Питер Дарен был героем. Но он не был глупым человеком, поэтому, узнав о том, что неподалеку появился дракон, он в первую стал узнавать, нет ли поблизости других героев. Поскольку слух о драконе распространился достаточно далеко, довольно быстро сложился временный отряд, к которому Питер и присоединился. Вскоре дракон, державший в страхе четыре деревни, был повержен, и перед Питером встал классический вопрос любого героя: что ему делать дальше. Если бы с драконом сражался один из редких, но все же существующих отрядов, можно было бы на время присоединиться к нему, но с драконом билась группа практически незнакомых друг с другом людей. И каждый из них, как и Питер, был убежденным одиночкой. На время они могли объединиться - если этого, как в случае с драконом, требовал здравый смысл, но именно на время. Дракон повержен, незначительная награда поделена и - до свидания, было приятно вместе поработать.
Питер простился с временными соратниками и направился в таверну, где, устроившись у окна, стал рассеянно наблюдать за стекающими по стеклу струйками дождя. Осень, как всегда, настигла Питера совершенно неожиданно. Дождь, унылый листопад, тяжелое грязное небо... Осенью официальный сезон подвигов заканчивался и возобновлялся лишь весной, так что героям следовало либо вернуться домой, либо найти себе временную работу с жильем. Работать в крепостных гарнизонах Питер не любил, быть приживалом в каком-либо замке ненавидел, а дома у него, как и у многих героев, не было. Была, правда, девушка, которая ему очень, очень нравилась, но навязывать ей свое общество Питер совершенно не собирался.
Питер ненавидел осень. Осень была временем возвращения, а ему некуда и не к кому было возвращаться.
Наутро дождь сменился солнцем, радостно подсветившим вымытую разноцветную листву и беззаботно отражающимся в бесчисленных лужах. День настолько подходил для путешествий, что Питер не стал задерживаться в деревне. Подумав, он решил, что торопиться ему некуда, осень только началась, гарнизон крепости, где он зимовал последние четыре года, отлично проживет лишнюю пару дней без его общества - в общем, он решил немного прогуляться для собственного удовольствия. И, в первую очередь, он решил проехать по заманчиво подсвеченным солнцем холмам, расположенным слева от деревни. Конечно, об этих холмах ходила дурная слава, бывшая второй, после уже усопшего дракона, сплетней деревни, но Питер никогда не верил столь расплывчатым слухам. Дракон - да, вполне реальное существо, а то, что кто-то где-то видел что-то странное... Слухи - они и есть слухи.
И Питер решительно свернул к холмам.
Солнце припекало совсем не по-осеннему, над холмами одуряющее пахло скошенной травой и все вокруг дышало таким беспредельным покоем и умиротворением, что Питер слез с коня и, пустив его пастись, беззаботно устроился на аккуратно разложенном плаще. Облака рисовали на голубом холсте неба причудливые куртины, ветер приносил восхитительные ароматы, и Питер не заметил, как погрузился в легкую дрему, плавно перешедшую в глубокий сон.
Проснулся он со странным ощущением перемены, но, открыв глаза и осмотревшись вокруг, не заметил никаких изменений. По-прежнему вокруг расстилались безбрежные холмы, вдали виднелась кромка леса, а по ярко-голубому небу неторопливо ползли пухлые облака. Питер не сразу понял причину своего странного ощущения, но в какой-то момент осознал, что вокруг царит неестественная тишина. Не поют птицы, не жужжат насекомые, даже ветер дует совершенно бесшумно, нарушая этим законы природы. Питер торопливо подозвал коня, подобрал плащ, вскочил в седло и галопом направился к далекому лесу, вдоль которого, как он знал, проходила дорога.
Тишина вокруг была настолько полной, что от нее у Питера звенело в ушах, и он так и не понял, в какой момент этот раздражающий назойливый звон перешел в чей-то звонкий смех. Сначала Питер решил, что ему почудилось, но тут смех сменился вполне отчетливой речью.
- Он такой смешной, - настаивал голос кого-то невидимого. - Давайте возьмем его себе? Пожалуйста!
- Не слишком интересный экземпляр, - сомневался кто-то другой.
- Но другого у нас все равно нет, - решил, наконец, третий невидимка.
Питер пришпорил коня, пытаясь оторваться от странных голосов и достичь дороги с ее привычными и, главное, видимыми путниками, но вдруг понял, что за все это время ни на шаг не приблизился к по-прежнему далекому лесу.
У дурных слухов о холмах были свои основания. Это была одна из тех редких территорий, где обитал народ холмов, называемый в разных местах по-разному: эльфами, фэйри или сидами. Кое-где их именовали даже гномами, впрочем, вопрос о названии был сейчас для Питера совершенно неважным. Важным было лишь то, что сиды очень не любили отпускать людей, которых воспринимали как игрушки, в лучшем случае - как домашних любимцев.
Вопрос о том, где и как провести осень и зиму потерял для Питера свою актуальность.
***
В какой-то мере ему повезло: он приглянулся Королеве Мэб. Она могла часами слушать истории Питера о его многочисленных подвигах. А если список его побед в какой-то момент оказывался недостаточным, у Питера в запасе были легенды и рассказы о деяниях других героев. Какое-то время Питер переживал, что Мэб может рассердиться на него за участие в истреблении магических созданий, близких ее народу, но он быстро понял, что заблуждается. Сидов интересовали только сиды и никто больше. В их стране счастье обеспечивалось полной и абсолютной беззаботностью, граничащей с беспечностью, а счастливы здесь были все. И Питер тоже.
Но люди - не эльфы, фэйри, сиды или даже гномы. Людям редко свойственно жить одним днем, не помня прошлого и не думая о будущем. И в какой-то момент Питер пробудился от сказочного сна - ведь сны, даже самые чудесные, не могут длиться вечно - и он понял, что находится в совершенно чуждом ему мире. Мире, где ему не было места, потому что здесь не нуждались в героях.
И Питер стал ловить себя на том, что периодически он подумывает о возвращении в реальный мир, но каждый раз ему удавалось убедить себя в том, что и там он не нужен. Героем больше, героем меньше - на самом деле для мира это не имело ни малейшего значения, а возвращаться просто так Питеру было некуда. И не к кому. Когда он все же забывал об этом и заговаривал о том, что хотел бы вернуться, Королева ласково напоминала ему о ждущем его одиночестве и убеждала остаться здесь, где ей так нужны его истории. Поддаваясь ее чарам, Питер снова погружался в беззаботную жизнь сидов.
Но ненадолго. Что-то - он сам не мог сказать, что именно, - тянуло Питера обратно, мешая бездумно наслаждаться безбрежностью холмов, синевой неба и ароматом трав. Память упорно цеплялась за прошлое, не позволяя окончательно забыть обо всем, что связывало его с прошлым миром. Особенно о том, что связывало его с Уинни.
На самом деле связывало их немного - только детство. Питер, рано потерявший семью, решил стать героем и покинул дом, отправившись на обучение, а Уинни осталась жить обычной деревенской жизнью. Можно было, конечно, навестить ее, но Питер считал, что ей это совершенно не нужно, а он предпочитал делать только нужные вещи.
Нужные... Но так ли уж он был нужен Королеве Мэб? Питер, конечно, спасал ее от скуки, но все-таки он был героем, человеком, предназначенным для чего-то большего, чем служить забавной игрушкой. Эта мысль все чаще и чаще приходила ему в голову, лишая Питера покоя и безмятежности. Может быть, он и не был нужен Уинни и реальному миру, но по крайней мере там он был самим собой и делал то, что подсказывало ему сердце. А здесь... Уйди он - и Королева просто найдет себе другое развлечение, да что там, он мог в любой момент просто надоесть ей, как надоедали раньше многие другие.
Сиды часто заманивали к себе людей. При этом они даже не желали своим невольным пленникам зла - этим странным существам просто было скучно в идеальном мире, а люди вносили в него некоторое разнообразие. Потом, когда игрушки надоедали, сиды всего лишь забывали о них - и люди, неспособные выжить в магическом мире без магии, просто переставали существовать. Редко кому удавалось понравиться сидам настолько, чтобы убедить их вернуть себя в нормальный человеческий мир - для такой магии сидам приходилось прилагать усилия, а они очень не любили делать то, что их не развлекало. Проще было жить, ни о чем не думая, а потом - забыть про ненужную больше вещь.
Возможно, Питер смог бы развлекать Королеву до самой своей смерти - он был интересным собеседником - но однажды Питер понял нечто очень для себя важное. Здесь, в этом сказочно - волшебном мире, не было ничего, что было бы нужно ему, Питеру. У него были еда, постель, развлечения, но все это было просто вещами, а ему нужно было нечто большее. Он никогда не нуждался в покое и веселье - может быть потом, лет через пять или десять, ему и захочется зажить тихой и мирной жизнью, но пока все здесь было ему чужим и лишним - все, даже Королева, очаровавшая его на какое-то время.
С каждым днем Питер все больше и больше хотел вернуться. Этот мир казался ему все более странным, чужим, ненужным и жестоким. День за днем Питер упрашивал Королеву отпустить его обратно в реальный мир, но Королева только кривила пухлые губки и легко уходила от разговора. Но все же в какой-то момент она не выдержала его напора.
- Зачем тебе возвращаться? - недовольно спросила она. - Тебя там никто не ждет. У тебя нет ни дома, ни родных, только твои подвиги, любой из которых может стать для тебя последним.
Но у Питера, обдумывавшего свое желание уже длительное время, ответ давно был готов.
- Может быть, меня там никто не ждет, - медленно сказал он, - но если я вернусь, я могу найти такого человека, и я не хочу терять этот шанс. И даже если я никому не нужен - там есть то, что нужно мне. Там есть живой ветер, заснеженные поля, жгучее солнце и что-то еще, что я не могу описать словами, но что нужно мне. Там для меня все живое, Мэб, а здесь я словно в стеклянном шарике, которые ставят на каминных полках. И там мой дом, Мэб. Не четыре стены, которых давно нет, но место, которое нужно мне.
- Кажется, мне уже не переубедить тебя, - сказала однажды Королева. - Ты стал скучным и говоришь одно и тоже. Но ты хорошо повеселил меня, так что... можешь вернуться.
И уснувший Питер проснулся на холме под весенним солнцем. Одуряюще звенели птицы, ветер гнал по небу редкие пухлые облака, по земле были разбросаны мелкие лужи. И Питер понял, что он почти дома.
Но именно "почти" - он преодолел лишь часть пути. Для прежнего Питера, странствующего героя, просто возвращения в мир людей было бы достаточно, но теперь Питер понимал, что ему нужно нечто большее. Весь мир - слишком огромное место для одного человека.
И значит, Питеру нужно было сделать одну очень важную для него вещь.
***
- Уинни! Уинни, там тебя какой-то человек спрашивает!
Уинни оставила посуду, вытерла руки и вышла на крыльцо. В отличие от тети, она узнала Питера сразу, ведь она так долго ждала, и глупо заулыбалась от радости. Он растерянно глядел на нее, не зная, с чего начать разговор - его не было столько лет! - но Уинни не нужны были его слова - у нее были свои собственные.
- Как же я рада, что ты вернулся!