Архангельский Михаил Анатольевич : другие произведения.

На острие

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Моя новая история посовещается событиям в конце войны и в первые послевоенные годы, когда шла непримиримая борьба с пособниками нацистов на освобождённой Красной армией территории. Увы, прекрасный украинский народ сейчас снова стал жертвой этой старой заразы. Но, как и тогда, он снова излечится и ещё многого добьётся среди остальных прогрессивных народов. Надо только вспомнить ценный опыт дедов по восстановлению мирной жизни в стране.
   Зелёный гай
  
  Да, смешанный лес необыкновенно хорош в конце лета. Буйная растительность приносит свои плоды, а многочисленная живность со своим потомством пирует на этом празднике жизни. Воздух благоухает и звенит птичьими голосами, пронизанный лучами высокого солнца. И только человеку в этом раю теперь не до блаженства. Идёт война. И здесь тоже.
  Старший лейтенант военной контрразведки СМЕРШ Егор Донсков, прижавшись к стволу могучего бука, осматривает открывшуюся перед ним поляну. Трава не потревожена — судя по всему, здесь давно никто не проходил. Однако-ж в этих местах орудует большой отряд УПА. Не следует забывать, что лес имеет глаза и выходить на открытое место — это неоправданный риск.
  Сверившись с картой и взглянув на компас, Егор свернул на юго-запад, рассчитывая подойти к заброшенному, со слов местных, хутору.
  Без приключений добравшись до опушки, Егор опустился на одно колено под прикрытие куста и достал бинокль. Не торопясь осмотрев строения заброшенного хутора, он взял немного левее и заметил удаляющиеся спины двух взрослых гражданских. На вид местные и идут по направлению к указанному на карте селу. Что они могли делать в таком месте?
  Ещё раз тщательно осмотрев хутор, Егор принял решение чуток выждать, наблюдая, а затем тщательно исследовать все здешние укромные места.
  Ближе к вечеру, он проскользнул во двор и принялся искать любые свежие следы человеческого присутствия.
  Ага, вот он — прикопаный в пыли окурок немецкой сигареты — селянам такие редко перепадают.
  Едва заметная дорожка из ошмётков прелого сена — как будто, что то доставали с сеновала.
  Всё это очень похоже на перевалочный пункт бандитов и их фуражиров из местных.
  Обследовав сеновал, старший лейтенант обнаружил там пару, своего рода, длинных сундуков, прикрытых прошлогодним сеном, и в них стандартные мешки с армейскими галетами, очевидно с разграбленного трофейного склада, и отдельно завёрнутое домашнее сало.
  Подозрения подтвердились.
  Следовало ждать гостей из леса. Оставаться у склада было опасно — неизвестно из какого места охватывающего хутор подковой леса появятся визитёры. Но и в село соваться не следовало — там точно была агентура банды.
  Надо было связаться с командиром, чтобы организовать выслеживание и ликвидацию этого активного куреня УПА. Взглянув на компас, Егор осторожно покинул хутор, держа направление к железной дороге — там были охрана и связь.
  
  ***
  
  До войны Егор, которого друзья звали Жорой, был опером в ростовском угро. И старался там не скромного жалования ради, а из охотничьего азарта.
  Но, как и у всех, его виды на будущее поломала война. На второй её день он пошёл добровольцем и попал в дивизию НКВД на ленинградский фронт. Там он в заградотрядах не отсиживался, а стал одним из немногих выживших на «невском пятачке».
  В мае 1943-го его перевели в армейскую контрразведку — свежесформированную СМЕРШ. После Сталинграда стратегическая инициатива перешла к Красной армии и близилось освобождение захваченных врагом территорий. Руководство страны соэдавало аппарат для их очистки от всякой нечисти — от шпионов-диверсантов и их местных пособников.
  Ещё в боях на плацдарме Жора сжёг чёртову уйму боеприпасов из всех видов оружия и насобачился попадать не только на слух, но, как он сам говорил, и «на нюх».
  Так что с его опытом сыскаря он пришёлся в СМЕРШе ко двору. Но, с учётом его излишней инициативности, звание капитана ему ещё долго не светило. Разве что, если он приволочёт из поиска самого Гиммлера.
  
  ***
  
  Связавшись по телефону со штабом операции, Егор условными фразами передал координаты временного склада бандитов и получил приказ встретиться с командиром местного истребительного отряда, который будет предупреждён о его приходе.
  
  Ночная власть
  
  Командира звали Сашко. А ястребков в отряде было четверо комиссованных, считая командира. Двое из них были явно немолоды. Но зато трофейного оружия было навалом. Особенно радовала пара ящиков с гранатами. Вот такими силами требовалось выследить крупное соединение бандеровцев.
  Сашко не сказал Жоре ничего принципиально нового. Обстановка в округе, мягко говоря, была не простая. Население частью идейно поддерживает бандитов - крестьянам поперёк горла было передавать в колхозы кровно нажитое. А частью было оно запугано страшной «ночной властью», пустившей не мало крови советскому активу. Но озверение их шло ещё дальше — они могли замордовать и убить сельскую девушку только за то, что она сходила на танцы, где были советские солдаты. Тех кто не поддерживал их порядки ждала мучительная смерть — беременным женщинам вспарывали животы и вытащив плоды зашивали на их место живых котов. Хватали младенцев за ножки и разбивали головы о стены. Пилили людей пилами, прокалывали вилами, вбивали им гвозди в головы. сажали их на колья. И много других ужасов услышал Егор от живых свидетелей. Глядя на них, он видел усталые лица много переживших но не сломленных людей. «Им бы на земле работать, а не бегать по ней с оружием»,- думал офицер.
  Поговорили и «за жизнь». Сами ястребки были из босоты, встретившей большевистскую власть в 1939-м как свою. За что в 1941-м им пришлось податься в бега — подальше от мстительных земляков. У старших - Тараса и Богдана в селе оставались семьи, которые натерпелись в оккупацию и от немцев и от местных — голодали, не раз были биты в управе, постоянно подвергались запугиванию и реально ходили под расправой, а потому тоже стали упёртыми сторонниками советской власти.
  Ястребки всё время были под наблюдением у подозрительных земляков. Хмурые лица постоянно таращились на них из окон и провожали взглядами из-за заборов.
  Вот поэтому и было решено приспособить младшее поколение для наблюдения за складом. Подростки с корзинами шмыгали в лес и извилистыми путями пробирались к опушке у хутора и так продолжалось уже несколько суток.
  И вот сын Тараса выходит из леса, стараясь успокоить дыхание после хорошей пробежки. Так стало известно направление по которому отправились припасы. Олесь скрытно проводил лесных гостей километра за три и пришёл к выводу, что логово у них на болотах, среди которых имелся сухой участок, известный немногим местным. Но дед Олеся был егерем у местного помещика, поэтому округу он хорошо знал и передал свои знания внуку.
  Место было удобное — скрытное и сравнительно недалеко от двух железнодорожных линий, на которых бандиты любили бедокурить, пуская под откос поезда и грабя вагоны.
  Надо было готовить ликвидацию, пока банда не сменила дислокацию. И Егор поспешил выйти на связь со штабом. Благо, что в сельсовете был телефон.
  В отделе СМЕРШ дивизии НКВД, расквартированной в области, уже работал штаб операции по ликвидации бандеровского подполья, куда стекалась вся информация от оперативников, как НКВД так и армейской контрразведки, находившихся в постоянном поиске. Сведения добытые старшим лейтенантом Донсковым легли в основу плана операции по ликвидации куреня УПА. План был не сложный — выкурить отряд с базы авиацией и артиллерией. И встретить его на любом из возможных путей отхода. Это означало войсковую операцию. Части НКВД получили приказы выдвигаться и разворачиваться на определённом для каждой участке. Штаб операции перешёл на круглосуточный режим.
  Но каким бы плотным не было кольцо, наличие брешей в нём неизбежно. Противник лучше знает местность и лучше умеет использовать её рельеф. И этого достаточно для просачивания мелких групп.
  Для противодействия тому были направлены спецгруппы СМЕРШ, в одну из которых входил Егор с приданным ему отрядом ястребков.
  В дом Богдана — одного из ястребков, который стоял на окраине села, за полночь пришли двенадцать человек с оружием.
  В свете коптилки на оборотной стороне немецкой агитки Сашко рисовал план окрестностей. И по нему выходило, что самым удобным местом для засады было пересечение лесных троп. Так и порешили. Днём соколы Сталина и боги войны устроят повстанцам сабантуй, а когда они бросятся ночью на прорыв, встреча им будет уже подготовлена.
  До выхода из села Жора провёл со своими ястребками занятие по тактике лесного боя. Главное, что они должны были усвоить — это то, что когда противник прижат к земле плотным огнём, его следует немедленно обходить слева. Тогда каждому врагу придётся разворачиваться для стрельбы вправо и перед его оружием у правого плеча окажется спина его товарища в цепи. Это даёт короткое но ценное преимущество, позволяющее кинжальный огонь вдоль вражеской цепи. Жора построил своих помощников во дворе и двигаясь перед строем к правому его флангу наблюдал, как они целятся в него из разряженных автоматов, пока не крикнул: «Ага, своих не постреляйте!»
  Охота на волков
  
  Хотя авиационно-артиллерийский удар, по понятным причинам, и не был особенно точным, но благодаря своей полной неожиданности в первые полчаса паники он выкосил немало инсургентов.
  Затем уцелевшие кое-как рассредоточились по болотам и отсиживались среди лягушек до вечера. Командир и оба его ближайших прихвостня (штабной старшина и вестовой) раненных решили оставить на месте, а излишне осведомлённых из них тихо ликвидировать ножами и удавками, что и было проделано службой безпеки.
  В полночь был предпринят массовый прорыв, но батальон внутренних войск НКВД, перекрывавший это направление, был отлично оснащён автоматическим оружием и миномётами и боеприпасов не экономил. Сильно потрёпанные остатки куреня отползли, бросив своих раненых. Куренной принял неизбежное и ожидаемое решение — просачиваться мелкими группами.
  Ещё один беспокойный день среди лягушек в ожидании зачистки. Бронированные штурмовики гуляли по головам, провоцируя на обстрел. Но таких дураков было мало и жить им суждено было не долго.
  С наступлением сумерек группы уцелевших бандитов двинулись на встречу своей суровой судьбе.
  
  ***
  
  Спецгруппа Егора времени не теряла и к началу «сабантуя» уже была на месте. Замаялись волочь на себе «подарки лесным братьям», но отдыхать было некогда — надо было готовить укрытия себе и исключить такую возможность для гостей. Для этого всякие мало-мальские позиции по обе стороны от изгиба тропы, в которую сливались две другие, были заминированы противопехотными «паштетами» и растяжками. Подходы по фронту к неглубоким стрелковым ячейкам, расположенным на безопасном для броска гранаты расстоянии от тропы, тоже были заминированы.
  Егор лично расставил пулемётчиков с трофейными MG-34 — пуля винтовочного патрона легко прошивает ствол дерева — главного укрытия в лесном бою.
  Сам Егор ещё раз осмотрел свой любимый с ленинградского фронта ППС, поправил запасные магазины за голенищами своих щегольских сапог. «Карманная артиллерия» оттягивала карманы его бриджей. А без финки и P-38 он не выходил даже до ветру.
  Наконец засада угомонилась и слилась с природой. Охотникам оставалось ждать на номерах.
  В сером утреннем свете и в стелющемся по земле тумане возникли две тени — передовое охранение. Их пропустили и проводили недалеко, чтобы тихо положить с ножами в спинах — «волкодавы» умели делать это качественно.
  И вот показалась основная группа — человек около двадцати. Когда силуэты распределились по изгибу тропы засада без команды открыла огонь — так было заранее условлено.
  Дичь прыснула в стороны и раздались хлопки «сюрпризов». Испуганные вопли и беспорядочный огонь. На тропе остались только неподвижные тела. Но кто-то уцелел, найдя какое-никакое укрытие без «подарка». Пока три «МГ» издавали свой дьявольский рёв, грызя стволы леса и заставляя остатки банды вжиматься в свои ненадёжные прикрытия, кое как огрызаясь, часть охотников, как по писанному, сместилась на левый фланг и поливала свинцом вдоль жидкой бандеровской цепи. Ответный огонь вскоре окончательно затих. Егор оставил пустой ППС и достал «Вальтер».
  В ответ на предложение сдаться поднялась лишь одна пара дрожащих рук. «Ладно, есть хоть кого допросить», — подумал Жора.
  Руководства куреня в этой группе, к сожалению, не было. Попали в засады и были уничтожены и все остальные группы, кроме одной — самой главной.
  
  Упырь болотный
  
  Куренной вовсе и не участвовал в попытке вырваться из кольца, а со своими приближёнными воспользовался известной лишь ему тайной здешних болот. Они укрылись в убежище оборудованном на острове ещё в средние века, не то разбойниками, не то сектантами.
  Вросшая в землю каменная глыба, из тех, что принёс ледник в ледниковый период, при умелом с нею обращении, легко опрокидывалась и открывала лаз в просторное и сухое помещение с хорошей вентиляцией. Запас всего необходимого на такой случай там был уже подготовлен.
  Достаточно было запастись терпением, чтобы пересидеть активность ищеек на поверхности. Пан Станислав использовал свои вынужденные выходные для составления планов по восполнению потерь личного состава своей организации — резерв для этого в обществе имелся. А пока пройдёт мобилизация, можно и с уголовными бандами организовать несколько совместных вылазок — для пополнения материально-технической базы. Также он обдумывал изменение тактики своей борьбы — с большим упором на личный террор. Поводов для мести за последнее время стало больше.
  
  ***
  
  Потеряв след крупного главаря, словно провалившегося под землю, ответственные за эту операцию офицеры получили соответствующий втык от начальства и головную боль от сознания, что надо ждать новых вылазок националистического подполья, сохранившего свою руководящую структуру.
  Логичным шагом для главаря, потерявшего почти всю свою банду, было тактическое объединение с уголовными шайками, расплодившимися в военное время, и тоже наносившими большой вред государству.
  Поэтому Жоре было поручено внедриться в уголовную среду. Эту публику он хорошо знал — вырос среди них на окраине Ростова, а потом в угро плотно их пас.
  Сменив форму на блатной прикид с неизменными кепариком и сапогами и поблёскивая фиксой, Жора потёрся на местной толкучке, аккуратно выведывая, кто скупает «рыжьё»? Все ухватки «делового» вкупе с феней высшей блатной касты внушили доверие местным мазурикам и те указали ему марвихера. Сбросив ему пару бранзулеток, изъятых у задержанного эксполицая, Жора, как ценный работник, получил от скупщика направление на лучшую малину этого богоспасаемого городка. Уютно устроившись там, он потихоньку проигрывал нетрудовые доходы, утешаясь самогоном и удивляясь неказистости местных шалав — сам он любил помясистее.
  Пахан здешней банды проявил интерес к гастролёру и сделал ему деловое предложение. В этой славной бригаде открылось много вакансий после неудачного столкновения с охраной железнодорожной станции. Жора был не против того, чтобы влиться в деловой коллектив.
  И вот, постояв на стрёме в паре мелких налётов, Жора удостоился доверия принять участие в обсуждении предложения о совместном налёте нескольких банд на армейский склад — от этого дела уже явственно потянуло политикой.
  
  Это вам не кошельки тырить
  
  Визит в популярную пивную был не только приятным, но и полезным. Из приклеенной под столом записки в штабе узнали место и время акции. И потому последняя колонна крытых грузовиков доставила на склад не армейское имущество, а роту автоматчиков. Все ближайшие части НКВД были приведены в состояние полной боевой готовности.
  Налёт начался гладко — две банды сломали забор в удобных местах, а третья протаранила ворота тяжёлым грузовиком. Охрана стрелять не торопилась — жизнь дороже.
  Но только деловые начали дербанить указанные в наводке ангары, как вспыхнули прожектора, раздалась очередь крупнокалиберного пулемёта и затем из развешанных в разных местах репродукторов прозвучало предложение бросить оружие и выходить на разгрузочную площадку по одному.
  Но бандиты были по большей части матёрые, хорошо вооружённые и давно ходили под расстрельными статьями, потому сдаваться не спешили. Каждый нашёл себе укрытие и изготовился для стрельбы.
  По периметру базы выстрелили десятки ракетниц, но бандитов этот салют не обрадовал — обложили волкИ позорные! С крыш ангаров раздались выстрелы — накрыли! Может повезёт в штрафбат, а не к стенке? Не стреляйте, начальники — выходим!
  Жора уже подобрал себе не блатного вида чужого бугра и поманил его в дальний проход: «Я здесь до войны уже работал». Удалось отсидеться в дальнем закутке. А когда шухер кончился, заныкались в гружёный Студебеккер . Соскочили на лесной дороге. «В городе шмон. Веди, командир»,- предложил Жора. В ответ, его молчаливый спутник разразился полным набором популярных польских ругательств от «пся крев» до «холера ясна». «Во подкидыш достался!»- подумал Жора, почёсывая тыковку под кепкой, а вслух сказал: «Красиво. Спиши слова!» В ответ, незнакомец рассмеялся и с сильным польским акцентом выдал: «На кой чёрт мне вор!» «Нормальная предъява. А сам ты чем на складе занимался?»- поинтересовался Егор.
  - Это политика…
  - Так и я по политическим соображениям — не хочу строить социализм.
  - Так ты тоже, как у вас говорят, идейный?
  - Угу, по мне не видно?
  - Что делать думаешь?
  - Залечь покуда.
  - Есть где?
  - Всех наших повязали. Сейчас поди хазу шмонают. А сам я не здешний — дезертировал со штрафбата, когда гансы охрану разбомбили.
  - Сообразить надо — где мы?
  - На пост или патруль бы не нарваться…
  - Если нарвёмся — прорвёмся.
  - Из офицеров?
  - Поручник.
  - С тридцать девятого в отпуске?
  - Воюю — врагов хватает!
  - За кого воюешь?
  - За вольную Польшу от моря до моря.
  - Армия Крайова?
  - Откуда знаешь?
  - Уже наслышан. Комуняки вас в покое не оставят.
  - Мы их тоже.
  - Ну, мне с ними тоже не ужиться. Рванул бы за бугор, да кому я там нужен — даже языков не знаю.
  - Если заслужишь кровью — останешься в свободной Польше. Англия с Америкой нам помогут прогнать большевиков за Смоленск.
  - Твои бы слова да Богу в уши. Только многовато врагов у Польши: немцы, коммунисты и бандеры.
  - Немцам скоро конец и союзники повернут штыки на Сталина, а бандеров мы сами передушим!
  - Ну, в этом я вам помогу с удовольствием. Видел что эти мокрушники с людьми делают.
  Поляк протянул руку и представился: «Анджей». «Жорж»,- назвался русский, отвечая крепким рукопожатием.
  
  Еще Польска ни згинела
  
  Офицер АК Анджей Пшиманский не попытался спасти своих людей в облаве потому, что были они не бойцами его армии, а уголовниками, которых он использовал для экспроприаций. В этом же качестве он решил использовать поначалу Жоржа и привёл его на одну из конспиративных квартир, предназначенных для такого контингента.
  По дороге они успели переговорить и Анджей упомянул о своём личном счёте к бандерам, убившим его родителей живших в польской колонии на Волыни. Он уже знал о разгроме их банды и о том, что её главарь ускользнул от возмездия. Он признался новому знакомому в своём естественном желании лично расправиться с негодяем.
  «А как ты найдёшь его логово?»- спросил Егор. «Агентура у него осталась на воле и не все они работают на одного хозяина»,- ответил Анджей. «Ясно. Можно выследить связников»,- отреагировал на это Жора. Анджей поднял бровь, взглянув на собеседника с новым интересом. «Откуда такие познания у вора?»- задал он вопрос в лоб. «Не первый год с легавыми в прятки играем»,- осклабился Жорж.
  - Вот ты и поможешь мне в этом — это будет твоя первая заслуга перед великой Польшей.
  - А сколько мне полагается за эту заслугу? Бандеров я и сам не люблю, а за премию невзлюблю ещё больше.
  - Когда мы его накроем, получишь долю его казны — какую заслужишь.
  - Вот это по деловому. Давай наводку, а то у меня от вашего самогона уже изжога.
  
  ***
  
  Двойным агентом был буфетчик на железнодорожной станции. К нему и подошёл с соответствующим условным знаком — половинкой купюры наш герой. Старик смутился, но шепнул: «Повертись неподалёку. Придут — дам знак — вывешу табличку «Учёт»». Купив у халдея из под прилавка пачку немецких сигарет, Жора направился к пристанционной толкучке.
  На третий день дежурства он наконец увидел условный знак и уже не спускал глаз с дверей буфета. И дождался выходящей девицы. И тут же экспромтом решил к ней подъехать. «Как такая милая барышня ходит одна в это беспокойное время?»- умильно улыбаясь промурлыкал Жора: «Разрешите представиться — Жорж. Позвольте вас проводить пани ...» «Ганна»,- бойко ответила девица, ухватываясь за предложенную креньдельком руку галантного кавалера.
  - Куда направляется прекрасная пани Ганна?
  «Я обещала достать чай моей больной тёте»,- открыв изящную маленькую корзинку, она продемонстрировала чайную жестянку.
  - О, с удовольствием сопровожу Вас к вашей почтенной родственнице. В моей компании можете не опасаться никаких грубиянов!
  Больная тётка оказалась гостеприимной хозяйкой и знатной самогонщицей. Угостившись варениками с черешней и сыграв с хозяйкой в карты, гость так насосался, что его пришлось сопроводить на сеновал — отсыпаться.
  Тиха украинская ночь, лишь тихонько скрипнула дверь хаты и на фоне её проёма возник силуэт значительно скромнее чем ранее одетой Ганны. Оглядев двор и прилегающую часть улицы, она отправилась к черневшему неподалёку лесу. Следом за ней скользнул Егор — не представляли хозяева сколько он способен выпить почти без последствий, да ещё с хорошей закуской.
  У придорожной часовни из под большого бука на встречу девице вышел мужчина. Минут двадцать они о чём-то шептались. Затем Ганна отправилась в обратный путь. Отойдя метров пятнадцать, она обернулась и помахала рукой. Вещмешка с которым она вышла из хаты с ней не было.
  От дерева отделилась мужская фигура и отправилась по тропе вглубь леса. Егор последовал за ним по обочине тропы от дерева к дереву. Больше всего он опасался наступить на сухой сучёк, но его опыт уже превратился в интуицию и он скользил бесшумной тенью.
  Связник привёл его к явке в соседнем селе. Хата была небогатая, но расположена удобно — у самого леса.
  Проголодался Егор пока ждал, куда отправится на следующую ночь связной. Так и не дождался. Главарь в селе — напрашивался вывод.
  Звонить из местного сельсовета офицер не рискнул и, чтобы не спугнуть клиента, отправился в соседнее село. Получив сигнал, штаб быстро организовал зачистку.
  Село окружили силами батальона и в хату на окраине отправилась спецгруппа и Егор с ней. Кроме старухи-хозяйки там никого не было, но это никого не удивило. Длинный острый щуп вонзился в земляной пол хаты и сразу упёрся во что то твёрдое. «Где вход в схрон?»,- спросил Егор хозяйку. Та только помотала головой. «Сдвиньте лавки и сундук»,- приказал Егор бойцам. Вот он лаз.
  - Ну чё, гад, гранату хочешь? Выходи! (Тишина)
  - Посвети.
  - Мухтар, взять! (Глухой лай из подземелья)
  - Сквозняк! Утёк подземным ходом. И нюхательный табак по дороге рассыпал, чтобы собаку испортить!
  
  ***
  
  «Чуть самого не замели каснопёрые!»- рассказывал Жорж Анжею: «Но и гада им, похоже, схомутать не удалось. По всему селу бегали и орали. И к этой бабе больше не подъедешь — слишком подозрительно исчез кавалер». «Из твоих слов видно, что она имеет личные отношения с вестовым куренного»,- ответил задумчиво Анджей: «Допросим её своими методами. Всё скажет, что про него знает. Пошли, пока не утикла».
  Ох, не любили аковцы бандеров! Много повидал в своей жизни Жора - и бандитский беспредел и новый германский порядок и всё равно был неприятно поражён заплечным мастерством братьев-славян.
  Самым интересным, из добытого таким путём, был адрес любимой мамаши вестового, которую он старался почаще навещать. «Там его возьмём и побеседуем, в присутствии мамы. Расскажем ей о поведении сыночка»,- смеялся Анджей.
  
  ***
  
  Неконвенциональные методы допроса весьма эффективны, но не на одной выявленной явке застать главаря не удалось. Пришлось ограничится разгромом конспиративных квартир и удовлетвориться фактом, что теперь он может отсиживаться только в лесу, а в близкую уже зиму — это то ещё удовольствие. «Будем искать как зайца — по следам на снегу»,- невесело пошутил Егор.
  
  И снова в бой
  
  Вернувшись в свою часть, Егор доложил о контакте с Армией Крайовой, но база боёвки ему была не известна, а бандитскую хазу передали под контроль милиции.
  Часть получила приказ передислоцироваться в соседнюю область, где оперативная обстановка была значительно тяжелее. Так что встреча с паном Станиславом откладывалась, но чуяло сердце, что не на долго.
  Не успели они разместиться в старой австрийской казарме, как вся бригада была поднята по тревоге — бандеровцы заняли с пропагандистской целью райцентр. Через считанные часы они уйдут, но совпартактив перевешать успеют — на страх населению, чтобы боялись сотрудничать с советами.
  Битком набитые «захары» неслись по узкой дороге. Уже слышались пулемётные очереди и разрывы мин — это их товарищи вступили в бой. Вдруг из-за поворота дороги навстречу колонне показался обоз с вооружёнными людьми в странной форме. Это бандеровцы отходили с добычей. Из тормозивших грузовиков прыгали бойцы, рассыпаясь в цепь. Бандеровцы, бросив повозки, рванулись в лес.
  Разворачивался встречный лесной бой двух примерно равных по численности групп. Обе стороны были опытные и хорошо усвоили «левостороннее правило» и потому бой закручивался по часовой стрелке.
  Противники мелькали между деревьями, спеша укрыться за ними. Егор заметил одного бандеровца, шмыгнувшего за ствол ели. Офицер навёл автомат левее дерева, поджидая, когда противник высунется для стрельбы. Как только он заметил движение, то сразу же потянул спуск. Когда боевик высунулся наполовину Егор дожал и гад вывалился на очередь.
  Краем левого глаза Жора заметил движение за другим деревом — бандит собирался сменить позицию. Упав на правый бок, Егор выпустил в него остаток магазина и таки завалил. Перекатился, вскочил на ноги и пригнувшись рванул к дереву, где остался первый жмур, выбрасывая на ходу пустой магазин. Упав на одно колено, выхватил из-за голенища запасной рожок, вогнал его до щелчка в приёмник и на автомате взвёл затвор. Взглянул мельком на дохлого бандера, не из любопытства, а из опасения получить пулю от недостреленного. Этот уже успокоился. Займёмся другими. Вон он живчик — постреливает. Удобно выставился — вот тебе короткая очередь от плеча. Неприятный звук издают пули, откалывая щепки рядом. Егор кувырнулся на противоположную сторону ствола от замеченной краем глаза вспышки. Он метрах в пятнадцати. Лови, гад, РГ-42 с задержкой в пару секунд — чтобы не успел среагировать. После разрыва можно выглянуть — вывалился из-за дерева готовенький.
  Судя по звукам боя, часть бандеров сумела оторваться и подоспевшее подкрепление включилось в их преследование. Но большинство клиентуры осталось на месте убитыми и раненными.
  
  
  Волки и крысы
  
  Фронт двигался на Запад. А германское командование прикладывало все усилия, чтобы остановить это движение, или хотя бы его замедлить. И Абвер , в свою очередь, засылал всё новые диверсионные группы в тыл Красной армии, чтобы акциями на транспортных коммуникациях затруднить доставку на фронт живой силы, техники, боеприпасов и горючего.
  Основной массой диверсантов были разнообразные предатели, прошедшие обучение в разведшколах. Их и русские и немцы называли в своих профессиональных кругах «крысами». Но руководителями крупных разведывательно-диверсионных групп были высокого класса профессионалы - «волки». Это были либо владеющие русским языком немцы, либо перешедшие на их сторону белоэмигранты.
  «Крысы» нередко, сразу же после десантирования, сдавались советским властям. Это были люди изображавшие лояльность немцам, чтобы освободиться из концлагеря и получить возможность попасть к своим. Их тщательно допрашивали и проверяли. И в случае пригодности использовали для контригры с Абвером. «Волки» живыми сдавались редко, но и тогда перевербовать их чаще стало возможно только в конце войны, когда её исход этим достаточно умным людям был уже очевиден.
  
  ***
  
  ПВО сообщило о пролёте в тыл одиночного самолёта и о районе его разворота. Также поступило сообщение о найденном в стогу немецком парашюте.
  Район высадки вражеской группы постарались немедленно блокировать и отправить в него на поиск оперативников.
  Местность была сложной для поиска — лесистая, с большим количеством далеко друг от друга расположенных хуторов, но в двадцати километрах был железнодорожный узел. Свернув карту и убрав её в полевую сумку, Егор задумался о направлении его маршрута. Надо отработать свой участок, где было село и девять хуторов. В село они вряд ли сунутся, в вот хуторяне их могли видеть. Надо попробовать определить это хотя бы по их реакции — хозяева хуторов обычно настроены антисоветски и не склонны к сотрудничеству, но если там есть батраки, то можно рассчитывать на помощь. И Егор двинулся к ближайшему хутору.
  Поговорив без толку с хмурым хозяином, офицер попросил молодую работницу принести ему воды и дождался её отойдя в сторонку.
  Сделав простой девице немудрёный комплимент, стал расспрашивать о её скучной жизни на хуторе, о деревенских родственниках и между делом задал главный вопрос: «Не встречали ли Вы, пани, недавно по близости незнакомого мужчину?»
  - Встречала — молодой пан шёл от села. Не военный. Лесом шёл — не по тропе. Утром его видела, из далека, когда хворост собирала. Может к хутору Гнатюков шёл?
  - Спасибо, красавица, знаю я этого пана — товарищ он мой. Встреча у нас назначена — поспешу. Как дела закончу — ждите в гости с подарками.
  
  Место встречи
  
  Про тех Гнатюков было известно, что их старший сын был полицаем и ушёл с немцами. Похоже, что цивильный пан принёс им весточку от первенца и заодно узнал обстановку в районе. Хорошо бы они оставили его перекантоваться до ночи.
  Часов около двадцати трёх, открылась дверь хаты. Вышел хозяин, осмотрелся и что-то тихо сказал. Следом вышел гость, повесил вещмешок на плечо и пожав руку старику пошёл со двора. Хозяин несколько секунд смотрел ему вслед, а затем вернулся в хату.
  Когда гонец углубился в лес Егор незаметно последовал за ним. За поворотом тропы нагнал, захватил руками сзади за рот и, подбив ступнёй под колено, рванул голову назад-вниз. Повалив на землю, врезал носком сапога по рёбрам и затем основанием кулака по носу. Перевернул на живот, угостил каблуком в поясницу и заведя руки за спину стянул их удавкой. Усевшись гадёнышу на спину, за волосы отогнул его голову назад.
  - Ну что, гад, поговорим? Жить хочешь?
  - Пусти, начальник, больно.
  - Из блатных?
  - Не узнал, Жорик, соседа, а я тебя по голосу признал.
  - Да, ты никак Кащей? Отожрался на немецких харчах, гляжу. Теперь им шестеришь?
  - Да пошли они! У вас мой дом — тюрьма, а у них — сразу стенка. Выбора не было. Веди в контору — всех сдам.
  - Ладно, пошли — сначала мне по дороге расскажешь.
  Разведывательно-диверсионная группа имела оборудованную ещё до отступления базу. Район и ориентиры её были известны Кащею — доверяло ему руководство после нескольких возвращений с выполненных заданий. Там он и должен был встретить командира с остальными членами группы. Место было почти в центре лесного массива и всего в пяти километрах от железнодорожного узла. Там был запас патронов, консервов, взрывчатки и даже ядов для отравления воды и складов продовольствия. Имелась и радиостанция с запасом батарей.
  Егор отвёл знакомца в ближайшую комендатуру и сдал под расписку. Доложил по телефону краткое резюме его исповеди и получил приказ встречать свою спецгруппу на блокпосту шоссейной дороги отделяющей этот лесной массив от аналогичного. Подсев в попутку, быстро добрался до места. Вскоре подъехали на полуторке его товарищи.
  Войсковые части должны были блокировать массив к вечеру. Спецгруппам надо было обнаружить базу и связать диверсантов боем. Основные силы подойдут на звук выстрелов, задерживая всех, кто попытается вырваться из загона.
  
  Волкодавы
  
  Диверсантов на базе, со слов Кащея, было пятеро, считая командира. Вход в бункер располагался на склоне поросшего лесом оврага, по дну которого протекал ручей. Подходы к бункеру были заминированы и наверняка имелись приборы наблюдения — типа перископов. Да и на кого-либо из диверсантов имелась вероятность наткнуться. Поэтому, двигаться приходилось осторожно.
  Заметив в траве проволоку немецкой противопехотной мины, Егор понял, что они уже пришли. Подав знак другим, он стал осторожно обследовать окрестность, ища безопасный проход к оврагу. Выйдя на его край, он отыскал взглядом два молодых дубка, росших, по данной Кащеем примете, напротив входа. Где то должен быть запасной выход на поверхность. Но пленный диверсант о нём ничего не сказал и по видимости не знал. Приборов наблюдения пока тоже не заметили.
  Маловато, конечно, для правильной зачистки по два бойца на одного диверсанта. Но пора вспугнуть дичь — не лезть же самим к ним в берлогу. Егор выдернул чеку из лимонки и скатил её по склону. После взрыва заглянул в овраг — нет движения. Совещаются. Но такие серьёзные долго мешкать не будут — пойдут на прорыв.
  Между деревьями приподнялась крышка люка и из него вылетела дымовая шашка и следом граната. После разрыва в дыму окутавшем подлесок мелькнуло несколько теней. Возможно пули оперативников успели кого то зацепить, но на месте не остался никто. Судя по ответному огню, разбегались они веером, но один бежал молча — в том направлении, куда исчезла одна из теней, стрельбы не было. Егор предположил, что командир приказал отвлечь от себя погоню и бросился за ним следом. После рывка притормозил и прислушался — не выдаст ли себя противник. И тут заметил дрожащую ветку. Припав к земле, взглянул в ту сторону и увидел под нижними ветвями подлеска осторожно ступающие ноги. Приказано взять живым — потому очередь по ногам. Но из-за неудобной позиции взял слишком низко и только спугнул. Гад встал за дерево и ответил той же монетой и тоже мимо. Начались кошки-мышки в лесу. И мышка активно отстреливалась. Егор мысленно загнал клиенту острый кол между глаз — так учил его дед-пластун. И визави заметно занервничал — зачастил и всё мимо. Егор вообразил себя заходящим на добычу справа, а сам привычно пошёл слева и старая боевая магия опять сработала — волчара палил в его мыслеформу и остановился только тогда, когда в его затылок врезалась рукоятка вальтера.
  Связав лапы волка удавкой, Жора удовлетворённо вздохнул и с новым интересом прислушался к звукам охоты его товарищей. Похоже, что всё шло по плану.
  
  Лучше чёрт знакомый
  
  Не зря чуяло сердце скорую встречу с паном Станиславом - думал Егор, продолжая свою беседу с уже обжившимся в кутузке Кащеем. Тот дал ему объяснение найденным в бункере английским фунтам. Были они, вестимо, с монетного двора Гитлера, но выглядели не хуже настоящих, которых повидал Жора у задержанных контрабандистов в бытность свою ментом.
  Проныре Кащею поручили в Абвере доставить эту валюту пану куренному, дабы заинтересовать его в продолжении сотрудничества и согласования его акций с операциями Абвера.
  - Тебе, Кащей, надо заработать помилование по расстрельной статье. Поможешь взять Станислава — будешь ещё небо коптить.
  - Отдам тебе, начальник, этого мокрушника на блюдечке с золотой каёмочкой — сам их не люблю.
  Забрав вора-предателя под расписку, старший лейтенант Донсков отбыл в командировку.
  И вот они оба в уже знакомой пивной. Заказав пару пива, деловой Кащей заигрывает с буфетчицей и просит её пришить ему оторванную пуговицу. Та слегка побледнела, когда он выложил пресловутую пуговицу на прилавок.
  - Приходи ко мне домой - там и пришью.
  - Шепни адресок…
  - Порядок, командир. Хлебни пивка, зажуй сухариком.
  
  ***
  
  «Сама понимаешь, коза, что таких лавэ я тебе не доверю», - внушал Кащей торговке: «Мне их под расписку отдать велено — шибко серьёзными людьми — такими серьёзными, что голову мою оторвать им, что муху прибить».
  - Ладно, передам хозяину. Что он решит, то с вами и сделают.
  - Напугала, дура. Я и сам страшный. Скажи, браток.
  Жора только хмыкнул в ответ.
  - Приходите завтра в моё заведение — после обеда.
  - Пошли, Кащей. Нам бы это бабло тоже сгодилось.
  «Не шали, мальчик — попадёт не по детски!» - забеспокоилась торговка.
  
  ***
  
  - Пару пива! Ну? (в полголоса)
  - На здоровье! В костёле ждут пожертвований. (тихо) Скажите, что хотите крестить близнецов.
  Через полчаса они входили в униатский храм. Святой отец одобрил похвальное желание поскорей окрестить новорожденных и повёл гостей в ризницу, дабы обговорить подробности. А там уже дожидался пан Станислав с паркером наготове и с двумя личными «инкассаторами». У святого отца, кроме креста, был маузер. Его первым раб божий Егорий и отправил к отцу небесному, чтобы под ногами не путался. Одного телохранителя пришил доверенной ему по такому случаю финкой опатриотившийся Кащей. Второй схавал маслину от Жоры и больше не рыпался. От всего этого местный столп национализма впал в ступор и не дёргался, когда его вязали.
  
  Дороги
  
  Когда Анджей увидел на улице Жоржа в советской форме, его первым желанием было — пристрелить предателя! Но пистолет раньше оказался в руке у Жоры и он, поцокав языком, добавил: «Иди, куда шёл...» И Анджей пошёл — впереди у него была война с коммунистами в родной Польше и неизбежная гибель его дела и его самого — честь офицера не позволила сдаться.
  А Егору предстояло пройти и Польшу и Германию, пустить кровь «вервольфам» и литовским «лесным братьям» - его война закончилась нескоро.
  
  ***
  
  Не зря Егор ещё до войны заработал значёк парашютиста. Понадобился и этот навык, когда потребовалось ликвидировать разведшколу Абвера на территории Польши. Сведения о ней были получены от сдавшихся её выпускников. А проводить операцию планировалось с участием отряда Армии Людовой.
  Приземление на ночной лес не было приятным, но Жора справился с вынужденной акробатикой на дереве и стянул с него парашют, чтобы его убрать с глаз долой.
  Явка ему была назначена у сторожа в помещичьем саду. Там его уже ждал связник отряда. И на следующую ночь Егор встретился с его командиром. Его ровесник Ян был в том же звании — поручник соответствовал старшему лейтенанту. Он знал задание в общих чертах. Егор познакомил его с подробным планом.
  Разведшкола была небольшой и располагалась в помещичьей усадьбе посреди старого парка. Панский дворец был прямоугольным в плане и штурмовать его следовало с торца — меньше окон — меньше амбразур для стрельбы.
  Первая штурмовая группа проберётся к левому от парадного входа торцу здания, а с началом её прорыва, двигавшаяся параллельно вторая, под прикрытием огня группы прикрытия, вдоль фасадной стены отправится к парадному входу. Проникнув внутрь, обе группы развернутся в соответствии с планом здания и полученным заданиям. Главное — это захватить картотеку, архив и другие документы, попутно уничтожая сотрудников и курсантов.
  Обговорили расположение двух групп прикрытия с пулемётами — по диагонали — чтобы контролировать все наружные стены. Группа прикрытия со стороны штурмовых групп брала на себя атакуемый торец и фасад, оппозитная — две другие стены.
  Ночью сняли часовых у ограды парка, проникли на его территорию, прикололи дополнительно пару патрулей подкараулив их за деревьями и к четырём утра были уже на исходных позициях.
  Обе штурмовые группы приблизились к торцовой стене и сходу запустили гранаты в окна первого этажа. После взрывов, помогая друг другу — подсаживая и подхватывая, бойцы первой группы, руководимой Егором, проникли внутрь и тут же ринулись вглубь здания, сея смерть и разрушение гранатами и автоматными очередями. А вторая группа, под командой Яна, двинулась вдоль стены к парадному входу, под прикрытием пулемётного огня по окнам фасада. Чтобы стрелять из них по наступающим с правой руки абверовцам пришлось бы сильно высовываться, но группа прикрытия такой возможности им не оставила. Из парадной выскочила охрана. Часть её положили автоматным огнём и на плечах оставшихся ворвались в здание. Каждая пара бойцов знала свой маршрут. Граната в дверь помещения, после взрыва — внутрь в нижнем уровне и в стороны, поливая огнём все углы. Главное было — не дать уничтожить документы.
  Уйти не удалось никому. Пару сотрудников взяли живыми и несколько мешков секретных бумаг нагребли. Глядя на это богатство, Егор от души пожал руку Яну и принял его приглашение отметить победу как следует у него на базе. А теперь надо было быстро смываться, попутно сбивая со следа германских ищеек.
  
  ***
  
  Разгромленный рейх капитулировал, отгремели победные салюты, но не все гитлеровцы с этим смирились. Вервольф пытался мстить оккупационным войскам и Егор занимался профилактикой, выявляя их лёжки с запасами оружия. Они предпочитали снайперские винтовки и мины. Могли навестить и немцев идущих на сотрудничество с комендатурой.
  Действовать приходилось, в основном, в городских условиях, среди чужого, иноязычного населения. Разговорник и словарь поселились в его полевой сумке — скромных школьных знаний немецкого было явно недостаточно. Но постоянная практика давала результат. Приятнее всего было практиковаться с молодыми вдовушками, но много времени отнимала охота за малахольными сиротами-переростками и их матёрыми эсэсовскими наставниками.
  Комендатуры обеспечивали комендантский час и патрулирование. СМЕРШ занимался зачистками. Действовали разбившись на оперативные тройки — так было удобнее. Проверяли любые развалины, чердаки и подвалы, промзоны и парки. И везде можно было нарваться на мину или засаду.
  На сей раз обследовали заброшенную фабрику, сильно покоцаную бомбёжкой. Шли осторожно, остерегаясь растяжек и снайперского выстрела - всего можно было ожидать в таком месте.
  У двери в большой корпус остановились. Егор крикнул по-немецки предложение всем выйти и в первую очередь женщинам и детям — хотя откуда им здесь взяться? Но формальность требовала. Захлестнул удавку на дверной ручке и, встав сбоку от проёма, дёрнул. Открыто и не заминировано. Бросил в помещение лимонку. Сразу после её взрыва, старшина скользнул на получетвереньках внутрь и влево. Егор повторил его маневр, но вправо. Младший сержант остался контролировать ситуацию снаружи.
  Внутри был длинный коридор, хорошо освещённый через большие окна. Ничего подозрительного, что бы заслуживало немедленной очереди. Егор крикнул сержанту: «Входи!» Оставив его у входа, двинулись вдоль стен — Егор у внутренней, старшина у наружной, подныривая под окна, чтобы не светиться снаружи.
  Дойдя до двери, Жора лягнул её сбоку каблуком и тут же подбросил внутрь гранату. После взрыва ввинтился следом в нижнем уровне. Не зря извёл боеприпас — свежий трупак с MP-40. Заглянувший старшина приказал сержанту: «Ракету!» и тот выскочил во двор, вытаскивая ракетницу.
  Занятое небольшое помещение представляло собой род шлюзовой камеры с постом — в противоположной стене была солидная дверь и её успели запереть. Но, когда Егор покинул комнату, старшина умело метнул в стальную дверь противотанковую гранату. В пыли и дыму после её взрыва не видно было ни хрена, поэтому очередь пошла веером. Пока Жора перезаряжался, отработал старшина. Когда дым рассеялся, предстало поле битвы — шестеро жмуров с автоматами и на дальних нарах один трясущийся «гитлерюгенд». «Ком, кляйне швайн!» - сказал ему Егор.
  
  Ловушка для негодяев
  
  Эмигрантское правительство Польши в Лондоне, прославившееся в основном тем, что сбежало из своей страны в 1939-м и спровоцировало изначально обречённое восстание в Варшаве — ради своих политических дивидендов, желало продемонстрировать неприязнь польского населения к советским оккупантам и неэффективность нового польского правительства во главе с коммунистами. Для этого оно слало директивы Армии Крайовой с требованием ударить по Красной армии. Но изрядно пощипанные аковцы не рисковали связываться с боевыми советскими частями. Поэтому, было решено избрать для атаки безоружную цель, а именно — эшелоны демобилизованных советских солдат, едущих на Родину из Германии. Под обстрелом они могли лишь прибавить ход, чтобы побыстрее проскочить опасный участок, так как опытные бойцы в них были не вооружены. А новая польская власть действительно была не способна охранять железные дороги на полной их протяжённости.
  Товарищ Абакумов узнал об этих подлых акциях немедленно и приказал быстро провести операцию возмездия, которая надолго отобьёт желание у подлецов повторять такие выходки.
  Срочно был подготовлен поезд-приманка замаскированный под эшелон с демобилизованными. Паровоз и теплушки были изукрашены соответствующими лозунгами, а железнодорожные станции получили информацию о его движении с соответствующей же литерой. Но вместо безоружных дембелей в него погрузились до зубов вооружённые смершевцы. И теплушки были подготовлены особо — вдоль стенок их сложили мешки с песком на высоту сидящего человека. В некоторых из них, за закрытыми дверями, были оборудованы пулемётные гнёзда из таких же мешков. Время следования через лесистые районы было выбрано ночное, а на крышах теплушек были установлены прожектора, прикрытые откидными портретами Сталина.
  Капитан Егор Донсков взглянул на часы и сказал машинисту: «Ну, трогай помаленьку». И паровоз потащил состав с бокового пути сортировочной станции на восток — в сторону польской границы.
  Короткая летняя ночь, одинокий фонарь паровоза, голос гармошки из открытой двери теплушки. Катят домой беспечные кацапы. Кто как доедет — польская рулетка покажет…
  По лихой команде ротмистра разом ударило автоматическое оружие. А дальше всё пошло не так, как прежде. Локомотив начал тормозить, вспыхнули прожектора, слепя стрелков, затрещали в ответ пулеметы, взмыли в небо осветительные ракеты, заливая всю округу своим мертвенным светом. А за световой завесой выпрыгивали из теплушек безжалостные охотники, растекаясь по местности и стреляя по всему, что подаёт признаки жизни.
  Ротмистр отдал команду на отход и ни одна команда в истории не выполнялась с большей охотой, чем эта и даже раньше, чем она прозвучала. Но эти кацапские черти ломанулись в лес на плечах отступающих.
  У немцев за всю войну в стреляющий лес рисковали соваться только специально обученные егеря и то только после тщательной разведки. А с таким боёвники Армии Крайовой столкнулись впервые, да ещё и ночью! Непреклонная решимость преследователей подавляла беглецов.
  Эти новые москальские дьяволы стреляли на слух и не мало так положили жолнежей, преследуя их с полкилометра, пока последние рыцари вольной Польши не разбежались веером.
  Под утро, собираясь на лёжках, ошеломлённые боевики вместе подсчитывали тех, кого на их глазах убили, и вспоминали, кого последний раз видели живыми, по ходу вкуривая, что к железной дороге соваться теперь — смерть!
  
  ***
  
  Когда к Егору на конспиративную квартиру привели телеграфиста с местной железнодорожной станции, замеченного в подозрительных связях, он поколачивал паршивца, рассказывая ему про Сибирь, пока тому не стало наплевать на великую Польшу от можа до можа и он не покаялся в излишней болтливости с неким Мареком и его квартирантом.
  Наблюдая за квартирой Марека, Егор с удивлением признал в квартиранте своего старого знакомого — Анджея. «Вот не сидится тебе спокойно после войны, паразит», - подумал Жора и, отправив на чёрный ход старшину, а сержанта - под окна, сам позвонил в дверь. Отпихнув назад открывшего ему Марека, он вошёл в гостиную, где за столом Анджей угощался трофейным шнапсом. «Добрый день»,- вежливо поздоровался с ним Жорж, взводя курок вальтера. Ротмистр дёрнулся за пистолетом, но тут же выронил его, получив пулю в руку. Но гордому польскому офицеру сдаться было невозможно и он выхватил левой рукой из кармана бриджей гранату, кольцо которой было привязано к ремню. «Мать твою!» - крикнул Егор и, толкнув на аковца хозяина, вылетел из комнаты. «Дурак упёртый!» - прокомментировал он взрыв.
  
  Леший им брат
  
  После перевода в Литву, Егор занялся тамошними «лесными братьями», терроризировавшими советских активистов. Они действовали независимыми малыми группами по 6-10 человек, что затрудняло их обнаружение. Оперативный поиск их баз и складов был осложнён антисоветским настроем части населения, не желавшей помогать сотрудникам. Другая же часть была запугана подпольем. Часто отряды лесных братьев действовали под видом милиционеров или чекистов из соседнего района, используя советскую форму и говоря по русски - чтобы сбить со следа и с целью антисоветской провокации.
  СМЕРШ перешёл к аналогичной тактике и стал создавать ложные отряды «лесных братьев», чтобы выйти на связь с подпольем. Они сами проводили антисоветские акции и ждали реакции от местного отряда — заманить его в засаду было конечной целью таких действий. Ложные отряды формировались из местных негласных сотрудников, в том числе и из перевербованных подпольщиков.
  Егор курировал один такой отряд, принимая участие в его действиях под видом немого контуженного, уча потихоньку литовский.
  Очередная демонстративная акция. Обстреляли сельсовет, дав его сотрудникам пострелять в ответ и смыться. Потом разгромили и сожгли помещение.
  После этого завалились на подозрительный хутор и потребовали у его хозяина поделиться продовольствием с борцами за независимость, предлагая расписку по которой дорого заплатят после скорого прихода англо-американских союзников. Куркуль был скуп, отбояриваясь тем, что у него самого сын в лесу.
  - Врёшь, предатель! Всё коммунистам отдаёшь! Тащите его во двор — там и кончим!
  - Да вы что делаете? Разве это по христиански?
  - Снимай сапоги, свинья! Зажарим тебя на угольках твоего поганого хутора!
  - Мой сын командир отряда и с вас за всё спросит!
  - Где он с нас спросит — в НКВД?
  - Сегодня ночью должны были прийти за припасами, но вы в селе нашумели — поостерегутся теперь. Но они поблизости.
  - Смотри, если врёшь — на твоих собственных кишках повесим. Как докажешь, что наш?
  - Идите к брошенной мельнице — он придёт туда на вас посмотреть. Знать ему дам.
  - Отдай нам половину припасов!
  - Хорошо. Потом отслужите.
  - Ну, ты наглый!
  - Поторопитесь — скоро солдаты наедут. Внук вас проводит.
  - Ну смотри, старый, если сдашь — из ада достанем!
  Расположились в виду пресловутой мельницы и стали ждать гостей. И, таки, дождались, хоть и не быстро. Явился один с офицерской выправкой, но остальные наверняка были поблизости и держали их на прицеле.
  Взаимно представились — только псевдонимы. Поговорили о международном положении, в свете которого была неизбежна война Запада с советами. Похвастались друг перед другом своими акциями. И договорились о совместном налёте на местную электростанцию. Гостю понравилась идея оставить коммунистов без света. Как говорил их Ленин: «Коммунизм — это советская власть, плюс электрификация всей страны».
  - Помножим коммунизм на ноль!
  - Вот только взрывчатки у нас нет. Склад вместе с базой накрыли чекисты. Еле ноги от них унесли — плотно обложили гады.
  - Не беспокойся, брат — моего запаса хватит. Немецкие ещё припасы.
  - Хорошо, сверим часы!
  В предрассветный час отряд Егора должен был снять часовых — это представление с ними было уже отрепетировано. Местный отряд, затем, доставит взрывчатку на территорию станции — там их и накроет засада.
  Отыграли первую часть представления — на публику, которая глазела на него из камышей во все бинокли. А теперь — добро пожаловать с подарками!
  Пятеро с рюкзаками. Остальные, очевидно, остались на стрёме — ничего, ими займётся облава, которая уже выпрыгивает из грузовиков на двух параллельных дорогах и разворачивается в цепи, которые скоро сомкнутся.
  Незадачливые диверсанты были изумлены, когда их новые коллеги и ожившая охрана объекта навели на них оружие.
  Командир попытался застрелиться, но Егор отобрал у него пистолет. «За свои дела надо отвечать», - сказал немой с русским акцентом.
  Другие умирать не захотели.
  
  На круги своя
  
  После упразднения СМЕРШ не все волкодавы нашли себя в мирной жизни, но Жора просто перенёс свою войну на фронт борьбы с послевоенным бандитизмом, вернувшись в уголовный розыск своего родного Ростова, который ещё с дореволюционных времён слыл одной из двух, на пару с Одессой, криминальных столиц нашей страны. Попадались среди бандитов и бывшие полицаи — скучать было некогда.
  Зайдя перекусить в вокзальный буфет, Жора застал там любопытную картину — буфетчица и две бабы, торговавшие на вокзале тыквенными семечками, лупили тощего мужика. Увидев знакомого мента, они хором загалдели, требуя арестовать ворюгу. Присмотревшись к клиенту, Егор опознал в нём Кащея.
  
  — Сбежал что-ли, лишенец?
  — Скостили срок за сотрудничество.
  — И тут ссучился.
  — Не гони, начальник, блатные базары. Новую жизнь начинаю!
  — Да, вижу уже!
  — Ну, бес попутал — привычка. Детство тяжёлое было — сам знаешь.
  — У всех тяжёлое. Кто тебе не велел за ум взяться?
  — Вот и возьмусь! Угостишь пивком — ради этого?
  — Ну, ты оборзел! А — ладно! Наливай, Люба…
  
  Такой ловкий пройдоха как Кащей мог стать ценным агентом в уголовной среде и этот случай не стоило упускать. Тем более, что обстановка в городе была тревожная — волна бандитизма не спадала. Бандиты были в изобилии обеспечены трофейным оружием. Население не чувствовало себя в безопасности — каждого могли убить за получку в кармане, или за часы на руке. Нужда толкала на преступления бесшабашную молодёж, но и фронтовики не всегда находили себя в тяжёлой послевоенно жизни, привыкнув на фронте решать проблемы одним движением указательного пальца. В городе действовало несколько организованных банд, совершавших налёты на магазины по вечерам, чтобы забрать дневную выручку и ходовыми товарами они тоже не брезговали. А сберкассы они брали обычно в обеденный перерыв. Автотранспорт для дела они захватывали выбрасывая шофера силой и под угрозой оружия, а могли и убить. Члены банд, в свободное от налётов время, могли быть обычными трудящимися и даже членами партии, поэтому без широкой сети осведомителей выследить их было невозможно. А люди преступного мира могли узнать многое, например: кто у кого купил оружие, кто сбывает краденный товар, или покупает на чёрном рынке что-либо дорогое и тому подобное, наводящее на интересные размышления. Жора знал Кащея с детства и помнил, как тот всё время возился с железками и с моторами — за умелое обращение с чужими замками его в первый раз и замели. Умел он и водить авто-мото транспорт. А вот это подсказывало интересный ход, так как самая наглая банда потеряла в последнем налёте своего водилу, застреленного постовым.
  Кащей был калач тёртый и артачиться при предложении ему о сотрудничестве не стал — только запросил аванс на обустройство в городе, после долгой командировки на лесоповал.
  — Посмотрим, чего ты стоишь. Потрись среди деловых и напомни им о своих талантах — может предложит кто в долю войти.
  — Проставиться для возобновления знакомства солидному человеку надо бы…
  — Это кто у нас солидный? Ты что ли? Хату сам найдёшь — мне светиться с тобой не к чему. Это тебе на харчи — карточки уже отменили. Слыхал про то в лагере?
  — На политинформации трубили о достижении — с трудом верили в такое, через два года после войны.
  — Эх, на работу бы тебя, дурака, пристроить, да ты мне у блатных нужен. Иди уже. Надыбаешь что полезное — дашь знать через Любу.
  ***
  Похоже, что самая опасная банда завелась на территории его отдела, — думал Жора, обходя свой район. Сначала все принимали её работу за действия нескольких банд — уж очень она активна и разнообразна в выборе объектов для налётов. Но экспертиза пуль и гильз, обнаруженных на местах преступлений, показала, что используются одни и те же стволы. Причём, при налётах на его территории бандиты были в масках, а в других районах — обходились без них. Вывод — они местные и боятся, что их могут узнать. Жора уже напряг всю свою агентуру — и мелких жуликов и проституток, но больше всего он рассчитывал на Кащея — у того до войны масть была покрупнее — не козырный, но всё же валет. И поди ка-ж, не подвёл курилка!
  Через две недели позвонила Люба и сообщила следующее: «Приходил твой тощий. Сказал, что на денежную работу устроился. С тобой покалякать есть о чём. Завтра к шести, в тошниловке у базара». В назначенный час Егор пристроился с кружкой пива в углу темноватого зала. Минут через десять к нему подгрёб Кащей с парой пива и таранью в кармане. «Как король английский — ждать себя заставляешь», — сказал Жора, отбирая у него рыбу.
  — Задержался — совещание было на работе. Начальник у меня строгий — из военных.
  — Да, ты что! — Старшина, орденоносец!
  — Стырил с чемоданом?
  — Боевые награды — в СМЕРШе служил.
  — ?
  — Коллега твой…
  — Будем посмотреть. А где его увидеть можно?
  — В охране на железке — сутки через двое дежурит.
  — А хаза где?
  — У бабы его хата в частном секторе.
  — С поличным надо брать. Колоть такого бесполезно.
  — Вестимо — не наш брат.
  — Какие планы на работе?
  — Мануфактуры дефицитной вагон для промкооперации подогнали — ВОХР отдельный пост у него выставила. Завтра заказчики разгружать будут, и дальше — их забота.
  — По дороге остановите и угоните?
  — Как водится.
  Расспросив все подробности у Кащея, Жора поспешил в отдел — готовить операцию. По договорённости с председателем артели, их водителя заменили на сотрудника отдела борьбы с бандитизмом. А за КПП сортировочной станции полуторку ждал «Виллис» с операми, который и последовал за ней ненавязчиво.
  Швейная артель была надомная, то есть работницы шили одежду по месту их жительства, а сама артель располагала зданием, где находились лишь склад и контора. И было это здание на окраине среди одноэтажных домишек частного сектора. Там и выкатили деловые братки на дорогу тележку с кирпичами. Полуторка вынужденно затормозила. Водила высунулся поорать на обормотов и увидел направленный на него наган.
  — Выметайся!
  — Уже — жизнь дороже!
  — Правильно.
  — А вот и кавалерия!
  Это прыгали из взвизгнувшего тормозами «Виллиса» опера. У шофёра в руках тоже появился наган. Но урки были бывалые и сдаваться не собирались. Отстреливаясь, они бросились в заросший кустарником лог. Опера, чертыхаясь, полезли за ними. Только водитель успел подстрелить своего визави. Вероятно, что ещё кого-то удалось легко ранить. Но погоня закончилась ничем. Оставалось дождаться, когда банда соберётся на хазе и под утро её взять.
  Обложили дом плотно и с улицы и с огородов. Ставни были закрыты, но автоматчики держали их под прицелом. По информации Кащея, теперь в доме могли быть четверо мужчин, считая его самого.
  Егор и трое оперативников пробрались в сад, благо собаки во дворе не было, и ждали не выйдет ли кто по нужде. И дождались — в вышедшем Жора узнал Кащея. Показался ему из-за куста крыжовника и поманил к себе.
  — Как там?
  — Нажрались с горя.
  — Сильно?
  — Умеренно.
  — Кто где?
  — Бугор с бабой в спальне — видишь два окна справа? Шестёрки — в зале с окнами на улицу.
  — Пошли — покажешь.
  Осторожно вошли в дом и разделились — Егор с Кащеем — в спальню, опера — в зал. Вспыхнул свет ярких трофейных фонарей прямо в похмельные бандитские рожи с чёткими командами следом: «Не двигаться! Руки на виду! Медленно встать!»
  Лицо главаря показалось Егору знакомым, но он не успел ещё сообразить, кто это, как бандит метнул что-то, блеснувшее в луче фонаря, в его напарника, выхватив это из-за воротника рубашки. Не успел он выдохнуть: «Сдохни, сука», как Жора, на автомате, всадил в него пулю из своего «Вальтера». Шестёрки беспокойства не доставили, только один из них пьяно заржал. А в мёртвом главаре Егор, включив свет, узнал своего сослуживца по Германии. Кащей был тоже готов — погиб за Родину бывший предатель.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"