Награда принадлежит ему, и никто не сможет вырвать её из рук. Прошедшее землетрясение явило её миру здесь, на Равнинах Сети, неподалеку от Великого Утеса, к северу от реки Идрин, рядом с которой, как говорят, прилегла отдохнуть сама Берн. Очевидно, сон её был беспокойным. Легкий укол боли, или незначительный зуд, или же выходящие газы Великой Богини сотрясли землю не более чем две недели назад, обнажая туннель, или пещеру, в узкой скалистой расщелине. Его находку. Если честно, он наткнулся на неё лишь потому, что заметил движение на равнинах и предусмотрительно спустился в ущелье. Равнины прокляты, чудовищные рулландарасы, пожирающие человеческую плоть, всегда бродят неподалеку. Итак, он получил свой приз. Хотя, не он один. Некто шныряет рядом: проныра, которого так тяжело раздавить. Услышать подобное от него, от Дорина Рава - многого стоит. Отнюдь не каждому Квон или Тали довелось составить ему достойную конкуренцию в искусстве грабежа и убийства. Эта так называемая "Гильдия Ассасинов", откопанная им в последние годы, на проверку оказалась не более чем шайкой ублюдков и наемных головорезов. И ни одного истинного специалиста. Это вызывало отвращение. Многие подвиги Апсалар, королевы воров, или смелость Топаза, становились любимыми темами для песен менестрелей. Мелочная жадность, чудовищная жестокость, и жалкое коварство - вот все, что он нашел среди местного преступного мира. Если его вообще можно было назвать подобным образом. Ему приходилось признать, что их навыки, в конце концов, все же соответствовали минимальным требованиям предъявляемым ремеслом вымогательства, шантажа, воровства и наемных убийств. Но это не то чтобы останавливало его от использования их некомпетентности во имя личных выгод. Несколько точно выполненных ударов, и их монеты находили свое место в перевязи на его груди. Эта же перевязь поддерживала набор клинков и мотки веревки. Он всегда считал, что веревок много не бывает. Он провел большую часть ночи, сидя на корточках в жидких зарослях длинной пустынной травы, терпеливо наблюдая за темным провалом. Но так ничего и не увидел. По ноге, обутой в сандалий, скользнула охотящаяся змея. Мошки и клещи впивались в его плоть. Цепляясь за ткань рубашки, вверх по телу шмыгнула шустрая ящерица. Не удержавшись на скользкой от пота шее, она провалилась за прикрытую тканью броню, которую он носил, словно вторую кожу. Однако, он даже не шелохнулся. Его соперник все еще никак не проявил себя. И вот, как только лучи восходящего солнца поцеловали край узкого хребта, вблизи затененной пещеры послышался грохот камней. Он стиснул зубы. Каким-то неведомым образом ублюдку удалось проскользнуть. Очень хорошо. Он пойдет следом. Словно собака, он пройдет за негодяем до самой цели. Самое меньшее, чем поможет ему парень - первым напорется на любые скрытые во тьме опасности. Он скользнул к устью пещеры. Сгорбившись и приготовив клинок, он спустился вниз. Только оказавшись внутри, он остановился, чтобы прижаться к одной из неровных стен. Он прислушивался к окружающим звукам, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Впереди послышался шорох ткани, коснувшейся камня. Он чувствовал дорогу. Путь вниз по склону, покрытому мелкими рассыпавшимися камешками, закончился узким проходом, заваленным глыбами камня. Древние, огромные блоки какой-то неизвестной ему породы. Он оглядел царящий вокруг мрак. И куда делся этот Худом-проклятый ублюдок? Воздух прорезал резкий звон, донесшийся спереди, словно от удара металла по камню. Однако, звук быстро стих. Он прижался к стене - не мог ли его выдать слабый свет позади? И он бросился вперед. Коридор закончился у стены, которая поддерживала служившую дверью плиту из той же незнакомой породы. Плита стояла под углом, загораживая проход, но оставляя небольшую щель с краю. Она тянулась сверху донизу, образуя у самой земли узкий проход, в который запросто мог протиснуться худой человек. Чертов парень пробрался туда первым! Он опустился на колени перед трещиной, только чтобы вздрогнуть от заплесневелой вони каких-то давно мертвых существ. Неподвижный воздух был ледяным. Необъяснимо. На камне проступили сверкающие кристаллики льда. Вздрогнув, он просунул в проем руку. Вторая рука задела край плиты. Символы, вырезанные на голом камне, извивались под его пальцами. Охранные чары. Глифы. Могила. Или склад. Прямо здесь? В центре нигде? В конце концов, это не остановило его соперника. Он скользнул в щель. Поднявшись на ноги, он смел вековую пыль. Казалось странным, что мелкий песок и гравий еще не засыпали трещину. Однако, все эти размышления отмел прочь золотистый свет, лившийся откуда-то спереди. Это же наш ублюдок. И вот он - твой шанс! Он вытащил еще один нож и скользнул вдоль стены. Его дыхание облачками пара клубилось в странном холодном воздухе. Потолок пещеры был низким. Возможно, это был давно позабытый подвал или гробница. Мрак поглощал все вокруг, заставляя лишь догадываться о форме помещения. Может быть, оно было овальным. Низкое пламя глиняной керосиновой лампы давало лишь немного слабого света. Стены поблескивали от инея. Сама лампа покоилась на каменной платформе, возвышающейся в центре комнаты. На каменном блоке восседала огромная, почти гигантская, фигура. Существо подалось вперед, положив руки на платформу с лампой. Волосы создания были длинными и пепельными, словно сталь. Они свисали вниз спутанными прядями, совершенно скрывая облик своего хозяина. На плите, прямо перед существом, валялись останки какого-то мумифицированного животного. Дорин решил, что это, наверное, обезьяна. И где его соперник? Прячется за камнем? Должно быть, у него железные нервы. Он набрал воздуха, чтобы позвать парня, но прикусил язык, когда мумия непонятного зверька сдвинулась с места. Странное создание копошилось в пыльном мусоре, покрывающем каменную плиту. Шустрыми длинными пальцами, оно подхватило нечто, очень похожее на тонкую деревянную плитку и помахало ею в воздухе, разбрасывая вокруг пыль и ледяную стружку. Труп метнулся вперед, ударяя по плитке и заставляя её вернуться обратно на каменный стол. Дорин крякнул от удивления. - Не лезь, - выдохнуло создание. Его голос был подобен скрипу древесины. Труп поднял голову, показывая клыки и ярко сверкающие глаза. - Я чувствую ветер, - пробормотал он. - Эта щель пускает сюда мышей, тараканов и прочих... вредителей... - Высокая фигура повернула голову, чтобы устремить взгляд своих неестественных глаз прямо на Дорина. - Ну, входи - раз уж явился. Взгляд создания скользнул немного влево. - И ты. Дорин развернулся, чтобы увидеть своего соперника. Он был рядом все это время! Проклятый маг! Мальчишка был невысоким и молодым. Темная кожа выдавала в нем уроженца Дал Хона. Молодой? Ну, не старше меня. Маг не отличался красотой. Лицо его было сморщенным, а усы и бороду заменяли жалкие кустики редких волос. Он носил свободные темные одежды, грязные и рваные, и опирался на трость, которую держал совсем не как оружие. На гримасу, проступившую на лице Дорина, он ответил улыбкой, обнажившей желтые неровные зубы. Дорин сделал шаг в сторону, чтобы оказаться лицом к лицу с обоими присутствующими. - Ты - Джагут, - самодовольно обратился вновь прибывший к хозяину комнаты. Поза огромного существа оставалась неизменной. Он опустил голову. - Мне кажется, это очевидно. Дорин ощутил удовлетворение, так и веявшее от ухмылявшегося далхонца. Существо - или Джагут, или Джаг, совсем такой, о каких слышал Дорин - сделал широкий жест рукой. - Входите, входите. Чувствуйте себя, как дома. У нас в распоряжении все время мира. Это заставило Дорина замереть. В отличие от его соперника, который без колебаний вышел вперед. Юнец склонился над огромным блоком, внимательно изучая рассыпанные по нему деревянные плитки. - Ты делаешь расклад, - подвел он итог. - Еще одно чрезвычайно проницательное наблюдение, - саркастически заметил Джаг. Дорин обошел своего соперника. Почему он так смел, или, напротив глуп, чтобы подставлять спину? Думает, что я не стану действовать в присутствии Джага? Жалкая бравада, значит. Он остановился рядом с далхонцем. Пускай попотеет. Прищурившись, чтобы лучше рассмотреть что-то в тусклом свете лампы, молодой парень разглядывал покрытые пылью карты, прижав к губам тонкий палец. - Это ослабило тебя на некоторое время. Одна толстая бровь слегка изогнулась. Губы раздвинулись, сильнее обнажая желтые клыки. - И правда. Дорин бросил быстрый взгляд поверх деревянных карт - артефакты были огромны, как и их хозяин. Скрытые в тени фигуры и изображения, нарисованные на картах, представляли для него мало интереса. Однажды, его мать наняла предсказателя, чтобы узнать его будущее... крики женщины перебудили всех соседей. После этого никто больше не читал колоды для Дорина Рава. Темнокожий юнец потянулся к ближайшей планке, но животное - теперь Дорин видел, что это существо было больше обычной обезьяны или мартышки. Может быть, это был нахт с южных островов - оттолкнуло его руку прочь. Оно пробормотало нечто, звучавшее устрашающе. Что-то вроде "Доан медо". В ответ, далхонец отшвырнул его лапу. Парочка устроила настоящую потасовку, отталкивая руки друг друга, покуда Джаг не издал раздраженное рычание. Он отшвырнул животное подальше от юноши, откуда неугомонный зверь принялся корчить далхонцу рожи. Мальчишка отвечал существу злобными взглядами. Наконец, Дорин набрался мужества. Откашлявшись, он спросил. - Что ты имел в виду, когда говорил обо "всем времени мира"? Джаг склонил голову, словно признавая вопрос справедливым. - Это место - мое убежище. Никто не должен знать о его существовании, - он поднял руку, словно бы извиняясь. - Теперь, когда вы пришли сюда... вы больше не сможете уйти. Дорину пришлось сделать над собой усилие, чтобы сохранить равнодушный вид - спрятать собственные мысли. Широкий рот существа растянулся в улыбке, полностью обнажая клыки, и оно рассмеялось. Низко и язвительно. - У тебя ничего не вышло, друг мой. Он постучал по плите своим толстым желтым ногтем, вернее было бы даже назвать это когтем. Прищурившись, Дорин изучал массивный блок черного камня. Кажется, он был около трех шагов в ширину. Поверхность покрывал сложный извивающийся узор, инкрустированный серебром. Нечто гуманоидное лежало в окружении группы замысловатых охранных чар и сигилов. Дорин отступил от того, что, на его взгляд, было каменным саркофагом. Его? Тем временем, далхонец исследовал комнату, тыкая своей тростью в дальние углы. - Ну, ладно, - рассуждал юноша во тьме. - Полагаю, мы должны обустроить свое жилье, - найдя выступ, тянущийся вдоль стены, он ткнул в него палкой. С грохотом, громко отдавшимся от стен пещеры, вниз посыпались какие-то предметы. Джаг раздраженно нахмурился. - Должны? - Прости, - юноша поднял небольшой треснувший горшок, вылепленный из простой коричневой глины, и повернул его. - Кажется, тут лежали твои самые ценные сокровища? Где-то в глубине глотки Джага заклокотало рычание. - Грубые подношения, к твоему сведенью. Далхонец вернулся к своим исследованиям. Нахт спрыгнул с саркофага и теперь таскался за парнем, передразнивая каждое его движение. Дорин прислонился спиной к стене. Той самой, где располагался туннель, приведший его в камеру. Должен ли я попробовать выйти через дверь? Как вариант. Он сделал шаг вверх по туннелю. В беспросветной темноте он ощутил монолит каменной плиты, заменявшей дверь. Щель все еще была там, однако теперь она казалась слишком узкой для его плечей. Он что, действительно смог пролезть здесь? Как, во имя Королевы Тайн... Вернувшись в камеру, он обнаружил, что Джаг снова склонился над своими картами. Его длинное лицо нахмурилось от замешательства. - Твоя кровать здесь? - крикнул далхонец откуда-то из темноты. Джаг выдохнул, издавая долгий шипящий звук, и сжал пальцами виски. Облокотившись на каменный саркофаг локтями, он прорычал. - Полагаю, мне придется тебя убить. Юноша выступил из мрака, постукивая своей тростью. Он говорил легко, словно происходящее его совсем не интересовало. - Но ведь тогда ты снова окажешься один, правда? Далхонец остановился рядом, и Дорин разгоряченно прошептал. - Во что ты нас втянул? Мальчишка - он ничуть не младше меня, напомнил себе Дорин - окинул его раздосадованным взглядом. - Я шел за тобой. Дорин стиснул зубы. - Мне казалось, это я... - Прошу, - пророкотал Джаг. - Избавьте меня от своей грызни. Дорин распахнул свой плащ, чтобы продемонстрировать свои кинжалы. Далхонец вскинул брови. - Ты можешь? - Если кто-нибудь... - Если ты так говоришь. Не мое дело. - И что же тогда твое дело? - Ох, немного того, немного другого... Вот. Я нашел это. Он просунул между ними тонкую деревянную коробочку. Дорин прикрыл её. - Что это? - Понятия не имею. И он отправился блуждать снова. Дорин понял, что тощий парень начинает раздражать его не меньше, чем хозяина комнаты. Далхонец заглянул через плечо сгорбившегося Джага, изучая карты. Дорин наблюдал за нахтом, который прыгал за спиной юноши, покуда его уродливая волосатая морда не показалась над плечом парня. Вид этих лиц, каждое из которых было уродливее и меньше, чем предыдущее, вызывал у Дорина головокружение и тошноту. - Расклад не читается, - объявил далхонец. Помассировав лоб кончиками пальцев, Джаг подавил раздражение. -Очевидно. - У тебя тут есть кое-что, чего я никогда прежде не видел. - Я сам их сделал. - Они, кажется, никому не присвоены. Кулак Джага опустился на крышку саркофага. Захрустели кости. - Ты от меня отстанешь! Далхонец отшатнулся и фыркнул. - Просто хотел помочь. - Пос хоэл очь, - передразнил нахт. Молодой маг попытался ударить несносное создание, но оно оказалось слишком юрким и потому быстро отпрыгнуло в сторону, бормоча нечто, слишком напоминающее смех. Юноша бросился на зверька, используя свою трость, словно дубину. - Что с нами будет? - спросил Дорин. Джаг снова начал растирать свои виски. - Умрете, полагаю, - донесся его голос из-за рук. - И лучше бы это произошло поскорее. Я уже жалею об этом. Где-то во тьме раздались шипение и вой. Джаг вскочил на ноги, яростно жестикулируя. - Я пытаюсь думать! Пронесшаяся по пещере волна силы отшвырнула Дорина к стене, выбивая воздух из его груди. Комната застонала и затряслась. Пыль взвилась вверх, словно поднятая ураганом. Она застилала все вокруг. Дорин лихорадочно вглядывался сквозь туман, кашляя и тяжело дыша. Схватившись за грудь, он был не в силах выпрямиться. О, Боги! Простое раздражение едва не уничтожило меня! Во мраке, влажный кашель перешел в булькающие хрипы, которые сменились последними предсмертными вздохами. Маленький нахт выступил из завихрений пыли. Существо пожало плечами, что выглядело почти по-человечески. Джаг развернулся к Дорину и поднял палец. - Один момент. Огромное создание встало, согнувшись почти вдвое. Его голова задевала свод тонувшего во мраке каменного потолка. Грузно, Джаг потопал прочь. Дорин и нахт наблюдали, как существо исчезает во тьме. Спустя некоторое время, до них донесся резкий ошеломленный рык. - Его здесь нет... Дорина аж перекосила от злобы и зависти. Проклятый мальчишка! Он играл с нами все это время! Я ему голову оторву. Никто не смеет обращаться так с Дорином Равом. Прямо перед ним стоял нахт, и Дорин понял, что сделает. А почему бы и нет? Я же все равно что мертв... Он схватил зверька за шею и прижал лезвие ножа к его подбородку. - Выходи! - позвал он. - У меня тут твой дружок или домашний зверек. Или кто он там! На мгновение, зверь застыл. Возможно, испытав удивление или недоверие. А потом он просто обмяк. Существо повисло в его руках, словно уже умерло, и Дорину пришлось подхватить его, чтобы удержать. Ублюдок треклятски тяжелый! Джаг выступил из мрака. - У тебя что? - Отпусти меня. Или я перережу ему глотку. Черты Джага исказила прежняя нечитаемая улыбка. Он покачал головой. - Ты... убъешь... его? - существо беззвучно рассмеялось. Вернувшись к саркофагу, Джаг оперся на него руками, а затем опустил на них подбородок. - Отлично. Предлагаю тебе сделку. Если заберешь это создание с собой - я дам тебе уйти. Дорин уставился на хозяина пещеры, совершенно удивленный. Что, во имя Худа...? - Мы согласны, - послышался из темноты голос далхонца. Это заставило Дорина вздрогнуть. Нахт вернулся к жизни. Извиваясь и выкручиваясь, он с легкостью освободился из рук Дорина. Сорвав деревянную коробочку с его пояса, существо бросилось на молодого мага. Джаг снова оглядел их парочку оценивающим взглядом. Яркие желтые глаза скользнули от Дорина к его компаньону. Хозяин пещеры погрозил магу пальцем. - Ты... ты ходишь путями, которых я не видел многие годы, - сияющий взгляд застыл на Дорине. - Боишься ли ты хоть чего-то? Есть ли предел у твоей смелости? - и он снова рассмеялся, махнув рукой. - Ну да ладно. Скатертью дорожка! По крайней мере, теперь у меня будет хоть немного покоя и тишины. Хотя мне кажется, что без этих стен мне их не дождаться!
Дорин направился назад. - Дверь, - прошипел он своему... кому? ...соучастнику? - Полагаю, не является препятствием, - ответил юноша. Нахт ехал на его плече, маниакально усмехаясь ртом, полным острых, словно кинжалы, зубов. Дорин пошел прочь. Боги, что это за создание? Дверь была на прежнем месте. Однако, щель оказалась проходимой. Нахт первым рванул в отверстие. Он бормотал и махал рукой, призывая их последовать. Мучимый подозрениями, Дорин опустился на корточки. Широкое, узкое, а потом снова широкое? Джаг должен был позволить им войти. Должно быть, он очень скучал. Темнокожий юнец скользнул через отверстие. Дорин бросил последний взгляд на пещеру, словно ожидая внезапного нападения после затишья, но ничего не увидел. Очень хорошо. Возвращайся к своему ледяному мраку и молчаливому раздумью. Счастливо оставаться, вот что! Снаружи царила тьма - не та, что наступает перед грядущим рассветом, но та, что собирается, когда сгущаются сумерки. Здесь, на дне узкого ущелья, мрак был плотнее. Дорин лицом к лицу столкнулся с юношей, который теперь стоял, выжидая. Его трость была воткнута в землю прямо перед ним. Одной рукой он, словно уснувшего ребенка, держал свернувшегося нахта. Самое уродливое существо на свете. - Ну... - начал Дорин, прочищая горло. - Скажи что ли, как тебя зовут? Брови далхонца взлетели, словно он был поражен до глубины души. - Зовут? - его взгляд метнулся к скале. - Ах... зовут, - он улыбнулся и поднял палец. - Ву! Меня зовут... Ву. Да, Ву... А тебя? Дорин почувствовал, как сжимаются в ниточку его губы. Если собираешься использовать псевдоним, неплохо хотя бы придумать его загодя! Он уже подумывал о вымышленном имени для себя - может, его детское прозвище? Но Жердь совсем не соответствовало впечатлению, которое он желал производить. Других имен в голову не приходило, и потому в конце концов он выпали собственное: - Дорин. Далхонец - Дорин никак не мог заставить себя называть юношу Ву - задумчиво кивнул. - Хорошо, хорошо. Ну... это было забавно, но мне нужно идти. Очень занят, знаешь ли. Пользуюсь большим спросом. Дорин прищурился. Он переложил руки поближе к перевязи. - Идти? Мы должны решить, как разделить... Но чертов парень уже начал растворяться в сумерках. Проклятые маги! Как же он их ненавидел! Его руки скользнули вперед и два клинка пролетели через исчезающую фигуру юноши. Прежде, чем маг совсем растворился в воздухе, на лице его застыло удивление. - Восхитительно! Они бы достали меня... стой я на прежнем месте... Маги! Садками опаленные крысы! Дорин извлек свои ножи, проверяя их края. Только маги вечно ускользали от него. Он оглядел темные скалы. Сейчас... они оказались вдали от любого нормального места. Время осталось. Он найдет его. Было лишь одно место, куда мог направиться маг. Ли Хенг. Если бы он не последовал за ним вниз, то поймал бы Худом проклятого вора здесь. Со временем.
*** Сидя в своей комнате, Джагут махнул рукой, заставляя плиту снова запечатать вход. Затем, он вернулся к изучению древних рисунков, раскинутых перед ним - тех, что были созданы тысячи лет назад. Приподняв брови, он выпрямился, откидываясь на спинку стула и поглаживая подбородок. - Ну-ну... Можешь прислать еще парочку по своему безнадежному глупому делу, - он изучал мрак перед собой, словно тьма скрывала в себе ответ. - Почему эти двоим должно быть лучше, чем тем, кого ты посылал на смерть прежде? - Джаг снова подождал, склонив голову набок и вслушиваясь в тишину. Затем, его плечи поникли, и он опустил голову. - О... Очень хорошо. Ворча, он поднялся и побрел во мрак, не тронутый тусклым светом лампы. Треск и лязг эхом разнеслись по комнате, словно кто-то копался в хламе, после чего Джаг вернулся, ставя на каменную плиту огромный потрепанный шлем. Решетчатое забрало смотрело прямо на него, и существо снова село, вздыхая. - Итак? - требовательно спросил он. - Твоя беда, Готос, - пришел из бронзового шлема слабый, задыхающийся голос, - в том, что ты сдаешься слишком быстро. Готос презрительно фыркнул. - А твоя, Азасани? После долгого молчания, шлем ответил. Его голос звучал почти печально. - Наша беда в том, чего мы не можем.