Мио Гарик : другие произведения.

Портрет Бога в тёплых тонах

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Роман о поисках любви. Реальная история похожая на вымысел или очень правдоподобный вымысел. В зависимости от компетентности читателя. Все ссылки в тексте рабочие, все имена настоящие. Кто не верит - пусть проверит. Молодая и свободная девушка в поисках любви. Это и просто и не просто. Особенно если учесть, что Она известная фотомодель. Рекламные щиты и глянцевые обложки, поклонники в интернете и всё такое, но... глухонемая красотка - это слишком. Красивая калека, для большинства всего лишь экстремальное развлечение. Она не воспринимает лесть и комплименты, она читает губы и взгляды. Она мечтает. Она помнит один такой взгляд, нежный и обжигающий. Она вспоминает его как упорхнувший момент, как нереализованную возможность, как потерю, как ту самую единственную любовь, которую ищешь всю жизнь и с которой, вдруг, разминешься в суматохе. Может быть, Он уже видел её? Казалось, что видел... Дежавю. Видел единственный раз в жизни и потерял навсегда. Но череда загадочных событий вернула утраченный шанс. Она нашлась, свалилась, будто с неба. Ворвалась в Его жизнь и полностью её изменила. А затем снова исчезла, словно давая возможность понять, что жизнь без неё пуста. Новости пестрят сообщениями об НЛО, туристы фотографируют загадочные узоры в небе, представители науки говорят о параллельных мирах и летающих тарелках, а компетентные органы охотятся за путешественником во времени. Будущее стало воспоминанием, прошлое - ещё не случилось, да и случится ли? А настоящее всего лишь один из вариантов реальности. Но рано или поздно тот, кто забыл - вспомнит, а тот, кто ищет - найдет и тогда, может быть, всё станет на свои места. Бог, в который раз сминает глиняные фигурки и лепит их заново, каждый божий день, подталкивает их друг к другу. Но глина не помнит своей прежней формы. Фигурки проживают свою жизнь в поисках любви, так и не встретившись. Но у Бога много времени и терпения.
  Портрет Бога в теплых тонах. Глав - 23. Отрывок: главы 1-8.
  
  Предисловие.
  
  Я прочел, только что полученное, письмо. Это был ответ издательства, о том, что рукопись принята в печать. Еще хорошо помнится день, когда решился писать. Перебирая старые вещи на антресолях, нашел папку, в которой обнаружились три толстые тетради формата 'А 4' в одинаковых обложках. Обложки пронумерованы от руки: 'Дневник 1', 'Дневник 2' и 'Дневник 3'. Дневники заполнены красивым, аккуратным почерком, записи разбиты по датам, но явно не в хронологической последовательности. Некоторые страницы имеют вклеенные вырезки из газет или журналов. На чтение дневников ушло два месяца. Потом еще столько же, что бы сложить правильную хронологию описываемых событий. В итоге я увидел готовую книгу неизвестного автора, долго пылившуюся у меня на антресолях. До сих пор не понимаю, как эти дневники там очутились.
  Я решился напечатать их, переработав самую малость и почти ничего не прибавив от себя, просто заполнил некоторые пробелы, руководствуясь, где логикой, а где фантазией, и изменил имена героев. Именно поэтому книга издается под псевдонимом, составленным из истинных инициалов настоящего автора. Если автор дневников узнает свою историю, заранее прошу у него прощения. Но что-то мне подсказывает, что действую в его интересах. Многие события, описанные далее, удивительным образом совпадают с реальностью, но есть и такие, которые из неё выпадают. Я сам плохо в этом разобрался и предлагаю читателю сделать это самостоятельно. Истории, относящиеся к разному времени помечены мною датой, как и в дневниках, надеюсь, это поможет. Еще хочется добавить, что многое из не случившегося, но имевшего место на страницах дневников, каким бы фантастическим не казалось по началу, стало реальностью, пока рукопись превращалась в книгу. Вот, пожалуй, и всё что хотелось сказать.
  С уважением к читателю и истинному автору, Г.Мио.
  
  'В иных мирах, в иное время,
  Не уставая удивлять,
  С небес струятся откровенья
  И не дают спокойно спать.
  Инопланетцы удивленно,
  Глядят на сполох в небесах,
  И молятся на ветку Клена,
  В своих неведомых лесах.
  Им невдомек, что мы с надеждой
  На тот же, молимся портрет,
  И носим крестик под одеждой
  Или возводим минарет.
  Мы в небесах узрели тоже,
  Подобно множеству планет,
  Как невесомой кистью Боже
  Смеясь, писал Автопортрет.
  И скажет критик непременно:
  - С оригиналом сходства нет.
  На что, ответит вдохновенно,
  Ему с чужой звезды поэт:
  - В иных мирах ...'.
  (из песни гр. 'К.Л.О.'.)
  
  Глава 1
  
  'Чемодан - святое дело.
  Без чемодана человек как дерево,
  всю жизнь на одном месте'
  (х/ф 'Облако-рай'.)
  
  ...Ну вот, опять хомяк посадил батарейки. Хомяком я, называю радиомышку (должен же быть мужик в доме). Так вот, этот хомяк обитает на компьютерном столике и жрёт батарейки как не в себя. А мне еще надо страниц десять прокрутить в форуме...
  А было всё так же, но... тогда.
  
  Десятое августа 2008 года, воскресенье, день рождения Леры. Киев.
  
  Тогда я двадцати пяти летняя, свободная девчонка (на самом деле мне было двадцать семь, но выглядела я точно максимум на двадцать пять)...
  Тогда я двадцати пяти летняя девчонка откопала на сайте интересную тему в форуме - 'Автопортрет Бога'. Сограждане спорили: есть ли Бог и как он выглядит, как его представить теоретически, в общем, жуть, но попадались интересные мысли. Более всего занимали посты 'истинных верующих', которые выплескивали злость, раздавая оплеухи как агностикам с атеистами, так и инославцам с неверными. Христиане, хоть и были самыми многочисленными, перессорились из-за мелочей, даже не смотря на то, что сходились в 'Главном'. Удивительно сродными были суждения некоего 'Ладана', современного гностика, который писал, что Бог это всего лишь Любовь, но на данном форуме он вряд ли зарегистрирован или того хуже забанен за инакомыслие, своенравие и широту взглядов. Далее несколько страниц занимали злобные выпады 'истинных знающих', которые Ладан с легкостью парировал, а в конце назвал себя 'добрым самаритянином', призывая всех попробовать полюбить его таким, каким он является.
  О Боге он рассуждал легко и непринужденно, как о старом товарище. Что бы понять Бога, по его словам, нужно было стать Богом. То есть, прежде всего, научиться любить бескорыстно, не требуя ничего взамен. И далее десять страниц обвинений Ладана в 'богохульстве'. Вот читала и думала, как трудно признаться в любви, особенно лично себе, но ведь, похоже, всё-таки влюбилась, влюбилась в этого 'Ладана', человека без имени, да и человека ли? Всего лишь забавный аватар в виде пульсирующей кардиограммы. Да короткое 'Ладан' под ним, вот и всё. А справа то, что цепляло, цепляло за душу, за сердце - длинные строчки букв несущие смысл, понятный и близкий, будто предназначенный лично тебе. Он, кажется, тоже запал. Хотелось в это верить. И верилось, иначе к чему эти долгие ночные обмены сообщениями? Откуда волнение при виде мигающего конвертика в углу экрана? Странный роман длился уже почти два года - и ничего. Ни просьб о свидании, ни обмена фотографиями, телефонами - ничего. Ничего кроме стремления быть вместе, только бесконечного стремления.
  Да и чего скрывать, Я никогда бы не решилась на свидание, и Ладан это чувствовал. И вот сейчас никак не могла оторваться от темы, хотя и опаздывала уже, как кролик Кэрола Льюиса. Было начало третьего на часах, а к четырем нужно быть в центре города. Крестница ждала к своему четырнадцатилетию, подарок, слава богу, приготовлен заранее, набор подростковой косметики и жутко дорогой креативный лак для волос дикой расцветки с блестками. Хомяк без новых батареек окончательно потерял контроль. Это знак! Выключив компьютер, быстро переплела две косы в одну (праздничный, парадно-выходной вариант из арсенала моих причесок) и вышла в свет.
  Свет порадовал хмурой погодой и обилием хамов в транспорте. В метро еще так - сяк. Люди, огорченные вмешательством в свое личное пространство стояли, отрешенно уставившись взглядами в невидимую точку, на нужной станции меня услужливо выдавило из вагона (как из тюбика). Кто-то, что-то говорил в след, возможно, мне, возможно не комплимент, но, вот, не успела прочесть по губам. Я потеряла слух в детстве, и в подобные моменты была этому почти рада.
  Еще рада, что меня почти не узнают (женщина с косметикой и без - две разные женщины). Очередной раз улыбаюсь себе другой на рекламе очередного шампуня ?1 в мире. Эта халтура, благодаря длинным волосам, дает возможность оплачивать мои скромные потребности и поставляет неограниченный запас шампуней, лаков для волос, красок и тому подобную продукцию.
  Теперь проехаться троллейбусом три остановки, наверное, успеваю, не хочется опаздывать и бурно размахивать руками оправдываясь. А говорить я не хочу с тех самых пор, когда поняла, что опять могу. Шок прошел, привычка молчать осталась. На остановке было пусто и, вот-вот, почти трогался мой троллейбус. С разбегу вскочила в закрывающиеся двери салона и только тут заметила, что происходит что-то странное. Как одинокие изваяния безразличия, уставившись в окна, сидели пассажиры мужеского, так сказать, полу. Раз, два, три, четыре здоровых мужика. У кабины водителя сбились в кучку растерявшийся кондуктор и крепкая старушка с ребенком. И тишина. А рядом со мной подвыпившая компания недоростков, заигравшись в контролеров, требовала штраф с испуганной женщины. Она, должно быть беззвучно, открывала рот, пытаясь что-то сказать. В этот момент бедняга сильно походила на нас немых, а мы своих не бросаем. Словно мурашки побежали по спине, возникло чувство дежавю, будто так уже было когда-то и я знаю, что надо делать. Трясущейся рукой расстегиваю сумку. Компания заинтересованно наблюдает. Нащупала лаковый баллончик, пальцами сковырнула колпачок. И распыляю подарок в конопатую рожу вожака. Я еще успеваю заметить удивление под слоем синего и блестящего лака, а потом удар и привет - проезд оплачен.
  ...Быстрый водоворот воспоминаний затягивал. Весь сегодняшний день промелькнул как несколько секунд. Чем дальше разматывалась ниточка, тем легче было сосредоточиться на деталях, тем медленнее кружил водоворот. Многое из мелькающего перед глазами (или в сознании) помнить никогда не хотелось, но оно смазанной картинкой вытесняло реальность. И напротив - дорогое и приятное застывало четким фотоснимком. Несколько секунд и новые витки, фиксация и дальше. Было интересно и жутко, новые ощущения завораживали, но страх, как ненадежный союзник, тянул назад, призывал остановиться. Голова кружилась и слегка подташнивало. Вот мелькнуло и зависло, вернувшись, как бы, по инерции особенно приятное воспоминание - Крым, лето, Ялта... стоп! Хотелось остаться, остаться, остаться, море...
  
  Десятое августа, четверг. Ялта.
  
  Море было сегодня не особенно теплым. Без четверти четыре, а народу на пляже почти нет. Данила лежал на спине, волны нахально подбегая, щекотали пятки, солнце играло яркими пятнами сквозь закрытые веки. Пляжный разморенный шум убаюкивал, так хорошо бывало редко и не хотелось что-то менять, куда-то идти. Крики чаек, шелест волн, детский смех. Крики чаек, шелест волн, объявление по пляжу, крики чаек, шелест волн и вдруг... какой-то странный, нечеткий, диссонирующий звук похожий на далекий оборвавшийся крик заставил открыть глаза. Первые секунды от яркого солнца не удавалось ничего разглядеть толком. Красивая девушка с разбитой губой испуганно и удивленно смотрела по сторонам и вдруг, не издав ни звука она, медленно осев на колени, повалилась на гальку совсем рядом. Тяжелая длинная коса больно хлестнула Данилу по лицу. 'Девушка, похоже, без сознания, солнечный удар, что ли, а почему разбита губа, у нее красивая фигурка, особенно в этой позе, - все это крутилось в голове у Данилы, а девушка лежала без движения, - тьфу ты ну ты шины сдуты, что же делают в таких случаях'. Данила перевернул гостью на спину, вытер тыльной стороной ладони ручеек крови с ее подбородка и невольно загляделся на красивое с правильными чертами лицо. Процедура искусственного дыхания привела девушку в чувство. Данила же, наоборот, чуть не лишился чувств. Она открыла глаза. Зрачки расширились, руки дернулись, ладони закрыли испуганное лицо, и она беззвучно заплакала, вздрагивая плечами. 'Чшш... чшш, - как ребенку сказал Данила и глупо улыбнулся, - я Данила, ты кто'?
  Она молчала и успокаивалась, примеряя робкую улыбку, которая подобно пугливому зверьку, то несмело появлялась, то пугливо пряталась. Лицо её было светлым, как и весь облик до мельчайших деталей. Под ровной чертой бровей заволакивающий взгляд смеющихся глаз, живостью своей уступающий только движению губ, чуть припухшая нижняя и строгая верхняя рисовали массу разнообразных улыбок, но всё же глаза улыбались более - аккуратного и чувственного рта. В эти глаза невозможно было глядеть долго, хотя и хотелось, так как неизменно приходило головокружение и холодок по спине, и ещё огромная волна нежности накрывала с головой. Необходимо было отводить взгляд, что бы перевести дух, чтобы не захлебнуться в этой симпатии. Чтобы не пропасть на гребне волны накатившего обожания, внезапно слабея, будто смотришь вниз с огромной высоты. Если же грусть приходила на её лицо, то была это светлая грусть, как взгляд с иконы, и неминуемо всё же ощущение своей вины перед этим взглядом. Красота её проливалась на мир без спроса, совершенно естественно и мощно и нет сил и желания противиться её очарованию. Что-то детское в её облике было одето в грацию опытной женщины, со всеми манящими изгибами и округлостями. И человек пошлый, должно быть, увидит в ней развратную куртизанку с бесстыжей красотой, робкий - богиню, но человек её знающий был бы очень удивлен этому портрету послушного и ласкового ребёнка, с неиссякаемым запасом бескорыстной любви. Красивая, желанная и недоступная она сбивала с ног своим явлением, манила обещанием - взглядом и исчезала, может быть, навсегда, оставив, будто случайно, будто забытая сумочка, в душе вашей осадок сожаления: - 'Бывают же такие!'.
   Сейчас лицо её украшенное испугом и удивлением манило ещё более властно, и Данила отвернулся, спрятавшись в изучении пейзажа. Но как только их глаза встретились снова, этот невинно распахнутый взгляд, как прикосновение, почти объятие, как столкновение выбил почву из-под ног и Данила оробел. Он нашёл спасение, погрузившись в созерцание рук девушки, но понял, что кисти рук, пальцы, блестящие зеркальца ногтей также притягательны и прекрасны, как и лицо. И не менее одушевлены, чем весь сияющий простотой и совершенством облик красавицы. Он не знал где её начало: в нежно красной ли припухлости губ, в рельефе кожи на коленке (похожей на лицо малыша, если прищурить глаза, что бы контуры потеряли отчетливость), в легкой округлости живота, как у статуй индийских гопи, в бледном ли рисунке вен у щиколоток на ногах или в мягкой линии рисующей контуры снежно белого тела. Она была слишком сексуальна и в тоже время слишком инфантильна. Желание обладать ею - на равных соревновалось с отцовским желанием беречь и любить. Казалось, что обнимая её, необходимо бороться с собою, чтоб не раздавить, ни дай Бог, это хрупкое очарование. Он не знал где начало её и где итог, и готов был оставаться бесконечно здесь, бесконечно рядом, бесконечно с нею...
  
  ...Лера сидела в пластиковом кресле, болтая недостающими до земли ногами. Её усадили в сторонке, чтобы не мешала, но хитрюга за полчаса уже метра на полтора передвинулась ближе к съемочной площадке. Видимо, было ей так интересно, что не усидеть. Оля двигалась, словно в танце, под одной ей слышный аккомпанемент, то приседая, то стремительно выпрямляясь в полный рост. Кружилась на месте и вдруг застывала в грациозной позе, и только волосы красивой волной завершали круговое движение, начатое телом. Несколько секунд и новое па завораживающего танца. Двое парней вились вокруг неё, то удаляясь, то приближаясь почти вплотную. Стройная фигурка в почти незримом шелке застывала, на какое-то мгновение и вдруг, стремительным рывком отбрасывала прилипшие фигуры на прежнюю дистанцию. Вот она, словно обессилев, медленно опустилась на траву и замерла, как будто уснула. Парни жадно набросились, щелкая затворами фотокамер.
  - Стоп. Перерыв. - Голос принадлежал мужчине лет пятидесяти. Он сидел в сторонке, словно чужак. Защитный берет, бог знает, какой армии, длинный хвост волос, собранный кожаным шнурком, светлые хлопковые легкие штаны и жилет в пару, причем на голое тело. Чем-то он походил на Стивена Сигала.
  Услыхав команду, Игорь подал Оле руку, помогая подняться, мимоходом чмокнув в щеку. Они давно знали друг друга, и дружили уже более пяти лет. Именно Игорь заметил Олю в городской толпе и как-то умудрился заманить на фото-пробы. Комиссия сразу выделила длинноногую девчонку среди множества претенденток, но практически тут же, её и отсеяли, как только узнали о немоте и глухоте красавицы. Только настойчивость, уверенность в себе и личный метод работы Игоря со своей протеже, помогли убедить комиссию, в правильности первого решения. Это была их первая совместная работа - реклама шампуня 'Pantene pro Vi'. А дальше - больше. Предложения посыпались, как из рога изобилия. Игорь стал единственным мастером, работавшим с Олей. Они помогли друг другу. Мастерство Игоря делало популярной Олю. Популярность Оли приносила известность Игорю. И, неминуемо, завязался роман. Он развивался стремительно, но также стремительно и затих. Сейчас они были просто друзьями, но друзьями настоящими. Многие считают, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна. Что рано или поздно этот магнетизм бросит навстречу друг другу и соединит. Игорь и Оля в прошлом любовниками были, и именно это позволяло в настоящем наслаждаться дружбой, настоящей, без половой окраски. Они познали друг друга целиком и поняли, преодолев все преграды, их разделявшие - то, что связало их, это дружба - сильная и вечная, сродни кровной дружбе брата и сестры. Теперь их многое связывало, но уже не секс.
  Оля откинула волосы за спину и направилась к Лере. Игорь повесил фотоаппарат на шею и пошел к пульту, у которого сидел двойник Сигала, руководитель проекта. Тот поднялся, потягиваясь, разминая спину:
  - Ну, что Гореша, бум снимать еще?
  - Да, Константин Викторович, еще с часок поработаем с сумерками. Вчера день отсняли, у меня снимков двести, у напарника чуть меньше. Сейчас сброшу Вам 'цифру', отобрал кое-что, есть просто фонтан, а не кадры, и дальше поработаю с пленкой. - Игорь подключил камеру к ноутбуку и перебросил несколько снимков. - Вот, рекомендую. Еще немного поюзать в студии, но уже сейчас вижу, что это именно то, что нам надо.
  - Как вы договариваетесь, ума не приложу. - Константин Викторович рассматривал фото на экране. - Что у вас с ней, если не секрет?
  - Не секрет, считайте, что Оля моя сестра. - Игорь действительно так считал.
  - Красивая у тебя сестра. Можно пригласить вас в ресторан, отметить завершение съемок?
  - Я не против, тем более у Леры сегодня день рождения, спрошу у девчонок, - Игорь отсоединил камеру, повесил её на шею и осмотрел площадку, взъерошил ладонью короткий ёжик волос на голове, - пойду, фон переставлю.
  Осветители уже начали возиться с переносками, предстояло установить софиты и пушки по новым точкам. Ассистенты, побросав бутерброды, принялись передвигать огромную конструкцию фона, следуя указаниям Игоря, а он поманил пальцем скучающую Леру, которая некстати вертелась вокруг Оли, мешая работать визажисту. Оля выглядела замечательно, но мало кто знал, как она устала. Вторые сутки съемок, несколько сотен снимков. Жара на улице, плюс жар от освещения, плюс полная импровизация, никаких советов и поправок фотографа она не слышала. За время совместной работы у них с Олей выработалась целая система условных жестов, понятная только двоим. Вот и вся помощь модели. Лера шла к Игорю неохотно и виновато: - 'Нужно её чем-то отвлечь. Чем бы?' - Вдруг что-то произошло, Игорь ничего не заметил, но скорее почувствовал - что-то изменилось. Оля, покачнувшись, упала на траву, все заметили это только благодаря крику девушки визажиста. Через несколько секунд Игорь, опередив всех, уже склонился над лежащей подругой.
  - Принесите воды, быстрее, - Он заметил, что взволнованный крик испугал Леру, которая тут же заревела, - Ничего страшного, просто обморок, наверное, солнечный удар.
  Оля открыла глаза, она лежала на спине, запрокинув голову, вокруг столпились все, кто был на площадке. Взгляд поймал круг встревоженных лиц, над ними кроны кипарисов Никитского ботанического сада, а выше небо, а в небе что-то...
  - Где я, что это? - Подумала Оля.
  - Все хорошо, солнце, ты меня видишь? - Игорь поднял её на руки и понес в тень, к беседке, но на полпути Оля вывернулась, становясь на ноги. Игорь облегченно и шумно вздохнул. - Ух! Ну и напугала же ты нас. Так, хватит, пожалуй, уже почти четыре. Идем в ресторан, нас Константин Викторович пригласил.
  - Да, всем сбор, оборудование по машинам, - Константин Викторович держал на руках хныкающую Леру и как мог, скрывал тревогу, - я настаиваю, первым делом - в медпункт, а потом ... Лера выбирает подарки и приглашает нас всех в ресторан, на свой день рождения! Ура!
  Персонал засуетился, собирая инвентарь. Все были настолько взволнованы случившимся на съемке, что никто не заметил происходившего в небе.
  
  Глава 2
  
  'Всей Вселенной нам творенье -
  будто бы изображенье, книга или зеркало'.
  (Алан Лилльский).
  
  Десятое августа, четверг. Ялта.
  
  - Добрый вечер, в эфире новости. - Диктор сухо перечислил анонсы основных новостей выпуска, эмоционально выделив, то о чем уже поведала бегущая строка - НЛО над побережьем Крыма. - Сегодня около четырех часов пополудни огромное количество очевидцев наблюдали странный феномен. Неизвестный объект дискообразной формы появился в небе над побережьем. Данный объект имел ярко выраженный металлический блеск и четкий силуэт. Он беззвучно передвигался на огромной скорости, резко меняя траекторию под острыми углами. Полет диска наблюдался на протяжении сорока пяти секунд, по истечении которых он исчез так же неожиданно, как и появился. Диск, перемещаясь в пространстве, оставлял чуть светящийся след, который сохранился в небе по данный момент. Сохранившийся след не является отображением траектории полета диска, а представляет собой отдельный рисунок, напоминающий огромное облако причудливых очертаний. Данный случай отличается от прочих тем, что феномен заснят на камеры и мобильные телефоны огромным количеством очевидцев. В нашем распоряжении имеется сорока пяти секундное видео снятое жителем Ялты в районе городской набережной, внимание на экран! Таймер камеры показывает время наблюдения феномена - 15.50.40 - 15.51.25 секунд. Интересно то, что время совпадает у всех наблюдателей, а они находились в Гаспре, Симеизе, Мисхоре, Ялте, Алупке, Алуште, Судаке. Пока не ясно, было ли объектов несколько. Мы постараемся получить комментарии специалистов по данному вопросу. Следите за анонсами...
  
  ...Послышались шаги по кафельному полу, из-за поворота больничного коридора показалась фигура в белом халате. Мужчина лет пятидесяти, с короткой стрижкой седых волос, должно быть доктор, подошел и, глядя куда-то в стену, тихо и безразлично спросил:
  - Вы привезли м-м ... пострадавшую? Есть м-м ... вопросы, пройдемте в кабинет. Данила, молча, встал и пошел, подстраиваясь под шаги доктора, почему то не хотелось шуметь. А доктор звонко стучал каблуками, и оглядывался, будто извиняясь, примерно через каждые четыре-пять шагов. Кабинет оказался довольно просторным и вмешал, помимо обычных для больницы атрибутов, еще и милиционера. Он встретил Данилу жестким взглядом и в обычной милицейской манере выплюнул емкую фразу:
  - Документы!?
  - Где? - Также емко спросил Данила и тут же пожалел. А сержант обрадовался, будто ждал именно такого ответа. 'Есть такая буква', - сказал бы Якубович, сержант с тем же радостным энтузиазмом пропел:
  - Понятно, поехали в отделение, умник.
  - Почему? - Уже более терпимо спросил Данила.
  - Да ты чё? По кочану! Пострадавшая в коме - раз, подозреваемый без документов - два, у неё лицо, а у тебя руки в крови - три. Насилием пахнет. Так что не вякай, Казанова, и поехали. - Сержант закончил загибать пальцы и умиленно рассматривал растерянное выражение лица Данилы.
  - Но я, же рассказывал. Доктор? Скажите. - Доктор явно не знал, что говорить.
  - Разберемся, разберемся. - Успокаивающие слова сержанта произвели, почему то, обратный эффект.
  - Да не ношу я документы с собой, тем паче на пляж, поймите, - Данила невольно повысил тон, а зря, - или верьте на слово, или проверьте. Документы дома, поехали, и я вам все покажу. Какое насилие! Я уже говорил, я задремал на пляже, она как с неба свалилась на меня, плакала.
  - В отделение. - Сержант довольно улыбался. - Там и расскажешь, и покажешь, и зарисуешь, и заночуешь.
  - Да подождите Вы! - Данила с надеждой повернулся к доктору. - Что с ней доктор? Какая кома?
  Доктор что-то промычал, не глядя на Данилу, должно быть, прощание и виновато отвернулся. Было видно, что ему неловко и может быть страшно. Сержант подтолкнул растерянного подозреваемого в направлении выхода. Данила, почувствовав грубый толчок в спину, с трудом сдержал отработанные рефлексы. Этот неожиданный поток событий не оставлял времени на раздумья.
  А голова кипела от мыслей: - 'Это бред, какой-то, она в коме. Она же просто уснула у меня на руках, такси убаюкало. В коме! Оперативный милицейский юмор? Дать бы ему по простоватине за такой юмор, да мундир мешает. Да вот ему этот мундир не помешает запереть меня в обезьяннике до утра, потому как утро вечера мудренее, это да. ...И ничего ведь не спросить, как там у них? - 'Здесь вопросы задаю я'. А я ведь подозреваемый, в чем! Может быть она больна? Эпилепсия? Не знаю, что еще, паранойя? Жаль, если так, красивая, очень красивая девушка. Такой классической красоты я давно не встречал и вряд ли встречу. Нет, какая эпилепсия! Это был, явно не припадок. Паранойя? Нет, нет. Да, она была испугана, но быстро успокоилась, и молчит и смотрит, смотрит и молчит, как глухонемая. Бог с ним, переночую разок без плацкарты. Наутро выяснят мою личность, изымут наличность и надеюсь, отпустят. Должны! Не все же в милиции юмористы, как тот сержант!? Изнасилование! Во - дают. И надо к ней в больницу. И вытянуть из этого доктора правду. Только вот как её зовут? Кто она? Как она на меня свалилась? Помню, что не слышал звука её шагов по гальке и тут бабах - красавица с неба да в объятия. И в обморок'.
  
  Одиннадцатое августа, пятница. Ялта.
  
  Верба Кирилл Антонович был человеком не злым, но капитаном, и не дальнего плавания, а милиции, и не просто милиции, а уголовного розыска. Он любил носить форму, в отличие от своих коллег по уголовке, и всегда на допросах был в форме. Это его личный принцип. Если честно, то гражданка делала его не солидным, что ли. Невысокий, худой, но с животиком и плюс редкие рыжеватые волосы и лысина. Он знал, что за глаза его все называют 'Вербакой'. Верба К. А. - Вербака, а форма добавляла совсем иное содержание - 'товарищ капитан'. Вот он был в форме.
  Капитан просмотрел раппорт о вчерашнем задержанном. - 'Познавательно... Тут такое творится, тарелки летают, рисунки рисуют, все в небо пялятся, а этот богатырь со спящей красавицей избитой в кровь, батька Черномор, блин, ничего не замечает. И везет её в номера. Познавательно... сама пришла, в объятия упала, а как зовут и не сказала. Приступим'. Капитан выглянул в коридор и крикнул:
  - Давай! - в комнату вошел парень лет тридцати, крепко сложен, он был не очень высоким, среднего роста, и весь какой-то собранный, похож на боксера среднего веса, в общем, без пяти минут Геракл, причём, в миниатюре. Только причёска не спортивная, а скорее, какая-то эстрадная, длинные волосы до плеч, лежащие небрежно и густо, как капюшон у того же боксёра. В шортах, футболке и кроссовках, пляжный, в общем, вариант. Лицо, какое бабам нравится, с остатками аккуратной когда-то бородки, растворившейся сейчас, в свежей щетине.- Фамилия?
  - Ланин. - Данила искал взглядом стул, чтобы присесть. Стула не было.
  - Ванин?! - скорее утверждая, повторил капитан и принялся записывать.
  - Нет, Ланин Данила Николаевич.
  - Имя? - будто не слыша, спрашивал капитан.
  - Данила!! Николаевич!! - С ударением на каждом слове повторил Данила. - Я же сказал.
  - Отчество? - Почти крикнул капитан и сильно стукнул кулаком по столу.
  - Эка, гля-а! - Тут уже Данила невольно улыбнулся. - Николаевич я!
  - Познавательно... я вижу ты грамотный, да? Николаевич! - Вербака поправил форменную фуражку, тронув козырёк. - Хамишь представителю правоохранительных органов? Год рождения? Адрес?
  - Семьдесят третий, Ялта, Приморская 15.
  - Что делал на пляже? - капитан похоже успокоился, голос его звучал деловито и строго.
  - Загорал... - Данила невесело хихикнул, - простите это нервное.
  - Нервное? Познавательно... - капитан сладко потянулся, - а мы тебя подлечим, так чтоб ты понимал. Ты на свои руки посмотри, на морду, так сказать, лица. Всё в крови! На синяки пострадавшей посмотри, она сознание теряет каждые два часа, а тебе весело? Знаешь, как насильников на зоне лечат? Вот там повеселишься!
  - Что за бред? Кто насильник? Бред, как каждые два часа? Почему? - Данилу вздрогнул от волнения. - Почему сознание? Почему теряет?
  Капитан снял фуражку, откинулся на спинку стула. Не торопясь достал из ящика стола банку из-под кофе, из кармана сигареты 'Davidoff' и зажигалку. Он щеголевато зажег Zippo и прикурил. Струйку дыма направил в Данилу, выпустил два колечка в потолок и стряхнул пепел в баночку:
  - А вот ты нам и объяснишь почему, так, что б я понимал. Много разных почему. Почему ты в одних шортах с бабой на руках тормозишь такси? Почему ты везешь её домой? Это ведь таксист решился, свернул в больницу. Почему ты не знаешь, как её зовут? Почему она избита, а на тебе кровь? Думай Ванин. Думай! И думай правильно. Как только эта телка сможет говорить, а она сможет, тебе... в общем, тебе лучше все самому рассказать, так, чтоб я понимал. И не то, что ты тут напеваешь. Сама пришла? Ты посмотри на себя, чмо патлатое, а потом на неё. Такие по пляжу не ходят, - капитан задумался, злобно заталкивая окурок в банку, он представил себя в белом кителе, на яхте, с красоткой подмышкой, и продолжил на повышенных тонах, почти срываясь на фальцет, - тем более сами, тем более на каблуках. Таких на яхте катают. Понял, блин! Вот посиди в тишине пару дней, подумай, блин. А я подожду. Разговор окончен. Пока... окончен!
  - Мне нужно домой, капитан! - Данила злился, а капитан уже в шутливом спокойствии кивал на каждое слово, при этом смешно сложив губы бантиком. Данила нервно взъерошил волосы... - мне нужно к ней, она знает, она подтвердит!
  А капитан, спокойно закрыл папку и убрал ее в ящик стола:
  - Познавательно... ага, сейчас такси вызову! Твой дом тюрьма теперь, так чтоб ты понимал, подумай об этом, Ванин. Свободен, кхе-кхе. Каламбур, шутка! - Верба был доволен собой, глядя на Данилу, улыбаясь, он одел фуражку.
  
  Двенадцатое августа, суббота. Ялта.
  
  Побережье второй день бурлило. Пляжи от Фороса до Судака были забиты народом. Легкий светящийся след вчерашнего дня висел в небе замысловатой, чуть заметной, безобидной спиралью, как детский рисунок. Зрелище было неимоверное. И так большой для Крыма процент людей с фотокамерами, увеличился вдвое. Народ ждал второго пришествия НЛО. Рейтинги ТВ Новостей выросли, все ждали обещанных официальных комментариев. И вот появился долгожданный анонс. В субботу в 21.00, наверное, все, кто имел возможность сидели у телевизоров. На 21.20 ожидалась трансляция пресс конференции. В студию были приглашены представители Академии Наук, члены организации уфологов, представители Вооруженных Сил, Правительства и конечно пресса. Вначале без комментариев были показаны более двадцати видеозаписей полета диска и масса фотографий, как самого НЛО, так и 'рисунка'.
  Это был действительно металлический диск. Многие видео и фотоматериалы были отличного качества. Удивительно четко были видны многие детали НЛО. При достаточном увеличении становились различимы подобия или аналоги иллюминаторов, бортовых световых маячков и масса прочих мелких деталей, которые трудно было классифицировать. Рисунок, оставленный объектом, заслуживал отдельного внимания. Было до конца неясно, что следствие, а что причина. Рисунок ли вызван полетом, или полет - следствие появления рисунка. Такого обилия документальных фактов в истории уфологии еще не было. Представитель Вооруженных Сил, ссылаясь на собственные данные, сообщил, что, несмотря на широкую область наблюдений полета объекта, объект был единственным. Создавалось впечатление, что он был одновременно, или почти одновременно, в разных точках пространства. Представитель Академии Наук, академик Бавширев долго и непонятно говорил о новых теориях в науке и необходимости более глубокого изучения данного явления. Самым запоминающимся было выступление молодого ученого, представителя Крымской Организации Уфологов. Он заявил, что данный объект не является тем, чем кажется. Согласно его теории, которую данный феномен только подтвердил, пространство время не ограничено тремя измерениями, и то, что мы наблюдали, являлось лишь проекцией максимерного объекта на наше пространство. Трехмерной его проекцией:
  - Вот Вам упрощенная аналогия, представьте мир двух измерений - плоскость. Пусть это будет поверхность озера. Обитателям этого мира доступны лишь ширина и длина. И вдруг в этот плоский мир попадает трехмерный объект, человек опускает руку в воду. В плоском мире поверхности озера появляется (неожиданно, из ниоткуда) Неизвестный Объект. И восприятие этого объекта, его внешний, так сказать, вид будет далек от оригинала. Всего лишь двумерная проекция более мерного объекта. Этот Неизвестный Объект будет менять форму, размеры, координаты, оставлять след и исчезнет так же, как появился - из ниоткуда в никуда. Человек вынул руку из воды и ушел. Более детально и научно с моей теорией строения пространства можно ознакомиться на сайте: www.maximir.com.ua. Приглашаю коллег из Академии Наук к критике.
  - Так что же это было, если не Летающая Тарелка, неужели в нашем пространстве просто помыли руки. Кто...? Может быть Бог? - Слова ведущей повисли в тишине, побежали титры...
  
  Глава 3
  
  'Тот, кто задает вопрос 'почему?',
  может справиться почти со всяким 'как?''.
  (Ницше).
  
  Тринадцатое августа, воскресенье. Ялта.
  
  Семен Евгеньевич был потомственным врачом, в семье его все были связаны с медициной, сколько он помнил. Дед, отец, мать, теперь вот дочь и даже зять. Он любил свою работу. Он жил своей работой, а как иначе. Приходя вечером домой, он попадал в тот же профессиональный круг. Он не был врачом с девяти до шести. Семья звала его в шутку пожизненным доктором и ему это нравилось: - 'Только вот скоро пенсия и что? Пойду преподавать. Вот Владимир молод, талантлив, смена, мне б его годы...':
  - Каковы Ваши прогнозы, Володя? - Семен Евгеньевич присел на край стола. - Как наша незнакомка?
  - Ну что - синкопальный пароксизм на эмоциогенной основе, я бы сказал, в общем, сопор. - Володя вздохнул. - Периодически выходим от девяти до двенадцати балов по шкале Глазго. Тут есть положительная динамика. В детстве отосклероз в выраженном периоде и возможно как следствие афазия. В общем, трудно, что-то говорить, её бы во Францию...
  - Угу, ...и мне бы во Францию. Давайте уж сами. Жалко девочку. Я так понимаю, скорее не хотим выходить, чем не можем? Где там специалист по азбуке глухих?
  - М-м, будет через полтора часа, Семен Евгеньевич, я пока пойду к ней, понаблюдаю, - не совсем убедительно сказал Володя, похлопывая, зачем то, себя по карманам халата.
  - Понятно, любовь-морковь? Идите Володя, идите, понаблюдайте, ...только ведь у неё жених есть, или муж, хотя бы тот патлатый парень, что её привез. Надо бы найти его, а то увезли и ни привета, ни ответа.
  Володя покраснел и вышел, будто провинившийся школьник из кабинета директора.
  - Да, а девочка то красавица, каких мало, даже для её состояния, - подумал Семен Евгеньевич и набрал номер с гламурной визитки - 'Капитан Верба К.А. - уголовный розыск'.
  Капитан раскачивался на стуле, забросив по-американски ноги на стол и вертел в руке последний дартс дротик, примериваясь к броску. Остальные три тесным пучком торчали в центре мишени на стене. 'Время идет, - думал он, - а толку нет. Пора этого Данилу отпускать, а девка еще не оклемалась, ...ладно, пусть гуляет, а мы посмотрим'.
  Зазвонил телефон. Капитан бросил дротик. В яблочко:
  - Капитан Верба! Да! Профессор? Какой профессор? А-а-а, профессор! Помню. Слушаю. Угу, угу, угу. Познавательно, ...Данила Николаевич его зовут, Ванин, нет Ланин, чуть-чуть не Ленин. Где он? Да, наверное, дома, где ж ему быть. Я ему сам передам, так, чтоб вы понимали, да, разберемся, до свидания профессор. - Капитан положил трубку и почухал фуражку. - Познавательно, ...значит, пусть гуляет.
  
  Десятое августа 2008 года, воскресенье. День рождения Леры. Киев.
  
  Лера грустно смотрела в экранчик телефона, где под фотографией Ольги лениво бегала стрелочка состояния вызова. Слева вправо, слева вправо и еще раз слева вправо - отбой. 'В который раз одно и то же. Уже двадцать SMS сбросила, и все доставлены. Никакого тебе - 'абонент вне зоны', просто отбой. Уже седьмой час. Оли нет. Она не могла вот так просто не прийти. А мама успокаивает, говорит, наверное, на съемке. Да про Олины съемки я знаю раньше мамы, ...с ней, что-то случилось, может мобильник потеряла, или не дай бог украли. Когда у меня наркоманы вырвали мобилку, они её сразу выключили, а тут вызов идет. Надо съездить к Оле домой, если мама не отпустит - сбегу. День рождения все равно уже пропал. - Лера посмотрела на фотографию Оли, это самая любимая фотка. Оля шла по подиуму, а её длинные волосы, будто плащ, поддерживали пажи. 'L'Oréal - королевский выбор', кажется, такая подпись была у этой фотки в журнале. Слезы сами выступили и фото Ольги, задрожало за слезой. - Оленька-а-а-а'.
  Лера написала записку на стикере, приклеила на монитор, на цыпочках подошла к двери и выглянула из комнаты, родители и гости смотрели DVD - отдых в Турции в прошлом году. Лере больше понравился Крым - когда родители отпустили её с Олей. Папа с мамой должны были уехать на очередные свои спортивные сборы, а тут день рождения на носу. В общем, Оля забрала Леру с собой в Крым, на съемки рекламы. Девятого августа они были в Ялте, а на следующий день, после окончания съемок ходили в настоящий ресторан. Пригласил дядя Костя. Тогда он только начинал ухаживать за Олей. Это было что-то. Правда, Оля с Лерой на следующий день сбежали в другую гостиницу. Неделя пролетела как один день, именно тогда они стали с Олей подругами. Слезы опять непослушно выступили из глаз: - 'Надо бежать пока меня не видят'. Никто не заметил прошмыгнувшей в направлении прихожей Леры, а звуки турецкой дискотеки, хлынув из колонок, поглотили звук захлопнувшейся двери.
  ...Лера устала звонить в дверь. Она, уже просто и не стесняясь, ревела, вдруг ожил мобильник, испугав неуместным, в данную минуту - шуточным, рингтоном в виде хохота: - 'Наверное, мама или папа'? - На экранчике высветилось фото Оли...
  
  ...Дарья Петровна закрыла ординаторскую, открыла двери дежурки и входные двери больницы настежь. Было как-то душно, старая деревянная фрамуга окна рассохлась и не хотела открываться. Наконец-то открылась с неприятным визгом, и кажется, чуть посвежело. Старенький маленький телевизор вполне справлялся со своими обязанностями, и это сильно выручало в ночные дежурства. Дарья Петровна в свои шестьдесят в отличие от ровесников не любила смотреть мыльные сериалы и всякие поля чудес. 'То ли дело политическое шоу. И смешнее и к жизни ближе. Сейчас вот должно было начаться очередное - 'Киевский форум', конечно, это не 'Свобода слова', но и не 'Окна'. Тем более тема - война в Грузии. А это уже не смешно. В анонсе обещали присутствие Президентки в студии. С чьей-то легкой или не очень руки - в Украине женщину Президента называли не иначе как Президентка. Наверное, преемственность прозвищ - 'премьерка', затем 'президентка'. Ну, вот реклама - это минут на двадцать, не меньше. - Дарья Петровна выглянула в окно, подъехала 'скорая' и следом милицейский патруль. - Надо звать дежурного врача'.
  - Ало, Петр Григорьевич, кого-то привезли по 'скорой', с милицией. - Дарья Петровна увидела в окно, как из 'скорой' вытащили носилки с молодой девушкой. - Ой, господи, хоть бы жива, осталась, жалко, такая молоденькая еще...
  
  ...На экранчике высветилось фото Оли:
  - Почему звонок? - Ало!
  - Здравствуйте, Вам знакома хозяйка этого номера, ало? Что? У нас её телефон. С вашего номера было двенадцать непринятых звонков и много SMS, ало?
  - Кто это? Почему?
  - Это из милиции. Вам знакома Светлая Виолета Васильевна? Ало?
  - Её зовут Оля! Слышите! Оля! Оля! Оля! Оля её зовут! Оля! - Лера зарыдала в трубку и продолжала твердить взахлеб. - Оля! Её зовут Оля-а-а-а!
  - Хорошо, хорошо, успокойтесь, запишите адрес, она в реанимации.
  
  Четырнадцатое августа, понедельник. Ялта.
  
  Даниле вернули шнурки и сумку, он, молча, расписался, где просили, и принялся шнуровать кроссовки.
  - Э! Вещи взял и на выход! И из города, так, чтоб ты понимал, не выезжать. - Капитан улыбался. - И ...до скорой встречи, Данила! Хм! Николаевич.
  
  ...Солнце больно резануло по глазам, Даниле хотелось поскорее смыть запах камеры, но он не пошел домой, свернул на пляж. Стрелки часов указывали на восемь утра, глаза слипались, хотелось спать. Все тело ломило. Есть, как ни странно не хотелось, хотя он не ел почти три дня. Данила и не заметил, как пришел к морю, бросил сумку к ногам и, не снимая обувь и шорты, с разбегу прыгнул в соленую влагу. Холод перехватил дыхание, и силы начали возвращаться. Минут через десять только, он вышел из воды и повалился та топчан. Людей почти не было. Мысли робко возвращались в отупевшую от милицейской этики голову. Пляжный топчан был намного удобней камерного, вставать не хотелось, но мысленно Данила уже был в больнице. Он вспоминал лицо девчонки, когда она засыпала у него на коленях в такси, и комок подступал к горлу от волнения, кажется, она улыбалась засыпая. Что-то заставило Данилу проснуться. Страшно загорелый парень в бандане, плавках и тапочках барабанил носком одного из этих самых тапочек об топчан. Он показал пять растопыренных пальцев и протянул, какой-то талончик. Данила высыпал из сумки горку мелочи, две мятых гривны и яблоко, демонстративно накрыл этот скарб полученным талоном и пошел к выходу:
  - Сдачи не надо, братишка! - Братишка уже жевал яблоко.
  А Данила думал: - 'Идти ли прямиком в больницу, или зайти домой за деньгами, надо же что-то купить; апельсины, витамины. Пожалуй, сначала домой. Надо переодеться, принять душ. Эка гля-а, попал, так попал. Изнасилование - раз. С бессознательным исходом - два. Избиение - три. Влюбился - четыре. Безнадежно - пять и последнее - мой дом тюрьма'.
  Недалеко от больницы, на рынке, Данила выбрал пару огромных апельсинов, под стать им персики, немного инжиру и одну розу на длинном стебле. Вначале замахнулся на большой букет, но застеснялся и передумал. Решил отложить до выздоровления незнакомки. Держа красный цветок как знамя, он шел характерной для Крыма узкой извилистой улочкой и мысленно представлял встречу с незнакомкой. Настойчивый автомобильный клаксон не сразу вернул в реальность. Данила едва успел прижаться к стенке здания, служившего обочиной дороги, пропуская микроавтобус. Желтая махина обдала жаром двигателя, вильнула вправо, взболтав внутренности. Истерично взвизгнули тормоза. В окна таращились пассажиры и вдруг как удар током - знакомое лицо и взгляд. Девчонка лет десяти двенадцати корчила рожицу, а рядом с ней - его незнакомка крутила пальцев у виска в его Данилы адрес и улыбалась. Две косички делали её еще красивее и моложе на несколько лет, но это она. Тонкий целлофановый мешок с фруктами выпал из рук, конечно, порвался и заготовленные гостинцы, покатившись, пропали под колесами. Данила только и успел прочитать надпись на заднем стекле автобуса - 'Экскурсии: Ялта - Ласточкино Гнездо - Воронцевский парк'. Автобус весело просигналил, разогнав очередных зевак. Набирая скорость, он скрылся за поворотом.
  
  Десятое августа 2008 года, воскресенье. День рождения Леры. Киев.
  
  Лера с родителями сидели в больничном коридоре, к Ольге больше не впускали. Но, слава богу, она жива. Её нашел милицейский патруль на остановке без сознания. Заведено уголовное дело. Ищут свидетелей. В ее сумочке был паспорт, мобилка и набор косметики, наверное, в подарок. По паспорту Ольга была Виолетой, но с пяти лет упорно называла себя Олей и все постепенно привыкли. Лера узнала об этом пять лет назад, в день своего крещения. Оля стала её крестной. Пока состояние Оли плохое, она в коме. К ней впустили один раз на опознание, два часа назад.
  - Лейтенант Костенко. - Молодой офицер появился как черт из табакерки. - Извините, мы отвезем вас домой, уже поздно, Вам надо успокоиться, а здесь оставаться не положено. Пройдемте в машину, э-э, ...пожалуйста.
  
  Четырнадцатое августа, понедельник. Алупка.
  
  Оля с Лерой смеялись, вспоминая симпатичного растяпу с розой:
  - Ну, хватит, Лерика, не могу больше, скулы болят.
  - А ты видела, как он на тебя смотрел, аж апельсины рассыпал.
  - Да перестань ты, просто мальчик растерялся. Меня так качнуло, когда тормозили.
  - Ничего себе мальчик - дядька!
  - Кто скажет, что это девочка, пусть... в общем: у тебя свои - мальчики, а у меня свои - дядьки.
  - Влюбилась, влюбилась, влюбилась! - Тараторила Лера и сложила руки, в молитвенном жесте закатив глазки, ...должно быть, это у неё изображало любовь.
  - Да нет, Лерика! А хоть бы и да! Влюбляться, подруга, не вредно. Вот ты в кого-нибудь влюблена?
  - В тебя!
  - И я в тебя! Это железно! Но я спрашиваю, о каком-нибудь мальчишке, понимаешь? Есть у тебя такой?
  - Не знаю, у меня их много.
  - О! - О? Значит, скоро будет или один, единственный или еще больше. Ты главное, подруга, меня первой с ним познакомь, а потом уж мы поглядим, стоит он тебя или нет. И на свадьбу не забудь позвать, ОК?
  - ОК! Только, чур, ты первая, а то я боюсь.
  - Ты, Лерика мертвого уговоришь, ладно, так и быть, выйду замуж первая, за того дядьку с розой. Чего не сделаешь ради подруги. - Сказав это, вернее показав на пальцах, Оля представила себя рядом с 'дядькой' и получалось неплохо: - 'Что-то в нем такое есть. И эта роза. Букет цветов он как многоточие, единственный цветок это, скорее, восклицательный знак. Вероятно, он только шел знакомиться, влюбился и решился. А я мимо пронеслась. На белом катере, к какой-то матери'.
  А Лера задумалась. Она шла, сложив руки за спиной, не замечая красоты 'Солнечной поляны' Воронцевского парка. Они с Ольгой давно отстали от экскурсии и решили догулять самостоятельно:
  - Оль, а как мы его найдем? Твоего жениха с апельсинами?
  - Нет, Лерика, не женское это дело, пусть он сам ищет.
  - А если не найдет?
  - Тогда мы ему поможем, сердце ж не камень... - они снова рассмеялись и побежали к виднеющемуся озерку.
  Человек на скамейке наблюдал за этой парочкой, и ему было очень обидно. Из скороговорки жестов он понял лишь, что, вероятно, говорили о чем-то смешном. Из-за невозможности понять этих людей человек впервые почувствовал, что не они, а, скорее, он калека.
  
  '...Появление НЛО событие само по себе чрезвычайное, но ситуацию не удалось взять под контроль. Полеты объекта продолжаются, по сей день. Ситуацию спасает то, что происходят они по ночам. НЛО как бы дает фору нашим военным и ученым, мол, я полетаю ночью, так и быть, а вы решайте. Еще одна дневная демонстрация и можно забыть о стабильности и безопасности в регионе. В дело втянуты Вооруженные Силы трех государств и создается ненужное напряжение. Поведение же гражданских лиц невозможно спрогнозировать. Информация может просочиться в прессу и тогда, она будет управлять нами, а не мы ей. Толпы народа побегут отсюда, либо ринутся сюда. Каждое правительство решает подобные задачки по своему и первое, что необходимо сделать - исключить утечку информации. В нашем случае утечка уже произошла. Фотографии и видео Крымского НЛО обошли все телеканалы мира. Появились даже новые аббревиатуры: CFO и соответственно КЛО (Крымский Летающий Объект). Наши попытки установить контакт с этим объектом, захватить его, или... подобны стараниям индейцев, пытающихся договориться с поездом. Официальная наша (и не только) наука разводит руками. Как ни странно, наиболее оптимистично ситуация читается с позиции теории Маленко. До нас никому нет дела, кто-то просто помыл руки и ушел. Просто, какой-то пикник на обочине, зона. ...Ни дай бог. Нужно развивать события в безопасном русле. Нужно поставить информацию на службу нашим интересам. И уж если повторится дневная демонстрация - КЛО должно стать ранее не известным - но вполне объяснимым, редким - но безопасным явлением природы. Так сказать местным колоритом, достопримечательностью региона. И пусть на него смотрят как на северное сияние - красиво и безопасно. И действовать нужно уже сегодня...'.
  (Запись разговора представителей высшего эшелона власти, аутентичность записи подвергается сомнению).
  Источник: http://rutube.ru/tracks/711913.html?v=gff114df36e8e7e01a21c1695bb87493af.
  
  Одиннадцатое августа 2008 года, понедельник. Киев.
  
  Оля открыла глаза, голова кружилась, кружилась белая комната, букет олеандров в вазе на какой-то тумбочке, люстра с белым плафоном - блюдцем, приглушенный бежевыми жалюзи свет. Глаза закрывались, подкатила тошнота: - 'Надо открыть глаза и за что-то ухватиться взглядом, остановить этот водоворот'. Белая комната, огромный букет красных роз на столе, люстра с круглым плафоном, все вздрогнуло и уплыло вправо и вверх. Снова олеандры, жалюзи. Свет, темнота, розы, фонарь в рамке окна. Блюдце, шар, много шаров, ночь, темнота, боль, темнота.
  Лера с мамой смотрели на Олю. Тонкое, бледное, почти светящееся лицо сорокалетней женщины. Темные круги под глазами. Скорбная складка пересохших, шелушащихся губ с легкой припухлостью и синяк на подбородке. От прежней, валящей с ног красоты, осталась только аура. Иногда она открывала глаза, и тогда их просили выйти, дежурная звала доктора. Лера сменила розы в вазе на свежие и ушла, боясь зареветь. Наталья Николаевна задержалась. Она перекрестила Олю и вышла на цыпочках, догоняя дочь.
  Оля открыла глаза. Пахло розами, голова закружилась, лицо незнакомой женщины, выплывая, откуда-то справа обрело очертания, взгляды их встретились. Женщина смотрела в самую душу, беззвучно шевеля губами:
  - Вы меня слышите?
  - Да. - Попытались солгать пальцы Оли.
  
  Четырнадцатое августа, понедельник. Ялта.
  
  Рынок брал свое. НЛО, подобно манне небесной, засыпал прилавки магазинов полуострова всевозможными сувенирами. Товар был ходовым и ассортимент его с каждым днем расширялся. Если Рисунок мог сфотографировать любой желающий, то за КЛО нужно было платить. Всевозможные футболки, банданы, кепки, чашки, плакаты, календари - все с изображением КЛО. А также керамика, фигурки из камней в виде брелков, бус, кулонов. Самым ходовым товаром были брелки в виде камней дискообразной формы, приближенно напоминающие КЛО. Их называли КЛОБиками. Клобики шли нарасхват. Каждый турист, не говоря о местных, считал своим долгом иметь клобик. Мужчины брали брелки, женщины выбирали кулоны. Уличные и стационарные фотоателье предлагали широкий ассортимент фото услуг на фоне КЛО: я верхом на КЛО, я рядом с КЛО, КЛО в моих руках и пр. Фотошоп помогал творить чудеса. Рисунок тоже продавался. В виду того, что Рисунок менялся очень редко, имелись в продаже серии, максимально на четыре рисунка. Но и этот бизнес имел перспективу, т.к. каждый новый день мог стать днем рождения нового Рисунка. Так же на полуострове появились секты, поклоняющиеся Рисунку. И каждый день, на каком-нибудь из пляжей, можно было встретить паломников в молитвенных позах.
  
  - Ну, что, Владимир Сергеевич. Можете себя поздравить. - Володя в это время теребил усы, а Семен Евгеньевич закончил изучать данные электроэнцефалографии. - Нашу Оленьку можно выписывать, конечно, недельку еще подержим, надо ей окрепнуть, и переводим в Киев. Ей там лучше будет. Все же родные, близкие. Да и милиция не против. Действительно, проживает такая и в Ялту выезжала. Все там у них сошлось, личность установлена. Подумать только, имена не совпадают! Так я им от себя объяснил, что б Оленьку не травмировать. Убедительно вышло, вот послушайте. Виолета - Олета - Оля. Оля, не Ольга! Вот так и объяснил, успокоились. Надо бы как то вызвать её парня, или кем он там ей приходится?
  Володя грустно подумал про себя: - 'Ну, что, Рябов Владимир Сергеевич, тридцати двух лет, холост. Видно так и останешься холостым. А что, закономерно? Но грустно! Поздравляю'.
  Оля полюбила этот дворик. Несколько пальм, деревья инжира, дерево граната с, незрелыми еще плодами и много-много олеандра, растущего вокруг неработающего фонтана. Владимир часто приносил олеандры, он говорил, что название этих цветов созвучно с её именем, смешно стараясь наиболее четко передать это сходство движением губ: - 'Оле-андры'. Он баловал Олю вниманием, и от этого внимания становилось неловко. Оля вынуждена была отвечать ему записками, стараясь уйти от назревающего романа, и получался, какой-то новый роман в письмах, ...я к Вам пишу, чего же боле.
  В подобных ситуациях Олю часто спасал Семен Евгеньевич. Он приходил не вовремя, это читалось на лице Володи, и неизменно начинал с фразы: - 'Вас никто не обижает, Оленька?'. Роман в письмах тут же превращался в веселый обмен записками, как у школьников на уроках. Семен Евгеньевич, в основном, говорил на посторонние темы - о каких-то летающих тарелках, о притоке туристов, в связи с этим: - 'Должно быть, решил отвлечь больную фантастикой от невеселой реальности. - Однажды он заговорил о Даниле. ...Оля боялась думать о нем, и постоянно думала. Гнала мысли прочь, а они возвращались. Она никак не могла вспомнить, где его видела. - А, ведь, видела. Кажется, вот-вот вспомню и не могу. Дежавю'. ...От этого кружилась голова, мысли топтались по кругу, засасывая. Она боялась, не понимая чего и почему, и поэтому попросила Семена Евгеньевича сказать Даниле, что её уже выписали. Семен Евгеньевич встревожился:
  - Он тебя обидел?
  - Нет, нет! Не обидел. Он мне помог, но я боюсь. Его. У меня кружится голова. Я боюсь опять провалиться. И ...я не хочу с ним встретиться. Скажите, что я уехала, пожалуйста, - написала Оля.
  
  Глава 4
  
  'Все проблемы человека возникают из-за того,
  что он не может посидеть некоторое время
  в тишине и одиночестве'.
  (Паскаль).
  
  Четырнадцатое августа, понедельник. Ялта.
  
  Данила стоял, прислонившись спиной к стене. Какая-то добрая, аккуратная старушка, собрав уцелевшие фрукты, двинулась к нему, приговаривая:
  - Летят, как угорелые, нехристи!
  - Это Вам! - Данила вручил даме розу и собрался уйти.
  - А фрукты? Куда ты, сынок?
  - В гнездо, маманя...
  Приступ веселья опьянял: - 'Она поправилась. Она здорова. Обычный солнечный удар. Она меня заметила. Она может подождать меня перед спуском к Ласточкиному Гнезду. Там есть кафешка. Она там'. Такси нашлось метров через двадцать. Видавший виды Мерседес довольно резво набрал скорость, и дорога понеслась навстречу. - 'Что же я ей скажу? Привет! Нас отвлекли. Я Данила, кто ты? Откуда? Или... сударыня, если то, что я сделал Вам искусственное дыхание не повод для знакомства, примите в расчет, я отсидел, пардон, за поругание над Вами трое суток. И эти трое суток вдали от Вас были пыткой. Или... когда ты не со мной - мой мир необитаем, и некуда бежать, или... я тебя люблю. - Подумав об этом, Данила испугался. Сказав такое можно или все найти, или все потерять. За одну секунду. - Может не форсировать события? Ерунда: - Это правда. Люблю. И должен сказать эту правду. А дальше будет так, как должно быть. Нельзя впускать сомнения в себя. Предчувствие беды самой беды страшнее. Есть цель и значит, есть возможность к ней идти... Matka Boska. Ничего я ей не скажу. Скорей всего буду стоять, и молчать, как немой'.
  Даниле живо вспомнились три дня проведенные в камере предварительного заключения. Три бесцветных дня слипшихся в одну бессонную ночь. Стены камеры, покрытые серой бетонной колючей шубой. Узкие деревянные лежаки вдоль стен, более похожие на книжные полки. Непереносимая вонь человеческих испражнений по углам, примыкающим к железной двери, расцветающая по мере повышения температуры в камере. Пьяные и наглые соседи, подчиняющиеся только увесистой оплеухе. Их шипящие разговоры. Жара и спертый воздух, отравленный вонью запущенного туалета, грязных тел и трижды прикуренных сигарет, будто сидишь в огромной пепельнице. За маленьким зарешеченным окном слышен был шум птичьей возни и собачий лай и вой. Но воспринималось это как кинофильм о чём-то далеком и забытом. А здесь и сейчас три липких дня без еды и туалета, без привычных атрибутов нормальной жизни. Но они показались Даниле более наполненными жизнью, чем все, что было до этого, и что он ошибочно принимал за жизнь, и что, как стало ясно сейчас, не имело к жизни, ни какого отношения. Каждую секунду своего существования в грязных колючих стенах он думал о ней. Даже забываясь коротким тревожным сном, просыпался от ощущения её присутствия. Он не мог забыть её улыбки, её лица, виденного лишь однажды, но запомнившегося до мельчайших деталей и, кажется на всю жизнь. Ему казалось, что жизнь без неё будет подобна тюремной камере, так же как мысли о ней наполнят самую темную камеру жизнью и светом. Машина, скрипнув тормозами, остановилась. Водила выжидающе посмотрел на замечтавшегося пассажира и спросил скучающе: - 'Приехали, или как?'.
  -Приехали. Сдачи не надо! - Впервые в жизни сказал Данила, протягивая двухсотенную.
  Он вышел из машины и, перейдя дорогу, вошел в кафе. Под навесом людей было немного. И незнакомки не было. Зато у балюстрады толпился народ. Люди фотографировались, обычное дело. Ласточкино Гнездо, небо, солнце красота. 'Стоп. Небо'. - Данила поднял глаза и, впервые после выхода из милиции, заметил это. Дух перехватило. Огромный, в полнеба, чуть видимый, слегка светящийся узор висел над головой. Но, похоже, у зевак он не вызывал удивления. Скорее восторг. Подошла молодая парочка. Паренек, обнимая девушку, смерил Данилу оценивающим взглядом. Протянул фотоаппарат и, указывая рукой, попросил:
  - Снимите нас, пожалуйста. Только так, чтобы и Ласточкино Гнездо, и Рисунок поместились.
  - Какой рисунок? - не понял Данила.
  - Как - какой? Ну, Рисунок ...КЛО! - сказала парень, как будто объясняя очевидное.
  -Это?
  - Ну да! - И парочка замерла, обнявшись, на фоне Ласточкиного Гнезда с повисшим в небе узором.
  'С ума сойти! Рисунок? КЛО? Это, какое-то шоу? Долгоиграющий фейерверк'. - Думал Данила, а люди делали снимки и шли себе, кто в кафе, кто по ступенькам к Ласточкиному Гнезду.
  Фигура растерянного Данилы выделялась в толпе. Он стоял и обретал популярность. К нему снова и снова обращались:
  - Снимите нас, так чтобы...
  - Я понял, понял. - И Данила щелкал кнопкой затвора.
  'Экскурсионного автобуса не было, значит, они уже уехали в Алупку'. - Девушка, продававшая мороженное у входа в кафе, подтвердила, что автобус уехал минут семь-десять назад. Если раньше Данила был уверен в том, что без проблем найдет незнакомку, то сейчас надежды испарились. 'Воронцевский парк - это огромная территория, похожая на лабиринт. Там легче потерять друг друга, чем найти, - думал он, - надо вернуться в Ялту и зайти в больницу. Может быть, получится узнать её адрес. Нужно было сразу так, и поступить, а не бросаться вдогон, сломя голову'. Он вздохнул и безнадежно поднял руку, голосуя. В небе висел ничего не объясняющий рисунок. Данила посмотрел на него с непонятной тоской, но уже без удивления.
  Данила решил взять машину. Она, как обычно, стояла во дворе офиса. Вылезая из такси, в очередной раз задержался взглядом на вывеске над входом в офис. За прошедшие выходные он собирался её заменить: - 'Не судьба'. Колокольчик, задетый открывающейся дверью, обиженно звякнул. Секретарь Ритка потешно дернулась, принимая стойку абсолютного внимания - 'шеф появился':
  - Здравствуйте, Данила Николаевич. Вам звонили и в пятницу, и в субботу, и вот недавно, по поводу заказа, из санатория 'Донбасс'. Вы не отвечали, и я послала туда Васю. Извините! Василия Васильевича.
  - Правильно, Рита, спасибо. Что там?
  - Системы видео наблюдения и акустика.
  - Риточка, передай Василию, м-м, Васе. Пусть займется этим сам, меня не будет. Возможно, два, нет, три, нет, несколько дней. Да, и я заберу машину.
  - Данила Николаевич, можно мне...
  - Рита, можно, но все вопросы к Васе. А я влюбился и беру отпуск!
  Рита застыла на месте. Коробочка, которую она держала в руках, выпала и цветные кнопки разлетелись по полу.
  - Рита, Рита, Рита! А что такое КЛО и что это за рисунок такой в небе?
  - Это? Это - ...ну, это! Это КЛО ...летающая тарелочка.
  - А, понятно! Познавательно, как сказал бы мой хороший знакомый...
  'Да, - подумал Данила, - не надо было так сразу - влюбился, беру отпуск. Этак можно и секретаря потерять'. Ритка была его одноклассницей. Они даже встречались тогда, первый поцелуй, то да сё... В общем, не срослось. И когда встал вопрос об открытии офиса, Данила позвал Риту. Пару недель у неё пошло на выяснение степени охлаждения былых чувств. После этого она полностью отдалась новому делу, попутно закадрив Ваську, армейского дружка Данилы и, теперь компаньона. Вася плохо скрывал служебный роман. И постоянно эта парочка попадалась Даниле на глаза в самые неудобные моменты. В очередной раз застав влюбленных на горячем, Данила решил проблему по-своему. Придумав, какой-то пустяшный повод (последний вторник на неделе), он подарил Рите стойкую помаду. Этим он избавил Риту от постоянной необходимости поправлять губки. Да и Васька перестал заглядывать во все встречные зеркала, избавляясь от компромата на довольной физиономии.
  - И еще, Рита, надо что-то сделать с вывеской. - Действительно, две соседствующие вывески, висящие на одном уровне, и выполненные в схожем стиле читались нелепой фразой - ''Пельменная' 'Бодигард''.
  - Я, я займусь... я сделаю... что-нибудь.
  - Ага! Хоть тире приставьте! Всем пока, маши рука! - Сказал Данила и вышел, на ходу доставая ключи. Его Джипик откликнулся сигнализацией и подмигнул хозяину фарами.
  
  Четырнадцатое августа 2008 года, четверг. Киев.
  
  Оля смотрела в окно, улыбаясь теплу и солнцу, и, совершенно, не чувствуя приближения осени. К тому же, постоянно снился Крым, и казалось, что сны переносят крымское тепло в Киев. Столбик термометра показывал тридцать два по Цельсию в тени, и это в середине августа. Оля подумала о Лере, и - еще одно волшебство, открылась дверь, и в палату вошла с огромным букетом роз её крестница - необычно важная и взрослая.
  - Оля...
  - Привет, солнце! Лерика, а ты помнишь олеандры?
  - Олеандры? Конечно! Розовые, белые, красные, желтые, всякие помню. А еще, вот, розы. Папа купил. Мы все выбирали. Самые-самые. Мама сказала, что папа сказал, что доктор сказал, что... скоро тебя выпишут! Вот! А еще папа сказал, что тебе надо пожить у нас. Я уже приготовила все, мы будем в моей комнате жить. Я уже все-все приготовила! Тебе понравится.
  - Лерика, хватит тараторить, у меня в глазах рябит от тебя. - Лерика виновато застыла. - Шучу, шучу. Лучше скажи - ты помнишь Крым?
  - Помню, здорово тогда было, а что?
  - Да вот, приснился.
  - Ух, ты! - глазки у Леры загорелись, - а жених снился?
  - Какой такой жених? - Оля заволновалась.
  - Такой жених, ты же говорила, что если он тебя найдет - будет свадьба, а если не найдет, то мы ему поможем. Да? Наверное, пора ему помочь?
  - Что-то я не помню такого, ты не выдумываешь? - Оля удивленно смотрела на Леру, а Лера похоже даже обиделась слегка, она надула губки, и видимо пыталась припомнить новые аргументы.
  - Ничего я не выдумываю, Данилой того дядьку зовут, между прочим красивее чем твой дядя Костя. Вот. Правда ты его дезиком, как газом побрызгала. Но он не обиделся, наверное.
  - Лерика, во-первых - Костя не мой дядька, он просто знакомый. Во-вторых - что-то у меня с памятью, наверное. Расскажи мне про этого Данилу, напомни, - Лера увлеченно начала рассказывать, а Оля все больше и больше понимала, что такого в её воспоминаниях не было, и во снах о Ялте тоже.
  - Спасибо Лерика, начинаю припоминать, наверное, пора помочь Даниле меня найти...
  - Ура! - Пискнула Лера. - Жених и невеста. А мы сможем?
  - Я, Лерика, все могу. Только вот, многого ни разу не пробовала. Это, как раз, тот случай. Принеси мне ноутбук и моего хомяка. Ключи возьми у мамы. И еще, мне, почему то, кажется, что у меня дома должна быть его визитка. Поищи хорошенько. Ничего не спрашивай, просто поищи. Ланин Данила Николаевич, ОК?
  
  '...День как день. Сегодня 'спящая красавица' пришла в себя. И припёрся, в который раз, этот бродяга. Он приходит, справляется о здоровье красавицы, просит разрешения её проведать и, получив отказ, покорно уходит. А сегодня он, узнав об улучшении состояния пострадавшей, в обмен на разрешение её посетить, обещал помощь в следствии'. - Сержант поначалу ничего не понял, но переварив в себе слова этого БИЧа, задумался.
  Тут прозвище подходило аккуратно, действительно проситель производил вид бывшего интеллигентного человека, новенький почти, но сильно мятый костюм, такой, что не исправишь, рубашка и галстук, и видно, что не с чужого плеча. Обувь, правда, вконец изношена, последняя пара неопределенного фасона и цвета, обреченная 'умереть' на ногах. Сержант, среди друзей Серёга, обратил внимание на высунувшиеся из рукавов манжеты рубашки. Они были с запонками! У него, человека с постоянной (хоть и небольшой) зарплатой 'такого' не было и не будет! А этот бич блистал запонками в грязных манжетах. Серёга невольно обиделся, но переспросил:
  - Ты чё, в 'подозреваемые' набиваешься, отец? Уйди лучше, с утра пил?
  - Ну, пил... только я свидетель. - Отец был немногим старше сержанта, но небритое, бородатое, со следами запоев лицо старило его лет на десять минимум.- Пропустите меня к ней, посмотреть.
  - На что посмотреть?
  - На него.
  - На кого, на него? На неё?
  - Ну да, на ангела, на неё, она мой Ангел - хранитель, - и мужчина икнул, но ничуть не смутился, а продолжил с ещё большей пьяной уверенностью, - видишь, правда...
  - О-о-о, - Серёга потянулся за рацией, но мужик и не думал сбегать, а только потер поочередно носками ботинок сзади о штанины, будто наводил марафет.
  Лейтенант Костенко, получив вызов по рации, первоначально хотел посоветовать гнать бомжа подальше, но передумал, и через полчаса уже сидел с ним в своём кабинете, изучая взглядом колоритную фигуру. Лейтенант рассматривал присевшего на стул гражданина и только утверждался в первоначальном впечатлении. Ещё не бомж, но к тому идет. И уже алкаш. Но еще гражданин.
  - Ваша фамилия, имя, отчество?
  - Медведев Иван Олегович.
  - Год рождения?
  - Одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмой.
  - Место проживания? Регистрация? - заучено спросил лейтенант, приготовившись услышать нечто оригинальное.
  - Регистрации нет, в общем, была, но уже нет, проживаю у знакомого... в гараже, на Маяковского.
  - Ладно, об этом позже. Что можете сообщить о происшествии со Светлой Виолетой Васильевной, десятого августа?
  - Её так зовут? Красиво... это я её нашёл, наверное.
  - Как так - наверное?
  - С бодуна я был, понимаете? Она из троллейбуса выпала. Я её на остановке на скамеечку положил, а потом она пропала, но я знаю, кто её ударил, я видел...
  - Пропала, понятно. Ну и кто же её ударил?
  - Парень один, в троллейбусе. Он убежал.
  - Как он выглядел, особые приметы?
  - В джинсах был и в майке, кажется. А особые приметы были: морда у него, извините, лицо - синее.
  - Какое-какое? Синее?
  - Да синее и блестящее.
  - Слушайте, Иван Олегович, вы с утра сколько приняли?
  - Только пива бутылочку, это со вчерашнего... но лицо синее и блестящее, у неё, у Светлой в руках лак был синий, баллончик, где-то там выпал, на остановке.
  -Ага! Понял, наконец-то. Вы хотите сказать, что она его брызнула лаком, синим лаком, в лицо?
  - Да, а он её ударил и убежал. А потом она исчезла, и всё исчезло, но тут сложно, вы не поймёте.
  - Да куда уж мне!
  - Извините, то есть я не смогу объяснить, в общем. Не обращайте внимания, я с бодуна был.
  - Ну, это понятно. Потерялись во времени?
  - Совершенно верно, - Иван Олегович задумался как-то трезво и добавил со значением, - во времени! Именно во времени! А можно мне Виолету Васильевну проведать?
  - Можно, но только на трезвую голову, что, наверное, вряд ли возможно.
  - Пропустите меня к ней проведать, хоть один раз, я буду трезвый как стекло.
  - Слушай Иван Олегович, давай так договоримся. Во-первых - трезвый как стекло, во-вторых - я проверю твою наводку, и если найду синюю морду, ты мне его опознаешь и подпишешь протокол. Идет?
  - А когда можно её проведать?
  - Приходи завтра, но что бы - трезвый.
  - Спасибо лейтенант. Добрый ты.
  - Тебе спасибо, спас ты человека. Она в коме была, сейчас идёт на поправку.
  Странный Иван Олегович ушел обнадёженный, а оперативные мероприятия в этот же день дали результат. Синяя морда зарвавшегося малолетки не осталась незамеченной и при помощи участкового его легко отыскали. Правда, родители пятнадцатилетнего переростка написали встречное заявление о нанесении ущерба здоровью ребёнка. Чувствовалось, что действуют по совету опытного адвоката, и как бы нападавший не превратился в пострадавшего. Тут еще тот случай: глухонемая девушка и любимое дитя богатых родителей.
  
  Четырнадцатое августа, понедельник. Ялта.
  
  Маленко слушал. Человек представился, но, Артуром Аркадьевичем, явно надуманно и явно какая-то шишка. Он долго говорил о необходимости возрождения науки. О советских временах, когда слово ученый, звучало гордо. О том, как сам хотел уйти в науку. Но жизнь взяла за шкирку и бросила к другой миске:
  - Да, наука заброшена, финансирований нет, все держится на энтузиазме. И я рад, что в данный момент могу хоть как-то повлиять на исправление данного порядка вещей. Наука постсоветского пространства еще не успела сдать позиции окончательно. Взять, хотя бы, теоретические работы Козырева, и Ваши. И важно не останавливаться на полпути, не опускать рук. Правительство не упускает из виду перспективных, талантливых ученых. И в данное время важно мнение 'своих' ученых о Крымском феномене. Я рад сообщить, что Вы делегируетесь на международный симпозиум по крымскому феномену. И, первоначально, необходимо осветить вашу теорию, ваши мысли доступно для простого человека, далекого от науки, на доступном, понятном ему уровне. Что-то типа телешоу. 'Очевидное - Невероятное'. Ну, вы меня понимаете...
  Маленко понимал. Наконец-то. Столько лет бесперспективных поисков, негатива. Безнадега, бытовые проблемы, ...и вот! Действительно, очевидное - невероятное.
  - Егор Андреевич, - продолжал собеседник, - я сам недалек от науки, поверьте. Знаком с основами теории струн и так далее и тому подобное. Практически, ваши теоретические предвидения не могли бы быть доказаны. Вы это понимаете. Но природа дает вам, нам шанс. Крымский феномен это подарок судьбы. И нужно суметь его взять, коллега. И взять первыми. Мы предоставляем вам всю информацию о феномене, любой степени секретности. И надеемся на результат.
  
  ...Данила стоял в пробке. От временного безделья он смотрел по сторонам. Стоящий слева, нарядный троллейбус был облагорожен рекламой с 'головы до ног'. Взгляд притянули знакомые черты лица на фотографии. Пальцы нервно сдавили руль. Данила не поверил своим глазам. На него с борта троллейбуса смотрела она. В водопаде блестящих волос купался знакомый взгляд и завлекал. 'Плацент формула - имя роскошных и здоровых волос'. В спину ударили нетерпеливые, раздраженные клаксоны. Зажегся зеленый. Троллейбус резво пересек перекресток, унося изображение незнакомки. Данила перепугано тронулся с места и чуть не ударил впереди идущую машину. Открытый кузов дал возможность в полной мере насладиться исчерпывающим описанием его стиля езды. Вывернув руль, он припарковался у бровки и направился к газетной палатке. Девушка лет двадцати приветливо улыбнулась:
  - Что берем?
  - Мне все, что есть, женские журналы, - Данила задумался и неловко добавил, - и мужские ...
  - Какие - мужские? - Девушка, вначале было, обрадовавшись, теперь застыла, заподозрив шутку
  - Ну, плейбой, не знаю, какие еще бывают. - Данила уже пожалел о сказанном.
  - Серьёзно? - Глаза девчонки смеялись, и покупатель начал мямлить, как ребенок застигнутый врасплох, впрочем, постепенно обретая уверенность.
  - Да, давайте все журналы: мужские, женские, старые, новые, все. - И Данила убедительно достал бумажник.
  В трех номерах плейбоя Данила ничего не нашел. Радоваться этому или нет? А вот результат изучения толстой стопки женских журналов загонял в тупик. Нашлось десять образцов рекламы с участием Ольги и шесть, с Виолетой. Это, несомненно, одно лицо, но в одних случаях указывалась модель Светлая Ольга, в других Светлая Виолета. Может быть сестры близнецы? Но тогда эффектно было бы хоть раз использовать их вместе! Или нет? - 'Ничего не понимаю в рекламе. Но, кто же из них она? Думаю, в больнице объяснение найдется. А если нет, что ж, есть фамилия (или псевдоним), есть имя (даже два), есть модельное агентство и есть интернет'.
  
  Глава 5
  
  'Я открою вам тайну любовного зелья,
  для которого не нужны травы,
  не нужно колдовство ведьмы:
  если вы хотите, чтобы вас любили, - полюбите'.
  (Г. Родосский).
  
  Пятнадцатое августа, вторник. Ялта.
  
  В палате стоял неизменный почти неуловимый запах олеандров, солнце пробивалось сквозь жалюзи стройными вертикальными пластами, в которых плавали крошечные пылинки. Тканевые полосы жалюзи медленно раскачивались, заставляя плясать солнечные пласты. Оля что-то читала в постели, полулёжа, поджав ноги. Лицо её посвежело, синяк почти ушел. От её лица, трудно было отвести взгляд. Стул у кровати скрипнул.
  - Как ты? - Семен Евгеньевич смотрел на Олю, наклонившись вперед и слегка раскачиваясь.
  - 'Во!'. - Она прочла вопрос по губам и уже достала свой блокнот, но передумала и просто ответила жестом.
  - С тобой хотят поговорить.
  - Кто? - Оля удивленно нахмурила лоб.
  - С тобой хотят поговорить из милиции, их что-то интересует. Я долго не давал согласия, но больше тянуть не могу. Я буду рядом. Ты обдумай. Милиция, она, знаешь... мы зайдем минут через пятнадцать - двадцать. - Семен Евгеньевич откашливаясь и, как-то боком вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь.
  Оля задумалась. Она сама с удовольствием хотела бы знать объяснение всему, что с ней случилось. Да, вот спросить некого. Казалось, что всё это нелепый сон, в котором спишь и видишь еще один сон, гораздо более нелепый. Хочется проснуться, но при этом не знаешь, где проснешься. Были минуты, когда верилось, что вот, наконец, оно - пробуждение. Но действительность вдруг оказывалась, слишком, нереальной. И самое печальное, что не с кем поделиться своими переживаниями. Вспоминался Булгаков и печальный опыт Степы Лиходеева: - 'Тоже, кстати, в Ялте очнулся. Смешно конечно, но расскажи такое, и запросто переведут в соответствующее лечебное учреждение. С полным, пожизненным пансионом. Научилась не реветь, научилась делать вид, что все хорошо, надо учиться ждать. Когда-то этот сон закончится и все вернется на свои места. А сейчас надо меньше болтать и больше слушать. Задачка для глухонемой. Прорвемся. Тут еще 'тарелками пугают, дескать, подлые летают'. Было бы смешно, если бы не было грустно. А это вариант. Я выпала из тарелки. Мы к вам с дружественным визитом, извините, документы, деньги и сувениры остались, так сказать, на борту. А я, вот, за бортом. Полундра, человек за бортом, SOS? С ума сойти! Кстати, о деньгах, точнее об их отсутствии. С этим надо что-то решить'.
  
  Двери открылись и в комнату, в сопровождении человека в форме, вошел Семен Евгеньевич. Человек в форме милиционера, лет около сорока с хвостиком, роста был небольшого, лицо простоватое, но взгляд и манеры истинного арийца. Форменная фуражка на голове неестественно большого диаметра, что в комплекте с выступающим животиком, делало его похожим на гнутый шурупчик. Сейчас начнет закручивать. Шурупчик по-хозяйски прошел к кровати. Стоявшую на тумбочке вазу с цветами, небрежно передал профессору. На освободившееся место выложил записную книжку, подвинул стул поближе к кровати и уселся, закинув ногу на ногу:
  - Капитан Верба! Как здоровье? Поправляетесь? - Оля кивнула в ответ. - Познавательно. ...Давно хотелось с вами поговорить в неформальной, так сказать, э-э, обстановке.
  Оля снова кивнула.
  - Всего несколько вопросов, для вашей же, так сказать, пользы. Итак, гражданка Светлая Виолета Васильевна. Не ошибаюсь? Нет. Понятно. А как же Ольга? Сценический псевдоним, так сказать? Да? Ага. Познавательно. Вы мне вот что скажите, гражданка Светлая ...так чтоб я понимал. Где ваши, так сказать, вещи? Документы, деньги, сумочка, в конце концов! Не приехали же вы к нам в одной мини-юбке и этой, как ее, ну скажем, футболке? Должны же у вас быть личные, так сказать, вещи?
  Оля взяла блокнотик и принялась писать ответ. В принципе, она писала правду - 'не помню'. Но, конечно, Оля всё помнила - все эти вещи были в милиции, а сейчас лежат в ее тумбочке, только в Киеве. А вот почему так, она не знала, и кроме того, боялась, что это лишь сон. И ни какой тумбочки, ни какого Киева нет, а есть Ялта и женщина без вещей и памяти, и только сон. Сон, в котором ее допрашивает киевская милиция и надо казаться здоровой, не рассказывать сказок о снящейся Ялте, никакого Семена Евгеньевича нет, нет Володи, нет солнца, олеандров и этого гламурного капитана. Но он есть, сидит, ухмыляясь, пошленько рассматривает её грудь через вырез халата. Он сейчас прочитал, будто прожевал её 'не помню' и задумался. Оля плотнее запахнула халат.
  - А в каких вы отношениях с Ланиным Данилой Николаевичем? И как, так сказать, давно?
  - В хороших. - Написала Оля и добавила. - Он мне помог прийти в себя, и ушел, больше мы не виделись.
  - Ага, познавательно. А скажите, где вы остановились в Ялте?
  - Я не помню.
  - Ага, познавательно, но непонятно. Мужчину вы помните, а откуда к нему пришли и зачем, значит, не помните. А какой у вас род занятий? Данила Николаевич, и я его теперь понимаю, показал, что вы так сказать добровольно... - капитан с улыбкой достал из кармана страничку журнала с Олиным фото. Кошмар - фото с обнаженной Олей, под его похотливым взглядом выглядело, как порнография. Оля закрыла ладонями лицо, а капитан продолжил, рассматривая фотографию, - ох, как же я его понимаю! Понимаю, даже если это дорого, так сказать. И я бы не отказался - такая, понимаешь, богиня любви...
  - Гражданин капитан, перестаньте... - вступился, было, Семен Евгеньевич, но его жестко перебили.
  - Господин капитан! В крайнем случае, товарищ - понятно, гражданин? - Вербака даже встал от возмущения.
  - Никакой вы нам не господин и, тем более не товарищ. А звание гражданина в древнем Риме дорого стоило. Такие как вы низвели его до... вы просто хам, капитан.
  - Что, что доктор?! Мундир оскорбляешь! Да я тебя за это, чтоб ты понимал...
  - Этот мундир, капитан, куплен на мои и вот этой девочки, деньги. А вы его мараете.
  - Слушай меня доктор, занимайся своим делом, а меня лечить не надо. А то я тебя быстро приведу в сознание, не так как ты эту, так сказать, модель. С тобой по-хорошему, чтоб ты понимал, больше не получится. Запасись временем, зайдешь теперь официально и все расскажешь, так чтоб я понял, Айболит, блин.
  - Уходите немедленно, моей пациентке плохо, уходите. - Доктор открыл дверь. Капитан неспешно вышел, отшвырнув стул ногой.
  Оля не восприняла эту перепалку, она просто по-детски плакала. Ей хотелось забиться в самый темный угол. Стыд душил ее. Она помнила это фото. Реклама краски для волос. 'Ничего лишнего' - так называлась съемка. Фото было невинней изображения Мадонны с младенцем. Так казалось до сегодняшнего случая. Ее только что, фактически, обозвали проституткой. Слезы побежали ручьем. Семен Евгеньевич погладил Олю по голове. Рука тряслась. Он собрался уйти, но Оля ухватилась за него. Семен Евгеньевич нерешительно обнял Олю и прижал к себе. Она всхлипывала, судорожно вздрагивая, и только прижавшись, затихла, успокаиваясь, достала свой блокнотик и, отстраняясь, что-то писала: - 'Можно мне в город, к людям? Я хочу к людям'.
  - Пойдем, дочка, переоденемся и пойдем к людям. Пойдем гулять. Будем, есть мороженое, смотреть на рисунок, ты же ничего еще не видела. Пойдем.
  Оля одела то, немногое, что у нее было, Семен Евгеньевич зашел к себе, снял халат, взял бумажник и пошел к вестибюлю. Ему тоже хотелось к людям: - 'Как верно она подметила - к людям'. Уже подходя к выходу, он увидел сквозь стекло Ольгу и Данилу. Данила, что-то говорил. Капитан тянул его за руку, прочь от Оли. Семен Евгеньевич перешел на бег, но опоздал. Он увидел, как Данила резко и профессионально ударил. Капитан повалился в клумбу. Оля рыдала. Распахнув двери и столкнувшись с Данилой, Семен Евгеньевич сказал со вздохом:
  - Берите Олю и уезжайте, куда-нибудь. Ей нельзя волноваться. Вот возьмите мою визитку, позвоните через час. Быстрее, боксер. Что он вам сказал?
  - Не хочу повторять.
  - Понятно, и не надо.
  Данила взял Олю за руку. Она безвольно повисла на нем. Он почти, что нес её на руках. Семён Евгеньевич проводил их взглядом к машине и военного вида, небольшой, открытий джип уехал.
  Профессор равнодушно посмотрел на Вербаку и нажал на кнопку звонка у двери: - Носилки к входу быстро, человек без сознания. - Персонал клиники боготворил Семена Евгеньевича, и поэтому все, сейчас сбежавшись на зов, молча стояли и ждали дальнейших указаний профессора.
  - Володя, капитан тут поскользнулся на крылечке, упал. Успокоительное ему не помешает, крепкий сон в его положении лучшее лекарство. Займитесь этим, а я позвоню ему на работу. Капитан что-то промычал, но Володя уже вколол успокоительное, отечески похлопывая милиционера по плечу:
  - Не волнуйтесь, все будет хорошо. Вам нельзя волноваться, поспите и все пройдет. - На щеке капитана начал проступать небольшой, пока, синяк. - О, вот и румянец появился!
  Семен Евгеньевич сидел в своем кабинете: - 'Нужно бы позвонить в милицию. Что им говорить? Да, положеньице! Нужно рисковать, другого выхода нет. Немного экстрима под пенсию не помешает. Старики - разбойники. Пора звонить':
  - Ало, милиция? Это из клиники, ваш коллега, капитан Верба упал неудачно. Подозрение на сотрясение мозга. Сейчас он в палате, все хорошо, но ему нужен покой. Да? Когда вы подъедете? Завтра? Ну, что ж, можно и завтра, можно и послезавтра. Семен Евгеньевич меня зовут, профессор Николаенко, запишите мой телефон, а, у вас есть? До свидания.
  В дежурке атмосфера оживилась: - 'Вербака упал, сотрясение мозга, меньше надо коньяк на работе лакать, комиссар Катанья несчастный'. Никто из коллег не выразил желания поехать в клинику. Как-нибудь потом.
  
  ...Оля с Лерой лежали на пляже. Лишенные загара соблазнительные формы Оли, как магнит притягивали взгляды. Сосредоточение мужчин на квадратный метр в этой части пляжа било рекорды побережья. Оля смотрела в небо, раскинув руки. В небе висел огромный узор. Толи облако, толи нет. Он появился где-то дней пять-шесть назад: - 'Что это было? Непонятно. Спросить у кого-то? Неудобно. Наверное, какое-то шоу? Наверное. Но красиво! Многие фотографируют. Спросить кого-нибудь, что ли? А! Бог с ним! Потом узнаем. А сейчас отдыхать, последние денёчки. Всю неделю носились по побережью, и все как-то мимо пляжей, мимо моря. Всё, хватит, теперь только море. Два дня фото сессия, неделя беготни по достопримечательностям, а Лерике, как с гуся вода. Вот, лежит, карту изучает, куда бы еще помчаться. Ну-ну'. Лера не в первый раз была в Крыму, а вот Оля впервые, все заграница. Крестница решительно взяла на себя роль экскурсовода и не выходила из неё по сегодняшний день.
  - Оля, а мы в дельфинарии не были!
  - Потом.
  - В Севастополе!
  - Потом.
  - Вино не дегустировали.
  - Потом, лет через десять.
  - Сувениры, сувениры хоть купим?
  - Завтра. Не спорь... ладно. Ну, хорошо. Через полчаса, OK? - Лерика скорчила расстроенную мордашку. - Ладно, пошли туристка.
  Они поднялись с пляжа лифтом. Тут же, недалеко, на террасе стояла палатка с сувенирами. Оля купила Лере красивую рамку для фотографий, обрамленную ракушками. Лера присмотрела для Оли оригинальный кулон. Это был красиво подобранный камешек дискообразной формы, чем-то напоминающий летающую тарелочку, НЛО. Продавец - веселая и черная от загара девушка подсказала, что называется это КЛОбик. 'Забавно'. - Оля тут же повесила кулон на шею. Они решили сходить на набережную перекусить. Лера требовала пиццу. Уже начинало вечереть, настроение отличное. Пиццерия нашлась быстро и пицца понравилась. Оля съела кусочек и заказала бокал вина. Вернее это сделала Лера. Смешно было смотреть, как такая мелочь с важным видом говорит: - 'Бокал вот этого вина, пожалуйста, - потом значительная пауза и концовка, - для моей подруги'. Лера уплетала, уже, второй кусок пиццы. Она сидела на высоком табурете и забавно болтала ногами. Покончив с пиццей, облизала пальцы и деловито спросила:
  - А как твой жених? Как он нас найдет теперь? Завтра мы уезжаем. - Оля, молча улыбаясь, указала пальцем на рекламный щит за окном.
  - А, я и забыла. Вот когда окончу школу, тоже как ты, буду моделью. Я уже маме говорила. Но она меня не поддерживает, зато папа очень, даже поддерживает. А папа главный. Ну, я что б маму не обижать буду и в институт ходить и моделью буду.
  - Лерика, пошли на набережную! - Оля поднялась со стула и застыла в ожидании, на фоне бигборда за окном со своим изображением, мужчины вокруг зашевелились, любуясь соседкой. Лера вскочила, собирая вещи, дожевывая на ходу.
  На набережной шел концерт. Какая-то группа вот-вот должна была начать выступление. Народу собралось много. Оля попросила Леру рассказать, о чем будет песня. Еще хорошо помнился случай, когда читая по губам исполнителя, Оля попала в неловкую ситуацию. Дело было давно. На вечеринке все с удовольствием отплясывали под хит популярной тогда певицы. Кажется Аллегрова. Оля прочла по губам с экрана телевизора слова припева и ужаснулась их пошлости. То, что она поняла как 'я ж дала тебе, я ж дала, ты был мечтою моей хрустальною', звучало 'я ждала тебя, я ждала...'. Да уж. 'Ух, дала тебе, ух дала, ну и что же здесь криминального'. Стыдно и смешно вспоминать. С тех пор Оля старалась не экспериментировать. Группа отыграла быстро и уверенно. Видно, что публика приняла выступление на ура. Лере тоже понравилось. По ней было видно. Когда подруги отошли от толпы к фонтану, Лера рассказала, что группа называется так же как Олин кулончик - 'КЛО'. И эта рок группа в Ялте очень популярная. Пели ребята свою главную песню. Клёвую, по словам Лерики.
  - И слова там странные, о том, что эта штука в небе, узор, в общем, это автопортрет Бога. Я запомнила чуть-чуть, потому что песня у них бесконечная, как 'у попа была собака', давай скорей блокнот - напишу. Пока не забыла:
  ' ...Инопланетцы удивленно, глядят на сполох в небесах.
  И молятся на ветку клена в своих неведомых лесах.
  Им невдомек, что мы с надеждой на тот же молимся портрет
  и носим крестик под одеждой, или возводим минарет.
  Мы в небесах узрели тоже, подобно множеству планет,
  как невесомой кистью Боже, смеясь, писал Автопортрет...'
  - Да, уж Лерика, не знаю какая там у них мелодия, но слова, по-моему, не очень. Хотя идея, что все вокруг нас это автопортрет самого Бога мне понравилась. 'Крымский летающий объект' - будет что вспомнить.
  
  Глава 6
  
  'Большинство людей хотят не истины, а подтверждения'.
  (Филипп Мак-Гроу).
  
  Пятнадцатое августа, вторник. Ялта.
  
  В съёмочном павильоне стояли шум и толкотня. Массовка - сто человек различного возрастного диапазона, из разных социальных групп и разных регионов страны. Народ отдыхал. Пили чай, кофе из пластиковых стаканчиков, курили, болтали. В общем, обычное дело, небольшой перерыв в съемке. Люди отработали уже три часа и это первая передышка. Еще предстояло снять четыре сюжета, примерно четыре, пять часов съемок. Технический персонал студии делал свою работу. Осветители носились со стремянкой по павильону.
  - Коля, первый лучом выше дай, еще, достаточно.
  Операторы заканчивали расстановку камер по новым точкам. Ассистенты, выслушав указание по рации, нервно забегали.
  - Готовность семь минут. Всем занять свои места, массовка возвращаемся в павильон. - Голос пришел, откуда-то сверху.
  Народ недовольно загудел. Люди, не торопясь (профессиональное) возвращались на свои места. Большую сцену, разбитую на четыре сектора проходами опоясывали три ряда мест для публики. Все это добро было грубо сколочено из ДСП и дерева и маскировано нарядного вида материей. Сидеть было неудобно, но картинка получалась хорошая. Центр площадки представлял собой невысокий подиум со столиком и креслами в стиле хай-тек. Симпатичная девушка с микрофоном в руке, видимо ассистент режиссера, пыталась навести порядок.
  - Уважаемые, минуту внимания. Сейчас мы снимаем программу. Программа это четыре сюжета. Сначала снимаем подряд два сюжета, потом перерыв. Перерыв объявляю я. Самостоятельно мест не покидаем, никто никуда не уходит. У вас было время попить водички, покурить, посетить все нужные и ненужные места. Еще раз повторяю. Пока я не объявлю перерыв, никто не покидает своих мест. Штраф десять гривен. Десять раз ушел, соответственно что? Правильно, зря пришел. Внимание, прошу тишины. Первая снимаемая история - КЛО, показ видеоматериалов, выступление очевидцев, в общем, информационная часть. Вторая история, сюжет... обсуждение первой. Самое для вас интересное.
  В павильоне поднялся оживленный гул. Девушка сделала эффектную паузу:
  - Второй сюжет - ваш звездный час. Высказываем свое мнение, задаем вопросы. Не боимся говорить и спрашивать. Не надо отмалчиваться. Нам же всем это интересно. Вот здесь главное. Мне нужно сейчас увидеть наших активистов. Подымите руку те, кто смог бы выступить.
  Желающих выступить с комментариями было, на удивление, много. В плановых проектах представители массовки, обычно, разрывались между желанием попасть в крупный план и опасением ляпнуть глупость. Данная же тема была всем настолько интересна, что желающих говорить было более чем достаточно. Хоть фэйс-контроль устраивай.
  - Время, время, уважаемые дамы и господа. Цигель, цигель, ай-лю-лю. Внимание, Господи! Молодой человек, это я к вам обращаюсь, а не к Господу. Суперзвезда вы наша, присядьте на конец. - Замечание девушки, адресованное к кому-то слишком активному из толпы, вызвало изрядную порцию хохота. - Выступают только те, кто сидит в первом и втором рядах. Остальные, будут иметь такую возможность в третьей и четвертой историях. После перерыва вы сможете поменяться местами с теми, кто уже говорил. И так. Если есть желание выступить - поднимаем руку. К вам подойдет наша девушка и поднесет микрофон, можете говорить в пределах тридцати-сорока секунд. Микрофон у девушки из рук не вырывать. Если вам удобнее, можно вещать стоя. Девушку руками не трогать. Мужчины! Для вас говорится! На ней куча проводов и микрофонов. Шуры-муры после съемки, если останется желание и силы. И убедительная, последняя просьба. Отключите все свои мобильные телефоны, что бы они не создавали помех нашей аппаратуре. Не на бесшумный режим, а именно отключить.
  - Внимание, готовность одна минута. - Голос сверху моментально навел порядок. - Всем занять свои места. Не участвующим в съемке покинуть площадку. Ведущему занять точку номер один. Пошел разгон, ...аплодисменты!
  
  ...Оля сидела молча. Данила ехал, не зная куда. - 'Вот как, значит, её зовут. Оля. Хотя, какая разница. Виолета ли, Оля. Главное, что она нашлась и сейчас рядом. На неё можно смотреть, держать за руку, говорить, слушать. Куда же, действительно, ехать? Домой нельзя, в офис, наверное, тоже. Что же теперь будет со мной, с нами'. Впереди у обочины показался небольшой ресторанчик. 'Надо остановиться и обо всем поговорить'. - Данила притормозил. Молча, вышел из машины. Оля покорно подала руку и пошла рядом. На террасе они заняли столик, подальше от трассы. Оля по-прежнему молчала и смотрела на Данилу. От её взгляда сбивалось дыхание и будто, душа распахивалась. И Данила решился.
  - Оля, я долго искал тебя. И не знал, что все обернется именно так. Я не жалею. У меня, возможно, теперь будут небольшие неприятности с милицией. Но это ерунда. Может быть, мы не скоро сможем увидеться еще раз. Я прошу, не перебивайте меня. Я не успокоюсь, пока не скажу тебе. Я думал о тебе все эти дни, я знаю теперь, что ты фотомодель, я знаю, что ты Оля, что ты из другого мира, но я не могу думать о ком-то другом. Я понимаю, у тебя сейчас неприятности и совсем не время для... Для того чтобы выслушивать... - тут подошел официант, Данила облегченно вздохнул. Он нуждался в тайм-ауте.
  - Добрый день, что будете заказывать? - Парнишка, смотрел, на Олю, не отрываясь.
  - Оля, выбирай. Я сейчас. - Данила протянул ей папку меню и увлек официанта за собой прочь от столика и Ольги.
  - Слушай братишка, достань мне цветы, плачу любые деньги, любые цветы.
  - У нас только Олеандры, куст. Пойдемте к хозяину, его зовут Тагир. - Парнишка понимающе улыбался.
  - Пойдем, беру весь куст.
  Когда Данила вернулся с букетом, Оля кушала мороженое. Она посмотрела на него и грустно улыбнулась, сложила руки на коленях и приготовилась слушать, словно знала, что услышит. Её грустная улыбка успокоила и прибавила решимости.
  - Оля, я люблю тебя, давно, с первого дня. Ничего не отвечай, прими это как свершившийся факт, как стихийное бедствие, если хочешь, как внезапный дождь. Как хочешь, но знай, это так. Сейчас я отвезу тебя обратно или куда ты скажешь, и пойду в милицию сдаваться. Вот и все. Но я вернусь, я найду тебя. - Данила замолчал, Оля взяла так и не предложенный букет, поцеловала Данилу в щеку и направилась к машине.
  Оле казалось, что она знает Данилу давно, несколько лет, казалось, что они, когда то расстались и вот теперь снова встретились, и было так хорошо с ним рядом, и не хотелось более расставаться. Слезы предательски побежали по щекам. Данила подошел к машине, Оля сидела в кабине, вытирая слезы. Она сделала знак рукой, как будто написала в воздухе. Данила начинал, что-то понимать. Он достал из бардачка ручку и блокнот. Оля писала, а он читал из-за плеча: - 'Я глухонемая, я хочу домой, отправь меня домой...'.
  - Оля, так ты меня не слышишь?
  - Да. - Оля кивнула.
  - Но понимаешь?
  - Да.
  - По губам? Да? Значит, читай, я тебя люблю, я тебя вылечу. Я выучу азбуку жестов, не бросай меня.
  Оля все кивала и кивала и успокаивалась, как ни странно. Почему-то она верила Даниле, тогда в такси сказал - найду - и нашел. Сказал - приду - и пришел, сказал, женюсь и, пожалуй, женится. Только, как и на ком. Кто она, где она? Олю тянуло к Даниле. Он знал, в отличие от нее самой и всего мира, что нужно делать. Оля верила, что ему можно рассказать все, и он разберется. И найдет выход, решение. Он все-все исправит. Она взяла его руку в свою и прижала к груди и почувствовав его волнение успокоилась.
  Данила позвонил Ваське. Васька все понимал с полуслова: - 'Никуда не отпускать из офиса, ждать его, Данилы, возвращения'.
  - Оленька, мы сейчас поедем ко мне в офис. Там можно отдохнуть и ты мне все расскажешь. Я позвоню в клинику, а потом, потом мы решим что делать, - Оля кивнула, уже улыбаясь.
  Данила, окрыленный итогом непростого для него объяснения, весело завел машину и, лихо, взвизгнув шинами, сорвался с места. Честно говоря, он и не мечтал о таком исходе. Избитый капитан и все возможные последствия казались теперь мелкой неприятностью. Оля сидела рядом, прижимая олеандры к груди, и улыбалась чему-то. И это здорово. Он даже заметил, с гордостью, как мужики провожают его взглядом, не его конечно, а Олю, сидящую рядом...
  Вот и офис. Данила припарковался у входа. Еще раз посмотрел на нелепое сочетание вывесок. Оля тоже с интересом изучала этот каламбур, она, смеясь, посмотрела на Данилу. Тот пожал плечами и развел руками, мол: - 'Такова жизнь'.
  Он с нелепым реверансом, распахнул перед Олей дверь, пропуская её в довольно стильное помещение. Комната делилась пополам невысокой стойкой, в виде каменной стены с проходами, за которой сидела симпатичная блондинка, примерно ровесница. Одета она была в черную деловую двойку, но с большим декольте, что её приятно красило. На левом лацкане приютилась маленькая белая розочка. Невероятно ухоженные ручки сложила перед собой, будто на витрине, выгодно демонстрируя великолепный маникюр. 'Прямо таки куколка', - подумала Оля, по-доброму улыбаясь, внимательно рассматривая красотку, как будто примеряя её на обложку. За её спиной над арочной дверью висел на стене средневековый щит со скрещенными на нем алебардами. На левой стене висели репродукции картин, изображающие средневековые замки. На правой - фотографии современных 'замков'. В стеклянных витринах, под картинами, располагались, какие-то камеры, замки, пульты и прочие штуки, предназначенные, наверное, для превращения дома в крепость. 'А где же пельмени', - подумала Оля. Все это время, пока Оля рассматривала интерьер, блондинка не шелохнулась. Данила подошел к ней и пощелкал пальцами перед глазами.
  - Рита, Риточка, где реакция на раздражители? Привет! Это я! Данила! Это Оля, - Данила указал на Олю.
  - Очень приятно, Рита. - Выдавила из себя Рита.
  - Оля, это Рита, вообще-то она разговорчива, я бы сказал, предельно разговорчива, нет - беспредельно! Данила взял Олю за руку, увлекая за собой в проход каменной стойки.
  - Рита, закрой дверь и пойдем с нами, где Вася, - Рита показала на дверь кабинета, - сам? Отлично, всем за мной. В кабинете Данила усадил Олю в кожаное кресло и поздоровался за руку с Васей.
  - Вась, это Оля, - сказал Данила, гордо любуясь произведенным эффектом. Оля кивнула. Тот, кого назвали Васей, показался Оле огромным, крепким и простодушным. Его простодушие, написанное на лице, совершенно не гармонировало с крепкой фигурой спортсмена тяжеловеса.
  - Оля, это Вася, мой армейский товарищ, друг и компаньон в нашем с ним безнадежном бизнесе.
  Тут вошла Рита. Она несла бутылку коньяку и бокалы, почему-то только два:
  - Мужчинам я не предлагаю, кто-то за рулем, а кому-то в банк идти. А нам девчонкам за знакомство полагается, - она вручила бутылку с бокалами Васе и продолжила, - первый раз вижу Данилу Николаевича с девушкой, и с какой. - Рита лукавила, так как навидалась уже разнообразных красоток, помоложе и постарше, в компании Данилы. Её шеф и друг был успешным бабником, но стоило ли сейчас это подчеркивать. - Мужчины, а вы знаете кто Оля? Откуда им знать, рекламу не смотрят, кроме своих компьютеров и камер ничем не интересуются ...
  - Рита, я видел и на троллейбусе, и в журналах, вначале на троллейбусе, случайно, - виновато поправился Данила.
  - Тогда, Василий! Васильевич! Наливай нам с Олей, - Рита подмигнула кокетливо в сторону нежданной новой подруги. - Автограф дашь? Пожалуйста, Оленька.
  Оля улыбнулась, встала и подошла, и обняла за талию. Рита довольно пискнула:
  - Как мы Вам, мужчины? Мужчины вручили бокалы и зааплодировали.
  - Оля, напиши мне все, что посчитаешь нужным, - Данила протянул тетрадь и авторучку, - проходи за стол, Васька уйди оттуда. Ребята, я попал, я дал милиционеру в морду. Вопрос - сдаваться или не сдаваться, жду предложений - с меня 'Рогань'.
  - Что, прямо так кулаком и по лицу? За даму, что ли? - Рита посмотрела на Олю. Оля что-то писала, как, будто ничего не слыша.
  - Рита, пока Оля пишет, она нас не слышит, она ... глухонемая. Но она читает по губам, - Оля подняла глаза, Данила улыбался, - пиши Оленька, мы тут о своем.
  Рита посмотрела на свой бокал и выпила залпом:
  - Повторите Василий Васильевич. - Вася взял бокал, налил и быстро выпил, налил еще раз, Рита забрала у него бокал.
  - А где сейчас пострадавший? - Вася с тоской посмотрел на бутылку коньяка. - И в каком он настроении?
  - Кстати, надо позвонить в клинику, - Данила также посмотрел на коньяк, Оля подала тетрадь и отпила из бокала. Данила читал: - 'Я живу в Киеве, и не могу вспомнить, как сюда попала, вернее я помню, но то, что я помню - фантастика. Меня ударили в Киевском троллейбусе хулиганы, а очнулась я - в Ялте, на пляже, рядом с тобой. Спасибо тебе. Не знаю почему, но мне кажется, что мы уже давно знакомы, дежавю. У меня нет ни денег, ни документов с собой. Я хочу вернуться. Я была в Ялте два года назад, наверное, я там, где уже была, иногда мне кажется, что я в Киеве, а ты и Ялта только сон. Иногда наоборот. Этот странный узор, рисунок в небе - его не было и его не должно быть. Я узнаю, что проснулась, когда увижу небо без рисунка. Это бред? Да? Даня, помоги мне, любимый'. Данила закончил читать, подошел к Оле и поцеловал. Потом взял у Риты уже пустой бокал, налил больше половины и выпил. Рита возмущенно промолчала. Она умела молчать с возмущением, с негодованием и еще бог знает с чем, талант. Коньяк успокоил, Данила присел на крышку стола, поближе к Оле, и продолжил:
  - Поеду на такси. Ситуация такая: на Олю напали, избили, она потеряла память, я нашёл её и отвез в больницу, меня задержали, трое суток продержали в КПЗ, капитан рвач шьёт мне изнасилование. Сегодня он назвал Олю проституткой, а меня сутенёром и получил в табло, он сейчас лежит в клумбе, а мы едем в Киев. Сейчас только позвоню в клинику. Профессор Николаенко лечил Олю, он помог нам сбежать. Потом еду за билетами. Если не достану, придется ехать машиной. Рита, повесь, что-нибудь на дверь, 'все ушли на фронт', что угодно, запритесь и не скучайте. Вася, остаешься за старшего, весь бизнес на тебе. Я скоро вернусь. - Данила достал визитку Семена Евгеньевича и набрал номер.
  - Ало, Семен Евгеньевич, это Данила. Да, с Олей все хорошо, да мы вместе. Она хочет в Киев, домой, мы едем вместе. - Семен Евгеньевич был спокоен и строг.
  - Данила, м-м, Николаевич? Да? Заедите ко мне. Я вам дам совет. Оле нужна, операция на ухе, это возможно в её случае, она сможет слышать, а позднее и говорить. Я подготовил направление. Такие операции делают во Франции, может быть и в Киеве. Правда, это не дешево. А за милиционера не волнуйтесь, по крайней мере, до завтра. Он у нас спит и не без нашей помощи. Я вас жду.
  - Уже еду. - Данила сложил телефон, достал из ящика стола еще одну трубку и передал Оле.
  - Рита знает мой номер. Если что, я позвоню Вам. Милиционер спит, ему дали успокоительного. - Оля взяла трубку и написала в тетради: - 'Приезжай поскорей!'.
  Вася встал, и Они с Данилой вышли, Рита побежала следом, чтобы закрыть дверь, а Оля удрученно задумалась о предстоящем возвращении в Киев, она давно заметила дату на перекидном календаре. Все хорошо, август, лето, только вот год сейчас не тот ... Оле стало страшно.
  
  ...После увиденных кадров в съемочном павильоне повисла звенящая тишина. Нарушая эту тишину, ведущий произнес:
  - Вот то немногое, что мы посчитали нужным показать в рамках сегодняшней программы. Мы увидели многое из того, что еще недавно было засекречено. И сейчас эти секреты могут быть раскрыты, раскрыты здесь и нами. Позже мы узнаем мнение нашей аудитории. А сейчас на вопросы отвечает наш эксперт, член крымской организации уфологов, ученый физик Маленко Егор Андреевич. Предоставим ему слово. Здравствуйте, Егор Андреевич. Что вы можете сказать по поводу увиденного сейчас?
  - Здравствуйте. Начнем с того, что данная подборка видео и фотоматериалов, хоть и является интересной, но отражает проблему НЛО весьма однобоко. Я бы хотел расширить рамки. НЛО это не только летающие тарелочки. Скорее даже наоборот и в узких кругах специалистов давно произошла смена определений в данной теме. Впервые определение летающая тарелка появилось в сорок седьмом году прошлого века. Тогда американский пилот любитель, кажется в июне месяце, заметил в небе необычные летающие объекты, формой напоминающие блюдца. Эти объекты имели металлический блеск и передвигались скачками, подобно гальке, прыгающей по воде. Кстати описание очень напоминало наш КЛО. А уже двадцать шестого июля того же года появляется информация о крушении НЛО вблизи городка Роузвелл. То есть просочившаяся в мир информация об НЛО была дополнена, и дополнена, намерено таким образом, что бы направить поиски в сторону космоса. Подобная информация во всех странах переводится в разряд секретной, тщательно фиксируется и изучается. В СССР это программа 'Сетка', позднее 'Галактика' и 'Горизонт'. Международная обстановка тех времен в большей степени формировала строго определенное отношение к проблеме. НЛО - в первую очередь рассматривалось, как секретное оружие противника. Сейчас известно, что Германия, побежденная союзниками, имела огромное количество передовых научных и технических разработок. И это наследство попало в руки союзников не полностью. Уже в тридцать восьмом году в Германии начались работы по постройке дисколета, и в сорок четвёртом году он был построен на основе двигателя Шаубергера, и мог развивать скорость до двух тысяч километров в час. Эти германские дисколеты в сорок седьмом году уничтожили американскую эскадру у берегов Антарктиды. Все о чём я рассказал, и многое другое привело к тому, что многие свидетельства и наблюдения НЛО заносились так сказать в 'техническую папку сверх оружия'. Имеется даже инструкция для военных (схожая как в США, так и в СССР). Один из пунктов данной инструкции предписывает: информация должна попадать в прессу не иначе, как информация об неизвестных аэрокосмических объектах. Современный анализ всех имеющихся фактов говорит о том, что восемьдесят пять процентов случаев имеет вполне объяснимую природу. И только пятнадцать процентов - необъяснимую, в большинстве своем относимую к сверх оружию противника. НЛО имеет помимо теории 'секретного оружия' и теории 'аэрокосмического происхождения' еще более двадцати теорий. Их можно разделить на четыре основные группы...
  - Понятно, то есть вы говорите о том, что основная теория - это теория 'секретного оружия', а официально пропагандируемая - теория 'аэрокосмическая', что наше внимание осознанно переносится в космос, к пришельцам? - Ведущий сделал паузу, Егор Андреевич утвердительно кивнул, - А к какой же из этих четырех групп относится ваша теория, Егор Андреевич?
  - Моя теория будет, скорее, пятой, она объясняет как первую, так и четвертую и, чтобы было понятней, я перечислю эти основные группы: первая - теория плазмообразований. Вторая - атмосферные явления вызванные вмешательством, деятельностью человека, секретное оружие, технологический прорыв. Третья - внеземные цивилизации, летающие тарелки. Четвертая - параллельные миры, Пятая - теория смешивания многомерных пространств, автором, которой я являюсь.
  - Спасибо Егор Андреевич, давайте выслушаем вопросы аудитории, я вижу, что они возникли и что их много. - Среди массовки как по команде вырос лес поднятых рук, ведущий указал на мужчину в первом ряду, девушка ассистент с микрофоном уже направлялась к нему, - Прошу вас.
  - Здравствуйте, я согласен с тем, что наше внимание, возможно умышленно, уводят в сторону от истины, может, оно и правильно. Но все же. Скажите не как обывателям, к какой группе отнести КЛО. Я своими глазами видел КЛО, и клянусь, это была железная штуковина, тарелка. Если это не пришельцы, значит это наша или американская тарелка. И оставшийся рисунок - не вреден ли он для здоровья. Он уже неделю висит над нами? Нет ли радиации или чего похуже?
  - Спасибо за вопрос. Начну с того, что рисунок не радиоактивен, радиационный фон в норме. Рисунок не является самостоятельным объектом или следом другого объекта. Чтобы легче было понять моё объяснение, я немного расскажу о строении нашего пространства и пространства в целом. - Маленко сделал паузу, - вы видели кадры из программы, в которой я уже объяснял природу КЛО - пример с поверхностью озера, в котором помыли руку. Пространство имеет не три измерения, и даже не четыре. Я бы говорил о десяти измерениях. Наш мир, мир с нашими законами имеет три пространственных измерения и одно временное. Мир же в целом помимо наших четырех имеет еще шесть измерений. Эти измерения нам недоступны. Для простоты назовем наш закрытый мир - малым миром, остальные шесть измерений, также закрытые - большим миром. Целый мир будет включать как большой, так и малый миры, закрытые друг для друга, но способные взаимодействовать в определенных условиях. То, что мы видели и назвали КЛО, а также множество других явлений, есть лишь пример взаимодействия большого и малого миров. Я понятно говорю?
  - Для меня лично, надеюсь и для всех телезрителей пока все понятно. То, что мы видели это не железная тарелка, а видимое нам проявление невидимого для нас в целом процесса. Я правильно понимаю? - аудитория одобрительно зааплодировала в поддержку ведущего. - Но, что это за взаимодействие?
  - Это может быть 'проникновение' элемента нашего мира в большой мир и наоборот. А может быть и то и другое.
  - А если поподробнее? Что могло к нам проникнуть?
  - Вы немного неправильно поняли, это не обмен предметами между мирами. Что-то из нашего мира вырвалось в большой мир, но было отторгнуто и возвращено назад. Или наоборот. Большой и малый миры имеют разную физику, подчинены разным законам, и поэтому отделены друг от друга. Они существуют рядом, но не смешиваются. Вернусь опять к упрощенным аналогиям. Представьте два разных мира с разными законами: озеро и воздух над поверхностью озера. Какая-нибудь часть воздушного мира, пусть это будет теннисный мячик, врывается в мир озера. Мир озера, повинуясь своим законам, выталкивает мяч назад. Причем мяч не попадет в ту точку воздушного мира, которую он покинул. Последствия этого процесса обитатели обоих миров воспримут по-разному, и никто не воспримет его в целом. Теперь вернемся к нам. Как я уже говорил, наш мир имеет три пространственных и одно временное измерение, остальные шесть измерений тоже временные. Значит, мы имеем дело с перемещением во времени. Шесть дополнительных временных координат большого мира против нашей одной линейной координаты. Что-то, или кто-то, из прошлого, настоящего или будущего - наша линейная временная координата, вырвавшись в шесть измерений большого мира, вернулось обратно. Вернулось в прошлое или будущее, это возможно, так как в большом мире время имеет другую скорость, другое направление, имеет ускорение и так далее. Как бы невероятно это ни звучало, но мы стали свидетелями перемещения во времени. И то, что мы наблюдаем рисунок, говорит о том, что перемещение произошло из нашего времени или, наоборот, к нам. То есть либо наше время для кого-то будущее, либо прошлое. Чтобы выяснить это, необходимо разыскать такой же феномен. Если он отыщется в прошлом, мы - будущее, если в будущем - мы прошлое. Но могут быть и другие варианты. Похожий феномен мог произойти в параллельном прошлом, будущем или настоящем.
  - Спасибо за такой захватывающий рассказ. Давайте, наверное, дадим слово нашей аудитории. Я вижу, что вопросов накопилось много. - Ведущий пробежал взглядом по трибунам, - Прошу вас, дама во втором ряду.
  - Скажите, а параллельные миры, это как?
  - Параллельный мир - это мир отличный от нашего мира временными координатами. Причем отличный не линейной координатой - модулем времени, а другими временными координатами. Модуль времени, к примеру, настоящее, может совпадать, а угловая величина, т.е. направление или скорость будут иными. Временной вектор одной реальности выходящий из центра координат находится под неким углом к временному вектору другой реальности, и эти реальности мы называем параллельными. - Маленко только закончил отвечать и заметил, как в воздух поднимаются все новые и новые руки...
  
  Глава 7
  
  'Я делаю свое дело, а ты делаешь свое дело.
  Я живу в этом мире не для того,
  чтобы соответствовать твоим ожиданиям.
  И ты живешь в этом мире не для того,
  чтобы соответствовать моим ожиданиям.
  Ты это ты. А я эта я.
  И если нам случилось встретить друг друга - это прекрасно.
  А если нет - этому нельзя помочь'.
  (Фриц Перлз).
  
  Четырнадцатое августа 2008 года, четверг. Киев.
  
  Оля сидела в Лерином кресле с ноутбуком на коленях, а Лера заглядывала через плечо. Оля набрала в окошке 'Google': - 'Ланин Данила Николаевич'. 'Google' выдал два полных совпадения. Но оба - мимо кассы. Убрала отчество. Результат так же не порадовал. Статья какого-то Ланина Данилы о Пелевине, Страничка писателя Ланина Данилы, Две научные статьи Ланина Данилы по астрономии, студент Данила Ланин, выпуск Омской школы прапорщиков и прочее 'не то'.
  - Так, наугад не выходит. Попробуем 'Бодигард', Ялта. Он там работал, - Оля набрала слово в окошке поисковика и нажала ввод. - Ничего, ...понятно.
  Оля пробовала так и этак, ничего конкретного. Последняя попытка выдала неожиданный результат: набрав сочетание 'пельменная Бодигард', 'Google' выдал фотографию офиса Данилы. Это была страничка конкурса смешных фотографий. Есть e-mail автора фотографии, аська: - ура, уже кое-что.
  - О-о? Он что в 'пельменной' работает, - Лера ничего не понимала.
  - Нет, рядом. - Оля уже писала сообщение, какому-то 'Раптору' в аську. 'Превед, прикольная фота с пельменями, ты в Ялте? Нужен адрес этого бодигарда, хелп'. - Оля перечитала написанное и улыбнулась. Леркина школа сленга.
  Через пятнадцать минут пришел ответ Раптора: - 'Превед, Бодигард съехал, пельмени остались'.
  
  Пятнадцатое августа, вторник. Ялта.
  
  ...Данила без проблем купил два билета. Проблемы, конечно, были, но не у него. Нет проблем с билетами в вагон люкс - 'бери, не хочу'. Люди, стоявшие в очереди, с завистью смотрели, как молодой человек, одетый в принципе неброско, легко выложил почти две с половиной сотни зеленых за два билета, да еще и на завтрашний поезд. Зависть этих людей буквально висела в воздухе и толкала в спину, пикируя подобно ворону. Данила почувствовал себя свободным от чужой зависти, только оказавшись на улице. Полдела сделано, осталось заехать в клинику. Вот как непредсказуемо разматывается нить событий. Еще неделю назад он знал на месяц вперед все свои дела. Но однажды ступив в сторону, идешь, словно по нетоптаному снегу. Данила мог бы поклясться участковым милиционером, да что там участковым - капитаном Вербой, что Оля была в экскурсионном автобусе. Была! Но почему, то оказалась в клинике. Потом, то, что написала Оля в записке, просто ни в какую рамку не вставить. Хоть кино снимай. Если верить Оле, то либо Киев, либо сам Данила просто сон. За себя Данила мог ручаться, а вот Киев? 'Завтра сядем в поезд, и через сутки все встанет на свои места. Кто кому снится. Ясно только одно, в этой детективной ситуации нужно быть постоянно рядом с Олей'. - Данила глянул краем глаза на висящий в небе рисунок и поднял руку голосуя. До клиники, было, минут десять езды, выходя из такси, Данила заметил фигуру Семена Евгеньевича на скамейке у входа. В руках у него было бумажная папка:
  - Здравствуйте еще раз. Семен Евгеньевич, скажите, а Оля точно из Киева? Она так мне сказала, и я уже купил нам билеты на завтрашний поезд.
  - Точно, из Киева, и адрес имеется. Ваш ударенный капитан пробивал это по своим каналам. Тут я склонен верить милиции. - Семен Евгеньевич открыл папку и достал небольшого размера документ, - вот, Светлая Виолета Васильевна, проживает одна, прописана, в августе выехала в Ялту для участия в фотосъемках. Это её работа, вы уже, наверное, знаете.
  - Какая Виолета, мы же говорим об Оле, ничего не понимаю, я думал Виолета её сестра близнец. Кстати, я ее, кажется, видел в городе мельком.
  - Кого видели, Олю? Она в город только с вами попала. Виолета это её полное, так сказать, имя. Оля - сокращение от Виолета. - Семен Евгеньевич заметил испуг в глазах Данилы, - что вы такого знаете, чего не знаю я, давайте поделитесь.
  Данила растерялся, только что выстроенная картина объяснения происходящего, рассыпалась как пазл. Он думал, что разговор с Семеном Евгеньевичем, внесет окончательную ясность, оказалось все наоборот. Сестра близнец на экскурсии, Оля в больнице. Частичные провалы в памяти Оли. Все было более-менее логично. А теперь что же? Фантастика:
  - Я видел Виолету, Олю в экскурсионном автобусе, позавчера. Экскурсия 'Ялта - Ласточкино гнездо - Воронцевский парк'. Я даже пытался её догнать, но не получилось. Но это точно была она. Точно!
  - Этого не может быть, Оля была здесь, вам просто померещилось, показалось, сказались переживания. Так бывает. - Семен Евгеньевич передал Даниле папку, - вот возьмите, здесь история болезни и рекомендации, направления. Олю можно прооперировать и к ней вернется слух. Говорить она может, видимо не хочет, наверное, стесняется. Теперь уезжайте. Если капитан вас увидит, у вас плохие перспективы. Но вы мужчина, справитесь. Я волнуюсь об Оле. Лучше ей вернуться домой в вашем обществе. Я и весь персонал, не видели ни какой драки, я видел как капитан, поскользнувшись, упал и ударился головой, вас мы тоже не видели. Оля уехала одна. Вы поняли?
  - Да, я все понял, - Данила пожал протянутую ладонь доктора и пошел к машине такси.
  ...Оля смотрела на страничку календаря: - 'С ума сойти'. На стене висел еще один, корпоративный. Та же картина. На экране телефона - та же дата и год. Оказывается, её занесло гораздо дальше. И что теперь с этим делать. Вам знакомо чувство отставшего от поезда человека. Когда стоишь на перроне, без вещей, твоего поезда уже нет. Паника, слезы, крики: - 'Помогите'. Все без толку. Твой мир умчался дальше к конечной станции без тебя. И его уже не вернуть, не догнать. Но ты продолжаешь за него цепляться, искать способы. Догнать, догнать, догнать... Ты еще недавно, благополучным путешественником, знающим расписание движения поезда наперёд, беспечно смотрел в окно. Жизнь мелькала за окном, проносясь из будущего в прошлое. Короткий миг остановки и твоя действительность объединилась с действительностью за окном. Дан гудок и разошлись. И у каждого свое, жизнь, будущее. Новый день, новая станция: - 'Станция настоящее'. Только сейчас ты не успел в поезд. Ты застрял на станции. Ты мог бы вспоминать эту станцию, глядя в окошко купе. Теперь же ты вспоминаешь ушедший поезд. Оле вспомнились странные слова, может быть строчки, какой-то забытой песни: - 'А когда, вдруг, заметим, что поезд уже ушел и потерянных дней не вернуть, мы без лишних хлопот занимаем вагон чужой и в чужой отправляемся путь'. Оля, почему-то знала, что только Данила может помочь. Она его помнила, смутно, но точно знала, он был в её жизни. Рита что-то говорила, но Оля не видела сквозь выступающие слезы. Догадавшись об этом, Рита взяла карандаш и красивыми печатными буквами написала в тетради: - 'Что случилось, Оля?'
  - Ничего Рита, когда приедет Даня? - Оля написала и протянула телефон.
  Рита прочла и подумала обижено: - 'Надо же, уже Даня'. Забитая когда-то, но еще живая ревность показала свое обиженное личико, набрала номер - ответили после первого же гудка:
  - Ало, Данила, Николаевич, - голос Риты, споткнувшись на отчестве, предательски дрогнул, - а когда вы будете?
  - Уже еду, как Вы, все хорошо? Как Оля? - тревога и неподдельная теплота в голосе Данилы, как ни странно, успокоили. Рита посмотрела на Олю, та смотрела на календарь и кусала свои красивые губы, чуть ли не 'до крови', как пишут в романах.
  - Ничего, ревём и ждем, - стало жалко Олю и ...себя.
  - Кто?
  - Обе, вместе, - и Рита шмыгнула носом.
  - Рита, успокойся и успокой Олю, я вот-вот буду. У меня хорошие новости. - Данила нажал отбой, Рита еще несколько секунд продолжала слушать гудки, собираясь с мыслями.
  Они сидели молча. Рита разлила остатки коньяка по бокалам, взяла свой, подвинула к Оле ближе второй бокал. Та, молча, взяла, чокнулись, выпили. Полегчало. Рита медленно проговорила:
  - Данила вот-вот будет, говорит с хорошими новостями. Не плач, Оленька. Он знаешь какой, я знаю, надежный, сильный, умный, одним словом, бодигард. И он тебя любит, я вижу, я чувствую шестым чувством.
  'Стоп. - Оля задумалась. - Чувство - пятое-десятое. Нет, именно шестое'. Она вспомнила, что когда увидела Данилу на пляже, возникло чувство, что видит она его не впервые и уверенность, что этот парень её любит. Сильная уверенность. Откуда она пришла эта уверенность - должно быть интуиция привела эту уверенность? И это слово - 'бодигард'. Это нелепое сочетание - 'пельменная бодигард'. Мощная волна дежавю накатила на Олю: - 'Бодигард съехал, пельмени остались'. Оля поняла, вдруг, что сейчас войдет Данила с билетами на поезд в руках, подойдет, сядет у её ног, положит билеты ей на колени, обнимет за ноги и скажет: - 'Я тебя люблю, завтра мы едем к тебе в Киев'. Голова закружилась. Оле показалось, что все это она видела во сне. Рита встала, должно быть, услыхав какие-то звуки, и ...открылась дверь. Вошел Даня, размахивая билетами и улыбаясь.
  - Я тебя люблю, завтра мы едем к тебе в Киев! - Данила сидел у её ног, обняв колени, и смотрел, снизу вверх, заразительно улыбаясь.
  Рита засуетилась, она явно не знала, куда себя деть.
  - А давайте я вас из фоторужья щелкну! Доставайте Данила Николаевич свой супер - телефон и покажите, где кнопка, куда нажать. - Данила откинул экран на своей 'Нокии' и передал Рите. Она долго и критично целилась, недовольно кривясь. Когда Оля, наконец, позируя, целовала Данилу, ловко нажала спуск, и сказала по-украински, что говорило о сильном волнении. - Ось вам, на згадку. А я до Васьки.
  Рита подцепила свою сумочку, послала воздушный поцелуй и вышла, бросив на прощание:
  - До завтра, не будем вам мешать. - Колокольчик звякнул и затих, щелчки закрываемого замка и тишина, она чувствовалась прямо таки материально.
  Данила представил себе, каково это быть в постоянной тишине. Они сидели, обнявшись, и плели тишину. Данила боялся пошевелиться, он чувствовал дыхание Оли, чувствовал, как вздымается её грудь, как её дыхание щекочет шею. Прошло минут пять, или десять, или гораздо больше в полной тишине. В полной тишине, оказывается, легко потерять счет времени. Если нет звуков, и сидишь неподвижно, время будто исчезает. Как-то в детстве он играл со старшим братом. Братишка, видимо, хотел сбежать от мелкого Данилы к ровесникам, и предложил сыграть в прятки. Данила спрятался в платяном шкафу, укрывшись за висящими пальто. В шкафу было темно и тихо. Брат, наверное, тут же сбежал во двор к друзьям, а Данила просидел в шкафу до вечера, до возвращения родителей. Ему тогда, в полной тишине и темноте, потерявшему ориентиры, показалось, что времени прошло совсем чуть-чуть. Как же он был удивлен, увидев за окном наступившие сумерки. И с тех пор, он, будучи еще ребенком, часто прятался в шкафу, чтобы скоротать время в ожидании чего-либо. Это был его тайный способ. И вот сейчас он ждал. Оля шевельнулась первой, она обняла его за шею и увлекла на себя, откидываясь на диван. Её губы влажные и жадные - обожгли лицо. Вкусные и незнакомые...
  Данила вернулся к реальности от громкого женского стона, разорвавшего тишину. На полу валялась смятая одежда. В сумерках офиса, как вспышка, неестественно белое, обнаженное и желанное тело Оли, совсем рядом. Голова кружилась, сердце, будто хотело выскочить из клетки груди на волю, в висках гулко и сильно стучала кровь, сбивая дыхание. Он взял в ладони её лицо и долго целовал, губы, нос, щеки, глаза. Оля отвечала. От каждого её ответного движения бросало в приятную дрожь. Оля еще раз громко вскрикнула и застыла, изогнувшись, через секунды уже полностью расслабленная и счастливая. Только кольцо её рук стало теснее. Она смотрела в глаза, не отрываясь, и вдруг произнесла:
  - Я тебя люблю! - Голос её был красивым, но говорила она без интонаций, на одной ноте.
  - Скажи еще раз, солнце, скажи. - Данила не верил происходящему и повторял, - скажи!
  Оля повторила еще раз и рассмеялась. Она повернулась на бок и хотела подняться, но ноги подкосились, Оля легла рядом, пристроилась головой на плече Данилы и крепко прижалась к нему. Так приятно было чувствовать его каждым участком обнаженного тела. Она чувствовала, как он вздрагивает от любого её движения. Это приводило в восторг. Вожделение снова начало наполнять её, вытесняя приятную усталость, несколько минут назад поселившуюся в теле. Она чувствовала по нарастающей каждое ответное движение Дани, будто забираясь выше, выше и выше, до головокружения, она слышала его сердцебиение, и свое в унисон. Дрожь пробежала по телу, разбившись и утихнув где-то там внизу, сменившись вспышкой опьяняющего головокружения, и выжатая до капли душа, тело заполнились приятным бессилием.
  Они пошли гулять. Голова, на удивление, была ясной, не смотря на выпитый коньяк. Оля держала Даню под руку, а он шел, увлекая её за собой в сторону гостиницы 'Интурист'. Там хороший парк, и, кроме того, по его мнению, последнюю ночь лучше провести в гостинице. Оле было легко, впервые кто-то решал за неё, и это было приятно. Она сейчас думала о своем, целиком доверив действительность своему бодигарду. Дежавю. Что-то слишком часто в последнее время оно случалось. Конечно, такое бывало и раньше. Оля даже пыталась, когда-то, выяснить научную точку зрения на это явление. Но вся литература, которая ей попалась, не давала вразумительного объяснения. Ошибки памяти, эпилепсия. Вспомнился Достоевский, в 'Идиоте': - 'крик наступает долго и неприятно, но потом есть момент (прежде чем закричать и упасть в конвульсиях) за который стоит прожить всю жизнь ... это - момент просвещения'. Оле казалось, что этот момент длится уже неделю. В данный момент они проходили мимо палатки с сувенирами. Бойкая женщина - продавец, по-скоморошьи зазывала потенциальных клиентов: - ' Налетай, подбегай, сувениры покупай'! Данила, обрадовавшись, откликнулся на призыв, увлекая за собой Олю. А она почувствовала внезапный страх, как удар током, он пронзил все тело, вонзившись иглой в затылок. Оля вырвалась, отрицательно качая головой: 'Нет, не надо, нет!'. Она, вдруг с особой ясностью поняла, что это конец, что дальше пустота, обрыв... Данила все понял по-своему.
  - Ну, зачем ты, мне хочется сделать тебе подарок, пожалуйста, Оленька! - Оля продолжала отчаянно сопротивляться и тянула за собой в сторону. - Пожалуйста! Оленька подожди меня вон там! На скамейке. Я на пару минут.
  Немного успокоившись, она обняла и поцеловала в губы, так страстно, будто прощаясь. Данила не привык к её поцелуям, и они действовали как приличная доза алкоголя. Голова закружилась и он, слегка покачнувшись, двинулся к сувенирам, так и не заметив слезинки, побежавшей по Олиной щеке. Выбирая сувенир, он оглянулся и заметил её на скамейке, метрах в десяти от себя. Данила поднял над головой огромную раковину, показывая Оле. Она согласно кивнула головой. Следующим был деревянный дельфин - снова да, удалось её развеселить этими нелепыми сувенирами. Данила заметил красивый диско образный камешек на цепочке. Ему понравилось. Показал - Оля привстала.
  - Беру вот это, сколько с меня, - он, улыбаясь, расплатился, получил упакованный в яркий пакетик кулончик и обернулся, ...Оля исчезла. Данила подумал, что она спряталась за кустами олеандров и, крадучись, двинулся в обход.
  Данила уже полчаса метался по парку, постепенно увеличивая радиус своих поисков. Оли нигде не было. Какое-то время он был спокоен, принимая правила игры в прятки. Но с каждой минутой спокойствие перерастало в тревогу, пока не сменилось паникой. Еще полчаса Данила просидел на скамейке, ожидая чуда. Чуда не случилось, Оля не появилась. Он вертел в руках оставленный Олей телефон, он в который раз набирал номер офиса, Риты, Васи никто не отвечал. Вот и сейчас - глухо. Надо было, что-то делать. Таксист удивился, выслушав адрес, тут ходьбы десять минут, но деньги взял. Он провез Данилу полпути, шлагбаум перекрывал дорогу - тупик. Данила выскочил из машины и за шлагбаумом пересел в новое такси, которое тут же уехало: - 'Ну и пассажиры, прямо кино, детектив. Двадцатка за двести метров'. Данила выскочил из машины, подбегая к двери офиса, он уже понимал, что там никого нет.
  ...Оля смотрела в сторону Данилы, только для виду, она спешно набрала короткий текст SMS на свой номер мобильного и нажала 'отправить', сообщение ушло. Она знала себя, знала что, удивится, но SMS сохранит, по крайней мере, теперь она будет знать Данькин телефон. Ну, в общем, есть надежда, что будет. Оля положила телефон рядом с собой на скамейку. Данила показывал большую раковину, подняв над головой, Оля утвердительно кивала. Теперь он весело размахивал огромным дельфином. Оля еще пробовала надеяться, что на этом все, но вот он показал это - маленький кулончик на цепочке. Оля его узнала и выпала из реальности. Снова головокружение, тошнота, цветной водоворот, темнота, вот Лерика держит клобик, вот опять темнота, вот дождь по щекам? Вот дверь? Оля крепко-крепко зажмурилась, вскакивая со скамейки на...
  
  Десятое августа, воскресенье 2008 года, день рождения Леры. Киев.
  
  ...на подножку троллейбуса! 'Тот самый!' - успела подумать она.
  
  Глава 8
  
  'Две вещи беспредельны - Вселенная и человеческая глупость,
  но я еще не совсем уверен относительно Вселенной'.
  (А. Эйнштейн).
  
  Десятого августа, воскресенье 2008 года, день рождения Леры. Киев.
  
  ...Почему же так мерзко, и этот запах, запах перегара в лицо. Она открыла глаза. Услышала пьяный хохот, рядом, подвыпившая компания недоростков, заигравшись в контролеров, требовала штраф с испуганной женщины. Женщина, как рыба, открывала рот, пытаясь что-то сказать: - 'Я... я... я...'. Мурашки побежали по спине, возникло чувство дежавю, будто так уже было, Оля поняла, что надо делать. Трясущейся рукой расстегнула сумку. Компания заинтересованно смотрит. Нащупала лаковый баллончик, пальцами сковырнула колпачок и ...вытащила двадцатку гривен:
  - Возьмите за проезд, за всех, и за вас. - Оля только сейчас удивилась звуку своего голоса и обрадовалась услышанному ответу.
  - Да ладно, мурка, мы пошутили, четы сразу, за всех, за вас! Во прикольно, ты ж с рекламы, дай автограф с телефоном, а? - Рыжий парень явно растерялся, засмущался, но старался выглядеть раскованно. Не получалось. - Ты это, садися, пожалуйста.
  На следующей остановке они высыпались из автобуса, а Оля молчала и слушала, слушала, слушала. Звуков было много, разных, но все-все приятные. Оля смотрела по сторонам пытаясь определять источники звуков. Она попробовала сказать: - 'Оля! Оля! Ля-ля-ля!'. То, что она слышала, звук голоса, шум улицы ей нравилось, она не верила своим ушам, а внезапная перемена обстановки, как декораций, немного испугала, она поняла что вернулась, или может, очнулась. И Оля счастливо заплакала, удивляясь новому звуку...
  
  Шестнадцатое августа, среда. Ялта - Симферополь - Ялта.
  
  Данила сидел за столом в кабинете. На страничке перекидного календаря, сегодняшний день был обведен карандашом в рамку. Год был, перечеркнут, рядом нарисован вопросительный знак. Это первая странность, второе - изучая меню оставленного Олей телефона, Данила обнаружил исходящее SMS на незнакомый номер, со странным текстом: - 'Оля, сохрани номер'. Руки чесались тут же позвонить, но Данила пока размышлял. Получалось, что Оля послала SMS самой себе. Но текст SMS - либо Оля была не Олей, либо не была уверена в себе и просто сделала памятку. Вспомнилось, вдруг, прежняя версия о близнецах - о Виолете. Всю ночь он просидел перед монитором, пытаясь разобраться в случившемся, Он набрал в окошке 'Google' - 'азбука глухонемых' и как студент перед экзаменом - зубрил, зубрил и зубрил.
  До поезда оставалось полчаса. Такси подъехало как можно ближе к перрону. Водитель, усатый, седовласый крепыш, лет так сорока, старался изо всех сил угодить красивой пассажирке. Он галантно открыл дверь машины, выпуская Олю и Леру, самолично достал из багажника сумки, и отнес их прямо на перрон к самому вагону. Он еще долго рассыпался в любезностях, приглашал в гости, в конце концов, утратив надежду получить Олин телефон, он вручил свою визитку и галантно удалился. Лера перевела дух, ей так надоел этот кавалер, к тому же сильно хотелось в туалет.
  - Оля мне надо в туалет, вот он рядом, я очень-очень быстро. - Лера, даже не дожидаясь ответа, деловито направилась в указанном направлении и вскоре исчезла за дверью с изображением дамской туфельки.
  Оля, стояла у вагона, непрерывно наблюдая за дверью туалета, расположенного метрах в двадцати от платформы. Она задумалась. Время пролетело так быстро и замечательно. Механически поглаживала висящий на груди камешек - клобик, она на секунду подняла глаза к небу. Небо было необычно обычным, непривычно привычным, то есть без рисунка. Рисунок исчез вчера. Как это произошло? Гуляя по набережной, они обратили внимание, что все люди заинтересованно глядят вверх, задрав головы и тыча пальцами и фотокамерами. В небе мерцал рисунок, с каждой секундой становясь все менее заметным. Он пропорционально уменьшался в размерах и блек, будто удаляясь. Все это длилось секунд сорок. Красивое и тревожное зрелище. Тревожное, потому что к рисунку все привыкли, уже даже не представляя пейзаж без рисунка. И вот он исчезает. Представьте себе, что вы наблюдаете, как медленно и необратимо исчезает, к примеру, гора Ай-Петри, или Луна. Тревожное зрелище. Вчерашний день вообще порадовал странностями. Оля получила SMS с незнакомого номера, но от кого-то кто знал её имя. Странное SMS. Лера предложила набрать этот номер и просто выяснить, что к чему и почему. В этот момент Оля почувствовала, что её кто-то пытается обнять сзади, она увидела мужские руки, смыкающиеся на её груди и интуитивно, резко рванулась вперед, тут же выхватывая баллончик с дезодорантом из сумки, через десять пятнадцать секунд он уже был готов к бою. Оля с холодком в груди обернулась, продолжая вырываться из не слишком крепких объятий, зажмурив с-перепугу глаза, нажала на распылитель баллончика. Руки мужчины разомкнулись и Ольга, оказавшись на воле, увидела молодого парня, закрывшего ладонями лицо. Видимо он вскрикнул, если вообще не заорал, так как к ним спешили два милиционера, пробираясь сквозь толпу на перроне. Парень, скорее всего тоже заметил постовых. Он торопливо пошел в противоположную от приближающихся милиционеров сторону, при этом столкнувшись с Лерой. Уже через несколько секунд он растворился в толпе, войдя в зал ожидания. Милиционер подбежал к Оле слишком поздно, что бы увидеть скрывшегося парня. Он что-то говорил Оле. Лера подключилась к роли переводчика. Оля заметила лежащие под ногами билеты: - 'Наверное, выпали из сумки', - она подняла их и положила обратно.
  Данила вот уже пять минут промывал глаза, склонившись над умывальником в привокзальном туалете. Он все ждал, что сейчас его похлопает по спине милиционер и - пиши 'пропало'. Похоже, ему повезло. Наконец-то глаза успокоились и перестали течь слезы. Да, вот это я понимаю - поворот сюжета. Он так обрадовался, заметив Ольгу на перроне. После бессонной ночи, после всех мыслей, так и не оформившихся в план действий, он бестолково решил ехать на вокзал к поезду, без всякой надежды на результат. Даже скорее с уверенностью в отсутствии результата, просто для очистки совести. Рисунок в небе исчез, и еще помнились слова Оли о странной связи между рисунком и ею. Вася не разрешил Даниле сесть за руль, но согласился выполнить волю 'умирающего'. Он привез его в Симферополь на вокзал и сейчас сидел в машине, в который раз изложив свою точку зрения на бесполезность этих телодвижений. И наотрез отказался принимать в этом участие. Данила решил пробежаться вдоль поезда, как он и полагал безрезультатно и уже возвращался к машине, когда вдруг заметил Олю. В его состоянии (почти зомби), он даже не обратил внимания на то, что Оля одета иначе. Лавируя в потоке людей, перепрыгивая через чемоданы, он почти бежал к ней, на ходу, зачем-то, извлекая билеты из кармана. Вот она, рядом всего в паре шагов, стоит, о чем-то задумавшись, кого-то высматривая в толпе. - 'Боже мой, где же она была, как сюда добралась? Ну конечно, она приехала сюда в последней надежде и теперь ищет его в толпе пассажиров киевского поезда'. Захотелось обнять Олю, что Данила и сделал, а дальше - сильный запах Франции и резкая боль в глазах, побег от милиции в туалет и еще не ясно чем это закончится. Данила решился выйти на перрон через другой выход и заметил Ольгу с девчонкой-подростком. Они заходили в вагон, у Оли была в руках дорожная сумка и одета она была в легкий бежевый брючный костюм. Данила присел на ограждение клумбы. Он пытался понять, что же произошло, и не мог. Он понял лишь, что надо ехать в Киев, но билеты пропали.
  
  ...Вербака проснулся и не сразу понял, где он находится. Он был зол, зол на себя, на профессора, на Данилу, на эту модель Виолету, на то, что спал в форме. - 'Ох, я их построю, по ранжиру. Ох, я им покажу их место в пищевой цепочке'. Туфли стояли рядом с кроватью, галстук и фуражка лежали на тумбочке. Хотелось курить, похлопав по карманам, Вербака выудил смятую пачку сигарет, зажигалку. Сделал первую затяжку, понемногу успокаиваясь. 'Вот, черт'. - Скривился он, пытаясь разгладить сильные складки на кителе. Но они как морщины упорно возвращались, как ни вытягивай лицо. Форма - бесповоротно измялась. Вербака заметил зеркало на стене и шатающейся походкой направился к нему. После того, что он увидел в зеркале, настроение упало окончательно, с таким лицом жить не хотелось. С таким лицом жить невозможно. Он просто не знал теперь, что ему делать, с таким лицом. Огромный сине-черный, с желтой каймой синяк нахально располагался под правым глазом. Лицо с подбитым глазом и форма - форменное безобразие. И зачем он одел форму? Синяк как позорное клеймо лишил капитана лица, воли, сил и амбиций. Он вдруг понял, что боится этого Данилы, боится доктора, боится в таком виде выйти из этой палаты. Не хотелось ни кого видеть, хотелось остаться в одиночестве. В дверь постучали:
  - Нельзя, - заорал испуганно капитан, он метнулся к кровати, и почему то добавил, - занято!
  Тем не менее, в комнату вошли. Это были Семен Евгеньевич и Володя. Вид капитана вызывал улыбку. Куда делись надменность, наглость, уверенность. Как побитый щенок, смешно поджав ноги, капитан сидел на стуле, пытаясь куда-то пристроить дымящуюся сигарету. Володя строго сказал:
  - Здесь не курят. Дайте сюда сигарету. - Вербака как провинившийся ребенок покорно отдал сигарету, Володя вышел из палаты, а Семен Евгеньевич продолжил начавшийся разговор.
  - Здравствуйте, я вчера сообщил о вас в милицию.
  - Что? Что сообщил вчера в милицию? - капитан путался в словах, видимо от стыда, обижено смотрел снизу вверх в лицо доктору.
  - Сообщил о том, что с вами случилось.
  - А что с нами случилось? Вчера? - капитан встал, одергивая китель.
  - С нами, слава богу, ничего, а вот у вас гематома.
  - У нас? Какая гематома?
  - Ярко выраженная, голова не кружится? - Семен Евгеньевич открыл блокнот и начал игру 'на что жалуемся'.
  - У кого? А, нет, не кружится голова у меня. У меня срочное дело, так чтоб вы понимали. - Вербака снова сел и начал обуваться. - У меня много срочных дел, надо разбираться, то есть собираться.
  - Как же вы так неловко упали, - Семен Евгеньевич старался полностью исключить иронию.
  - Я? Ничего упал, но я здоров, чтоб вы понимали, и у меня дела. - Капитан надел галстук и взял фуражку.
  - Может, отлежитесь у нас с недельку, вам надо отдохнуть. Прийти в себя.
  - Нет. Я дома отлежусь, приду в себя, дома. - Капитан надел свой 'аэродром'. Вид у него был еще тот: мятая форма милиции, подбитый глаз, загнанный взгляд, в общем, свадебный генерал после драки.
  - Смотрите, я хотел как лучше, все-таки гематома, вот тогда вам рецепт, зайдите в аптеку и на работу не ходите. Мой вам совет. - Семен Евгеньевич протянул капитану заранее приготовленный рецепт.
  - Да, на работу не ходить, в аптеку, до свидания, м-м, профессор. - И Вербака спешно вышел в коридор. Семен Евгеньевич улыбаясь, двинулся следом: - 'Вот и ладно, как все-таки интересно влияет гематома на завышенную самооценку', - подумал он.
  
  ...Оля с Лерой стояли в проходе вагона рядом со своим купе и молча, смотрели друг на друга:
  - Что это было? - первой спросила Оля, - И почему это случается со мной?
  - А то было, я подошла, а ты его, того, дезодорантом, как газом. Ко мне тоже мальчишки обниматься лезут. Так я их вообще за волосы таскаю, сразу отстают.
  - Я о другом говорю, как он вообще меня нашел. - Оля, будто, говорила сама с собой.
  - Мы в ответе за тех, кого приручили, сама говорила. - Лера смеялась.
  - Я приручила? Когда? Один раз всего видела. Ну, улыбнулась ...
  - Вот-вот, правильно. Сперва улыбаешься, а потом - 'пшик'. Может он поцеловать тебя хотел всего лишь, а ты сразу дезодорантом брызгаться.
  - Ничего себе логика. Просто поцеловать! Ты ничего еще не понимаешь - индиго неспелая. В общем, все, забыли о нем, роман не удался, так и не успев начаться. - Оля улыбалась, но в душе чувствовала, что не сможет забыть этого парня. К тому же она давно заметила его на перроне. Он сидел на ограждении клумбы, пристально всматриваясь в окна вагона, но совсем другие. Выглядел он встревожено, даже читалось в его облике отчаянье, но совсем не злость, что было бы естественней.
  В этот момент Вагон дернулся, и перрон лениво, чуть заметно, тронулся с места навстречу поезду, увлекая за собой вокзал, клумбу и неудавшегося ухажера. В Оле взыграл дух авантюризма, она опустила фрамугу и, высунувшись из окна, картинно помахала рукой. Парень вскочил на ноги, тут же заметив адресованный ему прощальный жест, и, вот странность, он для ответа воспользовался пальцевой азбукой: - 'Оля, я тебя люблю'. Делал он это не умело, но без ошибок, явно заучено, снова и снова. 'Ну, что такое, опять тайны-загадки, ну вот откуда он знает мое имя, да еще на пальцах?' - Раздосадовано подумала Оля. - 'Теперь его никак не забыть, не стоит и стараться'. Оля повернулась к Лере и показала его:
  - Лерика спроси, как его зовут, быстро. - Лера тут же подключилась к переговорам, общались они долго, пока позволял перрон, по которому парень побежал вслед за разгонявшимся поездом.
  - Так закрываем окошко, девочки, проходим на свои места, приготовьте билетики. - Проводник, женщина лет сорока, моложавая и стройная, в синей форме, ласково потрепала Леру по голове, - вагончик тронется, перрон останется, да, красавица?
  Она прошла, вслед за Олей и Лерой в купе и присела у входа. Оля взяла со столика сумочку, достала билеты и передала женщине.
  - Как это вышло, не соображу, билеты ваши в другой вагон! - Проводник удивленно всматривалась в буквы на билете, это точно ваши?
  Лера, покопавшись в Олиной сумке, торжественно извлекла на свет еще одну пару билетов. Немая сцена.
  - Вот это ваши, а чьи же эти, а? - вопрос проводника повис в воздухе, но Лера подхватила его, увлеченно, импровизируя.
  - А эти билеты, это никому не нужные уже билеты. - Лера вопросительно кивнула Оле и, получив объяснение, продолжила. - Их нам знакомый купил, да у нас уже свои были, вот как.
  - Хороший у вас знакомый, билеты дорогие, их аннулировать можно, конечно всех денег не вернешь, но хоть что-то. Чуть позже я схожу в тот вагон, к проводнику и все устрою, хорошо?
  - Спасибо, - Лера взяла билеты себе, мы подумаем, проводник, удивленно пожав плечами, вышла в коридор.
  - Ну, рассказывай, - Оля нетерпеливо ждала рассказа Леры. Лера как маленький садист, все тянула и тянула. Она неторопливо разгладила чужие билеты, отложила их в сторонку, оправила юбку, долго усаживалась, устраиваясь поудобнее. Оля не выдержала, - ну, сколько можно, а ну выкладывай, мерзкая карлица.
  'Интересный компот получился. То, что рассказала Лера, походило на выдумку, но после полученного нагоняя, вряд ли б она ударилась в фантазии. Значит все это, более или менее правда, если отбросить вероятность душевной ненадежности несостоявшегося жениха, с таким надежным именем - Данила. Как не печально, эту вероятность исключать нельзя. Если Данила болеет, это все объясняет, за исключением его осведомленности о ней. Если Данила, здоров, тогда больна она сама. Что удалось узнать: Данила знаком с Олей уже с неделю, вместе собирались сегодня ехать в Киев, вчера Оля пропала. Так. Если это правда, то, правда, не о ней. Как говорят мудрецы: - 'на всякий вопрос есть четыре варианта ответа'. Стало быть, первый - это правда. Второй - это не правда. Третий - это и то и другое, и последний - ни то ни другое. Получается, если все в своем уме, что это и то и другое. Какая-то 'правда о правде' получается? Все понятно, это программа 'Розыгрыш'. Где же скрытые камеры, Лерика, как пить дать, засланный казачек. Сейчас она мне все расскажет, под пытками'. - Оля набросилась на ничего не подозревавшую Леру.
  Тем временем Данила смотрел в след удаляющемуся поезду. - 'Значит, все сходится, это была Оля, это была Виолета, это была она. Вот почему она послала SMS самой себе'. Данила присел на скамейку и достал телефон. Он отыскал единственное фото с Олей в обнимку. Снимала Рита. Без колебаний Данила набрал номер Оли и отправил ММС. Он добавил к фото текст: - 'Это мы позавчера'.
  ...Пытки не дали результата, Лера упорно отрицала свое участие в розыгрыше. Остальная массовка так же не проявлялась. Тут завибрировал телефон. Пришло ММС. Видимо не все еще сюрпризы на сегодняшний день. Номер был знаком, Оля его сохранила под именем 'сюрприз' в свое время, когда с него пришло странное SMS. На дисплее так и высветилось: - 'Вам ММС от абонента сюрприз'. Оля открыла входящее ММС. Она увидела себя обнимающей и целующей Данилу в щеку. Под фотографией был поясняющий, бессмысленный текст. Оля почувствовала себя обманутой. Лера с округлившимися глазами рассматривала фотографию из-за плеча.
  - Ну, вот и целовалась, чего скрывать, а когда, а я где была? - и Лера буквально вырвала телефон из рук.
  Данила долго еще стоял, бессмысленно глядя вдаль, ему казалось, что здравый смысл умчался подобно киевскому поезду, оставив суету на перроне, вернее в пустой голове. Он начинал понимать происходящее, но легче не становилось. Вся цепочка событий имела единственное логичное, и в тоже время, неразумное объяснение. Вспоминалось волнение Оли, на грани отчаяния. Да, теперь он понял, каково ей было. Шаг за шагом, слово за словом, мысленно становясь на место Оли, Данила вспоминал пережитое. Если предположить, что такое, возможно, тогда все события исключительно логично связывались в причинно следственную цепочку. Если предположить. Если возможно. А почему бы нет. Взять хотя бы рисунок. Рано или поздно чудеса становятся бытом. Данила увидел небольшое привокзальное кафе. Сто грамм коньяка явно ускорили мыслительный процесс. Появились идеи. Кто-то похлопал Данилу по плечу: - 'Опа, менты'!
  - Здрасьте, я тебя уже обыскался, а ты пьянствуешь? - Вася возвышался за спиной монументом укора.
  - Вася, тут такое творится, а ты мораль читаешь. Сейчас я еще раз расширю сознание грамм на сто и отвези меня в клинику, надо голову проверить, совсем набекрень стала, со специалистами посоветоваться. Как ты относишься к сумасшедшим, не буйным? - Данила подхватил предложенный повтор и выпил залпом, заел лимоном. - А я тебе одну умную вещь расскажу, по дороге, только ты не смейся. (Конец отрывка.Главы 1-8, всего глав 23).
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"