Воспоминания старого связиста об эпизоде военной поры из своей трудовой биографии.
ДОМОСЕД
Хотите - верьте! Хотите - не верьте! А дело было так!..
Шла война... В сорок втором мне было шестнадцать лет. Я работал учеником монтёра-телефониста в городском почтово-телеграфном узле связи. Параллельно ходил в вечернюю школу.
В конце лета сорок второго немцы подошли к Новороссийску. И бои уже шли на подступах к городу. Впереди себя "практичные" немцы педантично "толкали" на штурм города толпы "простых" румын. И те "с разгона" напарывались на штыки защитников города. Короче, бои были жестокие...
Так вот. Мы срочно готовили аппаратуру связи к эвакуации. Грузили на автомашины. Мне с другими работниками дали задание топорами перерубить все телефонные кабеля в кабельной шахте. Короче, требовалось нанести максимальный беспорядок!.. Ух, ты! А безобразничать я любил! Я тогда, вообще, хулиганистым и драчливым был! Для "пущего беспорядка" я даже предложил поджечь шахту! Мне было интересно посмотреть, как это всё горит! Но, почему-то, руководство не "откликнулось" на моё "рацпредложение"... Вообще, работали напряжённо. На износ. Все были смертельно уставшие. Да и страх присутствовал. Немец идёт!
Если честно, то мне так не хотелось расставаться со своим родным городом. Так обидно было. До слёз обидно! А что делать? Немец прёт!
Поздно вечером всех отпустили по домам за личными вещами и приказали в час ночи явиться к центральному почтамту для дальнейшего организованного убытия в тыл в Геленджик. Уходить будем в самый "последний момент", вместе с нашими отходящими арьергардными воинскими частями.
Я домой пришёл и даже ужинать не стал. Сразу упал в кровать. На работе устал как собака. Топором намахался от Души! "Похулиганил" за государственный счёт! Ещё и начальство похвалило! Чудеса! Я бы всю жизнь так работал! Крушил! Мне понравилось! Только не так "интенсивно"!.. Потеть не охота!
Короче, провалился я в здоровый глубокий мальчишеский сон. Даже на артиллерийские выстрелы не реагирую. А будильник на "эвакуационное" время поставить забыл!.. Просыпаюсь. На дворе светло. Глянул на "молчаливый" будильник и как ошпаренный с кровати "подорвался"! Ёпрст!!! Опоздал!!! На работу опоздал! Да уже почти полдень! Пипец! Ноги в сапоги! Руки в пиджачок! "Хулиганскую" кепку на чубатую голову! И, не позавтракав, "дёрнул" на работу! Продолжая спать на ходу. Короче, башка была конкретно "задурена" работой. Ни о чём больше не думал.
Со всех ног, значит, на работу несусь. По сторонам даже не смотрю. Подбегаю к центральному входу почтамта. Что такое?! Мотоциклы стоят. Весь проход заслонили! Пройти мешают! Понаставили тут, мать вашу! Здесь парковаться нельзя! Тут места только для служебного транспорта почтамта!
Я, значит, с недовольной миной на лице между мотоциклами "лавирую" и "прицеливаюсь" к главному входу.
- Мальчик! Мальчик! Ты куда? - останавливает меня на ступеньках представительный дядька в необычной военной форме. И в пенсне.
- Как куда?! - возмутился я. - На работу! Опоздал уже! Пропустите!
- О! Мальчик, ты здесь работаешь? - заинтересованно блеснул стёклами пенсне "необычный дядька".
Акцент, однако, у него какой-то "подозрительный". И тут я окончательно "просыпаюсь" и оглядываюсь... И что я вижу?!.. Опа!!! Вокруг одни довольные и улыбающиеся немцы! А передо мной немецкий офицер! Вот я попал! В самую их середину "затесался"! Блин! Конкретно попал!.. И тут до меня "дошло", что я должен был ночью со своим предприятием отбыть в тыл. А я совсем забыл! Напрочь забыл! Вот я встрял! Попадос! Полный ангемахт!.. Но, как не странно, я не испугался. Даже виду не подал! Как будто на съёмочную площадку попал! Кино снимают! Эйзенштейн! Продолжение "Потёмкина"?! Даже интересно стало! Ух, ты! Пулемёты на мотоциклах! Автоматы тоже необычные! Я такие ещё не видел! Настоящие?! Дядя, дай пострелять?!
Недолго думая, офицер в пенсне "сдал" меня "на руки" немецким связистам. Те записали мой домашний адрес и другие "данные". Педанты! "Повязали" меня конкретно! И что мне было теперь делать? Сбежать было уже нереально! И куда бежать?! Короче, я "успокоился". И провёл для немецких связистов "ознакомительную рабочую экскурсию" по пустынному и гулкому зданию почтамта. Вся аппаратура была выдрана "с мясом" со своих "штатных" мест и увезена. Только стулья "сиротливо" валялись вокруг пустых "разграбленных" столов.
Немцы обратили "негативное" внимание на висевшую Доску Почёта. Все фотографии с неё были сняты, естественно. Я рассказал им о её "позитивном" предназначении! И с хулиганских побуждений в шутку "посоветовал" фото немецких "передовиков" на неё повесить. Как ни странно, но моя "позитивная" идея им понравилась! И скоро на Доске появились фотографии лучших специалистов немецкого батальона телефонной связи и фельдъегерской почтовой службы. Один капрал даже общее фото своей семьи с фройлен и киндерами на Доску поместил... Вообще, необычное было зрелище! Полный улёт! Нонсенс!.. Немецкие и румынские военные забегают на почту, чтобы отправить домой письма, и... резко "тормозят" в "ступоре"!.. Упс! Ахтунг! Ууй!!! Ёоо!!!.. С Доски Почёта под "сенью" Красной Звезды и барельефа Ленина на них "смотрят" лучшие специалисты почтовой и телефонной связи "батальонного звена" германского вермахта!..
Короче, для меня началась работа... по восстановлению телефонной связи! Поставили меня в пару с Эриком - молодым восемнадцатилетним рядовым немецкого батальона связи. Он длинный и худой был. Как глист! И "шклявый", то есть физически меня слабей. Так вот, в кабельной шахте мы сращивали недавно разрубленные мною кабели. Естественно, о своих "хулиганских" действиях с топором я благоразумно умолчал. Там в помещении шахты я увидел "свой" брошенный на полу топор и подальше от лишних глаз в дальний угол его спрятал.
Начались рабочие будни. Всё так же на работу бегал. Аккуратно зарплату домой приносил. Естественно, в рейхсмарках. Встал на батальонное пайковое довольствие. Мать за меня волновалась, но, в принципе, была довольна. Отец мой ногу потерял на ударной стройке первой пятилетки в результате несчастного случая. Красной Армии такой он был не нужен. И немцы им тоже не "интересовались". Одним словом, отец жил "как хотел"! Он ногу потерял в "пятилеточной ударной спешке". Влип! И я в "ударном труде" со Временем "окончательно запутался"! И тоже влип!..
Мы с мамкой ходили отоваривать мои "инвалютные рубли" в "полевой" немецкий магазин. Мамка сама "выбирала" продукты. Разносолов и всяких прочих деликатесов нам, "остенбайтерам", не предлагали. Отпускали крупу, соль, свеклу. А из батальона домой я таскал пайковые сахарин, хлеб, консервы. Ну, естественно, "скромно и ненавязчиво" подворовывал на батальонной кухне... Большую часть моей "продовольственной корзины" мамка раздавала соседям, у которых были малые дети на руках. Для них это было единственным спасением в это тревожное голодное военное время. Ну, где ты продукты возьмёшь? Да, почитай, все детишки нашего околотка "сидели на моей шее"! Можно сказать, я был единственным кормильцем! Я этим гордился! Ощущал свою значимость!
Моим родителям завидовали. У вас, мол, мальчишка башковитый. При деле! Домой "копейку" носит! А наши лоботрясы только "баклушами груши околачивают". Отец говорил, что я "блатной"! Он "тоже", как и я, сталкивался по работе с немецкими специалистами. В этом плане наши с отцом "судьбы" схожи. Немецким спецам выдавали "усиленные" продовольственные и вещевые карточки. Они их предъявляли в пунктах отпуска товаров при заводах: "Дас блатен! Дас блатен!" То есть, вот есть билеты, талоны. А наши рабочие из очереди с завистью выговаривали: "О! Блатен! Блатные припёрлись! Им всё по блату!" Отсюда, похоже, и пошло понятие "блат"...
Сам я старался питаться на работе. Немцы очень шнапс уважали. Я его один раз на язык попробовал. Он такой вонючий! Полное дерьмо! Мой товарищ Эрик тоже его "избегал". Правда, я тогда, "по малолетке", и с нашей водкой-то не был "знаком". Но, "со знанием дела" рекламировал её среди немецких связистов! И они меня слушали! И у них "пробуждался интерес"! Правда, я благоразумно не заострял их внимание на том, что "отечественную" водку они "продегустируют" только тогда, когда сдадутся в плен. И чем быстрее сдадутся - тем быстрее отведают! И чем раньше - тем больше достанется! Короче, по-немецки я не "шпрехал", но с немецкими связистами мы понимали друг друга "с пол оборота"! Выручал профессиональный "коммуникативный слэнг".
* * *
Тем временем наши войска наглухо заблокировали продвижение немцев в Новороссийске на узком участке фронта между горами и морем в районе цементного завода "Октябрь". И те никак не могли пробить образовавшуюся "бетонную пробку" и победным маршем "хлынуть" по Сухумскому шоссе вдоль черноморского побережья... А на "том конце" шоссе "в засаде притаилась" Турция, вожделенно смотрящая и "немигающе медитирующая" на Батум.
И как только немцы пробьют "пробку" румынскими лбами и приморское шоссе начнёт "резонировать" в такт бодрых шагов их маршевых колонн, так Турция "из засады" сразу "смело дёрнется" в сторону Батума...
Так, вот. Наша береговая артиллерия не давала вражеским кораблям войти в Цемесскую бухту. Итальянские торпедные катера пытались "проскочить" в бухту. Типа, хотели показать свою "южную средиземноморскую темпераментную" удаль! Но наши артиллеристы их быстро подбивали или отпугивали.
Я уже после узнал, что против вражеского флота и береговых позиций эффективно действовала артиллерийская батарея капитана Зубкова. Профессионалы своего дела! Снайпера!
Когда над бухтой начинались воздушные бои, то мы с Эриком выбирались на крышу почтамта. Эрик с собой всегда бинокль брал. И располагались там как на футбольном матче! Представляете картину! Идёт страшный воздушный бой! А мы с немцем сидим вместе на крыше и "болеем" каждый за своих лётчиков!.. Я, вообще, не скрывал своих "симпатий". Не боялся - и всё тут! Да и Эрик меня уважал. У него велосипед был. В рабочие перерывы он давал мне кататься на нём вокруг почтамта.
Так вот, значит! Немецкие, визжащие как ошпаренные кипятком поросята, пикирующие бомбардировщики "штука" всё пытались "достать" наши части, закрепившиеся в ущельях вдоль Сухумского шоссе и образующие непробиваемую для немцев "пробку". От Новороссийска до Кабардинки. За "витиеватость" и "гребёнчатость" этот отрезок шоссе в народе прозывается "тёщин язык". А немецкие "штуки" за обтекатели на неубирающихся шасси наши называют "лаптёжниками", так как эти обтекатели похожи на лапти. И, вот, как только "лаптёжники" начинают сваливаться в пике, пронзительно и противно визжа, так тут же появляются наши "ястребки" и давай их шугать! А визгливых "лаптёжников" всегда сопровождают "мессера". Короче, в небе начинается невообразимая "свистопляска"!.. Немцы упёртые! Тевтоны же! Как бараны лезут! Но у наших лётчиков нервы крепче! Короче, в небе начинается драка не на жизнь, а на смерть!.. И мы с Эриком такие на крыше завороженные и застывшие сидим с выпученными квадратными или круглыми глазищами от напряжения и смотрим...
Мне это противостояние на узком участке фронта напоминало подвиг триста спартанцев, защищавших от персов Фермопильский проход. Я, когда прочитал про спартанцев царя Леонида, так сразу живо представлял себя "действующим лицом" в то Античное Время! Мечтал "по-пацански"! Широко! Смело! Моё мальчишеское воображение "зашкаливало"!.. Значит так! Я представил, как поступаю в отряд царя Леонида! Естественно, не с пустыми руками появляюсь в спартанском походном лагере. У меня ручной пулемёт! Это естественно! И, как серьёзный аргумент, парочка противотанковых гранат заткнута за широкий матросский ремень! А когда плотные ряды персов, спрятавшись за сомкнутые щиты и ощетинившись копьями, пойдут на прорыв Фермопил, то я из засады из-за камней начну строчить по ним из пулемёта! В упор! Бронебойными пулями! И точной короткой очередью "достаю" самого главного ихнего предводителя - царя Ксеркса! Сбиваю его меткой пулей с "командирской" колесницы! И с помощью противотанковых гранат "довершаю дело"! Короче, не допускаю прорыва! И меня на Олимпе награждают лавровым венком! Я представлял себя с пулемётом в руках и с лавровым венком на голове! Царь Леонид с моей помощью отстоял Фермопилы! С минимальными потерями личного состава!..
Царь Леонид прославил Фермопилы. Увлёк Героев за собой на Бессмертный Подвиг! А генсек Леонид Брежнев обратил внимание всего Мира на Героическую Оборону Новороссийска и Бессмертный Подвиг десантников на Малой Земле. Он тоже воевал в рядах Героев. Непростое это имя! Знаковое! Героическое! Слава Героям!
* * *
Немцы сильно запаниковали, когда наши высадили морской десант в районе Станички и Мысхако. Им сразу "тревожно" и "тоскливо" стало. Мы тогда не знали, что этот плацдарм назывался "Малая Земля". И что командовал бесстрашными десантниками легендарный Цезарь Куников.
Да мы тогда в оккупации в городе, "спрятавшемся" между горами и морем, вообще ничего не знали. Ни об обстановке на фронтах. Ни о зверствах фашистов. Ни о развернувшемся широкомасштабном партизанском движении против оккупантов. Мы тут "под немцами" были в полном информационном вакууме. И "мои" немцы меня в действующую военную обстановку не посвящали. Шифровщики, блин! Что мне Эрик помогал, с горем пополам, переводить на русский из немецких газет, то я и "мотал на ус". И дома об услышанном, прочитанном и увиденном с крыши почтамта всем соседям "докладывал". Короче, я был ещё и "носителем информации" в своём околотке. Вообще, нас, местное городское население, оккупанты не "задирали". По крайней мере, в нашем околотке точно. Видать, не до нас им было. Фронт "в пяти шагах". Всё "внимание" было отвлечено туда. Нам доставалось от снарядов и бомб в основном со стороны наших войск. В подвалах сидели.
Конечно, в Душе я сильно переживал, что на немцев работал. Как-то совестно было. Но вины за собой я не чувствовал. И до сих пор не признаю. А в чём я виноват? Извините - подвиньтесь! Я не виноват! Виновато "прозорливое" военное и политическое государственное руководство, в результате "гениальных действий" которого миллионы людей были брошены на произвол судьбы на оставленных территориях, а Красная Армия оказалась прижатой к Волге.
А у оказавшихся "под немцем" людей старики немощные, дети малые на руках. Их же кормить надо. Я уже не говорю о медицине. И что делать в таком случае оказавшимся в оккупации? Не повиноваться оккупационным властям? А выйти всем Миром, с детишками и стариками, на улицы городов и деревень и "попытаться" прогнать супостатов, "вооружившись" кирпичами?! То есть, совершить акт коллективного самоубийства? Типа, на Миру и смерть красна?! "Заманчивая", однако, "перспектива"! Но как кирпичами воевать? Наши командармы показали бы, как "подручным материалом" эффективно "действовать"! И лучше пусть покажут на личном примере! А мы толпой следом за ними двинемся! Мы не подведём! И желательно показать нам "специальные" секретные приёмы, как танк кирпичом "загасить" и как самолёт из рогатки в небе "достать"! Я тогда собрал бы "зенитную противовоздушную" ватагу мальчишей-кибальчишей! Кстати, у меня самая "меткая" рогатка в околотке! Пригодилась бы! Да я сам лично готов красному командарму в нужный момент кирпич в руки вкладывать! Только кидай метко! Глядишь, за это ещё может и медаль бы дали! За содействие!..
Как немец попёр, так государственные функционеры сами со страху обделались. По таинственным тёмным, с задрапированными светомаскировочным полотном окнами, Коридорам Власти как испуганные тараканы забегали! Заметались! "Шухер! Всё пропало! Всё пропало! Всё, что воплощено в Жизнь во Имя Великой Идеи..."... Короче, сразу забыли переписку Гегеля с Каутским. И вспомнили Александра Невского, Суворова, Кутузова. В отчаянии перед Иконами начали шустро на коленках ползать! Бога вспомнили! Суки! Вместо слившихся воедино в "радужном" революционном экстазе легкодоступного "Интера" и неповоротливого хмурого "Национала" научились чётко и громко выговаривать - и повторять как мантры! - ненавистные слова и их словосочетание "Народный Патриотизм"!..
И мне как надо было "конкретно реагировать" на оккупантов? А?! Зарезать Эрика перочинным ножиком, поджечь помещение кабельной шахты, уже "не спрашивая разрешения руководства", и кинуться с "моим" топором на немцев? Да?! И что дальше?! Сразу, "прицепом" за мной, расстреляли бы моих родителей, младших братика и сестрёнку, и кое-кого из соседей. Я этого никак допустить не мог, чтобы из-за моего "решительного шага" пострадали ни в чём не повинные люди. Да и связаться с подпольем не было никакой возможности. Его просто на моём "горизонте" не наблюдалось!.. Да, ладно! Я не оправдываюсь.
У меня товарищ есть. Всего-то на пяток годков меня старше, а всю Войну прошёл. От "звонка" до "звонка". Так он рассказывал, что творилось в начальный период войны.
"Не выдержав немецкого наступательного "прессинга", сорвались мы, значит, всем полком с позиций. - Вспоминает товарищ. - И побежали!.. Бегу я и слышу сзади храп, фырканье и жаркое дыхание. Что за чёрт! Оглянулся! А это командир полка на коне скачет! И... не может меня обогнать! Ни хрена себе! Как мы "летели"! У меня тогда мелькнула отчаянная чёрная мысль вырвать командира полка из седла и задушить этого "тактика" на обочине дороги. За "оперативные штабные просчёты"! И за всё произошедшее с нами! Такая меня злость обуяла! Кстати, в соседней "сорвавшейся" части так и поступили... Но я побоялся "отвлечься"! Побоялся "сбиться с ритма" и отстать от своих. Я при сдаче нормативов ГТО, сукой буду, так резво не бегал! Мне за такой "спринт" Олимпийская Золотая Медаль положена! Даже конь меня обогнать не мог! А лошади скачут тридцать километров в час. Вот так мы и сдавали Родину врагу по тридцать "погонных" километров за каждый час! И всё это благодаря нашим кремлёвским "прозорливым стратегам" вкупе с армейскими и полковыми "оперативными тактиками". А сколько народу мы "по пути" бросили в городах и деревнях на "милость" захватчиков! Народ на нас из-за заборов с укором смотрит: "Ох! Лышенько! Куда же вы, соколики наши ясные, драпаете?! На кого ж нас оставляете?! На погибель нас бросаете! Ой! Худо-то как! Ой, худо!"... Мне так стыдно было. Жуть! Я пилотку на самые уши натянул, и глаза под ней прячу от народа... А в это время такие же, как мы, ребята в Брестской крепости стояли насмерть! Командиры у них были толковые. Майор Гаврилов, капитан Зубачёв, комиссар Фомин... Вечная Память Героям!.. А мы смалодушничали. Массово драпанули. Вместе со штабом! Одним словом, паника была страшная. И полная неразбериха. До сих пор вину ощущаю. Душа болит. Естественно, сейчас при встрече со школьниками на Уроках Мужества я эти "моменты" не вспоминаю. И в Олимпийский Комитет запрос на Медаль "по бегу" не делаю из-за своей врождённой скромности!"...
Вот такой у меня товарищ. Всю Войну провоевал! На передовой! Сколько он людского горя перевидал. А чувство юмора сохранил. Правда, юмор у него какой-то чёрный. Видно, что переживает человек.
Жена моего сына, невестка, из станицы. Казачка! Так ей бабушка рассказывала об ужасах оккупации. Летом сорок второго немцы со своими сателлитами кроме Новороссийска рвались к Сталинграду. Тогда по донским и кубанским станицам расползались гужевые полковые таборы румын. Румыны вообще с техникой не "дружили". Конскую "тягу" предпочитали. "Заползли", значит, они и в "невесткину" станицу. И разошлись "гостевать" по хатам.
А в "невесткину" хату определились на постой немецкие зенитчики, сопровождающие румынский полк. Немцы поставили зенитную пушку в огороде, а сами в хате отдыхают. Шнапс пьют да бравурные марши свои горланят! Короче, "гавкают" во всё горло! Весёлые такие ребята! Музыкальные! Жизнерадостные!
Тут в другой комнате хаты тётка невестки расплакалась от шума "гостей". Ей тогда было годика три. Один немец встал. Взял полотенце или шарф. И плачущего ребёнка прихватил. Вышел во двор. Подошёл к яблоне... и повесил ребёнка на ветке.
Висит ребёночек на ветке на шарфе, личико посинело, кричать не может. Только ножками в воздухе дрыгает.
Благо, мать, невесткина бабушка, вовремя увидала и спасла дочку. Как она успела к ней подбежать? Видно, Бог её в Сердце подтолкнул. А так не было бы сейчас у невестки родной тётки.
А немцы из окошка хаты выглядывают и гогочут. "Цивилизованные" и "просвещённые" дебилоиды! Скоты!
Это ещё невесткины родные "легко отделались". Да и мы тоже.
* * *
Ну, ничего! Наши оккупантам сполна отомстили за все их зверства. Под Сталинградом немцам и их сателлитам "весьма сильно досталось". Потрясённый ужасающим катастрофическим "отрицательным" результатом Сталинградской битвы и поражённый "несправедливостью судьбы" Дуче срочно отозвал уцелевшие итальянские части с "недружественного" Восточного Фронта. Короче, итальянцы экстренно и вовремя "соскочили" со "сцены" Театра Военных Действий!
А вот венгры оказались не такие "расторопные". Венгерская Королевская Армия "замешкалась" под Воронежем и была полностью разгромлена. Перестала существовать как боевая единица. Мадьяры вообще "беспредельно" лютовали на оккупированных территориях. Похлещи немцев. Сколько горя они принесли местному населению. Так наши партизаны и солдаты за это мадьяр в плен не брали. Где их ловили - там и "мочили". Короче, ответили мадьяры за замученных ими детишек и стариков... Воронеж - это фактически второй Сталинград был. Не пустили воронежцы лютого врага на левый берег Дона. Ни при каких обстоятельствах. Выстояли! Победили!
* * *
В конце лета сорок третьего оккупантам совсем "неуютно" стало в Новороссийске. "Пробку" на Сухумском шоссе они так и не пробили. Наш десант в море не сбросили. Наоборот. Десантники стали их давить не на шутку. Бои шли страшные. Всё местное население в подвалах пряталось.
Засобирались тут "мои" немцы восвояси. Отыскали в кабельной шахте спрятанный "личный мой" топор и... вручили мне! И начал я с Эриком этим топором рубить телефонные кабели.
Но, в отличие от наших, перед эвакуацией немцы меня домой не отпустили. Мотоциклист "сгонял" ко мне домой. И "успокоил" родителей в том, что их сынишка "отступает" с доблестной армией вермахта.
Но дело в том, что я абсолютно не был "настроен" покидать мой родной и любимый город! С какой это стати?! Это не входило в мои "планы"! Зачем куда-то "дёргаться"? Мне и здесь неплохо! Я был "неисправимый закоренелый" домосед. Да и кто же мой родной город после освобождения будет восстанавливать из руин как не я?!
Мне тогда уже семнадцатый год наступил. Я, так сказать, входил в пору совершеннолетия. И оказаться в этот "знаменательный момент" в "одной упряжке" с оккупантами мне совсем не хотелось. Абсолютно!
Так что в станице Натухаевской ночью я тихонько "тактично отстал" от обоза немецкого батальона связи и подался назад в город. Домой!
Пробирался тайком горами. По горным козлиным тропкам. Почти ползком. Попадаться оккупантам на глаза было очень опасно. Они были злые и местных гражданских не "жаловали".
Мать меня увидала, так чуть в обморок не упала: "Сыночек! Сыночек мой! Вернулся! А мы с тобой уже простились! Думали, что уже и не увидим тебя больше никогда!" Отец аж на месте на стуле подскочил и кинулся ко мне обниматься! Даже забыл, что у него одной ноги нет!
* * *
Ну, и что дальше? А дальше я... к восьми утра, как штык, прибежал на работу! Тут и своих сотрудников, вернувшихся из отступления, встретил! Извинился перед начальником за своё "опоздание" и "отсутствие" в эвакуации. Естественно, начальник меня крепко отругал за "халатность", "поставил на вид" и приказал приступать к своим профессиональным обязанностям.
И... стал я опять восстанавливать в кабельной шахте телефонные кабели, которые уже два раза рубил! Опять двадцать пять! Но, приятно!
Про работу с немцами меня никто не спрашивал. Даже особый отдел не "приставал". Да и я помалкивал. Не "распространялся про себя"! И соседи на меня не "заявляли". Наоборот! Благодарны мне были. За мой же "счёт" в оккупации существовали. Да я и не боялся "засад"! Я такой! Спросили бы - ответил! Так не спросили же! Так я и не отвечаю!
Короче, я принимал активное участие в восстановлении воздушных и подземных линейно-кабельных сооружений телефонной связи города и района. И опять "мой" топор пригодился! Мы поврежденный кабель им рубили. Сматывали в бухты и сдавали под расписку. Кабельные жилы были из меди. А это стратегическое сырьё! Да тогда даже и гвозди были стратегическим материалом!
Кстати, руководство предприятия было крайне удивлено, полностью ошарашено и терялось в догадках от того, что... Доска Почёта висела на своём "законном" месте и при немцах! Я же только загадочно ухмылялся и хитро щурил глазки. Ведь Доска осталась цела благодаря мне! Но я скромно помалкивал.
* * *
В сорок четвёртом, когда мне стукнуло восемнадцать, призвали меня в армию. Конкретно, во флот. Определили матросом-связистом береговой службы Новороссийской военной базы. Но, я, как ни странно, ни дня не служил! Даже военную матросскую форму мне не выдали. Я у старшины на вещевом складе настойчиво и "аргументировано" "добился" тельняшку и гордо носил её под пиджаком. Для порядка! Я же моряк! И... так и продолжал работать на телефонно-телеграфном участке почтамта. Ночевать ходил домой. Как на "гражданке".
Да просто работы было невпроворот! Сутками пахали! Восстанавливали связь. Каждый работник был на счету. Меня поэтому руководство не "отпускало" в казарму. И, вообще, "отпросило на время" у военных.
* * *
Меня иногда друзья, "околачивающие груши" в оккупации, подначивают, почему, мол, я с немцами не ушёл. Уникальный же и чрезвычайно выгодный "блатной" случай! А я как раз "блатной" был!.. В профессиональном "плане"! Да, к тому же, ещё был светленький, голубоглазый, широкоплечий! Короче, "мой" случай! Жил бы сейчас благополучно в каком-нибудь Гроссбухе или Чисбурге. Работал бы в ихнем "телефункене". С Эриком бы "корифанился"! Женился бы на "фройлен". Завёл бы "киндеров". На "мерсе" рассекал бы по автобанам! Короче, как сыр в масле сейчас бы катался!
Так! А зачем мне все эти "бы"?! Я так скажу! Я свой родной любимый город ни на какие Парижи и на прочие "коврижки" не променяю! Мне наша цементная пыль времён первых ударных пятилеток целебней любого альпийского воздуха! Тем более, сейчас пыли поменьше. Город преображается. Дети мои здесь живут. Внуки здесь живут. Короче, такие же домоседы, как и я! Все в меня "пошли"!
Вот такой был в моей жизни "эпизод". Вот такое со мной произошло "домашнее" приключение!