- На сегодня - все! - Рух махнул здоровой ручищей и Люмрик обиженно насупился.
Сегодня Рух научил его делать сальто назад. Сначала он ставил его себе на руку и на счет "три? придерживал второй лапищей под спину, страховал. Шлепки в песок были мягкими и пыль взлетала серыми тучками. А потом, когда три подряд переворота пришлись на ноги, Рух поставил малыша на толстенную ветку крепа на уровне своей груди. И Люмрик смог. Он прыгал и прыгал. И у него получалось. И страха не было нисколечко.
- Идем на реку, надо тебя хорошенько прополоскать. Да и я окунусь.
Люмрик знал, что Рух обожает плавать, какой бы холодной не была вода. А сегодня вода была теплой, и это значило, что веселье еще не закончилось.
***
На ходу стягивая рубаху, Люмрик уже начал набирать обороты, чтобы сигануть с крутого обывистого берега на полосу песка у воды, как вдруг затормозил и внимательно всмотрелся в воду.
- Стой! Рух! Стой!
- Ну что там еще?!
- Там эмик! - Люмрик начал резво одеваться.
- Какой еще...
- И даже не один... А... ты ж не из нашего мира! Сиди здесь! Я - за Габой. В реку не лезь! Ни. За. Что!
И умчал.
А Рух принялся изучать волнующуюся поверхность, в попытках понять, чего же так перепугался мальчонка. Сначала ему показалось, что какая-то крупная рыбина гоняет по заводи мелочевку - кожа воды вспрыскивала тысячей мелких блесток, вода мелко закипала и все успокаивалось, чтобы тут же забурлить в другом месте. Но нет. Это была не рыба.
Постепенно Рух сумел рассмотреть в воде странные практически прозрачные фигурки, очень похожие на вырезанные детьми из бумаги силуэты людей - две ручки, две ножки, голова - единым абрисом, на плоскости. Фигурки были некрупные, пожалуй, лишь чуть больше ладони Руха, но сколько их там носится в воде было непонятно. Логики в суете их перемещений в глубине не обнаруживалось. Казалось, что они просто дурят.
***
- Ну не несись ты так, машкаленок, - голос Габы, прерываемый отдышкой и сипящим дыханием, доносился еще еле слышно, но Рух лучше всех знал, что при необходимости Габа могла перемещаться в пространстве молниеносно. Она открывала пути и ходила между мирами.
Как и он.
***
- Ух ты, сколько! - Габа приставила ладонь ко лбу, всмотрелась в воду и начала сползать с обрыва к реке.
- Что-то подсобить?!
- Справлюсь.
***
- Так что за эмики?
- Ты же в ста мирах побывал! Что, ни разу не видел?
- Ну не в ста, поменьше. Но нет, таких не попадалось?
Воин с мальчишкой сидели на краю обрыва и смотрели, как Габа натирает руки какой-то травой, потом неспешно раскуривает трубку и состредоточенно наблюдает за хороводами в воде.
- Ну, эмики - это эмики. Они воздушные. Они висят в воздухе, пока их ветер не погонит. То есть, вообще они - пустые, как... ну, имею только оболочку. Они могут наполняться чем угодно. Хочешь дымом, хочешь туманом. Так они живут. Обычно, они наполнены просто миром, тем, что вокруг. Но от воды они дуреют. Дождь или, вон, река... Становятся как папка Тубиса, когда выпьет. Только он кричит, поет и бросает камни, а эти - носятся как оглашенные, резвятся, бесятся. Безумничают.
В этот момент в воздухе засвиристело, тоненько зацвиркало и зашелестело. У Руха от странных звуков на руках поднялись волосы.
- Да никто тебя не ловит. Сейчас опустошу и отпущу, - Габа кривыми толстыми пальцами держала в руках прозрачную голубую шкурку. Из той сочилась вода и невозможные скулящие звуки.
- Она что их понимает?
- Она всех понимает. Это же Габа.
- Люмрик?!
- Да?!
- Держи. - Габа протягивала Люмрику "остатки" эмика, - Дойдешь до синей прогалины, он как раз затянется, наполнишь его ветром и между нескольких деревьев отпустишь, чтобы снова сюда не принесло.
- Ага. - Люмрик уже без малейшего страха схватил обвисшую шкурку и помчался в сторону опушки.
- Габа, шо это за бычьи пузыри?!
- Это эмики, воин. В воздухе они полностью безопасны. Мало того, они очень любят нас, как существ. Уважают. Таких как ты, таких, как мы... Стараются хотя бы формой походить на нас. Но держатся на расстоянии - и потому что энергии нет и потому что... Ид-д-ди сюда, - пыхнув трубкой, старуха резко выхватила из воды следующую фигурку, - Ага, ага, сейчас...
Острым зеленоватым ногтем мизинца она резко проткнула тельце эмика и тот засвиристел как и прежний чудик. А Габа, прищурившись, послушала пару секунд, и продолжила с дургого места.
- Но любая жидкость, особенно вода, это - ух! "Напившись? эмики теряют всю свою скромность, плюс у них появляется энергия для волевого передвижения. Стоит в этот момент рядом оказаться человеку, они его "залижут?, как стая дружелюбных собак. До мумии. Держи!
Рух осторожно взял очередную шкуру на вытянутую руку и внимательно присмотрелся. Она вообще не выглядела живой.
- Любой взрослый, оказавшийся в водоеме, такие игры считает не слишком опасными, поскольку знает, что стоит эмика вынуть из воды и проткнуть в любом месте, тот моментально выпускает из себя все, что его наполняло. Такая уж защитная реакция организма. У взрослого только пальцы онемеют слегка, а у эмика через пару минут место прокола затянется бесследно. А еще через пять он наполнится воздухом и снова будет просто парить, спокойный и отстраненный.
Но для ребенка такая встреча в воде можнт быть опасной. Тем более, когда их... Держи... Столько... - И Габа достала из воды очередную тушку.
- Удивительное дело - жизнь! - вслух подумал воин.
- Ты даже не представляешь, насколько, - и Габа привычно радостно закашляла в дымном смехе.