Смерть неизбежно появляется на нашем пути. Обычно рано, еще в детстве, она неожиданно возникает мертвым кротом среди луговых цветов или похоронным оркестром, гремящим что-то непристойное у соседнего подъезда. Однако, требуется большее, чтобы ощутить ее, нужна потеря чего-то близкого, родного и незыблемого - вот тогда подобно Гаутаме мы замечаем эту трещину в нерушимом, казалось бы, царстве живых.
Сейчас уже трудно вспомнить, кто был тем калекой, больным или покойником на пути праздничной кавалькады моего детства. Думаю, что эту роль сыграла старая учительница музыки, к которой я часто заходил после уроков в школе (мне было тогда лет восемь). Ее смерть была первой потерей в моей жизни, и стало понятно, что каждый из этих вечных полубогов, именуемых взрослыми, обречен, равно как и я сам.
Крушение мира - эти слова наиболее точно отражают то, что испытало мое сознание. Я не задумывался тогда о цели и смысле, о "я", "не я" и прочей философской ерунде - я просто испугался. Но охранная сигнализация сработала вовремя, навязчивая идея была залита пеной детских интересов, бурной фантазией о полетах к звездам и бытовыми проблемами, и лишь закатившийся в какую-то щель уголек продолжал тлеть, время от времени напоминая мне про ненавистное "memento more".
Видимо, в этот период меня и начали посещать сновидения, завершающиеся моей гибелью. Лет десять назад, когда память о них была посвежее, я выделил около десятка разновидностей смертей, которые перепробовал во сне. Особенно запомнились своей экстравагантностью: поход на электростанцию с летальным исходом (убило током) и пережевывание моего тела каким-то сельхозмеханизмом, напоминающим комбайн. А уж таких банальностей, как падение с большой высоты, получение пули в лоб или захлебывание в водоеме, было просто не сосчитать.
Конечно, далеко не в каждом случае удавалось прочувствовать умирание в достаточной мере. Бывало, что только выпадешь из окна - и уже проснулся. Никаких тебе "бэмс" об асфальт, ни ощущения свободного падения... Это я сейчас смеюсь, а тогда было ой как не до смеха!
Одна из последних смертей побаловала меня своей подробностью. Не помню уже, кто и зачем по сюжету отправил меня в реальность, но помню главное - процесс умирания. Кажется, сначала было больно, потом начали рушиться образы, складываясь в некую сюрреалистическую картину перед невидящим уже оком. Формы крутились, распадаясь - это напоминало погружение под воду с открытыми и направленными вверх глазами, когда свет медленно тускнеет в зеленоватой мути, становится темнее, темнее...
Мысли цеплялись за мозг до последнего, пытаясь выражаться словами, но кто-то другой был чуть в стороне, и в его мыслях слов не было. Потом он остался один, в полной пустоте, не имея ни тела, ни даже дум о теле - он был как бы фотопленкой, на которую ложились все новые слои ощущений.
Не знаю, долго ли это длилось, и, вообще, было ли там время, но по воспоминаниям пребывание в нигде заняло у меня около получаса. Я попытался проявиться куда-нибудь, но не смог. Потом вернулись мысли, я понял, что сплю и медленно-медленно, с большим трудом начал всплывать. Кажется, промелькнули куски обычных снов или воспоминаний, после чего я открыл глаза здесь.
Насколько глубоко мне удалось проникнуть в смерть? Не было ли это галлюцинацией, не имеющей ничего общего с действительностью?
Чтобы закончить это повествование на оптимистической ноте и не быть обвиненным во мрачности, скажу: "поживем - увидим". А в оправдание себе, слишком много говорящему о смерти, пожалуюсь: ну не виноват я, что родился под осенним солнцем, почти не дарящим своего света сквозь тяжелые облака. Что земля в это время уже позвякивает под ногами, и все листья давно облетели, а те же, что висят, напоминают иссушенные трупы, и что светило наше одну двенадцатую часть года проецируется именно на этот сектор неба - нет моей вины в том ... не так ли?