Аннотация: Сборник очерков об истории завоевания Мальты генералом Бонапартом, народном восстании мальтийцев против французской оккупации и начале британского владычества на Мальте, написанных для журнала "Мальтийский вестник".
"МАЛЬТА СДАЛАСЬ"? МАЛЬТА СРАЖАЛАСЬ!
К рубежу бурного ХIХ века Мальтийский орден подошел критически ослабленным внутренними и внешними процессами. Выстояв в сотнях битв и сражений Средневековья, в Новое время рыцари Св. Иоанна не смогли противостоять искушениям и угнаться за прогрессом. В геополитических реалиях времени противостояния коалиций великих держав маленький рыцарский остров, лежавший на перекрестье стратегических морских путей Средиземноморья, был обречен стать форпостом одного из "крупных игроков". Сохранить при этом суверенитет Мальты была готова только Российская империя. Однако благородной мечте императора Павла I о русско-мальтийском союзе было не суждено воплотиться...
Роковое для Ордена иоаннитов вторжение французской армии в 1798 г. было для захватчиков всего лишь вспомогательной операцией по обеспечению безопасности коммуникаций. Молодой генерал Наполеон Бонапарт, звезда военного гения которого ярко разгорелась в дымном небе Европы, охваченной Французскими революционными войнами, был отправлен парижской Директорией в военную экспедицию против Египта с целью подорвать позиции Великобритании в Средиземноморском регионе.
АРМАДА БОНАПАРТА ПРОТИВ МАЛЬТИЙСКОГО ОРДЕНА.
Обманув бдительность британской эскадры адмирала Нельсона, Бонапарт отплыл от берегов Франции с огромной армадой из 55 боевых (в т.ч. 13 многопушечных линкоров и 6 фрегатов) и 309 транспортных кораблей, на борту которых находилась его 32-тысячная армия. Французские войска в то время по праву считались лучшими... "Солдаты, на вас смотрит Европа! Перед вами великая будущность!" - по своему обыкновению, Бонапарт напыщенной прокламацией возбуждал пыл своих испытанных вояк. Ради любимого командующего они были готовы убивать и
умирать.
Наполеон Бонапарт. Этюд Жака-Луи Давида, 1798 г.
6-8 июня 1798 г. французская армада неожиданно явилась у побережья Мальты. Повод был самый благовидный - пополнение запасов пресной воды. Однако никто не сомневался в истинных целях нашествия. Бонапарту была нужна Мальта, без обладания которой он бы не чувствовал свой тыл безопасным во время кампании в Египте.
Флагманский линейный корабль французской эскадры "Ориент".
Великий магистр Мальтийского ордена Фердинанд фон Гомпеш, немецкий дворянин, вступивший в сан лишь годом ранее, был известен как хороший дипломат и сторонник более активного вовлечения жителей Мальты в дела Ордена, но военного опыта не имел. Подобно своему главе, Орден был недостаточно подготовлен к боевым действиям. Из множества рыцарей, рассеянных по европейским приоратам, всего около 300 человек находились на Мальте; при чем 200 из них были французами, многие из которых сочувствовали гуманистическим идеалам Великой Французской революции. Сухопутные силы Ордена состояли из гренадеров Гвардии великого магистра (200 чел.), Мальтийского пехотного полка (500 чел), Корпуса артиллерии (400 чел.) и скадрированных инженерных и кавалерийских частей. Солдаты преимущественно были уроженцами Мальты, офицеры - рыцарями-иностранцами. Кроме того, существовало обученное мальтийское ополчение первой очереди - Полк мальтийских стрелков (1 200 чел.), а также территориальное городское и сельское ополчение, довольно внушительной численности (от 10 до 13 тыс. чел.), однако слабо подготовленное и долго собиравшееся. В ополчении офицерские должности, за исключением командиров частей, занимали мальтийцы. Боевого опыта не было практически ни у кого.
Военный флот Ордена располагал двумя линейными кораблями (1 на стапелях), двумя фрегатами (1 небоеготовый) и четырьмя галерами. Численность матросов (преимущественно мальтийцев) составляла до 1 200 чел., не считая галерных гребцов-каторжников, а морской пехоты - до 500 чел. Часть из них участвовали в борьбе с мусульманскими пиратами, однако в бою с регулярным флотом не были ни разу.
Последующие события показали, что рядовые защитники Мальты, патриоты и ревностные католики, видели в республиканцах-французах завоевателей, "безбожников" и были готовы драться, но их солдатская выучка оставляла желать лучшего. А вот командиры-рыцари и отстали от военной науки, и не обладали боевым духом своих подчиненных.
Стараниями поколений архитекторов и фортификаторов Мальтийского ордена остров был превосходно укреплен, в арсеналах ордена имелось 1 200 пушек, 40 тыс. ружей и до 1 млн фунтов пороха. Однако огнестрельное оружие было устаревших образцов, порох старым и "выдохшимся", а гарнизонная и караульная служба велась нерегулярно.
РАЗБРОД И ШАТАНИЯ.
Великий магистр Гомпеш, будучи опытным дипломатом, после первых же контактов с французскими офицерами понял, что трудные переговоры о наборе воды являются всего лишь ширмой подготовки военного вторжения. 8 июня он собрал Большой Совет Ордена и, согласно воспоминаниям его секретаря Пьер-Жана Дюбле, поставил перед ним только один вопрос: "На что же нам решиться?"
Великий магистр Фердинанд фон Гомпеш.
Однако былая твердость времен Великой осады Мальты и обороны Родоса окончательно покинула рыцарей Св.Иоанна. Голоса тех, кто утверждал, что противостоять французам бессмысленно и главное "избежать кровопролития" звучали в те дни громче, чем сторонников обороны. А командор де Рансюэ, француз, открыто заявил, что не поднимет оружие против своих соотечественников и призвал французских рыцарей последовать его примеру. Великий магистр отправил изменника под арест, но последующие часы прошли в малодушных метаниях и сомнениях, вместо подготовки к обороне. Испанские рыцари также отказались встать в строй и забаррикадировались в своем "оберже" (рыцарском доме).
В конечном итоге, буквально накануне открытия боевых действий, Фердинанд фон Гомпеш отдал приказ готовиться к обороне и призвал под ружье мальтийское ополчение. Французам было объявлено, что Орден готов впустить для набора воды только четыре корабля.
НАШЕСТВИЕ.
"Они отказали нам в воде? - показательно вспылил генерал Бонапарт, - Тогда мы возьмем ее сами!" На закате 9 июня, вдоволь измотав мальтийцев томительным ожиданием, он приказал поднять на своем флагманском корабле "Ориент" сигнал: "К бою!" За ночь французские десантные партии были готовы, командиры получили диспозицию, а солдаты - патроны и винную порцию. На рассвете, под прикрытием огня канонерских лодок и эскадры, французские войска высадились на берег. Десантный корпус состоял из 15 тыс. отборных головорезов. В бухту Сант-Поль их вел сам Бонапарт, на остров Гозо - генерал Ренье, генерал Дезэ штурмовал Марсашлокк, а генерал Вобуа - Читта Веккия.
Орденские войска и мальтийские ополченцы, занимавшие береговые укрепления, "приветствовали" захватчиков беглым огнем... Но на фоне грома французской канонады их пушки, заряженные негодным порохом, издавали жалкие хлопки, едва выталкивая ядро из жерла, а ружья стреляли на крошечное расстояние. Рыцари, командовавшие крепостями и сторожевыми башнями один за другим в панике поднимали белые флаги, хотя нередко им приходилось преодолевать для этого сопротивление своих гарнизонов, готовых драться до конца хоть камнями. Пьер-Жан Дюбле свидетельствует: "Это заставило наших бойцов чувствовать себя преданными и подозревать офицеров, выдавших им скверное оружие, в измене". Проклиная своих командиров, ополченцы разбегались по домам...
Высадка французских войск на Мальте.
Только Орденские моряки, державшие порох сухим (их задачу борьбы с мусульманским пиратством никто не отменял), сумели отразить попытку французских кораблей войти в Великую Гавань. Мальтийский историк Чарльз Мула полагает, что им даже удалось вывести из строя французский фрегат. Но это больше похоже на "матросские байки", т.к. спустя несколько дней французский флот числился в боевом расписании в полном составе.
После полудня Гоццо и вся южная часть Мальты оказались в руках французов. Выгрузив осадную артиллерию, они приступили к бомбардировке укреплений Ла-Валетты. Не бездействовала и "партия поражения". К великому магистру явилась делегация знатных мальтийских семейств и потребовала немедленно просить у врага перемирия. "Мы клялись защищать Орден против мусульман, - заявил адвокат Жозеф Гвидо, один из самых рьяных сторонников республиканской Франции среди мальтийцев. - Но сейчас пришли французы, христиане и приверженцы передовых идей, и у Ордена нет средств к сопротивлению".
А собравшаяся у дворца толпа простых мальтийцев требовала защищаться и кричала: "Безбожники-французы ограбят наши церкви и обесчестят наших женщин!" Темные и суеверные рыбаки и ремесленники предвидели угрозу тем коллективным чутьем, которым столь часто наделен народ...
"Я ВИДЕЛ, КАК СРАЖАЛАСЬ НАША ПЕХОТА".
Вечером боевого дня 9 июня в Ла-Валетте забили барабаны. Ворота распахнулись, и шеренги Мальтийского пехотного полка в суровом молчании двинулись на французов, выставив сверкающие штыки, под реющим алым знаменем с восьмиконечным крестом. Магистр Гомпеш решился на маневр последнего шанса: вылазкой сбить французские батареи. Однако старые мушкеты мальтийских пехотинцев не добивали до врага, а французские ветераны, уклоняясь от штыкового боя, расстреливали храбрецов с безопасного расстояния. В решающий момент знаменосец Мальтийского полка, молодой рыцарь-француз, вдруг пустил коня вскачь в сторону неприятеля. Легенда гласит, что он отдал рыцарское знамя французскому полковнику Мармону (по другой версии - пасынку Бонапарта Эжену Богарне) со словами: "Пусть слава теперь осенит французское оружие!" Впрочем, в своих воспоминаниях Мармон живописал, как "отбил знамя".
Французская версия захвата Мармоном знамени Мальтийского полка (Так атрибутировано в источнике. Хотя кивера во Французской армии появились только в 1806 г., а "мальтийцы" больше напоминают британцев, только крест на флаге Орденский).
Французы быстро подтянули сильные подкрепления и перешли в контратаку. Деморализованные мальтийские пехотинцы отступили в город, унося своих убитых и раненых. "Я видел, как храбро сражалась наша пехота, - записал секретарь великого магистра Дюбле. - Она была побеждена, но, учитывая обстоятельства, безупречна".
Разъяренная предательством толпа мальтийцев, в которой перемешались солдаты и гражданские, бросилась искать виновников и, разумеется, нашла их среди рыцарей "французского ланжиса" (языка), соотечественников захватчиков. Несколько ни в чем не повинных французов были жестоко убиты. В то же время состоятельные домовладельцы и торговцы, опасаясь за свое имущество, ратовали за сдачу города.
Справедливости ради нужно признать, что суровый дух самопожертвования рыцарей Св.Иоанна оставил не всех орденских братьев. Шевалье О"Хара, занимавший должность российского поверенного на Мальте, был ранен на бастионе, но продолжал командовать артиллеристами. 80-летний бальи Ордена де Тинье привел на оборону отряд горожан, при чем больного старика-рыцаря они несли на носилках. Но отдельные примеры героизма уже ничего не могли решить. Ла-Валетта погружалась в хаос страха и насилия.
"МАЛЬТА СДАЛАСЬ".
Народное возмущение испугало великого магистра Гомпеша больше, чем перспектива капитуляции. 10 июня он обратился Бонапарту с просьбой о прекращении огня. Французский военачальник в ответ отправил в Ла-Валетту делегацию во главе со своим адъютантом Жюно, дав сутки на согласование условий капитуляции Мальтийского ордена. 24 тяжелых мортиры, готовых бомбардировать столицу, сделали Орденское начальство очень сговорчивым...
В ночь на 12 июня на борту французского линейного корабля "Ориент" была подписана "Конвенция о капитуляции", положившая конец пребыванию Ордена иоаннитов-госпитальеров на Мальте. "Рыцари Ордена Св. Иоанна Иерусалимского сдают город и форты Мальты Французской армии, - гласил первый пункт условий, не оставляя рыцарям даже лазейки для сохранения чести. - Они отрекаются от всех прав суверенитета на всю собственность, которую имеют (...) на островах Мальта, Гозо или Комино".
Впрочем, французский полководец не только унижал, но и подкупал побежденных: великому магистру была обещана "от Французской республики" пожизненная пенсия в 300 тыс. франков ежегодно плюс единовременная компенсация в 600 тыс. франков за утраченное на Мальте добро. Французским рыцарям причиталась пенсия по 700 франков, а "престарелым рыцарям" - по 1 000 франков. Бесспорных свидетельств, что хоть кто-нибудь из них увидел эти деньги, нет, однако у мальтийцев тотчас сложилось убеждение, что "рыцари продали свою былую доблесть". Защитить ее оставалось только простым жителям острова, которые уже чувствовали свою причастность к ней. Но это было в будущем, а пока мальтийцы не могли оправиться от шока после столь быстрого и позорного поражения.
Захват острова стоил французам всего около 30 убитых и раненых. Защитники Мальты потеряли более 150 человек, большую часть из них - пленными. Почти все "кровавые потери" мальтийцев пришлись на смелую, но безуспешную вылазку Мальтийского пехотного полка; при этом в боях не погиб ни один рыцарь.
Французский флот на якоре после захвата Мальты.
ПОХИЩЕНИЕ СОЛДАТ И СОКРОВИЩ.
12 июня последние изолированные мальтийские гарнизоны, осажденные французами, получили приказ прекратить сопротивление. Согласно условиям капитуляции, всем войскам Ордена Св.Иоанна надлежало вернуться в свои казармы. 13 июля Бонапарт поручил шефу бригады Ланну и генералу Дюгуа провести смотр побежденной армии и первой очереди мальтийского ополчения (стрелков), а также пригласить желающих на французскую службу. На построение вышли менее 800 солдат, морпехов и стрелков, все остальные сочли унизительным для себя маршировать перед захватчиками. Поступить же на службу к Бонапарту согласились всего 25 человек. Предчувствуя, что ничего хорошего от французов ждать не приходится, мальтийские солдаты начали бежать из казарм и скрываться.
Бонапарт правильно понял "сигнал тревоги". Он спешил отплыть в Египет и не желал оставлять на покоренном острове оскорбленных иностранным нашествием профессиональных солдат. К тому же мальтийцы, язык которых схож с арабским, пригодились бы в предстоящем походе. 14 июня Бонапартом был издана прокламация, предписывавшая солдатам Мальтийского ордена в 48-часовой срок вернуться на службу под страхом годичного заключения на галерах, а стрелкам и ополченцам - сдать оружие.
Как известно, если крестьянин решил припрятать свое ружье, он это сумеет не смотря ни на что. Сдачу оружия мальтийцы саботировали. Именно старые орденские мушкеты в руках бывших стрелков и ополченцев несколько месяцев спустя заставили французский гарнизон ретироваться под защиту стен Ла-Валетты, когда на Мальте вспыхнуло народное восстание против захватчиков... А вот многие из Орденских солдат подчинились ложно понятой дисциплине. 16 июня 1798 г. 119 гвардейцев-гренадеров и 358 пехотинцев выстроились без оружия в форте Св.Эльма, откуда им суждено было начать долгий путь скитаний по дорогам Наполеоновских войн. Французские войска окружили мальтийских солдат и, ломая их отчаянное сопротивление, стали загонять штыками в трюмы подошедших к берегу судов. Около тысячи моряков флота Мальтийского ордена были захвачены оккупантами прямо на их кораблях и насильно завербованы на французскую эскадру. Бросившихся в море вылавливали специально приготовленные шлюпки.
Нуждаясь в средствах для выплаты жалованья своим войскам и подкупа мамлюкских беев Египта, Банопарт бесцеремонно ограбил Мальту. Завоевателю достались вся казна и копившиеся столетиями сокровища Мальтийского ордена. Из одного собора Св.Иоанна в Ла-Валетте было похищено драгоценной утвари на сумму 972 840 ливров, включая серебряные статуи 12 апостолов - сбылись печальные предчувствия мальтийцев! Штандарт Ордена Св.Иоанна, прежде никогда не склонявшийся перед врагом, и драгоценное оружие магистра Жана Паризо де ла Валетта, подаренное ему королем Испании Филиппом II в память о Великой осаде 1565 г., были отправлены в Париж, чтобы утолить буржуазное честолюбие членов Директории.
18 июня 1798 г. Египетская экспедиция Наполеона Бонапарта с попутным ветром покинула Мальту. Брошенные в трюмы мальтийские солдаты и моряки, обреченные поневоле драться и погибать в чужих краях под французским триколором, прощались с Родиной; большинство из них - навсегда...
На Мальте остались 4-тысячный французский гарнизон под командованием генерала Вобуа и военно-морской отряд для поддержания связи. Французы немедленно принялись наводить на острове свои порядки, особенно не церемонясь с чувствами и традициями местного населения. Однако они не учли, что мальтийцы, разочаровавшись в своих прежних суверенах, рыцарях Св.Иоанна, унаследовали из их прошлого гордый дух непокорности иностранному нашествию. Мальта терпела оккупационный гнет менее трех месяцев. 2 сентября 1798 г. Мальта восстала против французов, рассказ о чем последует в следующем номере.
РЫЦАРСТВЕННЫЙ ИМПЕРАТОР И ВОССТАВШИЙ ОСТРОВ.
Стремительное поражение рыцарского Ордена Св.Иоанна и захват Мальты в июне 1798 г. войсками Наполеона Бонапарта стали для Европы "ожидаемой неприятной неожиданностью", как выразился Римский папа Пий VI, слывший мастером политического остроумия. Мальтийцы оказались под властью французских захватчиков, а у иоаннитов-госпитальеров позорное поражение выбило из под ног не только каменистую почву острова, но и вековой фундамент их военно-духовного союза - рыцарскую честь. Перед сохранившими верность своим обетам мальтийскими (теперь только по названию) рыцарями вставала задача сохранения самого существования Ордена.
МАЛЬТИЙСКИЙ ПРОЕКТ ИМПЕРАТОРА.
В то время, как в сотрясаемых послереволюционными войнам Франции державах Европы позиции Мальтийского ордена катастрофически пошатнулись, в России они, наоборот, были тверды благодаря незыблемому покровительству императора Павла I. Падение Мальты открыло перед эксцентричным российским монархом, сочетавшем в своей страстной преданности идее Мальтийского рыцарства разумные практические соображения и романтическую одержимость, возможность по-новому разыграть рыцарскую карту в европейской геополитике. Сделав Орден с его исторически сложившимися связями с европейской аристократией и королевскими дворами институтом Российской империи, Павел мог по меньшей мере компенсировать потерю несостоявшегося форпоста в Средиземном море.
В то же время многие поборники возрождения Ордена Св.Иоанна отдавали себе отчет в том, что под сенью русской славы его величие может снова возродиться. Новый мальтийско-рыцарский проект Павла I обрел верных союзников в лице графа Джулио Литты, полномочного министра Ордена в России, а также ветерана российской морской и придворной службы, и его брата, нунция Папского престола в России Лоренцо Литта. 26 августа 1798 г. рыцари Русского великого приорства, великого приорства Польского и находившиеся в России иоанниты других "языков" объявили великого магистра Фердинанда фон Гомпеша низложенным за предательскую сдачу Мальты. Они обратились к Павлу I с просьбой взять Орден под защиту. Выждав для соблюдения дипломатической корректности пару недель, император официально ответил согласием. Он провозгласил Петербург новой резиденцией Ордена Св.Иоанна и призвал "рыцарей всех языков и приорств явиться в Россию".
Перенесение святынь Мальтийского ордена в Гатчину.
Энергичные действия России и ее союзников среди иоаннитов вызвали протесты бежавшего с Мальты в Триест великого магистра Гомпеша и опасения папы, однако события в Петербурге уже взяли знаменитый "русский размах". 27 октября собравшиеся там мальтийские рыцари провозгласили манифест: "Мы, бальи, рыцари Большого креста, командоры, рыцари великого приорства российского и другие члены Иерусалимского Ордена Св.Иоанна (...) провозглашаем Его Императорское Величество императора и самодержца Всероссийского Павла I великим магистром Иерусалимского Ордена Св. Иоанна". Павел снова выдержал демонстративную паузу и принял титул. 29 ноября 1798 г. в Зимнем дворце в присутствии императорского двора и коленопреклоненных мальтийских рыцарей папский нунций Лоренцо Литта возложил на российского императора регалии великого магистра. В "лейтенанты" (помощники) великого магистра был возведен граф Джулио Литта. Придворные с циничной иронией увидели в церемонии "характер театрального маскарада". Однако им, интриганам и карьеристам, были недоступны подлинные масштабы замысла Павла I, в которых угадывается преемственность курсу Петра Великого на укрепление позиций России среди великих держав Европы.
Корона великого магистра Мальтийского ордена Павла I.
ПАПА ПРОТИВ.
Своему мальтийскому проекту император Павел прочил долгую жизнь в российской внешней политике. Титул "великого магистра Ордена Св.Иоанна Иерусалимского" был внесен в провозглашение официального титулования императора Всероссийского, в герб и государственную печать России был добавлен мальтийский восьмиконечный крест. В Гатчину были перенесены святыни Мальтийского ордена - десница Иоанна Крестителя, Филермская икона Богоматери и части Животворящего Креста. Затем Павел I решился на очень смелый шаг, переходивший строгие католические границы Ордена и превращавший его по сути в общехристианский. Он приступил к созданию в России нового Великого приората Мальтийского ордена из 98 командорств, в который принимались русские дворяне православного вероисповедания. Впрочем, стремление провинциального поместного дворянства "вписаться в мальтийские рыцари" в корыстных целях порою принимало гротескные формы, а для придворных это было данью моде. В России замысел императора остался не до конца понятым.
Против этой инициативы выступил Папский престол. Несмотря на попытки нунция Лоренцо Литта смягчить позицию Папы посулами щедрых доходов от нового приората и уверениями в формальном характере его принадлежности Ордену, Пий VI не пожелал уступать российскому монарху управление Мальтийскими рыцарями. В марте 1798 г. в адрес официального Петербурга поступила папская нота, изысканно вежливая по форме, но категорическая по содержанию: "Величие души Павла I требовало использовать все свое могущество в пользу Ордена без того, чтобы участвовать в дискредитации нынешнего великого магистра (Гомпеша), и без того, чтобы добиваться отличия, которое не может быть даровано некатолическому монарху..."
Папа Римский Пий VI.
Павел был достаточно прозорлив, чтобы понять: после этого эдикта "главного католика" все его усилия свелись к весьма спорному результату - созданию в России "альтернативного" Ордена, не признанного за ее пределами. Гнев вспыльчивого императора обрушился на братьев Литта, в которых он усмотрел виновников провала. Граф Джулио был лишен должности и отправился переживать опалу в имение жены (урожденной графини Скавронской), а нунция Лоренцо выдворили из России.
Павел I обладал бульдожьей хваткой, бычьим упрямством и мужественным умением перносить поражения. Он не собирался оставлять свой мальтийский проект. Теперь ставка была сделана на изгнание французов с Мальты и возвращение на остров российского влияния вооруженной рукой, благодаря союзному договору с владычицей морей Великобританией против Франции. Тем более, что для этого существовали благоприятные условия: не умевшая покоряться захватчикам Мальта восстала!
"ГЛУБОКОЕ ВЗАИМНОЕ НЕПРИЯТИЕ".
Оккупационный режим на Мальте ничем не отличался от такового, устанавливавшегося позднереспубликанской Францией на всех захваченных ею иностранных территориях. Позиционируя себя не как завоеватели, а как освободители народов Европы от монархического гнета, французы повсеместно учреждали республиканские институты и ритуалы по образу и подобию собственных, упраздняли сословные привилегии и даже честно пытались вводить некоторые политические свободы - печати и вероисповедания, например. Взамен "освободителями" проводились конфискации ценностей, налагались контрибуции и устанавливалось новое налогообложение. Война дорого стоит, и за свободы надо платить! К 1798 г., когда жестоких романтиков революции в правящих кругах Франции сменили расчетливые деляги, свободы для покоренных народов стали приобретать все более лицемерный характер, а их ограбление становилось все более беспардонным. Это предстояло сполна испытать мальтийцам за 82 дня, которые они терпели французов на своей земле.
Впрочем, кое-какие достижения французской демократии и культуры Мальте все же достались. Например, начал выходить первый в истории острова регулярный печатный орган "Journal de Malte", в Валетте открылся французский театр, ставивший драматические и балетные спектакли. До 2 000 мусульманских пленных были освобождены из рабства. Определенная часть образованных мальтийцев даже приветствовала приход французов, ожидая расцвета просвещения и свободы. Частично из этих мечтателей, частично из проходимцев оккупантами были созданы "правящие органы" в составе 70 мальтийцев и 2 французов, фактически подчинявшиеся французскому генеральному комиссару д"Анжели. На этом взаимодействие французских властей и мальтийского населения исчерпало себя. Началась история "глубокого ментального и поведенческого взаимного неприятия", в котором мальтийский историк Чарльз Квереб видит основную причину падения французского владычества на Мальте.
Мальтийцы, более 60% которых составляли неграмотные крестьяне, а образованные богачи являлись лишь немногочисленной прослойкой, представляли собой классическое традиционное общество. Незыблемыми ценностями для них были католическая вера и уважение к церкви (национальное единство воспринималось через религиозное), верность семье и своей общине, консервативность и враждебность к нововведениям. Выработанная поколениями службы Ордену Св.Иоанна привычка к войне и пылкое самолюбие в вопросах чести делали мальтийцев отчаянными бойцами. Французы, привыкшие для насаждения своих правил опираться на вооруженную силу, не желали считаться с этим. Когда прервались регулярные поставки хлеба с Сицилии и оккупационные власти стали скупать у мальтийских крестьян сельхозпродукцию по бросовым ценам, возникло раздражение. Когда французы вместо любимых народом религиозных праздников приказали отмечать День взятия Бастилии, раздражение переросло в злобу. Ненависти добавляли и налоги "на самоуправление", и память о насильственной отправке Бонапартом в Египет бывших солдат Ордена, и известия об обесчещенных захватчиками женщинах (впрочем, преувеличенные: доказаны лишь несколько случаев). Жители Мальты чувствовали в присутствии французов не столько физическую угрозу, сколько жестокое оскорбление. Оскорбления гордые островитяне привыкли смывать кровью.
Расправа французских оккупантов над мальтийцами. Mdina Dungeons Museum.
Подогревали страсти и достигшие Мальты в августе известия о разгроме знаменитым британским адмиралом Нельсоном французского флота при Абукире, а также о том, что Бонапарт прочно застрял в Египте. После этого французы уже не казались непобедимыми!
Важным катализатором народного возмущения являлась католическая церковь, которая действительно пострадала очень сильно. Помимо принявших устрашающие размеры конфискаций церковного имущества, французская администрация очень жестко "прижала" эту крайне влиятельную на Мальте силу. Были отменены привилегии церкви и упразднены церковные сборы, закрыты все храмы, кроме одного на каждый приход, изгнаны все священники-иностранцы ниже епископского сана.
На Мальте появилось антифранцузское подполье. Главную силу представляли бывшие Орденские ополченцы, сохранившие организацию и часть оружия. Но к тому моменту, когда от последней искры гнева на Мальте вспыхнуло пламя народного восстания, движение сопротивления находилось еще на стадии формирования...
"КРОВАВОЕ ПРИЧАСТИЕ".
2 сентября 1798 г. профранцузский магистрат Джозеф Фарруджиа решил "пустить с молотка" недограбленные остатки церковной утвари из соборов древних городов Рабат и Мдина. Разгневанное наглым святотатством население стало собираться на улицах, однако Фарруджиа все же осмелился открыть аукцион в церкви Кармелитов в Мдине. Это стало последней каплей. Горожане набросились на коллаборациониста и его подручных, избили их и вернули сокровища в храм. Легенда рассказывает, что взобравшийся на колокольню мальчишка-подмастерье ударил в набат, призывая людей к восстанию. Услыхав зов тревоги, жители окрестных деревень поспешили на помощь горожанам.
Французский комендант Мдины капитан Лазарр Массон (в мальтийской традиции его часто называют "генералом", но это ошибка) поднял в ружье две роты, составлявшие его гарнизон, и, не дожидаясь их подхода, верхом примчался на площадь в сопровождении всего двоих ординарцев. Угрожая мальтийцам шпагой, самонадеянный офицер потребовал разойтись. Ответом ему был град камней. Пораженный в голову Массон упал с коня, солдаты подхватили его и пытались укрыться в доме нотариуса Беджины, но толпа настигла их. Мальтийцы убили капитана и сержанта (третьему удалось уйти), их тела были сброшены с балкона под клич мятежа. Дороги назад не было, между мальтийцами и французами легла кровь. Повстанцы были готовы идти до конца. Их импровизированный боевой отряд возглавил юрист Эммануэле Витале, бывший офицера Орденских мальтийских стрелков и признанный храбрец. Между тем подошли французские роты, первыми открыли огонь и начали продвижение сквозь лабиринт узких улиц Мдины и Рабата. С крыш и из окон мальтийцы обрушили на них град всего, что годилось в качестве метательных снарядов. Из переулков на французов бросались смельчаки с ножами и схватывались врукопашную. Одна из рот была рассеяна, вторая сумела вырваться и поспешно отступала в Валетту.
Мальтийцы обезоруживают французских солдат. Современная реконструкция.
В Мдине мальтийцы жестоко расплатились с оккупантами за прежние обиды, убивая даже бросивших оружие. 65 солдат были перебиты. Схваченных коллаборационистов повстанцы заставили принять "кровавое причастие", участвуя в расправе над французами. Однако нашлось место и благородству: жене убитого коменданта Массона (за многими военными тогда в поход шли супруги или любовницы) не причинили вреда и помогли добраться в Валетту.
Французскими войсками на Мальте и Гозо командовал опытный 50-летний генерал Клод-Анри Белгран де Вобуа. В его распоряжении, с учетом экипажей французских кораблей, прорвавшихся на Мальту после разгрома у Абукира, находилось около 5 100 солдат и моряков, не считая больных в госпиталях. Имелись также небольшие контингенты мальтийских коллаборационистов: рота артиллеристов в Цитадели на Гозо и подразделение волонтеров в Валетте, всего около 150 чел.
Гренадер и мальтийский волонтер французских войск на Мальте.
Офицер старой, еще королевской школы, генерал Вобуа сперва отказывался верить в серьезность мальтийского восстания. 3 сентября он направил для усмирения Мдины и Рабата... всего две роты карабинеров. У Сан-Джузеппе они встретились с наступавшими повстанцами. В первых рядах, прикрывая собой плохо вооруженных крестьян, под бой барабанов шагали бывшие стрелки и ополченцы Мальтийского ордена с ружьями наперевес. Французские офицеры были изумлены многочисленностью и организованностью противника и после недолгой перестрелки отступили в Валетту. Сопровождавший французов рыцарь-перебежчик Феррони, бывший полковник мальтийских стрелков, пытался вести переговоры, однако повстанцы бесповоротно выбрали язык оружия. Феррони был убит своими бывшими солдатами.
Мальтийские повстанцы. Современная реконструкция.
"КАЖДЫЙ ИЗ НАС СИЛЬНЕЕ ФРАНЦУЗА".
Окрыленные первыми успехами повстанцев, буквально за несколько дней поднялись вся Мальта и Гозо. Число восставших выросло до 10 тыс. бойцов. Большинство провозгласили "генеральным командиром" лидера восстания в Мдине Эммануэле Витале. Однако повстанцы из Зеббуджа и Зурика подчинялись только канонику Франческо Каруне, объявив его своим "генералом", а вооруживший за свой счет большой отряд из Биркиркара молодой богач Винсенто Борг вообще был сам себе командир.
Французские гарнизоны сидели в Валетте и еще нескольких сильных укреплениях. В самом начале восстания мальтийцам удалось стремительными нападениями захватить форт Сант-Томас и сторожевую башню в Слиме. А вот на Гозо восставшие наоборот были отбиты от Цитадели с потерями. Больше рассчитывать на эффект внезапности мальтийцам не приходилось. Острову предстояли тяжелые времена, и руководители повстанцев прекрасно осознавали это. 4 сентября, собравшись в палаццо Каса Леони, они создали Национальную Ассамблею Мальты. Единоначалия достичь так и не удалось, но всех объединило единство цели - изгнание захватчиков.
Каса Леони, резиденция Национальной Ассамблеи Мальты в 1798 г.
Эти люди с гордостью считали себя армией! У них были боевые знамена, которые они почитали, словно религиозные святыни. Они старались поддерживать суровую дисциплину, скорее монашескую, чем воинскую, но в их рядах было много женщин, последовавших за своими мужьями, отцами и братьями, чтобы взять на себя заботы о повседневном быте бойцов. Воспроизводя структуру ополчения Мальтийского ордена, они создали 10 территориальных батальонов - 9 на Мальте и 1 на Гозо, отборную гренадерскую роту и артиллерию. Дипломированные доктора наладили медицинскую службу. Существовала даже патрульная флотилия из вооруженных рыбачьих судов, не способная, впрочем, противостоять боевым кораблям французов. Имелось всего 2,5 тыс. годных к бою ружей и 23 старых пушки. Скудные запасы пороха, почерпнутые в основном из бывших Орденских арсеналов, были скверного качества. Однако среди повстанцев встречалось немало образованных людей, знакомых с военным делом, в том числе инженеров, участвовавших в возведении укреплений Ордена иоаннитов. Подавляющей огневой мощи французов мальтийские повстанцы противопоставили искусство фортификации, окружив Валетту системой укрепленных лагерей и возведенных по всем правилам бастионов.
Вчерашние крестьяне, рыбаки и ремесленники с энтузиазмом осваивали военное дело. "Каждый из нас сильнее француза, но когда французы стоят в строю, они сильнее нас, - учил бойцов многоопытный Эммануэле Витале. - Заставьте их сломать строй и сходитесь грудь в грудь".
Предполагаемый портрет Эммануэле Витале, вождя мальтийских повстанцев.
В адрес командующего французскими силами на Мальте генерала Вобана еще от современников наряду с похвалами за упорство при обороне Валетты раздавались упреки в недостаточной инициативности. Действительно, старый генерал делал ставку на "глухую оборону". Однако в начале осады французские войска все же попытались сбить мальтийские батареи. Главная вылазка силами в несколько сот штыков была направлена на Заббар. Вышколенные пехотинцы прорвались сквозь огонь старых пушек повстанцев и взошли на их укрепления. Но при этом ряды французов расстроились, и мальтийцы, верные урокам своего "генерального командира", бросились в рукопашную. Потеряв около 30 человек убитыми, захватчики убрались под защиту городских стен. С тех пор они решались выходить из Валетты только на разведку или для сбор хвороста (топлива). И горе французу, попадавшему при этом в руки мальтийцев - они были безжалостны!
Карта осадных укреплений мальтийцев вокруг Валетты.
КТО СПАСЕТ МАЛЬТУ?
Между французским гарнизоном и мальтийскими повстанцами установилось томительное равновесие. Первые не осмеливались выйти в поле, вторым не хватало ресурсов для штурма Валетты. Однако время играло не в пользу жителей Мальты: их скудный урожай, скупленный оккупационными властями, лежал в зернохранилищах Валетты. Перед населением вставал страшный призрак голода. Маленький бедный остров не мог устоять в одиночку в большой европейской войне. Вождям мальтийского восстания оставалось уповать на помощь держав, с которыми их сблизила общность врага. Они рассчитывали на поддержку Неаполитанского королевства, которому принадлежала Сицилия, традиционный импортер хлеба на Мальту, и которое до 1530 г. являлось сувереном самой Мальты. Надежду вселяло господство в Средиземном море сильной британской эскадры Нельсона - союзника из стратегических соображений. Но, кроме того, в памяти мальтийцев остался прекрасный мираж союза Ордена Св.Иоанна с Россией империей. В сторону далекой северной империи с бастионов у стен Валетты тоже обращались исполненные ожидания взоры.
ИЗ КОГТЕЙ ФРАНЦУЗСКОГО ОРЛА В ЛАПЫ БРИТАНСКОГО ЛЬВА.
НУЖНЫ ТОЛЬКО ОРУЖИЕ И ХЛЕБ!
Первая помощь прибыла повстанцам от союзной с Британией португальской эскадры. 18 сентября 1798 г. адмирал Домингос де Лима, маркиз де Низа, прибыл к берегам Мальты с четырьмя линейными кораблями и одним бригом и положил начало морской блокаде французов. Португальцы честно поделились с повстанцами порохом и боевыми припасами и, что еще важнее, высадили на остров отряд морпехов и артиллеристов. Мальтийцы встречали их как героев - теперь они были не одни!
На повстанческой батарее.
Вскоре у восставшего острова появилось и британское соединение капитана Джеймса Сумареса из 13 кораблей. Жестоко пострадавшие в битве на Ниле, они пришли на Мальту для ремонта и пополнения запасов, но что могли предоставить англичанам бедные мальтийцы? Только свои рабочие руки и свое радушие. Встретившись с британским командиром, вожди восстания передали ему просьбу о помощи, высказанную, по его словам, "в достойной древних спартанцев форме". Они просили у англичан только оружия, чтобы сражаться, и хлеба для неимущих. Джеймс Сумарес не мог отказать и, отплывая в Гибралтар, оставил мальтийцам 1 200 ружей. Его матросы урезали свои пайки, чтоб накормить мальтийских детей - этим грубым парням было знакомо благородство. В свою очередь, многие мальтийцы встали под знамена британской эскадры, чтобы пополнить потери в экипажах. "Англичане пришли и ушли как друзья", - заговорили на Мальте. Простодушные островитяне заблуждались в одном: уходить британцы отнюдь не собирались.
18 октября на Мальту прибыла постоянная флотилия Royal Navy под флагом капитана Александра Болла, незаурядного человека, сочетавшего военные, административные и дипломатические таланты, которому предстояло сказать свое слово в истории Мальты. Адмирал Горацио Нельсон приказал ему запереть французский гарнизон в тесной блокаде, а неаполитанский король Фердинанд IV доверил верховное командование на острове. Жизненно необходимых мальтийцам припасов не прислали ни тот, ни другой, и морякам Болла снова пришлось ради поддержания жизни и борьбы Мальты опустошать собственные трюмы.
Александр Болл, британский комиссар на Мальте.
ГДЕ РУССКИЕ БАТАЛЬОНЫ?
С растущей тревогой наблюдал за британскими маневрами вокруг Мальты еще один "претендент на ее руку", российский император Павел I, грезивший о величии Мальтийского ордена под покровительством России. Осенью 1798 г. началось интенсивное наступление российской дипломатии на Средиземноморском театре. Плодом его стало заключение казавшегося современникам парадоксом русско-турецко-британского союза против Франции. Объединенная российско-турецкая эскадра под командой прославленного флотоводца Федора Ушакова вошла в Средиземное море.
Адмирал Федор Ушаков.
Великобритания в ответ вела сложную дипломатическую игру, стремясь усыпить бдительность Павла обещаниями, что "ежели он пожелает получить Мальту, Англия с искренним удовольствием на это согласится". В то же время военная помощь России на Мальте была для "Туманного Альбиона" обстоятельством насколько беспокойным, настолько и желанным. Военная конвенция между Лондоном и Петербургом предусматривала, что эскадра Ушакова после взятия Корфу поддержит блокаду Мальты и высадит на остров три гренадерских батальона и 300 артиллеристов, которые останутся там как часть совместного союзного гарнизона после изгнания французов. Более того, император Павел рассчитывал, что командование им перейдет России, однако в данном отношении британская сторона, по-видимому, сумела не дать никаких документальных гарантий, оставив себе свободу действий.
Приходится с сожалением признать, что Федор Ушаков при всех своих блестящих дарованиях сделал основой своей мальтийской стратегии жесткое соперничество с Нельсоном за славу лучшего флотоводца. Русские корабли однажды показались было у мальтийских берегов... и ушли. Освобождая от французов Ионические острова и смело экспериментируя с возрождением среди их греческого населения республиканского правления, Ушаков предоставил "высокомерному англичанину" самому увязать в блокаде Мальты до особого напоминания из Петербурга. А, учитывая огромные расстояния и несовершенство связи, объективно оценить обстановку на берегах Мальты с брегов Невы было непросто. Русских батальонов рыцарский остров грез императора Павла так и не увидел...
Кавалергарды эпохи Павла I в супервестах с мальтийскими крестами.
ШТУРМ ИЗНУТРИ.
24 октября 1798 г. адмирал Нельсон наконец сподобился посетить Мальту с двумя британскими линейными кораблями. Однако и в его системе приоритетов, выстроенной в угоду амбициям, этот стратегически важный остров стоял ниже охоты за французскими кораблями по всему Средиземноморью, подавления революционных выступлений в Неаполитанском королевстве и гораздо ниже пылкого романа с прекрасной Эммой Гамильтон. Мальта была оставлена им в "епархии" капитана Болла, имевшего репутацию ответственного офицера, но довольно ограниченные возможности.
Положение осажденного французского гарнизона поначалу казалось стабильным. Продовольственные склады в Валетте были полны, и французы даже чеканили "осадные" деньги из мальтийского серебра, чтобы платить жалование солдатам.
Французская осадная монета специфической формы, выпущенная в Валетте в 1800 г.
В октябре генерал Вобуа сумел стянуть все французские отряды под защиту мощных укреплений Валетты. Защитники прибрежного форта Шамбри на Гозо были вывезены французской канонеркой под покровом ночи. Оставшийся в гозитанской Цитадели отряд из 217 французов и мальтийских коллаборационистов 28 октября сдался капитану Боллу на условиях свободной перевозки во Францию. Ставшие трофеями британцев 3 200 мешков муки Болл распорядился распределить среди голодающих на Мальте, чем заслужил признательность ее жителей. На этом успехи осаждающих пока были исчерпаны. Все предложения о капитуляции от англичан и португальцев генерал Вобуа отклонял с насмешливой галантностью, и это не было пустой бравадой. Его гарнизон был не только удовлетворительно обеспечен, но и, что было редкостью для истории осад, превосходил сухопутные силы осаждающих. Под угрозой массового голода на Мальте вожди повстанцев были вынуждены распустить большинство своих людей по домам - заботиться о пропитании семей. На окружавших Валетту блокадных бастионах на рубеже 1798-99 гг. несли осадную службу всего около 2 000 мальтийских повстанцев и не более 500 морских пехотинцев, артиллеристов и "спешенных" моряков с португальской и британской эскадр. Неаполитанский король тоже прислал символическое подкрепление в составе 1,5 рот, однако эти вечно бродившие в поисках пропитания бедняги не были надежны. "В случае серьезной атаки мы можем прежде всего положиться на (...) вооруженных мальтийцев, - записал британский офицер Льюис Линденталь. - (...) Они очень преданы нам и действительно творили чудеса".
Осадные батареи и корабли регулярно бомбардировали Валетту, французы отвечали, завязывались перестрелки, никак не влиявшие на военное положение. Однако отважные мальтийцы планировали освобождение своей столицы не только снаружи. В самой Валетте действовало сопротивление, поначалу лишь поставлявшее британцам информацию, потом ставшее нападать на французских солдат и, наконец, создавшее заговор с целью открыть осаждающим ворота у гавани Марсамшетт и Порто Реале. Заговорщиков возглавляли ученый католический священник Дун Микиэл Шерри и профессиональный военный бывшего Мальтийского ордена капитан Лоренци, кстати, побывавший на русской службе вместе с графом Литта. Однако 11 января 1799 г. подпольщики были раскрыты французами при попытке провести в город британского военного инженера, которому предстояло подорвать ворота. 49 человек, включая отца Шерри и капитана Лоренци, были схвачены оккупантами и после жестоких пыток расстреляны. Они не выдали оставшихся на свободе товарищей и встали под пули с криком: "Да здравствует Мальта!"
Казнь французами мальтийских заговорщиков 17 января 1799 г.
Избежавшие ареста заговорщики 17 февраля напали на ворота Коттонеры, но бдительность французского караула сорвала их замысел. Те, кто не погиб в схватке, бежали за стены. Натиск изнутри французам удалось отбить, а снаружи мальтийцев с наступлением зимы самих стал штурмовать голод. "Мятежники представляют собой не более, чем ходячие скелеты", - с жестоким удовлетворением записал французский генерал Вобуа.
ЧЕРНЫЙ ГОД МАЛЬТЫ.
Подводя итоги борьбы за Мальту в 1798-1800 гг., историки сообщают: население острова потеряло за эти годы от 17 до 20 тыс. чел. Это и те, кто погиб в боях, и трагические жертвы голода и болезней, и те, кто уплыл на благодатную Сицилию в поисках спасения. Большая часть этих страшных цифр приходятся на 1799 г., когда на ослабленное зимней бескормицей население Мальты и его многонациональных защитников (и оккупантов тоже) обрушились инфекционные заболевания, занесенные на остров иностранными солдатами или "дремавшие" в ожидании своего часа. Лихорадка, тиф, дизентерия собирали свой страшный урожай в обнищавших городах и деревнях, на блокадных батареях, в осажденной Валетте. Военные медики и мальтийские доктора самоотверженно пытались остановить эпидемии, однако медицинская наука XVIII в. мало что могла противопоставить всепроникающей заразе. Мальта покрывалась сетью госпиталей, где мучительно угасали тысячи людей. С военных кораблей в море сбрасывали зашитых в парусину мертвецов.
Капитан Александр Болл, которого мальтийцы в признание его заслуг 9 февраля 1799 г. избрали президентом Национальной Ассамблеи, делал все возможное, чтобы спасти людей. Когда прибывали британские корабли с припасами, британцы выдавали мальтийским ополченцам по 40 унций хлеба (около 1,1 кг.) в день на позициях, и половинный рацион в резерве, а гражданским - "по возможности". С нетерпением ждали летнего урожая с бедных мальтийских садов и полей. Он подарил некоторое облегчение. Черноглазые женщины с исхудавшими лицами приносили на позиции плоды и наравне со своими мужьями щедро угощали "томми", как они называли всех англичан, и "серрано", как называли португальцев...
Вид на осажденную Валетту с мальтийских позиций.
Население осажденной Валетты, которое генерал Вобуа не считал нужным регулярно обеспечивать пайками, страдало от голода особенно сильно. Французские врачи отмечали, что истощенные люди почти потеряли сопротивляемость к болезням. В конечном итоге оккупантам пришлось разрешить жителям свободный выход из Валетты, население которой сократилось за время осады с 45 до 9 тыс. чел. Французский гарнизон тоже оказался в бедственном положении. Нашествие крыс почти уничтожило продовольственные запасы на его складах, а отсутствие в рационе витаминов добавило к косившим синемундирные ряды заболеваниям и цингу. Цены на черном рынке продовольствия невиданно взлетели: даже за пойманную часовым крысу давали по 40 су. Сам генерал Вобуа жаловался в своем дневнике, что очень болен и страдает от недоедания.
Тем не менее, к концу 1799 г. у французов в Валетте под ружьем еще насчитывалось 2,5 тыс. боеспособных солдат и 1,5 тыс. моряков. Однако и британские осадные силы наконец пополнились. 10 декабря 1799 г. на Мальте высадились 89-й и 30-й пехотные полки под командой бригадного генерала Томаса Грэхема. С тех пор и до конца осады британские войска только прибывали, и замелькавшие под стенами Валетты красные мундиры наводили на французов безысходную тоску. Получил пордкрепление и неаполитанский контингент. А вот мужественных португальцев, первыми пришедших на помощь, в декабре 1799 г. Мальта с почетом проводила на отдых.
ПОСЛЕДНИЕ ПОПЫТКИ РОССИИ.
По мере того, как британский лев крепче брал Мальту в свои обманчиво мягкие лапы, менялось и отношение новых хозяев положения к островитянам. Возмущенный бесцеремонным вмешательством британцев во внутренние дела, самый дерзкий из вождей восстания, Эммануэле Витале, однажды воскликнул: "Даже французы ставили управлять нами мальтийцев!" После этого "генерального командира" вежливо, но категорически отстранили от дел. Более покладистый Винсенто Борг сам поднял над штабом повстанцев британский "Юнион Джек". Британские офицеры постепенно заменяли отважных командиров ополчения, оставляя мальтийцу предел карьерного роста "аборигена" в колониальной империи - звание сержанта.
В эти дни последняя попытка Российской империи вернуть влияние на Мальте выглядела скорее актом отчаяния. 19 декабря 1799 г. на Мальту прибыл русский посланник в Неаполе А.Я. Италийский и потребовал от Александра Болла раздела сфер влияния. Британский офицер ответил отказом, сославшись на "свершившийся факт". Российский дипломат попытался разыграть карту поддержки мальтийского населения, объявив вождям восстания о защите "законным мальтийским гроссмейстером" Павлом I их прав на самоуправление. Однако измученные войной и невзгодами мальтийцы уже не готовы были бороться и признали власть англичан.
Позиция же командующего российскими силами на Средиземноморье адмирала Ушакова по Мальте может быть объяснена только твердым нежеланием втягиваться в изнурительную и борьбу за остров. Ответив отказом на последовавшую в 1799 г. просьбу Нельсона помочь с овладением Мальтой, он активно включился в войну антифранцузской коалиции за свержение республики и восстановление монархии в Неаполе. В этих условиях весной 1800 г. знаменитый флотоводец по сути проигнорировал приказ из Петербурга идти с эскадрой на Мальту, высадить там 5 российских батальонов "и, по условиям союзных держав, оставить их (...) для содержания караулов в крепостях". 22 мая 1800 г. Ушаков получил указ императора "следовать к своим портам", и Российский флот так и не стал фактором в мальтийской истории.
ПОСЛЕДНИЕ ПОПЫТКИ ФРАНЦИИ.
В то же время начало нового XIX в. подарило осажденным в Валетте французам отголосок надежды. В январе 1800 г. прорвавшийся через британскую брандвахту посыльный корабль доставил генералу Вобуа известие, что Наполеон Бонапарт успешно бежал из Египта, разогнал клиптократическую Директорию в Париже и назначил себя первым консулом Франции. Французский командующий обратился к своим павшим духом солдатам с воззванием, что Бонапарт не оставит их, прибытие помощи - лишь вопрос времени, и Валетта не будет сдана.
Новоиспеченный первый консул и будущий император Франции был серьезно настроен перекроить Европу под себя. Для Мальты им были уготовлены только цвета триколора. В Тулоне была собрана французская флотилия из пяти кораблей, которая должна была прорваться в Валетту, доставив большие запасы провианта и 4-тысячное подкрепление, чтобы переломить ситуацию на острове. Однако Британия не зря гордилась славой "владычицы морей". 18 февраля 1800 г. флот адмирала Нельсона внезапно перехватил французский конвой и захватил два корабля, включая флагманский 74-пушечный "Женерос", заставив остальные искать спасения в бегстве. Морская угроза для Мальты была снята. С тех пор все попытки французских судов с припасами прорываться на Мальту заканчивались одинаково: в британском плену.
Теперь генералу Вобуа и его гарнизону, истощенному "крысиной диетой" (так прозвали остроумные даже на краю гибели французы свой тощий паек), стало ясно, что спасения ждать неоткуда. Каждый день голод и болезни уносили по сотне французских жизней. Желая, чтобы хоть кто-то из его людей увидел Францию, Вобуа отпустил на прорыв находившиеся в Великой Гавани самые боеспособные французские корабли: 29 марта - мощный 86-пушечный "Гильом Телль" с почти тысячей человек на борту, а 24 августа - быстроходные фрегаты "Ла Жустис" и "Ла Диан". Однако спорить с мореходными талантами британцев французам было не дано. Летевшие на своих крылатых парусах корабли Royal Navy всякий раз настигали беглецов. "Гильом Телль" и "Ла Диан" после отчаянного сопротивления, стоившего французам до 300 убитых и раненых, спустили флаги. Только "Ла Жустис" отважного капитана Жана Вильнева смог пробиться в Тулон. 115 его моряков стали единственными французами, которые ушли с Мальты свободными.
Преследование французского линейного корабля "Гильом Телль" британским флотом.
3 сентября 1800 г. генерал Вобуа собрал уцелевших офицеров на совет. Решение было очевидным: нужно сдаваться. 4 сентября над избитыми станами Валетты вместо французского триколора наконец взвился белый флаг капитуляции. От имени британского командования сдачу гарнизона приняли генерал Пежо и капитан Мартин. По условиям договора французы передали англичанам город, все укрепления и военные объекты, склады и находившиеся в бухте корабли, в свое время принадлежавшие еще Мальтийскому ордену. Им было позволено сохранить свои знамена, личное оружие и... честь, если она только бывает у захватчиков. Верные своему слову, англичане вскоре перевезли остатки французского гарнизона в Марсель, где ждал прохладный прием: Наполеону не были нужны битые солдаты. Один генерал Вобуа насладился признанием его заслуг.
Капитуляция французского гарнизона, 4 сентября 1800 г.
***
"Храбрые мальтийцы! Вы заставили весь мир смотреть на вас с интересом и восхищением. История не знает более поразительного примера. Вы были преданы в руки захватчиков, лишены средств к сопротивлению, и рабство казалось вашим неизбежным уделом. Угнетение и унижение со стороны ваших тиранов было невыносимым. Невзирая на последствия, вы отважно поднялись против врагов. Без оружия, без ресурсов для войны, вы сбросили бремя ваших цепей. Вы позвали на помощь; союзные державы пришли к вам во имя поддержки гражданского общества и уважения к религии".
Мальтийцам оставалось утешиться этими словами, такими верными и заслуженными. Это было обращение новых суверенов острова - англичан. 11 сентября 1800 г. британский гражданский комиссар Александр Болл объявил о роспуске батальонов мальтийского ополчения. Молчаливые "томми" сменили мальтийских часовых на батареях и бастионах. Британский флаг по-хозяйски осенил скалистые берега. Обескровленная Мальта, не имея больше сил сражаться, упала в объятия британского льва на 164 последовавших года.
