Это было летом в одной кубанской станице, или в какой другой станице или хуторе.
Шла размеренная трудовая жизнь. На территории сырзавода в беседке в тени акации работники, прячась от дневного зноя, в ожидании прибытия очередных конных подвод с бидонами молока с молочной фермы коротали время за игрой в шахматы. Рядом в траве деловито копошились куры под "чутким руководством" бравого голосистого кочета.
- Скоро мороженое "поспеет". - Посмотрел на свои наручные "командирские" часы один из сидевших в беседке и метко "послал" папиросный окурок в урну.
И тут послышался грохочущий тяжёлыми молочными бидонами гул приближающейся колонны подвод. Работники встали и пошли по рабочим местам.
А в "назначенный час" к сырзаводу "подтянулась" детвора.
- Петро! Выноси мороженое! - свистнул товарищу увидавший детей работник. - Казачата уже тут!
- Бегу-бегу! - с готовностью отозвался тот.
Казачата, поджав под себя ножки, плотно расселись на траве в тени раскидистой яблони недалеко от беседки вокруг большого алюминиевого таза, доверху наполненного мороженой сладкой молочной сливочной массой. Их "вооружили" ложками и они приступили к "дегустации" самодельного "сырзаводовского" продукта! Со стороны эта картина напоминала огромный цветок подсолнуха. Очень необычный цветок подсолнуха. Сказочный цветок! Волшебный! С белой сердцевиной, обрамлённой разноцветными яркими пёстрыми лепестками!
Пока взрослые "занимались" молоком, детвора с удовольствием вкушала предоставленное лакомство. А сытно полакомившись и поблагодарив за угощение, она рассыпалась весёлыми искрящимися бусинками по улицам и тропинкам по своим детским делам.
Управившись с партией молока и в ожидании следующей "молочной" колонны работники сырзавода снова начали в беседке "рубиться" в шахматы. К беседке подошёл маленький вихрастый мальчишка с большим бумажным кульком в руках.
- Мыколка прыйшел! - заметили его "шахматисты". - Ну как, Мыколка? Мороженое понравилось?
- Да! Моложеное вкусное! - осветился тот задорной редкозубой улыбкой.
- Мы вам потом ещё мороженого "наморозим"! А что за кулёк? - заинтересовались "шахматисты".
- Цэ конхвэты! - важно ответил Колька и, запустив ручку в кулёк, стал доставать конфеты и показывать "шахматистам". - У мени разни конхвэти есть! И таки! И таки! И, ось, таки! Дяденьки, хотите? Куштуйте!
- Не! Спасибо! Куштуй сам! Друзей угости! - улыбались дяденьки. - А где конхвэти взял?
- Та батька две канистры бензина сточил с машины-водовозки, та и продал за деньги! - весь преисполненный гордости "выдал информацию" Колька и хвастливо продолжил. - А на ци деньги вин мамке духи модни ароматни купыв! А мэни с сестрёнкой конхвэт разних вкусних накупыв!
- Ай да Мыколка! - захохотали работники. - Ты тильки никому бильше не гутарь про "батькин" бензин! А то до цёго "секретного дела" дознаются "нехорошие люди" та и будуть на твово батьку дюже шибко шумно гавкаться! И батька тоди в следующий раз конхвэтами тебя не побалует! Чуешь? Не будешь бильше никому баить?
- Нии! Не буду баить! - послушно замотал головой Колька, испуганный возможной абсолютно неприемлемой для него "перспективой".
- Батька дал конхвэты тильки тоби та сестрёнке? А старшему братику не досталось, чи шо?
- Та Витька козав, шо уже "вырос" с конхвэт! - сделав серьёзное личико, ответил Колька.
- Ого! Якый у вас Витька-то важный! Взрослый уже! У него же лисапет имеется! А вин на ём тоби даёт покататься?
- Нии! Не дае! Кажет, шо я ще мелкий! - грустно вздохнул Колька и "оптимистично рассудил". - Ось хиба тики Витьку удавить, то тоди лисапет мэни достанется!
Совсем "не детский" хохот потряс беседку и распугал копошащихся рядом в траве кур.
- Ай да Мыколка! Ну и сморозил! Отчебучил - так отчебучил! - закашлялись, от хохота поперхнувшись табачным дымом, дядьки. - Як Мыколка "сильно" козав! Удавить! А глаза таки добри-добри! Мыколка, ты цэ так не кажи! Нельзя так о братике худо думать!
- Та цэ вин "к слову" козав! Для "связки" смысла! "Образно" выразился! - заступился за мальчишку один из дяденек. - Я правильно баю, Мыколка?
- Да! - согласно закивал головой Колька, прижимая к себе кулёк с конфетами и не понимая, от чего дяденьки так громко смеются.
- Мыколка прям як взрослый "рассудил" за братика! Чем ближе родня, то тем сильнее "межродственная" грызня! А чем дальше родственники - тем милее! Тем роднее! От детей ничого не сховаешь. Не скроешь. Копируют взрослых. Ну, Мыколка, беги до своих друзей! А нам пора робыть!
- Холосо! - снова закивал вихрастой головой Колька.
И его пёстрая рубашечка живо замелькала на тропинке за деревянным штакетным забором.
- Ну, Мыколка даёт! Прям як той Павлик Морозов! - закурили работники. - Ай да Мыколка! Як вин свово батьку "технично сдал"! А Славик тоже хорош! Чого детей в таки "щекотливые дела" посвящать? Дурень!
- Та хай лучше Толик расскажет шо ёго сынишка недавно натворыл когда Толик с жинкой в кино на "Анжелику" чи на "Фантомаса" ходылы! - "выдал тайну" товарища один работник.
- Тильки хотел цэ забыть як страшный сон, так напомнили ж! - скривился, как от резкой зубной боли, Анатолий.
- Не отстанем! Не отвяжемся! Не надейся! Всё одно прознаем!
- Ладно! Слухай сюды! Пошли мы с Тайкой в клуб в кино на "Фантомаса". А дети, Лёшка с Танькой, дома с бабушкой остались. А бабка болеет. Лежит на кровати. Жинка таз с мукой поставила на стол в зале. Думала после кина муку просеять. Так эти "спиногрызы" обнаружили цэй таз! И шо?! Этот паразит Лёшка "предложил" Таньке "разобраться" с мукой. Паршивец этакий! Танька, естественно, согласилась! Залезла на стол, уселась в муку в таз и давай мукой в Лёху "попадать"! А тот вокруг стола бегает и кричит: "Таня, давай! Таня, давай! Ещё! Ещё!" А та и рада стараться! Представляете картину?! Мука, як та пыль, "столбом" по всей хате! Шум! Смех! А бабка ничого не поймёт, шо там такэ за шум. Встать-то не может. Внучат гукает: "Лёшенька! Танечка! Шо вы тамочки робыте? Лёшенька, ходы сюды! Иди ко мне, зайчик! Покажись!" Ну, тут "зайчик" и "показался"! Забегает в комнату к бабушке весь такой довольный! Весёлый! Жизнерадостный! Глаза горят! Весь белый! Як привидение! На ресницах "сугробы" из муки! Смеётся! А бабка як глянула на ёго, так тут сразу чуть Богу Душу не отдала! Запричитала: "Ой! Ой, лышенько! Ой, лышенько! Шо творыться-то?! Шо творыться?! Шо ж вы, зайчики мои, там такэ худое робыте?!" Мы с Тайкой с кина являемся и шо бачим? Правильно! Бачим полнейший страшенный ужас! Мать моя - женщина! Всё вокруг белым бело! Мебель в зале та и иконы в углу як беленые стены! Фантомас по сравнению с Лёшкой просто мелкий шкодный хулиган! И Танька на столе в тазу! Вся "в белом"! Мы с Тайкой чуть в обморок не грохнулись! Целых два "фантомаса" в хате! Короче, до утра всю хату выметали. Мыть-то ничого нельзя. Всё же сразу в клейстер превращается. Тайка на Лёшку и Таньку шумит: "Вы плохие! Я вас больше не люблю!" Лёшка-то, ладно, "толстокожий". Насупился и всё! Ну, вылитый Фантомас! Тильки не синий чернильный, а белый мучной. А Танька, цэ тоже ж белоснежное фантомасоподобное чудо, плачет и ножкой топает: "Нет! Мама, ты меня любишь! Любишь!" - "Не люблю!" - "Любишь! Всё равно любишь!" - "Нет! Не люблю! Лёшка плохой! И ты плохая!" - "Это Лёшка плохой! Он плохой! А я хорошая! Я хорошая!" Вот так мы и сходили на "Фантомаса". А вин, оказывается, рядом "обитает"! В моей семье "орудует"!
- Да, уж! Сильно ты "попал"! - ехидно хихикая, посочувствовали Анатолию слушатели. - Наверняка, Толик, ты хотел Лёху удавить на месте!
- Немножко такое желание было! - усмехнулся тот и махнул рукой. - Ладно! Хорош зубоскалить! Шо расселись?! Робыть пора!
Уставший от трудов праведных день подходил к концу. Солнце тоже умаялось "жарить" и потихоньку умеряло свой пыл. Только на сырзаводе продолжались безостановочные рабочие "движения". Подходили всё новые и новые колоны подвод с молоком. Пастеризованное на сырзаводе молоко заливали в цистерны автомашин-молоковозок, и те, деловито фыркая, бойко "бежали" в район.
- Мыколка атаманит! - обратил внимание работников сырзавода Пётр, увидав Кольку в окружении весёлой ватаги ребятни.
В руках Колька держал уже почти пустой бумажный "конфетный" кулёк. Зато все детские мордашки были "щедро" перемазаны шоколадом и карамелью. Рядом с Колькой, на правах "товарища атамана" и как "верный есаул", держался Лёшка-Фантомас.
- У кого конхвэты - тот и главный! - засмеялись работники. - Ай да Мыколка! Батьку "сдал"! С братиком "разобрался"! Друзей конхвэтами накормил! Сама детская непосредственность! И мы ж такие были!
- Я в детстве був не такый! - категорично возразил один из работников.
- Тю! Та шо ты нам тут такое гутаришь, Грицко?! Як не такый був?! Та ты ваще всегда весь в соплях ходыл! За мамкину юбку держался. А якый ты вредный був! Як та зараза! Даже хуже! Та ще ябедничал! Мы тебя за цэ колотили! На "разведку" в чужие сады старались тебя с собой не брать! - "поставили на место" возразившего и напомнили ему "детские грешки" товарищи.
А маленькие казачата во главе с Колькой весело вприпрыжку бежали мимо сырзавода на речку заниматься своим очень серьёзным, требующим внимания и ловкости, и абсолютно неотложным детским делом. Они бежали на речку ловить лягушек!