Аннотация: Тот выбор что предстоит каждому, но не каждый в силах его сделать. Кто-то перекладывает его на плечи других, кто-то рвется его сделать за вас. Тот выбор, что всегда будет с вами.
Данила Мельников
Чужой Выбор
Я не знаю, сколько вас будет,
но вы все мои - читатели этих строк.
Пролог
Идя по дороге, часто не видно, что скрывается за поворотом или спуском, особенно, когда вокруг тебя идет дождь из белого пепла. Ребенок со спутанными волосами, весь облепленный пеплом, шел по дороге, не видя пути. Камни уже давно сбили стопы, но он не замечал этого. Боль стала частью его. Он с трудом передвигая ноги, устав от бесконечного шага, давно не замечая хлопьев пепла приста- ющих к телу и одежде. Бездумный ритм перемещения волочащихся ног начал сбиваться с ритма под конец спуска. Глаза уловили странность в окружении. На то, чтобы прийти в себя, пришлось потратить какое-то время. Дорога спускалась с холма и продолжалась до горизонта очень далеко; он не знал насколько, но был в этом уверен. Все, куда ни посмотри, было белое: трава, земля, деревья и даже какая-то заброшенная постройка в стороне. Что же стало тем раздражителем, заставившим остано- виться? Зрение сфокусировалось. На него не сыпется пепел. Нет, этот безумный дождь продолжается, но он не чувствует, как пепел падает на него и не застилает ему глаза, как раньше. Оглядевшись, стало ясно, что он находится в каком-то пространстве, не затронутом пеплом. Сознание подсказало, где он находится, и невольная улыбка наползла на лицо. Но слетела с него в следующее мгновение, услышав страшные слова.
- Не уверен, что тебе есть чем оплатить проход, разве что пеплом с твоих плеч и головы.
Для того чтобы собрать остатки воли в привычный стержень, ушло мгновение. Понимание, что от этого разговора зависит жить или умирать, выбило начисто все из головы. А неизвестный продолжал свой странный монолог:
- Вскоре тут будет много таких, как ты. И, возможно, мне даже придется закрыть эту дверь. Уж слиш- ком много...
- Высшая плата, - произнесенные слова были озвучены детским голосом, но с силой, уверенностью и нервной улыбкой.
- Ты знаешь, что только что сказал? Я никогда не принимал высшую плату и не намерен...
- Я знаю, что такое высшая плата. Я осознаю все, что произойдет после того, как я ее заплачу. Я на твоей земле, проводник. Открой свой веер. Позволь выбрать дверь и прими мою плату. Иначе я погибну.
-
Если вся фраза была сказана твердым уверенным голосом, то на последних словах голос ребенка дрогнул.
- Я приму твою оплату. И закрою эту дверь. Проводник не может отказаться от высшей платы. Ты знал это, малец? Я не хочу принимать вереницу из подобных тебе.
- Их не будет, проводник. Я такой один. Никто не следовал за мной. Просто некому.
- Веер раскрыт. Выбирай...
Глава 1. Странный пациент
Улыбка - универсальное орудие, и, как любое оружие, оно способно изменить и повлиять как на тебя, так и на мир вокруг. Девушка напротив умела пользоваться своей улыбкой. Ее улыбка пробирала меня до дрожи. Эти острые зубы... Смотря на ее улыбку, начинает казаться, что она может откусить половину моей руки без особого труда. Хотя ее лицу преидавало беззащитность то, что глаза ее были белыми, и, как можно было предположить, абсолютно слепыми. Вот только эта улыбка...
- Я надеюсь, вы все еще принимаете пациентов, доктор? Со мной случилась досадная неприят- ность. Видите ли... хм... - на этих словах она споткнулась. - Надеюсь, вы видите, что с моим зрением появились некоторые проблемы. Это случилось всего несколько дней назад. В связи с ситуацией, сложившейся в городе, мне крайне тяжело получить любую помощь. Все больницы закрыты. А слепую девушку никто не хочет вести к врачу. Ну, я думаю, вы понимаете почему.
Повисла тяжелая пауза. Честно признаться, я не знал, что больше всего пугало людей, когда она просила их отвести ее в больницу. Было причиной тому ее безумная нечеловеческая улыбка, парочка толстых котов, вьющихся вокруг нее, или чума, раскинувшая над областью свои сети, да так, что люди шарахались друг от друга в пределах карантинной зоны.
- Сложно поверить, что в этом городе все еще нужны кому-то услуги окулиста. Понимаю вашу за- труднительную ситуацию, но в условиях своего дома моя помощь может ограничиться лишь реко- мендациями и сбором анамнеза. Давайте, вы придете завтра в клинику, и мы посмотрим, что можно сделать. А до тех пор я знаю отличное место, где можно...
- Видите ли. Мне кажется, вы не до конца понимаете всю серьезность ситуации, в которую я попала. Я ведь даже нормально еду себе заказать не могу. Единственное, что меня спасает, - это мои коты, которые буквально водят меня. Если вы мне не поможете сегодня, то завтра я скорее всего уже буду мертва, - говоря это, она постепенно опускала лицо вниз.
Ситуация становилась все абсурдней. На пороге моего дома стоит девушка, которая просит о по- мощи. Мои желания, страхи и убеждения не имеют ни малейшего значения в данном случае. Обстоя-
тельства вынуждают впустить ее в дом, несмотря на все странности и эпидемию в городе. Шах и мат вам, Доктор!
- Проходите на кухню, я приготовлю вам чай, и вы расскажете мне все подробно. Вместе мы поду- маем, как помочь вашему горю.
Сказав это, я повернулся, направившись вглубь дома. Удивившись лишь мурчащим котам, прош- мыгнувшим мимо меня вглубь квартиры, безошибочно двигающимся к кухне. В генах это у них что ли прописано?
Поставил чайник, начал готовить чай. Обернувшись ни чуть не удивился, увидев гостью сидящей за столом, держа на коленях одного из урчащих котов, поглаживая его по лоснящейся шерстке.
- Пока я готовлю нам чай, вы не могли бы рассказать мне ту историю, что привела вас ко мне. Каким образом в зачумленном городе, где все стараются сидеть в своих домах, ожидая роботов-доставщиков еды, вы сумели ослепнуть и прийти ко мне домой, учитывая, что на улице температура приближается к -30 градусам?
- Я уверена, что два дня назад я еще видела, но потом что-то случилось, возможно, я упала, воз- можно, меня ударили. Я знаю лишь, что я слышу, как падает снег, чувствую запах чая, что вы насыпа- ете его в заварник, ощущаю на кончике языка вкус печенья, что лежит у вас на тарелке на столе. Но совершенно не представляю, как вы выглядите.
- Возможно, это и к лучшему. Но я не пойму, что значит "возможно"? Вы упали или вас ударили? И как вы вообще узнали о моем существовании? В связи с мобилизационной обстановкой я уже неделю как прикомандирован к новообразованному "Склепу", а там справки обо мне давать просто некому.
- Почему к лучшему? С вами что-то не так? Я чувствую запах алкоголя. Меня не смущает то, что вы, возможно, пьяны, лишь бы вы помогли мне.
- Вы не ответили.
- Знаю. Дело в том, что я почти ничего не помню, даже как зовут этих двух чертей, что повсюду ходят за мной. Видите ли... Блин, надо избавляться от этой фразы. Она теперь только раздражает.
Кружка с ароматным горячим чаем стукнула о столешницу перед ней так, чтобы она примерно по- няла, где находится. Слепые люди беспомощны, но она не выглядела таковой. Движения не были хаотичны, и ручку кружки она нашла с первого раза.
- Складывается впечатление, что вы не столь беспомощны, как хотите показаться. Да и на вопросы мои вы не стремитесь отвечать. Как вы хотите, чтобы я вам помог, если почти ничего не знаю о ситуа- ции.
В глубине дома что-то загремело. Похоже, один из котов, кажется рыжий, что-то уронил.
- Вот Черт! Говорила же ему не проказничать. Повернувшись ко мне, она запустила руку в свою чер-
-
но-золотистую кудрявую прядь, начиная перебирать волосы. Улыбки уже не было на лице, и выглядела она сейчас как обычная слепая девушка. Поймите, я не жду от вас чуда, не прошу о ночлеге. Сделав пару глотков чая, она продолжила - Все о чем я прошу, посмотрите, что со мной. И если это в ваших силах, верните мне зрение. Если боитесь заболеть, можете не прикасаться ко мне.
- Судя по вашим словам, у вас механические повреждения, приведшие к потере зрения и частич- ной потере памяти. Обострение остальных органов чувств связано с отказом одного из них. Это часто встречается в таких случаях. Единственное лекарство, что я могу предложить вам сегодня, - это чай, что у вас в руках. Принято считать, что он способствует восстановлению зрения. Все остальные ме- тоды лечения в моем доме недоступны. Ваша травма может оказаться временным эффектом, когда спадет гематома. Зрение, скорее всего, восстановится.
Урчащая рыжая грелка соскочила с ее колен.
- Спасибо, доктор, большего я от вас и не ожидала, вы не могли бы проводить меня до двери. У вас прекрасный целебный чай, я уже начинаю чувствовать, как мое зрение проясняется.
Фраза прозвучала, как издевка, но была сказана серьезным и благодарным тоном. На секунду я и сам поверил, что она начала прозревать. Показалось, что ее глаза начали приобретать золотистый оттенок.
- Мне не хочется прогонять вас в мороз, да еще и слепую, хотя я не в силах вам помочь сейчас. Я почувствовал укол совести. Да эта девушка странная с ног до головы, но это не повод гнать ее на мороз просто потому, что ее улыбка пугает меня.
- Черт! Пойдем, нам уже пора.
Девушка встала и безошибочно двинулась к выходу из квартиры.
- Если вас смущает моя непростая ситуация и то, как я легко одета, тогда просто откройте мне дверь туда, где мне будет тепло и уютно, и где я волшебным образом исцелюсь. Говоря это веселым голосом, она медленно двигалась к двери, набрасывая куртку на плечи. Повернувшись ко мне, она улыбнулась. Ее улыбка стала еще шире. Эти большие острые зубы показались во всей красе, и, что удивительно, до сих пор не было видно десен. "Улыбка не портит ее" - вдруг подумал я.
Подойдя к входной двери, демонстративно смотря на девушку, а не на дверь, открыл ее.
- Меня зовут Липа. Спасибо, что помогли мне.
Она проскользнула мимо в дверной проем, и дверь закрылась.
"Странная гостья" - подумал я. Никогда не видел таких людей. Разумеется, фриков всегда и везде хватало, но то, что она представляла собой, да еще и эти коты. Кстати, где они? А их нет. Сложно спря- таться в моей квартирке. Она слишком мала для таких созданий.
Я устал. Пожалуй, на сегодня с меня хватит.
Глава 2. Три Хмыря
Как обычно начинается ваше утро? Обычно то, как вы заканчиваете день и начинаете утро, многое говорит о вас. Сегодня утро началось с головной боли. Уже на протяжении месяца мое утро начина- ется с нее.
Раздался стук в дверь, все правильно. Звонка у меня в доме нет. Когда соседи узнали, что я рабо- таю врачом, мне просто постоянно трезвонили. И я успел возненавидеть этот звук. Однажды я просто вырвал его вместе с дюбелем, на котором он крепился. Стук повторился. Кое-как, подойдя к моей, на удивление целой двери, я взглянул в глазок. Ничего неожиданного, за дверью стояло три мутные лич- ности. Что ж, открыть все же надо.
- Доброго времени суток, уважаемый проводник. - Трое мужиков совершили синхронный полупо- клон, что-то среднее между кивком и поклоном. - Мы бы хотели пройти в дверь, - вещал один из них.
Обалдев от такого поведения, я на автомате сказал то, что обычно отвечал всем, кто приходил ко мне за последние месяцы.
- Мужики, у меня лекарств нет. Никаких. И наркотиков тоже. Я обычный окулист.
У меня даже голова начала проходить. И на этом фоне мне пришла в голову здравая мысль, которую я сразу и озвучил:
- Вы, наверное, ошиблись дверью? Говоривший мужик улыбнулся и ответил:
- Видимо, мы первые. Уважаемый проводник, позвольте нам объяснить причину нашего прихода. Мы не ошиблись дверью. Я уверен, что буквально вчера вас посетил странный гость. Позвольте прой- ти, и мы объясним все непонятные моменты. Обещаю, что мы не навредим вам.
То, что эти три мутных мужика навредят мне, я боялся в последнюю очередь. Поэтому я отошел в сторону, чтобы они прошли в мою мизерную квартирку. На кухне сразу стало тесновато... Усевшись за стол, мужик начал:
- Для начала, позвольте представиться. Меня зовут Матвей, можно просто Мат, - показав на спутни- ка, который к слову был крайне худой, череп обтянут кожей, глаза немного впалые, пальцы тонкие, как у пианиста, и одет он был в обычную цифру-камуфляж. - Моего приятеля зовут Ки.
Ки удивительно глухим голосом попросил:
- Можно чая с сахаром, пожалуйста?
- А эта угрюмая личность - Зик. - Мужчина с правильными чертами лица, безусловно, красив. Но это красота была, какой-то чуждой, что сходу было сложно определить, что в нем не так. Одежда сиде-
-
ла на нем, так как будто была сшита по точным меркам на заказ. Он сильно выбивался внешне в этой компании: белая рубашка и брюки, обувь, правда, почему-то была похожа на берцы, но удивительно гармонично подходили его образу. Зик встал в проеме двери, опершись на косяк и сцепив руки за спи- ной. Когда я посмотрел на него, тот кивнул мне, немного прикрыв глаза.
- Лен, - представился я. - Вы не могли бы перейти к делу, а то мне через 30 минут надо отправлять- ся на работу, - говорил я это наливая чай тощему Ки. Посыпав в гостевую маленькую кружку почему-то восемь ложек сахара.
- Очень приятно. Перейду к делу. Та личность, что вчера посетила вас предоставила вам уникаль- ную возможность стать проводником. К моему огромному сожалению, о проводниках я знаю не очень много... Проводник - это свойство разумного открывать на подконтрольной ему территории двери туда, куда он только захочет. Будь то любая точка на карте его собственной планеты либо в любой ему доступный мир.
- Вчера меня посещала только пациентка поздно ночью. Она была больше жуткой, чем волшебной. Не представляю, что ее визит мог изменить? - выдавил я недоумевая. Кажется, то, что происходит в нашей области, повредило сознание этих людей... никто не хочет оставаться в зачумленном городе. Все хотят жить. Вот их сознание и играет с ними злые шутки. Обо всем этом я думал, ставя кружку с чаем перед Ки. Как только он отпил этот чай, он начал улыбаться, как маленький ребенок, словно ему дали самую вкусную в его жизни конфету. "Этот точно тронулся умом" - решил я.
- Ваша пациентка наверняка была незаурядной личностью. Мало кто может открывать двери, так как это делаете вы. Это еще называют "раскрыть веер". В зависимости от мира и культуры это называют по-разному. К сожалению, инструкции никто не выдает. Поэтому проводники живут крайне недолго, да и лимит дверей в каждом мире разнится: обычно от трех до пяти в каждом. Поэтому мы и поспешили вос- пользоваться открывшейся возможностью. Наш Ки почувствовал изменения в ткани мира, и вот мы тут.
- Он мне нравится, - сказал Ки довольным и уже не таким глухим голосом.
- Допустим, я проводник, - психам лучше не перечить, вдруг они буйные, - так чего вы от меня хо- тите?
- Откройте нам дверь. По определенным причинам оставаться в вашей области нам не хотелось бы. Поэтому мы готовы заплатить за переход в любое место, не находящееся в зоне распространения чумы.
- В моем доме, как вы могли убедиться, находятся три двери: входная - вы через нее прошли в мой дом, дверь, ведущая в санузел, если кому-то из вас срочно нужно в туалет, я вас пойму и не буду препятствовать его посещению, и дверь на балкон. На балконе холодно. Увы. За окном зима. Но если очень надо, то я могу показать вам двор нашего дома с высоты 18-го этажа. За умеренную плату, раз-
-
умеется. Какую дверь вам открыть? Лично я предпочел бы входную.
- Входная, думаю, подойдет, - ответил мужик, поднимаясь с простенького стула. Кружка Ки уже была пуста. И когда он успел все выпить, ведь даже не притронулся к печенью.
С облегчением в душе мы все прошествовали к входной двери. Матвей повторил свою просьбу: "В любое удобное для вас место подальше отсюда, пожалуйста".
Со словами "трах-тибидох" я открыл дверь на свою собственную лестничную клетку, и обернулся к ожидающей троице.
- Благодарю, проводник. Я очень давно не был в отпуске. - После чего протянул мне обычный ма- газинный пакет. И откуда только он его достал. После чего все они вышли. Ки на прощание мне даже кивнул, улыбаясь. Я с ощущением, что крыша начинает течь, решил, что мне пора идти на мою работу и, взяв ключи с крючка вместе с пакетом, (Ну, а куда мне его девать, выкидывать? Там ведь даже что-то лежит.) начал спускаться вниз, ибо лифт не работает. Дверь в подъезд открылась. И я почему-то понял, что пальмы, шум моря и температура не ниже +30 не должны быть тут зимой...
Лето пришло как-то неожиданно. За окном дома - зима, а за дверью в подъезде - лето. Все эти чу- дики оказались правы. И я как-то сразу понял наши власти. Смена времени года происходит уж очень неожиданно. Пора убирать зимнюю куртку. Вот только в пальмах не видна моя машина. Да и ночью ее особо не разглядеть.
Похоже, что все, что я воспринимал как бред от моих посетителей, таковым не является. И что же теперь делать?
На море, конечно, хочется. Но в этих пальмах может водиться зверье? Надо придумать, как вернуть- ся домой. Закрываю медленно дверь. Говорю вслух "Домой". Открываю. Зима. Двор. Машина.
Нужно спокойно дойти до машины. Все. Я внутри. Можно орать и материться. Сколько же во мне злости. Она сочится из меня. Ярость и злость. Злость на эту острозубую тварь. Чего ей стоило прити 46 дней назад? Когда чума еще не дошла до нашего города.
Сейчас картинки прошлого, этот сюр восстает, как зомби, в моей голове. Вспоминать не очень хочет- ся, но мысли уже сложно остановить.
В соседнем городе была научно-исследовательская лаборатория. Микробиологи изучали разные вирусы. Эта шарага работала уже 40 лет и взрываться там было нечему. Казалось бы... Но что-то там взорвалось. Да так, что весь квартал превратился в кратер. Несомненно, это трагедия. Вот только все в этом городе умерли уже через 18 дней. Вначале пожарные, милиция и очевидцы принесли домой эту хворь, а дальше она расползалась по городу. Сейчас уже все знают, как передается эта болячка и какие симптомы, а тогда все произошло слишком быстро. Когда мир понял, чем ему грозит этот инцидент, оцепили всю область. Карантин. Разумеется, этот вирус изучали все, кто только мог в мире. Но живя в
зоне карантина, из месяца в месяц, и, видя, как коса вечного жнеца проходит по городам, понимаешь, что тебе не убежать. Люди назвали болезнь чумой, просто потому, что названия ее никто не знал. А назвать то, что убивает тебя и окружающих все же как-то надо. Название прижилось в самой зоне ка- рантина. А на то, что там придумывают в большом мире, нам было уже наплевать. Нам казалось, что нас просто бросили и ждут, когда мы все умрем. Просто сбрасывая с вертолетов припасы и наркотики. Непонятно, кстати, зачем нам наркотики. Умирали люди без мучений. Просто не просыпались утром. Организм словно выключали. Из симптомов был только один, но зато верный, и его сложно было про- пустить: у человека чернели ногти, и он понимал, что через 3 дня он не проснется. В чем-то это, конеч- но, гуманно. Тот, кто создавал этот вирус, знал толк в смерти. Область вымирала молниеносно. Зараза распространялась до ужаса банально. Обычное прикосновение к больному. Одно прикосновение к человеку, и можешь ждать почернения ногтей. Об этом симптоме люди говорили: "Пришел черный гость". Казалось бы, что может быть проще, не касаться заболевшего, но для этого нужно не контакти- ровать с миром. На выручку пришли роботы и дроны. Ну и еще кое-что, инкубационный период в 3 дня не давал людям касаться друг друга без особого повода. "Черный гость" должен был посетить меня сегодня утром по моим расчетам. Вот только ногти утром не почернели.
Хоть по профессии я и окулист, вот только на глаза сейчас никто не жалуется. Да и деньги в нашей
области уже ничего не значат последнюю неделю. Поэтому я работаю в "Склепе". Таскать трупы лю- дям, разумеется, никто не позволяет, никто не позволит распространиться болезни столь банально. Всю механическую работу выполняют дроны под моим управлением. Я погонщик механических рабов, везущих и складывающих тела в герметичные склепы и крематории. Разумеется, работать приходится в условиях полностью герметичного скафандра.
Рабочий день прошел на удивление быстро и вот я, измотанный, опять в машине. Только нет, ни обычной усталости, ни головной боли, да и ногти никак не хотят чернеть. В местное НИИ уже не по- еду. Сегодня работа затянулась до 11 часов вечера. Пора добраться домой и попытаться обдумать все здраво.
По пустым улицам можно спокойно добираться на огромных скоростях, не боясь гаишников. В на- шем городе их нет, как и мародеров, кстати. Этот удивительный феномен даже назвали как-то в боль- шом мире. Казалось бы, столько ресурсов. Вот только все они становятся не нужны когда понимаешь, что еды в городе просто навалом, а все остальное вроде огромного телевизора и кучи денег тебе уже не пригодится. Гаишники же просто предпочитают тебя не замечать, потому что тоже понимают, что то- ропиться сейчас людям особо уже некуда, ну, а если человек и торопится, то ему, видимо, очень надо.
Люди становятся на удивление понимающими, когда смерь начинает дышать в затылок.
Вот и моя каморка. Пора посмотреть в пакет, что мне оставили те непонятные хмыри. В нем обна-
ружилось три золотых кругляша. Их можно было бы назвать монетами, вот только никаких оттисков. Просто кругляши размером с половину моей ладони. А еще там лежала пачка денег. Довольно внуши- тельная сумма. Ну и что это такое? Если монеты три, то это, наверное, плата по билетику за человека. А что же тогда значит брикет наличности, которая в городе абсолютно бесполезна. Сейчас в городе по большей части другие ценности. Возможно, со всем этим мусором что-то и можно сделать, но вот что, решительно непонятно. Похоже дело и правда в моей двери. Пора сходить в лето...
Подойдя к входной двери подумал, может все же не стоит шагать с 18-го этажа и попробовать от- крыть дверь сразу отсюда? Тяжелая ручка цельнометаллической двери повернулась. Надеюсь, кама- ры не налетят.
Все то же лето, и почему-то до сих пор ночь. Как-будто вообще ничего не поменялось в этом паль- мовом лесу. Надо бы выйти. Шаг. Другой. Обхожу то, что тут является моим домом. Двадцатиэтажное здание стоит среди лиан и пальм с пустыми черными глазницами окон и балконов с лоджиями. Кажет- ся, сюда перетащило копию всего дома. Дойдя до балконов, я увидел все то что находится в чужой квартире, только без жильцов. К счастью, без жильцов. Не знаю, как я объяснял бы им произошедшее. Возвращаюсь к подъездной двери. Открываю дверь в свою квартиру. За окном зима. Хм. Стоит прове- рить деньги. Опытным путем было доказано, что моя квартира является неизменной. Изменяется лишь мир за дверью. Многоэтажка после посещения Липы обзавелась собственной копией.
Глава 3. Веретено
Пожалуй, стоит направить свои стопы в сторону моря, потому что не слышно вообще никакого зве- рья. Шагать пришлось минут 10, пробираясь сквозь лианы, кустарники и ветви деревьев. Вот и виден песчаный берег. На небе звезды. Луны не видно. Пальмы вдоль всего берега до горизонта. Волны со странным темным оттенком плещутся о берег, а на берегу палатка. Обычная палатка, рядом с которой фигуры вроде бы знакомых людей. Что-то их насторожило, и я тоже остановился среди кустарника. Они замерли. Очередная волна нахлынула на берег чуть дальше предыдущих. Вода темного цвета забурлила и начала пениться. Реакция со стороны людей последовала незамедлительно. В темноте силуэт Ки хорошо угадывался, он бежал к ближайшей пальме, видимо, для того, чтобы укрыться среди деревьев. Белая рубашка Зика была ярким пятном в свете звезд, поэтому его движения хорошо чита- лись. Схватив какую-то винтовку, он начал стрелять в воду, присев на одно колено. Теперь его стало видно еще лучше от вспышек выстрелов. Из воды, вращаясь вдоль собственной оси вылетело нечто продолговатое, опутанное нитями. Нити распадались в живые сети, накрывая окружающее простран- ство. Когда эта непонятная живность пролетала возле Зика, начиная падать на берег, она выпустила в
его сторону уже светящиеся нити. В этот момент со стороны пальмы сверкнуло. Ки вступил в дело. То, что он сделал, было очень ярким и длилось буквально долю секунды. Разряд электричества ударил в противника, сбив его с траектории движения, обуглив большую половину и отбросив вглубь зарослей. Нити, кстати, так и не разорвало. Они просто расслабились и растянулись. Вот только на этом, похоже, все только началось. Из воды начали выстреливать один за другим братья близнецы этого создания, в некоторых местах соединенные меж собой теми же нитями, разбрасывая их вокруг себя. Зик сменил магазин и стрелял уже чем-то посерьезней обычных патронов. Это было заметно, потому как трассеры, врезаясь в существ, вырывали из них куски плоти, тем самым замедляя их стремительное движение, препятствуя им долететь до него и не давая нитям развернуться до конца. Вспышки со стороны Ки на- чали появляться с частотой разогнанного стробоскопа, заполняя воздух запахом озона и подгоревшей плоти, раскидывая морских тварей и их ошметки по растущему кустарнику.
После пары минут этого странного боя противники перестали выпрыгивать, нити же начали втягива- еться обратно в воду, а вода в метрах 15 от берега забурлила, как будто там кто-то забыл выключить пару сотен кипятильников. Вспышки молний начали бить в закипающую воду с огромной частотой, практически без перерыва, все наращивая темп, так что вокруг стало светло как днем. Зик изменил тактику, начав перемещаться вдоль берега шагом и уже не стреляя патронами, а поливая воду из огнемета, хотя баллона за спиной у него не было. Горючая смесь начала разливаться по воде, горя на поверхности. Экологов на них нет! А то, что было в воде, начало подниматься, подтягивая обруб- ки нитей обратно в воду. Вращаясь вокруг своей оси оно начало разматываться, походя на большое трех метровое веретено. Нити, сплетенные между собой, распрямлялись и удлинялись под действием центростремительного движения, постепенно приближаясь к берегу и, начиная издавать противный ультразвуковой визг. Флюоресцирующий свет, который они испускали, был уже не таким ярким. Удары Ки по этому созданию освещали все вокруг, как днем. Нити достигли топляка пальмы, плавающего у бе- рега, расщепив его в клочья за один поворот. Дерево буквально взорвалось кусками волокнистой, уже горящей древесины. Зик начал отходить глубже в лес. А веретено начало постепенно приближаться к берегу. Вспышки молний от Ки сжигали ближайшие, уже бешено вращающиеся нити, оберегая Зика от участи быть разрубленным в мелкий фарш этой подводной несмазанной мясорубкой. Веретено уже приблизилось на расстояние примерно 5 метров от берега. Завороженный происходящим я даже не подумал о том, что, возможно, стоит уйти. Вот только в этот момент свой ход сделал тот про, кого уже успели почти все забыть. В очередной просвет в бешено вращающихся нитях, прорубленный вспышка- ми молний от Ки влетело что-то очень быстрое и темное, врезавшись в существо, вылетев с другой сто- роны веретена, выдирая огромный кусок с собой. Пролетев еще несколько метров, оно остановилось на долю секунды на поверхности воды ,и, двинувшись по началу с ленцой, обратно мгновенно набрав
ту же немыслимую скорость, только уже в ином направлении, пробило еще раз существо насквозь в другом месте. Возвращение на берег подняло столб пыли, который закрыл мне весь обзор. Через десяток секунд, когда песок начал оседать, я увидел, как боевая группа собирала палатку, складывая вещи в рюкзаки, а Мат, матерясь, отплевываясь, отмывался в прибрежной воде от бурой субстанции. Веретено, погрузившись в воду и отплыв уже внушительно далеко, обиженно пища и посверкивая нитями, удалялось, погружаясь все глубже в воду. Через несколько минут они уже уходили по берегу. Люди быстро исчезли из поля зрения, теперь их освещали только звезды.
Я пришел в себя от увиденного не сразу. Очнулся я сидя в неудобной позе на каком-то мягком мхо- вом насте. Хорошо, что они пришли не по мою душу. Ведь Мат координировал их действия с самого на- чала таким образом, что бы выпрыгивающие части существа после атаки всегда оставались на берегу чтобы обрезать их там. Большинство нитей и мелких частей так и остались на берегу, тем самым со- кратив дальность поражения веретена. Все это было единое существо с самого начала, и он откуда-то об этом знал. Конец боя был продуман им с самого начала. Пока Зик служил приманкой, заманивая чудовище поближе, Ки прорубал туннель в нитях, в который и предстояло проскочить затаившемуся до своего звездного часа Мату. Обо всем этом я думал, возвращаясь домой.
Глав 4. Титанобоа
Сон в одежде не самое удобное, что может случиться с человеком в жизни. Одежда комкается, за- ворачивается, мешает повернуться, но для того чтобы раздеться, нужно проснуться и разоблачиться от одежды. Особенно если чувствуешь, как тебя начинают гладить сквозь сон, от бедра двигаясь к груди. Когда ты давно не чувствовал чужого прикосновения, ты начинаешь скучать по ним. Отсутствие чужого тепла становится твоей личной пыткой. Сквозь сон усталости сложно осознавать, что происходит во- круг тебя и на тебе. Лежа на спине, ощущая медленные, легкие прикосновения, приближающиеся к гру- ди, начинаешь, пробираясь сквозь слои сна, ощущать, как тяжесть от твоего бедра перетекает к груди. Мягкие аккуратные прикосновения ласкают тело сквозь рубашку, успокаивая. Пытаясь дотянуться до столь близкого и теплого, ты выныриваешь на поверхность своего сознания. И вот сон отпускает тебя. В комнате полумрак, воздух густой и вязкий. А на груди, нежно поглаживая по поверхности рубашки, лежит ромбовидная голова змеи. Тяжесть ее тела почти неощутима. Вес распределяется по всей груди скрученными и перевитыми кольцами. Медленно перетекающими друг по другу кольца скользят по телу, даруя ощущения холодного пламени в прикосновениях гладкой, чуть прохладной чешуи. Голова же покоится на всем этом великолепии, словно сухая ветка, торащая из костра. Раздвоенный язык скользит меж тактов моего дыхания, контролируя своим движением пространство вокруг. Взгляд двух фосфорно-блестящих глаз прикован к моему лицу. И страха от чего-то совсем нет. Может она меня и гипнотизирует, как об этом говорят в сказках. Но вот только злобы и агрессии от нее не чувствуется. Пригревшаяся змея ждет от меня реакции, следя при этом почему-то только за моим дыханием. Гля- дя на нее, медленно киваю в сторону, указывая на пустое место на тумбочке. Вернувшись взглядом к гостье, вижу, как она мягко стекает с моей груди на кровать, оставляя характерные лишь для змей следы на простыне. Скользящие движения сливаются в один спокойный клубок, который, если не при- сматриваться, особо и не заметен на фоне тумбочки, лишь два умных глаза закрываются, постепенно погружая в сон этого спокойного хладнокровного хищника. Такого домашнего животного у меня не было. А оказалась она в моем доме очень просто: во время боя она заползла в мой объемный карман в штанах и сидела там смирно и тихо, пока я не пришел и не уснул, просто упав на кровать. Так безбилет- ник попал в мой дом. Кусать без причины она меня не собирается, уж очень умные глаза, что еще раз доказывает, что разумные безбилетники все же могут попасть ко мне в дом, не уплатив, но, возможно, только при особых условиях или как это все вообще работает? Завтра утром выпущу ее обратно, пусть охотится в своем мире, в мой ей все равно не проползти.
Глава 5. Розовый список
Дети всегда тянут свои руки ко всему, что увидят, так мы познаем мир. Оцениваем, что для нас представляет опасность, а что, возможно, полезно, и можно будет использовать в дальнейшем. Вот и я утром, собираясь на работу, думал, что делать с моей гостьей. Ведь самому трогать спящего хищника - это крайне неразумное занятие, а разбудить это, сливающееся с тумбочкой даже при свете солнца порождение иного мира, надо. Не шваброй же в нее тыкать. Единственное, что приходит в голову, - это попробовать заговорить с ней. Начиная говорить с животным, я чувствовал себя невероятно глупо.
- С добрым утром, прекрасное создание. К сожалению, мне нечего вам предложить на завтрак по- сле той незабываемой ночи, что вы сегодня подарили. В моем доме не водятся мыши, разве что в хо- лодильнике витают их призраки, потому что их вешают там каждый день. Однако, я могу сопроводить вас в ваш мир.
За все время моего монолога она не пошевелилась, но стоило мне договорить, как она, не открывая глаз, молниеносным движением распрямилась, упав возле моих ног, и спружинила от ламината таким образом, чтобы вектор движения сместился в сторону коридора, ведущего к двери. Я даже не успел испугаться и отскочить в сторону, а она уже лежала возле входной двери все тем же клубком. Бормоча себе под нос: "Погостили и хватит", я открыл дверь в лето для самоубийц. Все та же ночь и тишина леса, в котором, как оказалось, все же есть хищники. Опустив голову вниз и не обнаружив ночной го-
стьи ,понял, что она ушла по-английски. Хотя сомнительно, что в ее мире есть Англия...
Пора бы и мне двигаться в сторону трудовых будней. Казалось бы, зачем продолжать работать на такой бессмысленной работе? Вот только то, во что превращается город, когда в нем не убирают трупы, невозможно описать словами. Поэтому моя работа на сегодняшний момент является одной из самых необходимых.
Приноровившись говорить вслух место, в которое открываю дверь, вдруг именно это мне помогает открывать ее туда, куда я хочу. Произношу:
- Дом. - И открываю дверь, делаю шаг за порог.
За дверью стоит девочка. Школьница лет 15, одетая явно не по-зимнему. Обычные кеды, юбочка до середины бедра и легкая ветровка, из-под которой проглядывает какая-то футболка. Рядом на полу стоит рюкзак. В руках телефон с открытым профилем какого-то смазливого корейского юноши. И тут она открыла рот.
- Здрасте, дяденька проводник. А можно мне пройти? Я не займу много времени и монетка у меня есть, и багажа немного. Вот только рюкзачок лежит, он маленький и легкий, много места не займет. И за багаж я тоже заплачу. Тут где-то кот черный ходил, красивый такой, но он не мой и брать я его не буду. Он точно чей-то и воровать я его не хочу, но он такой красивый и мягкий. Я его даже погладила разок, - мечтательно улыбнулась она, - жалко кота. Ему в вашем мутном городе скучно, а еще тут жутко хо- лодно, минус огромный. Да где это видано, чтоб люди в таких условиях жили? Дяденька проводник, а вы почему молчите?
За все время этого монолога, который она протараторила буквально за секунды, она ни разу не сделала паузы, чтобы перевести дух, а я стоял и слушал эту трель, которой заливалась эта птица при- летевшая сюда из теплых стран. Глаза у девчонки улыбались искренней радостью, что она увидела дядю проводника. Глаза - это моя основная профессия. По ним можно понять искренний ли человек в данный момент. Особенно легко это определить по такой детской непосредственности.
Хлопнула соседская дверь. На площадку вышел сосед Максим Олегович. Отставной полковник 67 лет. Повернулся в нашу сторону и нахмурился, увидев, как передо мной стоит школьница с улыбкой на лице.
- Лен, знаешь...- начал он неуверенно.
И тут эта маленькая полоумная открыла рот во второй раз:
- Представляете, обещал луну с неба, а подарил кота! Тут где-то черный ходил! Домой зовет! Гово- рит у него там шоколадка, торт и еще интригует словами, что покажет то, что я точно никогда и ни где не увижу! Вот и что мне делать!? Я вообще-то на диете! А вдруг покажет и правда что-то новое?
Максим Олегович крякнул и вздохнул.
- Племянница это моя. Выпечку тетину принесла по дороге в школу. Косы не выросли, а все туда же.
-
Заходи, покажу я тебе то, что ты не видела никогда! Это называется ремень!
Оставив хохочущего соседа в коридоре, я втащил эту нахалку в дом.
- Дяденька проводник, у вас расписание прохода перед дверью не написано, как в других узлах. А почему этот пузан поверил вам, а не мне? Я вообще-то вас ждала с 4 утра, а вы вышли только в 8 утра. Знаете, какие у вас неудобные стены!? Хорошо хоть спину не красят. - Этот поток нужно чем-то заткнуть.
- То есть ремня ты не боишься?
Девочка как-то резко замолчала. Перестала улыбаться и поставила рюкзак на пол, сказав только одно слово:
- Извините.
- У меня открыта только одна дверь в место, где всегда темно и жутко. Если не подходит, то можешь уходить. Твой выбор? И плата как всегда вперед. - Если уж наглеть, так по полной.
- Простите, проводник, я не хотела вас обидеть. Приношу свои глубочайшие извинения. Я забы- лась. Забыла, где и с кем говорю. Мне нет прощения. Мне подходит Санаторий. Я с радостью уплачу все положенное. И готова расплатиться за причиненные вам неудобства.
В ответ я просто открыл дверь в лето и протянул руку. Мелкая сразу начала рыскать по карманам. Из внутреннего кармана куртки она изъяла золотой и горсть каких-то конфет. После чего положила мне в ладонь монетку и по одной отсчитала 6 конфет, кладя их в ладонь с очень важным видом. Я представ- ления не имел, сколько и чего она должна заплатить за проход. Но начал догадываться по аналогии с прежними посетителями, что монета - это плата за человека, а остальное, похоже, - это плата за багаж. Я сжал все это в кулак и молча указал той же рукой на открытую дверь. Грустная девочка проша- гала к выходу, занеся одну ногу за порог пытаясь перешагнуть его, застыла в проеме, пытаясь пройти дальше или вернуться назад, но у нее не получалось.
- Ты просчиталась трижды: в первый раз с котом, решив, что он уличный, и заявив, что я тебе его по- дарил. Все в нашем доме знают этого кота, зовут его, кстати, Синим. И нет, его так назвал не дальтоник, а владелец, потому что каждый раз, когда видит своего кота, владелец знает, что он уже синий и забыл закрыть дверь, а кот вернулся за едой. Мы его всем подъездом кормим, и правда ласковое животное. Вторая ошибка - это, когда подумала, что пришла первая и решила развести меня на разговор своим нескончаемым речевым потоком. Недождавшись моей реакции, ты решила пойти на крайние меры и разыграть сценку перед внезапно вышедшим соседом, что-бы заставить меня оправдываться и пропу- стить тебя. И твоя крайняя ошибка - ты неправильно рассчитала плату за проход. Не хватает конфет. Достань из своего внутреннего кармана и протяни за спину. - Последнюю фразу я уже говорил просто, начиная догадываться о механике работы моих дверей. Ну и немного блефуя, разумеется.
-
Она решила последовать совету. Конфета оказалась у меня в руках, а гостья вывалилась за двер- ной проем.
Лежа на песке, она перевернулась на спину, на ее лице была улыбка человека, выигравшего в ло- терею.
- Все верно. Я жива.! Мои ногти не успели почернеть. Жаль кота не забрала. Хотя он и так живет как сыр в масле. Даже если вы никогда не откроете мне дверь, это неважно. Я выжила! И я этому рада. Простите за грубость. Правда. Вы закрываете передо мной веер навсегда?
Вот и что ей на все это ответить? Я бы ее все равно пустил. Даже если б она обложила меня матом, просто потому что не хотел ребенку смерти. Вот только знать ей это было не к чему.
- Возвращайся через 5 лет, когда повзрослеешь, тогда и поговорим. Может, и открою для тебя тогда другую дверь.
И закрыл дверь. Я безбожно опаздывал.
Глава 6. НИИ
Бывает, спешишь куда-то, торопишься, и это даже, может быть, не очень нужное для тебя место или событие, но оказавшись там, узнаешь, что все было напрасно. Ты зря торопился. Тебя уже давно не ждут, и вообще ты тут уже никому не нужен. Вот и сегодня утром, придя на работу, я понял, что на рабо- те я сегодня такой не один. Всех операторов сократили. Нашу опасную работу, сопряженную с большой смертностью, решили перепоручить машинам. Теперь нашу роль будут выполнять иначе, тела больше не будут сжигать, их будут хранить для подробного анализа в специальных охлажденных помещениях. Это будут делать удаленные операторы из большого мира, либо кластеры искусственного интеллекта при помощи различных дронов. Ничего необычного. Машины лучше выполняют эту работу, чем чело- век. Да и заболеть им не грозит. Кажется у тех, кому сейчас принадлежит власть в городе, все же про- снулись зачатки разума, чтобы посчитать, где больше всего смертность. В сухом остатке получилось, что я получил денег больше, чем чиновник в нашем городе, работа-то опасная была. Работы больше нет, и торопиться особо теперь уже некуда. Стоит все-таки наведаться в местное НИИ, может, все же нашли какой-нибудь способ лечиться?
Сергей Сергеевич, склочный мужичок с вечнодымящейся сигаретой в зубах и хриплым голосом,
поинтересовался:
- Чего приперся? Или дома не сидится!? О карантине не слышал?
Проигнорировав этого умнейшего человека, я все же зашел в здание НИИ повидаться со своей первой преподавательницей по "микробе". Бабушка, божий одуванчик, единственный выживший ми-
кробиолог в городе, была по сути единственным человеком, кто сейчас искал хоть какую-то вакцину. Все остальные были лишь суетящимся вокруг фоном, что, кстати, и бесило склочного мужика-анатома, который встретился мне по пути. НИИ - то у нас занимается проблемами трансплантологии, а Галина Феодосьевна в нем просто работала на должности штатного специалиста. Лаборатория ее находилась на первом этаже, из уважения к возрасту, видимо. Женщина, почтенных 73 лет, сидела за столом в на- ушниках-вкладышах. Седая, аккуратно заплетенная коса до пояса качалась в такт играющей какой-то ритмичной мелодии. Чистые глаза без признаков возрастной усталости посмотрели на меня, стоило мне переступить порог.
- Как вы всегда понимаете, что я пришел? Даже в наушниках.
- Коробка, в которой стоит дверь, немного рассохлась и немного смещается, стоит подойти к ней. Это легко можно уловить периферическим зрением. Лен, я знаю, ты хочешь помочь. Весь мир занима- ется нашей проблемой безрезультатно. Одна старая бабушка не в силах спасти всех.
- Я понимаю. Галина Феодосьевна, однажды вы помогли мне. Повлияли на мою жизнь. Позволили жить в пристройке учебного корпуса, когда я учился, в то время мне некуда было идти. Вы были един- ственным человеком на тот момент, кто помог мне. Сейчас вы остались единственным человеком, кому я хотел бы помочь. Я знаю, что ничем не могу помочь в разработке лекарства, но я способен попробовать помочь лично вам. Ведь тогда я так и не отплатил за ту услугу.
- Да что ты там жил? Пару месяцев, - мягко улыбнувшись, сказала старушка, вынимая наушники из ушей и выключая музыку.
- Полгода мне некуда было идти, нечего есть, мне нужно было учится искать деньги и способ помочь своей семье. Если это не спасение жизни, то я не знаю, что это. Я расскажу вам то, что случилось со мной вчера. Очень надеюсь, вы услышите меня и, возможно, я смогу помочь хотя бы вам.
Я рассказал обо всем произошедшем с момента появления пациентки на моем пороге.
- Я верю тебе. Ты всегда шел проторенной дорогой. Опирался на чужой опыт, знал, что челове- ческий коллективный разум способен создать что-то более безошибочное и отлаженное, чем один возомнивший о себе умник, и ты прав. Именно поэтому я стремлюсь лишь понять и, возможно, опти- мизировать результаты исследований, что присылают мне из большого мира, прежде чем проверять их на людях. Хотя по распоряжению уже четвертый раз сменившегося мэра я не должна этого делать. Тебе нужно разобраться в механизме. В том, как все работает. Ты был одним из моих лучших учени- ков. Скажу тебе то, что известно немногим. Мы так и не поняли, что это за болезнь. Все что мы знаем точно, что после прикосновения нервная система буд-то чем-то заражается и начинает постепенно впадать в некое состояние стазиса. Это что-то очень странное и до сих пор невиданное. Насчет твоего предложения - пожить в Санатории, как назвала его та пигалица, то, что ты рассказал мне о его суще-
-
ствовании, мне очень льстит. Появляется ощущение, что я, похоже и правда, прожила жизнь не зря. Но у меня нет ни одной монеты, чтоб оказаться там. От меня и, правда, толку тут немного, но заплатить за проход мне нечем. Да и оказавшись там, мне крайне сложно будет жить там долго, среди змей. Я все же микробиолог-женщина, привыкшая жить в современном обществе с его благами. Я, как любой человек, хотела бы посетить другой мир, но просто не в силах сейчас покинуть это место, не только по моральным причинам, но и по материальным. В любом случае, я благодарна тебе за твой рассказ.
- А если я просто передам вам монету? Или как-то поспособствовать вам заработать ее?
- Я подумаю. Через час мне нужно в госпиталь на тестирование новых препаратов. Извини, но мне нужно собираться.
Хриплый смех Сергеича провожал меня до припаркованной машины.
Глава 7. Ваш заказ
Все произошедшее лучше спокойно обдумать. Захотелось кушать, можно, конечно, заказать еду до- мой, но сегодня это не мой метод. В городе есть один азиатский квартальчик, в котором большинство правил города не писаны. К примеру, там до сих пор работают несколько кафе. Безусловно, с соблюде- нием всех правил безопасности при чуме, хотя, возможно, им просто на все плевать.
За все время карантина я был тут уже пару раз. Спокойная обстановка, ненавязчивое обслуживание и уютные столики, все стилизовано в азиатском стиле. Есть даже своя барная стойка, за которой можно как покушать, так и поговорить с рассудительным барменом. Все как-то по домашнему, что ли.
Зайдя сегодня в это милое кафе, с непроизносимым для меня названием, стало ясно, что заказа придется ждать долго и не из-за наплыва посетителей. В кафе происходит инцидент. За барной стой- кой сидела женщина, кушавшая суп палочками. На носу у нее красовались круглые очки с желтыми слабенькими линзами, и сквозь эти линзы она спокойно поглядывала, не прекращая трапезы, на муж- чину, угрожающего ей пистолетом. Мужик кричал, брызгая слюной, держа пистолет в обеих руках. Руки у него сильно дрожали, хотя по нему было видно, что с оружием он обращаться умеет, но вот с эмо- циями этот лысеющий европеец совладать не мог, что сказывалось на его конечностях. Он медленно подходил к азиатке, не прекращая говорить:
- Чего ты хочешь? Я отдам тебе все! Деньги? Хочешь много денег? Нет, ну чего тебе стоит? Я ведь много не прошу. Просто сделай то, что умеешь! Я ведь знаю, ты не берешь с этих обезьян деньги. Ты ведь умная, ты хорошая, ты поможешь мне. А я не буду убивать тебя и всех вокруг. - он нервно засмеялся, резко прервавшись. - Ты ведь знаешь, что я уже не жилец. Ко мне пришла чернуха. Посмотри, черные, видишь! Я скоро сдохну! Я не хочу умирать. Пойми ты! Я сделаю что угодно, только вылечи меня!
-
Девушка, спокойно кушавшая свой суп, наклонившись к тарелке посматривала на безумца, но не проявляла никакого интереса или страха. Хотя все в кафе, судя по всему, старались даже не дышать. В таком случае, и мне стоит перекусить. Пройдя к свободному столику, я сел за него и подозвал официан- та жестом. Рослый паренек подошел и протянул мне меню. Я улыбнулся, и показав на девушку, сказал:
- А можно мне такой же суп? Она его так вкусно кушает, что и мне захотелось. Безумец обернулся на мой голос:
- Ты бессмертный, что ли? Хочешь, я накормлю тебя? У меня есть кое-что по-вкуснее супа. Правда, порций у меня всего шесть, но тебе хватит и одной.
В этот момент девушка, к которой он обращался все это время, оказалась перед ним. Я даже не по- нял как. Мужчина все еще направлял пистолет в ее сторону, но сам уже не смотрел на нее, а смотрел на меня, решая переводить ли на меня оружие. Глубокая тарелка врезалась в его голову, выключая его сознание и расплескивая по нему остатки супа. Упавший на пол, так и не выстреливший мужчина, закрыл свои безумные глаза.
- Нет, ну, меня тут накормит кто-нибудь? - спросил я впустоту.
В помещении послышались смешки. Людей начал отпускать пережитый стресс. Официант с улыб- кой ушел, а бармен начал звонить в службу уборки тел. Касаться мужчины никто не хотел, людям до- роги их жизни. Посетители начали торопиться расплатиться по счетам и покинуть опасное помещение. Да, мародеров в городе нет, но вот психов в нем стало в разы больше или им просто стало посвобод- нее. Девушка подошла к бармену и о чем-то начала с ним спорит, на каком-то неизвестном мне языке, стуча довольно острыми ноготками по барной стойке. Бармен же отвечал постепенно, наращивая тон и темп разговора. Появлялось ощущение, что они торгуются. Слушая эту перебранку, я смотрел в сети новости по созданию вакцины на местном портале. Увлекшись я не заметил, как за моим столиком оказался гость.
- Проводник, ты что вообще ничего не боишься? Ты ведь не у себя в стабильном узле. Он мог и пристрелить тебя. - И вот тут уже эта необычная девушка излучала интерес всем своим видом.
- Я обычный работник "Склепа". Днем раньше или днем позже. Мне больше не интересно бояться. Она тряхнула своими черными, как смоль, волосами, качая головой.
- Нет, проводник, тебе многое не страшно, но вот от пули тебе, вне твоего дома, не убежать. Бере- гись вот таких случаев, - указав большим пальцем на лежащее неподвижно тело. - Здесь нет всего того, что оберегает в узле: привратников, барьеров, ауры места и всех других ваших трюков.
Мне принесли суп. Пришлось попросить ложечку, ибо я не представлял, как это можно кушать па- лочками.
- Кто ты? - решил спросить я.
-
- Похоже, у тебя совсем маленький лимит дверей. Я доктор, лекарь, знахарь. Нас называют пораз- ному в разных регионах и мирах. Мы, так же как и проводники, умеем нечто особенное. Обычно, мы лечим или восстанавливаем живые организмы.
Вот почему врач я, а лечит она?
Глава 8. Ладонь живого человека
В городе, где нельзя касаться друг друга фактически под страхом смерти, сложно бывает найти со- беседника. Но в кафе все же до сих пор были люди, и их обслуживали. А у меня совсем неожиданно появилась собеседница, у которой хочется много чего спросить, но я отчетливо понимаю, что интерес проявлять нельзя. Как только она поймет, что интересна мне, все, что я хочу узнать, придется вырывать из нее клещами. Вся ситуация с предыдущим ее собеседником говорит об этом.
- Ты что-то хотела от меня, Врач? - приподняв бровь, спросил я.
- Меня зовут Фин. И не спрашивай почему. Да, я знаю, что выгляжу как азиатка. Ты все равно... хотя ты то,наверное, и поймешь, но точно не сейчас. Я не знала, что в этом городе есть узел. Или ты не из этого города?
- Нет, я местный. Всю жизнь тут живу, и, кстати, тоже врач, но вот я людей супницами по голове не бью. Клятва знаешь ли... Не навреди и все такое.
Она залилась веселым смехом. Смеялась так задорно несколько минут, а потом сквозь смех отве- тила:
- Какой же ты молодой. Даже в вашем мире все врачи циники. Они могут и топором по голове уда- рить. В этом мире клятвы ничего не стоят. И, кстати, я ее и не давала. Хочу лечу, хочу супницей по голове бью, хоть за нее и придется теперь платить этому скряге.
- Ну, бедной ты не выглядишь.
Официант принес тарелку черешни. И она начала есть ее. Эта сочная ягода, ярко-алого цвета, оставляла красные ручейки сока на ее тонких женских руках. Никогда не видел, чтобы так поглощали пищу. Весь ее вид говорил о том, что она получает ни с чем не сравнимое удовольствие. Мы ели так ми- нут 10, я этот острый непонятный, но очень сытный суп, а она черешню, заливая руки и стол ее соком.
- Я не беру за лечение денег с людей. Просто не могу. Они считают, что я лечу их бесплатно. Как говорят в этом мире, бессребреница. В чем-то они правы, вот только я получаю не серебро, а золото. За каждого излеченного от чумы я получаю золотой. Одна жизнь - один золотой. Разумеется, я могу вы- лечить и несмертельные болезни и потребовать деньги, вот только тогда я не получу золота, а в день я могу вылечить сейчас не более 9 человек. Чума мне на руку. Как бы это цинично не звучало.
-
- Золотой - жизнь. Ну, так почему ты не лечишь несмертельные болезни, чтоб себя обеспечить? Неужели для тебя пара золотых дороже собственного благополучия, ведь жизни для тебя ничего не значат.
- Дороже. Для таких как мы золото - это самое дорогое, что вообще может быть. Любая валюта меркнет по сравнению с ним. Но ты и сам вскоре это поймешь. А хочешь, поспорим? - неожиданно сменила она тему.
- И в чем спор?
- Спорим, я скушаю больше тебя, и ставим все вырученное золото за сегодня? - ее глаза загоре- лись азартом.
- Да я вообще не понимаю, ты все ешь и ешь, и не прекращаешь. Тебе приносят уже третью тарел- ку ягоды, и что-то мне подсказывает, что это даже не начало твоей трапезы. Если ты такая бедная, то как вообще платишь за всю эту еду? Черешню зимой почти невозможно достать, а ты, такая бедная, уплетаешь ее за обе щеки.
- Проводники... Все-то вы всегда чувствуете. Даже если не в узле, вас очень сложно обыграть или смухлевать. Не интересно с вами играть. То ли дело местные, вылечил разок хозяина, а он в благо- дарность кормит тебя. Хоть и скряга жуткий. Каждый день сюда всякие приходят, оружием угрожают, кричат, бизнесу его мешают. А он потом артачится, что я ему посуду бью. Вот, где в человеке совесть? От смерти его спасла, кассу ему делаю, а он еще и не доволен чем-то.
В это время в кафе вкатилась пара роботов, сцепились и погрузили в свое нутро тело отморозка. После чего соединились воедино, образовав колесо, внутри которого было тело, возможно, еще жи- вого человека, и выкатились. Все заняло не более пары минут. Бесконтактная транспортировка - так называли это в новостях.
- А давай, и правда, сыграем, только в другую игру. - Я видел, что она невероятно азартная лич- ность, и поэтому улыбнулся и предложил в "ладошки", а ставка та же.
- Что за игра? Не слышала о такой. Рассказывай правила.
- Правила просты: двое напротив друг друга, ладони одного игрока поверх ладоней другого. Тому, чьи ладони внизу, необходимо быстро накрыть руки, которые лежат сверху. Задача оппонента - не дать противнику это сделать. По сути, игра на скорость и реакцию. Как только происходит проигрыш, руки меняются местами, и ловить начинает другой игрок. Игра, конечно, детская, но ты же хотела пари, да и при твоей скорости проигрыш тебе не грозит. Играем три кона. - И с наглой ухмылкой уставился на нее. Она просто не могла не согласиться.
- Я не такая быстрая, как ты думаешь, то, чему ты был свидетелем, являлось залогом не скорости, а умения. Но играем!
-
После первого же прикосновения она поняла, что чем бы не закончилась игра, я уже получил часть выигрыша, о котором не было не сказано ни слова. В городе, где никто не касается друг друга, при- косновения другого человека ценны. Ценны настолько, что ради них идут на смерть. Но поняв это, ее глаза загорелись еще сильнее.
В первый кон вел я, то есть, мои руки были внизу, и мне нужно было покрыть ее ладони с первого же раза. Вот только у этой игры был один маленький детский фокус, если резко надавить на ладони соперника снизу, не отрывая от ладоней соперника своих рук, тот сочтет, что ты в данный момент делаешь свой ход и попытается убрать руки, но сопернику нельзя это позволить, показав, что ты не отрывал руки от его ладоней. И в тот момент, когда он поймет, что это было ложное движение, и сочтет, что сейчас ему ничего не угрожает, нужно сделать свой ход, покрыв его руки своими. Что я успешно и провернул.
- Ах ты хитрец, теперь я вожу. - Положив свои ладони под мои и оперевшись на стол локтями и жи- вотом, она придвинулась ко мне так близко, что ее карие глаза оказались напротив моих, а ее дыхание начала чувствовать моя кожа. То, как ее ладони оказались на моих, я даже не заметил. По ощущениям, ее руки просто обняли мои ладони, сжав их незаметно, очутившись уже поверх, и прижали мои руки к столу. Рассмеявшись, она откинулась на диване, подняв руки в победном жесте и закричала: - Мой кон!
Бармен, следивший за нашим развлечением, как оказалось, уже какое-то время, сказал:
- Красиво она тебя, - и подмигнул.
- Мой черед, - ответил я, думая, скольких она успела за сегодня вылечить и получить так любимого ей золота.
Дважды на один и тот же фокус она не попадется, но ведь можно объединить ее метод с моим. Усилив давление на руки, я заговорил тихим, постепенно набирающим силу голосом:
- Ты не тот циник, которым хочешь казаться. Ты не можешь умереть, для тебя это еще более слож- ная задача, чем для меня. Ведь твоя работа всегда с тобой, всегда в тебе. Ты не толстеешь, потому что тратишь все силы на то, чтобы вылечить всех, кто придет к тебе, и монеты ты собираешь для того же. Лишь бы исцелить как можно больше, избавить от страданий. - В этот момент я сбросил ее руки, по инерции пошедших вниз, и покрыл их, припечатав к столу.
Несмотря на ее проигрыш и на мои слова, она улыбалась довольно искренне. Достав из кармана стопку из золотых монет, отсчитала на стол девять кругляшей.
- А я думал вы на поцелуи играете, - разочарованно протянул бармен. После чего на все том же непонятном мне языке что-то сказал девушке, а она ему ответила что-то возмущенно и, покраснев, начала махать на него руками, мол уйди, назойливая муха.
- Может еще партию? Мне понравилась игра.
-
- У меня есть другое предложение, - передвигая стопку из монет к ней, - расскажи, как ты оказалась рядом с ним так быстро? А взамен... - я указал взглядом на стопку монет.
- Этого будет мало, проводник, - колеблясь, сказала она.
- Мы всегда можем договориться. - И я положил на стопку еще одну монету, доведя их количество до десяти.
- Взамен ты расскажешь, какие струны у тебя открыты и в каких регионах, - поставив на стопку мо- нет указательный палец, произнесла она. Монеты под ее пальцем исчезли. И ее палец уперся в стол перед моей тарелкой.
Парнишка официант принес ей какой-то фреш и вопросительно посмотрел на меня.
- Принеси ему крепкого чаю и блинов со сгущенным молоком. Затушить пожар после супчика. Мне осталось лишь кивнуть.
- Вы, таможенники жизни, должны бы знать гораздо больше меня. Легкие деньги получились. Ини- циированный проводник сам со временем все узнает. Случайные вспышки-то долго не живут. Их, как только находят, сразу убить пытаются. Если, конечно, вспышка свежая. А других и не бывает. Либо мертвый, либо Джон Доу, - сказанное было с большой буквы, как будто это имя какого-то реального человека, а не обозначение потерявших память, - от него и уйти-то, говорят, почти невозможно. Но вспышка - это настолько редкое явление, что встретить его почти невозможно. Да если и встретишь вспышку, тебя любой смотритель вывернет наизнанку, чтобы узнать все о вашей встрече. Да ты и сам знаешь.
Словно мне что-то из сказанного должно было о чем-то сказать. Струны - это, наверное, она двери в другой мир так называет.
- То, как я оказалась перед этим доходягой, тут же все просто. Способов масса, если подумать. Я же одним из самых сложных воспользовалась. Называется смещение. Это мой третий мир. Однажды я по случайности попала в один из закрытых миров из красного списка. Повезло, можно сказать, там выбор был небольшой. У вас же, проводников, все не как у всех. Чем больше струн, тем больше рядом с ва- шей единственной дверью в каждом мире проблем. То озеро лавовое вокруг, то зверюги вокруг лесной избушки такие, что только с бронетанковой дивизией за спиной можно убегать от них. Потому вспышки и не любит никто - завидуем. Открыл себе дверь, куда хочешь: хочешь на луг лесной, а хочешь на берег морской. - При данных словах мне стоило больших усилий не измениться в лице. Я тоже двери открываю, куда захочу.
- Выбор у меня небольшой был: либо в Палиомею, либо в Газовые острова. Твоему коллеге дверь из красного списка открыть разрешили. Вот он и открыл в Палиомею. На островах тогда я и дня бы не продержалась, а в городе смещений - шансы неплохие. Палиомея не просто так в красном списке