Мы рождены, чтоб улететь под лавку
И там, добыв блокнот из-под полы,
Кропать стихи про ставку и отставку
И засорять посудою углы.

      Все ниже, ниже и ниже
      Рыгающий адреналин.
      И строки восторгом не брызжут,
      Поскольку опять дрянь налил.

Крылатый конь взмывает в поднебесье,
Лихим глаголом кроет всех подряд,
А наш герой залез в окно к невесте,
Да не к своей, а к той, что прячет взгляд.

      Все ниже, ниже и ниже
      Гусарская наша мораль.
      А где-то под солнцем Парижа
      В каштанах цветет пляс Пигаль.

Но зов трубы взрывает жар объятья,
Пришпорен, конь летит в огонь и дым
И сабля бьет под ребра рукоятью.
Над полем брани кружит херувим.

      Все ниже, ниже и ниже
      Коварного ворона круг.
      И что им, паскудою, движет?
      И кто ему, подлому, друг?

Гип-гип, погиб невольник муз и чести,
Разумный век простил ему долги,
А все амуры, выпады и песни
Сметает в печку взмахом кочерги.

      Все ниже, ниже и ниже
      Пылит сквозь решетки зола.
      Пусть всяк, кто судьбой не обижен,
      Раба поминает без зла.

Навек простившись с жизнью нашей броской,
В раю узрев одну из местных маш,
Ей шепчет дух: "Ша, Машка, я - Дубровский.
Примай бойца: под лавку шагом марш!"

      Все ниже, ниже и ниже,
      Все низменней кущи небес.
      Там тот, кто в сраженьи не выжил,
      В мундире блистает и без.

Июнь 2003