- Перед вами опытный образец моего нового изобретения. Предварительные испытания прошли успешно, и теперь я представляю хроновизор приемной комиссии в лице ее председателя профессора Столярова Андрея Борисовича, двух его ассистентов и специалиста-востоковеда Миронова Геннадия Павловича, - Дмитрий Васильевич Водопьянов перевел дух, утер лоб большим платком и хмыкнул - самым трудным для него всегда были первые фразы.
Профессор важно кивнул, дескать, продолжайте, мы вас внимательно слушаем. Чуть приободрившись, Водопьянов продолжил вводную речь:
- Вкратце остановлюсь на идее прибора - его техническое описание и технологические характеристики изложены в пояснительной записке - а потом перейдем к демонстрации...
Приглашенный востоковед неожиданно прервал оратора:
- Может, сначала проведете опыт, я скажу свое мнение, а затем вы обсудите вашу технику? Боюсь опоздать на лекцию, извините.
Но Дмитрия было не так просто сбить с намеченного пути. Ухмыльнувшись и сделав вид, что не услышал высказывания, он продолжил:
- Идея заключается в том, что мой прибор способен выделить гравитронное воздействие на объект, соотнести его с временем облучения и выдать внятную картину происходившего. Широко известно, что любой объект, в процессе своего существования, подвергается гравитронной бомбардировке. Мой хроновизор позволяет структурировать это воздействие. Иными словами, - Дмитрий кивнул Миронову, - любая бумажка помнит не только то, что на ней написано, но и обстоятельства написания - звуки, изображения, запахи. В общем, всё то, что ее окружало. Первый опыт я провел с текстом, написанным мной за неделю до самого опыта. Хроновизор показал меня, обстановку моей комнаты, голоса соседей, кричавших, чтоб я прекратил это безобразие... - Водопьянов смутился, почувствовав, что сказал лишнее, и замял щекотливую тему. - А теперь, в соответствии с требованиями норм, будет испытан неизвестный мне текст, неизвестного автора, на неизвестном мне языке и неизвестного происхождения... Прошу вас, Геннадий Павлович, - Дмитрий сделал широкий жест рукой, приглашая востоковеда.
Миронов вышел из-за громадного стола, встал рядом с Водопьяновым, откашлялся и сказал:
- Текст подлинный, представляющий большую культурно-историческую ценность, относится к поздней эпохе Тан. Текст не полон. Нам до сих пор не известно, что помешало дописать его. Надеюсь, с помощью э-э-э... хроновизора мы решим эту проблему, - востоковед натянуто улыбнулся радостному Дмитрию, видимо, пытаясь хоть как-то предупредить измывательства над старинным листком.
Водопьянов взял листок, мельком взглянул на него, пробубнил себе под нос: "Василич плохого не сделает" и положил в выдвинутый из хроновизора ящичек. Резко и шумно задвинул его, так что все вздрогнули, и нажал кнопку включения.
- Единственный момент, - вдруг неуверенно сказал Дмитрий, оторвавшись от своего прибора, - данные выводятся на дисплей. Может, для чистоты эксперимента, кто-нибудь почитает их вслух?
Профессор кивнул ассистенту, и тот, слегка поморщившись, приблизился к хроновизору.
- Текст на древнекитайском, - скучающим голосом прочитал ассистент, - содержание текста: "Красный дракон заката. Синий дракон воды". Начать сканирование? Да? Нет?
- Нажмите вон ту зеленую кнопочку, - посоветовал Водопьянов.
Ассистент нажал и продолжил:
- Приступаю к сканированию. Задайте параметры.
- Это уж я сам, извините, - Дмитрий слегка отодвинул в сторону ассистента, набил "Момент создания" и сильно стукнул по вводу.
В пространстве вокруг хроновизора возникло объемное изображение. Там, где находились предметы обстановки, оно пропадало. В просмотровом зале появились четыре деревянных столба, поддерживающих изогнутую шатровую крышу с резными кобылками, песчаные дорожки и человек, стоящий снаружи беседки. Автор был заслонен хроновизором. Зато гость был прекрасно виден. Оранжевый свет заходящего солнца падал на смуглое узкоглазое лицо. Ветер относил длинные черные волосы, не заплетенные в косу, в сторону. Потрепанные штаны, рубаха неопределенного цвета и изогнутый меч в правой руке дополняли облик типичного разбойника.
Автор текста что-то спросил по-китайски, и хроновизор перевел каким-то писклявым голосом:
- Кто ты?
Миронов поморщился - сидящий мужчина говорил нормальным баритоном, а перевод не только уродовал тембр, но и был весьма отдаленным по содержанию.
- Я - Чжао Хун-Вэй. - ответил гость.
- Что тебе надо от поэта?
- Мне нужен ты! - гость пошевелил мечом для лучшего понимания.
- У меня нет денег...
- И ты не платишь налоги, - закончил гость. - Я пришел убить тебя. Готовься!
- Мои похороны обойдутся казне дороже, чем те жалкие монетки, что я должен.
- Дело в принципе. Чтоб неповадно было нарушать другим.
- Когда-то я жил при дворе, сам император слушал меня, я не знал - что такое не иметь денег. Зависть - плохое чувство. Меня оговорили, и император выслал меня в провинцию.
- Чем же ты живешь здесь? Кому нужны твои стихи?
- Ты прав. Никому. Я иногда пишу прошения для крестьян - этим и живу. Мне надо не много.
- Я тоже когда-то писал стихи. Быть может, не такие хорошие, как у тебя. Но я вовремя понял, что этим на жизнь не заработаешь. Теперь я убиваю людей за деньги. Хорошая работа. Я стал мастером своего дела. Дело должно быть выполнено. Готовься.
- Посмотри на Солнце. Посмотри на золотое небо. Посмотри на синие воды Вэйхэ. Это вечно. Что моя жизнь перед ними? Я и могу только показать людям красоту. Но ведь могу.
- Ты пишешь стихи? Я допишу их за тебя, - убийца усмехнулся левой половиной лица. Он отвел руку с мечом назад и шагнул к поэту.
Миронов, внезапно осознавший, что сейчас произойдет, вцепился в одежду Водопьянова и затряс его изо всех сил.
- Остановите это! - закричал он. - Он же убьет поэта! Мы никогда не узнаем, что он хотел написать!
Дмитрий беспомощно развел руками. Миронов, увидев, что Водопьянов и не собирается что-либо делать, толкнул его особенно сильно, подскочил к хроновизору и ударил сразу по всем кнопкам несколько раз. Освещение в просмотровом зале отключилось, и запахло горелым пластиком.
Однако проецируемое изображение не исчезло, а даже обрело некую глубину. Убийца приостановился и громко сказал рычащим голосом:
- Чжэ ши маа?
Переводчик впервые как бы запнулся и с опозданием выдал:
- Что за хр-р-р... - и захрипел, контролируемый цензурным блоком.
- У вас какой переводчик стоит? - поинтересовался Миронов. - Стандартный?
- Да нет, мой собственный. Переводит с любого на любой. Как письменную, так и устную речь. Правда, я его тестировал по переводам иностранных фильмов, и теперь у него некоторые проблемы со словарным запасом, - ответил Водопьянов, наклонившись к уху востоковеда.
Между тем, гость слегка повернулся, наклонил голову набок и уставился прямо на испытателей, будто видел их. Нет, не "будто", что немедленно и доказал.
- Кто вы такие? Как здесь оказались? - спросил он, переводя взгляд с Миронова на Дмитрия и обратно.
Водопьянов растерялся. Он никак не мог предположить возможность обратной связи и не знал - как реагировать. Миронову же было не до технических неувязок. Перед ним стоял натуральный представитель глубокой древности, у которого можно было узнать - как там всё было на самом деле. Миронов выпятил грудь, осознавая важность момента - первый контакт с прошлым, как-никак, - и ответил по-китайски.
Переводчик всхлипнул и перевел:
- Мы клёвые парни, главные тут. Наше место это. Живем мы здесь.
Чжао почесал кончик носа и сказал:
- Не гони. Видали таких. Мечи где ваши или чем деретесь?
- Мечей нам не надобно, - востоковед был в ударе, - сила слова - наше оружие. Оставь поэта.
- Убью и вас, если мешать будете.
- Наше защита - великое слово. Ты не знаешь его.
- Да куда уж нам... - китаец шагнул и оказался вплотную к Миронову.
Водопьянов совершенно отчетливо представил, как Хун-Вэй отрубает голову востоковеду, потом добирается до него самого, затем крошит в капусту приемную комиссию и выходит в город... Вот только как до Миронова это донести? Тот совсем голову потерял.
- Пойми, о человек с мечом, - продолжал вещать востоковед, - убив поэта, ты лишишь потомков наслаждения от строк его. Двадцать циклов прошло, а мы помним слова, что написал он, и восторгаемся...
- Эту белиберду? - убийца усмехнулся. - Да его из дворца прогнали потому, что не мог предстать пред очами императора - надрызгался, как свинья, - Чжао презрительно сплюнул.
Плевок попал на горячий кожух хроновизора и зашипел.
- Но ведь были и минуты просветления! А то, что он написал в ссылке, - высшее достижение. Пусть он творит дальше. Мы заплатим тебе.
Водопьянов зашипел Миронову:
- Чем заплатим? У вас золото есть, да?
- Нельзя подкупить Чжао, - убийца гордо вскинул голову, - и напугать вам меня не удастся. Я понял - демоны устроили мне испытание. Ваше золото - пыль под моими ступнями. Ваши слова - ветер, что проносится мимо. Вы сами - исчадия ада. Так вернитесь обратно!
- Не, мы - не они, - начал оправдываться Дмитрий. - Мы так просто, проездом тут. Это всё из-за хроновизора, - и показал пальцем на прибор, слабосветящийся сиреневыми светом.
Хун-Вэй обошел вокруг хроновизора, потыкал в него мечом и сказал:
- Я дам время уйти поэту. Но только если это, - он показал пальцем на прибор, - будет разрушено. Вы - хуже демонов. Смущаете души. Так что?
Миронов с Водопьяновым переглянулись. Дмитрию до слез было жаль самому уничтожать свое творение. Он покусал губы и еле выговорил:
- Рушь сам. Доверяю.
Чжао повернул меч острием вниз, а потом с силой ударил снизу вверх, рассекая лезвием и кожух прибора, и сам хроновизор.
Треск пластика, скрежет металла, сноп искр и проецируемая картина исчезла. Помещение зала погрузилось во тьму, наполненную дымом.
Профессор Столяров громко откашлялся и высказал свое решение:
- Демонстрация проведена успешно. Технические проблемы, надеюсь, автор изобретения в скором времени устранит. Перечень отмеченных недостатков мы вам выдадим позже, в письменном виде. Поздравляю вас, коллега, с успешной защитой изобретения. А что скажет Геннадий Павлович, как специалист-востоковед?
Но Миронов не расслышал. Он дергал застрявший ящичек, в котором лежал старинный текст. Наконец освободил его, выхватил подрагивающей рукой бесценный листочек и, всё более внутренне ликуя, прочитал: