Телевизор горел голубым экраном, показывая какую-то глупую передачу. Сексуальная и обворожительная девушка вела ток-шоу, обмывая чужие сломанный судьбы и чувства, делясь своим опытом с другими. Зрители сидящие в зале, неистово хлопали через каждую пикантную подробность из личной жизни.
Старый и немощный дед сидел в мягком расслабляющем кресле, который по форме идеально подходил под старика. Он сидел и попивал чай с печением, опираясь на трость. Через каждое визгливые и восклицательные слова ведущей, старик Григорий брезгливо морщился, словно его выворачивало от одного вида смазливой мордашки.
Отпив из кружки, чай, он клал ее на маленький столик, находившись рядом с ним. Старик не хотел переключать передачу под названием 'Судьбы женщин' только потому, что тешил свое самолюбие.
- Какая тупость! - ахал Григорий. - Какие безмозглые и бестолковые женщины, - чревовещал старик в пустую комнату, - в мое время таких дур не было, и языком не балаболили, как эти молодые и глупые барышни.
Говор скоро прекратился, и Григорий снова молчал, смотря сквозь стеклянную и умопомрачительную стекляшку, гипнотизируя своим радужным взором. Порабощая тысячи молодых и упругих умов, превращая их в безмозглых и слюнявых идиотов.
Ведущая говорила:
- :и вас муж бросил, но перед этим избил, так что вы не могли показаться на улице днем?
Гостья:
- Да, это было ужасно. Он мне сказал, что уходит к другой. Я так разозлилась, что двинула ему по лицу. И после этого опрометчивого поступка, мой муж рассердился и начал меня избивать. - Глаза ее заслезились.
- Успокойтесь, дорогая, мы вас понимаем:
Старик Григорий зажмурил глаза и опустил голову. Но сквозь темноту слышались бессмысленные голоса, говорившие о жизни. Господи, они ни черта, не знают о жизни, а только рассуждают о ней, пытаясь найти гвоздь счастья. Но осью счастья они считают любовью. Какая чушь! Кто это придумал надо подвесить за яйца, ибо он врал.
Окунувшись в прошлое, он вспомнил, как тоже любил, но так и не стал счастливым. Любовь - это сжирающие тебя чувство, доводит до сумасшествия. Это как голодный зверь, страдающий чревоугодием и его не возможно накормить, хотя бы на время. Он поглощает тебя и заставляет играть по своим правилам. Коварный и подлый заставляет тебя требовать от своей любимой все больше и больше, заставляя подчинять ее к себе. Твоя зазноба подчиняется, но ты требуешь чего-то еще и еще, заставляя выжимать соки из нее. Но ты до конца не понимаешь, что кровососущие существо вцепилась и в тебя, высасывая из тебя все соки. Любовь и счастье пожирает, вызывая эгоизм и самодурство. Вот, что такое любовь.
А настырные женские голоса обсуждали и пытались разрешить одну ничтожную проблему, которую создал сам человек.
Открыв глаза, Григорий снова вперил свои мудрые и выцветшие глаза в светящийся экран. Насмотревшись этой ахиней, старик тяжело поднялся, немного пошатываясь, с кресла и пошел в свою спальню пропахнувший каким-то странным запахом, похожий на нафталин только более утонченный. С кряхтением дед Григорий подошел к мягкой и нежной кровати. Он хотел мягко сесть как в былые годы, но ничего не вышло. Ноги задрожали и дрогнули, так что свалился на кровать, как бревно, при этом, громко крякнул и тихо пукнул. Старик это не заметил, он привык к таким неприятным явлениям, как немощная ничем несдерживаемая старость, дававшая о себе знать в очень неприятных и тривиальных деталях. Ноги непослушно поднимались наверх, чтобы уложить их на кровать.
Легший поудобнее, дед с истомными глазами и мыслями вместе с воспоминаниями проваливался в неглубокий и червивый сон, пышущий прошлым.
Там за тускневшим и красным горизонтом, где огненное солнце катилась, не спеша, по дугообразной горке, как будто в замедленной съемке, а вместе с ним и его жизнь, которая прошла свой зенит. Где он бездарно провел самые лучшие годы, а когда спохватился, было уже поздно, ибо с такими ногами и руками мало, что сделаешь. Григорий всегда занимался всякой ерундой и не совершенствовал свой разум и душу, ибо думал, что жизнь банкет, где в любое время можно уйти и снова прийти, только уже на другой. Если вышел, то все это конец, ведь прошлое не вернешь и время потерянно.
Григорий окунулся в сон и больше он никогда от туда не выплывет.
Ночь. Горят факелы.
На двух шестах была натянута вывеска, гласившая: 'Ярмарка. Последний путь через Запад'. Григорий посмотрел на нее снизу вверх, ели прочитал, ибо плохо видел, и зрение постоянно подводило его. Сощурив очи, прочел. Осмыслил прочитанное и решил, что неплохо посмотреть. Медленно прошел через вывеску и поплелся вперед, опираясь всем весом на трость. На входе стоял улыбающийся до ушей клоун с красным носом и печальными глазами.
- Здравствуйте, Григорий Станиславович, - вежливо поздоровался клоун и засмеялся, но слишком наигранно. - Будьте как дома, походите по ярмарке и полюбуйтесь на добрых и скромных людей. - И дал мне зеленый шарик.
Он хотел отказаться, ведь шарики только для молодежи. Но потом подумал: 'Какого черта, почему бы и нет'?
- Спасибо, - поблагодарил Григорий.
Взял шарик и пошел дальше, а клоун провожал его томительными глазами. Дед шел вперед, смотря по сторонам, с воздушным шариком в длани. На него смотрели улыбающиеся клоуны, улыбались, предлагая всевозможные вещи. К нему подошла женщина-уродец с очень маленьким ростом. Она улыбнулась ему и патетически заговорила:
- Дедушка, я ваша проводница по ярмарке. Я вам все покажу и расскажу. Вам в этом месте понравиться. Обещаю! - страстно пообещала она и обворожительно улыбнулась, так что Григорий невольно открыто заулыбался.
- Тогда видите, меня по вашей ярмарке, - с готовностью сказала старик.
- За мной, - радостно сказала женщина-уродец.
Она подошла к первому прилавку и заказала чебурек. Продавец клоун дал в салфетки благоухающий жареным мясом и луком чебурек, от чего у Григория заурчала в желудке.
- Но у меня нет денег, - с сожалением в голосе сказал дед.
- Не волнуйтесь для вас все бесплатно, дорогой Григорий Станиславович, - успокоила его гид.
Он не понимающе посмотрел на нее. Карлица рассмеялась.
- За вас платит, госпожа Смерть, - спокойно объяснила женщина-уродец.
- Кто-кто? - переспросил Григорий.
- Госпожа Смерть, - повторила гид. - Смерть. Это её фамилия такая.
- А-а-а, - понимающе протянул дед, но сразу перешел на другую тему: - Но зачем вы купили мне этот чебурек, он же мне вреден. В нем много холестерина.
Карлица снисходительна улыбнулась.
- Это ваша мать сказала такую ложь? - осторожно спросила она.
- Да, - сиплым голосом проговорил Григорий, вспоминая прошлое. - Строгая женщина и серьезных принципов.
Он вверзился в прошлое, когда ему было десять лет. 'Вот, Гоша, тебе десять копеек. Смотри, распорядись ими правильно, - назидательно сказала мать Григория. - Не покупай всякую дрянь на улице. Иди в магазин'. Сказав, матери искрению благодарность, он побежал по улице к рынку и магазинам. По дороге он бежал быстро и ловко лавировал между прохожими. Внезапно Григорий услышал звук шипящего масла и унюхал пряный аромат мяса и лука, как сейчас. Он резко остановился и повел носом к направлению приятного запаха. Подошел к прилавку, посмотрел, как жарились чебуреки, ему нестерпимо захотелось его попробовать. Старушка переворачивала чебуреки, и масло клокотало с неудержимой яростью. 'Что сынок хочешь купить чебурек, а'? - с завлекающим голосом сказала бабушка. 'Да', - облизываясь, проговорил Григорий. Отдал деньги и получил жирный масленый чебурек, от него горели руки, и они приобрели пунцовый цвет. Обжигая рот, он откусил маленький, пышущий жаром, кусочек и облизнулся от умиления. Насладившийся кушаньем, он побежал домой. Когда прибежал к матери, то рассказал, что купил. Но мать разозлилась и надавала мне по рукам, и налупила, а потом еще долго проводила со мной собеседования. Она говорила: 'Эти грязные и заразные старухи не соблюдают гигиену. Не моют руки и не моют продукты, из которых потом изготовляют эти самые чебуреки. А знаешь что это за мясо'? Он дрожащим голосом проговорил: 'Из говядины'. Мать фыркнула и промолвила с гневом: 'Из кошатины и собачены или даже из крыс. Ты же видишь бродячих собак и кошек. Вот, таких беспризорных животных ловят, а потом отправляют на бойню. И оно еще грязное. В некоторых даже есть черви и можно отравится'. После таких разговоров Григорию не тянула к мясу, и вырос хилым и слабым. Ему начало мерещится, как в мясе копошатся черви, и его постоянно отдергивало от него. Григория тошнило и мутило бес конца, и от чебурека он чувствовал, как исходит смрад, хотя знал, это все ему чудится, и пытался отогнать от себя морок, но он с настойчивостью приходил к нему.
А теперь Григорий ощущал запах из прошлого, из далекого прошлого, когда его мысли были чисты и девственны, их еще не коснулась седина пессимизма и скептичности, когда он еще верил в свое светлое будущие и знал, что все получится.
Он все это вспомнил. И слеза навернулась на его глазах, и сердце его зашлось в долгом волнительном спазме. Но прошлое не только приносило ему боль, она давала ему взглянуть старческими и наученными глазами, где уже можно со спокойной душой расценивать те или иные поступки, ибо кровь не так бурлит, как в молодости.
Карлица протянула ему чебурек.
- Спасибо, - душевно сказал дед и взял с рук гида свой чебурек.
Женщина-уродец промолчала и с переживанием посмотрела на него.
Григорий откусил горячий кусочек чебурека, и душа запела от долгого сдерживаемого ликования. После одного кусочка, он набросился на свою снедь и за секунду, она уже лежала запакованной в желудке. Получил приятное наслаждение и облегченно вздохнул, словно выполнил свой давно заждавшийся долг.
- Ну, что пойдемте дальше, Григорий Станиславович? - учтиво спросила карлица.
Дед кивнул.
Они пошли дальше смотреть, ища всякие развлечения. Ему подарили кепку с надписью 'Вы счастливо прожили свою жизнь?! Да?! Это хорошо!' Григорий с удовольствием одел, хотя уже давно он такими глупостями не занимался. Но он ее одел и при этом искренне заулыбался. Его угостили сахарной ватой, похожею на взгляд на паучьи тенета, но была сладкая на вкус. В голову ему шли всякие инфантильные мысли. Уважаемый обществом старик, а ведет - ей-богу - как мальчишка.
Карлица привела его в тир, пострелять из винтовки.
Старик Григорий со смехом зарядил патроны в игрушечный автомат.
- Как ты думаешь, Линда, я попаду? - спросил ребяческим тоном старик.
- Во все попадешь, - заверила его карлица и тепло улыбнулась.
Его опять захватила пучина его прошлого, повергавшего, то в жар, то в холод, то в грустное, то в веселое - и каждый момент был ему особенно приятен и он получал от него максимум удовольствия.
Тогда он действительно встречался с девушкой по имени Линда. И один в прекрасный солнечный день, они пошли в парк и выпели пару стаканов сока. Потом они пошли в тир, пострелять и поспорили, кто больше всех попадет, тот загадывает желание.
- Как ты думаешь, Линда, я попаду? - спросил еще раз старый Григорий с искрящими, широко открытыми, очами.
'Как ты думаешь, Линда, я попаду? - спросил молодой Григорий с искрящими, широко открытыми, очами.
- Во все попадешь, - с наигранным негодованием выпалила карлица.
'Во все попадешь', - с наигранным негодованием выпалила Линда.
Григорий открыл огонь по картонным, ни в чем неповинным зверюшкам и ни в кого не попал. Видя, что ни в кого не попал, он рассмеялся.
- Детка, ты опять разошлась с реальностью, - подколол ее старик Григорий.
'Детка, ты опять разошлась с реальностью', - подколол ее юнец Григорий.
Он повернулся к своей девушке, но ее там не было. Вместо нее, стояла карлица и внимательно смотрела на него. С лица слетела радостная улыбка, ведь все это оказалось всего лишь пустым видением. Глаза потухли. Они снова потухли и приняли томительный осадок. И Григорий жалел, что это только туман воспоминаний.
- Простите меня. Я увлекся, - виновато сказал он.
- Ничего страшного, - успокоила карлица. - Пойдемте у нас есть много интересного и захватывающего. - И они пошли дальше.
Их взгляду пристали люди, которые глотают шпаги. Один из них опрокинул голову назад и медленно, с большой осторожностью пихал шпагу себе в глотку. Григорий затаил дыхание, ждал, что же будет дальше. Проглотив всю шпагу до эфеса, а потом вытащил ее из глотки. Старик даже присвистнул и захлопал в ладоши. Этот индус с достоинством поклонился и вперил свой ничего не говорящий взгляд в Григория. Этот факир был почти, что обнаженный, пах прикрывала повязка, а голову тюрбан. Но не это привлекло деда внимания. Это его кожа немного отливалась серебристым цветом, так что казалось перед тобой стоит сверхчеловек. Действительно от него веяло демонической личностью. Старик Григорий вздрогнул, словно на него вылили ушат холодной воды. Этот индус впечатлял всем своим видом.
- А, зачем он глотает эти шпаги? Зачем, так рисковать драгоценной жизнью, - доверительным шепотом спросил он у гида.
- Хороший вопрос вы задали, Григорий Станиславович, - с восхищением проговорила карлица и охотно начала объяснять. - Каждый человек хотел подвергнуться риску, хоть какому-нибудь. Пощекотать нервы, получить удовольствие. Вздохнуть с облегчением, после пережитого и рассказать геройство своим друзьям. А, вот, такие люди, - Она показала пальцем, - любят смотреть смерти в глаза и в душе смеются ей в лицо, пронизывая ее презрительным взглядом. Я заметила, что вас это зрелище захватило, не так ли?
- Да, - смущенно признался Григорий.
- Вот, видите, - подытожила карлица. - А почему? Да, потому что людей захватывает, как этот человек сам накидывает себя петлю на шею. Это просто повергает наблюдателей в легкий, немного пьянящий, шок. И мы подсознательно ждем, что он сейчас замертво упадет, проткнутый шпагой и худшие наши опасения сбудутся. Но неожиданно для нас, но не для него, он вытаскивает эту шпагу и с робостью улыбается. Он глядит на всех спокойным и уверенным взглядом, словно ничего не произошло, хотя на самом деле стоял на краю гибели, одно резкое движение и все - мертвец. Когда видим, что глотатель стоит живой, мы ликуем, мы прыгаем от счастья, мы радуемся, что он жив. Это победа над смертью. Это сознательная победа над смертью, ведь он сам дерзко решился посмотреть смерти в глаза, увидеть ее злость и гнев. А люди, как вы знаете, очень страшатся самой смерти, и представляют ее, черт знает, в каком свете. И факиру нравится смотреть и всем нравится видеть, как смерть остается с носом, ибо смерть это шаловливый ребенок, которого нужно, хоть иногда усмирять.
Григорий принял ее объяснения, хотя он всегда думал, что это фокус. Но сейчас ему так не казалось, он поверил ей, и они пошли дальше, смотреть на другие дива. Они пришли на сцену под открытым небом, где выступали два клоуна-чудака. Один длинный другой толстый и все тебе радужно улыбаются, заставляя смеяться до упада. Они кривлялись и кого-то пародировали, где каждое движение и каждое слово приводило публику в неописуемый восторг, где каждый ржал, как лошадь. Прыгать и кувыркаться, прыгать и кувыркаться - смеяться до упада, - вот их девиз во все времена.
Старик смеялся как сумасшедший.
- Это самое лучшие представление, которое я видел в своей жизни, - с пафосом кричал и снова извергался скрипучим смехом. Карлица добродушно кивала. - И как только у них это получается, чтобы мы смеялись? И главное, почему мы смеемся над двумя дураками?
- Вам нравиться, я так и знала, - польщено заговорила она, словно это ее заслуга. - Да, смех очень странная штука. Это своего рода кокаин, вдохнешь, и обо всем забыл. Он может снимать стресс, развеселись вас, раззадорить и может стать оружием, морально уничтожая человека, но главное тут тоже играет смерть свою роль. Мы видим глупые шутки и беззаботность, граничащая с идиотизмом. Просто смех побеждает страхи, а страх - это такой большой собрат смерти. Вот, когда вы идете к врачу, и вам делают больно, вы кричите, но не оттого, что вам больно, а потому что вам страшно. Боль вызывает подсознательную тревогу, что вы находиться в опасности. Опасность - это прелюдия к смерти. Так что смерть можно на время победить только смехом и ничем более.
- Странные вы говорите вещи и слишком витиеватые, - серьезно сказал Григорий.
- Не без того, - лукаво улыбнулась женщина-уродец.
Они посмотрели представление, и пошли дальше. Следующие, что представилось их глазам, так это самое любимое для детей и взрослых карусель, это Чертовое Колесо. Его гид пригласил, прокатится на этом Колесе. Старик с удовольствием принял это предложение. Они уселись в 'корзину' - так их называл Григорий. И медленно покатились вверх.
Прекрасный вид на город раскрывался в красивой панораме. Ветер начал обдувать и трепать волосы. И дышалось тут на много лучше, чем на земле.
- Как ту хорошо. Наверху, - мечтательно произнес Григорий.
- Да, это правда, - согласилась карлица. - И повторю одни слова: 'Почему люди не летают, как птицы'?
- Вы абсолютно правы, - с сожалением сказал старик. - А вы знаете ответ на этот риторический вопрос?
- Разумеется, - ответила гид. - Потому что люди сами себе внушили, что они не умеют летать.
Они оба смотрели вдаль, на темные кроны деревьев и крыши домов. Ночь сегодня выдалась светлой, и луна помогала в этом. Когда Григорий посмотрел на этот пейзаж, то почувствовал себя Богов, и он подумал, какие чувства он испытал, когда создал этот мир? Наверное, просто восторг. Жаль, потом ему пришлось разочароваться, ибо поверхностный вид отличался от содержимого. Этот вид вызывал самые напыщенные и сладкие чувства, что это на время стало твое, и ты на секунду превратился во владыку этого мира. Но когда уже спускаешься на землю в прямом и переносном смысле, ты чувствуешь себя умиротворенным, потому что потешал свое самолюбие, ведь ты на секунду был самим Богом.
- Да, это действительно превосходно, - восхвалял Григорий. - Но меня всегда удивляла, как простая высота может столько принести удовольствие.
- Да, в этом мире много чудес, - менторски заговорила она, - но жаль, что люди этого не замечают. На них нападает хандра, ибо ничего не видят в этом мире чудесного и потрясающего, а его так много, что на всю жизнь может хватить.
- Вы абсолютно правы, - только и мог соглашаться Григорий. - Очень приятно разговаривать с умной женщиной.
- Это комплимент? - ухмыльнулась она.
- Расценивайте, как вам будет угодно, - учтиво сказал Григорий и почтительно поклонился.
Она лукаво улыбнулась и повела его дальше. Внезапно из тени выпрыгнул маленький человечек еще меньше, чем гид. Поднялся на цыпочки и что-то шепнул женщине-уродцу. Та задумчиво покивала. И когда маленький человечек исчез так же, как появился, карлица повернулась ко мне и с педантичным тоном сказала:
- Уважаемый, Григорий Станиславович, вас ждет сама госпожа Смерть. - И в ее виде прослеживалось уважение к этому имени.
Григорий кивнул, и она повела его к ней.
Они шли по какой-то зеленой поляне, а вдалеке горел огонек от костра. Он как путеводитель вел их вперед. Вперед к чему-то неизведанному и неясному, какая-та аморфная картина растворялась в темноте. Григорию на ум пришло странное сравнение, словно вдалеке само будущие. Оно тоже расплывчатое и неясное. Глаза старика вглядывались вперед, пытаясь разглядеть, что там, но взгляд не проникал туда, зрение подводило его. Также и будущие, ты пытаешь разглядеть его под руинами настоящего. Иногда твой догадки сбываются, а чаще всего ты промахиваешься в своих предсказаний.
Приблизивший к костру, Григорий увидел маленькую девочку, которая была смешна в своей одежде, так что старик чуть не рассмеялся. Одета в мужские шорты, которые ей были по колено; с розовым паровозиком на майке; сорок второго размера кроссовки; и кепка с пропеллером. Сидела у огня и задумчиво смотрела на огненные языки пламени, лизавшие воздух.
Как только они подошли к костру, девочка повернула к ним голову - мягко и добродушно улыбнулась. Григорий посмотрел ей в глаза и отшатнулся. Они имели желтый оттенок и были холодные, как лед. Девочка сочувственно и понимающе покивала, даже с каким-то сожалением.
Григорий сел у огня и его примеру последовал и гид.
- Знайте, почему я вас пригласила, дяденька, - неожиданно спросила девочка.
- Нет, - испуганно ответил Григорий.
Это девочка его сильно пугала, он не знал почему.
- Так, вот, знайте, дяденька, вы умерли, - с равнодушным тоном ответила госпожа Смерть.
- О чем это ты: то есть вы?
Она покивала с печальной улыбкой.
- Вы умерли, дорогой дяденька, и я пришла за вами, - спокойно объяснила девочка.
- Вы что?! - Старик Григорий ни черта не мог понять.
- Вы умерли! - раздраженно выкрикнула госпожа Смерть. - Ясно?
- Да, - тупо ответил Григорий. Потом подумал и сказал: - Это что? Шутка?
Без лишних слов девочка падала ему осколок зеркала. Григорий не понимающе взял его.
- Посмотритесь в него, - шепнула женщина-уродец на ухо.
Григорий посмотрел в него и ужаснулся. На него смотрел какой-то мертвец. Дряблая темно-серая кожа висела. Синие губы, из-под которых смотрели желтые зубы. Седые пряди волос в беспорядке торчали на голове и свисали на его лицо. Вместо носа пустая дырка и там что-то ползало. Но больше всего его потрясли глаза, в них копошились черви, выедая ценный белок.
- Нет! - в страхе крикнул Григорий и кинул зеркало в огонь.
Пламя вспыхнуло в гневе, как змея, но через секунду снова вернулась к своему бессмысленному занятию. Девочка взирала на него с индифферентным видом. Григорий загорячился на девочку.
- Ах ты, маленькая ведьма! - зашипел он на нее.
Поднял руки, чтобы удавить ее собственными руками, но женщина-уродец остановила его.
- Она говорит правду. Поверь мне, - каким-то усталым голосом сказала она и с искренним сожалением посмотрела на него.
- Значит, я умер? - необычайно хладнокровно проглаголал Григорий.
- Да, ты умер, - с безразличием в голосе сказала девочка.
- Но когда это случилось? - не выдержал он и глас его дрогнул.
- Во время сна, - заговорила госпожа Смерть. - Вы мирно заснули, и я пришла за вами, ибо лучшего ухода из жизни просто нет.
- Ну, спасибо, подарочек ты мне сделала, - со злой иронией поблагодарил Григорий.
Девочка не ответила и просто начала бросать в огонь все, что попадалось под руку, а огонь с благодарностью принимал ее подарки. Григорий с тоской уставился на оранжевые языки пламени. 'Господи, вот и смерть пришла моя. Перед ней бессилен я. Чьи это строки? Понятия не имею', - с печалью подумал он, ибо такое положение вдруг ввело его в банальную хандру.
- Ну, что опечалился, мой друг, - спросила девочка.
- Я умер, и жизнь для меня кончилась, - с горечью ответил Григорий, да так, что даже у самой Смерти потекли слезы по щекам.
- Не драматизируй, - со щепетильностью в голосе сказала девочка, словно это противоречила ее принципам. - Как раз жизнь мешала тебе жить, как это и не звучит парадоксально.
- Да, это звучит действительно очень глупо, - сухо промолвил Григорий.
- Нет, это не глупо. Это парадоксально, а ведь вся жизнь состоит из парадоксов, - поучительно проглаголала госпожа Смерть. - Например, один человек получает все: деньги, власть, признание при жизни, любовь, свору детей и внуков, - а другой ничего. Разве это не парадокс.
Григорий посмотрел на свою жизнь и понял, что девочка где-то права.
- Да, действительно в чем-то ты права, - нехотя согласился старик, хотя он навострил уши.
- Еще бы я не права, - с нарочитой напыщенностью сказала госпожа Смерть. - Но я пришла в этот мир, чтобы исправить эту глупую, на мой взгляд, ошибку или недочет со стороны Создателя, хотя я бы на это не надеялась. Теперь после смерти людей, я приношу им радость и одну радость. Чего бы они ни натворили. Но когда, испытав все благо, тогда они отправляются в ад или рай - это уже не моя стезя.
- И ты что, сейчас исполнишь любое желание, которое я когда-нибудь хотел, да? - с надеждой спросил Григорий.
- Да, - с улыбкой на губах ответила госпожа Смерть. - Ну, что полетели?
- Полетели? - непонимающе переспросил Григорий.
Девочка встала с пня и схватила старика за руку. Пропеллер на шапочке завертелся и поднял их в воздух. Ноги Григория оторвались от земли, при этом, выронив трость, и они полетели в небо. Старик что-то залопотал от страха.
- Не нервничай, все будет в порядке, - ее сакраментальные слова, подействовали как заклинание, и он сразу же успокоился.
Эти двое поднимались все выше и выше, к недоступным, для человека, облакам. Они были похожи на пушистые мягкие подушки, и на них хотелось прилечь, хотя бы на минутку, ощущая их нежность.
От этих мыслей, у Григория по спине пробежали приятные мурашки, создавая неповторимые чувства. Облака все приближались. Он вдруг опять обратил внимание на кроссовки девочки сорок второго размера. Как это смешно. И не выдержав искушение, старик весело рассмеялся.
- Над чем ты смеешься, дядя? - с интересом спросила девочка Смерть.
- Над твоими кроссовками, - признался Григорий.
- А-а-а:- протянула девочка. - Да, это действительно смешно.
Они пронзили облака. Белый туман обволок Григория с головы до ног. Он почувствовал холод и влажность, но ему было все равно приятно. Потом они поднялись еще выше и увидели белый пушистый океан, и в этом океане немилосердно хотелось искупаться. Но все-таки белая пустошь наводила на невеселые и грустные раздумья. 'Зачем все это? Неужели мы всего лишь второстепенные герои в одном большом мелодраматическом театре? Какие наши цели? Неужели мы только развлекаем наших хозяев, которые по простой прихоти могут разорвать тебя в клочья или убить медленной смертью, или посадить диктатора на трон, чтобы весь народ страдал? Или мы только мыши для опытов, где сидим в большой и мрачной лабораторий, в которой тускло, горит свет'? - все эти мысли всплывали в уме Григория. А ответ его был таков: 'Ох, лучше не задавать себе этих лишних вопросов'.
Внезапно все началось меняться
- Что ты делаешь? - заволновался Григорий.
- Пока, ничего. Теперь мы будем исполнять все хорошее, что ты не испытал в этой жизни, - торжественно сказала Смерть. - Но я дам тебе один выбор?
- Какой? - насторожился он, так как почувствовал подвох.
- Ты проживаешь все счастливые минуту, которые вообще возможны в жизни или отказываешься от всего, - сказала девочка Смерть.
- А в чем смысл? - не понимающе спросил Григорий.
- Не спрашивай. Просто выбери, как подсказывает тебе твое сердце:
И много столетий, тысячелетий прошло прежде, чем Григорию удалось испытать все. Он был королем и играл со своим королевством, как с игрушкой. Султаном, который имел свой собственный гарем, и каждый день с завидной регулярностью Григорий ходил исполнять свои супружеские обязанности. Его постигла и судьба актера, где все от него просто были без ума, поклонницы и поклонники лежали у его ног. Поп звездой, где он после концертов устраивал в отели жесткие оргий. А также его душа прибывала в роли революционера и великого писателя, после его смерти ему воздвигали памятники. Он был магнатом, где деньги его летали на право и на лево, а кладезь его богатств не уменьшался. Его душа ощутило и великую скорость, и высоту, ибо он был и гонщиком, и безумным пилотом. Он даже материализовался в кота, наслаждаясь повседневным сплином и лаской. ОН ИСПЫТАЛ ВСЕ! ВСЕ!!!
Его уставшая и истерзанная душа прилетела к девочке Смерти.
- Я готов идти в рай, - довольно сказал он.
- Иди, - вежливо пригласила девочка.
Они появились в тускло освещенной комнате и из нее вели два коридора. Там висели две таблички. Первая гласила: 'Направо пойдешь в ад попадешь', - вторая: 'Налево пойдешь в рай попадешь'.
Григорий еще раз взглянул на Смерть, она не выражала никаких эмоций. Только показала дланью на два туннеля, и с уст сорвалось всего одно слово:
- Иди.
Он естественно свернул налево, ибо мечтал о вечном счастье с Богом на одном троне или хотя бы рядом с ним. Свернул и пошел по туннелю, но вдруг он увидел, что идет в ад. Он не понимающе вернулся обратно и посмотрел на табличку. Григорий по рассеянности свернул на право. Побранив себя немного, он свернул налево, но опять на табличке оказалось слово 'ад'.
- В чем дело?! - разозлился Григорий. - Что за чертовщина?!
Повернувшись к добродушной Смерти, но от внешнего добродушия не осталось и следа, вместо нее стояла злобная старая фурия, которая кряхтела и пердела, а глаза всегда были залиты красной яростью, потому что у нее явно несварение желудка.
- Ты отправляешь, расчудесный мой, в ад, так как убил маленькую девочку, - злобно рычала старуха.
- Что ты несешь? - загорячился Григорий. - Я никогда никого не убивал.
- Убивал мой, дорогой, убивал, - въедливо сказала Смерть. - Я тебе заставлю вспомнить, но прежде я хочу кое-что тебе сказать. Ты дурак. Ты безмозглый червь и еще ты дурак. Тебе дали такой маленький срок, после чего ты мог постичь подвластное Богу счастье, а ты променял на вечные муки. Я же сказала, выбирай сердцем, Господь простил бы твой грех, а я тем более, если бы отказался от мерзких удовольствий, которые тешили твое самолюбие и гордыню. Твое сердце гнилое, а душа требует вечного очищения. Так отправляйся в ад, и гори вечно в синим пламени.
Григорий сделал первый шаг.
'Маленькая девочка стоит около речки голая, так как только, что искупалась'.
Второй шаг.
'На него напала возбуждение неизвестно откуда, и вдруг он почувствовал, что потерял контроль'.
Третий шаг.
'Моментально расстегнул ширинку, чтобы потом этого не делать'.
Четвертый шаг.
'На цыпочках подошел к ней'.
Пятый шаг.
'Она обернулась и удивленно посмотрела на него, но за покрывалом удивления уже таился неосознанный страх.
Шестой шаг.
'Он кидается на нее. Девочка кричит и пытается звать на помощь'.
Седьмой шаг.
'Не может этого сделать, ибо желание пропало. Но девочка, так кричало и его это взбесило'.
Восьмой шаг.
'Хватает ее и ныряет в воду'.
Девятый шаг.
'Он топит ее в реке с каким-то садистским удовольствием'
Десятый шаг.
'Мертвая девочка плывет по речке, а Григорий провожает ее опустошенным взглядом, в котором ничего нельзя прочесть.
ОДИНАДЦАТЫЙ ШАГ!!!
'ОН ЗАБЫЛ ОБ ЭТОМ НАВСЕГДА, И ЕГО НЕ МУЧИЛА СОВЕСТЬ'!!!
И дверь открылась, и Сатана ждал Григория, с ухмылкой на устах. Он выглядел, как толстый мужик только, что вышедший из бани. Языки пламени скрыли от нас их обоих. Только жуткие крики, которые холодили душу, раздавались из-за полога пламени, но дверь с шумом и треском захлопнулась, тяжелая ручка брякнула, и крики оборвались: