Тяжелой, прохладной тенью вечер опустился на улицы города. Свет фонарей, рассеченный ветвями голых деревьев, падал на стены зданий и мокрый от талого снега асфальт. На темно-синем небе виднелось несколько тусклых звезд, загадочно мерцавших и составлявших контрастный фон для урбанистического пейзажа. В пустом полумраке под занавесом серых столбов и черных проводов, развешанных по всей длине проспекта, около дороги медленно и сосредоточенно передвигались сизые голуби в поисках пищи...
"Все они родились именно в этом городе, здесь они и доживут свои дни, каждый день в их жизни похож на предыдущий, это кажется скучным, но в их мозгу даже не возникает мысли что-то изменить, и не может возникнуть по одной простой причине: они не имеют способности к абстрактному мышлению, их незамысловатый разум не выходит за границы происходящего. В чем же смысл их жизни? Глупые птицы так же отчаянно борются за свою жизнь, как и люди, но каково же их предназначение? Кто они, или что, и для чего? Неотъемлемое звено в пищевой цепи?.." - Таковы были мысли Алексея, когда он вновь спускался в подземный переход, забросанный окурками и прочим мусором.
Он шел не вдоль стены, а строго посередине, и взгляд его все больше уходил в сторону: на полу под тусклым светом лампы сидел мужчина в грязной форме цвета хаки, пропитанной его потом, и голубой бескозырке. Что у него было одето на ногах, разобрать было нельзя, так как ноги его, а точнее, то, что от них осталось, были сложены вместе под туловищем и замотаны в какие-то грязные лохмотья или мешки. Подняв свой взгляд на проходимца, он скосил глаза и невнятно, без всякого оттенка мольбы произнес фразу, которая с давних пор выскакивала у него на автомате:
- Подайте, Христа ради.
Алексей опустил руку в карман и, долго не разбираясь, вынул оттуда все, что было (туда он нередко складывал мелочь); набралась сумма около пятидесяти рублей, что удивило его самого не меньше, чем десантника.
- Спасибо, сынок, - выговорил он почти в полный голос, - дай Бог тебе здоровья.
Алексей улыбнулся в ответ, глядя на него, как на равного, и надеясь, что доброму, но ничуть не жалостливому взгляду солдат будет рад больше, чем деньгам. Сложно улыбаться искренне, когда видишь перед собой половину человека. В голову при этом лезут страшные мысли, тяжелые, как вся кровь, пролитая на полях сражений: ради какой благой цели человек был отправлен в зону смерти и почему кто-то другой за него решил, где и когда ему следует умереть? Конечно, пешка ничего не стоит по сравнению с королем, если ты патриот своей страны, ты должен быть готов отдать жизнь за нее. Алексей не был патриотом, любовь к родине не есть природный инстинкт, по крайней мере, для него, а воспитать в себе ее он не смог, он не гордился тем, что родился в России, в русском национальном характере он видел больше недостатков, нежели достоинств, и все же русским людям он по-настоящему сочувствовал.
Он вдруг выбросил эти мысли из головы и ускорил шаг. Через пару минут он оказался в темном, глухом дворе, который всегда внушал ему страх, как и многое другое в этом городе, потом, пройдя через кирпичную арку, вышел к длинному двадцатиэтажному дому. Прямо перед ним стоял мужчина с поводком в руках, а позади него, вдалеке виднелись огни города. Вдруг, черный пес уперся носом ему в голень, потом отскочил назад и начал, глядя на него с воодушевлением, вилять хвостом.
- Привет, парень, я тоже рад тебя видеть, - изрек Алексей, полностью уверенный в том, что пес его понимает. А пес действительно понимал его. Хозяин, тем временем, молча стоял у подъезда и, чуть улыбаясь, смотрел на Алексея, в то время как тот быстро приближался к нему.
Еще спустя десять шагов, его внимание привлекла симпатичная девушка в короткой демисезонной серебристой куртке и серых джинсах, отчетливо выделявших линии бедер до самой талии. Она шла навстречу, придерживая капюшон обеими руками, так что пальцы ее слегка касались волос сквозь прорези в белых вязаных перчатках. Приближаясь к Алексею, она все выше приподнимала капюшон, и в свете фонаря ему было отчетливо видно ее свежее, румяное личико, цвета глаз он не мог различить издалека, но даже зимний вечерний сумрак не мог скрыть их красоты. Вместе с прямыми, длинными волосами пшеничного света они напомнили ему о его школьной возлюбленной. Девушка шла так же, не спеша, глядя ему в глаза сквозь неподвижную завесу загадочности, его симпатичное, но чересчур правильное лицо, приковало на некоторое время ее взгляд, карие глаза под четкими и почти прямыми линиями бровей смотрели неотрывно, но как будто немного напуганно, правильный, чуть заостренный нос, обветренные, слегка поджатые губы в едва заметной улыбке и подтянутые, выбритые щеки с румянцем под глазами, неглубокими ямочками и маленькими морщинками - вероятно, от частого избытка эмоций - лицо его ярко отражало образ типичного домашнего парнишки, безупречно галантного, постоянного в своей предсказуемости и без капли авантюризма в характере, верного, заботливого мужа и хорошего отца. Он смотрел на нее неотрывно и с каждым шагом все более открыто, как и она..., пока не прошел мимо, оставив ее позади. "А мог бы и познакомиться, - упрекнул он себя, сделав рассерженный выдох. - Да не, я же опаздываю, - тут же подумал в ответ. - К друзьям? Глупая отмазка".
- Дурак, - произнес он вслух и пнул кусок наста, скатившийся с бруствера на дорогу, после чего поднял глаза и понял, что практически дошел до того самого дома...
...Добравшись пешком до восьмого этажа, Алексей подошел, буквально подскочил к стальной двери и нажал на кнопку. Спустя пятнадцать секунд он услышал знакомый голос из-за двери - голос, который часто заставлял его смеяться до нервной дрожи, а иногда и плакать:
- Что там?..
Алексей выдержал паузу и серьезно произнес в ответ:
- Где "там"?
- Вот прямо здесь... что это за хрен стоит за дверью...? А, - произнес голос равнодушно, - черт с тобой, заходи.
Дверь открылась, и Алексей обнял старого друга, именно так, как обычно обнимаются после долгой разлуки.
- Плуто! Здорово, нигер! Ты такой клевый! - Сказал Тим так проникновенно, будто оттачивал интонацию этой фразы задолго.
- Я тебя тоже, чувак! Как дела твои?
- Меня бесит этот вопрос, ты же знаешь.
- Ах да, я забыл. Меня, кстати, тоже. - Оба они одарили друг друга обаятельной и что-то скрывающей улыбкой.
- Ну, проходи, чего ждешь? - Сказав это, Тимофей отправился на кухню, Алексей же принялся расстегивать ремешки на кроссовках.
- Ты один?
- Нет, не совсем. - Крикнул Тим издалека.
Тут же раздался скрипящий органический звук из туалета, за ним последовал низкий дрожащий крик:
- Помогите!
На лице у Алексея выразилось недоумение.
- Это Шурик, у него понос, - объяснил Тим,- наверное, от моих маринованных грибов.
- Oh, crap! - Александр был исключительно воспитанным человеком, поэтому ругался только по-английски. Алексей хотел, было, спросить, как у него дела и все остальное, но в последний момент решил его не тревожить.
Через короткий коридор он прошел в просторную гостиную и, медленно обойдя ее по кругу, присел на диван. На нем поверх белой майки была надета светло-серая рубашка с сеткой из ярко выраженной белой строчки и короткими рукавами. Одним внимательным взглядом он окинул комнату: светлые обои, мебель мягкого молочного цвета, плоская люминесцентная лампа, плотно прижатая к потолку, - в оформлении комнаты присутствовал по-настоящему изысканный вкус. На полу не было ковра, но был на редкость гладкий и довольно скользкий линолеум; большой, но узкий шкаф-купе с зеркалами от самого пола и почти плоский телевизор стояли у одной стены, мягкий уголок у другой - противоположной, больше ничего не загромождало пространство в комнате, казалось, будто хозяин старался для какой-то цели оставить как можно больше свободного места.
В проходе появился Тим с тремя бутылками пива и лукаво улыбнулся Алексею. Одет он был в красную обтягивающую футболку с длинными рукавами и каким-то японским иероглифом на спине и темно-синее трико, закатанное до колен. Одежда подчеркивала его атлетическое телосложение, довольно длинные, но аккуратно уложенные черные волосы были прикрыты красной банданой, на суровом, но симпатичном лице пробивалась трехдневная щетина. Он подкатил к дивану журнальный столик, поставил на него пиво и утонул в кресле.
- Ну, давай разогреемся.
- Это хорошая идея, - Алексей вынул откуда-то пакет с закусками и положил на столик, - может, Шуру подождем?
- Ладно, давай рассказывай, сколько ты раз за это время...? - Тим начал торопливо разматывать нить разговора.
Алексея нисколько не удивил этот вопрос, но ответить ему почему-то было трудно:
- Видишь ли, эти полгода я работал - наблюдал за процессами, происходящими в солнечной системе, тестировал показания марсохода и..., - не успел он договорить, как Тим задал вопрос прямо в цель:
- А секс? Там же классные телки, ты сам говорил.
- Ну, знаешь, женщины, которые там работают, либо замужем, либо просто... - Алексей, задумавшись, почесал затылок.
- А, понимаю, - они с Тимофеем, как, впрочем, и с Александром, всегда понимали друг друга с полуслова, даже порой с полу-взгляда, так что недомолвки между ними были просто исключены.
- Зато хоть с Леной встретишься, ... ты ведь собираешься навестить ее?
- Да, конечно, завтра, - отделался он короткой фразой.
Тим опять лукаво улыбнулся:
- В какой позе на этот раз... навестить? - Тут он процитировал слова из любимой с детства песни. - "...На диване, и на стуле, и в раскрытом окне...".
Алексей решил поддержать идею товарища и, улыбнувшись, продолжил цитату:
- "...Он имел ее сидя, он имел ее лежа...".
И тут они выдали хором - в три голоса:
- "И на голове я имел ее тоже".
- Ого, и засранец с нами. - Удивился Тимофей, а между тем голос из туалета звучал все громче:
- Секс! Секс! Как это мило. Секс! Секс! Без перерыва..., ну и денек! - Больной живот снова давал о себе знать, причем всем окружающим.
- Да, да, - сочувственно произнес Тим и вновь обратился к Алексею, - так вот, я месяц назад с такой девушкой познакомился - она была моим клиентом. - Кстати сказать, он работал в дизайнерской конторе и был наделен исключительным талантом в своем любимом деле, точнее, во всех своих любимых делах. - Самая настоящая топ-модель, снималась для "Плейбоя" как-то раз, прикинь. Правда, ее не опубликовали. И что она в этом городе забыла...?
- Да ладно! Наверное, невозможно красивая. - Алексей каждый раз завидовал другу белой завистью в подобных случаях.
- Еще бы... - Тим выкинул короткий смешок, доедая кусок вяленой рыбки, и к слову добавил: - Я ее уже четыре раза вытрахал. - У Алексея от неожиданности пиво выплеснулось изо рта.
- Да, ты прав, надо еще пива, - тут Тим поднялся из кресла и ушел на кухню, а Алексей остался сидеть неподвижно с широко раскрытыми глазами. Конечно, он привык слышать от друга подобные фразы, но в этой был какой-то особый колорит, как и в самой ситуации.
И тут в комнату вошел высокий парень в черной креп-шелковой рубашке с двумя воротниками, светящихся белизной льняных брюках и белых носках. Волосы его раскинулись, как крона пальмы на голове, челка свисала ниже бровей. При виде Алексея его лицо засветилось от счастья, и он неэмоционально, но со скрытой чувственностью - как бы играя роль - произнес короткую, банальную фразу:
- Здравствуйте.
- Здарова! - Алексей встал с дивана и обнял друга крепкими, хотя, пожалуй, недостаточно суровыми для мужских, объятьями.
- Где вы так долго шлялись, Алексей? - Спросил он все так же монотонно.
- На работе, конечно, где еще. Все исследую солнечную систему и все с Земли, а так, знаешь, хочется лететь самому. - Алексей привык к тому, что друзья считали подобные его фразы просто неудачной шуткой, и поэтому нисколько не стеснялся рассказывать им о своих тайных мечтах, зная, что не встретит в ответ никаких взрывных эмоций. - Почему, черт возьми, я не космонавт?
- А кто ты? - Последовал удивленный вопрос.
- Да, Плуто, ответь, кто ты все-таки на самом деле? - Войдя в комнату с пятью бутылками пива, Тим поддержал интерес друга.
- Не понял... - Алексей явно удивился, услышав, такой вопрос. - Вы, мои самые близкие друзья, не знаете, кто я по профессии?
- Но ты же закончил космическую академию.
- Да, я закончил, и теперь я планетолог.
- Ну-у, - разочарованно вытянул Шурик, - а мы уже готовились к твоему первому полету.
- Интересно, как это вы готовились? Каким образом? - Алексей, нахмурившись, посмотрел на товарищей.
- Морально. - Произнес Шурик глубокомысленно. Алексей столь же глубокомысленно, как бы все понимая, посмотрел на него в ответ, затем на пиво.
- А ты чем порадуешь? Сменил, наконец, работу?
- Да так, подвернулось кое-что.
- Да? Рассказывай. - Хорошо зная своего друга, Алексей был значительно обрадован даже этой маленькой новости.
- Я отсылал резюме два месяца назад в Москву, вот, жду ответа до сих пор.
- Ого! Ну ты крут. Поздравляю!
- Пока не с чем. Буду надеяться, что хоть где-то нужны хорошие программисты.
- Все равно, молодец, Санек! Вот уж не ожидал, - Алексей рефлекторно наполнял бокалы, радуясь услышанному, - я то думал, что ты навсегда на нашей свалке останешься. Прости, ну, ты понимаешь, почему я так...
- Да, все в порядке. Если честно, я от себя сам не ожидал. Я, видишь ли, влюбился, походу.
- Ты меня с каждой фразой шокируешь все больше! Кто она?
- Переписывался с девчонкой из Москвы по инету, полгода примерно. Так все и началось. Теперь ни дня не можем, чтоб друг другу не позвонить.
- Обалдеть, Сашка! Ты супер! - Алексей не мог и не пытался скрыть радости и удивления. Уж за кого, а за Шурика он болел больше всех с самого детства - это касается и карьеры, и дел сердечных - именно в нем он всегда видел талант и обаяние, за которые переживал больше всего. - Да, мне интересно..., а где остальные двое?
- А, эти...? Суслик в командировке...
- На блядки он поехал! - Донеслось с кухни.
- А Славик, кажется, с женой куда-то направился.
- Так хотелось их увидеть тоже, - вымолвил Алексей и грустно, картинно вздохнул.
- Э! Начинается! - Выкинул Тим, посмотрев на экран телевизора, и торопливо расставил бутылки на столе. И тут же все трое, резко отпрыгнув назад, разлетелись по мягкому уголку: Алексей с Шуриком приземлились на кресла, а Тим упал на диван, стоявший между ними.
Двое веселых MC эффектно появились на сцене и начали что-то быстро выговаривать на американском слэнге. Один из них был черным, другой белым, и вместе они смотрелись весьма оригинально. После минуты болтовни Тим не выдержал и, будто обидевшись, произнес:
- Давайте ближе к делу. - Он, пожалуй, был единственным в комнате, кто не понимал не слова из их лепета.
- Кто первый? - Спросил Алексей у ведущих, понимая, что сейчас начнется именно то, ради чего они включили телевизор, а именно "Battle of the year 2012", самое главное ежегодное соревнование по брейк-дансу.
После длительных оваций на танцполе появилась команда "Frost Freezers". Их программа началась с синхронного выхода и как всегда оригинальных групповых трюков. Парни сидели, молча наблюдая за происходящим на экране, и лишь изредка прикасались к пиву и закускам. Первым выразил свое восхищение Тимофей:
- Ни хрена себе! Вот это скорость!
- Да, - поддержал Шурик, - корейцы, как всегда, колбасят.
Час за часом, бутылка за бутылкой, друзья наконец вошли в кураж. Как только баттл закончился, Алексей подошел к огромной аудиосистеме, встроенной в стенке, и вставил принесенный им маленький, но вместительный диск с музыкой.
- Что ставишь? - Среагировав на механический звук, спросил Тим.
-"Тамаго"... Последний альбом, "Rockin' da universe", - гордо ответил Алексей.
- Ну что! Покажем, чего наши стоят! - В свои двадцать пять Тим, как и остальные, присутствовавшие в комнате, умел выполнять сложные трюки, которые далеко не каждый профессиональный танцор осилит. - Жжем! - С диким криком, подталкиваемый ломаным битом, он оттолкнулся от пола, на высоте примерно одного метра принял горизонтальное положение тела и уперся локтями в пресс. Удивительно тихо приземлившись на ладони, он начал быстро перебирать ими - выполнять "черепаху". Алексей вовремя среагировал и успел-таки спасти столик с напитками. Сделав пару оборотов, Тим выпрямил руки и перешел в "НЛО", затем выкинул ноги вперед одну за другой и, повторив это движение несколько раз подряд, выполнил восемь оборотов флайра, после чего лихо отскочил к дивану.
- Отлично! Отлично! - Алексей надел свою синюю шапочку, вышел в центр комнаты и, опершись на левую руку, встал на голову. Сделав на ней около двадцати оборотов, он подогнул шею и перешел в "щипцы". Комната, полная восторженных криков, издаваемых лишь двумя голосами, обдувалась им, как мощнейшим вентилятором, на лице его при этом выступали мелкие, чуть заметные капельки пота, которые тут же разлетались под действием центробежной силы.
- Е-е-е! Давай, давай, мувер! - Кричали товарищи все громче и радостней.
Когда Алексей уперся руками в пол и вышел в "миллениум", раздвинув при этом ноги, чтобы ненароком не задеть потолок, Тим вытолкнул Шурика на центр комнаты:
- Теперь ты.
- А что я? - Шурик с глупым недоумением на лице взглянул на товарищей. - Я сегодня не при форме.
- Тогда покажи поппинг. - Поднявшись с пола, еле-еле вымолвил Алексей.
- Ну ладно,... да прибудет с нами бит. - Произнеся эту глубокомысленную фразу, Шурик собрал все тело так, что оно превратилось в один прочный стальной механизм, и принялся выполнять фиксированные движения всеми его частями. А между тем комната вновь разразилась бешенными криками:
- Ииии...хаааааа! Давай, мочи!
Шурик пускал волны по ногам, рукам и туловищу, проскальзывая по ламинированному полу, при этом казалось, будто он парил, не касаясь его. Закончив импровизацию, он проскользил в угол комнаты, чуть наклонил голову и замер, как выключенный робот. Тим, не теряя ни секунды, вновь принялся за дело: после короткой, но эффектной связки в стиле апрок он отпрыгнул на спину и начал выполнять футворк. Совершая несообразные движения ногами, он за двадцать секунд обошел всю комнату по кругу и в заключение танца принял, наконец, вертикальное положение тела, затем опрокинулся назад и поднялся на две руки, упруго прогнув туловище, как стальной прут. На ноги он встал, а точнее, прыгнул, с удивительно громким грохотом, так что бутылки сотряслись на столе. Алексей тут же вымолвил первое, что при этом могло посетить его хмельную голову:
- Интересно, как к этому относятся соседи снизу?
- Не знаю, как это нравится соседям снизу, но соседи сбоку точно не будут в восторге, - с этими словами Тим, чуть-чуть разбежавшись, ударил двумя ногами в стену и, громко брякнув костями, рухнул на линолеум. Стена, казалось, задрожала, как высокочастотный вибратор, но, очевидно, подвыпившему би-бою и этого было мало: он лихо встал на ноги и сделал два прыжка к дивану. Шурик в испуге отскочил в кресло, а Тим между тем вознесся над диваном, как коршун над скалой и опять что было мочи долбанул ногами по стене, после чего рухнул на него тазом. Пролежав так секунд десять, он осознал, что творит что-то из ряда вон выходящее - с задумчивым видом встал с дивана и с ожиданием посмотрел на товарищей.
Алексей, выдержав паузу, произнес с ухмылкой:
- И ты на этом остановишься?
И тут настал один из тех моментов, когда пакостное, с детства знакомое выражение лица, целиком выдавало друга, предвещая нечто невообразимое. Тим сразу же понял идею Алексея и одновременно с ним поднял глаза к потолку. Вновь выдержав паузу и неповторимо коварным взглядом посмотрев друг на друга, они разошлись по противоположным углам комнаты и приняли позу полной боевой готовности...
Алексей чувствовал, как музыка заводила каждую клетку его организма, и старался почувствовать это еще сильнее. Эта таинственная движущая сила ломанного бита, которая до сих пор была ему непонятна, овладела им. Вдобавок ко всему, Шурик как всегда вовремя вставил одну из своих коронных фраз:
- Rock on!
После его слов Тим с Алексеем устремились навстречу друг к другу и, встретившись на центре комнаты, столкнулись предплечьями и выполнили сальто назад, ударив при этом правой ногой по потолку с максимально возможной силой, так, что штукатурка посыпалась с него.
Первым, что произнес Тим, встав на пол, была в высшей степени актуальная фраза:
- Черт! Как же я с покрытием пролетел!.. М-н-да... Для моего образа жизни нужна стойкая побелка. - Повернувшись лицом к Алексею, Тим встретил горящий, неудовлетворенный, всепоглощающий взгляд, который, в общем-то, не был характерен для него и появлялся только при встрече с неугомонными любимыми непоседами после нескольких бутылок пива. Тим сразу смекнул, чего жаждала по-детски возбужденная и не в меру взволнованная душа. - Что? Сделаем наш, двойной?..
Алексей, не говоря ни слова, лег на спину, затем задрал и раздвинул ноги. Тим тут же пристроился на нем сверху:
- Погнали!
И с диким криком парни начали в обнимку перекатываться со спины на спину, по очереди поднимая и опуская ноги, при этом у них получался никем, кроме них, не исполняемый трюк - двойной уиндмилл. Музыка, раздававшаяся из мощных колонок, наполняла их тела таинственной и всемогущей силой ломанного бита, которая, казалось, подбрасывала их над полом и вращала все сильнее и сильнее.
- Да, да, да! - Раздавались интеллигентные вопли Александра. - Rock this mother fucking shit-beat!
Выполнив двадцать четыре полных оборота, танцоры, не теряя скорости, разъединились и приняли вертикальное положение тела, продолжая при этом свою связку вращением на голове. Около семи секунд они вращались синхронно, выпрямив тело и упершись ладонями в таз. Такой скорости они не набирали никогда, осознание своего безупречного мастерства возбуждало их еще больше и вместе с острыми ощущениями, которые они всегда испытывали в этих случаях, заставляло их чувствовать себя на самой высокой точке планеты или даже еще выше. "Не хватает лишь оргазма", - только и успел подумать Алексей, как вдруг почувствовал, что теряет скорость и начинает падать. Не теряя ни капли шарма, они прямиком с головы вышли в бэйби-фриз и резко замерли, как мраморные статуи.
Глядя на это захватывающее действо, Шурик просто готов был разорваться на куски от возбуждения. Как только он завелся до предела, его ноги, будто сами по себе, проскользили по комнате, развернув при этом туловище. После секундного "отключения" он слегка согнул ноги в коленях и, забыв про все на свете, включая свою дорогую, чистую, как перчатки хирурга, одежду, оттолкнулся от пола, что было сил, и выполнил фляг, но не остановился на этом. После короткого соприкосновения с полом он подпрыгнул еще сильнее и по инерции выполнил умопомрачительное сальто с раскинутыми в стороны коленями, лишь чудом не коснувшись потолка ногами, затем еще раз опрокинулся назад и встал на голову. Друзья же, не меняя позы, взяли его за руки и вновь замерли, как раз к концу песни. Эта оригинальная композиция простояла еще пять секунд - до тех пор, пока троица, обессилев, не рассыпалась по комнате.
- Да... вот это кайф, - произнес Шурик, тяжело дыша.
- Ну и замутили же мы... - вставил Тим.
Далее никто не обронил ни слова, друзья лежали на полу, глядя в потолок, и каждый думал о своем, причем, о чем-то одном, строго определенном, о чем-то, что каждый раз оставалось в сознании в подобных случаях. Алексей думал о звездах, на которые он когда-нибудь посмотрит так же, как смотрел в тот момент на потолок, он старался увидеть звезды, закрыв глаза, и иногда ему казалось, что он их видел. Вдобавок к тому, он пытался представить, о чем думали его друзья, чем был занят их извращенный разум. Он устало повернул голову и встретился с Шуриком лицом. Молчание продолжалось, пока, Тим вдруг не выпалил:
- Эй, почему музыка не играет? - Тут он лихо прыгнул со спины на ноги, но долго не продержался. Силы его закончились, и, словно срубленная ель, он тяжело повалился на диван.
- Наливай, - Шурик поднялся вторым и сразу же подхватил с пола бутылку красного вина и буквально за пять секунд вкрутил в нее штопор.
И вдруг в комнате воцарилась тишина, будто кого-то провожали в последний путь. Алексей по-прежнему лежал на полу, раскинув руки и ноги как попало, и вслушивался в эту усталую тишину до тех пор, пока она не прервалась низким хлопком. Только он приподнялся с пола, как тут же угодил носом в бокал, который преподнес ему Шурик.
- Спасибо, очень признателен, - тихо вымолвил Алексей и взял бокал в руки.
Когда все, наконец, набрались сил для нового тоста, Тим произнес ясно и лаконично:
- За жизнь, которой мы живем! - Он поднес руку к голове и вместо того, чтобы снять мокрую от пота бандану, натянул ее еще сильнее.
- За жизнь, о которой мы мечтаем, - добавил Шурик вполне серьезно, но с улыбкой на лице.
После длительных раздумий Алексей так и не придумал, что добавить к выше сказанному. Он охватил коротким взглядом комнату: светлые и чистые обои, окна без штор, скользкий от пота пол с осколками штукатурки, друзей, с ожиданием глядевших на него - и вымолвил до банального простую, но чем-то необычную фразу:
- Я вас люблю.
Ответа не последовало, но Алексею хватило задумчиво добрых и немного удивленных взглядов, которыми одарили его друзья.
- То есть, когда не за что выпить, мы пьем за любовь, ведь так?
Друзья молча смотрели на него, ничуть не меняя выражения лица. Алексей приподнял бокал выше, как бы напоминая им, зачем они произносили свои тосты. Тим же в ответ лишь иронично улыбнулся и тоже поднял свой бокал. В комнате раздался громкий хрустальный звон, затем ребята произнесли хором, как один, будто репетировали целый день:
- За любовь.
Музыка вновь заиграла, и тесная, но дружная компания принялась беседовать на самые разнообразные и непредсказуемые темы, начиная оральным сексом и кончая мировым самолетостроением. Будучи тихим и крайне неразговорчивым человеком, Алексей все же разболтался не на шутку...
- Вот, посмотрите, когда мы определяем вес тела, то применяем ускорение свободного падения, которое определено с учетом, того, что тело притягивается к центру планеты, так? - Друзья молча смотрели на него, как студенты на лектора, и пока еще понимали, к чему он вел разговор. - А если взять Луну как пример... Она полая внутри; если мы гуляем по ее поверхности, - он вдруг представил себе такую прогулку и призадумался ненадолго, - то она притягивает нас, как Земля, то есть, ты подпрыгиваешь вверх, а потом падаешь вниз...
- Ну да, логично, - сделал веское замечание Тимофей.
- А если тебя поместить в эту полость - вглубь планеты, даже в самый центр, что с тобой будет?
- Точно не знаю, но, наверное, будет неприятно.
- Еще как, тебя просто свернет комок, так как центр тяжести планеты будет находиться прямо в тебе. - Александр был на редкость сообразительным парнем, и эта мысль его была весьма интересна, но, как оказалось, неверна.
Алексей начал спешно объяснять другу это:
- Нет, не так, прикол не в этом. Посмотри, если два тела притягиваются друг к другу под действием гравитации, это, в конечном счете, означает, что притягиваются все частицы, из которых они состоят. Значит, тебя притягивает каждая частица планеты, и лишь суммарный вектор всех сил проходит через центр планеты.
- Ну, и что со мной произойдет там? - Как бы продолжая за Алексея его мысль, серьезно спросил Тимофей.
- С тобой? Боюсь, что тебя разорвет на миллиарды маленьких частей, поскольку лунное притяжение будет действовать на тебя во всех направлениях. Хотя, наверное, тебе это не причинит большого вреда, так как притяжение будет мало
- Когда-нибудь надо попробовать, - сказал Шурик, допив очередной стакан пива.
Алексей, самому себе на удивление, задумался над этим.
- Понятно..., что еще можешь выкинуть из науки? - Тяжело, но широко раскрыв глаза, спросил Тим.
- Даже не знаю, - Алексею, казалось, лень было продолжать разговор на научную тему, - ...телекинез...
- Чего? - Тим взглянул на него, одну бровь подняв, а другую нахмурив.
- Ученые до сих пор не могут понять, за счет каких сил люди перемещают предметы на расстоянии. Была версия, что предмет движет электрическое поле, но и она оказалась ошибочной.
- Это сила из параллельного мира, ты не думал об этом? - Эта, возможно правильная, мысль - все, до чего мог додуматься Тим в тот момент.
- Просто на некоторые вопросы нельзя найти ответы, - Шурик сделал действительно умное заключение, - например, почему в России всегда столь тупое правительство.
- Я так не думаю, - возразил Алексей, - если мы не знаем ответ, это не значит, что его нет, рано или поздно все ответы будет найдены, загадки будут разгаданы, но появятся новые, и...
- Да? - Шурик удивленно приподнял брови. - Ну и как тогда насчет России?
- Хм... На этот вопрос, я думаю, могу ответить, - Алексей держался настолько уверенно, будто действительно знал ответ, алкоголь изрядно развязал ему язык, - это не правительство тупое, лень, тяга к воровству и саморазрушению - в самом русском характере. Какой народ, такое и правительство; вот посмотри, страной управляют такие же русские люди, как мы с вами. Если ты бездельник с рождения, поставь тебя к власти - ты так и останешься бездельником и ничего для страны не сделаешь. Все очень просто.
- По-моему, не разворовывали бы казну, все было бы иначе. - Неожиданно вступил Тимофей.
- Да, тяжело без этого, - поддержал Алексей, многозначительно усмехнувшись.
- Все от человека зависит, нам с ними пока не везет. - Выбросил Тим в заключение своего выхода и наполнил свой стакан до краев.
- Это так, но, опять же повторю, других в России мало. Вот, скажем, работал бы ты каким-нибудь начальником цеха на пивном заводе, таскал ведь бы пиво домой, да?
- Ну да. - Не кривя душой, ответил Тим.
- А если у тебя в руках не пиво, а государственный бюджет...? - Алексей увидел понимание в глазах друзей и подытожил свое высказывание кроткой победной улыбкой.
- Это интересно, может быть, ты и прав, - Шурик, казалось, поверил доводам друга, но возможно, ему просто лень было начинать спор.
- Да, Леха, ты умеешь убеждать.
- Ну, фиг знает, не всегда. - Алексей согласился с Тимом без охоты, поскольку помнил, сколько раз его переубеждали другие и сколько он пытался переубедить кого-то.
- Да точно, если б не твоя убедительность, Шура до сих пор ходил бы девственником, хе-хе.
- Эй! Хорош гнать волну! - Задетый за живое, выступил Шурик.
- Да..., - вспоминая события восьмилетней давности, Алексей испытывал странное, ироничное и даже в чем-то смешное чувство вины, - есть вещи, при вспоминании которых невыразимо хочется, чтобы к твоей голове приставили пистолет.
- И правда, вот так вспоминаю детство, и смешно становится - что мы делали, о чем думали постоянно. - Тим вдруг переключился на спокойное ностальгическое настроение, озорная улыбка сменилась теплой, приятной грустью.
- Действительно, о чем мы думали? - Шурик задался этим вопросом всерьез, будто для него это имело прямое практическое значение.
- О смысле жизни думали, - после затянувшегося, но никем не замеченного молчания вымолвил Алексей.
- Я, если честно, до сих пор над этим думаю - правда интересно, в чем смысл жизни? Что вы думаете об этом сейчас? - Шурик немного оживился, задав этот вопрос, потому что мнение друзей ему было действительно интересно.
Алексей задумчиво улыбнулся, затем, сбросив улыбку, еще немного поразмыслил над формой своего ответа и, как всегда стараясь не давить своей уверенностью, произнес, наконец:
- Я, думаю, знаю ответ и на этот вопрос. - В этот момент даже Тим от удивления замер и начал скатываться с дивана.
- Видишь ли, ответ на этот вопрос субъективен, каждый рано или поздно найдет его. Я же не могу тебе ответить, но я знаю, что нужно сделать, чтобы ответ пришел к тебе сам.
- То есть, ответ всплывет в мозгу сам по себе?
- Я могу гарантировать, что ты не будешь больше задаваться вопросом о смысле жизни, для тебя все будет просто и понятно, как дважды два.
В комнате воцарилось молчание, и лишь Тим выбросил короткий, скромный ик. Шурик же смотрел на Алексея с ожиданием:
- Ты сделаешь это...? Ты поможешь мне все понять?
- Я не могу. - Произнес Алексей, широко раскрыв глаза, будто утверждал нечто, само собой разумеющееся. - Это было бы слишком жестоко..., боюсь, у меня просто не получится.
Тим смотрел на него с сонно-заумным выражением лица, как обычно смотрел, когда Алексей высказывал что-то, что выше его понимания.
- Почему? - Шурика продолжал мучить этот вопрос. - Ответ слишком страшен?
- Нет, я бы так не сказал. Но вот путь к нему может оказаться самым страшным испытанием в твоей жизни, а может стать и последним.
Шурик вновь замолчал. Он, казалось, прокручивал у себя в голове окончательную мысль, которая должна была определить многое для него, и в итоге задал вопрос, которого Алексей не ожидал:
- Значит, ты прошел через это, если все знаешь?
- Видишь ли..., - Алексей медлил с ответом, - мне повезло на этот счет, поиск не принес мне тяжелых психологических травм. Я увидел суть издалека и почти не обжегся. Почти..., - добавил он в конце, подумав вдруг о самом большом потрясении его детства.
- Ты меня интригуешь все сильнее. - Казалось, будто Шурик протрезвел от своих умных мыслей. - Давай, давай, рассказывай. - В его красивых, блестящих глазах светилась настоящая, детская искренность и увлеченность.
- На самом деле, Саня, это знание не сделает тебя счастливее, а, скорее, даже принесет с собой новые страхи и довольно тяжкие мысли. А если честно, ты, скорее всего, уже все знаешь.
- Значит,... и я тоже? - Тим поспешил поучаствовать в умной беседе.
- Не знаю, - произнес Алексей с искренней надеждой и тут же встретил удивленный взгляд Тима, который затем сменился расстроенным.
- Зато я лучше кого-либо знаю, как доставить женщине удовольствие. - Тим вдруг снова воспарял духом.
- Дааа, - Шурик поддержал друга, слегка усмехнувшись, - в чем ты и силен, так именно в этом.
- Ну, правильно, у тебя практика началась на два года раньше, чем у меня, да и чаще раз в пять, - сделал важное замечание Алексей, явно обрадованный подобной сменой темы, - но я не хуже тебя знаю, как доставить удовольствие мужчине. - По комнате пронесся веселый дружеский смех. Алексей же сохранял серьезность, и с надменным удивлением смотрел на товарищей.
- Ну ты дурак! - Раздалось ему в ответ.
- Ну а что такого? Я же мужчина. Вы опять все неправильно поняли. - После этого, поразмыслив немного, Алексей сообразил, что понять его слова можно было лишь единственным образом, и сдавленно рассмеялся. - Похоже, я сегодня перебрал.
Навеселе Шурик налил себе еще пива и подошел к музыкальному центру. Пока он спешно устанавливал мини-диск с собственной нарезкой фристайла, Тим принялся мучить Алексея своими любимыми вопросами:
- Ты, кстати, когда последний раз с Леной е... занимался любовью? Она ведь ничего... Я бы с удовольствием ее ...
- Я больше не собираюсь с ней сближаться, она мне почти безразлична, ты же знаешь.
- Ну да, - протянул Тим с иронией.
- Конечно. Если бы ты не знал, то не смел бы говорить такие вещи о ней. Думаю, со следующей нашей встречей, если она произойдет, все закончится.
Тим вынужденно задумался, и вскоре его одолел один вопрос:
- А ты вообще, если честно сказать, как на духу, влюбился в кого-нибудь, наконец-то?
Алексей напряженно задумался, потом, медленно подняв на Тима глаза, расслабленно и немного удрученно произнес:
- Да..., - затем столь же расслабленно улыбнулся.
- И в кого, если не секрет?
- Именно секрет, - тут Алексей заметил странное удивление на лицах друзей и начал смущенно оправдываться, произнося скороговоркой, - то есть, я просто не знаю ту девушку, в которую влюблен, - удивление на лицах друзей росло, как и смущение Алексея, - то есть, я ее, судя по всему, пока еще не встретил.
- Больной. - Вывел диагноз Тимофей.
- Мн-да... - Поддержал его Шурик.
Первый тут же принялся за лечение:
- Алекс, послушай, если ты ищешь совершенство, знай, что на Земле его нет, - Тим смотрел прямо в глаза, и речь его казалась от этого еще убедительней, - не выдумывай.
- Нет, говоришь, совершенства на Земле? - Алексей допил пиво и на выдохе поднялся из кресла. - Тогда я найду его на другой планете.
- Что мне в тебе нравится, так это упернутость. - Заключил Шурик.
- А вот мне кажется, что упернутости мне как раз и не хватает для достижения моих целей. - Алексей выражался столь ясно, будто и не пил вовсе. - Уже одиннадцать - мне пора.
- Это исключено, - Тим никогда не отпускал друга, прежде чем насытится общением с ним, - сегодня вы останетесь у меня.
- Я не могу, меня мама ждет.
- Ну, позвони ей.
- Нет, - на это раз Алексей был на редкость упрям, - я зайду к тебе завтра, а сейчас тебе надо поспать. Шурик, ты со мной?
- Да. - После долгого одевания они обняли Тима напоследок и открыли входную дверь.
- Мир.
- Мир.
- Мир.
Друзья соединили кулаки, перебросились светлыми, дружелюбными взглядами, после чего Шурик с Алексеем покинули дрожащие от бита стены залитой запахом еды с пивом и мужских духов с потом квартиры.