Спустившись на землю, Мюллер поскользнулся на замерзшей, луже и чуть не растянулся на асфальте. Его во время подхватили сильные руки майора, который в ту же минуту обложил парнишку отборным матом.
-Мать твою за ногу, на ровном месте устоять не можешь, сучье отродье! -и ещё много ласковых слов услышал в свой адрес поскользнувшийся арестант.
От места остановки буханки и до двери прокуратуры Серёга насчитал всего десять шагов. Но за эти десять шагов задержанный успел, поскользнутся ещё пару раз, и каждый раз он слышал всю правду о себе и своей матери.
-Вот бы от наручников избавиться, и рвануть в темноту ночи -промелькнула в башке крамольная мысль. Куда ты рванёшь, сразу поймают, их двое здоровых ментов, или того хуже пуля догонит. Эти архаровцы цацкаться не станут, залепят девять грамм свинца, в мой медный лоб. Но мысль о побеге уже зародилась в полупьяной башке, и выгнать её от туда не было ни какой возможности.
Подойдя к двери, майор нажал на кнопку дежурного звонка. В ту же минуту раздался хриплый голос.
-Какого ещё задержанного, у нас, что КПЗ, что ли здесь? -за дверью зашуршали.
-Наверное в глазок подглядывает -подумал опер.
-Ты ошибся, майор это прокуратура, пора бы знать, вези своего задержанного к себе в отдел.
-Я и хотел так поступить, да вот ваш следователь по фамилии Егоров, пожелал его сегодня допросить. Так что открывай, а не рассуждай, нам тоже не досуг с тобой спорить!
-Егоров говоришь? -за дверью опять зашевелились. Ладно, сейчас открою, погоди маленько, пусть в опросной посидит, пока Егоров не приедет.
-Давно бы так, а то у нас не КПЗ -передразнил майор, дежурного. Затем он полез в карман и достал ключик от наручников, щёлкнул замочек, опер снял наручники и прицепил их к брючному ремню. Серёга, почувствовав свободу, решил действовать, он изловчился и со всей силы пнул майора по ноге. Не ожидавший к себе такого грубого отношения. Опер, ойкнул, замахал руками, пытаясь удержать равновесие, но не устояв на ногах, повалился на асфальт, вспомнив при этом чью -то мать. Мюллер не стал дожидаться ответных действий стража закона и рванул что было силы проч.
Сначала он бежал прямо ни куда не сворачивая, но, услышав за спиной тарахтение уазика, шмыгнул в узкий проход между домами. Одним махом перескочив вставший на пути забор, Серёга оказался на берегу небольшой речки.
-Надо по воде бежать, что бы собаки след не взяли -вспомнил он совет из кино, про войну. Вступив в речку, Мюллер сразу провалился по пояс в ледяную воду.
-А чёрт с ним, лучше переплыву на другой берег, тогда уж точно не догонят. Плыть в одежде оказалось не так то легко, но Серёга всё же справился с этой ситуацией, не пошёл ко дну. Выскочив из ледяной воды, на противоположный берег. Мюллер отряхнулся, по -собачьи и забравшись по глубже в прибрежные кусты, стал срывать с себя мокрую одежду. Выжав кое -как брюки и куртку с рубашкой, вылил воду из ботинок, и напялив на себя холодную, мокрую одежду, припустился бежать. Бежал Мюллер до тех пор, пока от усталости у него не стали заплетаться ноги. Тогда он сел на корточки, прислонившись спиной к деревянному забору, и решил осмотреться. Место оказалось совсем ему незнакомое, Мюллер в этой части города раньше не был, и теперь не знал куда дальше бежать.
-Старый город, тут и заблудиться не долго. Чёрт возьми, ведь тут наш покойный участковый, где -то жил, надо же куда меня нелёгкая принесла! Мокрая одежда, постепенно стала замерзать и становиться колом. Серёга, вздрогнул и стал искать место, где можно было спрятаться и хотя бы малость обогреться. Но кругом куда бы не бросал свой взгляд Мюллер, торчали одни заборы, и голые деревья.
-Надо идти, а то замёрзну, превращусь в сосульку, нечего было и бегать в таком случае. Перелезая через заборы, Серёга пробирался по огородам. Заходить в светящие окнами дома он боялся, а дворы, охраняли рычащие и скалящиеся на него взъерошенные псы.
-Хоть бы одну сарайечку на отшибе, кто поставил? Нет как назло все в притык к домам -ругался Мюллер, шарахаясь от брехающих псов. Перелезая в следующий огород, Серега удивился той мёртвой тишине, с которой его встретил чужой двор.
-Наверно собаки нет, вот повезло -подумал Мюллер, и дёрнул хлипкую дощатую дверь.
-Ха не заперто, видно ни кого не боятся -подумал Мюллер, и проник во внутрь. Пахло свежим сеном и коровьими лепешками, вдруг над его головой, вспыхнула лампочка, осветив сарайку жёлтым тусклым светом. Серёга успел увидеть, жующую корову и лестницу, ведущую на сеновал. В доме заскрипела дверь, Мюллер, прыгнул на лестницу, и мигом, заскочив наверх, закопался в сене. Сквозь сухую траву, щекотавшую его в лицо, Серёга видел, как во двор спустилась молодая женщина, вернее даже не женщина, а девчонка. В руке она держала топор, девчонка подошла к корове похлопала её по шее, затем подошла к двери и, задвинув засов, тяжело вздохнула. Постояв ещё с минутку, девчонка опять вздохнула и ушла в дом, свет тут же погас. Мюллер по -глубже зарылся в сено, свернулся клубочком и маленько согревшись сразу заснул.
Упустив задержанного, и ругаясь на чём стоит свет опер, и водила милицейской буханки, вернулись к прокуратуре.
-Ну, что смылся, ваш подозреваемый, неча было хавалку разевать, теперь держитесь, получите взыскание в лучшем случае - посочувствовал дежурный.
-Ты лучше в отдел позвони, пусть бригаду пришлют с собакой, может ещё, и поймаем бегунка, бежать ему тут вроде не куда. Приехавшие по вызову два десятка милиционеров, обшарив вдоль и поперёк, оба берега реки, вернулись ни с чем. Проводник с собакой, тоже оказались не на высоте, дотащив проводника до забора, собака потеряла след. Она уселась на то же место, где сидел, прислонившись к забору, Мюллер, и стала прислушиваться к переругиванию дворовых собак.
-А может, он утонул? -выдвинул предположение один из милиционеров.
-Такие не тонут -зло ответил Майор. Он был зол на всех и вся, и на себя, и на мальчишку водителя, и на дежурного из прокуратуры, но больше всего майор ненавидел смывшегося Мюллера.
-Поймаю, убью! -рычал он себе под нос. А я тебя всё равно поймаю, в нашем городе, от меня не спрячешься... Я и не таких ухарей ловил, а уж тебя сморчок, выужу словно клопа из -под обоины, вот тогда и посмотрим. Утром того же дня, получив от своего начальства серьёзный нагоняй. Майор Крутов, сидел в кабинете следователя прокуратуры Егорова, и обсуждал схему дальнейших совместных действий.
-Как же это ты его упустил, ведь мальчишка сопливый и на тебе, сбил с ног опытного опера и сделал ноги -удивлялся подполковник Егоров.
-Да, сам не знаю, как получилось, не рассчитал что скользко, вот он меня и подсёк, под ноги я и растянулся в полный рост. Бывает, что и старуха рожает, а у молодухи муж умирает.
-Бывает, бывает, вот где теперь его искать? Ну, да ладно, ты опустил ты его со своими операми и ищи, а я другими займусь.
-Кем это Вы собираетесь заняться, товарищ подполковник? Или у Вас другая версия имеется?
-Другая? Может и другая, не верю я в то, что этот парнишка убил участкового, ну не верю и всё тут. Не зачем ему это понимаешь? Он только что школу закончил, на завод поступил, собирался в армию идти, на кой хрен ему резать милиционера? Сам то задумайся, тем более он и шёл с работы, они с друзьями отмечали его первую получку. Соседка подтвердила, что он минут за пятнадцать до нас в подъезд зашёл.
-Вот всё и сходится, зашёл в подъезд, встретил участкового, воткнул ему пиковину в шею и упал, от излишне выпитого. Чего тут искать, труп на месте преступник тоже на месте, оружие преступления у него в руке, не понимаю я тебя Егоров!
-Ладно, иди майор, ищи бегунка, раз не понимаешь, в чём разница, время тебе всё покажет, всё по своим местам расставит. Опер встал и, сопя от обиды, покинул кабинет следователя.
-Не понимаешь! -возмущался опер. Он много понимает, я лейтенантиком пришёл в отдел, он тогда уже был следаком. Я майором стал, а он до сих пор следак в районной прокуратуре, ни на шаг не продвинулся, а форсу как у городского прокурора.
В отдел Крутов не поехал, а направился прямиком в опорный пункт, находившийся на участке, где собака потеряла след бегунка.
Мюллера, разбудил позвякивающий колокольчик, и запах парного молока, Серёге очень захотелось пить, сказывалось вчерашнее похмелье. Он заёрзал, пытаясь заглянуть в щелочку между досок, и тут же почувствовал как ему в бок воткнулось что -то острое.
-Слазь, а то два удара восемь дыр, ни один хирург не заштопает -улыбаясь пригрозила, стоящая на лестнице девчонка. Серёга вздохнул, отодвинул рукой упирающиеся в бок вилы и вылез из сена. Стряхнув с головы и лица, сухие травинки, он тихим голосом попросил.
-Слушай, дай лучше кружку молока, чем вилами угрожать? А то вчера в кабаке, выпили лишку, а сегодня, так сушит, так сушит, что язык к горлу присох, во как пить хочется -и он провёл ребром ладони по горлу. Девчонка ловко, соскочила с лестницы, поставила вилы в угол, и, подняв ведро, накрытое марлей, пошла в дом. Серёга сидел на сеновале, свесив в низ ноги, и не знал что делать, то ли проследовать за девчонкой, то ли дожидаться её здесь.
-Чего сидишь, заходи в дом, здесь не ресторан, официантов нет, не поднесут на блюдечке -пошутила девчонка, выглянув из двери во двор. Серёга соскочил с сеновала и последовал за девчонкой в дом. Пройдя через сени, он оказался в чистой небольшой прихожке. В которой на оклеенной дешёвыми обоями стенке, висела самодельная вешалка, и небольшое зеркало, в старой потемневшей раме.
-Снимай обувь, я полы только что помыла -приказала девчонка, голосом не терпящим возражения. Серёга улыбнулся и, развязывая запутавшиеся шнурки, добавил.
-Нехрен делать, пол покрашен, так что ли? Девчонка фыркнула, и залилась краской.
-Скажешь тоже, проходи лучше в кухню -девчонка загремела посудой и достав алюминиевую кружку, стала наливать в неё парное молоко. Мюллер, сняв ботинки, протопал на кухню прямо в носках.
-Опорки одень, а то пол холодный -посоветовала девчонка. Но Мюллер не обратил на это внимание, схватив кружку, он стал, большими глотками, жадно пить парное молоко.
-Тебя как зовут? -поинтересовалась девчонка.
-Серёга -ответил Мюллер переводя дыхание и вытирая подбородок. А тебя?
-А меня, Лариска -ответила та смущаясь.
-Ну, вот и познакомились -обрадовался Серёга, оглядывая кухню. А ты что одна живёшь что ли?
-Одна -тяжело вздохнула Лариска, и в уголках её карих глаз заблестели слёзы. Мюллер осёкся, он понял, что наступил на больную мазоль, и расспрашивать дальше не стал, хоть его и распирало любопытство.
-Сама расскажет если захочет, а пожить здесь можно, менты меня тут искать не станут -подумал он, а в слух развёл антимонию.
Сначала он долго расхваливал парное молоко, громко причмокивая языком, и отхлёбывая из кружки. Когда молоко закончилось, Мюллер долго рассуждал о погоде, потом переключился на работу. Он подробно рассказывал, о станках, резцах и остановился только тогда, когда заметил, что Лариска стала зевать и клевать носом. Тогда Серёга кашлянул и попросил разрешения закурить, получив согласие, он долго шарил по карманам, но сигарет не оказалось. Тогда он многозначительно посмотрел на девчонку и развёл руками, мол, кончились.
-Счас погоди я к соседу сбегаю -проявила Лариска инициативу.
-А кто у нас сосед? -поинтересовался Серёга.
-Хороший мужик добрый, участковым работает, а зовут его все Фомичом, я сейчас быстро -затараторила Лариска, и выскочила из дому.
Девчонка убежала, а Серёгу бросило сначала в жар, а потом в холод.
-Во попал, во попал, из огня да в полынью -пыхтел бегунок.
Он хотел сразу же смыться, но не успел Мюллер надеть один ботинок, как на пороге появилась Лариска. Вид у неё был такой, словно она съела килограмм лимонов, симпатичное личико перекосила гримаса, руки и ноги ходили ходуном, а из глаз текли слёзы.
-Что с тобой? -успел спросить Серёга, перед тем как Лариска упала в обморок. Мюллер подскочил к ней, подхватил на руки, и, пронеся в комнату, уложил на кровать. Затем он скинул мешавший идти ботинок, зачерпнул ковш холодной колодезной воды и, набрав её в рот, фыркнул девчонке в лицо. Не помогло, тогда Серёга, поставив ковш на стол, стал рыться в шкафу, пытаясь отыскать место, где хранятся лекарства.
Лариска тихонечко застонала, Серега оставил своё занятие и, подскочив к девчонке, попытался снова напоить её холодной водой. Та, приоткрыв глаза, простонала.
-Дядю Колю убили, это я виновата, это из -за меня -и опять отключилась.