Остров нежити

/Новогодняя сказочка/

   В далеком далеке, на большом материке была страна, да богатейшая. Богатейшая да раздольнейшая.

   И от раздольности не заметили люди добрые, люди добрые да беспечные, как паутиной стало страну затягивать.

   Появилась там нежить, злая да коварная. Призраком бродила по странам другим, да не прижилась, множилась да выветрилась. А в стране большой да раздольнейшей, от богатства ли или от глупости, а уцепилася. Написана про то сказочка, "Бесы" называлася, да мало кем читалася - в расчет принималася. А нежить начала плести сети тонкие, сети тонкие да прочные, да и опутала заводы и фабрики.

   Да и то сказать, той страны большой царь-то, батюшка, не забыл обиды давешней, сабли вострой да неправедной и пошел в моря-дали окраинной войной, кровавой да не всамделишной.

   А нежить тут как тут, на крови пучится, да сети дергает, да в них заманивает. А кто с нежитью хоть чуть-чуть спутался - тот пропал совсем, нипочем тому уже не выбраться, только вид один человеческий, да и то до поры, до времени.

   И начали запутавшиеся бомбы кидать да людей убивать, да так, что ПРОКЛЯТА была та страна.

   А нежить там растет да радуется, да по всему миру расползается.

   И задумала нежить истребить весь род людской из гнезда своего заграничного.

   Три года шла война, да ничем окончилась.

   В гнезде своем нежить спряталась, да съежилась, а в большой стране не успокоилась. Собрались там ее слуги отборные, злые да завистливые, наветчики да обманщики. И подмяли народных избранников, взяли власть, где обманом, где силою, взяли власть да не успокоились.

   Развязали они войну, не простую, гражданскую, нежить кровью потчевали да приговаривали показательно к расстрелам массовым. Да морили многих еще и голодом.

   Только вдруг у них силы иссякли, палачи без хлебушка обессилели, да и пули как-то неожиданно кончились.

   И повелел тогда Главный Вождь повернуть совсем в обратную сторону, а зачем - объяснять не стал.

   За тот подвиг большой он в стекле лежит, ходят все вокруг да любуются, хотя и вынуты все внутренности, да и по стране он все больше каменный.

   Захотелось и другим того ж, а больше всех Ученику его, которому он сестру свою "в шутку" предлагал, да Ученик почему-то заупрямился, даже от "шутки" такой отказался. Видно просто тогда сильно молод был, а все ж об Учителе больше его подруги-жены заботился. Даже клятву дал своему Учителю, что продолжит его дело как наказано. И продолжил дело его, а портреты всегда подсвечивал, чтобы был Главный Вождь как живой всегда, даже в совсем уже явной нежити.

   А нежить и в гнезде своем зашевелилась, зашевелилась да выросла, даже больше, чем в стране большой, и там тоже главный вождь-фюрер выискался. Но тот проще был, не из дворянского рода-сословия и поглотила нежить страны большой эту выскочку цивилизованную.

   Да вот беда, поглотила, да не заметила, как Ученик забыл дело главное, дело главное и секретное - воспитание себе наследника. А потому и один теперь Главный Вождь лежит да печалится - не передана никому злая сила волшебная. Только все на проклятьи и держится, а проклятье дело тонкое да ненадежное, для палачества и вовсе убыточное.

   И началось тут вождей вырождение. Никого уже Главный к себе не звал, не было Ученика достойнее, да и равного тоже не было.

   И совсем уже вожди жили неделями, истончались сроки правления, да грянул тут оземь добрый молодец, и объявил в стране Ускорение.

   А к этому чуду невиданному добавил двух сестер - Гласность да Демократию, и зажил весело и припеваючи.

   Но не сдюжило Ускорение, не вынесло одряхлевшей нежити, завалилось, и как было без роду, без племени, так и сгинуло без следа и без почестей.

   А без него и сестры стали хилыми, как-то сгорбились до неузнаваемости, да и молодец потускнел совсем, в народ больше не хаживал, отвел себе территорию, пусть и побольше чем Главный Вождь, а все не всю страну.

   Ну да это все только присказка, а сказка только начинается.

   Далеко от деревни большой, от царь-города, за горами высокими, за морями окраинными, жил-был народ неудачливый, неудачливый потому, что маленький. Правда был он не всегда неудачливым, жил на островах рядом с другой страной, но страна та к народу не касалася, почему-то его не завоевывала, а страна та была тоже на островах, на больших, да на ухоженных. Ну да это к делу не относится - это тоже так, вроде присказки.

   Так вот, пока нежити друг друга перебарывали, народ этот маленький жил как всегда, своею рыбою, ни о чем таком не догадывался, все на соседнюю страну надеялся. И вдруг, по какому-то соглашению, не с этим, конечно, народом неудачливым, острова эти маленькие были кем-то отданы большой стране-победительнице.

   И ушел тогда народ маленький, а потому народ неудачливый, в соседнюю страну - побежденную, побежденную да без нежити, а потому, наверное, и свободную. А на этих островах без населения, остались только камни могильный, да и их почти все скоро вывели те, кто прибыл из большой страны - называли их переселенцами, и начали переселенцы хозяйствовать по своему уму-разумению, скоро собрались в кучи удобные. В кучи удобные да компактные.

   А удобнее всего оказалась куча холма туманного. Холма туманного, да ветреного, в океан-море выпирающего.

   И построили в центре холма того бел-дворец, с хоромами да с балкончиком, а перед бел-дворцом площадь бетонная, а за ней стоит кол каменный, о четырех гранях, а на коле том - голова Вождя - всем на обозрение, цвета красного, но серого, да рассыпчатого.

   И маршируют переселенцы перед головой колоннами, отдают ей так называемые почести.

   А дворец не для простых из них, а для избранников-руководителей, руководящих так называемыми массами, или, в крайнем случае, их помощников. И все-то они при должности. А при должности и оклад большой, такой, какой положено, по работе и по ответственности.

   Но их главная тайна не оклады есть, и даже не привилегии.

   Главная тайна - служебная - из двери служебной, универмаговской, тропиночка вырастает в дорожку бетонную. А та дорожка бетонная ведет в подземелье дворцовое. А в подземелье дворцовом и есть их тайна великая. Эта тайна великая тайнее всех тайн. Перед ней и скатерть-самобранка дворцовая - что детство ясельное.

   Вот здесь самая сказка и начинается...

   Знает эту тайну старая женщина.

   Женщина старая, да молодая, желанная, да уродливая - сгорбившаяся Демократия.

   А сестра ее - Гласность, эту тайну и слыхом не слыхивала, хотя видом и видывала.

   Тайну эту сотворил Главный Вождь, и вся-вся она в его книгах расписана, да никем, кроме Ученика не разгадана.

   Сия великая тайна есть! Слушайте! Слушайте!

   Начертал Великий Вождь заклятия - как человеку нежитью стать! И тот, кто прочитает его заклятия - только внешне человек, а внутри - весь нежить! И выдается тогда специальное удостоверение - красное, как кровь, и с головой вождя.

   Но и это полтайны.

   Даже почти не тайна, потому, что почти на виду.

   А главная тайна есть та, что не всегда нужны заклятия Главного Вождя, чтобы человека нежитью сделать. Главная тайна то, что истинной, убежденной нежити стоит только зыркнуть в глаза человеку и готово! В нем поселяется нежить! Сначала, конечно, маленькая, а потом, если с нею не борются, или если нежить ее пестует, она, эта маленькая нежить, изнутри пожирает человека. Одна беда для нежити - не всегда это получается.

   Вот в этом-то и сказка.

Южно-Курильск, Юрий Меркулов

1990 год