Как бы красиво ни была нарисована показная эмоция, от нее всегда пахнет нафталином. Вроде бы и слова все те, и голос дрожит, как положено, и руки заламываются под правильным углом - а предательский запашок уже разнесся в воздухе, и не верят, не верят проклятые ноздри разыгранному представлению.
Не было бы беды, кабы нос мой улавливал в таких случаях корицу или сандал. Ну хотя бы розовое масло (будь оно неладно), креозот или аммиак - долго вынести нельзя, но, по крайней мере, за себя не стыдно (прослезишься - решат, что от избытка чувств). От нафталина же я безбожно чихаю. Бывало, как начну, так уже не остановить - а разве можно допустить такое, к примеру, посреди прочтения некролога, намокая грудью под слезоизвержением какой-нибудь впечатлительной особы?
Согласно этикету, если кто-то делает вид, что чувствует и переживает, то окружающие непременно должны изобразить веру и сочувствие. Никак не допустимо равнодушие в таких делах, а уж чихать - боже упаси! Представим себе на минуту картину: гостиная, на диване, уткнувшись в мужское плечо, рыдает девица. С низкой вибрацией в голосе она произносит что-то вроде:
- О, господи! Мой бедный Арлекин... - и снова возвращается в фазу активного слезоотделения.
Что делать второму актеру (тому, на пиджак которого Мальвина выжимает свою влажную душу)? По сценарию надо выполнить ободряюще-понимающий жест рукой (погладить по голове, положить ладонь ей на плечо и/или т.п.) и сказать нечто в таком духе:
- Ах, не плачьте, милая Мальвина! Все будет хорошо, вот увидите... (Особенно очаровательно это звучало бы рядом с гробом упомянутого Арлекина, не правда ли?) И тут в игру вступает нафталин, приводя вышеописанную фразу в полное расстройство:
- Ах, не... пчих... не плачьте... пчих... милая Мальвина! Чих...Чих... (из кармана возникает носовой платок, третий за день и оттого еще относительно свежий. Следует звук, характерный для очищения носовой полости, платок исчезает в кармане) - Все будет хорошо, вот... пчих... увидите (и вновь в руках появляется носовой платок).
Нет, решительно недопустимо так себя вести в приличном обществе! Потому-то я изо всех сил стараюсь избегать официальных мероприятий, будь то свадьба, похороны, день рождения или первомайская демонстрация. Аллергия на показные эмоции довела меня до того, что я перестал объясняться в любви... пчих... говорить комплименты... пчих-чих-чих...
Ох, лучше остановить перечисление. Дело в том, что собственное лицемерие пахнет непосредственно во рту и даже имеет гаденький такой вкус, а это уже совершенно невыносимо!
Как я завидую нормальным, здоровым мужчинам, умеющим четырем женщинам за день восторженно сообщить, что каждая из них является самой красивой на свете! Как я рад за этих женщин, предпочитающих уши - зеркалу и не устающих повторять, что хорошего человека должно быть много...
Хотел бы я любить их всех и каждого в отдельности. Я готов простить им все, но постоянно нюхать нафталин - выше моих сил. Жаль. Как жаль. Я бы, наверное, влюбился... да, точно, влюбился бы в милое розовощекое создание в розовом платьице и белом капоре, читал бы ей стихи, скажем, из лирической части Блока, и чувствовал бы себя на месте, равным среди себе подобных, "...так как только влюбленный имеет право на звание человека"... пчих, пчих, пчих-чих-чих, ...