- Вставай, лежебока! - мама Агра игриво потрепала за щеку свою спящую дочь, - сегодня работы много!
- Неужто, лодка вернулась раньше обычного? - зевая, спросила юная Ллель, на ходу сбрасывая сорочку.
- Какая лодка! - мама Агра хлопотала вокруг дочери, помогая той одеть рабочее платье, - Корабль приплыл! Сбился после шторма с курса и пристал к нашим берегам, капитан сам с Севера!
- Север! - восторженно прошептала Ллель. Еще ни разу в своей жизни она не видела людей из таких далеких краев. Ее старшие братья говорили, что на Севере есть горы, на вершинах которых лежит снег - он в тысячу раз холоднее морского дна, цвет у него белый, словно молоко, но когда он тает под солнцем, то превращается в воду. Ллель думалось, что люди на Севере должны быть такими же необычными, как их горный снег.
Быстро повязав на волосы ленту, девушка вместе с матерью спустилась по крохотным ступенькам вниз, в трактир, где каждый сантиметр был занят уставшими моряками; они без перерыва наполняли свои кружки медовухой и теплым грогом, рассказывали местным рыбакам о посещенных странах, с удовольствием ели шкворчащее мясо. Ллель было непривычно видеть так много посетителей в старом семейном трактире. Девушка с удивлением вдохнула воздух: знакомый запах свежевыловленной рыбы вдруг исчез и заменился другим, странным, тяжелым, будто бы железный меч расплавили в вине.
Мама Агра громко позвала ее из кухни, и Ллель в мгновение ока оказалась рядом с матерью.
- Ты чувствуешь этот запах, мама? - спросила девушка, раскладывая сыр по тарелкам.
- Не отвлекайся на запахи, - сурово произнесла мама Агра, - сходи к отцу и попроси принести вина из погреба, эти бедняги совсем замерзли!
Ллель удивилась, как можно было замерзнуть в море, когда они живут там, где есть снег?
Отец вместе с сыновьями выкатывал бочки и наполнял стальные кружки моряков. Ллель ставила кружки на поднос и разносила по столам, пока ее мать со стряпчими готовила еду. Все происходило в бешеной пляске, неудивительно, что пробегая мимо одного из столов, обессиленная девушка случайно споткнулась и пролила вино на моряка. Сидевшие рядом с ним товарищи принялись громко смеяться, да и сам матрос, казалось, ни капли не рассердился.
- Я прошу прощения, сэр, - в глазах Ллель заплескались слезы, - Я сию же секунду все уберу, я уверена, у моего отца найдется сухая одежда.
- Пустяки, - улыбнулся мужчина, - это всего лишь мелкое пятно. Принеси мне лучше еще вашего вина, взамен того, что ты пролила.
Присев в поклоне, девушка рысью кинулась в погреб, надеясь, что мама Агра не увидела эту глупую сцену. Сказав отцу, что моряки хотят еще вина, Ллель стала нетерпеливо ждать, пока папа и братья наполнят посуду.
- Похоже, капитану и вправду у нас нравится, - усмехнулся Юка, самый старший из детей, - раз он требует принести ему вторую кружку вина.
- А ты знаешь, как выглядит капитан? - спросила Ллель.
- Конечно! Вот он сидит, - Юка указал на человека, на которого несколько минут назад Ллель пролила вино. "Глупая, глупая Ллель" - подумала про себя девушка, аккуратно, стараясь не расплескать ни капли, неся поднос с ценным напитком к столу.
- Принесла, - обрадованно произнес капитан, забирая кружки с подноса. Ллель подивилась тому, насколько молод он был, едва ли старше Юки. Волосы у него были светлые, длинные, сплетенные в косы, а глаза - голубые, как осеннее небо, красивое, лазурное, но ледяное. Кожа Ллель была намного темнее его, ей показалось это необычайно странным, она и не знала, что есть люди с такой белоснежной кожей. Все моряки были похожи друг на друга, но капитан отличался, был он коренаст и могуч телом, руки у него были большие и сильные. Ллель очень хотелось до него докоснуться, она подумала, что он такой же холодный, как снег на горах в его стране.
- Найдется ли у вас место для всех моих друзей? - спросил девушку капитан, - Они могут спать и в трюме, но изголодались по кроватям, которые не качает. - Он внимательно посмотрел на нее, задержав взгляд на ее желто-карих, как янтарь, глазах.
- У нас должно хватить комнат, сэр, - поклонившись, ответила Ллель и поспешила раствориться среди требующих больше напитков матросов, чтобы капитан не заметил выступившего румянца на ее щеках.
Целый день юная Ллель усердно трудилась, помогая матери, отцу и братьям как можно лучше устроить сбившихся с пути моряков. Наконец, когда они разбрелись по комнатам, Ллель развязала ленту, убрала ее с волос и спустилась к морскому берегу, соленый воздух на песчаном берегу был ее любимым спутником. Она сидела на песке, с наслаждением чувствуя, как пенные волны укрывают ее ступни теплой водой. Последний луч солнца осветил берег и скрылся за горизонтом. Ллель зажмурилась от удовольствия, с шумом вдыхая соленые брызги и слушая южный ветер.
Когда она открыла глаза, рядом с ней стоял капитан.
Девушка, испугавшись, подхватила юбки и молниеносно поднявшись на ноги, прошептала:
- Простите, капитан, я не знала, что вы здесь.
Она поклонилась и собралась оставить его, но он взмахом руки остановил девушку:
- Останься. Я не хотел напугать тебя.
Ллель застыла на месте, не зная, как себя вести. Ей редко доводилось оставаться наедине с мужчинами, только лишь с братьями, да с отцом.
Капитан смотрел в даль, его мысли блуждали где-то очень далеко, там, куда не летают чайки, куда не доплывают корабли.
Ллель вдруг стало невыносимо грустно. Она не могла отвести взгляд от молодого капитана, а он, казалось, и вовсе не замечал ничего вокруг. Тихо развернувшись, она направилась к трактиру. Подойдя к деревянному помосту, она оглянулась: капитан все также стоял на берегу, его длинные серебряные волосы развивались на ветру.
Да, капитан был молод, но зрел не по годам. Корабль, пострадавший во время шторма, нуждался в починке, поэтому могучий северянин, заручившись помощью отца и братьев Ллель, много часов теперь проводил с ее семьей. Иногда он рассказывал о своих приключениях в открытом океане, но большую часть времени он проводил в молчании, сосредоточившись на своей работе. Ллель возила ему и остальным морякам еду и горячий грог на рыбацких лодках, каждый раз с надеждой, что заговорит с ним, но она всегда так быстро уходила от него, он пугал ее своим холодным взглядом.
В один из дождливых дней, капитан что-то чинил в трюме и не мог увидеть, как возле бортов его корабля бьется крохотная лодка, которую Ллель пыталась удержать на плаву. Он поднял голову лишь тогда, когда услышал звон тяжелого колокола на палубе и крики матросов: "Человек за бортом!"
Глупая девица, куда смотрела ее мать, отпуская с провизией в шторм?! Моряки кидали веревки, но девушка в страхе и панике отмахивалась от них. Капитан разбежался и прыгнул за борт, мягко разрезав темные волны. Он пытался доплыть до Ллель, но черная вода все дальше и дальше уносила ее. Набрав в грудь по-больше воздуха, капитан нырнул, и под водой, ощупью, нашел ее руку, ухватил ее так крепко, словно это было самое ценное сокровище в его жизни, подплыл к кораблю и схватился за одну из веревок, сброшенную матросами. Она кашляла, давилась водой и задыхалась воздухом, но была жива, дышала, плакала, прижимаясь к его груди.
Он укутал ее в теплые пледы, привезенные им из родного Севера и налил в кружку остатки вчерашнего вина.
- П...простите м...меня, с...сэр, - Ллель дрожала от холода, страха и стыда, зубы ее стучали о стальной ободок кружки.
Капитан беззлобно усмехнулся, глядя на нее и дал ей кусок зачерствевшего хлеба: - Это, конечно, не стряпня в трактире, но тебе нужно съесть хоть что-нибудь.
Он внимательно изучал девушку, пока она жадно поедала свою скудную пищу. Черные волосы мокрыми прядями облепили ее изможденное, худое лицо, смуглая кожа на щеках разгорелась огнем; она руками вытирала беспрестанно бегущие слезы. Ему вдруг стало бесконечно жаль эту до смерти перепуганную девчонку. Он присел на колени подле нее и ладонью провел по раскрасневшимся щекам. От неожиданности она перестала плакать и теперь смотрела на него широко раскрытыми глазами. Он никогда в своей жизни не видел таких теплых глаз, они, казалось, согревали его больше, чем пламя от огня в камине.
Как только его белые пальцы коснулись ее лица, сердце Ллель неистово забилось, словно хотело за одну минуту отбить все удары, отпущенные ей жизнью. Ей показалось, что холод в его небесно-голубых глазах стал медленно таять, и вот они уже раскрашены ясной летней синевой.
- Зачем ты снарядила лодку? - строго спросил ее Альв, продолжая водить пальцами по щеке. - Тебе прекрасно известны вестники шторма.
- Вам нужно было поесть, - прошептала Ллель, тяжело дыша.
Он вновь усмехнулся и взял ее маленькие, все в мазолях, руки в свои. Ллель поморщилась, представив, как неприятно, должно быть, ему чувствовать ее шершавые ладони, но капитан поднес ее ладошки к губам и нежно поцеловал их.
- Глупая, - улыбнулся он, - разве я не вижу, как заботишься ты обо мне, даже непогоды не испугалась и беснующегося моря. Ллель, я не тот, кем ты меня видишь.
- Откуда вам знать, каким я вас вижу? - горячо произнесла девушка. - Вы благородный, сильный, смелый...
Альв засмеялся горестным смехом.
- Милое, прелестное, наивное дитя! Когда же ты успела разглядеть во мне столько?
- О, я знаю вас! Я вижу это в ваших глазах... - юная Ллель, крепко сжав ладони Альва, впервые за все время увидела, что он смотрит, наконец, на нее. Никто больше не тревожит его мысли, в эту минуту он полностью принадлежит ей. Она хотела, чтобы этот вечер длился вечно, чтобы пламя свечи не угасало никогда, чтобы полумрак этого трюма навеки стал ее домом... Но время неумолимо, что-то колкое промелькнуло в его взгляде и капитан Альв выпустил ее из своих объятий.
- В глазах правды нет, - обреченно проговорил он и быстро покинул трюм.
Ллель показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Альв вернулся за ней. Шторм утих и теперь она могла плыть назад к берегу. Капитан сопровождал ее до самого трактира, поддерживая за локоть, так как она была все еще слишком слаба после своего падения. Его прикосновение было острым и ледяным, Ллель отчего-то подумалось, что он был зол на нее. Всю дорогу до ее дома они не проронили ни слова, и лишь только она ступила на порог и упала в объятия матери, капитан едва склонил голову в знак приветствия и поспешил к лодке.
Девушка, проводив Альва взглядом, не смогла сдержать слез. Она горько плакала, уткнувшись в материнскую шаль. Мама Агра сочувствующе гладила ее по голове, думая, что все эти слезы означают лишь страх от пережитого шторма.
- Я ненавижу корабли! - шептала Ллель сухим от слез голосом. - Ненавижу корабли, пусть будут прокляты эти берега, трюмы, борты, лодки!
- Полно тебе, будет, - тихо произнесла мама Агра, - сама виновата, плыть в такую погоду!
- Ох, мама, - девушка заплакала еще сильнее, - если бы я только утонула в этом море! Если бы только!
- Да что же ты такое говоришь?! В своем ли ты уме, Ллель? Успокойся, отдохни немного, приведи мысли в порядок и все наладится, вот увидишь.
Но слезы все текли и текли, и все также продолжала девушка проклинать молодого капитана и его корабль.
Вскоре у Ллель и вовсе не осталось сил, и она устало упала на кровать, чтобы, наконец, забыться тревожным сном.
Она проснулась на закате. Небо было расчерчено красно-оранжевыми полосами, а из открытого окна доносился родной шум моря.
Ллель медленно встала с постели, затем подошла к зеркалу и внимательно посмотрела на свое отражение. Что сделал с ней этот приезжий капитан? Она себя не узнавала; все было прежним, но глаза теперь стали печальные, тоскливые и безотрадно темные. Исчезло тепло и отражение показалось ей жутким, неестественным. Девушка не переставала спрашивать себя, как, за один день, мог так почернеть взгляд.
Внезапно, Ллель поняла, что краски ее глаз выцветали на протяжении всех этих месяцев, что Альв провел на берегу. С каждым его безразличным вздохом, с каждой усмешкой и с колким словом, он превращал ее сердце в лед.
Она прислушалась к морскому прибою. Он звал ее, в криках чаек, в шуршание листвы, в тихом вое южного ветра, он ласково шептал ее имя, словно читал молитву. Ллель выглянула в окно и увидела Альва, стоящего на песчаном берегу. Длинные волосы серебрились в лучах заходящего солнца, взгляд его был направлен за горизонт. Таким она увидела его в первый день их встречи: сильным, храбрым и холодным, как снег на вершинах гор в его стране. "В глазах правды нет" - отчетливо слышала она его шепот. Только в глазах и есть правда, подумала Ллель, неотрывно смотря на капитана.
Альв резко обернулся, будто бы взгляд юной Ллель обжег его. Он быстро зашагал в сторону трактира. Девушка в смущении отпрянула от окна и, повинуясь внезапному порыву, отворила дверь комнаты.
Капитан стоял на пороге, глаза его сияли с такой невероятной силой, что, казалось, освещали все вокруг подобно солнцу. Он глубоко вздохнул, намереваясь сказать что-то, но так и не решился.
Ллель сжимала от волнения кулачки, не в силах поднять на него взгляд.
Молодой капитан осторожно подошел к ней и обнял, так нежно и крепко, как обнимают, когда расстаются навсегда. Он пах вином и морской солью, Ллель жадно вдыхала его запах, моля всех богов, чтобы он остался. Пусть корабль разобьет волна, пусть матросы его предадут, только бы он остался. Словно услышав ее мысли, Альв улыбнулся. Затем он мягко отстранил ее и в полном молчании покинул комнату.
Он отталкивал лодку от берега, когда еще раз решил посмотреть на ее окно. Ллель с жаром писала что-то, не поднимая головы от письма. Капитан тяжело вздохнул.
Этой ночью на корабле его никто не видел.
Юка разбудил ее ночью, жестами приказывая ей молчать. Она мельком взглянула на письменный стол, проверяя, лежит ли там ее письмо. Ллель послушно была тиха и нема, но смотрела на брата с опаской. Он вывел девушку из трактира и пошел вместе с ней по одной из извилистых лесных троп, что ведет на отвесную скалу. Отойдя на большое расстояние от дома, Юка заговорил:
- Прости, что пришлось это сделать.
Обрадовавшись, что теперь она может говорить, Ллель беспрестанно стала задавать вопросы:
- Куда мы идем? Зачем так рано? Что за тайну ты хранишь, Юка?
Первые лучи солнца окропили темное небо. Ллель увидела, что они шли прямо к обрыву, под которым неистово бились волны. Вдруг ее брат остановился и крепко сжал ее руку.
- Он пришел ко мне вчера и все рассказал.
Ллель почувствовала, как сердце ее замерзло и перестало биться. Голова ее закружилась, ладонь в руках Юки затрепетала.
- Он не мог поступить иначе, - продолжал юноша, - он попросил уберечь тебя от ненужного горя.
Ллель сверкнула невыплаканными слезинками в глазах.
- Его зовут Альв, - проговорила она, пытаясь высвободить руку, - и он должен знать, что я...
Юка еще крепче сжал ее запястье:
- Милая сестра, он и так это знает. Именно поэтому он и пришел ко мне. Ллель, в его глазах правды нет.
Только в них и была вся правда - душевной болью отозвалась эта мысль. Ллель расслабила ладонь и повернула голову в сторону горизонта. Море утопало в утренней дымке, казалось, будто волны смиренно качают белые, как снег, облака.
Корабль уплывал в даль. Уже скрылся в тумане покатый деревянный бок, растворились за горизонтом очертания моряков, и лишь могучая фигура капитана Альва долго еще стояла перед черными глазами юной Ллель.