Человек медленно брёл по улице, прижав одну руку к груди, а другой цепляясь за стены. Он пытался дойти до дома, но не следил куда идёт, и заблудился. Человек чувствовал, как уходят силы, как всё сильнее покалывают артефакты, но не мог остановиться и достать лекарство. Он шёл дальше пока не почувствовал, что стена закончилась и вместе с ней ушли последние силы. Человек судорожно всхлипнул, упал и покатился по ярко освещённому двору какого-то учреждения, но не его дома.
В это же время один из младших докторов Больницы случайно полез за своим сканером не в тот карман и обнаружил пропажу карточки допуска. Решив, что потерял ее, когда в последний раз был во дворе, забирая больного, пошёл по коридору и вышел на улицу. Только благодаря этому он увидел умирающего человека, успел вызвать помощь и доставить его в операционную, где быстро начавшаяся операция спасла ему жизнь. Однако после окончания операции хирург заметил, что лицо пациента начинает приобретать ярко выраженный фиолетовый цвет, поэтому вызвал нарколога. Когда тот прибежал и увидел состояние раненого, то удивлённо присвистнул и посмотрел на окружавших его врачей:
- У него же артефакт. И очевидно третьей степени. Нужно срочно ввести лекарство, иначе он умрёт!
Хирург тоже был удивлён этим:
- Артефакт? Но его же нет в наших списках, мы проверяли.
- Выяснять будем потом, а теперь вколите ему двойную дозу. Я же должен успеть осмотреть его вещи, чтобы уяснить, почему его нет в наших списках, откуда он и как принимал лекарство, если на его груди нет ни одного следа от укола. Где его вещи?
Ему ответила медсестра:
- Капитан Харрис забрал их и положил в сейф номер десять.
- Спасибо. Как только я что-нибудь узнаю, то извещу вас.
Десятый сейф находился в кабинете начальника охраны Больницы, капитана Харриса. Когда нарколог пришёл к нему, он как раз собирался уходить. Однако, узнав по какому делу он пришёл, согласился показать вещи раненого, сказав:
- Это самый удивительный человек, которого когда-либо приносили в нашу Больницу. Начиная с внешности, костюма и кончая содержимым всех его карманов, кармашек и складок.
Капитан высыпал на стол большую кучу вещей и добавил к ним старинную шляпу из стетозаменителя с овальным камнем розолита и длинным узким лиловым пером. Вещи раненого были столь разнообразны, что совершенно невозможно было узнать его профессию. Тут были и мелкие инструменты, и метательные сюрикены, и антикварный кинжал из редкой разновидности титанового сплава, и высокотехнологические инструменты для ЭВМ, и пейджер, и даже свидетельство социо-психолога без имени, но с незнакомым символом на его месте. Однако ничего не указывало на лекарство. Перейдя к шляпе и ощупав её капитан достал несколько дротиков и тонкий пакет каких-то фиолетовых палочек, похожих на спички. Протянув пакет наркологу, капитан отложил дротики в общую кучу. Развернув его и достав одну из палочек, тот вложил её в свой сканер. Когда через пять минут высветился результат сканирования, он даже присвистнул от удивления:
- Это капсула с лекарством от артефакта. Слабая концентрация. Он её жуёт и из желудка она попадает в кровь... Это же гениально!... Хоть и немного не доработано. Теперь я могу излечивать артефакты раз и навсегда!
И вылетел из кабинета по направлению к своей лаборатории. Через час лекарство было доработано, и его вкололи раненому. Он пробыл без сознания два дня и обследование, проведённое в последний день, показало, что его артефакты исчезли, оставив после себя только неопасные клеточные точки. Рано утром третьего дня раненый пришёл в себя и пошевелился. Следящая за ним сестра побежала за доктором, а когда он пришёл то увидел, что раненый полностью пришёл в себя и сел на постели, подсунув подушку под спину. У него были золотисто-песочные волосы и блестящие серые глаза, что вместе с серым больничным комбинезоном производило впечатление лёгкой нереальности. При этом и его поза, и выражение лица были настолько презрительно насмешливы, что доктор почувствовал себя не в своей тарелке. Но всё же он подошёл ближе и сел рядом на стул, чтобы проверить повязку. Подождав пока доктор ощупает бинты, и проведёт над ними сканером, раненый скрестил руки на груди и сказал голос, напоминающим по теплоте вакуум:
- Чхарр. А теперь объясните, где я нахожусь и кто вы.
- Вы находитесь в больнице. Я - доктор Раманаускас.
Как только он это сказал, лицо раненого приняло более спокойный вид, и даже его голос изменился, когда он спросил:
- Как я здесь оказался?
- Один из наших врачей нашёл вас на заднем дворе. Вы просто чудом остались живы. А теперь могу я узнать ваше имя и профессию?
- Меня зовут Лирой Джед Джексом Рид Гринлз. Можно звать меня Лирой Гринлз или любой другой понравившейся частью имени. Я профессиональный карточный игрок, вор, компьютерный техник и инженер, детектив, актёр, социо-психолог. Выбирайте, что вам больше нравится.
- Мы не нашли вашу карточку допуска.
- У меня её нет и не было
- Где же вы живёте?
- В институте социо-психологии, в подвале, в комнате с надписью ТНТ
Неожиданно он замолк, посмотрел невидящим взглядом в окно, странно вздохнул и перевёл взгляд на доктора:
- Что вы сделали с моими артефактами?
- Вылечили. И, кстати, наш нарколог хочет поговорить с вами насчет них.
Тут в дверь постучали, а когда она открылась, за ней оказался нарколог. Посмотрев на него Лирой съязвил:
- Черта помянешь, он и в дверь.
Нарколог обиженно дёрнул себя за чёлку, а доктор снова посмотрел на пациента:
- Как вы правильно догадались это наш нарколог. Его имя Солли.
Лирой опять усмехнулся:
- Это от Салливан?
Ему ответил нарколог:
- Нет, это прозвище. Я могу с вами поговорить?
- Конечно, у меня же нет выбора.
Раманаускас встал и вышел, оставив их одних. Солли подошёл ближе, протянул Лирою пакет с капсулами и спросил:
- Это ваше?
- Да.
- Вы химик?
- Нет, среди моих достоинств нет свидетельства химика. А вы?
- Тоже нет. Но я всё же хотел спросить тебя: почему ты не доработал их?
- Не было ни времени, ни желания.
- Ты действительно странный!
Лирой зажмурился, потёр переносицу, потом открыл глаза и с раздражением спросил:
- Ещё вопросы есть?
- Нет, но есть просьба.
Пациент вытянул руку и расставил пальцы в каком-то странном знаке:
- Давай.
- Я доработал твоё изобретение, но поскольку его создал всё-таки ты, не мог бы ты позволить нам использовать его чтобы лечить других?
- Конечно, какие проблемы!
Нарколог засветился от счастья:
- Спасибо! Я пошёл, тебе нужно отдыхать.
И выскочил в дверь. А когда доктор Раманаускас зашёл проверить пациента, то увидел, что он лежит возле отопительной системы, свернувшись клубком и накрывшись покрывалом. Подойдя ближе доктор провёл над ним сканером и увидел, что Лирой сонно приоткрыл глаза. Разглядев доктора, он пробормотал:
- В чём дело, док?
- Это я вас должен спросить. Почему вы лежите на полу?
Пациент зевнул, приподнялся, потянулся, потом опять лёг и сказал:
- В моей комнате нет кровати и я привык спать на полу.
- Почему же вы не переедете в другую?
- Зачем? Мне ведь и там удобно! Кроме того, единственная моя плата за неё - это посещение институтской лаборатории.
- Вы вероятно нездешний?
- Нет, я живу здесь только 15 лет,
- А сколько вам сейчас?
- 29.
Неожиданно в дверь постучали, и Лирой нехотя встал, чтобы лечь на постель. Доктор пошёл открывать. Вошёл капитан Харрис и что-то прошептал ему на ухо. Посмотрев на пациента, Раманаускас сказал:
- К тебе тут пришли.
- Кто?
Капитан открыл дверь и вошёл пожилой человек с быстрыми движениями и острым взглядом. Подойдя к постели он пожал лежащему руку:
- Здравствуй, Джед. Как ты себя чувствуешь? Я волновался, тебя не было три дня подряд!
- Добрый день, Учитель. Чувствую себя хорошо. Лучше чем обычно. Капитан, вероятно, рассказал, что случилось?
- Да, но только то, что знал сам. Что у тебя ножевое ранение груди и что выжил ты чудом. Джед, что ты опять сделал?
- Я?
- Конечно! Джедди, мой мальчик, я знаю тебя больше 14 лет и я знаю что, чтобы тебя ранить, нужно очень и очень постараться. А если человек так старается, значит ты опять действовал кому-то на нервы своим характером!
На лице Лироя появилось деланно почтительное выражение:
- Увы, мой сир, на этот раз вы ошиблись в своих рассуждениях.
- Джед, перестань! Я знаю, что ты не терпишь бездействия, но, пожалуйста, успокойся.
Выражение лица лежащего опять стало серьёзным:
- Извини, отец. Ко мне пришёл заказчик, но наши моральные ценности оказались на разных уровнях.
- Что же он тебе предложил? Обычно ты берёшься за всё.
- Он предложил мне огромную плату, но нужно было убить кое-кого. Я не согласился.
- Но он уже выложил тебе свои планы и не захотел, чтобы ты проговорился кому-нибудь постороннему о них.
- Увы...
- А ты был как всегда презрителен. Да ладно. Сколько ты здесь пробудешь?
- Не знаю. Док?
- Около месяца. У вас на редкость здоровый организм, но мы бы хотели понаблюдать немного за вашими точками.
Посетитель недоуменно переспросил:
- За чем, за чем?
Доктор объяснил:
- За точками. Они остались после заживления артефактов. Наш нарколог доработал изобретение вашего сына, что помогло вылечить его.
Посетитель перевёл взгляд на Лироя:
- Я тебе давно говорил: сядь и доделай! Так нет же. Кстати, чуть не забыл, тебе что-то передал сержант с проходной.
Он достал из сумки на плече пакет и протянул сыну. Тот раскрыл его, и все увидели маленькую пирамидку плывущего золотистого цвета. От неё исходило лёгкое сияние и странное тепло.
Раманаускас восхищённо вздохнул и прошептал:
- Врачующие!. Это же настоящее сокровище...
Лирой встряхнул пакет и оттуда выпала записка: "Когда-то вы оказали мне огромную услугу, не потребовав ничего взамен, Я посылаю единственное дорогое, что у меня есть. Но даже после этого я - ваш должник."
С трудом оторвавшись от созерцания кристалла доктор обернулся к капитану и хотел было что-то сказать, но тот не стал дожидаться слов и быстро выскользнул из кабинета. Тогда доктор посмотрел на посетителя:
- Сэр, извините, не знаю вашего имени...
Тот прервал его:
- Как, разве я не представился?
- Нет, вы только сказали, что хотите видеть нашего пациента.
- Ладно, убедили. Моё имя Джерико Иенсу, я ректор Института Социологии и Психологии
Лирой насмешливо добавил:
- Господин ректор забыл добавить, что он ещё и мой приёмный отец и учитель.
- Да, с тех пор как нашёл в подвале брата!
- Но это было давно.
- Ты хочешь сказать: давно и неправда?
- Это ты сказал - не я!
Раманаускас с удивлением слушал их перепалку, потом вмешался:
- Извините, могу и я вставить слово в ваш затянувшийся диалог?
Спорящие замолчали и посмотрели на него. Он продолжил:
- Уже поздно и пациенту нужно отдыхать. Вы можете навестить его завтра после десяти.
Успокоившись после перепалки, ректор погладил сыну руку и, прощаясь, сказал:
- Я зайду завтра и принесу твой блокнот, ты оставил его в моём кабинете.
Потом повернулся к доктору:
- Могу я с вами переговорить?
- Конечно, пойдёмте в мой кабинет.
Они кивнули Лирою, и вышли в коридор. Кабинет доктора находился на этом же этаже, поэтому идти долго не пришлось. Открыв дверь и впустив Иенсу вперёд, доктор закрыл двери, сел за стол и обратился к посетителю:
-Вы что-то хотели?
- Да. Понимаете, я очень беспокоюсь за сына. У него большие проблемы..
- Как же с этим связана наша больница?
- Мне кажется, что вы можете ему помочь.
- Не знаю, хотя... Если вы расскажете в чём дело, возможно, мы и поможем.
- Хорошо. Видите ли, я знаю этого мальчика много лет. Когда я нашёл его, ему было 15. Но, как и в первый день нашего знакомства, я не до конца понимаю его. Как он сам сказал, его разум - глубокий колодец и никто не измерял его. Я даже не знаю до конца о том, кто он и как оказался здесь. Точнее я почти ничего не знаю о его прошлом. Только то, что на Земле у него совершенно никого нет, что артефакт у него с рождения. И всё! Единственное, что я о нём знаю относительно хорошо, так это его характер, самый невероятный из всех, с которыми я сталкивался.
- Чем же он так невероятен?
- Он, вероятно, говорил вам, что среди его профессий есть шулерская и воровская?
- Да.
- Но при всём этом у него есть определённые рамки, за которые он никогда не зайдёт.
Даже если ему будет угрожать смерть. В первую очередь это то, что он никогда не убьёт. Ещё никогда не обидит того, кто не может ответить, всегда поможет тому, кто его об этом попросит. Он никогда не лжёт, а его жизнь принадлежит только ему. Вы видели, какой у него ужасный характер, хотя он и сдерживается.
- Правда? Вы бы видели его лицо, кода он только очнулся. А его голос!
- Но потом же он наверняка изменился, ведь так?
- Да. Как вы догадались?
- Единственное к чему он имеет почтение - это жизнь. И ещё к тем, кто её защищает, спасает.
- То есть к врачам и воинам?
- Да. Джед - маленький гений. Он был моим самым лучшим учеником и даже получил Алую ленту. Но при этом его знания в других областях: в боевых искусствах, актёрстве, детективном сыске, даже в подделке огромны. Я не удивлюсь, если у него есть такие же знания в медицине. Однако, даже не смотря на его исключительную честность, он невероятно скрытен.
- Он сказал, что живёт в институте.
- Да, у него есть комната в подвале. Он её сам выбрал и обставил. Я там ни разу не был. Хотя он проводит в ней мало времени: пару часов на рассвете, потом с полудня до пяти, затем уходит на всю ночь.
- У него есть друзья?
- Нет. Он знает весь институт по имени, хоть я и не могу понять, как ему удаётся держать в голове столько данных, и все знают его, что я хорошо понимаю, но дружбу он не водит ни с кем.
- Он химик?
- Не знаю. Возможно да, ведь он часто что-то изобретает в нашей лаборатории.
- Вы многое прояснили, благодарю вас. А теперь скажите, что вы хотели от меня.
- Не от вас лично, от Больницы. Я хотел попросить вас найти ему работу где-нибудь за пределами Земли.
- Тот человек, который приказал убить моего сына... его люди приходили в институт и ещё в бар, где Джед любит сидеть. Они искали его. Боюсь, они знают, что он жив и хотят найти его, чтобы закончить начатое.
- Он сильный и это было бы сложно, однако вы правы: мы не затем спасали ему жизнь, чтобы его потом убили. Я предложу вашу рекомендацию Совету.
- Спасибо, до свиданья. Я ещё зайду к вам завтра.
- До свидания.
И Джерико Иенсу со спокойной душой вышел из Больницы, направившись в бар возле Института под названием: "Звёздный бродяга". Он знал его хозяина несколько лет, это был старый даен, чьи волосы уже давно стали бледно-голубыми. Его звали Скун.
Зайдя в полутёмное помещение бара, ректор вспомнил, что именно здесь Лирой проводит время по ночам. Подойдя к стойке, он кивнул Скуну и тот сразу же подошёл ближе. Его крылья были распушены и подрагивали от волнения, когда он обратился к Иенсу:
- Вы что-нибудь узнали об одном?
- Да. Он был ранен и попал в больницу. Теперь его жизнь вне опасности.
- Это хорошо. Когда увидите его в следующий раз - передайте это.
Он протянул через стойку объёмный сверток.
- Хорошо. Я скажу ему, что ты о нём спрашивал.
- Не надо, он не поймёт. Просто передайте.
А когда Иенсу зашёл в здание Института, там его встречали несколько студентов, лаборантов и охранников. Из толпы вышел студент и спросил:
- Вы его видели? Как он?
- Всё в порядке, жив. Через месяц его выпишут, но, увы, возможно он покинет Землю.
- Мы рады, что с ним всё хорошо и понимает, что ему нужно покинуть город и планету. Спасибо, господин ректор.
И они быстро разбрелись по этажам сообщать новость, потому что хотя они часто и страдали от резкого характера Лироя, но все, как один, любили его и были благодарны за всю помощь, которую он им всегда оказывал, не отказывая никогда; за то, что он всегда говорил только правду.
Рано утром Лирой проснулся с хорошим настроением и решил прогуляться. Однако далеко отойти он не успел, внезапно почувствовав боль, и сел на ближайшее кресло. Неожиданно к нему подошли два человека, один из которых имел планку врача на груди, а другой сжимал голову ладонями. Врач встревожено спросил:
- У вас что-то болит? Скажите, чем я могу помочь?
- С чего вы это взяли?
Ему ответил второй:
- Я слышу твою боль. Она такая сильная, что я не могу понять, где её источник. А вы так передаёте, что у меня голова раскалывается и уши закладывает.
Лирой на секунду зажмурился, а потом открыл глаза и спросил:
- Так лучше?
- Да, спасибо. Но мне кажется, ваша боль не исчезла. Вы лишь закрыли её от меня.
- Это моя боль, я сам с ней справлюсь.
Он начал подниматься, но тут же рухнул обратно, сцепив зубы от боли. Эмпат тут же отлетел от него на несколько метров, вернувшись лишь после того, как Лирой сказал:
- Извини, я буду следить за своими эмоциями.
Врач же, считав сканером бирку на его кисти, с ужасом сказал:
- Вы же совсем недавно перенесли операцию, вам нельзя так много двигаться. Я отвезу вас обратно в палату и дам успокоительное. И не возражайте.
Не слушая никаких возражений, он перевёз пациента в палату, помог лечь и ввёл лекарство.
Когда Лирой снова проснулся, его комната была завалена цветами и коробками. Рядом на столике лежала записка: "Это всё тебе. От Института. От всех нас вместе и от каждого в отдельности. Мы будем скучать по тебе. Даже по твоему сарказму. Студенты и персонал. "Пока он читал к нему зашёл Иенсу. Увидев учителя он недовольно прошипел:
- Все знают, что я куда-то отправляюсь кроме меня! Но можете на это не рассчитывать. Я остаюсь.
Иенсу с неожиданной болью в голосе сказал:
- Джед, пожалуйста! Если ты останешься здесь, с тобой может что-нибудь произойти. А я не хочу этого. В дали от Земли ты будешь в большей безопасности.
- Но отец...
- Ли, ты должен!
- Но... почему ты так назвал меня?
- Тогда, очень давно, когда я нашёл тебя, при тебе была записка: "Встретимся в Мире, Ли. Роб". Я до сих пор помню каждую чёрточку из неё, хотя она исчезла сразу же после того, как я прочитал её. Ты ничего не говорил о себе, да и не хотел говорить, поэтому я не рассказывал тебе о записке, Я даже не знаю, кто такой Роб.
Лирой тихо прошептал:
- Это мой... Хорошо, отец, я сделаю, как ты скажешь. Я уеду. Но до этого я хочу объяснить тебе, почему ничего не говорю о своей семье: мне нельзя. Это запрещено. Говорить о семье, встречаться с родичами, говорить об истинных чувствах к другим людям. У нас есть Закон, который предписывает это, а так же запреты на ложь и смерть,
- И ты никогда не переступал его?
- Я не могу. Этот Закон заложен в каждой моей клетке, в каждой частице моего тела. Я даже в мыслях не умею противиться ему. Да и не хочу.
- Ты говоришь, что не можешь показывать истинных чувств к другим людям. Я думаю, что тебе и не надо этого делать. Мне кажется те, кого ты любишь, инстинктивно чувствуют твою любовь и отвечают тебе тем же. Поэтому здесь ты видишь столько подарков. Они любят тебя и хотят, чтобы с тобой всё было в порядке. В такие моменты они просто забывают о том, с каким презрением ты себя с ними ведёшь.
- Я не могу иначе.
- Знаю.
- Я обязательно буду писать тебе, отец.
- В этом я просто уверен. Может тебе что-нибудь принести из твоей комнаты?
- Нет. Там не осталось ничего такого, что я хотел бы взять с собой. Вот, возьми, это ключ.
Лирой сунул в ладонь Иенсу длинный узкий жетон с надписью: "тринитротолуол". Мягко пожав её он продолжил:
- А сейчас иди. Тебе нужно на занятия.
- Я зайду к тебе завтра, хорошо?
- Да.
Когда Иенсу ушёл Лирой некоторое время побыл в одиночестве, пока к нему не зашёл странный человек, чем-то напоминающий его самого. Вежливо наклонив голову он сказал:
- Я адвокат Больничного Совета. Моё имя Болеслав Варджи. Меня прислали обсудить с вами договор о принятии на работу в качестве полевого социо-психолога. Вот стандартный договор, прочтите, укажите места, которые вас не устраивают, мы их обговорим, когда я приду к вам в следующий раз. Когда состоится эта встреча вам скажет ваш доктор. Если я ещё раз появлюсь здесь без его разрешения, он меня живьём закопает.
Адвокат положил на тумбочку рядом с кроватью электронный блокнот, наклонил голову снова и вышел, едва не столкнувшись в дверях с доктором Раманаускасом. Тот проводил его недовольным взглядом и подошёл к пациенту:
- Прости нашего адвоката. Я ему сказал, чтобы он зашёл через три недели, но он никогда никого не слушается. Даже врачей. В любом случае тебе надо отдыхать и ты не должен заниматься какими-либо делами.
- Мне очень жаль, доктор, но в этом я похож на Болеслава. Поэтому буду делать то, что хочу.
- Кстати о твоих желаниях. С чего это ты решил прогуляться?
- У меня было хорошее настроение.
- До встречи с тобой оно было и у нашего эмпата. А теперь он ходит весь издёрганный и страстно хочет поговорить с тобой. Я не хотел ему позволять, но потом решил, что так лучше. Эмпат у нас один, а у меня такое чувство, что если он не поговорит с тобой, то когда ты улетишь, он дёрнет следом. Он зайдёт к тебе завтра.
- Почему не сегодня?
- Потому что тебе надо отдыхать. Спи, иначе я буду вынужден сделать инъекцию.
Лирой в ответ только хмыкнул, закрыл глаза и сразу же уснул.
Когда на следующий день к нему пришёл эмпат, они долго и серьёзно говорили, но никто и никогда так и не узнал содержания их беседы, после которой эмпат вернулся к своей обычной работе. Говорят с той встречи он стал немного странный, а однажды просто исчез, никогда не придя больше на работу.
Ровно через три недели к нему снова зашёл адвокат. На насмешливое замечание: "Смотрите, кто у нас здесь! И где это вы пропадали столько времени?" он хмуро ответил:
- Доктор сказал, что если я появлюсь здесь без его уведомления он не будет меня закапывать, а просто проведет общее обследование. Он чувствует что со мной что-то не то, но доказать не может.
- Так он не знает?
- Не знает чего?
- Что ты умираешь. Ты ведь можешь выздороветь, только не лечишься. Почему?
- Меня нельзя излечить.
- Отнюдь. Я знаю, что у тебя и знаю, как это лечить. Не думаешь же ты что я лгу?
- Определённо.
- Я никогда за свою жизнь не солгал.
Голос Лироя внезапно изменился. Именно тогда, слушая его, Болеслав понял, что он говорит правду и проникся к нему доверием и уважением:
- Пожалуйста, ты не мог бы помочь мне? Я не хочу умирать.
- Если ты меня просишь - я помогу. Но ты должен дать слово, что никогда не скажешь о том, как именно вылечился.
- Ладно, Даю слово адвоката и человека.
- Идём.
- Куда?
- Ко мне домой. Всё, что нужно, находиться там.
- Хорошо.
Лирой быстро оделся, и они осторожно выскользнули из палаты, а затем и из больницы. Сев в машину адвоката они доехали до Института. Зайдя внутрь, они прошли мимо охранника, который не сказал ни слова, узнав социо-психолога. Спустившись в подвал и остановившись перед дверью с надписью: "ТНТ" Лирой вдруг выругался:
- Ох, я же отдал ключ Джерико... а-а-а, ладно...
Подумав немного он сказал несколько слов на непонятном, больше похожем на механический, языке, после чего дверь открылась сама. Войдя за хозяином, Болеслав внимательно огляделся. Комната была такой же необычной, как содержимое карманов Лироя и, как и он сам. Узкая, но длинная, вместо стен стеклянные шкафы с разнообразным холодным оружием, инструментами, запчастями, гримом, дискетами. В одном из шкафов стоял компьютер, в другом - нагревательный прибор. Закрыв дверь Лирой вытянул из-под компьютера стул, усадил адвоката, а сам выдвинул часть шкафа с инструментами, который оказался разделён тонкой пластиной, за которой стояли мед инструменты и бутылочки с лекарствами. Покопавшись некоторое время на полках, он набрал в большой шприц понемногу разных жидкостей, хорошенько встряхнул, подошёл к Болеславу и сделал ему несколько уколов. После этого вытащил из кармана гамак, подвесил и помог адвокату лечь, сказав:
- Спи. Это займет некоторое время. Я пока посмотрю договор.
И сел за компьютер. Проследив за его движениями несколько секунд Болеслав закрыл глаза и уснул. А когда проснулся, то Лирой уже спал, расстелив одеяло радом с нагревательным прибором и закутавшись в цветастый плед. Попытавшись вылезти из гамака, адвокат заметил договор, лежащий на груди. Но не его. Он был напечатан принтером на бумаге с заметным серебристым оттенком и заключался не на 10, а на 7 лет в отличии от стандартного. Внизу стояла длинная, но вполне понятная подпись.
Не заметив других изменений, Болеслав осторожно встал. В это время проснулся Лирой и, сложив одеяло, подошёл к гостю. Заглянув ему в глаза, он тщательно ощупал места уколов, после чего пробормотал:
- Ну, что ж, так явно лучше.
Потом быстро убрал вещи и сказал громче:
- Идём, нам пора возвращаться,
В Больнице им обоим досталось от Раманаускаса, но через два дня за Лироем прилетел корабль, чтобы доставить его на Иглу в системе Альтаира, чтобы он смог встретиться с генеральным директором Больницы. Проводить его в частный космопорт пришли Иенсу и Скун. Лирой был одет в плащ, подаренный ему старым даен, глядя на который Скун сказал:
- Послушай меня, Один, скоро в твоей жизни промелькнут люди, которые имеют для тебя огромное значение. А потом ты больше не будешь один. Запомни это.
Прощаясь с ним, Иенсу крепко обнял его:
- Как бы я хотел, чтобы ты обещал скоро вернуться. Но я понимаю, что слишком многого прошу у тебя, поэтому обещай просто помнить меня и пиши почаще.
- Обещаю, отец.
Потом ректор повернулся к адвокату:
- Я знаю, что вы летите вместе с ним. Пожалуйста, дайте слово, что будите защищать его.
- Даю слово адвоката и человека.
Ещё раз сжав в объятиях того, кого он считал сыном Иенсу развернулся и ушёл. Он хотел побыть один, но когда приехал в Институт, его уже ждали. Все, кто знал улетевшего: студенты, охрана, преподаватели. Поняв по его лицу что тот, кого они безмерно уважали улетел, они усадили Джерико в кресло а сами расположились вокруг него, разделяя его печаль. От такого проявления чувств ему стало немного лучше. Он понял, что его приёмный ребёнок не исчез из его жизни, оставив частички своей души в окружавших его сейчас людях. И это было хорошо, даже если они об этом не знали.