Аннотация: Мой духовный путь начался давно, можно сказать, что я и сама не понимала, что эта поездка изменит мое будущее настолько сильно. Тогда я просто жил и мечтал, что окончу школу, и поступлю в институт и стану одним из многих жителей нашей необъятной страны. Но судьба поступила по-другому и с поездки в деревню все пошло не так, как я планировал.
8 июня 1980
Мой духовный путь начался давно, можно сказать, что я и сама не понимала, что эта поездка изменит мое будущее настолько сильно. Тогда я просто жил и мечтал, что окончу школу, и поступлю в институт и стану одним из многих жителей нашей необъятной страны. Но судьба поступила по-другому и с поездки в деревню все пошло не так, как я планировал.
И так это была совсем маленькая деревенька или село, в получасе езды от Аркадака, всего десяток домов, названных - как я узнала позже по имени речки "Ольшанка". Тогда это казалась большим поселением, а для бабушки это была ее малая Родина, а для меня это была просто деревня, в которую мы приехали из Аркадака.
В то время меня больше всего поразила долгая, целых полтора дня, дорога до Аркадака. Восемь часов в Москве на вокзале, потом поездом до Ртищева, но я почему-то, начинаю свое повествование именно с Ольшанки. Это все-таки еще одна дорога, а я в свои двенадцать лет не была избалованна путешествиями. Каждый год на три летних месяца дача недалеко от Кировска, зимой школа, а это целое путешествие. Потом произошла эта встреча, и жизнь разделилась до и после. Я стояла в очереди за молоком.
Интересно, что в отличие от дачи, где я тоже ходила за молоком, в магазине Аркадака очередь занимали с двенадцати часов. На даче это делалось с девяти или даже восьми утра и раньше.
По первости я и там пришла занимать очередь в десять утра. Естественно никого не было и я села на травку ждать следующего.
Неожиданно рядом раздался голос, звуки подобно кошачьей лапе мягко коснулись моего сознания, и я подняла голову.
Сегодня я бы назвала его старцем. Так как это был мужчина весьма солидного возраста, с большой седой бородой, пронзительными глазами, что странно для старика, опирающегося на посох... это не было клюкой, скорее напоминало палку, с которой грибники ищут грибы, я назвала это посохом.
Отдаленно он мне напомнил Григория Распутина, о котором я читала в своем учебнике истории. Как раз в этот год мы начали изучать историю, и я прочитала про этого человека.
"Распутин", - не вольно вырвалось у меня, когда я посмотрела на старца. На что он улыбнулся и ответил.
"Чьто я то Гришка, нема Гришки, когда старца убили я был не старше тебя хлопце".
Присев рядом на траву старец потрепал меня по макушке и задал вопрос.
"А ты Ори Караваевой унук".
"Ну да, тут на соседней улице".
Я махнула рукой.
"Добре, добре, - старик снова потрепал меня по волосам и продолжил свой
рассказ".
"Я один остался, хотя нас много было, а нынче я один. Хочу, что бы ты продолжил наше дело".
Глупо улыбаясь, я молча смотрела на старика, и абсолютно не понимая, что он хочет, ждала продолжения рассказа. Видя, что я молчу, старик продолжил рассказ.
"Когда-то давно у одной женщины должны были родиться дети - двойняшки. От них произошли два разных народа, один большой, другой поменьше. И надо же такому случиться, что больший народ должен был находиться в услужение у меньшего. Так или нет, но пришло ей время родить и вот она родила. Первый был красный, красный и косматый яко медведь. Этого нарекли Исав, а затем и второй подоспел, причем при рождении он держался за пятку Исава. Этого нарекли Иаковом.
Долго ли коротко дети выросли, и Исав стал звероловом, зверей ловит, птиц бьет, с двадцати шагов в глаз попадает. Иаков же все больше по хозяйству. Однажды сварил он блюдо из чечевицы и когда Исав пришел с охоты голодным поставил блюдо на стол, есть да нахваливает. Старший брат увидел и говорит меньшому, а дай и мне твоего кушанья. Тот, не долго думая, удумал одну штуку. Дам я тебе кушанья, сказывает, но ты мне свое старшинство продай.
А Исав то, толи тугодум, толи шибко голодный, согласился и продал первородство меньшому Иакову. С тех пор мы потеряли право называться перворожденным народом, народом, что избран Богом. Оны же подобно траве - перекати поле, рассеялись по лицу земли. До недавнего времени они и помыслить не могли о своей стране обещанной отцу Израилю. Теперь они народ избранный, и родина у них в обетованной земле.
В голосе старика чувствовалась некая обида или досада, что избранным оказался какой-то другой народ. Тогда я еще не понимала что этот народ евреи. Но рассказ старика мне нравился, и я продолжала его слушать.
Мы не можем вернуться, в обетованную землю Сиона. Не можем! Хотя у нас самая большая Родина в мире, так моего сынку в школе учили, но все ровно край наш не здесь мы лишь временные пришельцы".
Надо было что-то спросить, и я спросила.
"А разве наша страна это не Родина"? Я посмотрела на старика. "Мы родились в этой стране значить наша Родина здесь, а может и в другом месте называемом Небесный Град Иерусалимский".
Старик грустно покачал головой и ответил.
"Мы то тут живем это наша Родина, мы должны были жить в стране, что дана Богом, но право на эту страну мы потеряли за чечевичную похлебку. Те другие Яковцы получили право на страну называемую Израиль, а мы потомки Идома живем в России. Кто мы, без роду, без племени, а для них герники - пришельцы. Живущие между ними и обязанные служить большие меньшему. Но вот какую штуковину я удумал".
Немного оживившись, старец посмотрел мне в глаза.
"Ты должён возродить наше собрание Идомского наследия. Мы герники, а вот Израиле нас не признают. Говорят харей не вышли, братцы субботники".
Тогда эти названия герники, субботники, были для меня пустым звуком, но потом я узнала что герники или геры это русские принявшие иудейскую веру, субботники это второе название этих людей. Так как они считают седьмым днем субботу, а не воскресенье как у православных.
"Вот я и решил, что если назваться нам, людьми Рут. Я не хочу терять своего наследия, это наша страна и нам здесь и жить в России, но мы подобно библейской святой выбрали удел".
"Ну и как я возглавлю этих людей"?
"Да просто скажешь, что тебя Ульянка Васильева Богородицей поставила, а то и сам братец Лубков который Христос постановил, что в двадцать первом веке тебе богородицей быть. Я то Симарин Степан последний из Христов, нашей верой был оскоплен. Больше наших нема. Понимаешь, хлопец, нужен новый человек, и ты станет новым скопцом. Нужен именно такой человек, чтобы объединить герников в новый корабль. Я не могу, но ты это сделаешь, обещай что сделает".
"И что я должен сделать"?
Тогда я была парнем двенадцати лет, и когда Симарин Степан назвал меня Богородицей, я была, тогда еще был в шоке.
"И как я стану Богородицей? Глупый вопрос, но все же я его задал. Степан посмотрел на меня, пожал плечами и ответил".
"Пока жди, скоро придет конец царству антихриста, и ты узнаешь тогда, что делать дальше, а пока живи хлопец, просто живи. Мы живем аж с прошлого веку, еще при батюшке императоре заложили наследие свое. Ты же теперь продолжи. Ведь учение наше не столь хитро, как у герников".
"Вы не русский"?
"Я и говорю, ответил Степан, я из Духовного Израиля. Хотя Лубков он из Нового Сиона, а я и братья мои Люди Божьи - Голубы белокрылые. Это и национальность наша и вера. Некоторые нас кличут Жидовичами или Субботниками, но мне больше любо Молокане, ибо возлюбили учение Моисеево как молоко, и за это словесное молоко мы отказались от наследия иуды в пользу эдомского наследия, что в нашей стране находиться, а потому мы люди Анашим по нашему.
Я молча смотрела на Степана, и абсолютно не понимая, что он от меня хочет, глупо, улыбалась, а когда он закончил свой рассказ.
"Как я теперь знаю это, был рассказ библейской истории, записанной в книге бытие".
Я произнесла.
"Я то тоже молоко люблю".
Старик рассмеялся, и еще раз погладив меня по голове, проговорил.
"В таком случае приходи ко мне в гости. Будем пить молоко вместе".
10 июня 1980
Когда мы снова встретились, Степан Симарин, рассказал мне еще одну историю о возникновение группы Божьих Людей или Анашим как он их сам назвал.
Мы вышли из кораблей Мякшина и Лубкова, покинув их корабли, мы создали народ идумейского наследия. Это древний, незаслуженно забытый народ, о котором мы знаем из библии и наших преданий, рассказанных в "духовном алфавите Адама".
В прошлый раз я уже рассказывал историю о рождении наших проотцов Исава и Якова. Сегодня о потери благословения и поисках земли обетованной.
"Когда Исаак отец Исава и Якова состарился и был примерно моего возраста. Его зрение стало слабеть, пригласил старик к себе Исава и сказал. Ну, вот я уже старик глубокий и не откажи в просьбе старика; пойди, налови дичи и приготовь свое кушанье и принеси его мне поесть.
Услышала об этом мать Исава и Якова, жена Исаака Ривка, сразу же бегом к сыну Якову и сказывает. Отец Исава послал за дичью, и когда он поесть дичи Исава, то даст ему свое отцовское благословение. Я же приготовлю из двух козлят такое же кушанье, и ты принесет их Исааку и получишь благословение Исаака за место брата своего.
Яков все сделал, так как ему вела Ривка, и когда еда была готова, одетый в шкуры предстал перед отцом. Исаак ощупал Якова и, видя, что он покрыть шерстью подобно старшему сыну. Убедился что это Исав перед ним. Затем после трапезы благословил отцовским благословением своего младшего сына Якова.
Так был благословлен Яков и получил он в удел свой страну обетованную, тогда как мы потомки Исава - старшего сына не смогли получить благословения. Ибо обманом оно было отнято у нас. Яков, переодетый Исавом украл его. Таким образом, мы потеряли наследие, но обрели нечто другое.
Когда Исав пришел и приготовил свое кушанье и тоже предстал перед отцом, и отец понял о своей ошибке, то громким голосом провозгласил:
Приходил брат твой, Яков, и благословил я его своим отцовским благословением. И все, что есть у меня - теперь его, и будут ему служить многие люди. И загрустил Исав говоря. Вот брат мой Яков украл у меня мое первородства, или я не старший брат, а теперь и твое благословение обещанное мне тоже его. Неужели у тебя всего лишь одно благословение и нет другого.
Исаак же тогда ответил, глубоко вздохнув, это благословение первородства, дарующие землю обетованную, и получил ее в наследство младший твой брат, а ты должен пытаться от земли своей и будешь жить мечом твоим, служа брату, но придет день, когда ты свергнешь брата своего и обретешь наследие памяти.
Таким образом, мы имеем самую большую страну, которую должны постоянно защищать от иноземных врагов. Израиль же имеет совсем маленькую страну, но они сохраняют свой род, а мы не имеем ни роду, ни племени, хотя память возвращает нас к памяти Израиля, ибо мы потомки старшего брата и потому страна наша столь большая. Дана нам за место благословения, и за то, что Исав и Яков примирились с друг другом. За это она дана нам во владение. Память же наша принуждает нас возвращаться к памяти старшего брата и потому мы Идумеи.
Мы должны помнит, что обманом нельзя построит своей жизни, и что можно потерять и то, что имеет и, то, что должно было прирасти в будущем. Мы потеряли право на звание первородного народа, но получили любовь Сына Божьего, ибо мы получили благословение Сына, пришедшего благословить народы земли".