Когда я стою на льду,
я никуда не иду.
Куда тут пойдёшь, когда
сразу за льдом вода
чёрной лежит полосой.
И снизу толстенный слой -
между льдом и
дном,
и особенно тем, из чего оно,
дно.
Из тех, кто плыл, из
или вниз.
Из тех, кто лежал,
когда вода побежала
и мыла, и вымыла,
на донышко вынула.
Из тех, кого кидали по восемь в мешке.
Из тех, кого кидали с мешком на башке.
А ещё, конечно, из драных ботинок,
скатившихся шин,
игрушек, доставших тетрадок, коряг,
развалившихся враскоряку.
Так что врастаю ногами в лёд,
пока он сам идёт
по верхней кромочке глубины.
И думаю, что времени ещё не река, а море: до самой весны.