Восьмого августа мой внук Алеша, по мобильной связи с Севастополя, поздравил меня с днем войск связи. Ранее мы как-то отмечали только День радио 7 мая. Я прослужил в армии более 30 лет, правда последний десяток лет я служил в войсках специальной связи и мы всегда отмечали рождение этих войск в феврале месяце. Пусть теперь армейские связисты гордятся праздником своего рода войск. Так случилось, что меня впервые назвали связистом, еще в предвоенные годы в системе местной противовоздушной обороны и выдали специальную повязку. Имея такую повязку на левом рукаве своей курточки или пальтишка я мог передвигаться по улице города с сообщением своего домоуправления о том, что команды самообороны собраны и готовы к действиям.
Первое мое знакомство со средствами радиосвязи случилось в день радио 7 мая 1938 года. По этому случаю связисты учебного отряда в Петровском парке развернули несколько радио направлений с использованием радиостанций 6ПК. Всем желающим, а это были прежде всего мальчишки, выдавались позывные. Сам парк площадью максимум с гектар. Мы с приятелем получили получив позывные разошлись, я остался на площадке где вечером играл духовой оркестр, а мой друг направился к старой петровской пушке, направленной своим стволом на военную гавань. Когда подошла моя очередь, мне вручили большой микрофон, надели на голову наушники, помогли переключить радиостанцию на передачу и сказали:- начинай вызов позывным своего приятеля. Конечно без помощи моряков у нас бы не получилось разговора, необходимо было включаться на прием или на передачу по очереди, станция обеспечивала только симплексную работу, но все равно мы впервые услышали друг друга на значительном расстоянии.
Меня увлекла эта работа и я там же записался на курс радиотелеграфии. Сначала нам предложили работу с аппаратом морзе. Нам показали, как смотрится телеграфная азбука в изображении точек и тире, а потом мы учились различать сначала цифры. они были полегче, все пятизначные за исключением нуля, а вот с буквами было сложнее там сложные сочетания точек и тире, только через некоторое время мы научились видеть и различать их телеграфную запись. Одновременно, мы учились на телеграфном ключе изображать учебные тексты на крутящейся ленте отчего наши тире иногда слишком растягивались. Мы только, только стали разбирать световые знаки азбуки Морзе, с трудом прочитывали вспышки с мачты штаба Балтфлота, при их помощи проходили вызовы в штаб старших офицеров с кораблей, стоящих в гавани.
С телефонной связью в те годы было трудновато, портовая телефонная станция не располагала большой емкостью и носила индукторную форму. Я видел такой телефонный аппарат в квартире сотрудника этой станции.
Мы в кружке стали заниматься флажковым семафором, в этом виде связи мы, члены кружка связи, можно сказать преуспели, все своё свободное время разбивались на пары и вели переговоры по многим интересным нам вопросам, а больше на морские темы. Запоминали и обозначение различных флагов которые поднимались на реях военных кораблей.
В воинской части части класс радиотелеграфии был постоянно занят. Курсанты радио телеграфисты готовились к выпускным экзаменам. И только когда мы смогли посетить этот класс мы впервые услышали как звучат, знакомые нам по текстам лент аппарата Морзе, буквы и цифры. С началом боевых действий против Финляндии занятия снами были прекращены на неопределённое время. Так мы и не получили навыков приема на слух знакомых нам телеграфных знаков. В эти годы в городе неважно было с телефонной связью. Портовая телефонная станция была индукторной. Я видел такой аппарат в квартире соседней семьи. Глава семьи был служащим этой телефонной станции и его часто вызывали на службу. После разговора он вновь крутил ручку индуктора сообщая о конце связи.
Мы ребята города знали, что в нашем городе были проведены первые азы радиосвязи.
В городе проживал Петр Николаевич Рыбкин, помощник изобретателя радио Александра Степановича Попова. Ребята знали, что в доме, где в то время находилась детская поликлиника, некоторое время проживал изобретатель радио. В нашем доме проживал Вавилов Владимир Николаевич, который работал на номерном предприятии и занимался радиоаппаратурой. Это был действительно умелец и энтузиаст своего дела.
С городским телефоном познакомился военной осенью 1941 года. Мы ребята дежурили в круглосуточных яслях и должны были при объявлении воздушных тревог или началом артиллерийского обстрела города выносить малышей в защитные сооружения. В помещении стоял аппарат иностранного производства и имел наборник, вмонтированный в корпус микрофон и отдельно на шнуре телефонную трубку.
По состоянию здоровья в январе месяце 1942 года я не мог далее заниматься учёбой в 8 классе. Нужно идти работать, чтобы получать рабочую карточку и поддержать свое здоровье и остальных малолетних членов нашей семьи. Так с 15 января я стал работать учеником радио мастера в бригаде Вавилова. Бригада занималась в основном передающей частью всех видов радиостанций, находящихся на военных и вспомогательных кораблях и фортовых объектах. Многим военным людям хорошо известно, что малые судна не имели радиостанций, а управлялись только флажковым семафором. Перед нашим предприятием была поставлена задача, наряду с обеспечением работы и ремонтом действующих на флоте средств связи, заняться созданием партии радиостанций средней мощности 5АК за счет использования некоторых запчастей хранящихся на складах связи Эти произведенные радиостанции по готовности должны поступать в течение всего 1942 года, пока радио промышленность развернется в городах Урала и Сибири. За время, которое я проработал на этом предприятии я осуществлял оснастку корпусов передатчиков различными радио деталями, и видел градуировку передатчиков и подготовку, уже готовых комплектов к работе на объектах. По состоянию здоровья мне пришлось уволиться с завода и убыть в эвакуацию в западную Сибирь.
По приезде в эвакуацию в Тяжинский район Кемеровской области военкоматом был взят на военный учет, а имея при себе трудовую книжку в учетную карточку записал и мою рабочую профессию-ученик радио мастера. Уже с осени, всю зиму и до весны проходил 182 часовую подготовку по программе горных стрелков. Одно из воинских формирований Сибири готовилось принять участие в изгнании немцев с Кавказа. Но все обошлось раньше нас.
В октябре 1943 я был призван в ряды Советской армии. Видно запись в учете о том, что я работал учеником радио мастера, послужило причиной направления меня в Воронежскую школу радио специалистов, дислоцируемую в городе Новосибирске. В ноябре месяце начались занятия по приему на слух и передачи на ключе телеграфной азбуки. Передача на ключе для меня не были новостью. Я только чрезмерно растягивал тире. А вот прием заставлял меня тушеваться. Занимаясь телеграфией я привык видеть изображение знака на телеграфной ленте и теперь в моем сознании возникал сначала его изображение, а было необходимо слушать музыкальную комбинацию. Мне очень не хотелось отставать от других курсантов, которые по приему на слух стали опережать меня и я, по наставлению сержанта, мысленно запел. Дело пошло не лад, я стал быстро догонять своих сверстников, а в комплексе передача-прием, даже опережать многих. Наш сержант стал доверять мне садиться на его место и подменять его, в передаче учебных текстов курсантам. В вопросах изучения техники у меня не было проблем, я даже помогал другим, разъясняя непонятные вопросы, в часы самоподготовки. Наше стремление побыстрее окончить программу подготовки вызвало движение передовиков в учёбе, за досрочную сдачу нормативов специалиста 3 класса к 23 февраля, годовщине дня Советской Армии и Военно-Морского флота и побыстрей попасть на фронт. Следует сказать, что наша 6 рота состояла из 4 взводов, в каждом взводе 40 человек.
К досрочной сдаче были допущены по четыре курсанта с каждого взвода, выполнили нормативы только 12 человек в том числе и я. На 23 февраля в приказе нам были присвоены звания Ефрейтор. В эти годы, в учебных подразделениях связи, звания присваивались согласно классности. 3 класс- Ефрейтор, 2 класс - Сержант, 1 класс - Старшина. Мы молодые ребята, так старались скорее получить классность, чтобы побыстрее поехать на фронт.
К февралю закончила 6 месячное обучение женская рота радистов станции РСБ-Ф и нас обещали отправить Прибалтику, вместе с девушками- связистками, в маршевой роте и даже переодели а шинели английского сукна, выдали кирзовые сапоги вместо обмоток. Но нас досрочников, довезли с маршевой ротой только до Омска, а потом высадили и вновь отправили в Новосибирск, для пополнения штатного расписания школы радистов.
Школа развертывалась, вдвое. Потребовалось много радистов нашим наступающим войскам. Все мы досрочники получили штатные должности в новых подразделения. Нас снова переодели в свои старые серые шинели, оставив нам только кирзовые сапоги. В мае мы отправили на фронт своих однокашников, которые к этому времени закончили месячную программу и получили новое пополнение тоже сибиряков.
Необходимо сделать несколько дополнений. Наши учебные подразделения получили новую по тому времени радиотехнику- радиостанции РБМ на них мы совершенствовались в работе и выполняли норматив классного специалиста. В это время в Новосибирске уже во всю функционировало мощное радиотехническое предприятие. Участие наших курсантов в хозяйственных работах в цехах и на территории предприятия, давало возможность получать экземпляры различных маломощных станций и мы были готовы, уже на фронте получить уже знакомые нам "РБМ 13Р" или "Север". При перемещении школы из центра города с Красного проспекта в военный городок, школа смогла создавать радио полигоны в землянках, занимаемыми ранее военнопленными. На образцах всех имеющихся станций курсанты совершенствовали себя в работе в радиосетях и радио направлениях. Получили возможность оборудовать в траншеях места для развертывания станций и антенных устройств направленного излучения антенны "Диполь". С появлением американских образцов радиостанций "В-100" впервые занимались ими и приданными к ним "солдат-моторов" (устройство на подобие динамо-машины, приводимое в действие солдатом, который нажимал придали). Давали курсантам приобретать опыт, что им потребуется в условиях современного боя, работать в паре. Так как экипаж радиостанции, а большинстве случаев состоит из двух номеров. Учили владению как винтовкой так и автоматом.
Всем нам досрочникам пришлось учиться -учить новые команды радио специалистов. Так до окончания войны каждый из нас выпустил до 80 радио специалистов для фронтов Великой Отечественной войны и кто из них не успел попасть на запад, приняли участие в войне с Японией. После окончания войны мы получили пополнение юношей 1927 года рождения и продолжали их подготовку вплоть до расформирования школы в июне- июле 1946 года.
В 1946 году после расформирования теперь уже "Новосибирской школы старшин радио специалистов" было создано две команды. Одна из них направлялась в подмосковье, другая на Дальний восток. Мне, как уже секретарю комитета комсомола, батальона командир предложил выбор. Я избрал восточное направление и не ошибся, там на востоке где основным средством связи было радио, там появлялась возможность стать действительным радистом оператором. В Окружном полку связи был назначен на должность старшего радиста, а позднее на должность радиооператора - старшего радиостанции РАТ (радиостанции аэродромной тяжёлой). В этой части работа и служба была интересной. Нужно было в короткие сроки познакомиться с материальной частью станции, с людьми, с которыми предстоит работать, а это еще два радиооператора старших в звании - старшин, Трое старших радистов в званиях сержантов. Два шофера и шофер- электромеханик. А трое моих радистов проходят обучение в полковой школе. Их подготовка рассчитана на год. Непосредственно станцией приходилось заниматься мне и троим водителям. Четверо моих членов экипажа входили в смены радио бюро, один постоянно был на передающем центре узла связи. Наш передатчик с радиостанцией был установлен в зале передающего центра и использовался в действующей связи. Приемный центр имел свое структурное подразделение которое обслуживало его, и только одна полная смена радио телеграфистов, этого подразделения, работала в радиобюро. Третье подразделение радио батальона имело на вооружении маневренные американские станции "СЦРы", но тоже направляло одну смену радио телеграфистов в радиобюро, для работы с корреспондентами.
По штатному расписанию в нашей роте должно было быть кроме ротного командира, 12 офицеров, но был большой некомплект. Все начальники станций занимались на объектах связи, а в роте с личным составом оставались только двое помощников начальников станций. В штате подразделения не хватало офицеров. Пробовали призвать на эти должности из офицеров запаса, но в условиях Сахалина могли призвать только перестарков, да и то, на первичное звание младшего лейтенанта. Вопрос был решен после выпуска курсов лейтенантов войск связи. К этому времени я уже освоился с техникой, разобрался с техникой быстродействия перфоратором-ондулятором и трансмиттером в своей приемной машине.
Окреп я и как командир и как коммунист с 6 летним стажем. В течении 5 лет избирался секретарем низовой партийной организации и заместителем секретаря комитета комсомола части. Тогда я подал докладную, с просьбой направить меня курсантом на курсы офицеров войск связи. В этот период моей службы наблюдался большой некомплект офицерского состава. Начались переводы офицеров в другие военные округа, все начальники станций нашей роты пошли занимать вакансии там, в связи с убытием офицеров управленцев. В роте по существу оставались три офицера которые и могли организовывать занятия с личным составом. Призыв на службу офицеров запаса не оправдал себя, лишь немногие прижились в войсках. Вопрос с пополнением офицерского корпуса был решен с учреждением курсов лейтенантов войск связи, при укомплектовании этих курсов, прежде всего приглашали опытных сержантов. Из нашего батальона на курсы поступили трое. После окончания курсов все мы вернулись в свой батальон. За тот год, пока мы учились на курсах, из рядов вооружённых сил ушли в запас почти все солдаты военных призывов. Нас молодых офицеров сразу направили на передающий центр, где мы работали посменно втроем вместе с солдатами и сержантами призыва 1938 года рождения. Нужно сказать,что наш батальон гордился такими офицерами - энтузиастами как капитан Осиновский, капитан Кузнецов, капитан Оськин, капитан Куйвашев. Капитан Зарецкий , капитан Ерышев- ставший командиром батальона, пользовались большим авторитетом, капитан Зубарев, капитан Шабанов, капитан Рожков. Эти офицеры, прошедшие Великую Отечественную войну в войсках Дальневосточных фронтов, а многие из них пришли в армию в 1940 году по призыву из гражданки. К примеру капитан Осиновский при помощи рядовых военнойслужащи, умельцев Сиваконова и Маклакова, по схеме передатчика РАТ смонтировали передатчик СОМ, по первым буквам их фамилий. Передатчик, используя электронные лампы ГКЭ-1000, развивал мощность в 5 киловатт, а при наличии у нас еще более мощного передатчика в 15 киловатт, мы имели возможность, используя при этом направленность ромбических полей антенн, обеспечивать работу до любого корреспондента. Передающий центр обеспечивал дуплексную работу родио телеграфистов с постоянными корреспондентами: Хабаровском, Москвой, Бухтой Проведения, Анадырем, Петропавловском-Камчатским и многими другими военно- морскими портами и пунктами, где дислоцировались крупные соединения войск. Все другие гарнизоны размещенные на островах Курильской гряды обслуживались, временными сеансами, но не один, даже самый маленький, остров не обходился без связи. Так мы первыми были оповещены о событиях на острове Мацуве и в Северо-Курильске.
Несколько слов о возведении ромбических направленных полей. Они строились тоже нашими умельцам и из подручных материалов, исключая только антенный канатик. Радиостанция "РАТ" , на которой я по штату являлся помощником начальника, а сам начальник капитан Куйвашев работал в управлении связи округа, состояла из передающего устройства мощностью в 1 киловатт и размещенного в кузове автомашины "Студебеккер", в комплект входят и катушки пупенизированного кабеля, который мы практически не используем, просто не знаем как им пользоваться если придется действовать автономно всем комплектом станции. Приемная машина, тоже с начинкой. В кузове два мощных приемника, комплект быстродействующей аппаратуры (перфоратор, трансмиттеры, ондулятор), мощные блоки щелочных аккумуляторов. И такие же катушки подвешены по бокам кузова. Отдельно от кабеля, несколько катушек для скрещивания проводов тяжелого кабеля во время автономной работы станции, чтобы можно было рассредоточить приемную машину, от машины с передатчиком. Но практически мы в таком режиме никогда не работали. Силовая машина имела в кузове двигатель типа ГАЗ, который раскручивал электростанцию питающую передатчик станции. В кузове её имелось оборудование для зарядки аккумуляторов хозяйства приемной машины. А вот в отношении штатной антенны ничего сказать не могу, в комплекте станции я её не видел. Мне рассказывали что антенну, типа колбаса, использовали когда станция работала в автономном режиме.
Последние месяцы моей службы на Сахалине после, почти месячной стоянки в поле по случаю Корейских событий, состояли в суточном дежурстве на передающем центре и работе с передатчиками по заказам из радио бюро . Это и ДРК-15, СОМ, два передатчика РАТ и два передатчика СЦР. В это-же время был открыт такой вид связи, как телеграф по радио. Появились приборы типа; Армаз, Бекан, Корбит. Пришлось учиться давать настройку специальным ключом "ТГ". Гражданские радисты уже не справлялись с количеством вражеских информационных станций и тогда нас обязывали закрыть эфир нашим передатчиком, используя передаваемую нам модуляцию.
В Августе месяце мне как члену КПСС с1946 года, парторгу роты и заместителю секретаря комитета ВЛКСМ части, сделали предложение перейти работать заместителем командира роты по политчасти. В армии вводился такой институт политработников, меня не устраивало такое предложение, я специально пошел учиться на курс лейтенантов войск связи, а не пошел на курсы политработников, которые начали работу в одно время с курсами связистов и инженерных войск, после беседы в части меня вызвал на личную беседу начальник политотдела. Суть беседы такова - Родина и партия требует, а ты член партии, носишь партийный билет, ты должен выполнить долг коммуниста или лишиться партийного билета. Я только женился мечтал о многолетней службе, а она служба вроде бы пошла. После таких разговоров, мне ничего не оставалось, как выполнить волю партии. В разговоре с командованием части я только просил перевести меня в другое подразделение. Быть вторым лицом в роте, где теперешние, уже капитаны, воспитывали меня, посвящали свое свободное время, чтобы я быстрее освоил технику было неудобно.
Я уже был в штатах другого подразделения но по вечерам привлекался на краткосрочные курсы политработников. А днем имел время вникать в курс дела своего нового подразделения, так получилось, что в это время в часть прибыла трофейная техника и её нужно применить в дело, с техникой и людьми прибывшими с ней нужно было кому-то заняться. Мой новый командир капитан Зарецкий поручил мне заняться этой новой командой которую ввели в штат нашего подразделения. Вот и занялся им, оказалось дело интересным. С этой радиорелейной техникой прибыл старший лейтенант Кудрявцев который и увлек меня познакомиться и потихоньку внедрить трофейные радиорелейные станции в работу. Трофеи размещались на двух автомашинах ЗИС-150, вернее, на этих машинах находились кузова этих станций. Специалист показал мне включение и настройку и мы стали разъезжаться сначала на километр, а затем на большие расстояния, сохраняя видимость и направленность антенных устройств, в виде небольших парабол. Для меня коротковолновика занятие ультракоротким диапазоном было приятной забавой. Вот тогда я впервые наблюдал как использовать карту местности, чтобы избрать путь ультра коротким волнам и обеспечить надежную связь. Но пришло время не увлечениям, а серьезной работе с людьми и техникой нового подразделения. А начал я со знакомства, чем занимаются люди обеспечивая того или иного корреспондента в радио бюро. Для приёма станций корреспондентов использовалась американская приемная аппаратура типа АР, она была рассчитана на работу промышленной энергии для питания в 60 герц. Такой была и японская электростанция питающая наш объект. По прибытии в подразделение я усаживался рядом с радистом и наблюдал его работу. Эти радиоприемники обслуживали дальнюю связь с такими как: Бухта Проведения. Анадырь, Петропавловск- Камчатский, Советскую гавань, Хабаровск и Москву. Другие корреспонденты обслуживались приемниками отечественного производства типа УС. Наши отечественные приемники поступили позже, и даже Р-250 радисты восприняли не сразу, слишком сложной для них оказалась передняя панель.
На приемном центре находился постоянно офицер-техник, которому периодически давали отдых посылая опытного офицера. От приемного центра к месту радио бюро была построена постоянная линия связи. Были случаи,что в непогоду радистам смены приходилось находиться на объекте по целой неделе. Тогда вместе с радистами там оставался офицер доставивший смену. Дважды и я попадал в такие условия. Трудности при этом составляли питание и организация ночлега военнослужащих. На объекте всегда находился запас продуктов в виде сухого пайка.
Большой вклад в совершенствования связи внес прибывший в часть выпускник Военной Академии связи им С.М. Буденного. Сначала он был назначен заместителем командира полка, а затем стал его командиром. Виктор Петрович Толстый. Для улучшения подбора волн, в работе с дальними станциями он поставил задачу изучить положение отражающих слоев атмосферы, что положительно отразилось на организации добротной связи с дальними корреспондентами. Этот офицер внес новый импульс в работу офицерского состава по изучению новой техники, ввел занятия с картой, по изучению театра военных действий, в связи с военными действиями в Корее. Подтянул офицеров и весь личный состав части в физическом отношении, как этого требовал министр обороны Жуков. Не без участия нашего командира был преодолен Татарский пролив, трофейными радиорелейными станциями, на участке Углегорск - Советская Гавань, а в дальнейшем при строительстве постоянной линии связи подразделением другого ведомства и, используя трофейные станции дальней, связи выйти на Хабаровск, в ставку военных округов Дальнего Востока. Правда, как потом рассказывали, сильно измотало связистов сопряжение различных линий связи и особенно эти уровни прохождения сигнала.
Интересной была работа офицеров прежней моей роты, когда они с высот острова Сахалин смогли добиться устойчивой радиосвязи со станциями некоторых малых островов Курильской гряды, радисты которых тоже поднялись на высоты своих островов. На станциях малой мощности, типа РБМ-5, такая связь могла быть использована в экстренных условиях, которые нередко встречаются в жизни Дальнего востока. Пример тому случае на острове Мацува или в Северо-Курильске.
Моя служба в новом подразделении началась с капитаном Зарецким, командиром роты. Но он уехал, по замене, к новому месту службы. Удачной для нас обоих с проходила служба с новым командиром майором Корзуном. Подразделение получила новые приемники Р-250, но освоение их радистами приемного цеха задерживалось всем казалось, что американская техника работает лучше, стали разбираться в чем дело. Специалисты подсказывали, что необходимы стабилизаторы напряжения, я еще не был опытным радиотехником, но слышал разговор о том, что частоты промышленного электрического тока разнятся. У американцев и японцев она 60 герц, а наша 50.
Наша армия переходила на трехлетний срок службы. Прибывшие из полковой школы сержанты еще не справлялись работой с личным составом и еще не могли быть примером для солдат по управлению приемной радиотехникой. И основная работа оставалась на офицере, которого было необходимо включать в смену на приемном центре, но офицеров в роте был большой некомплект.
Мне с трудом удавалось только два вечера из трех, отпущенных по приказу, посещать вечернюю общеобразовательную школу, чтобы получить среднее образование. Вечернюю школу я закончил за четыре года и получил Аттестат зрелости и перевод в Прикарпатский военный округ, в Окружной полк связи. Но служить в этом полку не пришлось, мое место уже было занято. Предложили два корпусных батальона. В Луцк или Шепетовку. Выбрал Шепетовку. После службы на Дальнем востоке, где во главе угла была радиосвязь, теперь, в корпусном батальоне радиотелеграфию в основном заменили радиотелефонией, да и техника для меня не представляла сложности. РАФ-КВ5, три станции РСБ-Ф и взвод маломощников РБМ, я убедился, что радиотелеграфия здесь не в моде, стоит подтянуть радистов маломощных станций, им чаще придется переходить на радиотелеграф, тем более, что в следующий летний лагерный сезон будут проводиться соревнования радистов нашего соединения.
На этих соревнованиях наша команда заняла второе место. На всех учениях нашего корпуса меня, наш командир корпуса, избрал личным радистом. Это случилось потому, что начальник связи корпуса, при разработке радиоданных для все радиостанций, приглашал меня в отдел связи и я оказывался в курсе дела всех перемещений дивизий корпуса и частей их артиллерийской поддержки. Кроме этого наш боевой командир корпуса не терпел доклада что, то или другое соединение или часть находится в квадрате "ЭН", я должен называть кто и где, называя населенный пункт. Продолжал вникать в силы и средства дивизий корпуса. При выездах в соединения и части поддержки корпуса артиллерией обязательно встречался со связистами и знакомился со средствами связи, которыми они располагают. Там встретил своего сослуживца по службе на дальнем востоке, вскоре майора Кузнецова перевели в нашу часть на должность инженера. В это время пошли слухи, что меня могут перевести в отдел связи корпуса.
Политработники забеспокоились и меня быстренько избрали секретарем партийного бюро батальона. Замполит подлежал увольнению в запас и он опустил руки. Теперь вся организационная и воспитательная работа была возложена на меня. Чем я только не занимался и становлением молодого офицера комсорга, и клубными делами, планированием показа кинофильмов, художественной самодеятельностью, футбольной командой, которая вылезла на игры на первенство города и района, разыскал рабочих железнодорожного депо, которые знали писателя Николая Островского в его образе Павки Корчагина. Мне присвоили звание капитана. Подал рапорт о направлении меня в училище связи, для подготовки к сдаче экстерном программы среднего военно-учебного заведения. Это для меня стало необходимостью.
А пока поучаствовал в команде, которая в учебных целях развертывала "шестовую" телеграфную линию, к одному из наших соединений. Еще зимой 1956 года стали проходить слухи о расформировании корпусов и увольнении в запас офицеров. Из 30 наших офицеров были оставлены на службе только пятеро. Но все оставшиеся на службе были переданы в новое формирование другого ведомства. Меня направили в город Челябинск за молодым пополнением и в это время пришёл вызов в город Киев на сдачу экзаменов экстерном. Привез пополнение, доложил о командировке и сразу мне объявили мою новую должность, начальника клуба в формирующейся части другого ведомства.
В Киевское училище связи меня отпустили. Там я занимался три месяца телефонией и телеграфией, изучал новую высокочастотные стойки П-312 и П-310, новую технику телеграфной уплотнительной аппаратуры, приемы использования новой техники связи в наступательных и оборонительных операциях крупных воинских соединений. У меня возникал интерес использования радиотехнических начал во всех новейших, по тому времени, телефонных и телеграфных стоек. Окончил программу предложенную училищем хорошо, получил диплом командира телефонного взвода. Теперь я получил право командовать и радио взводом и телефонным взводом, оставаясь на должности начальником клуба. Меня во время учёбы спрашивали офицеры училища :- зачем тебе начальнику клуба пудрить мозги изучая технику связи. Я отвечал:- не всю службу я только и буду заниматься клубной работой, тем более,что эту работу считаю временной, а вот с полит работой мне расстаться видно не придется.
По приезде в Шепетовку сильно заболел болезнью Боткина, желтухой, как её тогда называли. Пролежал в армейском госпитале три месяца. По приезде в Шепетовку вместе с семьей и родившимся в октябре сыном направился к новому месту службы в посёлок Мирополь Житомирской области. Будучи начальником клуба, обеспечивал показ фильмов в три смены, для почти тысячного личного состава части, а четвертый сеанс демонстрировался для многочисленных членов семей военнослужащих. Вокруг части в полутора километрах распаханы поля и зреет урожай трех больших колхозов. Работы в клубе было в непроворот: формировать библиотеку, завести учебную и художественную литературу для детей начальной школы при части, приобретать художественную литературу для взрослого читателя, а с ней тогда была проблема, просто так не купишь. Моя работа связистом было прервана почти на три года, хотя в этой части я научился строить постоянные линии, познал системы скрещивания проводов и расчет трассы, сообразуясь со складками местности, научился креплению проводов принятым в войсках двойным растянутым узлом. Летом 1948 года мы строили линию с двумя траверсам и только медным и биметаллическим проводом. За лето от креозота все наши связисты облезли, а обмундирование пришлось менять. Линия связи наша устремилась от пригорода Киева в сторону северо-запада. Я про себя думал, что меня переведут на строевую работу, но меня вновь избрали секретарем партийного бюро батальона, и вскоре отправили в южную группу войск секретарем партийной организации отдельной части.
Будучи секретам партийного бюро мне пришлось пешком пройти под линией связи от Советской границей до Будапешта собирая членские партийные взносы у коммунистов и проводя беседы с личным составом. Где-то под Будапештом мы с идущим со мной нарядом заметили большой провис одного провода над автомобильной дорогой. Опора была очень высокой и я побоялся посылать молодого солдата на 12 метровую опору. Пришлось взять подъемные когти и страховочный пояс и самому подниматься на опору, чтобы подтянуть провисший провод и закрепить его на крюке двойным растянутым узлом, получившуюся на двух предыдущих опорах растяжку равномерно закрепили на двух других опорах.
Находясь в подразделении, которое находилось в самом Будапеште, в составе наряда познакомился с колодцами где пролегал наш кабель находящийся под воздушным давлением во избежания подключения к нему недругов.
Началась новая реорганизация и мне, почти год, пришлось работать заместителем командира роты радиорелейных станций Р-400. За это время я хоть слегка вник в новую, по тому времени, технику связи. Наблюдал за развертыванием антенного устройства, при этом весь экипаж станции находил себе уже закрепленную работу. Вскоре в часть прибыло подразделение радиорелейных станций Р-402 и началась новая реорганизация. Моя служба вновь изменилась, уже в звании майора я получил назначение заместителем по политчасти вновь формируемого узла связи и дважды выезжал в Союз за пополнением. В новую часть пришла новая техника, а я не имел о ней никакого представления.
Не зная технику, чем бы ты не занимался, организуя партийно-политическую и воспитательную работу, трудно установить нормальные отношения со специалистами. Я как бы отделялся от них и это отразилось на взаимоотношения с, прибывшим в часть, начальником узла. Я как мог сплачивал коллектив офицеров, сержантов и солдат, но чем-то не нравился начальнику.
Я написал рапорт для направления меня в Ленинградскую Академию связи с тем, чтобы пополнить свои знания связиста. В результате я успешно окончил 3-х месячную подготовку, по новой для меня технике и одновременно договорился о возможности моего перевода в часть под Ленинградом, а бывший мой сослуживец полковник Рязанов рекомендовал меня, как делового офицера и буквально через пару недель после моего возвращения в часть я получил направление к новому месту службы в Гатчину.
Я попал в батальон где были три основных подразделения: Рота тяжёлого кабеля и две роты по 6 станций Р-400. Первое время я обратил свое внимание на кабельную роту, с ней я несколько раз побывал на учениях, походил за машиной с которой разворачивался кабель, постарался вникнуть в использование катушек скрещивания кабельных участков, здесь я понял для чего существовали катушки к кабелям на моей бывшей тяжёлой станции РАТ, когда она действовала автономно, а все соединения между передатчиком, приемной машиной, а также генераторной машиной, осуществлялись экранированным кабелем с использованием этих катушек скрещивания проводов. В комплекте наших радиорелейных станций таких комплектов не было, а все отводы от станции осуществлялись обычным телеграфным (птг), или телефонным (птф) кабелем. Может позднее, наши связисты и освоили табельное имущество хотя бы на учениях, но в моей памяти на двух метровых опорах подвешивался обычный телеграфный кабель, соединяющий приёмную и передающую аппаратуру.
В новом моем подразделении были две роты радиорелейных станций Р-400. Я как-то сблизился с офицером Вивтоненко, человеком близкого к моему возрасту, а он, зная, что я окончил курсы и знаю технику, доверял мне самостоятельно выводить станцию на ротные учения в связи с некомплектом, по штату, офицеров. С другим командиром роты наши отношения были еще не определены, мы встречались еще в Венгрии в неприятном деле.
Служба моя в этом подразделении пошла хорошо, вскоре в часть прибыло еще одно подразделение радиорелейных станций Р-402 и был образован радиорелейный батальон, а назначенный на должность комбата подполковник Алфёров, был просто энтузиастом, он не давал никому покоя, пока не добивался возможности разворачивать все средства подразделения в одну линию. Мы строили линии на Псков, Новгород, в Прибалтику на Таллин, на север в Петрозаводск, огибая Ладогу с двух сторон. Отличился батальон на учениях Двина. Наши связисты обеспечивали руководство учений связью на часы раньше, чем это строили связисты частей и соединений, участвующих в этих войсковых операциях. В этом батальоне я прослужил до 1973 года. За мою службу было у меня три комбата - все уходили на повышение. Уволились по возрасту два начальника штаба. Был случай что мне самому пришлось выводить батальон на войсковые учения и строить линию на Петрозаводск. Правда мне представили двух стажеров из академии связи, одного на должность командира батальона, другого начальником штаба. Учения прошли хорошо и мы остались довольными друг другом. Хлопот на марше было много. Мы шли на Петрозаводск, была переправа на пароме почти целого подразделения, но все обошлось никого не утопили, никого из личного состава не потеряли.
Осенью 1973 года я окончил службу в возрасте 47 лет. Командир предлагал еще послужить года 2-3, но у меня серьезно заболела жена и за ней был необходим уход. После увольнения во второй день я проводил свой первый урок в средней школе, там ранее я проводил военно- патриотическую работу.
Потихоньку собирал технику связи. Из части получил три радиостанции Р-106, правда пришлось их отремонтировать и подобрать источники питания. Приобрел из с писанных в части три катушки, со списанным кабелем ПТФ-7, через ДОСААФ. Приобрел еще две радиостанции Р-109. Оборудовал класс радиотелеграфии, после приобретения оборудования в ДОСААФе. Ребята с интересом осваивали телеграфную азбуку на слух. Как позже я узнал, три девушки после школы окончили Мореходное училище и ходят на суднах радистами. Так случилось и в другой школе новостройке, только насыщение в ней радио и телефонной техникой было богаче.
После 5 летней работе в школе почувствовал нездоровье и перешёл работать на предприятие, там немного познакомился с вычислительной техникой, будучи по штату старшим техником. Широкая лента содержащая информацию в скором времени была заменена на узкую и обрабатывалась новой аппаратурой, а сама лента через некоторое время сменилась на диски несущие всю информацию о том или ином изделии. Широко продвинулись печатные схемы и наконец открыли себе дорогу жидкие кристаллы.
Перешёл работать на завод, где организовывал мероприятия по контролю за междугородними переговорами сотрудников, чтобы исключить утечку информации о продукции завода, завод то был режимный. Очень меня интересовали токарные и фрезерные станки с программным управлением, видимо привычка учиться всему новому и природное любопытство остались.
Последним местом моей работы- редактор радиовещания на одном из городских заводов.
Сейчас решительно изменились и способы телефонизации, широко используется мобильная телефония, а это целый комплекс оборудования по приёму и передачи на дальние расстояния разговора абонента. Похудели наши телевизоры и компьютерные устройства. А в вопросах связи широко используется спутниковая связь. Радуюсь этим переменам. Совершенно не согласен с поговоркой: Кто боится пыли, грязи- тот идет в команду связи!