Мелькор Дест : другие произведения.

Конец Сказки, глава 6 - Резня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Dest Melkor

Конец Сказки,
глава 6 - Резня




Дождь лил весь день так, что даже из дому выйти было невозможно. За белой пеленой падающей с неба воды ничего нельзя было разглядеть. Местные жители уже начали опасаться, не случится ли потоп, который может попросту смыть деревню, стоящую на глинистой почве.
Однако к вечеру дождь прошёл, а к ночи деревню окутал странный густой туман. Селяне укладывались спать, надеясь, что завтра выдастся день без дождя и этот жуткий туман исчезнет.
Утром от тумана и правда не осталось и следа. Но никто не вышел на работу в поле, как бывало обычно. В деревне стояла мёртвая тишина, если не считать звуков, издаваемых перепуганной скотиной в амбарах. Двери домов были открыты, их обитатели лежали внутри, изрубленные мечом. Всё население деревни, до единого человека, было убито.

Раэлкан с мрачным видом прошёлся вдоль главной улицы деревни. Убиты все селяне и никаких догадок, кто мог это сделать. Раны, нанесённые мечом, ни о чём ещё не говорили: мечи могли носить и разбойники, и эльфы, и гоблины... Правда, ни об эльфах, ни о гоблинах в здешних местах Раэлкан не слышал. Да и откуда им взяться в человеческом государстве Зиран?
Он со своей свитой и несколькими воинами держал путь в Гайру, где должна была состояться встреча с королём Ионом. Однако остановка в ближайшей деревеньке, с целью позавтракать, обернулась неожиданным и неприятным открытием. Да, здешние земли - не его вотчина, но Раэлкан был воякой старой закалки, и старался быть к народу как можно ближе, даже имея высокий чин. Некогда из-за моральных принципов и политических взглядов его не приняли в Орден Креста, и сам факт того, что он всё ещё жив, здоров и даже на хорошем счету у короля, был чем-то неординарным. Как и он сам. Простолюдины любили его за прямоту и честность, знать же сторонилась и считала выжившим из ума. Короля, как и его тикванских хозяев, положение Раэлкана, похоже, забавляло. В конце концов, что может сделать старый лев в окружении сотни гиен?
Раэлкан ещё раз взглянул на дело рук таинственных убийц. В памяти всплыли события давних времён, когда он был рыцарем в расцвете сил. Двадцать лет назад в Зиране Инквизицией был обнаружен выводок вампиров. Тикван не пожалел средств на искоренение зла, и обитель чудовищ штурмовала настоящая армия из рыцарей, монахов и местных солдат. Кажется, даже шетримские головорезы явились, чтобы помочь (хотя, скорее, чтобы после бойни помародёрствовать в особняке)... А затем оказалось, что один кровосос выжил. Он долго выслеживал каждого из участвовавших в том штурме, и жестоко с ними расправлялся. По слухам, несколько отрядов в ужасе бежали от него не разбирая дороги, надеясь укрыться в городах, лесах, сёлах - где угодно. Жаждущий крови упырь настигал каждого, попутно в одиночку вырезая встречные населённые пункты. До сих пор в народе ходят легенды о падении зиранского Ригна и эббельдорского Иммелина. Раэлкан знал, что легенды не далеки от истины: он был в опустевшем Ригне, вместе с прочими королевскими рыцарями, и видел собственными глазами город, в котором не осталось ни одного живого человека. Властям так и не удалось убедить всех, что виной резни и пожаров были бунты крестьян и чума. Молва о кровожадном чудовище, получившем имя Ужас Ригна, распространилась по всему континенту. И сейчас, глядя на сваленные в груду останки селян, на их застывшие в ужасе лица, на то, как жестоко изрезаны их тела, он боялся признаться себе в страшной догадке. Всё выглядело в точности, как двадцать лет назад.
- Господин губернатор, - обратился к нему подошедший воин. - Сбор тел окончен. Какие будут дальнейшие указания?
- Скотину вывели?
- Да, вон, в поле пока пасутся... Так... с телами...
Раэлкан вздохнул, взглянул на подчинённого и скомандовал:
- Поджигайте. У нас нет времени на то, чтобы хоронить их, так что сделаем всё по старинке, по-северному. Мало ли, какая тварь это сделала - зараза может пойти... Лучше сжечь. Приступайте.

Огромный костёр взвился над наспех вырытой ямой, где лежали две сотни человек. Призрак прошлого продолжал терзать душу старого воина, наблюдавшего за сожжением. Ригн... Целый город с населением в две тысячи человек обезлюдел за одну ночь. Местное кладбище не смогло бы вместить всех разом, поэтому решено было сложить всех погибших в огромный ров и сжечь. Раэлкан слышал, что с Иммелином вышло проще: Ужас Ригна спалил весь город вместе с жителями. Теперь предстояло решить, что делать дальше. Если зло и впрямь вернулось, необходимо было предупредить ближайшие населённые пункты. В то же время стоило поспешить в Гайру и любыми способами убедить короля поднять войска в боевую готовность и разослать сообщения об опасности по всему Зирану. Раэлкан отверг предположения свиты о разбойниках - его люди, осмотревшие дома, сообщили, что следов грабежа нигде не обнаружено.

Со стороны поля раздался приближающийся топот конских копыт. Раэлкан обернулся и заметил вдалеке силуэт одинокого всадника, приближающийся к его отряду. Все воины, тоже заметившие фигуру на лошади, мгновенно обнажили оружие и встали в боевую позицию. Однако, по мере приближения незнакомца, лица солдат выражали всё большее недоумение. На рыжем коне к месту трагедии скакала какая-то женщина.
- Приветствую вас, дружина Зирана! - крикнула она, остановившись перед отрядом и смахнув с лица густые каштановые волосы. - Хотя для дружины вас что-то маловато. Позвольте узнать, что здесь стряслось?
- Сперва ты скажи, кто ты такая, откуда, и с какой целью явилась сюда? - нахмурился Раэлкан.
- Я бы проехала мимо, если бы не вот этот костёр. - кивнула на пламя женщина, игнорируя вопрос. - Этакое зрелище в нынешнюю пору нечасто увидишь, в Зиране-то... А тут вы, да ещё все в боевой готовности. И... Ох, кажется, мне определённо стоило ехать мимо...
Взгляд всадницы нервно скользил по деревенской улице, примечая следы резни и мимолётом останавливаясь на отряде Раэлкана. Похоже, эта странная особа всё неверно истолковала. Раэлкан подошёл к ней, протянув руку.
- Спустись с лошади и объяснись. - сурово сказал он. - Если ты одна из разбойников, что шастают близ Шетрима, так или иначе нам нужно допросить тебя.
Его солдаты вмиг окружили коня, не позволяя всаднице пустить того в галоп. Ей пришлось повиноваться, пускай и с большой неохотой.
С виду ей было не больше семнадцати. Невысокая, худощавая, в дорожной одежде её можно было бы принять за юношу, если бы не тонкая талия, опоясанная широким кожаным ремнём и вполне приятные мужскому глазу округлости выше. Зелёные брюки, поверх которых были надеты высокие чёрные сапоги, белая плотная блуза с застёгнутым сверху жилетом, отороченным чёрным мехом - таков был её наряд. За спиной девушки висели лук и колчан, полный стрел. К поясу же был пристёгнут полуторный клинок в ножнах. Лицо её было приятным, румяным, с большими голубыми глазами, курносым носом и малость широковатым ртом, по углам которого располагались ямочки, от чего создавалось впечатление, что всадница ехидно улыбается. На лбу была повязана зелёная широкая полоска ткани, а волосы своей длиной не доходили даже до плеч.
- С кем имею честь? - устало хмыкнула девица, закатив глаза.
- Раэлкан, губернатор Узотских земель, включая графства и провинции.
- Далековато вы, сударь губернатор, от своих графств и провинций. Не моё дело, конечно, но я обязуюсь забыть это утро, как только снова окажусь в седле подальше отсюда.
- Слишком смело ты разговариваешь для девицы. - заметил Раэлкан. - Итак, объяснись. Кто ты такая, откуда, и почему шастаешь здесь?
- Ох, ладно... Зовут меня Лилианой Налаар, и я ехала себе, никого не трогая, в гости к старому дядюшке. У него там поместье, в нескольких вёрстах отсюда...
- Одна? - прищурился Раэлкан. - Странные нравы в семье Налааров, если они позволяют своей дочери одной путешествовать невесть в какие дали, обвешавшись оружием...
- Ваша светлось, взгляните! - один из солдат заметил притороченный к седлу увесистый мешок, на нижней части которого виднелись тёмные пятна от крови.
- Вот об этом я и говорю. - губернатор тотчас схватил девушку, заломав ей руку за спину. - Открывай, парень! Посмотрим, что за птица к нам залетела.
Несмотря на горячие протесты девушки, солдат отвязал мешок и заглянул внутрь. Затем он побледнел и вытаращился на незнакомку, которую всё ещё удерживал Раэлкан. Прочие солдаты тоже поддались любопытству и реакция у всех была одинакова.
- Это... Как это? Как так? Откуда?
- Да что с вами? - губернатор начал терять терпение. - Это она сделала? Она причастна к гибели местных?
- Да ничего я такого не сделала! - рявкнула девушка. - Раз уж попялились в мешок, так хоть дайте своему хозяину глянуть, а то он мне тут руку наизнанку вывернет!
В траву из мешка попадали девять отрубленных гоблинских голов.
- Ну, довольны? Да, я охочусь на чудовищ, в том числе и в Зиране. И да, я женщина, чёрт бы побрал ваши порядки! Зато я хорошо делаю свою работу! - сквозь зубы сказала девушка. - И я не хочу быть одной из тех, кого вы тут зарезали, ясно?! Это ваши бюрократические разборки между собой, меня они не касаются. Просто дайте мне уйти.
Раэлкан слегка ослабил хватку и усмехнулся, представив, как всё это выглядит со стороны.
- С луком ты, может, и способна управиться. - сказал он. - А вот догадки у тебя пролетели мимо правды. То, что зиранские лорды погрязли в интригах и разборках - это не новость. Но я к резне в этом селе отношения не имею, как и мои люди. Мы держали путь в Гайру, когда наткнулись на деревеньку и итог резни в ней. И тут появляешься ты.
- Неделю назад я взяла здесь заказ на убийство вон тех ребят. - кивнула на головы гоблинов охотница, не опуская лук. - Теперь представьте моё удивление. И досаду заодно.
- Значит, это были гоблины? - спросил один из солдат. - Откуда им здесь вообще взяться, в Зиране-то?
- А леший их знает. - был ответ. - Скорее всего, беглые из Форхота, там они ещё водятся. Или в Шетриме опять какую гадость пригрели... Но нет, парень, то, что я тут вижу - не гоблинских рук дело. Здешняя трава ещё красна от свежей крови, а я носатых прошила стрелами уж два дня как, а то и больше.
- Значит, моя догадка верна... - тихо заметил Раэлкан. - Стоит поторопиться.
- У меня рука уже затекает. - взмолилась охотница. - Отпустите, а?
- Свяжите ей руки и готовьтесь в путь. - скомандовал губернатор, передавая пленницу солдатам. - Нам стоит поторопиться.
- Эй! Ээээй! Какого лешего? - крикнула та, пытаясь вырваться. - Я же сказала, что к убийствам деревенщины непричастна!
- И решила, что я закрою глаза на твою дерзость? - грозно рыкнул Раэлкан. - Ты имеешь наглость промышлять мужским ремеслом здесь, в Зиране! Это нарушение целого ряда законов! Ты - женщина, а значит, твоё ремесло - семейный очаг, дети и счастье супруга! Я доставлю тебя в Гайру, где передам в руки Инквизиции, чтобы ты предстала перед судом Всевышнего.
- Вот и приехала за наградой... - буркнула охотница, назвавшаяся Лилианой Налаар, когда её, связанную, усадили на лошадь и накрепко пристегнули к седлу.


Она с трудом могла вспомнить мать. Всё, что осталось в памяти о той, что родила её - какая-то нервная, раздражённая и вечно хнычущая женщина, срывающаяся на всех, кто оказывался рядом. Поэтому куда приятней было проводить время с отцом. Отца она помнила хорошо, именно он научил её обращению с оружием, охоте и стрельбе из лука. Хорошо, что он не гнушался возиться с дочерью и учить её: впоследствии она не раз мысленно благодарила его за эти уроки. А пока она была ребёнком, и не жаловалась на жизнь. Пожалуй, потому, что иной и не знала. Были удачные деньки, были и голодные, но она быстро привыкла к подобному.
Поначалу она считала, что отец - странствующий герой, или что-то вроде. Что взять с ребёнка, наблюдавшего своего родителя обвешанным оружием и регулярно пропадающим в лесной чаще в компании своих приятелей. Потом они возвращались (хотя иногда и не все), приносили всякие диковины и мешки с драгоценностями. Они были веселы и хмельны (хотя иногда и опечалены), и такие дни были подобны праздникам - гуляла вся община.
Повзрослев, став смышлёней и обучаясь грамоте и обращению с оружием, она поняла, что к чему, хотя для неё отец всё равно оставался героем. Благодаря его промыслу, они все жили в своё удовольствие в густом лесу. С детства она слышала истории о разных землях, городах и деревнях. Иногда даже бывала в некоторых - когда вся их большая семья внезапно срывалась с места, и, как говаривал отец, играла в прятки с человеком по имени Шериф. Это был какой-то странный дурак, пытавшийся изловить её отца и его парней. Но отца нельзя было поймать, она это знала. Её отец был самым лучшим, и она хотела стать такой же.
Высокий, статный, этот человек, как говорили, был любимцем женщин. Однако почему-то предпочёл жить с её матерью. А ту будто бы злило это. Впрочем, её всё злило. Сидя с прочими женщинами возле импровизированной кухни, она день за днём повторяла одну и ту же историю о том, как этот пройдоха очаровал её, наобещал с три короба, а потом похитил и уволок в лесную чащу. Только страх перед дикими зверьми, водившимися в лесу, держал её здесь, на их поляне. Свою дочь она терпеть не могла, видя в той отражение её пленителя. Прочие женщины лишь кивали, научившись пропускать мимо ушей трескотню давно всем надоевшей истерички. А её дочь тем временем играла с мальчишками в отряд Малинового Шаперона - своего отца.
Игра была весёлой, но часто заканчивалась дракой: всем хотелось отыгрывать главаря. Однако чаще всего в спорах и драках, доказывая своё главенство, верх брала именно дочь самого Шаперона.
- Коли доживу до старости, посмеюсь, глядя, как ты, девка, строишь этих оболтусов. - нередко говаривал её отец.
Прозвище ему дала людская молва, не зная ни настоящего имени, ни чего-либо другого, кроме выделяющейся детали одежды. Ходили слухи, что он помогает беднякам. Смешные слухи. Кто же в здравом уме станет разбрасываться добром в угоду неотёсанным деревенщинам?
Как-то раз отец поведал ей свою версию, откуда у поверья ноги растут. Однажды ему случилось ограбить королевский обоз с ужасно ценным барахлом. Скорее всего, магическим, так как где бы он с парнями ни прятался, на его след выходили поразительно быстро и точно. В конце концов, он сбагрил эту рухлядь в первой же попавшейся деревне. Ему с парнями удалось унести ноги незамеченными, а вот обрадовавшимся дармовым сокровищам крестьянам не свезло - через пару-тройку дней нескольких деревенщин вздёрнули на виселице. Простолюдины же всё истолковали по-своему. И это оказалось даже на руку: в случае чего, вся ватага могла обратиться за помощью или укрытием к крестьянам, и те ни за что бы не выдали своих героев.
Её отец был умён, и охотно делился с нею знаниями и опытом. Он даже уговорил одного из своих людей - старого инквизитора-отступника - научить её чтению, письму и счёту. А когда она достаточно выросла, её стали брать с собой на промысел. Славные были деньки...


Шетрим был довольно неприятным городом, а осенью и вовсе мерзким. Когда-то орды гоблинов разрушили его почти до основания. Однако после победы людей в войне за территорию, пленным гоблинам пришлось отстраивать город заново. Так как эти существа никогда не славились архитектурными навыками, Шетрим имел вид специфический: угловатые постройки, кое-как вымощенные камнем дороги, кривые улицы - всё это, слипшееся в один громадный грязный ком и окружённое высокой толстой стеной, выглядело жутко. Позже этот город использовали как тюрьму, конвоируя на работы туда огромное количество бандитов, разбойников, воров и мошенников со всех концов Зирана. С веками подобная практика прекратилась, однако это никак не сказалось на устоявшихся в стенах Шетрима порядках. Город превратился в громадное бандитское логово, полное злобных жестоких головорезов, причём вне зависимости от рода их деятельности. Каждый шетримец, будь то повар, кузнец, прачка или местная знать, был отъявленным моральным чудовищем и мастерски владел оружием. Даже Инквизиция старалась обходить своим вниманием это место. Дети, родившиеся в Шетриме должны были либо принять закон улиц и уподобиться своему окружению, либо умереть. Поколение за поколением озлобленность и бандитские понятия укоренялись здесь, чтобы в итоге стать своего рода королевством в королевстве, со своими собственными законами и иерархией. Словом, Шетрим ненавидел каждый зиранец, включая самих жителей города, однако он существовал, и с этим приходилось мириться.
Верстах в пятнадцати от Шетрима, прямо за рекой Альмирод, стоял другой город - Гайра, полная противоположность своему соседу. Гайра была выстроена людьми на руинах древнего эльфийского храмового комплекса. Остроконечные шпили высоких зданий и башен уходили в облака, широкие ровные улицы и чистота площадей не могли не восхитить путешественника, оказавшегося здесь. Впрочем, чужаков в Зиране издавна не слишком жаловали. Гайра считалась красивейшим городом королевства после столицы - Нишара, чем местные обитатели весьма гордились. Впрочем, кое-что всё же объединяло два соседних города - невероятная по своему размаху и произволу бюрократия была устоявшейся особенностью всего королевства, но здесь она расцвела особенно буйно. Знать, в чьих руках находилась власть, соревновалась друг с другом в роскоши и произволе, регулярно сочиняя новые налоги ради ещё большего обогащения.
Простые зиранцы одновременно ненавидели дворян и раболепстовали перед ними. Самое крупное королевство людей на континенте многие столетия удивительным образом балансировало между чудовищной бедностью и не менее чудовищным богатством. Знати и королю было плевать на окружающих, а те погрязли в злобе на всё и на всех. Вокруг этой ненависти, требующей выхода на волю, королевская династия и строила свою нехитрую идеологию: "в ваших бедах виноваты те, кто жаждет завоевать Зиран". Тикван же, будучи главным религиозным центром королевства, активно пользовался этим и потворствовал подобной идеологии, при этом не забывая обогащаться за счёт налогов и максимально сковав простых зиранцев в нормах церковных догматов, а заодно и фактически лишив их свободы, морали и этики. В результате зиранская армия славилась своей свирепостью и беспощадностью. Ряды добровольцев пополнялись регулярно, ведь только отправляясь на поля битв можно было не только повидать другие королевства и почувствовать вкус свободы, но и хорошенько выпустить пар: насилие, мародёрство и грабежи в среде зиранских воинов были привычным делом и даже поощрялись вышестоящим командованием.
Во всём этом лицемерном идеологическом хаосе, кишащий разбойниками и ворами Шетрим был одновременно и самым страшным местом, и самым честным. По крайней мере, в этом грязном городе никто не скрывал друг от друга свою ненависть за ширмами идеологий и религиозных догматов. И ткаяа искренность заставляла прочих зиранцев бояться и сторониться шетримцев ещё больше.

Ульфар зевнул и поудобней расположился в кресле, выслушивая отчёт одного из своих людей.
- Денег при них мало было. - говорил тот. - Который совсем захиревший - вообще без гроша. Зато двинутый наглухо. Второй, по ходу, его шаха.
- Выяснили, хотя бы, откуда у голодранца крестовьи шмотки? - поинтересовался Ульфар.
- Говорит, что его собственные. Говорит, сам из крестов. Не, кой-чего в нём настораживает... Он, какскать, боли вроде, не чует.
- Кайф, чтоль, с неё ловит?
- Не, мы его дубасим, а ему хоть бы хны. Синяки, ссадины - всё на месте, а он встаёт, да движется, будто и не отметелили его. Не орёт даже!
- А двинутый?
- С этим полегче. Мы его чуть тронем - голодранец шёлковым становится. Да только ненадолго.
Ульфар Костолом был главой преступности Шетрима. Фактически, это он правил городом, а избранный бургомистр Грим всего лишь плясал под его дудку и представлял его интересы перед зиранской знатью. Ульфар, даром что родился полуорком, обладал внушительной комплекцией и силой, а также хитростью и изворотливостью, благодаря чему и стал в своё время хозяином города. В Шетриме и окрестностях ничего не решалось без его ведома и согласия: ослушавшихся жестоко карали, а самого Ульфара боялись и уважали даже немногочисленные местные инквизиторы. В народе поговаривали даже, что он продал душу демонам ради обладания такой силой и властью, однако слухи оставались лишь слухами.
Не так давно в его городе появилась парочка странных людей, наводившая в округе шороха своими дурацкими выходками. Поначалу Ульфар решил, что это какие-то юродивые, но вскоре к нему явился настоятель шетримской церкви Всевышнего, попросивший разобраться с некими язычниками и богохульниками. Найти их не составило труда: оборванцы слонялись по улицам и собирали толпы зевак, неся лютую чушь из какой-то невообразимой смеси пацифизма и религии. Немаловажной деталью был и тот факт, что один из этих идиотов носил одежду инквизитора и имел при себе инквизиторское же оружие. Это уже тянуло на щедрое вознаграждение тикванских пройдох, и Ульфар незамедлительно распорядился схватить обоих, и допросить с пристрастием. И чем больше фактов о деятельности еретиков открывалось, тем больше Ульфару казалось, что это какой-то фарс.
Но сюрпризы на сегодня ещё не закончились. Едва отчёт был завершён, в просторный кабинет Ульфара ворвался Вальтер - местный начальник городской стражи. Его грузное тело едва не рухнуло на ковёр, Вальтер тяжело дышал, но был бледен как мел. Ульфар поднял густую бровь, с интересом дожидаясь, пока начальник стражи не придёт в себя. Судя по всему, намечалось что-то очень интересное.
Наконец, отдышавшись, толстяк взволнованно заговорил:
- Господин Ульфар, один странный тип желает побеседовать с вами.
- То, что он странный - охотно верю. Нечасто можно увидеть, как ты прибегаешь ко мне чуть живой. - усмехнулся Ульфар. - И что, дело срочное?
- Сказать по правде - не знаю. Он заявил, что только с вами говорить будет.
- Кто таков хоть? Из Нишара или тикванский?
- Полукровка какой-то... - Вальтер готов был со стыда провалиться сквозь землю.
Ульфар был озадачен. Какой-то выродок сумел заставить самого начальника городской стражи стремглав лететь сюда и требовать для себя аудиенции. Ещё один помешанный?
- И ты не решился прогнать наглеца? Ну, или в кутузку уволочь, если уж он такой настырный?
- Да что ж я, не пытался? Ещё как пытался! Да он... - тут Вальтер побелел ещё больше. - Господин Ульфар, он семерых моих парней раскидал, братьев Филинов уделал и Мясника свалил, будто тот младенец какой!
- Мясника? - задумался Ульфар. - Полукровка, говоришь?
Вальтер с совершенно беспомощным видом стоял перед Ульфаром. А тот, насупившись, погрузился в размышления. Полукровок в Шетриме хватало. Больше, чем здесь, их не было ни в одном зиранском городе, что объяснялось общей неблагополучностью местности. Но даже здесь, в Шетриме, полукровки считались мерзостью, чья жизнь ничего не стоит. Тем большее уважение вызывал сам Ульфар, поднявшийся с самых низов. И тем занятней был загадочный выродок, сумевший одолеть огромного и свирепого разбойника по кличке Мясник, являвшегося одним из карателей бригады Ульфара,
- Этот твой герой дня... - протянул полуорк. - Он тут, с тобой?
- Да, здесь он. - отозвался Вальтер.
- Ну, пускай заходит. Заинтриговал. Посмотрим, что за шушера к нам заползла. - махнул рукой Ульфар.
Едва Вальтер скрылся за дверью, как та распахнулась, и в комнату неторопливо вошёл полуэльф. Одет он был во всё чёрное, а сверху накинул длинный плащ с капюшоном, скрывающим глаза. Гость беззвучно прошествовал мимо озадаченных охранников и остановился перед Ульфаром, скрестив руки на груди. При виде безобразного шрама на щеке посетителя, полуорк оторопел. Память с годами стала подводить его, но события, связанные с этим гостем забыть было невозможно.
- Ты вернулся... - протянул он, стараясь придать голосу обычную грубость.
Полуэльф продолжал молча стоять перед ним.
- Значит, пришёл забрать обещанное? - Ульфара раздражала эта тишина. - Зачем тогда устраиваешь балаган на улицах?
- Его устроили твои скоморохи. - донёсся неприятный хрипловатый голос. - Им донесли, что я интересуюсь, где тебя найти. Один из них мне особенно докучал.
На стол перед Ульфаром упал отрезанный окровавленный нос, большой, бугристый и сломанный. Такой действительно был у его карателя, прозванного Мясником.
- Я нашёл его в своих делах. - бесстрастно бросил полукровка.
- Понты резать ты мастак, я смотрю... Ты убил его?
- Не всё ли равно?
Ульфару ужасно хотелось размазать по полу этого самодовольного урода, в котором бесило всё: его тон, его голос, его вид, его поведение... Полуэльф выглядел довольно жутко, но для повидавшего всякое Ульфара он не отличался от большинства жителей Шетрима. И это тоже бесило, потому что данного выродка действительно стоило опасаться.
- Вышли отсюда. - велел Ульфар своим головорезам.
Те удивлённо кивнули и покинули комнату. Проводив их взглядом, Ульфар снова воззрился на гостя.
- Ладно, я помню уговор. - процедил он. - Я помню и тебя, и что ты для меня сделал. Что, моё время вышло?
- Это не мне решать.
- А кому? Я, может, чего не понял? Так ты поясни тогда. Уговор был какой? Ты дал мне то, чего я хотел, так? Взамен потребовал отдать этот вонючий город, когда придёт срок. Власть тут меняется только одним способом.
- Власть меня не интересует. Когда я сказал отдать мне город, я имел в виду...
- Твою мать!!! - рявкнул Ульфар, догадавшись. - Ты... ты... ты чё, серьёзно?
- От тебя требуется лишь одно. - продолжил гость. - Запоминай: ты должен собрать всех полукровок и нелюдей города в одном месте. Затем вывести их за городские стены и увести на окраину. На юго-востоке, в полудне пути, я освободил вам посёлок. Когда вы все выйдете, запрёшь ворота снаружи. Проследи, чтобы все выходы из города были также надёжно закрыты. Не должно быть ни одной возможности ускользнуть отсюда.
- Как я тебе ворота снаружи запру? - буркнул полуорк. - Засов на них приделаю?
- Это не моя проблема.
- Пиндец... И сколько у меня сроку?
- Несколько дней. Мне важно, чтобы всё было в точности, как я сейчас сказал. - полукровка развернулся и направился к двери. - Никто не должен узнать обо всём, что здесь было сказано. Иначе... Полагаю, ты ещё помнишь своего предшественника.
Ульфар помнил. Сложно забыть, как твой бывший хозяин, с которого заживо содрали кожу, болтался на мясницком крюке на городской площади. Сложно забыть, каким чудовищным пыткам тот подвергался в течение целого месяца до этой казни. И уж точно невозможно забыть, что он сам, Ульфар Костолом, был соучастником всего того кошмара.


Они въехали в город перед закатом. Раэлкан охотно бы миновал это грязное бандитское гнездо, но ему необходимо было заручиться поддержкой профессиональных головорезов. Он не доверял Ордену Креста и методам рыцарей даже больше, чем местным проходимцам. Ужас Ригна необходимо остановить как можно скорее, и для этого сгодятся даже наёмные убийцы с дурной репутацией. По крайней мере, душегубы с самых низов общества знают цену жизни, и дерутся подчас втрое отчаянней и эффективней, чем закованные в латы сынки благородных домов.
Связанная девчонка понуро сидела на своей лошади, не проронив ни слова в течение всего пути. С одной стороны, Раэлкан почти жалел её, ведь она была ещё молода, и, сказать по правде, помогла крестьянам. С другой же стороны старый вояка негодовал от дерзости Лилианы: в Зиране царил абсолютный патриархат с жёстким сводом правил для женщин. И то, что творила охотница, было неслыханным преступлением. Пройдись она голой по улицам Нишара - её вина была бы меньше. Но заниматься мужской работой, разодевшись в мужскую же одежду, да ещё и перечить мужчине - это было святотатство сродни ведовству. Хуже того, в поведении этой девчонки он усмотрел знакомые нотки строптивости собственной младшей дочери. Той едва исполнилось пятнадцать, и она вздумала отказываться от свадьбы, да ещё и заявила, что сбежит из дома.
"Вот поэтому-то," - думал губернатор. - "и нужно держать женщин в кротости и повиновении. Чуть дашь волю - и эти дуры натворят таких дел, что даже Ужас Ригна покажется младенцем рядом с ними... Вернусь, и отдам её в пансион при Инквизиции на годик-другой. Уж там-то из неё всю дурь выведут."
Особняк Грима, шетримского бургомистра, практически ничем не отличался от прочих грязных и обшарпанных домов Шетрима. Впрочем, при том количестве хлипких лачуг и самодельных хибар, подобные дома выглядели всамделишными дворцами. Хозяин города встречал Раэлкана и его свиту возле своей ограды, изо всех сил изображая радушие и любезность. Приезд губернатора стал полной неожиданностью, и никто не успел к нему подготовиться, даже бургомистр.
Рядом с Гримом стоял грузный полуорк, опирающийся на массивную трость, сделанную из кости какого-то крупного животного. Что ж, от орчьей крови стоило ожидать подобных примитивных пристрастий. Раэлкан припомнил слухи о том, что это и есть настоящий владыка Шетрима.
- Мы очень рады видеть вас в нашем городе, дорогой друг! Сожалеем, что не оказали должный приём... - Грим вертелся возле спешившегося губернатора, рассыпаясь в любезностях.
- Полегче, Грим. - ехидно бросил полуорк. - чай, не наш губернатор в гости пожаловал, а с юга. Раэлкан Халторский, ветеран и бесстрашный воин, человек чести, владыка Узота. Такие заискиваний не жалуют, не так ли?
- Ах да, простите, что не представили. Вы ведь не знакомы? - Грим, похоже, не обратил на фразу полукровки никакого внимания. - Это мой хороший друг и соратник, видный человек в Шетриме - господин Костолом.
- Просто Ульфар. - казалось, что полуорк в этот момент едва сдерживается, чтобы не огреть бургомистра тростью. - Большая честь встретить живую легенду в здешних краях. Ежели что потребуется - обращайтесь, я к вашим услугам.
- Рад знакомству. - сухо ответил Раэлкан. - Я не задержусь здесь надолго, однако кое-что обсудить с вами мне необходимо.
- Пройдёмте внутрь, всё же осень на дворе - холода, сырость. - засуетился пуще прежнего Грим. - Я велю подать на стол.
- Моим людям тоже стоит обеспечить ночлег. - заметил Раэлкан. - Желательно, в безопасном месте. Да, и ещё... Со мной едет пленница, которую нужно где-то расположить. Безо всяких штук, которые, как я слышал, у вас тут приняты. Она должна остаться невредимой и предстать перед судом в Гайре.
- Всё устроим. - заверил Ульфар; взгляд его скользнул по охотнице на чудовищ, и полуорк расплылся в широкой желтозубой улыбке. - Хе-хе... Сама Габриэль Чернобурка пожаловала? Ну что, добегалась, мелкая дрянь?
- И тебе скорейшего издыхания, мешок дерьма. - бросила та.
Ульфар, скрипнув зубами, подозвал нескольких дюжих мужиков грозного вида, и отдал им распоряжения о ночлеге для свиты и охраны губернатора. Пленницу же он велел отправить в каземат, заверив Раэлкана, что там девчонка будет в полной безопасности. Губернатор же, услышав настоящее имя охотницы, ничуть не удивился: окажись он на её месте, тоже бы предпочёл назваться не самим собой. Забавно, что людская молва о Чернобурке всё ещё жива...

Габриэль привели в какой-то сырой подвал, и заперли в высокую клетку с пустой миской и соломенной подстилкой внутри. Подобное обращение с узниками стало обыденным с тех пор, как Ульфар стал во главе преступности города. Полуорк презирал всех вокруг, и с удовольствием низводил провинившихся до уровня диких зверей. Габриэль доводилось слышать истории о том, что некоторых пленников держали в клетках нагишом несколько лет в таких кошмарных условиях, что те сходили с ума, становясь настоящими дикарями. Ульфара это забавляло.
Рядом, в соседней клетке, оказались два каких-то оборванца, тихо разговаривавших меж собой. Поначалу охотница не обращала на них внимания, но от нечего делать бросила взгляд в их сторону, и с удивлением обнаружила, что один одет как инквизитор. Это было чем-то новеньким. Габриэль и подумать не могла, что Ульфар дойдёт до крайности и примется за служителей Всевышнего. Любопытство взяло верх, и девушка прислушалась и пригляделась к узникам повнимательней.
Тот, что был наряжен в инквизиторскую рясу, выглядел лет на тридцать. У него был довольно усталый, даже измученный вид: растрёпанные короткие волосы, осунувшееся, давно небритое лицо, с тёмными кругами вокруг серых глаз и покрытое ссадинами. На вкус охотницы, этот человек мог быть вполне привлекательным, если бы не его нынешнее состояние. Приглядевшись внимательнее, Габриэль заметила, что ряса этого узника всё же немного отличается от инквизиторской. Это был не цельный широкий балахон, который носили монахи. Кожаные наручи покрывали руки оборванца от кистей до локтя, прямо поверх рукавов, которые, вероятно, были заужены. Подол рясы был разрезан вдоль - от бёдер до самого низа, что позволяло мужчине передвигаться куда свободнее, чем монахам. Наконец, самым важным отличием было отсутствие на его груди креста. Впрочем, живодёры вроде Ульфара и его слуг могли попросту отобрать этот символ - золото, как-никак...
Второй же узник, на первый взгляд, неприметный, оказался ещё загадочнее своего сотоварища. Он был горбат, но при том высок. Пожалуй, даже слишком высок. Длинные светлые волосы временами словно бы сияли в свете факела. И лицо... Он походил на человека, но и только. Габриэль никогда доселе не видела никого, обладавшего подобными чертами. Ни одного полукровку или нелюдя. За годы своей недолгой, в сущности, жизни, она успела побывать во множестве уголков мира, поэтому внешность этого человека - человека ли? - поразила её до глубины души. Горбун был... красив? По человеческим меркам - и да, и нет, просто потому что не было аналогов такой внешности. Его лицо приковывало к себе взгляд, можно даже сказать - завораживало, и не вызывало неприязни. Это была какая-то неестественная, нечеловеческая красота. Не такая, как даже у эльфов. Эльфы были прекрасны, но даже их лица казались чем-то банальным в сравнении с тем, кто сидел в клетке. Нечто загадочное проскальзывало в облике пленника, таило в себе что-то запредельное, непознанное, что-то, к чему невольно тянешься. Эта непонятная привлекательность сама по себе источала какое-то странный умиротворение, какую-то уверенность, мудрость и силу, в сравнении с которыми любой легендарный герой показался бы грязным деревенщиной. И вместе с тем этот странный узник выглядел сильно измождённым. Как ему удавалось быть невероятно прекрасным и могущественным, и в то же время выглядеть еле живым долговязым горбуном - это была ещё одна загадка.
- ...но мы, по крайней мере, попытались. - говорил он, вымученно улыбаясь. - Я знаю, что этим мы едва не погубили себя, но те ростки, что удалось посадить... Дэмиан, их можно вернуть, их можно освободить. Но теперь я чувствую угрозу для всех в этом городе.
- Угроза, в первую очередь, нависла над нами, друг. - вздохнул второй. - Ты говорил, что мы должны спасти город, но вместо этого мы совершенно дурацким образом попались. Инквизиция не поверит тебе. А мне и подавно. Пока мы сидим здесь, то зло, что ты почувствовал, может успеть натворить бед.
- Я понимаю... Но смотреть на всё это... Смотреть не только глазами... Как эти создания страдают, как они загоняют сами себя в лапы гнева и ненависти...
- Они делают это уже неосознанно. Многие поколения. Они ненавидят всех вокруг себя, и даже себя самих. Но гораздо сильней они возненавидят того, кто пожалеет их и проявит доброту.
В словах этих двоих был смысл, но Габриэль достаточно наслушалась подобного от целой кучи всевозможных проповедников и просто больных на голову людей. Что ж, теперь всё стало ясно - какими бы странными эти узники ни были, они являлись всего-навсего очередными культистами, отколовшимися от церкви Всевышнего.
Переключив внимание с двух полоумных заключённых на себя, охотница приуныла. Положение было незавидным. Сварливый хрыч, похоже, вознамерился выдать её Инквизиции. А монахам будет плевать, кто она и откуда.
Габриэль не первый год появлялась в Зиране, но всегда вела себя осторожно, не задерживаясь подолгу. Здесь постоянно можно было найти клиентов, благодаря размерам королевства. Во Флерии платили больше, но и промысел был невелик. В Зиране же то и дело обнаруживались всякие оборотни, кокатриксы и порождения магии. Инквизиторы в этом плане работали только на богатеев, игнорируя мольбы селян, заговаривая им зубы пустыми проповедями в духе "молитесь Всевышнему, и зло отступит". Как же, отступит... Она своими глазами видела, как трёхметровый нетопырь с явным наслаждением сожрал предварительно обезоруженного монаха, который перед смертью истово молился. Обстоятельства сложились как нельзя удачно в тот вечер: инквизитор заглянул в одно село с проповедью, крестьяне пожаловались на громадную тварь, задирающую скот, а тварь как раз вышла из укрытия с намерением откушать. Сама же охотница проезжала мимо, и успешно провела работу над ошибками слуги Всевышнего.
Однако, помогая простолюдинам, она помешала их господам, а заодно и оказала услугу разбойникам. Знати было выгодно держать подданных в страхе. Достаточно было заявить, что только благодаря местному дворянину чудища до сих пор не сожрали всех в сёлах, чтобы поддерживать свой престиж в глазах крестьян и повышать налоги из года в год. Разбойники же с радостью наведывались в деревни, узнав, что опасная тварь больше не сожрёт их, выскочив из леса. И Габриэль всё чаще стала получать заказы не на чудовищ, а на шайки головорезов. Это, в итоге, привело её к конфликту с Ульфаром Костоломом. К счастью, девушке всякий раз удавалось улизнуть от агентов короля зиранской преступности. А заметать следы она умела.
Как же глупо она попалась... Охота на гоблинов и возня с ними вымотали её, и она потеряла бдительность. Всё же стоило не торопиться, а потратить несколько часов на сон. Но чего уж теперь? Вполне вероятно, что скоро она уснёт уже навечно. Девушка села на пол, опершись спиной о стену, и постаралась успокоить расшатанные нервы. В конце концов, усталость взяла своё, и Габриэль провалилась в царство снов.

Раэлкан куда охотней отужинал бы со своими слугами, нежели с этими двумя - лизоблюдом и полуорком. Однако выбирать не приходится, когда тебе нужна по меньшей мере армия. Губернатору пришлось выслушивать нудную болтовню Грима, дожидаясь, когда поток его историй, наконец, иссякнет.
По ходу ужина он сделал вывод, что слухи о местном бандитском короле, похоже, правдивы. Ульфар вёл себя куда деликатней бургомистра, несмотря на косность языка и происхождение. Более того, полуорк несколько раз осмеливался одёргивать Грима таким суровым тоном, будто тот был его слугой. Грим подчинялся. Будь этот громадный рыжеволосый громила-полукровка воином, Раэлкан бы, пожалуй, даже ощутил к нему расположение. Но стоило помнить, где ты находишься, и кто сидит с тобой за столом.
Наконец, трапеза была окончена, и губернатор решил, что пора осветить проблему своего визита. Сперва он всё же издалека поинтересовался у Ульфара насчёт земель юго-восточней Шетрима, и тамошней обстановки. Полуорк выглядел озадаченным.
- Давай говорить начистоту. - заявил он. - Я знаю, ты человек прямой. Я тоже. Так что юлить не будем, ладно? Я здесь слежу за местными бандюганами и головорезами. Без моего ведома ничего не происходит, понимаешь? Если кто берёт сверх оговорённого, я ему уши отрезаю. Так что если южные до тебя докопались или грабануть хотели, я это живо решу. Но вообще, между нами, на юге ребята самые забитые, тихо сидят. Или всё дело в этой девке, Чернобурке? Дык она уже твоя, я не претендую, хоть она у меня давно поперёк горла стоит.
Подобная откровенность убедила Раэлкана в том, что Ульфар серьёзен и не намерен покрывать своих подчинённых. Губернатор, вздохнув, поведал о происшествии в деревне, чем переполошил Грима и, кажется, даже шокировал Ульфара.
- Мы бы с радостью отдали под ваше командование всю свою армию, но её у нас нет. - причитал Грим. - Полсотни городских стражников - вот и вся наша защита...
Раэлкан многозначительно взглянул на погружённого в мысли полуорка. Тот заметил его взгляд и помрачнел ещё больше.
- Я готов нанять твоих людей. - сказал губернатор.
- Охотно верю. - отозвался Ульфар, почёсывая щетинистую щёку. - На твоём месте, я б сделал то же самое, невзирая на титул и прочие дворянские штучки. Но знаешь, в чём загвоздка, губернатор? Хочешь охотиться на упыря - дело твоё, но в итоге ты сам же и станешь добычей. Я могу дать тебе толпу своих ребят, если буду уверен, что они не сдохнут попусту. А в случае с Ужасом Ригна они именно это и сделают. Вместе с тобой и твоей компашкой. Я склонен тебе поверить насчёт того, чьих это рук дело, потому как ты, я слыхал, видел Ригн в крови после той резни. Значит, есть, с чем сравнить. А твоё описание похоже на работу именно этого упыря, а не каких-то его еханутых поклонников.
- Позволь спросить, почему ты так быстро согласился с моей гипотезой? - спросил Раэлкан. - Ты не производишь впечатления... хм, человека, который верит на слово первому встречному, кем бы он ни был.
- Я видел его, - пожал мощными плечами полуорк. - прямо как тебя сейчас. Сколько, бишь, это лет назад было?... После всех тех городов, он наведался сюда. Ему был нужен мой предшественник. Я видел, на что он способен, и знаю его, так сказать, почерк. Он псих, и он опасен и силён. Я могу дать тебе горстку придурков как наживку, но не более.
- Чем больше у нас людей, тем больше шансов избавить мир от этого чудовища раз и навсегда. - возразил Раэлкан. - Я заплачу тебе двойную цену за каждого человека. Если хочешь - тройную. Но мне нужны люди, чем быстрее, тем лучше. Сейчас он вырезал село, но что дальше? Гайра или этот город? Гибнут люди, которые кормят всех нас.
- Ну да, есть такое. Но вот смотри, вы все для упыря - как рой мух. Понимаешь, с ним разве что Орден Креста сдюжит толпой. Вроде, в Гайре должны быть эти ребята... Грим, организуй завтра гостю беседу с местными крестами, те вряд ли откажут.
- Конечно, конечно! - сдавленно произнёс белый как мел бургомистр.
На том ужин и окончился.

На следующий день, после беседы с местным священником, Раэлкан вместе с Гримом и верхушкой городской Инквизиции отправился в логово Ульфара. Полуорк обмолвился о каких-то прохиндеях, ожидавших суда, и предложил губернатору взглянуть на пленников - на случай, если те сгодятся в качестве приманки.
Рассевшись за столом в просторном кабинете Ульфара, все пришедшие дождались, когда охрана приведёт связанных культистов. Поначалу эти двое не впечатлили Раэлкана. Однако чем дольше пара пленников находилась перед собравшимися, тем чаще взгляд губернатора упирался в нелепого горбуна громадного роста. Его гротескная фигура, какие-то странные, неестественные черты лица и мелодичный голос, вместе, казалось бы, должны были вызывать отвращение, но почему-то, наоборот, располагали к нему.
Раэлкан взглянул на остальных собравшихся. Помимо его охраны, таковая имелась и у местного настоятеля - сухого старика с жидкой бородёнкой. Ульфар, который сидел в центре стола, также не остался без телохранителей. Бургомистр Грим, располагавшийся между полуорком и священником, выглядел неуверенно и заметно нервничал. По правую руку от Ульфара, рядом с Раэлканом, оказался пузатый краснолицый человек, представленный губернатору как начальник городской стражи Вальтер.
Наконец, процесс начался. Старый священник кивнул монаху-писцу, и гнусаво велел культистам назвать себя.
- Моё имя Тадиэль, а это - мой друг Дэмиан. - ответил горбун.
- Твой облик не слишком-то похож на человеческий. - нахмурился инквизитор. - И я имею в виду не твою увечность. Ты будто бы неудачно надел человеческую личину. Отвечай, что ты такое?
- Я дитя Света. Я всегда им был.
- Ты нелюдь? Полукровка?
- Я дитя Света. - Тадиэль, улыбаясь, повторил свой ответ так, будто священник был непонятливым ребёнком.
- Кому поклоняетесь и служите?
- Мы никому не служим. Мы - проповедники Света. Свет несёт свободу, а не службу, и эту истину мы передаём людям в своих странствиях.
- Истина - это служение Всевышнему, невежда. Служить Всевышнему верой и правдой - вот истинная благодать!
- Лишь для тех, кому неволя милей свободы.
- Глупец! Ты провёл последние дни в темнице за дерзкую ересь, и называешь это свободой?
- В темнице пребывает лишь моё тело, но дух, воля и мысли мои - чисты и свободны. Ты же, инквизитор, хоть и вольный человек, но заключил самого себя в тесную клеть правил и законов. У тебя нет ни своей воли, ни свободы мыслей. Ты ограничен, и смотришь на всё лишь через свод догм своего божества, отрицая всё остальное.
- Ты прикрываешься словами о Свете. Однако же Свет - есть Всевышний!
- Свет несёт в себе добро, сострадание и познание, а не ненависть с невежеством. - заметил Дэмиан. - Инквизиция не желает понимать ничего иного: иные народы, иные мысли, иных божеств... Вместо этого вы истребляете всё это.
- Ересь! - взвыл священник. - Нечестивец, одними своими речами ты возводишь себя на костёр! Но мало того, ты смеешь рядиться в инквизиторское одеяние! Как смеешь ты носить одежду братьев наших?!
- Я был одним из вас. - ответил Дэмиан. - А до вас такие робы носили те, кто состоял в Ордене Света, распущенном тысячу лет назад. И я, как один из проповедников Света, ношу эту одежду как и положено. В отличие от инквизиторов. Я знаю достаточно о Церкви Всевышнего, чтобы отвернуться от этого бога и его кровожадных последователей.
- Ты отвергаешь Всевышнего? - инквизитора буквально трясло от злости.
- Я отвергаю лжецов, лицемеров и убийц, собравшихся вместе и оправдывающих свои злодеяния волей божества. Я отвергаю того, во чьё имя совершаются убийства. Я отвергаю своды бессмысленных правил, распространяющих невежество и глупость силой. Я принял Свет, который един для всех.
- Чудовищное, вопиющее кощунство! - священник вскочил с кресла. - Прикрываясь Светом, наводить хулу на Всевышнего! Я достаточно наслушался ваших бредней, которые опасны для нашего общества, и потому повелеваю: завтра наутро казнить этих двух еретиков на площади!
- Осмелюсь обжаловать приговор. - Раэлкан также поднялся из-за стола. - Я упоминал, что для исполнения нашего плана потребуются добровольцы. И эти двое меня устраивают. Они одеты как инквизиторы, что может сыграть нам на руку.
- Преступления этих двоих достойны суда и казни в Тикване. - насупился старик. - Я и без того смягчил приговор, постановив казнить их здесь же. Они упорствуют в раскрытии их логова и имён прочих пособников культа. Их существование оскверняет не только этот мир, но и самого Всевышнего. Их следует уничтожить!
- Мне напомнить, как звать того, на кого охотится губернатор? - хмыкнул Ульфар. - Эта тварь в городе, сомнений нет. И когда она начнёт резать всех подряд без остановки, их жизни будут на твоей совести. В Тикване, небось, порадуются, узнав, что ты утопил город в крови, но зато сжёг двух плюгавых отступников, а?
Священник побледнел и сел на место.
- Если будет позволено, я бы хотел знать, что мы должны сделать? - подал голос Тадиэль.
- Да ничего особенного. - зевнул Ульфар. - Поторчите пару ночей с толпой на площади. Можешь даже им свои голимые проповеди потрындеть, хуже не будет.
- Я могу быть не только приманкой. - заметил Дэмиан. - Я умею обращаться с оружием. Скажу также без утайки - я не просто отступник, бывший инквизитором. На мне испытывали эликсиры неуязвимости, и я был первым, кто преуспел, не став одним из Старших Братьев.
Инквизитор, с мрачным видом сидевший за столом, удивлённо крякнул.
- Ты имеешь достаточно безрассудства именовать себя тем самым Первым Отступником? - произнёс он. - Да ему ведь сейчас должно быть почти девяносто лет, если он ещё не сгнил в какой-нибудь канаве! А ты всего лишь мальчишка, потерявший рассудок!
- Девяносто один. - поправил пленник. - Странно, что ты в свои годы не знаешь об особенностях прошедших процедуру неуязвимости. Такие люди живут дольше и медленно старятся. Давно ли ты видел Первого Храмовника Галаада? Или ты считаешь, что за полсотни лет всех, кто носил эту должность, зовут одинаково? - Дэмиан помолчал немного, а затем добавил: - В Тикване считают меня врагом. Я же считаю Инквизицию ошибкой, и вместе с Тадиэлем стремлюсь её исправить. Если дело касается какой-то угрозы простым людям, я приду на помощь и буду сотрудничать с вами, несмотря на разногласия.
В наступившей тишине раздался сиплый смешок Ульфара. Он вышел из-за стола, вальяжно подошёл к отступнику, и надменно взглянул тому в глаза.
- Неуязвимый, значит? Уверенности тебе не занимать. Что, если я испытаю тебя, а? - спросил он.
- Испытай. - пожал плечами пленник.
- Послушай, это опасно. - одёрнул товарища горбун. - Не стоит этого делать просто из-за того, чтобы кому-то доказать...
- Всё в порядке. - улыбнулся еретик. - Итак, я готов.
Ульфар снова усмехнулся, и в мгновение ока выхватил из-за пояса кинжал. Удар - и еретик повис на толстой руке полуорка.
- Надеюсь, ты понимаешь, что с такой раной мои способности будут хуже. - раздался сдавленный голос Дэмиана в наступившей тишине. - Она затянется быстро, но не мгновенно. Испытание пройдено?
Ульфар рывком выдернул кинжал. На левом боку Дэмиана расползалось тёмное пятно.
- Не сомневайся. - ответил полуорк. - Знал бы, что тебя можно ковырять и резать по-всякому, наигрался бы всласть. Жаль, что придётся отдать такую игрушку... Эй, горбатый, ты такой же?
- Нет. - покачал головой Тадиэль. - Не совсем.
- Прошу, не трогайте его. - испуганно сказал Дэмиан. - Он и так нездоров!
- Да вы оба... хе, нездоровы. Головой. Ладно, пускай живёт пока. Считай это моим подарком. Всё равно то, что с вами сделают, будет куда хуже, чем побывать в моих руках. Хотя, если ты такой живучий, то шанс есть.
- Теперь, быть может, вы поведаете, для кого нам предстоит стать приманкой? - спросил Тадиэль.
- Ужас Ригна в Шетриме. - буркнул Ульфар. - Знаешь такого?
- Если вы дадите мне мой меч, я сражусь с ним. - тотчас заявил Дэмиан. - У меня к нему личные счёты, и я готов отдать жизнь ради гибели этого чудовища. Эта мерзость должна быть стёрта с лица нашего мира навсегда.
Лицо Ульфара расплылось в довольном оскале.
- Слушай сюда. Тебя и твоего доходягу накормят и выделят комнату. Судя по вашим рожам, вам неплохо бы отоспаться и пожрать как следует. Только не думай, что удастся сбежать - следить за вами будут постоянно. И ещё: как проснёшься - мой дуэльный зал в твоём распоряжении. Разомнись, чай, не с крестами махаться предстоит.
Сказав это, Ульфар развернулся и махнул рукой. Охранники тут же вывели пленников из кабинета.
- Что за игру ты затеял? - ошарашенно спросил Грим, когда полуорк плюхнулся в кресло. - Какая комната? Какие тренировки? Этот человек опасен, а его горбун, кажется, основательно промыл ему мозги. Значит... Эм... Значит, тоже опасен!
- Ты прожил в городе не меньше моего. - взглянул на него Ульфар. - Должен бы уметь отличать, когда тебе врут, а когда нет. Этот бывший монах - натурально идиот, кем бы он, к чертям собачьим, ни был на самом деле. Может, он и предал Тикван, увязавшись за горбатым каланчой, но стоило мне назвать нашу цель, как все эти тикванские замашки живо вылезли наружу. Для нас он не опасней щенка. А если вздумает побрыкаться, при нём есть горбатый, который его контролирует.
- Мне бы твою уверенность. - цокнул языком Раэлкан.
- Слушай, губернатор, ты только что получил себе неуязвимого воина. Причём первого из них, а он, говорят, покруче нынешних рыцарей. Вишь, сказал, мол, заживёт шустро, а жестянкам фельдшера требуются, чтоб заштопать. Я слыхал о нём время от времени. Если хоть половина баек об этом придурке правда, он стоит целого отряда рыцарей. А при таких куриных мозгах мы будем помыкать им как куклой.
- Но мы не знаем, где сейчас чудовище. - задумчиво произнёс губернатор. - Твой блеф был хорош, он, кажется, купился. Но надолго ли? Мы можем сидеть здесь и обсуждать засаду, а Ужас Ригна в это время промышляет в другом месте...
- Я не блефовал. - протянул Ульфар, взглянув Раэлкану в глаза. - Порадуйся-ка, экую новость я получил с утра пораньше. На краю города нашли труп, который был обескровлен. Не наших ребят работа, я тут каждую крысу знаю. Я приберёг такую знатную новость на десерт. Ну что, ещё пару деньков дадим этим двоим на подготовку? Да и самим нам стоит всё спланировать.
- Твои люди не готовы? - спросил Раэлкан.
- Мои люди всегда готовы. Но у меня есть идейка, как привлечь внимание живодёра и помимо двух убогих в инквизиторских робах. Задам простой вопрос: что вам о нём известно?
- Не многое. - признался Раэлкан. - Я видел, на что он способен, но ни разу не сталкивался с ним лично.
- Кажется, он иногда появлялся среди партизан-нелюдей. А вырезает только людские сёла и города. - подумав, ответил священник.
- В точку! - щёлкнул пальцами Ульфар. - Он режет только людей. Вот что мы сделаем: пока наш неожиданный козырь приводит себя в порядок, я распоряжусь собрать всех полукровок, что есть в городе, в одну кучу. С этой толпой мы можем сделать три вещи... Согнать на площади для проповеди, как приманку. Представьте, как упыря порвёт, когда он увидит, кого порешил. Либо выведем полукровок из города, чтобы тут остались только люди. Ну, или просто можно пустить в расход на той же площади, но своими силами. Последние два варианта уж точно привлекут внимание упыря. Решайте, а я послушаю.
- Я против убийств. - сказал Раэлкан. - Невинные не должны страдать, невзирая на происхождение.
- Хе, ожидаемо. Настоящий рыцарь. - прокомментировал полуорк.
- Они платят налоги в казну. - пожал плечами Грим. - Ну, большинство из них... Их смерти будут стоить нам больших денег.
- До меня доходили вести, что наши братья двигались на юг, дабы извести там заразу нелюдей... Выселить их или перебить потом... - пощипывая бородку, заметил священник. - Полукровки могут жить и вне города. Быть может, этим мы даже получим одобрение от Тиквана!
- Значит, всё же второй вариант, да? - заключил Ульфар. - Ладно. За пару дней сделаем. Я возьму пару своих пацанов, и отправлю всю эту шушеру из города, а вы будете разбираться с упырём.
- Ты не останешься с нами? - удивился Раэлкан.
- Не подумай, что я трус какой. - ответил Ульфар. - Но я тоже не особо чист кровью, хоть и терпеть не могу говорить такое. Думал, это и так заметно. Короче, вернусь со всей оравой денька через два-три после вашей аферы. Вам должно хватить этого времени. Оставляю своих парней под твоё командование. В случае чего - обращайся вон к Вальтеру. Или к Гриму. Смотри, не оплошай, губернатор.


На то, чтобы собрать всех полукровок города, ушло куда больше времени, чем рассчитывал Ульфар. Его людям пришлось повозиться, шастая по трущобам и сточным каналам. К сбору были подключены все, кто имел связи в городе. Один раз ситуация едва не вышла из-под контроля: влиятельная банда полукровок оказала сопротивление. К ним мгновенно примкнули местные, и всё могло окончиться серьёзной поножовщиной, если бы Ульфар Костолом не появился там лично. Его авторитет и страх перед его персоной по-прежнему работали безотказно.
Тем временем еретик-доброволец усердно тренировался, и, надо заметить, как боец он был очень хорош. Несколько раз с ним проводил спарринги сам Раэлкан, отмечавший, что как боец парень великолепен. Благодаря этим тренировкам, настроение губернатора приподнималось. Ульфар, наблюдавший всё это, лишь ухмылялся. Каким бы искусным мастером меча ни был Дэмиан, его шансы сразить упыря были ничтожны. Город опустеет. Но, по крайней мере, при любом из двух вариантов, жизнь Ульфара всё же будет вне опасности. Конечно, глупо было бы не воспользоваться попыткой сохранить свою власть, своё положение и свой город. Смерть упыря давала даже больше - быть может, расширение влияния, признание элитой Зирана и даже вход в её состав, ну и милость короля, разумеется... Это было бы куда приятней прозябания в деревенской халупе остаток жизни. И Ульфар сделал выбор.


Раэлкан пребывал в смятении. Его терзали сомнения, верно ли он поступает, устраивая западню для чудовища, способного единолично вырезать всё население города. План был непродуман и дыряв, мысли путались, настроение опять упало куда-то в местную грязь.
Губернатору было противно находиться в Шетриме, полном негодяев и подлецов, которые не набрасывались на него только из-за вооружённой охраны и присутствия рядом бургомистра или полуорка. Проезжая по грязным воняющим улицам, он видел, как низко могут пасть люди.
Он видел пугающих, отощавших женщин, продающих своё тело. Некоторые из них были беременны, но, похоже, их это не особенно заботило. Как и мужчин, невозмутимо пользовавшихся их услугами. Вокруг этих женщин вилась стайка грязных детей, которые вели себя словно бывалые бандиты. Это были наглые, косноязычные копии своих отцов, ни во что не ставящие чужую жизнь, и с удовольствием издеваюшиеся над более юными и слабыми ребятишками. В Шетриме выживали только самые сильные и изворотливые.
Он видел жутких, немытых старух, которые выглядели как всамделишные ведьмы. Они, давно растерявшие рассудок и привыкшие следовать за богачами, брели возле его лошади, монотонно клянча монетку гнусавыми голосами.
Он видел и пожилых мужчин города, среди которых каждый третий был калекой. Не стоило и сомневаться, что все они имели бандитское прошлое, и каждый из них смотрел на губернатора и его свиту как на ходячие мешки, набитые золотом. Некоторые калеки ковыляли за Раэлканом, составляя компанию безумным старухам. От них воняло ещё хуже: кое-кто был покрыт язвами, и гнил заживо. Лишь выдержка и военное прошлое спасали губернатора от рвотных позывов.
Город душил Раэлкана, ему хотелось пустить лошадь в галоп, и умчаться прочь из этого места. Но сперва стоило попытаться совершить невозможное. И если платой за смерть Ужаса Ригна станут эти люди, давно лишившиеся добродетели, пусть так и будет. Если бы чудовище уничтожило Шетрим, Раэлкан не стал бы горевать. Однако взамен он желал, чтобы кровопролитие, учиняемое врагом, было пресечено.
В то же время ему было совестно за такие мысли и чувства. Он пытался возражать самому себе, что эти люди стали такими не по своей воле, а из-за кошмарных условий жизни и засилья разбойников. Но это было слабым утешением. Горожане Шетрима являли собой воистину отвратительную часть человечества.
Дабы отвлечься от окружающей мерзости, губернатор решил воспользоваться случаем попрактиковаться в фехтовании. Это было не лишним, учитывая то, что вскоре его ожидало. В тренировочном зале Ульфара теперь часто можно было встретить бывшего инквизитора Дэмиана. Между короткими поединками, у них случались занятные беседы на совершенно разные темы, и Раэлкан, к своему изумлению, отметил, что его собеседник прекрасно образован, неглуп, честен, и, как ни странно, по-своему набожен.
Губернатор не слишком жаловал Инквизицию, но являлся, в определённой степени, религиозным человеком. Он читал книгу "Законы Всевышнего", и со многим, изложенным на её страницах, был согласен. Нередко случалось ему и молиться, и посещать церковные торжества. Но, при всей неприязни к монахам, Раэлкан, будучи человеком военным, не терпел предателей. А именно с предателем он теперь беседовал и союзничал. И, находясь в самом отвратительном городе мира, губернатор обнаружил что тот, кто отрёкся от Тиквана и веры, куда лучше и честней даже его самого. Постепенно Раэлкан стал проникаться уважением к пленнику Ульфара, хотя в беседах продолжал отстаивать свою точку зрения о традиционных правилах, порядках и чести.

Отдыхая после очередного спарринга, они вновь делились взглядами на жизнь. Дэмиан нередко удивлял пожилого собеседника своими смелыми высказываниями, и при этом умело приводил доказательства своих суждений. На сей раз его слова вновь заставили бывалого воина задуматься.
- Ульфар держит взаперти юную девушку. - заметил отступник. - Я слыхал о ней. Она не совершала ничего дурного, помогая невинным. Всего лишь разобралась с разбойниками, которые служили Ульфару. И вот - её постигла та же судьба, что и нас с Тадиэлем. Люди перестали ценить доброту и доблесть. Они стремятся к подлости и восхваляют злобу. Каждый из нас хотел сделать мир лучше, и теперь мы сидим в клетках. А лишённые морали и совести лиходеи и бюрократы вроде Ульфара и Грима продолжают упиваться властью и губить подданных.
- Девица сама виновата. - усмехнулся Раэлкан, пощипывая бороду. - Если ты учился в Тикване, то знаешь наши законы. Она их бессовестно нарушила, и понесёт справедливую кару. Она не игрушка Ульфара, а моя пленница.
- Значит, теперь законы создаются, чтобы мешать людям творить добрые дела? - возразил Дэмиан. - Да, она женщина. Но сколько народу она спасла! Что бы ты сделал на её месте, будь у тебя сила и возможности? Позволил бы разбойникам обирать крестьян?
Раэлкан задумался. Пожалуй, это он и делал. Наверняка и в его землях есть банды, о которых ему не докладывают. И, должно быть, они также грабят простолюдинов, а те ещё и обязаны платить налоги и оброк. Но поставить себя на место женщины? Это просто смешно и возмутительно!
- Тадиэль научил меня кое-чему. - продолжил отступник. - Я вижу ауру людей. Про таких, как я, говорят - "видит насквозь"... Это примерно так и работает. Ты человек чести, Раэлкан, ты знаешь цену данного слова. Но ты слишком много значения придаёшь правилам и законам. Правила созданы для таких, как шетримцы. Им дай волю - уподобятся ужасу Ригна. Но ты... Ты ведь сам можешь решать, где добро, а где зло. Ты опытен и умён. Ты даже не гнушаешься беседовать со мной. Отчего же ты полагаешься в жизни не на ум, а на свод законов? Неужели ты, ветеран, который готов рискнуть всем ради спасения тысяч жизней, отправишь на костёр девчонку, чьей виной было спасение беззащитных? Просто потому что она - не мужчина? Прости, но мне сложно понять подобное... В конце концов, тебе нужны союзники в борьбе с нашим врагом, и она помогла бы. Проблема в том, что ты видишь в ней исключение из свода правил. По-твоему, все исключения - зло, которое следует уничтожить? Тогда кто же ты сам среди прочих губернаторов?
Раэлкан молчал, размышляя над словами Дэмиана. При том, что бывший инквизитор вовсе не повышал голоса, а наоборот, говорил тихо и спокойно, его тон заставлял чувствовать себя неуютно, ощущать какой-то непонятный стыд за свои действия. Губернатор чувствовал себя мальчишкой, которого отчитывает мудрый дед за глупую оплошность. Хотя, если верить в то, что сидящий рядом с ним человек - первый Неуязвимый... Дэмиан и впрямь годится ему в деды.


Первое убийство... Она вспоминала об этом нечасто. В основном, потому что и вспоминать-то было особо нечего. Первый раз зачастую не является чем-либо выдающимся - вне зависимости, убийство это, секс или опьянение от браги. Однако каждый первый раз подводит в жизни определённую черту, после которой сознание и отношение к действительности меняется. В её случае черта также была подведена, лишив её детства и, в некотором роде, невинности. Теперь она была одной из них, членом банды отца. И, разумеется, отныне она была виновна во всех грехах, даже если не совершала их. Но всё это были лишь пустые факты. Чего стоит первый раз в череде тех смертей, что протянулись на её жизненном пути в дальнейшем?
Отец с парнями обирали очередной обоз в тот раз, и едва не угодили в ловушку. На некотором расстоянии от обоза двигался хорошо вооружённый конный отряд. Всё добро, что везли в телегах, оказалось всего лишь приманкой для легендарного разбойника. Однако и легендарные разбойники с годами становятся хитрее.
Отец отдал под её командование тех самых пацанов, с которыми она играла с детства. Они были быстры, ловки и так же безжалостны, как и она сама. Они ждали за кустами и деревьями, пока не появились солдаты. Улучив подходящий момент, когда те, завидев свою добычу и позабыв про бдительность, ринутся в атаку, она свистнула, отдавая приказ к нападению.
Юнцы выскочили из засады, застав солдат врасплох. Саму потасовку она плохо помнила. Кругом мельтешили люди, все орали, лязгало железо, свистели стрелы, ржали лошади... Она просто успела заметить за спиной отца крадущуюся тень. Удачный бросок ножа - и наёмный убийца корчится в траве, схватившись за горло.
А потом что-то произошло. Её будто обдало жаром, ноги сами понесли к жертве. Дрожащими руками она вцепилась в свой нож, и принялась остервенело резать им шею убийцы. Кажется, она смеялась, когда тот в ужасе вытаращил на неё глаза. Кажется, его испуганная рожа была очень забавной. С костью возникли проблемы, и она разрубила её широким кинжалом, взятым у жертвы. А затем, перепачканная кровью, вскочила и, победно крича, подняла отрубленную голову вверх. Если память ей не изменяла, этому были удивлены даже видавшие всякое ребята отца.
Весь вечер отец пил за неё, свою спасительницу. Все пили. Но веселье было каким-то натянутым. Жестокое убийство не оставило в её душе никаких чувств, кроме, пожалуй, странного ощущения радости. Но, ловя на себе взгляды остальных членов банды, и особенно отца, она решила об этом не распространяться. В сердце осталось лишь убеждение в своей правоте насчёт убийства: кто-то хотел убить самого родного ей человека. Никто не посмеет совершить подобное, пока она жива.

- Садись, потолкуем. - отец тяжко вздохнул, вороша угли в костерке.
Была глубокая ночь, большая часть их общины уже спала, кроме нескольких дозорных. Но те не могли услышать их. Она догадывалась, о чём пойдёт речь, но стоило выслушать.
- Ты уже не малая девка. - издалека начал он. - Вон как вымахала. Лицом да фигуркой в мать пошла... Земля ей пухом.
- Хорошо, что ими, а не характером. - фыркнула она в ответ.
- Оно-то, конечно, так. Да вот характер-то... В меня ли, дочка? Всё чаще до меня доходят нехорошие слухи. Мол, ты и твои ребята совсем страх потеряли. Промышляете убийствами заместо грабежей. Дело, конечно, твоё, но вот ведь как выходит... Ты всё это на моей земле творишь.
- И что?
- А то, дочка, что одно дело единой бандой быть, и другое - двумя, с разными приоритетами. Смекаешь, к чему я?
- Мне хорошо платят. И добрую часть я вношу в общак. Чего тебе ещё не то?
- Мне тоже иногда платят недурно. Времена меняются, годы идут. Богачи, вишь ты, контракты свои сувать стали. Чтобы я, значит, их конкурентов грабил. Торговля, мать её... А с недавних пор вот какое предложение мне посылают. Изволь глянуть.
Разбойничий атаман извлёк из сумки свёрнутый листок, и протянул дочери. Та развернула его, пробежала глазами по тексту и усмехнулась.
- Всего-то? - она швырнула бумагу в костёр. - Я-то надеялась, что моя голова стоит хотя бы втрое больше.
- Ты думай не о цене. - нахмурился Малиновый Шаперон. - А о количестве жаждущих этой головы. У меня уже портретов твоих полна сумка. С разными ценами, от разных заказчиков. А если они обращаются с такими заказами уже ко мне, покумекай, насколько дела твои плохи. Убивая всех подряд, ты роешь себе могилу, будто крот ростом с дракона.
- Все эти богатеи сами с собой перегрызутся, пока я выполняю их заказы. Я стравливаю их друг с другом, па.
- Ты ещё юна. - хмыкнул тот. - Ты слишком увлеклась, да и твои пацаны тоже. Вы хотели загнать богатеев в общую распрю? Так вы не учли одного. Того, что они могут на время объединиться против занозы в их задницах. Они уже знают, что ты брала заказы у двух враждующих семей, и расправлялась с теми и с другими одновременно. А твой почерк запомнить очень легко. Такое не забывается, знаешь ли... Ты чересчур увлекаешься, устраиваешь кровавую резню, вместо того, чтобы сделать один точный удар. В этом твой просчёт. Никто не хочет платить за убийство своих же людей. Враги объединились и требуют твою голову.
- Дерьмовенько. - она была раздосадована.
- Твоё счастье, что я грабитель, а не убийца.
- Моё счастье, что ты мой папка.
- Это уж само собой. Но и у отца терпение может лопнуть. - он глубоко вздохнул, и помолчал, прежде чем продолжить. - Я предложу тебе дальнейшие действия. На выбор. Ты можешь залечь на дно. Это займёт долгое время, репутацию ты себе сделала паршивую. Заработать добрую - придётся постараться. Прибыли будет маловато, или и вовсе не будет в этом случае. Либо же ты можешь присоединиться к моей команде. Но учти - своевольничать не дам, ни тебе, ни твоим головорезам, хоть и помню вас голозадыми оболтусами в нашем лагере... Будете под моим началом выполнять то, что скажу - не больше, и не меньше. И третий вариант... Если предыдущие идеи тебе претят, мою землю ты покинешь. Потому как больше я твою резню не потерплю. Это уже и меня касается, понимаешь ли.
- Ясно. - она встала. - Значит, мне пора собираться в путь.
Он взглянул на неё. Пожилой, бывалый разбойник, неуловимый Малиновый Шаперон, переживший двух королей, всех своих старых врагов и почти всех былых товарищей. Его банда всё ещё промышляла грабежами, и он по-прежнему был неуловим. Но не из-за ловкости заметать следы, а благодаря тому, что теперь он стал нужен в борьбе за власть и влияние. Ей это не нравилось. Она считала подобное предательством по отношению к разбойничьему ремеслу. Её отец превратился из лихого разбойника, который хозяин сам себе, в прислужника толстосумов. Он начал печься о жизни крестьян, открыто ездил по городам, в которые его приглашали на переговоры... Всё это несло слабостью и фальшью.
- Куда посоветуешь податься? - напоследок спросила она.
- Ты и сама знаешь ответ. - протянул разбойник. - Куда-нибудь, где никто не слыхал о Чернобурке и её банде.


Охотница на чудовищ проснулась, и тут же поёжилась. Уж лучше бы сон не кончался... Находиться в этой клетке было сущим кошмаром. Вздохнув, Габриэль оперлась спиной о каменную стену, и в который раз оглядела место своего заточения.
На стенах и колоннах располагались факелы, в дальнем конце темницы горел камин. И ничего, что могло бы помочь ей выбраться и сбежать. Даже миску, в которой приносили еду, отбирали сразу по окончании трапезы. Проклятый Ульфар знал, как обустроить казематы, не давая ни малейшего шанса на спасение. Впрочем, даже будь здесь какая-нибудь лазейка, она вполне могла оказаться очередной издевательской ловушкой. Всё-таки слухи и байки об издевательствах Ульфара над попадавшими в его руки пленниками давно распространились за стены Шетрима.
Блуждая взглядом по унылым каменным стенам, Габриэль неожиданно обратила внимание, что её сосед - тот самый высокий горбун - всё это время не сводил с неё глаз. По спине пробежал холодок: этот тип был уж слишком странным.
- Здравствуй. - произнёс он, очевидно, заметив, что выдал себя.
Габриэль смутилась. Она не знала, как ответить этому существу, и что вообще у него на уме. Учитывая, что он со вторым - то и дело куда-то пропадающим из клетки - парнем были какими-то культистами, вступать с ним в диалог хотелось меньше всего. Чего доброго, начнёт втирать ей об очередном великом благе, и не заткнётся до ночи. А может, он просто любитель пялиться на девушек. Кто знает, где сейчас находятся его руки, скрытые в ворохе ветхого балахона и накидки?
Охотница решила сдержанно кивнуть в ответ на приветствие. Неожиданно в её голове родилась идея.
- Эй! - позвала она. - Эй, охрана!
Примерно минуту спустя по лестнице вяло спустился лысый громила.
- Чё орёшь? - сипло спросил он. - Жратвы не дам. Рано ишо.
- Себе оставь. - бросила Габриэль. - Мне нужно в уборную.
- Куды? - верзила почесал затылок.
- В отхожее место. Нужник. Сральная яма. Как у вас это зовётся? Не здесь же мне всё делать?
- Слыш, ну ты это... Ну ёпт... - охранник выглядел сбитым с толку. - А нафига?
- Подсказать, или сам догадаешься? - Габриэль нетерпеливо перетаптывалась на месте.
Здоровяк промычал себе что-то под нос, и отпер клетку. Сграбастав девушку своими ручищами, он поволок её наверх.

Обратно верзила тащил её уже на себе. Выглядела она неважно - нос покраснел и опух, щека болела, как и живот с рёбрами. Негромко матерясь, бугай грубо швырнул её в клетку и с лязгом запер дверь.
- Терь тута сцать бушь! - рыкнул он.
- Тебе всё равно за мной убирать придётся... - кряхтя от боли, ответила девушка.
Наверху хлопнула дверь. Лёжа в полной тишине, Габриэль уловила тихий смешок. Подняв голову, она снова встретилась взглядом с горбуном. Его улыбка начала раздражать, какой бы красивой она ни была.
- Сейчас не лучшее время устраивать побег. - заметил Тадиэль, со вздохом добавив: - Да и бежать некуда...
- Тебе, может, и некуда. - огрызнулась охотница. - А мне бы только за ворота попасть.
- И куда ты пойдёшь, одна, без лошади, без оружия? Скроешься в селе - тебя выдадут из-за страха перед здешним хозяином. Пойдёшь в лес - и там тебя будут поджидать дикие звери, или бандиты. Да и в целом, мир озлобился, знаешь ли...
- Улыбочку свою убери, а? - простонала Габриэль, потирая живот. - Терпеть не могу этих ваших заискиваний. На всех проповедников две манеры поведения: одни пучат глаза и орут, будто им в зад раскалённую кочергу вставили, а другие скалятся навроде тебя. Хотя суть одинакова. Я лучше ещё раз отхвачу люлей от того громилы, чем буду слушать то, что ты мне тут собрался изложить про мир и прочее...
- Прости. Не хотел создать такое впечатление. - Тадиэль виновато развёл руки. - Я улыбаюсь... Просто чтобы создать атмосферу доброты и тепла вокруг. Это лучше, чем показывать свою боль.
- Это бесит. - ответила Габриэль. - Ты выглядишь идиотом.
- Печально слышать. Доброта и искренность теперь считаются глупостью... Не этого хотели те, кто защищал мир от Тьмы и её слуг.
- Ну да, ангелы молодцы, чего уж... Если тебе так уж охота потрындеть, ответь-ка, когда кто-нибудь последний раз видел хоть одного из них, а?
Тадиэль горько усмехнулся, опустив взгляд.
- Вот именно. - мрачно подытожила Габриэль. - Каждый из вас горазд рассказывать небылицы о прошлом, забывая, что уже давно наступило настоящее, и в нём нет места вашим сказочным чудесам и приторному добру на каждом углу. Сказки - вот и всё, что осталось от ангелов. Разобрались тут, повоевали, и улетели себе обратно. Если бы они хотели, чтобы всё здесь было хорошо, то остались бы и следили за всеми этими ублюдками, которые повлезали на троны. И уж точно бы они дали промеж глаз как следует всем этим инквизиторам. Если бы они хотели для нас добра. Но им плевать на нас, этот Всевышний поманил их обратно, и они упорхнули, оставив вместо себя Инквизицию.
- Те, кого вы зовёте ангелами, никогда не были связаны с сущностью, почитаемой вами как божество. Им не нужны боги. - вздохнул Тадиэль. - В отличие от иерархии Тьмы, ангелам нет нужды иметь хозяев и владык. Они свободны, и именно свобода движет ими. Именно за вашу свободу они бились в Войне Света и Тьмы. И, покинув этот мир, они оставили вам свободу. Ангелы не навязывают правила, они дают вам волю выбирать самим. К сожалению, местные обитатели не оценили такого дара. Тьма уже успела совратить души и разум слишком многих...
- Какой прок в свободе, когда в мире полно идиотов и моральных уродов? Дай свободу убийце - и он продолжит убивать.
- Больно признавать твою правоту. Это было упущением. Люди рождаются слишком беспомощными и лишёнными знаний. Им требуется контроль, им необходимо всё объяснять... У людей изначально есть стремление к иерархии. Родители, учителя... Всегда приходится слушать старших, подчиняться. Это сближает их с Тьмой. Это тонкая грань между бездумным подчинением и свободой разума... Ангелы привыкли полагаться на мудрость, как и многие другие существа. Кажется, это ещё зовётся совестью, моралью, сознанием. Это врождённое качество, но не у людей. Некоторые могут приобрести его с годами, но таких всё меньше. Кто-то может жить, не причиняя зла, но лишь потому что так ему велено, а не потому, что сам это осознаёт. Воистину, люди - одни из самых трагичных существ в мире...
Габриэль сама не заметила, как оказалась вовлечена в спор, а затем стала с интересом слушать таинственного горбуна, который, казалось, действительно верил в то, о чём рассказывал. И эти его речи не были лишены смысла, как у прочих проповедников, вещавших одну и ту же ахинею под разными идеологиями. Тадиэль даже не столько проповедовал, сколько делился мыслями. Он до того увлёк этим охотницу, что она, в конце концов, не выдержала и поинтересовалась:
- Скажи, ты всё это долго сочинял?
- Сочинял?
- Ну, не хочешь же ты сказать, что лично с ангелами общался, и они тебе всё это поведали...
Тадиэль тихо засмеялся, но почти сразу смех перешёл в кашель. Успокоившись, горбун с улыбкой взглянул на Габриэль.
- Это древнее знание я храню уже очень долго. Но, боюсь, мой срок истекает. Поэтому я передал его Дэмиану. Если же нам удастся избежать злой участи в стенах этого города, я, быть может, расскажу тебе больше. Если ты, конечно, захочешь узнать. А пока, прости, нужно быть осторожным. Мы все уже поплатились за свою беспечность...


Вечером в темнице появился Дэмиан. Он всегда выглядел чересчур серьёзным, и даже мрачным, но в этот раз подозрительно улыбался. Они с Тадиэлем о чём-то поговорили вполголоса, а затем, к удивлению Габриэль, стражник выпустил из клетки обоих. Им не связывали рук, не толкали, не прикрикивали пошевеливаться... Это было совсем уж странным. Окончательно добило охотницу следующее действие стражника: он отпер и её клетку.
- Ну, чё сидишь? Вылазь, али понравилось уже? - поинтересовался громила.
Габриэль не знала, что и думать. Её не могут просто взять и выпустить, как и тех двоих. Что-то было не так... Да и вид культистов, совершенно буднично стоящих у колонны и ожидающих её, не предвещал ничего радужного. Горбун снова улыбался. Охотнице стало не по себе. В её голове пронеслась вереница вариантов того, что могло ожидать её далее. Всё-таки, даже если этот тип умеет заинтересовать своими россказнями, не факт, что с ним всё в порядке. Может, их сейчас поведут на казнь, а он и рад этому?
- Не бойся. Тебя действительно выпускают. - призывно махнул рукой Дэмиан.
Его голос был спокоен. Ещё одна тревожная и непонятная вещь. Охотница поднялась, и на негнущихся ногах медленно вышла из клетки. Должно быть, на её лице было написано абсолютно всё, что она напредставляла себе, потому что горбун тихонько и совсем по-детски хихикнул, а Дэмиан широко улыбнулся.
- И... что, я могу идти? - глупо спросила она.
- К сожалению, мы свободны лишь в пределах городских стен. - ответил Дэмиан. - Пойдём, скоро ты всё узнаешь.

- Это всё неспроста... - Габриэль, нервно жестикулируя, мерила шагами комнату, в которую её заселили. - Проделки Ульфара? Решил дать нам последний денёк пожить перед казнью? Ну, я жду объяснений.
- Нам предоставили кров и еду в обмен на помощь. - ответил Дэмиан, стоящий у окна. - Город мы покинуть не можем, за нами постоянно следят и охраняют. Но, по крайней мере, у нас в распоряжении кое-какие удобства.
- Просто клетка пошире стала, и еда получше. - хмыкнула охотница. - Ясно-понятно...
- Скажи "спасибо" за это ему. - заметил Раэлкан, входя в комнату и кивая на отступника. - Если ты и впрямь так хороша в ловле нечисти, как хвастала, твои навыки очень скоро пригодятся.
- Ты снова кое-что забыл. - Габриэль скрестила руки на груди и злобно уставилась на губернатора. - Меня спросить. Ах да, простите, ваша светлость, бабам слова не давали... Особенно после того, как со мной обращались и что собирались сделать. Ага, конечно, уже бегу спасать ваши задницы от какого-нибудь чудища!
Раэлкан, тяжело ступая по дощатому полу, подошёл к ней и наклонился к самому уху.
- Я с лёгкостью могу передумать, если тебе не нравится здесь. И ты отправишься обратно в уютную обитель местного короля разбойников. А затем - в Гайру, как и планировалось. - сказал он. - Или же ты поможешь мне, после чего - катись куда угодно.
Габриэль нахмурилась и плотно сжала губы, состроив недовольную гримасу. Губернатор вновь прошёлся взад-вперёд, собираясь с мыслями.
- Мне нужны несколько отчаянных профессиональных ищеек и рубак. А лучше - армия рыцарей, потому что людям Ульфара я не доверяю и сомневаюсь, что они справятся с задачей. Поэтому приходится обращаться за помощью к вам двоим, как бы ни было это смешно. Я видел твои трофеи, девочка, но насколько ты хороша в стрельбе?
- Всаживаю стрелу с двух дюжин шагов в глаз нетопырю-кровожаду. - фыркнула охотница. - На моём счету столько чудищ, сколько у всей твоей оравы пальцев не наберётся! Иные из моих жертв одним махом уменьшили бы твой отряд вполовину. Чисто из интереса я послушаю тебя дальше. Итак, кого же ты боишься?
- Тебе знакома легенда об Ужасе Ригна? - после продолжительного молчания поинтересовался Раэлкан.
- Она любому знакома. И я в неё даже наполовину верю. При том, что мне доводилось повидать по своему ремеслу, это не кажется чем-то удивительным.
- Скоро тебе предстоит с ним встретиться. Вы двое должны будете убить его. Голова Ужаса Ригна взамен на вашу свободу. Что скажешь?
- Эй, какая голова? - насмешливо бросила девушка. - Упырей либо добывают целиком, либо в виде пепла. Так что нам предстоит выследить, поймать, и притащить ваше горе луковое живьём пред твои очи! Если его вообще удастся изловить.
- Он в городе. И мы собираемся устроить для него маленькое представление. Так каков твой ответ?
- Уболтал. - немного помолчав, вздохнула охотница. - План есть?
- Для тебя, как и для него, - Раэлкан указал на Дэмиана, делающего вид, что любуется городом. - регулярные тренировки. Приведи себя в порядок, помойся и поешь. С завтрашнего утра начнёшь тренироваться. Тебе вернут оружие, но даже не думай им воспользоваться, чтобы сбежать. Этот полуорк Костолом позаботился, чтобы любые ваши фокусы пресекались на корню. Ты должна быть полна сил, а твоё тело - готовым к бою. От истощённой в каземате или убитой при побеге девки мне никакого проку. Всё остальное вам расскажут, когда придёт срок.
С этими словами губернатор покинул комнату.
- Придурок. - Габриэль устало опустилась на кровать. - Я что, похожа на ораву латников?
- Не будь к нему столь строга. - заметил проходящий мимо Дэмиан. - Он не так безнадёжен, как может показаться. Возможно, однажды тебе потребуется его помощь. Как знать...


В тренировках прошли два дня. На закате третьего, Ульфар во главе вереницы полукровок покинул город. Раэлкан и множество местных головорезов под его командованием рассредоточились по центральной площади и её окрестностям. На самой площади собралась огромная толпа, половина которой была переодетыми людьми Ульфара. Их оружие скрывали длинные плащи, и издали никто бы не обнаружил подвоха. Все эти люди понуро стояли перед помостом, на котором готовились к своей речи Тадиэль и Дэмиан. Возле них находились трое инквизиторов, отправленных местным священником присматривать за еретиками.
Габриэль стояла в первом ряду перед помостом. Её одолевали беспокойство и неприязнь к столпившимся возле неё бандюганам. Эти дни она целиком посвятила подготовке к бою, лишь бы только поменьше общаться с кем бы то ни было. Раэлкан уговорил Ульфара предоставить пленникам оружейную, и девушка была приятно удивлена разнообразием оной. Однако всё, что ей было нужно - её собственное вооружение да запасной колчан со стрелами. Дэмиан лишь попросил вернуть его меч, а Тадиэль... С ним и так было всё ясно - это существо, кем бы оно ни было, выглядело совершенно бесполезным в надвигающейся бойне.
Едва последний солнечный луч скрылся за городскими стенами и на улицах зажгли факелы, представление для чудовища началось. Тадиэль приятным мелодичным голосом обратился к присутствующим, предлагая вспомнить самые светлые и радостные мгновения их жизни. Он рассказывал об изначальной чистоте человеческого сознания, которую можно каким-то образом вернуть. Кислые рожи стоящих рядом с Габриэль воров, грабителей и убийц говорили лишь о том, как им глубоко положить на собственную чистоту. Это продолжалось несколько долгих мучительных минут.
И в этот миг чудовище, наконец, возвестило о своём присутствии. Ужас Ригна начал действовать, но вовсе не там, где его ждали. Вместо этого резня началась на юге города. Подручный Ульфара добрался до Раэлкана слишком поздно - когда по улицам хлынул поток паникующих людей.
Губернатор, вскочив на лошадь, скомандовал части замаскированных убийц с площади следовать за ним. Туда же двинулись и охранники Раэлкана. Инквизиторы тем временем пытались зазвать бегущих горожан в специально освобождённые по такому случаю здания на площади, или перенаправить поток простолюдинов в сторону местного храма, где предполагалось переждать битву на улицах. Ожидалось, что в трактирах и продуктовых лавках с новыми железными дверьми и укреплёнными окнами и крышами, народ останется в безопасности. Но всё стало только хуже.
Если шетримцу грозит смертельная опасность, он всё равно попытается напоследок разжиться каким-нибудь добром. Местные инквизиторы не стали исключением, начав пускать людей в укрытия только за плату, а внутри уже сами горожане хватали всё, что плохо лежало. В суматохе никто не заметил дыма, а когда люди всё же обратили на это внимание, один из домов уже горел.
- Они совсем чокнулись. - проворчала Габриэль, забираясь на помост к проповедникам и накладывая стрелу на тетиву лука. - Пожара нам только не хватало. Что за идиоты...
- В этом нет их вины. - горбун указал на крышу горящего здания.
Там, в свете пламени, стояла чёрная фигура с обнажённым мечом. Спрыгнув с крыши и легко приземлившись, незнакомец запер и заблокировал выход из убежища снаружи. Убедившись, что из горящего здания нет спасения, злодей переключил своё внимание на людей вокруг себя. Он стремительно вклинился в толпу, рубя всех, кто попадался ему на пути. Сомнений не оставалось - это и был Ужас Ригна.
- Я думала, он выглядит... Ну, повнушительней. - задумчиво протянула Габриэль, натягивая тетиву лука.
- Сколько злобы, сколько ненависти в нём... - сокрушённо выдохнул Тадиэль. - Он сам не ведает, чем стал. Кто нибудь! Несите воды, потушите пламя!
Однако его уже никто не слышал. Народ на площади превратился в безумное стадо, старающееся спрятаться, но лишь толкающееся в общей давке.
- Габриэль, помоги мне стрелами. - обратился к охотнице Дэмиан, после чего спрыгнул с помоста и принялся пробиваться через толпу к продолжавшему бушевать существу.
Охотница выпустила в вампира уже две стрелы, но тому всякий раз удавалось уклониться от выстрелов. Он убивал людей с невероятной скоростью. Число трупов росло так быстро, что можно было и впрямь поверить в легенду о гибели целых городов от руки всего одного мертвеца. В какой-то момент на него набросились сразу семеро головорезов. Один из них накинул на вампира сеть, но через пару мгновений чудовище уже вновь было свободно, а всего несколько ударов сердца спустя вокруг него лежало семеро искромсанных тел. Вампир на секунду остановился, схватил за руку пробегавшего мимо человека, и, нанеся тяжёлую рану, припал к ней.
От пиршества вампира отвлёк громкий свист, перекрывший какофонию звуков вокруг.
- Эй, ты! - крикнул Дэмиан, подобравшись к вампиру. - Хочешь и дальше творить зло? Сперва сразись со мной!
Чудовище лениво взглянуло на наглеца, явив Дэмиану свой лик во всполохах пожара. Бледное, изуродованное лицо с длинным багровым шрамом, пересекавшим левый глаз, заострённые уши, ледяной взгляд, перепачканный кровью рот... Отвратительное зрелице.
Отступник рванулся навстречу убийце. Тот взмахнул мечом с такой силой и скоростью, что любой бы на месте Дэмиана уже валялся на земле, разрубленный пополам. Однако бывший инквизитор не только отразил удар, но и столь же быстро нанёс свой. В тёмных глазах чудовища проскользнуло удивление, но лишь на доли секунды. Мечи с лязгом встретились. Противники закружились по опустевшему участку площади, размахивая клинками с невообразимой для простых смертных скоростью.
Суматоха и крики вокруг пропали для Дэмиана - он полностью сосредоточился на вампире. Порой всё же приходилось отвлекаться, чтобы уклониться от летящих стрел Габриэль, которая тщетно пыталась попасть в шустрого кровососа. Бой шёл ровно. Это тревожило. Вампир будто прощупывал мастерство своего соперника, постепенно усложняя атаки и то сбавляя, то вновь увеличивая темп. Он позволял Дэмиану нападать, но лишь затем, чтобы впоследствии обрушить на него град собственных атак. И, чем дольше они сражались, тем заметней было недовольство врага. Ужас Ригна терял время. Скоро мог вернуться Раэлкан с подмогой. Однако пока что никто, кроме охотницы на чудовищ, не смел встрять в их дуэль. Становилось всё жарче, и Дэмиан, наконец, заметил, что вампир теснит его к пылающему зданию. Огонь так никто и не затушил, и пожар перебрался на соседние дома. Вопли замурованных внутри людей были ужасны и это отвлекало.
Охотница на чудовищ начала нервничать. Запас стрел истощался, но ни одна из выпущенных ею не попала в цель. Вдобавок, она чуть не прошила ими Дэмиана несколько раз. Охранявшие их монахи давно ретировались, прикинув, что собственная жизнь важнее спасения города. На площади всё ещё было довольно оживлённо, хотя давка и паническое бегство по большей части перебрались на другие улицы.
- Ты действительно ничем не можешь помочь? - раздражённо спросила Габриэль стоящего рядом горбуна. - Не знаю, может, ты колдун какой?
- Увы, я не колдун. Дэмиан пока хорошо противостоит злу. Я бы мог попытаться выпустить запертых, но боюсь помешать бою. - вздохнул тот. - Моё участие слишком опасно для всех присутствующих, прости...
Габриэль фыркнула. Что за бесполезный балабол! Оставив лук и колчан на помосте, она извлекла из ножен саблю, и помчалась на помощь отступнику.
- Стой! - крикнул ей вслед Тадиэль. - Не мешай им!
Она пропустила его реплику мимо ушей. Если она не может помочь на расстоянии, так хотя бы поучаствует в бою. Всё это ей уже основательно надоело. За эти два дня у неё было предостаточно времени на размышления. Она слишком хорошо знала цену словам вельмож. Никто её никуда не выпустит из этого вонючего городишки, а значит, она в любом случае обречена. В конце концов, уж лучше погибнуть от одного удара чудовища, чем неделями сидеть в темнице, ожидая казни.
Габриэль атаковала так быстро, как только могла, но вампир отбил её выпад с такой силой, что девушка упала на землю, едва не выронив оружие. Запястье заныло, и осознание силы противника разом выветрило из головы всё раздражение и браваду. Всё, что она успела сделать - защититься от страшного взмаха оружием. Всего одно неверное движение - и сейчас она была бы разрублена пополам. Как все те, кто валялся на площади вокруг неё. Фатализм исчез, умирать резко расхотелось.
Но её бестолковое нападение всё же оказалось не лишним: размахнувшись для удара, кровосос открылся, что позволило Дэмиану сгруппироваться, и пронзить грудь чудовища. Ужас Ригна вытаращил правый глаз и захрипел. Искажённое яростью, лицо Дэмиана оказалось совсем рядом.
- За всё, что ты сделал, ты заслуживаешь куда более жестокой смерти. - сказал он.
Изо рта вампира пошла тёмная пена, рана в груди задымилась. Дэмиан медленно повернул меч в теле противника.
- Осталось обезглавить... - начал было отступник, и замер.
Когтистая рука вампира судорожно, но крепко вцепилась в его горло. Глаза чудовища засияли красным, черты лица заострились, а сильно удлинившиеся когти, впившись в шею Дэмиана, судорожно заскребли по коже, медленно сдирая её. Вампир вошёл в фазу агонии и голода, а значит, стал особенно опасен. Пойманный еретик не мог даже дышать, не то, что крикнуть. Когти чудовища рвали его плоть, и если не поторопиться, то вампир обезглавит его, и гораздо быстрее, чем погибнет сам, насаженный на меч. Видимо, удар оказался не так точен, как казалось, и прошёл мимо сердца, что позволило твари двигаться, пусть и не в полной мере. Стоит вырвать меч - и чудовище станет ещё опасней из-за голода. Боковым зрением Дэмиан заметил поднявшуюся на ноги Габриэль, вновь бегущую на помощь. Девочка может успеть, но вряд ли вампир позволит ей сделать хоть что-нибудь.
Габриэль показалось, будто время замедлилось. Она видела, как вампир рвал горло Дэмиана, и уже ничего не могла с этим поделать. С такой раной парень истечёт кровью и умрёт очень скоро и мучительно. Однако стоило подумать и о себе: у неё ещё есть шанс расправиться с пронзённым кровососом. Ещё шаг, и ещё один... Охотница словно попала в вязкое болото. Но вот она уже близко... Спина злобной твари уже на расстоянии вытянутой руки. Габриэль замахнулась...
Клинок ударился о железный наруч вампира. Тот был по-прежнему неподвижен, но его рука - та самая, что раздирала горло Дэмиана - шевелилась, как и прежде. С той же внезапной быстротой, с которой его рука встретила саблю охотницы, конечность отстранилась прочь. Слишком резко. Габриэль не успела перенести центр тяжести, и влетела прямо в вампира, сбивая с ног и его, и Дэмиана. Они втроём кубарем покатились по грязной улице. Меч остался в руке еретика, который, схватившись за шею, пытался подняться. Вампир вновь был свободен, и, что ещё хуже, Габриэль ощутила железную хватку ледяных пальцев уже на своей шее.
Всё это время проклятый мертвец владел ситуацией. Он заставил их подумать, что они загнали его в ловушку. Даже позволил серьёзно ранить себя, чтобы притупить их бдительность. А теперь один из его противников ползает по мостовой с разодранным горлом, а она, знаменитая охотница на чудовищ Габриэль Чернобурка, сейчас станет обедом в объятиях мерзкого упыря.
Вампир придавил её к земле, склонившись над жертвой. Его огромные алые глаза с вертикальными зрачками уставились на неё взглядом, полным животной ярости. Страх волной накатил на неё и парализовал. Она не могла ничего поделать. Сзади донеслось шуршание, вампир обернулся, и, продолжая удерживать Габриэль, наотмашь ударил напавшего на него человека. Им оказался Дэмиан. Удар - и противник отлетает в сторону, будто деревянная кукла. Живот Дэмиана был распорот, под его телом мгновенно расплылась тёмная лужа. Теперь точно конец. Закончив с надоедливым культистом, чудовище обернулось к охотнице. Габриэль не раз была на волосок от гибели, но всегда сохраняла самообладание. Почему же сейчас ей так страшно?

Ржание испуганной лошади, крики людей - и вот всё вокруг дергается в сторону. Она, перекувырнувшись, ударилась боком о каменную стену. Со стоном тряхнув головой, Габриэль обнаружила, что свободна. Значит, кто-то ещё решил вмешаться.
Её глазам предстало яркое зрелище. Всполохи пожара выхватили в ночи две фигуры. Вампир и... губернатор. Лошадь Раэлкана уже умчалась, подгоняемая паническим страхом перед нежитью. Выходит, Раэлкан спас её? Но какой ценой?
Вампир избивал бывалого рыцаря словно медведь-шатун лесоруба. Раэлкан - стоило отдать ему должное - неплохо владел мечом, но чудовище без особого труда разбиралось с ним голыми руками. К губернатору уже спешили его охранники, но часть лошадей тут же испугалась, и понесла прочь всадников. Лишь нескольким удалось спешиться, и выхватить оружие. Вдали что-то кричал Тадиэль, склонившийся над Дэмианом. В тот же миг вампир дотянулся до головы Раэлкана. Удар. Противный чавкающий звук. Мелкие тёмные брызги в оранжевых всполохах. Губернатора отшвырнуло прочь, и он с грохотом рухнул на стоящую рядом пустую телегу. Воины, бегущие на помощь, остановились. Габриэль оказалась как раз рядом с ними, когда Ужас Ригна обернулся.
Теперь он был воистину ужасен. Горящие красные глаза с вертикальными зрачками, резкие черты бледного, состарившегося лица, торчащие из окровавленного рта клыки, огромные котистые пальцы, вдвое длинее человеческих... Габриэль впервые видела настолько голодного и ослабшего вампира. Он едва держался на ногах, но проблема ещё оставалась. Знаний охотницы об этих тварях хватало, чтобы понять главное.
- Бегите! Бегите! - крикнула она солдатам, пытаясь встать. - Он перебьёт вас!
- Да его шатает как лист на ветру! Он убил нашего господина, девка. - скрипя зубами заметил один из них. - Нашего славного губернатора. И он ответит. Кровь за кровь!
С боевым кличем пятеро воинов помчались навстречу своей смерти. Откуда им было знать, что загнанный, раненый и голодный вампир в разы сильнее, быстрее и опасней, чем сытый? Скоро возле упыря выросла груда корчащихся и воющих кусков мяса в броне. А затем он начал пир.
Габриэль думала, что изуродованная рожа кровососа - самое мерзкое, что ей доводилось видеть. Она привыкла представлять вампиров согласно суевериям - изысканно смакующими кровь эстетами, аккуратно умерщвляющими своих жертв. Этот же впивался в кровоточащие тела, словно дикий зверь. Чавкая, похрипывая, подрагивая телом... Он жрал. Иначе эту мерзость было не назвать.
Охотница с трудом подавила подкативший к пересохшему горлу ком, и снова попыталась подняться. Ноги не слушались, скользили в грязи. Ей было страшно. Она старалась не привлекать к себе внимания, даже при том кошмаре, что творился вокруг. В стороне она заметила Тадиэля и лежащего Дэмиана. Больше идти было не к кому, а ничего иного в голову не пришло.
- Я ведь говорил... - покачал головой горбун, когда она молча упала на колени рядом. - Говорил не мешать. Теперь всё слишком плохо. Этого я и боялся.
К изумлению охотницы, Дэмиан ещё дышал, но выглядел кошмарно. То, что он до сих пор жив, не укладывалось в голове. Удивление девушки не скрылось от глаз Тадиэля, который попытался вкратце всё объяснить. Она не совсем понимала его. Она вообще сейчас с трудом осознавала, что именно происходит. Наконец, несколько минут спустя, Габриэль стала постепенно приходить в себя.
- Мы должны выбираться отсюда. - сказала она, оглядываясь. - Этот город уже не спасти, а вот наши жизни - вполне ещё возможно.
Взглянув на место пиршества Ужаса Ригна, девушка обнаружила, что тот пропал. Она обернулась к пылающим домам. Крики внутри уже стихли. Крыша одного из домов, объятая пламенем, с грохотом обвалилась. На другом конце площади раздались отчаянные вопли: похоже, вампир добрался и до остальных горожан.
- Он наверняка направится к церкви. Вся знать торчит там, как я слышала. - заметила охотница. - У нас есть время добраться до ворот.
Дэмиан запыхтел, стараясь подняться и что-то сказать, но с разорванным горлом и распоротым животом в этом было мало смысла.
- Нет, прости. - обратился к нему Тадиэль. - Ты и сам понимаешь, что уже не сможешь ему противостоять. Идём.
- Ты собираешься тащить его с собой? - охотница поднялась.
- Разумеется. - улыбнулся горбун, вставая и держа раненного товарища на руках.
Вид улыбающегося существа среди кучи трупов и пожара вызвал у Габриэль нервный смех.
- Ты же, вроде, болен. - сказала она.
- Я сильнее, чем может показаться. - ответил горбун.

Улицы были пустынны. Зарево пожара освещало путь, хотя то тут, то там иногда встречались редкие факелы. В какой-то момент Габриэль показалось, что их кто-то преследует. Она обернулась, и заметила вдалеке чей-то шатающийся силуэт.
- Хочешь помочь ему? - поинтересовался Тадиэль.
- Это Шетрим, здесь лучше беспокоиться о себе, а не о других. - ответила охотница. - Кем бы он ни был, он может напасть. Моё оружие осталось где-то на площади. Так что нет.
- Он не станет нападать. - усмехнулся горбун. - Давай подождём его. Думаю, он нам поможет.
- У нас мало времени. Я не хочу снова встречаться с этим клыкастым чудовищем. - фыркнула Габриэль.
Однако горбун отказался идти дальше, мгновенно выдумав предлог - он, мол, устал и ему необходимо передохнуть. Охотнице пришлось остаться с ним и Дэмианом - перспектива блуждать по тёмным улицам в одиночку и без оружия её сейчас не прельщала. Когда же человек, следовавший за ними, оказался вблизи, она охнула.
- Неважно выгляжу, да? - простонал Раэлкан.
Его доспех был погнут и поломан, одежда порвана, а на лице красовались четыре глубоких косых раны. Губернатор был весь в крови, и напоминал скорее ходячий труп, чем живого человека.
- Я испугался, вот и... облажался. Да и возраст. - покачал головой он, опираясь о стену. - Это прозвучит глупо, но... Какая теперь уже разница? Простите, что втянул вас в это... О чём я только... думал?
Они постояли ещё немного молча, позволяя раненому губернатору отдышаться. Затем двинулись дальше. По пути им попадались опустевшие и разгромленные дома: ополоумевшие шетримцы грабили и убивали друг друга ничуть не хуже, чем Ужас Ригна. В одной лавке, где ранее продавали ткани, компании удалось разжиться несколькими шарфами. Их пустили на перевязку ран. Заматывая горло Дэмиана и обвязывая его торс, Тадиэль повторил попытку объяснить Габриэль невероятную природу его спутника. Девушка вздохнула, и ответила, что теперь подобное уже не имеет значения.
- А если вы ждали какого-то удивления с моей стороны, то выбрали не лучшее время для россказней. На сегодня я уже, кажется, переполнена впечатлениями. - добавила она.
Закончив с перевязыванием ран, компания двинулась дальше. Дорога к городским воротам не была лишена опасностей и проблем. Иногда приходилось петлять и делать крюки, чтобы не столкнуться с бродящими по городу мародёрами, бросающимися на каждого встречного, как стая стервятников на падаль. Габриэль некоторое время боролась с собственными мыслями и чувствами, но наконец решилась.
- Послушай, твоё сиятельство... - неуверенно буркнула она, обращаясь к губернатору. - Я... в общем... Спасибо. Что спас. Вот. Я тоже... струсила.
Пожилой воин усмехнулся. Хотя это могла быть просто судорога на его израненном лице.


Впереди раздавался шум и голоса. Людей было довольно много, и все они толпились на улице возле городских ворот. Габриэль показалось подозрительным, что столько народу до сих пор находится в городе, вместо того, чтобы покинуть это место как можно скорее. Когда же они добрались до толпы, достаточно скоро удалось выяснить причину: окованные железом прочные дубовые ворота оказались заперты. Хуже того - их что-то блокировало снаружи. Народ толкался у стен, грязно ругаясь и пытаясь что-нибудь предпринять. Кто-то искал лестницу, чтобы залезть на стену, кто-то тщетно молотил по воротам оружием, надеясь таким образом сломать их. Большинство же просто орало и препиралось друг с другом, обвиняя в своих бедах всех подряд. Охотница вздохнула. Тащиться сюда только ради того, чтобы оказаться в толпе злобных горожан, когда в городе свирепствует Ужас Ригна... Уж лучше бы она сидела в той клетке. Конечно, можно было рискнуть, и отправиться искать другие выходы из города, но перспектива снова плутать по тёмным улицам, наводнённым обезумевшими мародёрами и мертвецом-психопатом совсем не прельщала. Похоже, темница и правда была сейчас неплохим вариантом.
- Мы не сможем им помочь. - заметила Габриэль. - В этой ситуации остаётся переждать где-нибудь. На рассвете мертвяк наверняка завалится спать, и мы сможем уже ориентироваться по ситуации. Предлагаю залезть в логово Ульфара. Там полно оружия и наверняка есть укромные уголки.
- Думаю, там уже достаточно желающих спастись собралось. - покачал головой губернатор.
- Он найдёт нас где угодно, если захочет. - признал Тадиэль. - И наверняка он наведается туда. Но здесь мы также в опасности. Людей слишком много, и своим шумом они рано или поздно привлекут...
Договорить он не успел. Из темноты в конце улицы, по правую сторону от ворот, вышел упырь. Он двигался неторопливо и бесшумно, его меч блестел при свете факелов и по самую гарду был в крови.
Шетримцы заметили опасность не сразу. Какой-то голодранец выскочил из переулка, намереваясь напасть на вампира, и был одним ударом лишён ног. Душераздирающий крик заставил горожан обернуться и затихнуть. Люди в оцепенении смотрели на то, как жуткий убийца прикончил незадачливого дурака, и продолжил идти к ним. Страх парализовал толпу.
Габриэль вновь - в который уже раз - пожалела, что её лук и стрелы остались на площади, хотя и понимала теперь, что от них всё равно нет проку. Тадиэль огляделся, тяжело вздохнул, и обернулся к спутникам.
- Подержите его. - глухо сказал он, опуская Дэмиана на землю.
Тот едва не упал от слабости, но его реакция была совсем уж неожиданной: бывший инквизитор замахал руками, вытаращив глаза, и издал сиплое бульканье. Габриэль и Раэлкан удержали его от падения.
- Видно, мне пора. - Тадиэль улыбнулся, но на этот раз как-то вымученно. - Я рад, что мне довелось лицезреть здесь тех, кто всё ещё чист сердцем, хотя и не всегда осознаёт того.
Сказав это, горбун зашагал сквозь толпу навстречу вампиру. Дэмиан как с цепи сорвался, но охотница и губернатор крепко держали его, а сил у еретика осталось не больше, чем крови в теле.

- Прошу, остановись. - из толпы перед вампиром возник горбатый силуэт очень высокого роста. - То, что ты творишь, вредит в первую очередь тебе самому.
Кровосос замер. Похоже, он был удивлён такой наглости.
- На площади тоже был ты? Сложно поверить, что тебе подобные ещё остались. - наконец произнёс он.
- Скорее всего, я последний. - ответил Тадиэль.
- И ты встал на их сторону...
- Ты заблуждаешься. Я не принимаю стороны, а лишь защищаю тех, кому грозит беда.
- Тогда где ты был во Время Страдания? - процедил вампир, оскалившись. - Почему не помог тем, кто в этом нуждался? Почему хочешь спасти этих тварей, которые сами с радостью прикончат тебя?
Было похоже, что эти двое знают друг друга. Или, по крайней мере, встретились не впервые.
- Твой рассудок помутился от жажды мести. Ты не отличаешь настоящее зло от тех, кем оно манипулирует. Я могу помочь тебе.
- Можешь. Но не станешь делать то, что я счёл бы помощью. Мы оба это знаем.
Тадиэль вздохнул. Он оглянулся на толпу горожан, застывших в изумлении и ужасе. Головорезы, воры, калеки, женщины и дети... Все они, затаив дыхание, надеялись на чудо, на спасение. Лишь загадочный горбун являлся их последней надеждой. Именно он распоряжался их жизнями в эти мгновения. Их души были искалечены злом, отравлены ненавистью... Но в них ещё теплились чувства, мечты, вера в счастье. Их сознание молило о помощи. Глубоко внутри каждый из них оставался чистым и непорочным ребёнком, до которого нужно было лишь достучаться, выпустить обратно. Добро в каждом шетримце напоминало золотую руду, скрытую в толще массивной горной породы.Тадиэль чувствовал это.
- Пойми, их можно вернуть к Свету. И даже тебя. - сказал он.
- Их не изменить. - отрезал кровосос, делая шаг вперёд. - Люди признают силу, а не доброту. Им не нужны твои проповеди о мире и разуме. Им нужна идеология, иерархия, а тебе претит даже мысль о власти. Лучше отправляйся к другим народам, расскажи им о том, что пора объединиться и уничтожить людей раз и навсегда.
- Убийства порождают лишь убийства! - воскликнул горбун. - Так ничего не решить!
- Люди успешно решают большинство своих дел таким образом. Спроси их сам. - бросил вампир, делая ещё один шаг вперёд. - У каждого из них то и дело возникает желание убить кого-нибудь. Не думай, что я тоже не изучал их. Да и ты сам. Сколько жизней ты отнял в своё время?
- Я...
- Хватит тянуть время. Проваливай. Теперь это мой город.
- Я никуда не уйду. И не позволю тебе нести гибель и дальше.
Вампир колебался. Могло ли быть так, что чудовище, безжалостно истребляющее людей, испугалось немощного калеки? Ужас Ригна фыркнул, и, схватив ближайший факел, швырнул тот в окно дома напротив. Затем он, на приличном расстоянии обойдя Тадиэля, прошёл по улице к следующему факелу, и проделал с ним то же самое. Факелов становилось всё меньше. Улица погружалась во тьму. Люди запаниковали, кто-то захныкал, где-то в толпе послышались слова молитвы...
- Не бойтесь. - раздался спокойный голос Тадиэля. - Он питается вашим страхом.
В кромешной темноте вырисовывалась сгорбленная фигура проповедника, от которого исходило тусклое сияние. Однако заострить внимание на этом никто не успел. Тьма навалилась на Тадиэля, блеснул клинок, и защитника отшвырнуло прочь. А затем люди в толпе стали умирать. Началась толкотня, народ истерично заорал. Ужас Ригна принялся собирать свою кровавую дань.
Внезапно всю улицу озарила яркая вспышка. Источающий свет горбун поднялся на ноги. Его лицо сводила мучительная судорога, дрожащими руками он схватился за рёбра и закричал. Его вопль напоминал скорее искажённую мелодию неизвестного духового инструмента, нежели голос живого существа. Его отвратительный горб начал расти, вспучиваться и шевелиться, разрывая лохмотья. Тадиэль, заходясь криком, упал на колени и скрючился от боли.
Габриэль не могла поверить своим глазам. Она посмотрела по сторонам, и заметила такую же реакцию у всех вокруг. У всех, кроме Дэмиана - он плакал. Посреди толпы корчился, затыкая уши, вампир. Всё это напоминало какой-то страшный бредовый сон.
В это мгновение кожа на горбу проповедника лопнула, исторгая наружу большие белоснежные крылья. Среди людей раздались ошеломлённые возгласы, многие попадали на колени и принялись молиться.
- Не тому свои заклятия возносите. - Тадиэль поднялся, выпрямившись. - Не он создал вас, а вы его по своему подобию лепите.
Огонь наконец разгорелся достаточно, чтобы возник пожар, осветивший улицу. В оранжевом зареве от жалкого блаженного горбуна не осталось и следа. Перед шетримцами стоял, расправив перистые крылья, ангел. Серебристые волосы струились по плечам и широкой груди, руки и ноги напряглись, глаза не светились, но источали свет. Теперь, лишённый горба, Тадиэль оказался не просто высок, а огромен - выше любого человека на две-три головы.
Однако в чудесном явлении ангела все позабыли о вампире. Тот тоже встал на ноги, развернулся к Тадиэлю и свирепо оскалился.
- Последний раз прошу - уходи. - сказал ему Тадиэль. - Мир на грани гибели, и ты лишь приближаешь её.
- А ты защищаешь тех, кто этот мир погубит! - прошипел Ужас Ригна в ответ.
Несколько людей, преисполнившись смелостью от присутствия ангела, напали на кровососа. Тот легко расправился с ними, а затем одним скачком очутился перед Тадиэлем, занеся меч для удара. Из руки курылатого существа вырвался луч света, обретший форму меча, и клинки столкнулись.
Охотница заворожённо наблюдала за боем, позабыв обо всём вокруг. Рядом по-прежнему бесновался удерживаемый Раэлканом Дэмиан. Еретик из последних сил пытался освободиться и помочь своему товарищу.
В отличии от боя с отступником, на сей раз вампир сражался неспеша. Более того, ему всё чаще приходилось защищаться - Тадиэль мастерски контратаковал выпады кровососа, сопровождая ответные атаки хитрыми финтами. Несколько раз меч ангела даже задел противника, отчего тот испытывал сильную боль, а появившиеся раны дымились. В какой-то момент Тадиэль провёл серию ударов такой силы, что Ужас Ригна буквально отлетел в сторону. Вскочив на ноги, вампир собрался было ворваться в толпу, оказавшуюся в нескольких шагах за его спиной, но ангел метнулся наперерез. В момент столкновения, кровосос ловко проскользнул вниз, и взмахнул мечом.
По толпе пролетел испуганный вздох, когда ангел врезался в стену и упал в лужу. Через его грудь и живот проходила длинная безобразная рана. Вид сражённого Тадиэля разъярил людей. Ещё несколько горожан, громко бранясь, выбежали на помощь своему спасителю. Какой-то мальчишка, понося вампира на чём свет стоит, принялся швырять в того камни. Многие шетримцы, осмелев, готовы были разорвать кровососа на клочки, но стоило тому расправиться с напавшими, как их пыл стремительно угас. Вампир схватил кидавшегося камнями мальца, одной рукой оторвал ему голову, и впился клыками в ещё трепыхающееся тело. Покончив с трапезой, он швырнул детскую голову в Тадиэля, с трудом пытающегося встать.
- Они убивали детей эльфов. - прохрипел он. - Они наслаждались подобным. Так почему ты считаешь, что человеческие детёныши важнее чьих-то других?
- Мир... был спасён только... благодаря людям. - ответил ангел. - И только они... могут спасти его... снова. Когда придёт... Ночь Погибели.
Вампир подошёл к нему, и, схватив за горло, несколько раз ударил его головой о стену.
- А перед этим они перебьют всё живое. - бросил он.
Ужас Ригна замахнулся для решающего удара, но Тадиэль стремительно вонзил меч ему в живот. Раздался оглушительный рёв, упырь затрясся, пронзённый ангельским клинком. Его кожа задымилась и потрескалась в считанные секунды. Тадиэль взмахнул крыльями, и поднялся в воздух, продолжая удерживать неизбежно ссыхающееся тело врага. Подлетев к одному из пылающих зданий, он израненной рукой снял дрожащего вампира с лезвия, и швырнул его прямо в окно. Языки пламени поглотили воющее чудовище. Несколько секунд внутри был слышен грохот. Затем всё стихло.
Ангел продолжал парить над землёй, тяжело взмахивая крыльями и отчего-то с тревогой всматриваясь в пылающее окно. Внезапно оттуда в рёвом выпрыгнул чёрный дымящийся силуэт. Прыжок был настолько быстрым, что даже ангел не успел что-то предпринять. Жуткая тварь врезалась в Тадиэля, и вдвоём они рухнули на мостовую. Вампир, продолжая сжимать в руке меч, принялся снова рубить оружием противника. Ангел слишком медленно и чересчур слабо блокировал удары, градом сыплющиеся сверху. Ещё несколько взмахов клинка - и ангел лишился правой кисти, сжимавшей меч. Ужас Ригна рухнул на колени, и свободной рукой стал избивать Тадиэля, нанося удары по лицу.
- Ты слаб! - проревел он. - Время аэллоа" прошло! Но я не позволю наступить времени адамин!
Замолчав, чудовище обессиленно упало рядом.
- Ты... опоздал. - ответил Тадиэль, сплёвывая кровь, сочащуюся изо рта. - Оно уже наступило.
Вампир с рычанием поднялся. Взмах меча - и остриё проникло под рёбра ангела. Тот закричал. Убийца, скорчившись от громкого голоса противника, всё же нашёл силы надавить на клинок сильнее... Крик Тадиэля оборвался.
Злодей едва стоял на ногах, опираясь на меч, торчащий из груди ангела. Его тело дымилось, одежда превратилась в лохмотья, а ссохшееся как у мумии лицо покрывала копоть. Лишь полубезумный взгляд пылающих алых зрачков, с ненавистью буравящий толпу людей, выделялся на фоне его чёрного силуэта. С хрустом и чавканьем выдернув клинок из неподвижного тела Тадиэля, кровосос, хромая, двинулся к горожанам.
Толпа ожила. Но вместо того, чтобы броситься врассыпную, люди дружно рванулись к воротам, барабаня по ним кулаками и истерично моля их выпустить.
- Они с ума сошли. - пробормотала ошеломлённая Габриэль, которую едва не сбили с ног.
- Немудрено. - ответил Раэлкан. - Пошли отсюда... Куда-нибудь. Пока он не заметил нас. Нам не хватит сил дать отпор. Если уж ангел с ним не совладал...
Тем временем вампир уже наслаждался кровью пойманного горожанина. Охотница и губернатор поволокли упирающегося Дэмиана прочь, надеясь скрыться в темноте переулков. Но то, что произошло через несколько мгновений, заставило их остановиться.
Тадиэль медленно встал, а затем и вовсе взмыл в воздух. Шуршание его крыльев привлекло внимание упыря, и тот обернулся. Белолснежное прекрасное тело ангела покрывали чудовищные раны, однако на лице его отражалось абсолютное спокойствие. Тадиэль улыбался - также, как и всегда.
- У тебя ещё есть возможность избавиться от безумия. - произнёс он. - Не потеряй того, что у тебя осталось.
Вампир, пошатываясь, будто пьяный, помотал головой.
- Поздно. Рубеж пересечён. Люди лишили меня всего. - ответил он. - А ты... Ты лишаешь меня надежды.
- Наивное создание. Я дарю тебе её. Это то малое, что я могу для тебя сделать. - в здоровой руке Тадиэля возник меч.
- Довольно! - Ужас Ригна, оскалившись, отшвырнул труп жертвы, сжал рукоять своего оружия и поковылял к ангелу.
Тот, в свою очередь, взмыл в небеса, а затем спикировал вниз с такой скоростью, что сбил вампира с ног. Оба клинка достигли целей, прошив тела противников насквозь. Но вместо того, чтобы упасть на мостовую, Тадиэль из последних сил изменил траекторию, на полном ходу рванувшись к воротам. Вампир заорал что-то, раздался грохот, и яркая вспышка озарила улицу. Ворота были буквально сорваны с петель, частично разлетевшись в щепки, а ангел и кровосос, сцепившись, рухнули за пределы города, дымящимся клубком скатившись по склону в один из оврагов.
Горожане с криками высыпали прочь их города. Большая их часть мгновенно позабыла о своём спасителе, и стремглав помчалась прочь. Однако несколько человек, в числе которых были и Габриэль со своими спутниками, торопливо отправились на поиски ангела и вампира.

Их ждала кошмарная сцена. Под холмом, в сухой траве, покрытой инеем, обнаружились два бездыханных тела. То, что они пронзили друг друга, видели все, но сейчас клинки обоих были выдернуты из тел.
Раскинув сломанные в нескольких местах белоснежные огромные крылья, Тадиэль лежал лицом вверх, его раскрытые светлые глаза не мигая уставились в предрассветное небо, а на устах замерла улыбка. Весь его обнажённый торс был покрыт кровью, сочившейся из множества ран.
Вампир валялся рядом, уткнувшись лицом в грудь Тадиэля. Чёрные волосы разметались по плечам и спине, от эльфийского кафтана остались тлеющие лохмотья. Сейчас он походил на статую, созданную из пепла и углей - его посеревшая, потрескавшаяся плоть тлела и дымилась.
Несколько минут люди оторопело смотрели на всё это, не веря собственным глазам.
- Значит, это всё? - произнёс Раэлкан. - Они оба мертвы...
Дэмиан легонько толкнул губернатора, обращая на себя внимание, а затем указал на меч и тело кровососа.
- Он прав. - заметила Габриэль. - Упырю нужно отрубить голову. Он ещё не рассыпался в прах.
Раэлкан снял с плеча руку Дэмиана, подозвал одного из зевак, и велел поддержать раненого. Затем он спустился в овраг, обошёл труп ангела, занёс над вампиром меч - и в ужасе отшатнулся.
Тварь шевелилась. Услышав шаги, чудовище резко подняло оскалившуюся голову, измазанную кровью, и диким, полным безумной жажды и жгучей ненависти взглядом, уставилось на человека. В когтистой лапе вампира покоилось вырванное сердце Тадиэля, и всё это время мерзкий мертвец жадно пил ангельскую кровь из огромной раны на груди поверженного противника.
Зашипев, Ужас Ригна медленно приподнялся над телом. Его лицо вновь омолодилось, хотя раны не зажили. Зеваки, страшась нового нападения, отпрянули. Однако было и ещё кое-что, пугавшее собравшихся сильнее его вида и возможной атаки: осознание того, что чудовищу удалось убить ангела! Теперь некому было защищать людей, никто не мог помешать ему. Вампир тоже словно бы понял это, окинул взглядом овраг, затем нащупал в траве свой окровавленный меч. Сжимая в руке оружие, он указал остриём клинка на людей.
- Не думайте, что победа за вами. - ледяным тоном прохрипел он. - Вы будете бояться каждого заката. А я буду питаться вашим страхом. И вашими близкими.
Сказав это, Ужас Ригна попятился прочь. Он двигался неестественно, дёргано - то плавно, то рывками. Никто из оказавшихся рядом не попытался остановить чудовище, хотя вампир сейчас вряд ли мог оказать серьёзное сопротивление. Даже ослабев и едва держась на ногах, это порождение Тьмы внушало людям такой страх, что все оцепенели. Вскоре кровосос исчез, будто растворившись в чёрных тенях деревьев вдалеке.
Наступал рассвет. Город позади выживших медленно погибал в объятиях пожара. Дэмиан, не сдерживаясь, сипел, рыдая над телом ангела. Габриэль и остальные сидели рядом прямо в траве - ошарашенные, подавленные, испуганные. В этот самый миг труп Тадиэля засветился и стал истончаться, превращаясь в лёгкое облачко мерцающего тумана, которое вскоре растворилось в воздухе. От защитника людей остались лишь обветшалые лохмотья, служившие ему одеждой, кровь на пожухлой траве, да несколько белых перьев.
Усталость наконец-то навалилась на охотницу всем своим немалым весом. Тело ныло и болело, намекая, что в ближайшее время лучше расслабиться и просто не двигаться. Глаза слипались, несмотря на только что увиденное исчезновение ангела. Открыв тяжёлые веки, Габриэль взглянула на небо. Тучи медленно ползли на север, освещаемые багровым заревом. Солнце, наконец, взошло, хотя серая масса туч не позволяла ему подарить земле хотя бы один лучик. Или то было зарево от охваченного огнём Шетрима?
"Ночь была слишком долгой" - подумала девушка. - "Словно длиною в год..."
Она вздохнула и, широко зевая, откинулась назад, проваливаясь в глубокий спасительный сон.


Лес Шеарра выглядел так же, как и в тот день, когда она покинула его. Он был прежним, но кое-что всё же изменилось на поляне, когда-то бывшей родным домом. Не было больше ни шатров, ни повозок, ни людей, не доносилось конское ржание, никто не чинил в который раз сломанное колесо...
- Вот так новость. - присвистнул Калеб, выросший здесь же, и всё ещё остававшийся членом её банды. - Не знаю, что и думать, право слово.
Она спешилась, прошлась по поляне. Судя по буйству природы, прошёл не один год с той поры, как люди покинули своё убежище. Там, где раньше были вытоптаны тропки, высилась трава и росли ветки кустарника. Место, где, как она помнила, похоронили старого учителя-монаха, поросло густым бурьяном.
- Здесь безопасно. - сказала она, вернувшись к банде. - Располагайтесь, отдохните. Калеб, покажи остальным, где течёт ручей, напоите лошадок. И не шумите тут. Меня не будет пару-тройку дней.
Несмотря на то, что все члены банды были отъявленными головорезами, ослушаться атаманшу никто не смел. Каждый из них знал, на что способна Чернобурка.
- Помощь не нужна? - усмехнулся Калеб. - Куда хоть двинешь?
- В город. - бросила разбойница. - Навещу батю. Если его нет здесь, значит, случилось то, о чём я думаю.

Найти нужный дом не составило труда. Некогда лихого и неуловимого разбойника теперь знала каждая собака - старик перебрался в город и сам стал шерифом. Это она узнала, ненароком пораспросив случайных прохожих. И услышанное казалось ей мерзким. Отец превратился в того, кто когда-то был его врагом. Что ж, по крайней мере, её собственная совесть в этом плане чиста.
Под покровом ночи она забралась по подоконникам, карнизам и выступам к самой крыше нужного дома, и без проблем проникла внутрь через окно на чердаке. Ей казалось, всё прошло идеально, но лишь до тех пор, пока она, осторожно заперев засов, не обернулась и не обнаружила, что у самой её груди замерло остриё клинка.
- Если ты промышляешь подобным всё это время, просто поразительно, что до сих пор жива осталась. - усмехнулся знакомый голос из темноты.
- Почему бы не подурачиться в гостях? - хмыкнула она в ответ.
Чиркнуло огниво, и в комнате посветлело. Отец убрал саблю в ножны на поясе, поставил свечу на стол и обнял свою дочь. Он постарел, кажется, даже обрюзг, но объятия были крепки так же, как и раньше.
- Пять лет от тебя ни слуху ни духу, и вдруг ты лезешь ко мне в дом через чердак. - заметил он.
- Зато ты времени зря не терял.
- Да уж, случалось разное... Пойдём, что ли, в гостиную - там хоть теплей да уютней.
Они спустились по лестнице, прошли по коридору с несколькими дверьми по бокам, снова спустились, и, наконец, оказались в широкой комнате с камином. Ковры, гобелены на стенах, несколько старых луков над камином, деревянные безделушки и пара столов с бумагами на них - от всего этого богатого убранства она лишь фыркнула.
- Как видишь, людская молва сыграла со мной знатную шутку. - крякнул он, плюхаясь в кресло у камина и предлагая ей соседнее.
- Разбойничьи идеалы ты, видимо, отправил вон туда. - ехидно сказала она, указывая на костерок в камине. - Я помню, как ты вдалбливал их всем нам, каждому из твоей шайки.
- Ну, дочка, шайка ведь должна быть сплочённой и послушной. Моя банда продержалась много лет, и те, кто дотянул до этих дней, живут сейчас припеваючи. Разбойники, объединяющиеся просто ради наживы, быстро грызутся промеж собой. Иное дело, когда есть лидер, чётко знающий, что делать, и говорящий о грабежах, как о борьбе с прогнившей властью. Мои подчинённые, если помнишь, особым умом не блистали никогда. Для них дух бунтарства да свобода от законов - лучшая идеология. И я этим пользовался. Ну, а во-вторых, в мои-то годы прозябать в лесу... Не слишком была бы славная смерть, навернись я как-нибудь с дуба, как считаешь? Я хотел стать богатым и знаменитым, и я этого добился. Не всякому удастся прослыть славным малым в народе, творя при этом беззаконие. Ну, что смотришь волком? Да ты сама себя спроси, не хотелось бы тебе провести старость в тепле и уюте?
Она опустила глаза. Отец был прав, хотя она всегда отметала такие мысли и стремления. Она любила убивать, она умела убивать, и за это получала хорошие деньги. Но подобное ремесло накладывало свой след - постоянные переезды, промозглые дни, урчание в животе...
- Ладно, вижу, тебе эта тема неприятна. Тогда скажи-ка, не успел ли я случайно стать дедом?
- При моём-то образе жизни? Даже не надейся! Дети - лишняя обуза, когда мотаешься туда-сюда. Это тебе не в лесу сидеть.
- Что ж... - он взглянул на неё. - Надолго ли ты в наших краях? И стоит ли мне беспокоиться о чьей-либо безопасности, кроме твоей?
- Нет, я проездом. На пару дней, не более.
- Ладно, коли так. Может, останешься до конца недели? В городе будет праздник, Бельтинн на дворе, сама знаешь. Отдохни, расслабься.
- Посмотрим. - уклончиво ответила она.


Охотница проснулась, лёжа в крытой повозке, укутанная в какое-то тряпьё. Повозку потряхивало - они куда-то ехали. Рядом лежал Дэмиан, над которым склонился пожилой мужчина в длинном балахоне. Незнакомец проделывал замысловатые пассы пальцами руки, простёртой над шеей отступника. Габриэль с удивлением отметила, что страшные раны от когтей вампира медленно затягиваются.
- Здрасьте. - ничего другого охотнице в голову не пришло. - Вы, надо полагать, из Академии?
- Мы в Зиране, девочка. - надменно ответил незнакомец. - Как ты можешь видеть, я владею магией. Даже тупица поймёт мою принадлежность к Академии.
Габриэль почувствовала стыд и одновременно раздражение.
- Ладно. Куда мы направляемся? - процедила она.
- Куда, по-твоему, можно отправиться, оказавшись возле Шетрима? - маг вновь одарил её полным презрения взглядом. - Не отвлекай меня вопросами, на который любой идиот сможет самостоятельно отыскать ответ, просто использовав мозг.
- Слушай, умник! - вскипела охотница. - Я, чёрт тебя дери, всю ночь рыскала по вонючим переулкам, полным мародёрами и убийцами! Я едва не погибла от рук упыря! А этот самый упырь на моих глазах перерезал почти весь город, выпотрошил вот этого парня, который до сих пор жив и, почему-то, впятеро старше меня... Я видела ангела, и видела, как упырь и его убил! Я видела кучу невероятных и отвратительных вещей за одну грёбаную ночь! А ещё устала как собачий хвост. Ты что, ждёшь от меня, что я сама догадаюсь, где я, куда меня везут, и кто ты такой?!
- Я ничего от тебя не жду. - невозмутимо и несколько брезгливо ответил маг, выдержав паузу.
Остаток пути Габриэль провела в повозке молча, наблюдая за тем, как Дэмиан медленно исцеляется от ран.

Гайра... Огромный город, соперничающий в роскоши и красоте с Нишаром, столицей Зирана. Здесь обитала едва ли не половина знатных семей из королевского окружения. Здесь располагалась Академия Магии - единственное место на подвластной Инквизиции территории, где колдовство не было под запретом. Пара рынков, роскошные постоялые дворы, музеи, и даже официальный театр - мало какой из городов мог похвастаться подобным. Гайра по праву считалась самым свободным городом королевства и его культурным центром.
Именно здесь должна была пройти встреча зиранского монарха с его подданными-губернаторами. Такое мероприятие как нельзя кстати подходило Раэлкану для того, чтобы выступить с речью о грозящей опасности. В идеале же он хотел получить поддержку в лице нескольких дюжин рыцарей Ордена Креста. Он уже и сам не верил в то, что изначальной целью его поездки был очередной рутинный отчёт перед своим владыкой. А затем... События, произошедшие прошлой ночью, до сих пор казались чем-то нереальным, каким-то кошмарным сном. Ужас Ригна, ангел, пожары и резня мирных и не очень жителей Шетрима... Это не укладывалось в голове.
После того, как вампир скрылся, Раэлкану даже в голову не пришло того преследовать, и сейчас губернатор корил себя за это. Да и могло ли получиться подобное? Уставший израненный старик во главе трясущихся от страха бандитов бродил бы по перелескам? Глупо. Всем им, выжившим той ночью, сейчас необходимо было хорошенько отдохнуть. Все они были на пределе. А ведь необходимо было ещё решить - попытаться затушить бушующее в городе пламя, или же искать разбежавшихся по окрестностям людей, чтобы всем вместе пойти в Гайру и предупредить короля.
Всё само решилось за них. Пока люди приходили в себя, прошёл день. Ближе к закату прибыл вооружённый отряд из Гайры. Выживших шетримцев - тех, кто всё же остался с губернатором при виде приближающейся кавалерии - решено было отправить в соседний город и допросить о произошедшем. Большая часть прибывших гайрян осталась тушить пожар. К счастью, с ними прибыло несколько магов. Погорельцев же посадили в телеги и, выделив в сопровождение и для оказания помощи пару магов и дюжину солдат, отослали в Гайру.
Раэлкан отказался от предложенного магического лечения. Вот ещё, чтобы его, бывалого воина, лечил какой-то маг? Раны заживут сами - чай, не смертельные. Хотя глаз, конечно, уже не вернуть. Настырный врачеватель всё ещё топтался возле него, так что губернатор велел тому заняться изувеченным Дэмианом. Теперь, когда город пал, а ангел мёртв, Раэлкану потребуется помощь этого инквизитора-отступника. Уж он-то сумеет объяснить многое из случившегося получше старика.
Осторожно положив всё ещё спящую Габриэль в повозку к Дэмиану, Раэлкан вернулся в голову колонны и с трудом сел в седло приведённой лошади. Делом это оказалось непростым - всё тело ныло и болело, губернатор смертельно устал, но всё же упрямство побороло слабость. Надо было сохранять достоинство перед этими гайровскими неженками. А это, в свою очередь, виделось сейчас тем ещё подвигом: впереди губернатора ждали два часа пути в седле. Раэлкан скрипнул зубами, и принял данное испытание.


- Что собираешься делать теперь? - поинтересовалась Габриэль, усаживаясь на лавку рядом с Дэмианом.
- Искать убийцу. - низко просипел тот.
Голосовые связки отступника ещё не пришли в норму, поэтому он разговаривал довольно жутковато, словно изображая мертвеца, который едва выбрался из могилы.
С прибывшими погорельцами особенно не церемонились, поселив в наспех сооружённых и кое-как утеплённых шатрах прямо у городской стены. Вокруг шатров был выставлен караул на случай побегов или конфликтов с местными жителями - всё же гости были шетримцами. Габриэль и Дэмиана, однако, ждала иная участь - по распоряжению Раэлкана, им выделили комнаты в роскошном дворце практически в самом центре города. Там же остановился и сам губернатор. Однако столь привилегированное положение не спасало от допросов ни самого дворянина, ни его спутников.
- Дознаватели меня достали. - пожаловалась охотница. - Едва проснулась, даже не успела поесть, как пришёл один, и ну спрашивать... Хорошо хоть, наш так называемый благодетель успел перед этим со мной переброситься парой слов о том, что говорить. Вечером снова пришли - уже двое, и опять те же вопросы... И утром, перед тем, как мы отправились сюда, тоже припёрся типец. У тебя так же?
- Почти. - ответил Дэмиан. - Губернатор предупредил, что у меня проблемы с речью. Так что меня не сильно беспокоят. Задают вопросы, на которые можно ответить кивком или помотать головой. Приходят... Наверно, часто, я не считал. Губернатор хочет, чтобы я дал показания при короле.
- Да вас обоих после такого казнят!
- Думаю, я им всем сейчас нужен. Ты замечала, что местные взволнованы? Они задают вопросы не только о Шетриме.
- У меня голова пухнет от их вопросов, так что... Погоди, хочешь сказать, упырь всё же добрался и сюда?
- Не уверен. Но их что-то беспокоит. Будто... у них ещё до нашего приезда есть какие-то проблемы.
- Час от часу не легче. - Габриэль взглянула на открывающийся с террасы вид на небольшой сад с искусственным прудом и фонтаном.
Сейчас всё это выглядело уныло: фонтан не работал, вода в пруду была какой-то тёмной, трава пожухла, цветы давно отцвели. Дополняли эту картину серое небо, промозглость и редкие, но сильные порывы холодного осеннего ветра.
- Слушай... Наверно, это слишком, ну, грубо или бесцеремонно, но всё же... Можешь рассказать о Тадиэле? - попросила девушка, посмотрев на Дэмиана. - Откуда ты его знаешь? Как вообще он... ну...
Прежде чем ответить, отступник некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Вид он имел подавленный, взгляд его потух, а руки напряжённо сцепились вместе.
- Что ж... - наконец заговорил он, делая большие паузы между предложениями. - Я встретил его лет сорок назад. И долгое время, как и многие, считал его просто увечным философом. Я был озлоблен и опустошён в те годы. Я потерял всё, даже то, от чего отказался, отправившись в Тикван. За мной охотились. Мне некуда было идти, и я просто... убивал. В такие моменты я забывал обо всём, боль и отчаяние отступали. Тадиэль... Его учение, его слова - это было то, чем могла и должна была стать Инквизиция. Он научил меня сдерживать гнев. Он смог обратиться к самой моей душе, и та ненависть, то чувство вины, что пожирало меня изнутри... они отступили. Я встретил друга, спасшего меня от мучительной гибели и безумия. Постепенно я понял его идеи, и они были верны. Это не добро в том смысле, о котором твердили в Тикване. Это... гармония. С собой и с миром вокруг тебя. И я стал его помощником на пути просвещения людей. Это всё, что я мог сделать.
- Не проще ли было просто показать людям ангела, чтобы они пошли за вами?
- Ты мыслишь поверхностно. У нас не было цели вести за собой. Наоборот, мы стремились освободить людей от тяги к служению. Увидев Тадиэля в его истинном облике, люди последовали бы за ним бездумно. А он хотел, чтобы они как раз научились думать. Он хотел отучить их от символов, от предрассудков... Взгляни на Инквизицию. Сила, власть, золото... Это заставляет людей подчиняться, служить, а не быть свободными и совершенствоваться, расширяя границы разума. Это губительные ограничения. Сколько человек, произнося заученную молитву, осознают смысл сказанного? Они лишь бездумно проговаривают её, просто потому что так надо. Кто-то сказал им, что это помогает, вот они и делают, как велено. Они не веруют, и даже не верят. Они просто считают, что так положено, что это сделает их жизнь легче. Они подчиняются. Просто принадлежат одному из культов, который не терпит существования других. Тадиэль хотел вернуть людей к Свету. Но путь к Свету - это осознание, это размышление и познание, это свобода мысли и чувств. Именно так можно достичь гармонии с собой, а затем и с миром вокруг. Люди должны были сами понять это, услышать, прочувствовать, а не слепо следовать догмам, идти за символами и показной силой. Потому Тадиэль и скрывался под этой своей личиной, просто проповедуя и делая людям добро. Всевышний же - некое божество, которое, по словам монахов, находится где-то на небе и постоянно следит за всеми, и в итоге все попадут к нему после смерти. Если подумать, такое божество внушает ужас. Лишает свободы... вечно бдит и принуждает к повиновению, к игре по его правилам. Свет же - это не бог, и не сущность. Он не обитает где-то конкретно. Он - в каждом из нас. Обретя его, ты не чувствуешь бремени, обязанности кому-то... Ты свободен. Проблема лишь в том, что далеко не все желают разжечь его в себе.
- Хм, далеко не каждый поймёт даже то, что ты сейчас сказал. Тадиэль действительно учил этому?
- Ты права, не каждый. Но встречались понимающие. Сперва они видели в Тадиэле мерзкого попрошайку, хотя он ничего и не просил. Затем, обдумав его слова, воспринимали как лидера. После - как учителя. Постепенно они начинали думать, становились умнее и чище, и осознавали, что Тадиэль - просто наш добрый друг, желающий нам счастья. Он никогда не ставил себя выше прочих, хоть и был существом иного порядка. Но... нас осталось слишком мало. Мир меняется, люди тоже. И чем более ограниченными и злыми они становятся, тем меньше Света ощущается вокруг. Тадиэль - дитя Света, и он зависим от этого. Он становился всё слабее. Последние годы я боялся за него... Что однажды он просто умрёт, как простой смертный. Он был очень слаб. Впрочем, ты же видела... Он не мог противостоять даже вампиру, но всё же ценой своей жизни спас всех нас.
По небритой щеке Дэмиана скатилась слеза.
- Он... знал, что когда-нибудь перестанет существовать здесь. Не хотел, чтобы его оплакивали, говорил, что это слишком смешно, чтобы быть грустным. Никто не умирает насовсем. Он просто отправился к остальным, вернулся туда, откуда пришёл тысячелетия назад. Но это больно - лишиться лучшего друга... Даже хуже... Это страшно. Мир лишился последнего ангела.
Габриэль инстинктивно положила руку на плечо товарища и слегка приобняла его. Она хотела было что-то сказать, но поняла, что наверняка сморозит какую-нибудь глупость. Ей было неловко из-за этого, но всё же хотелось как-то утешить этого человека. В конце концов, кем бы он ни был, он, похоже, действительно желал добра людям. Это было трогательно, наверно, даже мило. Но в то же время она понимала, что перед ней разоткровенничался и распустил нюни девяностолетний старик в теле молодого мужчины.

Раэлкан обнаружил их в саду возле фонтана. Понятное дело, что эти двое теперь держатся вместе. Куда неожиданней, что монах-отступник не использует шанс почитать прочим беженцам свои проповеди. Впрочем, уже неважно. Сейчас пора действовать.
- Добрый день - приветствовал он парочку. - Надеюсь, не отвлекаю. Я иду на встречу с бургомистром, и вам двоим тоже стоит на ней присутствовать. Во-первых, вы - непосредственные свидетели всего случившегося, во-вторых, вы под моей протекцией, поэтому смело рассказывайте правду.
- Сомневаюсь, что у тебя получится мобилизовать здесь людей. - вздохнул Дэмиан, поднимаясь с лавки. - Гайра - не тот город, где будут беспокоиться о чём либо, кроме казны.
- Если не пытаться что-то сделать и опустить руки, Гайра скоро может и вовсе перестать быть городом. - ответил Раэлкан. - Пойдём.
Они прошли по коридору замка, поднялись на пару пролётов по лестнице и, наконец, оказались перед массивной резной дверью, за которой в своём просторном кабинете их ждал Витольд, бургомистр Гайры. Это был престарелый мужчина среднего роста, с широкими проплешинами и густыми бакенбардами на морщинистом лице, выражавшем полнейшее безразличие. Одет он был в синий, расшитый золотом камзол и белые замшевые брюки. Стоило, однако, заметить, что щёгольство и роскошь шли ему. В отличие от Грима, лишь условно правившего Шетримом, Витольд крепко держал власть над городом в своих руках: ничто не происходило в Гайре без ведома и дозволения бургомистра.
- Приветствую. - сухо сказал он вошедшим. - Если у тебя есть, что сказать важного, Раэлкан, говори. В противном случае, настоятельно рекомендую дальше залечивать свои раны. У меня мало времени. Приготовления к Совету идут полным ходом, знаешь ли.
- Гайра в опасности. - Раэлкан не стал ходить вокруг да около. - Тебе уже наверняка доложили о случившемся в Шетриме. Это не просто пожар или разборка местных. В городе был Ужас Ригна.
- Я слышал об этом. - тон Витольда не изменился, оставшись по-прежнему безучастным. - С чего ты решил, что эта тварь придёт в мой город? Убийств здесь в последнее время не случалось, подозрительных происшествий тоже. И вообще, почему говоришь об этом ты, а не эта старая крыса Грим? На худой конец, Ульфар мог бы заявиться сюда. Почему это колышет тебя, хотя ты - вообще посторонний в этих землях человек?
- Потому что эти земли - часть одного королевства. - скрипнул зубами Раэлкан, тут же поморщившись от боли, покусывающей его напрягшееся изувеченное лицо. - Тебе напомнить его название? Так вот, в нашем королевстве, прямо у тебя под носом, сейчас бродит одно из опаснейших чудовищ на свете! А ты сидишь с таким видом, будто ничего не происходит!
- Ничего и не происходит. - нахмурился бургомистр, внимательно взглянув на губернатора. - Нет никакого Ужаса Ригна. В Шетриме произошёл несчастный случай, запомни это. И упаси Всевышний тебя рассказывать о том, что тебе или этим твоим - кем бы они ни были - показалось. По-ка-за-лось. Особенно стоит молчать об этом на Совете, и не волновать короля. Головы полетят, если...
- Если сидеть и играть в "не вижу - не слышу". - перебил его Раэлкан. - Ты прав, тогда головы полетят. Прямо как в Шетриме, благодаря клинку упыря. Король должен знать. Иначе Зиран снова погрязнет в крови и панике.
- Ты меня тут своими сказками не пугай. - огрызнулся бургомистр, теряя терпение. - Сам разберусь, как свой город защищать, и надо ли. Ты здесь гость, вот и веди себя соответственно. А эти вот командирские привычки оставь для своих окраин.
Раэлкан свирепо насупился, его перевязанное лицо побагровело, желваки зашевелились, но он всё же промолчал. Вместо этого он развернулся, и, хромая, двинулся прочь.
- Идём. - заявил он своим спутникам. - Здесь помощи ждать бесполезно.
- Предупреждаю, Раэлкан! - крикнул вслед Витольд. - Не смей лезть куда не следует! Потревожишь короля - будешь иметь дело уже не со мной, а кое-с-кем похуже!
- Я имел дело с Ужасом Ригна. - прорычал губернатор, обернувшись и указав на своё лицо. - Что мне теперь твои угрозы?

- Проклятый бюрократ... - ворчал Раэлкан, удаляясь прочь от кабинета бургомистра. - Догадываюсь, почему он не хочет рыпаться. Таким, как Витольд только и надо, что жить сыто и вольготно. А для этого король должен также жить без забот.
- И что теперь? - спросила Габриэль. - Мы втроём будем шариться по городу в поисках вампира? Или уподобимся ангелу и начнём проповедовать на улицах? Да нас в кутузку заберут первой же ночью.
- На Совете я расскажу всё королю. - ответил Раэлкан. - Мне потребуется ваша помощь, как свидетелей. Пока же стоит вас приодеть, а то вы и так вызываете вокруг косые взгляды.


Габриэль впервые оказалась в столь роскошном месте, да ещё и в окружении расфуфыренных богатеев с кислыми рожами и бегающими глазками. Длинный зал с высоким потолком и колоннами по краям очень впечатлил девушку. Витражи, барельефы, гобелены, созданные искусными мастерами, привлекали взгляд охотницы, и она, как ни старалась вести себя сдержанней, то и дело мотала головой из стороны в сторону, рассматривая предметы искусства.
Прибывающая знать рассаживалась по местам за длинным деревянным столом в центре зала. Одни выглядели взволнованно, другие же зевали и демонстрировали откровенное равнодушие. Усевшись за столом рядом с Раэлканом, Габриэль ощутила на себе множество пристальных взглядов. Шутка ли - женщина на Совете? Но это было ещё полбеды: губернатор нарядил её как самую настоящую дворянку. Небесно-голубое платье из плотного шёлка сидело на охотнице идеально, хотя ей было ужасно непривычно в женской одежде. Вдобавок сверху на ней было надето манто из меха чернобурки - Раэлкан всё же не был лишён чувства юмора. Из коротких волос Габриэль соорудили какую-то совершенно, на её взгляд, дурацкую причёску, а на лицо нанесли тонкий слой пудры и румян. Но самое жестокое испытание находилось на её ногах. Туфли. О, это изобретение адептов Тьмы! Перед выходом в свет бедной охотнице пришлось битый час учиться ходить в этой узкой обуви на высоких каблуках так, чтобы не свалиться через пару шагов и при этом держать осанку. Всё это раздражало её, хотелось разорвать непривычный наряд, разлохматить волосы и удрать прочь. Но её присутствие было необходимостью, а значит, придётся терпеть. По крайней мере, сидеть в просторном зале, отапливаемом сразу несколькими каминами, гораздо лучше, чем в клетке на морозе.
Дэмиан, в свою очередь, выглядел великолепно. Его каштановые волосы были зачёсаны назад, а лицо - гладко выбрито, отчего он казался ещё моложе. Теперь он совсем не походил на грязного взъерошенного оборванца. Бывший инквизитор облачился в строгий длинный кафтан из синего сукна, чёрные брюки и высокие ботфорты. Увидев его в таком виде впервые, Габриэль поначалу решила, что к губернатору заглянул какой-то местный франт. Но за этим напускным лоском единственное, что осталось неизменным в облике Дэмиана - усталые серые глаза, глаза старца.
Сам Раэлкан предпочёл не изменять своему стилю - его костюм напоминал парадный мундир королевских гвардейцев. Раны на лице он, как мог, скрыл широкой шёлковой лентой, повязанной через глаз, а в руку взял трость для удобства передвижения. Своих спутников он представил как оруженосца и дочь. Это развеселило Габриэль, и она всеми силами сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Подумать только - ещё недавно этот человек обвинял её в куче смертных грехов и намеревался казнить, а теперь зовёт дочерью.
Наконец, торжественно протрубили фанфары, и глашатай зычно объявил о прибытии короля. В дверях показался высокий мужчина в начищенных до блеска доспехах. Следом шли ещё несколько подобных ему воинов - члены Ордена Креста. Идущий впереди рыцарь держал свой шлем в руке, так что можно было рассмотреть его лицо. Широкие скулы, несколько выдающийся вперёд подбородок и прямой нос делали его похожим на какого-нибудь героя с витражей, а короткие светлые волосы и тонкий золотой венец на лбу дополняли образ. Однако со всем этим благородством и молодостью резко контрастировали голубые глаза воина, вокруг которых пролегла сеть тонких морщин. Взгляд этого человека был усталым и тяжёлым, и Габриэль показалось, что она уже видела что-то подобное. Секунду спустя охотница тут же вспомнила - таким же взглядом обладал и Дэмиан.
- Галаад, Первый Храмовник собственной персоной. - шепнул Габриэль губернатор, и тут же сдавленно добавил: - И с ним барон Нотус... Вот это уже неожиданно, очень неожиданно.
Охотница взглянула на рыцарей, и заметила выделяющегося среди них человека, который, видимо, и являлся бароном. Он также был без шлема, и выглядел крайне зловеще. Доспехи этого мужчины были чёрного цвета, со спины свисал плащ, сделанный, похоже, из вороньих перьев, а бледное осунувшееся лицо с острым носом, в обрамлении длинных чёрных волос выглядело устрашающе. Особенно при его глазах - светло-серых, почти белых, отчего взгляд барона пробирал до мурашек.
Следом за рыцарями в зал вошёл сам король, одетый в камзол из алого бархата и богато расшитую мантию, отороченную мехом. Тёмные вьющиеся волосы короля и его борода были аккуратно подстрижены и уложены, золотой венец блестел в свете свечей и каминов, равно как и изящная цепь на груди. Несколько колец с крупными бриллиантами монарх надел поверх шёлковых перчаток. Габриэль про себя отметила, что правитель Зирана показушничает не менее своих подданных.
- Я думала, король - вояка... - прошептала охотница. - В народе ходили истории о его походах и сражениях.
- Это всё о его старшем брате. - пояснил Раэлкан. - Ритвальд Смелый, действительный король Зирана, уже долгое время пребывает в Тикване. Что он там делает - знают только инквизиторы и Галаад. Вместо него же сейчас на троне его брат, принц Ион. Он не лучше и не хуже своего брата по части легкомыслия, разве что интересуется кутежом и празднествами вместо военного ремесла. Как казна королевства до сих пор не опустела при таких владыках - большая загадка для меня, да и для многих других.
Тем временем, король занял приготовленный для него трон во главе стола. По обе руки от него встали два рыцаря. Галаад уселся по правую сторону от Иона, и возле него чёрной ощерившейся тенью навис Нотус. По левую же руку от короля сидел епископ Гайры - угрюмый толстый мужчина в просторном балахоне, расшитом золотыми узорами. Остальные появившиеся воины и свита остались стоять вдоль стены и возле колонн. Ион лениво объявил собрание открытым, и представители зиранских губерний по-очереди принялись скучно описывать прекрасную жизнь в своих процветающих землях. Если верить их словам, то Зиран был настоящим раем, в котором счастливы абсолютно все, включая крестьян.
Спустя некоторое время, показавшееся охотнице вечностью, очередь дошла и до Раэлкана. Губернатор поднялся с места, и произнёс:
- Ваше величество, на сей раз я не расскажу вам о своей вотчине. Вышло так, что есть дело, которое требует обсуждения здесь и сейчас, и оно куда важнее благосостояния наших земель.
- Ты заинтриговал меня. - сказал Ион, косясь на Габриэль. - Если ты привёл сюда женщину, то история и подавно будет интересной. Продолжай.
- Благодарю, ваше величество. Несколько дней назад чудовище, известное как Ужас Ригна, напало на Шетрим, город неподалёку отсюда. Ужас Ригна устроил резню в городе, и вы должны знать, что он...
- Мёртв! - перебил губернатора Витольд. - Мы держали эту новость втайне, чтобы устроить приятный сюрприз для вашего величества. Позвольте представить вам человека, ставшего свидетелем всего произошедшего. Это брат Адельм, почтенный инквизитор, пресвитер из Шетрима, он видел всё своими глазами, и кто как не почтенный просвещённый человек, всей душой служащий Всевышнему, сумеет рассказать правду о тех событиях?
Раэлкан замер, опешив от того, что его посмели перебить, и стоял, открыв рот, пока сидящий рядом с бургомистром человек в инквизиторском одеянии готовился произнести речь. Монах откинул надетый на голову капюшон, и Раэлкан с изумлением узнал в нём того самого старика-священника, присутствовавшего на собрании Ульфара.
- Воистину, нападение упыря и пожар в городе моём ужасны. - скорбно вздохнул тот. - Моя паства, мои братья... Их смерти останутся в моей памяти, покуда не настанет и мой час покинуть мир живых. И смерть моя могла бы случиться там же, рядом с братьями... Но случилось чудо! Молитвы наши услышал сам Всевышний, послав Шетриму защитника! Ангел сошёл с небес, и исполнил волю своего владыки. Он низверг кровожадную тварь, поразив сверкающим оружием, и Ужас Ригна истлел смрадной кучкой пепла. Ангел же завещал мне, скромному слуге Всевышнего, хранить в памяти момент тот и рассказывать о нём людям, дабы нести вечную славу Света. И с повелением этим ангел покинул меня, вернувшись в свою обитель к своему владыке!
Дэмиана, сидевшего рядом с Габриэль, буквально затрясло от гнева. Отступник весь напрягся, сжал кулаки и стиснул зубы, свирепо уставившись на инквизитора. Он готов был перепрыгнуть через стол и сотворить с этим стариком что-нибудь ужасное, но, похоже, изо всех сил старался противостоять подобному искушению.
- Вот она, истинная преданность вере. - изрёк тем временем расплывшийся в улыбке епископ. - Хотел бы и я увидеть ангела. Брат Адельм, тебе должно будет провести несколько проповедей для жителей нашего города, а затем я распоряжусь, чтобы ты отправился в Тикван. Явление ангела необходимо запротоколировать, а свидетель оного достоин служить в главной обители Света.
- Этот человек лжёт! - вскочив с места, хрипло выкрикнул Дэмиан, чем немало напугал собравшихся. - Ради собственной выгоды он сделает что угодно. Пока мы сражались с Ужасом Ригна, его инквизиторы обирали горожан, пропуская в убежища за плату. При появлении вампира они первыми сбежали прочь и спрятались. И не окажись чудовища в городе, этот инквизитор казнил бы того самого ангела за якобы ересь, распространяемую им. Он и сам сейчас клевещет! Тадиэль не сходил с неба, он пришёл в Шетрим проповедовать о пути добра и разума, но был схвачен и посажен в каземат как разбойник и еретик! В час нужды, когда надежды на спасение у горожан не осталось, ангелу пришлось открыться и вступить в бой, хотя сил у него почти не осталось. Да, он сумел освободить людей из западни, спасти их от гибели. Но сделал он это ценой собственной жизни! А упырь сумел сбежать! И я не знаю, как мог выжить этот старый лжец, если все до единого шетримские инквизиторы были убиты, а церковь и монастырь - сожжены.
- Ты... Тыыыы! - глаза инквизитора округлились. - Тот самый Первый Отступник! Здесь, на королевском совете?! Да как ты посмел... Взять его! Скорее!
Люди повскакивали с мест, началась неразбериха, в общем гомоне и гвалте кто-то схватил Габриэль за руку. Она заметила, что рыцари Ордена Креста обступили Дэмиана. Король находился в полнейшем недоумении, Галаад же пытался призвать всех к спокойствию. Охотницу и Раэлкана грубо повели по направлению к выходу из зала. Следом, в сопровождении шестерых рыцарей, пошёл и Дэмиан. Позади слышались гневные крики бургомистра и завывания старика-инквизитора. Наконец, двери за ними закрылись, и вот теперь-то охотнице стало совсем не по себе: вместе с рыцарями и стражей с ними вышел и жуткий тип в чёрном, о котором говорил Раэлкан.
Губернатор, однако, отнюдь не смутился при виде рыцаря, а наоборот - как-то по-дружески подошёл к нему и протянул руку.
- Давно не виделись, Нотус. - произнёс он. - Рад, что ты в добром здравии и на свободе.
- Что это за представление ты там устроил? - спросил рыцарь, игнорируя приветствие; голос его оказался удивительно мелодичным и мягким, вопреки облику.
- Проблемы со слухом? - посуровел губернатор. - Ты не один год меня знаешь. Если я говорю, то по делу. И если я сказал, что Ужас Ригна спалил город и вырезал население, значит, так оно и есть. Ангел, защищавший Шетрим, мёртв, а Гайра - в опасности, как и прочие наши города.
- Слишком много странностей вокруг тебя, не находишь? - бросил Нотус. - Готовься к долгому допросу. С этими тоже поговорят, но с тобой - особо. Похоже, ты до конца не понимаешь, кого именно ты притащил на Совет. Уведите их. - бросил он стражникам. - Губернатор пойдёт со мной.
Габриэль и Дэмиана грубо развернули и повели прочь из дворца. Раэлкан же последовал за Нотусом. Охотница вздохнула - а ведь свобода была так близко... И вот опять.

В кабинете, помимо Раэлкана, Нотуса и троих рыцарей, находились Галаад, Витольд и два инквизитора - епископ и пресловутый священник из Шетрима. Бургомистр хмурился, то и дело поглядывая на губернатора. Сидели молча - Первый Храмовник сказал, что необходимо дождаться ещё кого-то. Раэлкан искренне надеялся, что ожидаемой персоной окажется не король. Теперь ему уже стало ясно, что от монарха ничего не добиться: Иона интересовали исключительно развлечения, а не государственные дела, и его приближённые старательно удерживали наивного правителя подальше от политики. Вся надежда была на Нотуса и Галаада - только они сохраняли спокойствие в этой компании и имели хоть какое-то влияние в высших кругах.. Хотя насчёт Нотуса губернатор не был так уж уверен.
Наконец, дверь отворилась, и в помещение вошёл, хромая, низкий седеющий человек в сером плаще. Следом появились двое престарелых мужчин с окладистыми бородами и в длинных мантиях - вероятно, маги. Вид у них был встревоженный и нервный, что не являлось характерной чертой для людей их круга. Маги, несмотря на своё шаткое положение в обществе и нелюбовь Инквизиции, всё же всегда выглядели горделивыми и хладнокровными. Тем более в Гайре - городе, в котором находилась единственная академия магии не только в Зиране, но и вообще на всём континенте.
Последней вошедшей оказалась женщина в меховой накидке и чёрном бархатном платье со множеством амулетов и украшений. Внешне она была похожа на северянку, и держалась очень смело в компании знатных зиранцев.
Человек в плаще поприветствовал всех собравшихся, и сел по левую руку от Галаада. Старики и женщина устроились в стороне от остальных.
- Здесь допрос, а не базар. - брезгливо заметил Галаад, косясь на троицу. - У тебя должны иметься веские причины, чтобы притащить с собой вот это.
- Они есть, господин Первый Храмовник, не тревожьтесь. - ответил его собеседник. - Что ж, я позволю себе представиться для тех присутствующих, которые меня не знают. Роберт, заместитель начальника Королевской Тайной Канцелярии. Я рад, что господин бургомистр был столь любезен, что не стал тревожить меня по данному делу, однако ещё более радости приносит факт, что наши люди есть везде. И они сообщают мне обо всём вовремя и быстро.
Витольд в ответ лишь скрипнул зубами, глядя на стол перед собой.
- Теперь к делу. - продолжил Роберт. - Я бы хотел послушать о произошедшем в Шетриме. Начнём, пожалуй, с господина инквизитора. Если я не ошибаюсь, вы - Адельм, глава церкви Всевышнего в Шетриме, не так ли? Я уже наслышан об истории с ангелом и нападением Ужаса Ригна, но не прочь разузнать всё непосредственно от вас.
Инквизитор начал рассказ. Было видно, как он нервничает, но присутствие епископа и рыцарей придавало ему уверенности.
- Замечательно. - кивнул Роберт, когда Адельм закончил говорить. - Теперь вы, господин губернатор. Понимаю, что, возможно, вы устали от допросов, но всё же, поведайте нам о том, что видели лично вы в ту ночь.
Раэлкан устало в который раз пересказал события резни в Шетриме, не забыв упомянуть и о гибели населения деревни, но умолчав о встрече с охотницей на чудовищ.
- Итак, у нас есть две версии событий. - подытожил Роберт. - По одной - чудовище мертво, по другой же - спаслось. Казалось бы, нельзя не верить в искренность слов монаха и инквизитора, это кощунство... Похвально, что господин бургомистр так рьяно верен Инквизиции. Однако историю, которую мы услышали из уст губенатора, повторяют некоторые шетримцы, что прибыли вместе с ним. Не всегда в точности, но сходство всё же поражает. Вряд ли представители низшего сословия достаточно знакомы с сидящим здесь почтенным мужем. Я не исключаю возможность подкупа, однако... Всего один голос, пусть и инквизиторский, против более десятка прочих. Ангела, смею заметить, действительно видели все. Несколько, однако, также сходятся в том, что он был убит упырём. С точки зрения политических аспектов, я бы предпочёл встать на сторону инквизитора. Однако Ужас Ригна - фигура вне политики, и в данном случае необходимо учитывать всё, в том числе и мнения простолюдинов. Несколько человек говорят, что он выжил, некоторые не знают, чем кончился бой, и лишь один утверждает, что упырь убит.
Роберт замолчал и многозначительно посмотрел на Галаада.
- Ты солгал? - Первый Храмовник поднялся и подошёл к побледневшему старику. - Зачем ты укрыл правду?
- Я... я... - пролепетал Адельм. - Как может какой-то упырь одолеть ангела, посланца Всевышнего? Конечно же Ужас Ригна... должен быть мёртв. Кто усомнится в победе Всевышнего над Тьмой?
- Поклянись священным именем Всевышнего, что видел смерть упыря. - потребовал рыцарь.
Старик испуганно взглянул на него, но почти сразу опустил взгляд и затих.
- Вон отсюда. И ты тоже. - вздохнул Галаад, указав на старика и Витольда. - Однако можешь и дальше рассказывать свою байку. Прочим знать истину необязательно, и их неведение даже полезно. Но это не касается нас! - сказав это, он нахмурился.
Бургомистр и инквизитор, дрожа, на негнущихся ногах, покинули комнату.
- Значит, эта тварь способна сразить даже ангела... - Галаад сел на место и закрыл глаза. - И сейчас он где-то неподалёку. При мне сейчас мало людей для такого случая.
- Не хочу портить вам настроение ещё больше, господин Первый Храмовник, но всё гораздо, гораздо хуже. - подал голос Роберт. - Позвольте представить - Беатрикс из Хьёльда, что в Северном Королевстве. Она прибыла недавно, но с очень важными новостями. Нам удалось перехватить её, дабы не создавать паники в верхах.
- Северянка... - Галаад устало взглянул на женщину. - Следовало ожидать. Скоро с севера станут присылать послов-детей?
Беатрикс усмехнулась в ответ. Это была стройная женщина среднего роста. Как и большинство северян, она обладала бледной, почти совершенно белой кожей. Длинные чёрные волосы скрывали половину лица, весьма привлекательного. Наряд северянки изобиловал украшениями - медальоны, клыки зверей, резные пластины и множество мелких амулетов свисали с ремней и пряжек, обвивающих тело женщины. Шея и руки также пестрили подобного рода украшениями.
- С окраин Хьёльда приходили слухи о движении в Пустошах. - произнесла она, даже не дождавшись позволения говорить (неслыханная дерзость в зиранском обществе!). - И они оказались правдой - из Некрополя выдвигаются мертвецы. Я была среди прочих разведчиков, отправленных проверить границы. Нежить собирается возле Ядра. Однако не вся. Часть мертвецов движется на юг.
При упоминании Ядра рыцари взволнованно зашептались. Раэлкан никогда не бывал там, но, разумеется, знал об аномалии, как и любой, кто обитал на просторах их континента.
Путешественники описывали ту далёкую местность, как пустое поле, покрытое серой смесью песка и пепла, испещрённое рытвинами и валунами, застывшими в причудливых формах. В центре этой тянущейся на многие вёрсты безжизненной равнины пылал огромный глубокий кратер - само Ядро, чьё пламя не затухало никогда, а пространство вокруг него было пронизано магией. Однако аномалия была непредсказуема - магия могла одарить оказавшееся рядом существо невероятной силой, или же исказить его до неузнаваемости, могла убить, могла создать нечто невероятное... До сих пор любые попытки как-то контролировать Ядро не привели к успеху, и все разумные существа старались держаться от равнины подальше.
Если верить легендам, именно в том месте произошла решающая битва Войны Света и Тьмы, после которой легионы Тьмы были разбиты, но сам континент навсегда изменился: климат и полюса исказились. К примеру, под покрытым снегами Северным Королевством простирались густые леса Эленора, а юго-восточнее обители эльфов тянулась широкая пустыня Кахра, граничащая с прохладным Йергом. Но стоило лишь пересечь горы Заргезам - и вот уже весь запад и юг вновь погружались в умеренный климат с цветущими деревьями и густой травой.
Говорили также, будто Ядро - не что иное как печать, которой ангелы закрыли все разломы и пути в Иномирье, оградив таким образом мир от новых вторжений демонов. Кое-где даже ходил забавный слух, что если пламя в кратере погаснет, то всему миру придёт конец.
- Что нужно мертвецам возле Ядра? - нахмурился Галаад.
- Прости, воин, не спросила. - усмехнувшись, развела руками Беатрикс. - Мы пытались прогнать их, но потеряли всё войско и нескольких ведунов. Выживших с небольшой охраной отправили предупредить владык в прочих землях. До Зирана добралась лишь я, мои товарищи погибли от рук преследовавшей нас нежити. Похоже, кто-то хочет вернуть Балы Мертвецов.
- Замечу, что слова госпожи с севера сходятся с тем, что не так давно обнаружилось в Гайре. - сказал Роберт, вздохнув. - Как вы знаете, периоды Балов Мертвецов совпадали со вспышками страшных и длительных эпидемий. Так вот, с недавних пор в городе возникла странная болезнь. Сперва она кажется обычной простудой, но потом человек... - представитель Тайной Канцелярии вновь вздохнул. - разлагается. Заживо. Кто-то умирает быстро, кто-то нет. Но с симптомами этой хвори городские лекари сталкиваются всё чаще.
- Час от часу не легче. - раздражённо фыркнул Галаад. - Ужас Ригна, хворь...
- Всё сходится. - подал голос Нотус. - Нежить послала сюда кровососа, чтобы он заразил тут всех.
- В Шетриме не было эпидемии. - возразил Раэлкан. - В городе находили трупы выпитых упырём, но никто не заикался о болезни.
- Может, он действует не один? - взглянула на него северянка. - На вашем месте я бы поторопилась закрыть город, чтобы эта ваша отрава не распространилась с каким-нибудь заражённым купцом.
- Помимо этого, нам придётся устроить серьёзную проверку населения. - произнёс Роберт. - Лекарей в городе недостаточно, чтобы выявить всех заражённых и изолировать их в кратчайшие сроки, поэтому я позволил себе просить помощи у Академии и лично у архимага Марлиана.
- Рассчитывайте на нашу помощь и моё полное содействие. - один из магов коротко поклонился.
- Проблема также и в присутствии короля. - продолжил Роберт.
- Предоставьте это мне. - заявил Галаад. - Однако перспектива закрыть город меня не прельщает. Что будет, если половина Гайры превратится в карантинную зону, а другая - всё равно окажется закрытой? Прекрасный момент для нападения мертвецов, что им, вероятно, и нужно.
- Разведка. - отрывисто бросил Нотус. - Стоит прочесать окрестности вооружённым отрядом. Послать за помощью в Тикван. Простые люди восприимчивы к болезням, но не Орден Креста. Город будет под нашей охраной.
- Я готова посодействовать с разведкой. - вызвалась Беатрикс. - Мой опыт столкновений с нежитью вам пригодится.
Галаад взглянул на северянку с таким видом, будто та только что окунула его в бочонок помоев.
- Есть иные кандидатуры на случай непредвиденных ситуаций? - хмыкнула она, выдержав взгляд.
- Да будет так. - процедил сквозь зубы Первый Храмовник, а затем обернулся к рыцарю, стоявшему у двери. - Тибальд, завтра возьмёшь у бургомистра дюжину воинов, я распоряжусь, чтобы епископ выделил дюжину братьев. Северянка поедет с вами. Исследуйте всё в пределах семи вёрст вокруг Гайры. Лесистые местности прочесать особенно внимательно.
- Галаад, я полагал, что... - начал было Нотус.
- Ты знаешь, что твои грехи слишком тяжелы. Я поклялся следить за тобой, и ты жив только благодаря мне. - оборвал его Галаад. - Ты более не командир, поэтому вместе со мной ты займёшься подготовкой к отъезду короля и обороной города.
Барон сжал кулаки, но всё же смолчал.
- На сегодня достаточно. - распорядился Галаад. - Кайлеб, сопроводи губернатора в его новые апартаменты. По пути захвати его челядь. Епископ о них позаботится.

Габриэль и Дэмиана вывели на улицу уже затемно. Там их дожидался губернатор в сопровождении рыцаря и двух инквизиторов.
- Что с нами будут делать? - спросила охотница.
- Отведут в храм пока что. - ответил Раэлкан. - Инквизиторы теперь с нас глаз спускать не будут..
По пути к храму Дэмиан попросил рассказать о дальнейших действиях Галаада, и Раэлкан вкратце изложил ему суть собрания. Сам же губернатор попытался выяснить у рыцаря-охранника подробности о бароне. Похоже, пообщаться с глазу на глаз с рыцарем в чёрном у него не вышло. Конвоир же в ответ лишь пожал печами:
- Всё, что я знаю, так это то, что верховный Инквизитор Вениамин освободил его с год назад где-то. А первый Храмовник взял его на поруки. Теперь Нотус мотается за ним, как собачонка. По нему видно, как его это злит, а поделать-то он всё равно уже ничего не может.
Раэлкан нахмурился, и продолжил путь молча. Габриэль же стало любопытно, почему губернатор так заостряет внимание на этом рыцаре.
- Этот барон - твой родственник? - не выдержав, наконец спросила она.
- Он... - Раэлкан на мгновение задумался. - Когда-то давно, ещё мальчишкой, он оказался в моём отряде. Я лично тренировал его, у него был потенциал. Мы двое обладали схожими взглядами на жизнь. Я считал его почти что сыном. Он стал превосходным воином, мастером меча. И его заметили в Тикване, как это обычно бывает. Разумеется, любой юнец с радостью вступил бы в Орден Креста, и Нотус не был исключением. Я слышал, что сам Галаад был впечатлён успехами парня, и принял его в свой персональный отряд. Затем началась война с Эббельдором, и там Нотус впервые познал все её так называемые прелести. Всю эту грязь, кровь, множественные смерти, воющие в агонии тела на поле боя...
- Свихнулся он там, вот и всё. - бросил Кайлеб.
- Я тоже воевал там. За успехи в сражениях король одарил меня титулом и землями. - продолжил Раэлкан. - Но наши пути с Нотусом более не пересекались. В какой-то момент Галаад поручил ему взять одну важную крепость. Нотус уже был командиром своего отряда, но для штурма ему отдали целое войско из сотни зиранских воинов. Заодно выделили дюжину рыцарей Ордена. Не знаю, почему вышло так, что Нотуса отделили от его собственного отряда, но это была лишь небольшая неприятность в сравнении с тем, что произошло потом. Что-то пошло не так, и осада затянулась. О дальнейшем я слыхал лишь с чужих слов, но я достаточно хорошо его знаю, чтобы догадаться о деталях случившегося. Армия истощала запасы провизии и боеприпасов, люди гибли... Рыцари хотели отступить и ждать подкрепления, но Нотус был непреклонен. Он не желал проигрывать. Он этого терпеть не мог, никогда. Полагаю, он дошёл до того края, когда отчаяние, жестокость и ответственность полностью захватывают рассудок. Полагаю, произошла перепалка, и Нотус прикончил своих братьев по ордену. Всю дюжину, якобы за дезертирство. А затем собрал войско, и повёл на штурм. Крепость была взята, но выжил лишь Нотус. Трупов было так много, что вороньё пировало неделями, а барон в полном одиночестве дожидался Галаада. Тот с армией прибыл лишь месяц спустя.
- Так он и стал Вороньим Королём. - заметил Кайлеб. - А потом, когда его в башню Крахе сослали, так и вовсе кличка за ним закрепилась. Сам-то он, вроде, не против - вон, доспех себе под стать носит перекрашенный, шлем с вороньим клювом, плащ этот... И вороньё всегда вокруг него кружит. Я слыхал, что когда брат Галаад увидал цену взятия крепости, Нотуса сразу в Тикван отправили. У нас все удивляются, как его не казнили. Парни-то, кого он поубивал, все знатные были, да и вообще... У нас каждый брат на счету, уж поверьте. Я ж обряд проходил - знаю, каково это. Мы для Инквизиции - настоящая ценность. А Нотус, болван, одним махом дюжину...
- Не убили потому, что испугались. - предположил Дэмиан. - Если один рыцарь смог расправиться с дюжиной себе подобных, что бы он мог устроить в Тикване?
- Так или иначе, Нотус почему-то снова при Галааде. - заключил губернатор. - Видимо, произошло что-то серьёзное, раз его освободили.
- Мда, радостного в этой истории мало. - хмыкнула Габриэль. - Впрочем, наше положение тоже не шибко обнадёживает.

Их расселили по тесным кельям и заперли снаружи до утра. Однако охотницу отнюдь не привлекала идея торчать в инквизиторском храме всю эту ночь, а то и пару следующих. Взгляд её упал на зашторенное окно. Разумеется, оно было зарешечено снаружи, однако для Габриэль справиться с такого рода вещами было парой пустяков. Приложив некоторые усилия и использовав подручные средства, найденные в келье, девушка сумела аккуратно снять решётку. Поставив былую преграду на пол, она вдохнула холодный осенний воздух, и выглянула наружу. Город спал, улицы были пусты.
"Вот и славно." - подумала Габриэль, скинула ненавистные туфли, и осторожно вылезла наружу.
Бродя по тёмным переулкам и стараясь держаться подальше от освещённых участков, Габриэль не могла не полюбоваться городом. Гайра была огромна, и безлюдные улицы порождали в голове девушки странные фантазии. В абсолютной тишине Габриэль представила, что она оказалась единственным человеком во всём мире. Или даже единственным живым созданием. Каково это - бродить по местам, когда-то наполненным жизнью и шумом? Охотница прекрасно знала, что такое одиночество - ей случалось по нескольку дней проводить в лесу или в горах, где не было ни души, кроме зверей и птиц. Но она знала, что где-то вдалеке есть жизнь, и она в любой момент может вернуться туда, в деревню или городок. Но что если нигде никого не останется? Что произойдёт с миром тогда? Как он изменится? От таких фантазий охотнице в конце концов стало не по себе, и она переключила внимание на городскую архитектуру.
Мощёные камнем дороги, крепкие дома, длинные стрельчатые арки, высокие шпили крыш, тянущиеся в небесную высь... Большинство этих остроконечных высоких зданий - особняков, дворцов, министерств - некогда было эльфийскими жилищами. Эльфы любили высоту, арки, шпили, колонны и длинные, до самого потолка, окна, добавляя ко всему этому причудливую узорную лепнину. С одной стороны, здания казались лёгкими и невесомыми, с другой - они были огромны и массивны.
"А ведь этому городу уже случалось быть пустым." - вспомнив об эльфах, Габриэль вернулась к прежним размышлениям.
Охотница припомнила, как ей однажды довелось слушать старого историка. Он говорил, что давным-давно Зиран принадлежал эльфам, и являлся частью их могущественной империи. Однако когда с севера пришли люди, остроухий народец предпочёл трусливо бежать в Эленор, бросив свои города, лишь бы только не связываться с неотёсанными дикарями, коих они видели в пришельцах. Эльфов многие считали трусами, но Габриэль, по сути, не было до них никакого дела. Раздумья о городе постепенно сменились на навязчивую мысль о том, что осенние ночи, вообще-то, довольно холодные. Ковылять по Гайре в проклятых туфлях, стуча каблуками по мостовой, охотница не желала. Но и босиком шлёпать было сомнительным удовольствием. Девушка продрогла, и потому постаралась двигаться как можно быстрее, при этом по-прежнему оставаясь начеку и не создавая шума. Сейчас ей необходимо было найти торговые кварталы.
Осторожно пробираясь окольными путями, девушка заметила, что она не одна: на улицы вышли рыцари Ордена Креста. Ну что ж, Первый Храмовник зря времени не теряет. Вот только эти бронированные ребята всего-то несут дозор на мостовых вместо того, чтобы прочёсывать тёмные опасные закоулки где-нибудь на окраинах. Впрочем, ей-то это было как раз на руку - не будет лишних проблем с разведкой в тех местах. Однако сперва... Да, да, всё ещё холодно, она помнит.
Вскоре поиски охотницы увенчались успехом. Перед ней простиралась широкая улица со множеством лавок и вывесок. Теперь предстояло найти что-нибудь подходящее из одежды, прежде чем начать подробный осмотр города. В планы Габриэль входило обнаружение логова вампира, или хотя бы убежище местной нежити, травящей горожан. А уж столкнуться с мертвецами в одном лишь платье - не лучшая идея.
Приметив небольшую лавку с одеждой, девушка шустро обогнула улицу, и пробралась к цели, остановившись возле двери с чёрного хода. Лёгкими привычными движениями она взломала замок, использовав обыкновенную шпильку (благо совсем недавно в её волосах этих вещиц было предостаточно). Дверь открылась, и Габриэль прошмыгнула внутрь.
Ей повезло - в лавке нашлись подходящие штаны, плотная рубаха и кожаная куртка с меховой оторочкой - точь-в-точь, как её собственная, только новая. С сапогами оказалось сложнее - самый маленький размер был всё равно великоват. Впрочем, Габриэль привыкла довольствоваться тем, что имелось. Всё равно её ноги успели порядком замёрзнуть, пока она шастала по городским улицам босиком. Всего-то и надо - замотать ступни тряпицей потолще.
Переодевшись и повязав на шее тёплый шарф, охотница удовлетворённо вздохнула - теперь она снова была собой. Настала пора уходить. Платье девушка сложила в небольшой узелок, и сунула за пазуху - всё же стоило взять его с собой. Вряд ли инквизиторы обрадуются, застав её поутру в мужском наряде. Теперь настал черёд разжиться добротным оружием...
Плотно закрыв за собой дверь ограбленной лавки, Габриэль была готова отправиться дальше, как вдруг её внимание привлекли две закутанные в мантии тёмные фигуры, торопливо движущиеся по переулку. К счастью, они не заметили её, и продолжили свой путь. Это уже было интересно, и охотница осторожно последовала за ними. Миновав несколько домов, двое незнакомцев остановились.
- Меня беспокоит, что Орден Креста подключился к делу. - вздохнул один из них.
- У них нет ничего, никаких зацепок. - возразил второй. - Мы нанесём удар первыми. Хватит с меня их контроля.
- Нежить всё же тоже не детишки. - заметил первый. - Я понимаю, что они будут грызться с Инквизицией, но что потом? Мир во власти мертвецов?
- Кресты и мертвецы перебьют друг друга, разве не понятно? А те, что останутся в живых, будут уже столь малочисленны и ослаблены, что нам не составит труда взять всё в свои руки. Ты стал слишком часто сомневаться, Ганелон. Вспомни, кто мы для крестов. Вспомни, как с нами обращаются. Мы просто бесправные орудия для обучения новых магов. И всё ради чего? Что Тикван делает с нашими учениками?
- Знаю, знаю...
- Ты не бывал в Тикване. Не видел Бездну. А я видел. Я ощутил настоящий ужас, просто стоя рядом. А наших выпускников швыряют туда. Монахи считают, что иначе оттуда полезут демоны или чего хуже. Считают, понимаешь? У них нет доказательств, они не позволяют даже попытаться выяснить что-то, изучить... И все наши старания, все годы обучения и работы - всё это просто жертва Бездне, чтобы та оставалась стабильной.
- Я слышал о последнем разломе. И я знаю о голосах и безумии, как и любой из нас. Но то, что рассказал ты... Ты прав, им нет прощения. Спасибо, что укрепил мой дух, друг. Воистину, стоит использовать любую возможность освободиться. О, вот и дождались.
Габриэль, слушая беседу заговорщиков, не могла поверить ушам. Союз с нежитью, уничтожение Ордена Креста, жертвоприношения в Тикване, какая-то Бездна... Всё это просто в голове не укладывалось!
Между тем из темноты прилегающего к переулку прохода вышел ещё один человек. Высокий, но сутулый, в накинутом плаще с капюшоном - он выглядел как какой-нибудь ночной вор.
- Приветствую. - сипло сказал он. - У меня всё готово. Вам удалось сделать необходимое?
- Удалось. - ответил тот, кого назвали Ганелоном. - Результат будет достойный. Но хотелось бы знать точные сроки.
- Хе-хе, если выпустить всю заразу в один миг, думаю, день-два. Есть ли вести от ваших благодетелей?
- Нам дадут знать, когда настанет срок. - отозвался второй заговорщик. - А что твой господин? Не появлялся?
- Зачем ему это, Марлиан? Он лишь поведал мне один из секретов, и был таков. Сущий дьявол. Только самое развращённое создание способно выдумать формулу, которую мы обрушим на город.
- И всё же, впоследствии заражённые станут мертвецами?
- Хуже. Они будут гнить заживо, страдать от боли, но не умрут. По крайней мере, большинство. Физически они станут схожи с трупами. Но только физически.
- Кресты ищут Ужас Ригна.
- Хе, тот, о ком я говорю, отнюдь не Ужас Ригна. Алый Господин, как я его называю, гораздо, гораздо ужаснее и опасней.
- Алый? Уж не отступника ли Алитера ты имеешь в виду? Как считаешь, Марлиан, может ли это быть наш давний знакомец?
- Вряд ли. Алитер не из тех, кто задаром делится своими знаниями. Да это и не важно. Главное, что покамест мы всё ближе к цели. И Ужас Ригна может сыграть нам на руку. Он приглушит бдительность крестов. Что ж, Менгус, жди знака. Осталось недолго. Доброй ночи.
Габриэль, стараясь не издавать ни звука, юркнула вдоль стены, за которой пряталась, и поспешила прочь. Раэлкан приятно удивится, когда узнает, какие страсти творятся в городе по ночам. Охотница лишь надеялась, что губернатор сумеет донести эту информацию до Первого Храмовника и прочих.
Впрочем, стоило подумать не о раскрытии заговора, а о себе: в ходе размышлений, она совсем забыла и об оружейной лавке, и о бдительности. Издали её заметил патруль из троих гвардейцев. Пришлось мчаться со всех ног, петляя по тёмным улицам и стараясь не шуметь. Проблема заключалась в том, что Габриэль не знала города, и, в очередной раз свернув в переулок, уткнулась в тупик. К сожалению, гвардейцы оказались ребятами настырными, и прекрасно ориентирующимися на местных улицах, так что без труда догнали её. Они возникли с трёх сторон улицы, отрезая охотнице пути к бегству.
"Ладно, посмотрим, чья возьмёт." - подумала Габриэль, натягивая шарф на лицо. Пускай она была безоружна, но драться пока ещё не разучилась.
- Эй, ты! - окликнул её тот, что приближался слева. - У тебя с ушами проблема, или про комендантский час не слыхал?
- Да чего ты распинаешься, Брон? Это ж обычный ворюга. Вон, спёр уже чего-то. - подал голос второй.
"Хм, а с платьем за пазухой это выйдет посложнее." - заметила охотница. - "Ну, хоть за парня приняли, ещё не всё потеряно..."
Гвардейцы не ожидали такой прыти: едва они подобрались к нарушителю на расстояние в пару шагов, как тот стремглав метнулся к одному, подсечкой сбил его с ног, и двинул пяткой в челюсть. Однако один из оставшихся на ногах солдат тотчас выхватил саблю и приставил к шее незадачливого вора. Второй же, воспользовавшись этим, заломал беглецу руки, и победно усмехнулся.
- Ну вот и славно. Не рыпайся! - заявил он.
И тут же рухнул, как подкошенный. Чёрная тень, шурша, выскочила откуда-то из темноты и отвесила последнему гвардейцу такого тумака, что тот дважды крутанулся вокруг себя, прежде чем упасть ничком.
Габриэль удивлённо взглянула на своего спасителя, и глаза её округлились - перед ней стояла женщина. Вид у неё был довольно необычный для местного населения - кожаная одежда, сочетающаяся с мехом, несколько ожерельев и резных украшений на шее, а также широкий пояс, на котором висело оружие и небольшая сумка, из которой выглядывал край какой-то бархатной ткани. Между тем незнакомка усмехнулась и подошла к охотнице. Луна высветила её лицо. Вернее, ту его часть, что виднелась за ниспадающими тёмными волосами.
- Гулять по ночам нынче опасно. - промурлыкала загадочная спасительница. - Что здесь нужно девице, старающейся выдать себя за парня?
- Вряд ли мои дела касаются кого-то, кроме меня. - ответила Габриэль. - Особенно, когда о них спрашивает женщина, старающаяся выдать себя за северянку.
- Ну ладно. - усмехнулась незнакомка. - Смотри, не нарвись на кого-нибудь поопасней городской стражи. Говорят, в Гайре скверные дела нынче творятся.
- Приму к сведению. И благодарю за помощь. - охотница направилась было прочь, но женщина преградила ей путь.
- У тебя слишком хорошая реакция для простой воришки, но ты явно плохо знаешь город. - заметила она. - Как насчёт помочь мне в поиске мертвецов?
- Ты выслеживаешь упыря? - удивилась Габриэль.
- Хм, похоже, информация о творящихся делах не так секретна, как заявляют.
- Не для тех, кто видел его своими глазами и спасся из Шетрима.
- Ах, вот оно что... Тогда твоя помощь мне просто необходима. Нам стоит поговорить где-нибудь в более подходящей обстановке. Но, к сожалению, завтра у меня дела. Где я могу тебя найти позже, выжившая?
- Вряд ли тебе позволят говорить со мной. Хотя можешь попытаться. Пока что мне приходится дневать в храме Всевышнего неподалёку от дворца бургомистра. Спроси Равенну. - Габриэль вовремя вспомнила, как её представлял всем Раэлкан
- Что ж, возможно, ещё увидимся, Равенна. Точно не хочешь поохотиться со мной сегодня? - ответила незнакомка, пропуская покачавшую головой Габриэль мимо себя. - Стоит поторопиться - эти трое вот-вот очнутся.
- Я бы с радостью, но у меня остались кое-какие важные дела. Сожалею. - ответила девушка.
Габриэль прошмыгнула в переулок, но остановилась, и окликнула свою спасительницу:
- Эй! А к тебе-то как обращаться, если что?
- Беатрикс. - донеслось из темноты.
Охотница развернулась и быстрым шагом двинулась прочь. Эта ночь оказалась слишком насыщенной событиями, и девушка решила отправиться обратно к храму. Она действительно была бы рада продолжить поиски чудовища вместе с этой странной женщиной, но обстоятельства сложились иначе. Ради информации, подслушанной в переулке, стоило не рисковать собой хотя бы этой ночью. Оружием тоже придётся разжиться позже, а нарваться на кого-нибудь ещё в незнакомом городе ей теперь вообще не хотелось.

За завтраком Габриэль удалось переговорить наедине с Раэлканом и Дэмианом, так что она быстро пересказала им то, что видела и слышала ночью. Разумеется, губернатор был раздражён дерзкой выходкой, но полученные сведения всё же сменили его гнев на милость.
- Тебе повезло встретить эту женщину. Она присутствовала вчера на допросе и сообщила важные новости. Не думал, что найдётся кто-то более наглый, чем ты. Сегодня она с отрядом выдвигается искать мертвецов в окрестностях города. Однако меня беспокоит, что гвардейцы смогут опознать тебя. Да и её... - проворчал он.
- Не смогут. - улыбнулась Габриэль. - Сейчас я вся такая испуганная дочка губернатора в платье, а та троица уверена, что ловила парня. А Беатрикс они и вовсе не видели.
- Однако если решишь ещё раз побродить по городу ночью, будь осторожна. Ты можешь подставить всех нас, если попадёшься. - заметил Дэмиан. - Что до Алого Господина, то я уже не первый раз за много лет слышу о ком-то подобном. У него много имён и прозвищ, он появляется в разных частях света и сеет хаос и зло среди людей. Что-то чересчур много именитых сил Тьмы обратили внимание на этот город, не находите?
- Я попытаюсь добиться аудиенции с Галаадом и Робертом, и сообщу им о заговоре. - сказал Раэлкан. - Инквизиторы вытянут из магов всё, что тем известно о наших врагах.
- Если только этот Менгус не перетравит наших бравых рыцарей. - напомнила охотница.
- Рыцари Ордена Креста невосприимчивы к болезням. - ответил Дэмиан. - А Галаад наверняка отправит на поимку именно их. Знаешь, Габриэль, пожалуй, если ты соберёшься этой ночью на очередную разведку, я был бы не против составить тебе компанию. Меня не покидает тревожное чувство... В городе скрывается что-то... Что-то злое, мерзкое. И я хочу разыскать это.


Зарево и дым над Шетримом хорошо проглядывались за кронами деревьев ещё несколько дней, несмотря на внушительное расстояние. Наблюдая за рыжеватыми краями на горизонте, Ульфар Костолом терзался вопросом - кто кого? Кучка вооружённых бойцов с неуязвимым инквизиторским выкормышем, или безумный кровосос? Только это имело значение для престарелого полуорка, а торчать дни напролёт в деревенской дыре, терзаясь догадками и фантазиями было невыносимо.
Ульфар давно отвык от подобных условий и ему хотелось вернуться обратно в тёплый уютный особняк. Проведя два десятилетия в роли владыки Шетрима, он успел забыть, каково быть никому не нужным отбросом. Но всё, что он мог сейчас - ждать. Хорошо, что он прихватил с собой несколько бутылок отличного полусладкого родом из Легри - флерийской провинции, славившейся своими виноградниками. Только оно и скрашивало серые унылые дни в вынужденной ссылке. И вдвойне хорошо, что остальные полукровки не беспокоили всякими просьбами, жалобами и нытьём - всем был известен его свирепый нрав.
В один из вечеров Ульфар заметил, что зарево вдали стало тускнеть и уже едва проглядывало над высокими соснами.
"Завтра отправлю какого-нибудь остолопа. Пускай глянет, что да как... Авось, удача улыбнётся." - ухмыльнувшись, решил полуорк.
Стемнело быстро, Ульфар растопил камин и, сидя в плетёном кресле, наслаждался вином, когда почувствовал, что за ним наблюдают. Очень неприятное ощущуние, которое он терпеть не мог. Он поднялся с кресла, взял на всякий случай свою массивную трость, и подошёл к окну. Снаружи была лишь ночная темень. Ульфар фыркнул, задёрнул шторы, и постоял в тишине, прислушиваясь. Ничего. Только угли потрескивали в камине, да ветер завывал за стенами.
"Вот так вот от безделья и едут рассудком, пожалуй." - подумал полуорк, и, обернувшись, замер.
Соседнее окно не было зашторено, и в нём маячило лицо. Глаз в темноте видно не было, но Ульфар знал, что незваный гость по ту сторону окна буравит его взглядом. И ждёт. Вот теперь Ульфара охватил настоящий ужас. Он не мог пошевелиться, и только наблюдал, как в темноте, помимо лица, показалась рука, тянущаяся к окну. Кисть с длинными пальцами коснулась рамы, и без особых усилий открыла её, не произведя при этом ни звука. Надо было что-то предпринять, что-то сделать, но мысли Ульфара выветрились из головы. Вот уже эта рука, затем и плечо с головой, а после и всё остальное тело пришельца медленно вползло в его убежище через окно.
- Ты хитёр. - донёсся голос, от которого мурашки по всему телу забегали сильнее, чем от ледяного ветра, ворвавшегося в дом. - Но предсказуем.
- Я отдал тебе город. - язык не слушался, в горле пересохло, однако Ульфар всё же сумел выдавить из себя слова. - Как условились.
- Ты нарушил условие.
- Слушай, если ты о солдатах, то они приехали по твою душу. - Ульфар попятился назад. - Стоило получше заметать за собой следы. Это твои проблемы, не мои!
- У старика-инквизитора оказался длинный язык. Он изрядно заплатил за свою жизнь. Мне всё известно, и я здесь как раз, чтобы исправить ошибку со следами.
- Что?! Стой! Стой, если ты договорился с крестом, то со мной-то... Чего ты хочешь? - Ульфар упёрся спиной в стену и, трясясь всем телом, смотрел, как чёрная фигура приближается к нему. - Я могу помочь тебе с твоими планами. Я... Да твою ж мать, говорят, что ты не убиваешь нелюдей!
- Верно, я своё слово держу, в отличие от тебя. - был ответ. - Но некоторые нелюди предпочитают быть на стороне моих врагов, и это мерзко. До такой степени, что аж руки марать противно.
Белое изуродованное лицо приблизилось к полуорку.
- К счастью, есть те, кто не брезлив так, как я. - прошептало чудовище.
Гость медленно отошёл, слившись с темнотой комнаты. Ульфар огляделся по сторонам, и обомлел: у окна стояло ещё одно существо. Силуэт извлёк из ножен сабли и двинулся прямо к жертве. Новый порыв ветра из открытого окна погасил костерок в камине, и дом окончательно окутала ночная тьма.


Раэлкан сумел поделиться полученной информацией с Галаадом и Робертом, однако это оказалось чревато усилением слежки за пленниками. Впрочем, жёсткий контроль не помешал губернатору выбить разрешение для себя и своего сопровождения присутствовать при аресте магов.
- Обвинения такого рода могут иметь далеко идущие последствия. - заметил Роберт по дороге к Академии. - Вы ведь понимаете, кто они такие?
- Марлиан - архимаг Зирана. Ганелон же обучает студентов защитным заклинаниям высшей ступени и, в целом, отвечает за безопасность в стенах Академии - пояснил для остальных Галаад.
- Именно. Вся Академия может встать на их защиту. Не критично, но с магической проверкой их имущества совершенно точно возникнут проблемы. Магам мы доверять больше не можем, значит, не сумеем извлечь из обыска ничего полезного.
- Но в таком случае они бы давно захватили власть, разве нет? - спросил Раэлкан.
- Им не позволяют Печати Подчинения. - ответил Дэмиан. - Каждому новому выявленному и зарегистрированному магу перед обучением наносят несколько печатей - меток, позволяющих Инквизиции контролировать их. Маг становится ограничен в своих способностях и силе заклятий. В зависимости от ситуации, он может оказаться и вовсе без магических сил. Среди меток также есть и предохранитель, не позволяющий магам самостоятельно избавиться от них или попросить о помощи кого-то со стороны. Об этом мало кому известно по понятным причинам. Да и не стал бы никто в здравом уме избавлять от печатей кого-либо опасного и мечтающего отомстить за многолетние унижения и обиды.
- Академия и маги существуют, пока им разрешают существовать Инквизиция и король. - добавил Галаад. - Их задача - учиться и учить своих преемников и студентов на благо человечества.
- Их задача - быть жертвами Тиквана. - злобно прохрипел Дэмиан. - В котором никто не хочет понять, что есть иной способ избавления от Тьмы. Безо всех кровавых войн и убийств, без ваших жертвоприношений...
- Таков порядок. - оборвал его Первый Храмовник. - Чего стоят жизни горстки людей, когда на кону судьба всего мира? Ты слишком эгоистичен, чтобы осознать это.
- Горстки? - возразил отступник. - Сколько горсток погибло за все эти годы? А нелюди? Целые народы, которые Тикван приговорил к умерщвлению - это тоже всего лишь горстки? Окажись ты в роли такой жертвы, ты бы тотчас забыл все свои величавые речи о спасении мира.
- Мне тоже пришлось и приходится жертвовать очень многим ради сохранения порядка. Тебе ведома лишь одна сторона медали.
- Взаимно. - ответил Дэмиан. - Сложно сказать, кто из двоих хуже - ты или Ужас Ригна.
- Я делаю то, что должен. Иначе всё, что тебе и всем остальным дорого, перестанет существовать.
- Оно уже перестало существовать, когда вы начали убивать анг... - Дэмиан получил мощный удар в спину от Нотуса и упал.
Соскочив с лошади, рыцарь тотчас приставил к шее еретика меч.
- Можешь пожертвовать собой прямо сейчас. - пророкотал он. - И своими спутниками заодно.
- Нотус, спокойней. - заметил Галаад. - Мы на улице, среди мирных горожан. Со своим давним знакомым я побеседую позже и лично. Однако кое-в-чём ты прав. Иногда нужно уметь держать язык за зубами.

Академия располагалась на обширной территории, огороженной высоким резным железным забором. Внутри располагался комплекс, состоящий из нескольких башен и зданий, напоминавших своими размерами дворцы. Между этими громадами были разбиты сады и парки, сейчас выглядевшие довольно уныло. Иногда по мощёным дорожкам проходили студенты и профессора. Все они, при виде инквизиторов, опускали глаза и старались как можно скорее исчезнуть из поля зрения грозной процессии.
Самая высокая башня, к которой и направлялся отряд Галаада, могла вместить в себя, пожалуй, пару-тройку местных резиденций короля. Когда-то, в былые столетия, бывшая эльфийской обсерваторией, теперь эта башня являлась главным зданием Академии.
Процессия поднялась по многочисленным ступеням, и рыцари с оружием наизготовку вошли внутрь. Роберт, губернатор и его спутники остались у входа в компании троих солдат и двух рыцарей. Ожидание продлилось не слишком долго - наружу Галаад и его отряд вышли вместе с двумя закованными в цепи магами.
- Без меня Академия ослабнет. - произнёс Марлиан таким тоном, будто его вот-вот готовы были раздавить. - Я не понимаю вашего поступка, но послушайте...
- Я с удовольствием послушаю о том, как ты пытался устроить новую эпидемию. - прошипел над его ухом епископ.
- Вздор! Я повторяю вам в который раз: мы активно содействуем вам, дабы предотвратить распространение болезни! - воскликнул Марлиан.
- Господин Роберт, уж вы-то понимаете суть проблемы! - подал голос второй маг. - Люди заражаются всё чаще и чаще. Это необходимо остановить, пока не стало слишком поздно. Но если нас заточат под стражу, или и того хуже...
- Ганелон, нам всё известно. Ваш подельник, Менгус, кажется, уже признался во всём. - вздохнул член Тайной Канцелярии. - Затевая столь опасную игру, такие мудрые люди, как вы, могли бы быть и поосторожнее.
- Это блеф, самый настоящий блеф! - стиснул зубы маг. - Будь Менгус схвачен, Гайра бы уже была охвачена чумой!
- Идиот... - вздохнул Марлиан. - Я даже подумать не мог, что один из моих лучших преподавателей не только участвует в столь ужасном преступлении, но ещё и настолько глуп и болтлив.
- Замечу, однако, что Менгус действительно уже схвачен. - улыбнулся Роберт. - Вы недооцениваете мастерство Ордена Креста.
Маги опустили седые головы и более не проронили ни слова. Под бдительным взором Нотуса, они покинули пределы Академии, покорно следуя за Робертом, Галаадом и епископом. Губернатор и его спутники же замыкали процессию. Улучив момент, взволнованная Габриэль шепнула Раэлкану:
- Похоже, нам нужно покидать Гайру, и как можно скорее. И как можно дальше.
- Разумная мысль. - буркнул Дэмиан. - Здесь и моя вина, но даже не будь сегодняшней перепалки с Галаадом, живыми вас бы отсюда не выпустили.
- Нас охраняют. - возразил Раэлкан. - Как вы хотите совершить побег? Теперь город наверняка закроют, а то и переведут в осадное положение. К тому же, Ужас Ригна всё ещё на свободе, и мой долг...
- Оставь его рыцарям. - шепнула охотница. - Неужели ты до сих пор не понял, что ты им больше не нужен? У тебя больше нет ни титула, ни привилегий, ты заперт в храме, и когда с магами, заразой и упырями покончат, то примутся за нас. И никто о тебе не вспомнит, никто не узнает, что с тобой стряслось и где твоя могила. А может, они и ждать не станут, а с нас как раз и начнут! Слушайте, я же выбралась из храма, и бродила ночью по городу. Значит, всё не так плохо. Ну, вы как?
- В деле. Но мои раны... Нога...
- Я помогу вам. - кивнул Дэмиан. - Но уничтожить упыря - мой долг перед всем миром, перед Светом, и перед Тадиэлем. Я доведу вас до ворот, но дальше наши пути разойдутся. Я останусь в городе.
- И с тобой погибнет всё, чему учил тебя ангел? - заметил губернатор.
Дэмиан понурился.
- Идём с нами. - похлопал его по плечу Раэлкан. - Мир должен узнать правду, которую скрывает Тикван. И я тоже хочу услышать правду от тебя. Они действительно убивали ангелов до этого?
Бывший инквизитор взглянул на губернатора, затем отвёл взгляд, и некоторое время молчал, прикидывая результат своих слов.
- Да. - едва слышно ответил он наконец. - Инквизиция истребляла оставшихся с нами ангелов. Тех, что не улетели после войны. Тадиэль был последним, до кого они не добрались.
Его спутники были потрясены услышанным. Несколько минут они шли молча.
- Послушай. - сказал Раэлкан. - После того, как мы выберемся отсюда, я хочу знать всё. Расскажи мне обо всём, что от нас скрывают. Клянусь, я помогу тебе в твоей борьбе с ложью, но для этого ты должен уйти с нами.
- А ты что же, успел проникнуться его учением? - хмыкнула охотница, взглянув на него.
- Я повидал многое за свою жизнь. Для меня честь, закон и порядок - превыше всего. - ответил губернатор, потерев повязку на глазу. - И если Инквизиция несёт гибель ангелам, есть ли в ней хоть что-то святое? Пока ангел старался спасти всех нас, монахи обирали люд и прятались в укрытиях. По-моему, очевидно, чью сторону я принимаю.

Побег предполагался той же ночью, однако после ужина Раэлкана снова увели по приказу Галаада - на сей раз допрашивали магов, и губернатор присутствовал как свидетель падения Шетрима и непосредственный информатор о заговоре
Почти всю ночь Раэлкан провёл вне храма, и Габриэль не решилась покидать город без него. Всё-таки, он спас ей жизнь тогда, в Шетриме, хотя запросто мог отдать на растерзание кровожадному чудовищу. Размышляя о событиях прошлых дней, охотница сумела задремать лишь ближе к утру. Сквозь пелену сна, она услышала, как мимо кельи по коридору прошаркали уже знакомой хромающей поступью.

- Галаад обмолвился, что король отбывает завтра. - сказал Раэлкан за завтраком. - Сегодня вечером он желает веселиться и пировать, а следующим утром, пока Ион будет отходить от попойки, Первый Храмовник повезёт его в Нишар.
- Это нам на руку. - заметила Габриэль. - Значит, большая часть охраны будет выставлена во дворце и возле него.
- Если бы не одна проблема. - вздохнул губернатор. - Галаад поручил Нотусу сторожить нас. Видите тех парней? - он кивнул в сторону дверного проёма трапезной, в котором виднелись силуэты рыцарей. - Не удивлюсь, если эти молодцы простоят у наших дверей до вечера, а затем...
- Поговори с Нотусом. - предложил Дэмиан. - Быть может, всё не так плохо, и он сумеет нам помочь.
- Возможно. - кивнул Раэлкан. - Но, скорее всего, он и слушать не станет. Я не знаю, до какой степени он изменился. Война, убийство братьев, ссылка и заточение... Он ведёт себя так, будто мы не знакомы.
- Я бы делал точно также на людях, - отозвался еретик. - чтобы не попасть под подозрение. Начни беседу с ним издалека. Наедине он будет уже не так холоден, полагаю. В конце концов, и я, и Габриэль поначалу казались тебе врагами.


Когда король чего-то хочет, он это получает. Ион, словно маленький ребёнок, упрямо желал устроить пир прежде чем покинуть гостеприимную Гайру. Галаад ничего не мог с этим поделать. Всё, на что был способен в этой ситуации Первый Храмовник - велеть бургомистру выставить двойную охрану и отдать приказ прочесать все закоулки в городе. Его отряд состоял всего лишь из двух десятков рыцарей, и это было проблемой. Какими бы неуязвимыми мастерами меча ни были его рыцари, для потенциальной защиты целого города их было слишком мало... Трое братьев сторожили заговорщиков, ещё трое наводили сведения о заговоре в Академии, шестеро прочёсывали город, двое были отправлены в храм, а Тибальд всё ещё не вернулся с разведки вокруг Гайры. Нотус стоял рядом, но вскоре должен был отправиться нести дежурство в храм. Остальные рыцари находились во дворце и охраняли короля.
Весь прошлый день Галаад разрывался между увещеваниями короля немедленно покинуть Гайру и попытками расследовать историю заговора магов. Ганелон упорствовал и сыпал проклятиями, хотя и заметно нервничал, поглядывая на развешанные по стенами многочисленные инструменты инквизиторов. Марлиан кутался в свою мантию и делал вид, будто он - всего лишь жертва обстоятельств. Алхимик Менгус же к этому времени успел побывать в инквизиторских руках, но вытерпел допрос, и лишь безумно хохотал, грозя всем скорой гибелью.
В то же время лекари, исследовавшие больных, не могли сказать ничего полезного. Болезнь, насланная колдунами и нежитью, прогрессировала. И, хотя из нескольких десятков заражённых умерли всего пятеро, гниение заживо продолжалось. Несчастные всё больше походили на живые трупы. Больных изолировали в карантинной зоне на окраине города, и - Галаад не сомневался в этом - вскоре Инквизиция позаботится об очищении их душ посредством огня. Рыцарю всякий раз было неприятно осознавать, что неизлечимо больные узнавали о своей участи лишь за несколько минут до смерти. Но он был Первым Храмовником, он обязан был успокоить их, появляться в том закрытом квартале, смотреть в их полные надежды и слёз глаза и убеждать об исцелении волей Всевышнего. Да, бог их милостив, и очень скоро муки несчастных окончатся, а Гайра вздохнёт спокойно. Но надолго ли?
Галаад вынырнул из омута раздумий в реальность. Торжество готово было начаться, и он по-прежнему ожидал выхода короля из покоев, стоя в коридоре. Первый Храмовник подозвал к себе Нотуса, и тихо произнёс:
- Насчёт смутьянов... Можешь подежурить там немного, но до утра работа должна быть выполнена.
Барон лишь молча кивнул. Им обоим было ясно, что в сердцах рыцарей Ордена Креста нет места для жалости. Всевышний избрал их своим орудием, и их долг - сокрушать его врагов и сохранять мир на людских землях. Если брат и товарищ отрекается от Всевышнего и распространяет ересь, его необходимо уничтожить. Даже если на его сторону встал ангел. Особенно если на его стороне ангел. Если бывший командир и наставник видел слишком много из того, чего видеть не следует, он также должен замолчать навеки, покуда ничего не успел рассказать, тем самым нарушив хрупкое равновесие мира, покоя и порядка.
Жалость была грехом, и Галаад был грешен. Он жалел лишь о том, что до сих пор не избавился от сочувствия. Для всех он был жёстким, волевым и беспринципным лидером, примером для подражания... Внутри же душа его стенала о тысячах жизней, которых он обрёк на смерть ради Всевышнего. Галаад ненавидел самого себя за подобные проявления мягкости, пускай они и были невидимы для окружающих. Ненависть разжигала внутри него ярость и решимость бороться с собой, с проявлениями ереси. В такие моменты он с удвоенной силой и рвением карал врагов Света и Священной Инквизиции. Это была война против Тьмы, и одновременно - жестокая схватка с собой. С тем слабым ничтожеством, которым он был много лет назад. Он давно отрёкся от этого наивного глупца, стал сильнее, крепче, жёстче и опытней... Но оказалось, что глупец не отрекался от него. Кое-что держало этот отвратительный призрак прошлого внутри его души. Память. Быть может теперь, когда Первый Отступник пойман и заключён под стражу, он, Галаад, получит долгожданный покой и избавится от ненавистной сущности прошлого.
Мучительные думы Первого Храмовника прервала отворившаяся дверь. Довольный Ион, в роскошном парчовом наряде и обвешанный украшениями, возник на пороге.
- Я готов! - заявил он. - Идём же, мне не терпится начать веселиться!

Стоя возле трона и наблюдая за гостями, Галаад не мог отделаться от странного чувства тревоги. Этот дурацкий пир с танцами, музыкой и прочими развлечениями мог сыграть на руку затаившимся врагам. Нежить могла проникнуть в город через канализацию, хотя все сточные коридоры были тщательно проверены и сейчас охранялись городской стражей. А она вряд ли даст серьёзный отпор мертвецам в случае нападения. В этом-то и проблема.
Веселье было в самом разгаре, люди наслаждались яствами, вином и музыкой. Богатеи с удовольствием проводили досуг, даже те, кто стал свидетелем идиотской выходки Раэлкана на совете.
"Как же беспечны те, в чьих руках власть и судьбы тысяч людей... Впрочем," - напомнил себе Галаад. - "разве так и не должно быть? Ведь охрана и защита народа - на плечах Инквизиции и Ордена Креста. Король, губернаторы и прочая знать лишь устанавливают законы, и не им беспокоиться об угрозе приспешников Тьмы."
Стоило Первому Храмовнику вновь задуматься, как дверь в зал открылась, и внутрь буквально ввалился запыхавшийся гвардеец. Он тяжело дышал, кашлял, и выглядел ужасно. Шатаясь, солдат направился прямо к столу короля, но дорогу ему преградили два рыцаря.
- У меня... важные новости! - продолжая кашлять, вскрикнул гвардеец. - Ваше величество... кха... на город... напаааа...
Приглядевшись к солдату, Галаад вдрогнул: мундир человека был изорван, а на лице буквально за секунды появлялись тёмные пятна, похожие на трупные.
- Назад! - крикнул Первый Храмовник.
Гвардеец страшно захрипел, забулькал, радуваясь, будто жаба, и с громким хлопком лопнул, обдав находившихся рядом с ним отвратительной смесью гноя, крови и внутренностей. Нижняя часть его тела, подёргивая ногами, упала на залитый кровью пол, а вокруг него зависло густое зеленоватое облако.
- Не приближайтесь к нему! Поднимитесь наверх и заприте двери и окна! - наконец рявкнул Галаад. - Братья, к оружию! Охраняйте короля, мы покидаем город немедленно!
Новый хлопок раздался в зале: ещё один из присутствующих последовал за гвардейцем в мир иной. Это было уже совсем плохо. Знать обезумела, люди ударились в панику и с воплями повалили прочь из зала кто куда.
Галаад схватил за руку Иона и накинул на короля мантию.
- Что тут творится? Почему?! Почему они лопаются?! Я требую... продолжения банкета!! - вопил тот.
- Спокойно. - железным тоном велел Первый Храмовник. - Я предупреждал, но ты не слушал. Здесь опасно находиться, и мы уезжаем. Не ори и следуй за мной.
Ион затих и послушно посеменил за главой Ордена Креста. Остальные рыцари и часть свиты обступили его, и вся процессия двинулась вниз, на улицу, навстречу творившемуся там кошмару.


Сон охотницы на чудовищ всегда чуток. Вот и нынче она проснулась от карканья ворон. С минуту девушка прислушивалась, неподвижно сидя на кровати в полной темноте. Сквозь шорох птичьих крыльев и их крики, ей показалось, что что-то происходит на улицах города посреди ночи. Но что именно - она пока не понимала.
Раздвинув оконные ставни, Габриэль выглянула наружу. Всё, что можно было разглядеть - лишь отсвет факела за углом. Слушать городской шум мешали вороны, собравшиеся возле храма, и, несмотря на поздний час, активно каркающие и порхающие вокруг здания. Дурной знак. Вдохнув холодный воздух, Габриэль понурилась. Ей захотелось наружу, на волю. И сегодня она намеревалась покинуть осточертевший город. Что ж, пришла пора действовать, она достаточно поспала.
Неожиданно охотница услышала приближающийся стук копыт. Лошадь остановилась возле храма, всадник торопливо ворвался внутрь, и через минуту уже поднялся на их этаж. Человек протопал по коридору, но предсказуемо встретил на своём пути Нотуса, уже заступившего на дежурство. Мурашки пробежали по спине девушки, и она тихонько прокралась к двери и напрягла слух. Дыхание прибывшего было тяжёлым, срывающимся. Будто за ним гнались.
- В чём дело? - прогудел рыцарь.
- Наверх... Надо наверх... Набат... - только и ответил пришелец, проскочил мимо рыцаря и устремился дальше.
Вскоре сверху донёсся звон колокола. Заскрипели дверные петли, удивлённые монахи сонно переговаривались. Большая часть инквизиторов была этой ночью в городе, однако некоторые всё же оставались в храме: Раэлкан упоминал о том, что с отъездом короля ожидаются массовые чистки заражённых улиц, а значит, исполнители приказа должны были отоспаться. Однако теперь, похоже, им предстояло присоединиться к остальным. Наконец, в коридоре вновь появился возмутитель спокойствия. Он по-прежнему тяжело дышал, но всё же выдавил из себя:
- К оружию... братья! Враг... в городе!
Инквизиторов дважды просить не нужно, и вот коридор уже наполнен топотом.
"Блеск!" - вздохнула Габриэль. - "Началось... Ещё больше идиотов на улицах! С другой стороны, это можно обернуть себе на пользу" - хитро добавила она.
Девушка быстро оделась в спрятанную под подушкой мужскую одежду, аккуратно пролезла в окно и медленно двинулась по узкому карнизу. Вот уже окно кельи Раэлкана. Что ж, о нём придётся позаботиться позже: хромой губернатор вряд ли удачно спустится с высоты в дюжину метров. Ещё несколько минут ползком вдоль стены - и вот оно, окно Дэмиана. Отступник наверняка тоже всё слышал, и сейчас места себе не находит.
С окнами кельи еретика пришлось повозиться. Видимо, петли и решётка сильно проржавели, так что открыть их оказалось непросто. Впрочем, её возня всё же привлекла внимание Дэмиана, и тот, открыв окно, втянул девушку внутрь.
- Ну, вообще-то тебе стоило сделать наоборот и вылезти самому. - щёки Габриэль зарделись от крепких объятий.
- Сперва проясним кое-что. - ответил Дэмиан. - Чтобы выпустить губернатора, нам нужно забраться выше, в опочивальню епископа, и найти ключи. Есть идеи, как это сделать получше?
- Жаль, что при мне нет моих верных инструментов. Я б шустро туда залезла. Но если ты немного подсобишь, то всё пройдёт гладко. - пожала плечами охотница. - Ладно, пошли, стоит поторопиться.
Они вылезли на карниз, и Дэмиан повёл Габриэль вдоль стены. Завернув за угол и балансируя на узком парапете, отступник указал на окно над собой.
- Если мои ощущения не лгут, это здесь. - шепнул он. - Давай, подсажу.
Габриэль, даром что на большой высоте, ловко взобралась по спине товарища, подтянулась, и уцепилась за карниз. Она вспомнила, как когда-то давно делала нечто подобное регулярно, и с удовольствием отметила, что ещё не растеряла сноровку. Оставалось лишь открыть ставни и помочь Дэмиану.
Внутри комнаты было темно, так что охотнице пришлось немного повозиться. Наконец, она нашла на одной из полок огниво, и зажгла пару свечей. В их свете взору Габриэль открылась роскошь обители епископа. Дорогая мебель, книги, гобелены, сундуки... Это больше походило на комнату в особняке какого-нибудь купца или графа, нежели на жилище монаха, проповедующего скромность и аскетизм. Однако не стоило размышлять об этом сейчас - Дэмиан всё ещё ждал внизу. Окинув взглядом комнату ещё раз, Габриэль направилась к широкой постели. Взяв пару простыней и наволочку, она наскоро связала их, получив таким образом верёвочную лестницу. Оставалось только крепко упереться в стену и надеяться, что Дэмиан не будет сильно тяжёлым.

Забравшись внутрь и поблагодарив охотницу, бывший инквизитор тут же взял зажжённую свечу и обошёл покои епископа. Пошарив по ящикам письменного стола и полкам шкафов, он вскоре обнаружил искомую связку ключей. Габриэль полагала, что теперь они покинут это место, но её компньон продолжал что-то искать. Наконец, открыв один из шкафов, он достал оттуда меч в ножнах и улыбнулся. Сперва охотница не поняла, что к чему, но, присмотревшись, догадалась, что это было то самое оружие, которым её товарищ сражался с упырём. Видимо, меч имел большую ценность для Дэмиана.
- Вот теперь пришла пора подготовиться. - улыбнулся тот.
Осторожно отперев дверь, двое беглецов прокрались к лестнице и спустились на второй этаж. Здесь коридор разделялся. Впереди находилась трапезная, а в дюжине шагов справа тянулся проход с кельями. Оттуда доносились приглушённые голоса, и Дэмиан, выглянув из-за угла, махнул охотнице рукой следовать за ним. Миновав проход, Габриэль заметила, что дверь кельи Раэлкана открыта, а Нотуса нет на посту. Девушке это не слишком понравилось, но, помня о вчерашней беседе, она понадеялась, что губернатор наконец-то получил возможность объясниться со своим старым другом. И если старику удастся переманить Нотуса на их сторону, шансы на спасение у беглецов вырастут во сто крат.
Не доходя до трапезной, Дэмиан остановился возле одной из дверей, тихонько отпер её, и вошёл внутрь. Здесь было темно, но свет от факелов в коридоре осветил достаточно пространства. Это оказалась кладовая... и оружейная. Слева вдоль стены располагались всевозможные орудия труда, садовые принадлежности, сменная одежда, и множество всякой утвари для быта. Справа же находился целый арсенал: моргенштерны, мечи, алебарды, боевые косы, кинжалы и арбалеты различных видов заполняли пространство.
- Возьми себе что-нибудь. - обратился к охотнице Дэмиан. - И накинь это.
С этими словами он взял с полки сложенную робу и протянул ей.
- А ты, я смотрю, не промах. - усмехнулась Габриэль. - Мог бы сделать отличную карьеру в воровских гильдиях.
Надев монашеское облачение и подпоясавшись, она прошлась вдоль стены с оружием, внимательно осматривая всё, что можно было разглядеть в тусклом освещении. К сожалению, здешние экземпляры сильно уступали коллекции Ульфара, так что пришлось ограничиться парой кинжалов, коротким клинком и самым лёгким из представленных арбалетов. Вооружившись и закинув за спину колчан с болтами, охотница взглянула на Дэмиана. Тот тоже переоделся, и махнул рукой, предлагая двигаться дальше. Этого-то она и боялась.
Им предстояло встретиться с Раэлканом и Нотусом, и охотницу пугала перспектива того, что всё может пойти прахом. Пожалуй, такого волнения она не испытывала даже на своей первой охоте. Что, если Раэлкану не удастся уговорить жуткого рыцаря? Принять бой с полубезумным неуязвимым воином в узком коридоре храма - не лучшая перспектива. А если тот рассказ об убийстве дюжины рыцарей правда, даже у Дэмиана против Вороньего Короля не будет никаких шансов. Оставалось уповать на удачу.


Дверь отворилась, и на пороге возник человек в чёрных доспехах и плаще из вороньих перьев. Рыцарь снял свой шлем в виде головы ворона, и взглянул на пленника светло-серыми глазами. Раэлкан не сдвинулся с места, стоя посреди кельи. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Наконец, барон извлёк меч из ножен.
- Значит, таково твоё решение? - заметил губернатор. - Беспрекословно подчиняться любому приказу, даже если велят убить того, кто был тебе как отец?
- Подчинение - моя обязанность. - бесстрастно ответил Нотус. - За своеволие я получил сполна. Но ты, похоже, за все прожитые годы, так и не усвоил простую вещь: не лезть, куда не требуется и держать язык за зубами.
- Твои принципы сильно изменились.
- Нечему меняться, Раэлкан. У меня нет ни принципов, ни чего-то другого. Лишь доспехи и меч.
- Это ты сам так решил? Не ожидал от тебя такого малодушия. Я помню тебя совсем другим. Неужто твой дух оказалось так легко сломить? Я участвовал в двух войнах, я видел гибель Ригна и пережил череду покушений и интриг против себя. Всё это закалило мой характер, укрепило меня. А ты что же? Пришёл сюда убивать, как какой-то наёмник, по приказу господ? Так чего же тогда чешешь языком? Это тоже слабина, или всё же твои честь и совесть пытаются продраться к разуму сквозь дебри инквизиторской болтовни?
- Я знаю, что ты воевал. А убивал ли ты своих? Посылал ли на верную смерть подчинённых? Видел ли ты их истинные личины? Всю эту мерзость, низость, подлость... Когда они грабили и обирали простолюдинов, когда они насиловали женщин - а иногда и не только их? Что ты делал в таком случае, и делал ли? Сидел ли ты неделями в пустой крепости в компании сотен трупов? Куда ни глянь - мертвецы, которых пожирают вороны... Сколько бы ты выдержал всего этого?
- Ты мне тут из себя брезгливую девицу строить пришёл? Ты воин, вот и будь мужиком! Но не забывай о достоинстве. У меня руки по локоть в крови. Я тоже грабил и убивал, и мирных, и солдат, и вельмож. Повидал всякое, и с тех пор плохо сплю. Не было и ночи, чтобы мне не грезились бледные, окровавленные испуганные лица. Знаешь, как кричат дети, запертые в горящем сарае? Их вина была в том, что они родились не в то время и не у тех людей. Они были детьми врагов. Их выпученные глаза до сих пор пристально смотрят на меня в кошмарах. Что, ещё поиграем в эту чушь "какое чудовище жальче", или поговорим нормально? Сними чёртову маску, которую на тебя напялили святоши. Иначе ты окончательно сойдёшь с ума, Нотус.
- Это уже не твоё дело. Ты лишь прикрываешься прошлым, что связывало нас. Но прошлое следует отсечь, чтобы следовать вперёд. Ты остался там, в прошлом. Время изменилось, теперь ты - просто выживший из ума старик, уверенный в том, что он лучше других знает, что делать. Но этот старик лишь портит всё вокруг себя.
- Портит?! - вскипел Раэлкан. - По-твоему, нужно позволить Ужасу Ригна продолжать свою резню? Пускай он сжигает города и убивает невинных, так? Да, я немолод уже, но мне хватило силёнок сразиться с этим чудовищем и остаться в живых! Мой отряд заплатил за встречу с ним жизнями, а я - лишь глазом и подвижностью ноги! Те, кому ты служишь, едва не казнили ангела! И, если верить Дэмиану, они и до этого такие делишки проворачивали. Это твой идеал?! Армия безумных монахов, поднимающих руку на самих посланцев Света?! А ты стоишь тут и изображаешь покорного сломленного истукана, который пришёл убить меня из страха снова оказаться запертым в башне?! Слушай меня, Нотус, если в тебе есть хоть капля здравомыслия, ты выпустишь меня и моих спутников, и присоединишься к нам в борьбе за правду! Мы покинем этот город вместе, слышишь? Прекращай этот балаган, и...
Губернатор остановился, захрипев. Он опустил взгляд вниз, и увидел торчащий из груди меч Нотуса. Раэлкан поднял было руку, хотел что-то сказать, но лишь харкнул кровью, захрипел, взгляд его затуманился... Когда рыцарь выдернул оружие из его тела, Раэлкан уже не подавал признаков жизни. Тело со стуком упало на деревянный пол.
Следом за окровавленным трупом на пол с грохотом опустился и сам рыцарь. Меч выскользнул из рук Нотуса, на чёрством лице появилось выражение отчаяния и обиды. Губы предательски дрогнули, и из глаз по щекам побежали две тонкие слезинки.
- Я... Я пуст. - прохрипел он, тщетно стараясь успокоиться с помощью молитвы. - Тело моё - оружие Священной Инквизиции и Всевышнего. Нет во мне... ни страха, ни сомнений, ни сожалений, ни... сочувствия к врагам. Вера - исток сил моих, боль - поводырь мой, в горниле их я становлюсь сильнее...
Не завершив молитву, Нотус услышал позади сдавленный вздох. Он резко обернулся в тот самый момент, когда Дэмиан отстранил поражённую развернувшейся картиной Габриэль, и захлопнул тяжёлую дверь, заперев келью на засов, а затем и на ключ.
- Долго она не продержится. - торопливо заметил еретик, слушая грозный рык барона и тяжёлые удары в дверь. - Бежим!
Из досок выскочило лезвие меча, а Нотус, понимая, что добыча ускользает, взревел ещё громче, и принялся кромсать деревянную преграду изо всех сил.


Выбежав на улицу, они почти мгновенно оказались в настоящем кошмаре. Вокруг метались люди, всюду царила паника, кое-где лежали трупы, некоторые горожане падали прямо на мостовую, заходясь в непрекращающемся кашле. Отовсюду доносились крики и грохот. Мимо беглецов проскакал, что-то крича, рыцарь. Но самым жутким во всей этой безумной какофонии было то, что никто, похоже, не понимал, в чём дело и что на самом деле происходит. Неизвестность - вот чего боится любой человек больше всего на свете. И теперь этим древним извечным страхом был охвачен весь город.
Дэмиан держал охотницу за руку, и старался выбирать наименее людные улицы. Но сейчас Гайра превратилась в подобие разворошённого муравейника: даже переулки кишели обезумевшими кричащими людьми.
Габриэль бежала рядом с Дэмианом, и, оглядываясь по сторонам, готова была сама удариться в панику, или спрятаться куда-нибудь в тёмное и безопасное место. Душераздирающие крики давили на нервы, мельтешение тел вокруг нагнетало тревогу. Теперь город представлялся ей зловещим, пугающим, будто бы ощетинившимся своими высокими шпилями крыш. Несколько раз она видела снующих в толпе инквизиторов, которые, похоже, были растеряны, и, также как и она, не могли понять, в чём дело, где враг и как справиться с такой напастью. Их попытки успокоить людей или выяснить, в чём причина паники, выглядели жалко. Ко всеобщему гвалту добавился звон колокола вдали. Вряд ли это мог быть Нотус, но у Габриэль по спине пробежали мурашки при мысли о том, насколько опасен сейчас может быть этот человек. Она подозревала, что, вырвавшись на свободу, рыцарь стремглав бросится к Галааду, дабы оповестить того о своём провале. Проблема заключалась именно в этом, ведь они с Дэмианом тоже держали путь мимо дворца бургомистра, надеясь прибиться к королевскому кортежу. Похоже, теперь только королю с его свитой и охраной удастся покинуть город беспрепятственно.
По мере плотности толпы, становилось ясно, что цель находится на центральной площади. Вскоре появились и первые, наспех организованные, заграждения и баррикады. Однако не они привлекли к себе внимание охотницы: пробегая мимо людей, она заметила, как один из них вдалеке раздулся, будто жабий зоб, а затем с громким хлопком взорвался. Габриэль на всякий случай взялась за рукоять меча, и прибавила ходу. Они с Дэмианом миновали первые ряды заграждений - стоящие на страже гвардейцы пропустили их без особых проблем, удерживая лишь гайрян. Впереди показались люди на лошадях, монахи с факелами и, наконец, карета с небольшим обозом позади.
- Постарайся держаться естественно и не показывай лицо! - напутствовал охотницу Дэмиан, когда они сбавили шаг и направились к паре дюжин монахов, стоявших возле кареты.
Неподалёку Галаад спорил с епископом, возле которого вертелся Адельм.
- ...и короля тоже. - донеслось до уха Габриэль . - Что, если мы все уже заражены? Ты хочешь пустить хворь по всему королевству? На то враги и надеются!
- Я хочу, чтобы король был в безопасности. - ответил священнику Галаад. - Это мои обязанность и долг - в том числе перед его братом. Король отправится в Тикван, и ты лично его сопроводишь. Защиту города я беру на себя. Мы сопроводим вас до ворот, а затем запрёмся внутри города и совершим то, что должно.
Епископ хотел было что-то возразить, но авторитет Первого Храмовника оказался сильнее эмоций. Инквизиторы могли приказывать рыцарям Ордена Креста, но Галаад имел особый статус, и подчинялся лишь Верховному Инквизитору. Посему священник кивнул, забрался внутрь кареты к Иону, и королевская процессия вскоре сдвинулась с места по направлению к воротам.

Широкая улица, по которой ехал кортеж, соединяла центр Гайры с главными городскими воротами. Впереди верхом на лошадях ехали Галаад и его рыцари, за ними следовала карета, окружённая тремя десятками инквизиторов и дюжиной городских стражников, которые отгоняли прочь мечущихся по улице людей. Двигались неторопливо, лошади нервничали, но, по крайней мере, жертв удавалось избежать. А вскоре дорога и вовсе опустела, что было очень подозрительно. Почему-то горожане не совались сюда, будто этой части улицы не существовало.
Они не проехали и половины пути, когда дорогу впереди преградили люди в балахонах. Их было всего трое, и возле них стояли две больших винных бочки. Галаад подал знак остановиться, и выехал вперёд. Как он и подозревал, загадочной троицей оказались маги и алхимик, каким-то образом сумевшие выбраться из казематов. Марлиан, стоящий посередине, поднял руку и указал на рыцаря.
- Никто не покинет город, пока мы того не позволим. - заявил он прежде, чем Галаад успел что-либо сказать.
- И для чего это всё? Ты молчал, покуда сидел в камере. Быть может, теперь соизволишь объяснить, зачем тебе травить народ? - спросил Первый Храмовник.
- Нам надоело быть рабами проклятого Тиквана! - крикнул Ганелон. - Сними с каждого мага Печати, дай всем нам свободу и прекрати отправлять нас на смерть! Если вы, паршивые фанатики, этого не сделаете, то Гайра сгинет навеки, и вы все тоже, включая этого дурака на троне!
- Ты не понимаешь, о чём просишь. - грозно произнёс Галаад. - Если тебе ведомо о Бездне, то ты должен знать, почему каждый маг важен. Выполнение твоих требований приведёт к гибели всего живого в мире. Маги важнее, чем вам кажется, и жертва каждого священна.
- Мы не определяли себя в жертвы. Никто не спрашивал нас, и никто не просил. - заявил Марлиан. - Я помню славные времена правления Аритора, наставником которого я был. Я помню и более стародавние времена. Не было тогда никакой Инквизиции, Тикван был всего лишь захолустным городком на окраине Зирана, магов не клеймили и не запирали в Академии, как безвольную скотину... И не приносили в жертву Бездне! Потому что и самой Бездны не было. Ваши старания породили её, вам и расплачиваться своими жизнями!
- Бездна была всегда. - возразил Галаад. - Тебе неизвестно то, что знаю я.
- И ты не позволишь мне это узнать, не так ли? - хмыкнул архимаг. - Если ты ещё не понял, то у тебя выбор невелик. Решишь убить нас - и Гайра будет обречена. Даже если вам удастся бежать, Академию будет не спасти, и ваша Бездна не получит никого.
- Мы нужны вам. - осклабился Ганелон. - А вот вы нам - как-то не особо. Теперь мы здесь диктуем правила.
В этот момент лошади рыцарей подозрительно заволновались, а позади заговорщиков послышались шаги. Из темноты показался Тибальд, вернувшийся с отрядом разведчиков. Рядом с рыцарем шла и северянка. Оружие идущих было обнажено и готово к бою.
- Вы окружены. - заметил Галаад магам. - Сдайтесь на милость Всевышнего.
- Ты так и не понял? - усмехнулся Менгус, поглаживая одну из бочек. - Это тебе нужно сдаться, если не хочешь сгнить заживо.
Между тем разведчики подошли к магам, и, к удивлению Галаада и его воинов, встали рядом с ними.
- Что?.. Какого...? - воскликнул один из рыцарей. - Братья, что вы делаете?!
- Прости им, не ведают, что творят. - улыбнулся Марлиан. - Лёгкое вмешательство в сознание - самое безобидное из доступных мне заклятий. Я бы сделал это и с вашей шайкой, но, к сожалению, вы нужны нам в здравом рассудке.
- Ты не мог этого сделать! - крикнул Галаад. - Как ты обошёл Печати Подчинения?
- Он не обходил. - послышался женский голос. - Ты удивишься, что кто-то способен избавить магов от ваших меток по собственной инициативе. Конечно, пришлось немного повозиться, но отрезать с живых стариков куски разрисованной кожи оказалось довольно весело.
Стоящая среди инквизиторов Габриэль оторопела. Беатрикс, спасшая её от поимки стражей, оказалась заодно с заговорщиками? Но почему? Она ведь охотилась на упыря той ночью... или заметала следы, пряча по городу созданную Менгусом отраву?
- Итак, ваше решение? - поинтересовался у Первого Храмовника Менгус.
- Убей их, Галаад! - завопил из кареты Ион. - Всех до единого убей! Мне надоело всё это, я хочу обратно в Нишар! И чем быстрее, тем лучше! Повелеваю: смерть им! Смерть им всем!
Будто бы истерики короля было мало, позади кортежа раздались крики, а по небу, громко каркая, пронеслась стая ворон. Толпа горожан мчалась по улице навстречу магам. Людей было немного, но, что было ещё удивительней, в толпе бежали и инквизиторы. А позади них, верхом на коне, нёсся всадник в чёрных доспехах. Его меч был обнажён, с клинка текла кровь, и раз за разом тот, кого прозвали Вороньим Королём, нагонял очередную жертву и убивал одним точным ударом.
- Нотус... - прошептал Галаад. - Неужели и он тоже?
Тем временем от бегущей толпы остались лишь единицы. Барон соскочил с коня, загнал оставшихся в узкий переулок, и завершил дело. Затем он обернулся к братьям.
- Прекрати! - крикнул Первый Храмовник. - Ты тоже на их стороне?
- Я на стороне Всевышнего. - донеслось из-под шлема. - Прости, Галаад, я подвёл тебя. Пленники воспользовались тем, что бдительность моя ослабла, и смогли бежать. Горожане обезумели, и я слышал о том, что здесь упыри и зараза.
- И это повод убивать невинных людей и наших братьев? - рявкнул рыцарь. - Объяснись!
- Да, это - повод, и тебе это известно. - ответил Нотус. - Беглецы скрылись, переодевшись монахами, зараза распространяется по всему городу, а пока ещё здоровых людей пожирают упыри. У нас нет времени на то, чтобы разбираться со всем этим. В данной ситуации есть лишь один приемлемый выход: убить всех.
- Что?! - казалось, шокированным были даже маги и северянка.
- У нас нет времени проверять каждого в городе. Любой монах может оказаться предателем и беглецом. Любой горожанин может быть заражён. Любой не заражённый станет жертвой упыря и воскреснет мертвецом, как учат наши книги. - продолжал барон, угрожающе направляясь к кортежу. - Я не позволю всему этому случиться.
- Сказочный идиот... - вздохнул Менгус. - Впрочем, тикваново же отродье.
- Пускай бочку. - велела Беатрикс.
- Нет! - замахал руками уставившийся на неё Марлиан. - Но как же...
Ганелон поджёг фитиль и толкнул стоящую рядом бочку.
- С тобой-то что не так? - воскликнул архимаг. - Мы ведь договаривались...
- А ты отправляй наших ребят в бой. - скомандовала северянка.
Марлиан, сам не понимая, почему, простёр вперёд руку, и крикнул:
- Убить их!
Отряд повиновался, и рванул навстречу кортежу. Рыцари среагировали мгновенно, но тут бочка врезалась в карету. Раздался страшный грохот, в котором потонуло ржание лошадей и людские крики. Всё заволокло едким зеленоватым дымом.

Габриэль пришла в себя довольно быстро. Поначалу страшно перепугавшись, она вскоре увидела рядом Дэмиана.
- Не бойся. - прохрипел тот. - У меня хорошая реакция. Мы успели отскочить.
- А остальные? - спросила охотница.
- Не знаю. Уже, пожалуй, не важно. Сейчас главное - прикончить ту женщину. Она - то зло, которое я ощущал всё это время. Она гораздо опасней, чем может показаться.
- Тогда уж сперва стоит разобраться с магами. Знаешь первое правило боя? - вздохнула Габриэль. - "Если среди врагов есть маг - убей его первым".
- Ты не понимаешь, она контролирует их. - ответил бывший инквизитор. - Видимо, это как-то связано с их печатями.
- Если это так, то нам ничего не светит. - заметила Габриэль.
- С магами разберусь я. - раздался голос рядом.
Охотница обернулась, и испуганно вздрогнула: позади них стоял один из рыцарей.
- В иной ситуации я обязан был бы казнить вас обоих. Но теперь выбора, очевидно, нет. - сказал он. - Делайте, что должны, а о магах я позабочусь.
Габриэль робко кивнула, и сняла с себя мешковатую робу, пристегнув к поясу оружие.
- Ладно, каков план?

Половина улицы всё ещё скрывалась в зеленоватом тумане. Оттуда то и дело доносились жуткие завывания, полные боли и отчаяния. Габриэль ни разу не видела людей, заражённых этой дрянью, но этих звуков было достаточно для того, чтобы отпало всякое желание даже воображать себе, что там происходит. К счастью, некоторые воины остались целы и сражались с уцелевшими разведчиками. Среди них был и Галаад, почти прижатый к стене одного из домов и отбивавший атаки сразу двух рыцарей - Тибальда и Нотуса. Позади Первого Храмовника, дрожа от ужаса, сидел Ион, окружённый немногими выжившими инквизиторами, включая и епископа. Помощи, как и пользы от них не было никакой. Наверняка предводитель рыцарей сейчас вне себя, в том числе и из-за инквизиторов, которые были до того напуганы, что даже выстрелить из арбалета по врагам никто из них не догадался. Тем временем маги о чём-то горячо спорили с Беатрикс, и, похоже, беседа завладела их вниманием всецело.
С крыши, на которую забрались охотница и отступник, было достаточно хорошо видно не только место боя, но и некоторые другие улицы города.
- Они хорошо подготовились. - произнёс Дэмиан, осмотревшись. - Вся Гайра стоит на ушах.
Габриэль заметила, что во многих частях города поднимается в небо зеленоватый дым. Алхимик не соврал - его отравы оказалось действительно очень много. От созерцания города её отвлекло появление их союзника, наконец выскочившего из переулка, и ринувшегося на Ганелона. Тот было собрался творить заклинание, но его опередил Марлиан, заставив рыцаря замедлиться. Тот словно бы оказался под водой, на вязком, илистом дне, и едва переставлял ноги.
- Пора! - выдохнул Дэмиан.
Охотница вскинула заряженный арбалет, и выстрелила в спину архимагу. Тот охнул и упал, нелепо распластавшись на мостовой. Бывший инквизитор же обнажил меч и спрыгнул с крыши прямо на Беатрикс. Та будто бы ждала этого, и ловко отскочила в сторону, уже сжимая в руках сабли. Габриэль снова зарядила арбалет, и, прицелившись, спустила крючок. Выпущенный болт должен был влететь северянке прямо в шею, но лишь чиркнул по камням дороги. Цель увернулась с неестественной быстротой и атаковала Дэмиана. Охотница удивлённо хлопнула глазами, испытывая чувство дежавю: где-то она видела нечто подобное...
Дэмиан успешно парировал удары противницы, и перешёл в контратаку, но в это время Ганелон, заметив, что Беатрикс в опасности, просто отшвырнул еретика в сторону, будто тот был игрушкой.
- Была не была... - покачала головой Габриэль, спрыгивая вниз и попутно наблюдая, как поднявшийся Марлиан одним взмахом руки превращает рыцаря в горстку пепла.
На сей раз северянка не успела увернуться. Они покатились по земле, вцепившись друг в друга и шипя, будто две голодные кошки, делящие рыбу. Неожиданно Беатрикс вскочила на ноги так резко, что Габриэль повисла в её руках.
- Думаешь, я заметила его, а тебя - нет? - промурлыкала северянка. - Я всего лишь играю, девочка.
- Игры окончены. Пора... баиньки. - стиснув зубы ответила охотница.
Беатрикс недоумённо подняла бровь, а затем взглянула вниз. Короткий клинок Габриэль почти по рукоять вошёл в живот противницы.
- Не стоит меня недооценивать, тварь! - сказала охотница, пинком оттолкнув северянку к стене и нанеся ей ещё пару ударов в корпус мечом. - Я ношу прозвище Чернобурка, а это о многом говорит.
- Как-как?... - поразительно, что Беатрикс, которая уже должна была лежать мёртвой, всё ещё разговаривала.
Внезапно она зашлась громким хохотом, чем окончательно обескуражила Габриэль. Этого секундного замешательства хватило, чтобы Беатрикс вскочила на ноги, налетела на противницу, выбив из руки оружие, и схватила её за горло. В свете огня и факелов та заметила, что прядь волос уже не скрывает часть лица северянки. Хохочущая женщина предстала перед ней во всём своём кошмарном виде.
- Чернобурка? В самом деле? Какая ирония! - Беатрикс уставилась на Габриэль единственным глазом с вертикальным зрачком: на месте второго красовался тонкий багровый рубец. - Ты хороша в бою, но этого недостаточно для того, чтобы носить такое имя. Оно принадлежит мне, а копия всегда хуже оригинала, дитя.
Охотница изумлённо и в то же время испуганно уставилась на противницу. Неужели легенды лгали, а люди по всему миру заблуждались? Её, истребительницу всевозможных тварей, спасительницу бедняков, защитницу от бандитов, прозвали Чернобуркой в честь вот этого чудовища?! Она не могла поверить в это.
Следом за шоком пришёл гнев. Ведь если даже людская молва исказила историю, теперь Чернобурка - не просто персонаж легенд. Она - символ надежды, герой, который приходит на помощь слабым, воплощение чести и благородства. Её, Габриэль, сочли достойной этого имени, а значит, никто не посмеет порочить этот светлый образ. Даже сама Чернобурка, вылезшая из могилы в виде безумного упыря.
Девушка из последних сил попыталась вырваться из хватки чудовища, но сильные пальцы кровососки сжали её горло слишком крепко. Она начала задыхаться. Перед глазами всё поплыло, в ушах стоял звон, сквозь который пробивались крики людей и хихиканье торжествующей мертвячки.


Было чертовски неловко, но всё же любопытно. Обычно она участвовала на праздниках как наёмный убийца. Теперь же ей пришлось исполнять роль обыкновенной дворянки: отец всё же уговорил остаться на празднование. А разве она могла отказать ему?
Город не спал, повсюду играла музыка, горели огни, площадь была заполнена хмельными танцующими горожанами, а все сливки общества, в том числе и она с отцом, веселились на королевском приёме. Появление из ниоткуда дочери столь видного человека не могло остаться незамеченным. Это раздражало - внимание такого рода было нужно ей меньше всего. Ей и так было не комфортно в роскошном платье и украшениях, с собранными в изысканную причёску волосами, а тут ещё все глазеют на тебя и обсуждают, шушукаясь за твоей спиной. Особенно докучали мужчины, рассматривавшие дочь шерифа не иначе как будущую супругу. На их беду она рассматривала их лишь как безмозглых гусаков. Однако во время танцев ей всё же пришлось принять приглашение одного из гостей. По виду он ей даже немного понравился: молодой, статный, с тёмными вьющимися волосами, собранными в хвост, с большими выразительными зелёными глазами. Правда, похоже, он был немного болен, так как впалые щёки, тёмные круги вокруг глаз и сильную бледность сложно было не заметить. Одет он при этом был в весьма старомодный камзол, пошитый по флерийской моде конца прошлого века, что придавало ему немного чудаковатый, но при этом удачно подчёркивающий его благородство вид. Впрочем, поведением этот тип мало отличался от прочих. Он домогался её весь вечер, а затем, получив уже твёрдый отказ, схватил за руку и прошептал:
- Я добиваюсь всего, чего захочу. И кого захочу. Не думай, что я не знаю, кто ты такая. Ты будешь моей.
Получив в ответ звонкую оплеуху, он улыбнулся и покинул зал.
Она предупредила отца об этом помешанном - на всякий случай. О себе она не беспокоилась - завтра её здесь и след простынет.

Старая добрая роща... Старый огромный дуб, служивший когда-то домом всей её семье, выглядел всё так же величественно. Она прошлась по заросшей поляне, вспоминая детские годы. И усмехаясь собственной сентиментальности. В памяти всплывали здешние постройки, лихие разбойники, их суетливые жёны, лица тех парней, что когда-то играли тут с ней. Сейчас почти все те мальчишки лежат в земле.
"Что ж, довольно." - отметила она. - "Они всегда умирали и умирают. А я иду дальше."
Настала пора из папиной дочки снова стать собой, безжалостной и беспринципной Чернобуркой, которой никто не указ, и которую боятся даже члены её банды. Кстати, странно, что их не видно...

Она терпеть не могла проигрывать. Тем более на таких условиях. Проклятый дворянский выродок как-то умудрился подкупить её парней, и те набросились на атаманшу как стая свирепых дикарей. Кое-кого удалось прикончить, но силы изначально были неравны. Её старались даже не убить, а вымотать и обездвижить. В ходе боя случилось несколько моментов, когда её жизнь с лёгкостью могли оборвать, но лишь оставляли на теле небольшие порезы. Она сама рекомендовала своим головорезам смазывать клинки ядом, который парализовывал жертву.
В конце концов, её схватили. А появившийся из лесной темноты ублюдок отымел её прямо там - грязную, окровавленную, не способную дать отпор.
- Я ведь говорил тебе, - шептал он ей абсолютно спокойно. - Я получаю всё, что захочу. Теперь ты принадлежишь мне.
Она давно не плакала. Теперь же она выла, бессильной куклой трепыхаясь в руках некогда своих подчинённых. Она всегда была охотницей, а теперь стала жертвой, и это было унизительно. Её переполняли стыд, злоба и отчаяние. Хуже того - она не могла ничего поделать с этим. Она сама любила поиздеваться над своими жертвами, и тем горше была эта экзекуция. Ублюдок и бровью не повёл, выколов ей левый глаз - просто так, забавы ради, будто делал подобное каждый вечер перед сном. После чего схватил её руку, и впился в запястье неестественно длинными и острыми зубами, высасывая горячую кровь.
- Ты будешь моей любимой игрушкой. - заявил он, после чего всадил ей кинжал точно в сердце.
Она успела увидеть, как этот псих прильнул к пульсирующей ране, а затем, порезав собственное запястье, ткнул его ей в рот, заставив глотать сочащуюся оттуда холодную вязкую жижу.
Она должна была умереть, но непонятным образом стремительно приходила в себя. Тело снова обрело подвижность, мышцы налились силой... Она не понимала, что происходит, да её это и не волновало. Она жаждала возмездия. И крови.

Придя в себя, она инстинктивно потянулась рукой к шее - горло пересохло и ужасно хотелось пить. Пальцы нащупали холодную сталь ошейника. Цепь от него держал в руке её убийца. Она оглянулась. Почти вся поляна была залита кровью, на ветвях старого дуба болтались конечности, органы и фрагменты тел разбойников. Но тот, кто всё это устроил, оказался всё ещё жив. Как, впрочем, и она.
- С возрождением, знаменитая наёмница Чернобурка. - ухмыльнулся он. - Моё имя Мельтар, и отныне ты - всецело моя. Слава о твоей кровожадности гремит по всему миру, знаешь ли. Я просто не мог упустить столь лакомый кусочек.


Галаад был слишком занят боем, чтобы обращать внимание на всё остальное. Когда в стену напротив врезался какой-то монах, он не придал этому значения. Однако почти сразу же этот инквизитор вскочил, и напал на Тибальда. Тот не сразу понял, что к чему, и получил серьёзный удар мечом в бок.
- Маги и алхимик! - крикнул нежданный помощник. - Собери людей, отвлеките их! Нам нужна женщина - это её... ых... рук дело!
Галаад отразил выпад Нотуса, оттолкнул того щитом, и на долю секунды взглянул на умника. Им оказался Первый Отступник. Предводитель Ордена Креста хмыкнул - этот человек не меняется... Знает ведь, что в случае успеха всё равно лишится головы, и всё равно лезет помогать.
- У меня проблема, если не заметил. - сказал он, вновь закрываясь щитом от ударов Нотуса.
- Скинь их на меня. Я поведу их к той твари. Ты должен командовать, так действуй, гром тебя разрази!
- Здесь король...
- Ты и сам знаешь, что это ничтожество - лишь прикрытие... для его брата. Иди! - крикнул Дэмиан, наскакивая на Нотуса. - Эй, ворона! Ты ведь меня ищешь? Ну, так вот он я!
Первый Храмовник двинулся было к остальным сражающимся, но заметил, что отвлекший барона Дэмиан открылся под удар Тибальда. Тот уже опускал меч на противника...
Это была нелёгкая дилемма: позволить убить наконец докучающего Тиквану изменника, или же пожертвовать жизнью брата - пускай и спятившего -, чтобы попытаться пресечь творящийся кошмар вместе. Меч Тибальда чиркнул по мостовой и со звоном отскочил прочь. Вместе со сжимавшей его рукой. Следом рухнул и сам рыцарь, которому Галаад молниеносно пронзил торс в области сердца, а затем раскроил череп.
- Благодарю. - выдохнул Дэмиан, проскальзывая мимо.
Галаад лишь презрительно фыркнул, и побежал к остальным братьям. Он грубо вклинился в толпу, рассекая тела разведчиков, перерубая латные доспехи гвардейцев. Он был подобен смерчу, выкорчёвывающему деревья на своём пути. В конце концов, он был создан для этого, он был лучшим воином среди людей... если не считать лишь одного, превосходящего его в умениях.
- Братья! - крикнул он, стараясь заглушить крики и шум. - К построению! Прикончим изменников здесь и сейчас! За мной! Да поможет нам Всевышний! Свет!
- Свееет! - откликнулись рыцари, и последовали за командиром, но тут же возле них взорвалась подкатившаяся вторая бочка.
Новое зловонное облако взвилось ввысь под радостное хихиканье Менгуса. Алхимик был весьма доволен, что подгадал момент, когда весь рыцарский отряд во главе с их командиром соберётся вместе. Вылетевшая из облака стрела оборвала его ликование. Менгус грянулся оземь и, хрипя, затрясся в агонии. Он ещё был жив, когда рыцари один за другим вышли из отравленного тумана, и двинулись по направлению к магам.
- Теперь вы... одни из них! - из последних сил прокаркал алхимик, указывая пальцем на своих врагов. - Думаете, вас спасёт ваша... хвалёная неуяз...вимость? Увидите... Увидите, черви...Я уже отомстил вам... Хотя... может, вам повезёт, и... он... убьёт вас... раньше... Он... уже... в гоооо...
Слова, оброненные умирающим алхимиком, обеспокоили Галаада, но размышлять над их смыслом было некогда. Он видел, как один из его братьев минуту назад был буквально распылён архимагом. Стоило продумать свои действия, чтобы все их старания не прошли впустую.

Дэмиан мчался со всех ног, надеясь, что ещё не поздно. Ещё немного, ещё... Габриэль уже перестала сопротивляться в руках северянки, и та готовилась нанести решающий удар, чтобы насытиться тёплой кровью. Упырица недовольно насупилась, заметив приближающегося к ней человека, и отшвырнула добычу прочь. Как и ожидалось, она увернулась от его выпадов, и, подняв лежащие на дороге сабли, встала наизготовку. И тут на неё обрушился Нотус.
Дэмиан, пользуясь тем, что его противники отвлеклись друг на друга, осторожно перенёс Габриэль в сторону, проверил пульс, и, убедившись, что девушка жива и дышит, поспешил на помощь рыцарю. По пути он бросил беглый взгляд на магов - те покамест были заняты Галаадом и его воинами. Марлиан выглядел неважно: Габриэль успела серёзно ранить старика в спину. Его сообщник, Ганелон, укрыл обоих под невидимой защитной сферой и, судя по всему, лечил архимага. Дэмиан вздохнул, и сосредоточился на кровососке. Пришло время положить конец всему этому хаосу.
Вампирша отбивалась и вертелась, уворачиваясь и иногда поглядывая на своих союзников - или рабов? - будто прикидывая, когда и как их использовать. Однако Дэмиан и Нотус не давали ей ни малейшей передышки. Её это злило. Оба человека быстро вошли в ритм друг друга и составляли смертоносный дуэт. Один нападал, второй подстраховывал и отвлекал, затем они менялись ролями. Удары летели в упырицу со всех сторон, и не владей она нечеловеческими скоростью, реакцией и ловкостью, барон и еретик уже давно бы праздновали победу.
Сражаясь плечом к плечу с Нотусом, Дэмиан отметил, что тот - воистину превосходный боец. Сила и сноровка рыцаря удивила бывшего инквизитора и была сейчас как нельзя кстати. Нотус со временем вполне мог бы превзойти самого Галаада, но при его нынешнем статусе на подобное надеяться было бы глупо. Закованный в чёрные латы барон орудовал двуручным мечом так, будто тот был не тяжелее рапиры, а рыцарская броня ничуть не замедляла и не сковывала его движения. Постепенно они вдвоём стали теснить вампиршу вдаль - прочь от магов и ядовитых испарений. Каждый использовал все свои уловки и финты, надеясь найти уязвимое место противницы и ожидая, когда та откроется. Поначалу могло показаться, что проще всего атаковать чудовище слева, ведь левого глаза у неё не было. Однако вампирша быстро опровергла столь очевидную мысль. Похоже, она могла сражаться и вовсе вслепую. Дэмиан догадывался, в чём тут дело. Он не раз сражался с упырями, и прекрасно знал, что те полагаются не только на зрение и слух, но и на сердцебиение жертвы, её эмоции и ауру. У вампирши имелись отличные козыри в рукавах, но и соперники у неё были не простыми людьми.
В какой-то момент из-за угла перекрёстка, к которому они приближались, выбежало несколько перепуганных горожан. Нотус отвлёкся, и Беатрикс тут же воспользовалась этим, отскочив прочь и вырвавшись из своеобразного хоровода между своими врагами.
- Не сейчас. - осадил рыцаря Дэмиан. - Сперва она, помни об этом.
Они вновь приготовились атаковать, но то, что появилось следом за паникующими людьми, заставило их замереть. Из-за поворота вышел второй упырь, и теперь уже Дэмиану потребовались все его выдержка и благоразумие, чтобы не впасть в бешенство.
Ужас Ригна пробуравил обоих воинов своим ледяным взглядом и спокойно подошёл к Беатрикс. На нём не было ни следа от прошедшего сражения с Тадиэлем - ни ожогов, ни ран, ни морщин. Вместо отвратительной морды ссохшегося мертвеца на людей глядело бледное лицо полукровки, изуродованное лишь рваным шрамом.
- У нас небольшая проблемка. - заметила его подруга. - Я даже немного притомилась.
- Уже не важно. - ответило чудовище. - Дела сделаны, нам пора. Забирай свои игрушки.
Упырица извлекла из внутреннего кармана куртки два кусочка бледной, явно человеческой кожи с начертанными на них знаками, и скомандовала: "Ко мне!"
Маги мгновенно переместились к кровососам. Вороний Король и Первый Отступник стремглав рванулись к ним, но вынуждены были остановиться: неподалёку раздался новый взрыв, и густое зелёное облако преградило им путь.
- Я не стал бы туда соваться. - остановил Нотуса Дэмиан. - Не нравятся мне эти бочки. Кем бы мы ни были, меня не покидает тревожное чувство на их счёт. Обойдём их.
- Они уйдут! - прорычал рыцарь в ответ.
- Твоя самоотверженность похвальна, но не в этот раз. С магами они не будут столь расторопны.
С этими словами Дэмиан юркнул в темноту противоположного переулка. Нотусу не оставалось ничего иного, как последовать за ним.
Однако то, что остановило ученика ангела, не возымело эффекта на членов Ордена Креста. Галаад с отрядом уже спешили сквозь зловонное облако к вампирам.
- Поиграли и хватит. Обрати рыцарей против той парочки, пусть попрыгают. - велела упырица Марлиану, заметив погоню.
- Я не могу помутить сознание их всех. - простонал тот, сгорбившись. - Проклятая тикванская неуязвимость. Их разум также защищён от вмешательства. Я одного-то с трудом одолел...
- Фе, а ещё архимагом зовёшься... - фыркнула Беатрикс.
- Зови вон тех. - указал Ужас Ригна на толпу в конце перекрёстка слева. - Это их немного задержит.
Марлиан напрягся, что-то бормоча, и вскоре около трёх десятков человек остервенело помчались навстречу рыцарям.
- Теснить их, но не убивать! Не сбавляем шага! - крикнул Галаад, прежде чем обезумевшие горожане окружили его отряд.


Габриэль, закашлявшись, очнулась. Она лежала возле какой-то товарной лавки, сломанной и грязной. Каждый вдох отдавался болью, в горле свербило и ужасно хотелось пить. Ещё немного полежав, приходя в себя и собираясь с силами, она наконец поднялась на ноги и осмотрелась.
Увиденное испугало её: бой окончился, и неясно, кто кого победил. Ни рыцарей, ни упырицы видно не было. Кругом валялись лишь тлеющие обломки бочек с заразой, да трупы людей. Девушка напрягла слух, и ей почудилось, что где-то вдали раздаётся звон оружия. Должно быть, бой переместился уже к воротам... Или это сумасшедший протеже Раэлкана продолжает буйствовать, уподобившись Ужасу Ригна? Следовало поторопиться. Однако, помимо шума, грохота и криков во всём городе, охотница услышала что-то похожее на возню и бормотание неподалёку от себя. Стоило проверить, что там творится - так, на всякий случай. На счастье, рядом оказался её короткий меч, одолженный в храме Всевышнего. Прихватив ещё и факел с покосившегося и сломанного дорожного столба, Габриэль осторожно направилась в сторону странных звуков.
Зрелище, открывшееся ей, было отвратительным и пугающим. Несколько полусгнивших мертвецов пытались пробраться в один из домов сквозь забаррикадированный дверной проём, в котором мелькали силуэты инквизиторов. Габриэль тут же вспомнила, что возле этого дома как раз сражался Галаад, защищая своего короля. Выходит, Ион может оказаться внутри, а этим уже грех было не воспользоваться. Но мертвецы... Казалось бы, ничего странного - раз в городе упыри, то и прочая нежить вполне способна бродить по улицам. Однако, прислушавшись, девушка с трудом подавила нарастающий внутри ужас от осознания, кем на самом деле были эти стонущие гнилые тела. Алхимик Менгус говорил об этом в ночь встречи с магами. Вот, значит, как действует его отрава... Отнюдь не нежить, а горожане Гайры, имевшие несчастье заразиться ядом алхимика, тщетно топтались возле входа в дом. Они стремились не напасть на инквизиторов, а получить у тех помощь и исцеление. Они гнили заживо, испытывая при этом чудовищные муки, и молили Всевышнего о милости. Монахи же были напуганы и не знали, что предпринять. Судя по всему, забаррикадировавшиеся инквизиторы являлись обыкновенными служителями храма и не входили в число боевых братьев, сражавшихся с чудовищами и еретиками. Габриэль закрыла глаза, успокоилась, и покрепче сжала клинок в руке.
- Ладно... - вздохнула она. - Я была дочерью губернатора, монахом, грабителем святынь... Сегодня придётся побыть ещё и Всевышним для этих бедолаг.

К счастью, умирали гайряне как обычные люди, а не как нежить. Кто-то принимал смерть с благодарностью, кто-то пытался противостоять ей, иные и вовсе не замечали ничего из-за чудовищных страданий своего тела. Так или иначе, но вскоре все те, кто штурмовал укрытие монахов, были мертвы. Закончив с последним, Габриэль подожгла тела. В этом не было особой необходимости, ведь уже почти весь город наводнился заражёнными, однако от того, что хотя бы здесь отрава сгорит, на душе у охотницы чуть полегчало.
Высунувшиеся из забаррикадированного проёма инквизиторы очень смешно открывали рты в немом изумлении, стоило им осознать, что жутких "мертвецов" прикончила невысокая девица в мужском одеянии. Габриэль, грубо растолкав их, пробралась внутрь здания. Проходя по коридору, она заметила столпившуюся в одном из углов семью напуганных владельцев дома. Как ни странно, никто не стал препятствовать ей в поисках короля.
Ион обнаружился на втором этаже. Он забился в щель между кроватью и платяным сундуком, сжался и трясся, будто осенний лист на ветру. От его лоска и напыщенности не осталось и следа, вся его суть вылезла наружу - жалкий, ничтожный человечек скулил и сетовал на безвыходное положение, в котором он оказался. Рядом сидел старый епископ, который тотчас вскочил на ноги, едва Габриэль вошла в комнату.
- Прочь, отродье Тьмы! - крикнул он, вытягивая вперёд внушительных размеров позолоченный крест. - Именем Всевышнего...
- Варежку захлопни, бздун. - устало бросила охотница на чудовищ. - Пока вы тут топтались в обмоченных рясах, я расчистила путь отсюда. Пошли. - она дёрнула взвизгнувшего Иона за рукав.
- Никуда я не пойду! - срывающимся голосом ответил он. - Надо... Надо дождаться утра, да! Утром я проснусь, и всё снова будет прекрасно.
- Не станет. - охотница рывком поставила горе-монарха на ноги. - Хочешь жить - шевели ногами, раз мозгами не выходит. Этот город уже не твой. Считай, его уже вообще нет, идиот. А теперь - шагом марш на выход!
Инквизиторы пытались что-то сделать, направляли на неё арбалеты и кричали, но ничего толкового у них так и не вышло. Охотница, удерживая рядом короля, торопливо пробиралась к двери на улицу. Позади семенил, сыпя проклятиями, епископ.
"Удивительно." - подумала Габриэль, выходя наружу и волоча за собой Иона. - "То они готовы переломать тебе все кости и поджарить заживо, то тявкают, не смея подойти, будто собаки. Ладно, это уже не важно. Король у меня, и теперь осталось добраться до ворот, ну, а там - свобода..."

До цели она добралась сравнительно быстро и даже без происшествий. Горстка инквизиторов по-прежнему плелась следом, целясь в темноту арбалетами и держа мечи наготове. Пользы от них не было, однако в случае нападения они могли бы отвлечь нежить или чокнутых горожан.
Возле ворот же творилось что-то совершенно невразумительное. Будто каждый, кто находился здесь, сошёл с ума и выпустил наружу своего внутреннего демона. Толпа горожан с воплями набрасывалась на дюжину рыцарей. Множество гайрян металось по улицам, кто-то взрывался, вдалеке слышался собачий лай, а внутри ближайшего дома орал младенец. Рыцари щитами пытались расчистить себе путь, стараясь никого не покалечить. В переулках маячили фигуры заражённых, лопаясь и рассеивая вокруг себя смрадный туман. В этом хаосе невозможно было не заметить Нотуса, который без устали орудовал мечом направо и налево, безжалостно убивая всех, кто попадался ему под руку. Рыцарь находился возле опущенных ворот, видимо, стараясь не подпускать к ним никого. Неподалёку обнаружился и Дэмиан, отчаянно навалившегося на катушку подъёмника. Получалось у него из рук вон плохо, а на призывы помочь никто не реагировал.
- За мной, и не отвлекайтесь, если жизнь дорога! - скомандовала Габриэль, выскальзывая из переулка. Она по-прежнему удерживала короля рядом, так что монахи послушно двинулись за ней следом, факелами и оружием отгоняя народ от их группки. Короткими перебежками, минуя зловонные пары, поднимающиеся из лопнувших тел, им удалось добраться до Дэмиана без потерь.
- Смотри-ка, кого я привела. - подмигнула ему охотница.
- Благодарю. Но сейчас куда важнее то, что упыри сбегают. Помогите мне поднять ворота! - выпалил тот.
Инквизиторы, кряхтя, схватились за катушку, и решётка медленно поползла вверх.


Бурная широкая река Альмирод огибала Гайру полукругом, так что основной вход в город пролегал через длинный высокий каменный мост. Упыри уже почти пересекли его, когда Дэмиан и примкнувший к нему Нотус вновь устремились в погоню. Габриэль же, выйдя за стены города, отпустила Иона, с воплем шарахнувшегося от неё прочь, и поспешила следом за рыцарем. Однако бег её вскоре замедлился. Только сейчас она осознала, что оказалась зажатой между молотом и наковальней: позади - заражённый город и ненавидящие её инквизиторы, впереди же - два смертельно опасных кровососа, заручившихся поддержкой пары сильнейших магов Зирана. Охотнице на чудовищ стало страшно. Она даже подумала о том, чтобы спрыгнуть вниз с моста, но воды Альмирода - не лучше рыцарей и вампиров. Вместо мягкого погружения её бы захватил ледяной пенистый поток, унося вдаль и швыряя о торчащие из воды валуны. Обдумывая своё положение, девушка услышала крики позади - рыцари Ордена Креста пробились на мост. Тем временем Дэмиан и полоумный барон на полной скорости влетели в невидимую преграду на своём пути.

- Ты обещала помочь нам, а не губить город! - сетовал Марлиан, следуя за вампиршей. - Ты сказала, что освободишь нас, но вместо этого мы стали твоими рабами! Довольно!
- Довольно или нет - решать не тебе. - бросила та в ответ. - Я обещала избавить вас от меток на теле, и я это сделала. Кто же знал, что ты достаточно туп, чтобы не понимать: знаки повиновения остались на твоей коже, а значит, твоя плоть всё ещё под их властью, пусть и с небольшими поблажками. Ну, а ваш заговор просто оказался мне на руку. Либо ты размяк на службе Тиквану за все эти годы, либо был слишком увлечён кознями против бывших хозяев, чтобы хотя бы заподозрить неладное. Эй, - обратилась она уже к Ганелону. - останови пока бегущих за нами букашек.
Маг послушно пробормотал заклинание, и создал магический барьер в паре дюжин шагов от себя. Кровососы продолжили свой путь, и маги двинулись следом. Дойдя до холмистого берега, чудовища обернулись и взглянули на город, то ли любуясь им, то ли что-то обдумывая.
- Я лишь хотел свободы и безопасности для себя и своих учеников... - вздохнул Марлиан. - Что теперь с нами будет?
- Разрушь часть моста за нами. - игнорируя его болтовню, приказала женщина.
Архимаг взмахнул руками, призывая разрушительную магию, и мост от берега до защитного барьера с грохотом обрушился в бурлящий поток. Волшебная стена тут же пропала, и какой-то рыцарь в чёрной броне, смешно замахав руками, едва не полетел вниз следом за обломками моста.
- Ну, а теперь нам нужно в Некрополь. - промурлыкала вампирша. - Перенеси нас туда, и больше никогда нас не увидишь.
- Я бы с радостью выполнил этот приказ, - ответил Марлиан. - но даже моих сил не хватит для такого. Я не могу. Некрополь окружён магической защитой в несколько слоёв. Через неё не пробиться даже мне.
- Значит, перенеси туда, куда достанет твоя магия. - сказал Ужас Ригна.
- Флерия... - пролепетал маг. - Могу во Флерию. Из Саронии вы можете добраться до города мёртвых так, как только пожелаете.
- Далековато, ну да ладно. - хмыкнула вампирша. - Попробуем справиться. Что ж, раз архимаг великодушно согласился подбросить нас до Саронии, второй чароплёт будет только обузой. Ты нам больше не нужен. Крикни тем недотёпам, что мы уходим и желаем им доброй ночи, хе-хе. Больше мы в этот город - ни ногой.
Ганелон повернулся к людям, стоящим на мосту.
- Эй! - крикнул он. - Эй! Они уходят! Они говорят, что не вернутс...
В этот миг, даже не дав старику договорить, упырица резко схватила его за волосы, запрокинула ему голову назад и медленно, с наслаждением перерезала ему горло саблей. Понаблюдав немного, как жертва хватает руками воздух, таращит глаза и плюётся кровью, убийца столкнула мага вниз.
- Что ж, было весело. - заявила она, возвращаясь к своим спутникам. - Надеюсь, и вам тоже. Теперь, нытик, мы готовы. Переноси нас. Приступай!


Габриэль, нахмурясь, стояла рядом с Дэмианом и едва не упавшим с высоты Нотусом, и наблюдала за гибелью одного из магов. Она не могла утверждать точно, но ей показалось, что в полумраке, под светом факелов, вампирша посмотрела прямо на неё и плотоядно улыбнулась. Чернобурка... Теперь это прозвище казалось жуткой, зловещей насмешкой. Крестьяне ошибались, настоящая Чернобурка была не спасительницей и защитницей, а кровожадной психопаткой. А она-то считала Чернобурку чуть ли не примером для подражания. Грош цена всем тем историям о благородной разбойнице. Только сказки оканчиваются хорошо, в действительности же зло торжествует, а добро... Добро, похоже, ожидает костёр.
Вампиры и маг растворились в темноте на глазах собравшихся на краю моста отступников и рыцарей Ордена Креста. Последние обступили троицу и направили на них оружие. Габриэль, стараясь не разреветься от отчаяния и обиды, взглянула на Дэмиана, и уткнулась лицом в его грязную, пахнущую дымом порванную рясу. Тот обнял девушку и погладил по голове.
- Мы, по крайней мере, попытались. - шепнул он.
Галаад вышел вперёд.
- Нотус, сложи оружие. - произнёс он. - Ты нарушил условия, при которых тебе даровалась свобода, попрал догматы кодекса чести Ордена...
- Я делал то, что должен был. - сквозь зубы процедил Вороний Король, перебив командира. - Ты-то должен понимать это!
- Я дал тебе задание этой ночью, и ты оплошал. Ты запятнал позором честь не только своего рода, но и честь Ордена, честь Инквизиции! Ты напал на своего командира. Хуже - ты напал на Первого Храмовника с целью убийства. Ты покушался на жизни своих братьев из Ордена Креста, на жизни невинных горожан, монахов Священной Инквизиции, и самого короля Зирана! Ты убивал всех без разбора. Чем ты теперь отличаешься от той твари, которая подло сбежала из города только что? Лишь тем, что тебе сбежать не удалось, и теперь ты ответишь за все свои преступления перед капитулом Тиквана. Сдай оружие, иначе я заберу его силой.
Рыцарь в чёрной броне стиснул зубы, свирепо сопя. Взгляд его светло-серых глаз бегал от одного рыцаря к другому. Наконец, издав рык, полный бессильной злобы, Нотус взмахнул мечом, отгоняя всех прочь, оттолкнул с дороги Дэмиана и Габриэль, и бросился вниз с моста. Раздался всплеск, и Альмирод поглотил воина. Лишь шум бурной реки да карканье кружащих над мостом ворон раздавалось некоторое время в ночной тишине.
- Предпочёл смерть позору на суде... - констатировал епископ, прервав всеобщее молчание.
- Ты недооцениваешь членов Ордена Креста. - ответил ему Галаад. - Один из братьев скоро приведёт лошадей. Садись, и увози короля прочь из города. По пути передай постовым у реки быть начеку. Нотус не должен ускользнуть.
- Хорошо, ваше высокопреосвященство. - поклонился старик. - Но... куда же нам ехать?
- Как и было условлено изначально - в Тикван. - ответил Галаад. - Я ещё побуду здесь, затем мы запечатаем город и присоединимся к вам. Что до этих двоих, - распорядился он, указав на охотницу и еретика. - взять их, заковать в цепи и не спускать с них глаз. Раз уж им удалось выжить этой ночью, в Тикване с радостью примут столь ценный подарок.
Услышав это, Габриэль захотела последовать примеру Нотуса, но прекрасно понимала - у неё не хватит сил на такой шаг. Их с Дэмианом грубо схватили, разоружили и обыскали. После чего надели на руки цепи. Больше не осталось надежды на побег, на свободу и на что-либо ещё. Охотница была окончательно разбита и сломлена всем случившимся за последние дни. Всё, на что её ещё хватало - шатаясь, брести следом за Галаадом навстречу своей незавидной судьбе. Они вновь оказались в городе, позади тяжело опустились ворота, отрезая путь к свободе.

Внутри Гайры люди постепенно приходили в себя. Массовая истерия прошла, стоило только упырям исчезнуть. Теперь настал черёд молчаливого ужаса и фатализма. Горожане смотрели на себя, осознавая, что, вероятно, страшная зараза коснулась каждого, и все они теперь обречены. Мимо них шли инквизиторы и рыцари, но никто не проронил ни слова.
Налетел порыв ледяного ветра, пробирая до костей. В ночной темноте не было видно неба, но оно наверняка было затянуто тяжёлыми тучами. И, словно бы знаменуя окончание ночного кошмара, сверху на землю опустилась белая снежинка. Затем ещё одна, и ещё. Первый снег робко покрывал улицы тонкой белоснежной периной, и город встретил его поистине гробовым, фатальным молчанием.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"