного зарева рассвет, когда в лагере геодезистов-практикантов раздались сумасшедшие вопли. Орала вне себя от страха не своим голосам одна надоедливо-назойливая особа. Одно слово - баба, а даже не женщина. А точнее самка собаки. Так решил про себя не один студент-практикант. Они-то надеялись: им полевая практика покажется настоящим пикником сродни прогулки на природу. А тут мать... её... и эту природу. Явно переборщили при заезде. Да и праздник этот языческий... Купала. Короче, что было вчера, никто толком не помнил, а и не проснулся, но вот одна комната в крайнем бараке, стоящем на юг, больше не могла позволить себе подобной роскоши.
   - ...ля! - выдал Зуб. - Какая скотина о двух ногах орёт так?
   - Тушёнка... - подал голос Сак. - Забодала, коза дрисливая!
   - Чтоб её... - решил явно не отставать от коллектива Паштет.
   Молчал только Мих, да и того удалось расшевелить "горнистке".
   - Меня будить!.. - выдал он на-гора. - Медведь её задери...
   На этом, казалось бы, всё и успокоилось. Да вот затыкаться класука - классный руководитель ученической группы геодезистов Г-257, ставшей день назад Г-357 в виду перехода на третий курс учебного обучения одного учреждения - и не думала замолкать. И откуда только у неё было столько сил... после вчерашнего?
   Похоже, что над этим вопросом и размышляли все как один четверо практикантов про себя. Класука словно настаивала на том, чтобы кто-то вышел и вылил на неё ушат... словесных помоев - и не только.
   Пролежав так ещё сколько-то мгновений, сон окончательно улетучился у настырной четвёрки оппонентов. Один из них даже сел с хмурым заспанным видом в полудрёме на скрипучую донельзя кровать, являющей классический образец мебельного шедевра используемого как в учебных учреждениях, так и военного образца. И подушка с матрасом да одеяло подстать. Он силился закутаться в него, накинув на себя с головой. Тщетно. И подушка иному практиканту не помогла.
   - Вот же где зараза такая... - встал третий и сделал первый шаг, но не в направлении двери, а окна, закрывая форточку.
   Тише не стало.
   - Блин... достала... - очнулся четвёртый среди них.
   - Чё делать, мужики, а будем? - спросил с хмурым видом кто-то.
   Думать самому было лень, как и всем остальным. Но одно всем очевидно: что-то определённо надо, но что?
   Кто-то предложил проучить класуку. А каким образом не уточнил. Хотя кто-то ещё напомнил про череп - то ли конский, то ли какого лесного животного аналогичного копытного происхождения с которым бегал и пугал ночь напролёт один из придурков по параллельной группе и 258-й... точнее со вчерашнего дня также 358-й.
   Дебил на дебиле и дебилом погоняет.
   Погонять Тушёнку можно, но себе в будущем дороже, тогда точно не слезет и практика превратится в сущий ад.
   Терпеть больше не было мочи. В том смысле, что держать её в себе. Похоже, вчера, а точнее даже сегодня ночью, было выпито немало той горючей смеси, которая бурлила в жилах студентов, а теперь искала выход наружу. Но вылезать из тёплой постели, а затем и барака никому не хотелось. За окном отчетливо виднелся туман. На дым непохоже, иначе бы они почувствовали, поскольку дрыхли с открытой форточкой. И что самое интересное: местный кровососущий гнус не беспокоил их. Возможно, паразиты дохли, не долетая до тел спящих студентов, или те не слышали их, а возможно и просто сторонились, опасаясь дойти до стояния полного нестояния.
   Покачиваясь, один из практикантов двинул в направлении двери и...
   - Твою же мать!.. - зацепил он косяк, не сумев угодить точно в дверной проём, коим оказалась стена, и нарисовалась столь же неожиданно, как и за ней пол, решивший дружно поприветствовать человеческий организм, развалившийся в строго горизонтальном положении относительно поверхности земной тверди. Или эллипса? Если исходить из правил и геодезических соображений иной троицы прыснувшей от смеха.
   Им хихоньки, да хаханьки, а на улице продолжала немым голосом белуги реветь класука, сумев докричаться до соседей по боксу из иной комнаты. Там тоже загремели тем, что явно стояло на столе, а нынче оказалось на полу, звякая металлом и звоном битого стекла.
   И также донеслась эхом ненормативная лексика в уставном порядке.
   - Какого кто мешает спать, - перевёл его слова на более или менее человеческую речь Мих, поясняя Зубу то, что говорит сосед по бараку, поскольку там привычными на слух словами являлись предлоги "в" и "на". Да... и ещё потные ноги в рот, и почему-то один анатомический орган не являющийся достоинством, а скорее им обещал натянуть кое-кого и по самые гланды с ушами. А око натянуть значительно ниже.
   - Гер-Ой... - скривился в оскале ухмылки Зуб.
   Смеяться напарник не мог. Бока ломило и от той же реакции, которая была знакома ему ночью. А тогда ржачка на ржачке.
   Но то, что тогда казалось смешным и забавным, нынче с восходом солнца в предрассветный час настоящей расплатой за содеянное.
   - Кто-нибудь... - застонал "половой гигант", собравшийся было прогуляться на улицу до туалета типового строения сортир "М" и "Ж" без дверей. - Кто слышит меня...
   Поскольку себя он, похоже, не слышал из-за криков класуки.
   - Помогите... встать...
   Те, кто из напарников откликнулся на его призыв, столкнулись лбами меж собой, явив святую троицу на полу вразвалочку, о которую в свою очередь рухнул поперёк четвёртый, образуя кучу-малу.
   Он-то и выдал:
   - Всё... никуда не пойду! В доме останусь и...
   - Хлопцы! Я всё...
   - Чё всё, Сак?
   - Даю течь...
   - Погоди! Не вздум-Ай... - подал голос Паштет.
   - Типа сантехн-Ик? - заявил Мих.
   - Ведро найду и... Чем не горшок?
   - Боюсь...
   - Не дождаться?
   - Не попаду... - напомнил Сак про дверь.
   - Хреново... сть... - снова выдал Мих.
   Надо было что-то делать, и в первую очередь с Саком, а точнее двигать всем дружно на выход. Кто-то да пробьётся туда. Стена стеной, но ведь дверь точно была, если вспомнить, как они попали сюда - не в окно же с форточкой.
   Но пока что "свою" разевала класука.
   - Кишки простудишь! - не удержался кто-то из них, адресуя ей всё, что думает про неё.
   - А может она наоборот старается набить полный рот паразитов, как кашалот планктона? - завернул Сак.
   Могло показаться: он забыл про прогулку на улицу и забил на ней, а всё прочее в том же духе. С идеей о двери подсказал Мих, вспомнив про топор. К тому же ему только руку протянуть. За рукоять и ухватился. Но ударил в стену - обухом.
   Благо, что не сам и лбом, как Сак. А Зуб и вовсе устроил с бревенчатым основанием разборки при наличии охотничьего ножа, больше подобного на средних размеров мачете. Паштет, так и вовсе схватил штатив-треногу и вбил зубьями в бревно, стараясь пройти сквозь стену на таран.
   - Вы чё творите, звери?! - заявился к ним...
   - Ма... Ма...к... - едва справились с волнением при виде него вчерашние собутыльники, назвав по кличке, заменяющей им при общении соответственно возрастным критериям 18-20 лет имена. Да и мать нелишне при виде него было вспомнить. - Одно слово - ЧП, и не Чёрный Плащ, но из той же оперы.
   А вот ёперная певица на улице и не думала прекращать голосить, продолжала рвать гланды.
   - Вы чего тут разлеглись, как эти... - зависла материнская плата у Мака. Мысль, озвученная поначалу им, где-то заблудилась, из-за чего он не сумел свести концы с концами.
   - Присоединяйся! Не стесняйся! - выдал Зуб.
   - А... - многозначительно произнёс залётный гость, точно в горле кость. - Типа - один раз не пи...
   - ...речь... сам, а гондурас... - перебил его кто-то на словах.
   И тот упал не в силах стоять, когда другие работают или силятся сделать такой вид, а он - умный. Но как водится: далеко не ушёл, присоединяясь к куче-мале.
   Оставалось дождаться, дабы выяснить наверняка: в бараке есть ещё "живые" или больше не осталось.
   Ответ пришёл сам собой, а точнее тот, кто выбрался в коридор и, миновав чудным образом входную дверь, вполз, нежели не вошёл на четвереньках.
   - Беккер - скотина... - заорал Сак.
   - Чё, орёшь, как прищемленный в то самое место, - разозлился Зуб.
   В голове, словно гранату взорвали, а во рту и хуже того коровы напачкали. Причём всем стадом. Отсюда и зловония, слетающие у него с языка, и не деликатеса.
   - Кто здесь? - озадачил Беккер.
   - О Жижа даёт! Типа под глухого косит... - не удержался Паштет.
   - Гусский я... Могу паспагт показать... - выдал незваный гость.
   - Пошёл на...лево и прямо, а затем сразу за угол и направо... - указали ему направление отхожего места разом все пятеро "собутыльников".
   - А где Кислый? - опомнился Мак.
   - Ща...вель?!
   - Он, - кивнул Мак и позвал: - Ша...вель...
   Тот, как водится по заведенной традиции нашими людьми после бурной ночки, не откликнулся.
   - У баб, поди...
   - Э, Беккер! Юра!
   - Я за него, - откликнулся тот на призыв Михея.
   - Погляди...
   - Куда?
   - Да не кудахтай, порхатый, а посмотри у них ли...
   - Кто, и у кого?
   - Кисель у них, этих, как их... - потерял мысль Мих.
   - Ба-а-аобаб... - зевнул Зуб.
   - Таки мы в России? Какие баобабы!?
   - Ну и кто ты после этого, Жижа, а точно не русский!
   - Нет, я - гусский!
   - Мля... как сложно...
   Класука продолжала метаться. Студентам-практикантам казалось: она вопит уже где-то битый час, но прошло не так уж и много времени. Просто они заторможено воспринимали действительность. Минута времени казалась им часом, а миг - вечностью длящейся бесконечность. Но где-то же должен быть выход, а и свет в конце туннеля. К тому же и солнышко вот-вот должно было показаться из-за дальнего горизонта. Словно нарочно не хотело омрачать и без того никакое настроение практикантам, свидетельствуя о том, что происходило у них в студенческом посёлке, затягивая момент истины.
   - Ой-ёй-ёй...
   - Рожает она там что ли? - задал новый тон пересудам Зуб.
   - С чего бы это... - возмутился Паштет, - ...не забеременев?!
   - Да ты видел её пузо! - напомнил Мак про живот класуки, а тот ещё - она и в сарафане. Чтобы понять, надо представить презерватив набитый не то орехами, не то ватой, подобно домашней колбасе, но сверхмеры. Или чрезмерно. А пожрать любила, как и то... ради чего вышла с утра пораньше и нашла приключения на свою заднюю точку опоры. А не вышла бы, все бы ещё спали спокойно и...
   - Надо что-то делать, мужики! - озабочено произнёс Мих.
   - И?.. - заждались все от него продолжения умной мысли.
   Но её как водится, не зародилось там, где и взяться неоткуда. Тут нужен был день отдыха, после дня... иного отдыха, а точнее заезда сюда. И как водится сугубо по русской традиции. Зачем я пил вчера, когда сегодня и пристрелить-то некому. Да и у самого не поднимется не то что палец, но и 21-й...
   - Вот и я Кислому говорю: на кой те бабы, хм...удаку?!.. - влепил не к месту и не ко времени Мак.
   - А сам ничуть не лучше его, - напомнил Зуб.
   - Я это к тому: всё должно быть в меру...
   - Распущенности, - задал новый тон разговора Мих. Уж такой уродился, а с сарказмом на "ты". Хотя тот не любил, когда ему тыкали.
   - Беккер!..
   - А... - откликнулся Юра.
   - Ты ещё здесь? - потерял смысл вопрос, заданный Саком вдогонку, но опоздавший по мысли произнесённой им вслух.
   - Нет...
   - Ушёл уже?! - озадаченно молвил Паштет.
   - Мля... - осознал Мих: найти сегодня выход не удастся.
   Бить окно не хотелось. Всё-таки стекло. И не его жалко, как и порезов не опасался. Это лишний повод оприходовать спирт. А то, что появились комары. Их писка просто не было слышно из-за воплей класуки.
   - Мужики, а как долго она сможет орать? - предложил проверить Сак.
   Что-что, а этого никто не желал выяснять.
   - Уж лучше пристрелите меня! - заявил Паштет на ура. Он был единственным старожилом среди практикантов, прошедших в своё время "сверхсрочную" в отличие от них. Им удалось временно укрыться от армии и далее с успехом косить под геодезистов - студентов-учеников, а по жизни мучеников.
   - Могу только прирезать... - напомнил Зуб про нож.
   - Сначала из стены вытащи... - хихикнул Мих.
   - А ты - топор... - ответил тот любезностью.
   - Фигня, вот треногу-штатив! Эй, Паштет!
   - Нет меня!
   - Опять в консерве закупорился?
   Напротив кое-что откупорил и... с придыханием повис немой вопрос. Все в комнате думали об одном и том же. Они услышали то, что им казалось наяву, а также хотелось с вожделением приложиться к горлышку и...
   Последовали бульки. Паштет пустил слюни от удовольствия, а чуть ранее пузыри.
   - Дай добить... - вырвалось разом из четырёх глоток.
   А из даже пятой в коридоре:
   - И мне!!!
   Беккер кричал громче всех. На миг ему удалось заглушить Тушёнку, и не только, а ещё и четвёрку. Больше никто не обращал внимания на класуку, и то, кто её там пытался взять за задницу. А давно пора было, и наподдать ей, а то достала. И начала с утра пораньше - ни свет, ни заря.
   - Так ей и надо! - едва не испортил идиллию Юга. Он же Юра Беккер.
   - Да вы чё, мужики! Это ж вода, а не водка-А-А...
   У Паши вырвали ёмкость из рук едва ли не с мясом, и... новый звон битого стекла оставил осадок у всей четвёрки. Кто-то принюхался, а кое-кто не обращая внимания на осколки, принялся вылизывать пол.
   - Кому ещё добавки? - задал дальнейший тон Сак.
   Похоже, что он решил не дожидаться, когда найдёт выход из барака, поэтому предпочёл сделать под себя или на тех, кто валялся рядом с ним вповалку.
   - Только попробуй нагадить, и я навалю на тебя следующей ночью... - пообещал Зуб. А у него слова не расходились с делом. И всегда поступал как мужик: мужик сказал - мужик сделал.
   - Тихо вы... - вдруг выдал Мих. - Т-ш-ш...
   С буквой "С" явные проблемы. Хотя шепелявил не он один, да и то из-за того, что во рту пересохло так, как в самой жаркой пустыне на экваторе.
   До него впервые долетели рёвы. И принадлежали не человеку.
   - Слышите...
   - Нет, он ещё и издевается! Ты заодно с класукой? - наехали на него соратники по несчастью.
   - Сами! Неужели не слышите, как ревёт...
   - Класука? Так она и есть! Как не назови, а и обозвать, не получиться! Этим всё и сказано! - стали зарождаться, а не только возникать... и мысли вслух, а не в одной черепной коробке у "собутыльников".
   - Да я не про неё, а того, кто работает с ней дуплетом!
   Словно насмехаясь над Михом, сокурсники заткнули уши, при этом стали злорадно скалиться. Зато он в отличие от них, резко протрезвел. Однако взгляд устремился мимо дверного проёма с какой-то тряпкой в качестве шкуры, и скользнул по стене в поисках соответствующего инструмента для выхода наружу из барака.
   - Не то... - отрицательно качнул он головой при взгляде на нож. И топор ждало нечто подобное. А вот штатив-тренога...
   За неё и ухватился.
   - А ну навались!..
   Закряхтел, силясь выдернуть.
   - Да не на меня, а... А-а-а...
   Михея придавило. Сначала сокурсниками, а затем штативом.
   - Блин, "счастье" подвалило! А ну отвалили, нах... пока я вам сам...
   Мог и вломить. Это знали все, как в случае с Зубом. Тем более что говорил чётко и трезво, а мыслил, что было немыслимо. И нынче казалось полной бессмыслицей. То, что касалось оказания помощи класуке. Возможно, собирался получить удовольствие от подглядывания за ней в отместку на крики воплями.
   - Иди-иди... - продолжали улыбаться с нескрываемым ехидством сокурсники. - Вломи ей и... возвращайся рассказать о подвигах... Гера...какл!
   - Ща кому-то и много раньше... - замахнулся Мих.
   Удар последовал много раньше. И грохот тела у его ног.
   - Беккер - сволочь! Вечно лезешь под руку!
   Мих переступил через его тело на полу. И даже добивать не стал - ладонью по лицу. Так что "русскому" ещё повезло, что тот столкнулся с ним, а не Фашистом. Имелся и таковой в группе у них с какой-то там не то литовско-эстонской, не то эстонско-финской фамилией - и также ещё один чисто русский человек. А придурков навалом, точнее кагалом.
   Наконец препятствие в виде двери из барака было устранено Михеем, и на глаза попалась Тушёнка. Сарафан она подрала или порвала, а возможно и та зверюга, что гонялась за ней и казалась неуклюжей, хотя представить, что кто-то окажется неуклюжее класуки - нонсенс. Но он случился в отдельно взятом случае и на отдельно взятом клочке суши.
   - Твою нах...утор! Это что за ё-маё!? А твоё-наше! И ваще...
   А надо было видеть...
   Реагируя на голос откликнувшегося ученика, класука кинулась искать у него защиты, ну и заодно убежища, коим представлялся барак.
   - Се-Се-Сер-Гей... Эй... Эй...
   Благо не "гей" подхватило эхо. Но смысл происходящих событий от этого не менялся. Чудище надвигалось теперь уже на него вслед за ней.
   Устоять на ногах против Тушёнки - лучше сразу под поезд локомотивом с грузовым составом. А тут ещё и оно - чудовище, скорее от производного слова - чудо.
   С ним и столкнулся Мих после встречи с Тушёнкой.
   - Сука, а не кла...сука! А-а-а...
   - Ы-ы-ы...
  

***

  
   - Вы это слышали, мужи-Ик-и?!.. - выдал Зуб, протрезвев при виде класуки.
   - Шухер! Тушёнка-А-А... - зашёлся Мак, силясь свалить в свою комнату. Да где там. И смысл бежать. Требовалось стоять на своём - быть мужиком. Как говориться: сядем все разом!
   - Зараза...
   - А-а-а-ага-А-А... - было видно: не отошла она от прогулки предутренний час.
   - Вот... - первым из всех сообразил Паштет, что надо делать. Сия отличительная черта осталась у него с армии. Он сунул ей кое-что, предлагая отпить - и не воды.
   - Водка-А-А... - вытаращила на него глаза класука.
   Последовала молниеносная смена посуды - спиртосодержащей жидкости на воду. И всё встало на свои места. Нет, орать Тушёнка не перестала, но теперь это делала не от отчаяния, а наоборот качая права.
   - А закусить, - напомнил Зуб.
   Сак подсуетился. И скудные запасы студентов пошли на ура. Тушёнка зачавкала, как...
   Тише не стало. Из коридора на выходе из барака донеслись крики и рыки.
   - Мих!? - спохватились сокурсники.
   - А второй кто? Непохоже, что он рычит на себя и при этом ещё успевает материться! На шизофрению смахивает! - заявил Зуб.
   - Беккера уму-разуму учит или мучит... - предположил Сак.
   - Кто - кого? Он его или наоборот? - вступил Мак в полемику.
   - Надо бы глянуть... - встрял Паштет. - Что там у них, да как!
   - А-а-а... Акха-А-А... - подавилась и снова заголосила класука. И на этот раз просто так безо всякого повода, как казалось её ученикам, а по жизни мученикам-страдальцам.
   Децибелы ёперной дивы зашкаливали в октавах. И где-то перевалили далеко за сотню. А поскольку публика неистовствовала, то предпочла покинуть зал ещё до наступления антракта и подалась... в "буфет". Точнее на безальтернативной основе на выход.
   Едва толпа народа переместилась в коридор, как их сдуло оттуда сквозняком, при этом ураганным порывом назад, где они предстали пред ясные очи с затуманенным разумом класуки. Что подтверждала её всклокоченная причёска: аля взрыва на макаронной фабрике. При этом пряди распрямились и торчали щёткой в разные стороны, словно та решила лизнуть лампочку, которую забыли обесточить.
   Она окончательно вырубила их своим видом, как чуть ранее криком, а между делом своим чудовищными габаритами нечто несуразное, с коим в дверях толкался...
   - Мих... - опомнился Зуб. - Надо бы это...
   - Чего? - вернулась человеческая речь ещё и к Саку.
   - Помочь ему? - присовокупил Паштет.
   - Я - пас... - заявил Мак. Хотя сейчас и сам бы не отказался податься до ветра, но куда, когда некуда. - Засада!
   - Пацаны-ы-ы...
   - Ы-ы-ы...
   Доносилось наперебой от входной двери.
   - Будьте же людьми!.. Уйди скотина-А-А...
   - Это он ща всё это кому - вам?! - выдала членораздельно класука.
   - Нет, вам, - напомнили они Неведомской: это она привела сию неведомую зверушку к ним. И теперь та рвёт на части одного из них. А то, что вот-вот вломиться к ним и их ждёт аналогичная участь - не подумали.
   Это чуть погодя и сообразил Паштет, вооружившись топором, а Зуб своим "клыком", как называл нож - блин, Маугли. Ну и Сак с Маком взяли по бутылке в руку - пустые, зато стеклянные и было обо что и кому разбить их.
   Досталось сокурснику. А вот зверюгу испугали.
  

***

  
   - Чем это меня-а-а... - простонал Мих. - И кто?
   Перед глазами мелькнуло видение Тушёнки. Вид класуки вернул его в реальность. Он отшатнулся от неё, как от того, кто от него при виде толпы народа.
   - А где тот у-у-урод?!
   На глаза наконец-то попались знакомые, пусть и не совсем сейчас приятные лица. Но всё лучше эти кривые физиономии с перекошенными рожами, чем того чудовища. И не такие обезображенные, как у него.
   Снова испытал шок.
   - Прогнали...
   - Ты... - выдала Тушёнка, сменив гнев на милость.
   Уж лучше бы Мих впал ей в немилость, а то она же грозила ему со стороны сокурсников. Хотя и тут ничуть - отнюдь.
   Голова болела, и не то что бы гудела. Всё-таки кто-то вломил ему по чердаку. Смахнул стекло.
   - Это он, а не я! - ткнули разом друг на друга Сак с Маком.
   - Ага... - заговорщицки взглянул Мих на парочку заговорщиков. И обнаружил щепки от штатива-треноги.
   - Ну, ты и дал, Паштет! - озвучил Зуб, заметая за собой следы также содеянного преступления - и группового - над сокурсником.
   - А кто мне вспорол...
   - Не я, ты сам наткнулся на меня и мой "клык"!
   - ...майку, - чуть погодя докончил мысль озвученную вслух Мих.
   - Ну, это нестрашно! - порадовался Зуб за друга.
   - Конечно, вы только в следующий раз предупреждайте, чтобы я не стоял у вас на пути и...
   - Так... о чём речь - кто виноват - и помощи просил!
   - Понял! Спасибо! Больше в жизни не стану! Ни-ког-да...
   Тушёнка аж заслушалась. Её никто не замечал. И она решила напомнить про себя.
   - Ну, мне пора домой, ребятки! Сы-спасибо! Вы-ы-ручили! - заикнулась она к слову - и не только.
   Ей требовалось сопровождение. И она опасалась: чудовище далеко не ушло и могло караулить за углом любого из трёх бараков.
   Провожатых не нашлось. Но долго ли приказать, чем просить, а милостыни не собиралась. И подавать. Хотя самой без спасательного круга некуда деваться.
   - Кому нужны оценки по практике - хорошие? - нашла тут же выход из тупиковой ситуации.
   - Мне... - вызвался Беккер, вломившись в комнату, где и пяти человек было тесно, а когда там стало семеро - и вовсе перебор. Со стороны попахивало групповухой. И если кто из других сокурсников подглядит, поди, потом докажи, что ты тут ни причём - и Тушёнка орала не по той причине, которая всем будет очевидна с подачи очередного придурка. - Таки ставьте пять с плюсом!
   И зачётка у Югы нашлась. Словно он прятал её в трусах как фотоснимок очередной красотки "Плейбоя".
   - С пылу с жару... - отпустил очередную реплику Маковец. - И Кислого, он же Шавель, назад из бабской части верни! Заглянешь? И не как в прошлый раз, когда подглядывал...
   - Ах вы... - взъерепенилась Тушёнка.
   Секса и впрямь не хватало бабе. В чём и укорили Михея.
   - Не понял!?..
   - Помешал ты ей с тем уродом. Для неё может быть он самое оно - идеальный вариант!
   - Сам мудак! - отреагировал Мих на заявление друга, показывая Зубу свои в два ряда.
   - Всё - я спать... - отвалился Сак.
   И мочевой пузырь его не беспокоил. Даже Паштет согласился с ним. Про Маковца и речи ни шло - его словно ветром сдуло.
   - Я думаю... - выдал Мих.
   - Есть чем? - усмехнулся Зуб.
   - Ты чё, - вспомнил армейский юмор Паша. - Голова - кость! И по определению болеть не может!
   - Зря скалитесь, пацаны! Тварюга далеко не ушла - вернётся...
   - И чё терь нам гоняться за ней? Когда уже почти стало светло на дворе - утро! Того и гляди: педадоды погонят нас на "штрафные" работы с теодолитом... - напомнил Сак: первым в списке практических занятий значилось обустройство теодолитного хода, затем нивелирный и мензульная съёмка.
   А что вы хотели - практика, и ещё раз практика - мать её. А сестра таланта. Это вам не отдых на природе. И опять же её, если вспомнить. А и не забыть. Всё то, что происходило не так давно, а и вчера с вечера. Поскольку урод, уродом, а появились иные.
   Теперь уже голосили девки.
   - Беккер - собака! Опять подглядывает - скотина такая! - не выдержала разом вся четвёрка, бросая реплики в адрес зашухарившегося по соседству Маковца.
   - А чё сразу я - и здесь с вами! А не с Кислым! - затаил он на него обиду. Лучше бы с ним пошёл, да дурак - был им и, похоже, остался.
   Раздались вопли с криками Беккера. Можно было решить: девки отомстили ему. Но опять же помня, с кем повстречались давеча сами, легко было предположить: его вместо Тушёнки и собиралось отыметь чудовище.
   - Да и пёс с ним... - заявил Зуб. - Вы как хотите, пацаны, а я не ногой из барака!
   - Сцыкло! - усмехнулся Сак.
   - Кто - я? Не "стекло"!
   - Стекло-стекло...
   - У самого по коленам - я видел, как ты надул в трусы!
   - Глохните... - рявкнул по-армейски Паштет.
   Ещё бы добавил - "гинды" и подался их давить. Но кому следовало вломить - и не духам - а тем, кто сейчас взял Беккера за то, чего избежала Тушёнка.
   - Мак, вставай - давай!
   - А чё опять - и я! Крайнего нашли?
   - Живёшь в одной комнате с ним!
   - Не сам же - нам его с Кислым без спроса подселили!
   - А вдруг и Кислого завалили... - озадачил Мих.
   Башка не прошла, но деваться некуда - мужская солидарность... блин! Рука по обыкновению потянулась к топору, да выходить, особо не пришлось. Те, кто хозяйничал снаружи, сами постарались проникнуть в барак.
   - Это чё за чудак на букву "М"... - выдал на-гора Сак и получил дубиной по голове.
   - Ахуе...рене... ть... - недалеко отстал от него Паша.
   Зуб успел увернуться, прильнув к Михею со своим "клыком" наготове.
   - Выруч-Ай... Ми-их... - думал тот: как бы отбиться от очередного страшилища.
   Последовал взмах топора и глухой удар с треском. Что-то раскололось. Налётчику повезло - в щепки разлетелась его дубинка.
   - Суки! Это местные! Колхозники - мать их! Дави! Вали, муж-Ик-и...
   Непохоже было, чтобы сельчане опустились до скотского состояния дикарей. К тому же с чего бы им "воевать" с практикантами? Основной статьёй доходов от аренды земли под геодезический полигон была практика и приносила немалую прибыль с выгодой в сельский совет. Питались-то в столовой, да и в магазине по такому случаю не залёживался самый старый товар по части едовых запасов. Да и разгар лета - самая работа в поле. Не до глупостей вроде этой. И подростки - не местные. Хотя тот, кто противостоял Михею с Зубом, не выглядел молодцевато, но нагло.
   - Мак... - опомнился...
   - Серёга-А-А... - орал тот, зазывая Михея.
   Сокурсник вломился к нему, и вломил ещё одному дикарю в шкуре на плечах, но на этот раз двинул обухом по черепу на голове, опасаясь убить. А зря. Основной удар на себя приняла кость убиенного животного, поэтому дикарю удалось вырваться, выронив камень, а дубинкой отбиться от Зуба.
   - Он мне зуб выбил... - улыбнулся щербато напарник. И хотел кинуться вдогонку. Да вовремя опомнился. Замер у раскрытой двери. В первых лучах солнца по двору носились иные дикари в шкурах с дубинками и камнями. - Бры-ыр-ред...
   Тряхнул он головой и упал, получив удар камнем в грудь. А очнулся уже внутри. Мих с Маком баррикадировались, закрепив на двери рукоять топора, просунутую в ручку, не забыли и про окна, разбирая кровати. Спинки с ножками шли за решётку, как в бараках какой-нибудь исправительной колонии в зоне лесоповала.
   Им помогали очнувшиеся Сак и Паштет. Сак шатался, а вот Паше хоть бы хны. Годы в армии не прошли для него даром. Научился держать удар.
   Отсидеться надежды не было никакой, поскольку дикарей хватало. Практиканты даже пытались сосчитать их. Что в итоге не удалось сделать даже с большим трудом и натяжкой.
   Однако опытный глаз Паши выявил не менее двух десятков аборигенов.
   - Кто они? И откуда взялись? А свалились на наши головы? - задались вопросами сокурсники.
   - Или мы на них... - буркнул Мих.
   И был недалёк от истины происходящих снаружи событий.
   - Всё не так плохо, как может показаться...
   - Ага, всё намного хуже! - выдали в продолжение на его заявление парни.
   Вот тут и прозвучал извечный на все времена вопрос: "Что делать? И кто во всём этом виноват?"
   Времени на раздумья не оставалось. Требовалось проявить инициативу. А она, как известно - наказуема...
  

Глава 2

ШАБАШ

"Кто к нам с мечом придёт,

тот в орало и получит!"

(не мы такие, жизнь такая)

  
   Из окна комнаты Маковца отлично просматривался весь двор южного барака, образующий со средним, где и располагались в девчонки. Там сейчас было неспокойно - и это, мягко говоря, а на деле творилось нечто невообразимое и Тушёнка со своим соло не шла ни в какое сравнение. Оттуда донёсся ор многоголосья. Как голосят наши женщины, а особенно визгливо-смазливые девчонки - многие знают не понаслышке, но подобную какофонию в лагере мужская часть коллектива услышала впервые.
   Крышу просто снесло, а точнее сорвало и забросило в неведомые дали. Наши девки дали, так дали. И не только ором брали дикарей, а и тем, что попадало под руку - попутно и налётчикам. Короче не на тех нарвались дикари, поскольку понятия не имели: женщина - слабое, беззащитное существо, от которого невозможно спастись!
   Это наши девушки и продемонстрировали во всей красе.
   - Хреново...сть... - отметил Мих, держа обе руки поднятыми у головы. О сдаче не стоило и заикаться, иначе сам мог сделать кого угодно заикой - русские люди не сдаются, а геодезисты, как танкисты: лежачих не бьют - их давят. Привыкли давить "интеллектом" любого противника.
   - Эх, где наша не пропадала... - согласился Зуб, имея его на тех, кто лишил данного кусочка тела. Точил свой "клык" на тех, кто продолжал носиться по лагерю, сотрясая дубинками, и не только над головами, но и отдельных практикантов.
   - Чё за кроманьонцы? Прям неандертальцы - один в один! - присоединился Маковец к ним.
   - Я вот чё кумекаю, мужики... - перешёл Мих на более доступный данной ситуации уровень общения. - Стоит выйти и...
   - Да иди ты! - тут же открестился Саня.
   Андрюха напротив повеселел. На его лице отобразилась самодовольная ухмылка ехидства. А Серёга продолжил развивать далее перебитую мысль Маковцом:
   - ...объяснить этим варварам, кто в доме хозяин!
   К разговору и не только, присоединились ещё две личности - Сак с Паштетом. Один держал молоток, а иной - ручную пилу. Те ещё головорезы. Но всё ж оружие, пусть и орудием труда. Ведь наш человек из чего угодно может сделать то, что другим и подумать не под силу. А не такое ещё геройство по плечу.
   Михея они и стукнули разом по плечам, отдавая ему пальму первенства.
   - Если что...
   - А что? И вы задумали, пацаны? - всё ещё никак не мог уняться Мак.
   - ...мы с тобой - за тобой!
   - Ой-ё-о... - понял Саня: деваться некуда. Хотя... - Я прикрою вас - барак обороню!
   - Ну-ну, сиди тут, а мы по бабам... - оскалился по обыкновению Зуб. - Девчонки! Мы уже идём к вам!
   - Тьфу-тьфу-тьфу... - сплюнул Сак на...
   - Спасибо... - смахнул Мих низом майки брызги сокурсника со своего лица, и взялся за более веский аргумент в отличие от оппонентов. Ему почему-то приглянулась нивелирная шашечная линейка о двух ручках и четырёх метрах длины в разложенном состоянии, а в сложенном всего два, но зато толщина и вес впечатляли. Для дикарей самое оно - пригодное оружие против них.
   Подельникам сразу стало очевидно: в радиусе двух с лишним метров, а то и трёх - в виду вытянутых рук с линейкой напарника - к нему лучше не приближаться.
   - Ну, ты блин и богатырь! - хмыкнул Зуб.
   - А то... - выдал Мих. - Пошёл я тырить тех, кто наших баб пытается!
   - А Беккер попался... - не удержался от ехидства Сак.
   - Ха-ха... - заржал Паша.
   И только Саня помалкивал тихо в тряпочку. В окно ударил камень, но дальше решётчатой спинки кровати не улетел. Зато битым стеклом осыпало всех. Появилась первая кровь вместо заработанных ранее кровоподтёков.
   Зуб слизнул её языком со щеки, уяснив: это не пот сочиться у него с головы. И разбита.
   - Айда на выход, Серый...
   Мих получил ускорение в спину и... вышиб дверь на раз выставленным вперёд тараном, коим послужила двухметровая линейка.
   - А-а-а... - разнеслись его крики подобно рыкам снаружи барака, и вслед за ним на крыльцо подался Зуб.
   Зря, напарник едва не лишился иных зубов. Кто-то метнул камнем из дикарей в них и даже дубинкой. От первого снаряда уклонились оба "героя", а вот дубинку приняла на себя линейка.
   - У-у-убью-у-у... - донеслось до троицы у двери с иной стороны в бараке.
   - Песец... - порадовались сокурсники. Мих занялся делом. Кое-кто даже представил, как будет смотреться на дверном проёме меж комнат шкура "неандертальца-кроманьонца", какие носили дикари. И чуть не пропустил самое интересное.
   Михею пришлось раскрыть линейку и как двусторонними вёслами глушить вокруг себя толпу сбегающихся дикарей к очередному трофею. Он оказался не по зубам им. При первом же навале дикари потеряли пару охотников, решивших немного отдохнуть - устроили привал на сырой земле в траве.
   - Камень! Ми-и-их... - кинулся Зуб в гущу событий. - Попишу нах... всех! А уделаю, аки Бог черепаху-у-Ух...
   Камень пришёлся вскользь по его плечу, заставляя выронить "клык". Если бы Зуб не согнулся за ним к земле, не поздоровилось, а так тому, кто стремился прыгнуть на него сверху и наткнулся на шашечную линейку.
   - А вы чего стоите - идите... - заявил Мак Саку с Паштетом. - Ваш выход!
   Сам Саня стоял с топором, держа его обеими трясущимися руками. Нервы - куда ж без них. Всё-таки мордобой и такой...
   Хотя нашим парням не привыкать биться стенка на стенку меж домами, а тем более кварталами или из-за любимой команды с фанатами соперника. А тут и разница невелика - бараки и дикари...
   Сак кинулся неожиданно для себя на улицу, благодаря усилиям Паштета, ринувшегося следом в гущу событий, видя: перевес в живой силе на стороне дикарей, поэтому самое время было вмешаться, иначе, если Мих встанет, их просто порвут. А втроём с Маком им свою треть барака не удержать. Иные пока сидели по своим коморкам и не казали носа наружу.
   - Где преподы? А одно слово - педадоды! Предатели-и-и...
   Мих обернулся на знакомые голоса, и ещё одного дикаря ждала сырая земля и трава. Налётчики дрогнули под напором подкрепления явившегося к парочке гладкомордых чужаков. Тем более что один из них с короткой дубинкой и таким же крохотным набалдашником вломил по черепу великого воина - и проломил. Сам того, не подозревая, кого зацепил.
   Главарь шайки дикарей зашатался на ногах и неуверенно отступил, сделав шаг назад - вовсе оступился. Упасть ему не позволили соратники по несчастью, хватая на руки, и куда-то поволокли. За ними и схлынули иные дикари, но не те, что уже ворвались во второй женский барак и пытались совершить противоправные действия над девчонками.
   Те продолжали визжать и пищать так, что без гранаты туда казалось сложно войти. А тут ещё звон битого стекла. Один дикарь не то сам сиганул в окно из барака, выбивая раму, не то ему помогли, но бежал он от девок без нижней шкуры, прикрывающей его половые органы, сверкая попутно с пятками ещё голым задом.
   - Голодранец... - присвистнул Мак, выглянув из-за двери, за что едва не поплатился.
   Дикарь впопыхах отмахнулся булыжником от него, ударившимся рядом с дверным косяком.
   - Вот я тя, пистюк так-Ой... - потряс Саня топором. И закрылся в бараке.
   Меж тем к Сергею подбежали.
   - Мих, ты как?
   - Как-то не очень, но терпимо... - отреагировал он не совсем адекватно ситуации. Впрочем, не он один, а и его оппоненты.
   Они не обращали внимания на дикарей валявшихся вразвалочку вокруг него на сырой земле, кинулись в барак к девчонкам. Сейчас главное было отбить их, не дав возможности дикарям прихватить с собой. А там... придётся разобраться: откуда нарисовались эти уроды вслед за иным - чудовищем? И вообще...
   - Мы уже близко, бабы! Вы как, девки... - хихикнул Зуб.
   Кому что, а ему хоть кол на голове теши - дай выпить и гульнуть налево. Так и вышло, по сути: барак пришлось огибать и именно с левой стороны, поскольку в той половине у девчонок и было жарче всего.
   - А вот и мы-ы-ы... - закричал Сак так, словно его убили, а он ещё не понял, что уже умер. - А-а-а... Мои глаза-А-А...
   - Ой... - воскликнула захваченная врасплох...
   - Ворона! Проворонила! Ишь, птица... - прикрикнул Зуб, отстраняя её в сторону рукой - зацепил грудь, и не удержался, чтобы не пощупать, удостоверяясь в третьем размере - как минимум - возбуждающей девичьей плоти. - Хм, а с виду и не скажешь, что...
   Оказался удостоен пощёчины.
   - Вот и помог-Ай... после этого вам, бабам! Одно слово - дуры-ы-ы...
   Саку досталось из баллончика с лаком, как одному из дикарей, которого девки повалили на пол, и сейчас глушили почему-то подушками.
   - А у вас здесь весело... - отметил Мих. - Я бы тоже не прочь поваляться на его месте...
   Проговорился. Со спины выскочил один неучтённый дикарь и...
   - А мы вовремя... - ввалился Паштет. - Чем это они там занимаются? Тем, на что похоже или...
   - Не стой - помоги! - выдала Ворона.
   - В смысле? Я - натурал!
   Она предлагала ему зайти дикарю с тыла и...
   - У меня пила!
   - Дубина...
   - Это ты мне, Ворона, или...
   Ирка сама подхватила орудие дикаря и вломила им, но как всегда не туда и не тому досталось. Ведь не зря же гласит извечная славянская пословица: ненужная помощь - хуже вредительства.
   - Одно слово - вредительница! - вмешался Зуб.
   Но, памятуя, что и сам едва не "пописал" Михея, предпочёл пустить вместо рук ноги - наподдал дикарю. И тому ничего другого не оставалось делать, как проследовать в окно, поскольку в дверь не пройти. Там уже начали толпиться гурьбой чужаки. Попутно сделали ноги и те дикари, что какое-то непродолжительное время прохлаждались на траве, обнимая землю - поднялись. Только и видели практиканты залётных неандертальцев.
   - Это чё за кроманьонцы... были?! - уставились испуганно-взволнованными взглядами девицы на парней.
   Громче других мысли вслух выражала Тихоня.
   - Ты не ори... и на меня, Тихонович! - повысил собственный голос Зуб. - Я тоже кричать умею!
   Закашлялся, схватив воздуха. Захлебнулся. Однако быстро пришёл в норму и пожелал узнать состояние напарника.
   - Мих! Миха! Михей! Эй, Сергей...
   Тот не торопился открывать глаза, лёжал на полу, раскинув руки и ноги в стороны животом кверху.
   - Я сплю! Это мне снится... - "медитировал" он про себя.
   - Хотел бы я так тоже думать, но реальность нынче такова, что хуже некуда! Это явь, братан! Вставай, давай! Пойдём разбираться...
   - С кем, мальч-Ик-и... - огласила Ворона. - С преподами?
   - Да не голоси ты! Ишь, птица!.. И с ними тоже! Куда они нах... хм... нас привезли?
   Этот вопрос и желали задать всей толпой студенты. Особенно Тушёнке.
   - Погодите, - не желали они идти без Миха. Тот, так уж получалось, а, похоже, что было написано ему на роду: был первый везде, где надо и не надо. Своего рода таран, который применил, вооружившись шашечной линейкой для нивелирных работ по определению высот. Но он, куда сказался готовым пойти - в свой барак на "родную" койку.
   - А чем у баб те плохо - они не угодили? Или туда, куда не надо, а попали! Хи-хи... - выставил Зуб напоказ все свои уцелевшие зубы в схватке с дикарями. "Клык" был с ним, и тот, что потерял в схватке - всё одно не спешил расставаться с утратой.
   - Да, оставайся с нами... - загалдели наперебой девицы.
   Сак тоже схитрил, продолжая тереть глаза, сетуя на Ворону.
   - Ну, Ирка, вот чудовище от производного слово - чудо! Чем это ты меня?
   - Лаком - носик попудрила!
   - Мозги ты нам - им, а себе подавно!
   - Не уходите - побудьте ещё! Посидим - чайку попьём... - не унимались девчонки.
   - Чаем не умилостивите, а вот кое-каким напитком покрепче... - намекнул Зуб.
   - Найдём... Нальём...
   - Вот это совсем другой разговор!
   Преподам повезло, у них выпала небольшая передышка. Студенты взяли паузу в побоище, и теперь чем занимались - зализывали раны. Кто-то вливал спиртное в себя, а кто-то частично выливал на себя. Всё-таки раны были нанесены им грязными оборванцами и таким же точно оружием. Опасались столбняка.
   - Бомжи какие-то! Похоже, что они тут жили и не тужили, пока мы сюда на практику не заявились... - высказал свои мысли вслух Паштет.
   А ведь мог быть и прав. Лагерь стоял на отшибе в километре от деревни и на возвышенности, так что вся округа просматривалась как на ладони, и если что, а сюда явись участковый с иными - успеют слинять.
   - Вот и ладно, вот и хорошо, что не в древности... - успокоился Мих. - Хотя и впрямь народ здесь одичал в край!
   - Ага, друган, это край... - согласился Зуб, опрокинув очередную порцию спиртосодержащей жидкости без закуски. Даже запивать не стал, а и не любил. Спирт также не разводил, а вот девиц - было пора и самое время на то, в чём вряд ли откажут им, как своим спасителям.
   Но у тех всех разом оказались критические дни.
   - Так утро на... Какой к чертям собачьим день? Вот сучки!
   Перемирие закончилось довольно быстро. Зубу пришлось ретироваться в окно. И прощаться он не стал, пообещав ещё вернуться, а вот если вдруг дикари-бомжи чуть раньше, тогда...
   - Пеняйте сами на себя!
   И обратившись попутно к другу, заявил:
   - Мих, ты со мной или как?
   - Бли-и-ин... - поднялся тот с кровати, отстраняя разом двух девиц, поджимавших его с боков. - Конечно с... собой...
   Солнце уже встало из-за горизонта, и опасаться повторного нападения варваров впрямь не стоило - до наступления сумерек и тьмы не сунуться - побояться. Да и вообще вряд ли даже предстоящей ночью. У них потери в живой силе ранеными головорезами были ощутимы.
   Только по возвращении Кислого удалось выяснить Маковцу, что Беккер пропал. Говорить об этом он никому не стал до всеобщей поверки, которую затеяли спустя час произвести педагоги.
   - Да пошли они к лешему... - отмахнулся Зуб, реагируя на заявление старшего - Паши, что надо бы идти и всем вместе.
   Мих поддержал его. Он пребывал в состоянии лёгкого нестояния, а точнее пошатывания. Голова не прошла, а ран только добавилось.
   - Его вообще проще добить, дабы не мучить, - отметил Сак, также оставшись солидарен с подельниками.
   - Лады, мужики, - заверил Паша, - тогда я одним глазком на поверку. - Кто-то же должен выяснить, что нас дальше ждёт.
   Мог не оправдываться. Военная выучка, а и выправка не прошла. Сознание стадного инстинкта вбитого в него в армии не пропало даром и год спустя два года спустя после демобилизации.
   На поверке выявили четыре отсутствующих личности. Три нашлись быстро - с подачи Вежновца, а вот Беккер пропал. Маковец ничего не знал о его судьбе, как и Кислый. Тот вообще пребывал в ином мире, вспоминая, как провёл ночь в той части женского барака, которую обошли дикари с иными практикантропами. И хотелось жутко спать, поэтому облокотился как тип нетрадиционной сексуальной ориентации, клоня голову на плечо Санька. Из-за чего тот постоянно толкал им его, а под конец и вовсе выдал на-гора во всеуслышание:
   - Задрал...
   Кислый упал под всеобщий хохот сокурсников обеих учебных групп.
   - Разговорчики... в строю... - также сказалось военное прошлое в голосе Лаптева. Лапоть, как за глаза - его толстые линзы в очках - прозвали студенты фотограмметрика, в прошлом военный офицер из Семипалатинска. Вот и вся информация на него. Ничего более - объект-то секретный был, являясь полигоном по испытанию ядерного оружия при Советском Союзе. - Где Юра Беккер? Кто последним его видел?
   Никто ничего не знал. Попахивало шовинизмом.
   - Да и пёс с ним, жидомордым, - выдал Фашист.
   - Вот ты и все кто так думает про него - пойдёте со мной искать его! И точка! - поставил скорее восклицательный знак Лапоть.
   Подле него его жена - Валенок - она же класука иной группы Г-358. И сохранила всех своих студентов - итого 34 рыла. Зато отсеяла половину в Г-357, ещё когда её ученики являлись Г-257. А свои платили ей.
   Вот такие суровые реалии в этой нелёгкой жизни.
   - Ну, чё там, Паштет, а было-то? - заинтересовался Сак.
   - Те ни всё ли равно?! - взъерепенился Зуб.
   Мих промолчал. Хотя и не спал, скорее просто сопел в две дырки стараясь отлежаться после вчерашнего и сегодняшнего одновременно. Не сказать: ему было хреново, но хуже некуда. Так что можно смело вывешивать табличку: до вечера не кантовать! Мог сам с аналогичным успехом любого.
   Подвернулся под его горячую руку препод.
   - Ёп-тя... - заорал Чёрт - чертёжник-топограф. - Чем это он меня? А? А-а-а...
   - Пальцем в глаз... - посмеялся Зуб, осматривая место пробоя на лице препода. - Финак знатный выйдет - во всю харю...
   - Да я ему... Ух...
   - Угу, только сам об этом скажи! - хмыкнул Паша.
   - Может и повторить... - присовокупил Зуб, заступаясь за друга. - А он у нас такой! Два раза не любит повторять! Чуть что - сразу вбивает с толком, а расстановкой!
   - Я этого так не оставлю! - злился Чёрт.
   - Ага... - кивнул Сак. - Мы так ему и передадим, а обязательно скажем...
   - Всё основательно расскажем... - подтвердил Зуб.
   Чёрт попал в летне-полевой лагерь чисто случайно - заведующий кафедрой не захотел ехать со студентами на практику, а отправился на родину в Хохляндию поправлять пошатнувшееся здоровье за зиму на горилке и сале. Истинный сын Самостийной Украины из Винницкой области. Хотя и без него придурков хватало, не считая Лаптя. Вот кто мужик - хотя поначалу студенты невзлюбили его. Но потом как выяснилось: он привык жить по армейскому уставу. Кто год вытерпел его, тот становился неприкосновенным для него - так сказать перешёл из духа в деды. С женой его - Валенком - и Тушёнкой было много хуже. Бабы, а просто дуры. Ну и Чёрт, одно слово - он - также любил выпить и покутить, а на большее ни на что неспособен - только для поддержания компании и за компанию его держал заведующий. Один не любил горилку пить.
   - Мих... - позвал Зуб напарника по парте и по жизни, если вспоминать год, проведенный ими на пару в застенках учебного учреждения, а теперь вырвались на волю. Но свободой и не пахло, а тем, чем обычно в таких случаях - и всегда по заведённому традиции.
   Он изначально находился на безопасном расстоянии для себя. Кулак точно не достанет, но сам видимо достал напарника, поскольку тот инстинктивно махнул в него первое, что попалось под руку.
   - И чё?! - встретили его на крыльце заговорщицким вопросом и такими же точно вопросительными взглядами подельники.
   - Злиться - херовато-нагасаки ему...
   - Надо бы помочь человеку... - хитро подмигнул Паша. Армейская закалка - и тут сказалась.
   По его задумке на Михея вылили ушат холодной воды, а точнее ледяной из колонки, да окатили при этом из ведра.
   - А-а-а... - взвился подельник и выскочил во двор.
   В глаза ударило яркое солнце. И не только. Что-то на небе было не так, а до него никто на это не обращал внимания - не поднимали тяжёлых голов после трудной ночки, да предрассветного знакомства с бандой бомжей.
   - ...ах... ренеть!!!
   - Ты чё там промямлил, Мих? - присоединился к нему Зуб невзначай.
   - Ты это тоже видишь или у меня совсем хреново с голов-Ой...
   - Ё-маё, а твоё-наше! Нах... Ой...
   - На что уставились, дятлы... - подсуетилась Ворона. - Чё дупла раззявили?
   И сама присоединилась к парням. Вид со стороны такой, будто стали свидетелями НЛО на небе. А и впрямь ведь явились свидетелями необычного явления планетарного масштаба.
   - Эта хрень типа наша Луна? Или какой ин-Ой спутн-Ик нарисовался? - и не думала рисоваться Ворона.
   Она-то чего зашла - была приписана к одной группе с Михом и Зубом, а также Саком. И не одна она, а ещё и Баки - Баклицкая Татьяна. Почему Бак - как не взгляни, она и есть: руки - крюки и ноги - грабли. Не ходила, а гребла. Чем и подкупала.
   Также разинула свою скворечню.
   Диск огромного спутника по земным меркам представителей данного космического тела, занимал почти четверть небосклона, но солнца не перекрывал.
   - Бомжи - говорите... в шкурах, как кроманьонцы или неандертальцы... - прорезался голос у Михея.
   - М-да... - только и мог присовокупить Зуб. - А ведь эти люд...оеды могут запросто сожрать Беккера ...
   - Кто пропал?! - уставился Мих на друга.
   - Юра...
   - Как просрали? Почему?
   - Те чё за дело до него, Михей? Ты совсем того - контуженый и не раз в лобовик? Когда сам говорил: у тебя броневик - кость, что у мамонта...
   - Сам дурак, а тот ещё чудак на букву "м" вместо "ч"! Если мы в их мире...
   - Ди-ди-дикарей?! - запнулась Воронович.
   - ...нам надо держаться всем вместе! И прошлое - ни в счёт!
   - Ни хая се, а ты загнул, Серый! Тут без пол-литры и не разберёшься, а явно мало будет - всегда и приходится идти второй раз в магазин, сколько не купи!
   - На что уставились? - присоединились Сак с Паштетом к четвёрке любителей солнечных ванн в полуденное время. И замерли, выпав в осадок.
   - Вы это тоже видите или только нам мерещиться, мужики!?
   - Вообще-то мы - девки... - напомнила Баки.
   - Ты - не смеши, когда даже не баба, а...
   Сак запнулся. То о чём говорил только что Мих, становилось очевидно, открывая истинный смысл проиошедших с ними событий не укладывающихся в обычный образ привычной жизни. Теперь у них нет никого, а и ближе, чем сами. Так чего делить и по пустякам ссориться? С местными аборигенами уже успели поссориться.
   - Так, где Беккер? - напомнил Мих.
   - Исчез, а с ним и Лапоть с Фашистом и ещё десятком парней из параллели, - заявил Паша.
   - Я вот чё думаю, народ... - озвучил иную мысль Мих. - Нам бы и самим не мешало осмотреться получше - где, что, да и как!..
   - Типа, предлагаешь нам произвести рекогносцировку местности? - уловил Зуб ход мыслей друга, озвучив по умному, согласно начальному геодезическому образованию.
   Они понимали один другого иной раз с полуслова, а то и одного взгляда, даже по бегающим глазам.
   - Ага, берём всё необходимое...
   - Типа орудия труда, которые могут послужить орудиями убийства и...
   - Валим в лес, а Тушёнке скажем: дескать, на полигон осмотреться и...
   - Найдём, чё соврать! Лишь бы с нами не попёрлась... - молвила настороженно по заговорщицки Ворона.
   - Тогда и я с вами, - выдал Паша.
   - Нет, Паштет, ты тут останешься и поглядишь, что, да к чему, а почём нынче фунт лиха, и, похоже: беда начала... - дал понять Мих: приключения не закончились для них, как и столкновение с дикарями, похоже, что всё самое интересное, и не очень - впереди. - То-то ещё будет...
   - Ой-ё-о...
   - Ёй... - добавили девицы вслед за Зубом.
   Сак промолчал, не встревая в разговор, продолжал любоваться прекрасным видом на Луну. На поверхности спутника отчётливо просматривались отдельные кратеры - и не только гигантские, но и поменьше, а также совсем маленькие, и казались, подобно жерлам исполинских вулканов.
   Ему казалось: туда рукой подать. А в итоге наподдали ему, чтоб не отставал от коллектива.
   - Вы куда это собрались? - кто-то сдал отряд единомышленников Тушёнке.
   - Как куда - на полигон - работать! Типа негры... - хмыкнул Зуб.
   - Я с вами!
   - А почему не с другими двумя группами? Чем мы отличились? - возмутился Мих.
   Хотя сам и был виноват в том, что спас её - и похоже на свою голову, как и прямо противоположное ей место.
   - Сами справимся, - намекнул он на карту. - Чай немаленькие - не заблудимся! Ориентирование проходили!
   Отговорить Тушёнку от "преследования" не удалось. Та ещё удивилась, почему из всего инструмента они предпочли прихватить топор, пилу, молоток и ленту с кольцом и десятком стальных шпилек.
   - Обоснование отбить собрались - свериться с картой. А заодно и насечки сделать, дабы не заблудится... - уточнил Мих.
   В теории он был несилён, зато на практике... практичен, как никто другой.
   - Привычка... - съязвил Зуб, заступившись за друга перед класукой. А про себя сквозь зубы процедил неслышно. - Пиявка - прососалась!!!
   Паша добил их, сделав на прощанье ручкой, а Зуб в отместку ему послал воздушный поцелуй. Тот сымитировал уворачивание от него. И Зуб добавил контрольный, поразив "мима" в самое сердце.
   Вежновец предательски упал. В нём умер актёр, так, по сути, и не родившись.
   - А где поле... гон?! - выдала Тушёнка спустя час блужданий по дебрям выросшим на ровном месте в одночасье после дикарей.
   - Чё она там мямлит? - плёлся позади группы Зуб, поглаживая время от времени рукоять "клыка" в ножнах. Постоянно озирался по сторонам. Молоток достался Саку, а топор к рукам прибрал Мих, делая насечки, портя кору деревьев. На что тут же и намекнула класука - природу беречь следует.
   Блин нах... мать Тереза без протеза!!!
   Мих замахнулся и так, что едва не зацепил её в лоб. Та успела отскочить.
   - А жаль... - уяснил подоплёку Зуб.
   - Ну и на... нам тащить её ещё, достаточно и того: тащиться с нами... - прибавил Сак, нисколько не стесняясь класуки.
   Той сразу дали понять: командовать она будет в другом месте, а здесь неровен час и оставят её, как некогда дикарей на сырой траве.
   Визга не послышалось. И то за счастье. Но куда без несчастья. За светлой полосой в сумрачном лесу практикантов застигла врасплох тёмная в лице, а точнее морде того самого урода, который зарычал довольно близко:
   - Ы-ы...
   - Ыто оно-о-о... - словно подменили Тушёнку. Она бросилась на... дерево, поскольку Мих сам нынче едва увернулся от неё. И она, недолго раздумывая, полезла на ствол. - Помогитя-А-А...
   - Ага-А-А... - заржал Зуб, не в силах сдержаться. С тем оружием и при том количестве, котором они подались в дебри, встреча с чудищем не казалось ему чем-то страшным или необычным. Где, как ни здесь и должны были вновь столкнуться с ним. - Шкуру берём или как?
   - Чью? - не удержался Мих, подыгрывая напарнику.
   - Ну не класуки же... - вставился Сак.
   Та не реагировала на них, а исключительно на чудище. И то приближалось к ним, но учуяв женский запах, минуло парней.
   - Странно... - озабочено произнёс Мих.
   - А по мне так - нормально!
   - Самок ему не достаёт... - развил Сак в продолжение мысль Зуба. - А соответственно дикарям! Не зря же они забили очередь за ним в наш лагерь!
   Девки старались подсадить класуку на дерево, но были застигнуты чудищем врасплох.
   - А-а-а... - заорала Баки так, как не смогла с утра пораньше Тушёнка, и прямо в морду чудищу.
   Враз осадила.
   - Ты глянь - испугала! Ха-ха... - покатился Зуб покатом от смеха. Мих с Саком поддержали его.
   Ещё бы - чудище шарахнулось от Баклицкой как от бешеной зверюги. И теперь пыталось найти защиту у них.
   - Сдаётся мне, мужики, оно того - из группы "БИ-2"... - присвистнул Мих.
   - Свистит, что - транс?! - обезумел Сак.
   И сделал то, чего ни в коем случае нельзя было. Чудище по местным меркам соответствовало древнему медведю. А бегать от него - себе дороже.
   Сокурсник кинулся на дерево, а зверюга вдогонку за ним.
   Девки отбились, а вот парни... Им только предстояло поближе познакомиться с тем, кем Мих не понаслышке.
   - Слышь, мишка! - окликнул он зверьё. - Шёл бы ты иной дорогой! А про эту тропу забудь! Она - наша! Иначе зимой придётся сосать лапу, если не что иное! Терь все ягоды, грибы и прочие деликатесы тут - наши!
   - Ы-ы-ы... - остановилась зверюга подле него.
   Никто раньше не заговаривал с ней, и даже клыки не пытался, а тут появился один тип и нашёл приключения себе на одно место.
   - Да это мля... любовь, Мих! У вас с ним с первого взгляда... - по-прежнему не чувствовал опасности Зуб, продолжая кататься от смеха. - Ха-ха...
   - Что - ха-ха! - не понравилась ему реакция напарника. - Друг называется! И познаётся в...
   - Еде! - хихикнул Сак.
   - На... - кинул Мих НЗ зверюге. - И пошла на...
   - Ну ты, гемор... и заработал себе на то место... - всё ещё глумился Зуб. - Терь эта скотина точно не отстанет от тебя! Ха-ха...
   - Выходит, что и от нас?! - запаниковал Сак.
   - Да уж лучше я с ним буду на пару ходить, чем с класукой... - глянул Мих в сторону Тушёнки.
   Та по-прежнему изводила Ирку с Танькой, стараясь вскарабкаться на дерево за счёт них, а никак получалось закинуть её на ближайший сук.
   - А может нам её самим отправить туда и... повесить? - стал чуть серьёзнее Зуб, но на одно мгновение - снова прыснул.
   - Чтоб она донимала нас издалека, ревя белугой на всю округу? - влез Сак.
   - Да от лагеря далеко - не услышит никто, - настаивал Зуб на своём.
   - Ведь если с ней что - на нас и спишут данное преступление... - напомнил Мих: кто-то же их слил класуке. Знать и её потеря будет на их совести. Потом докажи, что это не они, а тот, кто присоединился к ним.
   - У-у-уберите его от меня-А-А... - не переставала стенать Тушёнка.
   - Да ща, только втолкуем ему: из-за чего кое-кто психует! - выдал Зуб в продолжение ей. - Тут ведь как: психуй, не психуй, а всё одно получишь... хмм!!!
   - Я вам это ещё припомню... Ух...
   Класука сумела забраться туда, откуда спустя некоторое время требовала снять.
   - Звиняйте, - заявил Сак. - Ружья не захватил!
   Зря напомнил, что сын военного медика. И почему не прихватил огнестрел с собой? Чем ему не охота в лесу?
   - Тьфу... - плюнул с досады Зуб. - Всё настроение испортил! И ведь умеет, гад так-Ой...
   Мих приголубил чудовище, трепля за холку, словно намерено злил. И надо же такому было случиться: зверюга оказалась совершенно безобидным существом, даже скорее ручным.
   - Ага, как граната... - напомнил Сак.
   - Глохни...
   - Это вы мне, мальч-Ик-и... - залепила Тушёнка.
   - Блин, эта тут ещё - и достала по самое не балуй! - не унимался Зуб, ворча так, чтобы слышали все присутствующие на делянке.
   По подсчётам и статистическим данным Михея, получалось: они отмахали от лагеря порядком. Он считал шаги, но помнил, что петляли, плюс делал сноску на заносы по кругу. В итоге сократил расстояние до трети.
   - Мы где-то в версте от лагеря, а поля...гона невидно!
   - Не гони! И ежу понятно: мы в ином мире! - задал тон общения Зуб. - Вопрос: как провалились сюда?
   - Это всё те уроды из параллели, что затеяли устроить палево... - подала голос Ворона, напомнив про языческий праздник Купала. - Прыгали, как черти вокруг костра с черепом животного, а затем спалили и на могилы подались вандалить...
   - Бредни это всё... из области фантастики, как в той передаче "Очевидное-невероятное"... - отказывалась верить Баки.
   - А ведь и впрямь - скотомогильник раскопали, черти, - стал что-то припоминать Мих. А под ним какой-то камень с репером забитым на манер костыля. Его очертания тогда смутили, а нынче и подавно. - Стоит выкопать и взглянуть...
   - На ту глыбу?! - изумился Зуб.
   - А чё?
   - Те чё - работы мало! А ищешь новых забот, как хлопот? И этот ещё... Вый-Лох... - досталось от Зубченко вполне миролюбивой зверюге, явно не хватающей людского общения.
   - Короче, возвращаемся, - заявил вполне серьёзно Мих.
   - А я? Меня забыли-и-и... - завыла Тушёнка.
   - Одно слово - класука...
  

***

  
   Дикари возвращались из набега несолоно хлебавши, за малым исключением - какой, а точнее никакой, трофей всё же имелся при них - толстокожий и такой же упитанный не в меру чужак, постоянно пытающийся докричаться до них. Но с ним долго не стали возиться - дали камнем по затылку и потащили к старейшине рода на пепелище, попутно волоча иных избитых и израненных сотоварищей.
   Жрец заждался молодняк с опытными воинами, и уже не надеялся на удачный исход при виде первых теней, вынырнувших из завесы тьмы, валящихся с ног от усталости подле углей костища среди огромных камней подобно скалам в ущелье, куда не проникало дневное светило.
   Вот и сейчас лучи ни достигли тени. А они мелькали и мелькали - окровавленные силуэты соплеменников.
   Позор! Примерно такое чувство испытывал жрец. Он послал их на заклание к чужакам. Как вдруг учуял зловонный запах одного из них.
   - Трофей! Вы добыли его! - восхвалил старейшина мысленно духов.
   Спорить с ним было некому - великий воин лежал рядом и был повержен чужаками. В его черепе-шлеме зияла дыра, из которой сочилась кровь обладателя доспеха курам на смех.
   - Жертва добыта, старый... - буркнул недовольно один из дикарей - тот, что являлся вторым воином после обладателя звериного черепа.
   - Глохни, Уйё! Айё не зря сложил свою голову! Мы преподнесём его в щедрый дар духам рода, и они возблагодарят нас! Мы изгоним чужаков со своей земли! Это станет началом возрождения нашего рода-племени!..
   - Это кто там меня погрёб, а-а-а... - прорычал Айё. - И трофей - мой! Добыча...
   Дикари делили Беккера. И пока на словах больше смахивающих на несвязанные рыки из-за чего тому казалось: вот-вот разорвут, добивая дубинами. Не подал виду: очнулся и всё слышит, а понять не может.
   - Мы убьём его не раньше, чем узнаем всё про заклятого врага! - выдал Уйё.
   - Ой-ё-о... - вскрикнул Ойё. Он как жрец и старейшина рода не мог допустить святотатства.
   Ему взамен отдали на откуп подыхающего молодого охотника. Беккер не сдержался от выражения чувств и эмоций, рвущихся из него наружу - заорал...
   Крик прервал простой взмах дубины, пришедшийся ему точно в грудь. И ругань в исполнении не то неандертальцев, не то кроманьонцев, а то и вовсе питекантропов с последующими угрожающими действиями при потрясании дубин над головой пленника.
   Ойё исполнил долг перед духами, принеся в жертву ещё живого соплеменника. Молодой охотник, совсем ребёнок, вскрикнул. Это был крик души, покинувший его бренное тело, а зловония палёной человеческой плоти вывели Беккера из состояния равновесия, заставив погрузиться во тьму пещеры и подсознания. Он лишился сознания.
   - Слабак... - довольно ухмыльнулся Ойё. - Духи приняли жертву! Чужаки не устоят перед силой наших дубин и храбростью воинов! Чужаки пали духом! Один из них уже перед нами, опустившись на колени! Айя-А-А...
   Жрец таким незатейливым образом восхвалил великого воина. И его посыл поддержали иные соплеменники такими же точно улюлюкающими выкриками.
  

Глава 3

ИДОЛ

Сука - не всегда собака женского рода,

чаще порода двуногих!

(истина где-то посередине)

  
   - И чё терь делать с ней? - поинтересовался Зуб, глядя не на Тушёнку, а на Михея.
   - Не знаю, но чё-то надо - точно, - отреагировал он, почесав затылок.
   - Я верняк предлагал, а ты... всё испортил...
   Сак не вмешивался, его больше интересовали девицы, точнее одна из них особа - и не Баклицкая. Он занимался Ириной.
   - Вы хоть им скажите, девчонки-и-и... - голосила класука.
   - Громко не ори, да... - выдал Зуб на-гора. - А то вернуться те, кто пришёл за этим чудо-юдо! Когда сама - оно!
   - Но-но-но... - переменилась Тушёнка - и в лице. Даже ещё сумела погрозить кулаком.
   - Кончилось твоё время, класука! - и не думал Зуб уступать ей. - Терь наш черёд!
   - Ну, мальчики! Будьте мужиками!
   - А мы чё делаем... - возмутился Мих.
   Он проверил лезвие топора большим пальцем и нашёл пригодным для работы по дереву - подошёл к стволу и размахнулся, собираясь рубить дерево под Тушёнкой.
   - Ой! Нет! Не надо!.. - снова заголосила та на всю округу.
   - Чтоб тя... - продолжал наглеть всё больше Зуб, теряя всякое терпение, а с ним и уважение к той, к кому никто и раньше не проявлял, но помалкивал от греха подальше. Однако после того, что случилось сегодня ночью в предрассветный час, и потом это странно-огромное светило на небосклоне подобное на Луну и было приближено к Земле столь близко, что больше никто не сомневался: они в ином мире. Вопрос только в том и заключался, какой именно временной эпохе? Не каменный же век - дикари бегали с дубинками, хотя и кидались булыжниками. Всё же не приспособили ещё их в качестве молотов или топоров. А соответственно хуже того - ещё дальше отстают в развитии не только от кроманьонцев, но и неандертальцев. Местные аборигены могли оказаться питекантропами. - Тогда кто же мы, Мих?
   - Не знаю, не знаю... - отвлёкся тот на друга, - что те и сказать на это. Я лично, кем был, тем и остался, а ты, Зуб, как бы те это не обидно было слышать...
   - Давай уже, не развози дерьмо по горшку пальцем...
   - ...практикантроп! Дичаешь!
   - Ну так, блин... есть куда, а в кого... - кивнул он Михею на класуку. - Тушёнка! Чай, первую и съедим! Хоть какой-то толк выйдет...
   - Вы... вы... чего это, мы-альч-Ик-и... - едва не навернулась та с сука.
   На это и был расчёт, а делали основной упор собеседники. Не вышло - усидела. Зараза. Время уходило почём зря, а вернуться в лагерь следовало до темноты и приготовиться к новой встрече с...
   - Хм, бомжами, - ухмыльнулся Мих. - И надо же было придумать такое название дикарям!
   - А сам - нам... - отреагировал Зуб. - Ты не меня обозвал, а всех - практикантропами!.. Эй, Сак! Харе подкатывать под баб! Фиг обломиться - сегодня точно! А вот ночью... Ух...
   Зуб осознал, куда двинет в ночную смену - к бабам, а точнее пойдёт по бабам. Вряд ли они ему откажут в гостеприимстве и не только.
   - Я с тобой!..
   Сак с удивлением поглядел на сотоварища, не особо вникая в его мысли - не Мих. Зато вот он всё быстро уяснил.
   - Не стоит раскатывать губы, - припас он губозакаточную машинку. - Не всё так просто и легко, как кажется на первый поверхностный взгляд...
   - Ты это про баб или про бомжей?
   - Про всё на свете! - было интересно узнать ему: на каком свете они находятся. Не в аду же, Земля вроде бы несильно изменилась, зато ландшафт - определённо. И без компаса соваться в лесные дебри нынче себе дороже. А и в одиночку бродить. Как минимум парами, а лучше группами, пускай и с девицами, но для создания массовости толпы самое оно.
   Тушёнка не переставала доставать.
   - Подрубить сук под класукой - и дело с концом! - заявил Зуб.
   - С ней или... - усмехнулся Мих.
   - Ну, ты же знаешь меня, как себя... - ехидно ухмыльнулся напарник.
   Сак вроде бы и не при делах, зато при бабах. Баклицкая так та вообще ходила за ним, а вот Ирка... Ворона только-только выбирала себе защитника, поэтому строила глазки сразу и Зубу, и Михею.
   Тем было сейчас не до того - не до неё - их и без Вороны донимала Тушёнка.
   - Вот нах... кукушка! Оставить её тут куковать до утра, так сама свалится...
   - Не, Зуб, я думаю: она тут корни пустит...
   Издёвки - издёвками, но что-то надо было делать, а непременно предпринять. На ум ничего кроме противоправных действий не приходило - всё-таки сказывался возраст и мальчишеское озорство парней.
   Ими было решено перерубить сук под класукой.
   - А давай я топор метну?
   - Хм, ирокез, блин... - отказался Мих наотрез. - А тот ещё головорез! Я сам...
   - Ведь прав... сам тогда начал, терь тут и кончай...
   - Меня-А-А... - снова слетела с катушек ёперная дива.
   Зуб пригрозил набрать горсть шишек и ими заткнуть, а заодно сбить класуку. Даже камень поднял с земли и вовремя. Чудище при них ощетинилось и нервно зарычало, почуяв приближение какого-то противника. То ли зверя, то ли дикаря, то ли ещё кого. Выяснять почему-то никому не хотелось, даже Зубу с Михом при наличии у них железного оружия.
   Оба бросились к дереву, и тот, что был с топором, оказался на обладателе ножа верхом, перерубив с одного удара сук под класукой.
   Та как сидела на нём, так и рухнула наземь. При этом при всём не пикнула. Видимо ей отшибло нижнюю половину, а до верхней - не сразу дошло. Подвели нервные окончания или просто не ожидала подобного действия провокационной направленности со стороны студентов.
   - Тихо! - приложил Зуб указательный палец к устам. - Т-с-с...
   И в довершение ко всем злоключениям зажал класуке рот рукой, та укусила его, и он сунул ей к горлу стальное лезвие "клыка", грозя перехватить гортань, но не дать крикнуть.
   Тушёнка не пикнула. С ней приключился иного рода конфуз. Сие изменение парни не сразу приметили, а вот девчонки...
   Под ней образовалась сырость, которой она окропила мох. То же самое сейчас делал Сак с девицами, а те с ним. Каждый затыкал рот другому, и только Мих покосился на чудище вместо Зуба, нарушив традицию.
   - Ш-ш-ш... - попросил он зверюгу не выдавать их.
   Да где там - та опустилась на передние лапы и приняла боевую стойку. Благо замолчало и больше не рычало.
   Практикантропы дышали через раз, стараясь не сопеть, а вот зверь... поднял уши и отвёл назад. Всем показалось: тот, кто стреножил его, заставив напрячься, обходил их стороной, а вернее заходил с тыла.
   Одно Мих точно уяснил: без стрелкового оружия вроде примитивного лука - и не одного - в лес соваться не стоит. А и рогатин настругать подобно заострённым толстым кольям двух и трёхметровой длины. Ими и в лагере случись беда, можно будет оборониться от дикарей. Выставь частокол и хрен попрут на них - дрогнут. Старался гнать прочь от себя дурные мысли. Но те сами лезли в голову и ни к нему одному.
   - Ой, мамочки! - не выдержала Баки. - Я боюсь!
   Сак не успел опомниться, как и иные парни, а вот Ворона не проворонила момент и двинула подругу кулаком в нос, чтобы та заткнулась. Сама предательски вскрикнула от боли.
   - В круг... - прыгнул Мих к Зубу и те прижались спинами друг к другу.
   Не ощущая больше прикосновения лезвия на шее, Тушёнка по-прежнему не думала орать, осталась также подле них, понимая: бежать некуда. И у кого могла искать защиты - у тех, кого всё это время гнобила. Теперь же, похоже, что настала её очередь - пришла расплата за содеянные в прошлом грехи.
   Сак вовсе поступил хитрее остальных. Девицы словно половинки тоста приплюснули его с боков, точно сладкую прослойку джема. Липли к нему аки мухи к... тому самому. Угу...
   Ни на что другое этот хитрец не тянул, а кого на себя, как одеяло - Ирку. На Таньку естественно наплевать. Если что - непременно бросит её, как Зуб - Тушёнку тому, кто подбирался к ним, кружа вокруг их стоянки.
   Мих снова мельком покосился на ручную зверюгу. Та также косилась по сторонам глазами, а заодно водила ушами. Резко развернулась и бросилась в... бега.
   Такого никто от неё не ожидал - провокации. Сак рванул следом, таща за руку Ирку. Ну и куда же без Баки. Ворона окликнула ту. И Тушёнка рванула заодно с ними.
   - А мы чё тут как эти остались... - терял связки слов и мысли Зуб.
   Мих ощутил его дрожь своим телом, хотя у самого мурашки пробежали по телу, а ноги предательски гнулись в коленях. Того и гляди: вот-вот бухнется на зад, и... тогда домкратом не поднимешь - придётся кран вызывать со спасателями.
   - Стоять - бояться! - выдал он на-гора.
   - Да куда уж больше, когда некуда-А-А... - заорал Зуб. Но остался - не бросил друга на произвол судьбы.
   Наконец и до них эхом долетели первые отзвуки шорохов. Кто-то ломился и прямо на них сквозь кустарниковую растительность.
   - На дерево... - подсказал Зуб.
   И не сговариваясь, оба практикантропа сиганули на ствол с ветвями, начинающимися где-то на высоте трёх-четырёх метров. Никто из них не помнил, каким образом запрыгнул туда, но когда выяснилось: кого испугались - дружно рассмеялись.
   Мимо их места стоянки пронеслась какая-то мелкорогатая живность.
   - Во коза дрисливая! Прям как наша класука... Ха-ха... - прыснул Зуб.
   Рано и зря. Следом появилось нечто, что заставила заткнуться его и на довольно длительный промежуток времени. Дар речи исчез с момента появления под ними рептилии. Именно рептилии, а не зверя. Хотя и выглядел хищник как звероящер. Не шкура, а броня. Весь в пластинчатой чешуе. Не пробить ножом, а и топором, поскольку повсюду бугрились ещё и костяные наросты.
   Одним словом - монстр. А то ещё чудище. И вообще...
   Зуб перекрестился, хотя ни разу до сего момента не молился, да и в церковь не ходил - обычно мимо проходил. Мих не отстал от него. У него в отличие от друга имелся нательный крестик. И мог поставить его себе, поскольку был раз в церкви в момент крещения подростком, когда на этом настояли родители, а на тех надавили их - старики.
   Даже поцеловал. Но про себя не стал причитать - свои мысли оставил при себе.
   Звероящер не казался подвижным, скорее этаким сонным увальнем, которому сподручнее обитать в водной стихии. А раз так, то река или заводь сродни болота где-то рядом. Также неспешно остановился и поднял морду в нужном направлении. Оскалился.
   - Тьфу-тьфу-тьфу... - стал плеваться Зуб.
   - Не провоцируй... - заскрежетал сквозь зубы Мих.
   Поздно. Звероящер проверил основание ствола дерева на прочность, вонзив в него свои клыки, а затем и когтистые передние лапы - пытался привстать. Но взбираться наверх, не стал. И даже пробовать, а то бы Мих приветил его топором по кумпалу, а Зуб добавил бы по горлу "клыком-мачете".
   В их случае главным было не свалиться вниз и не свернуть себе шею. А на падаль рассчитывать звероящеру не приходилось. Он ещё раз оскалился и поспешил - если так можно было выразиться в его случае - в заросли. Зашуршал ими, подламывая телом проход.
   - У...
   - А... - отреагировал сообразно Мих на заявление Зуба.
   - ...шёл?
   - Кто? И куда?
   - Оно?
   - Вроде...
   - У дяди Володи! - переменился Зуб в лице.
   Как говориться: погарцевали - и будет. Надо меру знать. Требовалось нагонять Сака с бабами и спешно возвращаться в лагерь. А рассказать было о чём - местном зверье. Это не дикари - много хуже. Заберётся такое чудо в бараки и Вый-Лох отдыхает в сравнении с ним.
   Кстати тоже запропастился. Мих уже распрощался с ним, да не тут-то было. Они уже собрались спускаться вниз, когда их снова стреножили шорохи в кустарниковой растительности. Но едва оттуда донеслось знакомое "Ы-ы-ы" - на душе отлегло. Всё-таки уже какое-никакое, а родимое лицо, пускай и косматой мордой на таком же теле ростом в сажень, как и плечах косая.
   - Кажется, отбились... - выдохнул облегчённо Зуб.
   - От жизни... - докончил его мысль Мих.
   Благо обниматься со странным обитателем этого мира не стали, но кое-кто радостно потрепал зверюгу за холку, опустившуюся на четвереньки.
   - Сколько я тя знаю, Серый, а поражаюсь: ты почти ничего не боишься...
   - Ты ща про что, а намекаешь, Андр...талец?
   - На это чудо-юдо! Не боишься, что ему не понравиться, и он отхватит те руку по яйца?
   - Да он же ручной...
   - Граната тоже, но всё же...
   - Не знаю, я даже собак не боюсь... - напомнил лишний раз Мих про случай, когда на них кинулась одна такая бойцовая сука, сорвавшаяся у хозяина с цепи. Зуб повис на заборе строительной площадки, а напарник...
   Короче досталось ещё и хозяину суки. Благо стройматериала под рукой было - бери не хочу, а не хочешь - не надо. Главное - унести, если сможешь.
   Про рогатину и завёл далее речь Мих. Он по пути сюда из лагеря приметил молодые деревца, и теперь спешил к ним, нежели в лагерь вслед за беглецами, а их и подавно простыл. Тут главное ведь как - лишь бы не заблудились и к нужным людям вышли, а не дикарям.
   Вырубив себе и Зубу по массивному колу, Мих заострил их с обеих сторон.
   - А нахрена с другой? Ещё поколемся? - возмутился Андрюха.
   - Одно слово - городской, а тут и вовсе хреновый случай - столичный парень, - пожурил Мих. - В землю втыкать, если на тя попрёт хреновина лесная, а на иную нанижешь...
   - Ага, нанижешь тут... - напомнил в свою очередь Зуб про звероящера.
   - В твоём случае проще, - предложил Мих приладить Зубу его "клык" на передний край рогатины.
   - Я пока что повременю... - не стал сознаваться напарник: не обучен орудовать пикой. А тут копьё получается. Да и деревья кругом. А нож по его мысли должен всегда быть под рукой.
   - Ну-ну, блин, Данди-крокодил! А как от местных гамадрилов отбиваться будешь, когда к людям выйдем?
   - Я подумаю...
   - Вопрос на засыпку - чем, когда те отвернуть твою бестолковку много раньше!
   - Ну, считай: уговорил, чем убедил...
   - Давно бы так, а сразу с этого начал...
   Пришлось ещё немного задержаться по времени в лесу, но зато когда вышли оттуда оба, а все трое - если учесть привязавшуюся к ним зверюгу - то к ним не сразу примкнули те, кто остался в лагере.
   Первым смельчаком из всех практикантов оказался...
   - Паштет... - порадовался ему Зуб. - Каким ветром, а судьбами?
   Покосившись недоверчиво на зверюгу, нависавшую над подельниками грозной тенью, Паша заявил с прискорбным видом:
   - Столовой нет - вообще села! Где будем еду добывать?
   - Да вот - сама пришла... - указал Мих на Ыы.
   - Всё шутки шутите!
   - Зачем же, - язвительно ухмыльнулся Зуб. - За тем и в лес ходили, а это привели...
   - Считай: пополнение... - прибавил Мих. - Лишним его рот не будет, когда придётся вновь отбиваться от местных бомжей.
   - А ну вас... Тут проблем и без вас хватало! Что за напасть...
   - Эй, Паш...
   - Ну...
   - Гну, а он не ломается... - завернул по обыкновению Зуб.
   - Тьфу... и на вас!
   - Да стой ты, - осадил его Мих.
   - Чё ещё, а надо?
   - До нас тут в лагерь бабы с Саком и класукой не возвращались?
   - Ага, как же...
   - Нет?!
   - Забились они по своим комнатам и носа наружу не кажут.
   - А вообще, какие слухи по лагерю блуждают? Про Лаптя, например?
   - Пока тихо всё...
   - Хреново...сть...
   - Ну всё?
   - Не скажи, - было о чём Михею переговорить с ним и не только. Зуб тоже входил в число доверенных лиц. - Если Лапоть до ночи не вернётся - сам понимаешь, чем это обернётся, а чревато в нашем случае. С ним ещё десяток лбов, а у нас мужиков - раз-два и обчёлся.
   - Вижу - вооружились! И мы... - продемонстрировал Паша свою армейскую лопатку.
   - Сапёр, блин... - хмыкнул Зуб.
   - И ошибается один раз.
   - Но нас-то трое...
   Одно слово - Андр...талец...
   - Короче, чё предлагаете - обособиться или подмять всё и всех под себя?
   - Здраво мыслишь, но не разумно! Нафига нам лишние заботы с хлопотами! Силой никого не заставишь, а вот когда сами напросятся, тогда другой разговор! Тут уже мы будем командовать вновь влившимися в наши ряды...
   - Чего?
   - Отряда практикантропов! - залепил Зуб без присущей ему ухмылки.
   Всё было посерьёзному - и разговор в том числе.
   Из барака выглянул Мак и также с лопатой, но обычной. И как этой ночью они забыли про данный вид орудий труда, который в качестве оружия подходил как нельзя лучше. Хочешь оглушить врага - бей наотмашь плашмя, а башку срубить или череп проломить - ребром. Чем не удлинённый вариант топора. Да не сразу получили инвентарь. Паша после обнаружил в закромах у преподов. Итого восемь штук на довольствии. Небольшое удовольствие, но сразу два ушастых лоха откинули копыта - есть, чем обустраивать оборону лагеря и одновременно всегда обладатель лопаты находился при оружии.
   - Окопы или чё ли рыть?! - изумился Паштет.
   - Военный человек, а такое загнул... - усмехнулся Зуб.
   - Вал - насыпь делать, а на нём - частокол! - пояснил Мих. - Лопаты есть и топоры...
   - Вы чё, совсем опухли в лесу...
   - Ы-ы-ы...
   - Вот и Вый-Лох согласен с нами! - заявил в продолжение Зуб. - А у нас ведь как в отряде практикантропов - кто не с нами, тот против нас!
   - Чё?
   - Перевожу, - прибавил уже в шутку Мих. - Победа будет за нами, а врага найдём!
   - Лаптю это скажите, а лучше его Валенку - угу! Так я пойду?
   - А никто не держит...
   Давешний союз меча и орала разваливался на корню, треща по швам. Сак из-за баб отпал, а Паша... ушлый тип, сам, по-видимому, желал верховодить. На то и староста группы.
   - Авторитет, блин...
   - Ну так не вор в законе, Мих, в натуре... - хитро подмигнул Зуб, положа руку на основании удлинённого "клыка-пики", смахивающую больше на совню, нежели рогатину. - Пора трубить сбор...
   - Чего - ягод и грибов? - напомнил про "едовые" запасы напарник.
   У каждого при себе имелось кое-что на первое время, а было прихвачено из дома. У Миха помнится оковалок, а так-то добрый шмат сала. У Зуба хлеб и тушёнка. Впрочем, у всех столичных, а таковых в их группе была половина народа - и в основном пацаны.
   - О, от Беккера должно что-то остаться...
   Какое там - Паша и тут расстарался, а уже распорядился, поставив Маковца на охрану запасов продовольствия, приказав на корню пресекать попытки расхищения "закрамов" и чуть что - сразу докладывать ему. Там же и запасы двух закадычных сокурсников оказались.
   - Э... - разошёлся Зуб. - Я не понял! Обед сегодня будет или нет?
   - Не ко мне... - жевал чё-то Саня, пока не подавился.
   - Так те и надо, хапуга!
   - А чё я, когда это всё "дед"!
   - Ага, вот так - да... - догнал Мих. - Ну, смотри...
   В барак на его зов вломилась зверюга и... Маковец едва не сделал под себя.
   - Выбирай сам - или мы берём то, что принадлежит нам по праву, или это чудо-юдо само выберет еду, и не факт, что откажется полакомиться мясом! А явно любит то, которое бегает от него! Дошло?
   Саня закивал тем, пока было чем, и находилось у него на плечах.
   - Терь понял, что Паштет нам не указ - и больше никто, и звать его никак! - присовокупил для красного словца Зуб. - Дошло?
   От Маковца последовал кивок одобрения.
   - Нет, ты не понял! - куражился Зуб. - Ты с кем - с ним или...
   - Ясен пень... с вами, муж-Ик-и...
   - И не поспоришь...
   На том и сошлись.
   - Где Кислый? Опять у баб? - заинтересовался Мих.
   - А где ж ещё этот Ёбыр может быть? Охаживает сразу полбарака, всё равно как в последний раз перед смертью!
   - И это правильно - потомство должно выжить...
   - Да вы чё, пацаны!?
   - Сам что ли до сих пор не уяснил, где мы?
   - Не-а, Мих...
   - Тогда лопату в руки и айда с нами на...
   - Куда-куда?!
   - Чё раскудахтался, - не унимался Зуб. - Ноги в руки, а в неё лопату и на... арбайтен!
   Предстояли раскопки скотомогильника - геодезического знака носившего сие малоприятное название.
   - Да вы ахуе... - отказался Мак работать.
   - Дай сюда... - вырвал Мих у него из рук лопату.
   - Не рой ему яму - пускай сам копает... - подначил Зуб, помогая выгребать из рытвины по краю камня землю со встречающимися в ней костями.
   И впрямь могила животного происхождения, как во время эпидемии ящура. На что и намекнул Маковец.
   - Видел бы ты, того ящера, которого мы с Михом, сейчас бы копался с нами, как в любимой с детства песочнице, - дал понять Зуб: спуску никому не будет.
   Задрав ещё раз голову на Луну, нависающую над землёй, Мак встал на четвереньки и также стал выгребать по-собачьи землю. Со стороны могло показаться: им делать нечего - роют себе могилу. А при близком рассмотрении "геологам" стала очевидна их раскопка и находка.
   - Да это головешка... - уставился Зуб с раскрытым ртом на то, что было погребено в кургане.
   - Сам ты она... - пожурил Мих - любитель истории, а её изучение в своё время являлось его хобби. - Это Идол!
   - И кто?! - растерялся Маковец.
   - Каменный истукан - типа бога коему поклонялись наши праотцы с пращурами в древности.
   - Че-чё?!
   - Чур там или ещё кто, а скорее ты и заканчиваешься на ка...
   - Ха-ха-ха... - язвительно зашёлся Зубченко.
   - Не смешно... - словно обиделся Мак.
   - Да ладно те, - выдал Мих. - Все ж свои. А и деваться терь некуда! Тут как на подводной лодке - один за всех и все...
   - На одного... Это к мушкетёрам!
   - Да, ща бы нам мушкет типа пищали, не было бы такой печали, как ночью - враз бы очистили округу от бомжей... - осознанно молвил Сергей.
   - Точно - бомжей? Не дикарей?
   - Да их как не назови, всё одно - варвары...
   - Ы-ы-ы... - поддержал Вый-Лох заявление Зуба.
   Маковцу делалось не по себе, когда странная и грозная на вид зверюга пыталась выражать свои эмоции, из-за чего он старался не поворачиваться к ней тыльной стороной тела.
   Зверюга чем и занималась увлечённо - хрумкала останками костей животных.
   - Так вот чем питается оно... - заулыбался Мих. - Хорошая собачка...
   - Типа волкодава, но о двух лапах и... ещё передних... - напомнил Зуб: ходит это чудо-юдо, как и они на задних, используя на манер ног, и только по необходимости в виду большой опасности опускается на все четыре конечности.
   Саньке от данного звука и вида зверюги было не по себе, зато его напарникам хоть бы хны. Из-за чего они казались ему бесшабашными и безалаберными. Вежновца ещё можно было понять - в армии служил, поэтому и наводил аналогичные порядки. А эти...
   - О-о-ох... - последовал вздох не то разочарования, не то облегчения.
   Раскопки закончились, толком не начавшись. То, чего добивались Мих с Зубом - получили. Им открылся истинный смысл. Оставалось в нём убедить, а точнее переубедить иных в лагере практикантов, что отныне они все практикантропы. Нравится кому-то это или нет, но факт на лицо - чудовище неизвестное науке и при этом довольно ручное и добродушное, плюс дикари на вид неандертальцы или кроманьонцы, если не вовсе питекантропы, да Луна почти что у Земли на расстоянии не более 50-100 тыс. км и прочие разительные изменения в ландшафте местности в виду отсутствия нормальных типовых населённых пунктов сельского проживания деревенского люда.
   И потом день уже клонился к закату. Не успели Зуб с Михом перекусить, как Маковец разнёс их мысль, а точнее слухи по лагерю, подбивая Кислого присоединиться к сладкой парочке. Тот был не прочь, если и его девки примкнут к ним - те согласятся.
   - Ты чё, совсем мозги отпил? Куда ж они без них! И мужики - проверено временем! А мной...
   - Ох-хо-хо-Ой... - зашёлся Шавель с двумя девицами, что лежали рядом с ним на сдвинутых кроватях и не особо прятали свои прелести под одеялом. Тем более что одна была танцовщицей в баре, а иная... ни в чём не уступала по этой самой части - развлечений и любительница приключений на то самое место - всегда искала острых ощущений. И, похоже, что нашли их здесь.
   На переговоры явились оба.
   - Чё, жрать пришли? - встретил их соответственно ситуации Зуб. И поперхнулся.
   Мих двинул ему по спине, валя на кровать.
   - Вот ведь где медведь, Михей! Ей-ей...
   - Мы это... - выдал Маковец за себя и Шавеля...
   - Вот и мы о том же: чего надо? С чем пришли? А с пустыми руками? - подыграл Мих Зубу.
   - Не, мы с девками - берёте? - ляпнул Кислый.
   - Лучше б щавеля принёс, Шавель... - не сдержался Зуб. Одно слово - умора, а тот ещё юморист. Уж как начнёт рубить с плеча, как в том анекдоте про лес: чем дальше, тем толще партизаны.
   - По делу базарить пришли, - настоял Маковец. - Мы с ним решили, а заодно и Лёлик с Павликом...
   - Это кто, чё морозите?
   - Ольга с Алёной...
   - А... Морозовой... И?
   - ...присоединиться к вам!
   - Куда? Сюда? Типа групповуху ночью устроить? - оскалился Зуб.
   - Мы серьёзно, а вы...
   Инициативу у Зуба перехватил Мих, опасаясь испортить отношения с теми, кто был готов примкнуть им. Начало образования группировкам по интересам было положено, а на деле полный разброд и шатания в лагере. Но лиха беда начала, а всегда трудно начинать с нуля - чистого листа и не запятнав.
   Предложил парням присоединится к трапезе - выдал по бутерброду с салом.
   - Я это - принесу чего выпить? - тут же подсуетился Маковец, пытаясь подмазать тех, кто проявил себя во всей красе за последние сутки здесь.
   - Нет, - раздосадовал Мих Зуба.
   - Ну хотя бы граммульку для храбрости... - взмолился тот, а не ради сладострастия и примитивной попойки.
   - Нет, я сказал!
   - И как! - явно обиделся напарник.
   - Сухой закон! И моё слово - отныне для вас! Иначе я сам за себя!
   - Вот только не начинай! Не надо - ля-ля! Мол, моя хата с краю...
   - Барак...
   - Дурак...
   - Чудак на букву "М"...
   Кислый с Маком не встревали, пока их собеседники общались мило меж собой. А тут ещё Паша явился - не запылился.
   - Жрёте?
   - Кушаем-с... - аристократично ввернул Зуб. - А ты чего стоишь - в ногах правды нет - вались рядом, дружище...
   - И ты здесь? - укорил Вежновец Маковца.
   - Я с ними...
   - Заодно?
   - Можно и так сказать, - заявил Мих.
   Взгляды соперников встретились.
   - Вот и поговорили, - дал понять Зуб: не пожалеет иных своих "клыков" за друга, если тот устроит драку с Паштетом. - Свободна, консерва! Ха-ха...
   И добавил, добивая конкурента:
   - Кто не с нами, тот против нас!
   - Как знаете...
   - Знаем, что говорим, и уж тем более делаем...
   - Подумаешь, бабу каменную раскопали по голову - и чё?
   - Пошёл нах... утор...
   Вот и весь разговор, больше подобный на заговор. Однако не прошло и пяти минут, как Паштет вернулся с превосходящими силами. В комнату набилось что-то около восьми морд. Ещё столько же рыл не влезло туда, и теснились в коридоре.
   - Окружают, Миха... Ха-ха... - довольно оскалился Зуб. - Зуб даю - славная будет заварушка! Как ночью! Угу...
   Маковец с Шавелем мгновенно переметнулись на сторону конкурента.
   - Окружаем их, Зуб, - понял Мих: зря отказался выпить. Ща бы и впрямь для храбрости не помешало. Да "переговоры" обошлись в итоге без мордобоя.
   В окне нарисовалась рожа зверюги, среагировавшей на голос Михея, и тот указал незваным гостям на неё.
   - Рассказать, что оно делало с костями на скотомогильнике...
   Добавлять ничего не пришлось. Маковец снова подбил Шавеля переметнуться к чудаковатой парочке практикантропов, меняя своё мнение на полярно-противоположное.
   - Давай не будем их травить, Мих? А то ещё твоя зверушка отравится ими!.. Но если чё, пацаны, она не подавится по получении команды от него - будьте уверены...
   Позади Паштета резко сократилась численность. Охотников воевать с зверюгой не нашлось и он остался практически один, если не считать одной любопытствующей особы, которая последней из всех заговорщиков сообразила свалить.
   - Да ты не суетись, Паша, садись... - указал Зуб ему на свободное место. - Разговор есть!
   - Ага, пора уже выяснить, что к чему и от кого чего ожидать... - присовокупил Мих.
   - А мне от вас...
   - Уже ж сказали, али запамятовал давеча о нашенском разговоре, - заговорил по "старинке" Мих. - И у меня нет особой нужды становиться здешним предводителем, просто хочется жить, а точнее выжить - и не из ума, как некоторые...
   Его взгляд, преисполненный презрения адресовался переменчивой парочки шарахателей.
   - Я ж изначально дело предложил, - сказал повинно Паша.
   - А с людьми посоветовался? Готовы ли они к тому, что ты им предложил на безальтернативной основе?
   - Да разве у нас есть выбор?
   - Всегда!
   - Дермократия... мать анархии... Хи-хи... - поддержал Зуб друга. - А порядка...
   - Не ждите!
   - Пусть сами это поймут! - настоял Мих.
   - Но это же стадо! Быдло! Потери будут - уже...
   - Беккер ни в счёт!
   - А Лапоть?..
   Слова Вежновца настораживали, но всё одно Мих никого не желал принуждать.
   - Лично я по жизни вольный...
   - Охотн-Ик... - икнул Зуб. - Надо бы чего-то выпить!
   - Я принесу - угу? - покосился вопросительно Мак на Паштета.
   - Давай, тащи мировую... - утвердительно качнул тот.
   В бутылке оказался спирт.
   - Стоп! - запретил Мих переводить ценнейший горючий продукт. К тому же у многих, даже некурящих сокурсников имелись зажигалки заправляющиеся спиртом, а и у сокурсниц из числа курящих хватало, как и таковых.
   Но у Михея была иная мысль на этот счёт.
   - Напиток Молотова! - озвучил он.
   - Че-чё?! - не уловил смысла даже Зуб, всегда понимающий напарника с одного взгляда.
   - Хм... - хмыкнул довольно Паша. - А ведь это оружие... и массового поражения!
   Как военный он быстро сообразил, что "конкурент" предложил.
   - И много у нас такого добра?
   - Пока навалом... Верно? - покосился Вежновец с подачи Миха на Мака.
   - Да-да... - закивал тот, не имея своего собственного мнения. Со всем и всеми соглашался.
   - Вы про что, пацаны? - заинтересовался Зуб.
   Кислый помалкивал в тряпочку, жуя сопли, а точнее сало. Тоже израсходовал энергию на баб, вот и восстанавливал за счёт натурпродукта, если учесть: очередная ночь была впереди.
   - Устроим феерическое шоу бомжам! - пояснил Мих.
   - А вдруг не придут? - продолжил Паша.
   - Рано или поздно - обязательно присунутся, тут мы им и подпалим шкуры!
   - Хи-хи... - дошёл до Зуба истинный смысл "полемики" конкурентов.
   Оставалось дождаться вестей от Лаптя с его отрядом "головорезов" подавшихся искать следы пропажи, а заодно и при случае отбить Беккера у местной "фауны". Ведь военная мудрость гласила: хочешь мира - готовься к войне.
  

***

  
   Остановив ребят, Лапоть поднялся на вершину холма, воспользовавшись армейским трофеем - приставил бинокль к глазам, изучая внимательно округу. До слуха донеслось гарцевание практикантов. Он строго-настрого наказал им вести себя тише воды и быть ниже травы, но куда там - третьекурсники - себе на уме стали. Но ничего, он быстро отобьёт у них охоту к вседозволенности. Сам понимал, что что-то не так, и это ещё, мягко говоря, ибо сам пребывал в лёгком шоке. А на деле всё хуже некуда.
   Ни тебе села на месте привязки к карте, ни поля. Вместо него непролазное болото и ещё одна уникальная особенность - скалы. И над ними вился дым, исходящий от какого-то кострища. Оставалось лишь догадываться: кто там и что палит. Если вспомнить дикарей и пропажу Беккера, то не хотелось думать, а и жить. Из ума можно запросто выжить.
   Поэтому согласно армейской выучке-привычке, чтобы отогнать дурные мысли следовало действовать и при этом решительно, а попросту занять себя любой работой, нежели заботой, иначе хлопот не оберёшься.
   - Я что сказал и кому, а приказал! - спустился он с горы, накинувшись на студентов.
   Те не то что бы сразу присмирели, но поняли по взгляду Лаптя всё, что он думает не только относительно них, но и про обстановку в округе. Ситуация едва не вышла из-под контроля, когда он отвесил оплеуху Фашисту. Или его звали Нацист? Короче парень кичился собственным происхождением, и всем рассказывал байки, будто его предки принадлежали к тем, кто служил Тевтонскому Ордену.
   - Сулугунец...
   - Ясюлюнец я...
   - Сопли прожевал, сопляк! Молчать! И всем слушать только меня! Если жить не надоело!..
   Парни быстро уловили, поскольку даже когда Лапоть был не в духе, вёл себя много тише, а тут такое и впервые виденное ими его состояние.
   - Сейчас мы делаем оружие...
   - Чё... - перебил тот, кому отвесил оплеуху Лапоть.
   - Могу повторить, - сжал на этот раз кулак препод, больше подобный на кувалду, добиваясь едва ли не гробовой тишины.
   Какое-то время спустя раздались удары топора, разносясь эхом по лесной чаще. Лапоть нарубил дров - кольев. И заострил, но с одной стороны, выстроив ребят в две шеренги, так и двинули они за ним дальше, используя их в качестве посохов. Всё легче и сподручнее оказалось бродить по сопкам.
   Наконец добрались до нового открытого холма, где снова побывал в одиночку Лапоть, не забывая поглядывать за своими подопечными. Те вели себя тихо, поэтому опасался, как бы чего не вышло - не слиняли бы, испугавшись его ярости. Да и не бил-то, так проучил одного, научив разом всех уму-разуму, а вернул с небес на грешную землю в этот чуждый им мир. И здесь человек не являлся доминирующим звеном в пищевой цепи, что и подредили повстречавшиеся им в дальнейшем следы крупной живности, больше смахивающей на отпечаток рептилии больше сходной с ящером.
   - И эти здесь водятся? - выдал Ясюлюнец.
   - Похоже, все, кого мы знаем из истории о древности, а многих - вряд ли, - озадачил Лапоть. - Да познакомиться придётся - никуда не денемся!
   Вот и вся история. Хотя нет, до пепелища было уже рукой подать. Местность, на которой остановились в очередной раз практиканты с учителем для рекогносцировки, наполнилась зловонными запахами от палёной плоти. Кто-то кого-то кремировал.
   - Беккера... - оскалился Ясюлюнец. А зря. Если был прав, то им самим не поздоровиться.
   - Дикари-и-и... - скатился кубарем вниз с возвышенности Лапоть.
   - Засада... - засуетились студенты.
   - Возьмите себя в руки! Вы же мужики! Будущие солдаты!
   Нашёл, что и кому говорить - тем, кто решил, во что бы то ни стало откосить от армии в том учреждении, в котором сам же и преподавал. А для него это не являлось большим секретом. Всё и без того очевидно.
  
  

Глава 4

ИУДА

"Людоед людоеду - друг, товарищ и... корм!"

(основы выживания костяного века)

  
   Никто из дикарей и не думал связывать Беккера, а тем более охранять, при этом он понимал: стоит ему сделать одно неверное движение и оно станет последним в его короткой жизни. Пример того, на что были способны аборигены - перед глазами - обуглившийся труп совсем ещё молодого варвара.
   - Дикари... - не сдержался Беккер, выражая открыто свои чувства, но шёпотом, чтобы никто не услышал, а ему было бы спокойней, поскольку он был не в силах больше держать в себе злобу, затаённую не только на дикарей, а и тех, кто не выручил его тогда в лагере.
   Ойё покосился на пленника. Тот в свою очередь исподлобья зыркнул на него испуганными глазами. Оба поняли, что им ожидать одному от другого, и дикарь раскрыл самодовольно свою пасть - зарычал. Похоже, что старик говорил, но его язык, как и остальных дикарей больше напоминал звериный, нежели человеческий - и даже отдалённо ничего подобного.
   Тип, явно заправлявший среди местных головорезов, ткнул посохом в сторону пленника, и парочка молодых охотников занялась им. Они стали тыкать в него своими дубинками, нанося довольно болезненные тычки. Беккер лишний раз уяснил про себя: без синяков при общении с ними не обойтись. Благо обошлось без затрещин по голове, а то ему казалось: одна такая трещина образовалась у него там, когда он получил предательский удар по темени.
   Рука непроизвольно поднялась на уровень головы, и... Беккер лишний раз получил дубинкой по пальцам, а заодно и голове. Вскрикнул от боли и одновременно от обиды.
   - За что? И таки я вам сделал плохого?
   Дикари прислушались, заинтересовавшись странным наречием, непохожим на их язык.
   Ойё окликнул их в тот самый момент, когда они уже рвали пленнику рот, стараясь выдернуть у него "деликатес". Во всяком случае, так показалось Беккеру: его жизнь здесь среди варваров не стоит и ломаного гроша. Не пытался сопротивляться и даже орать - сдался на милость победителей.
   Обошлось. Старик нынче благоволил ему, а и ещё один людоед, не иначе, поскольку его вид, как и некоторых дикарей оставлял желать лучшего - у него торчал кривой клык в носу, как у быка кольцо в ноздрях, и кость в волосах, собранных над головой в хвост подобно пальме. Да и в ушах имелись в качестве украшений чьи-то клыки. Что уже отмечать про иные на шее в качестве амулета-оберега.
   Беккер зажмурился, стараясь не видеть и не думать о кошмаре творящимся с ним. Запричитал:
   - Это всё сон - и происходит не со мн-Ой...
   Кто-то рванул его за волосы. Возможно, дикари решили снять с него скальп. Хуже и придумать нельзя, а и выжить из ума - за счастье. Да очередное несчастье напастью. Его толкнули ногой в спину, заставляя подняться на ноги и следовать с дикарями туда, куда потянулись отдельными парочками или одинокие личности, следуя по узкому ущелью лабиринта среди невысоких, но очень тернистых и извилистых скал, таящих немало опасностей. В первую очередь это касалось флоры из диких зверей, а не только дикарей.
   До слуха пленника донеслись эхом чьи-то дикие завывающие вопли. Похоже, их издавал какой-то будущий родственник волка, а может и похуже него. Кто знает, на кого похож здешний вид, и явно не собирающийся пока что вымирать, как и дикари из числа не то неандертальцев, не то вовсе питекантропов.
   Беккер терялся в догадках относительно происходящего и своего будущего. Оно не казалось ему таким светлым, хотя если дикари сразу не сожрали, то явно чем-то побрезговали, а возможно просто оставили его про запас на обед или ужин. Не факт что он не значился очередным блюдом в их не столь разнообразном и скудном меню, поскольку один из дикарей не удержался от соблазна и набросился на обугленный труп соплеменника, за что удостоился удара дубинкой. И так остался лежать подле догорающего пепелища.
   Никто не озаботился его судьбой. Нравы кровожадные, как и дикари. Всё это и мотал Беккер на ус, с опаской поглядывая вокруг себя и исключительно за счёт бегающих глаз - зрачки так и вращались, снуя по сторонам - и то сужались, то расширялись.
   Как не силился будущий геодезист, у него так пока не получилось произвести необходимую рекогносцировку на местности. Не преуспевал он в этом и в теории, хотя по оценкам не сказать - круглый отличник. А всё благодаря Ассуру - тоже жиду-преподу. А сам такая же точно бездарь и неуч, как и его ученик. Но без них никуда, а везде найдут лазейку. Поэтому грош цена была стараниям пленника запомнить выход из лабиринта ущелья.
   Наконец дикари добрались до какой-то дыры. Иначе и не назовёшь то неказистое и небольшое отверстие, которое не сразу и разглядишь по приближении к нему на расстояние вытянутой руки. По запаху, что ли находили его, ибо оттуда в нос пленника шибанула такими ароматами зловоний, что выгребная яма покажется духами из Франции.
   Зажимая нос и рот руками, Беккер сморщился, не в силах вынести, то, чего даже не замечали дикари. А от самих разило едва ли не за версту так, что мелкие паразиты дохли на том же расстоянии, поэтому и не заводились на них.
   Вши по странному стечению обстоятельств отсутствовали, как и прочие жмурики из данного вида.
   Дыра оказалась пещерой, а пещера по мере углубления в неё гротом. Повсюду в свете углей нового пепелища-кострища виднелись тени колонн образованных при слиянии сталактитов со сталагмитами, а местами так и вовсе остались не сросшимися, из-за чего была большая вероятность риска: обвал свода неминуем, особенно при землетрясении. А то, что тектонические подвижки тут наблюдались, было видно невооружённым взглядом. Иначе откуда у дикарей мог появиться огонь - не сами же они его добыли.
   Догадка Беккера подтвердилась - они жгли материал подобный на каменный уголь. Уже кое-что, но не совсем хорошо для него. Угли были пусты - на них ничего такого, чтобы можно было приготовить.
   А тут ещё эти дикари - из числа завсегдатаев обиталища. Первыми из всех вой подняли бабы. Ошибиться на счёт них Беккер не мог, отличительная особенность на лицо - у них имелись груди, и они не стыдились своей наготы. Некоторые не имели даже шкур, хотя и лежали на них и под ними - повскакивали. Даже старики. А уж про малых людоедиков и вовсе речи ни шло.
   Какой-то ушлый из них зверёныш укусил Беккера за "кумпяк", грозя ему заражением крови. Думать о том пленнику было сейчас не с руки - его едва с руками не оторвали бабы. Таким "успехом" он ещё никогда не пользовался у противоположного пола женского рода, а иначе здешних дикарок и обозвать с большой натяжкой нельзя, не то что назвать как-то иначе.
   Они смотрели на него, как голодная стая хищников на вожделенную добычу. Выручил дикарь и не тот, что звался Ойё, а иной - Уйё...
   Его кличка сообразно вздоху облегчения и вырвалась из уст Беккера. Дикарь обернулся. Айё оказался прав относительно пленника - тот уже пытался заговорить с ними на их языке. Это, по сути, и продлило муки Беккера в племени питекантропов, как в той пословице: умереть всегда успеется, а рано или поздно всё одно придётся, ибо ничто не вечно под Луной.
   Про спутник Земли и вспомнил Беккер. Сомневаться, что он в доисторическом мире, не приходилось - мобильник также молчал и... запищал предательски женский голосок, при нажатии кнопки вызова.
   - Абонент временно недоступен или находится вне зоны поиска...
   Дикари переполошились. Пленник молчал, и казался им чревовещателем. Да и в руках у него был огонь - он держал его.
   - Это телефон... мобильный... - едва не сказал Беккер - могильный. А всегда, когда нервничал, его подрывало картавить.
   Пронесло. В том смысле: желудок предательски скрутило. Нажав ещё раз вызов экстренного телефона, Беккер так и не сумел дозвониться до милиции. И МЧС не отвечал. Даже скорая помощь - вообще никто и ничто. Это был край... дикий и нехоженый сродни тайги.
   - Дарю... - сунул он поспешно ненужную ему больше дорогую ранее сердцу вещицу из своего мира дикарю-заступнику.
   - Уйё... - выдал тот сам.
   Так Беккеру открылся истинный смысл происхождения кличек у дикарей, ибо и Ойё любил повторять аналогичный звук.
   Дикарь был не рад подарку - выронил из рук мобильник и даже стукнул по нему дубинкой. Чудо враждебной техники спасла щель, в которую он проскользнул и оттуда ещё раз матюгнулся: "Абонент вне зоны доступа!"
   - Чё, таки прикольная штука, да? - заулыбался Беккер.
   Зря. Ему не стоило выставлять на показ свои "трофеи". Следом дубинка варвара обрушилась на самодовольную физиономию пленника - он подрихтовал ей её, лишая челюсть зуба. Взял себе в качестве добычи.
   Что сие означало - Беккер мог лишь догадываться, однако не стал, пребывая не в совсем статичном положении тела, вдобавок уткнулся лицом в слюдяно-соляные наросты на полу.
   А когда к нему вернулось сознание, дикари продолжали с вожделением смотреть на него, надеясь устроить пир.
   - Таки я невкусный... - запричитал Беккер. - Несъедобный я! Ядовитый...
   И впрямь источал желчь ядом, пуская кровавые слюни - всё-таки зуба лишился, да и губы распухли, а и всё лицо. Дикари били наверняка. И столкнись с ними наряд милиции, который так желал вызвать сюда для разборок с ними Беккер, вряд ли бы одолели их. С резиновыми дубиналами тут нечего делать - исключительно с огнестрельным оружием.
   Вдруг вспомнил про перочинный складной нож. Правда, не особо большой, но зато, если что... нащупал его рукой. И на душе не то что бы отлегло, просто самую малость стало легче осознавать: сумеет дать последний бой. Хотя и думать о том не хотелось даже в самых страшных мечтах.
   Пора было начинать вести переговоры или как-то заставить дикарей поверить в свою значимость для них. Но как с ними об этом поговорить, когда их язык - набор звуков сходных с животными рыками. И они - хозяева положения.
   Беккер перестал обращать всякое внимание на зловония, ему даже приглянулись местные "красотки". Их нагота с грязнотой являлись неотъемлемой чертой их привлекательности для него. А стоит отмыть и расчесать, да косметику подогнать - ту, что имелась у сокурсниц в лагере... Сразу нашлась и тема для разговора.
   - Я вам - вы мне... - начал он сходу. - Баш на баш - по русской традиции...
   Дикари заинтересованно прислушались к исходящим звукам от странного с виду пленника. И шкуры на нём не такие грубые как на них. И вообще он заинтересовал их - своим внешним обликом и видом одёжи. Одна из "красоток" даже не постеснялась заглянуть ему в рот, а затем осмотреть волосы на предмет наличия паразитов - одарила своими. Под майку тоже заглянула и про нижнее бельё с карманами не забыла, кои считались шортами, нежели трусами.
   - Ох-хи-хи... - застеснялся Беккер.
   Ещё бы - красотка оголила его мужское достоинство, выглядевшее со стороны скорее как заскорузлый недостаток. Однако плоть всколыхнулась - нижняя чакра при прикосновении - и стала подобно сталактиту, вот только не свисающему вниз, как прежде половой орган пленника, а скорее торчащей из стены параллельно земной тверди под ногами. Облизнулась.
   Трактовать её поведение можно было двояко, и Беккеру больше всего льстил второй вариант развития, поскольку он и представить не мог, что его "деликатес" может также входить в меню как на Кавказе бараньи яйца. Да и не петух, а не курица, чтобы их нести или высиживать. Так чего зря тут штаны с дикарями просиживать. Следовало договориться с вожаком. Оставалось выяснить, кто здесь главный, поскольку на первый поверхностный взгляд вырисовывалось разом три кандидатуры. Одна лежала и стонала в стороне у костра с проломленным черепом-маской, иная испугалась мобильника, а третья - вовсе палач.
   И вид старика скорее гласил: и скучно, и грустно, и повесить некого. А если вспомнить, что казнь над пленником отменялась, то и вовсе несложно его понять.
   Беккер решил и дальше попытаться умилостивить дикарей, а чем, как не дарами - и щедрыми, а в его случае чего не возьми и не коснись - всё должно за них сойти. Тот же мобильник, хотя и не оценили...
   - Питекантропы!
   Пленник ткнул себе в грудь.
   - Человек!
   А затем указал на Уйё.
   - Человек!
   Дикарь свёл воедино брови.
   - У...
   - Мужик! - снова положил себе ладонь на грудь пленник, а затем попытался коснуться груди дикаря, но тот отстранил его руку и замахнулся недвусмысленно дубиной.
   - Ладно, - понял Беккер, если на то пошло, то лучше взять за грудь местную красотку, а заодно пощупать. Когда хотелось сделать и не только это, но и уединится. Ведь чем он хуже дикарей, а она, как женщина, тех девок, что остались в лагере. Они с утра, когда не накрашены, те ещё красавицы, а если и не умыты и только с постели - вовсе страх и ужас.
   Также помнил: красота требует жертв, и чаще человеческих. Могла и откусить, а уж покусать - вне всякого сомнения. Не целоваться же ей с ним - вряд ли что-либо понимала в любовных утехах. Тут дикий мир: если самец захотел - взял силой.
   Что и занималась чуть в сторонке одна парочка. Дикарка упиралась, но тут последовал удар дубинкой по голове от дикаря и... довольное пыхтение одного из партнёров с ёрзаньем.
   Вот так всё просто и незамысловато: сила есть - ума не надо. А тут и не дано, за исключением одного "но" - ростки зарождающегося разума были на лицо. Питекантропы питекантропами, а не прочь были превратиться и в неандертальцев, если не больше того - в кроманьонцев. Всё-таки какие-никакие, а хомо-сапиенсы. Но по жизни те ещё приматы-примитивы. Вот и о чём с ним можно говорить, а толковать.
   Ну, так и горевать, всегда успеется - решил Беккер для себя. Тем более: жить захочешь и на клизму согласишься. А один раз - не пидарас. Можно и перетерпеть. Здесь с дикарями как на зоне - одно неверное или неловкое движение и всё - возьмут за жопу и сожрут, а не подавятся.
   Только этого и ждут.
   Вытащив из кармана ножик, Беккер принялся раскладывать его составные части.
   - Вилка! - продемонстрировал он её. - Ням-ням...
   И повторил так несколько раз, показывая ртом, будто ест.
   - Ням... - выдал в его адрес тот дикарь, кличка коего и вырвалась следом из уст пленника.
   - Ой-ё-о...
   Зря Беккер заговорил с ними про еду. Аборигены её и видели в нём до сих пор. Перешёл к штопору. Чпокнул. И сделал вид, словно пьёт что-то невидимое с наслаждением.
   Театрализованное действие пленника оказало гипнотическое воздействие на того, кто выдал:
   - Уйё... - пытался дикарь рукой, производя хватательные действия пальцами, нащупать несуществующий сосуд, точно рог изобилия.
   Беккер быстро сообразил: малость переборщил. Поэтому поспешно перешёл к консервному ножу. Ему тотчас самому вспомнилась еда - банка тушёнки. Пожалел, что нет консервы с собой. Ну, прямо чего не коснись, а всё в этом мире сводилось к одному и тому же - еде. Без корма тут никак, а дикари, похоже, не научились и подножный добывать. Меж ними и пленником - пропасть.
   И ущелье тут ни причём. Главное продержаться подольше, а там глядишь: его кинуться искать. Мысль крамольная и мало похожая на правду реалий, но пусть мизерный шанс, да оставался на то, что преподы не бросят его на произвол судьбы и поднимут парней на поиски пропажи. А геодезисты - умеют ориентироваться на местности, знать и следы дикарей отыщут, как и здешнее их логово. Он поможет в этом им. Подаст знак - и голосом или иным образом - дымом костра.
   А пока держаться - не расслабляться. С дикарями ни один промах не пройдёт даром для него. Он по-прежнему в представлении многих в племени варваров ассоциировался с очередным блюдом в их меню.
   Выхватил нож.
   - Опасно! Оружие! Зарежу! Ух...
   Новый ухающий свист дубины и нож перекочевал в руки старика. Уйё пришлось уступить ему трофей, изъятый у пленника.
   Коснувшись с опаской пальцем острого края ножа, жрец скривился, но не вскрикнул, когда закапала кровь из колотой раны, а затем ещё и порезался, убеждаясь в универсальности миниатюрного орудия убийства, признав его за грозное оружие.
   Ткнул дикаря - не им, а посохом в бок, заставляя очнуться и вступить в полемику. Ойё согласился с Айё: ему стоит постичь язык врага, поскольку понимал: кто владеет информацией, тот владеет ситуацией - до обладания миром, воинствующим дикарям было как до Луны во временном измерении пленника.
   Старик ткнул пленнику в глаз.
   - Ай-ё-о... - вскрикнул Беккер.
   Но тот не слышал его, великому воину было не до пленника. У самого жизнь висела на волосок от смерти. Неровен час ни сегодня-завтра сам окочурится и послужит пищей для одичавши-отсталых сородичей. Ей-ей...
   - Айё?! - в изумлении повторил старик. Он решил: так пленник назвал око. У них оно звучало чуть иначе "О". Из-за чего он выдал не то озабочено, не то многозначительно: - О-о-о...
   - А? - отреагировал Беккер, продолжая незадавшийся разговор. А ничего другого на ум сейчас ему не приходило, как во всём уступать дикарям и соглашаться с любым их мнением, а исполнять любое пожелание, сродни прихоти или каприза.
   - Ы... - указал старик на рот. Повторил.
   - Ыгы... - уподобился ему пленник.
   - У?
   - Угу... - фыркнул Беккер, подумав: они перешли к уху, а затем сам коснулся носа и смачно сморкнулся, избавляясь от запёкшихся в наполненных ноздрях сгустков крови.
   Урок не пропал даром, пленник всё схватывал налету, как голодная собака кусок ржаного сухаря - и тому была рада, а сыта.
   Старик также не отставал, и вскоре Беккер позабыл, что собеседник - дикарь из племени питекантропов. Также наловчился понимать его. Один другого - и довольно сносно.
   - Огонь! - указал Беккер на раскалённые угли.
   - Фу... фу... - повторил на своём наречии дикарь.
   - Моя понимать твоя... - ответил пленник кивком одобрения ему.
   А тот в свою очередь уже уяснил: кто из них - моя, а кто - твоя. А также наша и чужая. Логика простая, как и слова. А пока что односложные фразы из них и получались. И если не больше трёх слов с двумя известными по краям, то через пару-тройку часов старик заговорил на ломаном наречии пленника.
   - Твоя - моя... Быдло...
   Беккер почтительно поклонился, упав в ноги дикаря - принялся целовать. Старика шокировали его действия, но понравились. Ещё никто не роптал столь благоговейно перед ним. Поэтому и сам дополнительно наложил вето на использования пленника в гастрономических целях соплеменниками, ибо он жрец и палач в одном лице, а соответственно только ему дозволено карать чужаков и приносить их в жертву Великим Духам Огня и Земли. Про духов иных двух стихий - ветер и воду - не заикался. Они были чужды им, также духами-чужаками. Здешнее племя дикарей признавало огонь, как приготовление пищи, и землю, дарующую им всё, что произрастало и ходило по ней, а также еду и оружие. Мастерили дубинки и добывали ими себе охотничьи трофеи.
   Старик даже задумал произвести над пленником обряд посвящения. Чуть покричал и поругался с Уйё. В итоге добился того, чего и всегда - его слово оставалось задним, а спорщик крайним - не у дел. Для чего ему, как жрецу требовалась жертва, а точнее, чтобы пленник пустил кровь и желательно соплеменнику-чужаку.
   Удача сопутствовала Ойё. Его мольбы с дарами дошли по адресу. Духи Огня и Земли благоволили ему, повернувшись нужным местом к его роду-племени, за которое он так радел, а и собственное благополучие, и сытую старость.
   Явился местный следопыт, сообщив: гладкомордые чужаки вторглись в их владения и идут по направлению к священному пепелищу.
   Старик язвительно оскалился: они сами шли к нему в руки - на заклание. Он потребовал озвучить их численность. Дикарь пытался ответить на пальцах - выпятил все десять на обеих ладонях, и вдобавок кивнул себе на шкуру подобно нижнему белью сродни доисторических трусов, а, по сути, набедренную повязку, где у него трепыхалась "плоть" подобно отсутствующему сзади атавизму.
   Итого получалось: чужаков всего одиннадцать морд - десять подручных и один главарь.
   Окинув взором соплеменников из числа мужчин, Ойё задержал свой назойливо-надоедливый взгляд на Уйё. И признал его на время великим воином взамен Айё.
   Дикарь несказанно обрадовался данному заявлению старика, подняв на ноги всех, у кого меж ног имелось одна отличительная черта, и выпячивалась наружу при виде голой бабской груди.
   Отсортировывать Ойё никого не стал, и даже баб на службу призвал, наказав им раздать булыжники. Впрочем, и тем, кто был почти того же возраста с ним. Итого набралось около трёх десятков рыл, способных хоть чем-то оказать посильное содействие десятку головорезов Уйё.
   Тот бросил свой боевой клич кличкой. И явно не был в восторге от собственного воинства. Но деваться некуда - враг на пороге и битвы не миновать. Теперь важно выиграть время, занимая наиболее выгодную позицию на поле будущей брани.
  

***

  
   Лапоть бранился при виде пепелища, а в нём человеческого тела - обугленного трупа. Сразу и не определить, кем тот являлся при жизни.
   - Ха, хана жидяре! - щёлкнул зубами Фашист, он же Немец, а по жизни Нацист.
   Лапоть прикрикнул на него, цыкнув:
   - Цыц...
   - Ка... - с ухмылкой подхватил Пигуль по кличке Ходок, и получил её из-за того, что занимался в юности спортивной ходьбой, виляя бёдрами, как женщина, являя собой мечту любого "гондурасца".
   - Заткнулись - оба! А все... - гаркнул Лапоть, не в силах сдержать эмоций. Он вспомнил: Беккер носил на теле цепочку с шестиконечной звездой, как любой еврей. По ней и пытался опознать труп на пепелище. - Не он...
   - Чё значит не он? И я - не я... - выдал злобно Ясюлюнец. - Айда назад - в лагерь!
   - Отставить! Разговорчики... мать вашу! - рассвирепел Лапоть.
   Не зря. Чутьё военного подсказало: они угодили в западню.
   - Дикари-и-и... - закричали иные студенты.
   Аборигены окружили их, появившись в расщелине, и принялись забрасывать с вершин каменных выступов булыжниками.
   - Воздух! - крикнул Лапоть.
   - Ложись... - спровоцировал панику Ясюлюнец, и без того усугубляя незавидную участь сокурсников.
   Кольями особо не навоюешься, а и укрыться, не получиться. Про щиты в качестве защиты и не подумал Лапоть, соответствуя как нельзя кстати собственному прозвищу. Наступательное оружие нынче не пригодилось, и расчёт на него мог оправдаться в одном случае, если бы сами обрушились на дикарей.
   - Да это бабы! Сучки варварские! - приметил Ясюлюнец впоследствии: кто им противостоит. - И их выродки выкидышами! Бей их, пацаны! Дави гадов! Покажем нелюдям, где раки зимуют!..
   - Смотри, чтобы они тя самого не поставили в данную позу и не поимели... - не согласился Пигуль.
   Ходоку и без того досталось парой булыжников, и держался на ногах, за счёт дополнительной точки опоры, коей являлся кол, воткнутый им в землю.
   - Отходим... - скомандовал с опозданием Лапоть. - Все назад - на открытую местность! Подальше от скал!..
   Получилось, но не то что бы уж очень. Однако никого не потеряли. Отступать дальше было не с руки, в лесу у дикарей преимущество - это их край, а соответственно чужакам, если попятятся до лагеря, тогда потери неминуемы.
   - А всё из-за этого Беккера - суки... - стенал, причитая Ясюлюнец.
   И думал так не он один, просто иные сокурсники в отличие от него боялись озвучить сию мысль при Лапте. Тот был скор на расправу. Да сорвись - никто в дальнейшем и не прикроет его со спины, напротив ещё воткнёт кое-что и довольно острое в отместку.
   - Даже и не думайте! Мы не отступимся! - явно не собирался считаться он с предстоящими потерями. А избежать вряд ли удастся - и даже ранеными не получиться. Придётся помучиться - и это ещё мягко сказано. Чтобы выжить и не из ума - необходимо разбить в пух и прав местных аборигенов.
   Наконец появились их основные силы - воины с костяшками на голове и дубинками в руках - улюлюкали довольно и грозно потрясали ими, предлагая чужакам приблизиться к ним.
   - Стоять - не двигаться! - не позволил шарахаться из крайности в крайность Лапоть.
   Он видел: стоит им приблизится к аборигенам - принять вызов - и на головы помимо дубинок дикарей обрушиться ещё и град камней.
   Сообразив в кои-то веки, что ничего из их затеи не выйдет - выманить чужаков под залп баб и сопляков не получиться - дикари призвали их в свои ряды для массовости.
   - Запомните: главное выстоять при первом навале, а затем броситься на тех, кто не успеет укрыться из метателей за воинами с дубинками! И побегут все как один за милую душу! - донёс расстановку сил и тактику ведения будущего боя Лапоть до студентов. - Важно не дрогнуть! Не дать им ни малейшего шанса! Мы обязательно одолеем их, поскольку у нас нет пути назад! Это край... Отступать некуда!
   - Бля... - порвал на груди тельняшку Ясюлюнец. - Суки...
   Кому он кричал - им или своим сокурсникам с преподом - осталось без внимания, его все без исключения сосредоточили на действиях дикарей.
   Последовало оправданное словами Лаптя выбегание метателей, и он тут же подал на команду своим парням действовать на опережение:
   - Ура! За мн-Ой...
   Камень, угодивший ему прямо в лоб, остановил его. У него побились очки, а без них он точно крот, да ещё в тумане - ничего не видел. Даже не ориентировался на силуэты. Этого никто не мог предвидеть, а следовало бы.
   Духи и впрямь были на стороне дикарей, оберегая их от нападок чужаков.
   Поначалу в порыве атаки никто не заметил потери лидера из практикантов, но когда они рассыпались, а воины с дубинками кинулись на них, сметая своих же соплеменников, чужаки попятились назад. И кто-то наткнулся на беспомощного фотограмметрика, ползающего впопыхах на четвереньках и пытающегося отыскать разбитые очки. Пока наконец-то не наткнулся на них и с большим опозданием сумел взглянуть сквозь искривлённую призму линз на то, что творилось в округе, продолжая сжимать одной рукой топор.
   - Куда? Назад! Стоять, я сказа-а-ал...
   Его снова зацепили по голове и на этот раз дубинкой. Он упал на колени, но не вышел из боя, отмахнулся топором и сам зацепил соперника. Очень хотел на это надеяться, поскольку рядом орали студенты, улепётывая без оглядки от дикарей.
   Теперь уже аборигены перешли в повальное наступление, наседая на пятки им. Воинствующий порыв соплеменников остановил старик, понимая: толку оттого, что они сумеют добыть больше голов чужаков, чем требовалось ему для инициации пленника в соплеменника.
   - Уйё-о-о... - недовольно завыл и завертелся новый великий воин, однако уступил жрецу.
   Ещё бы - у них в руках оказался великий воин чужаков - и также лидер соответственно опасному оружию, коим он рассёк ногу одному из воинов племени варваров, продолжая отбиваться от трёх иных, что наседали на него, стремясь поразить дубинками. А он изловчился и ещё одному рассёк нутро. Наружу вывалились кишки. На них он и поскользнулся, иначе бы дикари вряд сумели приблизиться к нему, а затем...
   Они навалились на него, забивая дубинками до смерти. Но и тут вмешался старик.
   - Табу...
   Дикари снова подчинились ему. Приблизившись к издыхающему чужаку, он уловил дыхание. Возликовал. Враг повержен, но ещё жив. Что и требовалось ему.
   По его очередному требованию притащили Беккера. Тот трясся и был бледным как простыня, напоминая всем своим видом приведение. Того гляди: его душа покинет бренное тело раньше, чем у Лаптя.
   Не тут-то было. Старик сунул ему в руки складной нож и указал на препода.
   - Ойё-о-о... - дошло до Беккера, что тот требовал от него, а не мог совершить преступления - это было выше его сил.
   Выручил Уйё, замахнувшись дубинкой на пленника. Выбор у Беккера был невелик: стать Иудой или сдохнуть вместе с Лаптем.
   Как назло тот очнулся, открыв глаза, и даже без очков разглядел силуэты трёх фигур подле себя, признав ученика...
   - Юра-А-А... - застонал он, проявив несвойственную ему ранее слабость, что подвигло Беккера к более активным действиям - вроде как сила была на стороне ученика, и тот мог отомстить преподу за все обиды разом - одним взмахом ножа.
   Но даже это не помогло. Он едва не лишился рассудка. Упасть без сознания не позволил старик, водрузив свою жилистую руку с костлявыми пальцами точно у смерти. Из-за чего пленнику показалось: именно старуха с косой, а не дикарь с посохом, прикоснулась к нему.
   - А-а-а... - закричал не в силах сдержаться Беккер.
   Рука сорвалась одновременно с криком и таким же точно вздохом изумления, а потом облегчения, слетевшим с замерших губ Лаптя.
   Получив удар ножом в грудь, препод завалился и захрипел. У него изо рта пошла кровавая пена. Дикарю с дубинкой не понравилось, и он прикончил мучения противника своим обычным орудием убийства, обрушивая на череп - раскроил.
   Дикари заулюлюкали - все от мала и до велика. Жрец поднял окровавленную по локоть руку пленника. Отныне тот больше не являлся им, а соплеменником дикарям-людоедам.
   Сегодня у них был настоящий праздник - пир по случаю победы и закатили они. Тело чужака затянули на угли и, зажарив, принялись рубить камнями.
   Беккеру стало не по себе от увиденного им чудовищного зрелища, у него пошли рвотные спазмы, и, наконец, вырвало, когда ему сунули внутренности препода. От вида ливера и помутнело у него в глазах. Он упал. Но никто больше не обращал внимания на него - соплеменники веселились, пожирая то, что досталось каждому от трофея, добытого предателем рода человеческого.
   - Иуда... - процедил сквозь сжатые зубы Ясюлюнец.
   Он не сбежал, как его сотоварищи, и предпочёл отлежаться втихую, дабы впоследствии без особых проблем уйти от погони, если таковая последует и преспокойно добраться до лагеря.
   Самого тошнило. И также в итоге вырвало, но на приличном расстоянии от места трагических событий.
   Брёл сквозь дебри ничего и никого не замечая, пока не заблудился и не выбился окончательно из сил. Вот тут его и подкараулило очередное порождение дикого края, и такое же кровожадное и беспощадное как дикари.
   Он не сразу осознал, что случилось. Звёзды вдруг исчезли, и кто-то схватил его, нависая тенью. Вырваться не удалось. Его точно путы, обвили какие-то стягивающие щупальца, мерзкие на прикосновение, и затолкали во что-то тесное и зловонное. Где также копошилось некая живность. Если бы не карманный фонарик, Ясюлюнец бы так и не узнал, куда попал, а когда выяснил, пожалел, что вообще владел им.
   Откуда-то снаружи донеслись звуки сходные с тем, как если бы ожила некая трухляво-скрипучая растительность и стала медленно, но верно передвигаться по земной тверди. Из-за чего его трясло и подбрасывало с тем, кто очутился с ним по соседству, смахивая на гигантскую мокрицу размерами с черепаху...
   - Хрррум-крррум-трррум...
   И кричать бессмысленно. Всё одно никто не услышит. Даже дикари. А готов был вновь встретиться с ними один на один, чем оказаться там, куда провалился. И до сих пор не мог взять в толк, пока на него не вылилась какая-то жидкость. Кожу защипало, словно его облили слабым раствором хлорки. И глаза стало разъедать испаряющимися парами, а обожгло и гортань, когда попытался заорать. Открыл рот да поперхнулся, задыхаясь.
   Ему, по-видимому, не судьба была отомстить Беккеру за те унижения, которые он испытал из-за него не меньше, чем претерпел от Лаптя. А за препода также не думал мстить. Теперь вот окончательно тронулся и не только с места в том, кто проглотил его целиком, а чуть ранее умом.
  

***

  
   Парни убегали с поля брани, браня всех и всё на свете, что ввязались в драку, а чуть ранее увязались с Лаптем. Им не стоило покидать пределы лагеря, поскольку и без того всем открылся истинный смысл на происходящие события - те ночные бомжи, вовсе не шайка местных "бичей", а настоящие дикари в виду яркого знака отличия и наличия костных оснований на отдельных участках тела и в основной массе головы. Столкнулись ни с кем-нибудь, а людоедами. Вот теперь и расхлёбывали, пожиная плоды. А точнее трапезничали аборигены, поедая того, кто не сумел разобраться с ними - и военный в прошлом человек.
   Что уж было говорить про них - они как были - никто, так и теперь звать их - никак. А и позвать на помощь не получиться - себе дороже выйдет. Да и своя шкура ближе к телу. Вот каждый и соблюдал аналогичный интерес, добираясь в одиночку до лагеря в надежде избежать участи тех, кого потеряли, а толком об этом ничего и не знали, как о содеянном святотатстве новоиспечённым Иудой.
  
  

Глава 5

ОСТРОВ

"Берегите природу - вашу мать!"

(надпись в заповедном крае)

  
   - Мих! Миха! Михей! Эй... - послышался сквозь крепкий сон чей-то надоедливо-назойливый голос и тычки в бок настырной направленности. Если не проснуться, очевидно: всё одно достанут, а поднимут на ноги.
   - Как дам! - последовала адекватная ситуации реакция от спящего человека.
   - Да вставай, давай! Харэ валяться! - наконец дошло до побуженного: голос принадлежит закадычному другу, с которым они спелись за год до состояния неразлучной парочки. И всё, что бы ни случалось с ними за это время, были одинаково виноваты.
   Вот и сейчас без этого никуда, а Зубу без Миха. Тот вскочил впопыхах, продирая кулаками глаза.
   - А...
   - Только не говори мне - идея! Знаешь: где находишься!
   Мих уставился на Зуба заспанными глазами.
   - Чё надо, а будил? Ночь на дворе! - возмутился соня.
   - То-то и оно, что ночь... дикари... - напомнил Зуб.
   - Уже? Снова объявились? Так быстро? - рука сама на инстинкте самосохранения нашла топор, оставленный под подушкой.
   - Да стой ты, Мих! - пытался осадить его напарник. - Не всё так плохо, а... хуже некуда...
   - Короче!!!
   - Явилась пропажа...
   - Беккер - сука?
   - Нет, те, кто подались на его поиски и...
   - Не томи, а не тяни кота за яйца! Ну же! Ну...
   - Угу... - кивнул Зубченко на дверь, настояв поднять полог тряпицы на ней заменяющей древесную основу тканной преграды.
   - Ходок... - покосился Мих в недоумении на Зуба, и снова уставился на Пигуля.
   - Говори... - настоял напарник.
   Тот трясся как пожухлый лист в непогоду, оставшийся совершенно один на голой кроне дерева в преддверии зимы.
   - Пи-пи-пи...
   - Чё он там пи-и-иликает? - зевнул Мих. Не специально, но получилось забавно.
   Зуб оскалился по обыкновению.
   - ...пи-и-ить... - сумел выговорить Пигуль.
   - На... - ахнул Зубченко из ведра, где осталось почти три литра воды из-под колонки. И пока что источник искусственного происхождения не собирался иссякать. Что отрадно, но не теперь и не сейчас.
   Пигуль мгновенно пришёл в себя.
   - Ещё... Дайте выпить, пацаны!
   - Мак... - крикнул Зуб.
   Саня вырос из-за спины сокурсника параллельной группы.
   - Ходок! Хо-хо! А как там Лапоть и... Где Беккер - сука?
   - Налей ему, - настоял Зуб. - Плесни чего ни того, а то вишь: человеку совсем хреново!
   - Какие новости принёс? - помрачнел Мих. Ему уже и без того было всё очевидно: случилось нечто - и непредвиденное, а заранее им прогнозируемое событие - нефиг было соваться к дикарям-людоедам.
   Так всё и вышло, как он предположил.
   - Лапоть... - выдал с придыханием Пигуль и опрокинул то, что было налито на дне в стакане. - Ещё...
   - После... ща по существу! - настоял Зуб.
   - Ну... - прибавил Мих.
   Паша отсутствовал в комнате и причина неизвестна тем, кто остался здесь. Но это и к лучшему - без него проще будет вести общение с Ходоком.
   - Он больше не с нами... - всхлипнул Пигуль.
   - Знать против нас? - приблизил ответ Зуб своим вопросом.
   - Нет... вообще ни с кем...
   - Знать сам за себя... - обрубил Мих, дабы по лагерю не пошли гулять слухи о кончине препода. Иначе - беда!!!
   Что и так всем очевидно, а не утаишь.
   - Этому больше не наливать... - заявил Зуб в продолжение. И забрав ёмкость со спиртосодержащей жидкостью у Маковца, отправил того восвояси. Саня оказался лишним. Третьим с Михом они в компанию взяли Ходока. - Садись, давай, и дальше всё основательно рассказывай - что было, да как, и почему случилось то, о чём больше никому ни слова ни полслова, кроме нас с Михом! Угу?
   - Ага... - согласился Пигуль, и застучал стаканом по зубам, опрокидывая очередную порцию горячительного напитка. Обжог горло.
   Окончательно развязался язык у Ходока после третьей стопки. И теперь его рот не затыкался. Мих слушал и Зуб, а не они одни - по соседству за шторкой замер и дышал через раз Мак.
   - Пошёл нах... - метнул Зуб в тряпицу на дверном проёме пустую бутылку, избавляясь от лишних ушей.
   Со слов Ходока вырисовывалась малоприятная картина: у них появились первые настоящие потери - и не пропавшими без вести, а убитыми. Но о том молчок. Список можно было пополнять исключительно первыми, но не вторыми.
   - Знать сегодняшней ночью можно спать спокойно, - заявил Мих, и завалился на боковую.
   - Ты чё, дружище? И ваще... - офонарел Зуб. - Типа спать собрался? В натуре?
   - Угу, а ты, если чё - карауль! Ну и кричи - караул - если вдруг кого заметишь ещё, но только не из наших дебилов, а чужаков сродни варваров-людоедов! Всё понял?
   - Э, я не понял!?
   - Не всем дано!
   Мих почти тут же засопел, а чуть погодя и вовсе захрапел.
   - Нет, ну ты понял!? - всё ещё злился Зуб на напарника, обращаясь за поддержкой к Ходоку.
   Но тот и сам не прочь был завалиться на боковую - клонился головой к бревенчатой основе барака. Глаза также слипались. Ходок поплыл. По всему видать: притомился. Поход дался ему тяжело, поскольку, подавшись на поиски Беккера с утра пораньше - а сразу после поверки - заявился затемно в лагерь, и во рту не было ни маковой росинки. Поэтому спирт принятый им на голодный желудок сделал своё дело. Он осунулся и задремал.
   - Не, ну так всегда, а... - растерялся Зуб.
   Ему-то как раз не хотелось спать, особенно после того, что он услышал от Пигуля.
   - А если Ходок наврал?
   - Вот и я так думаю, - подал голос из-за "шторки" на двери Маковец.
   - У тя есть, с чем ночь посидеть? - поинтересовался Зуб, зная: тому не по себе сидеть в комнате одному в виду отсутствия не только Беккера, но и Шавеля. Кислый давно, а сразу "прописался" в женском бараке по соседству.
   Мог и не спрашивать, Паша всё, что отбирал у иных практикантов, сносил к нему. Особенно не повезло тем, кто отправился в поход с Лаптем.
   - Помянем что ли... - предложил Зуб тост за него.
   - И тех, кто больше не с нами... - напомнил Мак про Беккера.
   Кто бы мог подумать, что он пожалеет его - суку. Но человеческая душа - потёмки. А сейчас как раз было темно...
   Светало. В окно южного барака с восточной стороны ударили первые солнечные лучи и прямо в лицо обладателя топора, который за последние два дня стал продолжением руки... практикантропа. Последовало недовольное в таких случаях ворчание и медленное просыпание. Сознание также не стремилось напрягать черепную коробку и то, что там находилось.
   И вдруг Мих подскивание как по тревоге. Вместо Паши на его кровати на глаза попался...
   - Ходок!?
   Зуб отсутствовал, даже Сак. Напарник оставил его одного с этим...
   До Миха не сразу дошло, что произошло ночью, но как только он увидел в окне уродливо-наглую физиономию ручной зверюги, всё сразу встало на свои места.
   Сборы не заняли много времени. Он скрутил одеяло в кольцо по-военному, и повесил на плечо, дополнительно заткнул за ремень топор, а также проверил: на месте ли складной нож весом в полкило и размерами с "клык" Зуба, если разложить. Мелочиться не любил. Шмат сала также прихватил. И воды во фляжке - не армейской, но близкой по содержанию и литровой. Понял, что воды для той цели, которую запланировал осуществить, недостаточно, поэтому прихватил пустую пластиковую бутылку в полтора литра, собираясь набрать воды из колонки. Неожиданно обнаружил Зуба у Маковца.
   Не стал будить, тот сам очнулся, стрельнув на него предательски одним глазом. Второй не хотел просыпаться, как и разум напарника до конца.
   - Далеко? - последовал односложный вопрос.
   - На прогулку, которую вчера из-за Тушёнки не удалось толком осуществить, - постарался также коротко объяснить Мих.
   - Я с тоб-Ой... - пытался привстать Андр...талец.
   - Даже и не думай напрягаться! Ты мне здесь нужен - считай: мои глаза и уши! А наши! Понял меня?
   - Да в последнее время, Мих, чё-то как-то не очень... - давалось тяжело пробуждению Зубченко.
   - Протрезвеешь - поймёшь!
   Хотя какое там - без опохмелки явно в случае Андр... тальца не обойтись.
   - Ыы... - позвал Мих зверюгу. - Пошли...
   У колонки сразу исчезла очередь за водой. И у Миха с Вый-Лохом состоялся непродолжительный водопой: один набрал воды в пластиковую ёмкость, а иной принялся лакать её.
   - Людям оставь немного, а то всё высосешь... - улыбнулся Мих, когда зверюга сообразила присосаться к трубке.
   - Куда с утра пораньше? - нарисовался Паша не к месту и не ко времени, а встал на пути.
   - Вечером расскажу, когда вернусь - угу?
   - Единоличником решил заделаться?
   - Если бы, то сразу ушли с Зубом, а так... Сам посуди: через пару дней жрачки не останется, а лапу по принципу медведей сосать не научились! И потом лапа - продукт некалорийный! Согласен?
   - И во всём остальном! Иди, но... возвращайся...
   - Я постараюсь...
   - Уж будь так любезен... - залебезил Паштет.
   На том, собственно говоря, и расстались - каждый при сугубо своём личном мнении. Рекогносцировка рекогносцировкой, а без карты в диком и нехоженом крае некуда. Тут бы не мешало заняться той работой, ради которой выехали в полевой лагерь на практику, как геодезисты, но если и поначалу отбить приблизительную топографию от руки - тоже неплохо, а всё лучше, чем ничего. Вдруг и ещё что интересного удастся подсмотреть - относительно не только местной флоры, но и фауны. И потом надо было знать границы тех земель, которые можно обойти за день. А примерно на таком расстоянии от них, похоже, и обитали дикари. И не все попаданцы вернулись в лагерь вслед за Пигулем. Он вообще оказался одним-единственным ходоком, а по жизни... и везучим сукиным сыном.
   - Идём-идём, животное... - поманил Мих того за собой, сделав первый шаг на скользком пути в дебри. - Нас ждут с тобой великие свершения!
   Знал бы, что нисколько не ошибся, и относительно приключений, которые предстояло им пережить вместе, вряд ли бы согласился на то, что ему не казалось нынче таким невозможным или необычным. Главная цель - выжить, а там и попытаться обустроиться в этом странном и непонятном до конца мире. Неизвестность манила, а любого геолога или геодезиста - подавно.
   Развернув лист бумаги на планшете, он сверился с первой зарубкой, и нанёс её номер на лист бумаги, затем ещё одну такую, когда нашёл, рисуя общий знак древесной растительности с отметкой высоты верхушек деревьев.
   - Уже что-то, но не совсем то, чего хотелось бы найти, а желательно пищу...
   Мих высматривал ягоды и грибы. Но кругом мох и лишайники с папоротниками. Странно, что ещё деревья были похожи на те, к которым привык в своём временном измерении.
   Наконец добрались со зверем до места прежней стоянки в лесу, обнаружив тот самый подрубленный сук под класукой и даже тропу, проделанную на земле болотным звероящером.
   Дальше местность была неизвестной и чуждой им. Мих покосился на звероподобного спутника, тот не спешил опускаться на четвереньки и выказывать агрессию по отношению к здешним обитателям, коих не видел, как и практикантроп, но зато отлично чуял их запахи - и то, что они поблизости и следят за ними. Но в пищевой цепи оба занимали доминирующие позиции в отношении тех, кто прятался от них.
   Всё-таки какая-то, а сила - и представляли на пару собой. В одиночку бы вряд ли. Это и запоминал Мих, анализируя постоянно меняющуюся ситуацию. Он выбрал направление дальнейшего движения по тропе водной рептилии. Зверюга ничуть не воспротивилась, но ухо следовало держать востро, поэтому Мих положил одну руку на рукоять топора.
   Путь к месту обитания рептилии оказался неблизким. Вскоре топор пригодился, пришлось прорубаться сквозь тернистые заросли и колючки, из-за того, что рептилия передвигалась по земле почти у поверхности, а уподобляться ей и переходить на четвереньки практикантроп не спешил. В таком положении - раком - много не навоюешься. Однако делать нечего, пришлось пойти на риск. И спустя какой-то временной промежуток они уже стояли у заболоченной местности оба по колено в грязи.
   Практикантроп ругался про себя, на чём свет стоит, едва не лишившись обувки, норовившей остаться в грязи, затягивающей ноги всё больше и больше, за благо, что не глубже.
   Чуть повозившись в ней и провозившись, а и вывозившись изрядно, оба выбрались на какой-то сухой клочок суши и осмотрелись внимательнее. На глаза попался холм. Туда и держал дальше курс Мих, а Вый-Лох плёлся за ним, грозно нависая тенью. Опасения на счёт того: животное нападёт на него, едва они останутся одни - не оправдалось. И впрямь ручным оказалось, но как граната. А то мало ли чего - стоит зазеваться в этом враждебном мире кровожадных рептилий и прочих существ - и поминай, как звали. Никто и не вспомнит, даже добрым словом.
   Покорение склона далось тяжело. На вершине бродяги сделали привал. Зверюга легла калачиком, долго выбирая место для лёжки, а затем крутилась вокруг себя там, подминая мох с лишайником. Примерно с минуту Мих наблюдал эту загадочную картину - из жизни местной фауны. После чего переключился на окружающую их действительность.
   На глаза попался долгожданный источник запруды. С вершины холма открылся прекрасный вид на водную гладь не то широкой реки, не то озера. А в том мире, котором они находились, она напоминала речушку-зачушки у села Броды, там местами её и впрямь можно было перейти в брод. Здесь же, как у Гоголя: не каждая птица может перелететь Днепр, а и человек доплыть до середины.
   Также отметил на карте какие-то тёмные точки там, больше смахивающие по мысли на острова. А раз так, то там будет куда безопаснее проживать, да и рыбалкой проще прожить, нежели охотой для которой у них нет ничего необходимого. Не с кольями же бегать по лесам за рептилиями или кем-то ещё вроде ручной зверюги. А неровен час и сами полакомятся ими, как давеча людоеды...
   Снова вспомнил про них, и угрозу нападения. Вовремя. Кто-то издал едва различимые шорохи. Поначалу показалось: их устроил Вый-Лох. Но тот не шелохнулся, притом, что шерсть на нём вздыбилась, и он оскалил клыки, выставляя напоказ. Уши напротив прижал, а не выставлял как ранее на манер локаторов радара.
   - Я всё понял - тебя... - утвердительно кивнул практикантроп ручному зверю.
   Рука нащупала рукоять топора, но легче от этого практикантропу не стало. Местность открытая - на дереве не спрячешься. И не факт, что придётся убегать от вчерашней земноводной рептилии. Могло появиться нечто и похуже.
   Накаркал. К ним на полянку-делянку вышел ящер. Вопрос - чем он питался - оставался открытым - плотоядный или всё-таки травоядный? Второй вариант прельщал не больше первого, поскольку бродяги находились у него на тропе или пасеке. Что не меняло сути происходящих событий. Он обязательно разберётся с ними, чтоб иным не было повадно вставать у него поперёк дороги.
   А тут мощь, так мощь. И в первую очередь это касалось его панциря с бугристыми наростами и местами покрытого шипами, а уж клыки или рога, говорили о главном - это местный танк - машина смерти не иначе для того, кто оказался в ненужном месте и не вовремя.
   Мих привстал медленно, стараясь не делать резких движений. Его ручная зверюга и не подумала шевелиться, продолжала лежать и не отсвечивать, имитируя бугор естественного происхождения на данном ландшафте местности. Чем и оказалось умнее человека, а более приспособлена к здешним условиям выживания, даже если придётся это сделать из ума.
   Практикантроп присвистнул от удивления и одновременно изумления. Громадина впечатляла и ничуть не стала менее грозным соперником. Он попятился в сторону у неё с дороги, а та повела сначала злобными зрачками глаз за ним, а затем и головой. После чего подалась и всем телом, словно выбирала угол для атаки - прицеливалась.
   Вот так новость, а хреновость сродни напасти. Ящер собирался напасть. Он как доисторический бык вырвал клок земли со мхом и лишайниками из-под толстой передней лапы подобной на слоновью или носорога.
   Точно - местная разновидность носорога. А что было в досье среди извилин мозга у практикантропа на него: лучше его не злить и вообще не привлекать внимания - затопчет. И бегает порой со скоростью БТР по пересечённой местности.
   Хотя этот ящер выглядел скорее как танк, нежели бронетранспортёр. И вес у него зашкаливал за тонну. Мог и дерево повалить, а не только того, кто на нём завалить.
   Отступать больше было нельзя, да и некуда. Холм с той стороны, в которую подался Мих, напоминал обрыв и был крутым, как местная разновидность фауны. Если прыгнуть - не сносить головы - кручина. Однако кручиниться не пришлось или убиваться по поводу того, что всё равно придётся идти на риск. А без него никак - и не выжить в схватке с бронированным в панцире рогоносцем.
   - Ну, я пошёл! - взмахнул практикантроп на прощание рукой. А про себя подумал: "И сказал - поехали-и-и..."
   Мысленно вскрикнул, проклиная судьбу-злодейку, которая его чуть раньше, посмеявшись над ним, а продолжала забавляться себе в утеху, найдя потеху в лице студента-третьекурсника.
   Прыгун не разбился, но всё одно влип. Похоже, что угодил в трясину, поскольку грязь затягивала его - и чем дальше по времени, тем больше и глубже.
   - Не одно, так другое! - злился Мих на себя. Он как сапёр - ошибался один раз.
   Но было бы несчастье, как не сказать опять же счастье, скорее очередная напасть. В пропасть за ним почему-то решил упасть ещё и ручной зверь, а за тем с вершины холма рухнул броненосец, и по закону Архимеда тела бродяг оказалось вытолкнуты им из трясины.
   Как и каким чудом, они оказались на твёрдой поверхности, не помнили, но быстро опомнились, поскольку броненосец продолжал идти на них, не собираясь отставать ни на шаг - стремительно сокращал расстояние, подняв волну брызг, а чуть ранее фонтаном - накатил на твёрдый клочок суши, где уже и след простыл беглецов.
   Они влетели в привычную водную преграду, подавшись вплавь. При этом практикантроп даже не вспомнил, что не умеет плавать. Сколько бы ни учился, не получалось - постоянно шёл камнем на дно без спасательного жилета - исключение на море - но там плотность воды другая. Она-то его держала. А тут ещё и одеяло, скорее якорь, хоть и было накинуто на манер спасательного круга.
   И новая волна брызг во все стороны. Не хватало, чтобы ещё бронезавр умел плавать. И ведь плыл. Другое дело - отплывать далеко от берега не стал в отличие от бродяг-беглецов. Те шли точным курсом на отмель, и даже на ней не сразу уяснили, что плескают по дну, доводя воду заводи до состояния грязи. Выбились окончательно из сил.
   Их выручил плёс. Трепыхание тел со всплесками прекратилось, и они отвалились, радуясь жизни. Выжили - пусть и из ума - всё одно за счастье. А вдруг очередное несчастье.
   Мих вспомнил, по какой причине они со зверюгой двинули сюда. Земноводная рептилия сродни крокодила шла именно к источнику гигантскому воды. Он вскочил, не обращая внимания на гортанные выкрики бронезавра, взрывающего комья сырого песка на берегу водной преграды. И спустился сюда явно для водопоя.
   Вот только пить ни ему, ни беглецам почему-то больше не хотелось. Наглотались, а практикантроп и вовсе едва не утонул. Но, уловив исходящую опасность от водных монстров, практикантроп кинулся к ближайшему острову, а ручной зверь за ним с привычными для него звуками:
   - Ы-ы...
   - По-тер-пи-и-и... - отреагировал захлёбываясь Мих, погружаясь всё больше и больше в толщи воды. Она затягивала его на дно. Он неожиданно для себя вспомнил: не умеет плавать. Так что на берег его вытащил Вый-Лох, оказавшийся не таким уж маленьким островом, как казался издали - с береговой линии.
   Проверив на ощупь незыблемость почвы под ногами, Мих лишний раз удостоверился: она является реальностью. Оставалось исследовать то, что удалось ему прихватизировать на пару со зверюгой и установить свою власть тут. Топор добавлял уверенности и нож, а и Вый-Лох. Плюс кол, вырубленный практикантропом тут же на берегу острова - и такой пригодной растительности хватало не только на колья в качестве пик и рогатин, но и для вытачивания стрел.
   Без лука и впрямь никуда, а пора было мастерить нечто наподобие дальнобойного оружия.
   Поджилки затряслись, когда они со зверюгой наткнулись на скелет земноводной рептилии и также по размерам не уступавшего ящеру-бронезавру. Но вот вместо лап у неё, похоже, были плавники, коими и выгребла сюда на свою погибель, а возможно и для того, чего обычно предназначался остров - хранения яиц и выведения потомства.
   - Ну, мы с тобой и забрались, а попали... Вый-Л-Ох... - осознал Мих: вой не вой, а один пень и ясен - это конец. - Кр-Ай...
   Зверюга прильнула к нему в страхе и повалила.
   - Давай, добивай меня! Поскольку если не ты с голодухи сожрёшь меня, то я пристукну тебя, - дал понять практикантроп: им нескоро удастся выбраться отсюда. Плавать не умеет - больше. Но плот - почему бы ни соорудить плавсредство и... объявить в лагере о собственной находке?
   Торопиться отсюда явно не стоило, поначалу разобраться в здешних условиях проживания, и комфортны ли, а, сколько обитателей могут вместить и прокормить? Вдруг тут рыбалка плохая или обстановка - хуже некуда, чем там, откуда явился сам.
   Время было полуденным. А из еды только сало. Но его не хотелось. В такую жару оно не лезло в глотку. Даже вода. Беглецам её хватило в водоёме - уга.
   Осмотрев и изучив строение скелета, практикантроп пришёл к выводу - кость прочна, а местами острее лезвия топора и ножа. Так почему бы ему из неё не соорудить оружие - достойное его. Чем не лук, если вырубить два не самых больших ребра из позвонка у основания хвоста?
   Попробовал - получилось. Дело осталось за малым - разжиться тетивой со стрелами. А наконечники для них - вот они - в челюстях грозного памятника рептилии - клыки. И треугольной формы как у акулы с мелкими зазубринами. Выбил один, обнаружив длинный корень-шип. Вообще отлично.
   Остров не только огорчал, а радовал. Но как-то наполовину - 50 на 50. Для полного счастья не хватало резинки от трусов. А не её же ладить в качестве тетивы на лук - толку будет - ноль целых ноль десятых.
   Поэтому для начала практикантроп решил заняться стрелами, а там глядишь вдруг, кого поймает и сделает из жил как дикари в древности тетиву.
   Посреди острова обнаружилась лагуна, а сам клочок суши напоминал форму полумесяца, но почти что смыкающегося. Если искусственно перегородить заводь, получиться самый настоящий пруд. А в нём да удастся чего-то отловить. Но едва практикантропа не отловило кое-что, что подкралось незаметно и метнуло в него свои жгуты-щупальца.
   - А-а-а... - вскрикнул Мих.
   Вый-Лох зарычал и посунулся прочь от него.
   - Стой, зверюга-А-А...
   Какое там - у страха глаза велики. Практикантроп понятия не имел с чем, а точнее, кем столкнулся. Выручил врождённый инстинкт самосохранения. Рука с топором перерубила один из жгутов, и иные сами отпали, исчезая в заводи.
   - О, - не стал огорчаться практикантроп, а напротив порадовался, привыкая к тому, что выжить из ума у него не получится - больше, чем уже, - вот и тетива!
   Хотя как посмотреть. Без этого никуда - сказывалось напряжение.
   - А ты не подходи... добыча... - выдал Мих в адрес зверюги. - Я ещё разберусь с тобой, после... как лук сооружу, а до ума доведу.
   Сделав петли, он не смог натянуть их на рёбра с позвонком от рептилии.
   - Чё уставилась, скотина? Помоги, да...
   Он показал, как и куда той навалиться. Рёбра согнулись в дугу, но не поломались. Даже намёка на треск не последовало. Мих уяснил: знать основу в качестве лука прекрасней и найти нельзя. Быстро накинул иной край жгута-щупальца, оканчивающийся также петлёй сооружённой им.
   Теперь оставалось натянуть и выстрелить. Силы у практикантропа хватало, но явно не для этого лука больше смахивающего на ручную баллисту или арбалет - по тугости натягивания тетивы.
   - Придётся подкачаться... - озвучил он вслух мысли, а про себя понял одну неписаную истину: жить захочет, сумеет выстрелить и точно, а иначе никак - и в этом мире нельзя. И возвращаться следовало в лагерь, однако и далее не спешил. Что-то его держало на острове, а что - не сразу уяснил. Всё-таки жажда к приключениям, а любопытство взяло верх. Он так толком до конца и не исследовал остров.
   На иной стороне полумесяца он наткнулся на хитиновый панцирь - и не один. Возможно тот "скелет" питался этими... черепахами - обозвал Мих про себя то, что осталось от них.
   Вый-Лох также заинтересовался данными находками, принялся ворочать их, даже не убоялся и сунул лапу в нору, обнаружив под одним таким панцирем нечто, что заставило его взвыть и выдернуть лапу, а на ней оттуда ракушку состоящую из двух створок - и "укусившую" его.
   Распотрошили бродяги её при помощи топора и слопали "внутренности" в сыром виде. Всё-таки устрица, пусть и гигантская. И на вкус тоже вроде бы ничего. Даже желудок принял её на ура. А уж практикантроп - и заинтересовался створками. Чем не основа щита. А ему требовалась защита.
   Панцирям также нашёл применение - чем они не доспехи ему. Сумел подобрать один такой под себя и даже подогнать. А вот скрепить по краям в местах отростков было нечем - верёвка отсутствовала. Зато вспомнил, где добыл тетиву.
   Для чего предстояло вернуться к лагуне и устроить новую схватку не на жизнь, а насмерть с тамошним водяным хищником.
   Требовалось взвесить все "за" и "против". Тамошний хищник мог ведь и руку с топором перехватить, поэтому дополнительно вооружился ножом - пошёл туда, куда отказывался ручной зверь. Но также поплёлся чуть погодя, не желая оставаться на острове совершенно один. И если бы не он, практикантропу не выжить в схватке с хищником даже из ума, а казалось за счастье тогда, но обошлось. Хотя и не сказать, поскольку, вытащив на сушу хищника, обомлел, задрожав в коленях - дико засмеялся как законченный идиот.
   Пред ними предстал доисторический осьминог-спрут, обладая мощной челюстью, как у аллигатора вместо птичьего клюва закорючкой.
   Но что сделано, того не отменить, а и не изменить. Принялся чуть погодя ладить доспехи. Панцирь придал ему уверенности в собственных силах, и щит с топором. Но всё же решил сделать себе из скелета рептилии копьё и меч из плоского ребристого плавника - обточил, намотав жгут на рукоять.
   Вес амуниции увеличился, делая его менее вёртким и подвижным, но зато непробиваемым как танк.
   Для полного счастья не доставало шлема, а так всё в полном ажуре. Кто-то сбросил чешуйчатую шкуру, а и бугристую местами, уплотняя готовый пластинчатый доспех от природы. Сумев отсечь при помощи костяного меча-плавника края лап с фалангами и когтями, практикантроп примерил самодельную кольчугу из чешуи.
   - Да она как по мне сшита... - вспомнилась ему классическая фраза Попандопуло из кинофильма "Свадьба в Малиновке". - Терь бы ещё набрать морд полтораста в качестве дружины и раздавить в округе всех вражин!..
   Но хлопцы в лагере стояли запряжённые, а лошади пьяные. Измена на измене, а одна беда за другой.
   Он чувствовал: пора возвращаться домой, да сумерки застали его при строительстве примитивного плота. Он срубил ствол дерева и обрубил ветви, когда на остров опустилась ночь.
   Решено было переждать её тут и никуда не шарахаться - с одной стороны, а с другой - не мог усидеть без дела. И спать не хотелось - сон не шёл, а в голову всякое такое, что мешало даже задремать. Все мысли практикантропа были обращены в сторону лагеря.
   - Как там напарник? - думал он про Зуба. - А и все остальные!
   Покой ему мог только сниться, поэтому, не взирая на опасность столкновения в ночи с речным чудовищем, он решил плыть, держась за бревно.
   Вый-Лох повыл по заведённой уже традиции для приличия, кляня хозяина, и также подался за ним в воду - поплыл. А вскоре уже оба держались рядом на одном бревне, поджав под себя ноги и лапы.
   Грёб практикантом мечом-плавником, оказавшимся настоящим веслом, что было удобно и практично. Лишний раз анализировал собственную смекалку, и то: нигде не пропадёт.
   Плаванье обошлось практически без эксцессов. Только где-то в стороне, кто-то гонялся за кем-то, подняв пару раз фонтаны брызг. И явно не древний дельфин, а скорее кит сродни касатки или хищник вроде акулы.
   И бронезавра след на тропе исчез. Полагаясь на карманный фонарик и компас, а также карту от руки, практикантроп двинул в нужном ему направлении. Так тогда казалось ему, как истинному геодезисту - ошибаться не может. Не сапёр - и один раз уже пронесло, а точнее не счесть, сколько раз и в течение одного дня, а ночью и вовсе не стоило кого-то опасаться, скорее чего-то, что могло оказаться на пути сродни кочки или ямки. Но в доспехах не убиться, а и ночью со зверюгой при наличии ручной можно столкнуться. Глядишь, и с охотничьим трофеем вернётся в лагерь. Хотя и так не с пустыми руками - гремел костяным оружием о такие же точно доспехи.
   Зацепил дерево, не заметив его, а затем ещё один ствол и... кто-то его схватил и куда-то воткнул - дупло не иначе. Посветив фонариком, Мих выяснил: там, куда его сунули, находится не он один, а ещё и...
   - Здорово, Фашист! Или ты Немец?
   Тот вскрикнул, и его крик не был подобен на приступ радости, скорее от испуга.
   - Да это я - Миха... Ха-ха... - уподобился он Зубу. - Али не признал! Так то ж мои доспехи! Хи-хи...
   Смеяться было преждевременно, как и радоваться встречи. Поскольку то, в чём оба оказались, передвигалось, пусть неспешно, но всё же.
   - Держи топор, - сунул Мих веский аргумент в руки Ясюлюнца. - Только не стоит им колотить меня по голове, а это...
   Он изумился. Стенки внутри "дупла" напоминали гниль, покрытую слизью подобно полипам мха, или даже кораллов.
   - Чем здесь воняет? И почему у меня складывается такое ощущение: будто оба очутились в заднице - причём полн-Ой...
   Душ оказался противным и едким. И как тут не задохнулся Ясюлюнец - загадка. Не меньше практикантропа заинтересовала и тайна происхождения ходячего дупла. Он воткнул в стенку его основания костяной меч и принялся повторять одно действие за другим в аналогичной последовательности.
   И что тут началось. Последовала встряска от того, кто полакомился ими. Ясюлюнец угодил под слив, точно то самое, что сбрасывалось в унитаз и смывалось сливным бачком.
   - Э, Немец! Одно слово - Фашист! Смылся-А-А...
   Ситуация в случае с практикантропом не повторилась. Он находился частично в "дупле" - верхней частью тела, а нижней - снаружи. И оно его выплюнуло, а не выс...бросило, как Ясюлюнца.
   Зато оба воссоединились вновь, вот только сокурсник по одной учебной группе окончательно выжил и, похоже, что из ума - отмахивался топором от Вый-Лоха.
   - А ну оставь мою зверюшку в покое, Фашист! Я к тебе обращаюсь, Немец...ты этакий!
   Пришлось пойти на крайние меры и самому завалить его.
   - Остынь, охолонись... - сунул Мих пластиковую бутылку с водой Ясюлюнцу.
   Тот отхлебнул нервно из неё и едва не захлебнулся. Стал кашлять и чихать... блеванул раз. Оно и понятно, если вспомнить где провёл и довольно много времени, а целые сутки, показавшиеся ему вечностью, длящиеся бесконечность. Но тьма ночи сыграла с ним злую шутку, он потерял счёт времени, а с ним один день, вычеркнутый у него из жизни.
   - Ла-а-апоть... - захныкал он, прижавшись к спасителю. - Ы-ы...
   - У... - удивился Вый-Лох: человек заговорил на его языке - зверей.
   - Наслышан - вы... То есть я хотел сказать: мы потеряли его... - заявил утвердительно Мих, успокаивая соратника по несчастью и оружию одновременно - забрал от греха подальше топор, пока тот не нарубил дров.
   - Они... они-и-и...
   - Т-ш-ш... Тише... Успокойся! Всё уже позади...
   - Сы-ы-ыели-и-и...
   - Что?! - переменился в лице Мих. - Людоеды?
   - Ыгы-ы-ы...
   - И...
   - ...уда был с ними-и-и...
   - Что? Кто?
   - Бе-Бе-Бе... - заблеял Ясюлюнец.
   - Не понял! Повтори...
   - ...кер - сука-А-А...
   - Вот как! Как же так... и получилось?
   - Он пырнул его ножом в живот и...
   - Да понял я уже всё, тёзка...
   Ясюлюнца также звали Сергеем, как и Шавеля. А распространённое имя у них в группе, которое также носил Сак...овец.
   - Разберёмся - и с ними тоже, но чуть позже, а сейчас айда в лагерь - отдохнёшь, поешь и поспишь. Кстати, на... - Мих сунул ему кусок сала и сухаря.
   Напарник накинулся на еду, словно не ел целую неделю и чем питался - одним воздухом. Да и того не было в камере больше подобной на газовую.
   - Что же это было, а нас пыталось проглотить и пожрать?
   Тонкий луч света от карманного фонаря ничуть не приоткрыл завесу тайны происхождения "дупла". Оно бесследно исчезло. И то хорошо, что хорошо... закончились для них очередные приключения. А всегда хотелось чего-то большего - ведь лучше, когда лучше...
   - Пошли... И ты Лох не отставай от нас...
   Ясюлюнец принял вторую часть двусложной клички ручной зверюги Миха на свой счёт - заторопился.
   Оставаться в диком лесу кровожадного края больше не хотелось, а очутиться в своей кровати и в ином мире, привычном для них...
  
  

Глава 6

ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ

"Одна голова хорошо,

а на плечах - ещё лучше!"

(памятка единоличнику)

  
   - Эй, Мих... - услышал тот голос спутника, обращённого к нему от того, кто умел более или менее сносно ещё вести общение и на человеческом языке, в то время как практикантропа донимали странные мысли с ощущениями: кто же их всё-таки застал врасплох, что за существо, которому не было объяснений - у него. Это настораживало и обезоруживало. Спасло от гибели, как и Ясюлюнца - броня. Не будь доспех из панцирных животных и чешуйчатой шкуры ящера, а и костяного меча - беда. Тот, кто пожрал их, явно не торопился утолять голод быстро, а скорее медленно и верно переваривал, вбрасывая ферментативную жидкость, содержащую небольшое количество едкой кислотной среды.
   На Ясюлюнца даже во тьме без содрогания не взглянешь, а и карманный фонарик тогда при направлении на него луча света, чуть не выскользнул из увлажнившейся ладони с пальцами. Михея пробил пот, а тело озноб, ибо сокурсник отчасти напоминал мумию. Кожа не то что бы лоскутами и свисала с него, но он весь побледнел, потеряв человеческий розоватый окрас и... местами виднелись тепловые ожоги, как при попадании на кожу щёлочи.
   Но ему о том не говорил. Зачем беспокоить лишний раз и нервировать того, кто пережил такое, а и на словах не передать. Даже мысли путались и терялись. Смысл всего, чему прежде учили их в этой жизни, а со вчерашнего дня уже прошлой и казавшейся нереальной, будто сладкий сон. Нынче же кошмар... и на кошмаре.
   То-то будет дальше...
   - Чего ты там шепчешь?
   - Дай мне...
   - По рогам?
   - Нет, оружие... А то мне без него не по себе...
   - Обещаешь не цеплять им мою ручную зверушку?
   Мих остановился, полагаясь на слух, старался уловить извне посторонние шумы. Вроде было тихо, но ведь и тогда, когда к нему подкралось "дупло" и раззявило его, тоже вроде бы ничего страшного не было ни слышно и не видно, а здесь во тьме ночи и вовсе незги. Хоть глаз коли.
   Вдруг отметил одну нехарактерную особенность. Чуть в стороне от них пылали огоньки... злобных очей, а не светлячки или искры огня.
   Свет своих "фар" включил ночной хищник, и сейчас смерил их, как противников, а возможно видел в них уже добычу, готовясь добыть трофеи.
   Не он один поблизости, такие же, как он твари включили ещё свет и также по два огонька, образуя целую гирлянду или светящуюся дорожку.
   - По-моему, как мне кажется... - прошептал практикантроп, - нас окружают...
   - А я про что, когда, то самое и говорю - дай что-нибудь! Будь человеком, Мих, а?
   - И это мне говорит... Фашист!
   Однако не стал нагнетать и без того нервозность данной незавидной ситуации.
   - Вый... - позвал Мих зверюгу.
   - Ы-ы-ы... - огрызнулась та и по-боевому.
   Стало очевидно: это засада - западня. Они угодили в ловушку. Сейчас на поживу к ним пожалуют иные лесные зверушки.
   - В круг...
   - Угу, - откликнулся Ясюлюнец, получив топор.
   - Просто держись - и всё! Я сам сделаю, что необходимо... - не торопился Мих избавляться от панцирного щита, хотя и понимал: напарнику по несчастью в качестве необходимой защиты тот не помешал бы. Всё ещё надеялся: того прикроет - если что - Вый-Лох.
   Вот кто огрызнулся ещё раз грозно и на всю округу, бросая во тьму дебрей боевой клич.
   - Ы-Ы-Ы...
   Уже стоял на четвереньках, пряча нутро от острых клыков и когтей тех, кто мог выпотрошить их - сам противопоставил немаленькие клыки, щёлкая челюстями.
   Настал черёд опробовать в деле лук. Стрелы у практикантропа было всего три. Но не это главное, а то: всё-таки были. Одну он взял в зубы, иную в ту руку, которой держал за основание лук, а третью водрузил на тетиву и резко дёрнул на себя. Не удержал. Тетива выгнулась и... выскользнула, срываясь с пальцев незадачливого стрелка. Он толком и прицелиться в пару огоньков не успел, как услышал рык иной направленности, нежели тот, какой издал хищный зверь лесной стаи и... завыл. Огоньки его злобных глаз заметались и... угасли. Мих потушил их - чуть промедлил, поскольку последовала всеобщая атака хищной стаи на бродяг, в момент боевого клича вожака.
   Его он и уложил. А пришлось стрелять ещё раз. И промахнуться было сложнее, чем попасть.
   С ним приключилась очередная напасть. Тварь, вынырнувшая из тьмы тенью, обрушилась на него, выставив вперёд когтистые лапы и клыкастую челюсть, щёлкнула, смыкая её вблизи горла.
   Лук вывалился из рук, и первое что схватил машинально Мих, стрелу изо рта, вбивая в светящийся глаз.
   Тварь взвыла и отскочила.
   - А-а-а... - закричал Фашист, размахивая топором.
   Мих опомнился и ухватился за веслоподобную костяшку, являющуюся в его представлении мечом, рубанул наотмашь, цепляя кого-то ей плашмя, поскольку удар состоялся раньше времени, угодив той твари, что сменила иную, стремясь вонзить ему в спину свои клыки, а третья шаркнула ими по панцирному щиту.
   И Вый-Лох не подвёл. Одну из стайных тварей он принял на раскрытую пасть. Раздался хруст и хищник у него в клыках заглох, а иной получил от него лапой и... бой на этом был закончен за явным преимуществом в силе чужаков.
   - Немец! Фашист! Отзовись, если слышишь! Подай голос, или какой иной звук! Как человека прошу...
   В ответ приглушённый кашель.
   - Тут я-а-а... - застонал он в последствии, выдавливая из себя слова звуками.
   - Живой, бродяга... Ха-ха... - ликовал Мих, ударив лучом от карманного фонарика ему в лицо - осмотрел. Вроде ничего такого опасного не нашёл - глубокой рваной раны - так только многочисленные царапины, как у Брюс Ли.
   - Твари-и-и... - разошёлся Ясюлюнец.
   - Согласен, Фашист...
   Мих выхватил из тьмы ту, которой переломал хребет ударом лапы ручной зверь, а затем наткнулся на ещё одну окровавленную тушу полосатой...
   - Собаки!
   - Суки они... - ударил носком ботинка Ясюлюнец по твари. И рубанул вдобавок топором по шее, отрубая голову, вознамерившись прихватить с собой в качестве охотничьего трофея.
   Им и заинтересовался Мих. Очертания показались знакомыми - где-то он уже видел нечто такое и... Вспомнил где, у кого и когда. Череп на голове носил дикарь-людоед, и по всему видать - вожак.
   Стал внимательно изучать очертания иных частей тела. Зверюга на глаз должна была весить под центнер, если не полтора. И как он устоял на ногах - загадка.
   - Ы-ы... - подал голос Вый-Лох.
   Чего он просил - стало очевидно - требовал разрешения вкусить добычу.
   - Валяй... - отдал ему хозяин на съедение одну тушу из двух - ту, что обезглавил Ясюлюнец и поднял на вытянутых руках в небо - потряс.
   - Да она лёгкая - кость...
   Вот и разгадка. Твари имели массивные, но пористые костные основания, отсюда и вес уменьшался - значительно. Теперь понятно, почему лёгкие и прыгучие, как кошки. А они и были - не собаки, хотя ещё те твари.
   - Мобила есть, Фашист?
   - Чё? - отвлёкся тот от развлечения с головой твари, пытаясь играть в футбол. Бросил наземь и пнул ногой.
   - Труба...
   - Звонить собрался? - оскалился самодовольно тот.
   - Нет, фото сделать на память - твоё с трофеем, а затем поменяемся с тобой...
   Затея Михея понравилась Ясюлюнцу. И батарея не разрядилась. Снимок получился смазанным из-за плохого освещения. И даже свет фонариков обоих и на мобильнике не особо помог. Но всё же лучше это, чем ничего. Было что по возвращении показать сокурсникам в лагере. Глядишь, и призадумаются о построении частокола вокруг бараков, если откажутся перебираться с Михом на остров, который в сравнении с тамошними тварями казался куда менее опасным и пригодным для проживания, если прихватить Зуба. А баб и впрямь не мешало - долго не смогут обходиться без женского общества - в конец одичают.
   - Я возьму её с собой... - подобрал вновь голову твари Ясюлюнец.
   - Только учти: тебе её и тащить, а я тебя с ней не намерен! У меня руки оружием заняты... - предупредил Мих: если что - дальше каждый сам за себя. Но это слова - на деле не бросит никого, даже Фашиста, пусть у него с ним на жизнь были разные взгляды. Однако с недавних пор роднились - без агрессии тут никуда, а далеко не уйти. Твари разорвут на куски. Так лучше их, чем они тебя. - Ты как, Немец?
   - В поряде... - не замечал тот телесных ран.
   Одно слово - садист, а ещё и мазохист. По жизни...
   - Привал окончен и с трапезой пора... - не убоялся Мих оторвать ручную зверюгу от окровавленного скелета, который обглодал до костного основания Вый-Лох, собираясь вдобавок в качестве десерта похрустеть рёбрами с позвонками, щёлкая как какие-нибудь орешки. А явно клыки о них точил.
   - Всегда успеешь, и насладиться данной трапезой, - уяснил Мих: это даже не начало их совместных подвигов с ним и всё только - самое интересное, а не очень - впереди.
   Сверившись с компасом и понадеявшись: от него есть какой-то толк в этой аномальной зоне, чем жутком мире, Мих задал очередное направление движения, не жалея батарейку карманного фонарика, сумев её приладить себе на голову.
   Ясюлюнец соответственно ему, поскольку руки были заняты трофеем, за коим мелкой дорожкой каплей крови тянулись багряные следы их преступления. Извечный постулат, встречающий туриста в заповедных и нехоженых местах можно было забыть: "Берегите природу - вашу мать!"
   Именно такие мысли сейчас и лезли в голову, вызывая идиотскую улыбку и такой же точно смех у обоих практикантропов. Пошёл откат из-за большого количества адреналина оказавшегося вброшенного в кровь во время схватки.
   Далеко не ушли, пришлось делать привал, поскольку и ноги тряслись, сгибаясь непроизвольно в коленях. Соратники покатились, а Вый-Лох не теряя время, метнулся за остатками пищи и...
   До них донёсся его рык вперемешку со злобными завываниями. У останков туши уже толпились стаей её оголодавшие сородичи - и близко не подпустили ручного зверя практикантропа к объедкам.
   - Доигрался... - исчезла без остатка трясучка, и теперь не только Мих, но и Фашист взял себя в руки.
   - Ы-ы... - повинно выдал ручной зверь.
   - Ыгы... - подтвердил хозяин. - Больше так не поступай! Иначе я избавлюсь от тебя раз и навсегда!..
   На словах пожурил, а про себя был благодарен за всё, что сделал для него за последние сутки Вый-Лох. И зря тогда Зуб обозвал его неподобающим образом. Зверюга оказалась умнее, чем могло показаться при первом поверхностном взгляде на неё.
   А с виду и впрямь урод, а тот ещё Даун. Однако это скорее защитная маска, под которой скрывалась умная и ушлая личина этой невероятно приспособленной скотины к здешней среде обитания. Где выжить из ума не просто, а лишиться жизни - достаточно выйти из барака подышать свежим воздухом, и это будет твоим последним вздохом.
   Вздохнув, Мих поплёлся неспешно в выбранном направлении. Следом заторопился Ясюлюнец, а иначе никак - над ним тенью нависал ручной зверь сокурсника, и явно поглядывал не только на окровавленный трофей Ясюлюнца, а и на него с тем же вожделением. То и дело отпускал едва различимые рыки.
   - Получишь у меня, Вый-Лох! Лишу клыка и повешу у себя на шее в назидание! Понял меня, скотина ты этакая? - предупредил хозяин: провокация не пройдёт.
   - Ы-ы...
   - Я не злопамятный - я запишу...
   Так и общались они всю оставшуюся дорогу, поскольку Ясюлюнец помалкивал - в тряпочку. Он уже нагулялся вдоволь, и теперь хотелось одного - добраться до лагеря и там показать себя во всей красе с трофеем - не лыком шит, а ломом подпоясан. Ну и спать...
   Глаза слипались, он начал отставать, но зверь позади него, и как только он налетал на него со спины, Ясюлюнец ускорялся, равняясь, а то и обгоняя Михея.
   - Замри... - отставил в сторону руку практикантроп, осаждая соратника, а заодно и зверюгу.
   С картой не сверишься - темно. И луч фонарика не выручит.
   - Кажется, мы почти пришли - уже на месте, - показались ему знакомыми очертания данной местности.
   Перед ними начинался подъём на гору, напоминая пологий склон холма. По нему он и зашагал уверенно. Но тут вдруг заросли и почему-то загремели как колючая проволока времён мировых войн 20-го столетия с консервными банками.
   Кто-то закричал что-то. Ну точно - в лагерь пришли и... Яркая вспышка света при звоне битого стекла о панцирь. Кто-то применил против него "напиток Молотова".
   - А-а-а... - заметался Мих, силясь выбраться из западни - ещё больше усугубил и без того своё незавидное положение.
   - Суки-и-и... - вскричал Ясюлюнец, заступаясь за него, сам швырнул через "заросли" меж бараков окровавленную голову твари.
   - Ой, горю-у-у... - уловили в лагере человеческую речь - и голоса двух сокурсников.
   - Воды-ы-ы... - запричитал Зуб.
   Так вот, кто оказался поджигателем.
   - Предатель...
   - Да я не хотел, Мих...
   Он сам ломился к нему сквозь затор из кустов, наваленных невпопад. Мелькнула Ворона с ведром наперевес и... окатила его содержимым.
   - Дерьмо-о-о... - продолжил орать Мих.
   - Ну-у-у... - затянула она, оправдываясь, - ...как те сказать, дабы не сильно обидеть, а и огорчить...
   Всё же огорошила.
   - Мы с девочками используем ведро в качестве ночного горшка, а то на улицу до сортира боязно выходить - можно не вернуться... Ой, ты вернулся, Михл-Ик...
   Возгорание удалось затушить, а это самое главное. Теперь бы отмыться от того, чем испачкали практикантропа. Помогли виновники, окатив из ведра, но на этот раз холодной водой.
   - Ещё... - потребовал Мих. - Хорошо-о-Ох...
   - Что здесь происходит? - объявился...
   - Паштет... - приветил его Мих.
   - И не один...
   Рядом с практикантропом ничем не отличающимся от ночных тварей стоял Ясюлюнец.
   - Вернулся, Фашист...
   - Иди на...
   - А мы тебя уже внесли в список пропавших без вести...
   - Придётся вычеркнуть, и записать в иной - живых, а выживших...
   - Из ума... Ха-ха... - поддержал Зуб по обыкновению Михея на словах и не только.
   Андрюха не мог нарадоваться возвращению закадычного друга, став в последнее время загадочным - таким же и выглядел.
   - Ты где был, а что видел - рассказывай, давай...
   - Завтра с утра... ага...
   - Не, ну я так не играю, Мих...
   - Я тоже, и даже не шучу... Устал, как собака...
   Ему помогли добраться до родного уже барака и такой же точно привычной койки. Есть и то не стал просить, лишь Ясюлюнца придержать за зубами язык.
   Фашист не только пошёл у него на поводу, но и за ним, заняв кровать Сака, свалившись подле Пигуля, коего, как и Ясюлюнца, перетащил на свою сторону Мих, сам об этом нисколько не подозревая. А ему ещё доверяла Ворона. Да и не только она. Он сильно изменился в глазах сокурсников по группе и параллельной. Словно какая-то местная достопримечательность. Не зря же зверюга приняла его за своего, а они в этом чуждом им мире прожили всего ничего - даже недели не прошло.
   Опасаться нападения дикарей явно не стоило, хотя и видели их со слов некоторых соратников по несчастью у лагеря - лазутчиков. Да у страха глаза велики. Им повсюду мерещились враги.
   Похоже, что на сегодня с приключениями было покончено.
   Паша покосился на Зуба, а тот в ответ пожал ему плечами.
   - Всё, смена караула! Можно кричать - караул! - наотрез отказался Андрюха покидать друга. Да и при наличии зверюги Михея снаружи можно было не опасаться незваных гостей. Та чем сейчас там занималась - разделкой трофея Фашиста.
   Утром им обоим предстоял серьёзный разговор с "соплеменниками" по лагерной жизни. А как на зоне - не строгого режима, а гораздо хуже - аномальной.
   Растолкав напарника с первыми лучами солнца, Зуб услышал от Миха в свой адрес:
   - Ты когда-нибудь спишь?
   - А ты так всё самое интересное на свете проспишь! - парировал Андрюха, скалясь как всегда. А с утра пораньше. По жизни весельчак и балагур, а тот ещё баламут, ну и разумеется плут.
   - Чё-то было - ночью?
   - Угу, ты вернулся, и Фашист, - кивнул Зуб. - Где вас носило?
   - Пить...
   - Выпить?
   - Нет, просто воды...
   - Странно... и слышать это от тебя! Неужто не пьёшь, аки верблюд?
   Зуб сунул напарнику ведро, и тот осушил его литра на два, побрызгал на лицо рукой, и выплеснул остатки на голову. Фыркнул довольно.
   - Дичаешь...
   - Не без того, конечно, - согласился Мих. - Но будь ты на моём месте вчера, вместо воды была бы в том же количестве водка - и пьянствовал бы неделю напролёт - не меньше!
   - Ну ты, блин, и заинтриговал, Мих! А тот ещё на... сказочник... - не терпелось Андрюхе услышать байки... из склепа. А горбатого напарник никогда не лепил, да и привирать не любил. Это его прерогатива, а не Михея.
   Но кое-что всё же практикантроп продемонстрировал напарнику - снимок сделанный на мобильнике Ясюлюнца.
   - Знакомая рожа, Серожа... - прыснул Зуб. - Видал вчера, когда её в меня метал этот Фашист, а затем догрызала, хрустя черепной коробкой, твоя зверюга. Какова эта тварь на деле?
   - С виду весит центнер, если не два, а кость пористая, хоть и массивная, так что лёгкая и прыгучая - зараза. Если бы не Вый-Лох, нам бы с ним... - кивнул Мих на Ясюлюнца, - песец... и не на мех...
   Он вновь вызвал у подельника своим заявлением смех.
   - В следующий раз я двину с тобой на охоту, - было охота Зубу окунуться с головой в приключения.
   - А мне что-то не очень, Андр...талец! Я бы не отказался, если бы по лесу можно было ходить, не оглядываясь на собственную тень.
   - И это мне заявляет тот, кто в глазах всего лагеря - герой! Одно слово - богатырь!
   - Скажешь тоже... - смутился Мих. - Если кто, то... вон - Фашист. Такое пережил! Знал бы ты, Зуб, где я на него наткнулся... Просто тихий ужас! Как вспомню - аж не могу - так и вздрогну...
   - Это можно! Я принесу? Угу?..
   - Если только ему, а не помешало бы... - опасался Мих эксцессов со стороны выжившего сокурсника и из ума - недолго было.
   Его до сих пор смущало то нечто, чему нельзя было дать никакого логического объяснения, а и водной твари в лагуне острова. И вообще много чему. Похоже, что придётся приспосабливаться и смотреть на разные жуткие вещи с порождениями этого мира, как на обыденные. Вот только психика перестраивалась медленно, если вовсе была способна у них - людей привыкших к цивилизованному образу жизни и такому же окружению. А сами тогда были дикари дикарями. За что и поплатились.
   Немец проснулся, и тут же отшатнулся от Ходока. Рука Пи...гуля обнимала его за талию, и это ещё не самое страшное и противное, а то: он прижимался к нему со спины.
   - Ещё подеритесь... - вернулся Зуб с "напитком" в привычной гранёной таре. Там были наркомовские сто грамм, а точнее - наркомановские.
   Ясюлюнец понял всё без лишних слов и опрокинул залпом.
   - А где - спасибо, Фашист?
   - Не обляпайся... - заявил Ясюлюнец.
   - Что ж ты хотел от него... - уподобился Мих Зубу. - Хи-хи...
   - Тебе ещё и весело после того, что уже поведал. А этот где был, словно в заднице у звероящера!? И выглядит как ожившая мумия... - ляпнул не к месту напарник.
   Ясюлюнец затребовал зеркала или любую иную отражающую поверхность, желая разглядеть собственную физиономию.
   - Похоже, тут без пол-литра не обойтись... - предложил Мих напоить Ясюлюнца, чтобы тот не проболтался про Лаптя. В лагере и без того хватало слухов и проблем. А тогда и вовсе начнётся разброд и шатания. Уж лучше пусть всё происходит, так как идёт - решил обустроить жизнь в лагере Вежновец.
   - Хрен, я останусь тут с ним! - заявил Зуб, выбив у Маковца бутылку спирта, заявляя, дескать: на замену той, которую частично ополовинил ночью, а затем ещё приветил ей напарника - благо не по голове. - Мне тоже понравились твои доспехи... Хи-хи... Я такие же хочу!
   - Какие проблемы, Зуб... - огрызнулся странным образом Мих - напарник и впрямь изменился - его словно подменили. - Иди и добудь... Сам...
   У крайнего барака с юга стал собираться народ. В передних рядах значилась Ворона с Баки и Саком. Там же Кислый с Лёликом и Морозом. Маковец с Вежновцом находились внутри и также в комнате у Миха, где его стерегли как зеницу ока не сводя глаз - Зуб, Фашист и Ходок, а в окне торчал Вый-Лох.
   - Народ требует хлеба и зрелищ... - прозвучала из уст Паштета фраза присущая глашатаю Древнего Рима на арене Колизея.
   - На счёт пищи - не знаю, да и относительно зрелищ - тоже не всё так просто...
   - Да ты сам оно в своих латах... Ха-ха... - заявил Зуб.
   - И чё я им скажу, а как на глаза покажусь в этом... - смутился Мих.
   - Смелей, Сергей! Не робей! Ты ж не воробей... Ей-ей...
   - Просим! - присовокупил Паштет. Сумел съязвить, а без ложки мёда в бочке дерьма никуда - факт.
   - Да ну вас! - понимал Мих: его неправильно поймут, скорее как за отъявленного головореза типа тех варваров, кои побеспокоили их в первую же ночь тут. Всё же уступил и вышел на крыльцо. Сокурсники встретили его громогласным ором, перемежевавшимся с улюлюканьем и хохотом. Он уже было, собирался повернуться и уйти, да не позволил Зуб. А тут ещё Ясюлюнец и... без содрогания до сих пор не взглянешь, словно его покрыла плесень, а кожа местами оказалась избита ало-багровыми пятнами.
   Пришелец с далёкой планеты - не иначе.
   - Хоть бы шапку какую ему на плешь натянули...
   - Пидарку? - отказался Фашист.
   Рассмешил.
   Мих стал серьёзнее. Его лицо приняло оскал той твари, в шкуру которой облачился сам.
   - Ах так...
   И выдал всё, что думал относительно обитателей лагеря и не только, рассказав им часть правды о тех тварях, с коими столкнулся в этом мире.
   - Так что дикари не самые лютые наши враги!
   - Ы-ы... - подтвердил Вый-Лох.
   Ручная зверюга практикантропа заставляла сокурсников считать: любую тварь в этом мире можно приручить, если очень захотеть, а её хозяин пытался это опровергнуть.
   Ясюлюнец как лишнее тому подтверждение - и ему не пришлось ничего даже говорить. Вид говорил о многом, а главном - выжить из ума ещё за счастье, а прожить неделю здесь не всем удастся.
   - И это ваша оборона, - указал Мих на растительность. Да дикари выжгут её вместе с бараками!
   Он вспомнил со слов Ясюлюнца, как людоеды расправились с Лаптем. Стоит им подпалить свои дубинки и использовать на манер факелов, и... думать о том даже не хотелось, чем всё может закончиться. А явно плохо для многих, если не всех.
   Требовалось по настоящему обустраивать оборону лагеря, и обзаводиться достойным оружием, а не только - без пищи также никуда. Голод грозил начаться уже к концу первой недели проживания в неведомом диком крае.
   - И что ты предлагаешь? - решил Зуб принизить Пашу с его жалкими усилиями.
   - У нас же имеются необходимые геодезические приборы! Мы ж какие-никакие, а геодезисты! Воспользуемся нивелирами и разобьём лагерь в качестве строительной площадки! А и лопаты с топорами, даже пилы имеются! Соорудим частокол!..
   - Так это работать надо... - послышались недовольные голоса из толпы предательской направленности.
   - А за чужой счёт не получится выжить! В рай на чужом горбу не въехать! Тут ад! - озадачил Мих своим очередным заявлением толпу. Говорить что-либо дальше - бессмысленно. И так всем всё очевидно: ну, переживут одну ночь, таким образом, как-нибудь, а дальше что? Вопросов много, а ответа ни одного. Следовало задуматься - и серьёзно.
   Паша поманил Миха назад в барак на пару слов. Зуб присутствовал на состоявшихся скоротечных переговорах. Вежновец предложил разделить частично власть, а точнее возложить на Михея ответственность за оборону лагеря. Как ни странно было слышать Зубу, но напарник согласился - и с его доводами.
   - Как ты мог? - озадачил он своим вопросом его, когда Паша покинул их.
   - Уметь надо, а подкинуть идею так, чтобы тому, кто её озвучил, казалось: сам же и придумал, а поступил мудро...
   - Бры-ыр-ред... - мотнул головой Зуб на заявление Михея. - И несёшь, аки птица яйца! Поясни - нормально, а ахинею не неси!
   - Вывод очевиден и напрашивался сам собой - надо что-то делать, а я уже прилюдно сказал: без обороны никуда. Да и оружие нам не помешает! Хотя бы луки! Лишними точно ничто не будет...
   - С одной стрелой много не навоюешь, Мих...
   - У меня было три, да две использовал на тех, голову кого грыз Вый-Лох, а жрать горазд и больше нашего! Ещё попробуй прокормить! Кстати, пора бы его выгулять...
   - Тогда я с тобой...
   - И я... - выдал Ясюлюнец.
   - О Фашист даёт - не любит местную фауну... Хи-хи... - прыснул Зуб.
   - Итого уже четверо...
   У Ходока округлились глаза, и зрачки расширились.
   - Это он учёл свою зверушку, а не тебя - расслабься. Не напрягайся! Останешься здесь и послужишь нам за глаза и уши! Всё понял? - пояснил Зуб. - Не слышу радости в голосе, а и его! Подай что ли хотя бы какой-нибудь жизнеутверждающий звук!
   Пигуль, что называется, насрал в душу:
   "Пук"
   - Понял - вопросов больше не имею! - хихикнул Зуб.
   Им было о чём поговорить в уединении, и Ясюлюнец не смущал Михея, знать и Зуб мог спокойно доверять ему, а проверять друга не стоило - временем уж точно. Доказано - не подведёт, а и в беде не бросит. Ведь отбил Фашиста, хотя сам бы ещё подумал, а стоило бы встревать за него и рисковать собственной жизнью. Шкурный интерес нынче превыше всего.
   Паша уже раздавал команды, срывая голос на сокурсников, но никак не сверстников, был старше любого из них на добрую пятилетку - стоял подле нивелира установленного на штатив-треногу и заставлял Ворону с Баки носиться по периметру лагеря с шашечными линейками в разложенном состоянии.
   - Куда ты ставишь? Не туда! Левее - я сказал! Лево - это туда!
   - Сразу бы так! А у нас, баб, куда показывают, туда и двигают! - озадачила Татьяна.
   - Я ща двину кому-то и кое-чем куда, куда не надо, а не помешает, - погрозил Паша кулаком Баклицкой.
   - Как будто всё сразу встанет на свои места - наивный! - ухмыльнулся Мих.
   А Зуб и вовсе съязвил:
   - Ты рупор смастери и матерись, Паштет! Не стесняйся! Здесь можно - и ещё не такое...
   Сами были удостоены от Павла нелицеприятной фразой, где нормативными словами оказались исключительно предлоги для связки слов "в" и "на".
   - Туда и идём как раз! Айда с нами или кишка тонка? - залепил в довершение ко всему Фашист.
   С Ясюлюнцем спорить Вежновцу было не с руки, это всё равно, что справлять малую нужду против ураганного порыва ветра. Толку не будет.
   - Ы-ы... - подтвердил Вый-Лох, поддержав троицу спутников. А без него никуда, и в лесных дебрях делать нечего.
   - Мы куда, Мих, а далеко? - заинтересовался Зуб, когда они добрались до первой зарубки на дереве.
   - Сначала до места столкновения с рептилией... - напомнил напарник про день минувший - точнее два. - А дальше... сюрприз будет!
   - Приятный?
   - Тебе, во всяком случае, должно понравиться... - намекнул Мих: следует быть внимательным и постоянно держать руку на оружии. И каждый обладал тем, с каким уже воевал против здешней фауны, а и дикари недалеко от животных ушли. И кто хуже - аборигены или твари - вопрос на засыпку. Сразу и не ответишь однозначно, а и двусмысленно не получиться.
   Добравшись до развилки, далее спутники пошли проторенной дорожкой в кустарниковой растительности. Зуб прорубал заросли своим "мачете" в форме совни. И вскоре четвёрка бродяг оказалась на возвышенности, откуда открывался вид на грандиозный источник воды.
   - Чьи это следы? - заинтересовался Зуб отпечатками гигантских лап на земле, продавивших мох с лишайниками и прилично по глубине. А поначалу принял за обычные ямки с кочками и буграми.
   - Лучше те не знать, а нам не встречаться с тем монстром, - охарактеризовал Мих звероящера одним словом - бронезавр.
   - Типа местный слон?
   - Хуже - носорог...
   - А на доспехи сойдёт? Хи-хи...
   Зуб осёкся, видя, насколько серьёзен напарник.
   - Извини... если что не так!
   - Дурак...
   - А никогда не скрывал! Лучше являться им, чем полным кретином как консервный деликатес, - намекнул Зуб на Паштета.
   Тот до сих пор не понимал: не всё зависит от него. Мог командовать и орать сколь угодно долго, срывая голос, да с людьми надо ещё уметь разговаривать и договариваться, а донести до них смысл суровых реалий здешней действительности. И лучше один раз ткнуть носом в дерьмо, чем тысячу раз объяснять одно и тоже. Жить захотят, а выжить - и не из ума - сами примкнут, как Ясюлюнец к Михею и Зуб. А Вый-Лох сразу почувствовал за кем сила. Животное не провести - у него шестое чувство.
   По тропе бронезавра и спустились к заводи спутники, а затем, побродив по берегу, наткнулись на бревно.
   - Это и есть твой плот?! - выпучил Зуб глаза на Михея.
   - А чё? Когда мне было мастерить его...
   - Лады, поплыли на остров... - не сразу приметил клочок суши на бескрайней водной поверхности Андрюха, пробуя на вкус воду. - Не солёная - морем быть не может. Скорее озеро или очень большая-пребольшая река.
   - Ы-ы... - недовольно выдала ручная зверюга, однако полезла со всеми в воду, и поплыла.
   Остров нисколько не изменился. Даже остались следы вчерашних посетителей. По ним и ориентировались практикантропы.
   - А здесь мило... - заявил Зуб, и резко изменил свою точку зрения, когда бродяги наткнулись на скелет гигантского земноводного монстра.
   - Чё терь скажешь? - усмехнулся Мих.
   - А мне нравится, - вставился Ясюлюнец.
   После встречи с "дуплом" этот монстр не казался Фашисту чем-то страшным.
   - Ну ты глист... - выдал Зуб в его адрес, дав таким образом новую кличку. И она понравилась самому. А вот Фашисту...
   Тот решил сразу разобраться с ним и не с глазу на глаз, а прямо в глаз...
   - Я вам не помешал... - вмешался Мих, влезая с Вый-Лохом меж драчунами.
   Ручная зверюга раскидала их как пушинки, отправив в разные стороны.
   - Вы закончили?
   - Только тогда, когда с ним... - заявил новоявленный Глист.
   - Тогда сам не надейся, что я стану прикрывать тебя с тыла, а больше вытаскивать из той задницы, в которой оба побывали... - напомнил Мих: с кем и стоит воевать по необходимости - с внешними врагами, а среди себя нечего их искать - чревато.
   Возня на песчаном берегу острова для драчунов вроде бы обошлась без последствий. Тем более что Мих принялся ладить для них луки - вырубил из позвонка по паре рёбер. А тетиву пошли брать к лагуне. Надежда на вчерашний трофей добытый им здесь - не оправдалась. Кто-то стянул мёртвую тушу древней разновидности спрута-осьминога.
   - Ничего - ща отловим с Вый-Лохом иного... - заверил практикантроп. И смело полез в воду.
   Оттуда вылетели жгуты, и Зуб не убоялся, опередив ручную зверюгу напарника, взмахом совни - перерубил один жгут-щупальце - иные скрылись.
   - Ещё надо, - заявил Мих.
   - Кому - мне хватит, а если Глисту - пущай на себя и ловит это... нечто...
   Пришлось ещё поплескаться практикантропу и с тем же успехом, но он стремился отловить целиком водную тварь, да та оказалась слишком ушлой, решив: лучше лишиться очередной конечности, нежели жизни. Со второй попытки полакомиться людьми уяснила: себе дороже выйдет - можно и жизни лишиться.
   - Да и ладно... - прибился Мих. Усталость накапливалась день ото дня. А не мешало бы подкрепиться. По такому случаю, они двинули на место кладбища панцирных мокриц-черепах.
   Как охотиться на моллюсков среди них - Мих уже знал. Отыскав несколько нор под ними, он последовательно тыкал туда костяным мечом, а затем раскалывал крупного моллюска о камень, попутно добывая вместо еды ещё и щиты для сотоварищей.
   А вот сбруей им разжиться не посчастливилось. Никто из рептилий больше не приползал сюда линять. А самим было уже пора возвращаться в лагерь и дотемна - ни Михея, ни Глиста не прельщала перспектива встречи с ходячим "дуплом".
   - Да чё за оно - и вы так боитесь? - заулыбался Зуб.
   Вый-Лох и то взвыл, а точнее заскулил при его упоминании - понимал людскую речь.
   Иных доводов не требовалось. Стоило поверить на слово, а не искать приключений на то место, откуда бежал Глист с помощью Михея. И потом была опасность наткнуться на ту рептилию, скелет которой распотрошили частично на луки. А не мешало бы вернуться сюда и не только за дарами, но и обустроить новый опорный пункт по добыче еды и оружия.
   Гремя костяными мечами о щиты, Зуб с Глистом разошлись, имитируя наступление древних воинов, взяв за основу боевого клича любимую фразу Вый-Лоха.
   - Ы... Ы...
   - Как дети малые! - сердился Мих про себя. Им следовало вести себя тише, стараясь избежать неприятной встречи с теми, кто вёл стайный образ жизни и охотился сворой. Стрелы переводить на хищных тварей не хотелось, а разжились и материалом для их изготовления, обойдясь десятком снарядов на первое время с примитивным оперением в качестве продетых в двойные отверстия плотные листы, прихваченные всё с того самого острова - тамошней растительности.
   А тут ещё парочка беглецов, потерявшихся, как и Ясюлюнец из числа тех вояк, что подались с Лаптем - Лабух и Молдова одичали в край, перейдя на подножный корм, взирали свысока на тех, кто застал их на дереве, и при этом жевали не то кору, не то листву, а то и вовсе какие-то плоды подобно жёлудям.
   - Свои мы... - заржал Зуб. - Али не признали...
   Пришлось отскочить. Те принялись кидаться твёрдыми плодами размерами с шишку, но по твёрдости напоминая булыжники.
   - Айда в лагерь с нами... - прибавил Мих.
   - Да хули с ними цацкаться... - предложил Глист, соответствуя своей прежней кличке подрубить дерево и свалить их вместе со стволом и кроной наземь.
   Обошлось. Близость ночи и обходной манёвр практикантропов принёс свои плоды. Бродяги сами спрыгнули вниз и подались вдогонку за ними. Но по-прежнему держались чуть в стороне, опасаясь не столько сокурсников при оружии из параллели, сколько их ручной зверюги.
   Итого уже три скитальца, а с Пигулем - четыре было возвращено из одиннадцати без вести пропавших студентов. Не так уж плохо, но и не хорошо, а более или менее сносно закончился очередной поход за приключениями.
  
  

Глава 7

НЯМ

"Бывают в жизни уроды, но такого...

ещё надо было суметь найти!"

(превратности судьбы)

  
   Ночь прошла в мучительных кошмарах. Беккеру то и дело снились те, кто сопел рядом с ним в две дырки под боком и грозились отгрызть нос и уши, а затем принялись откусывать пальцы и...
   Он вскрикнул, очнувшись в поту. Ворвавшееся в сонный мозг сознание вернуло ему картину реальности - и удручала не хуже кошмара. Всё это с ним происходило наяву.
   Какой-то недовольный дикарь-соплеменник толкнул его в бок и как водится не кулаком, а дубиной наотмашь, стараясь зацепить по голове. Если бы не это, Беккер нескоро бы ещё угомонился, а так вновь отвалился на мох с лишайником, лишившись дара речи, а с ним и сознания.
   Сколько он так пролежал, и сам не знал, да и разум ничего путного не подсказывал, и был затуманен, даже когда его пытался побудить некто, а когда добудился, Беккер по обыкновению вскрикнул.
   Пред ним предстала вытянутая физиономия старика, больше похожего по внешнему облику и не только, а по жизни - на ожившего мертвеца. Этакая ходячая мумия - и предстала с утра пораньше перед ним.
   О намерениях старейшины оставалось догадываться, поскольку узнавать свою дальнейшую судьбу Беккер не спешил. Он приблизительно догадывался, что последует далее и явно малоприятная экзекуция, на что-то иное в племени людоедов рассчитывать не приходилось, так как у них иной раз свои же сородичи шли в меню - в самые голодные времена.
   Вот и сейчас не особо были избалованы в еде. Пищу добыть не так просто, проще ближнего завалить и живьём сожрать, пока никто не видит, а потом соврать: дескать, его утащила какая-то хищная тварь.
   Вроде бы обошлось для Беккера, но не совсем. Старик придумал для новоявленного сородича новую пытку. Видимо этому палачу племени и впрямь больше заняться было нечем, поэтому и придумывал разного рода кровавые зрелища, на которое собрался посмотреть весь здешний род уродов.
   Беккер оказался в окружении дикарей, и все смотрели с придыханием на действия старика.
   "Что ещё придумал выживший из ума питекантроп?" - никак не мог взять в толк Беккер.
   Как вдруг обнаружил на шкуре инструмент для пыток. Там лежали острые костяшки - отборные клыки и когти, кои надлежало натыкать в рожу новоиспечённому дикарю.
   - Не-ат... - захныкал Беккер. - Не надо-о-о...
   Взвыл, когда старик ухватил его за подбородок и воткнул меж ноздрей загнутый полукругом коготь.
   Было больно - и это ещё мягко сказано. Беккер к тому же не привык к виду крови, а собственной и подавно боялся. Она засочилась у него из носа на уста. Губы обагрились густой солоноватой консистенцией и...
   Старик смахнул кровь, а затем растёр у Беккера по лицу, нанося какую-то кровавую маску.
   Дикари зашлись в неистовом оре, приветствуя будущего воина, а пока что Беккер не мог считаться даже охотником. Для этого ему следовало проколоть уши, чего он не заслужил, а точнее наполовину.
   Иной коготь старик воткнул ему в левое ухо. После чего выдал складной нож с топором и указал на выход из пещеры - словно прогонял.
   Беккер был уже ни рад данному повороту событий, решил уточнить, как ему быть - себя вести.
   Старик коротко объяснил.
   - Ням-ням...
   Стало очевидно: он требовал от Беккера еды - добыть охотничий трофей для племени.
   Ничего не поделаешь - пришлось уступить, лишь бы старик отстал со своей пыткой, поскольку нос распух, и ухо саднило.
   А тут при выходе на глаза попалась небольшая лужица. Он кинулся к ней и умылся, а затем, когда успокоилась водная гладь, взглянул на себя и недовольно сморщился. С кислым выражением лица и подался прочь от стойбища дикарей.
   Однако старик не думал бросать новичка без присмотра, отправил за ним кое-кого, кто должен был следить, не спуская глаз. И не воина, даже охотника не пустил. Сейчас он, как и они, были заняты другим важным делом, нежели Нямом - высматривали чужаков, изучая их быт и выясняя точное количество. А требовалось ещё собрать достойную силу, поскольку в одиночку одним племенем не справиться со столь сильным и грозным врагом.
   Опасения старика подтвердились, когда явился один из лазутчиков посланных им в лагерь геодезистов-практикантов. Сообщение было неутешительным - с одной стороны, а с иной...
   Там имелись женщины, и людоед истекал слюнями при воспоминании о них, что и подтверждал порноснимок, выпавший у Беккера, когда одна из дикарок осмелилась заглянуть ему в трусы.
   Старик показал вояке цветную картинку "богини" и тот утвердительно закивал головой.
   - У... У... У...
   - У-у-у... - затянул старик. У него самого при виде фото вздымалась плоть, а если при живом трофее, то и вовсе не прочь был пожить как Хью Хефнер с гаремом горемык.
   Ему не терпелось раздавить ватагу чудаков, ради чего он замыслил собрать воедино род, поскольку являлся старейшиной не только в этом племени, но и в других имел права голоса.
   Оставалось дождаться трофея от чужака-соплеменника и... отправить с дарами посыльных по иным стойбищам долины скал. Если всё получиться, как он задумал, то уже завтра сможет повторить набег на лагерь чужаков, и при этом сам возглавит поход против них, объявив войну священной. Соответственно часть даров будет принадлежать ему боевыми трофеями для ритуального обряда восхваления кровожадных духов Огня и Земли.
   Из пещеры вылетел довольный вопль старика, чего давно не случалось с ним, и по причине чего на него уставились все те соплеменники-дикари, кто так же, как и он находились здесь же. Даже великий воин - в прошлом - отошёл от бреда и ран, сейчас косился в недоумении на старейшину рода племени.
   Недолго думая, старик отправил лазутчика отыскать Няма, наказав поторопить того, а заодно и его соглядатая. Время близилось к полудню, а от парочки ни слуху, ни духу - это не нравилось в первую очередь старику, хотя он заявил: дескать, духам-покровителям их рода-племени.
   Дикарь выскочил, и быстро прочитав следы, нашёл нужные, подался по ним искать пропажу.
  

***

  
   Теряя остатки сознания от голода и боли, Беккер задумал осуществить привал, опустился на камень, нисколько не обращая внимания на посторонние шумы и шорохи, даже не думал шарахаться от них. Он ещё не привык к здешним реалиям суровой жизни, и ему казалось: страшнее дикарей-людоедов уже никто и ничто не может быть. Ошибка цивилизованного человека очевидна, а после того, что содеял, больше не ощущал себя им. Руки и ноги дрожали, зубы и вовсе стучали. Его трясло, как при лихорадке. Он сильно потел. Крупные капли стекали с него в три ручья и все как одна холодные.
   Он проклинал всё и всех на свете, не забывая про себя, что было чревато и чем - осознал лишь чуть погодя, когда шорохи стали приближаться и стали подобны на рыки. В его направлении двигался хищник скал.
   Как Беккер вскочил практически на отвесный участок небольшого и невысокого шпиля с его-то грузной и томной комплекцией, осталась загадкой для самого, а и того, кто следил и также открылся, присоединившись к нему.
   - А-а-ай... - поначалу не обрадовался данному соседству Беккер. Но быстро опомнился, когда внизу под ними всего в каких-то пяти-шести метрах возникла хищная зверюга, и, зашипев, оскалилась, выставляя напоказ клыки, а и когтями передних лап шаркнула по мху с лишайником, сбивая с отвесной каменной стены.
   Оба беглеца прильнули один к одному и обнялись в страхе, держась друг за дружку. Внутри Беккера что-то всколыхнулось. Дикарём оказалась совсем юная дикарка, её твёрдые и длинные соски едва не проткнули его не совсем мужскую грудь.
   Но тварь вернула его в реальность, совершив неудачную попытку добраться до них. У неё не получилось вскарабкаться по выступам отвесной стены. Всё-таки лапы, пусть и когтистые, это не человеческие руки с пальцами. Сорвалась вниз где-то на середине пути. И снова прыгнула с тем же успехом, хотя и забралась на метр выше.
   Очередная попытка твари могла закончиться трагически для людей наверху громоздкой глыбы. У Беккера впервые зародилась здравая мысль: если он справиться с заданием старейшины людоедов, то в качестве трофея ему ещё достанется и эта дикарка. Ему и впрямь не хватало женских ласк. А если честно - вообще ни разу не испытывал их, но эрекцию...
   Вот и сейчас даже такую грязнулю и неряху хотелось "приголубить". Даже поцеловать. В ответ она укусила его за губу, вернув с небес на грешную землю кровожадного мира.
   Беккер вскрикнул от боли, и тварь внизу зашлась от запаха его крови. Её когтистые лапы показались на краю спасительного скального выступа.
   На инстинкте самосохранения Беккер вспомнил про топор, ахнул с размаху. Последовал двойной удар. Под замах угодила дикарка. Он зацепил её и без того в уродливую рожу, так ещё больше испортил, а твари отсёк когти одной из лап из-за чего та сверзилась вниз.
   Осмотревшись, что натворил, Беккер пришёл к выводу: всё не так уж плохого, как могло показаться на первый поверхностный взгляд. Один трофей - охотничий - он ещё не добыл, а приз за него уже пребывал в нужном состоянии - дикарка в беззащитном положении. Им и поспешил воспользоваться, срывая с себя на колени штаны. Вдруг застыл.
   Дикарка уставилась на него открывшимися и округлившимися глазами.
   - Всё будет чики-пуки-и-и... - взвыл Беккер.
   Она схватила его за то, что он сам пытался воткнуть в дикарку.
   Тварь снизу огрызнулась, и "влюблённая" парочка снова озаботилась своим незавидным положением.
   - Никуда не уходи, я мигом, - развязался в кои-то веки у Беккера язык, а не только. Он резко переменился и не только внешне. То, чего так хотелось ему заполучить, оказалось дороже собственной жизни. Ему сейчас казалось: риск оправдан на все 100% и даже больше.
   Выглянул из-за уступа, не опасаясь: дикарка столкнёт его вниз, а ведь запросто могла. Тогда бы тварь насытилась им, и оставила б её в покое.
   Но он об этом даже и не думал, а чего не смог осуществить - в том числе это касалось и хищной тварюги.
   - Убью, скотину-у-у... - затянул Беккер, надеясь призвать иных соплеменников из пещеры.
   Эхо понесло его завывания, загуляв по лабиринту ущелий среди невысоких скал, но от этого не менее опасных. Вниз полетел камень и не один. Скалы заходили ходуном и обрушились настоящим камнепадом.
   Беккеру снова чудовищно повезло. Он сумел укрыться от летящих вниз с грохотом булыжников и глыб, прижавшись к дикарке - укрыл собой.
   Та не сопротивлялась и больше не царапалась как кошка, а и не хватало его больно за то, что вновь всколыхнулось в нём.
   Когда грохот затих, а пыль осела, подле обрыва пятиметровой высоты образовался пологий спуск. Вот только спускаться по нему на дно ущелья не хотелось. Да Беккер, собственно говоря, и не торопился. Теперь дикарка его - он сделает с неё всё, что захочет, а она и не пикнет. Ведь показал у кого сила.
   Она взбрыкнула и попыталась вырваться, но куда там - весовые категории оказались несовместимы - перевес был троекратным на стороне насильника.
   - Попа...лась... - ликовал Беккер, разорвав шкуру на дикарке.
   Вид сосков маленьких грудей девчонки возбудил, а и то, что ещё не успело покрыться защитным наростом. В этот самый неподходящий момент со спины тенью навис ещё кто-то. Беккер резко обернулся и узрел перед собой воина-дикаря. Тот держал дубинку в руке, но не над головой.
   - Те чё? - разошёлся в край Беккер - его кидало из одной крайности в другую - он на глазах дикарей становился тем, кем они желали его увидеть.
   Посыльный напомнил про охотничий трофей. Беккер послал его... отрывать собственную добычу из-под завала. Дикарка подтвердила его слова. И сама подалась помогать тому.
   - Твою-у-у... - затянул по-звериному Беккер.
   Иная и столь вожделенная добыча выскользнула.
   Раскопки продлились не больше часа, дикарям удалось извлечь тушу хищной твари забитой камнями, и когда они доставили её старику, Беккер сразу вырос в глазах старейшины.
   Завалить подобного хищника было выше всяких похвал, а именно великий воин по имени Айя - и удостоился данных атрибутов, но когда уже приносил в племя головы врага, а не в бытность охотником.
   Пытка когтями продолжилась. Очередной отличительный знак был загнан во второе ухо. На этом, казалось бы, всё, ан нет - Беккеру расцарапали грудь клыком уже убиенной им твари и повесили её большой клык - один из двух - на шею. После чего ему пришлось извозиться в крови твари, деля меж соплеменниками её тушу, которую всецело за исключением шкуры и головы прибрал к рукам старик.
   Дары были добыты и теперь отправлены им в иные племена рода по другим стойбищам посыльными, одной из которых оказалась дикарка, на которую положил глаз новоявленный великий воин, лидерство коего нынче являлось неоспоримо. А ему хотелось не только положить на неё око, но и кое-что ещё, что продолжало трепетать и выпячиваться, доказывая лишний раз собственное превосходство - мужика.
   Старейшина не мог нарадоваться на ассимилированного чужака. И только теперь уловил истинный смысл подношения кровожадных духов их племени - они видели в нём того, кто приведёт род людоедов к процветанию. И разобравшись с чужаками, затеют небольшую кровопролитную войну против иного заклятого врага, который вскоре должен объявиться у них в долине, едва в ночное небо выйдет полный диск спутника Земли и окрасится багровыми оттенками.
   Видя желание Няма, Ойё заявил ему: он получит жену - и сразу, как они разорят стойбище чужаков, обитающих в странных древесных жилищах. Тогда он будет вправе требовать себе любую награду.
   - Хм, - ухмыльнулся Беккер. - В таком случае нафига мне эти замызги!?
   Перевода не последовало, хотя он и требовался старику.
   - Перебьёшься, - озадачил новоявленный великий воин очередной непонятной фразой старика, недоступной тому по смыслу содержания. - А то и я тебя после того, что сам и заявил!
   А это уже предъява, пусть и скрытая, зато очевидно одно: столкновение... интересов неизбежно.
   Остаток для Беккера дня прошёл тихо и спокойно. Больше никто не принижал и не отвлекал его от собственных мыслей, он как победитель хищной твари возлежал на шкурах, пока ему не принесли ту, что содрали с убитой им твари. И даже череп подали - очищенный до кости. Не корона, скорее шлем, но тоже своего рода знак отличия - его верховенства над остальными дикарями. И признавали его своим новым лидером.
   Беккеру казалось это нормальным, поскольку его подопечные - питекантропы, а он - хомо-сапиенс, чем и начал кичиться, как ранее, когда его соплеменники по цивилизованному миру прививали чувство собственного превосходства над иными народами современной Земли.
   Ночью опять не спалось. Кошмары не донимали, но в пещере людоедов было как-то неспокойно. Они также лежали с приоткрытыми глазами, пребывая в полудрёме. Больше всего это касалось старика. Тот ждал известий от посыльных. Они не торопились возвращаться. Возможно, их перехватили - либо дикие звери, либо иные враги естественного происхождения о коих нисколько не подозревал Беккер, но догадывался, строя догадки. Однако ни на йоту не приблизился к разгадке здешних тайн, кои покрывала пелена мрака ночи. А и в пещере хоть глаз коли, угли не особо освещали массивный грот. Куда наконец-то влетел первый посыльный дикарь. И племя сразу оживилось, придя в движение. Со своих мест повскакивали мужчины способные держать дубинки, иные, как и женщины с детьми, остались на своих местах.
   - Тя только за смертью посылать, а то и куда подальше... - Беккер и то, недовольно ворча, поплёлся ближе к входу в пещеру. И заявил в продолжение: - Чего тут у вас... случилось? А ещё стряслось!..
   Старик указал ему на камень, покрытый мхом подле себя. И начал переводить пересказ посыльного. Тот явился не с пустыми руками. Ему дали окровавленную кость, точнее коготь. Это означало, что те, к кому он заявился сегодня днём, приняли предложение собратьев по оружию и будут ближе к утру у них в пещере. Соответственно им требовалось накормить их - и не только.
   А вскоре появилась и та дикарка, на которую положил глаз Беккер. Хмыкнул при виде неё, и ткнул нагло пальцем, а затем им себе туда, где всколыхнулась нижняя чакра. Говорил ей: мол, ты моя - и никуда не денешься, детка! Я поимею тебя, как ты тогда меня на скале, хватая за...
   А долг платежом красен. Всё-таки этот мир также по-своему прекрасен. Долго девок уламывать не надо, трахнул... дубинкой по голове, и она твоя - делай с ней, что хочешь, и душе угодно, если ещё успеешь и сумеешь воспользоваться доминирующим положением в племени.
   И она принесла вести. Известие было приятным. У людоедов давным-давно не собиралась сильного воинства, а и союза не возникало. Но старик ещё помнил те времена - былой юности - когда племена рода объединялись, и совместно противостояли любому врагу. Не думал, что когда-нибудь снова сможет лицезреть нечто подобное. Тем более уже знал приблизительное количество чужаков благодаря Беккеру. Тот говорил о пяти полных рук пальцев - именно столько было чужаков, а воинов среди них - мужиков - чуть более двух десятков, остальные - бабы. А они воевать не умели. Хотя если вспомнить, что ослепили временно одного из воинов Айя - Ням чего-то не договаривал или сам не догонял: насколько они опасны в гневе.
   Но это и подкупало старика - не каждая дикарка способна проявить характер. А умел обламывать сильных духом женщин. Даже что-то слышал с юных лет про амазонок и матриархат. Но сталкиваться с ними не доводилось при жизни. Хотя и земля слухами помниться и множится. Где-то обитали на востоке. Там где восходит дневное светило. И сами также светлы ликом и шерстью головных покровов. А покрывали себя до пят тонкими и изящными шкурами.
   Отдав распоряжения Уйё, Ойё наказал больше не беспокоить себя и Няма - они должны отдохнуть, дабы не выглядеть уставшими при встрече сородичей иных племён славного рода людоедов.
   Как Беккер сумел уснуть, сам не помнил, а продолжал с вожделением коситься исподлобья на дикарку, делая в её адрес странные жесты, и при этом издавал непонятные звуки даже для старика.
   Старейшина всё мотал на ус, стараясь запоминать любые проявления чужеродного происхождения, исходящие от новоявленного соплеменника. Они нравились ему и одновременно не очень - всё ещё колебался, сомневаясь в правильности собственного выбора. И своего ли, когда на этом настояли духи Огня и Земли, сведя его с этим чужаком, только на первый поверхностный взгляд казавшимся слабаком, а когда дело дошло сделать выбор в пользу собственного шкурного интереса, проявил небывалую удаль по меркам людоедов.
   Он ещё поможет старику объединить род воедино - все племена, и те будут приносить ему дары, признав верховным старейшиной над остальными. Соответственно у него появится свой собственный круг - полный как рука с целыми пальцами.
   С тем и уснул. А Беккер с похотливыми мыслями и во сне он отымел дикарку, наказав за то, что распустила свои руки тогда на скале против него. Он наказывал и наказывал её остаток ночи напролёт, а когда проснулся, то понял: кое-что застряло в черепе твари на месте ока. И сорвать сразу не получилось, поскольку запросто можно было лишиться отличительного знака мужским достоинством.
   Однако в глазах дикарей Беккер ещё больше возвеличился. Не каждый воин способен дважды надругаться над поверженным противником - и сначала над его плотью при жизни, а затем и над духом по смерти и обретении трофея, а её силы.
   За данным странным и непонятным занятием чужака-соплеменника и застукали - благо не в прямом смысле дубинами, а переносном - дикарское пополнение одного племени. И явились с копытом, означавшим: готовы пойти со здешними обитателями, куда те ни укажут, а хоть на край бездны.
   Затем появилась ещё толпа народа - и все как один с дубинками. Отличия в костяшках также были незначительны и знаки отличия воинов разных племён одного рода практически идентичны. Разница заключалась в длине когтей или количестве клыков.
   Настал черёд Беккера знакомиться с гостями. Старик собственноручно вырвал у него череп хищной твари и насадил на голову. Та не сразу пролезла сквозь уши, и пришлось стукнуть дубинкой.
   Беккеру хоть бы хны. Он и впрямь великий воин - стоял крепко на ногах, а казался громилой в сравнении с иными дикарями. Монументальная фигура - не из-под руки Церетели вышла, но такую "недвижимость" не один год требовалось наедать, не покладая рук и не зная устали, а пихать в себя много еды, которой хватило бы на такое же количество лет всем объявившимся здесь дикарям.
   Новоявленные сородичи рассаживались по местам в пещере указанным стариком, и поглядывали с вожделением на местных дикарок. Кое-кто положил также глаз на приглянувшуюся Беккеру особу.
   Ням рыкнул на него, сам того не ведая: вызвал иного великого воина на поединок чести.
   Старик посетовал, недовольно закачав тем, что ещё не сложил, а пора было, в виду преклонного возраста и вида ожившего мертвеца. Но поделать ничего не мог. Гость принял вызов на бой.
   Старейшина перевёл Беккеру слова гостя-дикаря. И собственный великий воин поник лицом. Кожа приняла бледный окрас плесени.
   Однако и на этот раз обошлось всё так, что лучше и не надо. Да и представить сложно. У него на голове шлем в виде черепа хищной твари - и смягчал удары дубиной дикаря-гостя, в то время как Беккер сам обладал куда более грозным и смертельно-опасным оружием - топором. Да дикарь ускользал всякий раз, оказавшись пронырливым малым. Пока не угодил под скользящий удар обухом.
   Победа по очкам за явным преимуществом - а нокаутом - досталась Беккеру. Ням стал истинно великим вином рода, а не только племени. Его неоспоримое лидерство признали иные сородичи из числа великих воинов своих племён. Итого таких набралось около пяти.
   Вроде все в сборе были - по заверению старика, когда тот привёл в чувство Беккера, и огласил своё решение, а всем, как исходящее от Ням.
   Окинув презрительным взглядом толпу разномастных дикарей, Беккер остался недоволен не только их внешним видом и обликом, но и оружием. Дубинки конечно хорошо, но не против его сокурсников. Так их не одолеть, тем более что очередной лазутчик принёс известие о появлении среди них сильного воина с ручной зверюгой способного на пару с ней завалить добрый десяток воинов. А чужаки к тому же обустраивали какие-то там ловушки. И так их просто с набега навалом не победить. Придётся повоевать и порядком. А не один день сражаться. Без облавы никуда. Придётся обложить на длительный промежуток времени лагерь, лишая чужаков и без того скудных запасов еды. Вот когда они оголодают, тогда и возьмут их практически голыми руками.
   - Слишком долго, - заявил Беккер.
   Ему требовалось всё и сразу. А намеревался проучить и отомстить сокурсником за то, что они бросили его на произвол судьбы.
   Топор один на полсотни рыл. Поэтому решил вооружить людоедов помимо дубинок ещё и заострёнными длинными кольями.
   Пояснив, какой вид растительности его интересует, старик отправил Беккера с одним из ушлых дикарей. Вскоре от Ням явился посыльный с колом-посохом в руках, заявив, чтобы иные дикари влившиеся в отряд дважды великого воина и победителя твари шли за ним, разбирая оружие.
   На щиты у Беккера не осталось времени, но он решил: обойдутся и без них, тем более что затеял напасть на лагерь внезапно и ещё засветло, поясняя старику свою тактику тем, что когда чужаки увидят количество дикарей - дрогнут, а и внезапность половина залога к успеху.
   - Они-то нас днём не ждут, а мы ошарашим их... - потряс Беккер топором над головой.
   Когда старик перевёл его слова для толпы, дикари-людоеды взревели бравурно, отвечая всеобщим ором, единогласно поддержав дважды великого воина.
   Теперь было важно добраться до лагеря геодезистов-практикантов потайными тропами и небольшими группами, а затем напасть разом со всех сторон, обрушиваясь на центральный барак со студентками.
   Интерес Беккера был очевиден. Он начертил на голой земле обломком кости план боевых действий и донёс их смысл до старика, а тот до иных дикарей-людоедов. На том с наполеоновскими планами и закончил маленький фюрер-людоед.
   Двигаться надо было быстро, а и не близко. К подобным переходам Беккер оказался не готов, но быстро нашёл выгоду из собственного положения, заставив дикарей скрестить колья и четверо из них, ухватив за края, потащили его на собственных горбах.
   Положение хоть и возвышенное, но также незавидное. По лицу Беккера хлестали ветки древесной растительности. Всё-таки здешний лес представлял собой по большей части нехоженые дебри. И если бы не череп в качестве шлема, могло быть много хуже, и а так больше некуда. Он разбил нос. И едва сумел остановить кровь, когда дикари сбросили его наземь, устроив привал без приказа, исходящего от него.
   Старик был тут как тут - и объяснил коротко: они на месте. И точно - до слуха Беккера донеслись эхом отзвуки того, что сейчас творилось в лагере.
   Он примкнул к лазутчикам, и те раздвинули для него растительность, давая возможность собственными глазами взглянуть на картину происходящих там событий.
   Лицо Беккера прорезала язвительно-саркастическая усмешка, он посмеялся над усилиями Вежновца и его подопечных. Они сооружали вал, но что получилось, скорее окоп и с одной стороны выше в виду образовавшейся, да толком не утрамбованной земли на насыпи, где-то вполовину человеческого роста. Хотя если забраться в яму, то голова будет на уровне щиколоток сокурсников.
   Дикарям предстояло прыгать на кольях, используя на манер шестов, тогда они без помех минут это препятствие, и оно нисколько не покажется им непреодолимым, поскольку заваливать яму двухметровой длины, было длительно по времени и неубедительным манёвром.
   Всё требовалось делать стремительно - обрушиться с дикарями, как снег на голову сокурсникам.
   По рядам людоедов прошла информация: все группы уже заняли свои места и только ждут всеобщей команды от дважды великого воина.
   Нынче Беккер не спешил, выбирая момент атаки. Он не заметил в лагере того, к кому со слов лазутчиков привязалась зверюга.
   Наконец и практикантропа обнаружили в стороне от лагеря - и не одного а разом трёх - и возвращались. Беккер сам пожелал взглянуть на них, решая их участь - напасть на них, не пустив в лагерь или напротив заманив разом всех сокурсников в западню.
   Но когда узрел - испытал шок. Кольями с дубинками их не возьмёшь. Вид тройки практикантропов в панцирных доспехах и при щитах с костяными мечами впечатлял, а и ручной зверюги.
   Она ощетинилась, опустившись на все четыре конечности, а её спутники схватились за...
   - Луки-и-и... - затянул Беккер. - У них дальнобойное оружие!
   У дикарей же булыжники вместо стрел. И они решили: он подал им сигнал к атаке на практикантропов.
  

***

  
   Поведение Вый-Лоха насторожило троицу практикантропов экипированную доспехами, они встали вкруг, смыкая ряды, и ощетинились разом не сговариваясь стрелами, держа наготове луки.
   - Сдаётся мне: это серьёзно, Мих... - выдал с придыханием Зуб.
   - А надолго, - согласился с его доводом напарник.
   Ясюлюнец же, тот ещё Фашист, хотя ему дали новую кличку, обозвав Глистом - заорал:
   - А ну выходи меряться силой, вражины!
   Последовали зловещие шорохи, приближающиеся эхом и... град камней.
   - Воздух! - закричал Мих. - Щиты!
   Их не пришлось хватать вместо луков, поскольку были предусмотрительно продеты практикантропами на предплечья правой руки, лишь чуть повернули их, укрывая головы.
   За градом камней последовал стремительный навал кучки дикарей. Практикантропы тотчас ответили им, звеня тетивами луков.
   Раздались первые гортанные выкрики людоедов преисполненные боли. Трое из толпы, окружившей практикантропов, замедлили продвижение вперёд и выронили колья, зато иные в передних рядах продолжили наступление.
   Со стороны показалось: людоеды в одно мгновение научились обращаться с новым видом оружия, а топором, поскольку окончания были острыми.
   - Залп! - стремился Мих сбить стрелами наступательный порыв "копейщиков" людоедов. Едва успели выстрелить, а затем вновь укрыться щитами, обрушивая в ответ на дикарей костяные мечи. Да достать не получилось - слишком коротким оказалось оружие у практикантропов, а вот колья у дикарей наоборот довольно длинными.
   - Рубите остовы-ы-ы... - взревел Мих, видя, как рядом его зверюге портят шкуру людоеды.
   Зуб еле успел прикрыть его со спины, но самого задело в панцирь. Хитиновое покрытие выдержало. Заострённый кол соскользнул и столкнулся с иным таким же окончанием. И не только - парочка разъярённых дикарей проткнула друг друга ими насквозь.
   Откуда-то из-за кустов послышался недовольный возглас и принадлежал...
   - Беккер - сука! - осознал Ясюлюнец: предатель близко - ринулся напролом. С одной стороны опрометчиво и пошёл на верную погибель, но без доли везения не обошлось. Дикари дрогнули, не ожидая: противник бросится в контратаку на них, покидали колья и взялись за дубины. Вот тут преимущество и перешло на сторону противника.
   - Давно бы так, а сразу... Ух... - разошёлся Мих.
   И Зуб не отставал от него, размахивая совней - насовал какому-то воину с черепом твари на голове, заставляя людоедов обернуться в бегство.
   - Победа-А-А...
   Глист не разделял мнения Зуба и придерживался сугубо личного - продолжал искать на поле брани иуду, бранился про себя, на чём свет стоит, не обращая внимания на уползающего в кусты раненого противника.
   - Стрелы-ы-ы... - опомнился Мих.
   Дикари, раненные ими, уносили их с собой. А также нужны были практикантропами при новой встрече с ними.
   - Ишь ты их... - ликовал Зуб. - Как мы их, а Мих! Здорово, да! А то засаду на нас устроили! Не на тех напали, пи-и-и...ндосы...
   - Ушёл, гад такой... - сердился Ясюлюнец.
   - Кто, Глист?
   - Иуда? Беккер - он был здесь - сукин сын! Засада - его рук дело!
   - Выходит у нас появился достойным противник, - отметил к слову Мих, осматривая попутно шкуру Вый-Лоха.
   В одном месте её попортили ему изрядно, но не смертельно, и даже неопасно, поэтому не сомневался: заживёт как на собаке.
   - Собаки! - крикнул Глист на удаляющие звуки в зарослях дебрей.
   Дикари отступили, понеся потери в живой силе. Убитых не было, но раненых хватало. Одна атака прибавила хлопот и забот не только дважды великому воину, но и тем, кто примкнул к ним со стариком.
   - Мало нас было... - пытался объяснить поражение Беккер верховному старейшине рода людоедов.
   Тому напротив казалось - практикантропов - и всего ничего.
   - А оружие! И доспехи! Нам не справиться без них! Придётся переоснастить воинов и вооружиться надлежащим образом! - пояснил Беккер.
   Времени у них на это не было. Затяжка грозила обернуться повальным бегством дикарей, примкнувшим к ним в этом коротком походе. Слухи имели свойство распространяться быстро и преувеличивать действительность. А нынче была для них обоих такова, что хуже некуда.
   - Скорее в лагерь... - настоял Мих перейти с шага на ускоренный бег, когда стоило бы завести речь о привале или хотя б незначительной передышке, если об отдыхе как таковом и вовсе ни шло.
   Слишком много дикарей вылезло на них - около двух десятков. А по кустам прятались ещё людоеды. Они видел мельком, как воины с дубинами не стали бросаться на них, лишь те, кто покидал колья.
   Подбирать боевые трофеи практикантропы не стремились - лишняя тяжесть им сейчас ни к чему - добраться бы до лагеря живыми, а про то, дабы целыми и невредимыми никто и речи не заводил. У Ясюлюнца оказалась разбита щека. У Зуба повреждена нога и прорвана штатина треника. У Миха просто царапины и ссадины с синяками. А на них даже ручная зверюга не обращала внимания, и продолжала скалиться, огрызаясь на всю округу - чуяла дикарей по всей округе - и наводнили её.
   - Сдаётся мне: наши прежние враги привели сюда иных головорезов из других племён, - предугадал Мих: род объединил усилия.
   - Согласен, - кивнул Зуб тем, пока было чем, а грозились в любой момент лишить его людоеды.
   Даже Ясюлюнец перестал думать о погоне за Беккером. Уяснил, что рано или поздно вновь окажутся на одной извилисто-тернистой дорожке, когда их пути снова пересекутся и тогда он не упустит возможности поквитаться с ним за те мучения, какие выпали на его долю из-за предателя.
   Личная неприязнь отошла на второй план. Практикантропы бросились в лагерь к своим, опасаясь преждевременного появления дикарей там.
  
  

Глава 8

ПОБОИЩЕ

"Мы немного отдохнём

и врагов рубить пойдём!"

(лозунг практикантропов)

  
   Беккер никак не мог поверить в то, что произошло - почти три десятка людоедов-воинов бежало от трёх практикантропов, при этом возглавляемое двумя великими воинами своих племён. А он толком ничего не успел предпринять, его просто смели и затоптали. Если бы не это досадное обстоятельство, для него бой мог закончиться много хуже. Рядом с ним очутился Фашист и не обратил внимания на корчившегося на земле дикаря в черепе. Он искал того, кто оказался рядом на расстоянии вытянутой руки, а точнее ноги - перепрыгнул и двинулся дальше. А затем...
   Затем оживились дикари, получившие рваные и колотые раны, убегая с поля брани втихую, даже не бранились, разве что мысленно, как и Беккер. Ему удалось скрыться, хотя когда пришёл в себя, то понял: зря, ему бы следовало бежать от дикарей и искать защиты у собственных сокурсников. Но что-то остановило его от данного опрометчивого действия тогда, и что - мгновенно догадался. В памяти всплыл инцидент с преподом. Нет, назад у него дороги в лагерь в прежнем качестве нет, отныне только великого завоевателя. Иначе дикари не простят ему позора.
   Что лишний раз и подтвердил обезумевший старик. Да вроде бы получилось отбрехаться от него - пускай неправдоподобно, но всё же лучше так, чем ничего, хоть какой-то более или менее приемлемый результат.
   А вот насчёт того, что он сказал через старика-переводчика дикарям рода людоедов и переваривал в уме нынче сам, дабы не оказаться переваренным их ненасытными утробами.
   Он всё ещё как дважды великий воин приказал обложить лагерь, но запретил показываться на глаза тамошних чужаков. Теперь именно так и трактовал, а называл и скорее обзывал про себя тех, с кем угодил в мир жестоких реалий.
   Дикари и сами помнили, а понимали, чем чревато попадись кто из них троице в панцирях на глаза. Вот кто действительно великие воины, и делом доказали в столкновении с ними: взять приступом лагерь с наскока не удастся, придётся осаждать и вести осадные действия. На штурм, тем более в дневное время и рассчитывать нечего - потеряют лучших вояк и... окончательно проиграют. Но им никто не запретил обстреливать лагерь камнями.
   Не успели ещё практикантропы добраться до своего опорного пункта, как там объявились те, кто опередил их и передвигался налегке, а получили сигнал к атаке извне от сородичей посредством криков имитирующих местную живность.
   Среди бела дня завыли ночные твари, однако чужаки не знали о данной особенности, и им казалось это обычным явлением. Хотя и не совсем - живность озверела в конец. А на деле вышло: именно дикари.
   Небольшая группа охотников выскочила из ближайших зарослей и, не добежав до рва, метнула град булыжников, спешно подалась назад.
   В лагере раздались крики. Кое-кому досталось. Вежновец получил камнем по спине, в то время как иные сокурсники с лопатами попрыгали за образовавшийся бруствер и попадали наземь, растянувшись на траве.
   Видя, что никто не собирается оказывать никакого достойного сопротивления, дикари осмелели, и снова повторили манёвр с метанием камней. Во время третьего залпа их ждал сюрприз, на них самих из зарослей обрушились воины, облачённые в панцирные доспехи и вооружённые щитами с костяными мечами - просто смели горстку метателей, едва достигавшую дюжины людоедов.
   Те, кто лежал за копанкой с лопатами, побросали их и кинулись сломя головы укрываться в бараке.
   - Мля... да они как тля! - выругался Зуб. - Одно слово - паразиты! Вовремя мы подоспели, Михей! Ей-ей...
   Энтузиазма и присущего смеха Зубченко не последовало. Он также переменился после недавней схватки в лесу с превосходящими силами людоедов. Шутки в сторону - это самая настоящая и кровопролитная война, где выживет и из ума сильнейший. Слабый исчезнет бесследно в истории, не оставив о себе и следа. А не помнил, чтобы кто-то упоминал про людей заблудившихся во времени, хотя до современного человека доходили некоторые сводки являясь нестыковками, что в те времена существовали отдельные высокоразвитые племена.
   - Так неужели это мы - и наша судьба стать такими же варварами здесь?
   - А мы и есть они... - огрызнулся Ясюлюнец.
   Определение "варвар" льстило ему. И он бы с радостью променял его на иную кличку - Глиста, поскольку прежде являлся Фашистом.
   - Да забирай - дарю погоняло - Варвар...
   - Ы-ы... - присовокупила ручная зверюга, кинувшись вдогонку за одним из дикарей, да Мих осадил, заставив вернуться её на его призыв.
   Не время было разбазаривать силы, а тем паче упускать победу, добытую таким большим трудом. Да и "разборки" с сокурсниками предстояли нешуточные. С кем на словах, а кое с кем, кто не поймёт - не только. Можно было и в глаз дать, и по зубам, а не заговаривать им - и у них не получиться. Практикантропы обозлились до крайности, и их самих кидало из одной крайности в иную.
   - Я стучу-стучу... - выбил Мих дверь в мужской барак на пол плашмя...
   - А нам никто не открывает... - присовокупил Зуб.
   - Живо все на улицу! - затеял какую-то экзекуцию Варвар-Глист-Фашист - и всё в одном лице.
   Сокурсники уступили силе. Их и впрямь ждал неприятный сюрприз. Каждому из них вернули утраченными ими инвентарь в виде лопат, но то, что практикантропы предложили им сделать далее, удручило всех без исключения.
   - Какие нах... ямы?!.. - послышались возгласы, преисполненные недоумения и возмущения.
   - Неглубокие как окопы для лежачей стрельбы... - продолжал глумиться Варвар.
   - Типа могил... - залепил Зуб.
   Мих промолчал, давая вдоволь разгуляться соратникам по оружию над иными и по несчастью. Иначе не поймут, если не предоставить им выбора между жизнью и смерть.
   - Копайте! - прикрикнул он, неожиданно для себя.
   Вот это да!..
   Девчонки со стороны - окон своего барака - наблюдали за странными раскопками посреди лагеря, и дикари искоса поглядывали, подглядывая из кустов за странными и непонятными действиями чужаков.
   Когда "могилы-окопы" были готовы, практикантропы предложили сокурсникам сделать выбор - либо ложиться в ямы и помирать, не дожидаясь очередного навала дикарей-людоедов, либо впредь использовать лопаты не только в качестве орудий труда, а ещё и в качестве оборонительного...
   - Но лучше наступательного оружия! - донёс истинный смысл экзекуции главный практикантроп из троицы.
   - Ы-ы... - позабавила двух иных его ручная зверюга.
   А Мак помнил, как при разграблении ими кургана с идолом, оно хрустело костями, как каким-то лакомством подобно ребёнку, расправлявшемуся самозабвенно с леденцами.
   Таковых, кто бы лёг даже в импровизированную могилу, не нашлось.
   - Чё, кишка тонка? Помочь? Так это как два пальца обас...фальт! - и не думал фальшивить Варвар.
   Он занёс костяшку над головой одного из сокурсников, и тот тупо потупил взор в землю - не думал блокировать возможную атаку, а практикантропы рассчитывали на это, да их подопечные не оправдали надежд, возложенных на них.
   - М-да, взялся за гуж, не говори: не дюж! - констатировал явный факт Мих. - Хреново...сть...
   - А также не новость, - подтвердил Зуб: придётся их научить уму-разуму.
   Дикари больше не беспокоили чужаков, этим и следовало воспользоваться до наступления сумерек им. Час или два ещё было. Окапываться больше не стоило, а вот соорудить частокол не мешало бы, да нарубить кольев - массивных - мешали дикари.
   - Поступим проще, - заявил Мих. - Установим кровати в разобранном состоянии по периметру меж бараками. Это метров сорок потребуется - закрыть по два проёма с каждой стороны! Должно хватить!
   - А спать на чём? - возмутились сокурсники.
   - Вы ещё надеетесь поспать ночью, когда дикари атаковали лагерь днём! Ночью и подавно спуску не дадут! - озадачил Зуб толпу сверстников.
   Им было над чем призадуматься, а всем вместе.
   Паша даже не вмешивался, стоял в сторонке подле штатива с нивелиром и помалкивал в тряпочку. Пока практикантропы не обратили на него своего внимания.
   - Сюда иди, да! - отреагировал на него Ясюлюнец. - Да-да, ты, придурок!
   - А дураки кто? - огрызнулся Паштет.
   - Ну, явно не мы, а те при ком находился всё это время, - ввернул Зуб.
   - Почему посты не выставил? Где охрана? - наехал Мих. - Кто из нас двоих в армии служил? Или на кухне кашеварил?
   Выяснилось, где и служил Вежновец - в стройбате.
   - То-то звери - вам и оружие ни к чему! А придётся тут повторить то же самое, но на практике, а не в теории... - заявил Варвар.
   Он - если так можно выразиться - проходил боевую практику в полевом лагере, где побывали многие скинхеды его возраста. И там они орудовали не только кулаками, но учились нападать, а не только обороняться, любыми подручными средствами. В ход шла арматура и инструмент уличных рабочих - те же лопаты.
   Тренировкой на них он и занялся. Никто не спешил возвращаться в барак, Зуб с Михом взялись за луки и каждый из них под две из четырёх оставшихся при них стрел. Поделили меж собой по-братски, карауля дикарей по кустам. Но больше следили за тем, что происходило у них за спинами.
   Варвар, он же Глист, а по жизни Фашист, вызвал на тренировку - поединок силы - самого массивного сокурсника. Не повезло Виктору Шлейко.
   - Нападай... - гаркнул Ясюлюнец.
   Чисто варвар.
   Сокурсник повёлся на его призыв, и не любил, когда два раза повторяли ему, тем более криком одну и ту же команду, обрушился с лопатой занесённой над головой на Варвара, и тот поступил с ним соответственно вновь полученной кличке. Сделал подсечку плоской частью костяного меча по ноге, уходя от удара, пришедшегося ребром лопаты в землю, и добил ударом ноги со спины, выцеливая пах.
   - А-а-ах... - застонал сокурсник, опустившись на колени, а затем и вовсе рухнул, зарывшись лицом в траву.
   - Следующий... - заявил в продолжение Варвар.
   Дикари в зарослях притихли. И никак не могли взять в толк, зачем это чужакам понадобилось выяснять отношения меж собой в столь неподходящий момент - врагов извне им хватит и в их лице.
   Загадка, а тайна недоступная их уму в виду недостаточного там количества извилин.
   На очередной призыв Ясюлюнца кинулись разом два сокурсника заступаясь за покалеченного им, и также поплатились. Он не стал церемониться с ними - атаку одного отбил жёстко, приняв его на щит, а иному расквасил нос ударом костяного меча-плавника плашмя, и добил третьего всё тем же щитом и таким же аналогичным образом, как и его предшественника.
   Гениталии пожалел, а соперников пощадил, понимая: хватит и одного "импотента" на сегодня, а ночью понадобиться и он, если дикари сподобятся на вылазку.
   Те лишний раз уяснили, почему дважды великий воин одного из племён обозначил главной целью центральный барак. Там не было мужиков-чужаков - исключительно бабы. И над ними у дикарей ещё был шанс одержать верх, а вот над мужским - вряд ли. Так что не стоило и соваться.
   Начался разбор кроватей и вынос их на улицу по обустройству примитивной заградительной полосы, нежели забора. Но всё получилось более или менее пристойно - решётчатый забор, коим были обнесены дворы меж барками. И за ними засели чужаки с лопатами в качестве оружия, а вот доспехами, как практикантропы, не располагали.
   Но и тут удалось проявить смекалку. Одеяла также пришлось разрезать на полосы и проделывать в них посередине прорези, которые были насильно продеты в головы сокурсникам и так по два, а то и три слоя. Хоть какая-то защита от камней, а и острых кольев. За радость если обойдётся без открытых ран при столкновении с людоедами, на что-то большее рассчитывать не приходилось, хотя один умник насунул на голову ведро, пробив ножом отверстия для глаз и рта, чтобы дышать, вот только снять не смог - застрял.
   Ему по ведру и настучал Варвар.
   - Немец, блин! Одно слово - тевтонец!
   - Завидно, - хихикнул Зубченко над Ясюлюнцем. - Молодец, Микола! Так держать, Питерский! А не дерзи Варвару - хуже будет!
   Сахаров не знал, что ему и думать по поводу реплики и реакции отпущенной в его адрес практикантропами. Сокурсники переменились, и изменения в их поведении были разительными, а сказались уже на троих студентах, уложенных варваром на больничную койку.
   За неимением лазарета и соответствующей мебели, использованной в заграждении, валялись тут же по соседству на траве и стонали время от времени, ощупывая больные места.
   - Неслабо ты их, - пожурил Мих отчасти Ясюлюнца. - Одно слово - Варвар!
   - Да ну, меня, когда учили быть сильным, не так ещё били - домой частенько возвращался с переломами. Но кость болеть не может! Верно? А когда срастётся, только крепче становиться!
   - Заметно! Часто череп ломали? А контузили в голову? - прыснул Зуб.
   Вот балагур и проныра. И тут он влез, пусть и на словах, приглядывая в сгущающихся сумерках за кустами. Скоро хоть глаз коли, ничего не увидят как стрелки на пару с Михом.
   Проблему предстояло решить за счёт костра - и двух в соответствии с двумя замкнутыми пространствами меж бараками, поскольку дверью со стороны мужского послужило окно в женском и было раскрыто настежь.
   Там и сидел Зуб с луком, свесив ноги с подоконника. Болтал ими, а не только языком.
   Нервничал - адреналин блуждал в неимоверном количестве в крови. Не у него одного. Ждать неизвестности всегда было тяжело. Кто знает, что затеял лютый и беспощадный враг?
   - Не спать! - то и дело разносились по лагерю голоса трёх практикантропов. Ими они в первую очередь подбадривали себя, не позволяя уснуть - даже задремать. Ну и соответственно тем, кто примкнул к ним с лопатами наперевес, а и топорами вооружились с молотками - всем, что могло представлять грозное оружие по меркам дикого, но отсталого мира.
   Дикари меж тем продолжали сидеть по зарослям.
   - Когда же они начнут? - не выдержал Зуб, едва Мих приблизился к нему - прохаживался, проверяя посты и целостность хлипкого заграждения из решётчатых и сетчатых составляющих деталей кроватей.
   - Я думаю: ближе к рассвету, - озадачил напарник.
   - С чего вдруг, а такие мысли?
   - Сам посуди: в четыре часа самый сон - и сморит нас, плюс просветлеет прилично и будет сносно всё видно на расстоянии до десяти-двадцати метров.
   - Так ты хочешь сказать: дикари спят по кустам?
   - Т-ш-ш... Тихо! Не ори!..
   Зуб притих и зашептал:
   - А почему бы нам ни навестить их?
   - Рано, слишком рано...
   - Смотри, Мих, чтобы потом не было слишком поздно!
   - Доверься мне, дружище!
   - Хорошо хоть не предложил положиться на тебя, а то бы я не понял: на что намекаешь... Ха-ха...
   - Вот язва!
   Зуб довольно улыбнулся своей щербатой ухмылкой Михею, и также вызвал у него ехидную ухмылку. На том и расстались.
   - Что видно, а слышно, Варвар? - присоединился тот к нему после Зуба.
   - Да ни хрена!
   - А ты, зверюга?
   - Ы... - коротко отреагировал Вый-Лох на обращение хозяина - по-прежнему держал ухо востро и был начеку, располагаясь на четырёх лапах. Порыкивал время от времени, заставляя разноситься по округе собственное эхо, мешая дикарям чувствовать себя в безопасности.
   - Предлагаю его спустить и немного поохотиться, - выдал Варвар на-гора.
   - Ну и кто из вас двоих зверюга, а? Ещё большой вопрос... - покинул Мих напарника, напоминая лишний раз: - Не спать! Держаться...
   - Ты это скажи им, а не мне... - кивнул Ясюлюнец на сокурсников, валяющихся подле него в траве, и пытавшихся уснуть - хотя бы вздремнуть. А ещё уметь надо было - и набраться наглости, поскольку о смелости в их случае даже речи ни шло.
   - Что же ты затеял, Беккер? - уловил Мих то, что пока было недоступно его соратником, как по оружию, так и несчастью.
   Ведь кто, как не он вооружил кольями дикарей-людоедов, вот только обращаться с ними должным образом не был способен научить, а соответственно сам к здешней жизни неприспособлен. Хотя на ошибках учатся. Возможно, также мотал на ус. И кто бы мог подумать, что именно они с ним и будут противостоять один другому в заочном споре здесь.
   Судьба... злодейка. Её ухмылка им обоим казалась оскалом смерти.
  

***

  
   Беккер недолго думая, решил, когда именно они нападут, не обращая внимания на то, что сокурсники предприняли попытку соорудить примитивную защиту по периметру меж бараками.
   Он всё-таки какой, а никакой геодезист - и пусть учился, но также на собственных ошибках. На ум пришли фильмы, которые он смотрел - и как любой мальчишка в его годы про войны в средних веках. А там рвы преодолевали с охапками вязанок, а невысокие стены при помощи лестниц или тех же шестов. Один мчался, держась за передний край, а иные держали сзади, помогая ему взойти на отвесную стену.
   Этим сейчас и занимался Беккер, стараясь донести смысл дикарям. Вырубил длинный шест четырёхметровой длины, и схватился за его край спереди, а сзади него поставил дикарей и заставил толкать его к дереву больше подобному на пальму с кроной на самом верху.
   - Ща я взойду и наберу плодов! - заявил он.
   Как собирался взлететь предводитель людоедов, те недоумевали. Но помогли ему так, как поняли в силу собственных умственных способностей - и значительно разнились у питекантропов-неандертальцев с хомо-сапиенс.
   Не попали они с первого раза в ствол дерева, а вот когда со второй попытки угодили Беккером в ствол, на того посыпались все "шишки".
   - Что я говорил... - застонал он - всё-таки достал плоды с древа, а точнее оно его ими.
   Понял, как тогда Ньютон, изобретя под яблоней закон всемирного тяготения: не стоит учить дикарей перемахивать препятствия - с ними проще их сносить. По причине чего Беккер принялся ладить таран для них. Выбрал дерево, на стволе коего было предостаточно массивных веток, а не только сучков и срубил в течение часа, но завалил, и как водится на себя.
   Затем, когда его оттуда вытащили дикари, он обрубил от злости ветки на метровой длине от ствола. Они и послужили ручками-ухватами для дикарей.
   - А терь взяли и понесли... - наказал он.
   Старик перевёл его слова, хотя и сомневался в правильности странного и загадочного решения помощника. Тот удивлял, но когда это происходило, шло на пользу его племени. Значит прав отчасти - пусть и не полностью. Всё-таки посланец духов Огня и Земли. А тот ещё засланец... и по жизни...
   Беккер устал, поэтому решил немного передохнуть - уснул. И очнулся уже в предрассветный час - не сам - его растолкал старик, делая это довольно больно - щипал его за толстые бока. Со стороны Беккеру показалось: он проверяет его слой жира, как кулинар-каннибал. Стоит ли откармливать дальше "кабанчика" или пора - самое время использовать в меню.
   - Меня будить! - воскликнул Беккер.
   Старик зажал ему своей костлявой ладонью уста. Благо не трахнул... дубинкой по голове. Посох не подошёл в качестве неё. Зато грозно им стукнул оземь.
   Помощник понял всё без лишних слов.
   - И впрямь пора навалять этим... - не нашлось слов у Беккера, как обозвать сокурсников.
   Подле него собрались дикари. Итого четыре с лишним десятка людоедов за исключением калеченых. Беккер поставил задачу. Перед прохождением преграды должен последовать основательный залп сродни каменного града. По такому случаю, дикари заранее запались булыжниками. И каждый не меньше дюжины. Так что обстрел мог вестись ими в течение минуты, за это время иные их сородичи должны были смести в одном месте защиту, а чуть ранее закидать вязанками охапок ров и...
   - Всё - мы одолеем их! - объяснил свой простой и в то же самое время замысловатый план дважды великий воин, и дальше мня себя фюрером местного масштаба.
  

***

  
   - Кажется, зашевелились людоеды... - шепнул Варвар, толкнув Михея. - Спишь?
   - Когда кажется - крестись! - последовала ответная реакция на словах, а в движениях с крестным знамением. - Ну, как говориться: с Богом!
   - На него надейся, а сам не плошай, - присоединился Зуб к ним.
   - Ы-ы... - пытался зареветь Вый-Лох.
   Но практикантропы все трое разом зашипели на него.
   - Заглохни-и-и...
   Следом принялись будить пинками в бок сокурсников.
   - Подъём!... Полундра! Свистать всех наверх!..
   В этот момент из кустов выскочило около двух десятков дикарей, и принялись забрасывать лагерь булыжниками.
   Неожиданной новостью попытка обстрела чужаков не стала для практикантропов среди них, они поспешили укрыть щитами не только собственные головы, но и собой тех, кто оказался позади них, а не спешил высовываться или выпячиваться вперёд.
   - Вон там... - указал Варвар на иную толпу дикарей.
   Те мчались ко рву с толстыми вязанками, держа одну подвое, и... принялись закидывать яму.
   - Не дёргаться! Терпеть... - скрипел сам зубами Мих, а и его напарники рядом с ним.
   - Как можно... - выдал Зуб.
   Варвар и вовсе завыл, уподобившись ручной зверюге.
   - Так нужно - поверьте, а доверьтесь!
   Наконец появились те дикари, кто тащил...
   - Таран!!! - округлились глаза у напарников Михея.
   - Вот терь пора - самое время! Атакуем именно их!
   Мих на пару с Зубом натянули луки и выпустили по одной стреле. Оставшиеся две припасли для стрельбы наверняка. Но и первые ушли куда надо, повалив два дикаря. Свои же их и затоптали, едва удерживая бревно навесу - покрыли половину открытого участка местности до завала с преградой.
   У рва вновь их и обстреляли лучники, а тех камнями поддержали иные сокурсники. Вроде бы получилось - кое-что очевидно. Уронив бревно, дикари попятились назад, но тут из кустов выскочили те, кто был облачён в звериные шкуры и черепа. Под их улюлюкающими криками и сотрясанием дубин, отступившие снова ринулись на приступ, тем более что к ним присоединились и метатели камней, расстреляв все свои заряды.
   Также поразили тройку чужаков, и те сейчас корчились на земле. К ним уже бежали девчонки - оттаскивали через окно в свой барак.
   - А вот теперь стоять - бояться-А-А... - закричал Мих, и его поддержали Зуб с Варваром.
   - Ура-А-А...
   - А-а-а... - орали во втором ряду те, кто уцелел после града камней, и сотрясал лопатами, размахивая над головами. А Маковец так и вовсе отбивал ей иные булыжники. Одно слово - баскетболист. Ну и Кислый, он же Шавель, тоже тот ещё футболист, бегал по двору уворачиваясь от каменных снарядов людоедов.
   И только Миколе было всё по барабану. На ведре хоть и проступили вмятины, но он не выпал из строя сокурсников на втором плане, а при навале дикарей на заграждение и его прорыве вовсе вышел на первое место.
   Дикари приняли его за главаря шайки чужаков, поэтому все дубинки сыпались именно на него, как из рога изобилия еда. Его стремились достать - каждый дикарь-людоед, считал своим долгом настучать ему по голове.
   Да не позволили практикантропы, не собираясь становиться кеглями. Дикари во второй раз выронили таран, зато теперь они по нему как по помосту и преодолевали преграду из кроватей чужаков - сыпались им на головы, спотыкаясь и падая из-за длинных рукоятей от ветвей, оставленных Беккером.
   Началась настоящая заруба - и сразу не определишь, где свой, а где чужой. Практикантропы разделились, дабы не мешать друг другу во время схватки, и не зацепить ненароком один одного. Тогда точно - беда - поражение неизбежно.
   - Да сколько же ва-а-ас... - не устоял Мих на ногах. Его всё-таки смели, но затоптать не сумели. Выручила ручная зверюга, смахнув при ударе лапой разом парочку дикарей, а третьему вцепилась в ногу. Чуть не оторвало, но зато прокусила, хотя и сама получила не раз дубиной по черепу.
   - Куда? Стоять! Назад! - преградил Варвар собственным тело крыльцо мужского барака беглецам с лопатами. - Действуйте, как учил! А проучите людоедов, иначе могилы вам не пригодятся, а сами людоадам в качестве охотничьих трофеев на заклание! Деритесь! Будьте мужиками-и-и...
   Ему также досталось. Но он не дрогнул, и в свою очередь завалил пару дикарей. Одно слово - варвар. Людоеды лишь раззадорили его. И он пошёл на стену из них в одиночку, бросаясь в прорыв к Михею с его зверюгой. Зуба не видел. Но знал наверняка: тот где-то также рубится с превосходящими силами людоедов - и без боя не сдаться. А этому никогда не бывать.
   - За мн-Ой... - не обратил Варвар на очередной удар по голову дубиной, сам отразил выпад дикаря, рассекая ему руку костяшкой-мечом. И укрыв щитом голову от повторного удара извне, кинулся на иных дикарей точно шар в боулинге на кегли.
   Его посыл с порывом поддержали сокурсники. Всё-таки не пропали даром уроки с наставлениями от практикантропов в их адрес. В безысходной ситуации они вдруг уяснили: если дрогнут - погибнут. А так вновь заставили отступить дикарей, и даже стремились догнать обращённых в бегство людоедов и добить. Да где там - дети природы оказались более прыткими и выносливыми - со страху перепрыгивали не только преграду в виде забора из кроватей чужаков, но и ров, скрывались в кустах, не останавливаясь и в дебрях.
   Теперь уже орал Беккер, срывая голос на них:
   - Куда? Опомнитесь! Вернитесь! - готов был он простить им их предательство - во второй раз, а третьего могло и не быть, если только в отношении него и в качестве мести за позор связанный с очередным поражением. - Ерунда! Без поражений не бывает побед!
   Старик не поверил тому, что услышал и переспросил: не ослышался ли?
   - Пускай мы проиграли битву сегодня, но завтра обязательно победим, а рано или поздно, что очевидно! Поскольку у нас преимущество с численным перевесом!
   Вот так вот - ни много, ни мало. И впрямь Наполеон. Как в том анекдоте про слона: что делал слон, когда пришёл на поле он?
   Травку жевал. А у старика так и ходили желваки. Он даже позволил себе ударить Няма посохом, пока этого никто из дикарей не мог видеть - как соплеменников, так и сородичей из иных племён.
   - Ай-яй... - схватился Беккер за голову. - Ты чё дерёшься, кочерыжка лысая! Вот я тя самого дубинкой по чердаку привечу, а так оттяну, что... твоё место и займу... Ух...
   Старик снова огрел Няма, и на этот раз по спине, а затем ещё добавил костлявой рукой по шее.
   - Я сделаю всё, что скажешь, а не прикажешь! Только не бейся-А-А... - закрылся Беккер руками от палача.
   Старик снова ткнул в его посохом - в живот - и на этот раз не стал отнимать, задержал, давая возможность поверженному соплеменнику взяться за него, словно давая последнюю надежду утопающему, как соломинку. Поднял на ноги.
   Вид старика означал: вот и поговорили - по душам. Ему предстояло произвести обряд и обратится к духам. Для заклания требовались жертвы, и таковые были - сильно искалеченные сородичи. Их и сожгли на костре - старик на пару с Беккером.
   Жрец в очередной раз заставил ученика замарать руки кровью, чтобы у него не было пути назад к чужакам. Отрезал ему все мосты с переправами. Теперь и дикари ненавидели его лютой смертью, а не простят очередного провала. Но пока что боялись, поэтому слушали всё, что говорил им старик от имени кровожадных духов Огня и Земли.
   Беккер и предложил сжечь ненавистное поселение чужаков - использовать дубинки в качестве факелов - забросать ими бараки практикантов.
   Его затея понравилась не только наставнику, но и соплеменникам с сородичами. Однако они затребовали взять паузу в войне - передышку. Предстояло повести переговоры с теми, кому Беккер нынче не желал попадаться на глаза. Но взгляд старика и преисполненный злобы с ненавистью заставил его согласиться с очередным доводом.
   Не успели практикантропы со своими соратниками, и теперь уже точно по оружию, нежели несчастью, зализать раны после боя в ранний час, как с восходом солнца из кустов снова показались дикари. И все как один в черепах и шкурах тех, кого убили, как охотники, превратившись в великих воинов. Но всё же одна тощая фигура выделялась среди них, опиравшаяся на посох-клюку на фоне иной томной.
   - Беккер - скотина! - вскочил Варвар.
   - Не кипишуй! - прильнул Мих к нему.
   - Во ...ляди, - присовокупил Зуб, приметив белый лоскут ткани.
   Беккер размахивал майкой.
   - Ещё бы трусами - и на голову надел! А я бы ему... Ух... - едва держался Ясюлюнец. Его так и подрывало кинуться на горстку дикарей - вождей племён людоедов.
   Улыбки, возникшие на лицах иных победителей, исчезли без остатка.
   - Блин, провокация! - не сомневались они, пытаясь запретить практикантропам повести переговоры с дикарями - те выманивали их за ограждение оборонительного периметра, расположившись посередине меж лагерем и дебрями.
   - Надо выяснить, чего они хотят от нас... - заявил Мих.
   - Ясен пень, - взялся Варвар за топор вместо щита, а в иной и без того сжимал костяной меч. - Перебить нас, как ща я их!
   - Осади свой табун коней... - предупредил Мих. - Никто никого не станет валить, если конечно это не провокация!
   - Да о чём с дикарями говорить можно! Вломить им, - принял Зуб сторону Варвара. - Лишить этих людоедов их лидеров - и дело с концом! А затем сами разберёмся с иными на их стойбищах! Доказали у кого сила! И победа будет за нами!
   - Уже, - напомнил Мих. - Иначе бы не пришли и Беккера не привели с майкой в качестве белого флага!
   - Ну, так и не сдаваться...
   - Поживём - увидим! Пошли...
   Перейдя ров с заграждением по тарану дикарей, практикантропы приблизились вплотную к переговорной делегации дикарей.
   - Кому сказать по возвращении, чем мы тут занимались - не поверят, - отмочил Зуб-юморист. Чем и уморил.
   С улыбками практикантропы и встретили дикарей.
   - Шалом! - выдал Беккер. - Нам нужен мир...
   - А нам - желательно весь... их! - завернул по обыкновению Зуб.
   Он и понятия не имел, что старик понимает отчасти их язык. Вот и сейчас уловил смысл не совсем обычной фразы, оброненной одним из трёх практикантропов под прикрытием ручной зверюги.
   Заговорил.
   - Что там лопочет этот неандерталец с рожей как у практикантропа, а даже не кроманьонца? - всё ещё продолжал тянуть Зуб одеяло в переговорах на себя, намерено прикрывая Михея, и скрывая от дикарей: кто из них главный. А то мало ли что - и у них на уме. А в голову взбредёт - дикий народ.
   - Это ваше заднее слово? - повторил Беккер вопрос старика.
   - Сами идите туда! А это край - и нынче наш! Вся обозримая земля с холма! Вот так - и никак иначе! - вмешался ещё и Варвар.
   Перевода не требовалось. Чужаки требовали у людоедов отдать им на откуп их священную долину. Самые лучшие охотничьи угодья.
   - Но если что - согласны и на временное перемирие до худших времён, - подвёл итог состоявшимся переговорам, больше подобным на базарный торг Мих.
   Беккер заверил: дикари подумают над предложением чужаков.
   - Только недолго, иначе мы сами двинем на них походом!
   Мих повернулся, и как ни в чём небывало зашагал назад в лагерь, подставив спину дикарям под удар. Один из них не выдержал и ринулся на него.
   - Я сам... - предупредил Мих всех - и зверя. Резко крутанулся на месте, укрываясь щитом от удара дубинкой дикаря в шкуре, и зацепил его мечом в колено, запомнив манёвр Варвара, подсмотренный им в момент поединка того со Шлейко. Но не стал мелочиться и серьёзно повредил. А затем добил, проломив шлем.
   Оставалось вонзить, и убить.
   - Ну же, ну-у-у... - затянул Ясюлюнец.
   - Кончай этого урода-А-А... - вторил Зуб.
   - Так и быть - прощаю, - обескуражил Мих. - В первый и последний раз! Больше никогда и никто из вас пусть не думает вставать ни у меня на пути, ни моих сотоварищей! Уяснили? А чем это чревато?..
   Дикари живо подхватили незадачливого подельника и были таковы.
   - А ты чего стоишь, Иуда? - заскрежетал зубами Варвар.
   Пугнул Беккера, делая выпад.
   - А-а-а... - бросился тот сломя голову за людоедами.
   - Зря ты так с ним, теперь он потерян для нас - навсегда... - остался недоволен Мих выходкой напарника.
   - Да и пёс с ним... - поддержал Зуб Варвара. - Он бы нам всю дисциплину подорвал! Только вроде бы стал порядок наводиться! А пора бы свой в кои-то веки в лагере установить! Никто и не воспротивится - все воспримут всё как само собой разумеющееся!
   А ведь был прав, как никогда. Чего сделано, того не исправить, а Беккера что называется - просрали. Других бы не прогадить. А среди сокурсников также хватало таких разлагающихся морально личностей, что хоть отбавляй. Да каждый дебил на счету. И другими отряд практикантропов не пополнить.
   - Отбились - и не от жизни - и то хорошо! А ладно - пока что и так сойдёт... - согласился Мих. - От добра - добра, не ищут!
  
  

Глава 9

РЫБАЛКА

"Лапа - продукт некалорийный!"

(мнение дикаря)

  
   Сокурсники приветствовали практикантропов как настоящих героев. Но о победе над хитрым и недооцененным противником в лице людоедов не могло быть и речи. Перемирие - это не то, на что следовало рассчитывать, но всё же лучше чем ничего.
   - Как думаешь, Мих, сколько у нас есть времени на передышку? - заинтересовался Зуб.
   - Нисколько... - обескуражил напарник своим ответом ещё и Варвара.
   Оба покосились на него так, будто он уподобился Беккеру. А с ним заодно - и договорился тогда, а чуть было сам сейчас.
   Им требовались пояснения относительно того, что же означала эта странная и непонятная встреча, а дала им, когда даже о намеке на надежду не следовало говорить. Тут как в аду: оставь надежду всяк сюда входящий! Или: оставьте сообщение на автоответчик, я после перезвоню, когда освобожусь, а не раньше, чем отсижу!
   - Они будут готовиться к новой битве с нами, и не только...
   - А что ещё - и могут затеять эти бестолочи?
   - При наличии Беккера у них - будут думать также как и мы! Соответственно я бы на его месте лишил нас лидеров...
   - То есть намекаешь: нам хана - рано или поздно?!
   - А всем! Жизнь - это временной отрезок длиной с рождения и до естественной кончины!
   - В нашем случае скорее противоестественной... - буркнул под нос Варвар.
   Но ор ликующих сокурсников, и девиц, примкнувших к ним... Они обступили троицу практикантропов, и даже ручную зверюгу одного из них, свыкнувшись за три с ней, и теперь считали своим - не человеком, но и не зверем - чем-то больше. Скорее примитивным порождением, являющимся первым существом близким по своему происхождению к человеческому роду.
   Практикантропы едва протиснулись сквозь плотные ряды сокурсников к бараку и поспешили закрыться там. На полу в комнате лежал необходимый им материал для приготовления новой партии стрел. Чем и занялся Мих, а Зуб повалился на пол и рядом с ним по соседству растянулся Варвар.
   - Вы ничего не забыли, - озадачил их напарник.
   - Дай поваляться вдоволь, Серый, а! Будь человеком, а не как эти... дикари! - отмахнулся Зуб от Миха точно от назойливой мухи.
   - Это им скажи, когда они заявятся вновь сюда к нам - и подожгут лагерь!
   - Блин... - не удержался Варвар.
   Опять эти догадки с домыслами от напарника.
   - Хотелось бы позавтракать твоими блинами, а если бы их как птицы несли яйца, вообще не пришлось бы охотиться...
   - На кого?..
   Ответ упредил Вежновец, проследовав в барак, и заглянул в комнату к ним.
   - А... валяетесь!
   - И чё, а надо? - уставился недвусмысленно Зуб на него.
   - Я это...
   - Вот и мы... Короче!
   - Чё делать думаете? - покосился Вежновец вопросительно на Михея.
   - Уже - стрелы... - собрал он одну прямо на глаза залётного гостя: вставил с одной стороны длинного и тонкого, а прочного прута клык с иглоподобным корнем, а с иного конца продел лист в прорезь, сделанную ножом.
   - На охоту собрался? За трофеями? - не унимался Вежновец.
   - Ага... - был немногословен Мих как всегда. - Типа...
   - И на кого, если не секрет? А кем затеял поживиться?
   - Людоедами! Будешь, если принесу?
   Зуб так и покатился со смеху, там, где находился - на полу, толкая в бок Варвара. Тот также не сдержался и ржал, аки лошадь.
   Даже ручной зверь, расположившийся по заведённой традиции с иной стороны барака у окна, подал голос.
   - Ы... ы... - казалось: понимает, о чём говорят чужаки.
   - Я серьёзно, Мих! - возмутился Вежновец.
   Тот покосился на него аналогично, нахмурив брови.
   - И о чём с тобой можно говорить, а всеми, кто выжил в лагере!
   - Вот... об этом я как раз и явился повести разговор. У нас продукты закончились... Ещё вчера...
   - Почему раньше не упредил?! - подскочил Зуб.
   Улыбка ехидства исчезла с его лица безвозвратно, и Варвар насторожился. В этот миг с улицы донёсся вопль, принадлежащий сокурсникам. Что-то или кто-то испугал их. Даже ручная зверюга завыла. А это что-то да значило - и немало.
   Мих подорвался на выход в полном боевом облачении. Зуб, не сговариваясь с Варваром, выскочили следом, прикрывая его со спины. Сокурсники мешали, разбегаясь по баракам, так что часть из них путалась у них под ногами.
   - Ах...уё... ре... неть... - выдал по слогам Зуб.
   Он впервые увидел то, похоже, с чем уже заочно во тьме ночи дикого края сталкивались его напарники.
   Мих с Ясюлюнцем переглянулись. И оба побледнели как простыня. Ещё бы. Какое-то непонятное порождение неведомого мира, больше подобное на ожившую корягу размерами с дерево, состоящее из камня, атаковало лагерь геодезистов-студентов. Пожрало одного, о чём кричал...
   - Лабух! - осадил его Мих.
   - Молдова! Он в нём!..
   - Ясен пень... - выдал Ясюлюнец.
   На Варваре побагровели следы в виде пятен, оставленные ожившим истуканом. Он предложил развалить корягу. Бросился, и полетел назад, получив удар коряво-сучковатой конечностью подобной на массивную ветвь. Благо не щупальцу. И тут же выкинуло их в его сторону.
   Зуб с Михом подсуетились, выручая подельника, отступив в лагерь за ограждение. Но поняли: не отобьют Молдову, как тогда Мих Варвара - грош цена их нынешней победы над дикарями. Они мгновенно будут принижены и пристыжены в глазах сокурсников до уровня плинтуса, если не земли.
   - Да тут без пол-литры, а и ведра спирта - не разобраться! - озадаченно выдохнул на одном дыхании Зубченко.
   - Точно! - согласился Мих.
   - Не понял - поясни, дружище?
   - Горючее - напиток Молотова!
   - Ага... - кинулся Зуб в барак.
   Дверь пришлось вышибать, поскольку её подпёрли изнутри - и Маковец.
   - О, на ловца и зверь бежит! Где пойло - спирт?
   - Нет... больше...
   - Как - нет? Выжрал?
   - Не я один - сам! Забыл? - напомнил Мак.
   - Но что-то же осталось - хоть сколько-то?
   - Я поищу, но ничего обещать не стану...
   - Быстрее... - придал Зуб ускорение ногой Маковцу. Время поджимало. Его и старались выиграть для Молдовы Мих с Варваром, отвлекая чудо-юдо с ручным зверем на себя, дабы оно не думало ретироваться в дебри. Тогда ищи аки иголку в стогу сена.
   - Твою-у-у... - услышал Зуб. - Ты где там, засранец?..
   Досталось Михею. И если бы не панцирь, а затрещал тогда под навалом лапы-ветви истукана, не сосчитать костей, отправился бы точно следом за Молдовой туда, где уже раз побывал, да застрял.
   Повторять подвиг не хотелось, но чем больше тянул время Зуб, тем меньше оставалось шансов на спасение Молдовы, а и победу над чудовищным порождением.
   И Ясюлюнец отлетел и не второй, а уже третий раз подряд, наотрез отказался подниматься без посторонней помощи с земли, удачно свалившись в одну из ям-могил. Окопался.
   - А-а-а... - вскочил Мих.
   Вот тут и выскочил Зуб с бутылкой заполненной наполовину спиртом.
   - Мой выход, дружище...
   Тот споткнулся и упал, напарник вырос за ним перед истуканом и... Фитиль уже пылал, а в следующее мгновение при звоне битого стекла сосуда с горючим вспыхнуло основание ходячей коряги.
   - Да! Я попал! - угодил Зуб под удар ветвью, также скатился в ров.
   Истукан заскрежетал так, что казалось: ураганом шатает верхушки лесного массива вокруг лагеря - неожиданно замер.
   - Э... - послышался голос Лабуха. - А где Молдова? Я не понял! Вы чё, кремировали его в этой ходячей печи? Пирог людоедам испекли-и-и...
   Он получил удар костяным плавником ящера по голове от Варвара, заставившего заткнуться его.
   - Терпение! - проявил Ясюлюнец его сам. - Ща выйдет...
   - Откуда? Оттуда! Из этого...
   - Ага...
   - Ого! А каким образом?
   - Сюрприз будет...
   И точно - истукан рухнул на ствол корнями вверх, и оттуда фонтаном брызг выбило...
   - Ха-ха... - оскалился Зуб. - Молдова!
   Все позабыли про истукана, и то, что практикантропы покончили с ним, а сами в это до сих пор не могли поверить: оказались способны - и на многое.
   Данный эпизод придал им сил, а адреналин в крови заставил забыть, что не спали ночь напролёт, и вроде бы ранее им требовался отдых.
   Настало время построения - утренней поверки.
   - Я займусь ей? - ещё поинтересовался Вежновец у Миха.
   - Валяй - только быстро.
   И также принял участие при раздаче нарядов на штрафные работы. Паштет стал оглашать имена.
   - Сак...
   - Саковец я...
   - Ишак... - выдал Зуб.
   - И так отныне тебя зовут, аки скотину... - ввернул Варвар.
   С практикантропами не поспоришь - пришлось согласиться под всеобщий хохот группы. Параллель они не трогали - у них свой староста, и там вдобавок верховодили преподы.
   Почему так вышло - практикантропам оставалось строить догадки, но Вежновцу от них достались злобные взгляды - Зуба и Варвара.
   - Мы после поверки с тобой поговорим - штрафник!
   Вежновец совсем поник. И право голоса перешло к Михею.
   - Даже и не сомневайся... - утвердительно качнул головой Зуб, подавая ему список.
   - Ты как челобитную подаёшь, вождю? - прыснул Варвар.
   - Ну, так и не царь пока, ха-ха... - спустили всё на шутку прибауткой подельники Михея.
   Тот сам едва заметно улыбнулся. На душе сразу отлегло - и у сокурсников по группе. А зря.
   - Микола и Змей... Чё за аспид, а гад, у нас объявился?
   - Я... - пробасил Шлейко.
   Зуб пояснил подоплёку с его кличкой.
   - Шлей, он же большой Змей...
   - Сам ты, а тот ещё скалозуб!
   - Не, слишком длинное погоняло - Зуб проще и короче! И клык - не для меня!
   - Короче! Песчаный карьер - два человека! - озадачил уже в свою очередь Мих. То ли это шутка была в его исполнении то ли правда. Но парни-то стояли с лопатами.
   - Это чё - типа копать? Да!..
   - Ага, Сахар! И здесь жизнь - не сахар! А рафинад!
   - И долго копать? - пробасил Змей.
   - От рассвета и до заката!
   - А чё сразу мы?
   - Типа на ликёроводочный собрались? Так спешу огорчить - нарядов от завсклада не поступало...
   Маковец оживился. Последовал намёк на него и Шавеля. Тот сразу скис, соответствуя собственной кличке.
   - Пойдете...
   - Куда?
   - В лес - по дрова...
   - А чё мы там не видели?
   - Партизан! - вставился Зуб. - Они же дикари! Будете пугать их! Справитесь?
   - И чё сразу мы?
   - Не одни, к вам примкнёт Ишак и... Ворона с Баки! Их лесом не испугаешь, а сами они - кого хочешь, - заключил Мих.
   - Вот ведь медведь... - разошлась Ворона, но про себя. Обиделась.
   - К вам присоединится Варвар и возглавит отряд!
   - Бригаду... - поправил тот напарника.
   - Вали... с ними... и деревья на частокол, а стволы - не колья! И чтоб метра четыре! Понял? Сдюжишь?
   - При наличии топора... - ещё усмехнулся он. - А нужно как минимум два, но лучше больше - рубить сучки!
   - Или сучек валить? - съехидничал Зуб, намекая: двух баб им придали.
   - Баки - не она! Не женщина!
   - Му-у-у... - замычала та в виду того, что Ворона своевременно зажала ей рот рукой.
   - Чё-чё там мычит она?
   - Дак... так... ничего. Типа - рога у тебя - чудака...
   Зуб первым уловил подоплёку намёка - заржал.
   - А тебя я пошлю...
   - Могу сам... - не растерялся напарник на заявление Михея.
   - Я сам себя...
   - Тогда я с тобой! А куда ты без меня! Мы ж с тобой повязаны! И я бы предложил смотаться на остров. Кого возьмём, а прихватим с собой? Предлагаю баб!
   - Не на прогулку собрались! И купание с пляжным валянием отменяется!
   - Кто бы сомневался...
   - Тогда Мак и Змей - оставить лес рубить и землю рыть...
   - Берегите природу - мать вашу... - залепил Зуб.
   - Двинете с нами... - заявил Мих, а вместо них на штрафные работы отправил Борца-второгодника приданного им в последний день перед отъездом на практику - во парень попал, уж лучше бы в армию, чем так косить... от смерти. И Рафинад. Рыть землю оставили Вежновцу в одиночку, понимая: тот найдёт, кого привлечь и сокурсников из параллели, поскольку был на короткой ноге с преподами.
   - Остальные девушки займутся сбором съедобных припасов под присмотром... Соска...
   - Ха-ха... - зашёлся Зуб. Но быстро осёкся. - Да это я так... Типа отходняк!
   - И будете держаться подле Варвара с его дровосеками! - постановил Мих.
   - Думаешь: вчетвером справимся? - поинтересовался Зуб у Михея.
   - А мы прихватим парочку лбов из параллели...
   - Давно пора уже, а было установить свою власть над ними и преподами! - выступил Зуб и не только на словах. Он далеко в карман за словом не лез, тем более здесь после всего, в чём принял непосредственное участие.
   Тушёнка сама спешила к ним в родную группу да припозднилась.
   - Одно слово - класука... - цыкнул Зуб. - Чёрт...
   Чертёжник-топограф вырос вслед за ней. Всё это время они просидели практически безвылазно в бараке, подъедая съестные припасы, а Чёрт и вовсе заливал горе тем, что притащил с собой, да выпил - верблюд. На роже - опухшей - было всё написано, а видно за версту, впрочем, и разило от него перегаром также на всю округу.
   - Слушаю! - осадил их Мих. - Но лучше сами послушайте...
   - Умную мысль на словах... - хохотнул Зуб.
   - Вы остаётесь тут за главных пока мы...
   - Нет, я с вами, мальчики! - тут же выдала Тушёнка.
   - Точно - уверена? - озадачил Зуб, стараясь избавиться от неё, чтобы у класуки и в мыслях больше не возникало подобной дурацкой затеи, а идеей с большой натяжкой и не обозвать. - Мы к дикарям - воевать? Кто ещё с нами...
   Чёрт тут же завернул назад, не проронив ни слова.
   - Нам нужны ещё мужики! А есть такие в лагере?
   На зов Зуба откликнулась парочка любопытных лиц.
   - О, Курица и Боров! - приметил Зуб - Куровского с Боровским.
   - Думаешь? - смутился Мих.
   - Мы ж не воевать идём, и потом лишние руки не помешают - работать заставим!
   - А что я им скажу?
   - Двинем на реку - обещай искупаться, ну и рыбалку...
   Тем и подкупили их, а ещё Ходока. Итого получился настоящий разведывательно-диверсионный отряд в тылу врага - Мих, Зуб, Змей, Мак, Кура, Боров и Ходок.
   Та ещё компашка, а подобралась. Да выбор среди сокурсников невелик. Лагерь также нельзя было оставлять без присмотра. Дикари следили за каждым шагом чужаков. Но после того, что те устроили, завалив чудовищного истукана, отбив Молдову, точно не сунутся до наступления сумерек, а и ночью побоятся. И своих иных дикарей о том предупредят - чем это всё чревато.
   Новость ошеломила старика. Беккеру достался от него взгляд, преисполненный ненависти и злости, а в глубине душе он был повержен. Да умел не показывать вида истинных чувств. Годы практики палачом-жрецом. Требовал от ученика-мученика вразумительного ответа.
   Беккер сам расспросил дикаря и выяснил, что да как обстояло дело в лагере с нападением Крона:
   - Я ж говорил - огонь! Лагерь стоит сжечь - превратить в пепелище!
   Заявление Няма льстило старику. Тот словно читал его мысли. Знать ему достался славный ученик, будет, кому передать свои знания с познаниями - и не только, а кое-что ещё, что не ведает никто из соплеменников, да и сородичей подавно - исключение старейшины иных племён единого рода людоедов.
   Но прежде чужаки - практикантропы. Их выследили и выявили маршрут, коим они стали ходить к великому дому Духа Воды, получая от него дары в виде костяных доспех и оружия.
   Старик сам затеял разжиться ими с подачи ученика, наказав тому избавиться от практикантропов раз и навсегда.
   Беккер и сам понимал: устранит их - лагерь под напором дикарей не устоит. Тем более что Ойё объявил всеобщий призыв по всем племенам рода людоедов. К дубинке, а кольям должны были встать все, кто умел или научился ходить. Дополнительно дикарями стаскивались камни и складывались в кучи, прикрываемые сверху мхом с лишайниками близ лагеря чужаков.
   По долине помчались новые посыльные, а вот сильные и великие воины примкнули к Беккеру.
   Предстояло устроить новую западню. Следовало торопиться. Беккер всё время отставал. Никто больше не нёс его на своих плечах - отъявленные головорезы это не молодые охотники - гнуть спину не станут даже перед учеником жреца-палача. Тут своя субординация и правила, а табу. Воин вправе сам выбирать свою стезю и судьбу. И собирались охотиться на трёх практикантропов с ручной зверюгой, а их количество увеличилось, пусть и стало меньше на одного воина по меркам студентов-геодезистов.
   На берегу реки Беккера ждал очередной сюрприз. Он думал: придётся податься вплавь на остров, да у дикарей в наличии оказались не такие уж и примитивные плавсредства - и не в качестве плота с палкой-шестом вместо весла, а катамараны. И на них можно было ходить в непогоду по вотчине Духа Воды.
   Пришлось задержаться. Людоеды поднесли дары "водяному", больше подобные на святотатство - задрали шкуры, прикрывающие их гениталии, и сделали своё грязное дело прямо в воду реки или озера. Покосились в недоумении на новоявленного соплеменника. Тот вёл себя как чужак и не торопился мочиться на воду. Просто не хотелось и всё.
   Уступил - иначе никак. И справился с тем, чем дикари как собаки, метя всё в округе на своей территории где-то по прошествии получаса, и то, напившись от пуза из реки там, где гадили людоеды, поскольку не позволяли ему отойти от себя ни на шаг.
   Фыркая и бранясь, Беккер ступил на катамаран. Ему сунули весло, благо не им по противной роже. Всё-таки воины-дикари не оказывали ему должного почёта и уважения. То ли утратил, то ли не заслужил. Не в этом суть, а то, что едва они пристали к берегу острова, как на холме вблизи прибрежной топи, возникли иные фигуры двуногих существ - и людей - вне всякого сомнения. Да один зверь подле них.
   - Чужаки... - засуетились дикари.
   - Их слишком много! Не трое, как мы рассчитывали... - запаниковал Беккер. Да с острова вплавь не свалить - плавать не умел, разве что камнем на дно. Хотя такое как он... не тонет и в проруби зимой. Но он о том пока ни ухом, ни рылом.
   Меж тем пока усиленный отряд практикантропов спускался к водоёму и только думал соорудить плавсредство сродни плота, дикари исследовали остров, выбрав наиболее пригодное место для засады - вооружились массивными костями скелета того самого ящера земноводного происхождения, из коего практикантропы наломали себе луки и мечи.
   Оставалось замести следы. С чем и справились дикари к тому моменту времени, как чужаки спустили на воду нечто довольно мощное и медлительное - поплыли в их направлении.
   Островов в округе хватало, что и успел выяснить Беккер, сидя в зарослях в засаде, но усидеть на одном месте не мог - было непривычно. Поэтому крутил головой по сторонам, пока ему её не пригрозил открутить Йёно - великий воин среди тех, кто подался с остальными людоедами. И также мог поспорить с ним за лидерство, а был первым претендентом на звание вожака. Из-за чего постоянно - от случая к случаю - принижал достоинство ученика Ойё. И Ням вроде бы соглашался со всем, что ему предлагалось им. Так что уже чувствовал за собой инициативу, а с ней и веру в собственные силы - одолеет чужаков, и все почести с похвалами достанутся ему. Тогда он возглавит обобщённые силы дикарей при новом походе на стойбище чужаков и камня на камне не оставит - всё выжжет - и их предаст огню. Взывал про себя к Духу Огня.
   Ожидание давалось тяжело, и было томительно. Чужаки не торопились и плыли довольно медленно, с трудом подгребая к острову, как на барже или пароме. Течение было неспешным, но всё же ощущалось, поэтому им постоянно приходилось корректировать плот, и вести его к берегу острова, что становился всё ближе и больше.
   Наконец они достигли его, а точнее отмели и им пришлось его тащить. Самое бы время дикарям напасть, сетовал про себя Беккер, да где там - их и с места не сдвинешь, как человека, засевшего в одном интимном месте и кричащего всем: "занято".
   Остров и впрямь был занят, но практикантропы не подозревали о том. И лишь когда ступили на твёрдую землю, замерли. Заросли, растущие тут, настораживали своим видом и мыслями о том: кто-то мог притаиться там... из водных обитателей. Ведь пляж песчаный - очень удобный для нападения из засады. А видя, какие плавники держали парочка из них, то становилось очевидно: тут водятся хищники размерами с ящеров.
   Но и задерживаться лишний раз у воды также не стоило - себе дороже. Высадились в не очень удобном месте острова, но уж как получилось. На будущее урок. И строить следовало не плот, а лодку, да возиться времени не было.
   - Не разбредаться... - предупредил Мих.
   Они с Зубом держали луки наготове. И при себе шесть стрел. По три на брата. Больше не успели смастерить на скорую руку, но должно было хватить, если пугнуть кого, а не охотиться, и лучше отбиться бегством, чем победить, потеряв при этом кого-то из сокурсников. Заменить-то всё равно будет некем.
   Ручная зверюга одного из практикантропов не подводила ещё ни разу, вот и на этот раз опустилась на четвереньки. А это явный признак того: они здесь не одни и высадились, похоже, кто-то всё-таки оккупировал заросли, и теперь давит их со стороны злобными очами. Вот только неясно - люди или твари? Хотя здешние дикари мало чем уступали им, да и повадками не отличались - нападали. Но помниться они наподдали им и заключили временное перемирие, которое могло быть нарушено в любой и самый неподходящий момент особо воинственным кланом дикарей из тех, что объединились при утрешней атаке на лагерь геодезистов-студентов.
   - Не нравится мне это всё! Ох, не нравится... - выдал Зуб, чуть пригнувшись, держал остов лука с дугами параллельно земле, а стрелу на нём сверху.
   - Не шуми... - зашипел, шепча Мих, и на всех остальных подельников.
   Те сбились в кучу за практикантропами и их зверем.
   Дикари также выжидали, подпуская противников как можно ближе к себе - на точный бросок камня.
   Не прошли чужаки и пары десятки метров по узкой кромке береговой линии у зарослей острова с восточной стороны, как растительностью кто-то зашуршал.
   - Бояться! - крикнул Мих.
   Это означало боевую готовность.
   Опасения лидера чужаков подтвердились.
   - Дикари... - вскрикнул Зуб, выпуская стрелу, и уже тянул иную с тетивой - дал промашку. А вот дикарь не промахнулся и зацепил его по голове.
   Зубченко всё-таки выстрелил в него - успел - и также зацепить. Дикарь взвыл, а Зуб зарычал, укрывая голову щитом. Лук в рукопашной схватке вряд ли пригодиться. Едва он закинул его себе за спину, и взялся за костяшку-плавник, ему пришлось отбивать навал сразу двоих дикарей в шкурах и черепах на головах. И в одиночку ему не завалить их. Выручил Мих. Первая стрела рикошетила от черепа, зато иная угодила в цель, найдя необходимую щель, и дикарь завалился на спину.
   Никто не сомневался, что он убит. Но в пылу жаркой схватки никто на это не обратил внимания. Сокурсники, за спинами практикантропов выставив по-боевому лопаты, отбивались ими от дикарей, окруживших их с обеих сторон и оттесняющих к воде, выдавливая с острова.
   Оттуда на отмель уже катила волна. Какой-то хищник водных просторов и немалых габаритов стремился полакомиться ими. В воду попали капли крови и тотчас привлекли его внимание.
   И опять же никто ничего не замечал извне, все были в битве. Противники падали как с одной стороны, так и с иной, и не все убитыми, чаще оглушённые ударами по голове, поскольку Мих истратив две стрелы, третью не успел выпустить, и также укрываясь щитом, пошёл рубить врагов костяным плавником. Да фонтан брызг и воды из-за спины, окативший берег волной как в приличный шторм где-нибудь на море, а не на спокойной водной глади озера или реки.
   Одного из драчунов смыло с берега. Орал дикарь. Ещё бы - перед ним из воды возникли поистине устрашающие челюсти и не две, а три и сомкнулись подобно лепесткам бутона, но вот тычинками там оказался язык, а краями острые и кривые клыки больше смахивающие на бивни.
   Про сухопутный бой сразу же все забыли, подавшись в едином порыве от берега вглубь острова - и дикари, и практикантропы. Вражды меж ними, как и не бывало. А тут ещё Беккер и пытался вступить в переговоры. Да где там - его никто не слышал, да и не замечал. Иуду игнорировали как дикари, так и сокурсники.
   На берегу остались ещё люди - не в состоянии передвигаться без посторонней помощи.
   - Стой, Миха! Ты куда? Вот где чудак на букву "М"... - замычал Зуб.
   Ему пришлось податься с ним за сокурсником. Вытащили, а остались ещё дикари - парочка. Одного удалось вырвать, а вот второго только наполовину - чудовище показалось вновь своей пастью из воды и... Даже стрелы выпущенные ими не помогли. Глаза монстра закрывали прозрачные роговицы. И оно по строению тела чем-то напоминало скелет того, кости кого они использовали в качестве оружия.
   Недолго дикарь промучился, утопая в луже собственной крови, а чудище оставалось в воде. На суше оно оказалось неуклюжим, но всё же сумело доползти до жертвы и проглотить, а вот преследовать практикантропов и дикарей - не стало. Похоже, что насытилось парочкой людоедов - исчезло под водой.
   По отмели от острова в обратном направлении пошла волна и вскоре исчезла. Чудовище ушло на глубину. Возможно, залегло переваривать добычу, набив ненасытную утробу.
   Дикари исчезли, улепётывая в ином направлении, чем приплыли на остров на катамаране.
   - Смотри, Мих... - указал ему Зуб на них.
   Беккер также находился среди людоедов. Друзья пожалели, что под рукой не оказалось лишней стрелы.
   - Всё, терь без колчана забитого ими я из лагеря ни шагу...
   - Туда ещё добраться надо как-то, - напомнил Мих про монстра водных просторов. - А уж чтобы целыми и невредимыми - забудьте все!
   Дух Воды рассердился на дикарей и покарал их за то святотатство, которое учинили они, мочась в его обиталище. А не зря же умные люди издревле придумали пословицы, тем более такую: "Не плюй в колодец, когда-то и самому придётся испить из него водицы!"
   Сокурсники, явившиеся на остров с практикантропами, забыли обо всём на свете, это же касалось и того, по какой именно нужде они подались сюда.
   Спокойно не было нигде, и везде их ждала смерть - ничего более, а на ум и подавно не приходило. У страха глаза велики.
   - Полюбовались местными красотами, а достаточно - и пейзажами - ещё насмотритесь здесь и не на такое... - напомнил Мих: пора бы и делом заняться.
   Они доломали скелет чудовища, мстя тому, которое едва не пожрало их, а на обратном пути возможно придётся отбиваться всем, что окажется под рукой. Ибо на плот надежды никакой.
   - Ерунда - укрепим, и второй маленький в качестве спасательного приладим, - заявил Зуб.
   Вот кому всё, а этот водоём по колено. Дикари тоже так считали, что оно им по то, чем надругались над Духом Воды. Знать и практикантропам не стоит забывать: кто здесь хозяин - в этом мире.
   - А размер - не имеет значения!
   - Хи-хи! Ты это девкам скажи, Мих! - прыснул Зуб. - Мал золотник, да дорог - не тот случай! А у нас... М-да...
   - Лагуна - заводь, - напомнил напарник: стоит "рыбки" половить. Вот только не уточнил: какой именно. Она оказалось не менее опасной водной тварью, нежели монстр. Но когда это стало очевидно, всё уже было позади.
   Теперь у каждого практикантропа в отряде имелся лук. И стрелы до двух десятков настругали тут же, хотя и на всех будет по три. Если против чудища не спасёт, то при новой стычке с дикарями пригодится. А не забыли и про съестные припасы.
   Теперь важно было добраться до берега материковой части континента с тем, что заграбастали, а столько всякого добра прибрали к рукам: и к ночи до лагеря не перетащить.
   - Будем идти параллельно берегу, пока не окажемся на одном уровне с лагерем, - пояснил Мих. - Оттуда будет легче и короче дотащить. Заодно и рекогносцировку произведём - изучим хоть немного водоём.
   - И это ты заявляешь нам после того, что видел сам, а то чудовище... И ваще... - изменился Зуб в лице. О ехидстве и насмешках позабыл. Не тот случай был. Выжить бы, а даже согласен временно из ума. Что читалось на лицах иных сокурсников, так пока и не ставших практикантропами, как закадычные друзья, пусть и влились без своего согласия в их ряды не то отряда, не то бригады.
   Мих ещё успевал думать о Варваре и тех, кто остался в лагере.
   - Я те поражаюсь иной раз, дружище! Тебе бы женщиной родиться!
   - Типа намекаешь мне: родители хотели девочку, а у них родился я? Случаем не твоя история?
   - Не, - кивнул Зуб на того, кто от страха намочил "портки". А всем твердил: в реке - фонтаном брызг накатившей волны.
   - Пора выбираться...
   На плот и силой никого не загнать.
   - Нам вас долго ждать? - крикнул Зуб. - Или вы решили остаться тут и провести ночь?
   Больше уговаривать, а и уламывать, никого не пришлось. Отчалили. Все были в сборе, но сгрудились на середине плота.
   - Да, чуть не забыл, - углубился Мих в ракурс истории из передачи "В мире животных". - Киты или иные водные гиганты, как правило, нападают из глубины, поэтому удар приходится по днищу, а в нашем случае при наличии плота по центру.
   Тут же появились свободные руки и гребцы. Вёслами-мечами заработали шесть человек, а вот один и его ручная зверюга остались начеку, поглядывая друг на друга.
   Рычать зверь и не думал, знать опасаться пока и впрямь никого не стоит - разве что дикарей. Но вряд ли они отважатся броситься за ними в погоню на своём катамаране. Да и смысл гибнуть под стрелами чужаков, а тем более в клыках чудовищной пасти земноводного ящера.
   Волн на поверхности реки-озера не наблюдалось, а на те, что исходили от вёсел, не привлекали особого внимания. Гребцы молчали и не мычали, стараясь дышать через раз.
   До берега было рукой подать, когда ручная зверюга Миха оскалилась и насторожилась, а затем вдруг сиганула прочь с плота в воду и подалась вплавь к отмели заметив плёс близ берега.
   - Туда... Гребём туда... - заорал "шкипер", не позволив Зубу бросить весло и вставать с луком подле себя. - Толку!
   И сам взялся за костяной гарпун вместо меча-плавника. Нашлась такая кость в скелете чудовищного ящера. Иной, похоже, поднимался из глубины. Наконец показался на поверхности тёмным пятном и не казался таким уж гигантом, как его предшественник, но всё же представлял собой реальную угрозу жизни людям на плоту. Уже гнал волну, не учтя того, что не только он охотился на тех, кто был не прочь разобраться с ним. А иного выбора у чужаков не было. Плот ударился дном об отмель, и все, кто находился там, посыпали с него прочь на плёс, утопая в воде по колено. Только Зуб остался подле напарника, от коего отказалась даже ручная зверюга.
   - А вот и оно - чудо-о-овище...
   Оно обрушилось одновременно с криком Зуба на плот, перевернуло его на себя, а чуть ранее с него прыгнули два практикантропа, и... меж ними и детёнышем чудовища завязалась схватка.
   Итог изначально был очевидным и неутешительным для... неповоротливой громадины. Брюхо, а точнее бок, у неё было самым незащищенным местом. Туда и сумел воткнуть ей гарпун Мих, а Зуб и вовсе пробить око мечом-плавником.
   - На сегодня всё, я - пас... - рухнул Зуб в грязь.
   Мих не дольше продержался него на ногах и также шлёпнулся рядом с ним, припадая на нижнюю точку опоры.
   - Больше не могу! А как вспомню, так вздрогну...
   Друзья прыснули от смеха.
   - Ха-ха...
   Еды отныне у них в избытке. Осталось расчленить и доставить в лагерь, а с таким количеством провизии, можно будет выдержать не одну осаду там против дикарей, если ещё и оградят бараки по рву толстыми брёвнами на манер острых кольев загнанных наполовину в землю.
   Беглецы возвращались, но делали это довольно робко.
   - Не надоело ещё пугаться вида собственной тени? - пожурил их Мих, и в качестве наказания приказал вернуть на плот всё то, что было разбросано чудищем здесь же. Не всё удалось выловить из воды и найти в илистом дне, да и ладно. Чудовище восполнило все потери. Её тушу и потащили они далее буксиром к берегу, не опасаясь монстров крупнее. Если что - оттяпают у них добычу - Мих перерубит костяным мечом-плавником усы рептилии, коими зацепили за край плота.
   Да видно было, что и рептилии уяснили: чужаки - это не дикари-людоеды - от них надо держаться подальше, иначе себе дороже выйдет, а жизни - и можно также запросто лишиться.
   Практикантропы причалили к берегу материковой части континента, а никто на импровизированном причале не встречал их - ни дикари, ни иные твари - никто не желал отбивать законную добычу у практикантропов. Теперь их опасались все в округе. А если вспомнить и ходячее порождение идолищем, то, похоже, что донесли до здешней фауны, кто истинный властитель данной флоры и всего прочего на ней.
   Туша и впрямь оказалась неподъёмной и грех бросать. Поэтому Мих на пару с Зубом приняли совместное решение: один из них с парой проводников доберётся спешно до лагеря и приведёт оттуда народ за добычей, а те, кто там останется, пусть роют яму под ледник и как можно глубже. Мясную тушу рептилии можно было закоптить или завялить. Но также требовалось где-то хранить. И обжираться нынче - чревато.
   На том и порешили.
   Расставание далось тяжело, точнее осознание того, что придётся рисковать жизнями порознь. Жизнь сплотила неразлучную парочку в последние дни, а оба ещё скучали и по Варвару, да не хотели себе признаваться в этом. Но иначе никак и никуда, на то и дикий край.
  
  

Глава 10

АЛКАЗАВРЫ

"С кем поведёшься, с тем и наберёшься!"

(любимый досуг алказавра)

  
   Варвар то и дело отвлекался от работы, постоянно стоя настороже, кое-кто в его бригаде также был не прочь отлынить от работы, следуя одной пословице, как собственному жизненному постулату: "Не могу стоять, когда другие работают, пойду, полежу!"
   Частенько бегал до ветра в кусты.
   - Смотри, - предупредил Ясюлюнец нерадивого работника, - добегаешься! Кто-нибудь подкрадётся незаметно, и не факт, что дикарь, да возьмёт тебя за жопу, и трахнет, а не по голове кое-чем! Или хуже того: яйца отхватит! Тогда что делать станешь? Как дальше будешь жить?
   Немного поразмыслив тем, пока было чем, и держалось на плечах, тунеядец стал больше вникать в суть работы - лишь делал вид, будто переменился, а также волынил.
   Ясюлюнец как Варвар не смог долго снести данного издевательства над собой, подкинул наглецу камень в кусты. Сокурсник к вящей радости выскочил оттуда с голым задом, и запутавшиеся на ногах штаны с трусами, помешали вернуть их вовремя на место. Он упал, заставляя девок визжать от удовольствия.
   - Вот же где засранец! А тот ещё голодранец!
   Проучил Варвар, мгновенно научив уму-разуму Ишака. Даже топор всучил, рубить сучки.
   - Пускай они их и рубят, - затеял голодранец валить от злости стволы деревьев. И завалил такое одно кроной на себя - заорал.
   - А чтоб тя... - осерчал в край Ясюлюнец.
   Ну и работника подсунули ему Зуб с Михом.
   - Тьфу...
   Больше тот не стоил по его сугубо личному мнению.
   - Одно слово - Ишак! А кишка тонка!
   Подошёл и разобрал завал из веток на нём.
   - Ты как?
   - Да как-то так... - сам ещё не понял Ишак, - не очень...
   - Ну и нахрена бы эту дуру свалил? В ней же веса - и представить сложно! А метров двадцать в высоту - не меньше!
   - Вот на пять брёвен и развалим... - мгновенно сообразил с ответом Ишак.
   Считал сносно, значит, сотрясения мозга избежал. Хотя какое к чёрту сотрясение, когда Варвар не только считал, а знал: голова - кость, и по определению болеть не может. Что лишний раз и подтвердил Ишак - его догадку.
   Вырубка дебрей леса вблизи лагеря продолжилась. Пора было рубить просеку, по которой следовало тащить сваленные брёвна к баракам. А путь неблизкий, если разобраться, и гужевой повозки нет. Самим впрягаться вроде бы не с руки - они вальщики леса, а не носильщики.
   - Я это... - снова решил откосить Ишак от работы. - В лагерь - только туда и обратно!
   - Нафига?!
   - Ну, сам, Варвар, посуди: мы лес рубим, а кто-то должен же перетаскивать его! Так пусть параллель и корячиться! Не всё нам!
   - А не боишься один идти по лесу? Вдруг дикари или тварь, какая, а?
   - Так дай кого - да хоть Ворону!
   - Угу, а Баки не хошь?
   - Не, уволь...
   - Это не ко мне, а к людоедам! Они живо из тя сварганят жаркое на барбекю! - ехидно соскалился Ясюлюнец.
   - Не смешно!
   - А кто говорит о том? Лично я вполне серьёзно!
   - Думай, бригадир! Моё дело маленькое!
   - Типа - умный... самый?
   - Нет, я ж - Ишак!
   - Вообще-то ты прав...
   - Всегда... - напомнил сокурсник... про свои оценки за последний семестр - и не только, а за два предыдущих курса.
   - Валяй... - уступил ему Варвар. - Только дурака - не вздумай!
   - Ага, я мигом, аки ветер...
   - Типа - одна нога тут, другая там... у людоедов... - снова выставил напоказ свои зубы Ясюлюнец, проветривая их.
   Ишак едва стерпел, заскрежетав своими.
   - Один вали...
   Пришлось согласиться. Всё лучше в лагере бить баклуши, чем тут их, работая с топором. А труд не для него - не обезьяна, чтобы облагораживать себя им. Пускай иные приматы примитивами пашут на него.
   Ишак улыбнулся довольно про себя и снова пошёл проторенной дорожкой за кусты. Топор пришлось оставить, но Варвар выделил ему кол - напутствовал.
   - На всё про всё - пять минут!
   - Десять в одну сторону и... короче - полчаса! Пока уговорю кого надо, а затем пригоню на штрафные работы...
   - Время - и пошло... - напомнил Варвар, запустив секундомер на ручных электронных часах.
   - А чтоб тя, Варвара... - пробурчал про себя Ишак, скрываясь из виду бригады лесоповала.
   - Перекур пять минут...
   Кислый ещё больше сморщился. Сигареты закончились. Так что шутка была в тему. Благо хоть краткосрочный отдых. А то сокурсники Варвара выбились из сил - на них не было лица, и работали в поте, аки тягловые лошади, а толком, по его мнению, и не начинали лес валить.
   Бревен лежало всего ничего, и заострённые уже с одной стороны для облегчения веса. Итого десяток. На шесть-семь метров забора. И пахали всего час. С такой скоростью им пахать и пахать от рассвета до зари не один день, а неделю, чтобы опоясать бараки по периметру вдоль рва. Но и там работа не кипела, а скорее чахла и затухала. Хотя искры летели, и не из-под лопаты Вежновца, а тех, кого он припахал, сговорившись с преподами.
   И новая напасть - нет, не в лице дикарей, а дровосека.
   - Ишак! Тебя, каким ветром сюда занесло? Не рано ли? - насторожился Паша.
   - Ты много на себя не бери, да! Как староста - в прошлой жизни, а в этой им за полицая - Фашист, что нынче Варвар! Он и послал меня к вам!
   - А дальше не мог...
   - Короче - нужны люди таскать брёвна на частокол...
   Те, кто рыли ров, расширяя его края и углубляя, застонали - почти все разом, побросав лопаты с вёдрами.
   - О, а вот и желающие... - пособил Ишак Паштету в работе.
   Изо рва снова донеслись стуки лопат и звон вёдер - в некоторые нагружали камни, выкапываемые из земли. Их было решено складировать внутри лагеря и в дальнейшем использовать либо как укрепительный материал для частокола и рва со стороны лагеря, либо в качестве метательного оружия против дикарей. Всё зависело от их количества да размера. И потом по необходимости можно было даже каменное основание стены соорудить, если измазать глиной. А добрались и до неё. Поэтому работа шла медленно и тяжело.
   - Давай мужиков! Землю и бабы способны рыть! А их у нас в избытке!
   - Слышь ты, Ишак... - выдали некоторые из них. - Больше к нам можешь не подваливать, а в барак ночью неча и заходить!
   Они пообещали отходить его, если сунется, а нос покажет на пороге. Помои на голову точно обеспечены. Но его кто и интересовал из противоположного пола - Ворона. Он на неё глаз положил, а она на него то, чем и кичился Ишак, как мужик.
   Чёрт присоединился к старосте с дровосеком - заключил:
   - Да-да, Саковец прав, Паша. Без забора с частоколом нам никуда. Надо ему дать...
   - Хорошенько!
   - ...людей. Отбери покрепче парней и дуй с ними, а я тут подежурю вместо тебя.
   Тот ещё бабник, а не одной юбки не пропустит. Едва ли под тридцать лет было ему, поскольку аналогичная чрезмерная любовь к спиртному состарила его на косой десяток лет вперёд.
   Спорить было бессмысленно - это Вежновец и сам понимал: частоколу быть, иначе им не жить. День выиграли у людоедов - за счастье, а если два - им несчастье.
   - Мужики...
   Таковых не нашлось в ответ. Они не спешили подавать голоса.
   - Баста! Арбайтен капут! Цурюк на...
   Дальше мог не говорить, а и переводить не требовалось. Поворчав, парни из параллельной группы уступили. Сами всё прекрасно понимали, как и то: никто за них горбатиться не станет. А девок рвать нехорошо - их драть надо... иным образом. Это и пообещали им сегодняшней ночью - так что не отвертятся. Придётся платить по счетам. Иначе огородят свой собственный мужской барак и обособятся.
   Дело едва не дошло до ругани. Работать явно никто не хотел, а с непривычки быстро выбивались из сил. Да и без еды никуда. Голод начинал одолевать. Водой пустой желудок не обманешь.
   Лагерь остался, по сути, без прикрытия, поскольку Молдова с Лабухом ни в счёт, как и Чёрт. Толку от них. Один под парами, другой до сих пор отходил от того, что пыталось пожрать его, да чудом выжил и вышел из него. А третий...
   Третий предложил сгонять в лес по ягоды-грибы. Жрать-то чё-то надо было, а хотелось, как из пушки. Но при упоминании дебрей, Молдову начало трясти. Пришлось вылечить. Лабух влепил ему подзатыльник и... как говориться: клин клином вышибают.
   - Я те русским языком говорю, гастарбайтер, айда со мной по ягоды-грибы. Может повезёт и найдём такие от которых штырит и колбасит!
   - А... - выдал многозначительно и в то же самое время коротко Молдова. Затея напарника пришлась ему по душе.
   В окно, чтобы никто не видел, они и выбрались из барака, подавшись в противоположном направлении вырубке леса.
   Было тихо и спокойно, а на душе кошки скребли. Ягодникам-грибникам постоянно казалось: кто-то их сверлит со спины злобным взглядом. Чувство не из приятных, но надо было учиться как-то перебарывать страх - иначе нельзя, а выжить тут, пусть даже из ума. А по жизни были утырками.
   - Смотри, - обнаружил какой-то яркий плод на дереве Лабух, заинтересовав им попутно Молдову. - Это чё?
   - Типа - висит груша нельзя скушать, - залепил Молдова.
   - Боксёрская... Ха-ха... - сбил её в два счёта Лабух. Сначала потрогал - не кусается ли. А затем понюхал - не ядовитая ли. Ну и естественно укусил, пробуя на вкус.
   - И как? - настороженно поинтересовался Молдова.
   Лабух выпучил глаза и захрипел, хватаясь за горло. Стал плеваться.
   - Ты чё это, а? А-а-а... - подвергся панике Молдова.
   Лабух завалился на колени, а затем зарылся лицом в мох - ещё разок дёрнулся точно в предсмертных конвульсиях и расслабился.
   - И-и-изд-Ох... - послышалось оханье от Молдовы.
   - Почти... - отнял лицо ото мха с ухмылкой ехидства Лабух. - Нормальная груша. Будешь?
   - Нет, спасибочки, я подожду...
   - Чего, когда съем всю? Или выйдет из меня?
   - Нет, что из этого у тебя...
   - Да я и грибы сырыми жрал - поганки. И знаешь - понравилось! Круче даже чем "колёса" глотать!
   Молдову было не переубедить. Лабух и не спешил, а куда, на дерево за иными плодами с яркой окраской, обычно предупреждающей об опасности того, кто затеет полакомиться ими. Это своего рода защита в диком мире, как среди фауны, так и флоры. Иначе не выжить. А вот Лабух, похоже, из ума.
   Наколотив целую кучу плодов, он принялся надкусывать их, надеясь, что по возвращении с ними в лагерь, сокурсники побрезгуют доедать за ним объедки - наивный. Явно переборщил. Ему стали мерещиться повсюду глаза.
   - Ты видишь их?
   - Кого? - с опаской закрутил головой по сторонам Молдова.
   - А слышишь?
   - Да что? Толком объясни... - готовился к измене спутник.
   - Да вот же! - вскочил Лабух. - Глаза горят! Уши торчат! И прёт прямо на нас...
   Он указал на дерево. Оно не выглядело как тот истукан, что пожрало Молдову. Хотя напарник сам перетрухал, да вроде бы обошлось. Проверил, метнув плодом - и ничего существенного не произошло - ответной реакции не последовало. Знать не истукан, а кто - Лабух - и дожрался ядовитых плодов.
   Принялся швырять ими во всё вокруг себя, даже Молдову не признал.
   - А... дикарь!..
   - Уймись! Угомонись! Это же я - твой друг!
   - Знаем мы вас, дикарей! Все вы людоеды-ы-ы...
   Лабух кинулся на Молдову, а влетел в дерево - и прилично, цепляя головой. Затих, отвалившись спиной на мох.
   - М-да... - взглянул напарник на дебиловатое выражение лица с улыбкой психа на устах, каким ему казался Лабух. - Коль пошла такая пьянка - режь последний огурец!
   Молдова и сам понюхал плод, даже лизнул. Язык стянуло - несильно. Фрукт напомнил ему одну ху*ню типа хурмы. Перекрестился и зачавкал. Голод терпеть не осталось сил, а следовало подкрепиться, дабы не растерять их окончательно.
   В лагерь по прошествии какого-то времени оба и заявились, держась друг за дружку, поскольку без дополнительной точки опоры давно бы упали, а делали это не раз, вот и в яму свалились, принявшись блуждать в поисках выхода.
   - О, девки... Ик-и...
   - Вы где так нализались? - позавидовал им Чёрт.
   - Где-где... Уметь надо... А знать места...
   - И всё же, если не секрет... - настоял препод.
   - Т-с-ш... - глупо приложил один из них другому указательный палец к устам на брудершафт. - Ты не ори, Чёрт тебя дери... на всю округу!
   И сунули ему какой-то погрызенный плод.
   - Издеваетесь?!
   - Не чокаясь...
   - И впрямь чокнулись... - решил поначалу Чёрт, а затем не удержался и откусил плод, показавшийся поначалу кислым, а затем понял: ему стало легче с похмелья. - Так вот оно где спрятано это зелье!
   Оставил вместо себя Тушёнку руководить процессом рытья рва, а сам заявил, дескать, пошёл проведать гулящую парочку. Та согласилась, но потребовала раздобыть еды - той, которой с ним поделились студенты.
   - Нет базара...
   На базар - в лес и не по дрова - отправились те, кто выглядел также. Чёрт помогал идти студентам, а назад уже они ему. Не пропадать же добру. Ту часть плодов, которую не удалось унести из райских кущ они решили уничтожить, но не оставлять дикарям или диким зверям - пожадничали. И переели, а перебрали, следуя одному жизненному постулату: лучше переесть, чем недоспать.
   - Явились... - осадила их Тушёнка. - Вы где были? А хороши, красавцы!
   - На... и вали на... - сунул ей плод в единственном экземпляре Чёрт, и рухнул к ногам, как убитый.
   - А вы чего стоите и смотрите? - озадачила Тушёнка студентов потерявших контакт с Чёртом, но не с землёй и также прильнули на неё к нему.
   Она обыскала их и нашла что искала.
   - Валя... - позвала она Лаптеву, проливающую слёзы не один день напролёт с момента потери мужа.
   Та даже не откликнулась, а не то, что вышла. И Тушёнка сама подалась к ней угощать дарами леса.
   Подруга отказывалась есть.
   - Найдётся твой мужик! Держи себя в руках! Мы обязательно выберемся отсюда...
   - Откуда?
   - Точно не знаю, и как, но... Ешь давай! Это вкусно - я пробовала.
   Тушёнка даже не почувствовала никакой кислинки. Подруга также. И вскоре обе творили нечто невообразимое - голосили какие-то песни, от которых волки в лесу дохли.
   - Хватит с меня... - кинула лопату Анюта. - Мы пашем, как скоты, а они - класуки!
   Её примеру последовали остальные сокурсницы, и подались дружной гурьбой по своим делам в барак - прихорашиваться. Одно слово - женщины! А бабы - у них своё на уме, а всегда только: выглядеть красиво. Даже если окажутся в качестве блюда в меню у дикарей. И то не сразу поймёт, что к чему, надеясь наивно: а вдруг изнасилуют?
   Лагерь остался без прикрытия. Можно было брать голыми руками. Да из дикарей тут только лазутчики - и то парочка. Остальные все близ скал в ущелье. И собирались там с новыми силами. Численность дикарского воинства увеличивалась, вот только толку от него было мало. Количеством чужаков запугать не удастся - доказали это уже ни раз в схватке с ними. А тут ещё один из разведчиков-следопытов явился и сообщил: чужаки вернулись с водной прогулки на остров, и у них при себе славная добыча - ящер водных просторов. Про тех сородичей, кто должен был устроить облаву на них - ни слуху, ни духу. Как в воду канули.
   Ойё приказал следопыту держать язык за зубами, если тот не хочет проглотить его в качестве деликатеса, а то, что жрец-палач способен на это - тот не сомневался и знал не понаслышке. Как вдруг иной связной принёс более или менее радостное известие: лагерь опустел и там никого из мужчин. Трое упитых до смерти ни в счёт.
   Плохо это или хорошо, но одно очевидно: в стойбище у дикарей не все славные воины. Старик довольно оскалился, решив про себя: пускай чужаки запасают еду впрок и отстраивают своё стойбище, вскоре оно пригодится его сородичам, поскольку спутник земли на небе всё больше выходил из-за горизонта, принимая всё более округлые формы. А скоро и вовсе обагриться, тогда в их земли с юга вторгнуться ироды, гонимые хладнокровными порождениями с коими в кровожадности и беспощадности не могли тягаться ни людоеды, ни ирода, даже амазонки.
   Отсюда и замысел старика - собрать все племена рода в одном месте и пережить самое страшное время, а чужаки, сами того не подозревая, помогут им в этом.
   Но то, что он замыслил - никто не знал, за исключением старейшин, которые также откликнулись на зов и теперь собирались в круг у его очага, признавая лидерство - пускай пока негласно, но всем и без того людоедам уже было ясно: времена изменились и каждому племени в отдельности не выжить, тем паче перед нашествием иродов в их земли, а повторялись с завидным постоянством в одно и тоже время.
   Иные следопыты уже донесли старику весточку об обнаружении первых свежих следов двуногих ящеров-разведчиков.
  

***

  
   - Ты где был, Ишак, а столько времени? Тя только за смертью посылать! - выдал Варвар на-гора в качестве приветствия - и тем, кого тот привёл.
   - И это всё, что вы наломали тут? - парировал любезностью Паша. - Каких-то жалких два десятка брёвен?
   - Сначала попробуйте их утащить, а все перетащить! За это время мы ещё нарубим! - огрызнулся Варвар.
   И был прав. Даже четырёхметровое бревно в один обхват рук весило прилично. Проще было катить, чем тащить. По такому случаю требовалось соорудить волок. А заготовки имелись. Сразу видно: Варвар не так прост, как казался - прошёл славную подготовку в полевом лагере среди "нацболов".
   Задача много упростилась, но всё равно легче от этого тем, кому пришлось тащить бревно в лагерь, не стало. Они быстро устали, и пока дотащили, а вернулись, бригада лесоповала заготовила ещё пять новых.
   Работать приходилось, не покладая рук, а отдыхать на ходу - пока возвращались пешком назад к месту вырубки.
   - Нет, так дело не пойдёт, Варвар! - возмутился Вежновец.
   И предложил ему перебраться с вырубкой ближе к лагерю. Но там стволы были много тоньше и мало пригодны на частокол.
   - Хотя бы временно - и то сойдёт! Ведь порвёмся - надорвутся люди, тогда что? Не то что работать - воевать будет некому! Подумай, пока есть чем!
   Варвар осознал: Паштет прав, но уступать не любил - сам впрягся в тяжёлую работу, заставляя парней из собственной бригады присоединиться к себе.
   Теперь уже таскали брёвна в лагерь посменно разом три бригады. Это облегчало труд. Пока одна тащила бревно, иная рубила лес, а третья отдыхала. Затем менялись.
   Уже что-то, но не совсем то, чего хотелось многим. А тут ещё три "трупа" в лагере, на которые не сразу обратили внимание парни, лишь Варвар, не застав на работе девиц с класуками и Чёртом.
   Тот оказался в окопе-могилке, а в двух иных по соседству ещё два "работничка".
   - И где они так нализаться умудрились? А смогли? Всё ж попили - давным-давно!
   - А мы ларёк в лесу нашли! На точку и бегаем... - выдал Молдова, захрумкав каким-то плодом, испачканным в земле и уже изрядно подъеденным.
   Варвар отнял у него остатки фрукта и заинтересовался - понюхал, выдавив сок. А затем коснулся капли языком. И сразу всё стало очевидно, чем они накидались.
   - Алказавры!
   - Где? - протрезвел в одно мгновение Чёрт.
   - Передо мной...
   - Ой... - кинулся препод в барак к иным двум - класукам. Закрылся изнутри на засов.
   - Одно слово - Чёрт! - ругнулся Ясюлюнец.
   - Сгинь! Изыйди! Уйди, скотина рогатая... - уставился на него дурковатыми глазами Лабух.
   - Я после с тобой поговорю - с глазу на глаз... - чесались кулаки у Варвара.
   Теперь он мог спокойно наведался к девицам, строго наказав им отлить водой алказавров под колонкой и снова браться за работу, иначе не станет отгораживать частоколом их барак, ограничившись мужской половиной.
   Пошумев для приличия, а из женской солидарности и по обыкновению, девчонки уступили практикантропу. Деваться всё одно некуда, а хотелось ещё выяснить, где можно добыть плоды, которые приметили у алкозавров - пытали, привязав обоих к колонке, поливая ледяной водой.
   Те фыркали, ругаясь про себя, но отказывались сдаваться - зажались.
   - Всё одно выясним, - заявила Анюта. - По следам вычислим или проследим, когда снова в лес двинете. Не противьтесь - хуже будет!
   И уже вскоре упрямцы сдались, даже в лес Анюту повели, а затем решили ей отомстить - накинулись оба разом и повалили.
   - Вы чего, мальчики-и-и... - заголосила она. - И задумали-и-и...
   - Визжи, не визжи, а всё одно хрен соскочишь, - разошлись алказавры.
   - Нет, не надо!.. Я не хочу!.. Не сейчас!.. Не теперь!.. Не здесь...
   - А хрен те! И ща попрыгаешь на нём у меня-а-а... - осунулся Лабух, получив удар со спины.
   Молдова успел отскочить в сторону от Анюты, приметив того, кто приветил его напарника.
   - Зуб, скотина!
   - Сами ублюдки! Вот я вас... - потряс он костяным плавником над головой. И переключился на Анюту. - Ты как?
   Та смутилась.
   - Да не боись - никто и не узнает, что тут было... - заверил Зуб.
   - А ничего и не было...
   - Как скажешь, так и будет! Но им я этого не прощу!.. А самой надо было хватить ума, податься в одиночку с пацанами! Зачем провоцировала?
   - Что? Это я что ли виновата...
   - А кто?
   - Изголодалась...
   - По сексу?
   - Еде...
   - Считай: с голодом покончено, мы с Михом такую тварюгу на водоёме кончили - хватит на месяц вперёд. Вот только дотащить даже ввосьмером - не получиться! Тут все мужики нужны, а и бабы отчасти!
   - Не брешешь?
   - Я чё похож на собаку?
   - А я тут фрукты нашла - целый сад... - переменилась в лице Анюта. - Во, глянь!
   Она задрала голову, указывая Зубу на то, чего они не замечали раньше.
   - Съедобные ли плоды?
   - А ваш трофей?
   - Поживём - увидим, и ещё не такое...
   К Зубу примкнули Кура и Боров. Они прятались в стороне. Услышав крики, сокурсницы, решили: её схватили людоеды, а Зуб не растерялся и отбил у своих же паразитов.
   Наведавшись в лагерь, он отметил некоторые изменения. И не сказать: порадовали его, но всё же работа пусть и медленно, а двигалась в нужном направлении. Ров стал больше походить на защитный вал и достигал местами полтора-два метра, как вширь, так и глубину. Да и брёвна уже лежали приготовленные и также внушительных размеров.
   - Да, с такими темпами и за неделю не управиться! Хотя если больше не покидать лагеря - нам с Михой - глядишь, и быстрее уложимся! А пора бы навести порядок! Сколько можно бездельничать?
   - Вот, вы гуляете, а мы тут пашем! - загалдели девчонки из параллели.
   - Если бы, а то - у людоедов минус три, у практикантропов плюс три!
   - Чё, правда - убили?
   - Одного Мих застрелил из лука, а двух иных сожрало то, чем вскоре сами полакомимся, - заявил Зуб, вырастая в глазах сокурсниц, как завидный ухажёр, не в пример остальным практикантам-парням. Одно слово - практикантроп.
   Тут и Варвар подоспел.
   - Почему один? Где Мих?
   - Спакуха, братуха! Ситуация полностью под контролем! И распространяется терь на весь край людоедов!
   - Опять дрались с ними?
   - Нет, снова - и сражались...
   - Итог?
   - У нас плюс три, у них столько же в минусе...
   - Ранеными?
   - Обижаешь - убитыми...
   - Ну, вы и звери! - пожалел Варвар, что не принимал участия в ожесточённой схватке на острове.
   - Ещё успеешь навоеваться! Перемирие придумано ими для отвода глаз! А на деле настоящая партизанская война людоедов против нас! Так что пора бы уже возводить настоящее укрепление по всему периметру лагеря! Но после, как притащим тушу одной громадины! У неё мяса - ты себе не представляешь! Бабам работы как стряпухам хватит на неделю - не меньше! Зуб даю!
   - А я не дикарь - возьму и выбью! Потом на грудь повешу!
   - Варвар...
   - На том и стою, а стоять буду!
   И впрямь, у него не забалуешь.
   - Кончай брёвна таскать! А ты, Ишак, дуй на лесоповал, и гони всех в лагерь! Я так сказал!
   - И я... - присовокупил Зуб, и тут же прибавил: - Скажи: это от Михея исходит! И приказ, а не просьба!
   Вежновец послушался, погнав всех, кто находился на лесосеке, к баракам, уже зная некоторые новости от Ишака, кои успели обрасти слухами.
   Получалось, что практикантропы завалили не три дикаря, а тридцать три - и разгромили передовой отряд людоедов на райском острове, где еды - завались. А ничего делать не надо - только отдыхай всласть да жри от пуза.
   И вновь штрафные работы. Тушу было решено тащить по земле волоком. Разделывать на берегу не оставалось времени, сумерки грозили наступить раньше. А всего с многотонным чудовищем предстояло проделать что-то около версты по сильнопересечённой местности - и просеку не вырубить. Хотя местами всё же приходилось валить деревья. Проще их, чем пробить толстую шкуру с костяными пластинами на туше, которые можно было использовать в качестве защиты на доспехи себе или в качестве дополнительного материала на ограждение или крыши бараков. А и без сторожевой вышки, если построить башню не удастся - никуда. Надо же где-то лучникам размещаться. А таковых уже было семь. Да стрелять умели не все. Но когда дикари повалят на лагерь толпой, в них будет проще попасть, чем промахнуться.
   Не работали - если так можно было выразиться - исключительно три практикантропа да их ручная зверюга, и несли вахту по охране сокурсников, перетаскивающих волоком тушу водного гиганта.
   Сокурсники недоумевали, как можно было завалить такую громадину, у которой одна пасть в их рост, а уж клыки - настоящие бивни. За коими встречались иные, и можно было использовать в качестве ножей, а бивни - запросто сойдут на мечи, поскольку плоские, как резцы и с острыми краями-зазубринами точно пилы. И чем корни - не рукояти.
   На них, как строительный инструмент и рассчитывал Вежновец. Всё-таки не зря в армии служил в стройбате. На нём и была закреплена материальная часть работ в лагере - его обустройство.
   Даже ковать оружие или инвентарь не приходилось, природа - мать её - предусмотрела всё. Только бери, сколько надо, иначе накажет за жадность, как в случае с алказаврами.
   Те не участвовали в работе по перетаскиванию туши монстра, скрылись бесследно, похоже решив обособиться, ещё надеялись отсидеться в лесу - вели, прямо скажем, примитивный образ жизни на деревьях подобно приматам. Ну да их выбор. Насильно мил не будешь, а никто принуждать и не собирался, каждый выбирал сам себе свою судьбу, ступая на ту или иную стезю. Слабым тут не место.
   Наконец чужаки добрались до места собственной стоянки и уже затемно. Михея не покидало чувство, что за ними следят неотступно, и не только дикари-людоеды, и даже не местные звери, а кто-то или что-то ещё, чему он пока не мог дать толкового определения, не имея ответа.
   Вот и Зуб подтвердил его догадку, испытав аналогичные чувства. Даже Варвар заговорил с ними сам об этом. А и ручная зверюга рычала до сих пор так, словно за ней гнались не один день чудища, и не думая отказываться в дальнейшем от преследования, пока в конец не загонят.
   - Не мешало бы во всём этом разобраться, мужики... - заявил Мих.
   - Лады, но сначала дай отоспаться... - заключил Зуб.
   - А кто будет дежурить ночью?
   - Я... - вызвался Варвар. Он засиделся. Работа ему была не в кайф, а вот хорошая драка - самое оно для него.
   В лагере разожгли костёр, чтобы было светло, и материала для дров хватало. Паша догадался натаскать с иными парнями отрубленные ветви с деревьев, а затем, если что, предложил спалить одно бревно. Слышать об этом было кощунственно, но своя шкура дороже. Раз так надо для тех, кто будет дежурить ночью, так тому и быть.
   Дежурили подвое на крышах бараков, а вот двери заперли изнутри. Благо теперь имелись луки в достатке и стрелы. Их следовало передавать тем, кто собирался менять наряды. А Варвару надлежало принимать ту или иную вахту караула. Сегодня было решено меж практикантропами: его вахта. Но это не означало: он обязан был бодрствовать ночь напролёт. Если задремлет - ничего. А случись чего - побудят те, кто стоял на страже и располагался рядом на крыше.
   Мих думал, что не уснёт. Какое там - ствалился без задних ног и захрапел. Зуб поддержал. А все парни в мужском бараке спали как убитые. Сил потратили немало, толком не поев за день.
   Тушу и стерегли ночные стрелки, аки эльфы, зная наверняка: вряд ли ночные твари откажутся от лёгкой поживы. Одного не учли: практиканты одичали в край и теперь с луками уподобились трём иным практикантропам. Долго не раздумывали и стреляли во всё, что им мерещилось.
   Один раз Варвар проучил, отправив нерадивого стрелка выпустившего все свои стрелы вниз за ними, он-то и поднял переполох.
   Варвар кинулся вниз, наказав иному стрелку спешно поднимать парочку соратников-практикантропов.
   Последовало обливание холодной воды из ведра в лица, иначе не поднять, а сон сразу как рукой снимало - проверено временем самими студентами ещё в привычном всем им мире. Так что лишний навык и здесь пригодился.
   Никого не застали, за исключением незадачливого стрелка. На том в свете факелов были замечены следы от когтистой лапы, и даже на стене барака, к которой он отступил, прижимаясь спиной, а от чего или кого - объяснить ни мог. Открывал рот, а ни звука не проронил - даже криком.
   - Что же он видел, а напугало его? И почему не убило? - озадачился Мих на пару с Зубом, ну и, разумеется, Варваром.
   Переполох поднимать естественно не стали, но теперь уже и сами не спали - почему-то не хотелось. И зверюга просилась с улицы внутрь барака.
   Одной стрелы практикантропы не досчитались, знать кого-то их ночной страж подстрелил, за что и получил лапой, но обошлось без кроваво-рваной раны. Выручила защита в три слоя одеял.
   - Теперь будем выдавать панцири и щиты с мечами-бивнями, - заявил Мих.
   Их изготовлением и занялись практикантропы, проведя внизу остаток ночи, орудуя в пасти у водного чудовища.
   С первыми лучами солнца у сокурсников появилось достойное оружие, а от отдельных видов не отказались и практикантропы. Лишний бивень-меч за спиной не в тягость, а в радость, особенно при встрече с дикарями - помнили, как на них напали людоеды - и не раз - соответственно не бросят попыток сделать это снова - и также ни раз, не взирая на перемирие.
   После вчерашней стычки на острове про него следовало забыть.
   Практикантропы не позволили долго разлёживаться сокурсникам, все подскочили, едва услышали трубный призыв неведомого происхождения. А это Зуб расстарался - и где только раздобыл горн? Но результат его мысли и деятельности впечатлил. В бараках не спали.
   - На поверку выходи! - выдал в продолжение Ясюлюнец.
   Выяснилось: отсутствуют две личности, прозванные со вчерашнего дня алказаврами.
   - Да и пёс с ними! - вставил Зуб. - Кто не с нами, тот против нас!
   Затем последовало оглашение списка штрафных работ и перечисление кличек тех, кто на какие именно направлялся.
   Не все парни были разогнаны практикантропами. Они оставили себе кое-кого из них, подобрав самых высоких и плечистых, а габаритных.
   - Вы рекрутированы в создаваемую дружину! - заявил Мих.
   Мак обомлел. Змей ничуть не лучше его почувствовал себя, и то: ноги не держат его - гнуться в коленях.
   Ишак и вовсе офигел. Микола, так у того на лице - его ведре - всё было написано, а сразу сам того не подозревая, записался в ряды практикантропов. Борец вроде бы единственный, кто принял всё как должно. На то второгодник - для него работать хуже некуда. Хотя спорт уважал.
   - Будем экипироваться, и тренироваться? - поинтересовался он сходу.
   - Ага, угадал, - подтвердил Зуб.
   - На ком?
   - Дикарях... - озадачил Варвар.
   - И сначала в стрельбе из луков по бегущим мишеням, - старался поднять боевой дух отряда Мих. - Тем более нам это не впервой!
   Одно дела не знать о том, что предстоит схватка с людоедами и оказаться в ней из-за их провокации, и совсем иное чётко знать - боя не миновать!
   - Да ладно вам... и рано ещё помирать! У нас преимущество в оружии с доспехами! И потом, если вдруг кого-то найдём вблизи лагеря - какого-нибудь лазутчика! А искать следы тех, кто тут ночью бродил - и не животных! Хотя... можно и на них поохотиться!
   Шок, а это по-нашему, в лучших славянских традициях.
   Примерно час ушёл на сборы. И время тянули те, кто меньше всего хотел бы оказаться в рядах практикантропов. Но кто-то же должен был, а в дальнейшем влиться в их ряды, а со временем все остальные парни и девушки. Чем не амазонки - в будущем. Если оно было у них. А будет. В это в лагере верили исключительно единицы, хотя и не задумывались, а далеко не заглядывали. День прожили - можно смело ставить крестик и заносить его себе в актив. С утра проснулись после ночи - второй туда же. Итого уже два - сутки позади. Неделю продержаться, а там глядишь: полегче будет, когда вокруг бараков вырастет какой-никакой частокол, и все - хотя бы парни - вооружаться костяным оружием. А девчонкам передадут орудия труда в качестве него.
   Тут не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: челюсти водного монстра обеспечили сокурсников не только оружием, но и доспехами в будущем, даже мясом. А и тренировочной грушей послужил.
   На нём и оттачивали мастерство ударов и боевую наглость со злостью будущие практикантропы - пятеро из вновь влившихся в ряды к трём другим.
   Затея прошла на ура. Дрожь в руках и ногах исчезла без остатка, но это до первой настоящей схватки и покажет, чего стоят они, как воины костяного века.
   - Знать пора на охоту... - заключил Мих, взирая на довольные лица измученной пятёрки.
   - А мы этого хренозавра на пару с ним завалили, когда вы впятером толком колоть не научились, - залепил Зуб. - Даже бить в незащищённые места!
   - Я, если что, один справлюсь, - пообещал Варвар, взяв всю пятёрку новобранцев на поруки.
  
  

Глава 11

БРОДЯГИ

  

"Вскрытие показало: больной спал!"

(запись в журнале патологоанатома)

  
   Чёрт с нетерпением ждал, когда же, наконец, уйдут надоедливо-привередливые практикантропы, и как только Вежновец принёс ему сие отрадное известие, он затребовал выделить ему несколько девиц с вёдрами, пообещав принести довольно сочные и вкусные плоды. При этом настаивал на безальтернативной основе.
   - А кто тушу хренозавра будет делить? Я что ли воевать с ней? - возмутился Паштет. - Да и лишние руки не помешают! А сила нужна и... Девки вида крови бояться, а этого хренозавра и подавно, обходят за версту! Одни мы тут мужики в лагере остались!
   - Да я быстро, ты даже опомниться не успеешь, как я вернусь! Ну, дай девок...
   - Баловать...
   - Даже и в мыслях ничего дурного не было! И потом кто из нас студент, а кто учитель!
   - Слышь ты, мучитель! Не те времена! Тут я поставлен практикантропами за старшего сейчас - на мне вся хозяйственная часть работы в лагере! Вот так! И я - прораб! А ты, даже не мастер... И уж тем более не бригадир! Так... иждивенец, как и ещё две фифы! Вот с ними и иди в лес за тем, чем собрался! Всё понял? - состоялся у Вежновца с бывшим преподом относительно двух иных короткий разговор.
   И не поспоришь. А с другой стороны, зная жадность обоих класук, Чёрт лишний раз уяснил: притащат на себе значительно больше пьянящих и дурманящих фруктов, чем, если бы Паша дал ему вдвое больше девиц! А со всеми бы явно не управился! Да и от этих не обломится! Оно ему надо связываться с ними? По такому случаю, Тушёнка даже придумала, во что собирать плоды - в пододеяльник с прорезью с одной стороны.
   - Чем не мешок?
   - Выдержит ли ткань вес - вот что, - пояснил Чёрт.
   - Лишь бы сам не порвался... - озадачила Тушёнка.
   Чёрт не подписывался батрачить на них. Ещё подумал: а стоит ли ему раскрывать для них место расположение райских кущ посреди диких дебрей? Сами-то вряд ли отыщут!
   Но деваться некуда, тем более что Лаптевой требовалась пешая прогулка - проветриться и как водиться развеять тоску со скукой.
   Неведомская настояла, и та не смогла отказать. И как-то даже странно было: очень быстро согласилась. Поэтому подруга и призадумалась, что задумала Валенок.
   Не самоубийство же? Хотя если дикари налетят на них - одними тумаками не отделаются - так их отделают: мало не покажется.
   Выходить за пределы лагеря без охраны Тушёнка не торопилась - из барака, ещё куда ни шло, но рисковать собой - собственной жизнью - помнила, чем это чревато. Стреножила Вежновца, как бывшего старосту собственной группы, у которой была класухой, а не той, как её обзывали за спиной студенты. За что и ненавидела их ещё больше.
   А за что её любить?..
   - Какая ещё охрана!? - изменился и Вежновец. Преподы теперь его не узнавали. И он всё валил на практикантропов, как утопленников. - И чего бояться? Они рыскают в округе, пугая залётных дикарей и зверей! Так что бояться давно нечего! Этот край - вокруг лагеря - на многие вёрсты уже давно наш! Но дальше одной я всё-таки не советую вам уходить, и далеко, а то мало ли что! А так всегда успеем примчаться на крик!
   - Кто? - округлились глаза у Тушёнки.
   - Мы - практикантропы!
   Только тут она поняла: спорить с тем, кто обозвал себя, уподобившись местным аборигеном - бесполезно. Только время даром уходит. А если и впрямь удастся найти сад посреди леса, то можно будет сделать не одну ходку и особо не рассчитывать на порцию от хренозавра. Хрен обломится... им.
   Меж тем Паша не обращая ни на что больше внимания, всецело сосредоточился на чудовищной туше - изучал её строение, выискивая наиболее слабые и незащищённые места.
   Ни те полового органа, ни дыры под хвостом-плавником. Оставалась пасть. Через неё и можно было добраться до вожделенной плоти с внутренними органами, а прочих потрохов и требухи.
   Он дождался, пока в лагерь заявится одна из бригад носильщиков брёвен, и те с его подачи вогнали хренозавру в пасть меж двумя из трёх челюстей то, которое он приготовил заранее. А понял, что ничего не понял. Третья челюсть находилась угрожающе близко. И также имела клыки с бивнями, пусть через один, но практикантропы не все вырвали из неё. А он только собирался плоть.
   - Чё будет на обед?
   - Даже на ужин не думайте рассчитывать! Исключительно на завтрак, да и тот завтра - не раньше! - озадачил Вежновец бригаду носильщиков.
   - Почему?! - изумились изнурённые тяжёлым физическим трудом парни.
   - Да всё очень просто - я один, и не управлюсь! Ясно!
   По такому случаю ему оставили помощника, но взамен потребовали, чтобы к полудню можно было похрустеть жареными боками хренозавра, запеченными на углях.
   - Я вам чё - кулинар!?
   - Нет, стряпун...
   Носильщики ушли.
   - Чё встал, аки ёлупень, и также вылупился? Губу закатал, а и рукава рубахи! Помогай, давай, а не стой, точно истукан!
   Вежновец удивил помощника. Вооружившись ножом и топором, он полез прямо в пасть чудовища в поисках изысканного деликатеса, но на что наткнулся вместо языка на какой-то щуп с шипами.
   Выругался громогласно. Пасть резонировала его голос, усиливая эхо. Лучше матюгальника, а рупора на будущее не найти, если использовать по назначению.
   Обкололся о зазубрины - несильно, но раны саднило и щипало. На язык хренозавра закапала кровь, орган сократился. Даже челюсти. Третья щёлкнула по бревну и, вонзила в него клыки с бивнями.
   - А-а-а... - закричал Паша. - Вытащи меня-А-А...
   Помощник растерялся. Он не знал, как ему быть - поступить. Напротив отскочил в сторону от смертельно-опасной твари.
   Бревно затрещало и стало деформироваться. Едва помощник залёг на траву, его осыпало щепой из развалившегося бревна.
   Вежновец оказался там, где до него уже побывал Варвар с Молдовой - Мих ни в счёт, он скорее как хирург тогда производил научный метод... тыком.
   Вот и Вежновцу пришлось потыкать тем, что прихватил с собой, а нашёл в итоге выход в конце туннеля, представ на свет божий пред помощником ни живым, ни мёртвым.
   С него стекала плямами едкая и липкая слизь. Выбраться оттуда вручную, а точнее врукопашную, откуда он - не всем дано, а постичь основы выживания в диком мире.
   Помощник боялся не то что приблизиться к нему и тронуть за плечо, а издать даже звук. Зато Вежновец плевался, стараясь избавиться от того, во что вляпался и, похоже...
   - Дерьмо... - выдал наконец-то он, бросив взгляд, преисполненный ненависти и злости на помощника. И не говоря больше ни слова, направился прочь от хренозавра, задержавшись у колонки.
   Придя в себя, он снова вернулся для разборок и сначала с помощником.
   - Ты где был всё это время пока я...
   - А сы-сам... - выдал тот от испуга в ответ, перебивая на словах вожака.
   Тот грозился это сделать физически, намекая: заставит лезть туда, где сам побывал.
   - Вот уж спасибо! Я лучше с парнями в лес по дрова пойду!
   - Я те пойду... Стоять - бояться! - замахнулся Паша топором на дезертира.
   Сокурсника спасли иные носильщики леса - вторая бригада.
   - Мы слышали: вы тут мясо запекаете? - пытались они уловить хоть какие-то мало-мальски похожие запахи мясной плоти поджаривающейся на углях. Но не было даже разведено костра по такому случаю. - Почему?
   - Да этот хренозавр - живее всех живых! - заявил Вежновец.
   - Ну да... - подтвердил помощник.
   - Всё ясно с вами - нам! Пока мы пашем в поте лица, вы тут прохлаждаетесь в тени этой хренотени! Мы всё Михею с Зубом и Варваром про вас расскажем! Так и знайте!
   - И чем раньше, тем лучше! - снова обескуражил Паштет. - Скажите им: я очень-очень сильно хочу их видеть в лагере подле хренозавра! Так и передайте! Это важно!
   Новость, а хреновость...
   Вооружившись колом, Вежновец вновь двинул к чудовищу, и принялся тыкать его остриём в бока, проверяя реакцию. Туша как лежала неподвижно, возвышаясь громадиной посреди двора меж двух бараков, так и дальше продолжала это делать неподвижно.
   - Похоже, ты ему нерв зацепил - стандартная реакция организма... - предположил помощник, строя догадки.
   - Слышь ты, хи-хи-хирург... - явно наметились некоторые нестандартные подвижки в коре головного мозга Вежновца. - Умный, да! Вот ща и заставлю тя пластать сообразно анатомическим изречениям этого хренозавра! И если что - помощи от меня не жди, как я тогда от тебя так и не дождался!
   Вежновец грозился применить силу против словоохотливого помощника. Болтун сразу пригрозил рассказать всем о приключениях Паштета сокурсникам.
   - Только попробуй...
   - И попробую...
   - Попробуй-попробуй...
   - Попробую-попробую...
   Спорщики не заметили, как явилась новая бригада носильщиков с бревном.
   - Уже? И как этот хренозавр на вкус?
   - Да пока не очень, правда, Паша? - оскалился ехидно помощник.
   Его подельники уставились вопросительно-пытливыми взглядами на Вежновца.
   - Ну чё я могу вам на это сказать... Не распробовал пока...
   - Нет, они тут жируют на таких харчах, а мы значит, с голоду в лесу пухнем! - послышались недовольные возгласы возмущения. - Чтоб по нашему возвращению сюда была еда! Иначе...
   Носильщики грозились побить Вежновца, и мог даже не пытаться за это время искать защиты у практикантропов, а уж тем более сбегать - всё одно найдут и... накажут. А как - придумают что-нибудь, какой-то особо изощрённый метод специально для него.
   И противопоставить, а не только на словах, было нечего.
  

***

  
   - Где твои плоды, Чёрт тебя дери, а побери? - устала бродить по лесу в шлёпках Тушёнка. Посбивала все ноги и порвала один сланец...
   - Засранка... - заскрипел зубами про себя тот.
   - Я не глухая в отличие от некоторых!
   Валентина всё больше помалкивала. Лаптева по-прежнему была сама не своя - брела за подругой, а та за Чёртом, не разбирая дороги. У них вся надежда на него.
   - Вот... - наткнулся он на огрызок - то, что осталось от покусанного плода. А затем обнаружил иные такие же точно и на деревьях.
   - И кто это их успел затрущить до нас? - потекли слюни у Тушёнки. Как говориться: глаз видит, да зуб неймёт.
   Чёрт уже знал наверняка.
   - Лабух! Молдова! Вы где? А ну выходите! Кому говорю - покажитесь! Мы не сделаем вам ничего плохого!
   В ответ на крики Чёрта гробовая тишина. Ни те шороха, ни те иного постороннего звука. Классический вариант точно в игре в жмурки. И здесь, как там: кто не спрятался - я невиноват.
   - Мне страшно... - занервничала Тушёнка. - Пойдём назад - в лагерь, дом-Ой...
   Она что-то или кого-то увидела, а сразу и не поняла. Только её Чёрт и видел, оставшись с Валенком внизу. Ему показалось: Тушёнку схватили дикари или тварь, бросился бежать, куда глаза глядят, покинув Лаптеву, а той хоть бы хны. Похоже на это и рассчитывала - покончить с жизнью за счёт тех, кто станет охотиться на них.
   Не судьба. А вот у Чёрта как раз наоборот - судьба...
   До Лаптевой донёсся треск и крик соответствующей направленности. Чёрт ругался, на чём свет стоит, провалившись в какую-то яму. И ладно бы оказался там один, а то наткнулся на какого-то очередного гиганта и теперь орал на всю округу, пугая фауну.
   - Свят-Свят-Свят... - принялась креститься Тушёнка.
   Лаптевой показалось: стал накрапывать дождик. А это подруга дала течь. Её над головой и обнаружила. Та приложила в ответ палец к устам, моля Валенка не выдавать её ни для кого. А к ним уже подбирались две тени.
   - Попались... - радостно воскликнули...
   - Алказавры?! - изумилась Лаптева при виде своих студентов, поваливших её наземь.
   - Ёп-тя... - отскочил Лабух от неё, как от огня.
   И Молдова последовал его примеру.
   - А где бабы?
   - А мы кто, по-вашему?!.. - запричитала сверху Тушёнка.
   - Мы это... про девок! А в чё подумали?
   - Чёрт... - вспомнили класуки про проводника.
   - Да и чёрт с ним... - усмехнулись придурковато алказавры. Это они погрызли здесь все плоды - в райском саду - и оприходовали не одно дерево, следуя принципу: шо ни зъим, то покусаю!
   - Вы чем тут занимаетесь? - возмутилась Лаптева, понемногу приходя в себя, и повела себя так, как в прежние времена.
   - Тем... - продолжали гоготать бродяги.
   - Вот я вас...
   - И чё ты нам сделаешь? Типа двойку поставишь в зачётку? Практику нам завалишь? Хи-хи... - уже катались покатом нерадивые студенты.
   Крыть Валенку было нечем, и она схватила корягу, замахнулась.
   - Как дам по мордам!
   А досталось почему-то по горбам и Молдове, Лабух и тут проявил незаурядную прыть - свалил.
   - Чё-о-орт... - донёсся его голос до класуки с напарником. Он наткнулся на него и там, где тот провалился в яму-ловушку.
   - Вытащите меня отсюда-А-А... - стенал препод, повиснув не то на остром колу, не то на бивне чудовищной рептилии, что также находилась в ловушке на пару с ним.
   Дурман улетучился без остатка. Лабух уже жалел, что предложил Молдове попугать преподов и отвадить от райского сада раз и навсегда, а тут такое... Одно слово - засада! И сами попали, а понятия не имели, с чем можно столкнуться в дебрях близ лагеря. И им ещё повезло, как и тем, кто остался жить там, поскольку доберись сия зверюга до бараков, протаранила бы их и не заметила, а студентов точно бы передавила и перетоптала - всех без разбора. Даже практикантропов с их жалкими доспехами.
   Лабух пообещал Чёрту что-нибудь придумать. Да что можно, когда ума - кот насрал. А ощущение примерно один в один после дурманящих плодов. Взялся за камень, да один не сумел оторвать от земли.
   Выручил Молдова. На пару с ним под чутким руководством Валенка они подтащили его к краю ямы, еле столкнули вниз.
   Раздался треск. И гробовая тишина на какое-то мгновение. Чёрт молчал, а студентам с класукой не хотелось взирать на то, что, возможно, осталось от него.
   Да где там - досталось монстру в яме, а не Чёрту. Тот снова заорал вне себя от испуга.
   - Уж лучше бы ему по голове трахнули этим булыжником... - посетовал Лабух.
   Камень раскололся о крепкую костную основу черепа рептилии. И не сказать - хищной. Вероятнее всего плотоядной. Нет, бивнями она обладала, но не как торчащими клыками. И старалась вести себя смирно. А в её положении ни на что другое рассчитывать не приходилось. Похоже, сидела в яме уже не первый день и выбилась из сил.
   - Ай да мы! - присоединилась Тушёнка ко всем. - Такой добыче, даже практикантропы со своим хренозавром обзавидуются!
   Она предложила припрятать находку - завалить сверху ветвями с корягами до лучших времён и потихонечку наведываться сюда, как в закрома.
   - Ага, держи рот шире! - выдал Лабух. - Лично я дохлятину есть не намерен! А его ещё завалить попробуй!
   - Вы про меня там?! - всё ещё трепыхался Чёрт нервно на роге у рептилии.
   - Мы ж не людоеды, как эти как их... - призадумался Молдова, закосив глаза на себя, силился собраться с мыслями. Но в голове у него полнейший бардак в виду отсутствия чердака. А снесло вместе с плодами и ещё вчера.
   - Люди... - подсказал Лабух.
   - Вот и я о чём - будьте ими, а? А-а-а... - не унимался Чёрт.
   - Тихо ты... - попросила его в свою очередь Тушёнка, не привлекать к себе лишнего внимания.
   А тому только этого и надо было, поскольку надежды на спасение от этих - никакой.
   - Да не бросим мы тя тут! Хотя кто-то же должен охранять нашу находку... - сначала обрадовала Тушёнка, а затем огорчила, точнее огорошила, как умела - и всегда. Одно слово - баба.
   - Нельзя его там бросать... - задрожал голос у Лаптевой, видимо при воспоминании о муже. Всё ещё никак не могла смириться с его потерей.
   - Ну, нельзя, так нельзя, - уступила Тушёнка, наседая на студентов, чтобы те вытащили Чёрта из ямы.
   - А мы его туда не сталкивали... - отказались они наотрез лезть в яму с чудовищем за ним. - И вас сюда не звали! Сами пришли! Вот и валите, пока целы!
   - Я кому сказала! - замахнулась Валенок корягой. - Живо, если самим не надоело жить!
   - Не ты слышал, а видел, Лаб-Ух...
   Молдова едва успел отскочить от дубины, и сам оступился, угодив туда, куда столкнул ещё и напарника.
   - А-а-а... - донеслись их крики из ямы. И затихли.
   Класуки замерли на краю, стараясь разглядеть, что происходит внизу у дна. А там полная идиллия. Три мужика и в лучших русских традициях "напиваются" дурманящими плодами, кои оказались за пазухой у одного из них.
   - И что ты будешь делать с ними... - всплеснула руками Тушёнка, обзавидовашись, а вновь облизывалась, несолоно хлебавши.
   - Горбатого даже могилой не исправить, - прибавила Валенок.
   Ну и фразы у неё, а юмор также чёрный. Сразу и не поймёшь: то ли шутит, то ли правду говорит то, что думает, а явно на уме - и не в себе.
   Огрызки полетели под ноги монстра, и оно потянулось к ним, зачавкало.
   - Точно, плотоядное, аки корова... - констатировала факт Тушёнка.
   - А ежели бык? - были завёрнуты все мысли у Валенка на то самое, чего не хватало, лишившись мужа.
   - Даже и не знаю, а чё те на это сказать, подруга! Пожалуй, нам и впрямь с тобой пора в лагерь возвращаться. Эти ещё нескоро пожалуют оттуда, а и нас не особо! Так что давай, пойдём и всё расскажем, как есть!
   Тушёнке всё ещё хотелось есть, а всегда и была намерена есть. У неё по жизни, когда не спроси - будешь? Ответ однозначный - хочу!
   Вот и решила: Вежновец поделится с ними жарким из хренозавра, если она расскажет ему про собственный трофей с Валенком.
   - Только ты молчи, говорить буду я сама - дескать, Лабух с Молдовой и Чёртом по моему наставлению ещё вчера в лесу устроили ловушку, а сегодня в неё загнали эту доисторическую корову. Всё поняла?
   Поймав на себе недоумевающий взгляд подруги, Тушёнка остановилась.
   - Ну, чего опять не так, а не Слава Богу? Я дело говорю - предлагаю! Надо же и нам, как устраиваться в этой жизни, тем более диком мире! Я для себя, например, решила: выбью себе должность шеф-повара! Зато всегда буду сыта! Пойдёшь ко мне в помощницы - командовать иными девками? Выберем себе таких, кто не особо привередлив, и будем жить припеваючи, а долго ли умеючи!
   - Ты явно не в себе, подруга!
   - Сама ты... Валенок...
   Ссориться класуки и не думали, меж ними как подругами состоялся обычный в таких случаях разговор.
   - Да делай что хочешь, а как знаешь! И поступай, только меня больше не привлекай...
   - Да тут ответственности никакой! Ну, сама посуди, Валенок! Прикинь, что к чему, а взвесь все "за" и "против"! Можно и тут пристроиться жить, не тужить, если особо не заморачиваться, а радоваться тем мелочам, которые предоставляет нам жизнь!
   - Чтобы ты и мелочилась? Явно прибедняешься!
   - Ну так, лиха беда начала, Валенок! Обживёмся и мужиков себе найдём...
   - Среди студентов?!
   - Ну, ни дикарей же! Хотя...
   - Ты с ума сошла!
   - Да это я так... сказала... не со зла, а... Не подумавши ляпнула! Забудь, словно ничего и не было, а я и не говорила! Соответственно ты ничего не слышала!
  

***

  
   Мих замер, Зуб рядом с ним и их ручная зверюга тут как тут. А чуть в стороне от них остановился Варвар с пятью новоявленными практикантропами. Все прислушивались, затаив дыхание. А затем по сигналу старшего соединились.
   Он указал им на отпечаток необычного следа, который обнаружил по запаху Вый-Лох. На зверюге вздыбилась шерсть, а глаза налились кровью. С клыков и вовсе закапала бешеная слюна. Животное не было похоже само на себя - прежнего. С ним вообще творилось нечто невообразимое.
   - Что это, а кто, может быть? - озвучил Зуб резонный вопрос возникший не только у него.
   - Думать всем... - настоял Варвар.
   Да только ничего путного на ум не приходило. Примитивное воображение человека рисовало жуткое чудовище, но надо было сопоставлять домыслы и догадки с реальностью. А были таковы: огромным оно быть не может. И весить от силы центнер. Если не меньше того. Да и рост вырисовывался не такой большой. Но чтобы оно могло насторожить и разозлить такого гиганта в сравнении с ней, как ручную зверюгу людей - нонсенс? Загадка, а та ещё тайна и покрытая завесой мрака.
   - Думайте, парни! Думайте! - настаивал Мих.
   Меж тем держал руку на тетиве, а на ней стрелу, готовясь выстрелить в любую секунду, если вдруг последует визуальный контакт с обладателем отпечатка на земле.
   След выглядел точно лапа курицы, но увеличенная в размерах до человеческой стопы - три когтистых фаланги-пальца спереди и одна сзади в качестве упора.
   Следопыты из числа неопытных натуралистов закрутили головами по сторонам, силясь обнаружить иные следы - и не только на земле.
   Вывод верный - с одной стороны, а с другой - кто знает, с чем пока столкнулись заочно. А, похоже, с тем, с кем ночью, перепуганный до смерти часовой.
   Мих намеревался у него об этом спросить, надеясь: к нему вернётся дар речи, а с ним и нормальное восприятие здешнего мира. Да - жуткого и жестокого. Но такова уж их участь. Однако сдаваться на милость судьбе не собирался и шёл наперекор, а обычная для него практика. Вот и эта получалась такой - полевая: хуже некуда. А и быть не могло, когда действительность с завидным постоянством опровергала данное мнение человека, считая его ошибочным.
   - Попадётся оно мне - уж я ему... Ух... - ничуть не смутился Зуб. Но и выказывать привычную реакцию не стал - смеяться.
   Кровь от одного вида следа стыла в жилах, пробивая на дрожь, а что будет, если и впрямь столкнуться нос к носу с его обладателем?
   - Не разбредаться! Держаться всем вместе, чего бы ни случилось! - напомнил Варвар.
   Вовремя. Новоявленные практикантропы при малейшем треске ветке или шорохе готовы были разбежаться без оглядки в разные стороны, лишь бы уйти подальше от этого опасного места - тропы неведомого противника.
   И снова это чувство взгляда из-за спины, когда кто-то пристально сверит тебя им, стараясь протереть дырку на затылке.
   Мих переглянулся с Зубом, и оба покосились на зверюгу. Та не переставала дичиться, была сама не своя.
   - В круг! - озвучил новое построение Варвар.
   Замашки лидера и раньше были присущи Ясюлюнцу, а теперь проявились в полной мере. Ряды практикантропов сомкнулись. За кругом остались только два лидера, решивших действовать не столько обособленно от них, сколько как наживка - стремились выманить нечто, продолжавшее наблюдать скрытно за ними.
   - Где ж ты, тварь такая, а? Покажись! Хотя бы выгляни, уж я не промажу... - скрипел не только зубами Зуб, но ещё и натянутой тетивой со стрелой, держа лук наготове. Взгляд скользил по земле, кустам и деревья, стараясь разглядеть что-нибудь необычное среди зарослей дебрей. И нигде ничего и никого подозрительного. Всё естественно, а не противоестественно. - Что за чёрт...
   Мих также ничего не видел и не замечал. Впрочем, не он один, а и все, кто расположился рядом с Варваром. И только ручная зверюга, полагаясь на своё чутьё, ощущало реальную угрозу их жизням.
   Практикантропы уже были не рады, что намерились поохотиться с утра пораньше на то, с чем пока явно не готовы совладать, а и справиться с собственными страхами оказались не в силах.
   Новобранцы дрогнули и попятились, благо не порознь, а толпой, оставив Варвара одного - снова сомкнули строй.
   - Что! Вы что, а себе позволяете? А ну назад! Стоять - я сказал!..
   Он отвлёкся, а заодно на себя ещё и Михея с Зубом. Вот тут Вый-Лох и прорычал так, как никогда до этого. Похоже, что зверюга чётко уловила наличие заклятого врага, и даже мельком приметила его. Поэтому когда все снова закрутили по сторонам головами, ничего не нашли, за исключением нового следа и на этот раз выбитого в слое мха и лишайника.
   Рытвина была свежей. И не только, а кое-что ещё, что удалось обнаружить за кустами.
   - Дерьмо! - сморщились новобранцы.
   - Оно-оно... - утвердительно кивнул тем, пока было чем Зуб. Хмыкнул - и только-то. Смеяться не хотелось, даже скалиться. Можно и зубов ненароком лишиться. Хотя и тут уел. - Ну чё, Мих, будем копаться в говне лазутчика каких-то иродов?
   Кал не походил на человеческий по своему составу и происхождению - напоминал катышки, какие оставляли травоядные животные.
   - Знать не хищник... - выдал Варвар.
   - Тогда почему наш зверь озверел в конец? - напомнил Мих. - Ох, не нравится мне всё это! Ну не нравится! Что-то здесь не то, а явно не стыкуется!
   И снова след от лапы и на этот раз несколько иной и более мощной, а целая дорожка из них и расстояние меж ними измерялось несколькими человеческими шагами.
   - Да хищник какой-то типа раптора - край-то дикий - доисторический, если вспомнить дикарей-людоедов с их когтями и костями в качестве украшений на чудовищных физиономиях! - снова вставился Зуб.
   - Ну не знаю, не знаю... и что думать посему поводу!
   - Да расслабься ты, Мих, - присовокупил Ясюлюнец. - Всё ж уже позади! Раз наткнулись на эти как их...
   - Экскременты... - подсказал Ишак.
   - Вот-вот, знать также нас испугалось и подалось в бега!
   Зуб по-прежнему не смеялся. Сильно изменился и за последние два дня, хотя и не сказать: в худшую сторону. Но его весёлого и искромётно-заводного задора явно не хватало в коллективе практикантропам.
   - Бодрей, Андрей! Будь веселей...
   Тот состроил нечто вроде убийственного оскала на заявление Михея - и только.
   - Всё, - решил Мих. - Возвращаемся в лагерь! Хватить сходить с ума! Пора настоящим делом заняться - обустройством лагеря! Без укреплений нам - край! Да и тушу хренозавра разделывать надо и хранилище под неё рыть, пока оно не испортилось...
   По возвращении в лагерь практикантропов ожидало несколько сюрпризов - и не сказать, что плохих, но и хорошими новостями с большой натяжкой обозвать сложно, если вообще возможно и выразиться так. А что хотелось - выражаться и без меры нецензурной бранью.
   Никто ничего толком не сделал. Всё как было по их уходу из лагеря, так и осталось на том же месте по возвращении - не считая брёвен. Всё-таки кое-что сокурсники уяснили: без частокола им не жить.
   И дикари больше не появлялись. То ли их что-то напугало, то ли они собирались с силами, перед решающей схваткой с чужаками, однако носу больше не казали. И со вчерашнего дня ни одного инцидента. То ли постарались практикантропы тогда на острове, то ли кто-то ещё и распугал их.
   У Михея были свои мысли на этот счёт, но делиться ими даже с Зубом не спешил. Хотя и тот кумекал, анализируя сложившуюся ситуацию.
   - Варвар... - окликнул его Мих. - Разберись тут с...
   - Паштетом?
   - ...хренозавром! А я...
   - С тобой... - мгновенно подал голос Зуб.
   - ...да! Мы с Зубом и зверем глянем, что там откопали в лесу класуки.
   Ни Тушёнка, ни Валенок не желали больше отправляться в дебри, и обе стояли как на своём, как партизаны на допросе: дескать, в лагере от них больше пользы - даже предлагали назначить их главными стряпухами.
   С одной стороны правы по-своему, но по своему: толку от девок, да и работать не особо любили, а уж стоять у плиты, а в данном случае у костра - им не с руки. Никто не хотел быть закопченным, и тем более расхаживать по лагерю с чёрным чумазым лицом. Потом ещё попробуй, отмойся, и кожа покоробиться, а сморщиться под воздействием высоких температур. Так что не дуры. Просто бабы - наши. А это у них в крови. И вида её до сих пор некоторые побаивались - визжали. Многие ж городские, а столичные девахи. Из деревни, а точнее периферии две - Тихоня да Сластёна. Но тоже при деле на лесоповале.
   А с другой стороны с класуками было что-то нечисто. Они явно чего-то не договаривали.
   - Да Чёрт со студентами вам всё и пояснят, как было, - заверила Тушёнка, указав приблизительное направление движения практикантропам, где искать их наверняка.
   - Лады, сами, Зуб, во всём разберёмся - не впервой!
   - Зря ты, Серый, уступил им. Они только и мечтали всё это время оказаться при жрачке! Особенно Тушёнка. Как пить дать, будет жировать, а в три горла жрать! Тогда хана нашим припасам! За неделю спустит в толчок!
   - Не спустит - спуску не дадим! Будем строго выделять съестные припасы, и контролировать их раздачу!
   - Вопрос - кто? И когда? А у нас времени нет! Да и не будет никогда уж...
   - Да и... Чё пристал, как банный лист к заднице? Мало мне проблем без тебя, ты тут ещё начинаешь хорохориться! Как будет, так и будет! Мы и так с тобой делаем больше, чем можем!
   - Думаешь?
   - Уверен!
   - Хотелось бы верить тебе на слово, но что-то сомневаюсь я... - пояснил Зуб, развивая далее собственную мысль вслух: - Берёмся за всё, а на всё рук не хватает! Надо решить, что на данный момент важнее, на то и бросить основные силы всех сокурсников без разбора!
   - Я понимаю тебя, но и ты пойми меня: не угадаешь, что правильно, а что нет! Время покажет, оно же нас и рассудит - кто прав, а кто виноват!
   - Да поздно будет!
   - А это уже в наших лучших славянских традициях - создавать себе проблемы, а затем их решать с титаническим усилиями и завидным упорством!
   Так и брели они, а их зверь за ними, прикрывая со спины, и больше не выказывал признаков неприязни на тех, кто мог подкарауливать их близ лагеря, пока не наткнулись на трёх собутыльников, окопавшихся в яме и явно переборщивших с дурманящими плодами.
   - Ты только глянь на них, а то чудовище, что под ними... - прыснул Зуб.
   Наконец-то у него отлегло, что ни могло не порадовать напарника.
   - Чё, пытались его интеллектом задавить, а и руками с ногами не получилось?
   - О, практикантропы! Хы-гы... - замахали алказавры из ямы.
   - И Чёрт с ними... - молвил загадочно Мих.
   - А я про что - нафиг они нам в лагере сдались, то ли дело скотина под ними... - ввернул Зуб.
   - Да она практически ручная, как...
   - Граната... - перебил Зубченко препода на словах.
   - ...ваша!
   - Ы... - выдал Вый-Лох.
   Мих тотчас вспомнил, где видел нечто подобное, а сие животное, и тогда улепётывал от него с Вый-Лохом, сверзившись с кручины в топь - так и наткнулся на остров. И впрямь нет худа без добра. Всё в этом мире относительно и закономерно.
   - Ну, вот мы и встретились, скотина...
   - Согласен... - принял его слова на свой счёт Чёрт. - Виноват...
   Зуб и тут не утерпел.
   - Накажем!
   - Я исправлюсь - обещаю!
   - Ну, ты-то понятное дело - взрослые человек! А что нам делать с этими приматами, ведущими примитивный облик жизни, идущий в развез с человеческой моралью?
   - Вылечим, - уверил Мих, напомнив крылатую фразу из кинофильма "Иван Васильевич меняет профессию!"
   - И меня?
   - О Чёрт... его побери, а тоже мочит... - прыснул Зуб.
   - Сами-то, почему не выбрались? - поинтересовался Мих.
   - А как?! - изумлённо вопросили алказавры.
   - Пирамиду не пробовали составлять - вставать друг на дружку?
   - Да нам и здесь еды хватало, а и посидели неплохо...
   Им было плохо, что и подтверждали трясущиеся руки. Без опохмелки - десерта - никуда.
   - Ща организуем, - заверил Зуб, пустив стрелу над головой, вниз рухнул плод - не один, а был и простреленный среди них. - Стрелу-то верните, не перекусите!
   Утолив жажду, троица подалась наверх. Практикантропы помогли им выбраться.
   - А что делать с этим гигантом? - поинтересовался Зуб у напарника судьбой громадного животного, больше подобного на ходячий танк.
   - Есть у меня на его счёт одна мыслишка - её и опробую чуть погодя, - отвлёкся он от Зуба и его вопроса, сам озадачил бродяг. - Так говорите: оно не плотоядное существо?
   - Ага, огрызки жрало, будь здоров, аки Тушёнка пайку в три горла! - подтвердил Чёрт, поскольку от алказавров толку. Зато препод умел пить с толком и расстановкой - и дурманящими плодами его так просто не напоить.
   - Это становиться интересно... Очень интересно...
   - Вот и мне, Мих! Ты чё затеял?
   - Потом сюрприз будет...
   - Вот только не надо нам больше их! И этих придурков хватит! А и тех, что остались в лагере! В одиночку Варвару не совладать с ними!
   - Вот и иди...
   - А ты?
   - Останусь тут ненадолго...
   - Один?!..
   - Не, я с Вый-Лохом, и этим чудовищем!
   - Как себе знаешь! - приревновал Зуб друга к ручному зверю, так ещё, похоже, и новой скотине.
   Уметь надо, а ещё понять его чувства. Мих даже присвистнул. Ранее он не замечал за Андрюхой этого. И данное обстоятельство смущало его.
   - Да ну... Нет... Не может быть...
   - Ы...
   - А те чё надо от меня? Погулять - так не держу, аки собаку на привязи - пасись!
   Мих сбил ногой ком мха, бросил на морду чудища. То смахнула его длинным языком, пихая в пасть - зачавкало.
   - Ну и жрать ты гораздо...
   Пришлось ещё накидать мха, но, видя: толку мало - Мих нарубил веток с листвой, надеясь: оно объест их, обглодав с корой, да захрустело целиком.
   - Хм, новость, а опять хреново...сть... Кто же ты, что за скотина такая? И что если мне приручить тя, а? Чего скажешь? Или промычишь? Хотя бы, какой иной звук подай в качестве доступного ответа.
   Животное фыркнуло, одарив кормильца фонтаном брызг.
   - Всё равно, что в душу насрало, аки верблюд! За это я назову тебя - Ур...блюд!
   - Уррр-уррр...
   - Надо же - угадал! Так тому и быть!.. Не скучай тут без меня, я мигом обернусь, только за лопатой метнусь - угу! А ты не вздумай уходить... - усмехнулся сам себе Мих. И ничего необычного за собой не заметил. А и того, что за ним следил кое-кто ещё, да его ручной зверь чувствовал чужака.
   Огрызнулся... на всякий случай.
  
  

Глава 12

ПРЕДАТЕЛЬСТВО

"Мёртвый друг не предаст!"

(да и жрать охота было)

  
   Достигнув противоположного берега водной преграды, дикари не сразу уяснили, что оказались на ином клочке суши во владениях Духа Воды, это стало очевидно, когда они продвинулись вглубь и очутились на ином песчаном пляже.
   Заросли обрывались у самой воды, и берег там оказался крутым. Один из дикарей в спешке бултыхнулся и теперь барахтался, поднимая в воздух фонтаны брызг, недовольно рычал. Но Беккер-то знал: он кричит и зовёт на помощь.
   Никто так и не откликнулся на его призыв. После того, что случилось на аналогичном острове, дикари думали исключительно о шкурном интересе - своя шкура ближе к телу, и не та, которая служила воинам-людоедам накидками, а собственная кожа. Даже не взирая на то, что воин в воде оказался великим, помощи ему ждать было неоткуда.
   Беккер сам уставился безучастно, взирая на бедолагу, и также ждал, когда будет покончено с ним. Однако никто не выскочил на него из воды, зато угроза приближалась со стороны суши. Её не сразу уловили дикари, а на слух шорохи, издаваемые земноводной рептилией, что также расположилась на острове и сидела в засаде.
   Со спины ватаги людоедов раздался треск ломаемой растительности и ещё один из дикарей заорал вне себя от испуга и одновременно боли.
   Беккер был на волосок от смерти. Пасть чудища возникла слева от него, и он испытал шок. Потрясение было столь велико, что тело не слушалось его - ноги подкосились, резко сгибаясь в коленках, и он рухнул на заднюю точку опоры, а когда опомнился, дикари уже разбегались без оглядки по острову. Некоторые в страхе ретировались в воду и теперь барахтались там с великим воином.
   Понемногу придя в себя и стараясь не глядеть в левую сторону от себя, Беккер перевернулся на брюхо и подался ползком как какое-то пресмыкающееся, уползая прочь от места гибели очередного дикаря, коего рвало на части пожирая, хищная рептилия.
   Крики с рыками разносились по всему острову и далее над водной гладью на приличное расстояние, покрывая в радиусе версту.
   Беккер не обращал внимания на них. Его сердце сжалось в груди, а и кое-что ещё, но ему было всё равно - главное выжить, даже готов был из ума, чем подыхать жуткой смертью мученика в пасти древнейшего аллигатора, у которого кожа - броня, а вдобавок обладал панцирем и пластинами, точно рыба, но такими же прочными, как если бы были сделаны из металла.
   Вспоминал мимоходом, где дикари бросили катамаран. На острове ему больше нечего делать, а пора выбираться отсюда и бежать от людоедов. Он ещё надеялся вернуться в лагерь с повинной. Теперь уже не сомневался: именно так и поступит. Уж лучше пусть понесёт наказание от сокурсников, чем от дикарей. Людоеды больше не простят ему потерь и точно кремируют живьём на костре.
   Старик хитрый, и только с виду косит под примата-примитива, а по жизни - гений своего времени. Умный, зараза, да и жить явно хочет, иначе бы не сумел дожить до столь преклонного возраста по меркам этого дикого края среди людоедов. Те давно бы отправили его на корм скальным хищникам, столкнув в погребальную яму, поскольку мяса у него ни грамма - только кости да жилы. Кожа и та износилась как у мумии. Одно слово - мертвец... оживший. Словно кровожадные духи-покровители вдохнули в него жизнь, заставив служить себе - и ослушаться их - себе дороже выйдет.
   Жизнь и впрямь висела на волоске. И Беккера тоже. Сомневаться не приходилось. Наконец на глаза попались очертания остова катамарана людоедов. И стоял неподвижно, а возле него ни единой души. Едва Беккер ступил туда, откуда ни возьмись, нарисовался дикарь. Затем ещё один и далее не один.
   Катамаран наводнился людоедами, и, не сговариваясь, они похватали вёсла, и больше никого не став дожидаться, покосились в надежде на Няма. Беккер ещё усомнился в том, что было очевидно даже самому. Оглянулся назад с мыслью, а не стоит ли за ним какой дикарь с черепом на голове?
   Никого из них не заметил, значит это он - великий воин - и теперь от него всецело зависит судьба людоедов в катамаране. Зарычал, подавая долгожданную команду, и чуть было не вывалился за борт. Катамаран резко сорвался с места под ударами весёл и покатил по водной глади - и без разницы в каком именно направлении, главное было убраться подальше от опасного острова таившего в себе столько ужасающих сюрпризов, что Беккеру захотелось выйти, да за борт не хотелось, а гальюна у дикарей тут не было предусмотрено.
   Данное упущение и отвлекло его от чудовищной реальности, он погрузился в собственные мысли, представляя, как в будущем установит на корму навесной дощак типового строения шалаш на жердочках и...
   Дикари подняли ор. Они стали свидетелями новой волны на воде, и та катила в их направлении, следуя наперерез.
   Ими заинтересовался очередной монстр водных просторов.
   - Мама... - только и мог сказать на это Беккер, зажмурившись, а затем...
   Затем произошло торпедирование катамарана дикарей и... их судно развалилось. На дно пошли исключительно людоеды, где ими и лакомилось, пуская пузыри чудовище, поднявшееся из глубин. Пировало на славу.
   Вода вокруг обломков катамарана обагрилась. Рядом на плаву держась за них, как за спасительную соломинку, барахтались Беккер и три дикаря. Людоеды понятия не имели, чем чревато их плескание на воде. Они сами на свою погибель подавали сигнал хищнику, и тот расправился ещё с одним из них, пока до остальных дошло, как следует себя вести на воде вблизи хищной рептилии.
   Неспешное течение подхватило их и понесло вместе с обломками катамарана, унося вдаль. Знать река, а не озеро или озеро, а в него впадают река, и вытекает же из него - думал Беккер о чём угодно, только не о том, что заставляло его и без того мочить промокшие штаны. А и испачкал их. Но никто его за это не осудит. Видимо по этой самой причине дикари предпочитали носить набедренные повязки из шкур. Они не прилегали плотно к телу, и справлять нужду можно было прямо на ходу, даже и не думая останавливаться. Вели себя как приматы.
   Беккер даже умудрился задремать. Он настолько выбился из сил, что ему было уже всё равно, чего произойдёт с ним дальше. А дальше - больше. Течение прибило их к берегу. С парочкой дикарей и оказался вытолкнут течением на сушу, но зыбкую, и скорее напоминающую болотную топь.
   Вооружившись веслом, он подался вперёд, а когда едва не провалился, заставил проводником выступить более опытного людоеда в таких делах - просто ткнул пальцем наугад в одного из двух и рыкнул в приказном тоне, чтобы тот вёл их в скалы к пещерному поселению.
   - У...
   - А... - почесал затылок дикарь. И поплатился.
   Беккер трахнул нерадивого сородича тем, что оказалось под рукой, а будь он дикаркой...
   О ней и вспомнил - той самой, которая не шла у него из головы. Он до сих пор не мог забыть того прикосновения к её телу, и соски до сих пор возбуждали. Нет, придёт и возьмёт её силой - трахнет - и не только дубинкой по башке, а и как настоящий дикарь-людоед.
   Из сладострастных видений в жестокую реальность его вернули вездесущие крики людоедов. Тот, кого он выбрал в качестве жертвы на заклание Духу Воды болотных топей, угодил в трясину и теперь стремительно погружался в грязную жижу. Иной дикарь, что брёл позади Беккера, прикрывая со спины аналогичным образом, но от нападок хищников, остолбенел. Впрочем, и Ням. Пока он сообразил, что надо было делать, а в его случае подать утопающему весло, в итоге стукнул им, окончательно утопив.
   Из топи предательски пошли бурболки пузырями, лопаясь на поверхности.
   - Э-э-это не я... - испугался Беккер дикаря, опасаясь: тот столкнёт его в эту топь, и обернулся к нему лицом. - Он сам упал... Я лишь помогал ему и не таким образом, как получилось, а точнее не совсем... Короче... Чё я и кому объясняю! Мы принесли его с тобой по завету Ойё в жертву Духу Воды! Понимать... твою меня?
   Дикарь закивал тем, пока было чем, и грозился отвернуть ему великий воин.
   - Тогда чё встал, аки истукан? Шагай, давай! Веди нас в родные пенаты!
   Беккер наподдал для ускорения ногой в мягкую точку опоры людоеда. Тот не то что бы и ускорился уж так сильно, но деваться некуда, двинул далее в болота, проверяя почву с дном и кочками под ногами на устойчивость веслом.
   Дикари быстро учились, и как водится: на собственных же ошибках. А иначе не выжить - никоим иным образом, даже каким обычно прикидывал в уме Беккер. Но не псих, и становиться им не торопился, а куда, туда и спешили.
   Гать вроде бы осталась позади. Но день уже клонился к вечеру. Сгущались сумерки. Бродягам предстояло срочно отыскать безопасное место и там заночевать. Выбор пал на дерево. Взобравшись на него, они укрылись в густой кроне.
   Дикарь и тут проявил незаурядную смекалку, принялся сплетать ветки меж собой, образуя нечто наподобие кокона сродни улья - дырявого, конечно, но всё же хоть какая-то защита от крупного хищника, а от мелкого уж как-нибудь отобьются, либо от жизни. Уж как сумеют, а повезёт.
   Пока что везло, и кто кого на себе - вопрос. Беккер и вовсе был неприспособлен к жизни на лоне природы, тем более столь дикого и неведомого ему края. Однако ночью не сомкнул глаз. Сон не шёл. Ещё бы - вокруг ожило ночное зверьё и, похоже, оно все как один оказались хищными тварями да рептилиями.
   То тут, то там слышались вопли и рыки, разносясь по всей округе, наполняя иными неведомыми завываниями, коим Беккер не мог дать толкового определения. А уж воображение подавно рисовало такие жуткие чудовища, что не хотелось жить. Отбивал зубами морзянку, как радист, у которого в челюсть встроено передающее устройство.
   Пот стекал с него в три ручья, подобно полноводным рекам материка. За последние сутки он потерял около пяти килограмм, и столько же за эту ночь. Ещё пара дней и ночей аналогичной диеты и он превратится в приведение. От него останется исключительно тень.
   Ближе к утру, когда казалось: опасность миновала и состоялась неожиданная встреча с древесным хищником. Тот пытался пробиться сквозь плотно стянутые и сплетенные меж собой многочисленные ветки, да не получилось. И дикарь расстарался - также отбивался, а вот Беккер предпочёл лежать и не отсвечивать, стараясь быть как можно незаметнее.
   Порычав и перепробовав все доступные способы пробраться внутрь кокона людоедов, тварь с наступлением утра - восходящими лучами дневного светила - отступила, подавшись восвояси. Да далеко не ушла - она сама послужила кому-то прекрасной добычей.
   Людоед-дикарь притих. Он уловил какой-то жуткий рык, заставивший его побледнеть лицом так, как никогда до этого - и даже у Беккера не получалось. И сейчас трясся точно лист в непогоду на дереве, взирая очами, выпирающими из глазниц на Няма.
   Тот также был ни живым, ни мёртвым. Один соплеменник стоил другого. А та ещё парочка подобралась. Благо не обнимались от страха и не успокаивали один в объятьях другого, как эти... понимаете...
   Хотя сами ничего толком, что происходило внизу, пока случайно не узрели мельком нечто такое, что также сидело верхом на не менее чудовищной рептилии, больше смахивающей на раптора. А вот наездник на уменьшенную модель динозавра-ящера. Даже где-то скорее ящерицу, но также держалась в седле как человек, и скорее горбе горбуна с пастью как у крокодила. У самого же торчали клыки. Их Беккер не мог ни с чем иным спутать, а и сравнить - разве что с бивнями. Но имели иное предназначение, и не для защиты морды при столкновении лбами.
   У выродка, а скорее ирода, имелось достойное оружие и также костяное, но обработанное. И доспехи при его естественном чешуйчатом покрове не требовались ему. Даже щит со шлемом. На голове - рога. А вот конечности - рук - разглядеть не удалось. Беккер не заметил там пальцев-фаланг. Они как-то странно у него смыкались в виду отсутствия кистей.
   Беккер зажмурился, а когда справился с волнением и снова открыл глаза, внизу под ними уже никого не было. Чужак-репликант умчался куда-то только известной ему тропой.
   Одного не мог взять в толк Беккер: куда запропастился тот ночной хищник, который донимал их с утра пораньше. Ответ на поверку был прост и получен сразу, как только оба древолаза где-то по прошествии часа осмелились покинуть своё логово на дереве и спуститься вниз.
   Дикарь пошустрил, и вскоре Беккер узрел от него приглашающий жест, требуя что-то явно засвидетельствовать на пару с ним.
   Приближаться не хотелось, но ещё меньше оставаться одному без прикрытия. Приблизился к людоеду.
   Тот сидел у лужи крови, где им попутно были обнаружены следы чужака-репликанта. Отпечаток стопы ужасал и потрясал одновременно. Она была подобно на поступь ящера правда небольших размеров, но от этого не менее хищного и опасного.
   Оставалось догадываться, как здесь всё произошло - та схватка меж наездником и его рептилией с ночным хищником. Но от него ничего не осталось кроме лужи крови, в которую и принял опускать руки дикарь, перемазав заодно лицо.
   Беккер сморщился. Если что - столбняк людоеду обеспечен, а и паразиты в печени, вдруг понял: сам не прочь присоединиться к нему. А тут ещё дикарь, оторвав кусок запёкшейся крови, протянул ему.
   - Ням-ням...
   То ли он назвал Беккера дикарским именем, то ли напротив предложил откушать с ним - тому уже было всё равно. Недавний студент-практикант превратился в кровопийцу, насладившись солоновато-багровой дрянью. И был несказанно доволен, набивая ей утробу, больше не испытывая отвращения к тому, что касалось еды или не столь разнообразного дикарского меню людоедов.
   Даже готов был жевать мох с лишайниками, если бы его напарник уподобился жвачному животному. Но до этого пока не дошло, зато они сами наконец-то ко второму дню добрались до стойбища среди скал.
   У Беккера возникло подспудно забытое им ранее тут чувство: он дома - вернулся, зная наверняка: всё самое страшное у него осталось позади. Здесь его не тронут. Но старик...
   Даже и не думал давать ему отдыха. Принялся орать, размахивая своими костлявыми конечностями, потрясая над головой - и не только своей, а Беккера.
   - Иди ты... к нему... - отмахнулся Юра от Ойё, указав на спутника, с коим пережили столько всего за последние два дня, сколько в жизни никогда не думал: придётся вынести трудностей. А это ерунда в сравнении с тем, что предстояло ещё пережить в ближайшем времени - набег иродов сродни нашествия. Не говоря уже про троглодитов. А раз уж повадились, так легко не удастся отвадить их.
   Об этом сейчас и говорил дикарь-воин иному - жрецу-палачу. Ему его не пришлось пытать Духами Огня. Обошлось без разведения костра на пепелище и углей на коже. А жаль - старику требовалась постоянная практика в его ремесле палача.
   Старейшины собрались в круг неподалёку от Беккера и о чём-то оживлённо общались. Со стороны они напоминали стаю хищных тварей, которые рычали друг на друга и грозно потрясали своими костяно-когтистыми конечностями. Этакие ожившие мертвецы, а те ещё людоеды.
   Нашлись и у них достойные противники, а заклятые враги - и не чужаки из числа студентов на практике. Плохо это или хорошо, Беккер пока толком не уяснил, и ему только предстояло в этом разобраться, дабы окончательно принять чью-то сторону, а с ним решение, как быть дальше и с кем жить.
   Его взгляд недолго задержался на кворуме совета старейшин и заскользил по гроту в поисках дикарок. Их здесь было мало, а вот мужчин - дикарей в шкурах и при дубинах - море. И все также косились подстать Беккеру на них. На одну дикарку приходилось около пяти если не десяти воинов-охотников, а до того самого, что и любому мужчине требовалось от женщины - и то самое, а само собой разумеющееся.
   Да у Няма вроде как статус великого воина, и делом доказал: так просто его не убить - никому. И ведь выжил после новой стычки с практикантропами на острове и не только, а такими тварями и видел такого ирода-урода, о коем до сих пор судачили дикари из числа старейшин. Что даже воины присоединились к ним, а и охотники подслушивали. Дикарки в том числе.
   Беккер ещё больше вырос в их глазах. И стал казаться не просто великим воином, а непобедимым вожаком, коему по плечу всё, что людоеды не задумают, а осуществит на деле.
   К нему и подались они с очередным предложением, а он отослал их куда подальше. Круг "мумий" уставился в недоумении на Ойё. Тому впору было хвататься за голову и орать собственную кличку на всю пещеру-грот. Однако он не стал впадать в истерию, быстро уяснил, чем можно было умилостивить посланца Духа Огня и Земли, а возможно и стихии Воды, поскольку прошёл ещё крещение и им на водной преграде. Довольно оскалился.
   Беккер едва не вскрикнул от досады, когда старик приблизился к той, на кого положил своё око и много раньше, пока вновь здесь не встретил ту самую дикарку. И она повиновалась жрецу-палачу.
   Неужели он затеял отомстить ученику - сжечь её у него на глазах? Но нет, обошлось, он приблизился с ней к нему и сорвал собственноручно шкуру - её одёжу.
   У Беккера пересохло во рту. Дикарка была преподнесена ему в дар стариком. Вот это новость, а обычная в таких случаях хреновость. Он не мог с ней заняться тем, чем хотел, а давно вожделел, тем более на глазах у многолюдной толпы людоедов. Ему непременно требовалось уединиться. Да где там - и найти укромный уголок, когда негде - дикари кругом, и окружали его непрерывным кольцом.
   Подскочил с подстилки мха и затоптался вокруг дикарки, словно осматривал её прелести с разных сторон - и так, и этак. А всем была хороша. Пусть и её кожа покоробилась от грязи. Но стоит отмыть...
   Воды и попросил. Старик в недоумении пожал плечами, отступил назад. Ему было невдомёк то, что затеял сотворить с красавицей по меркам людоедов-дикарей его ученик. Неужто утопить? Тогда и впрямь его Дух-покровитель - Воды.
   И как только он подвёл дрожащую дикарку к источнику влаги в гроте, всё пошло по запланированному стариком сценарию - заставил ту окунуться с головой. Она фыркнула и заплескалась, стараясь выбраться из холодного источника влаги, а Ням не позволил ей, ещё раз столкнув ногой в импровизированный водоём. После чего принялся ласкать шкурой.
   Дикари взирали на всё с широко раскрытыми очами и ртами. К таким ласкам с ухаживаниями они не были привычны. У них всё проще - трахнул понравившуюся самку дубинкой по копне волос на голове и задрал на противоположном месте шкуру, а и у себя там спереди и присунул. Попыхтел и всё... а удовольствие. И быстро, и удобно. А тут целый маскарад. Цирк, да и только, по меркам дикарей.
   У некоторых уже потекли слюни, и не только - всколыхнулась плоть, из-за которой они испытали нервную дрожь. И также стали поглядывать искоса на иных дикарок данного племени.
   Беккер меж тем словно не замечал того, что за каждым его действием следила не одна сотня пар глаз. Вдруг ощутил на себе все их, когда нашёл, что дикарка более или менее сносно отмыта им от множественных слоёв грязи, поэтому погладил уже собственной ладонью, избавившись от шкуры - нет не от своей и одежды, а той, которую использовал в качестве мочалки.
   Дикарка продолжала трястись и не из чувства холода, а страха. Она боялась: новоявленный сородич трахнет её - и не дубинкой по голове, как водилось у них в племени, а несколько иным способом и образом. У неё уже имелся собственный воздыхатель, коим по странному стечению обстоятельств явился тот самый дикарь, который выжил на пару с Нямом в двухдневном походе по вотчине Духа Воды.
   Его и попросил пособить Беккер. Нет, не о групповухе речь заводил, да и товарища не просил подержать за руки или ноги строптивую дикарку, а выступить для него в качестве телохранителя, чтобы никто ненароком не подкрался к нему с тыла, когда он будет придаваться любовным утехам с этой местной кралей - и не взял его за задницу. Поскольку двинул с ней, таща силой за волосы, наружу из грота.
   Та упиралась и визжала. А затем укусила.
   - Ах ты... сучка... - отвесил он ей знатную оплеуху, и добавил пощёчину. - Вот я тя ща-А-А...
   Она двинула ему ногой туда, куда он явно не ожидал - и пропустил удар. Застонал, валясь на колени, а затем и вовсе зарылся лицом в мох, вгрызаясь зубами в лишайник поверх него.
   - Ай-яй-я-а-а...
   Дикарь-телохранитель кинулся за беглянкой. Могло показаться: той не уйти. А оба решились на то, что никто и подумать не мог, но перед вторжением иродов в землю людоедов стало очевидно: защиты следует искать у чужаков, поселившихся в священной долине. Они сильные воины, и женщины там подстать им - боевые.
   - Где вы-ы-ы... - всё ещё продолжал выть, стеная Беккер. Пропала как дикарка, так и юный воин-охотник кинувшийся вослед за ней.
   На вопли Няма не сразу откликнулись его новоявленные соплеменники и сородичи, а лишь по прошествии времени достаточного им самим на половой акт. Каково же было разочарование Ойё, когда он с иными дикарями обнаружил ученика одного.
   - Они предали меня-а-а... Нас... - быстро нашёлся Беккер, что сказать и на кого спихнуть всю вину за собственную неуклюжесть. Даже обвинил бывшего спутника в том, что это он сдал их практикантропам - предатель. Не зря же они его спасли из пасти чудовищной рептилии тогда на острове, наваляв им.
   Сопоставив факты со слов ученика, жрец-палач пришёл к единому мнению с ним: так вот почему им никак не удавалось всё это время захватить врасплох чужаков. Он-то подозревал новоявленного сородича, а предателем оказался людоед по происхождению, а не призванию, как нынче его предшественник.
   - Сколько можно ждать? Пора уже разобраться с ними! - предложил Беккер двинуть силы людоедов на приступ бараков бывших сокурсников. И сбежать с поле брани не позволит им, обещая собственноручно казнить всякого, кто побежит, кремируя живьём на древнем пепелище.
   Жестоко, но справедливо - и рассудил. Да только окончательное слово было за стариком. От него и требовал его, пообещав в будущем про себя лишить его языка и вставить ему в зад, чтобы заднее слово впредь оставалось за Беккером. И только за ним, а шли без оглядки все дикари из любых племён рода людоедов.
   Причину своей нерасторопности в действиях старик пояснил появлением в стане чужаков ещё пяти сильных воинов вооруженных подобно трём прежним практикантропам. И тем, что там уже появился высокий забор с ямой перед ним и так почти по всему периметру.
   - Уже огородились - практически?! - не поверил Беккер в то, что услышал от старика. Ему захотелось самому взглянуть на это - своими собственными глазами - и по достоинству оценить проделанную титаническую работу бывшими сокурсниками. - Так это и хорошо!
   Старик согласился с ним, но отчасти, пояснив, почему не стоит нападать на лагерь чужаков сейчас, сообщил про иных - тех, кого встретил мельком его ученик, обозвав иродами.
   - Это ещё кто такие? - вспомнил Беккер того "орка" с лесной тропы верхом на ящере.
   - Иной род... - перевёл на человеческий язык Ойё. - Их - род! Ироды...
   - Ыгы... - кивнул утвердительно Беккер. - Я понял! Понятливый я!
   Старик предлагал стравить врагов людоедов меж собой, а затем явиться на место их побоища к стенам лагеря и воспользоваться плодами чужой победы. Вопрос - как это сделать - оставался открытым.
   Следопыты донесли, что ироды уже сделали первую попытку ночной вылазки в стан чужаков среди бараков, но тогда их лазутчика прогнали. Соответственно тот приведёт туда весь отряд. А если и с ними расправятся чужаки, то туда и двинут в набег ироды, минуя стоянки людоедов, вместо того, чтобы гоняться по дебрям священной долины за ними.
   - Так вот оно что... - призадумался Беккер над словами старика.
   Тот был прав как никогда, а всегда. Жизненный опыт, полученный им с ранних лет, не пропал даром и он преумножал его, нарабатывая свои навыки, их и собирался передать предшественнику - то бишь Няму.
   - Это по мне... - заявил в продолжение Беккер, думая о том: какие ещё тайны откроет ему старик. А пока что не спешил. Знать повременит лишать его деликатеса и зубы считать не станет, оставит всё, как есть до лучших времён. Сейчас главное пережить какой-то там набег с вторжением иродов. И не собирался выживать при этом из ума.
   Беккер и сам был себе на уме, а ничуть не изменился внутренне, зато внешне - разительно - стал стройней и похорошел, а точнее похудел. Еды у людоедов никогда не было в избытке.
   Прикинув расклад сил, он уяснил: дикарей следует вооружить - всех по лекалам взятых за основу с практикантропов. Поэтому наказал собрать в круг у очага в гроте всех великих воинов и не только, а ещё и доблестных умудрённым большим опытом схваток с различными врагами, пускай даже меж собой из-за межплеменной вражды. А без этого никуда - всегда имелись недовольные и соответственно разногласия в роду сородичей. Но перед лицом большой опасности сплотились, забыв былые обиды.
   Старейшины также приняли участие в сборище и все, кто находился в гостях у сородичей, расположились дружными рядами за их спинами.
   Беккер высказал свои предложения относительно дикарского построения, коснувшись военного дела, и в первую очередь набора людоедов в регулярные войсковые соединения.
   Бравых вояк набралось на взвод. Ещё на один не таких опытных. А затем третий составили новоявленные из них, и четвёртый охотники. Итого рота в полтораста рыл или морд. Прямо как в фильме: "Свадьба в Малиновке". И атаман - Беккер, хотя скорее как Попандопуло при старике - жреце-палаче. В его задачу входило обеспечить шайку аборигенов оружием.
   Пулемётов не было, но по такому случаю можно было настругать луки со стрелами. А также помнил из истории, чем пользовались первобытные люди. Да и образец стрелы практикантропов у них имелся, которую выдернули из одного раненого сородича, а затем пожрали за неимением лучшей добычи.
   Одно слово - людоеды. Но такие ему и нужны были единомышленники - не особо умные, разве что исключение из данного свода правил - старик. Так оно и хорошо, а лучше и придумать нельзя. Беккер вскоре заставит дикарей признать себя их безоговорочным лидером, а заодно выяснит все секреты у старика, и тогда...
   Далеко загадывать не стал. Он для образца вырубил один кол в качестве заготовки к будущему луку, и, сунув топор, наказал бравым воинам заготовить сотню точно таких же, объясняя на пальцах руки, сколько это будет, если взять по пять или десять. А и ноги присовокупил. Итого получалось пять раз по четыре и всё это помноженное опять на пять. Очень сложно для питекантропов-неандертальцев, но да ладно - пускай тащат сюда всё к нему в пещеру, а он сам скажет, когда хватит и можно будет прекратить лес рубить.
   Затем иному взводу вояк дал наказ наломать тонких прутьев, а в качестве образца - стрелу, а её наконечник - охотникам.
   - Достаньте мне хоть из-под земли такие же точно клыки - и чем больше, тем лучше. Можно с одними челюстями, но лучше целиком с тушами!
   А вот четвёртый взвод молодняка оставил для охраны стойбища в гроте, соображая: без этого никуда - не на пикнике, а в диком крае, где ещё завелись ироды.
   Про них он и стремился расспросить подробнее старика, да тот пока больше помалкивал. И сталкивался с ними заочно. Но всё-таки земля слухами помниться, а в них хватало неправды, но тут любая информация будет на руку. Лучше владеть хоть какой-то информацией на заклятого врага, чем вовсе оставаться в неведении относительно него - и его построения. Как они нападают - каким числом-количеством и что составляет их главную ударную силу? Всадники или пешие воины? И каким оружием больше всего предпочитают воевать?
   - Ведь нам и против них воевать, а придётся! Хочешь ты того или нет, хрыч... - называл Ойё на свой манер Беккер, пояснив однажды: эту кличку он дал ему неспроста, приврав, будто она характеризует его как очень и очень проницательного людоеда-лидера. Нагло врал и льстил.
   А без этого никуда...
   По мере добычи заготовок дикари стали доставлять в стойбище среди скал в ущелье охапки кривых кольев.
   - Да чтоб их! - уяснил Беккер лишний раз: у людоедов руки не оттуда растут, а не под то заточены. Из десятка он отсеивал по девять заготовок брака.
   Поэтому бессовестно использовал в качестве дров для очага, озадачивая и ставя в тупик своим поведением воинствующих дикарей.
   Но когда явились охотники с добычей, и иные воины с кривыми прутьями, принялся мастерить первый дикарский лук и стрелы - намучался. Боевое изделие получилось не ахти какое, однако выстрелил, пугнув поначалу людоедов, а затем порадовал. Они ликовали. К вечеру у Беккера уже было десять лучников.
   Их и заставил учиться стрелять, а в качестве мишени указал им на кривое деревце при входе в грот. Он-то не знал, что оно священно для соплеменников, но не сородичей, и те как водится: передрались с нерадивыми гостями.
   И тут Беккер нашёл положительную сторону: нет худа без добра - оттачивали, по его сугубо личному мнению, мастерство рукопашного боя.
   На утро следующего дня он решил, что каждый воин или охотник должен обладать луком, и как минимум десятком стрел. Поэтому ему одному не справится с военным конвейером, соответственно завтра предстоит тяжёлый день по обучению людоедов в изготовлении луков и стрел.
   Перемирие было решено увеличить на необходимый срок для создания дееспособного воинства.
   Старик скрывал своё чувство радости. Ученик его вновь удивил и поразил умением находить выход из любой непростой и, казалось бы, на первый взгляд безвыходной ситуации. А и тогда вышел сухим из воды, когда отсутствовал в стойбище два светлых отрезка и один тёмный напролёт.
   Примерно за такой срок времени ещё он обещал вооружить дикарей, и тогда они будут представлять поистине грозную силу не только для чужаков из числа практикантропов, но и иродов. А помимо их рода в этих краях обитали иные людоеды и враждовали меж собой родами, а даже не племенами. И если их удастся подмять под себя, то полевой лагерь студентов-геодезистов можно смело превратить в столицу, а себя провозгласить местным царьком. И жить припеваючи с гаремом дикарок, разбавив их в будущем своими же сокурсницами.
   Данными грёзами и бредил Беккер. И не только. Всё-таки собирался оставить в живых не только часть податливых сокурсниц, а остальных превратить в рабынь, но и часть сокурсников. Всё-таки он доверял им больше чем дикарям, особенно после сегодняшнего случая предательства того, кому доверился, за что и поплатился - собственную опрометчивость.
   Затаил злобу на беглецов. Помимо всего прочего он обратился в тайне от старейшин к командиру первого передового отряда, с просьбой об их поимке, обещая ему в будущем достойную награду и пальму первенства как главнокомандующему - полководцу.
   Что это означало - дикарь-людоед понятия не имел, но в силу собственной распущенности и недальновидности ума уяснил: будет больше получать боевых трофеев, а и охотничьих, чем иные его сородичи или соплеменники.
   Беккер затеял изменить родовой образ жизни людоедов и ввести рабовладельческий уклад. Поскольку феодальный привлекал его меньше всего. А являлся прирождённым диктатором. Таковым - тираном - себя и видел в этом мире. Даже где-то поверил со слов старика - избранный - соответственно изменит этот мир под себя, как это выгодно ему, а не тем, кто смотрел ему в рот, как преданная беззаветно собака хозяину, ожидая команды: "ФАС".
   Отряд дикарей первого взвода с наступлением сумерек покинул втихую грот, и только старик проводил их недоумевающим взглядом, понял: откуда ноги растут. И кто именно отправил их бродить в ночи по дебрям, кишащим жуткими хищными тварями да рептилиями. И чем это чревато, Беккер знал не понаслышке.
   - Слыш-ка... - раздался голос Ойё над ухом Беккера, заставляя его выкрикнуть от испуга имя людоеда-палача. - А куда это слиняли эти дурики?
   Лексикон тот ещё, а каким обучил ученик своего учителя. Без издёвок и здесь не обошлось. А хватило наглости, нежели смелости. Всё какая-то отрада и на слух не так грубо, скорее приятно, чем занятно.
   - Куда надо! - пытался отбрехаться в двух словах Беккер.
   - И куда?
   - На кудыкину гору послал, а мог и дальше... заодно тебя с ними...
   - К стойбищу чудаков?!
   Именно этим словом Беккер называл чужаков таких, каким был сам, когда жил среди них - правда, недолго тут, но всё же. Тоже мстил на словах, как умел. И вроде бы получалось что-то, да не очень и не совсем то, чего хотелось бы узреть на деле, а не только услышать.
   - Типа да... Дай поспать!.. Завтра поговорим, хрыч... Отвали...
   Старик и отвалил ему пару затрещин, заставив рассказать истинную причину исчезновения целого племени воинов.
   - Как ты посмел!?..
   - Как-как... - заворчал недовольно Беккер на старика. - Как-то так... и само собой получилось! Заодно боевая практика! Ночь переживут, а если выживут и не из ума - не то что чудаки, ироды не страшны будут! Всё понял, хрыч?.. Если да - пошёл на...
  
  

Глава 13

ВЫЗОВ

  

"И солнце ярче блещет, и веселей пейзаж,

когда в желудке плещет C2 5H (OH)..."

(формула счастья, если бы не несчастье)

  
   Чувство было не из приятных - ты идёшь, а за тобой кто-то ещё, кого ты не видишь, но ощущаешь спинным мозгом, как по телу бегут мурашки и кровь стынет в жилах. Похоже, что хищник серьёзный, а тот ещё охотник. Так просто не раскроется, если не будет уверен: жертва обречена.
   На добычу практикантроп не смахивал, тем более при наличии рядом ручной зверюги, а и амуниция - доспехи с оружием - им подстать. Тушеваться не станет или бежать, напротив остановиться и ринется в бой. А на схватку противник не рассчитывал - ему требовался один точный бросок, а точнее рывок и...
   Его до сих пор не последовало. Он чем занимался всё это время - изучением странного на вид двуногого существа, непохожего ни капельки на тех, кто обитал здесь - в этой долине зажатой со всех сторон разными природно-климатическими и тектоническими зонами. А и впрямь здешний край - это рай для хищного репликантропа, пожаловавшего в охотничьи угодья иродов. И здесь его не жаловали - никогда. Да его это меньше всего заботило, лишь собственная выгода - ну и еда. Куда ж без неё. Однако теплокровный примат - не примитив, коих в округе пруд пруди.
   Пора было уже всерьёз заняться здешними обитателями и чужаками в том числе - требовалось выяснить: кто они такие и откуда взялись?
   Вый-Лох в очередной раз зарычал и на этот раз громче прежнего. И если на прежние рыки Мих не особо стремился обращать внимания, распознавая по ним ту или иную степень опасности, то теперь уже сам держал ухо востро, а руку на рукояти костяного меча, поглаживая её шершавую основу, обмотав полоской плотной ткани, чтобы не скользила в битве. Потерять меч в бою - смерти подобно. А и тут, похоже, предстояла схватка не на жизнь, а насмерть.
   Бронезавр - славная добыча, и вряд ли тот, кто устроил ловушку на него, откажется от собственной добычи в пользу чужака.
   - Кто же ты? И где? Покажись? - шептал или скорее думал про себя Мих, озвучивая собственные мысли иной раз вслух, но так чтобы никто не слышал.
   Он гнал от себя прочь жуткое и неприятное чувство страха. А всегда было присуще любому нормальному человеку, даже ему после стольких встреч с местными воинствующими аборигенами и хищной живностью.
   Тот странный отпечаток стопы на земле с рытвинами крупнее не шёл у него из головы. А и ночной гость, располосовавший в лохмотья тройной слой одеяла лапой-рукой на караульном в лагере, заставив его потерять дар речи.
   Из оцепенения в который раз его вывела ручная зверюга. Она замерла и больше её не сдвинуть с места - встала как вкопанная, перестав рычать, держа пасть раскрытой, выставив клыки, и зорко следила посредством зрения со слухом за тем, что твориться поблизости в округе.
   - Ладно - убедил, - согласился с его доводом Мих, выхватив лук из-за спины, попутно хватаясь за стрелы - три по обыкновению. Одна тут же оказалась на тетиве, иная в руке у костяного остова, а третья в зубах.
   Сердце стучало, разгоняя кровь с невероятной скоростью по жилам, заставляя раздуваться вены на руках и висках. Давление подскочило в разы. Кровь прильнула к лицу теплокровного примата, а это был своего рода сигнал хладнокровному репликантропу: добыча созрела и готова стать жертвой. Теперь всё зависело именно от него: состоится бой или кровожадный и беспощадный враг отступится. Раньше такого за ним и его инородцами не водилось. Но чужак заставлял задуматься - и сильно над тем: стоит ли сталкиваться с ним один на один? Тем более при наличии его ручной зверюги. Ну, так и сам обладал ей, являясь искусным наездником, а ещё погонщиком. Решил проверить способность примата противостоять собственной своре.
   Откуда-то из дебрей донёсся рык, явившийся призывом, обращённым к иным хищным порождениям дебрей, и на него откликнулось многоголосье иных.
   У Вый-Лоха вздыбилась шерсть и не только на загривке, а по всему его лохмато-косматому телу. Впрочем, и у практикантропа зашевелился весь его волосяной покров и не только на голове.
   Мих рыкнул, продолжая сжимать зубами стрелу с такой силой, что едва не перекусил её. Сдержался. А не будь её у него там, точно бы заорал, и противник понял: чужак не столь грозен и опасен, как могло показаться на первый поверхностный взгляд. А уже отметил ряд его побед над теми, кто не принимал в расчёт его силу, хитрость и прыть.
   Вот и тот, кто решил открыть сезон охоты с него, решил подстраховаться лишний раз и не показываться раньше времени ему на глаза.
   Заросли вокруг парочки бродяг зашуршали. Сквозь них к ним стремились какие-то стайные твари, и когда первая из них попалась практикантропу на глаза, он сразу понял: шутки в сторону - всё всерьёз. Это не ночные хищники и вообще они не походили на примитивных животных, скорее...
   Додумать не успел. Нечто, что выглядело чудовищно, но было размерами с его зверюгу, обрушилось на них.
   Вый-Лох аж подсел, как показалось практикантропу - от страха, но тот напротив приготовился к решительному броску, перехватил инициативу у заклятого врага, чуть ранее метнувшегося на них. Ещё в воздухе его подбил и оказался сверху по приземлении, вонзая клыки в плоть забившейся беспомощно твари.
   Помочь зверюге Мих не успел. На него с иной стороны выскочила аналогичная живность, которую он уловил боковым периферическим зрением и, отклонившись на спину, выстрелил, падая на землю.
   Тварь промахнулась, но не стрелок. Он пробил ей нутро. Стрела угодила в брюхо. И той хоть бы хны, она развернулась, и... Очередная стрела, влетела ей в голову, а и третья уже сорвалась с тетивы, когда нечто вновь на практикантропа.
   Мих крутанулся на земле, укрываясь щитом, оставленным им на спине и висевшим на плечах, выхватил костяной клинок, избавляясь от лука. Понял, что с его стрелами против этого чудища особо не навоюешься. Его тыкать ими всё равно, что куклу - иголками.
   А вот плавник сразу всё расставил на свои места, у твари оказался пропорот бок, и она завалилась на одну из задних лап, также хромала и на переднюю с той же стороны.
   Да на сцене появилась третья...
   - Сколько же вас и откуда вы тут взялись? - терялся в догадках Мих, узрев впервые днём столь грозные порождения загадочного мира.
   Перекатился к стволу дерева, не забыв прихватить лук и даже окликнул ручную зверюга. Вместе они и взобрались ветвистый ствол. А твари всё прибывали и прибывали, собравшись в круг вокруг дерева с беглецами.
   - Кажись, отбились... - выдохнул тяжело Мих. - От жизни - определённо... Ох...
   Кто-то снова подал сигнал, и твари под ними все как одна стали покидать место схватки, даже две сильно пораненные несостоявшейся добычей, оставляя капли крови на земле.
   По ним Мих и надеялся найти того, кто оказался их погонщиком. Теперь он не сомневался: им является какое-то разумное существо, а не вожак стаи.
   Ему не хотелось бы вновь сталкиваться с его сворой, но любопытство и куда ж без него - решил пойти на хитрость. Снова воспользовался луком, пустив разом с тетивы две стрелы, а затем ещё раз. И...
   Тварь остановилась и обернулась огрызнувшись. Ей было неприятно, что тот, кто оказался недоступен, продолжает цеплять её. Как вдруг, ломая ветки, практикантроп спрыгнул вниз, предлагая сразиться. Но вновь призыв погонщика тварей и...
   - Вот он я - и здесь - стою перед тобой, тварюга! Иди же ко мне, зверюга! Или страшно стало - испугалась?
   Тварь словно поняла намёк человека, вновь огрызнулась, давая понять иным особям из стаи: те могут не задерживаться подле неё - она немного задержится - и не надолго. У неё тут свои счёты с приматом, а следовало вернуть должок примитиву. Приняла боевую стойку.
   - Наконец-то! Уже что-то, пусть и не совсем то, на что рассчитывал! А всё одно сдохнешь! - выдал на-гора практикантроп, укрывая тело щитом, выставив из-за него меч, предлагая твари сделать первый шаг к новой схватке меж ними.
   Та не торопилась - закружила, заметавшись из стороны в сторону - отвлекала, а затем прыгнула. И словно камень на голову ей сверху рухнул Вый-Лох, поднимая под собой тушу хищной рептилии. Разорвать в клочья не позволил Мих, оттащил и сам добил, насадив на костяной остов плавника брюхо вскочившего хищника, щёлкнувшего клыками перед его носом и даже вскинувшего и взмахнувшего передними лапами, но что и удалось зацепить - щит. На нём и остались бороздами царапины когтистых конечностей поверженного противника.
   Тварь осунулась и больше не нападала. Она задёргалась - её тело затрепыхалось в предсмертных конвульсиях.
   Казалось бы, на этом всё - не тут-то было. Нечто издало такой душераздирающий рык, оказавшийся последним вздохом и окончательно заткнулось и замерло. Оно подохло.
   - Собаке собачья смерть! - нисколько не сожалел о содеянном Мих.
   Чего нельзя было отметить про того, кому принадлежала тварь. Практикантроп, таким вот незатейливым образом, бросал невидимому противнику в будущем вызов на поединок, надеясь столкнуться лицом к лицу с неведомым лазутчиком, продолжавшим оставаться незримым и неуловимым благодаря дебрям и собственной ручной живности.
   Взглянув ещё раз на чудовище, Мих отметил броню его кожно-костяного покрова и клыки. Морда была истыкана ими, а тело - шипами. Но глаз почему-то не разглядел или то, что могло по определению являться ими. Похоже, что они не требовались ей, но слепцом тварь не назовёшь даже с большой натяжкой, и ориентировалась в пространстве, полагаясь на иные органы чувств - осязания и обоняния. А ноздри как у какой-то летучей мыши и уши подстать. А даже отростки.
   Про лапы и вовсе отдельный разговор, а времени разглядывать - не было, требовалось уходить - возвращаться в лагерь. Сюда в одиночку Мих больше не ногой, даже с ручной зверюгой. Да и пора бы уже вплотную заняться обустройством обороны лагеря - хоть каким-то деревянным забором из бревён обнести бараки и до наступления ночи. Иначе...
   - Идём! Уходим! Бежим... - выдал он, обратившись мельком к Вый-Лоху и спешно ретировались, покинув место схватки с тварями.
   Обнаружив недостачу в стае, матёрый репликантроп погнал всю свору на её поиски. Пред ним предстала окровавленная награ. Прежде он спустился к твари и изучил нанесённые ей раны - обнаружил мелкие множественные пробои от стрел, но тот, кто пускал их, прихватил с собой - экономил, жадничая на снарядах. А вот смертельную рану нанёс иным оружием для ближнего боя, а его зверюга отвлекла, вонзив в глотку награ свои клыки. Но не сумела переломать шейные позвонки, как и разорвать плоть с кровеносными сосудами.
   И только после, когда отступил, снова подал сигнал кровожадно-беспощадной своре, давая возможность вдоволь полакомилась тем, кого они потеряли в схватке с чужаками, дабы в назидание на будущее уяснили: поступит также с каждой из них, если они ослушаются его приказа.
   Унося ноги на пару со зверюгой Мих отчётливо уловил вопиющий глас, разнёсшийся громогласным эхом по дебрям. Кому оно принадлежало: сомневаться не приходилось. Похоже, что тот, кого он заочно вызвал на поединок, принял его вызов и теперь сам привлекал его внимание.
   - Мы после поговорим - при новой встрече, - не собирался сейчас сталкиваться практикантроп с неведомым репликантропом. Тем более что до лагеря было рукой подать - отмахали до него полверсты. Оставалось ещё столько же. И проделал он это расстояние в считанные минуты.
   У Михея по возвращении в лагерь был такой странный вид, что Зуб озаботился вперёд Варвара его моральным обликом и состоянием не только тела, а и души, упавшим до уровня ниже плинтуса.
   - Ты где пропадал столько времени, дружище, а? На тебе же лица нет!
   - Да...
   - Ага... - подтвердил кивком головы Андрталец.
   - А что у меня там?
   - Рожа, аки у Серожи... - оскалился Зуб.
   - Ну-ну, хотел бы я на тебя взглянуть после того, с чем только что столкнулся, а на словах не передать...
   - А ты попробуй изобразить это нечто на песке подобно дикарской наскальной живописи. Справишься? Рисовать умеешь?
   - Да иди ты...
   - Куда - в лес по дрова?
   - Немедленно вернуть всех в лагерь с лесоповала! И чтоб никого больше без моего ведома не выпускать и отпускать за пределы бараков! Это приказ! Исполнять!
   Подошёл Варвар, реагируя на повышенные нотки голоса главного заводилы.
   - Вернулся, бродяга! Ха-ха...
   - Чего скалишься? Быстро в лес...
   - И не по дрова... - вставился Зуб. - Я сам там поброжу - угу?
   - Нет, Андр...талец... ты! В одиночку запрещаю бродить там кому бы то ни было! Исключительно группами и многочисленными! По трое - мало! Даже по пятеро! Если это не практикантропы и не вооружены до зубов!
   - Да что с тобой стряслось такое, Мих?!
   - Пока что ничего страшного - живой! А могло и много хуже с кем-то ещё помимо меня! Что с заготовкой продовольственного запаса? И как вообще обстоят дела с провизией? - пошёл намёк на ревизию.
   - Мы придумали, как разделать тушу водяного чудища, сейчас этим и занимаемся - вырезаем из него нутро через раздвинутые челюсти пасти. И там работы - непочатый край! - рапортовал Ясюлюнец.
   - Ладно, - немного пришёл в себя Мих, обмывшись у колонки - охолонулся как следует. - Зуб, бери наших архаровцев...
   - Всю пятёрку новоявленных практикантропов?
   - Именно - и айда за мной на лесоповал! Хотя нет, стоп! Оставить! Ты пойдёшь с ними туда сам, а я...
   Мих покосился в ту сторону дебрей, кои покинул по возвращении в лагерь.
   - ...возьму лопату и...
   - Что ещё, а кого?
   - Да больше никого!
   Похоже, он решил прикончить свой страх раз и навсегда. Тут как говориться: либо грудь в орденах, либо голова в кустах - третьего не дано!
   - И надолго пропадёшь, а где нам искать тебя?
   - Там, где мы обнаружили бронезавра! Без этой скотины нам не выжить в этом жутком крае!
   - Кто уже выжил, и, по-моему, из ума, как мне кажется - догадайся сам с трёх раз...
   - Да ну... глупости всё это...
   - Не скажи, дружище!
   - Иди ты... в лес, куда послал!
   - А почему не дальше? Я бы побродил - и с тобой!
   - Успеешь ещё, как и занять моё место, если со мной что, а случится...
   - С тобой? Не смеши!
   Смеяться Мих не стал, и был серьёзен как никогда. По-видимому, и впрямь столкнулся с чем-то таким, а ведь смывал с себя у колонки некую слизь - возможно кровь некоего существа и хладнокровного происхождения. На теплокровную по виду и цвету крови, тварь не тянула.
   - Всё, я пошёл, Зуб... и ты... поторопись!
   - Да пошёл ты...
   Они расстались, и как водится - друзьями.
   Едва Мих направился с лопатой в обратном направлении к нему примкнули двое придурков, напрашиваясь в помощники.
   - Отвалите, пока сам вам не навалял... - стремился в свою очередь избавиться Мих от Лабуха с Молдовой.
   - Да чё те - помощь не нужна? И чем мы помешаем, а? Мы тихо - и не станем далеко отходить от тебя!
   Вспомнив, что они продержались в дебрях ночь напролёт, Мих решил:
   - Да и хрен с вами - пошли!
   Вдруг и впрямь пригодятся, а на что-то да сгодятся. Всё веселей будет, чем с Вый-Лохом. А общение с людьми, даже такими придурками как алказавры - ничем не заменишь.
   - Только условие и я ставлю их - заткнулись и не звука, пока не разрешу! Угу?
   - Ага... Конечно... Само собой разумеется...
   Не покинув лагерь, Мих уже пожалел, что уступил им, да ничего не поделаешь - слово дал. Терь хрен отвертишься, а не соскочишь.
   - Двинули... и сами молча, пока я вам кое-чем и кое-куда...
   - Ну да...
   Проводив их взглядом, Зуб подозвал Вежновца.
   - Слышь, Паштет, будь другом - сгоняй на лесосеку и верни всех в лагерь! И это - пятёрку практикантропов для своей и их охраны прихвати! Всё понял?
   - Не совсем! Чё, дикари осмелели? Снова в округе появились?
   - Да нет, кто-то похуже их будет... - уяснил Зуб: бросать Михея одного будет не по-дружески, а и не по-божески. Ушёл так, словно не надеялся вернуться, а скоро - наверняка.
   Заодно бросил пару ласковых слов Варвару:
   - Пока нас с Михеем не будет, ты здесь за главу! И береги голову! Угу?
   - Чё...
   - А... ну тя... Одно слово - Варвар... - отмахнулся Зуб.
   Ясюлюнец также жаждал примкнуть к ним, но они не брали его в свою песочницу. Хотя и понимал: оставлять лагерь без прикрытия нельзя - весь расчёт на него и тех, кто тут остался с ним, поскольку Вежновец увёл в дебри в противоположном направлении иных практикантропов.
   - Как же... навоюешь тут, если что... - снова занялся любимым делом Варвар, принявшись рвать из туши водного чудища плоть, вымазываясь не только по локоть, а колено в крови.
  

***

  
   Дорога к яме с бронезавром давалась тяжело. Нет, блуждать не приходилось, по такому случаю имелись зарубки, но воспоминания о стычке с ручными тварями сидели занозой в мозгу. Мих то и дело поглядывал на зверюгу, а затем на тех, кто отвлекал его от зловещей действительности своим пофигистским настроением ко всему. Вот уж кому жизнь в этом аду, как в раю, так алкобратьям. У них одна мысль на две головы - где бы набрать дури и дойти до состояния полного одурения с отупением?
   Сделали себе самокрутки из каких-то листьев не то папоротника, не то лопуха и задымили, играя в паровозик. Пускали дым.
   Пых... Пых...
   - Ла-Пых... - окликнул Молдова того, обзывая на новый лад.
   - Чё-Пых? - отреагировал он в свою очередь.
   - Тя штыр-Пых?
   - Пых так...
   - И кто я? Когда сам Пых-тачок!..
   Послушать их - чокнешься. А сумели вызвать идиотскую улыбку глупой направленности на устах практикантропа с серьёзным лицом. Настороженность прошла, а и от убитой им твари не осталось следа - она исчезла безвозвратно. Знать тот, кому принадлежала, прибрал её к рукам или лапам - подался восвояси.
   - Хорошо бы... - прорезался голос у Михея, озвучивая свои мысли со страхами вслух.
   - Не... - не согласились алкобратья. - Лучше, когда лучше!
   Хорошо - это не для них.
   - Пришли... - заявил им Мих.
   Те уставились на него, когда он сунул им лопату и приказал копать землю поде ямы, сменяя один другого на ответственном посту. Работать им было в лом, а всегда. И первым, что делать - сообразил Лабух.
   - Я это... до ветра - отолью!
   - Ну-ну, попробуй рискнуть... здоровьем! - напомнил Мих: там может прятаться хищник.
   Но, видя, как смалит "самокруткой" сокурсник, уяснил: давно распугали дымом всю хищную и не только живность в округе. И толком не зная причину возникновения задымления на местности, со стороны можно решить: лес горит. А огня боялись все без исключения порождения этого дикого края.
   Тоже своего рода защита. На будущее урок, а заметка в виде соответствующей пометки.
   Пыхтя и не только "цигаркой", а и от работы при откапывании бронезавра, Молдова обратился к Лабуху.
   - Э, мля, я чё тут один пахать нанимался!? Пора уже менять меня! Смена караула! Караул... - закричал он, но не Лабух. - Я гляну, чё с ним - где этот засранец запропастился?
   Мих не уступил Молдове, наказав и дальше рыть землю лопатой, не то придётся руками.
   - Ща, только перекурю... - намекнул Молдова на перекур, притом, что не расставался с "пыхтелкой" ни на мгновение. А давно не курил настоящих сигарет. Но и эта самокрутка была признана им не самым худшим вариантом в качестве замены табака.
   Бронезавру в яме не нравился запах дыма, поэтому он злобно рычал или даже скорее нервно мычал.
   - А тя, животное, никто не спрашивал! Вот доберусь я до тебя, тогда и разбирайся с тем, кто достанет тебя, а нас - уже и давно!
   За кустами Лабуха не оказалось, как и его следов, кои он обещал оставить там. А сам явился без приглашения к Молдове. И когда Мих примкнул к ним, реагируя на рык ручной зверюги, обнаружил за перекусом, а точнее попойкой.
   - Третьим бушь? - озадачил Молдова, наяривая сочный дурманящий плод.
   - Давай, Мих, не стесняйся - присоединяйся... - настаивал Лабух.
   Но практикантроп не только отказался, а взялся за лопату и не как инструмент, с явным намерением закопать обоих в их же копанке подле ямы-ловушки с бронезавром на дне.
   - Делом решил заняться... - засмеялись дробно алкобратья. - Тряхнуть старин-Ой...
   Но кого тряхнул, и как следует Мих - их обоих.
   - А чё сразу биться! Чё дерёшься, а? А-а-а...
   Работа заспорилась. А и спорить помощники практикантропа не собирались, он же стал собирать мох с лишайниками в качестве презента бронезавру.
   Когда меж ямой-ловушкой образовалась по соседству рытвина с уклоном-подъёмом в одну сторону, он собственноручно обрушил тонкую стенку земли.
   - Ходу! Бежим... - бросились помощники прочь от бронезавра, ринувшегося на поверхность, не обратив внимания на спасителя. Тот не сразу уяснил, как и когда очутился на мчащемся по дебрям мастодонте, едва совладал с эмоциями. А вот справиться с ним уже и не надеялся.
   - Осторожно... дерево-о-о... Ох... - пригнулся Мих, пряча голову не только в плечи, но и за костяной нарост гиганта.
   Какое там - оно не стало препятствием им. Так и продолжали они валить один ствол с кронами за другим, образуя бурелом вместо просеки позади себя. Пока не домчались до водной глади гигантской преграды, а в брод не пошли.
   - Так вот оно что... - дошло до Михея: бронезавр спешил на водопой, втянув в себя столько воды, сколько цистерна не способна вместить, и повернул вспять.
   - О-о-опять... - снова вцепился в наросты на загривке у бронезавра Мих, и не прошло пары минут, как они наткнулись на ту самую копанку, а чуть в стороне от неё на тех, кто дымил самокрутками на всю округу и распевал блатные песни.
   - Мурка... ты мой мурёночек...
   Грохот с содроганием земли, заставил их насторожиться и броситься прочь от громадины с практикантропом верхом и не на деревья, поскольку видели и помнили, чем чревато, когда оно сталкивалось с ним, поэтому сиганули в яму и...
   Бронезавр окатил их потоками воды, хлынувшими из его выдвижного хобота на манер языка-присоски.
   Так посреди леса вырос искусственный водоём, а в нём продолжали барахтаться те, кто на свою голову отрыл бронезавра, снова занявшегося своим обычным делом - поеданием горки мха с лишайником, заготовленным специально для него практикантропом.
   - Вам помочь или как? - спрыгнул Мих с бронезавра и спокойно приблизился к краю пруда.
   - Да пошёл ты... - обиделись Лабух с Молдовой. Мало того, что они промокли, так ещё и протрезвели. - Столько плодов, а местной махорки почём зря перевели!
   - Как знаете - моё дело предложить, а ваше - оказаться...
   Михея больше интересовал бронезавр, чем подельники. Зря он что ли рисковал собственной жизнью, а и этих утырков, только-только выбирающихся из импровизированного бассейна на сушу и дрожащих как листки в непогоду.
   Подошёл вновь к громадной рептилии и прикоснулся, положив ладонь у основания головы.
   То мгновенно отняло хобот ото мха, и сунуло его ему в лицо - пахнуло.
   - Фу-у-у...
   - П-п-плохая с-с-скотина... - присовокупили помощники, стуча зубами.
   - Показывайте, где тут ваши плоды... - отреагировал Мих на них. - Наколотим с бронезавром и...
   Громадная рептилия словно поняла, о чём завёл речь практикантроп, двинула по стволу такого дерева хвостом, и... зачавкало осыпавшимися плодами.
   - Нет, не ешь... - испугался Мих за бронезавра.
   - Козлёночком станешь... хи-хи... - засмеялись помощники.
   И были недалеки от истины.
   - Терь понял, чем надо было прикармливать это чудо...вище! И ваще...
   Прибрав к рукам часть плодов, Лабух с Молдовой стали манить бронезавра идти за собой.
   - Э... - рассердился Мих на них. - Не портите мне скотину!
   Назад в лагерь уже возвращались все втроём верхом на нём, а вот Вый-Лох предпочёл держаться в стороне, как и Зуб едва поспевая за ними - он в тайне следил - и на довольно приличном расстоянии от того бурелома, который возникал там, где проходил бронезавр. И его шатало из стороны в сторону. Отсюда заносы, да и возникшая просека напоминала изгибы реки.
   Сокурсники в лагере насторожились. Ещё бы - до них отголосками эха донёсся грохот и треск массивных деревьев да такой, словно в округе бушует ураган. Но воронки нигде не видать, зато кто объявился вскоре, не могли поверить своим глазам. Им казалось: зрение обманывает их.
   - Ми-и-их!?.. - вытянулось лицо из-за отвисшей сильно вниз нижней челюсти у Варвара.
   Да и ладно бы у него одного, а у всех без исключения. Такие приключения - и вновь им.
   - Тыр-р...мози... приехали... - выдал практикантроп на-гора. - Конечная! Дальше транспорт не идёт! Так что убедительная просьба всех пассажиров покинуть занимаемые места!
   - Во... - спрыгнул Лабух. - Какая скотина!
   - К ней если какую телегу прикрепить, можно ездить по дебрям на пикн-Ик... - присовокупил Молдова.
   - Блин... - послышался голос Варвара. - А с этим чё чудищем делать? Куда девать? Не в барак же ставить? Самим там тесно!
   - Пока что на улице попасётся... - заявил Мих.
   - Ты б привязал свою скотину где-нибудь на отшибе... - вставился Зуб, словно и не уходил никуда, а бегал за ним.
   - Да его не одна цепь и дерево не удержит... - кивнул друг туда, откуда явились сюда. Но для Зуба не новость. - Вот и стройматериала в избытке! Да и гужевой транспорт, а тягловый для тяжёлых работ!
   Взглянув туда, куда всем указал главный заводила, а местного зверья, всем стало очевидно: у них появился импровизированный волок вплоть до водной преграды в версте отсюда - и открывался прекрасный вид.
   Вот тут и Варвар проявил незаурядную смекалку, успев выпотрошить водное чудовище, наконец-то сумев распороть брюхо изнутри. Из него в виду скелета обтянутого кожей, получалась перевёрнутая ладья.
   - Ставим на спину и... Чем не шлюп? А дракар как у варягов!
   - Да вы охренели!..
   - Не, мы - озверели - в край... - заявил Зуб в ответ на реплику Тушёнки.
   - Поморы, блин... - согласилась Валенок.
   - А это мысль... - согласился Мих с Варваром.
   Ему было о чём поговорить с ним, а заодно и Зубом. Уединились. Но толку - всё без толку. Им постоянно мешали, стараясь подслушать их приватный разговор. И даже нагло лезли в комнату, а не только в форточку на окне.
   Явился Вежновец.
   - Шпик...
   - Народ хочет знать, что вы замыслили, мужики!
   - Как решим, так и огласим... - выдал Зуб. - Свободен!
   - Не держим... - прибавил Ясюлюнец.
   - Ну, мужики...
   - Поверь, Паша, - заверил Мих. - Никто ничего не собирается скрывать ни от кого, просто нам привычнее сначала выработать собственное мнение относительно решения той или иной возникшей проблемы, а уж потом по-умному огласить!
   - Ну так... возьмите меня к себе в совет...
   Ответом ему послужили недоверительные взгляды от всей троицы практикантропов разом.
   - Как скажете...
   Долго ждать не пришлось. Троица заговорщиков вышла на двор с конструктивным предложением: частокол - частоколом, но раз имеется материал много лучше, то почему бы ни построить из него в будущем настоящую крепостную стену, а возвести вокруг бараков настоящую заставу с башнями - хотя бы одну - сторожевую. Но для начала просто обнести бревенчатым забором. По такому случаю предстояло вбить клиньями четырёхметровые брёвна и меж ними втиснуть, укладывая штабелями в один ряд стволы поваленных деревьев бронезавром.
   И то, как раз обгладывало их, обламывая ветви кроны от ствола, очищая их полностью даже от коры.
   - И кто, а как их будет класть одно на другое? Тут кран нужен! - выдал Паша.
   - А чем бронезавр со своим языком-хоботом не он? И сойдёт за него... - выдал Мих.
   - Ну не знаю, не знаю... Ты его привёл, тебе с ним и мучится...
   Мих подозвал Лабуха с Молдовой.
   - Где плоды, что фрукты? Только не гоните: кончились - иначе самих тут!
   Ими и приманили бронезавра. А затем заставили делать то, что было необходимо им, выдрессировав от и до, а научили различным командам, и выполнять их безоговорочно. Даже где-то не задумываясь, а скорее инстинктивно.
   Так в считанные часы вырос забор двухметровой высоты на таком же точно валу.
   - Хм... - хмыкнули довольно практикантропы, оказавшись с иной его стороны - наружной. - Ещё бы острых кольев набить в ров, а также на край бревенчатой стены - и можно жить припеваючи! Отбиваться от нападок дикарей - и не только - силами лучников!
   Даже помост соорудили, подъёмными вратами. По ним и выбрались за ров.
   Вот так и вышло - то всё, то ничего. А вроде и получилось, что планировали, а где-то даже лучше.
   - Терь сами можем делать вылазки с набегами на дикарей, не опасаясь оставлять на заставе баб одних... - прибавил Варвар, развивая далее свою мысль.
   Он всё ещё никак не мог забыть того, что содеяли дикари с Лаптем, а и про прочие их нападения на них здесь.
   - Сегодня ночью всем отдыхать... - заключил Мих с наступлением сумерек.
   - Хочешь сказать: нас никто не будет охранять?! - изумился Зуб.
   - Если хочешь - стереги нас, а я не в состоянии больше бодрствовать!
   - Вот и займись обороной лагеря, дружище! Не всё же мне заботиться о том! Пора бы уже разграничить меж нами полномочия...
   Ночью на крышах бараков вновь были выставлены посты. И только Зуб остался внизу подле двух ручных зверюг. И если с Вый-Лохом был на "ты", то с бронезавром пока что даже на "вы" не говорил.
   Тот не особо был рад соседству с ним - фыркал, нежели рычал, выказывая своё недовольство.
   Пришлось Зубу отказаться от общения с ним, и он заинтересовался выпотрошенным чучелом водного чудовища - посветил изнутри головешкой, и также пришёл к выводу: прав был Варвар - у них имелся готовый дракар. Чем не ладья, если перевернуть скелет в коже закованной в чешую, как броню на позвонки вверх рёбрами. И а вёсла есть куда вставить при желании.
   Вроде бы обживались, обживались и вдруг нажили всё, что им было необходимо. Прямо подарок свыше за все их усилия по выживанию в этом чудовищном мире и не из ума.
   Расслабился, не он один, во дворе мелькнула тень, на которую тут же отреагировал Вый-Лох.
   - Караул! - закричал Зуб. - Полундра! Свистать всех наверх!
   Перед ним из тьмы вырос дикарь подобно приведению или зловещему духу, хотя и не пытался нападать, а напротив бросил свою дубинку к его ногам и пал ниц на колени.
   - Не понял! Это чё было? - выскочил из барака Варвар.
   Мих не появился. Ясюлюнец не стал его будить.
   - Ты сюда глянь... - толкнул Зуб легонько ногой в бок людоеда.
   - Ни хая се! И как это всё понимать... твою, Андр...талец?! - зарычал напарник.
   - А я знаю... И не больше твоего! Сам рухнул к моим ногам!
   - Чёй-то тут не то!
   - Вот и я о том же - буди Михея! Пущай он и решает, как нам быть, а поступить с ним...
   Людоед не шевелился, пока его не подняли, оторвав силой за волосы от земли. Грубо, но заслужил, если вспомнить былые обиды меж его сородичами и практикантропами.
   - Надо бы допросить... - заявил Ясюлюнец.
   - Знаешь как? А всё одно ни одного вразумительного слова не выбьешь из него - разве что зубы ему и глаза! Ха-ха... - посмеялся Зуб.
   К нему вернулась былая удаль хохмача.
   - Моя га на Ра к твоя! - изрёк дикарь.
   - Обана... - изумились практикантропы - разом все трое. - Он говорит, почти как мы! Умеет...
   - Беккер - сволочь! Научил - не иначе... - догадался Ясюлюнец.
   - Ням... - знал дикарь, о ком завёл с ним речь практикантроп.
   - Есть? Голоден? - заинтересовался Мих.
   Дикарь отрицательно покачал головой.
   - Да он сбежал к нам...
   - Лазутчик он, - не доверял Варвар ему.
   И Зубченко всецело разделял мнение Ясюлюнца. Однако Мих стоял на своём - и сугубо личном мнении. Им ни разу не удавалось нормально вступить в контакт с местными аборигенами. Что если им также живётся несладко среди сородичей с соплеменниками? Пытался выяснить, какой у них строй в костяном веке.
   Толку - пока всё без толку.
   - Мих... - ткнул он себя кулаком в грудь. Затем указал на двух иных своих подручных. - Зуб... Варвар...
   Каждый скалился в ответ ему, а точнее на дикаря.
   - А ты кто? Как зовут...
   - Свистом или криком, а нам тя в дальнейшем... - прыснул Зуб.
   - Йоё...
   - Ойё...
   Дикарь присел и закрутил по сторонам головой с опаской. Практикантропы уяснили: так, скорее всего, зовут в племени людоедов того, кого страшится перебежчик.
   Оставалось выяснить: он один явился к ним или...
   - Ёйо... - заявил он, указав за забор из брёвен.
   - Зови... - настоял Мих.
   На заборе выросла очередная тень и спустилась с опаской во двор к чужакам, дичилась, спрятавшись за спину соплеменника-дикаря от практикантропов.
   - Ха... Да это девка! - выдал Зуб.
   - Семья, стало быть... - заключил Мих. - Дети имеются?..
   Он изобразил целую пантомиму, как футболисты при забитом голе, поздравляя того, у кого родился ребёнок.
   - А-а... а-а...
   И снова ответ отрицания. На этом можно было смело заканчивать разговор, да дикарь настаивал на особом внимании, требуя уделить себе ещё немного времени.
   - Ыр... Ырр... Ыррр...
   - Чего он говорит, Мих? - озадачил Зуб друга помимо дикаря.
   - Нарисуй... - сунул практикантроп палку дикарю.
   - Типа наскальную живность... - вставился Варвар.
   Пришлось пояснить - рисунком. На песке появился человечек. До дикаря дошло, что хотят от него чужаки, и он изобразил крючки.
   - Ыр...
   - Клыки или улыбка со смайлика?
   - Ну, ты, блин, как загнёшь что-нибудь, Зуб - хоть стой, хоть падай... - хмыкнул Варвар. И выдал уже дикарю: - Моя не понимать... твою!
   - Ещё рисуй... - настоял Мих.
   И сам изобразил след присущий стопе человека. А вот дикарь напротив закорючек знакомый отпечаток виденный им, и практикантропами, когда те утром бродили по округе, натаскивая пополнение.
   - Точно? Ошибки быть не может?
   Дикарь закивал утвердительно.
   - Ыр - говоришь?
   Ответ прежний.
   - От этот Ыр... - не шёл он у Михея из головы. - И что за оно, а являет собой?
   Дикарка изобразила, приставив изогнутые пальцы к лицу на манер клыкастых челюстей. И также зарычала:
   - Ыр... Ырр... Ыррр...
   - Ир-р-р...од какой-то... получается... - уяснил Мих. - Ладно, утром разберёмся во всём более досконально!
   И пригласил дикарей в свою комнату, готовя на утро сокурсникам очередной сюрприз, а тем, кто там обитал с ним - уже.
   Как говориться: в тесноте, да не в обиде.
   Варвар переменился в лице: лежать рядом с дикарями-людоедами было не по себе. Да деваться некуда, похоже, придётся уживаться - и не только с этой парочкой замызг. А и теми, кого явно намеревался завоевать. Одно слово - Варвар, а тот ещё завоеватель, как тогда, когда носил кличку - Фашист...
  
  

Глава 14

ЛОГОВО

  

"Не все скоты четвероногие, встречаются и двуногие!"

(хочешь получить отдачу - не скупись на сдачу)

  
   Дикарям не лежалось на новом месте, да и как водится - не спалось. Они ворочались, пока не прижались друг к дружке и так вроде бы пытались уснуть. Во всяком случае, показалось практикантропам. Больше других на них искоса поглядывал Варвар, хотя при проверке обоих людоедов он не выявил у них наличия оружия - ножи они прятать под шкурами не умели, да и скорее опасным оружием послужат их грязные ногти, выглядевшие точно когти, ну и кости с клыками, которые торчали у них в волосах и в меньшей степени лицах. Исключение - ноздри, и ухо у охотника. Даже на груди никаких отличительных оберегов-амулетов не носил. А их ещё следовало заслужить, убивая врагов. Сами казались ему ими. Вот и не спал.
   По такому случаю Ясюлюнец встал, решив немного размяться, но оставлять в одиночестве Михея не хотелось. Зуб ведь также нёс ночную вахту, поэтому изначально не стремился доводить дело до количественного преимущества дикарей. Да Вый-Лох торчащий в окне, разубедил его - может спокойно прогуляться меж бараками по лагерю - приглядит за своим хозяином.
   Варвар вышел. Зуб тут как тут вырос подле него, стараясь подкрасться незаметно, да тень и свет от костра выдали его. Ещё не научился маскироваться надлежащим образом, оставаясь неопытным лазутчиком. Но где как не здесь и не на своих же соратниках по оружию оттачивать данное мастерство. Чем и занимался в ночную вахту - пугал охрану на крышах бараков.
   С Варваром же у него этот номер не прокатил, он сам его покатил, бросив через себя, и... прыгнул сверху. Зуб уклонился. Так и возились бы они как малыши-драчуны в песочнице, сражаясь за ведёрко с лопаткой, если бы не стража, поднявшая караул.
   Оба мгновенно очутились на заборе: один с костяным мечом-плавником, а иной с луком и стрелами. Зуб выпустил одну в ночное небо над головой с подожжённым куском ткани - стрела послужила своего рода осветительной ракетой. И не то что бы уж так стало светло, но покажись кто близ рва, узрят хотя бы мельком тень, а там не одна - и подкрадывались.
   - Дикари! - сорвался Андрталец в крик.
   - Людоеды-ы-ы... - вторил ему Варвар.
   Стражи на крышах бараков забили тревогу.
   - Началось... - проворчал Мих, уставившись на двух соседей. Впотьмах не разглядел их, да и уже забыл сквозь сон, кто они. А когда уяснил, чуть не дошло до беды. - Тьфу ты!.. И привидится же такое! А иной раз в голову взбредёт!
   Практикантроп вскочил, наказав Йоё не ходить с ним и сидеть здесь тише мыши со своей кралей.
   - А то неровен час - не тот сюрприз выйдет практикантропам, какой задумал! Не поймут они вас, как недавно я! И быстро вернусь - чуток подерусь в качестве разминки, а необходимой зарядки перед сном и... снова усну! Угу...
   Ёйо придержала Йоё. Дикарка оказалась куда смышлёнее своего соплеменника. Или просто женщина - испугалась. Но поступила правильно, схватив своего суженого за пояс со спины - сомкнула руки на животе, а ещё и ноги сплела там же.
   Мих улыбнулся. Видеть то, что делают дикари, оказалось забавно.
   - Вот так и хомутают нас эти захребетницы, требуя носить их на руках! А у вас в этом мире похоже, что на закорках - ездят верхом!
   Долго ждать его подельникам не пришлось.
   - Чего шумим, а спать мешаем? Привиделось что или приснилось? А может, померещилось? Или показалось? Тогда креститесь!
   - Сам - и молись, чтобы всё обошлось! - озадачил Зуб.
   Он на пару с Варваром чётко разглядел в ночи мелькнувшие тени. Даже охрана. Она и подняла шум.
   На улицу из мужского барка высыпали вооружённые сокурсники - и не все являясь новоявленными практикантропами. Но если вооружить, а затем сделать одну удачную вылазку в стан противника, можно не сомневаться, из них получиться настоящий диверсионный отряд в тылу врага. Но это утром, если ночь обойдётся без происшествий с лазутчиками людоедов. Или тех, кого больше всего опасался Мих.
   - Вон они... - выпустил кто-то стрелу - и также подожжённую.
   - Не стрелять! - настоял Мих. - Беречь боеприпасы! Стрелять только наверняка при виде противника! И на убойном расстоянии!
   Стрелок поворчал, да и уступил.
   - Опускай врата! - потребовал Мих положить мост на ров.
   - Ты в своём уме?! - изумился Зуб.
   - А чё так - и испугался, напарник? Мы ж рядом - всегда успеем отступить за стены в лагерь!
   - А потери? Они нам нужны?
   - Я с тобой... - согласился Варвар с доводом Михея.
   - А вот я не пойду! - не согласился Зуб.
   - И правильно поступишь - на тебе будет оборона лагеря... - озадачил Мих.
   Призвав пятёрку практикантропов, с ними и Варваром, он подался за пределы рва по вратам, превратившимся при опускании на ров в мост.
   Поднимать их и закрывать за ними Зуб строго-настрого запретил. Вместо этого там установили козлы больше подобные на ежи - заострённые ряды острых кольев. И сам встал за ними, держа лук наготове.
   Видеть того, что происходило за рвом, не мог, было слишком темно, хотя небо усыпано звёздами, да и близкий диск спутника светился ярким светом, выглядывая из-за горизонта земной поверхности больше чем наполовину. А раньше всего на четверть или чуть больше того.
   Подле Зуба столпились иные сокурсники из числа тех, кого они с Михеем и Варваром только наметили в будущем привлечь при удобном случае в собственный отряд, а затем также сделать практикантропами, коих и стремился Мих сделать как можно раньше из новоявленной пятёрки, дабы те были готовы ко всему и в любую минуту - не только днём, а даже ночью.
   И произойди сейчас бой подобно на схватку у лагеря, только им на руку - будет необходимый боевой опыт, а лишним - никогда.
   Да воевать не пришлось. При виде выдвинувшегося воинства из-за бревенчатого ограждения, даже самые смелые воины среди рода людоедов попятились назад. Со стороны могло показаться: они намерено заманивают чужаков в дебри. Те встали на границе начинающейся растительности, и Мих лишний раз уяснил: дебри слишком близко подступают к лагерю. Не мешало бы их вырубить на расстояние, которое способно покрыть стрела, пущенная из его лука. А хватало у них данного дальнобойного оружия.
   Около десятка черепов удалось разглядеть ему и его подопечным. Вот так ни с чем и вернулись они назад в лагерь.
   - Лазутчики?! - пытался уяснить Зуб с подачи Варвара.
   - Не думаю, - было о чём ещё поговорить Михею с ночными гостями у них в бараке.
   - Я ж говорил: их следовало допросить! - осерчал Варвар.
   - Кого?! - не были в курсе иные их подельники из числа практикантропов.
   - Сами ещё толком не разобрались - утром и узнаете всё, и... все! - заявил Мих. И приказал усилить ночные дозоры, оставив пятёрку практикантропов сидеть ночь у костра посреди лагеря.
   Они по очереди и подкидывали в огонь дрова, чтобы не затухал до утра, хотя про холод речи ни шло, зато мелкий кровососущий гнус - его и отпугивали, окуривая себя дымом костра.
   Меж тем Мих снова завалился на кровать. Та привычно заскрипела под ним, и вскоре он уже не только сопел в две дырки, но и храпел.
   - Одно слово - медведь... - вздохнул разочарованно Варвар. К нму в отличие от напарника сон не шёл. Так и промаялся он до утра, ворочаясь на кровати - скрипел её сетчатой основой.
   И всё бы ничего, да с утра пораньше Мих уловил вопли под боком и возню. Варвар не удержался и применил в отношении перебежчиков силу.
   Напарник кинулся к нему, разнимая с дикарём.
   - Ты чего творишь, Варвар?
   - Это не я, а они...
   - Поясни! - потребовал Мих вразумительного ответа.
   - Ты сюда глянь... - указал он ему на то, что оставил на стене людоед.
   - Вода?
   - Ага, ща - как же - моча! Он нам стену обосцал! А эта... - Варвар кивнул на дикарку, - и вовсе собиралась обосра...
   Мих зажал ладонью уста Варвара, мило улыбнулся дикарям.
   - Они, наверное, попутали нашу комнату с туалетом! Сортир у нас в другой стороне лагеря и на ином краю! Идёмте со мной, я вас провожу туда - покажу!
   Без охраны нельзя, не так поймут сокурсники с сокурсницами. И точно - был прав. Едва девчонки узрели парочку людоедов - подняли визг. Но когда уяснили: дикари почти ручные, а, скорее всего пленники - стали вести себя несколько иначе - ругаться на них.
   - Практикантропы... - только и мог на это сказать Мих перебежчикам, поскольку вели себя недостойно цивилизованным людям - одичали.
   Всем было интересно посмотреть: кого же ночью отловили практикантропы, вот из бараков и высыпали все как один, даже преподы.
   У всех были такие довольные лица, словно они вышли поглазеть на показательную казнь и наверняка думали: дикарей будут жечь на костре.
   Там Мих и задержался - подле пяти иных практикантропов. Те тоже были вооружены, и окружили с его подачи парочку людоедов.
   - Прошу минутку внимания! - огласил он на весь лагерь. - Хочу представить всем наших новых жильцов! Все вы знаете: кто они, что дикари - и перебежчики! Им также живётся несладко здесь, как и нам, и они не такие уж злобные людоеды! Это семейная пара! Дикарку... Прошу прощения... Девушку звать...
   - Свистом... - кто-то пошутил подобно Зубченко.
   - ...Ёйо, - не обратил Мих внимания на крикуна. - А парня - Йоё! Так что прошу любить и жаловать!
   - У-у-у... - затянули студенты. А больше них остались недовольны преподы.
   - Учтите: дискриминации я не потерплю! Либо живём по моим правилам, либо я ухожу! - заявил Мих.
   Больше соратники по несчастью, вооружившись и оборонившись забором из брёвен, не нуждались в нём столь живо, как ранее. Вновь выказали своё неодобрение.
   - Ах, вот значит как, да! Так... и поступаете! Знайте: если я уйду, вместо меня придут те, кого приведёт Беккер!
   - Ха, да если он ужился с этими... - кивнула Тушёнка на парочку людоедов, - то и мы сможем!
   - Попахивает бунтом... - шепнул Варвар. - А всё из-за них... Прогнать их - и дело с концом!
   - Ты со мной, Варвар, или...
   - Я с тобой, Мих, - подал голос в поддержку друга Зуб по заведённой традиции.
   Тут и Паша влез.
   - Ишь раскомандовались! Пора уже сделать настоящий выбор!
   Он предложил устроить тайное, а не открытое голосование. Начались подковёрные игры. И откуда ноги росли - было и без того очевидно, а кто воду мутил.
   Преподы ликовали. Они думали: поступили умнее, чем те, кто перехватил поначалу у них инициативу - отомстили.
   - А почему не открытое голосование? - снова вступился Зуб за Михея, и не только, а и за себя. Ему также не хотелось быть изгнанным из укреплённого лагеря. А сокурсники грозились их ещё и разоружить. - Только попробуйте! Кто самый смелый? А ну подходи - мало никому не покажется!
   - Зуб, Андрталец... уймись, - осадил его Мих. - Будь выше этого и умнее их, дружище! Не пропадём!
   - Мы-то да, а они, дебилы...
   - Свои мозги не вставишь! И потом... это их выбор!
   - Как же - знаем мы чей...
   - Не робей, Андрей, будь мудрей! Ей-ей...
   Варвар был всецело на их стороне, но их слишком мало. То, чего опасались подельники заводилы, в итоге случилось. Голосование получилось тайным и на нём выяснилось: власть в лагере перешла в руки Вежновца с преподами.
   - Предатели...
   - Гони взашей дикарей!.. - закричала Тушёнка из-за спин параллельной группы, взяв в помощницы Валенка и Чёрта.
   - Класуки и есть! А были и остались ими! - разошёлся Зуб, натянув лук.
   - Даже и не думай! - запретил Мих. - Только междоусобицы нам и не хватало, а ненужных потерь!
   - Сдайте оружие - и лучше сами, - настаивал Вежновец, чтобы практикантропы сложили его.
   - А ты попробуй - отними его у меня, консерва! А любимая закуска людоеда! Ха-ха...
   - Мы вас не гоним, но если вы не примите наши правила, то...
   - И что ты говоришь, - стало очевидно всем: бунт закончится изгнанием практикантропов - не всех, а только тех, кто откажется подчиниться большинству. - Да я лучше уйду... в лес! И не один...
   Последнюю фразу Зуб выдал с надеждой: его поддержат - и то, что Мих - не сомневался.
   Варвар всё ещё заколебался.
   - Останься... - успел Мих шепнуть ему между делом. - Ты нужен тут больше, чем нам там, куда отправимся...
   А куда - не сказал, да и уточнять не стал. Всё и без того было очевидно.
   - Обожди, Зуб...
   - И этих утырков забирайте! - снова подала голос Неведомская из задних рядов Г-358.
   - Погоди, Тушёнка! Быть тебе завтраком людоеда, как консерве! Ну, Паштет... - бросил напоследок Зуб.
   К ним примкнул Вый-Лох, а вот бронезавра Мих и не думал забирать, надеясь: Варвар выдрессирует его. Да где там удержишь - животное подалось за своим спасителем, едва пробившись за врата, выбивая щепки из тесных врат.
   - И можете не возвращаться! - всё ещё орала Тушёнка. А её голос долго отбивался в мозгу, а не только эхом у парочки практикантропов.
   Теперь они лёгкая добыча для увеличившегося неимоверно воинства людоедов, о чём и пытался сообщить Йоё.
   - А как всё хорошо начиналось... - выдал к слову Мих.
   - Неужели ты надеялся, дружище, стать их предводителем? - усмехнулся Зуб.
   - Почему бы и нет...
   - Хм... узнаю тебя, чудака... Ха-ха... Ну так куда - к большой воде - на остров? Один из многих?
   Плот имелся.
   - Даже и не знаю, что тебе на это сказать...
   - Правду и только чистую правду, а ничего кроме правды, какой бы горькой она не была, брат!
   - Далековато оттуда добираться до лагеря, если что! Надеюсь: ты понимаешь меня?
   - А то...
   - Вот и я про то...
   - С ними что?
   - Они с нами - и это их выбор?
   - И наш?
   - Мой...
   - Тогда и я "за"...
   - Ы...
   - О, и твой зверь с нами... Хи-хи...
   Йоё предложил смастерить на дереве бунгало.
   - Можно, - согласился Мих. - Но куда девать его...
   Он кивнул в сторону бронезавра.
   - Да что ему будет... - выдал Зуб. - Жил же как-то столько время без нас, а вымахал до таких размеров...
   - Ладно, считайте: уговорили, нежели убедили, - сдался Мих.
   Выбор пал на дерево с массивным и толстым стволом. Не баобаб, скорее дуб, а в нём наткнулись на дупло. Чуть расширили и очистили его, пугнув какого-то хищника.
   Впятером и уместились. Даже Вый-Лох залез туда.
   - Ой, а скотина-то не привязана... - спохватился Зуб в шутку. Опять эти его прибаутки.
   Мих дёрнулся, а Зуб рассмеялся. Защитная реакция от впадения в уныние. И всегда становился веселей, а вёл себя, чем было сложней - по жизни.
  

***

  
   - А ты чего остался с нами, Варвар, а не подался с ними? - поинтересовался Паша, выбрав удобный момент, оставшись с Ясюлюнцем один на один.
   - Тя класука подослала?
   - Не очень-то, а то...
   - Что?
   - Живи пока... с нами, а там поглядим - может, также выгоним! И помни мою доброту!
   - Угу - век не забуду, а обязательно и гадом буду, если не отплачу той же звонкой монетой с процентами в придачу! А никогда не скуплюсь на сдачу!
   - Я запомню, Фашист... - процедил сквозь зубы Паштет.
   - Лучше заруби себе это на носу, иначе, когда в следующий раз ненароком столкнёшься со мной, а станешь на пути, организую аналогичную зарубку и ещё два светофора на оба глаза!
   Вежновец понимал: ссориться с Варваром себе дороже будет. Но также с подачи преподов уяснил: Ясюлюнец - глаза и уши изгнанных практикантропов. Да без него им никак - на нём и держится сейчас оборона лагеря.
   Новоявленные практикантропы по пятам ходили за ним, понимая всю плачевность их незавидной ситуации. Хотя воины из них пока что только на вид грозные, а душа - потёмки.
   - Чё встали? - закричал Варвар на них и прочих отдыхающих соратников по безделью. - Работу найти?
   Он приказал рыть яму под хранилище для провизии, благо теперь хватало у них - неделю можно было пировать, а то и две. А вот дальше... Похоже преподы надеялись на Варвара: он спустит шлюп на воду и займётся рыбалкой с охотой на аналогичных монстров для них. Иначе недолго выгнать за никчемность.
   Но этим его вряд ли испугаешь. А кота сметаной. Сам бы ушёл, если б не Мих тогда и не настоял его перебороть себя и остаться во благо общего дела.
   Сам не мог сидеть сложа руки. Приключения манили его, а точнее хотелось знать всё относительно ирода - кто они такие, и откуда взялись в этих краях?
   Дикарю было, что порассказать о них. Зуб аж заслушался. А потом подвёл итог:
   - Байки всё это сродни небылиц...
   - Давай, сопоставим факты, - предложил Мих. - Ночной налёт на стража и когти, оставленные на его одеяле с бревном на стене барака - раз! Затем моё заочное столкновение с его сворой - два!
   - Это бездоказательно!
   - Тогда след, что видели мы, а в точности воспроизвёл дикарь - три!
   - Даже не два, а один! Это мог быть ящер! Хищник типа предка динозавра - раптор! И надо искать его логово! Тогда всё точно и выясним!
   К этому и стремился подвести разговор Мих, да Зуб не будь дураком, сам желал того же - заняться чем-то, а то от безделья недолго впасть в крайность и... Просто читал мысли друга, а всегда был заодно с ним.
   Йоё что-то слышал о том - логове иродов, поскольку даже когда было тихо, и ироды не появлялись во владениях людоедов, они обходили стороной одно гиблое место.
   Туда он и предложил пойти им, да дикарка заартачилась, запрещая ходить, куда бы то ни было с практикантропами.
   - Да мы быстро, Ёйо... маё... - добавил Зуб от себя к её имени пару ласковых. - И потом у нас две ручных зверюги! Хотя нет, вру - одна, а вторая - просто танк! Мы скатаемся туда и тут же назад к очагу, а ты тут нам чего-нибудь приготовь по такому случаю! Справишься? Или сама боишься одна остаться здесь?
   Второй вариант был более привлекателен в качестве ответа, но дикарка не сдавалась.
   - Верно, всем вместе веселей, и держаться сподручней, - заключил Михей.
   Ориентироваться Йоё умел превосходно. Ему и компас ни к чему, а и зарубки на стволах деревьев не требовались, казалось: он с закрытыми глазами найдёт назад дорогу к "дуплу". Повёл всех в гиблый край, следуя впереди практикантропов восседающих верхом на довольно громоздком, но, по сути, смирном гиганте. Тут же под боком Ёйо и Вый-Лох.
   Ручная зверюга предпочитала бродить пешком пока всё было тихо, но как только почуяла неладное, оказалась подле наездников. Даже поведение бронезавра изменилось. Он несколько раз недовольно фыркнул, стремясь свернуть в сторону с тропы, проложенной дикарём-следопытом.
   Выручил дурманящий фрукт, коим Мих махнул у него перед глазами, держа на вытянутой руке и нанизанным на костяной меч.
   Ума у бронезавра оказалось маловато, и он отвлёкся, пытаясь дотянуться хоботом-языком до вожделенного деликатеса, брёл, куда требовалось наездникам.
   Местность изменилась, дебри расступились и теперь их сменили каменные джунгли, возвышаясь острыми и тонкими шпилями ввысь.
   Вот тут на глаза и попались несколько застывших статуй подобно каменному истукану, отрытому по плечи в лагере практикантропами. Похоже, что это было древнее место поклонения пращуров нынешних дикарей-людоедов. И являлось своего рода святилищем.
   Статуи были выстроены в круг и указывали на вход в какое-то едва различимое подземелье, заросшее вездесущим мхом с лишайниками, и прочей ползучей растительностью сродни первобытного плюща или лиан.
   Как нельзя кстати пригодилась совня Зуба. Он пустил её в ход, расчищая проход туда, откуда пахнуло гнилью и сыростью, а повеяло ещё чем-то, что заставило содрогнуться в первую очередь дикарей. Да не прошло бесследно и для практикантропов.
   - Бры-ыр-ред... - вздрогнул Зуб.
   - И не говори - ж-ж-жуть... - присовокупил Мих.
   Его изречение было больше похоже на правду.
   - Тогда давай не пойдём туда...
   - Ы... - согласился Вый-Лох с Зубом.
   - Фыррр... - фыркнул бронезавр.
   - Тебе-то чего опасаться, а бояться... - не уступил им Мих, решив немного осмотреться посреди странного капища. А именно таким и было чувство от вида статуй. Разглядев их поближе и отчистив одно ото мха с лишайником и плющом, он увидел: сходство страшилища изумительно с тем, как его изображала Ёйо.
   Дикарка побледнела, а и дикарь грозно зарычал, попятившись назад.
   - Ыр... Гыр...
   - Всё с вами ясно, - отметил Мих. - Уходите! Я останусь!
   - Хм, размечтался, - ухмыльнулся ехидно Зуб. - Чтобы ты нашёл себе иного напарника - да ни за что на свете, а не допущу!
   - Тогда прячьтесь и будьте начеку!
   - Ты чё затеял, Мих?
   - Одну глупость - и решил проверить...
   - Я те поражаюсь! Либо ты окончательно свихнулся, либо просто чудак на одну букву, что характеризует твою кличку и фамилию одновременно, а по жизни имя!
   - Шевелись... - почувствовал напарник: тот, кто скрывался в логове, сейчас стремился на выход. И если повезёт: он окажется тем, кому сам же бросил заочно вызов.
   Не тут-то было. Во тьме подземелья мелькнуло зловещее око, иначе тот огонёк размерами с фару красного светофора и обозвать сложно. И рык, заставивший содрогнуться бронезавра, мгновенно позабывшего про плод, и наклонившего свои костяные наросты-шипы в направлении логова жуткой твари.
   Та не спешила появляться на свет из тьмы, то ли он слепил её, то ли она не торопилась покидать логово - ей и там было хорошо, а безопасно. Да и Михею покидать бронезавра тоже не с руки. Взялся за лук.
   Тетива заскрипела, а косное основание лука затрещало. Зуб видел со стороны, как и дикари подле него с Вый-Лохом: стрела угодила в туннель, и оттуда вырвалось нечто тёмное, точно вихрь, оставляя клубы пыли, продолжая смердеть гнилью.
   И это было ещё не всё - нечто выкинуло одну из конечностей в направлении наездника. То, что заменяло ей кисть, раскрылось подобно щупальцам спрута и выстрелило средним длинным прямо из него, выдергивая и оплетая лук, разоружило стрелка.
   - Твою нах... - заскрежетал Зуб зубами, также хватаясь за лук со стрелами.
   Да дикарь придержал его за руку. И почему он послушался Йоё, Зуб сам не понимал, а толком ничего не помнил - эмоции... и ещё раз эмоции... Они захлестнули его. Что уже было отмечать про Михея.
   Он вооружился мечом, укрываясь щитом от нового выброса щупа-ухвата, отразил, лишая чудовище части конечности. Наземь полетел обрубок и стал извиваться точно аспид в предсмертных конвульсиях. Недолго. Разгром довершил бронезавр, затоптав его своими мощными ступнями, как у слона, но с толстыми когтями.
   Нечто злобно взвыло, и подалось назад в логово, укрываясь спешно от достойного соперника - заманивало. Не иначе, а иначе и быть не могло.
   Торопиться Мих и не думал, поступив разумно. Кто знает, что ожидает его в логове, а вдруг стая и не тех тварей с коими уже столкнулся, а свора аналогичных троглодитов.
   Опасения не подтвердились, но глаз не перестал злобно светить. Его он и затеял потушить раз и навсегда. Метнул плод, привлекая внимание бронезавра. Забыв про всё на свете, громадина опрометчиво кинулась вслед за ним в логово.
   - О Мих даёт... - сложно было Зубу усидеть на месте. Вскочил, дикари вместе с ним и оба повалили. - Ах вы...
   Он решил: они устроили засаду. И теперь вяжут его, а они просто не пускали его туда, куда подался его напарник. И похоже, что на заклание тамошним обитателям.
   Да Вый-Лох - и сам налетел на дикарей. Те отскочили от Зуба.
   - Вот я вас, людоедов!
   Попадав перед ним на колени, дикари взмолились не трогать их и не ходить за всадником с бронезавром.
   А тут новый рёв и из пределов капища с логовом. Кто-то возвращался, сюда призывая тех, кто также отозвался рыками.
   - Засада! Это всё вы-ы-ы... - вызверился Зуб на дикарей.
   Они не побежали, остались рядом с ним. Похоже, смысл было рыпаться и бежать куда-то без оглядки, а явно не уйти.
   - Подыхать, так всем вместе, чтоб никому обидно не было, - оскалился ехидно Зуб в очередной ухмылке. - А с музыкой и песнями!
   Он побежал туда, куда ему запрещали дикари, и теперь спешили по пятам за ним, не отставая от ручной зверюги.
   Что ждало их впереди, старались особо не задумываться, как и метнувшийся за плодом бронезавр, налетев на троглодита, подмял под себя. Михею даже ничего не пришлось делать, как их сзади прикрыли соратники по оружию.
   Не тут-то было. Они перемахнули бронезавра по спине с шипами и расположились у морды, повернувшись спинами вглубь логова, а лицами наружу.
   - Или я чё-то не догоняю или... вас кто-то ещё!? - догадался Мих: явился тот, кому он бросил вызов, поскольку и до него долетели рыком отзвуки злобного эха.
   Да бронезавра не развернуть - нет, гигант не застрял, но задом пятиться наружу отказывался, зато куда пошёл - прямо на людей, грозясь затоптать их, если они останутся на месте. Делать нечего пришлось идти туда, куда хотелось меньше всего и углубляться, вдруг оказались в просторном гроте подземелья, где откуда-то сверху проникал луч света, как в каменном колодце. А кругом новые очертания статуй высеченных из сталагмитов, а и сталактиты напоминали каких-то клыкастых вампиров, свисающих головами вниз. Благо все каменными истуканами, и оживать пока явно не собирались. Но чувствовалось: место проклято, и стоит сделать один неверный шаг или неосмотрительное действие, обрушатся вниз прямо на них.
   Тот, кто явился к логову, не торопился забираться внутрь, наткнувшись на присутствие чужаков. Повсюду были их следы, и одни от довольно крупной зверюги при них.
   Ирод сподобился на душераздирающий рык. Его поддержали аналогичным ором твари своры, собравшись в круг вокруг него. Он восседал верхом на ящере, стоящем на задних лапах. Передние у животного были атрофированы и вообще непонятно для чего приспособлены. Да и ни к чему это при его огромной пасти и такой же клыкастой.
   Мих уяснил: это вызов на бой. Теперь развернуть бронезавра было легко, и также заставить выскочить его наружу с помощью последнего плода, но вот заставить воевать - вряд ли. Однако выхода не было.
   - Если я вдруг не вернусь, Зуб...
   - Я с тобой! - прыгнул он к напарнику на бронезавра, держа лук наготове.
   - Нет, это не твоя война, а моя с... иродом! Будет нечестно!
   - Ты чё, совсем того!? Тут главное выжить - и за счастье, если даже придётся из ума! Не тот случ-Ай...
   Мих оттолкнул Зуба, друг упал.
   - Стой! Куда? Во дурак...
   Мих повторил трюк с плодом. Но далеко бронезавр не ушёл - из логова не выскочил, как того желал наездник, благо не стал пятиться назад. Зарычал.
   Мих не видел того, кто спустил свору тварей на них. В тесном проёме логова показались злобно светящиеся огоньки. И тут же послышались рыки вперемешку с воплями. Кого-то Мих принял на костяной меч, укрываясь щитом, остальных шипы бронезавра.
   Уцелевшие с ними в схватке твари отступили за ирода. Теперь был его черёд, а точнее выход всадника на бронезавре.
   - Ну же... - пытался он заставить громадину сдвинуться с места. Какое там - она и не думала выходить из укрытия. Пришлось оставить её и двинуть на свет из туннеля. - А вот и я-а-а...
   Мих нарвался на бросок боло, коим в него запустил ирод, оплетая ноги. Не успел практикантроп распороть их мечом, ирод дополнительно одарил его сетью, и потащил за собой, стреножив раптора, унося прочь с собой как добычу, на которую со всех сторон кинулись твари.
   И не только они. Из логова выскочил бронезавр. А верхом на нём Зуб. Как ему удалось расшевелить великана, осталось загадкой для Михея. Да он и не видел того, что далее произошло. Лишь слышал вопли тварей, и треск пробиваемой плоти стрелами с костяными наконечниками.
   Одной досталось раптору ирода. Ящер захромал и оступился. Уродливый погонщик упал.
   - Нет, Зуб, не убивай его! Он мой...
   - А ща будет общий...
   Андртальцу также досталось. Ирод метнул иной снаряд больше подобный на чакрум и выбил лук из человеческих рук.
   - Ах ты тварь такая-а-а... - стукнулся Зуб оземь затылком и притих.
   Да и Мих не выбрался из пут, только пытался распороть сеть при помощи костяного меча-плавника. Еле успел, прежде чем ирод обрушился на него с аналогичным бивнем. Удар на себя принял щит. Панцирь мокрицы-черепахи затрещал, но не развалился при первом ударе, а повторным ирод сбил практикантропа с ног. Продолжал наседать на него, нанося серию ударов столь молниеносно, что если бы не глыба-истукан, которую он лишил головы, её не сносить противнику.
   Тут практикантропам и вдвоём не справиться с ним, да бронезавр понял, чем чревата потеря вполне вменяемых хозяев, поскольку окажись он в лапах ирода, послужит горой мяса свирепой своре его тварей - ринулся на него.
   Итог был очевиден - ирод оказался изуродован ногами-столбами бронезавра до неузнаваемости. Сразу и не определишь, где у заклятого врага людей и что находилось.
   - Ноги в руки и - ходу, Мих... - подскочил Зуб, опасаясь: здесь могли помимо этого ирода обитать иные ужасные сородичи. А если вспомнить троглодита из пещеры - ещё и они. Да твари, коими завалили вход туда с бронезавром.
   - Погоди - не суетись, - перевёл сбившееся дыхание Мих. - Зря мы что ли сюда пришли! Да и потом... нынче это самое безопасное место для нас - ирода убили, и кого-то ещё, кто охранял его логово. Тварей также распугали. И дикари сюда нос совать бояться! Кстати, где наша парочка?
   Те выглядывали из пещеры. Мих приветственно махнул им. Его жест они приняли как триумфальный от победителя. Цветы подносить и дарить не стали. Благо вовсе не сбежали.
   Теперь и Зуб не сомневался: на эту парочку... людоедов... можно положиться. И опасаться не стоит больше - того: зубы не вставят в глотку, когда будет спать.
   - Лады, Мих, - уступил он напарнику. - Тогда пошли вычищать эти авгиевы конюшни, Гера...какл...
   Без шутки - никуда, а и прибаутки. Зуб - однако.
   - Ы... - показался Вый-Лох.
   - Чё, Лох, испугался, да? Ай-яй-яй...
   Но нет, ручной зверь напротив звал практикантропов куда-то за собой.
   - Ы-ы...
   - Повтори - я, кажется, не расслышал...
   - Ы-ы-ы...
   - Ух ты! Ну, пошли, пошли...
   Зверюга торопилась, обнаружив ещё один отрог в логове у ирода и зашаркала когтями с клыками по одной из статуй, стараясь развалить сталагмит.
   - Что-то она там обнаружила, - отметил к слову Зуб. - И как мне кажется, что-то живое! Вот только не думаю: находка сильно обрадует нас!
   - Навались! - подался на глыбу Мих.
   Разом и опрокинули они верх того, что скрывало потайную погребальную выемку. А иначе не назвать. Под глыбой там оказалось человеческое тело, связанное по рукам и ногам.
   Вый-Лох кинулся на него. Практикантропы решили: он разорвёт его, а зверюга напротив оборвала путы, освобождая страдальца, коим оказалась...
   - Ба... - округлились у Зуба глаза. - Да это баба!
   - Девушка... - имел несколько иное мнение Мих в отличие от друга.
   - И не дикарка! - продолжал таращиться на неё дружище.
   - Ты свободна...
   - Ага, спасена - нами... - снова перехватил Зуб у Михея инициативу. - Откуда вестимо? А как оказалась в лапах у ирода?
   Узница ещё дичилась практикантропов, а с недоверием поглядывала и на дикарей-людоедов.
   - Да они ручные, аки зверюга, что нашла тя... - потрепал Зуб Вый-Лоха, как это делал с завидным постоянством Мих. И всё, чтобы оказаться в её глазах спасителем.
   Девушка улыбнулась. Её улыбка сразила всю четвёрку людей наповал - обезоруживала. Вот только её обладательница не казалась такой уж слабой неженкой. Напротив тело было сбитым, а сама активной сторонницей здорового образа жизни.
   - Не соблаговолит ли красавица прогуляться с нами на выход из этого погребального склепа? - продолжал неистово клеить её Зуб. - И не стоит пугаться тех тварей с монстрами и чудовищем, коих мы тут навалили в избытке, спасая принцессу из лап ирода!
   Узница уступила, но руку подавать Зубу не стала. Видимо не знала о правилах приличия, а возможно и об этикете, и в этом жутком мире были свои... законы. И правильно поступила. Прежде чем довериться, следует проверить оппонента в деле. А у собеседника они расходились - и не только мысли со словами, а и помыслы не были столь чисты и безобидны. Что весьма и весьма обидно. Зато от иного практикантропа исходили совершенно иные флюиды.
   Похоже, что узница обладала некоторыми сверхспособностями по меркам людей - и даже дикарей - читала мысли.
   Зуб уяснил: она больше внимания уделяла молчаливому напарнику, чем ему.
   - Не, ну вот так всегда - ты стараешься, а все лавры достаются твоему лучшему другу! Это судьба, а злодейка! И что у нас за семейка? Ха-ха...
   Это ещё и предстояло понять, а выяснить всё, что касалось узницы. И не только, а и тех, кого они здесь победили. А такого натворили - и дров наломали, что сами уже ничего не понимали, а и не соображали.
   Впрочем, не только Зуб, но и Мих оказался сражён привлекательностью узницы, также был не прочь взглянуть на неё при свете дня - такая же красавица, как казалась в полумраке, хотя и не сомневался - нисколько. И мыслей о банальном сексе не возникало. Тоже предложил покинуть логово ирода.
   Ему и уступила незнакомка.
   - Ну да, у вас и одна ручная зверюга на двоих, а иного ребёнка и заводить не с руки... - отметил Зуб: и Мих, и незнакомка, глядя один на другого, неосознанно трепали за уши Вый-Лоха. - Так вот значит, какая она эта любовь... с первого взгляда!
   И вздох разочарования.
   - Везёт же людям, а некоторым...
  
  

Глава 15

АСТРА

  

"Знание - сила! А сила есть - ума не надо!"

(людоеда учить - проще убить)

  
   Ойё не спал ночь напролёт, ожидая возвращения воинов передового отряда. Их было не так много у них, но они стоили трёх остальных более многочисленных отрядов, и потеря означала большие беды. Одно дело чужаки, и совсем иное ироды. А троглодиты...
   Короче подумать было над чем, но не раньше возвращения отряда в пещеру. По такому случаю, палач наказал выставить усиленные посты и троекратно. Дикари уже давно не дежурили по одному, а парами. Отныне же у входа ютились две группы - одна на виду, а иная в засаде. Такая осторожность была принята, едва дикари обнаружили свежие отпечатки следов ирода и раптора.
   Наездник, а соответственно лазутчик, и возможно рыскает по их священной долине предков не один. Обычно набег устраивала группа наездников-погонщиков. И при них нагры - жуткие твари, а стайные. Со сворой даже отряду дикарей не всегда удавалось справиться, а отбиться - и то скорее от жизни. Что уже говорить про троглодитов, коих обычно приводил с собой ирод, принадлежащий к высшей касте. И без такой одиозной личности не проходил ни один набег. Они - разведчики - выясняли, в каких местах предпочитает держаться будущая добыча, а затем при свете багрового диска на ночном небе устраивали нашествие, опустошая землю приматов-примитивов.
   Людоеды каждую ночь утайкой от круга старейшин поглядывали в страхе на небо. Ночное светило всё больше округлялось и выглядывало из-за окраин земель, где по их вероисповеданию заканчивалась суша и находилась гигантская бездна, пожирающая ещё и дневное светило. Но оба с завидным постоянством выползали из неё.
   Ойё также следил за изменениями на звёздном небе. Что-то в этот раз было не так. Нет, Луна неизменно вырастала из-под земли и раз в один цикл, отсчитываемый с точностью им. Поэтому он знал даже: сколько потребуется пальцев на его конечностях с "запасным" в ином месте, когда начнётся настоящее вторжение иродов. Но вот новые небесные тела, значительно уступающие им размерами, появились недавно, и также отличались от ярких ослепительных звёзд своими габаритами. А тут ещё одна новость и снова удручающая старика - из-за Луны появился ещё какой-то спутник и, похоже, что его, но, напоминая чёрную дыру со светлой окантовкой - был подобен на воронку.
   Может это и есть та самая бездна, из которой высыпают на землю из мрака жуткие порождения, прозванные кровопийцами.
   Он сомневался: правильно ли трактует изменения на ночном небосклоне, но где-то что-то вроде бы слышал, а даже видел. Но где, когда и как - при каких обстоятельствах - загадка? А тайна недоступная уму дикаря-людоеда.
   Что-то зловещее творилось на небосклоне, ибо все символы, считываемые им и иными старейшинами, предвещали скорый конец света - наступит тьма и... затмение продлиться много дольше, чем обычно - и не ночью, а днём. Тогда станет темно как сейчас. Или хуже того - на небе исчезнут звёзды. Вообще померкнет любой свет, даже костра.
   Духи Огня предупредили о том старика. Пламя вспыхнуло от подкинутого им топлива и потухло, наполняя его очаг дымом. Огонь поглотил мрак.
   Это был знак - свыше. Требовалось сотворить зло - обряд жертвоприношения. И в данном случае жертва должна быть человеческой - желательно чтобы им оказался чужак.
   Так и не сомкнул до утра глаз старик, а едва в каменном колодце над головой возник дневной свет, он ткнул своим посохом в бок лежебоку-ученика.
   - Ну, ма... - застонал Беккер. - Дай поспать!..
   Захныкал как маленький ребёнок.
   Ойё приподнял веки, обычно сощуренных глаз и снова повторил аналогичное действие, вот только с размаха опустив посох на увальня. Удар получился знатный - посох затрещал и... не поломался, но на нём образовалась трещина, выбивая щепу.
   Ещё один дурной знак для палача - и не только, а и его рода.
   - Проклятье! - взвыл Ойё.
   Нечто подобное в его адрес отпустил и Ням. Он не ожидал проснуться там, где уже жил неделю напролёт. А всё ещё никак не мог привыкнуть к данному чудовищному миру и обществу дикарей-людоедов.
   - Хр-р-рыч... - прорычал он сквозь стиснутые зубы до треска эмали. - Чё те? А надо от меня-а-а...
   Успел увернуться от повторного удара - на этот раз костлявой конечностью - и не ногой, а рукой.
   - Руки убрал! - всё ещё орал Беккер.
   - Где отряд, который ты послал на заклание на ночь глядя?
   - Где надо! Отвали, старый, пока я тя сам не послал и куда подальше!
   Дело грозило перерасти в открытую распрю. Беккер понимал: в его случае нельзя уступать палачу, иначе дело пахло керосином.
   - Я разберусь - угу! Возьму иной отряд воинов-лучников и...
   В пещере объявился страж, спешно сообщая о возвращении одного из тех, кто отправился ночью на охоту, как было сказано ему Нямом.
   - Почему один? - возмутился старик. - Где все остальные?
   Ответы на его вопросы и должен был дать сородич. На том не было лица, точнее его физиономию разодрал когтистой лапой...
   - Нагр... Ироды-ы-ы... - взвыл старик, вновь недовольно покосившись на ученика. Он получил ответы на все свои вопросы разом при одном взгляде на выжившего воина. Про отряд великих и смелых воинов можно было забыть.
   Беккер не стал посыпать голову пеплом, а старик уже грозил ему пепелищем, если и дальше всё пойдёт не так, как планировал сам.
   Ням уверил: разберётся - и если потребуется с какими-то там награми - без проблем. Старику даже не пришлось переводить лепет, больше подобный на бред, коим сыпал дикарь-людоед.
   Тот, кто считался самым великим воином, занялся им - лично поднёс воды, а затем окунул с головой в источник влаги в пещере и стал грозен лицом. Шок у дикаря прошёл. Теперь опасность исходила от того, кто допрашивал его, грозя в последствии придать огню, если людоед не станет более сговорчив. А запросто мог оказаться в качестве лакомого блюда в не столь разнообразном меню сородичей-людоедов.
   Как выяснил в последствии Беккер: посланный им в ночь отряд напал довольно быстро на след беглецов, и почти нагнали их у... стойбища чужаков. Но те ускользнули от них, подавшись на заклание к ним.
   Что там происходило - за высокими стенами и ямой возникшими перед ними - дикари не ведал, но не стали отступать, вожак приказал дождаться утра и разузнать, что стало с беглецами. Но делать этого не пришлось. Утром из-за забора послышались крики чужаков, и оттуда в образовавшуюся прореху в стене, рухнувшую временно на яму, вышли два практикантропа с парой зверюг, а с ними и беглецы. Людоеды снова перестраховались, не став нападать на них вблизи стен стойбища чужаков, решили проследить, чего те затеяли.
   Как дальше выяснилось: они подались в направлении гиблого места.
   - А почему раньше не атаковали? - вмешался Ням.
   - Фыррр... - зафыркал дикарь, брызжа слюной.
   - Чё?
   Старик пояснил. Беккер представил себе ту громадину - рептилию сродни динозавра.
   - Но как укротили?! - терялся он в догадках. Однако чётко уяснил: теперь с чужаками точно не совладать даже с таким количеством воинов коих похоже никогда ещё не собиралось ни разу в одном месте по решению самой насущной проблемы - вторжения заклятого врага. - И... дальше!
   Беккер потребовал от дикаря собраться с мыслями и постараться не пропустить ни одной мало-мальски значимой детали при дальнейшем повествовании о собственных приключениях и всего отряда.
   Один из самых опытных следопытов - самый прыткий воин, способный подкрасться даже к хищной зверюге незамеченным - шёл за чужаками с беглецами и их зверями по пятам, оставляя следы для отряда воинов-людоедов. Пока не затерялись в пределах гиблого места, а и сами растерялись, когда их резво атаковали...
   - Нагры-ры-ы... - взревел и одновременно взвыл людоед не в силах сдержать эмоции, рвущиеся у него из груди подобно рыку-крику.
   Беккер погладил его поначалу рукой по волосам, но, видя: толку не будет, ударил, дабы не привыкал к ласке.
   Дикарь всё понял - продолжил. Из его повествования выяснилось, что они не заметили, как углубились в гиблый край, вышли к месту обитания ирода.
   Там они и столкнулись с чужаками и беглецами.
   - Вы или... - уточнил Беккер.
   Поначалу с иродом вступили в схватку чужаки, а затем...
   - Фыррр... - снова фыркнул дикарь.
   - Что ж там у них за тварь такая размерами с чудовище? А монстр-р-р... - прорычал и сам Беккер, теряя терпение. "Чудаки" опережали его постоянно и были на шаг впереди, точнее это он стремился нагнать их, повторяя те же действия, а они предпринимали новые попытки опередить их по мысли и всех, с кем сталкивались в этом диком крае.
   Даже ирод не устоял против них. Дикари впали в уныние - все, кто слышал с затаённым дыханием и замиранием сердец жуткий рассказ сородича.
   В итоге дикарь заключил: он был послан сюда теми, кто остался караулить у гиблого места чужаков с беглецами.
   - Давно бы так! - подскочил довольно Беккер. - Теперь они не уйдут от нас! Мы схватим их!
   Старик также переменился в лице, но не в лучшую сторону, сделался хмурым. Вступить в гиблые земли - святотатство. А ослушаться зова предков и вовсе табу. За это полагалась жуткая смерть в непрекращающихся муках. Но шанс расправиться с заклятыми врагами был велик, как никогда. Грех не воспользоваться им.
   Значит, придётся умилостивить Злых Духов, а не только покровителей стихий Огня и Земли новыми жертвами. Ими и должны послужить чужаки с предателями. Даже звери там при них.
   - Знатная будет пожива... - уяснил Беккер, но не всё - и скрывал от него старик.
   Старейшины уступили напору Ойё, пообещавшего умилостивить Духов всех стихий разом. На том и сошлись.
   Беккер мгновенно сориентировался и приказал идти той тропой к гиблому месту, где имелся дикий вьющийся плющ, подобно лианам и также произрастали тонкие и прочные деревца молодого леса.
   Задержавшись там на какой-то час-другой, он нарубил основ для луков, за это же время дикари с его подачи нарубили из плюща тетиву. А и стрелами тут же обзавелись.
   Теперь были уже основательно вооружены. В том числе и острыми да длинными кольями трёхметровой длины. С помощью них они надеялись противостоять бронезавру, выставив стену пик.
   Подле Беккера два отряды - второй и третий - а соответственно численность дикарей-людоедов у него достигала почти восьми десятков. Немало по здешним меркам, а должны были присоединиться ещё и те два десятка, которые остались в гиблом крае, и сколько их там уцелело, он не уточнил. Только сейчас и вспомнил об этом.
   Посыльный, загибая пальцы, показал два.
   - Живых или трупа?
   Второй вариант больше подходил в качестве ответа.
   - А сколько калеченых, как ты на голову?
   Дикарь впал в ступор.
   - Ладно, кретин, веди! Ходу - га... - принялся гакать Ням.
   Он торопился - упустить такую удачу - потом себе нескоро простит. А пора было уже выиграть хотя бы одну схватку с чудаками, пускай и за явным преимуществом в живой силе, где на одного чужака приходилось до полусотни людоедов. Ни зверей, ни парочку предателей-дикарей он не брал в расчёт, а то, что сам оторвёт кое-что и не голову Йоё, а Ёйо напротив сделает сексуальной рабыней на глазах у толпы людоедов. Он докажет им и чужакам - мужик!
  

***

  
   У Михея было такое чувство, будто спасённая ими узница ирода читает его мысли, а ещё: пытается общаться с ним посредством них. Это было немыслимо для данного мира, который казался ему столь примитивным со здешними дикарями-людоедами недалеко ушедшими в своём развитии от приматов, что испытал ни с чем не сравнимое чувство - и даже где-то растерянности. Она ставила его в тупик.
   - Ну, пошли, - проник голос Зуба, сквозь завесу тумана в подсознание напарника. - Или ты решил остаться тут с ней и уединиться на непродолжительное время, дружище? Ха-ха...
   Мих не давал себе отчёта - своим действиям, а вот Зуб - вполне. И сразу уяснил, что на узнице ирода одежды не так уж и много, если таковой можно обозвать её полоски неизвестного происхождения на теле. Одно слово - дева, и, похоже, что имели дело с девственницей или той, кто ничуть не отличалась от людоедов. Оставалось надеяться...
   - Она не такая... - выдал Мих, заступаясь за незнакомку.
   - Ну-ну... - хмыкнул по обыкновению Зуб. - Я посмотрю, что ты скажешь, когда она вставит в тебя свои зубы ночью! Пошли на свет, а то мне здесь среди этих каменных чудищ не по себе - мурашки лезут по коже! А это всегда чревато! Как пить дать - быть ещё какой-то беде!
   - Ага, уже...
   - Ы...
   Мих отнял руку от Вый-Лоха и одновременно с ним незнакомка. Незримый контакт оказался нарушен и был прерван, поскольку проводником меж ними выступал ручной зверь. И пошёл не за практикантропом, а за незнакомкой. Нонсенс, но она подчинила его в мгновение ока.
   - Вот так глазом моргнуть не успеешь, как и сам окажешься у неё под каблуком - и это будет не самый худший вариант развития событий в этой нелёгкой жизни! - всё ещё не мог угомониться Зуб. - А живём среди чудовищ, и не только четвероногих, но и двуногих! Эй, Мих! Проснись!
   - Да не сплю я...
   - А чё тогда - и с тобой твориться, а?
   - Тебе, наверное, показалось...
   - Ага, бревно в твоём глазу, поскольку сам ты его в нём вряд ли когда-нибудь разглядишь - и вообще касательно всего остального! Ты так на незнакомке дырку протрёшь! Куда пялишься - я надеюсь: на грудь?
   - Нет, на глаза... Ты видел их...
   - Во тьме - и разглядеть? Не смеши!
   - Но ты же сумел разглядеть у неё грудь, Зуб...
   - Хм, ну ты, блин, и сравнил, Мих! Хи-хи...
   Незнакомка неожиданно замерла, отказавшись наотрез идти дальше со своими спасителями. Ещё больше удивила, когда сложила крест-накрест руки на груди, так ещё и запрокинула назад голову.
   - А-а-а...
   - Это чё она ща такое сделала, а продолжает делать, Ми-и-их?! - проступило нервное напряжение на словах у Зуба.
   - Хотел бы я сам знать, да...
   - Вот и я о том же, дружище, что если она призывает тех каменных истуканов в подземелье?
   Но нет - никакого треска с обвалом не последовало. Дикари также занервничали, и не только они, а и Вый-Лох. Кажется, зверь знал наверняка, что последует дальше за странными действиями незнакомки, которая не являлась для него таковой. Похоже, он даже намеренно привёл их сюда. Это и была его задумка - заманивал.
   - Кто же она и что творит? - всё ещё не мог совладать с эмоциями Зуб, комментируя ситуацию вслух.
   Наконец незнакомка вернула голову в нормальное вертикальное положение и опустила руки вниз.
   - Да она медитировала, - догадался Мих.
   В ответ от незнакомки в его адрес последовала улыбка одобрения.
   - Ох, не доверяю я ей, дружище! Чёй-то тут нечисто! Какая-то она не такая, как дикари! И сам на них взгляни!
   Те выглядели точно две бледных тени на тёмном фоне стены подземелья, но на свет из него не подались. Также чего-то опасались. Чего - стало очевидно, когда меж незнакомкой и практикантропом состоялся очередной контакт.
   Мих сам не поверил в то, что услышал от неё, а мысленный посыл - и исходил:
   "Не ходи туда! Там враг!"
   - Какие ещё враги? - возмутился Зуб.
   Видимо, он также принимал непосредственное участие в состоявшемся гипнотическом контакте. Незнакомка явно воздействовала на них посредством мысли, обладая сверхспособностями.
   - И всех убили! Не дикари же, как эти... - кивнул Андрталец на Йоё с Ёйо.
   И сам понял: дал ответ на собственный вопрос.
   - Да ну... Не может быть! Они это место обходят за версту со слов этих... предателей! И они сдали нас - с потрохами им! А изначально заманили! И ты заодно с ними?
   - Осади коней, Зуб... - выдал Мих, желая разобраться во всём - и немедленно.
   Он услышал, как снаружи принялся фыркать бронезавр, и обнаружил его на выходе. Громадина закрывала его собой, оберегая тыл от тех, кто показался среди каменных изваяний.
   - Дикар-р-ри...
   - А я что говорил! - замахнулся Зуб на перебежчиков.
   Те и не думали нападать на практикантропов со спины. И обвинения в их адрес были кощунственны.
   Незнакомка вступилась за них.
   "Это не они - сами виноваты!"
   - Мы-ы-ы?!.. - замычал Зуб.
   "Один из вас - чужак!"
   - Беккер - сволота! Ну уж я ему! - примкнул Зуб к Михею, стараясь разглядеть знакомую рожу среди дикарей, сотрясающих над головами кольями и не только. Многие были вооружены луками. - Его рук дело - предателя рода человеческого! Чё делать станем, Мих?
   - А чё ещё и остаётся, кроме того, как всегда - влезем в драку, а там видно будет, чья возьмёт!
   - Да ты чё - тут этих людоедов сотня - не меньше!
   - И чё? Зато у нас бронезавр - и один стоит полусотни!
   - Ага, а типа иную полусотню возьмёшь на себя, Гера...какл?
   - Верно, Зуб, - усмехнулся друг. - А если что - со мной - прикроешь со спины?
   - Можешь не сомневаться! Подыхать так всем вместе, шоб никому обидно не было!
   Зуб не удержался и обернулся к незнакомке.
   - Жаль, что не успели с тобой познакомиться поближе, ну так извини... если чё ещё не так... а как-то глупо получилось - и наше знакомство с расставанием с тобой!
   "Постойте!"
   - Ты тоже это слышал, Мих?
   Ответа от напарника Зубченко не требовалось. Оба практикантропа уставились на незнакомку. Она продолжала изумлять их, а до конца не поразила, и кого только собиралась - дикарей-людоедов снаружи.
   Прошла меж них, как нож сквозь масло и прикоснулась к бронезавру. Громадина не фыркнула по обыкновению, когда её заставляли делать что-то помимо собственной воли, и... открыла проход из логова ирода.
   - Стой! Куда? - спохватились слишком поздно Мих с Зубом.
   Незнакомка вышла прямо под стрелы. Дикари с подачи Няма не стали долго церемониться с ней, выпустили тучу смертоносных снарядов в направлении логова, реагируя на силуэт показавшийся оттуда наружу.
   Спустя мгновение Беккер уже пожалел, что дикари-людоеды с его подачи вот-вот загубят такую красоту - также нашёл незнакомку весьма и весьма привлекательной. А посмотреть и впрямь было на что, да она также удивила людоедов своими действиями - вздела над головой руки и... подняла пыль. Вокруг незнакомки образовалась песчаная воронка подобная на смерч в миниатюре, и стрелы рикошетили от неё, как от стены.
   - Нет... Не может быть... - отказывался Беккер верить в то, что увидел, а казалось зрение подводит его. Испытал ни с чем не сравнимый по истине шок. А ещё злость и ярость. - Что угодно, только не это-о-о...
   - Это... это... что-о-о... - терялся в догадках ещё и Зуб. - Ты видишь, друг...
   - Кажется... - вторил ему Мих. - Или это нам только кажется...
   Перекрестился. Зуб последовал его примеру. Что уже было отмечать про дикарей у практикантропов за спинами. И Вый-Лоха. Одни упали на колени и ниц, а третий и вовсе забился в дальний угол подземелья, пряча морду за передними лапами, словно говоря: "ложись".
   Обрушения не последовало. Смерч распался по мановению волшебства, едва незнакомка опустила руки на бёдра. А была чертовски хороша и привлекательна. И это ещё мягко сказано. Завораживала и не только природной статью, а ещё и тем, что ей были подвластны силы природы.
   - Да кто же она такая, Мих?!
   Друзья-товарищи переглянулись. Однозначный ответ дать могла исключительно сама незнакомка, да была сейчас занята решением иной насущной проблемой - дикарями, вооружёнными кольями и луками. А также дубинками.
   Людоеды ждали очередной команды от Няма, и все как один к отступлению. Да Беккер пока что не спешил отводить их в безопасное место. Всё-таки гиблый край и всё такое, а присущее проклятому месту. Но тут и впрямь было на что, и кого посмотреть, дабы больше и в мыслях не возникало любопытства заглянуть сюда ещё раз когда-нибудь одним глазком - можно остаться и без него - и это будет ещё не самое страшное, что удастся увидеть. Но лучше забыть - отступить и...
   - Взять её! Схватить! - затребовал Беккер доставить её к нему в качестве трофея.
   Дикари ещё в недоумении покосились на него.
   - Га... - перевёл Ням коротко свой приказ на доступное наречие для людоедов, заставляя один из трёх отрядов под рукой обрушиться на незнакомку.
   Не повезло тем, кто был впереди всех - передовому отряду великих и смелых воинов. Тем предстояло делом доказать свою преданность и лояльность в отношении предводителя.
   Их вожак с тяжёлым сердцем поднял дубинку над головой и указал ей в направлении логова и той, кто поразила их, но пока что не собиралась разить, разве что валить. И это у них было впереди.
   Она пыталась ещё вразумить их.
   "Стойте! Остановитесь! Опомнитесь!.."
   Да где там - пока что кому и доверяли людоеды - новоявленному сородичу. Дикарями был окончательно сделан выбор, и незнакомке пришлось предпринять ответные меры. Она снова подняла пыль, и на этот раз, обрушив её волной шквала на людоедов.
   Ударивший песок в глаза ослепил их, и как воины они не были способны добраться до вожделенной добычи, сталкивались меж собой и били наотмашь дубинами.
   Когда стена пыли опала, взору противоборствующих сторон предстала картина побоища - не такого уж грандиозного, как Ледовое или Куликовское, но всё же посмотреть было на что.
   Дикари валялись невпопад и их оружие отдельно от них. Все были избиты до неузнаваемости, и непохоже было, что незнакомка изуродовала их. Скорее они сами себя, ничего не видя в момент атаки из-за стены песка. Поскольку камни и прочие валуны оставались не тронутыми - все на своих местах.
   Испытав страх, Беккер вновь приказал одному отряду дикарей стрелять из луков, а иному при нём идти с кольями на приступ логова. Сам сделал вид: кидается вместе с ними, но едва незнакомка вновь вздела к небу руки над головой, нарочно оступился и повалился, с намерением отлежаться в сторонке и переждать нешуточный бой.
   И снова новая волна песка, поднятая с земли и на этот раз с камнями. Дикари повернули вспять уворачиваясь от гудящих и ухающих угрожающе над головами глыб, как те стали падать в расположении отряда лучников.
   Побросав оружие, людоеды спешно отступали восвояси, удирая без оглядки, и Беккер был в первых рядах среди них. Вот уж где самое место ему.
   Он потерпел очередное досадное порождение. И непохоже было, чтобы у них имелись потери убитыми воинами, а и вообще как таковые - незнакомка избегала крови. Знать, ещё не всё потеряно при новом столкновении с ней. Удалившись от логова на приличное расстояние, Ням прекратил бег - в первую очередь, выбившись из сил, а уже во вторую дошёл своим умом: возвращаться с поражением к старику-палачу ему не с руки. Лишит не только данных конечностей за неумение управлять воинством людоедов, но и головы.
   Не всех дикарей сумел остановить, а тех, кого получилось, наказал вернуть остальных, приказав строго-настрого без его на то ведома объявляться в пещере стойбища среди скал. Он не желал, чтобы там прознали об очередном его поражении. А без них победы не добыть - тут ведь главное что - выиграть всего одно грандиозное побоище. Вдруг уяснил: лагерь чудаков, по сути, беззащитен. Да, там остался Варвар, ну так Мих с Зубом здесь же у логова ирода - сам видел их, а разглядел там. И их зверюги тут же.
   У Беккера появилась уникальная возможность с сотней людоедов напасть среди бела дня на попаданцев. И отомстить. Если захватить бараки не удастся, так хотя бы убьёт кого, а ему не терпелось прямо здесь и сейчас. В качестве жертвы был выбран самый жалкий на вид людоед.
   Ему и приказал проломать череп Беккер, обвинив во всех бедах. И по странному стечению обстоятельств им оказался посыльный - тот самый, которого допрашивал он в гроте стойбища людоедов.
   Решение странное и спонтанное, но никто из дикарей не стал спорить с предводителем, жертва была принесена в дар духам-покровителям рода людоедов. Беккер уподобился Ойё, а являлся его учеником - превзошёл своего учителя-мучителя. И теперь объявил священный поход, отправившись войной против чужаков-чудаков.
  

***

  
   Прогнав дикарей-людоедов, незнакомка и дальше стояла неподвижно, как в тот первый раз, когда ещё в логове на выходе сложила руки на груди и запрокинула голову назад. Снова медитировала или что-то ещё делала такое, а недоступное уму ни дикарей, ни тем более чужаков.
   - И что опять на неё нашло? - возник у Зуба очередной вопрос. И вновь его изумлённо-удивлённый взгляд остановился на напарнике.
   Мих также терялся в догадках относительно незнакомки и её чар. Она словно околдовала их - точнее его, поскольку Зуба в меньшей степени - и друг был реалистом. Не стоит встречаться с той, кто способна на такое, чему у него не было объяснения. Что не оказалось таким уж вычурным напарнику. Напротив заводило его - и сила любопытства в не меньшей степени.
   - Я думаю: нам пора отсюда валить... - продолжил Зуб. - Пока не вернулись эти людоеды и...
   - Нам некуда идти, - напомнил Мих.
   Они заговорили о том месте, которое сейчас видела мысленно незнакомка, помогая представить очертания бараков обнесённых стеной двухметровой высоты и рвом с такой же точно глубиной и шириной. Туда сейчас и направлялись всей сотней людоеды - мстить им.
   Незнакомка очнулась. Её взгляд напугал чужаков, и не их одних, она смотрела сквозь них на парочку дикарей-перебежчиков. Словно пыталась сказать спасителям: все их беды из-за них. Но даже мысленно не думала обвинять их в том, чём не были виноваты, принадлежа роду людоедов. Готовы были измениться и в лучшую сторону, а вот тот чужак, что командовал ими - не в лучшую.
   Она сама заинтересовалась чужаками. Подошла к ним и протянула свои руки, предлагая им взяться за открытые ладони.
   - Вот уж спасибо, - не собирался знакомиться Зуб с ней поближе. - Пожалуй, я - пас...
   Он уступил пальму первенства в знакомстве другу. И уловил мысленный посыл от незнакомки:
   "И ты называешь это дружбой?"
   Зуб положил руку на костяной меч - ответил на её вопрос. Незнакомка чуть заметно улыбнулась - края губ поднялись немного вверх.
   "Даже и не думай, а не вздумай!"
   - Это мы ещё посмотрим - и кто кого!?
   - Ты это что и кому, Зуб, а? Мне...
   - Ей... - отреагировал он на обращения напарника.
   Мих позволил коснуться незнакомки своей руки, и... его словно током ударило. Так показалось ему, а со стороны внешне и не выглядело вовсе. В голове тут же зародилась столько мыслей, и роились не как пчёлы, а скорее как атомы в хаотичном движении. Кто-то касался их чем-то невидимым и щекотал... нервы. Но деваться некуда - отпускать не хотелось. Прикосновение стало куда приятнее, чем изначально. И он принял всё, как есть.
   Со стороны контакт продлился миг, а там, куда незнакомка мысленно оправилась с практикантропом, затянулся и растянулся едва ли не до бесконечности. И называла это место образно астралом, а себя...
   - Астра... - произнесли имя незнакомки уста контактёра.
   - Мих! Дружище! Что она с тобой сделала? - насторожился Зуб. - Только не говори: промыла мозги! Держись! Ща я с ней поквитаюсь за тебя...
   Названная Астрой выставила ладонь в направлении иного практикантропа, и перед ним возникла невидимая преграда. Она парализовала действия Андртальца.
   - Э, ты, блин... - засуетился не по делу Зуб. - Как там тя-а-а... Мих, помоги! Будь другом!
   - Да ну вас! Разбирайтесь сами... - было ему тяжело осознавать то, что он узнал, а такое, о чём лучше помалкивать до поры, до времени, хотя и после, случись нечто - лучше не вспоминать. Иначе... - Сокурсники!
   Зуб в мгновение ока вышел из ступора. До него дошло не без содействия со стороны Астры: кому именно грозит беда и от кого.
   - Неужели Беккер - скотина, подался с этой кодлой людоедов в лагерь на раздачу к Варвару? Хм, тоже мне новость! Когда одно слово - хреново...сть!..
   Тратить время на сборы не пришлось. Бронезавр под рукой, а после прикосновения - очередного Астрой к нему - стал совсем ручным, как та граната с чекой, но стоит выдернуть и...
   А на это и рассчитывали чужаки. Дикари также не горели большим желанием оставаться в гиблом крае одни. А то неровен час сюда и впрямь заявятся иные ироды, считая это место своим - использовали в качестве логова лазутчики перед вторжением.
   Но не всё так просто было с ним, что и сообщила мысленно Астра одному из практикантропов, вступив в контакт. Поверить было сложно, но помня: где сами её нашли, а выдернули из истукана на манер матрёшки, становилось очевидно - их можно оживить, если набить телами тех, кто умрёт в жутких муках и...
   Думать о том не хотелось, тем более что реальная угроза нынче исходила от людоедов с Беккером. Пора уже было вплотную заняться ими и навестить их в стойбище, но лучше поздно, чем никогда. Да сначала предатель... и рода человеческого, а и иные бунтовщики-заговорщики.
   Настал их черёд платить по счетам. Час расплаты пробил - и для всех разом.
   - По коням! - крикнул Зуб.
   Одно слово - заводила.
   - Заводи свою зверюгу, Мих! Где там у неё руль, а пора бы уже разжиться сидением и путешествовать с комфортом по землям людоедов!
   - Не барин - в ноги кланяться не скоро ещё станут, а что и кидать в спину - камни...
   - Это в прошлом, теперь у них луки со стрелами и колья - вооружились благодаря тому, кто задолжал нам, а намного лет вперёд! Разберёмся с ним - и можно не страшиться людоедов!
   - Думаешь, Зуб?
   - Уверен, Мих, а и его даю на откуп!
   - Ещё один? И не жалко?
   - Оно у пчёлки, аки осы! И знаешь: они - это такой полосатый мух, а назойливо-привередливый, аки Беккер - насекомое! Давно пора его раздавить! И людоедов бронезавром - отчасти!
   - Да уж, куда мне до твоего интеллекта "танкиста"!
   - Так о чём речь, дружище: лежачих не бью - их давят! Пора поставить людоедов раз и навсегда на место! А указать им на их место - куда можно ходить, а где и гадить не с руки! Поотрываем попутно и ноги, а не только головы! И кое-что ещё, вставив в одно место затычками!
   По-видимому, представив или прочитав мысли Зубченко, Астра смутилась. Ей стало стыдно, а точнее Михею за слова напарника.
   - Такой уж он у меня друг, и другого не будет, а по жизни не дано! Привык! И ты, похоже, что начинай понемногу! Ведь куда тебе без нас, точнее я хотел сказать: нам без тебя...
   - Да чё ты её уламываешь! Баба, как-никак! А какая... да никакая! Та ещё краля! Эх, я бы с ней... Ух...
   Астра погрозила ему кулаком. Намёк очевиден и дополнительной трактовки не требовал.
   - А жаль! У тя случаем, нет сестры - ну там близняшки или хотя бы двойняшки?
   - Экстра... Искра... и...
   - Так вы - тройняшки?!
   - Зуб...
   - Всё, Мих, молчу - нервно в тряпочку! А надеюсь: она меня познакомит с ними...
   - Поехали уже, балагур...
   - Давно пора, начальник! А как скажешь или прикажешь...
   Бронезавр фыркнул, когда на него забрались людоеды - всё ещё никак не мог привыкнуть к ним в качестве захребетников - возможно, казалось: нападут и постараются забить камнями или дубинками. Да чем и были вооружены - луками со стрелами, кои им сунули практикантропы, попутно изучив. Оружие для стрельбы так себе, но если стрелять в сокурсников, не защищённых ничем, кроме привычной летней одежды, можно не только ранить, но и убить.
   - Только бы успеть... Не опоздать... - зашептал про себя Мих.
   Бронезавр ускорился, и побежал так, как до этого ни разу в жизни не бегал, а шёл на пролом, снося на раз с одного касания стволы любых деревьев - и не думал огибать их, проделывая прореху в непролазных местами дебрях.
  

***

  
   Беккер торопился, понимая: полдня уже позади, и надо управиться с налётом на лагерь до наступления сумерек. Ночевать в лесу, как в прошлый раз с перебежчиком, ему не улыбалось, даже при наличии под рукой целой сотни людоедов. Кто знает, что может случиться, а нападёт тут ещё на них. Слишком много врагов объявилось в последнее время в здешних краях, и их список рос не по дням, а часам - ночным - ежеминутно, если не ежесекундно. И самое главное - всё заносил в блокнот, который таскал с ручкой на шее. Странная его черта, но отличительная. Своего рода характеризующая его как толмача. Да век не тот - не средневековье, и даже не железный или каменный, а какой-то не такой - костяной. Иного оружия за исключением дубин, дикари не понимали, а и ироды не признавали. Тяжко придётся, ну так изначально было ясно: никому здесь из попаданцев не будет легко. А об этом ранее только мог читать в текстах чокнутых фантазёров-извращенцев, печатающих свои бредовые произведения в Самиздате, когда самое место в Склифе.
   Таковым психом себя и чувствовал всё больше день ото дня Беккер - дичал и в край, впадая в крайности.
   Вот и теперь стремился перебить тех, с кем проучился на геодезиста два долгих и мучительных года, а так и не приняли его за своего, впрочем, и дикари-людоеды не особо жаловали. Но всё лучше с ними иметь дело, чем с теми, кто нынче и впрямь превратился для него в чужаков. А остался чудаками на букву "М". Хотя и сам недалеко от них ушёл - и в своём развитии.
   Просто стал дикарём-людоедом...
  
  

Глава 16

МЕСТЬ

  

"Чем больше в армии дубов,

тем крепче наша оборона!"

(стандартное заблуждение)

  
   Чужаки для этого мира занимались повседневной рутиной - работали, не покладая рук, а некоторые "счастливчики" уже сложили здесь свои головы навечно. Им и завидовали выжившие, но не все из ума, хотя начало сумасшествию было положено. В лагере в виду отсутствия заводилы-практикантропа царил хаос. Те, кто уже примкнул к нему, держались Варвара, а тот не разделял мнения класук. Однако Г-358 поддержав преподов, считала дело сделанным, и теперь думали отфилонить от штрафных работ и прочих забот. Их главным стимулом было побольше набить изголодавшееся нутро и подольше поваляться где-нибудь в тени светлого времени суток. А и ночью вряд ли заставишь дежурить с луками на крышах бараков. В лучшем случае там и уснут, а не в комнатах на скрипучих кроватях.
   Дело дошло до разброда и шатания. Чёрт с утра пораньше свалил с парочкой таких же, как и сам студентов в дебри, и подались они туда не по дрова, а с одним намерением - набрать дурман-плодов, но не в качестве еды, а скорее выпивки. Препод оказался ушлым мужичком в таких делах. У него при себе в бараке имелся самовар, а сразу сообразил: стоит приделать змеевик и у них в лагере будет спирт, либо нечто подобное на плодово-выгодный напиток. Тоже своего рода нектар по здешним меркам - и намеревались непременно добыть.
   Кое-кто ещё подвязался с ними, кто меньше всего хотел гнуть спину на Варвара или Тушёнку, поскольку Валенку побольшому счёту было всё равно.
   Короче, каждый, чем хотел, тем сейчас и занимался в своё удовольствие. Жизнь с момента изгнания Миха и Зуба показалась сущим раем, даже в таком аду, как край людоедов. Живи - не хочу, не хочешь - пошёл на... кудыкину гору.
   - Не дело затеяли, класуки... - процедил сквозь зубы Варвар.
   Пятёрка практикантропов подле него заколебалась. Они больше не страшились его в одиночку, как трёх - и тогда они были сила.
   Пришлось на собственном примере увлекать колеблющихся сокурсников стоящим делом, а настоящим.
   Плюнув смачно на ладони и потерев их, Ясюлюнец ухватился за лопату.
   - А ну разойдись... - разошёлся он сам, принявшись перекапывать двор прямо посередине - меж мужским и женским бараками. Чуть погодя, притомившись взглянул на артель бедолаг. - Вам чё, особое приглашение надо? Лопаты в руки и...
   - Опять могилки копать? - оскалился Ишак.
   - Если надо будет, станешь у меня штатным работником кладбища! Но лично для тебя, я сделаю исключение - кремирую! И живьём, как дикари! Они же людоеды!
   Иные доводы не требовались. Варвар мог и вломить. А они ему впятером - вряд ли, если конечно попытаться застать врасплох. Когда у него и лопата в руках выглядела ничуть не хуже штатного оружия для рукопашной схватки. А мог сделать пару отпечатков на её остове с их рыл.
   Пришлось и им землю рыть - не носом и не руками - зато лопатами. Верхушка кургана оказалась податливой, словно была не естественного, а искусственного происхождения, пока металл не налетел с размаху на камень, оказавшийся валуном, а впоследствии ещё и глыбой.
   - Не свезло... - сморщился недовольно Варвар. - Ничего страшного - бывает...
   Выбор пал на иное место, указанное Варваром методом тыка для сооружения хранилища, иначе мясо растащат - и не ночные звери, а свои же сокурсники - и ещё сегодня. А так он надеялся, выставить у ямы пикет из практикантропов и лично следить за тем, в каком количестве ежедневно убывают продовольственные запасы. Поскольку Тушёнка вошла в раж, поймав кулинарный кураж.
   И откуда только взялся мангал, а и помимо него она запекала куски мяса туши водного монстра на деревянных шампурах на углях, воткнув их вокруг пепелища.
   Пикник - и не пикнешь, а себе дороже выйдет - можно остаться без порции вожделенной пищи. А аромат такой исходил при наличии необходимых специй - закачаешься, и разносился по всей округе - казалось на многие вёрсты.
   Того и гляди: дикари не удержаться и заглянут к ним на пикник, не взирая на прежние поражения и потери не только ранеными, но и убитыми.
   Варвар сам облизнул ссохшиеся губы и уже собирался направиться к колонке - обмыться и умыться, как один из его старателей-кладоискателей вскрикнул.
   Под Ишаком заходила почва ходуном. Он уже решил: приключилось землетрясение. И был недалёк от истины. Под ним разверзлась земля, и он полетел вниз, очутившись во мраке какого-то жуткого подземелья. Оттуда пахнуло сыростью с гнильцой.
   - Ой-ёй-ёй... - донеслись откуда-то из-под земли до иных практикантропов вопли Ишака.
   Они поспешно отскочили от места странного пролома, опасаясь также последовать примеру незадачливого оппонента.
   У Ясюлюнца аж отвисла нижняя челюсть, и он не сразу нашёлся что сказать, а вразумительного - подавно. Остолбенел, впадая в ступор. Но быстро взял себя в руки, и, проверив ногой на зыбкость почву, ткнул ей в сторону образовавшейся ямы, больше подобной на рукотворную выработку шурфа.
   - Ишак... - сподобился он не то на ругательство, не то на попытку докричаться до него. - Ты как там? Живой?
   В ответ снова охи и вздохи. А затем крики о помощи. Ишак наткнулся там на что-то мерзкое и скользкое возопил.
   - Вытащите меня отсюда-а-а... - стенал он. - Скорее!
   - Ага, мы ща... - заверил Варвар, покосившись в сторону столпившейся четвёрки практикантропов.
   По их виду можно было понять, какие чувства испытывали они, и что пытаться сейчас заставить их лезть на выручку Ишаку - без толку.
   - Кол... - настоял Варвар.
   Борец уступил ему, сунув примитивный вариант пики-рогатины трёхметровой длины.
   - Ишак... - подполз Варвар в краю пролома.
   - Здесь я! Туточки, муж-Ик-и...
   - Держись, ща я спущу тебе кол и...
   Его длины оказалось недостаточно, как и вытянутых рук обоих практикантропов. Не хватило совсем немного. Ишак выругался. Варвар также, но про себя, стараясь не выказывать открыто эмоций тем, кто верил ему, а он пока что ничего толком не мог поделать. Хотя была у него одна мысль. Сменил кол на четырёхметровую шашечную нивелирную линейку.
   Уже что-то, но не совсем то. Ишак ухватился за неё, да вытащить у Варвара его в одиночку не удалось.
   - Опять приглашение надо? - озадачил он подельников.
   Первым снова на его призыв среагировал Борец и только затем Шлей и Мак, а там и Микола подтянулся со своим бессменным ведром вместо головы.
   И вновь незадача. Ишак не прошёл головой с первого раза в пролом, зацепил его макушкой.
   Груз отвалился от линейки, а от неё и те, кто пытался вытащить соратника по несчастью. Тот снова грохнулся и на этот раз больше не кричал - почему-то молчал.
   Варвар посветил фонариком, стараясь разглядеть то, куда угодил напарник. Сразу и не разглядишь, а то, что находилось на глубине пяти-шести метров. Стоило спуститься и осмотреться повнимательнее, поскольку находка впечатляла. И потом чем не склад - и готовый для продовольственного запаса.
   Это они удачно взялись копать его тут - на новом месте. Хотя, кто знает. Сначала следовало исследовать нечто такое, что могло хранить какую-то тайну. Возможно даже...
   - Клад... - ляпнул не к месту и не ко времени Мак.
   - Если только костей, - напомнил Варвар: в каком временном измерении находятся они. В лучшем случае разменными моментами, если таковые товарно-денежные отношения имелись меж племенами людоедов, могли разве что составлять ракушки или камешки.
   Но даже на них стоило взглянуть, а увидеть то, что там оказалось много больше и крупнее в габаритах - подавно.
   Варвар на свой страх и риск спрыгнул вниз. Приземление оказалось не из мягких и неприятных, но так и то хорошо, что вроде бы обошлось более или менее сносно - ничего не сломал и даже не вывихнул. А вот мозги едва не свихнулись у него, когда он лучом карманного фонарика выхватил каменное изваяние, высеченное из сталагмита, а затем дрожащий лучик света устремился к потолку и... там тоже оказался сталактит в форме чьего-то чудовищного изображения.
   Он уже забыл, что искал Ишака, а именно за этим и подался сюда.
   - Ну, чё там - и у вас? Вы как там, пацаны? - раздался сверху призывный голос Борца.
   - Ишак... - мгновенно опомнился Варвар. И наконец-то наткнулся на него лучом света.
   Тот не стал закрывать лицо руками от света ударившего по глазам, даже не щурился - глаза у страха оказались велики. А он ещё и не моргал ими. Веки и не думали смыкаться.
   - Ты как, напарник?
   Голос Варвара остался безответным со стороны подельника. Место, в котором оказались они, напоминало склеп сродни захоронения чудовищ, коих они побеспокоили, нарушив их покой - злых духов.
   - Ну, ты, блин, и Ишак! Да это обычный сквозняк! - пожурил его Варвар, протягивая свободную руку.
   Едва он коснулся напарника, тот закричал.
   - Ты чего? Это же я - моя рука! И у меня там пальцы, а не щупальца какие или когти! - озадаченно выдал Ясюлюнец.
   - Она... она... - указал трясущейся рукой Ишак на сталактит нависающий над изголовьем Варвара.
   - Кто она и чё за баба? Чё-то я не заметил тут её! Исключительно - странные на вид статуи и явно наскальными изваяниями каких-то предков нынешних людоедов! Хотя... - усомнился сам, - вряд ли им было под силу высечь их из камня - не научились они толком пользоваться им, разве что как орудием убийства при метании!
   - Вот и я о том же, Варвар! Они ненастоящие... В том смысле: не искусственные...
   - А какие же они!? - надоело выслушивать Варвару бредни Ишака. А на деле самому было стыдно признаться: по спине то и дело бегут мурашки. Хотелось как можно скорее выбраться отсюда или напротив осветить этот склеп факелами.
   Их и затребовал от практикантропов наверху Ясюлюнец.
   - Точно - носом чую: пахнет... - зашёлся Мак.
   - Дерьмом? - перебил Борец его на словах.
   - ...кладом!
   - Ну так и иди... к ним... - отказывался Змей следовать примеру Варвара. А у Миколы могла не пройти голова с ведром. Но как ни странно было, он силился заглянуть туда хотя бы одним глазком из-под своего "забрала".
   Сбросив факелы, Маковец и сам спустился вниз.
   - Ещё, - оказалось мало освещено мрачное помещение, в котором витали тлетворные запахи, словно здесь заживо гнили трупы тех, кого здесь захоронили - и явно не людоеды. У них даже сородичи шли в пищу, а погребальную яму использовали в исключительных случаях, когда соплеменник подыхал не своей смертью, а от какой-то неведомой заразы.
   - Чё ищем, а уже нашли? - заинтересовался он обстановкой в склепе. И осмотрел покрывшуюся гнилью статую. Вдруг на ней окажутся какие драгоценные украшения или что-то ещё. Но к его большому сожалению не было ничего. - Ничего - найдём! Непременно! И что-то такое, что...
   - Лучше нам было не тревожить здешних... - по-прежнему дрожал голос у Ишака.
   - Глохни, скотина! Чего разошлась?
   - Ты сам, - наехал в свою очередь Варвар на Маковца.
   Но того было уже не остановить, он принялся бродить с факелами среди грота из вырезанных на сталагмитах и сталактитах изваяний, каких-то мифически-загадочных чудовищ.
   - Чёй-то же они должны охранять, аки злые духи... хи-хи... - хихикнул он, ничуть не опасаясь того, чего его предшественники - проклятия витавшего здесь. А странный сквозняк только усиливался. Соответственно где-то ещё имелся скрытый выход отсюда типа лаза. На него и наткнулся Маковец, пробившись на свет божий, очутившись в удалении от лагеря с обнесённой бревенчатой стеной и рвом по всему периметру.
   Кругом него кусты, а и край дебрей. Знатный лаз - случись чего - есть куда свалить, а непременно избежать стычки с людоедами.
   Подавшись следом за ним, Ясюлюнец вывел за руку Ишака. Как ни кричали им, обращаясь сверху иные практикантропы, так больше и не могли дозваться их. И новый неожиданный сюрприз, заставивший рухнуть в склеп Миколу, загремевшего там ведром после того, как позади тех, кто столпился у пролома, раздался со спины голос Варвара.
   - Чего-то потеряли, а кого-то?
   Сахаров и оступился к вящему удовольствию напугавшего его - и не только - Варвара.
   - А... вы... как тут очутились?! - поползли на лоб веки у Змея с Борцом.
   - Пешком... - озадачил Маковец.
   - То есть - своим ходом?!
   - Ага, типа того - ногами - топ-топ...
   Наступило время обеда. Никто и не вспомнил про Миколу в склепе, реагируя на призыв металлического звона при ударах. Тушёнка по системе Павлова натаскивала студентов, дабы те в большей степени зависели от неё, чем сама в дальнейшем от них. А всё было взаимосвязано по принципу круговорота в природе. И старалась оказаться на верхней ступеньке пищевой цепи.
   Наевшись до отвала мяса, практикантропы нашли его вполне съедобным. Ещё бы поголодали денёк-другой и как китайцы научились бы есть всё в сыром виде, что прыгает, ползает, летает или копошиться в дерьме, даже не подумав брезговать представившимся дарами природы, показавшимися чем-то сродни манны небесной. А это жаркое - пальчики оближешь, если людоеды не откусят при новой встрече.
   Главное упущение практикантропов было в том, что они не озаботились выставлением охраны днём. Притом, что Варвар проверил пост, но те свалили куда-то - и не факт: до ветра, скорее напротив их сдуло в кусты или ещё куда по другой причине. Парней манило женское общество. А каждому было по паре, как тем тварям в Ноевом ковчеге. И хрен соскочишь, да некуда.
   - Так... - призадумался Варвар, озвучивая мысли вслух. - Склад сделали - точнее нашли! Знать пора озаботиться спусканием на воду шлюпа и... Решить, где оборудовать пирс!
   Но чем озаботились его подопечные - послеобеденным сном. А то ночью опять выгонит в дозор и не позволит задремать у гаснущего костерка. Был хуже назойливых паразитов.
   И почему они не избавились от него тогда, как от двух иных практикантропов? Ответа никто не знал, да особо и не заморачивался им, а тем более данным вопросом.
   Тушёнка брала хитростью, а Варвар сопротивлялся, проявляя завидное упрямство достойное того, кто вперёд него наткнулся на склеп, выяснив: они очутились в гиблом месте. И не сразу это уяснили - точнее не хотели в это поверить - мистику и всё такое. Это и была отличительная черта - есть, кому думать и озаботиться их существованием - преподам. А изначально винили их во всех своих бедах. Вот и решил каждый для себя: им и карты в руки. Одного не учли: колода оказалась краплёной.
   Тушёнка тоже не будь дурой подманила Варвара и поинтересовалась как бы невзначай, чем тот думает заниматься дальше. А дальше - больше.
   - Шлюп на воду спустить? Это мысль! - поддержала она сходу его идею. - А, как и когда собираешься заняться рыбалкой? И кого в команду рыбаков задумал набрать? Своих же практикантропов?
   - Как же - возьмёшь их... - схитрил в свою очередь Варвар, мгновенно уяснив: куда и к чему клонит класука. - Силой больше не заставить!
   - Зачем же, когда можно поступить гораздо проще и намного умнее...
   Тушёнка собрала всех студентов подле себя новыми ударами половника по крышке от большой кастрюли. Практикантропы решили: она предложит им десерт или на худой конец - добавку. Ан нет - и озадачила, заявив: отныне каждый будет получать столько пищи, сколько заработал.
   Принцип оказался прост: кто не работает, тот не ест! Прямо настоящий анахронизм. То от чего избавились они, им теперь навязывали преподы вместо парочки ушлых практикантропов-изгоев.
   - Чё, не на ту клизму согласились? - довольно оскалился Варвар.
   Меж тем класука принялась на две группы раздавать штрафные работы, зачитывая из списка фамилии. Девушки в основном оправлялись на сбор ягод и грибов, а точнее любых съестных припасов. Вот только пробовать на зуб им строго-настрого запрещалось - и не по тому: могли отравиться. Просто нажраться и с остальными не поделиться даже информацией о делянке со съестными дарами природы.
   И таких студентов, как волков смотрящих только в свою сторону, хватало среди них. А было у кого поучиться - у класук-хапуг. А тут ещё Чёрт заявился со своей компашкой, и закрылись в бараке, откуда вскоре пошёл дым.
   Смотреть на это без содрогания сердца Варвар не мог. Не он один. Пятёрка новоявленных практикантропов уже привыкла к тому, что он руководит ими - так проще жить, когда за тебя решают, что плохо всем разом и что хорошо. Не то что бы благо, но стерпеть можно - всё не в одиночку корячиться. А всем вместе даже вроде, как и с руки. Да работа не из лёгких - и предстояла им.
   Упираясь кольями, они кое-как сумели перевернуть скелет водного монстра обтянутого костяным кожным покровом на хребет, и... дальше казалось, будет легче - стоит оттолкнуться от одного бревна волока и катить с горы вниз до самой кромки большой воды.
   Но туда двигать что-то около версты - могло не хватить и запаса скорости при разгоне. Да и Варвар наотрез отмёл предложение Ишака. Но тот не унимался, и заявлял, дескать: всё просчитал - если правильно распределят свои тела для уравновешивания на бортах шлюпа - получиться так, что лучше и придумать нельзя. Половину волока проскочат с ветерком, и людоеды не догонят, если что...
   Слишком часто вспоминали они про них и при этом ничего не предпринимали для собственной защиты лагеря, посчитав: рва с забором из брёвен будет вполне достаточно, а и луков у боевых практикантропов со стрелами. И вроде бы в избытке. Да еды - отсидятся за стенами пируючи. А вот людоедам придётся постоянно бегать по лесу в поисках еды. Так что кому блокада, а кому просто отдых от штрафных работ и прочих забот и хлопот.
   Практикантропы переквалифицировались в бурлаков. Никто из столичных парней и не думал, когда косил от армии: придётся тянуть лямку, угодив в настоящее рабство в каком-то костяном мире, где найти кость и обглодать, а похрустеть ей - это как леденцами набить рот и припрятать ещё за щёки. Лучше и не надо, а не дано.
   - Ничего-ничего-о-о... Ох... - кряхтел Мак. - Придёт и наш черёд раздавать налево и направо всем штрафные работы - сразу, как отловим очередное чудовище, да останемся с ним на острове!
   В нём говорил единоличник. А коллективизмом пока и не попахивало. Полная анархия. Каждый препод себе на уме и сбивал свою команду, блюдя собственную выгоду. И если Тушёнка старалась за двоих - себя и Валенка, то Чёрт исключительно делал так, как было удобно и выгодно исключительно ему, поминая то, чего не могла уяснить Неведомская: еда - едой, но когда-то захочется и расслабиться. А у него как раз и будет спиртное - оно же плодово-выгодная разменная валюта. Скорее найдёт контакт с парнями, а без крепких рук здесь не выжить. Да, баб особо не заманишь, хотя если споить - это уже неизлечимо.
   Поэтому мерил своими мерками - и также судил, а заранее всё рассудил, затеяв превратить барак в публичный дом для свободных свиданий.
   Да не судьба...
   До воды было уже много ближе чем до укреплённого лагеря, когда до бурлаков во время очередного перекура, донеслись отзвуки топота. Явление было необычным и не выглядело так, будто привычной тропой на водопой шествуют стадом какие-то копытные животные. Отсюда следовал вывод: надлежит спешно маскироваться.
   Варвар ничего лучше не придумал, как спрятаться под шлюп. Его и перевернули с большим трудом практикантропы на себя. Со стороны их затея не выглядела бредовой, а такой уж бедовой, напротив - водное чудовище подалось на сушу за каким-то чёртом, а возможно являлось земноводной рептилией, не уступающей первобытному крокодилу, больше подобному на ящера.
   Каково же было изумление, когда практикантропы уловили на слух - идут люди - прежде чем увидели дикарей...
   - Людоеды-ы-ы... - заскрежетал варвар так, словно его достали глисты.
   - Т-ш-ш... - зашипели подельники на него.
   Обнаруживать себя здесь им было не с руки. Дикарей оказалось огромное количество. И они не думали скрываться или прятаться среди дебрей.
   Их действия напоминали повальное нашествие. И оружие как у практикантропов, правда, не костяное, а деревянное, но их количество - воинов-людоедов - привело в трепет даже Варвара.
   Он заколебался, чего с ним не было давно, а как надел на себя доспехи из панцирных животных и вооружился костяным мечом.
   Ну выскочит, ну свалит пару-тройку людоедов и дальше что? Пускай его поддержат от безысходности иные пять практикантропов - в лучшем случае при внезапном нападении разгонят два десятка дикарей, вырезав из них половину, но когда те поймут: сколько чужаков противостоит аборигенам, возьмут в плотное кольцо окружения и разорвут.
   Действовать надлежало скрытно и из засады, полагаясь на луки и мастерство стрелков, о коем лучше умолчать. Практикантропы были ни живы, ни мертвы. Все бледные лицом, точно призраки.
   Опасность вроде бы миновала их, но Варвар, и заявил: если не примкнут к нему и побегут, лично окликнет людоедов на их погибель.
   - Или вы со мной или против меня!
   Нет, его подельники, конечно могли заняться им с аналогичным успехом, но потери также будут неизбежны. И уцелевшие вряд ли сумеют выжить в диком крае среди людоедов.
   Всё-таки шанс пощипать их и проникнуть в лагерь потайным лазом через склеп был. Про него и напомнил Ишак. Не дурак - и Мак.
   - Лучше там, на бревенчатом заборе займём круговую оборону и...
   Шлюп пришлось бросить на полпути к водной стихии. Если выживут, всегда успеют вернуться сюда, поскольку поживиться хищникам после практикантропов было нечем - скелет не пожрать, даже погрызть, а и шкуру прогрызть не удастся. Тут надо не клыки, а бивни.
   Дикари шли быстро, поэтому практикантропам пришлось бежать, а ещё и оббегать их стороной, мчась по направлению лагеря с потайным входом. Важно было также не привести за собой хвост, иначе...
   Хотя с другой стороны было бы удачей заманить дикарей в капище-курган и там перебить, расстреливая сверху в отверстие стрелами. А и камнями можно завалить - пролом - одним валуном.
   Впереди уже виднелись очертания кустов, скрывающих лаз, когда в них удалось разглядеть дикаря.
   - Людоед... - закричал Варвар, не расставаясь ни на мгновенье с костяным мечом. Укрылся от выстрела лазутчика из лука - щитом - и сам сразил его плавником, распоров на груди шкуру и кожу с мышцами.
   В лицо практикантропа ударила кровь. Дикарь захрипел, не сумев крикнуть и предупредить сородичей об опасности. У него оказались пробиты лёгкие. Очередным сгустком багровой пены и одарил убийцу.
   - Вот так надо поступать с людоедами! - добил Варвар на глазах у пятёрки замешкавшихся практикантропов дикаря. - И такими жмуриками лично меня устраивают больше! Шевелитесь, если не хотите сами стать таким как он!
   Ясюлюнец прикрыл отход группы в грот, дав возможность соратникам вскарабкаться наверх, отступил не раньше, чем появились подле него орущей толпой около дюжины иных головорезов-людоедов. И неслись на него кто с кольями, кто с дубинками, а кто и с луками, натягивая на ходу тетиву - выпустили стрелы.
   Метательные снаряды ушли в пустоту, Варвар и не думал подставляться под них, кинулся в логово, а дикари за ним и... он встретил одного там, заваливая его телом узкий и тесный лаз. Бежал.
   Пока дикари догадались вытащить оттуда своего сородича, время было упущено ими. О погоне следовало забыть. Хотя они ещё надеялись: пространство пещеры замкнуто, и деваться чужаку некуда - забьют, а затем пожрут - и прямо там, где застукают.
   Ошибка в их случае очевидна. Не поздоровилось уже третьему по счёту дикарю. Ему на голову рухнул сталактит, а точнее камень, сброшенный из пролома рукой Варвара. И тут же его там сменили иные практикантропы, стреляя из луков в толпу ревущих дико людоедов.
   Недолго было преимущество на стороне засевших в лагере практикантропов за толстыми стенами. Кто-то из дикарей в гроте также сумел выстрелить из лука и...
   - Ой... - осунулся Ишак. - Чёй-то мне нехорошо-о-о...
   У него из лёгких выбило воздух. Ещё бы - в груди оказалась стрела. И, похоже, пробила ему лёгкое. Закатив глаза, он осунулся на руки подставленные иными практикантропами.
   - Сволочи... - разошёлся Борец и выстрелил ещё несколько раз, сумев увернуться от летящих из пролома стрел в ответ.
   - Ложись... - прыгнул Варвар на Змея, цепляя попутно Маковца.
   Микола чуть промедлил. Но его спасло ведро. От него и рикошетила стрела людоеда.
   - Кто-то звал? И куда? - завертелся он на одном месте вокруг себя. И довертелся. Иная стрела угодила уже точно в мягкую ткань, из-за чего он осунулся как Саковец, но сесть на заднюю точку опоры не сумел. Снаряд людоеда угодил ему прямой наводкой туда.
   Два выбывших практикантропа на три-четыре дикаря - слишком несоизмеримые потери. У чужаков всего полсотни морд - и ещё не факт, что наберётся в качестве воинов, а дикарей вдвое больше и все мужики - да что там - отъявленные головорезы.
   - Людоеды-ы-ы... - послышались в лагере и за его пределами крики сокурсников.
   - Вы чем тут занимались?! - обрушился на трёх иных практикантропов Варвар. - Я что приказал: предупредить всех здесь, а вы...
   Пролом в земле пришлось спешно заваливать, а и спешить к вратам - поднимать их, пока туда толпой не ворвались дикари.
   Какое там и где там - они были повсюду и уже лезли через ров с забором местами. Ведь никто не защищал периметр. Стрелковые позиции на крышах бараков были покинуты тамошними стражами.
   - Наверх... - приказал Варвар, отступить в мужской барак и там закрыться, поскольку у врат появился враг и отбить их силами одной четвёрки неумек-калек - верх безумства.
   Как говориться: что сделано, того уже не изменить. А и ситуацию на раз не выправить. Пришлось руководствоваться простым принципом - для начала удержать один барак, а дальше будет видно, на что можно рассчитывать в их непростой ситуации.
   Закрылись. Вовремя. В дверь загремели дубинками и кольями. А и по окнам, разбивая стекло. Но сбить спинки кроватей там, сразу не получилось. Практикантропы успели отступить на крышу, и теперь их оттуда так просто не выбить.
   - Ничего - зато выкурим, - объявился Беккер, предлагая людоедам сжечь засевших там практикантропов, поскольку попытки обстрелять их не увенчались успехом. Шифер защищал от стрел, да и камней отчасти - не сразу ломался. А и груды камня, собранного людоедами вблизи заставы чужаков пригодились. Да долго не могли воевать с ними, когда рядом иные из них - и беззащитные, а беспомощные... женщины.
   На девушек и накинулись людоеды.
   - А-а-а... - донеслись до слуха вопли класуки.
   - Тушёнка... - покосился Мак на Варвара, ожидая, что тот ответить ему.
   Реакция была нулевой. Похоже, ему всё равно. Он смирился с утратой инициативы в противостоянии с людоедами. Самим бы выжить и не из ума, а всё одно деваться некуда.
   В окна полетели факелы. Людоеды из числа великих и смелых воинов поджигали барак, пока иные их менее опытные сородичи растаскивали баб.
   Одна из них визжала как недорезанная тварюга.
   - Оставь меня-А-А...
   Тушёнка, кто же ещё и догадается орать такое...
   - Я невкусная-А-А...
   А людоед и не думал закусывать ей прямо сейчас, явно собираясь попользовать иным образом, прежде чем порадовать себя очередным излюбленным блюдом в скудном меню. Потащил в кусты. Что не могло ни вызвать идиотских улыбок на лицах практикантропов.
   Снизу потянуло дымом. Это был шанс и грех в их случае не воспользоваться им. Они могли бежать из лагеря таким же образом, каким сюда проникли при столкновении с ордой дикарей.
   Но с ранеными далеко не уйти. Кому-то требовалось тащить их на себе, а кому-то отбиваться от нападок дикарей, не спешащих покидать лагерь и тем более запылавший барак. А прыгать предстояло во двор с крыши.
   - Готовы? - не стал спрашивать Варвар: согласны ли его подопечные с ним.
   Ответом послужил немой знак согласия, который иначе никак нельзя было трактовать.
   - Тогда я первым прыгаю вниз и отвлекаю их, а вы следом до валуна и...
   Промедление в их случае было смерти подобно. Из-за края крыши показались первые угрожающие языки всепожирающего пламени.
   - Вот он я-а-а... - обрушился Варвар на толпу дикарей, и они сомкнулись над ним, устроив кучу-малу.
   Змей прыгнул вослед ему, и Мак заторопился, да Борец осадил. Им ещё предстояло спустить Ишака вниз на пару с ним, а Миколу они просто столкнули, дав пинка туда, куда тот уже получил одну пробоину от людоедов и отомстил. Прямо как космонавт: Контакт - есть контакт! Пять минут - полёт нормальный! Правда, вышел много короче и фатальней, но не для обладателя шлема из ведра.
   Сразу и не разберёшь: кто кого и валит. А тут ещё Мак с Борцом в очередной раз постарались на славу - спихнули Ишака на кучу-малу, сами прыгнули сверху, внося окончательно сумятицу.
   Терь и не отступить, за благо отбиться - и от жизни пока что не торопились - ни чужаки, ни людоеды.
  

***

  
   - Опоздали-и-и... - не удержался Мих.
   До них дошли запахи гари. А затем не только он, а и иные наездники на бронезавре увидели столб дыма, вздымающегося высокого в небо над одной из возвышенностей посреди дебрей.
   - Эти двуногие твари уже в лагере!
   И подсказки ему и Зубу от Астры не требовалось мысленным посылом. Да и сама она не стала их огорчать, уловив чётко: обе противоборствующие стороны понесли потери убитыми и ранеными.
   Бронезавр резко встал. Причина оказалась до банальности проста и варианта ответа два: либо он испугался, либо его остановила Астра.
   Она мысленно наказала оставаться иным наездникам подле громадины и не ходить туда, куда направилась сама.
   - Ага, ща! Как бы не так... - порывался Зуб обогнать её. И как ни старался, не получалось, словно незнакомка-амазонка шла короткой дорогой, а он самой длинной - к тому же плутал. Но как геодезист - не мог. Знать применила против него свои нечеловеческие способности. - Вот погоди - доберусь я до тебя! Но сначала до дикарей - поплатитесь у меня! Я буду не я-А-А...
   Тем временем Мих стремился обойти Астру с иной стороны, также понял: его попытки тщетны, решил поступить много проще - идти след вслед за ней, и оказался там же, где и она - в полусотне метров от лагеря - рва с бревенчатой стеной. Из проёма в ней выбегали людоеды. Не все с пустыми руками. Многие тащили за собой студенток и одну преподавательницу. А ту ещё предательницу.
   Злорадствовать спутник Астры и не думал, просто осознание действительности было таково: заплатила за свои грехи - вот она расплата. Что заслужила, то и получила.
   - И что ты намерена делать? - опасался он: она способна нанести увечья не только дикарям, но и студенткам.
   Прочитала его мысли и сделала всё так, как того требовала ситуация. Зуб немного припозднился, но когда явился, подле лагеря начала бушевать стихия. С неба пошёл проливной дождь - стеной, заставляя дикарей падать и утопать по колено в грязи. Тащить добычу оказалось многим не под силу, людоеды кидали непосильную ношу при виде той, что разогнала их у "гиби", и уносили ноги по добру по здорову.
   - Опять она - эта баба... - кинулся Беккер на забор с иной стороны от проёма врат. Сам бы ни за что не сумел перепрыгнуть его, помогли дикари - не бросили предводителя. Всё-таки им удалось отчасти отомстить чужакам. И данную схватку с ними могли смело занести себе в пассив. Согласившись на ничью.
   Ситуация была таковой, что чужаки потеряли убитыми, ранеными и угнанными в плен больше половины попаданцев - и в незавидном положении в основном оказались девушки, а парни...
   Некоторые валялись с разбитыми головами и вытекшими мозгами, иные ещё вздрагивали в предсмертных конвульсиях с пробитыми телами стрелами и кольями.
   - Ублюдки! Выродки-и-и... - зашёлся Зуб.
   Мих также побледнел лицом, но кричать от бессилья не стал. Когда к нему вернулся дар речи, он громко выдал, чтобы его слышали все, кто уцелел после побоища с ордой людоедов.
   - Все, кто ещё способен держать оружие в руках и на ногах - в строй! И... за мной!..
   В ответ только охи и вздохи, а стоны с воплями. Астра не стала обращаться мысленно с посылами к своим спасителям, и объяснять свои дальнейшие действия, подалась к искалеченным чужакам, поднимая их при одном прикосновении руки на ноги - легкораненых. С тяжелоранеными было много хуже, но и у них затягивались раны. Хотя и двигаться без посторонней помощи оказались не в силах.
   - А чё здесь за праздн-Ик... - выглянул Чёрт из барака, вываливаясь на крыльцо. - И вообще твориться тут? Почему нас не позвали, а...
   Зуб не сдержался и... ударом кулака проверил на прочность зубы препода. Но тот был в такой степени алкогольного опьянения, что про сотрясение мозга можно смело забыть.
   - Комар-Ик-а... убил?
   - Да почти... одного паразита хотел, да... живи... и мучайся!..
  
  

Глава 17

ГОРЕМЫКИ

  

"Никого нет дома...

Я очень сильно занят...

Перезвоните позже..."

(людоед за трапезой)

  
   Тушёнка испугалась и много больше, чем в первый раз, когда столкнулась с ручной зверюгой практикантропа. Хотя ситуация повторялась в некотором роде, да и здесь не животное, а дикарь - да, людоед, ну так человек - можно договориться. Так казалось ей, зато ситуация оказалось куда сложней. Дикарь сбросил её с себя в кусты.
   - Нет... - получила некоторую свободу действиям класука. - Не подходи-и-и...
   Она с треском подалась ломать кусты. Дикарь помчался следом, и не думая упускать столь вожделенной добычи. И в племени среди прочих сородичей, объявись он там с данным трофеем, будет признан великом воином. А пока что всего-то молодой и неопытный охотник. Вот и стремился поднять свой статус до небес по меркам дикарей, и сделать головокружительный карьерный рост - всё одним махом, а желал сразу, как любой примитив.
   - Ой-ёй-ёй... - продолжала голосить Тушёнка, подставив тыл противнику.
   Дикарь аж слюни пустил - и не только. Вот это женщина - по-видимому, подумалось людоеду, а по их меркам - богиня. Лучше и не надо - добротная баба - жирная и... наверное вкусная? Пальчики точно оближешь, а уже кусал губы, гоняясь за бабой чужаков как за диким визгливым хрюнапотамом.
   В глубине души ему где-то понравились данные игры, больше подобные на любовные утехи дикарей. Всё-таки недалеко ушли людоеды костяного века от хищных порождений своего мира - собирался помучить.
   Тушёнке по-прежнему казалось: в её случае не всё ещё потеряно, и можно выжить, да не только из ума, хотя наверняка давно тронулась и...
   Остановилась, выбившись из сил. Убегать дальше, продираясь сквозь кустарниковую растительность на четвереньках не было ни сил, ни желания. Собрала остатки в кулак.
   Дикарь появился тотчас, возникнув тенью нависающей над ней, изготовился к опрометчивому действию.
   Тушёнка зажмурилась, опасаясь: сейчас он её трахнет и...
   Дикарь не разочаровал беглянку, хотя как посмотреть - если со стороны жертвы как женщины - то да, а если дикаря - не насильник, хотя тот ещё маньяк, но всё же не сексуальный. Да не угадаешь. Он трахнул бабу чужаков... как водится дубинкой по голове и, взяв её за босую ногу, потащил за собой.
   Добыча оказалась непосильной ношей для молодого неопытного охотника, он завалил ту, с которой не в силах был справиться в одиночку. Пришлось идти на крайние меры. Расчленять класуку людоед не стал. Хищные звери дебрей всё одно растащат останки человеческого тела, а скорее всего: свои же соплеменники с сородичами. А таковых по округе близ лагеря чужаков рыскало немало.
   Парочка таких бродяг-беглецов и наткнулась на него в кустах с жертвой. Заинтересовались тем, что их родич содеял со знатной добычей. Сам предложил поделиться ей, если они помогут ему, а с чем - не сразу уточнил, из-за чего людоеды едва не передрались.
   Тушёнка и понятия не имела, что имела такой успех в диком мире среди людоедов, а то бы точно порадовалась. Здесь она писаная красавица. И другой красоты людоеды не признавали. Баба должна быть грузной и томной. Это и подушка с матрасом одновременно и случись чего - еда в избытке. И никаких те убытков. Захотел иную дикарку - трахнул... прежде дубиналом по голове - и также сделал её хранительницей очага. Всё просто и доступно. Не матриархат. Патриархат.
   Немного напихав друг другу, дикари в итоге пришли к общему знаменателю: столь славную добычу стоит отнести в пещеру на всеобщее обозрение рода людоедов. Это будет хорошим стимулом и подспорьем для них в любых их жизненных проблемах и возникающих вопросах. А уж как будет рад предводитель, да... Беккер растворился в дебрях, затерявшись среди лесной растительности с иными дикарями - также стремился туда, куда и все людоеды - в грот - да не с пустыми руками.
   При нём дикари тащили сокурсницу, и он сразу заподозрил что-то неладное, поглядывая искоса на незграбное тело. Кого-то она его напоминала, да волосы, свисающие вниз из-за спины пленницы, скрывали лицо.
   Дозволив сделать людоедам привал, Ням решил поближе познакомиться с той, с кем не успел за два года студенческой жизни. Протянул руку к растрепавшейся пряди и поднял на лоб.
   - Ба... - округлились у него глаза. И закричал: - А-а-а...
   - Ки я... - прибавила сокурсница и не только на словах, а её гортанных крик слился в боевой как у каратиста. Плюс зацепила и не рукой, а ногой кое-куда Беккера, за что он тут же схватился, зарываясь носом в мох, а зубами в лишайник.
   Одно слово - Баклицкая.
   Дикари повскакивали, хватаясь за оружие, отставленное сторону, и замерли в ожидании, что им скажет, а прикажет делать Ням с непокорной добычей.
   Пока Беккер пришёл в себя, Баки уже ветром сдуло - Татьяна сбежала от людоедов, а те ещё этого не поняли. Прямо как танк поступила с ними - точнее одним из тех, кто некогда являлся чужаком для дикарей. Да вот добивать или давить лежачего не стала. И зря. Хотя... как знать. Сбежала - и то за счастье, а избежала очередного несчастья в отличие от класуки.
   Из уст Няма сорвалось одно короткое, но крепкое слово, охарактеризовавшее Баклицкую, как самку собаки. А затем, когда уяснил: людоеды в недоумении косятся на него - и не разделяют его взгляд на жизнь и тем более трофей - прибавил:
   - Да нафиг она нам сдалась - такая... никакая-А-А...
   У Юры ещё побаливало ушибленное место. Идти быстро он не мог, едва переставляя ноги, руки держал скрещенными внизу на уровне паха - подпрыгивал.
   Ранение оказалось серьёзным - нанесённое увечье ему. Дикарям пришлось помочь лидеру. Они взяли его и понесли.
   "Главное чтобы не на заклание!" - ещё подумалось Беккеру. Да понимал: табу - у людоедов свои порядки. А он вроде бы где-то даже герой - добыл жертву для заклания Ойё и... упустил. Однако надеялся: кого-то да ещё утащили из лагеря эти аборигены, спасая его шкуру.
   Не повезло Тушёнке. Дикари вскоре соединились, и Беккер был от счастья на седьмом небе - тут двух мнений и быть не могло - её он и сам готов был спалить вместо учителя-дикаря. А также была в некотором роде коллегой Ойё.
   Его имя и вырвалось у неё из гортани при виде ссохшихся мощей старого людоеда. Ей дикарь-палач показался настоящим Кощеем.
   - Уйди! Изыйди-и-и...
   Тушёнка приняла его за смерть с косой в виду наличия в костлявой конечности старейшины рода людоедов кривого посоха - и расщепившегося надвое с верхнего конца.
   Жрец покосился в недоумении на Беккера, заговорил почти на вполне вменяемом человеческом языке доступном даже класуке.
   - Она знать моя?
   Что-либо уточнить и уж тем более опровергнуть, бывший студент не успел, класука опередила его.
   - Конечно! Я такая...
   А какая - не стала пояснять, решив, как и любая женщина, остаться загадкой. Вновь поразила воображение старейшины рода. Да и как баба она была ничего, если не сказать больше - по меркам дикарей-людоедов - ого-го...
   Вот и Ойё не устоял перед природными изъянами, трактующимися у людоедов изысканной красотой. Из-за чего даже щеки порозовели - в голову ударила кровь. Чего с ним давно не случалось. А тут такое... Похоже, что палач положил глаз на Тушёнку. Про кличку той, как добыче людоедов, лучше было помалкивать, да и Беккеру не упоминать, а то неровен час... окажется последним в её жизни.
   - Выруч-Ай... Юра-А-А... - вскрикнула класука, когда Ойё прикоснулся к ней - лохмотьям изорванного сарафана иными людоедами, пока они её сюда тащили через дебри. И вдруг вспомнила: ничего не помнит из того, что там приключилось с ней - полезла руками туда, куда заинтересованно пялился нагловатого вида плешивый старикашка. Неожиданно выяснила - на ощупь - вроде бы ничего... лишнего, а и страшного не произошло. Знать и впрямь обошлось тогда, когда тот сопливо-смазливый голодранец трахнул её исключительно дубинкой по голове. Поскольку саднило значительно выше, и там запеклась кровь на волосах.
   - Ну и манеры здесь у вас...
   Ещё и укорить сумела, а хватило ума - и это в её-то положении - добычи людоедов.
   Некоторые из дикарей, чем и занимались - разводили костёр на родовом пепелище, искоса поглядывая на неё. Тушёнка давно не пользовалась таким успехом среди людей, пусть даже дикарей, а никогда и раньше не была избалована вниманием. А тут всё, чего не хватало ей там - в прежнем опостылевшем мире. Вот и затеяла кое-что, что сразу стало очевидно Беккеру - стремилась навести свои порядки у людоедов, расставив точки над "i".
   Ням оскалился ехидно. Именноо так, а никак иначе трактовалась его улыбка дикарями. Те переняли её у него, чем и одаривали частенько друг друга. А те ещё мартышки были, и одно слово - приматы... сродни примитивов.
   - Кто так разводит огонь, а? - поспешила перехватить Неведомская инициативу у людоедов, силой отняв у какого-то щуплого дикаря палку и стала сама делать так, как казалось ей будет правильно, а непременно должно быть. Поскольку считала: только она знает, что надо делать, и как, а будет правильно. Все остальные мнения ни в счёт, и прочее не брала в расчёт, не обращая внимания на доступные знаки говорящие открытым текстом на диалекте дикарей: они - людоеды.
   Вот и Тушёнка не заметив ничего такого, что можно было бы приготовить на открытом огне с углями, вопросительно уставилась на Беккера.
   - А чё они-то жрать собираются, Юра, а? Случаем не знаешь? А не подскажешь?
   - Конечно, класука...
   - Что... ты сказал? Как меня обозвал? А ну повтори! - поставила Неведомская руки в бока, подперев себя кулаками. А чесались у неё.
   - Ты - пища, класука! Терь до тя это дошло? И то: мы среди людоедов!
   Тушёнка резко переменилась. Её осанка изменилась и она осунулась. Былая удаль исчезла не только в поведении, но и с лица. Даже в глазах появился страх неизбежности перед смертью. А толком пожить не успела, как считала сама - и только собиралась по выходу на пеньсию. Да где там - лет десять оставалось, как женщине.
   Недолго горевала. И как показалось: нашла возможность избежать участи быть съеденой людоедами.
   - Ты это... Юра... скажи им, мол я...
   - Типа - невкусная, да? - ехидно скалился Беккер - не переставая.
   Тушёнка и сама поняла: этот номер не прокатит в её случае, ведь и тогда при пленении дикарём, он не внял словам, как вопиющемуму голосу разума. Но не торжествующему над тёмными людишками. Всё-таки дикари, и потом людоеды.
   - Нет, лучше объясни им на их наречии: я очень больной человек! У меня столько болезней - целый букет!..
   И стала вспоминать перечисляя их ещё с раннего детства, загибая пальцы каждой из рук по несколько раз, что даже у Беккера сложилось такое впечатление: она и впрямь больная, вот только на голову. Но это ничего - от мозга в случае чего людоеды могли ещё отказаться, преподнеся в дар зловещим духам-покровителям их рода-племени.
   Да только переводить ничего не потребовалось, старик поднатарел в русском языке и теперь всё сам мотал на ус. Ням как переводчик давно уже не требовался ему при общении с чужаками. И не явись он со славной добычей - сам бы послужил ей людоедам и оказался на пепелище в кострище. А так всё больше заставлял верить дикарей: они нуждаются в нём, как в мессии ниспосланном им духами-покровителями для их защиты. Да объявился конкурент, чего не сразу уяснил Беккер и то: ещё достанет его здесь класука. А ведь как всё хорошо получилось для него - и начиналось. Да вечно, а всегда найдётся кому испоганить вроде бы установившуюся идилию.
   Похоже, что Тушёнка - это его крест по жизни, а не только группы чужаков. С одной стороны студенты могли радоваться, что избавились от двух класук разом, поскольку и Валенок беследно исчезла. Да и прочие девчонки, что уже было практикантропам не с руки. А каждый человек - свой в доску. И хоронить их раньше времени не собирались. А что - идти войной на людоедов. Мих объявил едва ли не крестовый поход.
   Но пока что дикари о том ничего не подозревали, считая: для начала чужаки востановят силы и придут в себя после их набега, но тогда вновь сами и нападут. Обычная в здешних краях практика. Рисковать тут не любили и действовали наверняка, стягивая силы рода в кулак. Как здесь и сейчас в самой отдалённой пещере древнего стойбища среди лабиринта скал и серпантина в уещелье. Да огонь - столб дыма от пепелища - являлся прекрасным ориентиром для геодезистов на местности, означавшим ничто иное как: там и пируют нынче дикари-людоеды после наглого набега среди бела дня на их лагерь.
   Ойё аж заслушался Тушёнку. Впервые кто-то сумел заговорить зубы старейшему палачу рода людоедов. Он не сразу заметил, как и другие ссохшиеся костлявые мумии также смотрят не без интереса на неё.
   Вывод направшивался сам собой и был прост: раз добычу нельзя использовать в качестве еды, то надо её поползовать иным образом. Поэтому и постановили на состявшемся тут же общем совете - так тому и быть.
   - Ой-ё-о... - снова показалось палачу: Тушёнка льстила ему, а на деле просто испугалась. И пыталась вызнать у Беккера, что ей в дальнейшем грозит со стороны людоедов.
   - Ну как те сказать, класука... - начал бывший студент издалека.
   Та даже не обратила на то, как он её назвал - не это нынче было главным. Оно и понятно. Для начала хотелось жить, а точнее выжить - и даже за счастье, если получиться хотя бы из ума. А лиха беда начала. Людоеды, как ни крути и набивались в...
   Беккер продолжил после непродолжительной паузы, которая показалась ему к месту и гросмейтерской как шахматисту испытывающему терпение противника в проигранном им уже партии ему.
   - Даже и не знаю, а что...
   - По существу! Режь правду-матку! Ой-ё-о... Я хотела сказать: они меня не съедят?
   - Нет, но поступят несколько иначе, точнее используют и...
   - В качестве кого?
   - Скорее чего...
   - И чего же?!
   - Потом сюприз будет, - не желал раскрывать истинной тайны Беккер.
   - Юра!!!
   - Ням - я здесь среди дикарей...
   - Выходит: они и тебя пытались съесть, да...
   - Людоеды они, класука, этим всё и сказано! А ничего больше и не добавишь, как и не отнимишь! А у них - и подавно! Сама ещё ни раз убедишься!
   Ей было достаточно на данном этапе жизненного пути и того, что просто сохранили жизнь, а уж в каком качестве - прислуги или рабыни, да непростой, а сексуальной.
   Дикари быстро указали ей на её место, загнав в дальний край пещеры, и Тушёнка было решила: Беккер обманул её, поскольку с ней остался знакомый на рожу дикарь и явно не в качестве надзирателя.
   - Ты... - не поверила она своим глазам, скрестив руки над головой, дабы смягчить очередной удар дубинкой по голове.
   Тушёнка не заметила: людоед не был вооружён и явился к ней с пустыми руками. Дары ей пока что не полагались. Она сама оказалась им для тех кому не хватало женских ласк и любовный утех. Это она и поняла, когда дикарь сорвал с себя шкуру - обнажился, выставляя напоказ то, что скрывала она. А здесь также тьма.
   Тушёнка всё ещё никак не могла понять, чего тому требуется от неё, кинулась на стену, стараясь вскарабкаться на отвестное препятствие, вдруг почувствовала: дикарь зашёл с тыла и взял её, что называется за задницу.
   - Ой-ёй-ёй... - заголосила класука. Ей показалось: она наткнулась задней точкой опоры на сук. Было больно. Да деваться некуда - впереди стена, а сзади на неё навлился дикарь-людоед и пыхтел. - Ты чё делаешь, дура-а-ак? Да не та-а-ак! Одно слово - дика-а-арь... Не туда-а-а... А хотя-а-а... чем рожа-а-ать... та-а-аких уродо-о-ов... Уж лучше и впря-а-амь туда-а-а... Ещё-о-о... О-о-о... да-а-а... Да-а-а... Та-а-ак... Дав-Ай... Не останаливайся-а-а...
   Людоед-любовник разочаровал, и выдохся на ровном месте в самый неподходящий момент. Вовсе соскользнул с Тушёнки.
   - Э, я не поняла?! - ещё и возмутилась она. - После будешь валяться - ща со мной обязан! А жениться на мне, после всего того, что было между нами!
   Она сгребла его в охапку и ткнула лицом в собственные груди, вроде бы как приголубила, шепча на ухо:
   - Соберёшься с силами - возвращайся - буду ждать... с нетерпением!..
   Поцеловала в засос, делая искуственное дыхание рот в рот. Дикарь очнулся и пытался сбежать, да где там - Тушёнка взяла его за то самое - и не отпускала.
   - Попался, людоед... мой ненаглядный!
   Так с голым задом и бежал от неё молодой любовник. Иные дикари, выстроившиеся в очередь за ним, наотрез отказались воспользоваться незавидным положением добычи, и пальму первенства, как и полное право, надгураться над ней имел тот, кто добыл её. Да оказался не рад этому. Теперь и они.
   Старики и те ещё подумали лишний раз, а стоит ли им на старости лет вспоминать былую удаль с задором. Похоже что там, куда они "намылились" без напора и делать нечего. Незнакомка поразила людоедов до глубины их тёмной душёнки. Одно слово - Тушёнка, а по жизни - класука.
   Даже Ойё повернул вспять, а то так недолго оказатсья и в погребальной яме, либо на своём же собственном пепелище. Оно ему надо - тем более сейчас, когда вроде бы его ученик вернулся с первой настоящей победой.
   Про побег и то, что чужаки не уничтожины, Ням естественно умолчал, а и воины принимавшие участие в схватке там с амазонкой, также не стали вспоминать. Иначе бы у них из-за старика возникли новые проблемы. А столкновение с Астрой им грозило большими бедами чем даже с кланом иродов в открытом противостоянии.
   Да новые лица и также особи среди чужаков противоположного пола были доставлены в родовую пещеру дикарей исключительно воинствующими людоедами.
   Так что симпатии тут же перенеслись с Тушёнки на её студенток. И то, через что тем предстояло только пройти, она уже познала на своём горьком опыте, а такова была незавидная доля любой женщины в диком крае пожирателей.
   Среди прочих девиц в плену оказалась Воронович. Баклицкая сбежала, а вот её подруге не подфартило. Она изначально очутилась в руках крепкого дикаря. Людоед носил не только шкуру убитого им хищного зверя, а и череп, который теперь не снимался благодаря Ирке. Уж вбила, так вбила его ему в голову, а достучаться до мозга так и не смогла - не зомби - обычная девчонка, пускай и боевая. Также ещё намеревалась показать себя.
   Ойё задумал отсортировать девиц чужаков. Беккер тоже пожелал принять участие в данном мероприятии. Да куда там и не угнаться ему даже за старейшинами. Они признали студенток прекрасными дарами от сородичей.
   - Кого же тогда спалим? - напомнил Беккер Ойё для чего был послан им, а едва ли не изгнан из стойбища, чтобы потом забыть о духах-прокровителях. А также напомнил про ирода и... было ещё с кем воевать при желании, а до полной и безоговорочной победы.
   Но у людоедов прослеживалась одна нехорошая черта, как у немцев: война - войной, а вот обед - по расписанию. Да пока что дело не шло о том, чтобы кого-то сожрать из числа студенток в виду обнаруженного у них узьяна. Да, костлявы по здешним меркам, но как сложены. И таких чистых, с ухоженой кожей и волосами женщин - не видели и не помнили на своей памяти даже старейшины различных племён. Словно сговорились - и разобрать их себе в качестве не то в хранительниц очага, не то как рабынь. У кого на что хватит ума, а похоже оконвательно выжили из него.
   Беккер мог и вовсе остаться без награды. Да снова напомнил: это он выиграл ту битву с чужаками и все студентки - его личные трофеи. Требовал уступить ему хотя бы одну.
   Его отослали, а точнее послали и куда подальше, указав в сторону места обитания класуки. Беккер обиделся на людоедов. А это было чревато в их случае. Мстить он умел, а любил, и делал это изощрённым методом исподтишка, стравливая тех, кто был неприятен ему меж собой, а сам в это время наблюдал со стороны за схваткой довольный собой, потирая потные ладони.
   Он положил глаз на Ворону, требуя её себе в качестве достойного трофея, даже подмигнул той невзначай, чтобы и она сделала выборв в пользу него. Но чего добился, того же чего и от Баклицкой.
   - Ой-ё-о... - застонал он.
   Старик-учитель тут же уяснил, как и иные старейшины рода людоедов: с Воронович лучше не связываться. И раз оба сделали свой выбор - пленница и Ням - так тому и быть. Они уступили им, разрешив уединиться.
   - Ты чё творишь, птица-а-а... - не прошла боль у Бекера.
   Два раза в одну воронку снаряд не попадал - Юра точно помнил из истории, а данную пословицу. Но ему был предоставлен шанс опровергнуть её. Всё-таки не Ньютон и закон тяготения изобрёл именно учёный. А сам оказался научен горькому опыту. И повторять в третий раз одну и ту же ошибку не стал.
   - Давай без этого... - заявил он при повторной попытке общения с сокурсницей. - Я тебе не сделаю ничего плохого, таки и ты будь более сговорчивей, иначе людоеды отужинают сегодня тобой! Если ещё не дошло это до тебя - повторю: ты мне жизнью обязана!
   - Ах ты ж паразит! Да если бы не ты, я бы сейчас сидела в лагере, а не в этой вонючей дыре с оглоедами-и-и... - набросилась Ирка с кулаками и не только на Беккера.
   Это было что-то сродни матриархата в отдельно взятой ячейке общества у людоедов. И многим из них - в основном мужчинам - не понравилось, что баба раскомандовалась. Няму требовалось поставить её на место.
   Ойё сунул ему дубинку в руку. Жест был красноречив.
   - Я это, Ворона... - зашёл издалека Беккер. - Как бы те сказать...
   - Короче, предатель... рода человеческого! - выдала Воронович.
   - Типа... трахну тебя...
   - Чё-о-о?!
   - ...дубинкой для виду, а не так, как решила сама! И даже не надейся!
   - Ублюдок!
   Деваться некуда, Беккер замахнулся на Ирку, а та не будь полной дурой, перехватила инициативу, а с ней и руку с дубинкой у Беккера - выхватила и ударила его сама туда, куда тот снова не ожидал, да получил. И на этот раз по голове. Что называется: сразила его наповал.
   - Ойё... - выдал и сам старик-палач собственное имя на-гора. Вот кому ему следовало передать свой жизненный опыт - палача - ей, а не Беккеру. Призадумался - и было над чем не только ему, но и иным старейшинам.
   Чужаки поражали своей смелостью и бесстрашием. И где-то временами казались ужаснее и опаснее иродов. Дикари всё ещё наедялись: их минёт участь столкновения с ними, а те уже направлялись на рапторах в набег по их души, а точнее тела, вторгнувшись в пределы священной долины людоедов.
  

***

  
   Ударив препода в зубы, Зуб не успокоился. Злость не прошла, его напротив порывало на повторное действие. Мих сразу уловил: не сдержит друга - одним попаданцем у них в этом мире станет меньше. А не любил доводить дело меж своими людьми до разборок с рукоприкладством. Всегда можно было договориться до чего-то, а какого-то приемлимого результата, устроившего бы обе ранее несговорчивые стороны.
   - Пошумели - и будет, Зуб! Меру тоже надо знать! А и руки не стоит лишний раз распускать!
   Практикантропы отвлеклись от Астры, пока та занималась ранеными, показавшись многим из чужаков сущим ангелом, явившимся по их души, поскольку бренные тела они, похоже, потеряли раз и навсегда, то соответственно им пора на небеса. Проверку адом вроде бы уже прошли, каковым казался им дикий край заселеный людоедами и прочими пожирателями. А и лесными чудовищами им подстать из числа фауны и даже флоры, если вспомнить крона. Да понятия не имели, что он представляет собой. Хотя и от всё подмечающего и замечающего взгляда Астры не усползнули даже его останки. И то, что чужаки справились с ним при помощи огня. А его он боялся больше всего и был беспомощен. Ибо порождение иной стихии.
   Долго мучиться раненым чужакам не пришлось, поскольку ангел в лице незнакомки продолжал суетиться меж ними, поднимая на ноги тех, кого была в силах, а кого нет, просто избавляла от боли либо мук, помагая отойти в мир иной. Выбилась из сил.
   Но снова крики чужаков и... Они накинулись на парочку дикарей, явившуюся в лагерь вслед за практикантропами с незнакомкой.
   - Оставьте их в покое! - в который раз вступился Мих за них.
   Зуб поддержал его.
   - Они с нами - заодно! И помогут нам отомстить людоедам за то, что они устроили нам здесь!
   Практикантропы вновь завели разговор об ответном ходе - конём. Сил на участие в походе у сокурсников не осталось.
   "Я помогу! Угу..." - вмешалась Астра, обращаясь мысленным посылом к тем, с кем установила ранее контакт. И Мих уловил больше, нежели Зуб, но тоже то, что было необходимо.
   "Как? Каким образом?" - отреагировал адекватно и ситуации Мих, продолжив мысленное общение.
   Со стороны залюбуешься - могло показаться: меж ними установилась идиллия сродни любви с первого взгляда. Когда слова при общении меж любящими сердцами и родственными душами неуместны, а лишние.
   - Да... - вставился Зуб. Он также хотел это знать и понять. Но не всем дано, и было скрытным общение, произошедшее помимо его воли меж другом и незнакомкой.
   Они закрылись даже от него.
   - Э, я не понял! Вы чё - обособились от меня?
   - Обана! - не растерялся Чёрт. - А это чё за баба такая? Откуда она у нас взялась? И много ли там таких, где вы были?
   - Да с нас и одной такой вполне хватит... - ляпнул Зуб не подумавши, а Чёрт и не понял его, точнее так, как было выгодно ему.
   - Чё всам деле безотказная она?
   - Ага... - проступила ухмылка ехидства на лице Зуба. - Она такая - только будь с ней более настырным - напористым! Ну, понял?
   - Я не понял - ты чё думаешь: я - дурак!?
   - Нет, Чёрт тебя дери, аки сидорову козу! Ты - чудак на букву "Му"! Угу?
   - С дороги... - кинулся Чёрт мимо него к незнакомке.
   Мих не видел препода - вообще ничего - кроме той, кто овладела его мыслями. Вдруг отторгла его, как до этого друга и... переключилась на препода.
   Мих не успел его сдержать, да и Астру. Та сама остановила негативную энергию, направленную на неё, блокировав поднятием руки и выставленной перед собой ладонью.
   Чёрт остолбенел. Ему показалось: его парализовало. Но язык работал в прежнем режиме.
   - Кто меня держит? Отпустите! Сейчас же, иначе я не ручаюсь за себя!
   - Это я за Астру, - уяснил Мих: если не вмешается, а не влезет меж ними - преподу достанется - и неслабо.
   Сам угодил под каток, но вскользь. У него обледенела рука, а вот Чёрт обледенел, как в прямом, так и переносном смысле, покрывшись толстой коркой наледи. И это в самую жару.
   - А ну разойдись... - разошёлся в свою очередь Зуб, подхватив дубинку дикаря и вломил ей по ледяному изваянию препода. - Эй, там... Кто-нибудь слышит меня? Ау-у-у...
   Зуб орал Чёрту в ухо. А тому хоть бы хны. Практикантропу пришлось повалить препода на землю и добить - ногами... обивая лёд с тела.
   - А может нам его с тобой, Мих, отправить в костёр? Быстрее оттает и отойдёт...
   - Если только в мир иной...
   Чёрт подскочил без посторонней помощи и прямым ходом кинулся в барак - закрылся.
   - Лады, чуть опосля побеспокоим - и войдём через окно, - отпустил его Зуб на время, дав придти в себя, понимая: тема похода - не обсуждается. На повестке вопрос с ним обстоит несколько иначе, а именно: кто отправится с ними отбивать сокурсник и класук?
   Про последних практикантропы любезно умолчали, зато напомнили про первых.
   - Мужики мы или кто? - вторил Зуб, помогая другу. - Нас задело, а вас, похоже, не очень то, что дикари из числа людоедов похозяйничали тут у нас! Думаете не вернуться? Так ошибаетесь! Когда употребят наших баб - и кто знает - как, затем захотят ещё отыметь и нас! Но я и Мих не намерены подставлять им свой тыл! Мы тоже не лыком шиты, и кое-чем подпоясаны! А лозунг на всех один - практикантропов: кто не с нами, тот против нас! Всё или ничего! Сейчас или никогда!..
   Зуб иной раз поражал, а всегда говорил прямо и открыто, что думает. Но тут... как непревзойдённый оратор. Уж чего не отнять у него, так это смелости. На то и кличка - Зуб, а фамилия - Зубченко. Частенько показывал зубы, а здесь у него и "клык" был. И даже спать с ним ложился, как с любимой женщиной. Иначе и быть не могло.
   Варвар естественно первым среди всех заявил о желании принять непосредственное участие в погроме... людоедов, а не еврейском, хотя вспомнил про одного жида среди дикарей. Лапоть не был отмщён им перед Беккером. Так что это был его долг перед ним, а не преподом. И требовалось оплатить сполна. Жаждал крови.
   Да и иные практикантропы колебаться не стали. Они видели: при наличии зверюги и монстра, а странной и необычной незнакомки со сверхспособностями, поход не окажется им таким уж убийственным или смертельно-опасным. Станут позади своих лидеров и... как-нибудь отобьются - и не от жизни. А ставить людоедов на место давно было пора, тут и случай подвернулся - неприятный, но всё же - когда-то надо было делать и им вылазку в стан противника после той первой при потере Лаптя.
   За пятёркой практикантропов в виду излечения не только Миколы при извлечении у него стрелы из срамного места, а и тяжёлой раны Ишака залеченной рукой Астры при одном лишь прикосновении, к походу изъявили желание примкнуть ещё четыре сокурсника - Ходок, Боров, Кура и Кислый. А куда Шавель без баб - ему некуда деваться - край. Обслуживать себя не был приучен. Да и Павлик, что Морозова - она же Алёна, и Лёлик - также в плену у людоедов. Очень на это надеялся - и не сожрали их, употребив иным образом, как сам любил... и их за это самое.
   Ну и Вежновец с Соском согласились пойти, а всем вместе всё сподручнее. По такому случаю даже наведались в барак к Чёрту. Тот послал их к тому, кем самого прозвали, а, похоже, допился до чёртиков. Но вот Лабуха с Молдовой они забрали у него - вместе с пойлом.
   Зуб и тут умудрился проявить незаурядную смекалку.
   - Их пойло горит, Мих! Слышь, дружище! У нас снова имеется оружие массового поражения! Ха-ха... Не гранаты, да против дикарей самое оно в пещере-то! Ну и устроим там светопреставление им! Шкуры точно попалим!.. Живём, мужики!..
   Алкозавры не особенно обрадовались данному заявлению. Не для того они переводили дурман-плоды на плодово-выгодный напиток, чтобы вот так запросто расстаться с ним, да ещё в противоестественной для них форме. Это был верх кощунства - жечь бутылки сивухи и бить о головы дикарей, пусть даже таких коими являлись людоеды.
   - Придёт время - ещё сами попируем, - уверил Зуб алкозавров. - И на костях пожирателей!
   И вновь сборы много времени не заняли, однако торопиться мстители из числа истребителей пожирателей всех мастей не стали, следовало учесть всё, поскольку отправлялись на вражескую территорию и перевес - численный - был многократно на стороне людоедов. Сами убедились в этом и не раз. Так что уповать на авось, а тем более небось, и пронесёт - явно не стоило, и было чревато. А чем - пример на лицо. В лагере у чужаков появились кресты, и ямки в качестве могил пригодились. Под ними и похоронили тех сокурсников из 358-й группы, кто сложил свои головы в неведомом им всем крае.
   И живые, а выжившие практикантропы, позавидовали им. Поскольку ещё предстояло помучиться здесь какое-то время. И кто знает, чем закончится их поход к стойбищу людоедов. Надеялись, конечно, все на лучшее, но помнили и о худшем, а везти им не может всегда. Это и была суровая правда жизни. Выживает сильнейший, хотя и не всегда, а соответственно хитрейший, либо умнейший. А хитрее, либо умнее, чем то, каким образом затеяли чужаки поступить в отношении людоедов было нельзя.
   Чёрт не сразу и уяснил, что остался практически один - напился до чёртиков. И Астра замешкалась. Поначалу она немного постояла у поверженного порождения.
   "Крон..." - услышал Мих только одно слово от неё. А затем испугался за неё, когда она при виде пролома в земле, обозвала его на родном наречии: "Гибь".
   Что это означало - не стал вникать, а стоило бы и выслушать довод той, в ком не чаял души. Но забот у него хватало и без того, какие ещё пыталась создать ему незнакомка, прозванная им про себя амазонкой. Да была безоружна, хотя и вооружена так, как никто не мог вооружиться среди чужаков и аборигенов вместе взятых. Магия - она везде магия, а нечеловеческие сверхспособности как не обзови, всё оружие, если с умом применить. На практике - и подавно.
   Прямо как в пословице: знание - сила. Но тут же на ум приходила иная: а сила есть - ума не надо! Кому-то и не было дано - например людоедам, да и практикантропам не всем, а постичь то, что готова была открыть Астра одному из практикантропов...
   "Не сейчас, родная! Давай потом!"
   "Потом - это когда?"
   "После похода!"
   "Будет слишком поздно! И уже ничто не изменить!"
   "Знать: чему быть - того не миновать!"
   "Ты не прав, чужак!"
   "Не тебе судить нас!"
   "И снова не прав!"
   "Может хватить качать права? Лучше б помогла, родная!"
   "Вот тут ты прав - вам никуда без меня - и нет хода!"
   - Я чё-то слышал или мне показалось?! - округлились глаза у Зуба.
   - Скорее всего, что и очевидно! Ты тронулся умом, Андр...талец! - озадачил Мих.
   - Мне не гони, дружище!
   - Тогда забудь, словно ничего не было! А я уже - и сразу!
   - Не ну... так дела не делаются, Мих! А ещё друг... называется... И потом нам никак без знамени... боевого!
   - После разгрома людоедов что-нибудь обязательно придумаем с тобой на пару - угу?
   - Обещаешь?
   - Слово даю!
   - Лучше зуб...
   - Как скажешь, Зуб - клянусь!..
  
  

Глава 18

ПОХОД

  

"Наше дело правое, а врага найдём!"

(девиз практикантропа)

  
   Собрав силы в кулак - парней способных противостоять не только людоедам, но и прочим пренеприятным жизненным обстоятельствам - Мих на пару с Зубом возглавил увеличившийся в разы отряд практикантропов. И всё равно их была капля в море. По их прикидкам - дикари в живой силе превосходили их десятикратно - и это минимум. Да деваться некуда - без девчонок в этом мире никак. А похоже, что придётся остаться навечно, как и тем из сокурсников, кто уже сложил здесь свои головы. Так что месть в их случае была не такая уж бездумная, и вообще о ней старался никто не думать. Они просто обязаны спасти тех, с кем и дальше предстоить здесь жить, а выживать каждый день и ночь, даже если придётся из ума. А лиха беда начала - неделю не простояли лагерем в неведомом крае и на тебе - потерпели сокрушительное поражение. Даже скорее разгром, хотя с какой стороны посмотреть - если с позиции вернувшихся лидеров, то они как раз ничего ещё и никому не проиграли, поэтому те, кто вновь примкнул к ним, а не наоборот - забыли разногласия, какие меж ними возникали уже тут, а про былые обиды из студенческой жизни - и вовсе никто не вспоминал. Цивилизованный мир отныне казался им чем-то несуществующим, точно сладкий сон, будораживший их сознание, из-за чего пробуждаться всякий раз было неимоверно тяжело.
   Однако не тяжелее, чем давался им нынче этот поход в преддверии сгущающихся сумерек. Держаться приходилось компактно - шли в две шеренги. Основу составляли трио лидеров с незнакомкой-амазонкой и двумя зверюгами. Да чуть впереди них дикарь с дикаркой суетились, как следопыты, предупреждая отряд практикантропов о малейшем подозрительном шорохе, не то что встречающимся следам.
   Иные практикантропы следовавшие за ними, а таковых было чёртова дюжина, озирались в страхе по сторонам. Давно они не забредали столь далеко от лагеря - с той самой вылазки, когда потеряли единственно-нормального препода. О чём неустанно твердил Варвар.
   - Да прекрати уже - сколько можно... - надоело Зубу выслушивать его бредни сродни нытья. - Тоже мне, блин, тошнотик! Я не узнаю тя, братан!
   - Я сам себя... - был обозлён на всех и сразу, а свою собственную судьбу Ясюлюнец.
   Ему и раньше не везло - по жизни - и с сокурсниками. На то и Фашист - был, а нынче и вовсе стал Варваром - недалеко ушёл от дикарей. Благо человечину не употреблял, как здешние аборигены. Но во всём остальном - одичал, как и людоеды.
   Вот и Зуб опасался того же, как впрочем, и Мих. Да только у него появилась маленькая надежда, хотя и тут ещё бабушка надвое сказала - незнакомка та же дикарка, пусть и не вела себя подстать людоедам, но то, что она в своём мире - очевидно. Как и то: природа не обделила её статью.
   Зуб до сих пор искоса поглядывал на изумительно-обворожительную фигуру амазонки. Стриптизёрши частенько наведывающиеся в спортклуб и те в сравнении с ней не шли, а рядом на подиуме не стояли и прочие красотки со званиями мисс-мира. Да, невысока, где-то 160 с копейкой - не более того, но как сложена - стройна и грациозна точно лань. А уж округлые формы бёдер, как у молодой сексуальной латиночки, да спина, грудь и шея такие - закачаешься. Мужики - да поймут, а бабы - обзавидуются. Осанка изумительная - и подчёркивала: она - дитя природы. Ей были чужды любые излишки, и она брала от жизни столько, сколько ей было необходимо. А пока что ни разу не завела речи о еде.
   "Интересно, она вообще-то ест или как? И спит ли? А не похоже, что вообще устаёт?"
   И впрямь не знала устали. Практикантропы уж на что студенты, а по жизни аки волки и учились на геодезистов, а там слабаки долго не задерживались, поскольку на себе во время практики, даже по городу приходилось иной раз таскать такие веса, что мама не горюй - килограмм по 25 - не меньше. И девки также впрягались. Филонить никому не приходилось. Да и потом не зря же в учреждении обычно геодезисты и выигрывали с завидным, а за явным преимуществом, все состязания, как внутри, так и вне его стен, при проведении городских чемпионатов. Но даже им иной раз было не угнаться за Астрой. Та пару раз отходила от них, стараясь даже где-то опередить или упредить Йоё и Ёйо. Казалось: не они ведут практикантропов, а она их, указывая им мысленно верную дорогу.
   - Я всё думаю, Мих...
   - О чём, если не секрет, Зуб... - упредил тот друга с вопросом. - О том же чём и я, а все в отряде? Вон... даже Варвар на Астру глаз положил!
   - Да я бы ща и от Примы не отказался, - вспомнились Ясюлюнцу дикие отечественные сигареты.
   - Ну-ну... - соскалился Зуб. - Я тя понимаю...
   - Что ты понимаешь! Ты когда-нибудь курил?
   - Да, но ещё в детстве бросил!
   - Будет заливать...
   - Во - это как раз по мне вид отдыха - и спорт - литрбол! Ща бы взял на грудь сто грамм, а лучше килограмм того, что несём в бутылках! Аж у самого сердце кровью обливается, как подумаю: придётся не только жечь, а и тару бить у дикарей! Начинаю понимать... твою... Лабуха с Молдовой!
   Но те не унывали, они сейчас как раз чем занимались - смалили, раскурив свои самокрутки подобно на трубки мира.
   - И нафиг они нам сдались, Мих?
   - Для массовости, Зуб... - предположил Варвар.
   И где-то был прав.
   - Нет, пускай привыкают: им не выжить без нас, а и дня не продержаться...
   - Да им пофиг всё, дружище! Поэтому и ведут убийственный образ жизни по принципу: если не дикари доконают их, то сами себя - рано или поздно! Хотя конечно всегда лучше поздно, а в нашем случае и вовсе - никогда! Но ведь так не бывает - верно?
   - Чё вы у меня об этом спрашиваете? Я ведь знаю не больше вашего!
   - Хм, а у кого тогда спросить, Мих?
   - Да хоть у неё... - обрадовался он возвращению Астры.
   Та сразу уловила исходящее от партнёра мысленное недовольство.
   "Ты где была? А столько времени пропадала? Я уже места себе не находил? Мог ведь и дров наломать!"
   В ответ обезоруживающая улыбка от амазонки, и также оправдательная речь мысленно.
   "Не мужское это дело интересоваться у женщины причиной её отсутствия! Что если я по нужде отошла?"
   "И что же за нужда такая, а тебя заставила покинуть нас? Или может быть, мы чем-то тебе не угодили?"
   Общение со стороны сердобольного практикантропа больше походило на семейную склоку. Амазонка в очередной раз улыбнулась и...
   "Прости, я не то хотел сказать! И вообще ничего такого плохого не думал в отношении тебя! Просто... всё непросто... вырвалось! Слетело... и даже не с языка!.. Хотя... Ну как те сказать, а правильно подумать? Не знаю!.."
   "Я знаю - и всё, что у тебя делается на душе! Мне тоже не по себе!"
   "Вот и скажи мне, а донеси свои мысли: что тебя так беспокоит? Что нас мало? Зато как говорит мой друг, Зуб: мы в тельняшках!"
   Это была сущая правда, как ни взгляни, а все студенты предпочитали носить данный вид нательной морской одежды. Очень практично. Хотя и военная атрибутика присутствовала и не только в облачении у Вежновца.
   Чего стоили только солнцезащитные очки. Это вообще по здешним меркам костяного века - сокровище, а последний, если не единственный писк моды.
   Да тут и впрямь кто-то пищал, а точнее стонал или даже стенал. Перед практикантропами выросла дикарка. Те ещё, кто недавно примкнул к ним, никак не могли привыкнуть к парочке людоедов, как к своим проводникам, а все людоеды для них на одно лицо, точно азиаты. Вот и выставляли пугающе-угрожающе своё оружие - лопаты и топоры, полагаясь на их металлическую основу, которой можно что угодно разрубить, а плоть с костями - подавно. Стоит только посильнее размахнуться.
   До беды пока дело разборок полётов не дошло.
   - Что произошло? - вопросили разом три лидера.
   Да перевела им то, с чем столкнулись их следопыты и то мысленно, Астра.
   "Где она?"
   - Кто? - озадачил вслух Зуб очередным вопросом иных спутников. Тем было невдомёк, что шикарная с виду амазонка, не является немой от рождения. Ей проще и доступнее было донести свои мысли чужакам, чем полагаться на язык при общении с ними. Всё одно не поймут наречия здешнего мира. А мало чем разнился от звуков не похожих на слова, в том числе и отдалённо.
   Ответа не потребовалось, дикарка поманила амазонку за собой, а за той подался Мих.
   - Останься, Зуб! И ты, Варвар! Мало ли что!
   - Ещё чего! Я с тобой, напарник! - вспылил Зуб.
   - Да я один с этой ватагой справлюсь! - уверил их Варвар.
   Вместе с ними подались их звери. Бегали как привязанные. И если Вый-Лох за Астрой, променяв её на практикантропа, то бронезавр напротив всегда находился у него со спины. Они оба являли собой пословицу-афоризм: мы в ответе за тех, кого приручили. А они и вовсе их прикормили - с руки.
   Та о ком завела речь дикарка, плакала навзрыд, и при виде дикаря ещё безбожно ругалась. И чтобы она... невероятно.
   - Баки?! - округлились у Михея глаза - на пару с Зубом.
   Татьяна не удосужилась взглянуть на одичавших сокурсников, продолжала слёзно выть:
   - А-а-а... ещё-о-о... мужики-и-и...
   - Это она ща про что, и кому - типа нам?! - выдал Зуб.
   - Наверняка думает: мы тоже в плену у людоедов...
   - Сбежала! Ай, молодца, красавица! - повеселел Зуб. - Дай я тебя расцелую!..
   - Укушу... - пригрозила Баклицкая - а всегда была скорая на расправу.
   Что и подтвердила Астра.
   "Я сама - позвольте мне?"
   "Добро - попробуй!" - согласился Мих.
   - Ну-ну, рискни... - вторил ему на словах Зуб.
   Последовало всего лишь одно прикосновение ладони амазонки к растрепавшимся волосам сокурсницы практикантропов, и слёзы перестали катить по её багровым щекам. Даже всхлипывания навзрыд прекратились.
   - Они угнали Ворону-у-у...
   "Ну-ну-ну... - пришлось дополнительно Астре провести по волосам рукой Татьяны. - Ты очень смелая девушка! Что редкость даже в нашем диком мире!"
   - А ты кто? Я знаю тебя? Или ты меня? - пыталась припомнить Татьяна странную соседку. На дикаря-людоеда не похожа, напротив внешность очень приятная. И косметики ни капельки, а из одежды и вовсе дары природы, да и сама её дитя.
   "Успокоилась?"
   - А я и не огорчалась! Просто Ирку жалко! И... - она вспомнила про Неведомскую. - Класуку также в плен увели! А меня и вовсе хотели...
   - Тебя - не смеши... - вмешался Зуб не к месту и не ко времени, а всегда со своими ехидными шутками-прибаутками.
   - Да-да! И Беккер - паскуда! Он навалился на меня, а я...
   - Вот-вот! Дальше подробно во всех тонкостях деталей того происшествия! Ведь как-то же сбежала от них или не понравилась им? А и есть тебя, они явно не собирались!
   - Зуб, дам в зубы! - процедил сквозь свои Мих.
   - Да молчу я! Молчу! Угу... - и сам уже понял напарник: перегнул палку. Но так уж был устроен - паршивая черта характера. Пока не добьёт - не успокоиться. Что по здешним меркам дикого края даже неплохо, а очень хорошо.
   - Я не помню уже, как всё было! Но Беккер запомнит меня надолго!
   - Ну, ты прямо танк, Баки! Одно слово - Татьяна! Ха-ха...
   - Зуб...
   - Я это к тому, Мих! Давай и её возьмём к себе в отряд практикантропшей? А то скучно без баб! И дикарка ни в счёт! У неё дикарь! Даже амазонка! Мне не тягаться с тобой! А Баки - пусть будет штатная медсестра - на подхвате случись чего! И ведь выручит! Попомни мои слова!
   - Ей всё одно сейчас нельзя одной оставаться...
   - А вы куда направляетесь, мальчишки?
   - Играть в казаки-разбойники с людоедами! Ты как - с нами или...
   - Оружие дадите?
   - Оп-па! Вот так вот - да! Я ж говорил, Мих: она - наш человек - практикантропша! Первая, а пока единственная и... неповторимая!
   - Повтори, что ты сказал?
   - Понравилось?
   - Не очень...
   - Смотри, Зуб, договоришься и...
   - Чё?
   - Придётся жениться... - съехидничал Мих.
   Как ни странно было, но Баки понравилась его шутка.
   - Да ну вас... - отмахнулся Зуб. - Время уходит! Не за тем на ночь в дебри попёрлись! И скоро не дикари будут самими страшными врагами, а твари!
   "Да-да! И мои силы небезграничны!" - неожиданно озадачила Астра.
   - Это как нам тебя понимать, а? - изумился Зуб - и не только. Просто он произнёс свои мысли вслух в отличие от друга.
   "Свет даёт мне силы!"
   - Дневное светило?
   "Ночное тоже, но не такие, как днём!"
   - Во, блин! А ё-маё! И твоё-наше! Раньше не могла сказать?
   "Вы не слушали меня - не слышали то, что я пыталась вам сказать!"
   - Мля... - уставился Зуб на Михея.
   - Она этого не говорила, а мы ничего не слышали!
   - То-то и оно, что она-то как раз и молчит, и даже не мычит! А вот мы...
   - Забудь, Зуб.
   - Мальчики - вы бредите?! - округлились глаза у Баклицкой.
   - Вот только ты ещё не начинай, Танк!
   - Я - Баки... - напомнила Татьяна.
   - Забудь это прозвище - оно в прошлом! Отныне я, как второй практикантроп по праву, нарекаю тебя - Танк - с вытекающими из этого последствиями...
   - Для себя?
   - Тех, кто столкнётся с тобой, а познакомится и с моим оружием!
   - Так, а я про что - когда уже дадите чего стоящее - и мне бы желательно получить топор!
   - А лопату не хошь?
   - А сам ей от меня?
   - Время... - напомнил Мих.
   Следовало торопиться.
   - Ладно, пошли, выберем тебе какой-нибудь кол и... Не думай, что тебе придётся глушить людоедов, главное, когда мы нагрянем к ним в пещеру - никого не выпускай, а мимо себя не пропускай. Ты у нас будешь за вратаря! Поняла?
   - Нет...
   - Зуб...
   - Да, Мих...
   - Ты чё плетёшь?
   - Да пока ничё, а чё?
   - Так займись сетью для ворот...
   - Ты опять?
   - А сам?
   - Понял - молчу...
   Дальше идти практикантропы старались как можно тише, поскольку с каждым новым шагом приближались всё ближе и ближе к стойбищу людоедов, где собралось не то что племя, а несколько, составляя многолюдный род.
   И точно - стоило им подняться на лысую гору, как оттуда открылся прекрасный вид на невысокие скалы подобно каменным джунглям, раскинувшимся посреди лесных дебрей. Над верхушками шпилей вился дымок. Так казалось издалека, но как стали подходить ближе, уже напоминал столб дыма от пожарища. Видимо дикари и впрямь пировали, запекая нечто на углях. И ничего не боялись. Это было их главной ошибкой. Хотя дикарь-следопыт предупреждал об усиленных нарядах охраны и говорил о двух по десятку в каждом. И там у них не только дубинки, а ещё колья и луки со стрелами.
   С лучниками практикантропов людоедам, конечно, не тягаться в дальности стрельбы, а в меткости силы были примерно равны. Да небольшое преимущество в ближнем бою у чужаков - имелись бутылки с горючей смесью, если сами не угодят под град камней со скал, потому как орудовать предстояло в узком ущелье, которое дикари знали, как свои пять пальцев... на обеих руках.
   - Как думаешь, Мих, что они там жарят? - озаботился данным вопросом Зуб, а заодно озадачил напарника и друга по жизни.
   - Тебе точно нужен мой ответ?
   - Нет...
   - Вот и поговорили...
   - Согласен...
   У практикантропов ещё теплилась надежда на то, что им удастся спасти хоть часть девиц угнанных в плен людоедами. Ни о чём другом и думать не могли, но все всё понимали, как и то: с кем имеют дело. А вновь предстоит столкнуться и не на жизнь, а на смерть.
   "Не думай о плохом, а думай о хорошем!" - уловил Мих посыл от Астры.
   Он брёл сейчас, потупив взор в землю, глядя себе под ноги и не из-за сгущающихся сумерек, опасаясь споткнуться и потерять равновесие, а душевный покой. Даже тело амазонки больше не будоражило его подсознание. Он словно не замечал её - ничего кругом. Перед глазами стояла лишь картина дымного столба от кострища в стойбище людоедов, а в нём ему виделись...
   "Нет, и впрямь лучше не думать об этом! Ты права, Астра! Как всегда!"
   На миг ему показалось: они знакомы с незнакомкой целую вечность.
   "Но также не бывает - по определению может быть! И потом... мы люди разных временных измерений!"
   "Всё в этой жизни и наших мирах относительно - у природы свои законы, не поддающиеся осмыслению! Важно всё принимать, как есть, только так и можно постичь сущность бытия нашего общего мироздания!"
   - Вот только лекции из области научной фантастики сейчас не надо, да! И меня доставать ей! - снова вставился Зуб. - Договорились?
   Он договорился - Астра заставила его замолчать. У Зуба округлились глаза.
   "Мих... Миха... Михей... Ей-ей..."
   Тот не сразу поглядел на него, да и то, не услышав призыва, обращённого мысленного к нему уже давно.
   Напарник вывалил язык изо рта как собака, тяжело дышал.
   - Это чё... и с тобой такое, Андр...талец ты?!..
   Зуб в недоумении развёл руками и ещё пожал плечами. А затем кивнул в сторону Астры, давая понять: это она виновата в его нынешних бедах - не сам.
   - Знать заслужил...
   "Ну, Мих... Миха... Михей... Скажи ты ей, а..."
   Словно прочитав мысли друга, напарник вступился за него, обращая взор на Астру.
   "И не проси за него! Даже не подумаю!"
   "Вот так вот значит, да! И решила поступить с одним из своих спасителей!"
   "Я же его не мужской силы лишила, а языка, да и то временно!"
   "Да ты что - он мне нужен такой, какой есть, и был всегда - тем более там, куда почти пришли! И говорящий, а даже матерящийся на чём свет стоит!"
   "Ещё одна такая мысль, и я избавлю себя от твоего общества - даже мысленного! Всё понял?"
   "Я не понял - это что - угроза?!"
   - А...
   Зуб язвительно улыбнулся. У напарника также вывалился язык изо рта. Мих недовольно покачал головой, вдобавок красноречиво постучал кулаком по лбу.
   Теперь они общались меж собой инстинктивно при помощи мысленных посылов. И вроде бы даже где-то получалось, пусть и не ахти как, всё же и то было хорошо, а хуже и придумать нельзя.
   "...всё из-за тебя, Андрталец!"
   "Практикантроп я - и ты - мы вместе!"
   "Идиоты!"
   "Да без разницы! Как людьми командовать собираемся? Вон, Варвар уже косится на нас недоверчиво, как на полных идиотов!"
   "Я бы тоже так косился на нас, если бы мне два придурка показывали свои языки!"
   Мих втолкнул собственный "деликатес людоеда" в рот. Зуб повторил его действие. На том и сошлись: будут общаться с закрытыми ртами тем образом, как с амазонкой. А тоже оказались не лыком шиты и кое-чем подпоясаны. Не ломами, но топоры имелись, плюс лопаты и бутылки с огненной смесью. А и луки с костяными наконечниками, даже мечи и щиты с доспехами. И не гремели, как железные латы. Хотя тоже постукивали, но звук по меркам хищного мира был вполне обыденным. Если что - дикарям могло показаться - добыча сама лезет к ним в руки. Остаётся только дождаться её появления и...
   Практикантропы появились неожиданно и не у первого поста - открытого для любого противника, а засадного в секрете. Сверху на них обрушив камни, подались те, кого они считали побеждёнными, да сами оказались повержены.
   Чужаки застигли врасплох один из караулов пещерных дикарей. Вслед за камнями никто не стал пускать стрелы - смысл. Хватило одной бутылки с пойлом, и вспыхнула как надо.
   Парочка дикарей с подпаленными шкурами кинулись с обрыва вниз прямо на головы тех, кто стерёг вход в пещеру и... один расшибся насмерть, иной только ноги сломал и теперь полз на руках.
   Людоеды вскочили. Вот тут в них и полетели стрелы - зажжённые, проливаясь огненным дождём.
   Это был шок. Передовой авангард дикарей был сметён в мгновение ока. Астра не вмешивалась. Она экономила силы, и нынче небезграничны у неё. Хотя и продолжала черпать их от тусклых звёзд на тёмном небосклоне и обагрившейся луны с чёрным пятном на её фоне, и также спутником.
   Ну не могла она при всём желании вмешаться в битву, и спасти жизни тем дикарям, кому из них на роду было написано умереть от рук чужаков.
   - А-га-А... - ликовал Варвар, упиваясь кровью людоедов. - Получили, твари-и-и...
   Он первым спустился вниз со скалы, и кинулся внутрь пещеры. Там его уже ждали дикари и не обычные охотники из третьего отряда, а второго, являясь матёрыми воинами - не великими, но достойными противниками. Выставили колья стеной.
   Ясюлюнец без раздумий бросился в бой.
   - Стой! Остановись! Да куда ж ты... - негодовал Мих, видя: ситуация понемногу начинает выходить из-под контроля. Варвар один стоил доброй половины отряда практикантропов, и Мих знал: на него можно положиться в любой ситуации - не предаст, как и Зуб. Оседлал верхом бронезавра и сам ринулся в гущу событий. - С дороги! Разойдись!..
   Сам разошёлся и так, что Варвар едва успел отскочить, хотя ему в этом в большей степени пособили дикари - повалили, опрокинув на спину, и стремились добить. Вот только заострённые колья соскальзывали с панциря на теле практикантропа, оставляя ссадины и синяки с кровоподтёками на руках и ногах. Голову Ясюлюнец умело прикрывал щитом. Иной раз успевая отмахиваться костяным мечом, цеплял по ногам парочку людоедов, пока не свали сразу двух на себя - ими и укрылся от ударов дубин.
   А тут и наездник-практикантроп объявился во всей своей красе. От его бронезавра дикари полетели в стороны как кегли в боулинге при удачном броске шара. Дикари дрогнули, но самую малость. Позади одного отряда в боевом построении уже находились иные, кто не вступал в битву с чужаками, и стали забрасывать парочку практикантропов стрелами вперемежку с камнями.
   Укрыться от града без Астры было выше их сил. Амазонка сама почувствовала: если не вмешается - её спасителю не жить, а обязана ему по гроб собственной жизнью. Да выступила не одна - справа от неё Вый-Лох, а слева на подхвате Зуб. И за ними уже ломились иные практикантропы возглавляемые Баклицкой.
   Татьяна и в схватке у пещеры отличилась, оприходовав колом одного из дикарей, расправилась ещё с парочкой и также при оружии. Что и говорить: наши женщины страшнее любого оружия, а и с ядерной боеголовкой не сравнить, если невзначай разозлить.
   Даже Вежновцу влетело.
   - Ты смотри, Танк, куда прёшь? Своих-то чё валить?
   - Нех... лезть под руку! Ух...
   Паштет присел на полусогнутых. Если бы не это, его могла зацепить не только Баклицкая, а и дикарь, бегущий с колом наперевес. Всё же зацепил - и именно Татьяну.
   - Баки-и-и...
   - В поряде я-а-а... - чуть сморщилась она.
   Рана была ощутима для девчонки. Но она сдержалась, не расслабилась и не сдалась. Ей требовались ещё дикари.
   - Да где ж я те их столько наберу? - оглянулся Паша. Рядом с ними столпились иные новоявленные практикантропы и также в изумлении поглядывали на Баклицкую. А что они хотели - девка под два метра ростом, и если двинет с отмашкой, а оттяжкой, мало никому не покажется.
   Они кинулась сквозь них туда, откуда до неё донеслись отзвуки ожесточённой битвы. За ней и поспешили следом парни, прикрывая со спины - сначала вошли клином в пещеру, а затем вклинились и в отряд стрелков из числа людоедов, забрасывая их самих бутылками с зажигательной смесью.
   Могли не стараться, Астра выставила защиту - блокирующую стену от дикарей, так что возникла ещё одна - огненная.
   - Прекратить... Сейчас же... - заорал Мих.
   - Отставить... - подсуетился Вежновец.
   Практикантропам ещё повезло, что они не пожгли своих же сокурсниц. Дикари были ошеломлены, но до конца не сломлены. Многие из них уже успели вкусить плоды недавней так до конца не состоявшейся победы, видели: чужаков не так много. И если выбить их лидеров, как в случае с Варваром, то можно и с амазонкой совладать. А ночью она не столь сильна и опасна, как днём.
   Это старейшина рода знал наверняка. Теперь настал его черёд проявить свои скрытые способности. Разорвав зубами вены на запястье, Ойё прокричал громко своё имя и окропил постоянно находящиеся в очаге малого пепелища круга черепа людей принесённых в жертву Духам Огня. Уж они-то непременно откликнуться на призыв верного слуги. И ни о чём таком давно их не просил, делая кощунственный ритуал впервые в жизни без посторонней помощи.
   Рука воспламенилась - точнее кровь, сочившаяся из раны, вспыхнула, и стала управлять любыми проявлениями возгораний. Сюрприз для практикантропов был неожиданный и грянул как гром среди ясного неба даже для Астры. У неё оказался достойный противник. И не один. Иные старейшины готовились также принести в жертву и не свою кровь, а одной из пленниц.
   - Ирка! Ворона-А-А... - зашлась Баклицкая.
   Татьяну нынче было не удержать, она шла напролом точно танк, следуя принципу заядлого танкиста: лежачих не бьют - их давят.
   Не тут-то было. Получив градом камней, она оступилась и повалилась. От добивания саму уже спасли практикантропы, успев оттащить под защиту амазонки.
   Вот тут с ними случился очередной конфуз. У Молдовы вспыхнула бутылка с горючей смесью, и ведь не поджигал, напротив отпивал.
   Из глотки практикантропа вырвался огонь. Он в одно мгновение превратился в некое подобие исчадия ада. Глаза выстрелили, и языки пламени вырвались не только из полых глазниц, а также ушей - и повалил дым из ноздрей.
   Чужак выгорел в мгновение ока дотла, превратившись в обугленный труп изнутри, а снаружи его тело только начинали охватывать всепожирающие языки пламени.
   Вот так ещё одним практикантропом стало меньше на этом свете.
   - Бля-а-а-ха-а-а... - зашёлся Лабух. - Всех ублюдков порву...
   Но что и у кого - у себя на груди тельняшку. Вдобавок разбил о голову бутылку, немного не рассчитав сил - "счастливчик". Его соратникам по несчастью, нежели оружию показалось: предал их, ретировавшись самым простым способом с поля битвы в логове у людоедов. И это в тот момент, когда решалась их судьба.
   - Прикрой меня... - бросил Мих, обращаясь к Астре, и ринулся на бронезавре прямо на старика с огненной конечностью.
   Уверовав в собственные силы, Ойё даже и не подумал уходить с пути несущейся на него многотонной зверюги, которой управлял его заклятый враг - самый сильный практикантроп. Он много слышал про него от ученика, и теперь сам убедился воочию: соперник достойный, чтобы он лично поверг его, зная, что за этим последует расплата - духи-покровители затребуют немыслимой платы - его собственной души - своего слуги. Но ради рода он пошёл на то, что никто из старейшин при нём никогда в жизни, а и много ранее их праотцы.
   Да выбор был также невелик - сгинуть под напором чужаков или выжить, возрождая славные времена людоедам всего рода.
   Не дело затеяли обе противоборствующие стороны в преддверии появление куда более грозного и заклятого врага - иродов. А на подходе были уже и те, кого не учли и они, готовясь также собрать свою жатву во время войны.
   На какое-то мгновение огненная вспышка ослепила бронезавра с наездником, зато не окутала их, как догорающего практикантропа позади иных. Астра из последних сил сумела блокировать противостоящую ей стихию огня. И когда стена опала, старик сам упал, отлетев на обуглившиеся черепа, вспыхнул как спичка.
   Ойё пытался заорать, да вместо гортанного выкрика у него глотки вырвался огонь. Кровожадные духи-покровители взымали с него свою плату. Это была его расплата.
   Дикари дрогнули. Ещё бы - потерять палача - всё равно что, лишиться головы: одной из двух при наличии ученика и нового предводителя, а также чужака и не ставшего им ближе, чем те, кто явился к ним. Понадеялись на него.
   - Ми-и-ир... - напомнил Беккер о перемирии.
   - Скотина-А-А... - взревел Варвар, пытаясь выбраться из-под тел навалившихся на него дикарей, кишки коих намотал на свой костяной клинок, пока они возились там с ним на свою погибель. - Да помогите же мне выбраться-А-А...
   Мог орать сколь угодно долго, практикантропам было не до него сейчас, они все ждали, что на предложение предателя ответить Мих.
   - Дай я с ним поговорю - и сразу в глаз... - порывался Зуб отомстить Беккеру за всё и разом.
   - Мы вернём вам баб! - продолжил Беккер. - И готовы принять любые условия! Мы же не дикари - цивилизованные люди - можем договориться... при желании!
   Его не было у практикантропов, а какое - разобраться здесь с ним и прямо сейчас. Так бы и поступили чужаки, если бы не Астра.
   "Они здесь...Уже..."
   "Кто - они?!" - обернулся на её мысленный призыв Мих.
   "Те, кого вы, чужаки, про себя называете - иродами!"
   "Что... ты такое говоришь? Я тебя не понимаю, Астра! Повтори! Это правда?"
   "Уже сказала... И всё что могла... А нынче была способна! Извини меня..."
   "За что?"
   "Я не в силах вам больше чем-то помочь!"
   Она предвидела ещё одно природное явление сродни зловещего предупреждения. Произошло лунное затмение. На небосклоне разом исчезли все звёзды, а и свет спутника Земли померк, словно всё космическое пространство данного измерения поглотила бездна сродни чёрной космической дыры.
   Свет костра на проклятом пепелище и тот потух, наполняя грот дымом, продолжавшим струиться из пещеры людоедов сквозь пролом у свода потолка.
   Старейшины зашушукались, сподобившись на тихие гортанные выкрики. Даже у Лабуха, очнувшегося после "лоботомии" не получалось прикурить самокрутку. Зажигалка, исправно работавшая до сего момента времени, не высекала искр. Да что там - фонарик на батарейках и тот не работал. Словно питание село только что. Но слишком много совпадений и в один короткий временной промежуток. А так не бывает. Да случилось... и нечто, чему пока никто не мог дать толкового объяснения.
   - Да это обычное затмение! - снизошло что-то сродни прозрения на Зуба. - Ха-ха...
   Он усмехнулся по обыкновению и сам же замолчал. В ответ тишина и такая, что просто жуть как страшно было, ощущать ползущие по коже мурашки от страха.
   Чувство не из приятных, да и забытое им, тем более после того, что практикантропам пришлось пережить, и казалось: хуже просто быть не может. Сие заблуждение и было их главной ошибкой.
   - Где тут кто и что здесь вообще твориться, а? А-а-а... - закричал Лабух.
   - Да здеся мы... - подал голос Вежновец. - Где ж нам ещё быть...
   Все осознали - и дикари, и чужаки, и даже животные с амазонкой - влипли и неслабо.
   Откуда-то - и, похоже, что со стороны входа в пещеру - отзвуками эха донеслись рыки, какие могли издавать чудища. Вот только не четвероногие, а двуногие, и восседали верхом на иных.
   "Ироды! На рапторах?" - обратился мысленно Мих к Астре.
   Та даже не стала подтверждать его догадку - всё и без того очевидно, а заранее предупредила.
   - Чего ты там говорил, Беккер, о мире?
   - Что мы готовы заключить его с вами...
   - Мы - это кто? Ты и людоеды? - вмешался Зуб.
   - Не время спорить, дружище! В одиночку нам не выжить...
   - Толком можешь объяснить, Мих, чё там тебе стукнуло в голову, а прилетело - и явно от амазонки?
   - Ироды...
   Дикари при одном упоминании чужаком прозвища заклятых врагов завыли как какие-то шакалы, уподобившись попутно гиенам - пытались разбежаться по углам, прячась по щелям.
   Некто впотьмах сумел даже проскочить мимо практикантропов наружу, и... затмение прекратилось. Перед людоедом из тьмы выросла зловещая фигура ирода верхом на ящере. Не успел дикарь вскрикнуть, как боло опутало его шею и ударило утяжелителями одновременно в лицо и затылок.
   - Они уже здесь - в ущелье...
   Слова практикантропа подтвердил лично ирод, влетевший на рапторе в логово к людоедам, не ожидая столкнуться там с чужаками. Лазутчики что-то доносили об их появлении в краях дикарей, но не брали в расчёт. А зря - хотя и оказались малочисленны, зато прекрасно вооружены даже по меркам самих иродов. Они приняли его с раптором на лопаты и добили топорами.
   Пара практикантропов получила серьёзные увечья. Всё-таки ирод появился неожиданно, выскочив у них из-за спин, и на хищной рептилии, больше похожей на динозавра из семейства двухметровых рапторов, покрытой тёмными и светлыми полосами, скорее как тигр, а не зебра.
   И довершили начатое дело всё бутылкой с горючей смесью. Отличился Зуб.
   - Не чокаясь... - выкрикнул он. В то время как окружающим показалось: точно чокнулся, выживая из ума.
   А сами недалеко от него ушли. Практикантропы в отличие от людоедов в пещере понятия не имели, что в их землях водятся такие вот чудовищные выродки, и куда опасней, чем дикари.
   Промедли они, и в пещеру ворвутся иные такие же уродливые всадники на прирученных чудищах.
   - Заваливай вход! - скомандовал Мих, поворачивая вспять бронезавра, надеясь: у него получиться задержать вторжение иродов в подземелье людоедов, а им вкупе с практикантропами устроить какую-нибудь сооружённую наспех баррикаду, утыканную кольями одной сплошной стеной.
   "Не выходи! - взмолилась Астра. - Не уходи - останься!!!"
   Мих не слышал её, его мысли вновь были там, где враги. И Зуб уже мчался вслед за ним.
   Быстро сообразив, Астра подобрала лук одного из раненых практикантропов, хотя и дала зарок: не использовать его никогда при жизни, не лишая её, таким образом, кого бы то ни было. Но ироды - одно слово они - эти двуногие твари не знали пощады и были беспощадны ко всему живому, а тем паче своим заклятым врагам. И теперь не только дикарям-людоедам, но также и чужакам.
  
  

Глава 19

КОДЛА

  

"Всё не так плохо, как вы думаете, а гораздо хуже!"

(к слову, кто такие ироды)

  
   - Ломайте сталагмиты-ы-ы... - прокричал Зуб, и не думая бросать одного Михея, двинул вслед за ним, и также вооружился луком со стрелами. Далеко не ушёл, как и его друг, а примкнула амазонка с Вый-Лохом. И все разом уставились на тех, кто рвал на части тела людоедов побитых чужаками.
   Среди мерзких тварей, с коими уже сталкивались практикантропы, возвышались отдельные фигуры тех, кому принадлежали своры. Это были погонщики с наездниками и все ироды. И там их немного - около десятка, зато при них - ящеры и нагры. Вот уж кого следовало опасаться в большей степени - их хищных тварей. Хотя и сами верхом на рапторов стоили не то что десятка людоедов, а порой и целого племени - даже чужаков.
   Столкнись они чуть раньше с ними, всё могло закончиться для практикантропов гораздо раньше и плачевнее - с соответствующими вытекающими последствиями.
   В чём лишний раз и убедились здесь и сейчас, как тогда в гиблом месте у логова лазутчика иродов. И едва справились в одиночку с ним, да и то за счёт бронезавра. Теперь же им противостояли силы иродов превышающие те десятикратно.
   Одних нагров сотня, если не две. А ироды никогда не использовали в своре меньше дюжины кровожадных тварей, и постоянно придавали к ним в качестве пополнения новых особей для натаскивания, дабы всегда иметь под рукой боевой выводок.
   Нагры и не думали нападать на чужаков, выглянувших неожиданно из пещеры людоедов, им вполне хватило и добычи снаружи. Почти два десятка людоедов - и были пожраны отчасти ими. Чем занимались - дрались меж собой за особо лакомые куски человеческих тел, растаскивая по укромным местам - лезли с ними на низкие и пологие склоны скал. Пока один из иродов не приметил бросивших ему вызов двуногих приматов.
   - Примитивы-ы-ы... - прорычал он на привычном для слуха чужаков наречии.
   Странно было слышать, чтобы чудовище не похожее на людей, а скорее хищную рептилию и где-то даже сходную с ящером, могло общаться с ними не только посредством рыков.
   - Вы это слышали?! - показалось Зубу: он ослышался. - Бры-ыр-ред...
   Мешкать было нельзя, ирод подал своим тварям сигнал, сподобившись на долгожданный гортанный рык, и те, кто входил в его свору, задрали окровавленные морды и стали огрызаться, поглядывая огоньками злобных очей туда, где появились чужаки. Вдруг завыли, бросившись в едином порыве на них.
   В ответ им полетели три стрелы, выпущенные из луков - две практикантропами, а одна рукой Астры.
   Амазонка не промахнулась. Её стрела угодила со снайперской точностью в один из множества спаренных огней, заставляя потухнуть оба. Она слёта поразила не только награ, но и воображение практикантропов. Даже ирода-погонщика, не ожидавшего: у дикарей окажутся луки со стрелами, тем более действенным оружием против своры нагров.
   Нагр с пробитым черепом рухнул замертво прямо у входа в пещеру перед чужаками, а ещё один оказался подле него с пробитым нутром и также двумя стрелами. Как вновь чужаки пустили очередные три и двое из них схватились за костяные мечи, укрываясь щитами-панцирями и заодно за щипами бронезавра, оставаясь все трое на нём.
   За не имением иного оружия кроме лука, амазонка выпустила третью стрелу, поразив тварь и на этот раз в раскрытую пасть - добавила четвёртой в око рукой, не успевая вставить в лук и натянуть тетиву - также перешла в рукопашную схватку.
   Видя, что толку от нагров не будет, ирод подал сигнал к отступлению. Свора нагров огрызаясь, подалась спешно восвояси, сбиваясь в кучу за ящером погонщика - зализывали раны. На поле боя с чужаками убитыми лежало около пяти особей, истекая кровью и бьющихся в предсмертных конвульсиях.
   Ирод взревел, привлекая внимание всей кодлы, являясь вожаком небольшого отряда всадников.
   Те также отвлекли своих зверюг от трапезы. Того и гляди: на горстку чужаков у пещеры кинуться разом сотни нагров. Но нет, ироды не торопились, похоже, что они растягивали удовольствие, и прежде чем убить двуногих приматов, предпочитали поиграться с ними, а любили забавляться, принимая участия в кровавых набегах. Для них это был своего рода спортивный интерес - кто больше всех убьёт дикарей, а и захватит их, уводя в плен из набега.
   Отсюда и различия в построении иродов. У них: кто сильнее - тот и прав. А право заслуживали с уважением силой, беря столько, сколько считали необходимым.
   Только теперь практикантропы узрели у ирода-вожака то, что гремело на манер погремушки на его ящере. Это были черепа - свежие. Он не успел ещё оскальпировать их полностью до голой кости, к тому же это были человеческие головы и на их лицах - убитых людоедов - застыл страх, словно они увидели на последнем издыхании саму смерть. Ироды, как жнецы и были подобны на чудищ вырвавшихся из ада.
   Знали бы они, что не являются доминирующей расой в костяном мире, не стали бы наведывать с завидным постоянством в гиби, и стараться разобраться в том, кто иной раз выползал и вылетал оттуда на погибель всем существам, обитающим по соседству с ними. Даже животные убегали подальше от таких мест и старались обходить стороной за семь вёрст.
   Да в последнее время было обнаружено слишком много логов кровожадных порождений тьмы.
   - Отступаем, Мих! - проступили нотки страха в голосе у Зуба. До паники дело пока не дошло, но было недалеко.
   Из-за спин у них доносились крики дикарей вперемежку с иными - практикантропов. Оставалось надеяться: они там не передрались.
   "Нет..." - успокоила Астра. И дала добро на то, что предложил один из её спасителей, оплатив не раз им уже сполна свой счёт, однако и дальше не собиралась бросать их на произвол судьбы - и в мыслях не было. А что на самом деле - потёмки.
   Бронезавра так просто не развернуть, а и пятиться громадине было непривычно, да и кидаться на своры тварей кодлы иродов смерти подобно. Пришлось пойти на хитрость. Мих сподобился на обходной манёвр. Он лишь для виду принял вызов ирода-вожака, а сам предупредил Зуба через амазонку, чтобы они отступили к оборонительному укреплению в пещеру.
   "Нет..." - оказался отрицательным ответ от Астры. У неё было какое-то нехорошее предчувствие. Но она ничего никому из соратников по оружию не стала сообщать. Также сделала вид, будто подалась вслед за Зубом.
   Не тут-то было. Едва бронезавр показался из пещеры, мимо ирода-вожака на практикантропа с громадиной набросилась вся кодла иродов.
   Астра лишь улыбнулась, и то про себя, положив на тетиву сразу две стрелы, выпустила.
   Ироды никогда не теряли разом несколько своих сородичей, а тут сёдла покинули пара наездника.
   В сторону чужаков полетели злобные рыки и боло с сетями. Ими ироды старались сбить практикантропа с бронезавра, а животное и вовсе опутать, не позволяя двигаться.
   Не получилось - то, что они затеяли - однако не стали отступать и тем более уступать, продолжали нестись на громадину.
   "Поворачивай! Скорее..." - уловил Мих в пылу схватки с иродами мысленный посыл, больше подобный на мольбы, поступившие от Астры.
   "Да я пытаюсь!.." - отреагировал он на них. Но заставить бронезавра повернуться хвостом к ящерам с иродами и награми было не под силу. Он пошёл прямо на них, и... случилось то, что должно было случиться - ироды столкнулись с громадиной и практикантропом.
   Астра была шокирована увиденным зрелищем, не меньше неё вожак-ирод. Бронезавр подмял под себя разом одного из наездников с раптором - затоптал, иные отскочили от него - и кто сам, а кто не сам - тому помогли новые враги. И сделать им пока что ничего не были в силах. Им не удалось захватить с наскока одно из многолюдных мест обитания двуногих приматов. Но уступать, а тем паче отступать, ироды не умели. Никогда ранее они не знали поражений на своём пути и всегда возвращались из набегов в края примитивов с победой.
   Но всегда есть исключение из правил. Им и оказались чужаки. Кто они такие и откуда явились - загадка. Ещё одна из ряда тех, которые они пытались разгадать в "гиби", а и амазонка являла собой также. И с ними они сталкивались и всегда побеждали, благодаря природной хитрости присущей иродам. А нападали на отдельных особей из тех, что блуждали в одиночку. Зато в вотчину к ним и носа, даже нагры не казали. Было чревато. И вот уже объединились с чужаками, а, похоже, и людоедами. Хотя...
   Очевидно одно: они сами напали на них, поскольку ироды, явившись в ущелье к людоедам, застали их неготовыми к схватке с собой. Вот и надеялись одним махом покончить со всеми ними - людоедами, чужаками и амазонкой. Да явно чего-то не уловили - истинный смысл остался сокрыт от них. А люди всегда перед лицом смертельной опасности объединялись, не взирая на былые распри и разногласия, какими бы чудовищными они не казались им раньше - умели забывать всё и прощать - пусть временно, но всё лучше, чем ничего.
   Нагры обрушились лавиной на бронезавра. И практикантропу на пару с ним в одиночку не отбиться от них, так как ироды на ящерах продолжали кружить поблизости, обстреливая их своими метательными орудиями.
   Кто-то метнул чакрум, срезая шипы, укрывающие чужака, и иным иной ирод угодил ему в щит - разбил. А с третьей попытки оказался пробит панцирь.
   Мих чудом удержался на бронезавре, коим в свою очередь занялась Астра. Она мысленно повелела громадине повернуть вспять, не обращая внимания на выпады своры иродов, и мчаться к ней, что было сил. Сама запрыгнула на него, уходя с прохода в пещеру, и они ворвались туда, втащив за собой на хвосте добрую свору нагров. Даже парочка иродов сумела пробиться туда на ящерах. Вход сузился и значительно. К потолку шёл подъём, а затем обрывался резко вниз на манер трамплина. Где их и поджидали в засаде дикари вперемежку с чужаками, и были все вооружены, кто чем, но встретили заклятого врага не с пустыми руками.
   Обороной пещеры руководил Варвар, взяв на себя дикарей, а Зуб - практикантропов. Пропустив мимо себя бронезавра с лидером и амазонкой, они сомкнули за ними ряды на баррикаде составленной из кусков сталагмитов, обрушивая град камней на головы нагров с парочкой иродов на ящерах, а заодно, стремясь ещё и сталактиты. У Зуба получилось. Ему удалось с помощью топора подрубить соляной нарост, послуживший погребальной плитой тем, кто оказался под ним.
   Ирод-вожак ожидал, что же последует далее. Он, как и иные ироды, ещё надеялся: объявятся их сородичи - победителями. Но из пещеры никто не вышел, даже не выполз. Оттуда только эхом до них донёсся шум битвы и рыки, кои погрёбли под собой отзвуки обвала.
   Дикари замуровали вход. Теперь так просто к ним не пробиться. И если следовать логике: ироды должны были оставить их в покое, поскольку теперь, чтобы им добраться до них, требовалось искать иные пути доступа или разбирать образовавшийся завал. А оно им надо - дикарей в долине хватало.
   Одного они не учли: ироды мстительны и не прощали былых обид. Да и вожак кодлы не мог себе позволить вернуться в клан из набега побеждённым. Теперь он просто обязан с остатками кодлы поквитаться с приматами. И принести в жертву всех и каждого, кто окажется в пещере - без разбора. Будь то людоеды, чужаки или амазонка. Хотя возможно всё. Кто знает, какая участь в том случае ожидает побеждённых.
   - Неужели мы сделали это - отбились... - тяжело выдохнул Мих. Он даже не сразу уяснил - ранен. По-прежнему не замечал крови, сочившейся у него струйкой из-под панциря, в котором застряло грозное метательное оружие иродов, а им они не раз срубали головы врагам бегущим как на них, так и прочь от них.
   И так просто не выдрать из панциря, а и доспех не стащить.
   "Нет! - вмешалась Астра. - Не трогайте его! Я сама!"
   Варвар и тот уловил то, с чем она обратилась к Зубу.
   - Ну, сама, так сама... - отнял он руки, испачканные по локоть в крови друга.
   У напарника на душе кошки скребли, поскольку друг был бледен лицом точно смерть. Но стоило Астре прикоснуться к чакруму, поток крови сначала ослаб, а затем и вовсе прекратился - едва из раны был изъят боевой клинок с тремя лезвиями-лучами.
   "Они не отступятся - не уйдут! - неожиданно выдала она, обескураживая тех, к кому обращалась в очередной раз. - На то и ироды!"
   - Я бы тоже на их месте поступил аналогичным образом... - сказал Мих так, словно не получал тяжёлой раны. А и не было видно из-за пробитого панциря.
   - С тобой всё хорошо? Ты в порядке, дружище?
   - Как видишь, Зуб... - озорно улыбнулся Мих ему в ответ.
   Варвар вообще помалкивал. Он уже не первый раз становился свидетелем, когда странная незнакомка, названая подельниками Астрой, поднимала на ноги тяжелораненых соратников по оружию. Вспомнить хотя бы Саковца. Тот как Ишак оказался выносливее всех остальных и во время похода не думал отставать в виду перенесённой им тяжелейшей травмы. Вот и здесь повторилось нечто подобное там.
   Его скорее интересовало: как она это делает. Но силы Астры не были безграничны. Она пошатнулась, и... чуть было не упала, а куда - на руки того, кому также спасла жизнь.
   - Вот мы и квиты...
   Зуб в глубине души позавидовал, что не сам оказался на месте друга. А с другой стороны и завидовать нечему - его пока обходили стороной серьёзные раны и травмы.
   - Будем надеяться: она будет жить, - вернул он напарника к реалиям суровой жизни в диком крае людоедов. - Вход завален, как ты и хотел! Дальше что - и намерены делать?
   Соседство с дикарями из числа людоедов его также не прельщало. Кто знает, сколько им придётся просидеть тут с ними взаперти. И если не ироды доберутся до них, то истинные обитатели пещеры проявят себя во всей красе и вряд ли откажутся полакомиться ими.
   Поэтому пришлось искать выход из тупиковой ситуации. Подсказка пришла оттуда, откуда никто не ожидал. Беккер словно стремился исправиться, указал бывшим сокурсникам на свод грота у них над головами. Там зияла дыра - через неё в пещеру проникал свет луны - и находилась на приличной высоте.
   - Метров десять-двенадцать будет... - прикинул Зуб на глаз расстояние до неё. - Если не вовсе пятнадцать!
   - И не допрыгнешь, - согласился Варвар.
   - Можно конечно заставить дикарей из своих тел построить пирамиду, а самим взобраться туда по ним... - предложил Мих.
   - Ага, ща, так они тебе и уступили...
   - А как бы сами поступили, если долго не тупить?
   - Сталактитов навалить - сделать из них площадку и...
   - Долго - много времени уйдёт! Ироды могут добраться до нас раньше, а нам не с руки встречать их уставшими от бессилья.
   - Верно, дружище, поступим проще...
   Распластав часть шкур дикарей на полоски, чужаки связали их, закрепив краем посередине одного из кольев, и принялись швырять им у себя над головами. Первые попытки оказались неудачными. Дикари не без интереса наблюдали за потугами чужаков, но когда тем удалось угодить в отверстие с ...надцатой попытки, потянули кол назад на себя. И... он встал поперёк небольшого отверстия - застрял.
   То, что и требовалось чужакам. Первым из них наверх по узлам, как канатной лестнице, полез Варвар, сбросив с себя всё лишнее, а затем и Зуб подался наверх. После чего оба потребовали привязать к краю верёвки собственное оружие с доспехами. Также подняли наверх, а затем и Миха с иными практикантропами, покинув внизу Астру с сокурсницами и животными на дикарей.
   - Беккер... - окликнул Зуб того. - Если с ними что - ты понял меня! Тогда пеняй на себя! А лучше сразу сам размажь свои мозги по стенам этой пещеры! Иначе я тебе ещё вгоню кое-куда сталактит! Помяни моё слово - предатель! И помни: ироды - не мы - поступят с вами много хуже! Если не веришь мне на слово - проконсультируйся у собственных людоедов! Вдруг что-то ещё интересного порасскажут про этот мир! А обязательно с тобой поговорим о том, как нам тут дальше жить - и всем не выжить - даже из ума не получиться!
   Стараясь не издавать лишних звуков и прежде чем сделать какое-то движение телом, практикантропы выверяли его, пока трое из них и один из дикарей-следопытов не подкрались к краю скалы, очутившись над входом в пещеру людоедов.
   Внизу под ними расположились ироды с награми и ящерами. О чём-то рычали меж собой. Наконец один из них отделился от них со своей сворой, подавшись прочь из ущелья.
   - Явно за подмогой, - уяснили практикантропы: жди беды. Ироды и впрямь не желали отступать отсюда. И пока их твари не почувствовали новой опасности, решили уменьшить и без того небольшую численность иродов.
   Сверху вниз на головы кодлы иродов обрушились, проливаясь градом камни и стрелы. Камни предназначались для нагров и ящеров, а вот стрелы иродам.
   Сразу и не определить, чем закончилась вылазка практикантропов, но одно очевидно: враг понёс очередные потери - и вопрос: невосполнимые или - оставался открытым.
   Никто из чужаков не знал, сколько именно времени отпущено им. Ироды отошли вглубь ущелья, но отступать не собирались. Осада продолжилась. Если так дальше дело пойдёт, то очень скоро перекроют все пути к отступлению приматам из числа двуногих примитивов. Тогда о спасении жизней можно смело забыть. Не будет ни единого шанса на прорыв.
   А ироды торопились нагрянуть в подземелье людоедов до наступления светлого время суток.
   Пол ночи - не меньше - ещё в запасе у них, а там, в полной мере свои силы применит амазонка. Иродам важно было обезопасить себя от её чар. И как это сделать - знали наверняка. А вот для чужаков - загадка. Много неясного и непонятного, а чего конкретно ожидать от неведомого противника.
   Получив наказ от вожака, парочка иродов рыскала с награми по скалам в поисках подступов к засевшим дикарям на господствующей высоте. И как ни старались подкрасться к ним, пока не получалось. Людоеды тоже не дураки - выбрали не только удобное, но и укромное место в качестве постоянного стойбища. И достать их там при заваленном входе в пещеру можно было исключительно с воздуха. Да ироды со своими тварями и монстрами на то и сами чудовища, чтобы так просто без борьбы отказаться от собственных кощунственных намерений - пошли на риск.
   - Беда... - осознали практикантропы: а заклятые враги людоедов, ставшие теперь также ещё и их, не так просты.
   Отвага у них на первом месте и граничила с безумием. Если бы не нагр сорвавшийся с одной из скал в ущелье, никто бы из практикантропов и не понял, что ироды с ними подкрадываются в свою очередь к ним, заходя с тыла. А так успели перебросить часть стрелков на иной край основания грота подземелья людоедов сверху и вступили в бой.
   Развернутся там на ящерах, иродам особо было негде, поэтому они подались на практикантропов врукопашную в пешем порядке. В одну стороны полетели камни и стрелы, в иную - боло и сети с чакрумами.
   И рыки с воплями, донёсшиеся отзвуками эха при схватке на крыше до тех, кто остался в пещере.
   Беккер в напряжении пытался понять то, что там сейчас происходит, а чем именно закончится схватка не на жизнь, а насмерть. Амазонка не вмешивалась - даже мысленно не была сейчас на это способна.
   Ответ пришёл оттуда, откуда никто не ждал, а все заждались. Из пролома наверху вниз было скинуто тело. Все, кто находился в пещере, вскочили в едином порыве и, выставив оружие, приготовились к самому худшему. Обошлось - посылкой сверху оказался ирод и был убит практикантропами.
   - Посылка доставлена по назначению, - раздался сверху голос Зуба. - Разберитесь с ним, как считаете необходимым!
   Он мстил ему за нанесённые увечья себе и не только - рядом лежал Сосок, истекая кровью. Остановить её без амазонки не удалось, даже перетянув рану, откуда багровым фонтаном свистала его жизненная сила. Сокурсник чах прямо на глазах.
   - Как же так... - злился Варвар на себя, виня в том, что не доглядел за ним, когда это его прямая обязанность.
   Но чего произошло - и помимо его воли - не изменить. Обычные люди и практически ничем не отличались от дикарей. Вот ироды - иное дело. Их стало ещё на пару наездников-погонщиков меньше.
   Казалось, можно самим разбирать завал и идти в атаку на уцелевших трёх иродов. Да даже из лука стрелой не добить - укрылись в укромном месте за награми.
   А и их перебили практикантропы - что-то почти около десятка, иные твари - раненые успели унести свои лапы - попрятались среди скал.
   Искать их даже по кровавым следам чужакам было не с руки, поэтому Йоё предложил им альтернативу. Наверх были подняты около двух десятков людоедов из числа охотников - они и занялись добыванием пропитания, а заодно шкур тех с черепами и костями, кто мог послужить им в качестве оружия и доспех, ну и, конечно же, съестными припасами.
   - Кушать подано - садитесь жрать, - выдал Зуб, обращаясь к Михею с Варваром.
   Оба сидели и мозговали над тем, чем займутся в дальнейшем, если не удастся выбраться из ущелья. Однозначно было одно - примут бой независимо от того, выиграют или проиграют его. Поскольку ещё не факт: если удастся вырваться из тисков ущелья, не попадут вновь в лапы иродов. Хотя обсудили даже то, как доберутся до шлюпа и спустят его на воду.
   Там, как они оба считали: иродам не достать их. Даже если нагры и ящеры, а и сами ироды умели плавать. Зато вряд ли имели в наличии флот, ведя скотоводческий образ жизни, промышляя исключительно набегами.
   - Как там Астра?
   - Ты у меня об этом спрашиваешь, Мих? - возмутился Зуб. - Когда у вас с ней полная идиллия - общаетесь посредством мысли! И кто у кого должен спрашивать о том?
   Мих призадумался над изречением Зуба. Так показалось со стороны, а он пытался мысленно обратится к амазонке.
   "Астра! Приём... - выдал мыслеобраз он. И понял: несёт что-то не то, а такое - самому стало дико от одной мысли. - И как мне до тебя достучаться, а? Не молчи, родная! Подай весточку, что с тобой всё хорошо! Больше ничего и не требую от тебя!"
   - Чё, пытаешься контактировать, да? - вмешался Зуб.
   Варвар и то отметил отчуждённость взгляда напарника. Мих не реагировал на них и то, что в ущелье появились новые силы иродов и не верхом, как те, кто атаковал их здесь при набеге.
   - А вот и пехота! - узрел Варвар пеших иродов, облачённых в какие-то примитивные на вид доспехи и костяное оружие в их лапах. - Десяток! Два! Три...
   Иродов оказалось что-то около полусотни. И при пеших также имелись ручные твари - не нагры, а какие-то иные и чуть меньше чем у всадников с погонщиками, зато свирепые и опасные, обладая внушительными клыками и когтями, а и шипами на загривках.
   Итого получалось, что ничего из задуманного практикантропами не получалось. Это была настоящая облава. Теперь из ущелья и с боем не прорваться, а никому не уйти. Стрелы имели свойство заканчиваться, а и ироды-пехотинцы обладали чем-то наподобие пращи. Даже какое-то метательное и стенобитное орудие прикатили.
   - Чем ещё они удивят нас, а?! - терялся в догадках Зуб, как и его подельники.
   Не успели практикантропы уверовать на пару с людоедами в успех стычки с иродами, те вновь озадачили их.
   Сверху что-то гулко грохнуло и вниз на головы тех, кто сидел в подземелье, осыпались сталактиты.
   - Что это было?! - зашёлся Беккер, стараясь докричаться до практикантропов наверху.
   - Это не мы... - показался в проломе Зуб.
   - А кто?
   - Ироды... проклятущие! У них катапульта - и бьют в нас...
   Грот ещё раз сотрясло. Ироды пока что пристреливались, обстреливая засевших среди скал недоступных практикантропов с дикарями. Последним и досталось. Двух раздавило, а ещё один сорвался вниз - разбился.
   Ироды не испытывали недостатка в снарядах для катапульты. Кругом скалы - готового, а необходимого материала в избытке. Да и живность под рукой способная перетаскивать волокам любые глыбы, лишь бы с ними справлялся механизм катапульты.
   - Долго нам тут не усидеть... - озабоченно произнёс Мих.
   - И чё ты предлагаешь, дружище - спуститься нам вниз и ждать пока в грот с тараном пробьются до полусотни пеших иродов, спуская на нас ещё около сотни своих цепных псов?
   - Нет, наша цель - катапульта! Уничтожим её, и ироды больше нам нестрашны!
   Варвар решил проверить. Натянув тетиву костяного лука, выпустил стрелу. Она не покрыла и половины расстояния до орудия иродов. Но даже если бы, то сжечь подожжёнными стрелами то, что было сооружено из костей какого-то гиганта - нереально. Материал не горючий. Тут и бутылки с пойлом не выручат.
   Мих покосился на дальний горизонт, устремив свой взгляд туда, где обычно восходило дневное светило. Не было даже отдалённого намёка на предрассветное марево с заревом. Да и часы на руке показывали ещё ночное время по старым земным меркам, в том числе и здешним.
   У иродов пара часов в запасе. Поэтому старались выбить засевших на господствующей высоте чужаков, прежде чем перейти к применению стенобитного механизма.
   Благо пока что летающих тварей не использовали. А похоже, что на применении "авиации" не хватило ума. Хотя как знать - если что - потом сюрприз будет. И как всегда в самый неподходящий момент.
   - Знать у нас ещё есть время подкрасться незаметно к ним и...
   - Ты меня пугаешь, Мих! - озадаченно молвил Зуб.
   - Поясни... - мгновенно отреагировал Варвар.
   Их внимание привлекли дикари, на коих им указал Мих. И пояснять ничего не пришлось. Людоеды натянули на себя шкуры освежеванных ими нагров. Сами ничем не отличались от тварей, когда сидели на одном месте - и если смотреть на них со спины, а лежали на брюхе, растянувшись на гроте, опасаясь время от времени проносящихся у них над головами каменных глыб, разрушающих шпили скал и пики, обрушивающиеся иной раз градом булыжников и валунов.
   - Это понятно, и в то же самое время занятно! А как нам удастся туда добраться - для начала хотя бы спуститься вниз и сделать это незаметно?
   Мих напомнил практикантропам один пример из истории про восстание рабов в Древнем Риме, а едва ли не все сокурсники являлись болельщиками одноимённой футбольной команды "Спартак". И тогда рабы под предводительством с ним спустились с Везувия по канатным лестницам из лиан в пропасть и напали на лагерь римлян. Мало кто тогда ушёл живыми из легионеров.
   Нечто нынче ожидало иродов.
   - Но у них твари... - напомнил Зуб. - Ведь учуют!
   - Это вряд ли, - затеял Мих произвести очередную экзекуцию над соратниками.
   Переговорив с Йоё, дикарь в ответ одобрительно кивнул ему, выставив напоказ свою зубодробительную улыбку, сродни оскала людоеда. И подал какие-то органы награ, которые не стали употреблять в пищу дикари.
   - Это то, что я подумал?! - сморщился Зуб, уловив на запах - смердят так, что вот-вот у него наизнанку вывернется нутро. Еле сдержался от рвоты, но позывы не прекращались.
   Распоров желчный пузырь награ, Мих с отвращением принялся мазать им себе руки, а затем ноги и...
   - Лицо!!! - не сдержался Зуб.
   - Не филонь - присоединяйся, дружище... - ответил напарник усмешкой.
   - Скажешь тоже, а такое: хоть стой, хоть падай!
   - Слабак... - опередил Варвар Зуба с тем, что на собственном примере содеял Мих.
   Они перемазались - все трое, и то же самое предложили сделать иным практикантропам, пока людоеды из своих старых шкур сооружали нечто наподобие верёвочной лестницы, а получился тот же самый канат с узлами, сооружённый ранее практикантропами. Что такое лестница - людоеды понятия не имели. За неимением лучшего, пришлось довольствоваться тем, что было доступно им нынче.
   Проверив на прочность плетение дикарей, практикантропы остались вполне удовлетворены их трудом.
   Теперь ничто не могло остановить их от собственной затеи, хотя и понимали: могут не вернуться как некоторые из них, так и все при неудачном стечении обстоятельств в момент вылазки. Но без этого никуда.
   Ойё подался с ними. Но не все практикантропы покинули насиженные места, парочка осталась с людоедами. Им и дальше пришлось отвлекать на себя внимание иродов у дальнобойного орудия.
   Как артиллеристы они были ещё те мастаки. Для них главное было выстрелить, а точнее напугать противника или даже запугать, но чтобы попасть хотя бы раз туда, куда требовалось, переводили помногу снарядов. И хорошо если в цель попадал один снаряд из целого десятка, а то порой и двух.
   Для противника и хорошо, и плохо. Вот так зазеваешься и поплатишься за неосмотрительность.
   Вонь стояла такая невыносимая, что практикантропам из числа лазутчиков пришлось заткнуть костяшками людоедов себе ноздри, а и глаза слезились - их разъедало желчью нагров. Кожа и вовсе зудела - пораженные участки кожи. Оставалось надеяться: не разъест окончательно как щёлочь или кислота. Но если сразу не пошла термическая реакция, то выживут, а непременно отмоются - когда-нибудь, если сумеют отбиться от иродов, а не от жизни.
   Практикантропы приближались медленно, но верно, сокращая расстояние до катапульты иродов, и двигались не по прямой линии, а виляли, блуждая среди скал, крались по наименее безопасному маршруту. Пока вдруг их лидеры не замерли вблизи пикета. Парочка иродов засела на пологом шпиле среди скал, и подле них там лежали три твари, подобно цепным псам.
   Живность мгновенно среагировала на приближение, навострила уши, и даже выставила напоказ клыки, однако срываться с места и не думала. Похоже, что она признали лазутчиков за тех, в кого они переоделись - нагров.
   Цепные псы всё же огрызнулись. Один из иродов повернул голову в направлении практикантропов, и даже показалось: сам повёл носом. Но ничего такого, чтобы заставило его озаботиться о собственной безопасности, вроде бы не уловил. Да и его острый взгляд приметил спины нагров.
   Ему даже почудилось: это твари, вступившие раньше них в схватку с дикарями и чужаками. Снова опустился подле иного ирода и продолжил перебрасываться с ним звуками очень похожими на злобное рычание.
   Это было их главной ошибкой - нагры неожиданно встали на задние лапы и в передних у них возникли луки со стрелами.
   Раздался звон спущенной тетивы - и не одной - и в то же самое мгновение ироды оказались напичканы стрелами в спины, послужив лазутчикам прекрасными мишенями. Зарылись мордами в землю.
   Досталось и их цепным псам. Правда одна собака ушла... со стрелой в боку. Это больше всего озаботило лазутчиков. Они заторопились, что было чревато в их случае. Да стрел не осталось. Обрушились из-за скалы сверху на расчёт дальнобойного оружия, забросав его бутылками с горючей смесью.
   Ироды заметались подобно демонам преисподней, а вот дальнобойному орудию хоть бы хны. Его ещё только требовалось вывести из строя. Практикантропы столкнули на него глыбу вниз.
   - Мимо! - раздосадовано выпалил Мих.
   Нашли ещё одну и меньше. Вот тут и появились пешие ироды со своими цепными псами, угодив под обвал. Практикантропы устроили им камнепад.
   - Уходим... - остался доволен Зуб удачной вылазкой - с одной стороны, поскольку удалось избавиться от катапульты, но не иродов - и это с другой. Те сели на хвост лазутчикам.
   Кто-то упал и закричал, отбиваясь от парочки цепных псов иродов. Пришлось вернуться и отбить его на свою погибель.
   Ироды окружили лазутчиков, взяв в плотное кольцо окружения.
   - Это всё - наш последний бой... - молвил грозно Варвар.
   Не тут-то было. Мих уловил мысленный посыл от амазонки. У него забрезжил лучик надежды, отразившийся заревом на дальнем горизонте. Всходило дневное светило. Ночь уступала пальму первенства дню - предрассветному часу.
   - Ну уж нет, мы ещё повоюем! И с иными иродами, а не только этими!..
   Он первым ринулся на противника, и все, кто находился рядом с ним, вклинились в построение иродов - прорвали окружение, а те даже не смогли преследовать их. Позади беглецов возникла непреодолимая невидимая преграда.
   Вожак-ирод заревел, когда к нему поступили неутешительные известия: пробить, а и сбить врага с крыши грота - была не судьба. И злодейка - сыграла с ними злую шутку.
   Они потерпели очередное незначительное поражение, но не битву - и не проиграли. Приказал идти на приступ подземелья людоедов со стенобитным механизмом на таран.
  
  

Глава 20

ПОГОНЯ

  

"Чему быть, того не избежать!"

(заповедь для беглеца)

  
   - Что это было? - пытался понять Варвар, когда уже казалось: они обречены на погибель. И ладно сквозь иродов прошли, как нож через масло, так ещё и цепных псов. Вот от кого при всём желании не убежишь или всё-таки сказалось, что были облачены в шкуры нагров? Вопросов много, а времени получать ответы неоткуда. Да и не было их у него. Впрочем, не до этого сейчас - и кому бы то ни было.
   Практикантропы торопились укрыться там, откуда спустились, и не сразу приметили плетёный канат. Им даже на какой-то миг показалось: людоеды предали их - мстили... глупцы. А сами оказались ими, что доверились им. Не тут-то было.
   В стороне от них раздались шорохи - там находились дикари. Парочка из них, что охраняла канат. Йоё здесь же. И подал сигнал.
   Обошлось. Зря практикантропы обозлились на "союзников". Те не подвели их. И пропустили вперёд себя, только затем подались наверх сами.
   Потерь удалось избежать - убитыми, а ранеными - на это никто не обращал внимания, даже ран не замечали, какими бы опасными не были. Адреналин глушил любые признаки боли. Зато когда всё поняли: опасность позади, вот тут и открылся для них истинный смысл всего происходящего в ущелье с ними.
   Борец повалился - всем показалось от бессилья, а так и было. Он потерял остатки сил из-за потери крови. По её следу их быстро вычислят твари иродов.
   Так и вышло. Едва исчезла стена, выставленная амазонкой, по его кровавому следу одного из практикантропов ринулись цепные псы исчадий. Но толку от их прыти, они заметались внизу подле отвесной скалы, и тут же им на головы полетели камни.
   Парочке тварей досталось - им размозжили черепа. А иным подбили конечности - кому не повезло. Немногим. Псы также были боевыми и не желали лезть бездумно на свою погибель по отвесному склону скалы - не горные козлы или бараны, хотя и обладали для этого всеми навыками, пока не последовал призыв от иродов, и свора цепных зверюг подалась наверх в единой порыве - завыла и зарычала на всё ущелье, заставляя содрогнуться не только и не столько защитников на вершине грота у пролома, сколько тех, кто услышал их через него и находился в пещере, затаив дыхание, прислушиваясь ко всему, что творилась там. А по-прежнему было жарко.
   - Они лезут, Мих! - закричал Зуб, оставшись на краю обрыва.
   - Кто - они? Ироды или...
   - Их цепные зверюги!
   Твари гремели ошейниками, продолжая карабкаться вверх по многочисленным мелким выступам, обрушивая вниз камни, а иной раз летели сами, завывая.
   Дикари подле практикантропов трудились, не покладая рук, сменив их на поле боя - швыряли камни, обрушивая на головы жутким тварям. Те огрызались, продолжая злобно рычать - не замечали потерь.
   Спустись кто из цепных псов вниз без соответствующего на то призыва от хозяев и также сдохнет - будет забит иродами в назидание остальным тварям. А все были научены данным горьким опытом.
   Вскоре уже и бросать было нечем.
   - К оружию! - призвал Зуб практикантропов, понимая: дикари недолго устоят в одиночку. Вот так закончился отдых, толком не начавшись.
   Из-за края обрыва показались первые когтистые конечности, а вслед за лапами и клыкастые морды. Твари рычали. Огрызались, пытаясь бросаться на людей. Да где там - их тут же опрокидывали вниз. Однако их поток увеличивался, и только поначалу до вершины кручины добирались отдельные особи, а затем хлынули едва ли не всей массой, захватили небольшой плацдарм, стараясь как можно больше расширить захваченный клочок земли у двуногих приматов. Да примитивы оказали им достойное сопротивление.
   В ход за кольями пошли топоры, и ещё парочка практикантропов оказалась на месте Борца. Потери дикарей никто из них не замечал, да и не считал, как и с ними не считались - до поры, до времени. А людоеды также доказали: способны на кое-что, а многое.
   Ироды намерено отвлекали внимание лазутчиков от стенобитного механизма, скрип и грохот колёс которого заглушали своими рыками цепные псы, и когда тягловые монстры дотащили его до основания грота, в стену последовал мощный удар тарана, заставляя внутри пещеры отчасти осыпаться основание свода. На головы людоедам и студенткам обрушилась новая волна сталактитов.
   Не будь там амазонки, всё могло бы закончиться плачевно для многих из них - непременно бы оказались погребены под завалами. Да сумела отчасти восстановить свои силы, удерживая каменные наросты, нависающие массивными глыбами у них над головами.
   "Бегите! К стенам! Все... живо..."
   Долго не продержалась, но и того, что содеяла она, вполне хватило избежать массовой трагедии. Кого и прибило в итоге - стариков, и в основном старейшин. Род людоедов в конец осиротел - они теряли основу своего строя. А тут ещё и почва ушла из-под ног при очередном навале иродов со стенобитным механизмом снаружи. И ведь твари такие, а те ещё чудовища, знали, на что шли, как и то, чего творили - разбирать завал в узком проходе им не с руки, а вот разрушить стену и в гигантский пролом ринуться всей толпой - самое оно. Противнику в том случае некуда деваться. Они в тупике - своего рода западне.
   Одного ироды не учли: пещера могла оказаться частью огромного подземелья. Что и случилось, когда под ногами у Воронович разверзлась земля и она полетела вниз.
   - Ты как птица? Ворона-А-А... - зашлась Баклицкая.
   Подруга не сразу ответила, а лишь какое-то время спустя.
   - Где это я, а? А-а-а...
   - Я ща, Ирка! Держись...
   Никто не ожидал от Татьяны то, что она сотворила. И новый крик из провала, и опять Воронович.
   - Ты дура, Баки-и-и...
   - Я - Танк!
   - Заметно-о-о...
   Баклицкая упала на Воронович.
   - Блин, ну ты и лесбиянка-А-А...
   - Я?!
   - Ну не я же, Баки! Ведь это ты чуть не размазала меня по дну ямы...
   Вниз полетел факел.
   - Ловите... - с опозданием предупредила Велента.
   - Вилы... - только и смогла сказать на это Ворона, выпалив за неимение огнестрельного оружия на словах кличку иной сокурсницы. - Ещё и спалить пытались! Совсем ах... Ух...
   Пламя огня сдувало сквозняком, а это первый признак того, что где-то имеется выход на поверхность.
   - Мы спасены! - выдала Баклицкая.
   - Дура, не ори! Что если с иной стороны обнаруженного нами хода окажутся ироды? А ещё какие твари?
   - Да и хрен с ними!
   - Чё, варить собралась, а в людоеды записалась?
   - Это ты в плен попала, а не я - и отбилась!
   - От жизни, Танк!
   Той, похоже, было всё равно, кого давить, а, взяв раз в руки оружие, больше не собиралась расставаться с ним... при жизни. Не баба, а воинствующая амазонка.
   "Стойте! Никуда не ходите!" - раздался чей-то мысленно посыл.
   - Это кто с нами пытается говорить, Танк? - изумилась Ворона. - Ты или...
   Баклицкая в ответ Воронович пожала в недоумении плечами. Но то, что некто предупредил их об опасности опрометчивого шага - очевидно.
   И больше не контактировал с ними.
   - Таран... - закричал некто из практикантропов с иной стороны пологой скалы.
   Едва там появились первые защитники, как в них выпустили град камней пешие ироды.
   - Пращники...
   Очередная новость и удручала. При первых ударах защитники потеряли пару людоедов, не удержавших равновесия и полетевших с кручины вниз. То, что там с ними сотворили цепные зверюги иродов - не поддавалось описанию. Они в мгновение ока разорвали их в клочки, слизывая и выгрызая кровавые пятна на каменистой поверхности, ещё успевали грызться меж собой.
   Бой не затихал ни на миг, и перенёсся на иной край пологой скалы. Ироды старались растянуть небольшие силы противника, отвлекая их внимание от направления главного удара. Вот и стремились сбить тех, кто показался над стенобитным механизмом.
   Около двух десятков иродов раскачивали массивный ствол, и чем дальше, тем больше задавали ему невероятно-размашистую амплитуду, обрушивали на стену. Не обращали внимания на то: случись планируемый ими обвал, погребёт их вместе с механизмом. Да месть не позволяла думать им о собственной безопасности.
   Злобные очи иродов налились кровь, а они ещё давились слюной взахлёб.
   - Да эти ироды бешеные... - отметил Варвар.
   - На себя погляди, дружище, - в свою очередь выдал Зуб. - Мир ещё не знавал более кровожадной зверюги, чем люди!
   - Да разве мы - они, когда опустились до уровня людоедов, - напомнил Мих.
   - А иначе никак, напарник, да и не выжить - из ума и то не получиться! Так что придётся помучиться! А помереть всегда успеется! По мне так лучше вовсе никогда, чем рано или поздно...
   У практикантропов осталась последняя ёмкость с зажигательной смесью, и они не торопились поджигать её и метать вниз на головы иродов у стенобитного механизма - сделали по глотку, ополовинивая, и только затем распрощались с ней.
   - На удачу... Ух... - метнул Зуб.
   Отпугнуть иродов удалось - не более того. Заминка в их действиях продлилась не больше мига. Ироды не стали спасать подожженного сородича, напротив прикончили его, избавляя от лишних мук.
   - М-да уж... Что тут скажешь... Когда лучше помолчать...
   Практикантропы испытали шок - ироды обескуражили их своей свирепостью и беспощадностью даже к собственным сородичам. Им противостоял кровожадный враг. И теперь уже заклятый, как для людоедов.
   В месте пробоя откололись первые камни. Того и гляди: ещё пара ударов и начнут образовываться первые трещинки. А там недалеко и до беды.
   - И чё терь, Мих?
   Ответ пришёл от амазонки, и как всегда мысленным посылом.
   "Спускайтесь! Живее!.."
   - Ты это слышал, Мих, или быть может, мне почудилось?
   Варвар также уставился вопросительно на него с Зубом. Впрочем, и все, кто находился подле них на вершине грота.
   - Даже и не знаю, что вам на это сказать...
   Они ждали от него распоряжений.
   - Каждый волен сам выбирать, что ему делать!
   - А ты... Что намерен сделать ты?
   - И дальше противостоять иродам!
   "Шибко вниз!.." - повторился призыв от Астры.
   Она настаивала, и где-то даже сердилась про себя на тех, кто не желал внимать голосу разума.
   - Пока что она не подводила нас... - всё ещё сомневался Мих в правоте амазонки.
   Последовал вздох облегчения. Практикантропы с дикарями спешно спускали вниз на канате раненых относительно их степени тяжести. Те, кто ещё мог стоять на ногах без посторонней помощи и держать оружие в руках, оставались наверху. Их час ещё не пробил, а вот стенобитный механизм в очередной раз и...
   До защитников как снаружи, так и внутри пещеры, донёсся грохот обрушиваемых каменных глыб. На месте пробоя образовались трещины и увеличивались, разрастаясь как в стороны, так и вширь.
   Ирод-вожак ликовал. Он даже попытался вступить в контакт с противником, перед тем как покончит с ним, желая, дабы они знали имя того, кто покарает их за сопротивление ему и клану иродов.
   Рыки не имели под собой особого значения как для практикантропов, так и людоедов. Им казалось: ирод просто сердится на них.
   Астра и воспользовалась удобной ситуацией, отвлекая его внимание, попутно давала возможность кое-кому подслушать их мысленную перепалку, а и практикантропам вступить в неё с иродом.
   "Я - великий Маг, из клана Гог..." - донеслось рыком мыслеобраз озвученный вожаком-иродом.
   - Гоги... Хи-хи... - посмеялся Зуб. - А почему - не Гиви?
   "Кто ты, примитив? Назови себя! Я хочу знать, кому отрублю голову и повешу к иным добытым мной трофеям в этом славном походе против вас, двуногие приматы!"
   - Сам ты - обезьяна! И знай: я - Зуб. У меня есть клык! Им я и выбью тебе твои, а затем на них твоё имя - Гиви - и повешу себе на шею в качестве оберега-амулета! Ха-ха...
   "Гог - я! Маг-Гог!.."
   - Ирод ты! А то ещё животное! И твоё тело сожрут людоеды, когда я отдам его им обезглавленным!
   - Одно слово - Андрталец... - отпустил в свою очередь Мих в адрес напарника шутку прибауткой. - Нашёл время препираться! И с кем - иродами!
   - Иначе скучно жить, дружище!
   - Нифига се, - озабочено выдал Варвар. - Куда уж ярче - и быть не может, а ужаснее наша жизнь! Ты думаешь: хуже быть не может, и в следующий миг понимаешь - запросто может стать последним в этой жизни!
   - Сюда! Мы здесь... - махала откуда-то снизу Ворона, подавая голос.
   В пещере сокурсницам удалось найти ещё одну. Туда сейчас и стремились всем родом людоеды, иные, что явились с практикантропами сверху, только занимали свою очередь, а должны были прикрывать отход всего многолюдного и разношёрстного отряда "союзников". Нынче у них одна беда на всех - и люди, пусть кое-кто из них до сих пор остаётся людоедами. Да в прошлом, а в настоящем опасность представляли ироды. И продолжали крушить основание стены грота.
   Теперь уже изнутри появились первые трещины и стремительно расползались во всех направлениях, грозя небывалым обвалом, как при жутком землетрясении.
   Ироды торопились, понимая: промедли они, и амазонка наберётся сил, тогда толку от них и их орудия с тварями - в раз покончит с ними.
   Все помнили ещё с прошлого набега в эти дикие края, как один из отрядов клана не вернулся из места обиталища амазонок. И тогда никто не стал искать там их. Погонщики пустили своры тварей, но даже из нагров никто не вернулся назад к своим хозяевам, а не могли ни откликнуться на зов - знать их всех там умертвили.
   Жаждали мести. Амазонка была главной их целью и ни единой. Им также требовались практикантропы. Странные воинствующие чужаки, не посчитавшись с ними - то, что сила на стороне иродов - вступили с ними в смертельную схватку без тени сомнения, да ещё и с дикарями-людоедами, после того, что сами же и натворили у них.
   На это ироды не рассчитывали. А на что, тому не суждено было случиться. Они рвали и метали, продолжая обрушивать массивный таран стенобитного механизма на разваливающееся основание стены пещеры.
   "Уходите!" - обратилась Астра с призывом к тем, кто ещё оставался подле неё - что-то около двух десятков практикантропов и дикарей. Они прикрывали её, а требовала тех, кто уже шёл к выходу - и там им также грозила какая-то опасность.
   - Да-да... - подтвердил Мих, обращаясь поспешно к ним.
   - Хм, а сам... - дал понять Зуб другу: тот может говорить что угодно, и требовать, но у него есть своё сугубо личное мнение относительно сшибки с иродами. - И потом я обещал одному Гоги, что Гиви - кое-что вырвать!
   - Блин, стоматолог на мою голову!
   - На свою собственную!
   - Мужики... - окликнул спорщиков Варвар. - Вы идёте?
   - Иди ты... с ними! Мы догоним! Угу... - подтвердил Зуб.
   - А если нет?
   - Найдём по следу - запаху! - всё ещё скалился Зуб. Опять эта его защитная реакция. И чем страшнее было окружающим, тем веселее ему.
   - Маньяк...
   - Не, я - Зуб!
   - Дурак ты, а тот ещё чудак на...
   "Прочь!" - потеряла всякое терпение амазонка.
   Времени у защитников пещеры практически не осталось. Она уже отсчитывала последние мгновения до обрушения, чувствуя и видя мысленно, как с иной стороны таран стенобитного механизма отклонился подобно маятнику часов и по соприкосновение со стеной, раздался треск и грохот обрушения, заставляя иродов прекратить разрушительные действия и броситься прочь от камнепада.
   Вожак не торопился кидать их бездумно в битву, давая возможность осесть облако беспроглядного пелены, и когда оно стало более разреженным, он первым метнулся в гигантский пролом подземелья людоедов.
   И нигде никого - ни одной живой души. Противник исчез, словно его там и не было, либо погребло под обвалом. Но всех не могло. Тогда что же произошло? Приказал задействовать цепных тварей.
   Занявшись поисками пропажи, те практически тут же нашли иной лаз, злобно завыли. Их эхо достигло слуха беглецов.
   - Они уже близко, Мих...
   "Даже ближе, чем можете себе это представить, чудаки!" - назвала их так сейчас амазонка, а раньше чужаками. Похоже, что они больше не являлись для неё таковыми. И где-то даже близкими, но пока что не родными, как иные сёстры.
   К ним и стремилась она - и также обратиться с мысленным посылом, а непременно жаждала вступить в контакт. Да всё не было подходящего случая, как и времени ни на что другое не оставалось, а ещё приходилось тратить силы на бесконечные схватки с иродами.
   Те не желали отступаться от них. Вожак стремился добыть себе славные трофеи, коими уже видел в качестве оскальпированных черепов на своей вязанке головы Астры и Зуба.
   Снова на личном примере бросился вперёд на ящере. Если бы не его зверюга - переломал бы себе нижние конечности. Хотя и это в случае с иродами было исключено. У них там по два колена и ноги напоминали задние лапы любого хищного зверя, а недалеко ушли от тех, кем погоняли.
   Подумаешь - лишился основной массы всадников, зато пехота практически на 80% в строю. А бегущий противник - прекрасная добыча. Поэтому решил не нападать на него в узком проходе подземелья. Шёл по пятам, стремительно сокращая расстояние. А затем стал выдерживать безопасную дистанцию, опасаясь ловушек со стороны достойного противника.
   "Надо же... - уловила кое-что Астра, чего никогда ранее. - Ироды опасаются нас! Даже больше скажу - побаиваются!"
   - И правильно делают, - вставился Зуб, показывая свои в момент ухмылки ехидства подобно злорадству, отобразившегося у него на лице. - А давно было пора - и сразу!
   Но и сам не желал оставаться в подземелье, чувствовал себя спокойней на открытой местности - даже среди скал. Вот где можно будет снова повоевать с иродами. А непременно дать очередной кровопролитный бой. Без этого никак - важно было выбить у иродов уцелевших всадников.
   - Справимся, Мих?
   - Спроси это у Астры!
   - Эй, Прима...дона... Ха-ха... А-а-а...
   Она лишила его слова, а в будущем пообещал и языка. Жизни лишать не собиралась, уверяя: и без неё есть кому сделать это. То ли намекала на иродов, то ли на кого-то ещё, о ком пока предпочитала помалкивать, стараясь не огорчать и без того практикантропов. А находились в безвыходной ситуации. И туда, куда стремились попасть мысленно - ждал новый лютый враг, коему ироды даже в подмётки не годились. А и от них запросто оставят ошмётки при встрече, которой так жаждали кровососы.
   Мих сразу уловил, что конкретно случилось с другом, покосился на Астру. Спутница проигнорировала его взгляд. Ей было сейчас не до споров с ним, и своих забот, а хватало и выше крыши.
   Мих не уступил и сам едва не поплатился за собственное упрямство.
   "Не мешай - не отвлекай! Прошу, как человека... разумного!"
   - Ого...
   Спорить и впрямь бессмысленно.
   - Ничего не попишешь, Зуб! Я тут бессилен!
   - Ы-ы... - уподобился он Вый-Лоху.
   - У-у-у... - решил Мих в свою очередь приколоться над напарником. - Так вот откуда взялась эта ручная зверюга! И тоже когда-то была человекоподобным дикарем!
   Зуб нервно провёл рукой по лицу, только теперь обнаружил на ней щетину - давно не брился, хотя и имел необходимый бритвенный набор, и пока что не затупился. Зато сам тупил - и не по-детски.
   Впереди забрезжил луч надежды, являя истинный свет дневного светила. Беглецы добрались до вожделенного выхода, а выходить наружу не торопились - столпились.
   Вперёд них пробился Варвар, пряча глаза за солнцезащитными очками. Взору открылась долина великих дымов и горячих фонтанов. Здесь по поверьям людоедов обитали духи Огня, Земли и Воды. И здесь меж ними происходили недоступные им разногласия - они конфликтовали, не имея ни сил, ни возможности поделить данный клочок суши. И ступать сюда - табу. А табу - смерть.
   Она же грозила им от иродов. Но их людоеды опасались меньше чем долины гейзеров и горячих источников, а также кипящей и булькающей почвы под ногами.
   Минное поле казалось менее опасным, чем серные источники, и покрывали недра густым слоем тумана. А в нём могли водиться не менее опасные и кровожадные твари, как и во всём диком крае людоедов.
   - Что скажешь, а подскажешь? - заинтересовался Мих, обращаясь к молчаливой и задумчивой спутнице, так ни разу ещё не сказавшей ничего лишнего - мысленно. Всё чётко и коротко, а по существу.
   "Кому, что уготовано, то и сбудется! Если судьба утонуть, сгореть, не получиться - и на пепелище у иродов!"
   - Выходит, и они не гнушаются тем, чем эти дикари, пока мы не разобрались с ними, а с нами из-за них - теперь уже общие заклятые враги! И как далеко они?
   "Близко! Очень близко! И даже ближе, чем можете это себе представить! А не стоит забывать, как и то: чему быть, того не миновать!"
   Одно было ясно всем беглецам без исключения: выжить удастся не всем здесь, а и из ума аналогично, что трагично, но не смертельно - с одной стороны, а с иной - идти на заклание никому не хотелось. Ибо за нарушение табу духи взыщут свою плату. Живым здесь не место. Тут вотчина мёртвых душ. И так просто никого не отпустят, а мимо себя и подавно не пропустят.
   - Вперёд! Чего стоите, как истуканы? Ждёте своей смерти! Так дождётесь... и у меня! - прокричал Варвар.
   Никто из людоедов не шелохнулся.
   - Смотрите! - сделал он шаг в туман, утопая в дымке стелющейся по земле до колена. - Ничего не произошло! Вот я делаю второй, а третий, и четвёртый...
   Где-то в десятке метров последовал выброс. Из тумана вынырнул матовый пузырь, и лопнул, разлетевшись облаком грязевой пыли, распространив зловонные газы.
   Духи по поверьям дикарей пугали их, предупреждая не ходить дальше в долину смерти.
   - Как знаете! За мной... - бросил призыв Ясюлюнец практикантропам, однако не побрёл бездумно наобум, а взял в руки длинный кол - им и проверял подле себя почву на зыбкость. Раз угодил в грязь. Она обожгла - несильно и не смертельно, но кожа зудила, напоминая: залётному путнику надо быть более осмотрительным. Ошибок долина трёх непримиримых стихий не простит.
   А тут и ироды, легки навспомине.
   Видя, что ничего вроде бы пока страшного не произошло с практикантропами, дикари - более смелые и отъявленные среди них из числа воинов - подались следом за Нямом и его новоявленными соратниками по несчастью, а с недавних пор вроде как даже по оружию.
   И новые выбросы грязевых пузырей из топких горячих источников на поверхности земли, напоминая лужи.
   "Шибче... - молила Астра. - Ещё шибче!"
   Она снова выставили незримую преграду, на которую натолкнулись ироды, и теперь уже вожак-ирод рвал и метал, не имея возможности столкнуться с соперниками, чётко видя у выхода свет, исходящий из-за тёмных силуэтов на фоне открывшейся долины смерти, не принимая во внимание собственную обречённость и тех, кого преследовал на свою погибель. Но иначе не мог поступить - он вожак - предводитель одного из многочисленных кланов иродов, и ему негоже отступать. Иначе свои же воины разорвут его на части, скармливая награм и прочим цепным псам.
   Трусам и предателям среди иродов не место. Они признавали исключительно силу, считая: обладают ей по праву доминирующей расы. А тут какие-то двуногие приматы из числа примитивов бросили им вызов. Да к тому же жалкая и плохо вооружённая горстка чужаков. Если бы не амазонка - давно б расправились с ними. Она и мешала им. Её и приказал вожак выбить пращникам наперёд новой стычки. Да каменные снаряды не долетали до цели, и падали все в одном месте образуя кучу.
   - Астра... - отвлёк её Мих, - уходи с остальными! Я прикрою! А если потребуется: ты - меня!
   Он предложил ей меняться. Она не согласилась.
   - И что ж ты такая упрямая, а? Что не так? Ведь вроде всё разумно - и предложил неплохой вариант!
   Астра намеревалась заманить иродов в природную ловушку и для неё долина дымных столбов и фонтанирующих гейзеров не таила в себе никаких опасностей - она видела их все без исключения. И могла бы при ином благоприятном стечении обстоятельств послужить беглецам прекрасным проводником, да ироды - и рвались в бой с ними.
   "Не вмешивайся!" - потребовала она. Именно потребовала, а не просила. Даже где-то приказывала.
   - Я сам по себе!
   "Чудак ты, чужак! Прочь... с моей дороги!"
   Амазонка словно говорила: отныне их пути-дорожки расходятся, как в море корабли.
   - Вот как! Чем же я не угодил тебе? А и мои друзья-товарищи? Что ты видишь? Скажи - не таись! Ведь столько уже всего вместе пережили! А и с иродами как-нибудь справимся сообща! И вместе мы сила - порознь они разорвут нас! Или я не прав?
   "Как всегда - и заблуждаешься!"
   - А недолго и заблудиться в этих краях!
   "Это не так - вы неплохо обучены ориентированию! Да и дикари... - напомнила Астра. - Среди них имеются следопыты! К тому же они прекрасные охотники, а ещё неплохие воины! Если им не давать спуску... вы сможете изменить этот мир! Наша с тобой встреча была самим проведением!"
   - И расставание?
   "Разве я говорила об этом - упоминала? А намекала?"
   - Тогда скажи мне - всё, как есть! Ибо врать ты не умеешь - не сможешь соврать мне!
   "Плохо ты знаешь меня, чудак! А всё ещё чужак - и в этом мире! Но ничего - пройдёт ещё немного времени и... Беги..."
   Защита спала, и ирод ринулся на них.
   "Он мой - итолько!.." - выдал мысленно Зуб.
   - Стоять! Назад! - пытался остановить его Мих от опрометчивого шага.
   Какое там. Он стремился донести до друга: ему противостоит ирод на ящере, а это вдвойне опасно, если и вовсе не втройне. Да и потом нагры, а цепные твари пеших уродов. И также показались за вожаком клана.
   Да Андрталец не отступил, и теряться не стал. Когда до столкновения оставалось не больше мига, а расстояние до всадника на рапторе не более трёх метров, практикантроп отвалился на спину и выставил совню с клыком на конце, пропоров брюхо ящера - насадил на него.
   Совершив головокружительный кульбит через голову, ирод всё же приземлился на задние конечности, сжимая в верхних бивень-меч, снова уставился на достойного противника.
   Избегая столкновения с телом ящера, Зуб оказался на нём сверху. Монстр ирода ещё был жив, но он добил его на глазах всадника, протыкая костяным мечом око.
   Из глазницы ударил кровавый фонтан, заливая всё вокруг. Ирод-вожак зарычал, как ни разу до этого. Он лишился двуногого скакуна, что было немыслимо по меркам иродов, ибо никто из уцелевших всадников не предложит ему своего. А продолжать набег в пешем строю было унизительнее вдвойне. Лучше смерть.
   - Не вмешивайся, Мих! И Астре скажи! - прорезался голос у Зубченко. - Это наша с ним битва!
   - Нет, Андрюха! Не делай этого! Сзади!..
   Ирод-вожак также запретил своим клыкастым сородичам вмешиваться в поединок чести. И то хорошо - с одной стороны, а с иной - кто знает, чем всё обернётся в дальнейшем для обоих соперников. Один из них должен будет сгинуть, иной победить, если конечно удастся выявить победителя. А оба уже проиграли и сами этого не понимали. Что предвидела Астра, но и сама вмешаться не могла. Чем сейчас занималась, по мнению спутника на бронезавре, тем, что требовалось от неё, а демонстрировала ранее с завидным постоянством. Да, похоже, что нашла коса на камень.
   Амазонка вздела руки к небу - дневному светилу - а ничего не происходило. Хотя сомневаться не приходилось - и в её способностях спутникам. Тогда что же она затеяла и такого хитрого? Попробуй, пойми, а и уяснить, можно даже было не пытаться. Всё одно не удастся догадаться, как не напрягай свои мозги - цивилизованного и неизбалованного человека в отношении того, кто обладал невиданными сверхспособностями.
   - Вот он я, Гиви! Или как там тя звать, а, скорее всего свистом, когда посажу на цепь, аки вы своих цепных тварей! - огорошил Зуб не столько ирода-вожака и огорчил, сколько напарника.
   - Дурак! Ну, дурак! А был им и остался! Чтоб тебя! Хотя не надо! Держись, дружище! Дерись! И не вздумай проиграть! Тогда я точно тебе этого не прощу, если покинешь меня одного в этом диком крае! Ещё припомню при случае, а в ином месте! Где и там быть судьба напарниками!
   - Рано хоронишь! И не меня, а изначально надо бы...
   Зуб отразил выпад бивня ирода и... отлетел от него. Удар разъярённого соперника был настолько сильным и мощным, что сокрушил его. Благо плавник выдержал - не согнулся и не затрещал.
   Со стороны невольным свидетелям показалось: на Зуба налетел не ирод, а ураганный порыв ветра.
   За спиной у практикантропа оказалась стена.
   - Хрен те, а не победа!
   Зуб увернулся. Удар бивня ирода пришёл в то месте на стене, где он находился миг тому назад, заставляя противника разбить бивень. Даже не поцарапался. А и не застрял, обваливая каменное основание пещеры.
   Ирод-вожак продолжил навал. И тот с коим тогда в "гиби" столкнулись практикантропы, не шёл с этим ни в какое сравнение.
   Пришлось пойти на хитрость. Зуб незаметно загрёб камней с пола рукой прикрытой щитом и бросил ими в морду двуногой твари, пытаясь на какой-то миг лишить зрения и перехватить инициативу. Не песок, да и у ирода глаза, как у хищной твари с защитной роговицей. Всё-таки повредил ему один. Соответственно противник стал хуже видеть, ориентируясь больше на тень практикантропа.
   - Почти получилось, Андрталец! - порадовался Мих за напарника.
   Да вот только повторить трюк не удалось, ирод ответил человеку аналогичным образов, ударив ногой по булыжнику - расколол. Его осколками и осыпало Зуба. А и сам его разом оглушительными ударами бивнем по щиту, коим стремился укрыться от него практикантроп. Снова отлетел к стене.
   - Зуб...
   - Не лезь, Мих... - тяжело выдохнул напарник. - Он м-Ой...
   То ли лукавил, заставляя поверить ирода: победа над соперником близка. То ли и впрямь ему было нелегко. А то, что бой давался с кровью - очевидно. Она проступила на лице Зубченко вперемежку с крупными каплями пота. Лицо практикантропа выглядело сейчас как одна сплошная рваная рана. Ему посекло его камнями.
   Добивать соперника ирод не спешил, принявшись играть на публику, сотрясая и размахивая бивнем, как заправский мастер клинка, собираясь наверняка нанести смертельный удар, от которого при всём желании не сумеет уклониться практикантроп.
   Зуб привстал, опираясь спиной на стену. Плюнул кровью на ирода. Тот не стал уворачиваться, отбивая сгусток бивнем. Оскалился самодовольно. И зарычал.
   Ироды насторожились, ожидая того, чему уже ни раз являлись свидетелями, а всегда поучительно напомнить им о том, кто в клане вожак.
   Ирод завертелся, приближаясь к человеку. Тот выставил свой клинок и толку. Костяной плавник отлетел в сторону, оказавшись выбит у него из рук. А пытался удержать обеими. Да где там.
   Ироду оставалось нанести разящий удар. Но он всё-таки промешкал с ним. А Зубу только это и надо было - ахнул ему сбоку по задней конечности и... кувырком ушёл в сторону.
   Ирод взвыл, споткнувшись неожиданно, ещё и оступился. Упасть - не упал, успевая использовать бивень в качестве дополнительной толчки опоры, но уже ни как оружие. Инициатива оказалась нынче на стороне практикантропа.
   Недолго. Последовал опутывающий бросок боло и разящий чакрума. Бой на этом не закончился и продолжился с применением всего доступного оружия и средств обоими противниками как заклятыми врагами. А готовы были, если понадобиться, вцепиться один в другого зубами и клыками. Да пока что не дошли до ручки.
   - Чтоб тя-а-а... - простонал Зуб.
   Бой дался ему тяжело. В панцире торчал чакрум и острое лезвие терзало его плоть при каждом новом движении. А выдернуть не было сил. И помощь извне запрещена. В другой ситуации он бы наплевал на дело чести, главное выжить, да подставлять друга не хотел. Тогда на них кинуться всем кагалом ироды и не только пешие, а парочка на ящерах и... никто не уцелеет - ни в пещере, ни в долине гейзеров. Стремился выиграть время за счёт собственной жизни, понимая: недолго ему осталось мучаться. А, похоже, что и сопернику.
   - Чё, Гиви, хреново? - довольно оскалился Зуб.
   Ему даже слова давались тяжело. Ирод недовольно зарычал в ответ на призыв человека. Перевода не требовалось - даже от Астры - и без того всё очевидно, какие слова на своём хищном диалекте использовал клыкастый вожак.
   "Помоги ему - подлечи..." - попросил Мих Астру.
   "Не могу!" - изумила она.
   - Почему? - вырвалось из груди у напарника.
   "Не имею права!"
   - По какому праву? Что ты говоришь... такое?
   "Если я или ты вмешаемся в поединок чести - аз воздастся и не только нам, но и твоему другу! Что написано каждому на роду, то и сбудется! Судьбу не обмануть! Она у каждого своя - и написана не нами!"
   - Бры-ыр-ры-ыред... - зарычал Мих.
   Он не желал соглашаться с потерей друга. Без него он будет как без рук. А с его утратой утратит ещё и собственную частичку души.
   - Я сам, Мих... - уверил Зуб. - Сам...
   Андрталец не выдержал и упал. Слишком много крови потерял, чтобы не то что сражаться, а и держаться дольше на ногах.
   Ирод довольно прорычал, но не дольше человека продержался - бивень также выскользнул у него из лапы и он аналогично сопернику рухнул, уткнувшись мордой в основание каменного пола пещеры.
   Ироды зарычали. Бой был окончен. Преимущества никто не получил. Вот и думали, как дальше поступить - кинуться на тех, кого преследовали или напротив отступить, забирая с собой вожака?
   Лучше бы чужак убил его. А так ни себе, ни иродам...
  

Глава 21

ИСХОД

  

"Да я добрый... до смерти!!!"

(как я стал иродом)

  
   Покинув бронезавра, Мих подбежал к Зубу нисколько, не обращая внимания на ирода-вожака. Иные его клыкастые сородичи насторожились, из их толпы также выступил один всадник на ящере, но быстро сообразил: амазонка не подпустит его верхом на скакуне к месту стычки, решил действовать последовательно чужаку.
   И если ирод покосился злобно на практикантропа, то сам ему был неинтересен.
   - Зуб! Андрталец! Андрюха!..
   - Ха-ха... - выдал тот в ответ как всегда в весёлых тонах - застонал.
   - Держись, напарник, ща я вытащу тебя из этого проклятого подземелья! Мы ещё повоюем с тобой, а и жить обоснуемся именно в этом крае! И ироды нам не помеха!
   - Чё, понравился? Вот и мне-э-э...
   - Молчи - не разговаривай, не трать силы, ещё пригодятся...
   По соседству раздался рык. Рычал помощник вожака, а тот не реагировал на собственного воина. Всадник не стремился схватить аналогичным образом магога - напротив размышлял: ему его здесь прикончить и возглавить остатки уцелевшего клана старшего брата, или дождаться, когда чужаки покинут их одних, чтобы не было лишних глаз. Тогда уж точно не удастся скрыть кончину вожака одного из многочисленных кланов Магора - тем более такого славного рода как Гог. А уж прозвище Горг и Гырг - нарицательные - и являлись славными предками не только данного клана, но и были наслуху среди иных у иродов. Одно время даже являлись их правителями - праотцы нынешнего поверженного лидера клана.
   Да для амазонки не секрет, она сверлила мозг исчадия до тех пор, пока оно не уставилось своим свирепым взглядом на неё и не зарычало громогласно. Ирод-помощник блокировал свои мысли, но хозяина не мог. Астра окончательно уверовала в то, что вознамерилась сотворить. И ещё больше: именно так и необходимо в будущем поступить с иродами. Иначе они не оставят в покое тех, кому помогала, а и саму.
   Дав возможность одному из практикантропов дотащить до бронезавра иного своего спасителя, она мысленно наказала им не дожидаться её и нагонять ушедшую уже довольно далеко вперёд ватагу "союзников", намекнув хитро: им также грозит опасность и не меньшая чем здесь, а намного больше и гораздо ужасней.
   Как ни странно было, но Мих подчинился. Похоже, что она применила свои чары по отношению к нему, в противном случае этого упрямца было не заставить внять голосу амазонки, а прозвучал у него в мозгу, как вопиющий глас разума свыше.
   Только за тем, как ускакали они, амазонка покинула своим ходом лаз подземелья, открывая доступ иродам в проклятую долину.
   Исчадия не спешили. Они мешкали, ожидая, что же произойдёт в следующий момент у них в клане - сменит ли прежнего вожака новый, провозгласив себя им или...
   Раздался рык, и не голосом конкурента за власть в клане, а прежнего вожака. Маграх не сдох, что было досадно для его младшего брата. Слишком долго тот колебался, а изначально требовалось, не взирая на присутствие чужаков, нанизать вожака на собственные когти и вонзить клыки вдобавок в глотку. Теперь уже ничего не попишешь - момент тщеславия был упущен.
   Ирод-вожак интересовался судьбой поверженного им практикантропа.
   - Зу-у-уб... - рычал он.
   - Его забрали чужаки... - осмелился молвить лидер.
   - Как... ты посмел мне такое сказать?!
   Взгляд, преисполненный ненависти, просверлил физиономию всадника и... не только. То, на что не был способен лидер, сотворил с ним вожак - вонзил ему в нутро свои клыки, вырвав потроха.
   - Так будет с каждым, кто ослушается меня-а-а...
   Рык Маграха заглушил иной, подобный на хрип, вырвавшийся из груди лидера одновременно с выпотрошенным нутром. Вожак принёс его в жертву. Так что теперь духи-покровители иродов, к коим обращались они - будут всецело на их стороне.
   Ещё бы - вожак обзавёлся столь ему необходимым скакуном. Ящер не сразу подпустил его к себе - огрызнулся, раскрыв пасть, но, схлопотав бивнем по морде, унял былую прыть, опустившись на согнутые в коленях нижние конечности, давая возможность новоиспеченному хозяину забраться себе на спину. И в то же самое мгновение клан иродов устремился на выход из подземелья за своим вожаком.
   Чужаки исчезли, как и их следы было не разглядеть в дымке тумана, окутывающего поверхность проклятой долины. Да у иродов нагры и цепные псы - спустили их, заставляя идти тварей по следу двуногих приматов из рода примитивов.
   Живность отказывалась, поскуливая и завывая. А это недобрый знак, предвещающий клану иродов неминуемую погибель. Бить исчадия своё зверьё не спешили, понимая: оно где-то право. Да кто и имел его в клане у них - вожак.
   Оглушив собственного награ-лидера бивнем по макушке, прибил к земле и тут же при рассеявшемся на мгновение тумане, ему открылся доступ на отпечаток следа чужаков.
   Ироды стало очевидно: им непременно стоит воспользоваться огненной стихией. В лапах исчадий появились факелы - у каждого пятого ирода. Ими и принялись они разгонять дымку, больше напоминающую завесу сырости державшейся исключительно на полуметровой высоте от твёрдой поверхности.
   Как вскоре выяснилось - не везде. Один из иродов в цепи, словно сквозь землю провалился, если бы не грязевые пузыри, и воспламенившиеся газы, вырвавшиеся из них под воздействием пламени факела.
   Последовала ослепительная вспышка, заставившая шарахнуться идущих с ним по краям соратников по оружию, и они также оказались с ним по несчастью. Одного подкинуло вверх на вырвавшемся из-под нижних конечностей столбом кипятка, а иного облило, из-за чего ирод полинял раньше времени. С него сползла чешуйчатая кожа с доспехами, да и цветом походил на запеченную ящерицу, от которой исходил жар, тогда как ироды являлись исключительно хладнокровными по жизни... и убийцами.
   Вожак и не думал обращать внимания на потери в отряде. Мало ли у него в клане ещё молодых неопытных иродов, коих плодили их самки и в большей степени являлись его выродками, так как право первой случки было именно у него. Отсюда и всадники - его родня и по линии отца, а пешие воины - уже собственное отродье. Слушались, повинуясь каждого рыка, не думая перечить, а и нападать со спины. Родственные узы - большая сила - она же и опасность при определённых моментах жизни и непредвиденной ситуации. Да и потом пехота - это молодняк иродов, который натаскивали ветераны на ящерах. И прежде чем заслужить стать вровень с всадником или погонщиком, требовалось проявить незаурядную преданность вожаку. А и смелость, даже силу. Поэтому кто больше из них добудет в набеге на земли двуногих приматов из числа примитивов черепов и доставит пленников - тому почёт и уважение - получит ящера в своё распоряжение и ту сучку, которая станет рожать ему выродков с ублюдками. С этого момента и можно будет считать: у него зарождается собственный клан. Из-за чего в собственном мире иродам становилось тесно. И они всё чаще отправлялись в набеги, порой захватывая новые земли, объявляя своими очередными владениями.
   Вот и здесь - в долине людоедов - объявились неспроста, а устраивали набеги с завидным постоянством, не давая возможности опомниться дикарям и придти в себя. Угоняли туда, где обустраивались сами. А строить не любили, поэтому привлекали рабсилу для создания своей новой столицы - тех иродов, кто отправился в бесконечный поход, покинув исконно-законные земли предков. А вышли оттуда все, как один, откуда ныне забравшись в долину смерти. И не желали больше жить в тесных и мрачных пещерах подземелий. Катакомбы они променяли на пастбища, где куда больше простора, а соответственно возможности добыть пищу. И в избытке. Как говориться: бери - не хочу, если сможешь, а не сможешь - не дано! И всем - не могло везти.
   Вот и в случае с кланом Магора было нечто такое - им достался упёртый противник, и они понесли серьёзные потери. Обычно по возвращении из земель людоедов на порубежье подсчитывая потери, ироды обнаруживали недостачу порядка из двух-трёх сородичей и столько же ящеров, ну и где-то до своры нагров с цепными псами. В худшие времена вдвое больше - и только-то. Но здесь и сейчас...
   Чужаки поражали своей смелостью и решительностью, являясь достойными врагами. Маграх по-прежнему видел черепа тех, кого не сумел захватить при выходе из подземелья, на собственном кукане - всё ещё надеялся нагнать их в долине и перебить поодиночке. А помнил тех сучек, которых намеревался превратить в собственных самок, дабы они плодили ему таких иродов, в генах которых будут как его черты, так и чужаков. Он затеял создать новую непобедимую расу, способную в будущем сокрушить все дикие земли и объединить в единую вотчину под началом своих потомков - смотрел далеко в будущее, как любой разумный захватчик, и никогда не жил одним днём, а не любил. В противном случае его клан зачахнет и потеряет былое величие, отличавшее его предков.
   Поэтому с завидным постоянством предпринимал участие во всех сколь значимых набегах на земли дикарей, обнаружив там странные могильники, которые заинтересовали его. И о них говорилось в древних наскальных пиктах: тот, кто разбудит их, станет владыкой этого мира - сможет повелевать троглодитами.
   Один лазутчик обладал похожим экземпляром, принадлежа к роду Маграха, но бесследно исчез в преддверии набега странным образом. А ведь являлся тем, кто умел разговаривать с духами стихий, населявших их мир. Похоже, что рассердил, и они наслали на клан проклятье, а именно - амазонку с неведомыми чужаками.
   Да ничего - ему это не впервой - покончит с ними, сам займётся вплотную "гибью", имея на тамошних духов свои виды с намерениями.
   И новый сюрприз. Некто из иродов разгонял перед собой туман у земли, прежде чем ступать, куда бы то ни было. За что и поплатился. Туман в одном месте неожиданно воспламенился и... Прогремел оглушительный по силе и мощи выброса взрыв.
   Все кто находился рядом с ним, разметало в стороны, как пушинки. И не все поднялись вновь на свои конечности. Досталось и своре цепных тварей с ручными.
   Ироды зароптали. До слуха стали доноситься жалобные рыки, больше смахивающие на вопли - и в исполнении не только тварей, но воинов.
   А тут новая напасть. На них стеной катил туман, скрывая всякую видимость, когда ироды заприметили чужаков - хвост уходящих вдаль долины дымных столбов ватаг беглецов. Сами устремились туда, да беда. Теперь и факелы не выручали. Туман подавил их, заставляя гаснуть.
   Ироды терялись, как в прямом, так и переносном смысле. Они не знали, куда им идти. Рыки порой также не проходили сквозь окутавшую их беспроглядную пелену. И только крики, преисполненные сострадания и боли, сводили их с ума.
   Казалось, ожили призраки долины, и теперь донимали их, сводя с ума, а сбивая с намеченного пути преследования дикарей с чужаками.
   Всё это делала амазонка, и пока что у неё получалось. Она заманивала их в ту часть долины, где зыбкую почву заменяли огненные проявления подобно магме или лавы, вырвавшейся из недр земли.
   На огненную реку и наткнулись ироды, а она стала заполнять собой всё больше пространства - и вокруг них. Завыли. Что уже было отмечать про тварей. Одна из них ринулась в брод, воспламенилась, потонув в огненной заводи.
   Потери в стане иродов возросли - и в значительной степени. Ещё около десятка воинов лишился клан Маграха. А он продолжал идти наперекор судьбе к победе, продолжая преследовать беглецов. На его рыки и реагировали те, кто тянулся за ним, выстроившись позади гуськом, не зная устали.
  

***

  
   Варвар остановился. Он не собирался выбирать наобум направление дальнейшего движения. Его беспокоило не это, а то, что поверхность под ногами колебалась и чем дальше, тем больше. Пока не уяснил: это никакие не тектонические подвижки. Просто их преследует кто-то - и гонится по пятам.
   Наказав далее Йоё вести отряд "союзников", сам остался на месте. И не один, с ним на защиту соратников по несчастью с оружием встало ещё несколько практикантропов. Те, кто имели стрелы и луки. И таковых у них набралось на два-три залпа. Не бог весть что, и сколько, но отвлечь внимание преследователей основной массы беглецов хватить, а затем увести за собой, уводя с главной тропы проделанной ими в долине смерти.
   Разочарование сменилось ликованием, когда из дымки вынырнул бронезавр, а верхом на нём они приметили парочку недостающих сокурсников. Но почему-то без амазонки? Вопрос!
   Вид у наездника был такой, что Варвар не стал его расспрашивать об Астре - куда та могла запропаститься. Да и Зуб был ни живым, ни мёртвым.
   Как в дальнейшем выяснилось: он схлестнулся с вожаком иродов.
   - Жаль не я! - посетовал Варвар.
   - Ты думаешь: справился бы с ним? - озабоченно выдал Мих, и так, словно укорил.
   Ясюлюнцу стало очевидно: у него ещё появится такая возможность в будущем. И мог не сомневаться: ироды шли по их следу. А Астра, похоже, стремилась отвлечь их от них - водила за собой по долине.
   Но всех исчадий не перехитрить - их слишком много, а она там...
   - Одна... - горевал Мих.
   Недолго. То, что произошло небольшое время спустя, заставило его измениться в корне, а лицо вытянуться от удивления.
   "Ещё не забыл меня?" - поймал он себя на мысли: какие-то чужие проникли в его подсознание, принадлежа амазонке. Их, как голос, не мог спутать ни с каким другим. И звучали мелодично. Душа аж запела, а сердце... Оно-то и подсказало ему: это никакой не обман. Он чувствовал ту, без которой больше не мог жить. И разлука даже на непродолжительно время далась ему тяжело. Но пока не видел её, как никто иной рядом с ним. Зато слышал. А она по-прежнему оставалось в тени. Знать ироды уже близко - снова сели им на хвост, и требовалось готовиться к новой схватке с ними.
  

***

  
   Спустив своих нагров, Ирод-вожак заставил собственных тварей взять след беглецов, и они не подвели, в отличие от цепных псов пеших воинов. Всё-таки твари наездников с погонщиками отличались боевым навыком - и был велик у них даже в сравнении с ними.
   Они нашли ту, с кем он жаждал поквитаться вперёд остальных чужаков и дикарей. Злобно и самодовольно зарычал, извещая о скором столкновении, и что оно неизбежно. К тому же ландшафт местности был неведом амазонке, и она сама оказалась в западне. Впереди обрыв, а позади...
   Из дымки возникли ироды и приближались неспешно, выверяя каждый шаг. Маграх ликовал. Со всеми его воинами разом амазонке не совладать. Те, что не имели метательного оружия, выдвинулись вперёд на передний край, продолжая идти за ним - рассыпались, как и те, кто остался позади них в арьергарде, и уже угрожающе размахивали пращами, сотрясая воздух.
   Мешкать вожак иродов не стал, разбив силы боевого клана на два отряда, один из которых возглавил иной всадник. И оба помчались с разных сторон на амазонку, пустив по центру тварей с псами.
   Та ещё странно улыбнулась, словно насмехаясь над иродами, нисколько не думала убегать от них. Не в пропасть же ей было бросаться, когда это поняли всадники. И если помощник вожака притормозил, то Маграх и не подумал выказывать чувство страха, охватившего его в последний миг... жизни. Он налетел на амазонку, а столкновения не произошло. И вслед за ним в пропасть полетела его свора.
   Последнее, что уяснил вожак иродов: амазонка растворилась, словно дымка миража. Это был её фантом, и она перехитрила его.
   Из пропасти вырвался чудовищный рык, донёсшийся эхом до лидера, означавший только одно для него: теперь он возглавляет остатки клана, и по праву родства занял место сгинувшего вожака.
   Возвращаться к подземелью бессмысленно. Не зря же ироды рисковали собственными жизнями, да и потом кто знает: может вперёд идти гораздо меньше, чем назад через всю долину. Ведь имела границы и одной послужила пропасть. Знать новоявленному вожаку стоит вести отряд вдоль неё, и они обязательно покинут её таким вот незатейливым образом.
   Убедившись лишний раз, что старый вожак мёртв, новый покинул край обрыва, отметил одну особенность про себя - отныне все ироды взирали на него так, как недавно он сам на того, кто повелевал ими. Чувство оказалось сколь приятным, столь и не очень. Отовсюду сквозило завистью, ненавистью и предательством. Но это мелочи жизни, на которые в его положении не стоило обращать своего внимания, а отныне было выше его достоинства. Новоявленный вожак ответил презрительным взглядом тем, кто сейчас подчинялся беспрекословно ему, наказал идти следом, пустив вперёд себя собственную свору нагров.
   Торопиться ироды более и не помышляли, им главное было выбраться из этого опасного места живыми, а время покажет, кто окажется прав - они или беглецы. В нормальных условиях двуногим приматам из числа примитивов не уйти от них. Скорость даже пешего ирода в разы выше, чем у дикарей, тем более у чужаков. И могли передвигаться скачками, покрывая за один такой шаг три-четыре метра - пускай и на коротких отрезках дистанции, как спринтеры. Но зато самое оно при преследовании, когда нападут на след пропажи.
  

***

  
   Мих не мог поверить тому, что почувствовал. Но теперь одного осознания близости амазонки ему было недостаточно. Хотелось чего-то большего - узреть её, а и не только - не прочь был ещё обнять и... даже расцеловать. А точнее поцеловать.
   "Не слишком ли ты торопишься?" - озадачила Астра, играя его воображением.
   От него сейчас исходили те же мысли, кои она ранее уловила от напарника. И копнула слишком глубоко, забравшись в самые потаённые уголки души практикантропа.
   "Я... - и не думал оправдываться Мих. - Да ты хоть знаешь, что чувствовал я, пока тебя не было с нами! А до сих пор не вижу! Покажись... будь столь любезна! Не томи..."
   "Немного терпения и... Аз воздастся! Всем по их заслугам!"
   "Знать ироды уже поплатились? Что ты сотворила с ними? Расскажи! Поведай..."
   "Что и заслужили! А всему своё время!"
   "Всему - это чему? А тому, что я подумал в отношении нас?"
   Сеанс общения мыслеобразами прервался.
   - Блин... - не выдержал Мих, проявляя открыто свои эмоции.
   - Забодал ты меня кормить ими-и-и... - простонал Зуб.
   - Точно... - дошло до напарника: ему следовало попросить у Астры заняться им, а он... поступил некрасиво даже в отношении амазонки.
   "Прости... если сможешь! А забудь всё, что было меж нами..."
   "Уже? Так быстро отказался от меня? И вообще, что означает - было? Когда пока что ничего... особенного!" - озадачила она.
   Мих опасался сделать, а скорее подумать что-нибудь ещё не так.
   "Я - дурак!.."
   "Нет, ты - чудак, а больше не чужак! И всё это - в прошлом!" - вновь откликнулась амазонка.
   "Вот как! А что нас ждёт в будущем?.. Всех..." - быстро исправился Мих.
   "Столь далеко я не заглядывала, но одно могу сказать точно - ничего хорошего!"
   "Вот спасибо, умеешь ты обрадовать и так, что лучше бы просто огорчила, чем огорошила! А без слов убила! Одними мыслями!"
   "Но я же не сказала, что надо готовиться именно к кончине!"
   "То-то и оно: ты вообще не говоришь - молчишь, а точнее мыслишь! И мне это, как и моим спутникам - непривычно!"
   "Хорошо, я попробую испариться!"
   "Давно пора, а то можно решить: тебе уста нужны чтобы жевать - и ни на что больше непригодны!"
   "А как же относительно тех мыслей, которые я уловила от тебя - вы как-то касаетесь ими и притираетесь с помощью языка! Вам непротивно слюнявиться?"
   В ответ насмешка и не только мысленно, а и отобразилась на лице практикантропа.
   - Чё - ха-ха... - было не до смеху Зубу.
   - А... - отвлёкся напарник на него.
   - Я говорю: хреново мне, а у тя улыбка идиотская на лице!
   - Да не горячись, Зуба, она не про твою честь...
   - Кто бы сомневался, что те наплевать на меня! Вон слюни пустил! Чай не нюни! Да и меня ещё рано хоронить! Лучше скажи мне: где мы? И долго мне ещё трястись на этой скотине?
   - Оказаться на земле - и в ней - всегда успеешь...
   - Вот спасибо - и за откровенность! Кстати, где эта ненормальная, что немая, а?..
   У Зуба полезли на лоб глаза. Ещё бы - и было из-за чего. Он вновь открыл рот, а из уст не прозвучало ни слова, даже звука не последовала.
   - Доигрался? - снова отпустил ухмылку Мих и на этот раз в адрес напарника.
   Ответ ему от Зуба пришёл мыслеобразом:
   "Погоди у меня! А уж эта немая также поплатится! И ещё поплачете у меня!"
   "Если только от смеха! Ха-ха..."
   "Ну, Мих! А ещё друг! Этого я те никогда не забуду! Гадом буду, а не прощу..."
   - У-у-у... - вырвалось у Зуба.
   - Чё, совсем хреново?
   - Я снова говорю! Ух... - не поверил напарник.
   А Мих тому, что вновь увидел пропажу. Перед ними словно из воздуха материализовалась амазонка.
   - Блин... - теперь уже выдал Зуб вместо друга.
   - Ра... - сделала первые потуги амазонка на общении с практикантропами при помощи слов.
   - Чё?! - не поняли её они. - А ты говоришь?
   - Блин - Ра... - и указала кивком головы в небеса.
   - А... солнце... - вспомнил Мих из истории, как в древности, а не только в Египте называли дневное светило. И даже слышал о гипотезе возникновения поклонения солнцу много раньше, что подтверждали раскопки на территории Урала поселения старинного городского типа датирующиеся 35-40 тыс. лет до н.э., а то много и древнее. Как отчасти удалось выяснить современным учёным: там поселились Арии - Анты - выходцы с Атлантиды. Чего никак не хотели признавать учёные во всём мире - мол: древняя цивилизация прежде обосновалась на территории ныне являющейся современной частью России в те далёкие и незапамятные времена, а не в Европе или Северной Америке. Для них уж лучше признать цивилизации майя и ацтеков в Латинской Америке, чем у нас, поскольку гордились тем, чего не имели - собственным превосходством. А чистой воды снобизм. И историю переписали нам немцы при Екатерине II по той же причине.
   В ответ кивок одобрения головой.
   - Да, скажи "да". Это и будет подтверждением...
   - Ага... - удивила Астра.
   Она разговаривала, и пускай её потуги были минимальны, зато эффект - максимальным. Практикантропы просто расцвели. Красавица - и говорит! Что ещё может быть лучше? Хотя...
   - Мих, мы случаем не поторопились? А то начнёт трещать, как наши девки, тогда туши свет... - заявил Зуб. - И застрелиться будет нечем?
   - Ты сам не лучше их, а тот ещё балабол!
   Астра улыбнулась, обезоруживая своей улыбкой практикантропов. А светилась от счастья. И причина всем очевидна, да только не тому, кто глаз с неё не сводил, сам того не замечая: готова ответить ему взаимностью.
   Времени на нежности не оставалось - кругом враги. И не только ироды. А продолжали их преследовать.
   - Они идут за нами?
   "Но их стало меньше..." - перешла на общение посредством мыслей Астра, что было пока предпочтительнее для неё с практикантропами, а точнее одним из них - и хотела знать больше о нём любой информации, которая была доступна ему. А нынче ей.
   - Хм... - хмыкнул озорно Зуб. - Ты меня спроси - я всё те о нём расскажу, и чё даже пытается скрыть, но ему от меня не утаить! И сам ничего не стану! Ей-ей! Зуб даю!
   "Выбью..."
   - Э... вы чё, а? И кто подумал ща?
   Его отключили от информационного поля мыслеобразов, благо дара речи не стали лишать.
   - У... А... О... - понял Зуб: и то хорошо. Раз звуки издаёт, а слышит их сам, знать может говорить.
   "Тихо! Ш-ш-ш..."
   - Чем шипеть на меня, лучше бы подлатали, и я бы сам покинул вас - своими ногами! - надоело Зубу трястись на бронезавре.
   - Да, Астра, займись-ка ранеными, если можешь, а хватит сил и времени... - молвил вслух Мих.
   - Ла-ды...
   - Хорошо... - пояснил Мих, как будет звучать это же слово на современно языке чужаков.
   - Лучше... - и тут вставился Зуб.
   Ему и впрямь стало много лучше после того, как амазонка провела рукой, не касаясь его тела, очищала ауру, снимая с неё негативные вкрапления - стряхнула небрежно кистью, но столь пластично и грациозно, что нельзя было не заметить - она дитя природы.
   - Да, прежде чем я ненадолго вас покину... - заявил по обыкновению Зуб. - Головой мне, дружище, отвечаешь за неё! И не вздумай обидеть - обижусь!.. А на тебя! Тогда пеняй сам на себя! Нашей дружбе - край!..
   Про Астру также не забыл:
   - Спасибо те, красавица. Ещё сочтёмся когда-нибудь! Не люблю быть должником!
   "Что такое - любовь?" - озадачила Астра в продолжение Михея.
   "Чего?!.." - растерялся он.
   "Я что-то неправильно подумала относительно твоего искреннего чувства в отношении меня?"
   "Нет, что ты... Да не знаю как сказать, а всё объяснить!"
   "У нас, в отличие от вас, чудаков, принято тереться кончиками носов, а не устами, которые вы почему-то называете губами, помогая при этом себе языком!"
   "Потому что мы говорим - открыто, а вы общаетесь иным образом - обмениваетесь мыслями!"
   "Разве это плохо? Ведь кому не след - не проникнет в них!"
   "Потому что - дикари! Чего скрывать?"
   "Ты всё ещё чудак, а истинный чужак - многого не ведаешь про наш мир! Лучше расскажи мне про свой - как вы там существуете?"
   "Это вы - здесь, а мы там - живём на широкую ногу! У нас там есть такие вещи, которые вам здесь показались бы диковинными штуками, сродни твоих нечеловеческих способностей нам!"
   "Это какие же?"
   "Например, машины. Представь себе нечто, что передвигается без тягловой силы животных своим ходом!"
   "Посредством мысли?"
   "Нет специального механизма, приводящего в движение машину! А летать на иных научились - покорили небо! И теперь стремимся выше в космос! На спутник высаживались, что у нас над головой!" - указал Мих на огромную луну.
   "Так ить мы тоже умеем перемещаться в пространстве и времени!"
   "Чего ты говоришь? Ка-а-ак?!"
   "Как я тогда, когда отправила вожака иродов в пропасть, и объявилась здесь подле вас! А шибко здесь объявятся и..."
   "Ты мне ничего о том не говорила, что рисковала собой из-за нас! Слышишь, Астра! Впредь я запрещаю тебе подвергать себя смертельной опасности ради кого бы то ни было - тем более из нас! Жизнь даётся один раз и надо прожить её так, чтобы потом..."
   "Не было обидно за прожитые годы!" - докончила амазонка мысленный посыл за практикантропа.
   "Всё верно! И всё равно... Надеюсь ты понимаешь меня!"
   "И да, и нет! Ты чудак, чужак! Мне до сих пор вас не понять! Как и то, почему оказались в нашем мире? Возможно, так решили духи, но ничего не сообщили ни мне, ни моим сёстрам! Они также удивлены вашим появлением здесь!"
   "Ты говоришь про сестёр?!"
   Мих оглянулся. Нигде никого похожего на амазонку не было замечено им.
   "Я общалась с ними на расстоянии, как вы своими странными приборами!" - протянула амазонка мобильный телефон Беккера, обнаруженный ей ещё в пещере у людоедов. И находка - предмет обихода чужаков - заинтересовала её.
   "Вот только здесь от мобилы толку не больше чем от булыжника! Поскольку находимся вне зоны доступа сети!"
   Не тут-то было - телефон в руках амазонки активировался.
   "Невероятно! Этого просто не может быть!"
   Астра послужила источником передачи информации. Мих проверил свой - и также был включён. Восстановилась не только разряженная батарея аккумулятора, но и появилась сеть - его мобильник улавливал её. Вот только зона покрытия не определялась.
   "Поболтаем, девчонки!" - озадачила Астра.
   "Ты где этого нахваталась? У наших сокурсниц?" - несказанно обрадовался Мих.
   "Ну... - повинно подумала Астра. - Мне интересно было узнать, что они представляют собой, как вы - и вообще устроены меж вами взаимоотношения..."
   "И чё, а скажешь мне?"
   "Это маленькие женские секреты! И всё останется между нами, девочками! Мальчишкам не надо всего знать!" - не переставала Астра удивлять практикантропа. А тот в свою очередь её. У неё в руках зазвонил телефон, попутно вибрируя. Она в испуге поспешно избавилась от него, и даже хотела наступить разок сверху ногой.
   "Не спеши с выводами! Он не опаснее паразита! А не кусается и не жалит! Да - электричество - опасная штука! Но тут вроде бы обошлось без него! Или ты умеешь вырабатывать его?"
   "Любое теплокровное существо, за исключением иродов и троглодитов, но последним требуется кровь! Они без неё не могут долго находиться в нашем мире - каменеют!"
   "Постой, так в той пещере, где мы столкнулись с тобой - точнее сначала со странным на вид существом, а затем ещё и иродом - было логовом троглодитов?"
   "Да! Такие места у нас называются - гибь!"
   "А у нас эти ваши троглодиты - в нашем мире - упырями и вампирами!"
   Амазонка силилась донести до практикантропа кое-что ещё.
   "Как их оживить? Они восстанавливают свои силы?"
   "Это я и пыталась выяснить! Да пока что не постигла их сущность до конца! А вот тот ирод-шаман знал наверняка, но вы не дали мне возможности пообщаться с ним!"
   "Ещё успеешь наговориться вдоволь с этими исчадиями!" - пообещал Мих.
   Астра и без его подсказки нисколько не сомневалась в этом, и знала много больше, чем пока сообщила ему.
   - Чем это они там занимаются? - заинтересовалась Ворона у Зуба относительно молчаливо уставившихся друг на друга амазонку и сокурсника, едущих на бронезавре верхом.
   - Чем-чем... - огрызнулся он. - Тем самым...
   - Это чем же? А таким...
   - Влюбляются один в другого! Неужели неясно?
   - Чё, правда?
   - Ну, ты, блин, одно слово - птица, Ворона! Как будто самой всё объяснять надо, а, разжевывая класть в рот! Так что потеряли вы, девки, одного из нас! А вас ща больше чем нас, мужиков! Кому-то достанется людоед в качестве мужика! Ха-ха...
   - Дурак ты, Зуб! И шуточки у тебя такие же точно!
   - Не скажи, Ворона! Если что, заделаюсь горемыкой...
   - Кем-кем?
   - Гаремщиком - заведу себе гарем... горемык! Не всё же нашим девкам мыкаться! Ты как на это смотришь?
   - На что?
   - На меня!
   - Чё с дурака взять... - осадила Ворона Зуба.
   - Потом не подваливай, когда прижмёт!
   - А те уже ждём кое-что? Так потри руками! Чай не впервой!
   Зуб заскрипел зубами. Это был облом. Но также отомстил.
   - Лесбиянка!..
   Воронович не стала молчать и отплатила аналогичной звонкой монетой, обозвав его геем, но в более грубой форме выражения на словах - не поскупившись на них в его адрес.
   - Спасибо на добром слове, Ворона!
   - Жри на здоровье, Зуб, да не обляпайся!
   Умыла, так умыла. А всё равно, что вылила ушат - и не холодной воды на голову Зуба - помоев.
   Но нет худа без добра. Практикантропы, как и дикари при них, уловили мелодию из забытой одними, а иными неведомой жизни чужаков.
   В мобильнике у Беккера, выпавшего из рук Астры заиграла мелодия "7.40".
   - Не понял шутки юмора!? - выдал Варвар. Его больше прельщали симфонии Шостаковича, кои использовали в своей идеологической пропаганде фашисты.
   - Таки мине звонят! - прокричал Беккер на радостях.
   Каково же было его разочарование, когда выяснилось: звонок исходил от одного из практикантропов, а он уже начал было жаловаться, не поглядев на чужой номер, что над ним вроде как подшутили. Он думал: ему из дома звонят, а, скорее всего обетованной родины. Да облом как в случае Зуба с Вороной
   - А здорово ты это придумал, Мих! Хи-хи... - держался Зуб за бока - особенно в месте полученной им раны от вожака-ирода. Зажить - зажила, да, похоже, что не до конца - рана оказалась сколь серьёзной, столь и глубокой. - Даже мне бы такое в голову не взбрело! А как умудрился - научи!..
   - Да это не я - мне Астра помогла...
   - Типа подзарядка - ток из рук вышибает? Или молнии... Хи-хи...
   - Зуб... прекрати! Сейчас же!..
   - Да ладно те, дружище! Такое случается раз в жизни! Ой, не могу! Хи-хи... - аж прослезился Зубченко.
   Беккер от досады ударил мобильником оземь и добил ногой, только теперь уяснив: тумана под ногами не оказалась - земля была открыта - отчётливо виден мох с лишайниками.
   - Выбрались... - кинулся он на четвереньки и принялся биться лбом оземь - целовал.
   - Чего это с ним? - заинтересовался Варвар.
   - Да вот, Мих, доконал его - предателя! Ха-ха... - всё ещё не мог остановиться Зуб. И вдруг умолк. Они находились на границе тумана.
   Проклятая долина смерти осталось позади. Отныне им требовалось отыскать тропу, ведущую к собственному лагерю и...
   А чё толком делать дальше не знали, и ещё сомневались. Без обсуждения тут никак не обойтись.
   - Мих, - окликнули напарника разом Варвар с Зубом. - Дело есть! Не мешало бы кое-чего обмозговать! И с этим...
   Они презрительно скосились на Беккера. Тот также пришёл в себя. И видели, что дикари поглядывают на него, как сами на амазонку. Он для них - мессия, а и сами стали защитниками людоедов. Что казалось кощунственным для них после того, чего устроили друг другу, пока их не стреножили ироды.
   Совет оказался скоротечным. И так всем всё было очевидно: чужакам не выжить без дикарей, а и людоедам без практикантропов никуда. Тем более на этом настаивала ещё и амазонка, мысленно давая всем одну и ту же подсказку. Единственное, чего она не советовала делать - идти к полевому лагерю геодезистов. Но это с одной стороны, а с другой - там тоже остались люди. Да не успеют спасти их, только свои головы сложат.
   Кто там орудовал у практикантропов, она не стала распространяться - могли хозяйничать как ироды, так и троглодиты при пробуждении. Если вспомнить зловещее знамение на небе с затмением на земле. А принимать бой на открытой местности с кем бы то ни было им не с руки. Да и ироды стремительно приближались в их направлении.
  
  

Глава 22

БОЙНЯ

"Мы поймали ирода! Можно мы его съедим?"

(сколько людоеда не корми - всё мало)

  
   - Сколько их? А осталось этих исчадий с тварями? - поинтересовался Мих у амазонки, чтобы все, кто находился рядом слышали это. Соответственно и Астра должна была продолжить общение аналогичным образом, пусть и мысленно - ей так проще, а собеседникам без разницы. - И как они далеко? У нас есть время, а шанс подготовиться надлежащим образом к их встрече здесь?
   "Вижу всадника - одного... - начала отвечать Астра по мере своих возможностей, получая извне доступную только ей информацию, и старалась не ошибаться. Сил пришлось потратить немало, но её усилия стоили того. - Ещё пеших иродов... десяток... Нет - два... Чуть больше..."
   Практикантропы испытали лёгкое разочарование. Хотя прекрасно понимали: за ними куда больше двинуло иродов, так что долина смерти взяла свою плату не только с исчадий, но и людоедов. У дикарей также имелись потери, а нынче в стане "союзников". И также лишились воинов, а и некоторых женщин со стариками. Старейшин практически не осталось. Да и толку от них в предстоящей битве, затеваемой практикантропы. Хотя ни одни руки лишними не будут. Ну и для массовости - устрашения противника - самое оно.
   И снова амазонка озадачила их.
   "С ними свора нагров, принадлежащая всаднику. И что-то около десятка тварей..."
   - А цепных псов - сколько при них? - вставился Зуб, памятуя и про этих зверюг.
   Астра немного промешкала, пытаясь обобщить их общее количество. Уточнила:
   "Могу ошибаться, но где-то десятка три..."
   - Итак, - продолжил обсуждение Мих на совете. - Мы имеем приблизительную численность противника, достигающую с тварями и иродами порядка шести с лишним десятков! Каковы же силы у нас?
   Варвар в мгновение ока назвал точное число практикантропов.
   - Нас - пятнадцать, но держать оружие и сражаться в бою сможет не больше половины! Там более, что два серьёзно ранены - Сосок и Борец!
   Мих покосился на Астру. Та в ответ качнула отрицательно головой, поясняя: они не жильцы. И сколько им отпущено, а мучиться в этом мире - также не уведомила.
   - Ладно... - осознал Мих: силы несопоставимы даже с пешими иродами. Практикантропов в лучшем случае разве что хватит завалить всадника на ящере, ну и возможно побить свору луками в виду наличия почти десятка стрел. - А что дикари?
   Он покосился на Беккера с Йоё. Бывший сокурсник уступил пальму первенства дикарю - тому, что предал его, уведя из-под носа дикарку. Да не собирался вспоминать былых обид, ибо пока сокурсники сами терпели его, не напоминая о том же... до поры, до времени. Ссориться им сейчас не с руки. Всё-таки ироды продолжали неотступно следовать за ними повсюду.
   Дикарь быстро уточнил, что из четырёх отрядов у людоедов способных держаться на ногах, а не факт оружие, осталось порядка трёх-четырёх десятков.
   - Хм, знать по одному на цепную зверюгу... - хмыкнул Зуб. - А кто пехоту иродов выкосит?
   Покосился в надежде на Астру. Амазонка могла их взять на себя, но разве что отвлечь на какое-то время.
   - Не проблема - будет потом - во время схватки, - напомнил Мих: чем сидеть, лучше действовать. А не мешало выбрать место для последней битвы с иродами и их тварями. И лучше бы встретить их не на открытой местности, а где-нибудь в зарослях и желательно дебрях. Тогда и детвора с бабами, а и студентки посодействуют им по мере своих сил в расправе над исчадиями. - Посадим их на деревья, а в руки дадим...
   - Вот именно - чё?! - заинтересовался Варвар на пару с Зубом у него.
   - Всё, что угодно, а чем наши женщины и любые способны метать в мужиков, когда им попадается кое-что под горячую руку! За оружие - и метательное - сойдёт всё без исключения - камни, дубинки, колья...
   - Это понятно, Мих, а сами где встанем? Не за деревьями же?
   Подсказала амазонка, указав им направление движения - повела.
   - Куда это мы, а?! - поглядывали они в недоумении не столько на неё, сколько на напарника.
   Им пришлось ломиться через заросли кустарника.
   - А мне наша прогулка начинает нравиться, - оскалился самодовольно Зуб, намекая на то самое - хитро подмигнул.
   - Глаз подобью, - выдал Мих.
   - А я ещё и морду набью! - присовокупил Варвар.
   Зуб и без того поплатился за свои слова, едва не провалился в расщелину глубокого оврага.
   Затея амазонки понравилась практикантропам. Дикарь также был в восторге от её задумки. На иную сторону и перебрались союзники с превеликим трудом, не желая обходить стороной, дабы преследователи не думали избегать прямой стычки с ними, а точно продолжали бы идти по их следам. Ширина оврага впечатляла и составляла метра три-четыре, а в глубину чуть больше достигая пяти-шести. И заросли скрывали её - сразу и не определишь, даже в метре от обрыва, что впереди опасность.
   Практикантропам с дикарями лишь осталось расположиться своими силами за оврагом, чем спешно и занялись, а затем, начертав на земле план карты, их вожаки засели за обсуждение плана боевых действий, быстро пришли к единому мнению, при этом немного поспорив и покричав, размахивая руками в воздухе. А когда успокоились, занялись последними приготовлениями к битве, подбирая всё, что могло послужить оружием им и дикарям, а заодно и женщинам.
   Баклицкая на пару с Ёйо возглавила студенток и дикарок. Мужчины рассадили их всех на кронах деревьев, строго-настрого наказав раньше времени не высовываться - сигнала, который подадут им в ходе битвы практикантропы.
   Дикари-воины и охотники примкнули к практикантропам - к двум из них - Зубу и Варвару - иные остались подле Миха с бронезавром, а меж ними расположилась Астра. И все стали дожидаться появления заклятого врага с замиранием сердец и затаённым дыханием, поглядывая туда, откуда пришли сами.
   Ироды не торопились появляться, хотя некоторые из них со своими тварями и псами уже достигли края границы долины, дожидались общего сбора клана. Во-первых, им требовалась небольшая передышка перед новым марш-броском, а во-вторых - собраться с силами, поскольку враг доказал: вооружён и опасен. Недооценивать не стали. Наконец собрались.
   Новоявленный вожак клана негодовал. Ему досталось жалкое отребье. Единственный всадник - он, а у него неполная свора, поредевшая на треть. Пехота уцелела только наполовину, и столько же псов при них.
   Их и пустили ироды вперёд себя, не думая рычать и предупреждать убегающего противника о собственном приближении - стремились втихую застичь врасплох и всех перебить, поскольку передавить за неимением всадников - уже не получиться. Да и вообще придётся помучиться. Так просто чужаки с дикарями не сдадутся им, а уж на милость - и подавно. Заруба выйдет славная. Зато кто после из иродов выживет после неё, непременно пополнит ряды всадников клана. Новоявленному вожаку оставалось надеяться: потери составят в основной массе твари и зверюги при них. Но, помня, что у беглецов в наличии амазонка, усомнился в правильности сделанного выбора. Ему бы следовало повернуть остатки клана к логовам иных пещерных приматов-примитивов и разгромить там, добывая вожделенные трофеи, а не гоняться за достойным противником по неведомым землям для иродов. Того и гляди: сами сложат здесь свои головы, оказавшись оскальпированными черепами, нанизанными на колья в дальнейшем на всех тропах в качестве угрожающе-предупреждающих знаков: иродам здесь нечего ловить, кроме собственной смерти.
   Да поздно отступать - выбор сделан - жребий как водится брошен. В противном случае его клан перейдёт в подчинение более сильному.
   Тщеславие и жадность иродов была безгранична, поэтому они всегда руководствовались только собственной выгодой. И пока набеги приносили им хорошие трофеи с минимальными потерями, ходили в них, да нашла коса на камень. Не один клан подвергся ожесточённому сопротивлению - и не дикарей, исчезая бесследно в местах обозначенных как "гибь". Так что данному отряду иродов ещё несказанно повезло. Для них ещё ничего не было потеряны, и они до сих пор сохраняли собственные силы, и пускай не такие большие, как прежде, но даже с ними приходилось считаться не только беглецам, а и амазонке.
   Она напряглась, просматривая пространство за холмами. Наконец-то утвердительно кивнула на пытливо-вопросительный взгляд одного из практикантропов, восседавшего верхом на бронезавре.
   Он взмахнул рукой с костяным мечом, подавая сигнал о скором появлении иродов. Однако спустя какой-то продолжительный промежуток, в округе и дальше царила гробовая тишина, пока до слуха людей отголосками эха не долетели отзвуки отдалённых шорохов. И шум нарастал с каждым новым мигом, а и шагом тех, кто подбирался к ним.
   Разномастной толпе народа сразу стало очевидно: это втихую к ним крадутся ироды, стараясь не обозначать себя для людей боевыми кличами-рыками. Даже их твари с псами молчали и не рычали, в том числе и про себя - ступали, выверяя каждый шаг - крались, прижимаясь как можно ближе к земле, едва ли не ползли на брюхе.
   - Хм... - хмыкнул Зуб про себя и узрел перед носом кулак Варвара.
   Говорить запрещалось даже им, но это ни значит не обнаруживать себя для противника. Ироды давно заприметили их - глаза исчадий были зоркими как у хищных зверюг. А и полагаясь на нюх. От дикарей разило едва ли не за версту, да и практикантропы являлись заметными фигурами среди не таких уж плотных зарослей кустарниковой растительности. А уж не приметить громадину и на нём одного из них - надо быть полным слепцом.
   Да неожиданно перед ними, сотрясая оружием - дубинами - объявились дикари. Что-то около десятка. И метнули камни, провоцируя свирепую живность иродов на атаку.
   Всадник подал сигнал пехоте, и та ринулась с рычащим гиканьем вперёд на отряд дикарей. Уловив сигнал к атаке, цепные твари сорвались с места в карьер и... первые из них особи и полетели в обрыв, падая на дно оврага, а сверху на них камни и не от одного десятка дикарей, а разом трёх или даже четырёх, коими руководила искушённая парочка чужаков.
   Зато иные псы уже знали: впереди в земле провал, сумели перемахнуть через него, да толку - напоролись на стену частокола - кольев выставленных дикарями.
   Людоеды обрадовались - мало того, что они поквитались с иродами, расправившись с их цепными зверюгами, так ещё и надеялись полакомиться в будущем их мясом. Поскольку колья с псами напоминали шампура с кабанами. Побежали от края оврага, заманивая за собой пеших иродов, но за ними вдогонку кинулся всадник, спустив свору нагров.
   Вмешалась Астра, обрушив порыв сильного ветра, поднимающего с земли весь сор, скрывая им видимость противнику. Да где там - и толку - всадник не пехота, пусть и нагры замешкались, перебираясь через овраг, а оттуда уже выползали выжившие цепные псы.
   Не все дикари успели забежать за амазонку, а и за практикантропа на бронезавре. Всадник нагнал отставших, принявшись давить ящером. Последовал прыжок и под костистыми стопами раптора оказался один из людоедов. Молниеносная атака челюстями ящера и... разорвал дикаря пополам, отшвырнув окровавленный обрубок тела в сторону, а головой захрустел, и не думая делиться ей в будущем с наездником.
   Ирод погнал ящера дальше, также успел отличиться, проламывая бивнем череп иному дикарю. Уже мчался на амазонку, да та укрылась от него за вращающейся воронкой сора. Отскочил, и даже мимо практикантропа на бронезавре проскочил, понимая: сталкиваться ему с ним в одиночку не с руки, а вот давить дикарей - самое оно сейчас для него. Пускай с теми, кто из чужаков остался за хвостом у его ящера, разбираются пешие ироды.
   Он в одиночку покрошил что-то около десятка людоедов, пока они укрылись в дебрях, прыгая на деревья. Повернул вспять. Вот тут в него и полетели камни и дубинки с кольями. В дело вступили - и раньше времени - женщины.
   Но видеть этого практикантропы не могли, они ждали встречи с пешими иродами, отступали неспешно туда, где путь к планомерному отступлению им преградил ирод-всадник, призывая свору нагров.
   Практикантропы оказались отрезаны от дебрей. И ироды практически не пострадали. В основном их цепные зверюги - и выбили дикари не более двух десятков. Ещё один кружил подле них на ящере, а они отмахивались от них кольями, грозя пешим иродам топорами.
   - Во попали! - негодовал Зуб.
   Стрелы, предназначавшиеся иродам, пришлось тратить на нагров. И то побили не всех, скорее разогнали, ранив всего-то половину.
   - Где Астра? - потерял её из виду Варвар.
   А и Мих. Она скрылась, укрывшись волной сора поднятого в воздух, казалось: растворилась - иродам, как тогда у обрыва в долине. Да были научены горьким опытом - не полезли на верную погибель через кусты, огибая овраг стороной, оставив у себя за спиной.
   - Это шанс - если сумеем опрокинуть их туда...
   - Ты явно не в себе, Мих... Хи-хи... - дико заржал Зуб, не в силах сдержать эмоции рвущиеся из него наружу.
   - М-да, хреновый у нас план оказался! - согласился Варвар. - Одного не учли - всадника!
   - Отвлеките его, пока я буду заниматься пехотой!
   - Мих! Миха! Михей...
   Зубу его не сдержать ни то что на словах, но и силой. Напарник погнал бронезавра прямо на смыкающихся в боевом построении двух десятков иродов напротив оврага.
   Это была главная их ошибка, а казалось ещё и практикантропам. Ну, столкнёт их лидер часть из иродов, так ведь и сам полетит с ними на дно оврага.
   Никто из практикантропов не мог смотреть на то, что там сейчас произошло, потупили на мгновение взоры в землю. И тут же среагировали на приближающиеся зловещие рыки.
   - Нагры-ы-ы... - проревел Зуб. Он приберёг одну стрелу - на всякий случай - и не для себя. Всё-таки не патрон, и лук не пистолет - не застрелиться при всём желании. А желание было у него одно - поразить и не только воображение, но и самого всадника-ирода. Подпускал того, как можно ближе к себе, опасаясь дать маху. Спустил наконец-то тетиву, провожая взглядом стрелу. - Ну-у-у... Ух...
   Сил в выстрел вложил немало, а уже умел бить более или менее пристойно из лука на близком расстоянии. И промахнуться во всадника на ящере сложней, чем попасть. А тут эта пасть. Стрелой и подавился раптор.
   Ящер оступился и стал заваливаться, теряя телом равновесие. Поведение скакуна озадачило наездника, ирод еле успел с него соскочить, перед тем, как тот зарылся всей массой тела, взрывая мох с лишайниками, рухнув вблизи от толпы практикантропов. Те кинулись как ошалелые на него и добили, орудуя топорами - отрубили голову.
   Главный противник был повержен - всадник превратился в такого же пешего воина, как и иные ироды в его клане. И таковых осталось стоять на ногах вблизи оврага не больше десятка. Иной десяток оказался сметён практикантропом на бронезавре, подминая их даже на дне под себя. А тут ещё на них грозились обрушиться пешие практикантропы. Да дожидаться возмездия ироды не стали - они впервые дрогнули, испытав природное чувство страха. Враг оказался им не по зубам, и надавал всему клану по клыкам.
   Побросав цепных зверюг, ироды спешно покидали поле битвы. Завыв, псы сами бросились без оглядки, куда глаза глядят, и только бывший всадник остался на поле битвы с горсткой нагров, окружив ими себя, грозно рычал, размахивая бивнем над головой.
   - Этот ирод мой! И только! - предупредил Варвар Зуба. - Ты своего упустил!
   - Не глупи - те в одиночку его не завалить!
   Да где там - практикантропов опередили - и кто бы мог подумать из них, а и дикари, что на это сподобятся женщины - студентки с дикарками во главе с Баклицкой, а при поддержке Ёйо и Вороны.
   Нагры дрогнули, поджимая хвосты, заскулили, прижимаясь к нижним конечностям ирода. Тот метнул боло, свалив одну из дикарок, а затем сеть, валя ещё пару студенток, но ту дылду, что мчалась на него прямиком, так и не смог повалить, даже завалить при рукопашной стыке, зато она его своей оглоблей с первого же удара, и старалась добить, да девицы... едва оттащили её от него, и также накинулись следом на ирода.
   - Звиздец! - осознал Зуб: терь им требуется ещё спасать ирода от сокурсниц с дикарками, иначе они разорвут его на части, как он ящером растерзал почти десяток людоедов. - Наш выход, Варвар...
   Если б не они, ироду бы оторвали голову, а так лишь избили, выбив клыки, пару из которых торчали обломками.
   - ...здюк... - уловил краем уха на слух Зуб, держа в руках Дину Полторак.
   - Чё ты там сказала, а? Кто он - здюк?!
   Дина повторила и несколько иначе, добавив впереди математический знак "пи".
   - А... так бы сразу и сказала!..
   - Короче, - выдал Варвар. - Этот ...здюк - пленник! И нужен нам живым!
   - Это мы его поймали! Можно мы его съедим? - выдала Ёйо на нормальном человеческом языке.
   Как и когда она освоила его, а в её случае явно без вмешательства амазонки не обошлось.
   - Блин, эти ещё... и достали! - вспылил Зуб. - Одно слово - людоеды!
   - Мих! Где он? - напомнила Ворона. - Проворонили-и-и...
   Все кинулись в едином порыве к оврагу, застыв на краю обрыва. Разглядеть его там, среди тел иродов, сразу не удалось, и даже спустившись, едва откопали под ними.
   Астра первой прильнула к нему. У неё по лицу катили слёзы. Одна такая упала практикантропу-погонщику на уста, и он зашевелили ими.
   - Ещё-о-о... - из груди вырвался стон. - Воды-ы-ы...
   - Живой, бродяга... - мгновенно повеселел Зуб.
   - Ах ты ж... - толкнул его по-дружески в плечо Варвар.
   - Больно-о-о...
   - Всё-всё... - отнял руки Ясюлюнец, не мешая и амазонке ухаживать за ним.
   - Кто-о-о... и-и-и... кого-о-о...
   - Мы - иродов, Мих! Ты молодчина! И если бы не ты, а уж Баки... - затарахтел Зуб. - Одно слово - Танк! Чтоб мы делали без наших девок! А и дикарки не уступили дикарям! Кстати, у нас есть пленный ирод - Здюк!
   - Кто-о-о...
   - Всадника помнишь?
   - Ну-у-у...
   - Я завалил его ящера, а Танк самого оглоблей по кумпалу. Ну и девки конечно немного добавили - помяли. Так что он выглядит, прям как ты...
   - Жить будет? - перебил Варвар Зуба - и пока на словах, обращаясь к Астре.
   Та посветлела в лице. Это и был её ответ.
   - А бронезавр-р-р... Что с ни-и-им...
   - Нашёл о ком беспокоиться, Мих... Хи-хи... Да ему, как кое-кому ещё - сотрясение мозга не грозит! Голова - она же кость - и по определению болеть не может! У самого-то есть мозг?
   Мих пытался засмеяться, но вместо этого тихо простонал. Похоже, что он ещё успел после столкновения на краю оврага с иродами столкнуться с ними в очередной схватке на дне. Так как его костяной меч нашли торчащим в теле пешего исчадия - практикантроп проткнул его в нутро, пробив кожаные доспехи с металлическими заклёпками.
   - Только гляньте - у них металл! Они умеют выплавлять его! Соответственно добывать! Живут в железном веке, а мы здесь в костяном!? - выдал Варвар.
   Это был шок. И пережить удалось. При том при всём, что практикантропы понимали: те, кто из пеших иродов бежал с поля боя от них - вернуться к своим, и нового более кровавого набега не избежать. Тогда иродов уже никто и ничто не остановит - даже Астра со своими сёстрами-амазонками и подвластной им магией всех стихий.
   Но когда это ещё случиться - не сегодня же, и явно не в этот набег. Практикантропы сами будут готовиться к очередному, а им... требуется возвращаться в лагерь и в свою очередь также приготовиться к новой битве с иродами. Да и что-то надо было решать с дикарями. А те ещё людоеды. Но идти туда амазонка по-прежнему никому не советовала.
   "Гибь там..." - а больше и пояснять ничего никому не стала. Дикарям и так понятно, а вот практикантропам отныне всё до того места. Им казалось: они способны горы свернуть.
   - Придётся на месте лагеря построить крепость вместо забора... - заявил Варвар.
   Зуб согласился. А Мих так и вовсе давно этим грезил. И причалом у реки. Водные просторы со своими дарами и островами привлекали его больше всего. И там им было бы в разы легче отражать нападки иродов. Во всяком случае, уходить на острова во время набегов исчадий по диким краям людоедов.
   Но прежде с этими, что присоединились к ним, следовало ужиться и обо всём заранее договориться.
   Новый совет выявил: отныне дикари глядели на всех чужаков без исключения - даже их женщин - как на своих защитников ниспосланных им свыше духами-покровителями. Готовы были молиться, а пали ниц все как один по одному жесту Йоё - дикари, а дикарки с подачи Ёйо.
   К концу совета Мих более или менее пришёл в себя. Оклематься ему помогла Астра, а вот на Борца с Соском без слёз и не взглянешь. Их и лили студентки, понимая, что теперь на них ложиться весь груз ответственности, а и дальше придётся браться за оружие. Да не раз - и сражаться с чудовищными порождениями данного жестокого мира.
   - Да они сами как амазонки... - отметил Андрталец.
   - Ещё бы вооружить достойно, - согласился Варвар. - И лучше луками!
   Он видел их лучницами. Этакими прирождёнными эльфийками. Да мечты... А куда без них. Но реальность оказалась суровей. А будни кровавыми.
   Если бы не тяжёлораненые практикантропы, "союзники" непременно бы выдвинулись к геодезическому лагерю с бараками ближе к ночи, а так решили заночевать вблизи дебрей, не опасаясь нападок не то что иродов, но и местного зверья. Одно присутствие Астры должно было отпугивать их, да и костёр. А зажгли не один - и все вокруг себя, а сами расположились внутри.
   Потянуло жарким. Цепные псы иродов на запах оказались вполне съедобными, такими же и на вкус.
   Никто из "союзников" не озаботился участью пленника. Здюка связали по конечностям и сунули в пасть кляп, дабы не рычал и не призывал своих сородичей. Те могли далеко не уйти, и больше того - попытаться отбить его у них с наступлением сумерек.
   Йоё с охотниками из числа следопытов побродил по округе, читая следы, выяснил: вряд ли вернуться, но кто знает этих иродов, и на что они способны. А стоило бы допросить пленного. Даже можно было пообщаться, не вынимая кляпа из пасти исчадия при содействии со стороны Астры.
   Сей мысленный посыл и уловила она от того, кто был дороже ей собственной жизни.
   "Тебе нельзя напрягаться лишний раз! Ты должен отдыхать и набираться сил!" - запретила она, и думать Михею о том, о чём именно он просил её.
   - Ну, началось... - уяснил Зуб. - Опять эти ваши сеансы гипноза! Сведёте меня ими с ума! И ладно меня, так ещё Варвара! Тогда что делать станем, а такое творить...
   Ему перекрыли канал связи, а заодно и дара речи лишили. Зуб замычал как бык и... махнул с досады рукой. И его сменил Йоё, принявшись тыкать в Здюка дубинкой и что-то тарахтеть на дикарском наречии людоеда.
   Мих хитро подмигнул Астре, и та с большими потугами уступила ему.
   "Если тебе интересно, ирод... - заявила амазонка мысленно пленнику, - то сейчас решается твоя судьба, а незавидная, как и участь! Дикарь, он же людоед, что для тебя не секрет - требует отдать им! А сам понимаешь, чем это чревато! Вот и интересуется в гастрономических целях - ты съедобный, да?"
   У ирода расползлись в стороны вертикальные щелки роговиц на злобных очах. В них нынче там поселился страх.
   "И это один вариант для тебя! А иной... - Астра указала на лидера среди практикантропов. - ...Всё что он хочет знать, расскажешь ему как на духу! И если я узнаю: соврал - а непременно почувствую - пеняй на себя! Твоя участь будет незавидна! Людоеды умеют мучить заклятых врагов! Они освежуют тебя живьём, а непременно скальпируют и даже кастрируют! Затем в столь непригодном обличии бросят тебя на угли и..."
   Ирод пытался завыть, да кляп и так просто ему его не проглотить - подвился.
   "Он согласен!" - заявила утвердительно масленым посылом Астра, благодаря дикаря за оказанную ей с практикантропом помощь.
   Тот даже удивился, поскольку говорил им совсем об ином, да не стал мешать тем, кто был признан по местным меркам рода людоедов равными богам.
   "Кто вы такие и откуда пришли на эти земли, ирод?" - отбился вопрос практикантропа в голове у пленника.
   Тот огрызнулся больше для приличия, чем со зла, отказываясь говорить.
   "Да расслабься ты - нас никто не слышит! И подслушать не в силах!" - настаивал практикантроп, кивнув в сторону людоедов.
   Те как раз поедали очередного награ - тварь из своры наездника. А ящера оставили на утро в качестве завтрака. Но при этом разрывали его плоть, осматривая внутренности - уже делили шкуру убитой Зубом монстра, разрывая на шкуры-плащи.
   "Чем бы людоед ни тешился, лишь бы не плакал! - уловил Мих мысли Зуба. И передал их смысл ироду с подачи Астры. - Так будешь говорить, Здюк, или те песец и даже не на воротник! А пойдёшь на украшения местным людоедкам! Они тебя уже забили - поделили! Когти - на серьги с кольцами в нос, а клыки - на бусы в качестве оберега-амулета!"
   Ирод заговорил - и пускай мысленно, но всё же - и было интересно послушать его даже таким образом.
   Астра либо подтверждала его мысли, либо опровергала. Мих не мешал ироду и не поправлял, делая вид: тому удаётся обмануть двуногого примата из числа примитивов. А чего не сделаешь ради добычи необходимой информации - ведь кто владеет ей в этом мире, тот владеет им в совершенстве.
   Как удалось выяснить: в набег подалось около дюжины кланов - это примерно около полторы сотни всадников. Соответственно при них тысяча или где-то полторы нагров в сворах. А пеших иродов от пятисот до тысячи, и цепных зверюг при них почти столько же, а немногим больше.
   Немного вроде бы, но и немало, если учесть, что дикари неспособны оказать со своим оружием им достойного сопротивления. Ироды жили в железном веке, людоеды же в костяном, и даже не каменном - отставали на два шага от них в своём развитии, а, по сути, меж ними целая пропасть размерами с бездну.
   Также выяснилась приблизительная численность людоедов - сколько, где и каких родов, а также кланов имелось у них. Не меньше пяти, а то и десяти тысяч. Но можно считать - много меньше, как минимум на половину ироды их уже сократили, если не больше. Остальных можно было подмять под себя силами практикантропов вкупе с уцелевшими дикарями при них, а и амазонка со своими сёстрами поможет убедить их примкнуть к ним даже без применения силы. Плохие переговоры лучше хорошей войны. А с них вполне хватит кровопролитий. Не прожили практикантропы в этом адском мире и две недели, а уже потеряли больше трети погибшими сокурсниками, и столько же осталось в лагере ранеными. И кто знает: вдруг там уже хозяйничают ироды или хуже того - троглодиты. Не зря же Астра запрещала им туда идти, оттягивая момент возвращения, и требовала не объявляться там с наступлением темноты.
   Ночь выдалась тревожная. Из-за костров то и дело эхом от дебрей и кустарниковой растительности доносились шумы и не рыками, как прежде, а в основном шорохами. Кто-то либо пытался подкрасться к спящим людям, либо напротив искал у них защиты, поскольку амазонка так и не сомкнула глаз. Нет, она закрыла их, но спасть не думала, даже дремать не собиралась, скорее медитировала, исследуя незримое пространство вокруг себя.
   Один раз вздрогнула и замерла. Её дрожь и уловил тот, в чьи ладони была зажата кисть Астры.
   - Ты чего не спишь? - прошептал Мих на ухо спутнице.
   Она не отреагировала на него, даже мысленно. То ли транс оказался сильным, то ли сил не так много осталось у неё, а ночью и подавно. Молчала и никоим образом не отвечала.
   - Не хочешь со мной разговаривать и не надо, - согласился Мих с молчаливым доводом Астры. - Мне достаточно и твоего присутствия! А прикасаться к тебе - твоей руке...
   - Кхе-кхе... - предательски кашлянул Зуб, привлекая к себе внимание напарника. - Дурак ты, дружище! Я б её на твоём месте уже бы повалил и... Того! Ну, ты понял меня, а мы - друг друга!
   - А сам чего теряешься? Вон сколько девок при нас - бери, не хочу! Ты ж герой - ящера завалил!
   - Да ну их! И с их липовыми критическими днями! Перетерплю уж как-нибудь...
   - Ну-ну...
   - Ты не очень-то! У самого та же история! А длинная - так просто те её на то, что потребно нам иной раз мужикам - не скоро уломать удастся! А и развести - не мечтай!
   - Сам помечтай!
   - Чем и занимаюсь...
   - Это чем же, дружище? Случаем не ананизм...
   - Иди ты, Мих, знаешь куда...
   - Конечно, и оба там окажемся, а надеюсь ещё и с Варваром, и прочими практикантками, да дикарями...
   - Людоеды они - их сколько не корми - всё мало!
   - Хм, то-то не спишь!
   - Ага, уснёшь тут, как же! Огонь потухнет скоро и чё тогда? Дровами на ночь толком не запаслись...
   - Вот и будем подкидывать на угли тех, кто стремился сожрать нас всё это время! А бы пора отомстить! И лучше поздно, чем никогда!
   - Вы это серьёзно, мужики?! - очнулся Варвар.
   - Да спи ты... хоть! Утром понадобишься свежим!
   - Кому - вам или этим... - кивнул Ясюлюнец на людоедов.
   - Вы можете думать о чём-нибудь ином - хорошем!?
   - Ну, ты и загнул, Мих! Что хрен без пол-литры разберёшься, а явно мало будет! - вспомнились практикантропам сожженные бутылки с пойлом Лабуха. А и Молдова. Жаль парня, но... чему быть, того никому не миновать, а всё одно после жизни ничего кроме смерти ждать не приходится - это естественный исход, а итог жизни. Всё равно придётся готовиться к... концу.
   Да думать о том не хотелось, и никогда не рано, но лучше поздно... и случилось бы. Не судьба. Один из двух тяжелораненых практикантропов остыл ещё до утра, по причине чего над ними закружили чья-то ужасная тень - поначалу наземного существа и зарычала или завыла так, что от одного её голоса можно было окочуриться, а разрыва сердца и впрямь не миновать - а когда и вовсе пронеслась над головами, избегая пламени огня в догорающих кострах, ирод и тот задёргался, сделав под себя.
   Он точно знал, что оно представляло собой, а и амазонка - отпугивала, как могла, не давая подобраться. И утром сама ничуть не отличалась от Соска.
   Девчонки силились не лить слёзы, но куда там. Благо не завыли. А дикари и вовсе удивились, когда чужаки закопали сородича в землю.
   - На потом оставили, чтобы не испортился? Зато всегда заначка на чёрный день...
   Кому что, а этим людоедам только еда и нужна. Нисколько не ценили чужую жизнь. Даже собственную и всецело принадлежала племени или роду. Те ещё уроды, не зря же духи и насылали на них иродов - похоже мстили за их кровожадность с беспощадностью.
   И за один раз не перевоспитать - живут-то дикари на своей исконной земле - и по своим понятиям.
   Задержавшись ещё на какое-то время на месте, практикантропы с дикарями разведали обстановку в окрестностях. Ими были обнаружены следы неведомого происхождения, на них в большей степени и обратили внимание - возникли из неоткуда и также обрывались. Словно их оставила какая-то крылатая мерзость приличных размеров.
   А когда удалось вычислить по компасу стороны света, выбрали то направление, в котором располагался лагерь практикантропов.
   И по пути их ждал необычный, а нелицеприятный сюрприз. Ссохшийся труп одного из иродов. И то сразу не удалось опознать исчадие, если бы не пленник, да и то по отличительным признакам с доспех. И принадлежал иному клану.
   - Знать кому-то ещё среди них досталось! - порадовался Зуб. - Так им и надо - этим иродам! Нашлись и на них достойные враги!
   Ликовать по данному поводу особо не стоило, поскольку и им могла грозить та мерзость, которая со слов Астры пожрала ирода - и высосала не кровь из тела, а душу.
   - Но как?! - не мог взять в толк Мих.
   А больше никому о том не сообщила - поостереглась.
   Дикари бы первые побежали от них, а и практикантропы недолго бы остались все вместе - перессорили бы и также разбрелись по дебрям.
   Лабух уже поглядывал на деревья, примечая на них, какие плоды и где растут - не те ли из каких он ещё с Молдовой гнал при содействии Чёрта пловодо-выгодное пойло, переведённое на людоедов с иродами? А хотелось не просто выпить, скорее даже напиться до чёртиков и забыться беспробудным сном на длительное время.
   И снова остановка. В дебрях на лесной тропе появился очередной бугорок, а на нём крест. И надпись "Борец".
   - Кто посмел?
   - Ты чё, Мих?
   - У него что - нет имени!?
   Сам вырезал его своим костяным мечом - имя павшего сокурсника. Фамилии не помнил - да и никто, а толком ещё не познакомился с второгодником.
   - Чёртова дюжина... - буркнул Варвар себе под нос. Именно столько осталось практикантропов под его началом и Зуба с Михом вместе взятых. Сокурсниц не считали. А следовало бы. Да тут откуда ни возьмись, объявилась пропажа в лице Тушёнки и уже вовсю пыталась командовать ими, прячась всё это время в шкурах как дикари. Но чем ближе стали подходить к знакомым местам - подбираться к лагерю - раскрылась во всей красе. И её джигит из местных аборигенов при ней. Вместо раздражений вызвала смех.
   До бараков оставалось несколько вёрст. Это удалось выяснить по найденной зарубке сделанной ещё в первые дни рукой Михея на одном из деревьев посреди дебрей. Насторожились, памятуя о заявлении Здюка, что та мумия не являлась воином того клана иродов, к коему принадлежал сам.
  
  

Глава 23

ТРОГЛОДИТЫ

"Да я его переваривать не могу!"

(людоед о троглодите)

  
   Время было полуденное, зной допекал даже в тени дебрей многочисленных спутников представляющих собой растянувшиеся толпу дикарей и практикантропов. Хотелось пить, а ни у кого ни капли воды. Завтрак выдался обильным и сытным в виду того, что съели ящера, и даже его скелет разошёлся на оружие, которое большей частью досталась дикарям. Но людоедам всё мало, они уже ни раз с вожделением поглядывали на пленённого ирода - жаждали крови - напиться её у него. Сами ничуть не были лучше заклятого врага или троглодитов. А ничем не гнушались и ничего не чурались. Они просто наслаждались тем, что выпадало им, а не так часто. Жизнь по-прежнему не стоила и ломаного гроша, тем более за неимением звонких монет из металла по той простой причине: не добывали его, и понятия не имели о том. Вообще ни о чём. Дикарям их мир казался единственным, где существуют они, ну и ещё их заклятые враги - ироды. А тут чужаки и влезли в конфликт меж ними, да и не только. Похоже, что по их души ещё пожаловали какие-то там чудовища. И телесные сущности приматов-примитивов им ни к чему - подавай на заклание душу. Сами не духи, но те ещё исчадия воплоти, а явно из иного мира.
   К чему готовиться - никто толком не знал, даже из отдельных личностей среди практикантропов. Но слухами земля помниться, а по пути в лагерь попались ещё следы присутствия троглодитов. Очередной ссохшийся труп какого-то животного и ладно бы мелкого, а то гиганта, коему своей статью ничуть не уступал бронезавр, а где-то даже проигрывал в хищности данной рептилии.
   Тут-то Михею и вспомнился на острове скелет речного гиганта. Похоже, что с ним поступили аналогичным образом. Но когда и кто? Отгадка лежала на поверхности - прямо перед ними.
   Дикари не удержались, проявив свои людоедские замашки. Практикантропы не стали отгонять их от лёгкой добычи, решили устроить привал. Притомились и не из-за длительного и тяжёлого перехода. Просто ноги не шли туда, где начали свой путь по неведомому краю, а там им теперь грозила куда большая опасность, чем останься они здесь посреди дебрей и возможно на охотничьей тропе иродов. Уж лучше в очередной схватке с ними готовы были сложить свои головы, чем там, где уже торчали подле бараков сиротливо кресты погибших сокурсников. А ведь их в том случаем и некому будет похоронить. Вот что обидно, а страшно подумать: такое возможно. И ведь реально, а всё, чего ни коснись - и дороже жизни. Запросто можно лишиться.
   Материал в качестве оружия и впрямь впечатлял. Мих с напарниками ничуть не отставали от дикарей, и через Йоё передали им, чем лучше и надежней всего вооружиться. А отдельные кости прибрали к своим рукам, вооружая десяток практикантропов, да и про девиц не забыли в том числе.
   Основы к лукам имелись, и даже наконечники для стрел. За них сошли мелкие клыки, коих хватало в пасти на челюстях хищной рептилии, и росли как у акулы, а были такие же точно. Ну и хребет с рёбрами - некоторые в человеческий рост.
   Не хватало тетивы, но тут выручила амазонка. Она указала на вьющийся плющ и молодую лиану. Рубить или ломать запретила, а вот снять кожуру дозволила, объясняя: вновь нарастёт.
   - И чё нам с того, а с этих полосок?! - всё ещё никак не мог взять в толк Зуб, впрочем, и два иных практикантропа из числа напарников, как из коры можно получить тетиву - тонкие полосы из неё не тянулась, и могли порваться.
   Амазонке пришлось на собственном примере продемонстрировать умение добивать пеньку из коры. Она принялась бить её камнем, пока твёрдая основа не стала дробиться на волокна, а затем сплела тонкую, но в то же время прочную нить.
   - Эврика! А случаем не твоё второе имя, красавица?
   Дело заспорилось. И часа два спустя у "союзников" появился отряд лучниц, состоящий из студенток и дикарок. Стрелы для них делали мужики, используя в качестве оперения плотные листы того же плюща.
   Обучаться стрелять времени не было. Да и особой необходимости тоже, поскольку оружие дальнего боя, как и рукопашного, коим разжились люди, предназначалось в большей степени против бродячих отрядов боевых кланов иродов. А вот как повергать троглодитов, не ведала даже Астра. Но благо заверила: их можно уничтожить. И днём не столь опасны, поскольку порождения мрака и тьмы - раньше сумерек ждать на поверхности не приходится. Правда, отдельные особи могут попадаться и в дебрях, скрываясь в тени зарослей.
   Подгонять больше никого не пришлось. Весь разномастный люд собрались в одну большую массу. И трио практикантропов пришлось разбить их на отряды. Первый состоял из десятка практикантропов во главе с Михеем и амазонкой. Второй - исключительно из дикарей во главе с Варваров и помощником при нём был назначен Йоё. А в третий вошли исключительно женщины. Тушёнка первой вызвалась на роль лидера, однако им был объявлен Зуб. И помощницами ему - Танк и Ёйо.
   - Обидно, досадно, но ладно, - весело заявил Андрталец, обращаясь к женскому коллективу. - Батальон! Стройся...
   "Свадьба в Малиновке" да и только. Ощущал он себя в роли Пуговкина. А и сам был ещё тот хохмач, и до девок весьма охочий.
   - Шоб у меня ничего и делать не смели, пока не прикажу! А то я вас знаю - и вашу женскую солидарность, она же логика! Хотя не вижу никакой, а ничего толком! В две шеренги становись! Слева практикантропши, справа неандертальши!
   Если одни путались в направлениях, то иные и вовсе понятия не имели, о чём ведёт речь чужак, а тот ещё чудак - что-то говорил и постоянно скалился. Словно его назначили над ним евнухом, а не ассенизатором, как главным оссеменителем.
   Когда студентки уяснили, что им старались донести в свою очередь дикарки, рассмеялись.
   - Разговорчики в строю! Живот подобрать! Грудь вперёд! И жопами не виляйте! Не по подиуму топчитесь, бурёнки! А по лесу, кишащему разными тварями! И им посрать на ваши прелести, а переведут в то самое после того, как набьют вами свои ненасытные утробы!
   А тут ещё Тушёнка и срази всех наповал, запутавшись в тетиве от лука. Для неё лук означал продукт, используемый в качестве еды, а тут сунули какую-то хреновину, и она потянула её, пытаясь разобраться в нехитрой конструкции, ещё выстрелила себе в голову. Благо насквозь оказалась пробита копна спутавшихся волос. А та ещё причёска вышла и понравилась дикаркам. Своего рода получился последний писк моды в костяном мире людоедов.
   - Твою... не ругавшись, класука! Ты чё творишь? Специально? Издеваешься? - осерчал Зуб.
   - Кто и над кем - сам надо мн-Ой... - уяснила не только она, но и Зуб: лук не для неё.
   Ещё раз потянет за тетиву и можно самому рыть яму в качестве могилы.
   - Оставить!
   - Чё?! А куда?
   - Тебя из отряда! Вышла...
   - И ничего я не вышла! А и те не выгнать меня! И потом я старше тебя, сопляк! Вот так вот! Получил!
   - Ми-и-их... - раздался крик Зуба на всю округу, переполошивший попрятавшуюся дичь и прочую живность из числа рептилий. - Я быстро!
   Лучницы лишь заулыбались в ответ строя глазки вожаку.
   - Никуда не уходите! А никому не расходиться! - разошёлся Зуб вперёд них.
   - Чего стряслось, дружище? Ведь сам всегда хотел быть поближе к женщинам! Вот я и исполнил твою мечту - идиота!
   - Это ты верно заметил, Мих, что идиота! Я и есть он!
   - Ты это серьёзно, Андрталец?
   - Вполне! И мне не справиться с ними! Они же бабы-ы-ы...
   - Т-с-с, Андрюша, не шуми! И чё?
   - Как - чё? А ты ещё спрашиваешь! Да они же... они... - у Зуба не нашлось, что сказать в ответ. В итоге выдал на-гора: - Одна Тушёнка, как класука, чего только стоит! А Баки, она же Танк! Про Ворону вообще речи не веду! Да и дикарки! Одно слово - людоедки!.. Давай, махнёмся - не глядя, а?
   - Ты чё, я не могу... - кивнул Мих на Астру.
   - Вот... она те и поможет с ними, всё-таки женщина...
   - Девушка...
   - Ну, пусть так! А чё - проверял?
   - Зуб... дам в зубы!
   - Молчу - и сразу, как согласишься на моё предложение! Не подведу - клянусь!
   - А чё сразу ко мне пристал, а не к Варвару? Или у него не забалуешь!
   - И что ты за человек такой, а, Мих?!
   - Практикантроп, как и сам с недавних пор!
   - А как же наша дружба, Мих?
   - Не время о том! И поговорим потом...
   - Когда?
   - Когда дойдём до лагеря и...
   - Я к тому времени сойду с ума, а много раньше с дистанции и застрелюсь из лука, как одна уже пыталась дура, да не получилось! У меня же не дрогнет рука! Так что выбирай - я или они!
   - Их больше, Зуб, и они - девушки...
   - И что ты говоришь, а мне такое - прям обидно... слышать!
   - Собрался, Зуб, и показал, кто в доме хозяин, а настоящий мужчина! Ещё не забыл? - напомнил Мих.
   Зуб заскрежетал зубами, едва ли не до треска эмали. Хотел было что-то сказать - и явно пару "ласковых" другу - да взглянув краем глаз на Астру, отказался от своей глупой затеи. Лишь сотряс воздух указующим перстом, и что-то изобразил сродни оскала-улыбки.
   - Как я его понимаю! Было бы счастье, а оказаться в одиночестве среди баб - несчастье!
   Астра в недоумении покосилась на спутника.
   - Тебе это не понять, а наш мир! Что уже говорить про женщин! Хотя чего я и кому, когда успела уже пообщаться с ними и...
   Он махнул рукой, указывая направление всеобщего движения.
   - Марш-марш - вперёд! Повзводно...
   "Союзники", представляя нынче собой довольно-таки грозную силу, двинули навстречу смертельной опасности. И теперь им лучше не попадаться разрозненным кланам иродов на пути - даже всадникам не устоять - костяные пики это не деревянные колья. Оружие опасное, как и те, кто овладел им, пусть пока в качестве орудия убийства, а не в совершенстве. Но защитное построение разучили. Варвар донёс до дикарей через Йоё, чтобы те по определённому сигналу смыкались в круг, ощетиниваясь вокруг лучниц костяными рогатинами, и держали строй. В том случае всадники с бивнями им нестрашны. Их пики длиннее, чем у иродов бивни, а ящеры непременно напорются на них, да лучницы выкосят пехоту с тварями ещё на дальних подступах к ним, осыпая градом стрел. Но это в идеале, а недавняя битва показала, чего можно ожидать от заклятого и злейшего врага. Да и помимо всего прочего ироды имели в своём составе пращников. А если вспомнить осадно-метательный механизм и вовсе не устоять в том случае против отряда иродов вооружённым им. Одно точное попадание глыбой и всё - край - послужит надгробным камнем на братско-сестринской могиле.
   Но опять же если ироды сумеют развернуть, а зарядить. Сами обстреляют их - лучницы, а затем дикари с пиками и практикантропами довершат начатое ими дело. Зато троглодиты...
   О них и шептались, как дикарки без умолка, так и дикари. И вскоре уже о них знали всё даже чужаки, а толком ничего существенного.
   Скорость упала в разы, и снизилась не из-за возросшей тяжести сбруи и оружия при них, а из чувства страха. У многих в отряде бродяг тряслись поджилки. А попутно хотелось отлучиться с тропы в кусты. Поэтому последнюю версту плелись больше часа и вышли за пару к лагерю до наступления сумерек.
   Дневное светило, напоминающее отдалённо солнце, уже клонилось к закату, следуя неспешно в направлении дальней кромки лесных массивов бескрайних дебрей, когда перед бродягами стеной возник двухметровый забор, начинающийся сразу за рвом. И тишина. Нигде ни одного звука шорохом. Про голоса и вовсе речи ни шло. Даже бродяги побаивались издавать лишние звуки, не говоря уже, чтобы кто-то решился первым заговорить. Мысли и те терялись, ускользая от извилин, где-то блуждали, откуда их не удавалось достать, а и найти. Чувство из неприятных, а самим была охота завыть.
   По сигналу лидера практикантропов с ним к раскрытым вратам, представляющим сейчас собой перекидной мост через ров, двинул десяток сокурсников, сбившийся в кучу и ощетинившийся костяными рогатинами.
   Надежды на спасения никакой, если не брать в расчёт амазонку. Она не пошла вместе с ними, а осталась за рвом, приготовившись в случае чего помочь им отбиться и отступить.
   Под ногами предательски скрипнули остовы кольев моста. Практически тут же раздался шёпот, напоминая ропот.
   - Не распадаться - держаться! - приказал Мих, скрепя своими зубами так, словно его одолевали глисты. А был впереди на бронезавре.
   Так и проследовали они толпой за врата... ада. Не иначе - и казалось им. Как оказалось: у страха глаза велики. Однако срываться с места и следовать за ними в укреплённый лагерь амазонка не торопилась. Она мысленно шарила в поисках тех, кого чувствовала, а ничего кроме смерти - и можно было ожидать в "гиби".
   Погибель - и ждала не только тех, кто остался там, послужив жертвой троглодитам на заклание, а жаждали получить новую добычу, дабы утолить свой голод, являя собой проклятие чужаков. Причиной пробуждения мерзостей всех мастей явились практикантропы. И пока троглодиты не покончат с ними - всеми - не упокоятся злобные духи, заключённые в их каменно-телесные оболочки на манер могильных плит.
   Те, кто находился рядом с амазонкой снаружи, заждались ответной реакции от отряда разведки.
   Проникнув во двор, Мих уяснил: дальше бронезавра и с места не сдвинет. Питомец встал, как вкопанный, упирался, отказываясь продолжать двигаться туда, куда его повернёт наездник.
   Не подавая вида истинной причине, Мих примкнул к остальным практикантропам.
   - Ды-дальше чи-чё? - еле справился с волнением Вежновец.
   - Я вот чё думаю, Паштет... - начал Мих. - Для начала следует проверить бараки на предмет наличия непрошеных гостей...
   - Согласен - там могли засесть любые твари, даже ироды, а не только эти, как их...
   - Троглодиты...
   Стоило упомянуть их, из женского барака донеслись шорохи. Там определённо кто-то скрывался и прятался. Но как - вопрос? От испуга или напротив жаждал испугать тех, кто вернулся домой?
   - Давай, Паштет, поступим так...
   Мих двинул с четвёркой крепких в виду телесных габаритов сокурсников, желая, как водиться изначально, задавить возможного противника их "интеллектом", а Паша остался снаружи с иными пятью под окнами на подхвате и если что - должен был вломиться в барак через них со своими людьми.
   Да где там - благо не побежали за ворота, а и те, кого прихватил Мих, отказывались вламываться в барак через дверь. Выручил Вый-Лох. Его и подослала к нему на помощь Астра. Чем порадовала и несказанно, а не сказать - уж чтобы так сильно. Но всё же...
   Вышибив дверь ногой в сторону, Мих пропустил вперёд себя ручную зверюгу и ринулся следом сам, крича во всю глотку:
   - За мной! Вперёд!..
   Да никто и с места не сдвинулся, подпирая и дальше крыльцо. Сердце колотилось так - и у лидера, что казалось: вот-вот выпрыгнет из груди. А кровь продолжала давить на виски.
   Комната слева оказалась пуста, если так можно было выразиться, поскольку на двух кроватях оказались мумии от сокурсниц из 58-й группы.
   Настроение у разведчика упало ниже плинтуса, а душа и вовсе ушла в пятки. Троглодиты уже побывали здесь и добрались до двух чужаков. В комнате справа орудовал Вый-Лох. На него и отреагировал тот, кто издал те предательские шорохи.
   Раздался девичий визг, и звон битого стекла. Она кинулась в окно прямо на Пашу с иными практикантропами, и те дали дёру, кидая оружия - выскочили за врата.
   Проследовав тем же маршрутом, что и напуганная сокурсница, Мих наткнулся на Вежновца, а у него в руках на ту, кто вцепилась в него мёртвой хваткой.
   - Убери её от меня-а-а... - орал Вежновец.
   Да какое там и где там - пришлось пойти на крайние меры. Как не хотелось Михею, а пришлось зацепить одичавшую в конец сокурсницу кое-каким тяжёлым и тупым предметом по голове вскользь. И то не сразу унялась.
   - Она меня едва не загрызла... - всё ещё вздрагивал Паша.
   - Она... Ты сказал - она?! - возмутился Мих.
   Но когда сам взглянул в лицо, а не со спины на седовласку, лишний раз уяснил, что не узнал сокурсницу, лишь, когда она очнулась от его удара и открыла глаза.
   - А-Анюта-А-А...
   Та заплакала навзрыд.
   - Господи! Прости... - упал перед ней на колени Мих. - Что я тебя не признал... А здесь было у вас? Кто напал и...
   В ответ только всхлипывания и дикий взгляд сокурсницы в качестве укора за то, что сокурсники бросили их здесь. Когда должны были защищать, как мужики.
   Из-за барака виновато высунулась четвёрка помощников, косо поглядывая на пару передравшихся сокурсников с сокурсницей.
   Мих погрозил им кулаком. И те с недовольными рожами приблизились к нему с Вежновцом. Паша был изрядно покусан, поэтому Мих сразу решил: останется с Анютой, а сам двинул с четвёркой "интеллектуалов" в барак к преподам, оставляя свой собственный и сожжённый людоедами на потом.
   - Я вхожу... - озвучил Мих. - Вы - следом за мной! Два слева, два справа - я же посередине! Осматриваемся и... действуем в дальнейшем по ситуации...
   Сокурсники закивали одобрительно тем, пока было чем, и словно проверяли - не отвалилось ли ещё у них. Вроде бы на месте, чего не сказать про мозги. Окончательно потеряли их вместе с разумом, а и рассудком, как Анюта.
   Поседеть как она - значит, пережила такое - чего им представить было не ёмко, а и вообразить недостаточно ума. Перекрестились все как один и двинули на поиски лишних проблем.
   Мих снова вышиб дверь ногой, и первый кто замешкался на пороге, налетел на неё и... носом пошла кровь. Да не заметил - никто. Все смотрели по сторонам. Взгляд задержался на самоваре, переделанном Чёртом в самогонный аппарат, и с него продолжал капать спирт прямо на пол в образовавшуюся лужицу.
   Знать тот где-то также прячется, и пережил то же самое, что и Анюта. А раз они выжили, и пускай даже из ума - знать и сами сумеют, а разобраться с какими-то там троглодитами. При оружии, да и с дикарями - сила немалая.
   - Чёрт... тебя побери... - подал голос Мих. Его поддержали иные практикантропы. - И с ним...
   Они предлагали покинуть лагерь, предав всё здесь огню.
   - Всегда успеется, - отринул данную идею Мих, имея собственную и мнение на сей счёт. И расчёт в этом случае не достиг бы необходимого им результата. Он вспомнил про пролом. Он возможно и являлся логовом - соответственно оттуда должны были выползать троглодиты.
   Поправил солнцезащитные очки. Аналогичные атрибуты красовались и на перепуганных лицах сокурсников, они прятали в страхе глаза за затемнёнными линзами. Когда казалось: должны были избегать любого проявления затемнения.
   Снова подались из барака на свет божий, угодив уже под не столь палящие лучи дневного светила.
   Ещё час, максимум два и наступит тьма. А им до сумерек требовалось собрать всех, кто выжил в лагере, пускай из ума и докопаться до сути истины произошедших здесь чудовищных событий.
   Впереди мелькнули обгоревшие развалины родного барака. Кто знает, что завелось среди них на пепелище. Но обошлось - никого и ничего там жуткого не попалось, хотя один высохший силуэт очередного сокурсника, пытавшегося уползти от преследующей его мерзости. Так и застыл, стараясь закрыть руками от бессилья голову.
   И ладно бы сгнил заживо, а так ни одного паразита привычно жужжащих роем над трупами. Даже запаха разложения не чувствовалось.
   Оставалась яма. К пролому и двинул Мих, И вдруг оттуда вырвался человеческий крик больше похожий на истошный вопль. Голос принадлежал мужчине.
   - Чёрт! Да это он и есть!.. - дошло разом до всех.
   - Нет... - пытался Мих задержать Миколу.
   Да где там - голова два уха, а ведро вместо него и там пусто, как в дупле. Сунул свою физиономию и обомлел, осунувшись наземь с грохотом оцинкованного "шлема".
   Из ямы в нетерпении донеслось хищное шипение:
   - Хшшш...
   - Троглодиты-ы-ы... - закричал кто-то ещё и также подался за врата. Ноги едва вынесли беглеца, а сам он рухнул, так и не добежав до Астры. Стал задыхаться, посинев лицом.
   Для амазонки не стало секретом то, что произошло в лагере среди бараков. Она мысленно проникла во тьму подземелья с троглодитами. Мерзости зашевелились там, и были не одни. Среди порождений тьмы там оказался человек и ожил в самый неподходящий момент.
   Ему не стоило пить, иначе бы не случилось трагедии - не угодил бы спьяну в пролом земли. А пытался сподобиться на что-то такое, о чём уже подумывал Мих.
   "Нет, не торопись! Обожди! Погоди!" - обратилась Астра к нему.
   - Чего годить!? - прокричал он вслух, кинувшись через двор к крайнему бараку - вновь ворвался к преподам - спешно огляделся, обнаружив посуду, заполненную до краёв плодово-выгодным пойлом. А непременно должно гореть, содержа эфирные масла, которые некому было выпаривать в виду отсутствия производителя.
   Горючее имелось, оставалось набрать побольше топлива из дров и накидать в пролом, а затем...
   Затем, что только подумал он сотворить там внизу в логове у мерзостей, уже осуществил Чёрт, отгоняя от себя сначала пламенем зажигалки тёмные фигуры, мечущиеся вокруг него и рычащие, при сталкивании друг с другом. Но едва человек, выживший окончательно из ума, опасно замахал зажигалкой, отскакивали едва ли не с воплями и...
   Он наткнулся на факел, поджёг, и ужаснулся, испытав шок. То от чего он прятался на поверхности в единичном числе, здесь было неимоверное скопление.
   Чёрту на миг показалось: он находится посреди воронки состоящей из исчадий ада и все вопили и визжали, не имея возможности добраться до него - тянулись к нему своими уродливо-когтистыми конечностями, пряча проблески смерти в злобных очах. А он также старался не смотреть на них, потупил взор в пол.
   Помощи ждать было неоткуда, как вдруг откуда-то сверху до него донеслись знакомые до боли голоса. Речь была человеческой и принадлежала его ученикам.
   - Я здесь!.. - подал он голос, стараясь докричаться до тех, кто мог ещё его спасти - хотя бы рискнуть. - Спасите меня-А-А... А-а-а...
   Его голос не прерывался, знать, пока ещё жив.
   "Ты можешь его вытащить! - вновь отбился глас амазонки в мозгу Михея. - Ты сможешь - справишься! Помоги ему!"
   - Но как! Когда понятия не имею, а и представления, с чем он там столкнулся - и мы сами! - снова заорал практикантроп на весь лагерь. Отзвуки его эха докатились до слуха сокурсниц с дикарями.
   Варвар не удержался, а и Зуб. Оба подались на свой страх и риск в лагерь, наказав беглецам, явившимся оттуда приглядеть за людоедами, опасаясь: те дрогнут и побегут без оглядки на свою погибель прямо в лапы к иродам.
   Лагерь предстояло очищать от нового неведомого врага, а иначе никак - и выжить не удастся. Для начала хотелось хотя бы из ума.
   - Вы уже здесь!? - удивился напарникам Мих.
   - Хм, а где ж нам быть, дружище... - расплылся в ухмылке ехидства Зуб.
   Варвар был куда собраннее и серьёзнее, а всегда его отличительной чертой была самоуверенность в собственных силах или просто не любил распаяться на пустяки, предпочитая словам действия.
   Чёрт продолжал орать - и голос не садился. А где тут усидишь, когда внизу под ногами в логове мерзостей сейчас творилось такое... прямо как в аду.
   - Нам его оттуда при всём желании не достать, Мих!
   - А выход? - напомнил Варвар про потайной лаз, ведущий туда, и выходящий за пределы лагеря.
   Похоже, что дикари убитые практикантропами послужили жертвой в качестве заклания. За счёт их крови и оживили тех, кто должен был быть обязан своим пробуждением чужакам, а занялись ими, расправляясь в ночи без тени сомнения.
   - Чёрт... тебя дери! Ты слышишь нас... - закричал Зуб.
   - Да-а-а...
   - Что там у тя?
   - Твари-и-и...
   - Много?
   - О-о-очень...
   - Держись!
   - Дай я, Зуб... - вмешался Варвар. - Чего они боятся? Почему не убивают тебя?
   - Не знаю! Огнём пугаю! А так сам ничего не понимаю-у-у... Ух...
   - А что если он заспиртовался от них? - предположил Зуб. - Чёрт тебя дери! Дыхни на факел и...
   - Я вам чё - фокусник! Когда даже не факи-и-ир-р-р...
   - И всё-таки рискни! Чё те стоит?
   - Жизни-и-и...
   Последовал долгожданный выброс. И тут же одна из опалённых мерзостей выбросилась из пролома в земле на свет. Заметалась в поисках укромного места - затемнённого уголка. Свет слепил её, а точнее пугал. Она ничего не видела.
   Её увидели всё, и даже те, кто находился за пределами рва. Полёт крылатого троглодита оборвался неожиданно, и он рухнул беспомощно камнем вниз, ломая шифер одного из бараков. Не повезло девчонкам. Они остались без крыши. Но меньше всего сейчас им хотелось укрыться там на ночь. По соседству такие твари, что ироды теперь казались им милыми пушистыми зверушками со своими клыками и когтями, скорее как атавизмами из прошлой жизни подобно хвосту.
   - Туда! Он там... - донеслись отголоски эха практикантропов орудующих в лагере.
   - Не то вы делаете, мужики! - негодовал Варвар.
   Ему пришлось покинуть их, в то время как Зуб с Михом кинулись разбираться с крылатой мерзостью при помощи горючего пойла.
   "Не смотрите троглу в очи! Прячьте от него свои глаза!" - подсказала Астра им всем.
   - Блин, только горгоны нам не хватало из древних мифов! Ты тоже это слышал, Мих?
   - Очки - надень их... - указал на свой солнцезащитный аксессуар напарник.
   - Спасибо за совет, дружище! Приятно, когда ты осознаёшь: сбрендил не один, а на пару с другом! Хи-хи...
   Проникнув в барак, а затем и на чердак при открытии двери, откинутой в сторону, практикантропы просунули вперёд голов факелы, а затем и сами тенями отобразились там.
   - Предлагаю сломать остальные листы шифера и тогда мрази не уйти-и-и...
   Зуб полетел с лестницы вниз, избегая столкновения с проявлением тьмы, пытавшимся овладеть его душой - рассадил солнцезащитные очки. Одна линза рассыпалась на осколки, а иная растрескалась.
   - Хана! Я те больше не помощник, Мих...
   - Ладно, держись, Зуб, я тут как-нибудь сам справлюсь! А я если что снизу подмогну! Угу? Главное заставь эту падлу снова выскочить на улицу! И я не подведу!
   Зубченко взялся за лук, готовясь от факела запалить стрелу, наказав иным практикантропам подле себя забрасывать крышу камнями, ломая шифер.
   - Только Михея не зацепите!
   Те постарались и на славу. Друг тоже удружил, метнув в крылатого троглодита плодово-выгодным, а подпалить не сумел. Да стрела - и обет друга - заставили мерзость рухнуть снова и на этот раз наземь.
   Добили же крылатого "демона" костяными кольями практикантропы, расположившиеся гурьбой подле стрелка и подняли победно над головами, отправляя назад в логово к иным тварям.
   Чёрт молчал и больше не орал. А как выяснилось тут же: ещё и Ясюлюнец пропал.
   - Где этот Варвар? - закричал с крыши Мих.
   Ему сверху было видно всё хорошо, даже то, что творилось за забором со рвом. Там уже ликовали, празднуя победу людей над троглодитами сокурсницы вкупе с сокурсниками и людоеды от мала до велика.
   - Слишком рано...
   А если учесть: было поздно. Вот-вот начнутся сгущаться сумерки, то и вовсе следовало торопиться. Логово просто-таки кишело троглодитами всех мастей.
   - Астра, где Варвар? - обратился Мих с призывом к амазонке и не только мысленно. Зато она ответила именно так.
   "Он там, куда угодил Чёрт!"
   - А чтоб их... Ой... Ни приведи Господь! - и снова досталось тем от него, кто был ближе не только как друг, а располагался рядом. - Живо сваливайте в яму всю древесину, какую удастся забросить туда!
   - Ага, понял тя, Мих! Ты гений, дружище! Устроим ад этим исчадиям из преисподней! - повеселел Зуб.
   - Только лаз не вздумай заваливать пока! Там Варвар!
   - Слышал... подсказку!
   - Угу...
   Троглодиты предвосхищали скорую трапезу, вожделея упиться новыми душами, явившиеся своим ходом к ним. А прошлой ночью, как ни пытались, не могли подобраться к ним. Ещё немного и уже никто и ничто не остановит их - ни огонь, ни амазонка, ни всё ли равно кто - пожрут всех, а вберут их души в себя.
   - Чёрт... - раздался призыв от Варвара. Он уже сидел подле лаза, и не торопился лезть туда, где бродил в поисках выхода препод.
   Одного потерял и второго не собирался отдавать на растерзание мерзостям. Людоедам отмстил, а теперь и этим порождениям вознамерился.
   - Иди на мой голос - и свет!
   Варвар продолжал размахивать факелом - одним, иной забросил как можно дальше в проход.
   - Сюда - ко мне, Чёрт... тебя дери, а побери-и-и...
   Уяснив, что добыча вот-вот уйдёт от них, троглодиты оживились больше прежнего, распаляясь всё больше, уже не чувствовали той опасности, как прежде от света факела в руках чужака. Огонь затухал. А с ним угасала и надежда на спасение человека.
   Леденящее дыхание троглодитов ощущалось всё явственнее и становилось ближе, а веры в собственные силы у человека всё меньше и меньше. И вот уже остался жалкий лучик надежды в виде одинокого пламени зажигалки.
   - Чтоб ва-а-ас... - закричал Чёрт, бросившись во тьму сломя голову. А навстречу ему тьма и...
   Оказалась рассеяна. Ясюлюнец не выдержал, подавшись на выручку преподу. Подоспел в последнюю секунду. Он сумел вырвать Чёрта из логова троглодита, да не завалить.
   Солнце село, наружу вырвалось несколько мерзостей, прежде чем к нему присоединились Мих и Зуб с иными практикантропами и дикарями, затыкая лаз брёвнами - подожгли. А и сверху пролом в одно и то же время с ними, сверяясь с наручными часами, иные соратники по оружия.
   - Вот и всё-о-о... Ох... - выдохнули тяжело бродяги.
   - Нет, - огорошил Варвар.
   - Да как же так, а? А-а-а... - не сдержался Зубченко.
   - А вы думаете, тут одна такая гибь? И только у нас! - напомнил Мих.
   Они-то с Зубом знали наверняка, впрочем, даже дикари. Поэтому и поспешили попрятаться в бараки, выживая оттуда истинных хозяев - чужаков. Отомстили им просто и незамысловато за порушенный иродами грот.
   А тут ещё из-под земли начали доносились вопли тех, кто погибал в огне, не перенося свет. И стремились вырваться наружу, пробиваясь сквозь камень и землю.
   - То-то ещё будет! - уяснил Мих. - А всех троглодитов за один раз не перебить!
   Те, кто переживут эту ночь здесь, не факт очередную. Да деваться некуда и бежать - не на шлюпе же к островам. Там также не укрыться от вездесущих ночных порождений кровожадного мира. И нынешним тварям требовались не бренные тела людей, а их души - сама сущность бытия.
   Люди набились в бараки, точно шпроты в консервы. Как говориться: в тесноте, да не в обиде, а и снаружи дежурили те, кто не то что бы ни поместился, просто кому-то следовало нести вахту и палить костры, а на дрова разбирался забор у рва. И люди не боялись появления подле лагеря иродов. Это их заклятым врагам следовало опасаться тех, кому без разницы кем лакомиться, а за милую душу потрошили любую живность. Что и подтверждали иной раз отдельные вопли тех, кто попадался неуёмным и ненасытным троглодитам на их глаза.
   Астра неотступно следила за ними, в какой-то миг, предупредив ночных стражей о возвращении тварей. Да вернуться в логово мерзости не могли, там ещё пылал огонь и стелился дым. Но ближе к рассвету всё-таки забрались туда.
   - Там мы их и допалим сегодняшним днём, - ожидал наступления утра Мих, как и его подельники.
   Варвар и вовсе предлагал устроить крестовый поход, выжигая все гиблые места в округе, а для начала хотя бы в долине людоедов.
   - Ага, как только, так сразу... - постучал для красного словца себе по лбу Зуб. - Ты в своём уме или как? А то, глядя на тебя после того, как ты вытащил из логова троглов Чёрта, сам превратился в Беса!
   - Это эти троглы - они! А мы - люди! Даже дикари!
   - Что людоеды?!
   Те уже поглядывали на практикантропов, и с первыми лучами дневного светила решили полакомиться теми, кто раньше ими - а нынче ночью их душами - так сказать стремились отомстить троглодитам.
   - Нет, надо что-то со всем этим делать!
   - Ты про троглов, Мих, или людоедов?
   - И нас также!
   А и про иродов не забыл. По всей округе чёрными клубами дыма высоко в небо вздымались столбы. И пожарища устраивали не людоеды иных племён, а те, кто застал их на местах их постоянных стоянок врасплох. И либо ироды, либо троглодиты. Хотя отныне без разницы - без помощи со стороны дикарей чужакам не совладать с теми, ни с другими тварями.
   Устроив повторно поджёг логова троглодитов, практикантропы только затем решились спуститься туда, набравшись скорее наглости, нежели смелости. Да и потом Астра прикрывала их, обещая наконец-то привлечь сестёр для расправы над тварями "гибей". Оставалось верить и в то, что всё будет хорошо - пережили уже столько, а того, что иначе и быть ни могло. Судьба, даже злодейка, должна было смилостивиться над чужаками.
   И Анюта ночь напролёт травила такие байки, от которых у сокурсниц и даже у дикарок волосы становились дыбом. Если перевести коротко - получалось: тёмная основа троглодита, вцепившись своим взглядом во взгляд живого существа, обволакивала его собственным мрачным естеством, вытягивая светлую оболочку, являющуюся основой души и... покидала сморщенный труп в поисках новой жертвы.
  
  

Глава 24

ЗАЧИСТКА

"Это я не зеваю! Это мне жрать охота!"

(оправдание троглодита)

  
   - И где эти её обещанные сёстры? - не терпелось Зубу узреть их, и не просто так. А с каким-то двойным умыслом. И всегда имел его - Мих это знал наверняка, изучив досконально повадки спутника. И им судьба быть вместе, поэтому не прочь был, если б напарнику удалось закадрить одну из тех, кого собой являла Астра. Ведь у них с ней всё было на мази - так казалось ему, а и со стороны полная идиллия, вот только более тесные отношения не клеились - она не шла на контакт... тот, который был чужд ей ввиду её природной девственности, а где-то даже наивности. Чуралась того, что было заложено самой природой как в любой женщине. Она должна родить.
   Единственное чем утешал себя практикантроп: знать не пришло время, а когда настанет... потом будет сюрприз. А пока что о том и думать было не с руки. Кругом продолжало твориться чёрти что, и окрестности больше не принадлежали дикарям. В долине людоедов сейчас хозяйничали - день напролёт ироды, а ночь - троглодиты.
   - Долго нам ещё ждать их? - не унимался Зуб.
   - Доиграешься и снова будешь лишён не только речи, но и разумно мыслить! Оно тебе надо, а такая спутница по жизни, как Астра, а если и впрямь сестра, да ещё двойняшка или близняшка?
   - А те разве плохо с ней, Мих?
   - Хм, сравнил... хрен с редькой, а не слаще! И вообще...
   - Обломись, дружище! Не всё мучиться, чай сам страдаешь о том же, чего не хватает, как настоящему мужику!
   У Зуба было чем залить печали, на что и намекнул - свою заначку, ограбив Чёрта. Тот расплатился с ними за своё спасение. И Варвар принял от него сии дары - две по пол-литры.
   - Что?!
   - Да по пять капель, в качестве лекарства! А ты что подумал: я тебе выпить предлагаю!? Ну, разве что чуток - для храбрости! А как водится - за знакомство с теми, кого видимо тут уже никогда не дождёмся!
   - Ох, и дождёшься же ты у меня, Зуб! И не только у меня!
   - А я чё - ничё! Всё ништяк, братан!
   - О... да ты уже принял и не пять капель, дружище! А ну дыхни!
   - Ты чё, блин, трогл! Может те ещё и факел ко рту поднести! Нашёл факира!
   Зуб уже был не рад тому, что выдал другу, поскольку обстановка изменилась и не к лучшему - поднялся странный и неожиданный порыв ветра, образуя завихрение - поначалу одно, а затем ещё и по соседству. Но когда стихии усмирились, а пыль с песком и сором рассеялась, Зуб чихнул.
   - Какого тут твориться, а?!..
   И остолбенел, выпучив глаза на ту, что раздвоилась. А в следующий миг и вовсе уже троилась.
   - Чур, меня-а-а...
   - Чё, допился? - усмехнулся Мих.
   - Ты это видишь - её? Амазонки стало три-и-и...
   - И что с того, Зуб?
   - Как - что, Мих! Их же трое! Они...
   - Сёстры!
   - Точно не то, что я подумал, а решил?!
   Зуб всё ещё не верил собственным глазам.
   "Знакомьтесь... - отбился голос Астры у парочки практикантропов, заскучавших от безделья. - Это Экстра!.. - она указала на ту сестру от себя, что располагалась слева от неё, а затем иную, что справа назвала. - Искра!"
   У Зуба зарябило в глазах. Даже на какой-то миг показалось: у него из глаз брызнули искры.
   - Да ну...
   - Ну да... - подтвердил Мих.
   Словно не веря в произошедшее, Зуб пытался потрогать на ощупь, а не являются ли обе гостьи, как две капли схожие с Астрой - дымками миража.
   "Мало в жизни проблем?" - выдала та, что носила огненно-рыжую шевелюру в отличие от экстравагантной брюнетки.
   Зуб доигрался. У него на самом деле брызнули искры из глаз.
   - Искра-А-А... - прокричал он. А затем добавил более или менее спокойно: - Спокойно! Ты - Искра! А я - Зуб...
   "Похоже, они нашли друг друга... - усмехнулся Мих. - А стоят один другого! Что и говорить: два сапога - пара!"
   Искра покосилась на него, и не вмешайся Астра, а не заступись, её спутнику грозила участь много хуже, чем его другу при столкновении с новоявленной амазонкой.
   Зато от другой - Экстры - в восторге был Варвар.
   - Ну, чё ты стоишь, как Варвар... - обратился Мих к нему. - Приветствуй, что ли! Всё-таки гостьи, а мы типа хозяева - не людоеды же с троглодитами, и уж тем паче не ироды!
   "Мы наслышаны от Астры, что вы, чужаки, славные воины! И на вашем счету немало подвигов!" - отреагировала сообразно Экстра на слова практикантропа из числа лидеров среди них.
   - Не люблю хвастаться, но пока что получается выживать - и не из ума... - вставился Зуб, не сводя глаз с Искры - толкнул Михея. - И как те она?
   - Лишь бы ты ей понравился, а мне и кривой сойдёшь! Детей-то нам не рожать...
   - Как знать, Мих, как знать! А то ещё и крестить придётся...
   Зуб сам перекрестился, набираясь смелости, выдал уже для амазонок:
   - А не соблаговолите, милые дамы, прогуляться с нами в не столь отдалённые места! Так сказать - устроить прогулку! А если короче - айда с нами на пикник! Мы тут собрались поджарить маленечко троглодитов! И людоедов чем-то надо кормить! А то косятся на нас, как прежде, когда мы ещё не были знакомы с ними! Так вы с нами или как?
   "Он чё - шибко пришибленный на голову?" - озадачила Искра того, кто положил на неё глаз, а она кое-что на него и в более грубой форме, даже могла натянуть туда, на что обычно садился.
   - Не шибко, а так скор на расправу с врагами... - толкнул уже Мих Варвара, чтобы тот не робел, а поддержал дружескую беседу.
   Да где там - разговор явно не клеился. Чего и хотелось мужикам сейчас - склеить тех, кто им мог запросто ласты даже в виду их отсутствия у людей. На то и искусницы, обладающие магическими способностями. А сумели появиться эффектно, что даже иные практикантропы и практикантропши с дикарями и дикарками остолбенели, пораскрыв рты. Значит, умели телепортироваться на расстоянии.
   Зуб ещё подумал одну гадость в отношении Искры, решил обойти её, заходя со спины.
   - Вот же где Андрталец! - не выдержал Мих. - И ты, тот ещё Варвар!
   Досталось от него друзьям.
   - Не, хвоста нет! И метлы... - залепил Зуб.
   - Твою... не ругавшись, Андрюха! А Искра была права в отношении тебя, дурака!
   "Почему он пускает слюни, глядя мне на спину в район поясницы и ниже?" - озадачила та. - У него нехорошие мысли! И мне они не нравятся! Он затеял какую-то гадость! В последний раз предупреждаю - пущай отвалит от меня! Или я не ручаюсь за себя! Астра..."
   Сестра озорно улыбнулась.
   - И чё мне терь делать - не смотреть на неё, когда это выше моих сил? Я ж невиноват, что она такая... - залепил в очередной раз Зуб, точно в сук влепил.
   "Какая я?" - заинтересовалась Искра. Всё-таки сказалось прирождённое любопытство присущее девице, как любой женщине.
   - Вполне... - говорил загадками чужак. А одно слово - чудак... и совсем на иную букву.
   - Будет вам... - попросил Мих поддержки у Астры, поглядев так, что она спокойно уловила ход его мыслей. И передала сёстрам.
   "Мы после посплетничаем с вами о том самом, девчонки!"
   Озадачила их, и также поякшавшись с чужаками, стала говорить странными и непонятными словами как загадками. Сильно изменилась.
   "Ну, ты даёшь, сестра!" - присовокупила Экстра.
   "Сами - и много не знаете... такого..."
   "А что такое - пик...ник?.." - заинтересовалась Искра данным словом чужаков у Астры.
   "Точно не знаю, но по смыслу вроде как отдых на лоне природы, а по-нашему - трапеза после удачной охоты!" - перевела Астра, как сумела.
   "Они что, хотят сказать: троглодиты для них..."
   - Тьфу... семечки! - заявил Зуб. И дал слово, а непременно сдержать.
   - Нет, ты впрямь больной на голову... - напомнил ему Мих про реплику Искры вместо приветствия другу. И нашёл же себе подходящую подругу - в будущем. А что так и будет - можно не сомневаться. Как бы Искра в дальнейшем не пыталась отбиваться от него, Зуб не отстанет от неё, как...
   "А что такое банный лист и почему на заднице?!"
   - Я этого не говорил! - тут же уведомил Мих Астру.
   "Зато подумал!"
   - Ну... скажешь тоже! А мыслить не запрещено! И думать тоже... вроде бы как... А так само нелепо получилось!
   - Шо ж вы хотели, девки! Мы - мужики, а вы - бабы! Хы-гы... - отхлебнул Зуб ещё немного для храбрости из странной ёмкости для воды, и жидкость там не являлась её источником, а скорее огненной основой для разжигания пламени.
   Что ни могло не заинтересовать Искру.
   - Да это и есть огненная вода... - развезло Зуба.
   Было всего лишь раннее утро, а пекло уже нещадно. Да и "лекарство" от трусости принималось им на голодный желудок.
   - Интересно - тебе со мной? А я так-Ой... - зацепился Зуб за собственную ногу иной и... упал в ноги гостьям. Выплюнул мох, угодивший по чистой случайности в рот. - Тьфу ты, шасси забыл выпустить!
   "Чего-чего?!"
   - Давайте после обо всём, что не касается дела, поговорим! Гибь... - напомнил Мих.
   "Пикник!?" - отреагировали разом Экстра и Искра, глядя на Астру.
   Та подтвердила. Они не ощущали присутствия троглов поблизости. И гнездовье мерзостей тьмы нынешние обитатели гиби выжгли до основания. Даже зародышей не осталось, а любого проявления тёмной силы.
   Зато была велика опасность столкновения с иродами. Об этом и уведомили сёстры Астру.
   "Давно их столько не наведывалось в наши края! Да если бы не троглы, добрались и сюда непременно!"
   Покидать женщин практикантропам было не с руки, следовало кого-то оставить им для защиты. А то если что - одними луками со стрелами не отбиться. Клан иродов даже разбитый наполовину представлял собой реальную угрозу их жизни. А уж твари при них и цепные псы - подавно.
   Решено было, что часть практикантропов останется в лагере, помимо этого им будут приданы дикари - опытные воины, которые нынче не в состоянии быстро и стремительно передвигаться по дебрям в виду небольших увечий и ран. Так что численность гарнизона лагеря даже при исходе сильного отряда практикантропов с неандертальцами-питекантропами не опускалась ниже полусотни.
   Достаточно народа, чтобы выдержать небольшую осаду даже силами целого клана иродов. А там если что - подоспеют и сами диверсанты. Поскольку гибь по соседству необходимо было наведать и проверить на предмет наличия порождений тьмы. И если они там не истреблены - заняться ими вплотную.
   - Варвар, останься, - попросил Мих Ясюлюнца, поскольку говорить на этот счёт с Зубом было бесполезно. Его не переубедить.
   Как выяснилось и иного лидера.
   - И не проси!
   - Это приказ!
   - Всё равно!
   - Не подчинение?!
   - Ты что ль вожак? А я за тебя не голосовал! - рассмешил Варвар своим искренним заявлением даже такого балагура, как Зуб.
   Что тут скажешь, а на это? Вот и у Михея не нашлось слов. Варвар сам предложил его заменить в лагере Вежновцом.
   - Думаешь: справиться?
   - А то - ещё бы! И вряд ли откажется, а упустит такой шанс! Выпадает-то раз в жизни!
   Мих согласился, понимая: грех отказываться от такого воина в отряде, как Варвар. А там куда собрались - именно такие люди и нужны. Слабым и трусливым в отряде практикантропов не место.
   - Стойте! Погодите! Вы ничего не забыли? - снова осадил Зуб соратников по оружию, когда они готовились покинуть боевым строем лагерь и прошествовать за врата через откидной помост.
   - Блин, ну чё те ещё, а надо, Андрталец?
   - Как - чё, Мих! А знамя? Нам без боевого стяга никак! Иначе не будут узнавать - враги!
   - Да тя любой ирод в морду... запомнит! - буркнул Варвар.
   - Не спорю, а надо шоб боялись - всех, кто ходит под нашим знаменем - практикантропов!
   - Короче... - настоял Мих. - И желательно! А быстрее, Зуб, да по существу!
   - Вот - и чё я придумал...
   Он развернул кол, который по странному стечению обстоятельств оказался завёрнут в белую простыню и на нём оказалось изображено нечто, что сёстры обозвали одним коротким словом.
   "РА..."
   Спорить с амазонками бессмысленно, к тому же если принять во внимание форму и цвет смайлика в форме улыбки, то сходство идентично. Да чего-то не хватало - то и дорисовали...
   - Дикар-р-ри... - уяснил Зуб: кто-то испортил его рисунок. - Одно слово - людоеды-ы-ы...
   - А чё - так-то даже лучше... - заулыбался всегда хмурый и серьёзный Варвар при виде скрещенных костей за смайликом, чем-то теперь напоминающих фашистскую свастику гестапо, только там вместо смайлика у них красовался череп.
   - А лично я бы ещё дорисовал на глаза солнцезащитные очки... - присовокупил Мих.
   Развернув знамя, сворачивать, было не с руки. Зря, что ли старались чужаки, а местные аборигены также проявили свои познания в наскальной живописи.
   - Как говориться: за неимением ничего лучшего и это нечто сойдёт...
   - Думаешь, Мих?
   - Уверен!
   - А ты у этих спросил... - кивнул Зуб на амазонок.
   Для них восходящее солнце над останками чьих-то костей было символично, означая победы жизни над смертью.
   - Ну, слава Богу - угодили хоть раз в жизни им... - изменил своё отношение Зуб к совместному искусству практикантропов и питекантропов-неандертальцев.
   Под боевым знаменем из лагеря в направлении очередной гиби вышло что-то около десятка практикантропов и дикарей, а с ними бронезавр, Вый-Лох и, разумеется, три амазонки. Сила по нынешним меркам дикого края людоедов немалая. К тому же у них было "горючее" - не больше пары-тройки бутылок, да и то в форме фляг из коры плодов - тех самых из которых и гналось чужаками плодово-выгодный "напиток".
   И переход не занял много времени. Маршрут был заранее известен и то, что опасаться, кого бы то ни было, не стоит. А если учесть: там проснулись троглы, то ироды нынче обходили их гибь за семь вёрст и всё полем, а не дебрями.
   Сюрприз оказался неожиданным. Практикантропы столкнулись с целым кланом иродов, да сопротивления не встретили, хотя заприметили противника ещё издали. Амазонки уверяли: исчадий не стоит опасаться. И были правы - ироды напоминали высохшие мумии. Знать троглы славно попировали прошлой ночкой. И пожрали не только души исчадий, а и пленных дикарей при них.
   Итого жертв оказалось больше сотни, поскольку мерзости не гнушались ничем, даже тварями и цепными псами исчадий.
   Картина из цикла апокалипсиса, а сродни вампирских баек из склепа. Вот туда - к логову - и подались практикантропы.
   "Стойте!.. Остановитесь!.. Замрите!.." - предупредили разом их три сестры-амазонки, обращаясь с мысленными посылами наперебой.
   Из лаза у земли эхом, леденящим душу, вылетели отголоски порождений тьмы. Силой порождения данного логова обладали немереной - нечета той, которой в лагере у чужаков иные троглы в гиби.
   - Да чё их бояться!? - заявил Зуб, сунув в руки Варвара знамя. - Подержи, пока я отлучусь - буквально на минутку...
   И собственноручно вытащил у него заначку. Свою-то почти ополовинил.
   - Я это... быстро! Угу... - засмеялся Зуб. - Только туда и обратно!
   Двинул прямиком к логову.
   - Твою... блин... - кинулся за ним вдогонку Мих.
   - Спакуха, дружище! Я знаю, на что иду! И это... чё хотел сказать... Только не подумай, будто на прощанье! Ещё увидимся - и в этой жизни!.. Приготовьтесь к встрече троглов! Старайся попасть им в их фонари!..
   - Куда?!
   - В глаза или что там у них заменяет их - бельмо... тогда они становятся уязвимыми и беспомощными, аки слепые котята... - напомнил Зуб, как подбил влёт того, кого гоняли они на пару с Михом по лагерю среди бараков.
   - Как знаешь... - осознал Мих: свои мозги в чужую голову не вставишь. А каждый имел право решать за себя: как ему жить дальше, тем паче поступать. - И если что... я этого не переживу!
   - Да не переживай ты, Мих... Хи-хи... - язвительно засмеялся Зубченко. - Всё будет... как надо... типа ляп... или как там говорят?
   - Да топай уже - тип-топ! А одно слово - тяп-ляп!..
   Видя, что толку от его потуг по уговариванию друга не будет, Мих призвал на выручку Астру с сёстрами. Те пообещали ему помочь всем, чем смогут чужаку-чудаку.
   - Ку-ку... - выдал Зуб, подойдя к логову троглодитов. И ещё раз, хлебнув для смелости, подавился. Спирт угодил брызгами на факел, и... во тьму устремилась огненная вспышка, рассеявшая было сгустившуюся тьму. - Я это... зайду без стука! А так настучу - мало никому не покажется!
   Мих улавливал всё, что делал Зуб, а точнее говорил, и в том ему помогала Астра, став его проводником там, куда углубился напарник.
   - Блин, как тут темно! Ого-го-о-о... А я даю! Ух, аж самому и страшно, и весело одновременно! Есть тут кто живой? Ой, и чё я несу, а такое, чё и курица вряд ли сможет! Ау-у-у...
   И смех, и грех. Одно слово - Зуб. А тот ещё Андрталец.
   - Чёртовы очки с затемнёнными стёклами! Да ещё и запотевают! Терь я понимаю ментов, когда те останавливают тонированные тачки! Нихрена же невидно где, кто - чужаки и свои!
   "Они окружили его!"
   Пояснять - кто и кого - Астре не пришлось. Мих насторожился, готовясь ворваться на пару с Варваром туда, где исчез друг, но пока что не бесследно.
   Что он там сотворил, а сподобился на нечто такое, сложно представить, нежели предугадать, но из логова во все отверстия какие только там имелись и были скрыты от человеческого глаза и даже амазонок, повалили...
   - Троглы-ы-ы... - заорали практикантропы из числа чужаков вперемежку с дикарями.
   Порождений тьмы оказалось много... и больше, чем даже охотников на них. Единственное, что успокаивало: нагрянули среди бела дня, и как предполагалось, порождения тьмы окажутся беспомощными на свету. Он слепил их, из-за чего они метались в поисках укрытия - хотя бы тени - хаотично, точно атомы при Броуновском движении - сталкивались и сшибались меж собой.
   - Э, ну я так не играю! Где вы все? - даже ещё где-то и обиделся Зуб на троглодитов.
   - Это он подумал или я?! - не сразу уяснил напарник.
   Астра не ответила, и как её сёстры, была занята разгромом троглодитов. Забрасывать их бутылками, практикантропам было не с руки, поскольку лица укрывали солнцезащитные очки - они прятали под тёмными линзами, отражающими свет, глаза от алчущих очей мерзостей.
   Одна такая навалилась на Миха, и... он уже готов был распрощаться с жизнью. Вытянуть из него душу у троглодита не получилось. Что-то пошло не так - он узрел собственное отражение в очках - изумился, открывая О-образную пасть полную мелких и мерзких клыков, застыл и окаменел.
   Не теряя даром времени, практикантроп направил на него бронезавра, раздавил и раскрошил, растаптывая до состояния пыли подстать праху. Иных уже валили его спутники со спутницами.
   Зуб оказался прав - самым уязвимым местом троглов оказались их очи. Они как отражение души мерзких порождений тьмы, а своего рода сердце тёмной сущности. И поражали их прямо в них. Однако без потерь не обошлось. Несколько дикарей распрощались не только с душами, но и жизнями.
   Когда схватка была закончена снаружи, практикантропы переместились внутрь и там довершили то, что не успел Зуб. А также все решили: с ним покончено. Но тут же выяснилось: спал беспробудным сном точно младенец.
   Храп и уловил на слух Мих.
   - Ах ты ж...
   - О, Мих, дружище! Ты ли это!? - обрадовался ему Зуб. - А я уж думал: бросил меня одного на произвол судьбы!
   Его вытащили на свет божий.
   - Блин, и кто эту лампу включил? И почему она светит мне прямо в глаза-А-А?!..
   - Это солнце!
   "Ра..." - подсказала Искра.
   - Где-то я уже видел её? - призадумался Зуб над возникшим силуэтом при наличии огненно-рыжей копны. - Познакомимся - а поближе?
   "Не приближайся!" - держала полоумного чужака на дистанции амазонка.
   - Да я ж не трогл, хы-гы... Не кусаюсь! А не обижу-у-у... Ух...
   Та сама обидела его.
   - Блин, недотрога!
   - Ты как, Андрталец?
   - А... Варвар...
   - Узнаёт, знать будет жить... - подтвердил Мих.
   - Э, я не понял! А когда же начнётся пикник, муж-Ик-и?!.. Троглов вроде побили! Пора бы зажарить!
   "И чучела поражённых ими надобно бы спалить!" - посоветовали амазонки.
   Причину пояснять не стали.
   - А, типа тоже заделаются упырями и...
   Зуб затеял добыть себе клыки на амулет-оберег в качестве боевого или охотничьего трофея.
   "Табу..." - вмешалась Искра.
   - Я те чё - парнокопытное! Или дикарь! Не неандерталец, а практикантроп! Сам по себе и хозяин себе!
   "Надругаться над телом умершего, даже врага, непозволительно! А непростительно! Духи этого не простят - отомстят!"
   - Духи... духи!.. - заворчал Зуб. - Где они и кто - ироды или ещё какие троглодиты типа этих? Чай не в Афгане и не Чечне!..
   - Много хуже, Зуб... и побереги свои... - посоветовал Мих.
   - Ага, - подтвердил Варвар. - Так просто бы амазонки не стали тревожиться, а печься о нашем благосостоянии!
   - Типа тонкий намёк на толстые обстоятельства?!
   Бутылку у Зуба отняли. К тому же Мих строго-настрого приказал Варвару:
   - Ему сегодня больше не наливать, а и завтра, если потребует опохмелиться, лучше чего дать - в зубы!
   - Век те этого, друган, не забуду-у-у... - трясся напарник на бронезавре.
   Боевой отряд практикантропов при развёрнутом знамени возвращался с победой в лагерь. Но там их не ждали - те, кто случайно напоролся на аванпост чужаков и людоедов. Это были два разрозненных клана иродов, соединившихся на обратном пути, и возвращались, несолоно хлебавши - кроме потерь ничем иным не обзавелись, разве что трупами сородичей и тащили их домой - на родину. А тут шанс и выпал поквитаться с теми, из-за кого угодили в такой переплёт.
   Людские крики и шум, разносившийся на многие вёрсты по округе, привлёк внимание лазутчиков иродов, и вскоре исчадия уже подтянули к лагерю людей свои основные силы - что-то около сотни разномастных тварей, и столько же было иродов при них. Около двух десятков всадников и до восьми десятков пеших воинов, половина из которых пращники. Да и механизм - куда же без него - и не только стенобитный, но и метательный при них.
   - Мать моя женщина! - перенервничала Тушёнка.
   - Замолкли - все... - проорал Вежновец. - Чёрт бы их побрал, этих иродов! И чё им надо от нас, а забыли у нас? Мало мы побили их - ещё припёрлись!
   Чуть промешкав, Паша стал раздавать более или менее толковые приказы и команды, отправив всех баб с луками на крыши бараков - запретил им стрелять раньше, чем ироды приблизятся к оврагу на десять метров. А разрешал стрелять уже с двадцати шагов - человеческих. Да забыл, что имели дело с исчадиями. У них один шаг-скачок, как у людей три-четыре.
   Странное стойбище двуногих приматов из числа примитивов вызвало лёгкое недоумение среди иродов. Всадники покружили вокруг ограждения, обнаружив перед ним глубокий овраг и явно рукотворного происхождения, близко не подступали. И когда поняли: прорех в преграде нет, решили взять стойбище приступом.
   В метательный механизм - ковш - вместо каменной глыбы засунули трое пеших иродов и выстрелили ими по стойбищу приматов.
   - Ахуе...рене...ть можно-о-о... - затянул Вежновец.
   - Нам стрелять уже - бить их влёт? - затарахтела над ухом Баклицкая.
   - Да тут из пулемёта не сразу попадёшь!
   Оставалось надеяться: ироды расшибутся насмерть. Ожидания людей не оправдались. Исчадия оказались выносливыми, к тому же приземлились точно на задние лапы, аки кошки. Ими и занялись воины-дикари. Расправились быстро, уложив иродов до очередного выстрела.
   На этот раз исчадия запустили в лагерь приматов свору нагров. Нанесли очередные увечья защитникам. И довольно серьёзные. Лечить их было некому - амазонки ушли с двумя десятками самых сильных и опытных практикантропов. Сейчас бы они пригодились им здесь.
   Да чему быть, того не миновать.
   - Подать сигнал! - приказал Паша распалить огонь, чтобы их соратники по оружию увидели чёрный столб дыма. А это был условный знак - при общении меж ними на расстоянии.
   Что ещё могли придумать ироды - только то, что уже опробовали - выстрелили цепными псами. И разом почти двумя десятками.
   Под град стрел и угодили. Расчёт лучниц оправдался на 100 и более процентов, поскольку пробитые стрелами тела мразей падали обратно к ним за ров с забором во двор меж бараками. Долго ли вытащить, а приходилось ещё и добивать их собственными силами, не отвлекая мужчин от крепостного стены.
   Люди ждали новой атаки со стороны иродов - и штурма, поскольку до исчадий должно была дойти бессмысленность обстрела приматов живыми снарядами. Поэтому заклятые враги перешли на каменные глыбы.
   - Ух... Воздух... - зашёлся Вежновец.
   Обошлось. Первый валун совершил перелёт. Подкорректировав механизм на дальность стрельбы простым способом оттискивания катапульты назад, ироды произвели повторный выстрел. На этот раз глыба зарылась в землю, обрушивая часть рва.
   - Ха-ха... мазилы... - рано радовались защитники.
   Ироды снова внесли поправку, подав метательных механизм ближе на глаз настолько, что должны были уже угодить в лагерь приматов прямой наводкой. Да стрелки из них, а те ещё наводчики со снайперами - новых два снаряда улетели - один левее, иной правее.
   Как и водилось у иродов - цели достиг один снаряд из десяти, зато разнёс часть барака. Лучницы понесли потери, лишившись двух дикарок убитыми и одной практикантропшей, а столько же ранеными, в виду торчащими в их телах острыми и длинными щепками.
   Вежновец помнил, что у них есть тайный лаз в логово троглов, по нему можно было незаметно зайти иродам за спины и напасть, стараясь добраться до убойного механизма. Но слишком рискованно, проще покинуть лагерь и уйти к реке, забрав по дороге шлюп и спустить его на воду. Да народу много. Поэтому из чисто меркантильных соображений решил для начала отправить посыльного к практикантропам за пределы лагеря, а затем уже действовать по ситуации - если помощь не придёт, а и толку от неё будет мало - придётся покинуть лагерь в уже много уменьшенном составе и действовать в соответствии с задумкой о шлюпе.
   - Как же так... - негодовал он. - Ведь всё уже налаживалось... и на тебе! Опять эти ироды-ы-ы...
   Исчадия изменили тактику, отказавшись наотрез от бомбометания. Похоже, у них закончились снаряды, и они пошли на первый настоящий приступ.
   - Лучницы... - подал команду Вежновец. - Пли-и-и...
   В иродов полетел град стрел. Около десятка исчадий упали, оставшись лежать подле рва. Они стремились завалить яму охапками наломанной кустарниковой растительности. Кто-то из подстреленных иродов оказался недобит, однако кончать с ними женщины не стали, хотя им было сложно сдержать себя. Да понимали: стрелы надо беречь - и потом осталось всего на один залп. Слишком быстро расходуемый материал.
   Ироды как водится, нанесли очередной удар. Из их стана выскочили пращники и принялись забрасывать камнями защитников на стенах забора.
   - Не стрелять в них... - видел Вежновец: особой нужды тратить на них стрелы - им не с руки. Приказал придержать на пеших иродов с бивнями, а лучше тех, кто восседал верхом на ящерах. И приближаться к стенам стойбища приматов не спешили, отправив вместо себя пеших воинов.
   Около четырёх десятков потрясая бивнями, кинулись в ров и на стены. Их поддержали из-за спин три десятка пращников. Начался настоящий приступ. Ироды пошли на штурм. Им противостояло около двух десятков воинов из числа защитников. Ну и лучницы.
   - Давайте, девки! Стреляйте в них! Только наверняка! Бейте, гадов! Не промахнитесь... - закричал Вежновец.
   Ему досталось вскользь булыжником по голове. На забор обрушился новый каменный град, а в сторону рва с иной стороны полетели стрелы. И ещё около полутора десятков иродов споткнулись, теряя равновесие. Зато иные появились уже на стенах. Завязался нешуточный бой. Защитников опрокинули с забора, и они подались спешно укрываться в бараки.
   Ироды ликовали. Они овладели бревенчатой стеной, принялись разбирать её - один из пролётов, сваливая на глазах у защитников в ров, куда вот-вот по переправе ворвутся всадники со сворами нагров и довершат окончательно разгром не столь примитивных приматов, как показалось на первый поверхностный взгляд.
   Да рано уверовали в победу.
   - Пойло! Палите его и кидайте в забор! - сообразил Вежновец, что необходимо сделать в данной нестандартной ситуации.
   Ироды не ожидали столь неожиданного выпада от приматов, дрогнули и отступили, поскольку парочка из их сородичей сейчас собой напоминала злых духов огненной стихии, и носились, пока не упали и не сгорели дотла.
   Периметр забора с западной стороны лагеря практикантропов пылал, объятый гигантскими языками пламени, напоминая пожарище. Им они и отвлекли от себя внимание иродов.
   - Уходим, пока ещё не поздно, - заявил Вежновец, следуя спешно к пролому в земле. Лезть в логово троглодитов, даже зная, что там их больше нет, было ничуть не страшнее, чем вновь столкнуться с иродами.
   - Стойте! Погодите! - закричала Ворона.
   - А чтоб тя, птицу! Ишь ты её - раскаркалась!
   Она сумела разглядеть поданный ей издалека сигнал. Кто-то размахивал с верхушки лысой горы факелом, запалив костёр, от которого в небо стал подниматься клубами белый дым.
   - Это наши! Они близко! - вторила ей Баклицкая.
   - Вот так всегда - кому-то всё, а кому-то хрен... редьки не слаще! - зло процедил сквозь сжатые зубы Вежновец. - Все, кто может держать ещё оружие в руках и сам держаться на ногах без посторонней помощи - за мной!
   С иной стороны логова троглодитов в удалении от лагеря за спинами иродов их уже поджидали практикантропы - два лидера - Мих с Варваром - и одна амазонка.
   - Видим: у вас тут жарко...
   - Ну да, это вам не прогулка на пикник в гибь... - съязвил в ответ Вежновец.
   - Не очень-то, Паштет, - пробасил Варвар. - У нас тоже потери...
   - Да с нашими не сравнить! Почти десяток практикантропов побили ироды, а пару наших девок зацепили, твари... Ненавижу их!..
   - И только ли их?
   - Мне-то вас за что винить, когда не за что!
   - То-то и оно!
   Кого и следовало валить практикантропам - иродов. Амазонки напустили вихри на исчадий, пускай им пыль в глаза, вот тут и объявились те, кто зашёл им со спины. Один угрожающий вид не такой уж малочисленной толпы двуногих приматов вооружённых много лучше самих иродов, заставил дрогнуть пеших воинов. Но никак не всадников. Те спустили на людей нагров, и следом кинулись сами.
   И вновь вмешались амазонки, устроив в дебрях бурелом, обрушивая стволы массивных деревьев на ездовых исчадий.
   Итог битвы был заранее предрешён и очевидно одно: закончится в пользу чужаков. Бросая механизмы и раненых сородичей, ироды не просто отступили - они бежали.
   Но спускать им это практикантропы не стали. Следовало гнать противника до границы и там выстроить оборонительный рубеж, дабы впредь ироды не могли столь открыто хозяйничать не только в крае людей, но и на перевале, прозванном местными аборигенами - вратами в ад.
   Мих желал посмотреть на них - ущелье, а Зуб так и вовсе поселиться там от скуки. И если иродов не удастся погонять там ему, так хотя бы каких-нибудь местных горных козлов.
   - Всё сгодятся на шашлык, а людоедам так и ироды! Хы-гы...
   И амазонки также подтвердили умозаключение чужаков: ироды покончили с набегом, спешно возвращались восвояси, понеся ощутимые потери. Из чёртовой дюжины кланов у них осталось около семи-восьми. Два клана оказались истреблены полностью. Один - практикантропами, иной троглодитами в гиби, а два других разгромлены и обращены в бегство уже подле лагеря и ещё один изрядно потрепали дикари ничего не ведающие о появлении чужаков в священной долине людоедов. Ну и сёстры Астры постарались. А иначе никак и без них практикантропам никуда. И дальше согласились пособить им в их нелёгком деле - отстоять рубежи человеческой колыбели в схватке с иродами и прочими исчадиями сего кровожадно-беспощадного мира рептилий.
   На том и порешили, собрав всеобщий совет и выработав единое мнение. Хотя на нём были слышны отдельные возгласы тех, кто был против хорошей войны, предпочитая плохой мир с теми, кто не оставит их здесь в покое при любом раскладе. Но быстро уяснили: их время - заговоров - прошло, поэтому бывшим уже заговорщикам пришлось подчиниться большинству, пусть при этом и покривили сердцем и душой, затаив обиду.
   Да и Бог им судья, а всем практикантропам свидетель. Впереди была ещё не одна битва, и намечалась уже ими с утра пораньше, как в той пословице: "Настоящая война будет завтра с бодуна!"
   И Зуб проспался, а будить его раньше - себе дороже было. Мог и убить, а требовал крови - иродов. Ему и предложили допросить пленных иродов на предмет того, где эти самые врата ада, откуда они телепортируются в долину к людоедам.
   - Мне вас сразу убить, дабы ни себя, ни их не мучить, - кивнул он на каннибалов доисторического мира. - Хотя... у меня такое настроение сегодня, что никуда не хочется прогуливаться! Башка трещит так, аж переночевать негде! Так как - и мне поступить с вами? Или быть может отдать людоедам в сыром виде? И без огня обойдёмся, а и мелких паразитов набитых в раны?..
   Одни ироды зарычали, иные завыли.
   - Ну, вот и договорились - сами напросились... Хы-гы...
  
  

Глава 25

ИЗГНАНИЕ

"Нам нужен мир - желательно весь!!! "

(мечты о самом главном)

  
   Зуб оказался профессиональным "гестаповцем", и это были слова Варвара, а в его исполнении означали большое признание для напарника.
   Пока они выбивали признание у иродов, Мих осматривал бурелом с Йоё и прочими людоедами. Помимо побитых иродов из числа всадников также среди трофеев скорее охотничьих, нежели боевых, оказались ящеры. Это и мясо, и оружие одновременно, а ещё и сбруя. Лучше и придумать нельзя. Немалый запас всего необходимого для жизни в этом диком мире. А некоторые рапторы и не думали подыхать. Дикари готовы были пособить им в этом, да их от опрометчивого действия остановил практикантроп. Иначе бы всех перебили - до одного. Но у него в отношении хищной живности было иное мнение. Свой замысел он озвучил для людоедов посредством Астры.
   Та выступила посредником, предоставив возможность дикарям прочитать мысли чужака-чудака. И были правы относительно него - чудак, а на букву "М". Они не понимали смысла в том, что он предложил им - освободить ящеров иродов из-под завала и... сам стремился использовать их в качестве скакунов.
   Риск был велик, да и потом как укротить хищную рептилию - это же не травоядный бронезавр, а плотоядный ящер, привыкший к тому, к чему и дикарю, а поголовно все - людоеды. Ничего кроме мяса не признавали.
   - Поможешь? - покосился Мих на Астру.
   Та без раздумий кивнула одобрительно. Дикари по такому случаю отказались принимать участие в разборе завалов, всё же не стали покидать зрительских мест, используя в качестве них кроны деревьев на манер зрительного зала - уселись там в ожидании излюбленного кровавого зрелища. А как в Древнем Риме народ жаждал всегда одного и того же - хлеба и зрелищ. Хлебом им послужили мёртвые ящеры, а зрелищем - выжившие, и точно так же как и чужак-чудак из ума.
   Применив свои силы, Астра освободила одного из ящеров из-под завала. Над хищником взмыло поваленное на него дерево, долго залёживаться ящер не стал, выскочил из-под него. И оно тут же с грохотом рухнула наземь, заставляя подпрыгнуть по соседству дикарей на тех деревьях, что ещё держались корнями за твёрдую почву и уходили глубоко в толщи земных пород.
   На пути ящера встал практикантроп. Выставив напоказ свои клыки, хищник оскалился и грозно прорычал, вызывая на поединок двуногого соперника.
   Дикари повскакивали со своих мест в ожидании: ящер порвёт чужака на куски - и для начала перекусит, а затем сожрёт по частям, разрывая и дальше его тело. Уже ринулся, оттолкнувшись своими когтистыми лапами от земли, выворачивая огромные комья, и резко остановился. Дикарям со стороны в какой-то момент показалось: хищная рептилия наткнулась на непреодолимую невидимую преграду, оступилась и едва не упала, сумев удержать равновесие за счёт хвоста, послужившего в качестве упора и дополнительной точки опоры.
   И новый выпад. И снова безуспешный. Барьер, выставленный амазонкой ящеру не пробить.
   А тут ещё некоторые дикари принялись метать с деревьев свои костяные копья на манер дротиков в защиту практикантропа. Теперь уже амазонке пришлось уберечь ящера от смерти.
   Убегать хищник не торопился. И причиной его замешательства была Астра. Она сама подошла к нему безо всякой боязни и протянула руку.
   Дикарям казалось: раптор сомкнёт свои мощные челюсти на её конечности и...
   Вида крови не последовало. Напротив ящер подчинился, опускаясь на сложенные назад колени, давая возможность смелой девушке прикоснуться к нему. Она положила ему поверх ноздрей свою ладонь.
   Ящер фыркнул недовольно, скорее для приличия, всё-таки хищник и... ненависть, поблёскивающая в глазах хищника, исчезла, сменившись на беспокойство, а затем и вовсе полное спокойствие.
   "Поторопись! - уловил Мих мысленный призыв от Астры. - Шибко долго я не сдюжу удерживать его в таком положении! Тебе след подружиться с ним! Сделай так, чтобы на нём остался твой запах, а его на тебе!"
   И вновь пришлось пойти на риск. Дикари заждались того, что вот-вот должно было случиться, а непременно произойти.
   Парочка чужаков продолжала провоцировать раптора. Один из них сунул свои пальцы ящеру в клыки - провёл по ним и измазал себе лицо, при этом даже не поморщился, а затем...
   Затем Мих остался один. Амазонка отступила неожиданно и столь резво, что даже её бегства не уловил едва не заснувший под гипнозом ящер. Также неожиданно взлетел от земли, выпрямляясь на задних лапах, снова раскрыл злобно пасть и зарычал как тогда в первый раз при встрече с практикантропом. Даже обрушился на него раскрытой пастью сверху и... сомкнул челюсти... много раньше, чем коснулся человека мордой, фыркнул на него из ноздрей, признав за своего... наездника.
   "Скачи на него... и далече на нём..." - дала новую подсказку Астра.
   - Ага, вот так просто всё, да... - растерялся практикантроп.
   Когда было непросто вообразить, тем более проделать ему с ящером данную процедуру - не ирод. Прыгать в высоту на два метра не умел, а именно на такой высоте и находилось седло.
   - Да стой ты, скотина! - свалился Мих с первой попытки, угодив ящеру под лапы.
   Тот перебрал нервно ими, но не стал давить или рвать человека когтистыми конечностями.
   - Вот же где ожившая избушка на курьих ножках!
   А те ещё окорока и были у ящера. Людоеды на деревьях аж слюной изошлись. И на кой человеку сдался столь опасный вид транспорта - своих двоих ему, что ли мало? Или что-то опять задумал, а против иродов? Сам ничуть не лучше исчадий? А чего хотели людоеды - плохого мира с ними, а не хорошей войны. Да спорить с тем, кто сильнее тебя - бессмысленно. И потом практикантропы делом доказали: им по силам изгнать всех исчадий с их земли. Знать, они и впрямь их защитники и ниспосланы духами-покровителями, а Ойё не понял этого, за что и поплатился собственной жизнью.
   - Не с шестом же мне на тебя запрыгивать!?..
   Всё-таки два метра не шесть, хотя для практикантропа в костяных доспехах та ещё высота, а и при наличии оружия.
   - Стой, я сказал! А лучше упал... отжался... - вспомнились к слову ему слова одного генерала. Практикантропу пора было уже выработать командирский голос, чтобы гаркнул и все падали перед ним на колени... для начала ящеры. Но сам упал и на этот раз, перелетев за ящера.
   - А ну тя, животное... - откинул Мих в сторону с досады кол и побрёл прочь от ящера. Перед ним выросла Астра. - Лучше не трогай меня, а не зли...
   Ему показалось: она пыталась его остановить - схватила за шиворот и... Он взмыл в воздух. Как оказалось: это ящер забросил его на себя, угодив им точно в седло ездока.
   - О-о-ох... - не ожидал практикантроп от раптора подобного подвоха, приземлился не совсем удачно. - Мои я-а-а...
   Да где там - едва успел схватиться за шею, чтобы не упасть в очередной раз. Раптор пустился вскачь - и не бежал, а прыгал. За счастье, что не как кенгуру, но легче от этого его новому наезднику не стало.
   - Убью-у-у... Ух... зверюгу-у-у... Ух...
   Перед глазами мелькали стволы деревьев. Слалом, да и только, вот только не на горных заснеженных вершинах, а среди лесных дебрей и вместо флажков - стволы деревьев.
   Каким образом усидел Мих на ящере - а явно без чуда не обошлось - вмешательства амазонки - очутился верхом на нём в лагере перед соратниками по оружию.
   Пленные ироды подле них обрадовались, не сразу признав наездника. Им оказался чужак-человек, а не их сородич - поникли, потупив злобные очи в землю. А свояки едва сами не напали на него. Да и ящер искоса поглядывал на них, готовясь по приказу наездника обрушиться сначала с клыками, а затем и когтями.
   Не тут-то было.
   - Как...ого!?.. - только и молвил Зуб, теряя дар речи.
   Варвар и вовсе съехал с катушек. Завидовал. Мих сумел приручить бронезавра, а теперь ещё и раптора. В то время как они с Зубом продолжали топтаться пешком на одном месте.
   - Ну и как вам мой новый вид транспорта, мужики? - съязвил напарник, взирая на них свысока.
   - Да как те сказать... - снова спохватился Зуб. - Тебе ещё б елду ирода и не в руки, а в зубы... Хы-гы...
   - Да не стойте вы с Варваром, как истуканы! Тоже мне чурки! Айда в лес...
   - По дрова?! - озадаченно молвил Варвар.
   - Типа - вызволять из-под завалов иных рапторов! И они - ваши - дарю!
   - Сдаётся мне, Варвар, Мих затеял какую-то гадость! Уловил ход моих мыслей - а его - и к чему я клоню?
   - А вот я рискну...
   - Дерзай, а не дерзи, напарник... - согласился Зуб с ним - и постоять пока в сторонке. А то вдруг у него выйдет не всё так гладко, как у заводилы.
   Обошлось.
   - Знать и мой черёд...
   Что-то у Зуба с оставшимся раптором не срослось.
   - Какой-то этот ящер не такой! И с елд-Ой меж лап!..
   Вот и ответ, а пришёл сам собой - под Михом с Варваром оказались самки, а Зуб сам едва унёс ноги от того, кто являлся самцов и стремился подмять его под себя.
   - Вы это нарочно, да! И всё подстроили! Ну уж я вам!
   - Ты ж сам намекал мне на елду... - гоготнул Мих.
   - Да ну вас! И этих... - досталось от Зуба ещё и амазонкам, когда ему на глаза попалась Искра.
   "Слабак!" - выдала она мысленно.
   - Это я-то! Когда в одиночку распугал гнездовье троглов в гиби!
   Тут не только Искра, но и прочие девицы из числа практикантропш и неандертальш высыпали посмотреть на то, от чего отбивался всю дорогу до лагеря из дебрей Зуб, улепётывая без оглядки от ящера-самца.
   - Ну, бабы! Одно слово - они! А те ещё...
   Он обозвал их самками собак, но в грубой форме и уложившись в одно слово из пяти букв.
   - Лады, Зуб... - уступил ему Мих на пару с Варваром. - Кончай этот цирк - и погнали на войну с иродами к горным вратам на перевал с ущельем.
   - Это ещё вопрос кто кончит кого...
   - А ты кастрируй его... елду...
   - Угу, умный, Варвар, да! - предложил Зуб махнуться ему ящерами. - Или решил воспользоваться в будущем удобным моментом и приголубить свою самку?
   Кого едва Варвар и не приголубил - Зуба.
   - А пехом слабо сразиться со мной?
   - А те верхом?
   - Вы продолжайте, мальчишки! Не останавливайтесь... - потребовали сокурсницы. Им нравилось то, на что они вышли поглазеть, а и послушать также было чего. Они давно так не смеялись и не радовались. И впрямь цирк, аки Шапито... блин.
   - Помогли бы что ли, а ещё друзья-товарищи... - заворчал недовольно Зуб.
   Выручила его та, от кого он не ожидал когда-либо вообще дождаться помощи. Приголубив самца-ящера, Искра мысленно обратилась к практикантропу:
   "Иди, не бойся!"
   - Это я-то! Ты это мне? - с опаской покосился Зуб на то, чем ранее ему угрожал ящер. И исчезло. А он-то думал: при виде женщины раптор напротив ещё больше распалиться. - М-да, как в той пословице: один раз не пидарас! Ну и скотина же мне досталась! Она самая и попалась - нетрадиционной сексуальной ориентации! Хы-гы...
   - Зато на нём те самое оно давить иродов будет... - прыснул всегда серьёзный Варвар.
   - Ща и поговорим мы - я со своим самцом, да с тобой и твоей сукой!
   - Самка у меня!
   - Держись...
   - Сам...
   Сшибки не последовала. Сталкиваться меж собой ящеры не стремились, а что - один запрыгнуть сверху на другого. И Варвар нынче оказался в наименее выгодном положении. Едва успел дать дёру, а вот Мих на своём ящере замешкался, тут и подкрался к нему со стороны хвоста Зуб.
   - А вот и мы-ы-ы... Хы-гы...
   Когда со скачками - обкаткой ящеров - было покончено, практикантропы собрались промчаться по долине поросшей дебрями, да без проводников никуда. А уже успели условиться с дикарями, куда двинут все вместе, обозначив точку общего сбора на схематической картинке, сделанной от руки на песке иродами совместными усилиями.
   Зуб и тут расстарался, а готов был расшибиться в лепёшку, грозя исчадиям елдой - и не той, которой иродам служили бивни, а его самца. И ящер вроде был не прочь сначала унизить их, а потом пожрать. Да не судьба - практикантропы держали рапторов голодными, чтобы при стычке с иродами в бою, и не подумали увиливать от столкновения, напротив жаждали бы крови без меры.
   - Ну, чё, кто из вас самая смелая, девки? Айда кататься с нами! - не упустил и тут возможности покрасоваться Зуб.
   Желающих не нашлось. Нет, сокурсницы и даже дикарки, в будущем были не прочь совершить прогулку верхом на хищных двуногих рептилиях, но парни вроде как собирались не на прогулку, а на войну с иродами. А оно им надо?
   - Зря отказываетесь! Вам понравиться!
   Зуб не рассчитывал, что ему на выручку во второй раз подряд придёт одна из амазонок.
   - Искра-А-А... - вскрикнул он, узрев позади себя её копну. А та в довершение ко всему сомкнула у него на поясе руки.
   "Не помешаю?"
   - Я с тебя тащусь!
   "Ну уж нет, тащиться я не собираюсь!" - явно рассчитывала на скачки амазонка.
   И Астра примкнула к Михею - для неё являться его спутницей было уже обычным делом. Оставался Варвар и Экстра.
   - Нам вас долго ещё ждать? - съязвил Зуб. - Ну же, Варвар! Ты мужик или...
   Ясюлюнец осадил ящера, заставляя его присесть на согнутых коленях, и как истинный рыцарь-энд-джентльмен подал даме руку.
   - Прошу...
   А в мыслях молил Экстру только об одном - не выставлять его посмешищем на всеобщее обозрение.
   Та улыбнулась и... уступила.
   - Фу-у-у... - никто не ожидал от Варвара вздоха облегчения. У него словно гора свалилась с плеч, но когда Экстра повторила действия Искры и Астры, сомкнув руки у него на поясе, он нервно вздрогнул.
   Она уловила изменение в поведении чужака и снова улыбнулась незаметно про себя. Амазонке было непривычно осознавать, что мужчина может так себя вести - точно маленький ребёнок теряться в простой жизненной ситуации. Ведь в их мире всё было проще - для них, но не для чужаков. Те только-только начинали приспосабливаться к здешним условиям обитания.
   - Ну, так чё - погнали? - снова подал голос Зуб, глядя на напарников.
   Мих согласился с ним, и оба ждали, что им на это ответит Варвар. Вместо него мысленно заявила Экстра, что они готовы к верховой "прогулке" по дебрям.
   Йоё же с отрядом дикарей и практикантропами следовало выдвигаться при наличии бронезавра в заданном изначально направлении.
   - Да, и вот ещё что... - бросил напоследок Мих, обращаясь с помощью Астры к иродам, а далее уже мысленно сообщил им: "Вы в курсе, что здесь у людоедов водятся троглодиты? Да и сами людоеды хороши! Так что не обижайте девчонок! Им вас ещё охранять от них? А расправитесь с ними - вам не жить - край! И запомните мои слова!"
   "Елда..." - вставился Зуб. Куда ж без него. И его довод, как веский аргумент, пересилил все остальные приведённые его напарников выше.
   - Спасибо тебе, Искра! Чтоб я делал без тебя?
   "Сказать? А лучше продемонстрировать на привале, когда ты слезешь со своего самца?"
   - Ты это нарочно, да? Чтобы уколоть меня? Но за что? Что я те сделал плохого?
   "Ты думаешь обо мне плохо! А я не такая!"
   - Ну да, кого ты байками кормишь! Когда сама только что сказала...
   "Я?!"
   - Ну, подумала...
   "И ничего такого, а противоестественного! Всё ж естественно!"
   - А я про что - и не безобразно!
   "Чего?!"
   - Это я образно - голословно! А ты что подумала, Искорка моя?
   В глазах амазонки вспыхнуло пламя - и не сжигающей страсти её изнутри. О любви к чужаку и речи быть не могло - да и Зубу лучше её не заводить, иначе она заведёт его туда, где ему не избежать того, чего пообещал сам при расставании иродам.
   - Во бабы в этих краях! Одно слово - дикарки!
   Это был последний камень в огород той, кто понятия не имела о сельскохозяйственном угодье дачного образца. А, похоже, и вовсе не имела дома - постоянного места прописки - бомжевала. И как водиться в этих краях - скиталась за не имением скита.
   Тушёнка аж обрадовалась - поначалу. Она решила: пора менять власть, да Баклицкая, а уж Ёйо - ей не тягаться с ними. С одной на словах, а с иной в силе. Себе дороже. А сама недалеко ушла от людоедки - пригрела подле себя смазливого дикаря. Его и оставили при них воинствующие практикантропы, а таких, кто скорее обуза в походе, нежели помощники. И потом, всё какие-никакие, а мужские руки. Не старики - хотя ещё и мальчишки. По меркам практикантропов - сопляки. Да дикари рано взрослели. Иначе не успеть им оставить потомства - вымрут аки динозавры подобно здешним рептилиям.
   Опасаться повторного нападения со стороны иродов не стоило, а и троглодитов поблизости извели. Поэтому женщины занялись обычной в таких случаях работой - разделкой туш убитых ящеров и перетаскиванием их в логово троглов, используемое в качестве хранилища-ледника. Поскольку там даже после пожарища было холодно - изо рта при дыхании исходил пар.
   А юные дикари ломали кости на оружие и складывали там же, используя часть логова под арсенал.
   Тушёнка и тут вмешалась, как всегда, заставляя куски мяса развешивать на костях. Потом с её слов будет проще запекать на углях. Из-за чего с виду получались этакие гигантские шашлыки, а не склад оружия - скорее продовольствия. Да упрекнуть некому, все, кто мог гаркнуть мужским голосом - отправились в очередной поход в горы.
   Практикантропы ехали верхом на бронезавре, сумев поместиться на спине громадины все вместе. Чем не "броня" как в горячей точке в их времени. А плотоядная рептилия по здешним меркам и вовсе танк, даже не БМП. Следом за ними брели дикари, за исключением разведчиков-следопытов. Они и предупреждали их об опасности. Сталкиваться с разрозненными группами, а не только кланами, им запрещалось.
   На совете перед походом было решено не распалять свои силы по мелочам, а, собрав в кулак, нанести разящий удар по иродам, чтобы исчадиям больше неповадно было соваться в край к людоедам, и уяснили на раз для себя: их здесь ничего не ждёт кроме смерти.
   Проделав немалый путь за считанные часы, наездники осадили своих ящеров. Амазонки заранее предупредили практикантропов, где тем стоит остановиться и затаиться. Они находились вблизи нависавших над ними горных вершин, кои разрезало ущелье.
   Это и были врата "ада" по местным поверьям аборигенов. Оттуда и появлялись, следуя в набег в их края, ироды и прочие исчадия ведомые ими. Но не в этот раз и остались охранять охотничью тропу.
   "Вон там..." - мысленно указали амазонки практикантропам, на чём им следует сосредоточить всё своё внимание. На небольшом участке напоминающим плато, чуть заметно перемещались какие-то силуэты.
   Выручил теодолит - увеличительная трубка от оптического прибора, используемая практикантропами на манер подзорной трубы. И кратность ничуть не уступала. В перекрестии с иными горизонтальными рисками одному из них удалось зафиксировать нечто, что повергло в шок и благоговейный трепет.
   - Ну чё там, Мих, а узрел? Дай и мне взглянуть, хотя б одним глазком... - наседал Зуб на него.
   Да выхватил Варвар вперёд. И сам также легко уступил напарнику, призадумавшись над тем, чем и Мих, а Зуб едва увидел.
   - Вы это тоже видели или только мне так кажется ща, муж-Ик-и... - заикнулся Зуб от волнения. - У них по четыре руки! И...
   "Да-да, две головы! Это огры! - озадачили амазонки спутников. - И не самые жуткие исчадия среди них! А такие же цепные зверюги, как и нагры с псами!"
   - И много их там... таких уродов у иродов?
   "Если перед нами расположился лагерем передовой клан, то около десятка! Их задача защитить проход в горах!"
   К ним как раз приблизились всадники, а, чуть отстав от них, подтягивались пешие воины и волокли за собой на привязи дикарей...
   - У них люди... пленные людоеды...
   Мих снова вооружился трубкой теодолита.
   - Ироды-ы-ы... - только и смог выдавить он вслух из себя.
   Самое время напасть, а основные силы к практикантропам не подошли.
   - Что если нам завалить проход - обрушить иродам на головы камни?.. - предложил Варвар.
   Идея хорошая - с одной стороны, а с иной - у них в долине останется приличное количество кланов иродов, оказавшихся взаперти и так просто людям не покончить с ними. Тем более что покидать плато, вновь прибывшие исчадия не торопились, а напротив располагались на свободном участке, отведённом специально для них.
   Затея иродов стало очевидна чужакам: пока все кланы не соберутся воедино, исчадия и с места не сдвинуться - уж точно не уйдут, скорее всего, отправятся на поиски пропажи. А чем это чревато, достаточно было вспомнить, как едва выстояли в схватке с двумя кланами, а тут их будет семь или восемь, если вспомнить заявление амазонок - и пока что не ошибались - всегда были правы.
   Пришлось проявить терпение. Без разведки никак. Чем и занялись амазонки в виду отсутствия дикарей из числа следопытов. Да и уповать практикантропам на них не стоило. Рядом с лагерем иродов бродили многочисленные своры нагров и цепных зверюг. А то и дело выезжали боевые дозоры всадников на ящерах - и рыскали по округе в поисках лазутчиков.
   Чем сейчас занимались амазонки все вместе взятые и каждая в отдельности - точным подсчётом поголовья исчадий и тех, кого они пленили. Первыми занималась Экстра, а вторыми Искра. Астра же выявляла скрытые дозоры и ловушки устроенные иродами на подступах к лагерю.
   С медитацией и полным погружением в Астрал они явно затянули. Как вдруг одна из них очнулась и заставила отправиться Варвара на перехват пешего отряда практикантропов следующих прямиком в пасть адских врат к иродам.
   Ясюлюнец еле успел справиться с поставленной задачей и повернуть отряд в нужном направлении. Людей в сравнении с иродами - горстка. Но зато при них амазонки - и сразу три. Если те будут сменять одна другую при затяжной битве с иродами - есть шанс прогнать их за перевал - пусть мизерный, но всё же. А если перенести бой на хребет и укрыться среди скал, как тогда у пещеры людоедов, и вовсе можно раздробить силы иродов, покончив с каждым кланом или группой в отдельности.
   Да Экстра озадачила и несказанно, назвав численность только тварей. Их было что-то около полутысячи и нагров среди них до сотни. Остальные цепные псы. Вывод дальше практикантропы сделали сами - те, кто немного уже знал о построении клана иродов: пеших исчадий что-то около трёх-четырёх сотен. Ну и соответственно всадников не меньше полусотни. Или что-то около того, а близко по количеству. Как говориться один десяток в минус - мелочь, но приятно. А попробуй ещё выкоси.
   И потом силы собрались у иродов немалые, а к ним по-прежнему продолжали прибывать разрозненные группы из разбитых кланов. Похоже, что даже те, кого погромили практикантропы, поскольку в лагере исчадий наступило оживление. Там заметались всадники и оттуда до людей донеслись эхом отголоски их злобных рыков. Но скорее в качестве неудовольствия.
   Астра мгновенно выяснила: проходит совет - собрались вожаки кланов и обсуждают дальнейшие действия - закончить с набегом и вернуться в свои земли или всё-таки остаться и разобраться с обидчиками. То бишь людьми с лысой горы.
   Итог был неутешительным.
   "Они решились отправить пленных с парой кланов в свои земли, а силами иных пяти нагрянуть туда, где остались девчонки!"
   - А вот хрен им... в зубы! - выдал Зуб. - Сначала отведают елды...
   Действовать пришлось быстро и решительно. Пока ироды занимались отправкой захваченных людоедов в ущелье, над ними среди скал уже нависла угроза в лице практикантропов.
   "Сначала мы начнём, как водится, а потом вы..." - заявили амазонки, пообещав устроить камнепад, сродни обвала в горах. А обычное в таких случаях явление.
   - Уж лучше бы сразу сель с грязевым потоком! - предлагал повернуть горную реку вспять Мих.
   Нарушать то, что создала природа, амазонкам было не под силу, либо не желали идти вразрез с тем, что табу. Избавлять землю от паразитов, по-видимому, дозволялось, таких как ироды, а вот поступать аналогичным образом со зверями или людьми - нет. Достаточно было вспомнить, как Астра отказывалась уничтожать людоедов, даже увечья наносить не стремилась, зато при появлении иродов взяла в руки оружие убийства - лук со стрелами.
   Вот и сейчас они не стали беззаветно уповать на собственные уникальные способности, и были оснащены как настоящие амазонки в представлении чужаков - при луках, стрелах и костяных дротиках-гарпунах.
   Бойня предстояла нешуточная, и прежние стычки с иродами - пустяки. Одолеть один клан, водя за собой по дебрям - одно, или два у стен лагеря, при этом, внезапно напав со спины, да и то не без помощи амазонок, устроивших бурелом, и совсем другое - когда тебе противостоят до пяти кланов знающих наверняка с кем и чем, а в каком количестве, придётся столкнуться. Силища и ещё та. И бежать будет некуда - в горах всех ждёт исключительно смерть.
   "Начали..." - прозвучал мысленный посыл, и на лагерь иродов в ночи обрушились каменные глыбы. Неимоверный грохот разбудил исчадий, и те из них, кто оказался верхом, успели выскочить на ящерах из-под завала, и даже стражи с тварями, а вот иные пешие вояки остались погребены в одной большой братской могиле. Но не все сдохли или погибли. Из-под камней на поверхность то и дело вырывались истошные рыки и вопли исчадий.
   Обвал не вызвал никаких опасений у тех, кто уцелел. Иродам и в голову не могло придти, что причиной обвала в горах послужили амазонки, а обычное в таких случаях природное явление. И как только ироды приступили к разбору завала, им на головы вновь полетели отдельные камни.
   - Теплокровные... - разнёсся рык. Их красными пятнами на фоне тёмных скал и примечали злобные очи хладнокровных убийц, а по жизни существ сродни мерзких рептилий.
   Всадники погнали в горы своры нагров. Сами шли на приступ. Ящеры оказались довольно сносно приспособлены к лазанию по кручинам из-за небольших габаритов - в холке их рост не превышал двух метров, а бег при размахе лап трёх метров. За счастье, что не крыльев, и ироды не летали на ящерах. Но на и то являлись ими, чтобы и без того доставили массу хлопот практикантропам.
   Количество по-прежнему было на стороне противника. А защитники использовали практически уже все свои козыри. Да вновь толчки в горах и на этот раз подземные. Похоже, что тем обвалом амазонки разбудили дремавшую до сей поры глубоко в недрах земной тверди огненную стихию. Произошло тектонические подвижки, земля содрогнулась под ногами врагов. Местами образовались провалы, из коих наружу повалил пар и огненные вспышки, словно гейзеры состояли не из кипятка и пара, а горящей лавы.
   Убираться стоило как тем, так и другим. Что и сделали во избежание потерь все вместе. Как ни странно, но разбушевавшаяся стихия вскоре стихла. Чуток погремела, попугав заклятых врагов, и успокоилась на том.
   И всё бы ничего, да огры не ушли. Эти злобные гиганты повылезли из-под завала. Их, правда, изрядно помяло, но они были полны сил, жаждая поквитаться с теми, кто обрушился на них с иродами.
   На парочку таких уродов и налетели трое всадников практикантропов, а иные чуть отстали, располагаясь на бронезавре.
   - Елда-А-А... - бросил Зуб боевой клич, стреноживая своего ящера-самца и выпал из битвы, а чуть ранее из седла.
   Столкнувшись с трёхметровым огром на ящере, они не оказали ему достойного сопротивления, зато гигант-мутант им ударами своих лап, а в них заключёнными каменными глыбами, выбил из равновесия. И ещё грозился добить. Не увернись Зуб от тени возникшей над ним от глыбы и разрастающейся в стороны, послужила бы ему надгробным камнем. А так развалилась на булыжники, осыпая его с головы до ног.
   Он повторно испытал шок. И не один. Варвар следом за ним вышел из битвы и даже Мих. Ящеры были хороши в схватке с пешими исчадиями, но в разы меньше, чем огры. И огры - не ироды. Что и доказали, заставляя практикантропов считаться с ними.
   Бронезавру и то досталось, а практикантропам на нём, они также посыпались с него. Но всё же сумели повалить одного огра из двух, закидав боло с сетями, и добить, а забить. Зрелище не из приятных, а и описанию не подлежало. За то иной огр разогнал их.
   Но у практикантропов нашёлся и для него сюрприз. Паша не будь дураком, притащил с бронезавром дальнобойным механизм. Зарядив катапульту, практикантропы заманили на неё огра и выстрелили в лоб прямой наводкой с пары-тройки метров.
   - Вот и всё-о-о... - выдохнул тяжело наводчик-практикантроп.
   С набегом иродов в дикие края людоедов было покончено. Практикантропы водрузили своё знамя на поле битвы с исчадиями.
   Им оставалось лишь нагнать два иных клана иродов, угнавших в плен до пары сотни местных аборигенов и отбить их. Оставалось надеяться: те далеко не ушли.
   - А мне здесь нравиться, Мих... - нашёл Зуб друга подле ящера. - Рыбалка, что охота! А охота, что рыбалка! И рыбы, скорее рептилии, а все здесь животные - размерами с кита или динозавра! Рай аки сказка! Лучше и не надо! Да и не дано... понять! Так что будем разбираться, что это за место такое, и с чем кого здесь едят!.. Ха-га...
   - Хм, как будто у нас есть выбор... - подал голос Варвар.
   Амазонки были солидарны с ними, и по-прежнему оставались загадкой не только для дикарей, а и чужаков-чудаков: кто же они такие, а откуда явились? И ироды, да ещё с ограми! Кого ещё придётся повстречать тут им, а и там, куда собрались?..
   Таковы уж наши люди, а по своей натуре очень любопытны. Тем более из числа практикантропов. И им требовался мир, но как в случае с иродами - желательно весь! Однако готовы были брать по частям света! Для чего следовало создать боевые части, как в армии - и для начала отрядами из дикарей. Поскольку иных себе "попаданцев" пока что не встретили здесь...
  
  

ЭПИЛОГ

  
   Маграх долго не мог придти в себя после падения в бездну, а когда всё-таки ледяная вода горной реки в земном провале вынесла его на камни порога вблизи водопада, очнулся.
   Жизнь не спешила покидать бренное тело ирода, а душа исчадия рвалась туда, где остались его враги. Он должен им отомстить, на то и ирод, а вожак. Это у него в крови.
   Не обращая внимания на рваные раны снаружи и разбитые кости внутри, кое-как добрался до песчаного берега, оказавшись на краю дебрей. Обнаружил следы... крови. И принадлежали раненному нагру.
   Тварь прежде ручная, желая выжить, решила полакомиться хозяином, да тот опередил её, утолив ей собственное чувство голода. Нисколько не испытывал вины или угрызения совести. А когда окреп и поднабрался сил, сумел добраться до плато, но слишком поздно. Там также объявились чужаки и наголову разбили превосходящие их силы пяти кланов иродов.
   Даже огры не устояли. Но это ничего - Маграху только на руку. Отныне никто не обвинит его в трусости или предательстве. Тем более что у него имелся прекрасный трофей, греющий его злобную душу, которым любовался не только от случая к случаю, но и по любому поводу. Смятый снимок с обнажённым телом женщины чужаков завораживал его настолько, что у него вздрагивала нижняя плоть, и он готов был к спариванию со всем, что двигалось.
   А если вспомнить, что у чужаков помимо этого рисунка из наскальной живописи имелись такие же точно самки, то вряд ли иные вожаки славных боевых кланов иродов устоят перед предложением Маграха, которое он сделает им, а непременно о новом набеге. Одна чужачка стоила доброй сотни дикарок, а даже огров - цепных из числа боевых громил.
   Месть в грёзах Маграху представлялась сладкой и упоительной, а смерть чужаков - долгой и мучительной. За счёт них, он и займёт место правителя среди иродов, провозгласив себя владыкой, как его славные предки из рода Магогов. Сам станет им - лучшим среди них, а великим настолько, что впишет своё имя в историю кровавого рода иродов на все времена...
   - Карада-А-А...
  
  

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ ВО 2-Й КНИГЕ - ИРОДЫ...

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   134
  
  
  
  
Оценка: 4.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"