|
|
||
Dest Melkor
Конец Сказки,
глава 2 - Укрытие
Ужасная слабость. Настолько, что восприятие реальности утекает куда-то всё дальше и дальше. Даже на дикий стук сердец вокруг уже нет сил реагировать. Когда-то возбуждающий, влекуший к себе, теперь он раздражает. Её не кормили с тех пор, как она попала в темницу. Несколько дней спустя, страдая от голода, она стала царапать стены и пытаться выломать решётку. Стук сердец едва не довёл её до безумия. Более того - каждую ночь приходил Алитер и проводил с ней несколько часов, издеваясь. Особенно ему нравилось приносить с собой кружку с кровью и дразнить беспомощную, отощавшую и осунувшуюся пленницу этим близким, но недоступным нектаром. По правде сказать, содержимое кружки её не волновало - куда желанней был живой и тёплый сосуд, заполненный кровью доверху, пускай та и была уже не первой свежести. Последние пару ночей, в редкие минуты здравомыслия, Бьянка уже сомневалась, что доживёт до своей казни. Она неподвижно лежала на полу, не реагируя ни на что и уставясь глазом в одну точку. В памяти остался Алитер, ядовито сообщавший о том, что инквизиторы, прибывшие в Викер, желают пообщаться с ней. Ей было всё равно. Она даже не сразу поняла, что происходит, когда её подняли на руки. Увидев того, кто это сделал, она сперва решила, что у неё начались галлюцинации и она отходит в иной мир. - Ты свободна. - произнёс Мордрауг. - Еда ждёт. Бьянка, открыв рот, слабо потянулась рукой к выходу.
Добравшись до центральной площади, вампир затаился в тени дерева возле каменной стены, ограждающей замок. Пожалуй, ещё никогда за всю свою историю, это сооружение не охранялось так, как сейчас. Более того, теперь всё вокруг кишело инквизиторами, а для кровавой резни у Мордрауга было по-прежнему слишком мало сил. И совсем не хотелось столкнуться сейчас с тем колдуном. Тем временем почти весь город превратился в поле боя - то и дело приходилось вступать в какую-нибудь мелкую потасовку и прорубать себе путь. Повезло, что центральная площадь уже представляла собой главное место побоища, и внимание большинства гвардейцев было сосредоточено на мятежниках. Не повезло с тем, что здесь собралось так много народа, и миновать бурлящую толпу, пытаясь в суматохе пробраться через главные ворота, не было никакой возможности. По странному желанию градостроителя, королевский замок Викера находился отнюдь не в центре города, а возле западной стены, окружённый человеческим кварталом. Обойти ограду с севера было уже невозможно: там проходила дорога к городским воротам, которую перекрыли рыцари Ордена Креста, образовав себе развлечение по отстрелу нелюдей, пытавшихся бежать из Викера этим путём. При этом на них же была направлена одна из двух наиболее крупных толп повстанцев. Как можно осторожнее двигаясь в обход основных дорог к замковой ограде, Мордрауг ещё раз взглянул на бой. Удивительно, но восстание шло на редкость слаженно: хаотичная, на первый взгляд, картина боя, внутри него самого оказалась хорошо организованной. Переднюю линию представляли уже вооружившиеся и даже облачённые в доспехи гномы, за ними стояли эльфы с луками и мечами. Правда, вооружённых и защищённых бронёй викерцев было не так уж много, а большая часть толпы представляла собой зрелище крайне плачевное - дубины, палки, всевозможные сельскохозяйственные орудия - вот и всё, что могли противопоставить местные мечам и стрелам Инквизиции. Какой-то хоббит, суетившийся с краю толпы и вовсе примчался на бой, сжимая в руках грабли под стать своему росту. Вампир очень хотел быть там, среди этих простых горожан, но сейчас он мало что мог сделать против нескольких десятков гвардейцев и кучки инквизиторов. Всё, что оставалось - скрытно проникнуть в замок и вытащить оттуда Бьянку. Оставалась надежда, что в суматохе они оба восполнят силы, а пьянчуга-оборотень спасёт Фейниэль. Далее останется связаться с Тайным Советом и заставить нелюдей отступить с улиц в свои кварталы, защищая только их. Именно защита своей территории и вытеснение с оной противника будет главной задачей восставших. А вампирам останется лишь отлавливать тикванцев. Размышляя о действиях против инквизиции, Мордрауг углубился в людской квартал, и неслышной тенью скользил в тёмных переулках, прячась в аллеях и петляя по мостовым. С виду здесь было тихо и безлюдно, но на самом деле стоило прислушаться - и вот уже в тишине, за запертыми на все засовы дверьми и окнами, слышно бурное, хоть и тихое, обсуждение сложившейся ситуации. Людям было страшно, они боялись, что их озверевшие соседи начнут погромы и здесь. А следом за погромами потянутся и убийства за старые обиды. Наконец, вампир добрался до западной стены вокруг замка. Здесь было относительно тихо, если не считать доносящихся издали звуков боя. Спрятавшись в тени под толстым дубом, растущим прямо у стены, кровосос осмотрелся. Шагах в сорока от него располагались вторые ворота, ведущие в королевскую обитель. Разумеется, они были под охраной, к тому же возле них велось активное, хоть и очень тихое собрание знати. Вельможи и чиновники всех мастей испуганно обсуждали восстание и выдвигали гипотезы, к чему оно приведёт и как отразится на их достатке. Изучив обстановку, Мордрауг, никем так и не замеченный, взобрался на дерево, служившее ему укрытием, и, стараясь не шуметь ветками, оглядел королевский двор. Прямо под ним, за стеной, находился сквер с прудом и небольшой верандой. Растительности там было не густо - аккуратно подстриженные деревца да ряды кустарников. Стражи заметно не было - скорее всего, большая часть сейчас занята у восточного прохода, сдерживая натиск толпы, а сам замок охраняется слабо. Удовлетворившись увиденным, Мордрауг аккуратно спрыгнул вниз, прямиком в сквер, и, пригнувшись и совершая короткие перебежки от деревца к деревцу, начал свой путь к замку. Стражи и правда нигде не было видно, что позволило вампиру беспрепятственно обойти замок с трёх сторон и обнаружить боковой вход для прислуги. Тот был заперт, и вампир уже собирался попытать счастья, вскарабкавшись по стене, как вдруг замок на двери щёлкнул, и во двор вышла какая-то женщина из числа прислуги. Этим было грех не воспользоваться. Молниеносно схватив женщину за горло и достав кинжал, Мордрауг едва слышно шепнул ей на ухо: - Не орать. Тебе известно, где покои короля? Служанка едва заметно кивнула, в глазах её застыл ужас, лицо побелело, и она, обмякнув, упала в обморок. Вздохнув, вампир как мог быстро привёл её в чувство, а затем, продолжая держать клинок у её шеи, шепнул: - Веди. Слуги делятся на два типа: одни тупы как пробки, другие же расчётливы и хитры, но притворяются тупыми. Страх уравнивает всех. Неизвестно, была ли эта служанка глупой, или же тихонько подворовывала с королевского двора, но, судя по её виду, в выборе между жизнью своего государя и своей собственной, она определённо предпочла свою.
Стражи в замке почти не было, однако возле королевской спальни всё-таки был выставлен караул. Гвардейцы скучали, то ли от ожидания смены караула, то ли от желания подраться и зависти к своим более удачливым коллегам, отражавшим сейчас атаки повстанцев у замка. Они даже вздрогнули от неожиданности, когда из-за поворота выбежала одна из здешних слуг с возгласом "Помогите! Нелюди в замке!". - Повстанцы прорвались внутрь? - спросил один из гвардейцев, сжав покрепче свою алебарду. - Там! Там! Он гонится за мной! Он, должно быть, уже на лестнице! - отвечала перепуганная женщина. - Спасите! - Глупая баба! Что ж ты его сюда-то за собой ведёшь? - выругался второй страж, бросившись за угол. За ним последовал третий. Раздался звон оружия и сдавленный хрип. Потом ещё один. Перепуганная служанка вжалась в стену и попыталась спрятаться за кадкой с крупным растением. А из-за угла донеслись какие-то пугающие тихие звуки. Всхлипы... шипение... Или что-то похожее на них. На мягкий алый ковёр глухо упала алебарда одного из охранников. Оставшийся на посту гвардеец, перехватив поудобнее древко своего оружия, медленно сделал пару шагов к повороту, готовясь встретить возможного неприятеля, а затем его, как и двух других солдат мгновениями ранее, сковал ледяной страх. Гвардеец уже встречал это существо: в тот вечер он нёс дозор на башенной части замка, и видел, как чудовище, похожее на эльфа, с пугающей лёгкостью разрубало на куски его сослуживцев, и только королевскому колдуну удалось остановить этот кошмар. А теперь эта тварь вышла из-за угла и оказалась совсем рядом, буравя его своим пристальным взглядом. Чёрная рваная одежда с шипованными защитными пластинами, страшное, белое, как у покойника, лицо, с губ и подбородка капает кровь, а в когтистых руках блестит меч - тот самый, который превращал его товарищей в груду мяса... Страшилище приближалось. На секунду стражнику даже пришла мысль попытаться принять бой и защищать спящего монарха. Но инстинкт самосохранения одержал верх над чувством долга, и человек бросился бежать. Однако, не успев хоть немного отдалиться от места дежурства, он почувствовал толчок, споткнулся и, упав на колени, с удивлением заметил торчащее из своей кирасы лезвие меча. Вампир вытащил онемевшую от увиденного служанку из её укрытия, и, удерживая за горло, направился к стражнику, пробитому брошенным мечом насквозь. Уперевшись ногой в спину хрипящему человеку, мордрауг резко выдернул из тела своё оружие, и мгновенно отрубил тому голову. Женщина, по-прежнему удерживаемая, начала тихо всхлипывать и подвывать. - Ты хорошо потрудилась. - заметил Мордрауг, закончив с гвардейцем. - И заслужила милость. Сжав ей шею, он резко дёрнул рукой влево. Хрустнули шейные позвонки, и служанка, даже не успев почувствовать боль, тряпичной куклой осела на пол. Убийца же развернулся и направился к двери, ведущей в королевскую спальню.
Дело было сделано: Мордрауг не стал церемониться с Густавом и быстро пронзил спящего короля мечом. Сам вид мирно лежащего в своих покоях монарха, в то время, как город бушует и на улицах царит хаос, очень обескуражил вампира. Впрочем, спесивая знать, которой нет дела до творящейся вокруг жестокости, встречалась ему и ранее. Старческая кровь его не интересовала, так что он мгновенно покинул спальню, как только дело было сделано. Проблуждав некоторое время по длинным коридорам, вампир наконец наткнулся на лестницу, ведущую куда-то вниз. Тихонько спустившись по каменным ступеням, он добрался до короткого коридора, оканчивавшегося небольшой каморкой с единственной дверью, обитой железом. В помещении оказались двое охраников, о чём-то громко и не слишком связно разговаривавщих. - А эти... Слышь, Крель, эти-то, нелюди, мать их... Бунт супротив крестов устроили. О как - весь город, говорят, бунтует, мать его... - Хорошо, мля, шо мы здеся сидим, а не тама... Ну, наверху, то исть... Ну да хрен с ними. Кресты-то им устроют порку, мля. Нам-то повезло! - Ищо и пиво... Это... Ну, есть, короче. - Ну так чего, Ханс, идём? - А ну как она, мать её, кинется? - Да не ки... ки... кинецца, мля! Колдун-то чё говорил, мля, - валяется в лёжку тама, токо зенкой своей красной, мля, лупает. Её ж кровью кормить нада, а не кормють её совсем. - Как бы не сдохла, мать её, тама... - Дык она ж и так, мля, дохлая - упыриха же ж! А упыри... Того... На утре под солнцем дохнут, мля. Пошли, чаво боисся? - Да стрёмно мертвеца-то трахать, да и, мать его, противно... Этот, слышь, Всевышний вдруг увидит? Он, грят, всё видит... Ну... Я так слышал. - От ты, мля, дурень! Как он нас тута увидит, ежели он вооона где... В небесах, мля! А мы здеся, под камен... ныныыми... Мля! Стенами. Ну няхай, мля, сиди тута, следи, мля... А я пошёл - какая ни есть, а всё ж баба... Ещё и бесплатная! Мордрауг спустился по последнему пролёту, миновал коридорчик, быстро подошёл к опешившим стражникам и молча вонзил меч в голову не в меру любвеобильного Креля, повернувшего в замке ключ. Открывшего рот, но от страха и неожиданности не издавшего ни звука Ханса вампир угостил ударом ноги, а затем отвесил когтистой рукой оплеуху. Тот свалился на пол, обильно облив его кровью, хлещущей изо рта со сломанной челюстью и выбитыми зубами. С другой стороны медленно сползал по стене Крель, украшая ту багряной смесью крови и остатков мозга. Вампир открыл дверь и спустился по ступеням вниз. В нос ударило затхлостью. Подземелье явно не страдало от переосвещения - у конца лестницы в стену был воткнут один-единственный факел, впрочем, вампир и без него прекрасно всё видел. В третьей от лестницы камере лежала Бьянка.
Борк так и остался лежать у перекрёстка - приводить старика в чувство не было времени. Искать проклятого рыцаря приходилось, напрягая все свои обонятельные рецепторы: в полыхавшем городе это было нелегко. Запахи подонка и Фейниэль ещё чувствовались, но слабели. Гномий квартал остался позади. Сейчас оборотень бежал по краю того, что ещё вчера было рынком, а теперь представляло собой груду обломков. Кое-где лежали убитые и раненые - как нелюди, так и инквизиторы. Людей-горожан и вовсе нигде не было видно - похоже, что они вовсе не принимали участия в событиях восстания, предпочитая отсиживаться по домам. Впереди замаячила тёмная человеческая фигура в доспехах. Темнозор прыгнул, и сбил с ног рыцаря. Приглядевшись, он понял, что ошибся - Фейниэль рядом не было, да и рыцарь оказался не тот - примерно того же роста, что и беглец, но весь закованный в толстую прочную броню. Едва оборотень собрался бежать дальше, как его схватили за ногу, и, будто тряпичную куклу, швырнули в обратном направлении. Упавшему рыцарю даже хватило ловкости и сил, чтобы после подобного трюка быстро подняться на ноги и вынуть меч из ножен. - Эй, эй, полегче! - решил пойти на хитрость Темнозор, поднимаясь из груды разбитых лотков. - Слушай, я всего лишь спасаюсь от оравы гномов... Ну и сшиб случайно! - А меня не колышет, от кого ты там спасаешься. - донеслось из-под шлема. - Любая собака в Тикване знает твои приметы. - Да лааадно... - закатил глаза Темнозор. - Вот уж не чаял, что у меня столько поклонников. Махать здесь секирой несколько минут у Темнозора не было никакого желания, поэтому он наскочил на человека и наотмашь ударил своим оружием, метя в голову врага. К его удивлению, соперник не только не упал, но и отбил опасный удар, нанеся следом свой. Более того - рыцарь, несмотря на то, что был закован в доспехи с ног до головы, двигался настолько легко и маневренно, что у оборотня появилась нехорошая мысль - а человек ли вообще его противник? "Что же они там с собой делают, раз способны на такое?" - подумал он, отбивая серию ударов. Бой раздражал его - надо было гнаться за тем командиром, а он вместо этого рубился с каким-то здоровяком. Впрочем, внутренний голос настойчиво вопрошал в который раз - а стоила ли какая-то эльфийка того, чтоб её спасать? Не сошёлся же на ней свет клином, в Тайном Совете хватает и гномов, с которыми они уже виделись. Можно было бы, конечно, сказать Мордраугу, что рыцарь убил девчонку и удрал, смешавшись с толпой воинов у замка, но... Кто его знает, как на такое отреагирует мрачный тип с приветом... На мгновение погрузившись в раздумья, оборотень рассеянно встретил очередной удар, и секира выскользнула из его рук, с лязгом проехавшись по мостовой. Воодушевлённый этим, рыцарь, ревя и грохоча бронёй, ринулся на Темнозора в лобовую, выставив перед собой меч. Его противник ловко уклонился вод клинок, и со всей силы пнул не успевшего притормозить здоровяка в подколенный сустав. Хрустнула кость, железная туша грянулась оземь и выронила меч. Оставалось забрать секиру, и дать дёру, но оружие Темнозора лежало практически перед самым носом рыцаря, чем тот и воспользовался. Схватив рукоять и как ни в чём ни бывало вскочив на ноги, неугомонный слуга Всевышнего снова бросился в атаку. Темнозор перехватил секиру руками, прорычав "Это моё!", и с рёвом вырвал оружие из рук неприятеля. Но и сам не удержал свою любимицу долго, так как тотчас получил внушительный удар по лицу и выронил секиру. Было чертовски больно, но оборотня уже захлестнула животная ярость, и теперь для него было делом чести прикончить настырного ублюдка. Резко крутанувшись, рыцарь оказался сверху, придавив Темнозора всей тяжестью своего тела. Удар обеих ног откинул здоровяка в груду досок, и каких-то железяк, бывших недавно деревянным лотком. Через несколько секунд оттуда ожидаемо донёсся шум раздвигающихся обломков. Темнозор подобрал секиру, подошёл к этому месту, собираясь нанести решающий удар, но остановился, в изумлении увидев, как из-под досок появляется рыцарь, чей доспех в области груди был насквозь пробит толстым железным обломком. Торчащая железка напоминала часть длинной скобы, которой обивают края дверей для их укрепления. Кровь уже начала течь по стальным щиткам, но получивший смертельное ранение рыцарь был жив, и умирать, похоже, вовсе не торопился. Удар деревянной балкой заставил Темнозора распластаться на мостовой. Рыцарь поднял с земли оброненный меч, и продолжил наступление. Оборотень же, взревев, рванулся вперёд, ухватился одной рукой за кисть врага, сжимавшую меч, а второй - за предплечье и предусмотрительно забежал тому за спину. Послышался звук ломаемой кости и разрываемой плоти, смешанный со скрежетом отрываемой железной пластины и истошным ором обоих противников. Тяжело дыша, Темнозор отбросил оторванную руку врага в сторону, глянул на залитые кровью латные перчатки, снова подобрал секиру, и замахнулся, надеясь теперь-то уж окончательно добить этого чудо-воина. Но рыцарь не только принял плечом удар, но и встал на ноги. Из-под наплечника хлестала кровь, человек слегка шатался, но по-прежнему был жив. - Да кто же ты такой? - прорычал Темнозор. Рыцарь крякнул что-то нечленораздельное, оставшейся рукой схватил оборотня за горло, приподнял над собой, подошёл к ближайшей стене, и стал долбить об неё Темнозора спиной. Дыхание оборотня сбилось, от ударов вот-вот могли треснуть рёбра, он понял, что задыхается и отчаянно заскрёб когтями по закованной в латы руке здоровяка. - Вот и наш общий знакомый. - услышал он сбоку, и внезапно его дёрнуло в сторону. Рука рыцаря разжалась, и Темнозор рухнул в груду мусора, закашлявшись и согнувшись пополам. Отдышавшись, он увидел, что на его противнике стоит Мордрауг, вогнавший меч в голову рыцаря прямо через отверстие в шлеме. Тем не менее, тот продолжал дёргаться. - Скоро затихнет. - сказал Мордрауг, вынимая оружие из бьющегося мелкой дрожью тела неприятеля. - Вижу, знакомство с Орденом Креста у тебя прошло успешно. - Ты бы видел, как он в своём панцире тут скакал! - прохрипел Темнозор. - Да, впрочем, ты и так можешь глянуть, что я с ним сделал... а он всё равно продолжал бой. Клять, что это за твари? Это вообще человек? Ошарашенным взглядом он посмотрел на Мордрауга. - Человек. - ответил тот. - Привыкай жить в новом мире, если до сих пор таких не встречал. - Благодарю за спасение. - Темнозор подошёл к затихшему телу рыцаря и осторожно снял с его головы шлем. - Если б не ты, я бы уже поставил пари на то, что же быстрее развалится - я или стена. Хм, и правда, на вид обычный рубака... - Где Фейниэль? - настойчиво спросил Мордрауг. - Мда, Фейниэль... - почесал голову Темнозор. - Возможно, я бы догнал того ублюдка, если бы не эта тварюга... Чёртов дылда... Они теперь все такие, кресты? - Их рыцари - да. - ответил Мордрауг. - А твоя подружка? - По-прежнему слаба. Я напоил её кровью, но ей нужно спать. - вампир кивнул в сторону, где среди сваленных в кучу навесов Темнозор разглядел Бьянку. Вернее, что-то отдалённо похожее на неё. - В предыдущие наши встречи она казалась мне даже привлекательной. - недоумённо поднял бровь оборотень. Ты точно Бьянку оттуда вытащил? А то этой мумии лет, пожалуй, пара тыщ... - Её всё это время не кормили. Обычное состояние для нам подобных при таких условиях. Темнозор ещё раз посмотрел на вампиршу, и, поморщившись, сплюнул в сторону. Зрелище было то ещё - Бьянка выглядела действительно пугающе. Её кожа ссохлась и покрылась глубокими морщинами, черты лица заострились, щёки впали, а губы сморщились и почти побелели. Единственный глаз, казалось, состоял из одного лишь зрачка, сверкавшего алым цветом, и бешено вращался, фокусируясь то на Темнозоре, то на рыцаре. Вдобавок Бьянка то и дело разевала рот с неестественно длинными клыками, и, тихонько хрипя, медленно ползла вперёд, скребя когтями по мостовой. - Стало быть, она нам всё равно ничем не поможет. - фыркнул оборотень. - В данный момент. - поправил Мордрауг. - Вынужден признать, мы проиграли. Город в огне, площадь усеяна трупами, кресты перекрыли все известные проходы наружу. Нелюди покидают город через потайные лазы. - Хе, ты надумал удрать? - улыбнулся Темнозор. - Я мог бы остаться, будь я или Бьянка в порядке. Но мы оба измождены, как и ты. Ты только что показал мне, что не способен справиться даже с одним рыцарем. А их в городе около сотни. Может, и больше. Придётся переждать ночь-другую у леса и попытаться найти членов Совета. - Ну, значит, пускаемся в бега? - Темнозор поднял секиру и отряхнулся. Вампир не ответил. Подойдя к барахтающейся Бьянке, он поднял её на руки и двинулся в сторону гномьего квартала.
Она пришла в сознание, когда по её губам потекло что-то тёплое. Что именно, она поняла почти сразу, и, нащупав рану, жадно припала к ней. Кровь текла по горлу, опускаясь ниже, наполняя тело новой силой. Она испытывала невероятное наслаждение - кровь оказалась человеческой, настоящей. Но для радости сил не хватало - только две мысли - "кровь" и "не умру". Когда удовольствие, подпорченное страшной слабостью, окончилось вместе с кровью, она открыла глаз. Ночная тьма, деревья, шелест травы и листьев, едва ощутимый ветерок. Вокруг слышался тихий гомон голосов. - Будет ещё. - тихо сказал склонившийся над ней Мордрауг. - Но позже. Как ты? - Это один из самых противоречивых моментов моей жизни и смерти. - прошептала Бьянка. - Где мы? - В пинде! - ответил грубый гномий голос. - Тут темно, кустисто и вонят всякой дрянью... - Это ещё кто? - спросила вампирша, поворачивая голову. - Дед Пихто, ё-моё! - представился седой грузный гном, сидящий на поваленном стволе дерева справа. - Но ты, болезная, можешь звать меня Борком. Я, вродь как, друг волчары, а с недавних пор, и вот энтого бедового. - он кивнул на Мордрауга. - Хотя я вот надысь засумневалсо в дружбе-то... - Ооох, не начинай опять... - простонал Темнозор, сидящий под деревом поодаль. - Уже десять раз всё перемусолили. Ну, оставили тебя там, для сохранности, чтоб не убился... На обратном-то пути забрали же! - Густав мёртв? Что творится в Викере? Много ли я пропустила? - продолжила сыпать вопросами Бьянка, едва слыша себя сквозь отборный гномий мат. - Я помню, что кругом полыхал огонь, слышала крики... Я хотела убивать... но не могла. - В Викере восстание. Было. - сообщил Темнозор, закрыв Борку рот и швырнув того в кусты. - Хватит орать, дед, всех крестов сюда сманишь! Короче, - продолжил он. - Инквизиция постаралась. Говоря проще, мы в дерьме. - Объясни. - потребовала Бьянка. Темнозор и Борк, перебивая друг друга, красочно и не стесняясь в выражениях, описали события последних дней. - Мы оттуда еле смылись вместе с теми немногими, кому это удалось сделать. - в заключении сказал Темнозор. - Инквизиторы с самого начала заблокировали главные ворота, после чего направились отрядами выселять нелюдей. Засранцы точно знали, что при таком раскладе начнутся вооружённые стычки. Нелюди побегут из города, а у ворот их будет ждать отряд, который перебьёт любого, кто решится вырваться наружу. - И лучше не представлять, шо щас там творица. - сказал Борк. - Но мы, как обдолбавшиеся хоббицкой травой герои, периодически делаем туда вылазки, устраиваим крестам сокращение армии. Дебош, угар, разбой, благородные энти... порывы! Геройство, ёлки, аж из ушей фонтанами хлещщет. - А Густав? - снова поинтересовалась Бьянка. - Инквизиторы добрались и до него? - До него добрался я. - ответил Мордрауг. - Ты в этом уверен? - покосилась на него вампирша. - Мой меч пронзил его насквозь. - сказал вампир. - Что ж... - задумчиво произнесла Бьянка. - Очень странно... Очень... С одной стороны, он, приказав казнить меня, разорвал наш договор. Но с другой...
- Алитер... Что... происходит в моём... городе? - слабо простонал Густав. - Было восстание нелюдей, государь. - поклонился подошедший к постели колдун. - П... п... по... чему? - Нелюди разгневаны. Они пришли в ярость из-за того, что в Викер прибыло столько инквизиторов. Более того, они недовольны казнью нескольких вельмож. И, разумеется, новым законом. - Ааа... Да... Король, совсем недавно пришедший в себя, вымытый и перевязанный тряпьём, лежал на кровати. Вокруг него суетились люди, бегали сиделки и лекари, опочивальня шелестела от тихого шёпота. То и дело появлялись различные дворяне, вельможи и придворные, желающие засвидетельствовать своё почтение, но увидеть Густава им не разрешалось: на страже королевского покоя у дверей спальни был выставлен караул из пятерых гвардейцев, а общаться знати приходилось с королевским камергером и прибившимся к нему горбатым шутом Жаком. Всё происходящее было похоже на ураган: замок стоял на ушах, кругом царила полнейшая неразбериха, в эпицентре которой находился совершенно тихий и спокойный её источник - король. Его, истекающего кровью, со сквозной раной в груди, обнаружил караульный, пришедший сменить своих товарищей на посту. По счастливому стечению обстоятельств, убийца не попал в сердце, однако здоровью Густава был нанесён чудовищный урон. Король хоть и выжил, но был очень плох, едва говорил и был парализован: лекарь, осмотрев рану, сообщил кругу приближённых, что рана слишком тяжела, и отныне Густав будет до конца дней прикован к постели. Неделю Густав лежал в горячечном бреду и был при смерти, но с недавних пор пошёл на поправку, хотя и был очень плох. Фальстаф, спешно принявший регентство, рвал и метал: он разослал патрули на поиски Мордрауга - а покушение на жизнь его отца мог совершить только этот кровосос - и потребовал встречи с главой армии инквизиторов. К тому же выяснилось, что в ночь покушения из темницы, которая теперь была заполнена под завязку, сбежала Бьянка. Наутро в замок прибыл епископ в компании могучего молодого рыцаря. Тот подтвердил присутствие в Викере вампира и некоего опасного оборотня, а также поведал о заговоре среди нелюдей. По всему выходило, что Мордрауг, прибыв в город, сговорился с вельможами из нелюдей с целью занять нерклотский престол и превратить королевство в новый оплот Тьмы. В этом свете речи инквизиторов об отречении нелюдей от Света и выселение оных из городов выглядели крайне правдоподобно. В доказательство этого громадный рыцарь, назвавшийся Балером, сообщил, что одна сообщница вампира, некая эльфийка, была схвачена им и в ближайшее время её допросят с пристрастием. Фальстаф был удовлетворён и заявил, что готов пересмотреть своё мнение насчёт Инквизиции, коль скоро служители церкви Всевышнего оказали значительную помощь в подавлении бунтов. Единственное, что настораживало принца-регента - некоторое самоуправство инквизиторов, в ночь восстания заперевших городские ворота и перекрывших все прочие пути к отступлению повстанцев, хотя изначально целью слуг Всевышнего было как раз изгнание нелюдей из города. Однако епископ развеял его сомнения, указав на необходимость подобного шага. Поскольку нелюди замешаны в дворцовом перевороте, заметил он, теперь следует не выпускать их не только из города, но и из их домов, хоть те и изрядно пострадали от пожаров в кварталах. Если же в городе прячутся оборотень и вампиры, необходимо было обыскать каждый дом и проверить каждого обитателя кварталов на связь с заговорщиками. Эту мысль Фальстаф также счёл разумной, и даже объявил кварталы нелюдей закрытой частью города: никто из обитателей этих кварталов не имел права появляться за его пределами, а любого, кто решил бы пробраться в запретную зону, ждали бы арест и суровое наказание. Исключение составляли лишь инквизиторы и городская стража. Входы на улицы кварталов вскоре были перегорожены, по городу бродили отряды инквизиторов, проводя обыски и устраивая показательные казни. Викер перешёл в осадное положение, а запертым в городе нелюдям оставалось лишь ждать своего смертного часа.
- Мне... мне... надо обратиться... да, обра... титься... к народу... - простонал король. - Сейчас тебе надлежит набираться сил, король. - заметил Алитер. - Ты тяжело ранен. Вампир едва не убил тебя. - Краснобай прав. - заметил Жак, сидящий возле постели. - Давай, Густав, коль, не можешь работать телом, поработай хотя бы головой. Тебя мухи-то еле слышат. Что ты скажешь им? Во-во! Так что лежи и предоставь всё делать молодой крови. - Мор... драуг? Так он... он... Бьянка... Где Бьянка? - Бьянка сбежала из темницы. - сухо ответил колдун. - Она... не посмеет... нет, не... посмеет ослу... шаться... Наш... договор... - Более недействителен. - напомнил Алитер. - Ты приговорил её к смерти, помнишь? - Она... хотела убить меня... да... Так и было... Она... предала... - Не совсем так. - возразил колдун. - Договор расторгнут тобой, государь. - Мной?! Но... - Эй, Густав, - Жак облокотился локтями на подушку короля. - давай-ка я тебе поведаю одну историю. Жил-был король, и была у него ведьма. Ведьмы, знаешь ли, пакостить любят, потому король со своей ведьмой договор заключил. Она ему помогает, не пакостит, а он взамен укрывает её в тайне ото всех и содержит за счёт казны. Но ведьме такое быстро надоело. Были у ней ум да хитрость, а у короля - разве что корона. Заключила наша ведьма союз с чёртом, рассудив, что раз сама она избавиться от договора не может, это сделает за неё чёрт. На счастье, спас короля придворный маг, а монахи - те и вовсе чёрта изгнали обратно в пекло. Стали все выяснять, откуда чёрт взялся, а королевское чадо возьми, да и ляпни, мол, всё ведьма виновата. Тут-то договор и лопнул. Свободная ведьма наслала на королевство свои чары, и остался наш король без королевства, без короны и без здоровья - с одним только носом. Смекаешь, к чему я такую басенку поведал, а? - Даже шуту известны условия твоего договора с вампиршей, а полгорода давно судачат о странной женщине у тебя на службе. Сожалею, что невольно поспособствовал разрыву вашего союза. - нотки фальши зазвучали в голосе Алитера. - Ведь стража увидела Бьянку из-за моей халатности - я выбросил её в окно. Однако на кону была моя жизнь, и временем на размышления я не обладал. Впрочем, окончательно договор был разорван именно раскрытием личности вампирши перед целой армией инквизиторов. Не слишком умно, при их отношении к нечисти. Таким образом именно ты не сумел соблюсти необходимые условия - Ооо... Нет... Я... я сам... разорвал... дого... вор... Нееет... - глаза короля закатились, он затрясся, пытаясь подняться. - Ваше величество! - лекари и прислуга подбежали к бьющемуся в припадке монарху. - Пожалуй, не стоило волновать старика, правда? - ядовитый сарказм шута можно было трактовать двояко, но по его беспокойству, колдун отметил, что Жак всё же искренне боится смерти монарха. Алитер спокойно наблюдал за происходящим. Густав всегда был впечатлительным, и на этом можно было бы сыграть сейчас, когда он оказался на пороге смерти. Кто-то из прислуги заорал на колдуна, приказывая выйти вон. Ничтожества, толпящиеся возле умирающего идиота, так и не научившегося править страной... Что ж, пускай молятся на свой дурацкий идол, покуда он ещё жив. Ибо в скором времени их ожидают серьёзные перемены. Тот, кто сейчас гнал Алитера прочь из опочивальни, скоро будет раболепствовать перед ним, целуя ноги. Новый план уже созрел в голове колдуна, и тот, бросив на весь этот фарс взгляд, полный презрения, удалился.
В тронном зале появился лакей. - Ваше высочество, - проговорил он, кланяясь Фальстафу. - Главнокомандующий войском рыцарей Ордена Креста Балер просит аудиенции. - Пусть войдёт. - кивнул принц-регент. Почти сразу же в зал вошёл высокий светловолосый рыцарь, тот самый, что появлялся здесь вместе с епископом неделю назад, наутро после бунта. Впрочем, рыцаря в нём признать можно было с трудом. В тот день Фальстаф был слишком занят и взбешён, чтобы обращать внимание на кучу народу, появлявшуюся перед ним каждую минуту, однако сейчас, при виде этого рослого могучего мужчины, он бы, скорее, принял того за какого-нибудь наёмного рубаку, нежели за члена Ордена Креста, носившего звание командира отряда. В отличие от своих подчинённых, полностью закованных в броню с ног до головы, Балер носил сапоги с железным мыском, а вместо длинных, целиком покрывающих ноги латных поножей - кожаные брюки с парой пристёгнутых ремнями защитных пластин. На могучий торс была одета белая шнурованная рубаха, поверх которой рыцарь носил средней длины кольчугу. Сама кольчуга частично скрывалась под толстой кирасой и защитными пластинами, пристёгнутыми к ремню и защищавшими бёдра, зад и пах воина. Прочные двуслойные наплечники с маленькими шипами визуально увеличивали и без того широкие плечи, из-за чего голова рыцаря казалась непропорционально маленькой. Ремни, держащие наплечники, соединялись посередине кирасы с крупным позолоченным крестом, также дававшим дополнительную защиту. Чёрные перчатки Балера также имели железные вставки на костяшках, а левая рука вдобавок была полностью закрыта бронёй. Сзади рыцарь носил тёмно-коричневую накидку без какой-либо вышитой геральдики, а также свой двуручный меч. Помимо меча, из оружия при воине были арбалет, пристёгнутый к правому бедру, колчан с болтами и два длинных ножа - по одному на каждом сапоге. Что до лица посетителя, то оно, при всей своей грубости, всё же выдавало в нём знатное происхождение. Балер обладал тяжёлым волевым подбородком, небольшими ушами и маленькими, глубоко посаженными, суровыми глазками. При этом у рыцаря был прямой, немного длинноватый нос и широкий лоб, что несколько облагораживало его внешность, а короткие светлые волосы делали его и вовсе чуть ли не волшебным героем из легенд. Быстро поклонившись принцу-регенту, Балер тут же перешёл к делу. - Восстание окончательно подавлено. - сообщил он. - Мятежники частью перебиты, частью пойманы. Некоторых зачинщиков взяли живьём, сейчас ведутся их допросы. Каждую ночь инквизиторы и рыцари патрулирую улицы. Квартал нелюдей закрыт со всех сторон, и в нём проводятся обыски и допросы. - Скажи, рыцарь, - обратился к нему Фальстаф. - обнаружились ли следы Мордрауга или его сообщников? - Есть несколько доказательств, что вампир находится в городе: по ночам всё ещё случаются убийства наших братьев и горожан. Некоторые утверждают, что видели его, и указывают особые приметы: одежда чёрного цвета, шрам на эльфийской морде, меч, клыки и горящие глаза. Священная Инквизиция продолжает поиски днём и ночью. Мы надеемся получить сведения об этой твари от пленных повстанцев. - ответил Балер. - Также, как я недавно упоминал, ведутся поиски оборотня по имени Темнозор, который уже много лет разыскивается несколькими государствами как опасный преступник. - Ты говорил о зачинщиках. - произнёс Фальстаф. - Расскажи подробнее. - Это эльфы и гномы, в большинстве своём. Всего удалось захватить семерых зачинщиков, которые обладают высокими чинами и подозреваются в заговоре против короля и подготовке к войне с Инквизицией, а в дальнейшей перспективе - и с человечеством в целом. Скоро мы выясним всё, что интересует нас. Некоторые пленники уже признались, что восстание было частью плана по свержению королевской династии. Планировалось оно уже давно. А упырь по кличке Ужас Ригна, скорее всего, был их тайным лидером. Информация о том, что восстание готовилось давно, взволновала принца-регента. - Вот так новости. - вспыхнул он. - В ближайшее время я хочу побеседовать с пленными. Если всё и правда откроется, я тут же подпишу указ о казни злодеев. Держите меня в курсе событий, Балер. Можете вернуться к своим обязанностям. - Да пребудет с тобой Всевышний, принц. - кивнул рыцарь.
Алькарин очнулся на каменном полу, среди нескольких неясных силуэтов. Приподнявшись и окончательно придя в себя, он обнаружил, что находится в тёмной камере. Вместе с ним здесь томились гном, гоблин и четверо эльфов, среди которых была девушка. Она отошла от сородича с перевязанной головой, и приблизилась к Алькарину. - Как ты? - поинтересовалась она, трогая его лоб. - Голова побаливает... - ответил Алькарин. - Хотя, по-моему, просто чудо, что она вообще на месте после того удара, что я получил... - Не боись, она пробудет там недолго. - пошутил гоблин. - Нам тут всем одна дорога заказана. - Тебя как зовут? - спросила эльфийка. - Алькарин. - ответил эльф. - Я Фейниэль. - представилась та. - Вон там лежит Эалад. - она указала на эльфа с перевязанной головой. - Это - Киарен и Зильдар. Недалеко сидели двое эльфов: Киарен, со сломанной рукой и следами серьёзных побоев, мрачный и черноволосый, и Зильдар, светловолосый, как и Алькарин, зеленоглазый, теперь, правда, уже только на один глаз. Зильдара Алькарин знал - они были соседями и вместе бились у ворот замка. Встретившись взглядами, оба кивнули друг другу. - Вон там, - продолжила Фейниэль. - мой знакомый, Траир. В углу, ссутулившись, сидел гном. По его виду Алькарин понял, что тому худо пришлось в бою, к тому же на лице гнома чётко читались горечь и скорбь. - Харуз. - опередил Фейниэль гоблин. - Всё, все перезнакомились, перездоровались. Скоро прощаться будем. - Что с восстанием? - спросил Алькарин. - Никто не знает? - Да ясно же как белый хрен - нам с этими уродами не справиться, хоть ты тут задницу издери. - ответил Харуз. - Видал, как они могут? Стрелами истыканы, ровно твой ёж, а дохнуть и не собираются. - Говорят, - подал голос Зильдар. - что перебили около половины наших. А тех, кого в плен взяли, ждут пытки, а потом казнь. Хорошо хоть Главная Знахарка здесь. Хоть немного а легче... Хотя... Фейниэль опустила взгляд, а Алькарин заметил на её шее массивный позолоченный ошейник. - Они... эти уроды ... - начал было он. - Всё в порядке. - эльфийка подняла руку в успокаивающем жесте. - Они хотят запугать меня тем, что я тут увижу. Заталкивают в камеры, потом забирают обратно в какую-то тёмную комнату... Зато, пока я тут, я могу немного помочь здешним. - Зря стараешься. - опять встрял Харуз. - У тебя и лекарств-то никаких нету. А были бы - эти раны залатала бы, так новые наделали б. - Иногда может помочь и простая беседа. - ответила Фейниэль. - Гоблин, а гоблин, - вдруг произнёс Киарен, по-прежнему не двигаясь и глядя в пол. - тебе трепаться ещё не надоело? Смотри, как бы на пытке тебе твой язык не отрезали за ненадобностью. - Да мне похер! - отмахнулся Харуз. - Всё одно - сдохну. Так уж проще наскочить на этих уродов, когда сюда придут, чтоб они сразу прикончили, и дело с концом. Алькарин, послушав сокамерников, понял, что уж лучше бы он погиб там, у ворот. Из рассказов приезжих он знал, как инквизиторы в других королевствах относятся к эльфам, а уж про пытки и говорить нечего... Фейниэль отошла от него, и присела рядом с гномом. В камере повисла тяжёлая тишина. - Слушай, Алькарин, - сказал Киарен. - на спасение шансов нет. Я не хочу пыток и унизительной казни. Мне хватило Времени Страдания и партизанских стычек. Лучше умереть с достоинством, чем пройти через то, что они нам уготовили... Мы с сыном через многое прошли. У крестов ты не умрёшь, пока они сами того не захотят...Мы хотим напасть на охрану. Скоро за лекаршей придут, чтобы отвести обратно. Оружия, как ты понимаешь, нет. Ты с нами? - Да. - поразмыслив минуту, кивнул Алькарин. - На смерть пойдём все и сообща? - Трое. - покачал головой Киарен. - Я, ты и Зильдар. Харуза не понять - он то готов, то не хочет. Гоблин, что с него взять... Фейниэль хочет продолжать ухаживать за пленными. А гном... Он повредился умом. - Мне всё равно. - горестно произнёс Траир в ответ на шёпот Фейниэль. - У мя на глазах дочь убили... Жену... Сын мой у мя на руках помер... Помер-помер-помер... Шо с братом и дедом - не знаю... Один я остался... Нет меня больше, нету-нету-нету-нету... - Он так всё время повторяет. - потёр перевязь на глазу Зильдар. - Но бородатый безумец прав. Мы уже мертвецы. - Погоди, Киарен. - сказал Алькарин. - Ты упомянул всех, кроме того того парня - Эалада. - Эалад... - вздохнул Киарен. - Его, наверное, и пытать-то не станут. Он при смерти - у него, кажется, спина сломана и голова пробита. Когда его сюда принесли, он ещё был в сознании, потому его и взяли. А сейчас он весь горит - у него жар. - Были бы при мне мои медикаменты, я бы его могла поставить на ноги. - сказала Фейниэль. - Не-а. - возразил Харуз. - С поломатой хребтиной он бы и пошевелиться не смог! Иль ты некромантиха, э? А то чё, зомбак бы тут подсобил, хы-хы! - Всё пропало... - прошептал Траир, держась руками за голову. - Дети мои погибли, мне жить незачем! - Видать, точно съехал. - заметил Харуз. - Одно и то же порет, хоть бы чего новое сказал. - Зелёная твоя башка, у гнома горе! - зло сказал Киарен. В этот миг в темнице послышались шаги, и у решётки появились три тёмных силуэта. - К стенке, гнильё! - хрипло пробасил один из троих. - А ты, ушастая, подошла сюда! В замке заскрежетал ключ, дверь открылась, и в камеру вошли три инквизитора. Впереди возвышался огромный толстый одноглазый детина, остальные двое стояли по обе его руки. - Ну, чего, твари, - обратился он к узникам. - кому охота познакомиться с нашим пыточных дел мастером? А тебя, ушастая, сперва обыскать надоть. - хохотнул он, увидев Фейниэль. - Давай, сымай своё тряпьё! Он подошёл к широкой скамье, на которой лежал Эалад, и грубо скинул того на пол. Эльф упал, едва слышно застонав. - Трупам тут не место! - заметил толстый инквизитор, от души пнув пару раз Эалада. - Тащите его отсюда, и сразу в яму. На него только зря время тратить. Двое инквизиторов схватили эльфа и выволокли его из камеры. На их место сразу же пришли ещё двое. Харуз нервно поглядывал на каждого из людей и тихо скрежетал зубами. - Ну что, дура, - обратился толстый к Фейниэль. - иди сюда и ложись. Щас мы все твои щели мигом проверим, хы-хы... Алькарин взглянул на Киарена, потом на Зильдара. Оба дали знак готовиться к броску. Фейниэль прижалась к Траиру, не обращавшему ни на что внимания. - Не хочешь сама, так я тебе помогу. - толстяк схватил эльфийку за руку и рывком выволок её из угла. Киарен рванулся на него сзади и вцепился в широкую спину. Зильдар и Харуз наскочили на двух остальных людей. Алькарин поспешил на помощь Киарену и Фейниэль. Первым отлетел к стене Зильдар. Харуза припёрли к решётке без особых трудов - гоблин брыкался и норовил укусить, но ему не повезло с ростом. Толстяк, не отпуская Фейниэль, откинулся к стене, придавив Киарена, и свободной рукой ударив Алькарина по голове. - Ну, мразь, - пыхтел он. - щас все в пыточную отправитесь! Там вам яйца-то поотрывают... А ты сперва тут попрыгаешь, сука! С этими словами он придавил своей тушей эльфийку к скамье, рывком содрал с неё одежду и развёл ноги. Алькарин, шатаясь, поднялся. Киарен и Зильдар лежали без чувств, Харуз ругался, придавленный к стене двумя инквизиторами. Толстяк уже собирался начать свою забаву с отпирающейся и плачущей эльфийкой. Не долго думая, эльф воспользовался замешательством инквизиторов, отвлечённых Харузом, и выхватил у одного из них меч, висящий в ножнах. Почти сразу же этим мечом Алькарин проткнул одного из людей насквозь. - От ты молоток, эльф! - просипел Харуз. Второй инквизитор достал было меч, но Харуз вырвлся из его хватки и вцепился клыками ему в ухо. Алькарин воткнул клинок и во второго инквизитора. Затем развернулся, и направился к толстяку, уже насилующему Фейниэль. - На, урод!! - крикнул эльф, и вонзил меч в жирную тушу. Тот, похоже, очень удивился. Затем, сопя, неуклюже поднялся со скамьи: его штаны были приспущены и мясистый эрегированный член колыхался под брюхом. Меч торчал у инквизитора из-под правой лопатки, из раны хлестала кровь. С бешеным рёвом инквизитор взмахнул своими ручищами, и обрушил их на голову опешившего Алькарина. Сначала тот почувствовал мощный удар, как будто на него рухнул здоровенный дуб, а потом вдруг осознал, что глаза заливает кровь. Обернувшись, он увидел, как камера заполняется монахами. Толстяк же пыхтел и возвращался к рыдающей и съёжившейся на скамье Фейниэль. Алькарин медленно осел на каменный пол. В ушах зашумело, и мир вокруг стал медленно погружаться в темноту. Эльф до сих пор не мог поверить, что умирает. Глупо как-то вышло... В животе что-то булькнуло, и Алькарина вырвало кровью. - Эй, я так должен был подохнуть! - гневно орал Харуз. Серый пол, кровь... - Будьте вы все прокляты, адамин!! - кричал Зильдар, сквозь град ударов. Серый пол... - Х-х-х... Э-э... - прохрипел Киарен, пригвождённый алебардой к стене. Кровь... Фейниэль вскрикивала от боли. Кровь на сером полу... - Убили моих детей... Деточки мои... - в окружающем гомоне горько всхлипывал Траир, по-прежнему сидя на своём месте и не обращая внимания на происходящее. Темнота.
Мягко вынырнув из сна, вампирша обнаружила себя лежащей в каком-то шалаше из веток. До слуха доносился тихий шелест листвы и суета находившихся рядом живых... Она сразу вспомнила, как недавно Мордрауг спас её из темницы. Хотя воспоминания были обрывочными - он была слишком слаба, чтобы здраво соображать. Сейчас слабость была не настолько серьёзной, но всё же Бьянка чувствовала, что силы в полной мере к ней вернутся ещё не скоро. Прежде чем заявить окружающим о своём пробуждении, вампирша решила изучить обстановку и напрягла слух. По её прикидкам, этот небольшой лагерь насчитывал около двух дюжин нелюдей-викерцев. Как рассказал ей Темнозор, их компания примкнула к этим беглецам из города в ночь восстания, Вместе покинув Викер, они решили разбить стоянку в лесной чаще примерно в пяти верстах от столицы. И хотя местные ужасно боятся здешнего леса, они уверены, что фанатичные монахи сюда не сунутся. Мордрауг же с неудовольствием отметил, что ни один викерец из их групппы не имеет ни малейшего понятия о Тайном Совете и каком-то загадочном отшельнике. Бьянка, к своей досаде, также слышала об этом впервые - а ведь она была уверена, что знает все секреты ненавистного ей города. Каждую ночь вампир, оборотень и старик-гном устраивали вылазки в столицу, пытаясь найти хотя бы крупицы информации о Cовете, вытащить на свободу оставшихся внутри города нелюдей ,а также набрать провизии для себя и здешних горемык. Однако инквизиторы тоже не сидели в Викере без дела, и активно искали и уничтожали потайные ходы и лазы. Судя по скоплению стучащих сердец и многоголосью справа от шалаша, неподалёку шло небольшое собрание. - ...там все кварталы перекрыли. Кресты по улицам шастают, наши или на столбах висят, или посныкались все. Кажную ночь как ни придём - трупов всё больше становицо, едрить-колотить. Кресты специально казнённых по кварталам развешивают, ссссцуки... - говорил Борк. - Ходите, ходите... А чего не привели никого? - спросил, судя по густому басу, какой-то гном. - Чем больше народу удастся спасти, тем лучше. - поддакнул мелодичный голосок. - Горожане прячутся, кварталы наполовину разрушены. - произнёс Мордрауг. - Кругом патрули, хватающие любого нелюдя, который им не понравится. Если бы в таких условиях, в дверь твоего убежища постучали, ты бы открыл? - Ну, я бы сперва посмотрел, кто... - И схлопотал бы стрелу в зенку свою любопытную. - буркнул Борк. - Ты энто, давай заканчивай мир в цветочках воображать. Нету больше у вас квартала, нету! И жизни мирной больше нету. Всё, тыц-пиндыц, так сказать. - Мы делаем всё, что можем. А можем мы не много - искать для вас еду и одежду, и убивать врагов. - сказал вампир. - Оставшиеся в столице нелюди пока не идут с нами на контакт. Они напуганы, и убегают, едва заметив кого-то рядом. Даже если это кто-то из своих. - Ну и что тогда делать? Зябнуть здесь, пока люди не найдут нас? Мы тоже напуганы и в отчаянии! Наши дома, семьи... Кто из вас способен понять, что мы чувствуем? На что нам надеяться? - срывающимся голосом воскликнула какая-то женщина. - Вы пережили Время Страдания, спокойно обитая в Нерклоте. А ваши сородичи по всему континенту гибли тысячами. Выжившие собирались в банды и шли умирать с оружием в руках. - процедил Мордрауг. - Потому что им некуда было идти - Нерклот был недосягаем, и многие не дошли бы до него. Они предпочли умереть в бою, сражаясь за свою землю и свою честь. И так делают многие до сих пор, спустя две сотни лет. Кто поймёт вас? Быть может, те беженцы, что стекались в королевство последние десятилетия. На что вам надеяться? На крохотный шанс отвоевать этот город, а затем и всё королевство. В противном случае - на быструю смерть. - Отшельника энтого найти надо. - добавил Борк. - А шоб его найти, надо найти и разговорить хоть одну морду из Совета, или из тех, кто был в курсе. А они, я так думаю, либо в городе на столбах колыхаюцо, либо сбёгли хер пойми куда... Вся эта беседа быстро утомила Бьянку, и она нарочито громко зевнула. Вампир не заставил себя долго ждать. Заглянув в шалаш, он помог Бьянке вылезти наружу, усадил под толстым стволом дерева и внимательно посмотрел на неё. - Хреновенько выгляжу, да? - усмехнулась вампирша. - Лучше, чем когда я тебя нашёл в темнице. - ответил Мордрауг. - Жди здесь. Он отошёл в темноту, и через пару минут вернулся, держа в руках корзину для белья. - Открой. - сказал он в ответ на вопросительный взгляд. Бьянка с интересом взглянула на корзину, и извлекла из неё белый свёрток. Развернув его, вампирша охнула от неожиданности. Младенец, совсем ещё крохотный, пожалуй, месяц от роду - не больше. Ребёнок мирно спал, явно под действием гипноза. - Какая прелесть! - радостно прошептала Бьянка. - Как тебе удалось? - В Викере суматоха... Это было легко сделать. - ответил Мордрауг. - Нравится? - Ещё бы! - прошептала Бьянка. - Спасибо, милый! - У него достаточно крови, чтобы ты смогла восстановить большую часть сил. Вампирша наклонилась к ребёнку и приоткрыла рот. Показались белые клыки, сразу же пропавшие в детской плоти. Младенец даже не пискнул. - Лучшая смерть приходит к нам, всё-таки, во сне. - произнёс Темнозор, оказавшийся неподалёку и наблюдавший за тем, как Бьянка наслаждается кровью. - Воистину, лучшей смерти и не придумаешь. Дитё даже не познало всех кошмаров бытия. Хе, свезло. - Ты пропустил собрание. - заметил вампир. - Не велика беда. Я и так всё слышал, ничего важного и стоящего внимания. А внимание моё будет полностью в твоём распоряжении, когда ты разживёшься кое-какими сведениями. До тех пор же все эти ваши нервные собрания меня не колышат, как и все ваши проблемы. Да и моя человечья рожа не особо-то радует наших товарищей по лагерю. - безразлично зевнул Темнозор. - Как разведка? Всё горит? - Сам не видишь? - вампир кивнул в сторону слабого зарева над городом, виднеющимся вдали. - Пожары потушили, но инквизиторы кишат везде, как муравьи. Жгут, вешают, отрубают головы. Кругом полыхают костры. Ну, как? - поинтересовался он у вампирши. Бьянка подняла голову, оторвавшись от маленького тельца. По её губам текла кровь, а во взгляде витало блаженство. Морщины разглядились, болезненность пропала, и её лицо вновь приобрело привлекательные черты. - Сколько лет я не пила кровь младенца! - довольно промурлыкала она, улыбаясь.
В грязной луже валялся человеческий труп. Простой горожанин проснулся ночью от того, что его кто-то рывком поднял с постели. Перед ним стояли четверо гномов. Они вывели его из дома, и, под крики толпы нелюдей, прикончили. Это случилось в одну из ночей затухавшего восстания, когда отчаявшиеся нелюди принялись бродить по городу и промышлять грабежом и убийствами. Его тело лежало уже четвёртый день и медленно разлагалось на радость городским паразитам. Неподалёку лежали и другие трупы, а на самой улице царила разруха. Улицы в квартале людей пустовали уже не один день, но лишь на первый взгляд. Оставшиеся в живых прятались в по домам или в погребах, у кого они имелись, по-прежнему не решаясь выйти наружу. По мостовой зацокали подковы, и вскоре между зданиями показался конный отряд Инквизиции. Медленно проезжая по улице, инквизиторы осматривали квартал. Каменные лица ничего не выражали, только жестокие глаза смотрели по сторонам. У каждого на поясе висел меч, на сёдлах лежали наготове арбалеты. За монахами следовала пара лошадей, впряжённых в повозку. Повозка эта, некогда использовавшаяся для перевозки бочек и ящиков, ныне была переделана в клетку. Внутри сидели шестеро угрюмых хоббитов. Все шестеро пострадали от побоев, кое-кто был ранен, лица их, обычно добродушные и улыбающиеся, сейчас выражали усталость и тоску. Они были пойманы прямо в хоббитском квартале: ничего не объясняя, молча, инквизиторы похватали первых попавшихся на дороге, жестоко избили и посадили в клетку, надев перед этим на их руки и ноги цепи. Командир отряда инквизиторов, сухой черноволосый мужчина лет сорока пяти, поднял руку, приказывая остальным остановиться, затем подъехал к клетке. - Вы, жалкое отродье, - бросил он хоббитам. - к вам обращаюсь. У вас возможность имеется искупить грехи свои тяжкие. Мне ведомо, что вы участвовали в восстании. Ибо в нём не принимали участия только люди, а все остальные, решив, что они тут хозяева, пошли в бой супротив нас. Так вот - волею Всевышнего дан вам шанс искупить грехи пред людьми. Но для сего потребуется поработать. Вываливайте наружу свои сальные тушки! Клетку открыли, и хоббиты по очереди спустились с неё на мостовую, рядком встав перед инквизитором. - Се - мирные городские улицы. - указал инквизитор. - Здесь пало много наших братьев и сестёр, беззащитных и ни в чём не повинных. Но много и мерзкого сброда нечеловечьего гниёт здесь. Тел их, как вы имели заметить, никто не сбирал и не хоронил. Сим делом займётесь вы. Один из хоббитов вышел вперёд. - А если мы откажемся? - спросил он. - Если не станем таскать эти трупы? Инквизитор резко повернулся к нему, и взмахнул рукой, в которой блеснул меч, выхваченный из ножен. На мостовую со стуком упала кудрявая голова, а затем и маленькое толстое тело. - Вот что будет в ином случае. - усмехнулся монах, убирая меч. - Одним посланцем Тьмы стало менее в мире сём, но на один труп здесь стало более - вам же хуже. Сбирайте тела и несите их в клетку! Хоббиты молча разошлись по улице, позвякивая цепями, и принялись за работу. За каждым наблюдали по два - три инквизитора с арбалетами. Предводитель тем временем громким голосом обратился к прячущимся в домах людям: - Горожане Викера! Нет нужды более прятаться и скрываться от зла! Ибо здесь с вами мы, Священная Инквизиция! И покуда мы в городе сём пребываем, Всевышний охраняет вас от нелюдей и прочих отродий Тьмы! Выходите же из жилищ своих не страшась и давайте же помолимся вместе богу истинному, дабы видел он детей своих и мог укрыть вас от бед и несчастий!