Великие грешники приносят теперь гораздо больше пользы. Любой диктатор, что там - демагог, звезда экрана или эстрады ведет за собой тысячи тысяч. Нынешние малявки отдают все, что от них осталось, ему (ей), а значит, - нам. Вероятно, вскоре мы сможем заниматься считанными людьми.

             К. С. Льюис "Баламут предлагает тост"

             Кто из читателей воспылает желанием ближе познакомиться с мистером Вильямом Болваниусом, тот пусть прочтет его замечательное сочинение "Существовала ли Луна до потопа? Если существовала, то почему же и она не утонула?" При этом сочинении приложена и запрещенная брошюра, написанная им за год перед смертью: "Способ стереть вселенную в порошок и не погибнуть в то же время". В этих сочинениях как нельзя лучше характеризуется личность этого замечательнейшего из людей.

             А. П. Чехов "Летающие острова"

           В современном литературоведении имеется множество статей и книг, посвященных роману М. А. Булгакова "Мастер и Маргарита". Большинство из них касается сюжета данного произведения и истории его написания, в то время как работ, посвященных влиянию Михаила Афанасьевича на творчество других писателей, существует значительно меньше (скорее уж, имеются разрозненные упоминания в более широком контексте)^[1].  Между тем к настоящему времени накопилось достаточно большое количество романов (преимущественно в жанре фэнтези), в которых обыгрываются идеи "Мастера и Маргариты" и биография самого М. А. Булгакова. Так, в романе А. Г. Лазарчука и М. Г. Успенского "Посмотри в глаза чудовищ" (1996) якобы спасшийся от расстрела Н. С. Гумилев в августе 1928 г. посещает Москву под именем Фридриха-Марии фон Виланда и встречается с М. А. Булгаковым на Патриарших прудах, тем самым подталкивая последнего на создание "Мастера и Маргариты". А. Валентинов (А. В. Шмалько) в цикле "Око Силы" (1996-1997) практически открыто полемизирует с М. А. Булгаковым (выведенным под именем Афанасия Михайловича Бертяева) по ряду вопросов (имеются в виду романы "Ты, уставший ненавидеть", "Мне не больно" и "Орфей и Ника", повествующие о 1937-1938 гг.). Основной акцент делается на то, что договоров и компромиссов с нечистой силой лучше все-таки избегать, даже если речь идет о спасении любимого человека. Имеются и такие сюжеты, в которых описывается специфика союза художника-творца и ведьмы (А. О. Белянин "Моя жена - ведьма" (2005))^[2]. 

           Казалось бы, что общего между М. А. Булгаковым и А. А. Бушковым? С одной стороны, признанный классик русской литературы, с другой - матерый беллетрист и публицист, умудряющийся выпускать по нескольку крупных произведений в год, - и как их можно сравнивать? Художественный уровень, конечно же, сопоставлять сложно, но что касается всего остального, то здесь ситуация далеко не столь однозначна...

           Необходимость настоящей заметки назревала давно: слишком уж много узнаваемых булгаковских идей и сюжетов содержится в "Свароге", чтобы их можно было полностью игнорировать или отмечать только отдельные эпизоды. И ведь дело заключается отнюдь не только в сходстве и различии двух произведений - проблема представляется гораздо более интересной. А было ли вообще хоть какое-то влияние? Или же все это - сплошная постмодернистская литературная игра, не имеющая отношения к общей концепции романа и даже к непосредственному развитию событий? Попробуем разобраться...

           Прежде всего, конечно, следует сказать несколько слов о самом "Свароге". Чем эта серия выделяется на фоне огромнейшего количества фантастических романов? Неужели только тем, что в русской литературе она одна из самых "долгоиграющих"? Или тем, что А. А. Бушков, как никто другой, может претендовать на лавры русского Дюма?

           Пожалуй, самый интересный момент - это жанр этого произведения. Как бы там ни было, А. А. Бушков - один из основоположников русского фэнтези и так называемого "попаданчества" (ситуации, когда обитатель Земли попадает в какой-либо иной мир и совершает там нечто героическое). Однако главная заслуга данного писателя состоит все-таки в другом: "Сварог" - это попытка модернизации жанра фэнтези как такового, попытка преодолеть имеющиеся штампы и шаблоны. Разумеется, никаких Америк автор не открыл (состязаться с зарубежными классиками жанра - дело малоперспективное), но зато он сумел использовать несколько не самых распространенных вариантов развития сюжета и, главное, соединить их в единое целое. Выражается это в следующих моментах:

•      В "Свароге" одновременно фигурируют мифы и легенды разных стран и народов. В принципе, в фэнтези такое бывает (будь то "Ведьмак" А. Сапковского или "Звезда Запада" А. Л. Мартьянова), но все-таки не в каждом произведении.

•      Сварога с первого же романа можно рассматривать и в качестве супергероя, и в качестве суперзлодея, причем сюжет в обоих случаях остается неизменным. Подобная неопределенность сохраняется на протяжении всей серии, что достаточно необычно. Конечно, иногда случается и так, что герой фэнтези к концу повествования предстает в совершенно ином качестве, но подобных примеров (даже в мировом масштабе) не так уж много, и к тому же практически всегда имеет место некая эволюция (в том числе и нравственная). Так, Мерлин у Р. Желязны хоть и становится королем Хаоса, но с момента своего "ввода в игру" отлично осознает свою амбивалентность и - чисто по человечески - все делает правильно. Император-альбинос Элрик у М. Муркока, в конечном итоге предающий свои идеалы, на протяжении всего цикла романов постоянно терзается сомнениями, что отнюдь не характерно для Сварога. В свою очередь, в романе С. Логинова (С. В. Витмана) "Многорукий бог далайна" главный герой, сражающийся за людей и не способный жить без образа врага, в конечном итоге сам становится главным монстром. Подобная ситуация, которую можно назвать циклическим мифом (на смену одному миру-далайну приходит другой, а победитель злодея занимает его место), опять-таки существенно отличается от романа А. А. Бушкова (в Кракена-то главный герой уж точно не превратится!). В целом размытость нравственных границ в "Свароге" очень велика, и уже одно это выводит данное произведение за границы жанра (герой и злодей в фэнтези обычно видны, что называется, за версту, и их идентификация особого труда не вызывает).

•      По мере развития сюжета жанр "Сварога" меняется от героического фэнтези до стимпанк-фэнтези, причем техника и магия мирно уживаются друг с другом (в ряде аналогичных случаев - "Техномагии" Н. Д. Перумова, "Не время для драконов" С. В. Лукьяненко и Н. Д. Перумова, "Имперских ведьмах" С. Логинова - такого трогательного единения все-таки нет).

•      Любой писатель "пропускает" через свое сознание события окружающей действительности, которые так или иначе отражаются в его творчестве. Однако и при учете данного обстоятельства серия А. А. Бушкова для жанра фэнтези представляется на редкость политизированной, лежащей скорее на грани антиутопии, чем ненаучной фантастики.

•      В "Свароге" фэнтези органично сочетается со сказкой, сказка - с реконструкцией далекого прошлого, криптоистория - с альтернативной историей, триллер - с детективом, дворцовые интриги - с современным боевиком, а детерминизм происходящего и причинно-следственные связи - с двусмысленными пророчествами и гаданиями. В целом можно признать, что автор, создав немыслимую смесь жанров, стартовал со своим "Сварогом" очень удачно. И главное - вовремя.

•      Своеобразен и образ самого Сварога: в отличие от многих героев жанра фэнтези, он с удивительной легкостью идет на многочисленные компромиссы со злом, компенсируя это незатейливой алкогольной "терапией". Его трудно "подогнать" и под конкретный архетип: он является и правителем (вершителем судеб), и воином, и магом, и странником, и чужим. Кроме того, у него нет ни мудрого наставника, ни даже друга-советчика.

           Теперь можно перейти к непосредственному сравнению двух произведений. Итак, чем же похож и чем не похож культовый роман "Мастер и Маргарита" на культовую (в определенных читательских кругах) серию "Сварог"? Что касается сходства, то в данном случае можно выделить весьма внушительное количество тем, сюжетов и аспектов, но весь вопрос в том, что буквально по каждой позиции возникают сомнения: наполнение соответствующих эпизодов все-таки различно, и более того - нет уверенности в том, что намеки на "Мастера и Маргариту" в "Свароге" вообще были необходимы. Наиболее существенные совпадения можно представить следующим образом.

           1. Поклонники обоих произведений могут перечитывать их бесконечно, всякий раз получая огромное удовольствие и открывая в них нечто новое. В немалой степени это вызвано эффектным описанием действий потусторонних сил и многочисленными способами интерпретации поступков главных героев. Однако механизм подобных "открытий" не совсем одинаков: различаются и использованные авторами источники (у А. А. Бушкова не в пример больше "отсылок" к научной фантастике, фэнтези и детективам), и сам подход к изображению описываемых событий ("Сварог" - это не "роман в романе", в нем иначе формулируется проблема главного героя, нет четкой позиции рассказчика, по-другому выстраиваются взаимосвязи древней истории и современности и т. д.). Кроме того, различается и характер чтения: в одном случае оно интеллектуальное, в другом - досуговое.

          2. Оба романа - это своеобразная проверка читателей на всевозможные иллюзии и искушения, выпавшие на долю персонажей. И "Мастер и Маргарита", и "Сварог" представляют собой своеобразный путеводитель по подсознанию человека ХХ века - со всеми его заблуждениями, ошибками и тайными желаниями. Но при этом представляется очевидным, что конкретные житейские обстоятельства в романах все-таки разные, будь то описываемые миры, масштаб игры или система морально-нравственных "координат".

          3. Общими представляются и некоторые мотивы, проходящие через сюжет рассматриваемых произведений. В их числе - мотив сумасшествия, роковых случайностей, а также кошмарного, но в то же время невероятно интересного сна, от которого невозможно избавиться. Кроме того, общей является и мысль о странностях человеческой психологии: одно дело - верить в Бога и дьявола, и другое - совершенно точно знать, что они существуют. Есть и кое-что по мелочам, вроде панического слуха "Пули не берут!", оказавшегося чистой правдой. Вот только выдержка, здравый смысл и устойчивость психики у Сварога оказываются не в пример лучше, чем у героев "Мастера и Маргариты". Хорошо это или не очень - это уже другой вопрос...

          4. Понятие "мастер" употребляется и у М. А. Булгакова, и у А. А. Бушкова. Применительно к "Мастеру и Маргарите" высказывались самые различные предположения и догадки о значении этого слова - от учителя грамоты по церковным книгам и знатока библейских сюжетов (в орловском диалекте) у И. Л. Галинской до "предмета, закрывающего лицо" (на иврите) у А. В. Кураева^[3]. При этом, однако, необходимо помнить о том, что Мастер как персонаж у М. А. Булгакова появился позже основных действующих лиц - и так и остался безымянным. Не исключено, что и свое прозвище он придумал не сам, а заимствовал у своего тайного вдохновителя: "В первых редакциях романа так почтительно именовала Воланда его свита (несомненно, вслед за источниками, где сатана или глава какого-либо дьявольского ордена иногда называется "Великим Мастером")"^[4]. Именно так - Великим Мастером - дьявол именуется и у А. А. Бушкова.

          Возможен, однако, и несколько иной смысл: "мастер" - это одно из прозвищ И. В. Сталина, и он сам себя так именовал, причем даже в печати. В частности, про свое революционное прошлое он писал следующим образом: "Наконец, я вспоминаю 1917 год, когда я волей партии, после скитаний по тюрьмам и ссылкам, был переброшен в Ленинград. Там в кругу русских рабочих, при непосредственной близости с великим учителем пролетариев всех стран - тов. Лениным, в буре великих схваток пролетариата и буржуазии, в обстановке империалистической войны, я впервые научился понимать, что значит быть одним из руководителей великой партии рабочего класса... Там, в России, под руководством Ленина, я стал одним из мастеров от революции"^[5]. Как бы там ни было, фигура И. В. Сталина незримо присутствует в "Мастере и Маргарите", и в "Свароге", причем в последнем случае даже более отчетливо (главный герой воплощает в себе черты едва ли не всех великих завоевателей и диктаторов прошлого).

          Так-то оно так, но и здесь возможны возражения: упоминание Великого Мастера в "Свароге" вряд ли можно объяснить исключительно влиянием М. А. Булгакова, да и отношение двух писателей к И. В. Сталину сложно назвать идентичным. Кроме того, А. А. Бушков, используя данное словосочетание, идет дальше М. А. Булгакова: у него понятие "Великий Мастер" употребляется и с заглавных, и со строчных букв. В последнем случае подразумевается просто большой специалист в своем деле, коим, в частности, является один из ближайших подручных Сварога герцог Лемар - великий мастер по совращению юных девиц, проведению различных афер и теоретическому обоснованию любых идей своего повелителя.

          5. В "Мастере и Маргарите" имеется небольшой эпизод, когда Маргарита наблюдает за Воландом и Бегемотом, играющими в шахматы живыми фигурами. При этом в результате жульнических манипуляций Бегемота белый король убегает с доски, а на его место становится офицер, стыдливо прикрывающийся королевской мантией. В силу своей поверхностности (да и непрактичности) Маргарита делает абсолютно неуместное (но зато очень порадовавшее нечистую силу) замечание о шахматных журналах, которые наверняка бы заплатили недурные деньги за публикацию подобной партии. На самом деле все далеко не так безобидно: оба игрока находятся на одной стороне, а отсюда следует, что дьявол может играть и за черных, и за белых. Можно предположить, что именно эта, толком даже не развернутая М. А. Булгаковым сцена, как раз и послужила основой многотомной серии А. А. Бушкова. Любопытным представляется то обстоятельство, что в обоих случаях вместо настоящей игры получается фарс - вот только фигурам от этого, разумеется, не легче.

          Что тут сказать? Мотив "глобальной" шахматной игры в художественной литературе - не такая уж редкость, чтобы утверждать что-либо наверняка, тем более, что "Искусство игры в шакра-чатурандж" - явно из другой оперы. Кроме того, Сварог не видит игроков и не знает, кто же поставил его на шахматную доску.

          6. Сходство между двумя произведениями имеется и на уровне отдельных персонажей. Сварог у А. А. Бушкова идет по пути булгаковского Пилата: бессмертие, неслыханная слава, одиночество, дикая тоска и полная невозможность что-либо исправить в прошлом. И тот, и другой герой не терпит толпу, любит руководить тайной полицией, отдает должное хорошим напиткам и имеет в виде ближайшей охраны верного пса (Банга и Акбар). Все и различие, что у Пилата наличествует только Афраний, а у Сварога подобные подручные имеются в каждом принадлежащем ему королевстве (Интагар, Раган, Баглю, Фатерус, Айвика, Герлах и т. д. вплоть до кота Мяуса). Можно также отметить пародийную сцену помилования в "Железных парусах" двух разбойников и их духовного пастыря - отца Грука (власти у Сварога, конечно, гораздо больше, чем у какого-то там римского наместника).

          Проблема в том, что подобное сходство - исключительно внешнее: грехи Сварога совершенно иные. Указанные совпадения - это всего лишь прямолинейная (и потому, наверное, распространенная) психическая реакция на принципиально важное событие, но не событие как таковое (ситуация-то все-таки различается!).

          7. В обоих романах можно выделить мотив неожиданной смерти, предсказанной дьяволом и сильно подействовавшей на одного из главных героев (Берлиоз в "Мастере и Маргарите" и принцесса Делия в "Летающих островах"). Заметим, однако, что у А. А. Бушкова ситуация трагичнее, чем у М. А. Булгакова: дело не в стечении обстоятельств, не в фатальной предопределенности и даже не в происках нечистого, а в поступках самого Сварога, на чьих руках и оказывается кровь принцессы.

          8. Более серьезный случай - это описание истинной сути дьявола, являющего собой "пустоту и черноту Вселенной", "воплощение бездонного мрака небытия"^[6]. У М. А. Булгакова это выглядит так: "И, наконец, Воланд летел тоже в своем настоящем обличье. Маргарита не могла бы сказать, из чего сделан повод его коня, и думала, что возможно, что это лунные цепочки и самый конь - только глыба мрака, и грива этого коня - туча, а шпоры всадника - белые пятна звезд"^[7]. У А. А. Бушкова получается очень похоже: "Все в комнате осталось по-прежнему, и в то же время она пропала, Сварог был в двух местах сразу, в двух мирах, одинаково реальных, и перед ним грузно перекатывались, клубились в непонятной бездне исполинские потоки мрака. Тьма обрела мириады оттенков, переливов и колеров, то оформляясь в осязаемое переплетение необозримо гигантских змей, то расплываясь невесомыми извивами туманов, пронизанных колючими лучами черных, ослепительно черных звезд. Он погружался в бездну, липкую, засасывающую, сомкнувшуюся над головой, уплывал в нескончаемые пучины, и все, имевшее формы, очертания, контуры, иные, кроме черной, краски, осталось наверху, в неизмеримой дали... И это был Ужас"^[8].

          Что тут не так? Да все так, но вот только способ действия у этих вроде бы одинаковых персонажей оказывается далеко не идентичным. Кроме того, сказывается разница в жанрах: "Мастера и Маргариту" вряд ли можно свести к уровню городского фэнтези, в том числе и по причине содержательности и индивидуальности персонажей данного романа. Несоответствие как раз и состоит в том, что в жанре фэнтези мировое зло, даже когда оно персонифицировано, выглядит довольно-таки безликим. Тьма и есть Тьма, а ее конкретные проявления не имеют принципиального значения. Но об этом - чуть ниже, когда речь пойдет про различия...

          9. После описания дьявола вполне логично было бы упомянуть и о разработке А. А. Бушковым идеи его свиты. Гарантированное в ней место - это одно из искушений Великого Мастера применительно к Сварогу, но в то же время подходящее окружение (Компания) - это то, что автоматически подбирает и сам главный герой на каждой планете, где ему приходится бывать. В наибольшей степени идея свиты получает развитие в "Печати скорби". В этом романе два двойника Сварога (один из которых вроде как доподлинный герой, а другой - вроде как демон) устраивают настоящее представление по мотивам "Мастера и Маргариты", и вся разница между ними сводится к тому, что один из них изображает Воланда (ну конечно - be cool!), а другой - Коровьева. Если же учитывать серию в целом, то Сварог (Серый Рыцарь) весьма напоминает ближайшего помощника булгаковского дьявола (Фиолетового рыцаря): он точно так же понимает любого собеседника, любит менять амплуа и "накручивать" свои жертвы. И по своему пути между Добром и Злом он зашел уже очень далеко - его шутка явно затянулась... А вот дьяволу, как и всегда, нужно добровольное признание человеком своей правоты и всемогущества. И чтоб человек этот добровольно следовал за ним в бездну - вне зависимости от того, закрыл он свой счет или нет.

          В данном случае можно поставить целый ряд вопросов. А так ли уж надо было демонизировать обоих игроков в "Печати скорби"? И без этого видно, что дело нечисто! И разве в данном романе нельзя было обойтись без упоминания "Мастера и Маргариты"? Где и когда Сварог пошутил по поводу устройства мироздания? И не лукавит ли дьявол, озвучивая свои угрозы? Как-то все неоднозначно...

          10. Столь же неоднозначной представляется и сцена бала в "Чертовой Мельнице", удивительным образом напоминающая Великий бал у Сатаны. В обоих случаях главная героиня согласна идти на любые жертвы и трястись нагой, чтобы получить желаемое. Конечный результат подобных действий в обоих романах получается весьма противоречивым, но... и здесь не все так просто. Как бы там ни было, у М. А. Булгакова речь идет об отчаянной попытке спасения любимого человека, а у А. А. Бушкова - о весьма эгоистичной попытке главной героини заполучить себе идеального рыцаря, не считаясь ни с чувствами последнего, ни с возможностями гораздо более мягкого разрешения ситуации. Заметим также, что описанная в "Свароге" ситуация в чем-то даже более эффектна, чем та, которая была изображена в "Мастере и Маргарите", поскольку речь в данном случае идет о реальном мире и живых людях. Дьяволу даже и делать ничего не приходится - все решения принимают сами герои...

          11. И вот, кстати, о героях - в духе приведенного эпиграфа из К. С. Льюиса. В обоих романах получается так, что нечистая сила всерьез охотится только за талантами, то есть за людьми затейливыми, оригинальными, способными на незаурядные поступки и, следовательно, предоставляющими нечистой силе в случае успеха возможность оказывать масштабное влияние на физический мир с минимумом затраченных усилий. Сварог - безусловно, личность незаурядная, но вот сказать, что он оригинален, было бы преувеличением: скорее, он очень даже типичен. В том-то и дело, что на его месте могли оказаться многие...

          12. Еще один общий момент заключается в том, что и в "Мастере и Маргарите", и в "Свароге" описываются магические кони, способные скакать между мирами и вселенными. Но при этом герой А. А. Бушкова чрезвычайно прагматичен: подобные "штуки" он использует на редкость расчетливо.

          13. Следует упомянуть и о традиционном принципе действия нечистой силы: она любит укрываться в деталях и действовать через подставных лиц. И чем древнее и почтеннее выглядят книга, традиция или предание, и чем экзотичнее и непонятнее встречающиеся на пути люди, тем больше возможностей для подтасовки фактов и распространения дезинформации. Заметим, однако, что подобные моменты в обоих романах далеко не всегда акцентированы, и понимать их можно по-разному. Кроме того, в "Свароге" подготовка необходимых дьяволу событий велась явно дольше и гораздо тщательнее, - начиная от выбора конкретного мира и создания подходящей геополитической ситуации и кончая сведением вместе нужных людей.

          14. Можно, в принципе, упомянуть и о мире литературы. Окололитературная среда довольно ярко изображена в обоих романах, но ее критика отнюдь не одинакова. То, что показано у М. А. Булгакова, - это сатира на приспособленчество и на полную зависимость литературной критики от существующей идеологии. У А. А. Бушкова же все глобально и убийственно. Вот два очень характерных для данного автора отрывка.

          Первый из них представляет собой иронические размышления главного героя: "К поэтам и художникам он относился с толикой суеверного уважения - потому что они умели то, чего он не умел и никогда не будет уметь. Быть может, сотни лет спустя Леверлин станет для нынешнего столетия кем-то вроде здешнего Шекспира. Любое столетие и любое общество обожают покойных талантов. Бумаги графа Асверуса продаются сейчас на вес алмазов - и, по слухам, кто-то из архивистов Багряной Палаты обогатился несказанно... Возможно, лет триста спустя почтенные седовласые леверлиноведы будут паразитировать на его творческом наследии, скрупулезно подсчитывая, сколько раз Леверлин употребил слова "любовь" и "печаль", спорить, не следует ли считать точку на семьдесят пятой странице, седьмая строка сверху, непроставленным восклицательным знаком или мушиной какашкой. И появится толстенный труд, доказывающий, что авторы десяти предыдущих фолиантов заблуждались, и ночь с семнадцатого на восемнадцатое Датуша Леверлин провел не в трактире "Золотой кот", а под арестом за драку с пожарными... А к кондитерской Риты Гей будут водить туристов, и в примечаниях к пятому тому мелким шрифтом будет упомянут некий барон Готар (он же Гомар или Потар, в точности неизвестно, см. шестой том). Этак, чего доброго, и сам, ничуть на себя не похожий, угодишь в исторический многосерийный боевик..."^[9].

          Второй отрывок представляет собой настоящий "крик души" начальника тайной полиции, начитавшегося увесистых научных трудов, посвященных творчеству великого таларского поэта Асверуса, и решившего сопоставить их с мемуарами графомана-неудачника Барзака, бывшего, однако, близким приятелем означенного Асверуса: "- Ваше величество, честно признаться, в толк не возьму, зачем нужно это чертово литературоведение? Поэзия сама по себе - это понятно, это нужно. Сам я первый раз в жизни стихи читаю, но ведь многим нужно. Дочки вон у меня взахлеб... Опять-таки из поэзии получаются песни... а я, когда был молодой, тоже любил за столом попеть... а вот теперь оказалось, что пару раз как раз и пел Асверуса... Ну так, к чему это я? Вот жил человек, писал стихи, отличные, раз их и через двадцать лет читают, песнями поют... Ну, поставили памятник - может, и заслужил. Но вот на кой черт все это? - он широким жестом обвел груды книг. - Все эти морские темы в творчестве и влияние насморка в таком-то году... Что, стихи лучше станут, или хуже? А уж это... - он брезгливо, словно дохлого мыша за хвост, поднял толстый том, озаглавленный "Женщины в жизни Асверуса". - Эти-то сплетни к чему вытаскивать? И расходятся эти книги среди кучки чокнутых профессоров, в отличие от самих стихов. И ведь все это за казенный счет печатается... - в его глазах пылало искреннее недоумение. - Зачем?

          - Хотите правду, Интагар? - усмехнулся Сварог. - Я и сам абсолютно не поймаю, зачем это все, за каким чертом... Ну, вот повелось так. Не нами, как говорится, заведено. Вот и приходится отстегивать денежки из казны... Положено так...

          - Положено... - пробурчал Интагар. - Я вот тут, между прочим, прочитал Барзака - и знаете, интересно. Я кое к чему подходил исключительно с точки зрения ремесла - так что быстро вычислил, кто именно среди них стучал в тайную полицию - а ведь и не подумаешь, как это обычно водится. Но вообще, интересно. Но, обратите внимание: Барзак книгу свою издавал на собственные деньги. Вот бы и эти, коли уж им без этого жизнь не в жизнь..."^[10].

          15. От чисто литературных страстей можно перейти к более важной теме, которая выходит за пределы самих романов. Речь идет об ответственности художника-творца за свое произведение. Оба писателя так или иначе признают, что дьявол лишен творческого начала, - так зачем же поставлять ему "интересные истории" и лить воду на его мельницу? Если долго тыкать пальцем в небо, можно ненароком и дырку проткнуть... Упомянутый в начале текста К. С. Льюис это прекрасно понял, попробовал отшутиться, но получилось все-таки не лучшим образом: человек, излагая мысли демонов, потихонечку начинает за них и думать, незаметно для себя "повышая планку". А если учесть, что демоны врут всегда, даже когда они сами уверены в том, что говорят правду, то запутаться можно в два счета. На наш взгляд, главным кошмаром в жизни М. А. Булгакова было как раз то, что его главный роман вышел из-под контроля автора и зажил самостоятельной жизнью. Такие рукописи уже ни за что не сгорят... В немалой степени этому поспособствовали неопределенно-многозначная позиция писателя при изображении похождений нечистой силы (уж кристально ясной ее назвать точно нельзя!) и странновато-провокационные замечания его героя-рассказчика.

          Что же касается А. А. Бушкова, то у него соответствующие противоречия даже еще более заметны, чем у М. А. Булгакова (возможно, из-за чисто художественных недостатков). Рассказчика в "Свароге" нет, а вот сцен, где прямо-таки требуется комментарий автора, имеется множество. Так, в начале повествования Сварогу в Магистериуме преподносится прямо-таки классическое "оккультно-научное" истолкование сути магии, а автор не очень-то против этого и возражает (во всяком случае, его герой начинает этой самой магией активно пользоваться). А чего стоят рассуждения о количестве энергии, необходимой для функционирования мыслеформы, т. е. для материализации бога! В дальнейшем ясности не прибавляется. Что же предлагается читателю серии? Планеты рассматриваются как живые существа со своими чувствами и мыслями? Внятные комментарии относительно подобного анимизма отсутствуют. Главный герой показывается как верующий человек? Ну, если носить крестик и изредка взывать Незнамо-К-Кому, то, похоже, все в полном порядке. А вот если присутствует нечто большее - это уже явный фанатизм и экстремизм. Единый Творец отошел от дел? А ведь автором это не опровергается! Древний Ветер описывается как сила, противостоящая злу? Но ведь он тоже не мешает разбойничать - если, конечно, не слишком зарываться и не превышать меру... Ведьмы и колдуны оказываются способными наслать порчу на кого угодно? Опять не опровергается! Токереты не имеют души? А из чего это следует? Сварогу в финале "Радианта" посланником дьявола на уши вешается явная лапша, да еще с таким пафосом? А кто такое придумал? Про якобы имеющиеся (и никак не обозначенные) различия между многочисленными разновидностями магии и говорить не приходится... Понятно, конечно, что бóльшая часть фэнтези - это оккультная фантастика, но автор-то на что? Одни и те же события можно описывать по-разному...

          В целом можно сказать так: писатели, изображая деятельность нечистой силы, с одной стороны, перестарываются (пытаясь думать за нечеловеческие сущности), а с другой - многого не учитывают. Отсюда и все проблемы...

          А теперь - о принципиальных различиях между "Сварогом" и "Мастером и Маргаритой". Совершенно очевидно, что изображаемые в этих произведениях миры не похожи друг на друга, но различий хватает и без того. Наиболее заметное из них заключается в уже упоминавшихся выше художественных достоинствах. Самое досадное у А. А. Бушкова, если его сравнивать с М. А. Булгаковым, - это даже не огромное количество "пустых" глав, бесконечные повторы и самоцитирование, а крайняя невыразительность большинства персонажей (и в "Свароге", и в других сериях данного автора они описываются на основе двух-трех неизменных мужских и женских "болванок", из-за чего герои оказываются невероятно похожими друг на друга). Надо сказать, читатели романа это прекрасно поняли: "В самых последних книгах словно бы слышишь один голос из-под десятка масок. Одинаковые выражения используют все: сам Сварог, Яна, Канцлер, Брашеро, Вингельт, члены дэнго... Как в одной школе учились, право слово..."^[11]. Или вот еще: "Развитие персонажей за весь цикл происходит разве что в двух случаях - у Сварога и Яны. У всех остальных мало, неохотно, и вообще они по большей части люди-функции - вот вам типичный "глава тайной полиции", вот "пожилая, но крепкая королева-интриганка", вот "неэтичный ученый", вот "скучающий бессмертный"..."^[12].

          Различается и общая идея произведений. "Мастер и Маргарита" - это притча о художнике-творце и противостоящей ему власти (как земной, так и потусторонней). "Сварог" - это притча о супергерое и завоеванной им абсолютной власти. И не понять, какой из вариантов страшнее и безысходнее...

          Не совпадают и используемые библейские сюжеты. Если у М. А. Булгакова сюжет строится вокруг Евангелия и его интерпретаций, то у А. А. Бушкова изображается вариация на тему Апокалипсиса.

          Одно из самых интересных различий относится к образу дьявола. Как ни странно, образ, созданный А. А. Бушковым, не только не уступает, но в чем-то даже превосходит образ булгаковского Воланда. Как такое могло случиться? Ответ не столь и замысловат: А. А. Бушков изобразил дьявола невероятно просто и лаконично^[13]. В его образе и манере поведения нет ни мистики, ни софистики, ни глубокомысленных речей о добре и зле, ни "средневеково-готического" антуража, но при этом Великий Мастер выглядит действительно жутковато: "Сварог жадно уставился на непрошеного гостя и ощутил легкое разочарование. Гость был одет в скромный темно-серый камзол, обшитый черной тесьмой, - ни дать ни взять, добропорядочный горожанин Бронзовой гильдии, не выше. И лицо самое что ни на есть народное - скуластое, худое, располагающее лицо неглупого крестьянина или служаки-сержанта, работяги и философа войны. Руки, спокойно лежащие на коленях, - тяжелые, неуклюжие, с натруженными ладонями. Только глаза выбиваются из образа - темно-желтые, словно бы бездонные, удивительным образом и умные, и пустые, зрачок-точечка, словно проколотая иглой дырка в иную реальность, где нет ничего, кроме абсолютного мрака.

          - Неплохо, - сказал Сварог. - Великолепная маска. Это не колкости, я серьезно говорю. С такой физиономией ко мне и следует являться. Свой мужик, ах, какой свойский, не усатенький демонический красавчик, не седовласый благообразный аристократ...

          - Даже если вы все понимаете, ваше подсознание независимо от ваших побуждений играет на моей стороне, - усмехнулся гость. - Вы знаете, кто я, но от моей маски никуда не деться... Вам постоянно приходится делать над собой некоторое усилие, чтобы видеть за маской сущность..."^[14].

          В данном случае А. А. Бушков опять-таки идет дальше М. А. Булгакова: если Воланд и его присные при контактах с людьми меняют только манеру разговора, то в "Свароге" дьявол меняет и свою личину, причем весьма оригинальным образом: он - именно что свойский мужик, которых очень много, и которые всегда где-то поблизости. И кто знает, что у них на уме и на что они способны... Самое же интересное, что свойским мужиком является и сам Сварог, который, глядя на дьявола, словно бы смотрится в темное зеркало.

          Имеются различия и в той позиции, которую занимает Князь Тьмы. Дьявол в "Свароге" выглядит похитрее Воланда: он отнюдь не отказывает человеку в свободе воли и свободе выбора, вот только правильных вариантов действия, конечно же, не предлагает. Различаются и искушения: дьявол у А. А. Бушкова использует гораздо более изощренную тактику (в "Радианте" дело доходит до вынесения Великим Мастером личной благодарности Сварогу за спасение мира). Кроме того, можно отметить и тот факт, что главного героя на протяжении серии искушают практически все - причем даже тогда, когда самим "провокаторам" от этого нет ни малейшей выгоды...

          Любопытная ситуация возникает с фразой булгаковского дьявола о том, что каждое "ведомство" должно заниматься своим делом. Напрямую из "Сварога" такого все-таки не следует, нет там и секретных переговоров "на высшем уровне", хотя в ярко выраженном фэнтези с весьма характерной диалектикой Добра и Зла такая реплика и такие сюжеты были бы гораздо более уместны^[15].

          Наконец, не совпадают и непосредственные цели, преследуемые нечистой силой. В "Мастере и Маргарите" они вполне очевидны: проведение экспериментов над москвичами, организация бала, приобретение "авторских прав" на роман Мастера (а заодно - и на него самого), дискредитация идеи Добра, а также наведение морока и провоцирование брожения умов (раз уж не остается никаких убедительных улик, свидетельствующих о деятельности дьявола, то где гарантия того, что существует и кое-то совсем иной?). А вот в "Свароге" все значительно сложнее: своих планов Великий Мастер в открытую не афиширует. Что же он мог задумать? Вывести в верховные правители свою "фигуру", чтобы она навела нужный дьяволу порядок? Но ведь Сварог, даже если он будет принимать эликсир Фаларена, отнюдь не выглядит вечным и абсолютно неуязвимым! А может, дело не в "фигуре", а в каком-то конкретном действии? А ведь причина для активных действий у Великого Мастера действительно есть, и очень серьезная: ему надо помешать распространению в описываемом мире тех начатков христианства, которые там уже имеются. И для этого годятся любые способы - от глобального катаклизма, отбрасывающего людей в первобытное состояние, до создания нового пантеона языческих богов. И чем дольше эти самые боги будут выяснять, кто же у них главный, тем лучше...

          Осуществим ли такой план? Похоже, что да - в данном мире и в данной ситуации. Но, конечно же, не всегда и не везде. В этом отношении "Сварог" имеет гораздо больше общего не с "Мастером и Маргаритой", а с романом основоположника русского фэнтези А. Ф. Вельтмана "Светославич, вражий питомец. Диво времен Красного Солнца Владимира" (1835). Вот здесь совпадения действительно серьезные: как и у А. Ф. Вельтмана, у А. А. Бушкова нечистая сила приходит с затонувших материков (будь то "Мамонты" или "Колдунья"), причем она как раз и была виновницей гибели той же Атлантиды. Главная цель ее деятельности у А. Ф. Вельтмана обозначена именно так, как это было сформулировано выше: она пытается препятствовать распространению христианства (в данном случае - на Руси), в том числе и путем возрождения язычества. Для этого ею "вводится в игру" теневой двойник главного героя, поначалу не подозревающий о своем предназначении. Путаница между героями составляет основу повествования. Заодно раскручивается и другой сюжет: отчаянные попытки Светославича разузнать что-либо о своем отце превращаются в лихую погоню за его черепом. Разница же заключается в сознательности (и даже гражданственности) прочих персонажей: можно, конечно, представить себе Вердиану, подкрадывающуюся с кинжалом к постели Сварога, но все равно это будет как-то комически...

          А теперь подведем итоги. Если подходить к делу формально, с чисто внешней стороны, то серию "Сварог" можно считать одним из самых ярких примеров развития булгаковских идей в современной русской литературе. При этом, однако, речь не идет о прямом заимствовании: А. А. Бушкову удалось создать свою собственную концепцию, далеко не во всем совпадающую с "Мастером и Маргаритой". Но именно оригинальность концепции как раз и заставляет сомневаться в необходимости тщательного проведения "параллелей": соответствующие совпадения могли иметь место, а могли и не иметь, - и не факт, что серия стала бы без них гораздо хуже (не исключено, что она стала бы даже лучше). Иными словами, больше все-таки похоже на то, что в "Свароге" ведется литературная игра с читателями без насущной необходимости привлечения сторонних источников. Если таковая необходимость и есть, то узнаваемые моменты из классики по большей части нужны лишь для создания видимости глубины и сопричастности читателя к литературному процессу. Таким образом, можно еще раз повторить вывод из "Тени героя": подобные вещи можно упомянуть, но лишь факультативно и без особой функциональной нагрузки. К тому же здесь есть и соображения несколько иного рода, стоит только вспомнить пресловутую зеркальность миров: события могут быть очень похожими, но из этого не следует, что одинаковой будет и их суть. Заодно можно вспомнить и идею Т. Пратчетта о том, как сказочные сюжеты охотятся на людей. Да и в конце-то концов... Выражаясь в стилистике серии, в музыке всего лишь семь нот, а все приключенческие романы на свете похожи друг на друга...

2019

Примечания

    ¹ Например см.: Петухова Е., Чёрный И. Современный русский историко-фантастический роман. М., 2003. 136 с.

    ² Гудков Л. Массовая литература как проблема. Для кого? // Новое лит. обозрение. 1996. N 22. С. 79.

    ³ Кураев А. В. "Мастер и Маргарита": за Христа или против? М., 2005. С. 48; Галинская И. Л. "Мастер и Маргарита" М. А. Булгакова: к вопросу об историко-философских источниках романа // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. 1983. Т. 43, N 2. С. 110.

    ⁴ Чудакова М. О. Памяти Елены Сергеевны Булгаковой. Архив М. А. Булгакова. Материалы для творческой биографии писателя // Записки Отд. рукописей Гос. б-ки им. В. И. Ленина. М., 1976. Вып. 37. С. 111.

    ⁵ Сталин И. В. Ответ на приветствия рабочих главных железнодорожных мастерских в Тифлисе 8 июня 1926 г. // Правда. 1926. 16 июня, N 136.

    ⁶ Акимов В. М. Свет художника, или Михаил Булгаков против Дьяволиады. М., 1995. С. 42.

    ⁷ Булгаков М. А. Белая гвардия; Мастер и Маргарита; Повести; Рассказы. М., 2003. С. 451.

    ⁸ Бушков А. А. Сварог. Летающие острова. М., 2011. С. 413.

    ⁹ Там же. С. 201-202.

    ¹⁰ Бушков А. А. Слепые солдаты. М., 2013. С. 349-350.

    ¹¹ alklor. "Вертикальная вода". 01.05.2016.

    ¹² Airwind. "Сварог". 27.09.2016.

    ¹³ В данном случае нужно опять-таки отдать должное читательской критике: поклонники серии заметили и это (См.: StasKr. "Летающие острова". 20.12.2008).

    ¹⁴ Бушков А. А. Сварог. Летающие острова. М., 2011. С. 413-414.

    ¹⁵ Немалая часть жанра фэнтези основана как раз на соблюдении баланса между силами Добра и Зла. Что так воздействует на авторов, сказать трудно, - ну не только же возможность бесконечного продолжения серий? Можно в шутку предположить, что здесь не обошлось без влияния теории неустойчивых систем. Согласно этой теории, любая система или смесь, в которой имеются два и более разнородных элемента, может пребывать в относительном равновесии и не разрушаться, пока количество одного из "слагаемых" не достигнет 2/3 от общей удельной массы или объема, т. е. не составит примерно 66,6 процента. По такой логике, ни Зло, ни Добро не должно одерживать решительную победу - иначе кончится все очень плохо...