Уют у очага
и всполох дьявольского пламени.

Современные жернова -
к ним тянутся провода.

Клубком угрей
и жалящей смертельной искрой...

Здесь мир другой,
здесь мир стоит на кухонном столе.

Пески белоснежные,
опасно сладкие...

Соль в зиндане тёмном
спит и ворчит.

Вода вскипает в сумасбродном толстопузе,
брызжет паром,
выпуская струйкой дым.

Мы придадим истории форму
чаши из библейского ковчега,
добавим к прозрачной пустоте
изумруд морей.

Пусть жизнь кипит
и наливается рассказом в чаше.
Круги пойдут
от одинокого весла.

Добавим кисловато-траурной
лимонной дольки.
Рассказ готов,
закрыты веки.

И мир со вкусом изменится,
с волшебным зельем из простого магазина.

В стеклянной капле солнце
мы зажжём.

Бетонные холодные брикеты
в шалаш земной мы превратим.
Глоток - и ковёр
покрылся изумрудною травой.

Родился ветер -
тёплый, ласковый, родной...
Из детства он принёс
пропитанный улыбкой детскою восторг.

Я разбежался,
роняя клетчатые тапки,
Я босиком бегу, 
и вдруг я ощутил тот самый бег.

Я прыгнул с городского,
серого обрыва в тень,
ту, что вместила весь мой прошлый век.

Разбился я на множество кусков,
и в каждом режущем осколке -
одиночество и грусть.

Порезался, и каплей
истекают набранные годы.

Я с каждым шагом становлюсь быстрей.
Вот мне уже тринадцать лет...

Ещё один бросок -
и утопаю я в больших ладонях детства.

Весь мир большой,
и я бегу к началу.
Вот и дверь.

За ней шумят те, кого давно уж нет.
Я постучусь, пока держу в руке я чашу,
и прошлое, сотворённое на кухонном столе,
подарит мне немножко счастья.

Ведь не вернуться мне,
не отворят на стук мне дверь.