Недобог: Укротители Быка. Часть 4. Истинные имена
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Ди Арси и Гаевы предпринимают вояж за Радаган. Официально - чтобы добыть легендарные доспехи Рысьего воинства, захороненные в болотах. Неофициально - у астролога еще одна цель. В частности, ему нужно встретиться с родичами его супруги... по отцовской линии.
Тем временем Ди Арси нечаянно на собственной шкуре выясняет, что же произошло с Вией у эрцгерцогини. И наконец-то сводит личное знакомство с тезкой.
|
Лес на исходе осени, готовой просыпаться морозом, стоял почти опавший, почти звенящий. Так всегда бывает: еще вчера деревья топорщились ворохом будущей лесной подстилки, и вот уже на следующий день вся эта хрустящая масса заняла надлежащее ей место.
Раскопки в болотистой местности лучше проводить тогда, когда землю уже подморозило, но не сковало холодом окончательно. До сих пор погода им благоприятствовала.
Стар предпочел бы остаться в Ингерманштадте. Там задержался Ральф -- он парень ничего, соображает, сделает все, что надо. Однако Стару было бы спокойнее, если бы он сам проследил за подготовкой войск к походу. Райн утверждал, что холода задержаться в этом году ровно настолько, чтобы войска эрцгерцогини успели взять одну-две приграничные крепости: например, Эльзбург и... и что там еще? Такая, на карте на примерном пригорочке была на карте, на "К"...
Еще охотнее он вернулся бы в Радужные княжества -- если удастся такое же ошеломительно быстрое путешествие через зачарованный лес -- и возглавил бы подготовку армии к зиме.
Но, если верить Райну, поход за Рысьим воинством -- это необходимый этап Великого Плана. А завоевание Княжеств -- этап, следующий по номеру. Если же не верить Райну, то все вообще теряет смысл.
Так что Райн послушно ехал на Ястребе бок о бок с Райном и графом Стадтведером, новым наследником герцога Олаусского.
-- Я, честно говоря, не думал поначалу, что ваш план с церковью сработает, -- очень серьезно сказал оный племянничек. Звали его Герберт, был он хорош собой и прекрасно держался в седле. -- Чем вы воздействовали на этого святошу? Я имею в виду, как вы заставили его...
Они были в пути уже третьи сутки, а это располагает к известной откровенности. Тем более, что Райн, конечно, как всегда пустил в ход свое неявное обаяние, заставляющее малознакомых мужчин доверять ему, а в женщинах пробуждающее чувства, более или менее близкие к материнским.
-- Да я, собственно, не заставлял, -- пожал плечами астролог. -- Понимаете, Герберт, если уж он начал про рога, то и про копыта добавить придется, -- Стар не слышал раньше этой поговорки на арейском, но запомнил. -- Сделав один шаг мне в помощь, он уже не мог отказаться от всего остального.
-- Какой шаг вам в помощь? -- Герберт нахмурил соболиные брови. Нет, ну красавец все-таки!
-- Он оставил меня в живых, -- улыбнулся Райн. -- Хотел сначала отравить, думал, что наш визит подорвет власть императора. Потом изменил свое мнение.
Герберт улыбнулся.
-- Боги меня хранят, -- добавил Райн. -- Как и Светлейшего герцога.
Ястреб ушел вперед -- надоело бедолаге идти шагом -- но все же голоса свежеиспеченного герцогского наследника и астролога продолжали долетать до Стара в пронизанной близким дождем хмари осеннего леса. Гулко, далеко, но слышно все.
-- ...Вы очень ловко обошлись с остальными герцогами. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы заметить, как все они стали есть у вас и вашего... Ди Арси прямо из рук.
-- Ну, есть из рук -- это некоторое преувеличение. И немного странно называть господина Ди Арси -- моим. Скорее уж я -- "его". Он руководитель посольства, я лишь что-то вроде советника.
-- Да, конечно, -- серьезно кивнул Герберт. -- Когда слепого музыканта ведет по дороге пес, кто главней -- пес или музыкант?.. Но простите меня, сравнение неудачно: пес не обладает свободой воли.
Стар усмехнулся про себя. Интересно, Герберт считает, что он уехал так далеко, что не слышит, или проверяет реакцию? Если последнее, тогда в чем дело? Они не нравятся мальчику? Да нет, вроде бы, ничего такого раньше не проявлялось. Или Стадтветер изо всех сил хочет подраться?
Если и так, то, признаться, делает это немного топорно...
-- Да, сравнение, в самом деле, неудачно, -- довольно сухо заметил Райн.
-- Прошу прощения еще раз, случайно соскользнуло с языка.
-- Извинения приняты, -- кивнул Райн.
"Нет, -- подумал Стар, -- скорее, действительно, прощупывает почву. -- И просто не подумал, что я хорошо слышу. Привык к старому дядюшке? А может быть, сам глуховат?"
Стар еще очень недолго вел дипломатическую деятельность, но уже насмотрелся на то, какие глупые ошибки иногда совершают люди по самым глупым причинам.
-- Но, признаться, -- продолжал Герберт, -- вся эта затея меня немного настораживает. Восхищает -- и настораживает. Поднять из болота Рысье Воинство, захороненное множество столетий назад?.. Все это напоминает не то легенду, не то, уж простите, детскую сказку. А вы, магистр, кажетесь человеком здравомыслящим.
-- А чем же вы тогда назовете саламандр и единорогов, как не детской сказкой? -- с любопытством спросил Райн. -- Между тем, и те и другие превосходно себя чувствуют в Радужных Княжествах. Отчего бы не попробовать справиться с одной легендой другой?
-- Они там и правда есть? У нас считается, что это пустые слухи...
-- Новости разносят жонглеры, а среди них об этом говорить не принято. Боги карают. Никому не приятны напоминания о своих ошибках... Но тише. Мне кажется, я слышу шум реки.
Радаган -- речка относительно неширокая. На этом участке границы она несла свою воду по лесному коридору меж тонконогих унылых осин. Здесь, на полуночи, вся растительность худосочная.
Узкая лесная дорога делала плавный крюк, обегала обрыв и спускалась прямо к броду, который обозначала посеревшая от времени грубая веревка, натянутая над водой. Стар какое-то время стоял на берегу в гордом одиночестве, глядя, как крутятся в течении мелкие желтые и коричневые круглые березовые листья. Было холодно, и лес с той стороны ничем не отличался от леса с этой.
Потом Райн и Герберт подъехали к нему. Животные переступали с ноги на ногу, оставляя во влажной глине глубокие следы.
-- Течением сильно сносит, -- пояснил Герберт. -- Конными переходить не стоит, лошади могут испугаться. Сказать по совести, весь лес на той стороне... нехороший. У нас туда только подростки ездят, проверят храбрость.
-- Вы в том числе? -- посмотрел на него Райн с интересом.
-- Дважды, -- ответил Герберт. -- Очень нехороший лес. Звери, правда, непуганые. Зато лошади шарахаются.
-- Шаманская магия?
-- Может быть, и шаманская. Но мне кажется, это запах гулей. Здесь неподалеку где-то в скалах одно из их племен засело. На наш берег Радагана они не ходят, слава Одину. А вот на том...
Вия подъехала к ним, остановила своего черного зверя вплотную к смирному райновскому Быстрому (как рассказали конюхи, имя это была дано жеребенку чтобы немного выправить его тихий нрав). Гнедой попятился.
-- Охотники прислали гонца, -- сказала Вия. -- Скоро возвращаются. Будет свежее мясо.
-- Хорошо, -- кивнул Герберт. -- Спасибо, леди, что принесли это известие.
-- Не за что, ваша светлость.
-- Моя госпожа, вы не знаете, не была ли река раньше шире? -- с любопытством обратился к Вии Стар.
-- Как будто нет, -- Вия мотнула головой.
-- Так с чем же связано то, что она стала естественной границей? Ведь в здешних краях есть реки и побольше.
Герберт оглянулся с любопытством: его объяснение тоже интересовало.
-- Как мне рассказывали... учителя, -- проговорила Вия безразличным тоном, -- когда-то все пространство на том берегу занимали льды. Давным-давно. И Радаган был первой рекой из всех к югу, которая не замерзала зимой. Из-за течения. За ней начинались земли, пригодные для жилья. А та сторона считалась миром мертвых. Вон на том пригорке когда-то хоронили, а здесь, где мы сейчас стоим, брали воду для омовения новорожденных.
Все посмотрели на пригорок (был он совсем близко и ничуть не выглядел зловеще). Герберт, видно, сделал какое-то нервное движение, потому что конь его всхрапнул и попятился.
-- А отчего же тут переправа... и спокойно все так? -- впервые в голосе герцогского наследника прозвучали почти детские нотки.
-- Я же говорю, это было очень давно, ваша светлость, еще до Богов. Даже из зарадаганских племен не помнит никто.
Кто-то из людей Герберта окликнул его; юноша отправился отдать распоряжения по подготовке к переправе, а Райн спросил жену:
-- Скажи, разве до Богов был ледник?.. Я находился под впечатлением, что климат как раз был теплее, пока не ушли Старые Боги. Они же были огненные, разогревали землю.
-- Ну да, -- Вия дернула плечом и внезапно улыбнулась. -- Я на самом деле только что все придумала. Даже шаманы не знали, отчего граница проходит по Радагану. Наверное, так устроилось слишком давно.
Стар улыбнулся, но подумал, что чувство юмора у Вии очаровательно. Хотя по большей части кажется, что она его вовсе лишена.
***
Караулы состояли из людей Ди Арси и Стадтведера вперемешку. Последним Стар не то чтобы не доверял, но доверять никому нельзя вообще в таких делах. Герберт, верно, думал так же. Караулы двух партий исправно дублировали друг друга, и оба военачальника исправно проверяли их по вечерам.
Вскоре выяснилось, что мера отнюдь не напрасна.
Первая ночь после переправы через Радаган выдалась неспокойной. Где-то незадолго до полуночи Вия вышла из шатра, где они расположились вчетвером (на одной половине Вия с Ванессой, на другой -- Райн со Старом, но и Райн и Стар оба часть ночи несли вахту) и, придерживая у горла серый шерстяной плащ, окаймленный вышивкой в виде рябиновых листов, подошла к Стару.
-- Мой господин, -- сказала она, потому что их могли слышать. -- Мне кажется, что в лесу кто-то есть.
Все было тихо и спокойно, но Стар тут же приказал своим людям удвоить внимание. Герберт, посмотрев на него, сделал то же самое.
Из леса никто не вышел. Стар не вглядывался в темноту за кругом света, зная, что это дело почти зряшное; он на всякий случай обходил сдвоенные посты (Герберт двигался по кругу ему навстречу), как вдруг услышал из центра лагеря сдавленный возглас.
Возглас принадлежал Райну, и Стар сам не понял, как оказался около того самого шатра с обнаженным мечом -- успел раньше всех. Впрочем, спешить было особенно некуда: астролог, имевший такой вид, будто он еще и не ложился, церемонно раскланивался с очаровательнейшей незнакомкой.
В круге света от костра было видно, что это молодая темнокожая девушка среднего роста с толстой черной косой, скрытой по северной моде под сеткой. Одета она была в шелковое блио странного кроя, мало подходящее для лесных прогулок. Плаща не носила, даже самого легкого, но и замерзшей не выглядела.
Да нет, не просто темная у нее кожа -- темно-красная, такого же цвета, как у Вии.
-- Наконец-то я вас нашла! А то пришлось так долго бродить по лесу, что я даже сбила туфли... Вы здесь главный? -- она обращалась к Райну, и говорила при этом на лагарте -- явно родном для нее языке. Во всяком случае, для Стара ее акцент был еще менее заметен, чем Райнов, а астролог знал это наречие очень хорошо.
-- Меня зовут Райн Гаев, магистр Великого Искусства, к вашим услугам, миледи, -- коротко произнес астролог. -- Начальником же этого лагеря по сути, если не по форме, можете считать вот этих господ, которые сейчас спешат сюда с оружием наперевес. Очень рад вам представить моего господина и друга, храброго рыцаря милорда Ди Арси -- и доблестного маркиза Герберта Стадтведера, будущего герцога Олаусского.
Герберт, уже подоспевший к ним -- что характерно, действительно, с мечом наперевес -- поклонился. Стар не мог бы поклясться в этом наверняка, но ему показалось, что юноша покраснел. Еще бы -- такая красотка!
-- Осмелюсь ли я узнать, что привело вас сюда? -- витиевато продолжал Райн, покуда Стар и Герберт стояли, пораженные красотою девушки.
Она ничуть не походила на Вию; во всяком случае, не чертами. В лице ее светилось столько неземной грации, столько обаяния, что все прочие женщины перед нею представали грубыми слепками, подделками под настоящее. Как дикие гули, которых Стару случалось видеть -- а было пару раз -- были страшилищами, животными, так эта казалась богиней. Нет, лучше богинь, много лучше! Без высокомерия, без божественной отстраненности...
Стар на всякий случай сжал ладонь на рукояти меча, ибо мысль о богах сразу вызвала у него в памяти события десятилетней давности. Ну его. Богам богово, человеку -- человеково.
И в любом случае, от этакой куколки нечеловеческого происхождения, в легком блио расхаживающей ночью в лесу поздней осенью, ничего хорошего не жди.
Он поморгал, словно зашел с яркого света, и попытался вспомнить, о чем говорил Райн... Ну да, конечно, интересовался, каким ветром это чудное видение сюда занесло.
-- Я пришла сюда повидаться с моей сестрой, -- ответила красавица с самой любезной интонацией. -- Как только я узнала, что она здесь, я не могла ждать! Велела моему отряду ждать, а сама отправилась сюда.
При этих словах у Стара похолодели ладони, и он едва не выругался вслух. Захотелось бросить все и бежать удваивать посты, но он принудил себя стоять на месте. Раз уж эта красотка возникла здесь так играючи, дергаться бесполезно. Одна надежда: она в самом деле хочет только поговорить.
-- Вашему отряду? -- переспросил Райн.
-- Ну да, -- кивнула она. -- Каждую женщину должен сопровождать отряд мужчин. Разве у вас, людей, не так? Вы же сопровождаете мою сестру?
-- Осмелюсь уточнить, моя госпожа, -- почти медоточиво (во всяком случае, Стар подумал так) произнес астролог, -- выходит, что сейчас где-то вокруг лагеря ожидает отряд гулей?
-- О да, -- кивнула девушка. -- Но вы не бойтесь, они не нападут.
Стар сжал зубы.
-- То есть я не подразумевала, что вы не слишком храбры, -- тут же поправилась девушка-гуль. -- Простите меня: человеческий этикет так сложен! Но они действительно не нападут.
-- Быть может, вы устали с дороги? -- предположил Райн. -- Мы можем предложить вам горячую пищу и вино...
-- Я хочу увидеть свою сестру, -- перебила его девушка. -- Отчего вы ее прячете?
-- Они меня не прячут, -- Вия, уже полностью одетая, даже в теплом капоре, вышла из шатра. -- Мне просто нужно было немного времени. Я очень рада увидеть одну из моих... сестер.
Вия смотрела на мужчин таким взглядом, какого Стар давно у нее не видел. Здесь было и спокойствие, было и обреченность. С запозданием Ди Арси вспомнил, что как-то ведь Райн говорил ему -- гули могут выйти с ними на контакт. И, если понадобится, он использует и гулей тоже. А почему нет, в самом-то деле? Вия, должно быть, тоже слышала об этом. А раз слышала, то обдумывала чаще и глубже, чем Стар. Ее родичи, как же иначе?
-- Я бы хотела поговорить наедине, -- спросила Вия. -- Мои лорды, -- она обращалась теперь ко всем мужчинам сразу, -- полагаю, не будет опасности, если я приглашу мою родственницу в наш шатер для разговора? Вы ведь будете рядом.
Стар и Герберт переглянулись. Они думали об одном и том же. Ормузд знает, сколько гулей засело в темноте вокруг. И в то же время Райн -- он ведь на что-то такое и рассчитывал, вероятно?
Ну и кроме того, шатер в центре охраняемого лагеря.
Стар посмотрел на астролога.
Тот как будто прикрыл глаза на секунду.
-- Полагаю, просьбу дамы можно уважить, -- решительно проговорил Стар, глядя на Герберта.
Тот картинно вложил меч в ножны.
-- Воля дамы -- закон, -- кивнул молодой человек.
-- Ох, спасибо! -- девушка-гуль сделала реверанс. -- Благородные господа, я ведь не представилась! Меня зовут Анне.
-- Примите и мою благодарность, -- Вия кивнула и увела гостью в шатер.
Стар сжал зубы. Горели факелы, в темноте, за палатками, таились гули... Прекрасная гостья, соткавшаяся из темноты и шороха осенних листьев -- сюжет для песни, да как бы песня не обернулась старинной балладой ужасов! Поездка за мертвой легендой заставила их столкнуться с легендой живой и вполне себе враждебной... остается только надеяться, что астролог знает лучше.
-- Может быть, сразу ее убить? -- спросил Герберт у Стара. Говорил он тихо, но, кажется, опять недостаточно -- в шатре могли слышать. Да что, мальчик и в самом деле глуховат?.. -- Она может... она такая же сильная, как... самцы?
-- Кто ее знает, -- ответил Ди Арси сквозь зубы, нарочито понизив голос. -- Впервые вижу гульскую женщину. Если она правда пришла сюда не одна -- а покажите мне того, кто пойдет по лесу в шелковом платьице и умудрится не порвать его о ветку -- то стоит хоть волосу с ее головы упасть, и на нас тут же.. выскочат.
-- Интересно, сколько их? -- раздумчиво вопросил Герберт в воздух.
Райн пожал плечами.
-- Сколько бы ни было, -- сказал он достаточно громко, чтобы точно услышали в палатке, -- мы просто не могли отказать в желании леди, проделавшей такой долгий путь.
***
Анне совсем не походила на представление Вии о женщинах-гулях. Раньше она вообще не думала, что они бывают; после разговора с Ядвигой стала представлять их похожими на себя: невысокими, мрачными, молчаливыми, подавленными весом древнего проклятья.
Анне же была высокой, ладно сложенной, полногрудой (некоторые личности Вии при виде нее думали неизменно об альковах и стогах сена), улыбчивой и говорливой. Если не сказать болтушкой. Вдобавок, у нее были ужасно ловкие пальцы. За разговором она нанизывала на струны разноцветные бусины, которые достала из поясного кошеля, пояснив, что не умеет сидеть без дела.
-- Разговор без дела -- это позор, -- пояснила она. -- Закон такой. Вообще, законы у нас очень строгие. Когда живешь маленькой компанией, иначе нельзя.
Рассказывала она очень буднично, и сидела на мягкой подушке в виной палатке, поджав ноги (широкая юбка это позволяла) тоже очень буднично.
-- А сколько вас всего? -- спросила Вия.
Ей было очень не по себе. Почему-то очень хотелось, чтобы при их беседе присутствовали Райн и Стар. Но, в общем, и без того тут было много народу. Она, Фьелле... и еще восемь личностей. И ее гостья, Анне... а у той сколько личностей -- не понять.
-- Ну, вот знаешь, всего в истинном народе сейчас четыре племени. Но одно совсем далеко, где-то чуть ли не в самой Драконьей стране. Про них мы ничего не знаем, и ходят слухи, что даже мужчины там разумны. Не видела, врать не буду. Остальных -- еще три. С ними мы иногда поддерживаем контакты, обмениваемся отрядами. Я сама со своим отрядом была переведена из Кривого Зуба в отрочестве, а так, конечно, живу в Черном Лесу.
-- С отрядом?
-- Ну да, за каждой из нас закреплен ее отряд. Самцы. От трех до пяти десятков, у кого как. Они нам служат.
-- Вы их самцами зовете? -- Вия вспомнила, как Анне говорила "наши мужчины".
-- Угу. Среди своих. При чужих -- даже если женщина из соседнего племени -- нужно говорить "мужчины". Или на обряде. Но какие они на самом деле мужчины! Делают все, что мы прикажем. Только могут немного. Достать что-нибудь -- пожалуйста. А вот белье постирать... -- и Анне весело засмеялась. -- Еще бы: с такими-то лапами!
-- И где сейчас твой... отряд?
-- В лесу остались, я же сказала... Да, в общем, -- Анне погрустнела, -- с ними иногда скучно. Я так тебе завидую! Живешь с настоящими мужчинами! Даже... -- Анне слегка покраснела. -- Вышла замуж за одного из них... Счастье, наверное, да?
-- Вероятно, -- Вия сдержанно пожала плечами. -- Меня ведь иначе воспитали, чем вас. Для меня нормально, что женщина выходит замуж. Или замуж, или в монастырь Изиды, или в приживалы при родичах. По-другому не бывает. Если в детстве продали в храм, еще можно стать жрицей.
-- Да, -- кивнула Анне. -- Я помню. Смутно. У нас ведь память матерей. И личность их... отчасти. Я тебя хотела спросить... как тебе удалось выжить?
-- Случайно, наверное. Очень трудно было. В детстве хотели убить, но меня спасла тетка, сестра матери. А потом просто повезло: я попала к шаманам. Они...
-- Нет, я не о том, -- перебила Анне. -- То есть, извини, это все очень интересно, но, в общем, мы когда узнали, что одна из нас у людей живет, что-то такое и думали. Мне другое покоя не дает: как ты с ума не сошла?
-- Прости?
-- Ну как же! Мы же теряем разум, когда удаляемся от самцов. У нас ведь разума нет изначально, -- Анне улыбнулась. -- Мы с рождения то ли убийцы, то ли самоубийцы: ведь чужая личность нашей становится, нет у нас ничего иного... Ну вот как отходим от своих, так сразу и падаем -- куда-то глубоко. А ты ничего, на плаву держишься. В чем дело? И как... из прошлой жизни воспоминания... не тревожат?
-- Которой из? -- спросила Вия. -- У меня их восемь.
-- Ой! -- Анне выронила плетение из рук и прижала ладони к щекам -- совсем простецким жестом. -- Ой бедняжечка!
Тут Вии стало даже немного смешно.
-- Вот наверное поэтому с ума и не сходишь, -- подвела черту Анне. -- У тебя их слишком много, они друг друга уравновешивают. Хотя я бы спросила Хильду, она ужасно умная... Или Бергдис. А может быть, нужно спросить древних богов? Они иногда отвечают...
-- Постой, -- перебила ее Вия, -- давай, может быть, со мной разберемся позже? А то там мои мужчины, как ты говоришь, мерзнут на улице. Расскажи мне, зачем ты пришла сюда.
-- А я еще нет? -- Анне посмотрела на Вию честными глазами. Жонглер внутри у шаманки буркнул: "Притворяется, стерва". И старый шаман тоже сказал: "Гляди в оба, девочка". -- А! -- просияла Анне. Выражение лица у нее при этом было совсем ненаигранное. -- Тут нам всем стало являться в снах Рысье Воинство и говорить, что придет его госпожа. Ну и просить выпустить. Вот я и хотела спросить: госпожа их -- это не ты случайно?
***
Сырая, уже промороженная сверху первыми холодами земля очень неохотно отдавала лежалых мертвецов. Если бы не даровая тягловая сила, которую пригнала Анне, ничего бы, наверное, не вышло.
С гулями сработались отлично. Они оказались совсем не свирепыми, даже добродушными. Не тупей иных работяг на деревенских стройках. Ратники Стара с ними сговорились вмиг. Начали обмениваться всяким пойлом -- гули, оказывается, тоже гнали какой-то самогон. Даже приловчились общаться жестами. Поглядев на один такой разговор, Вия сначала подумала, что они обсуждают женщин. Нет, как потом выяснилось, ездовых лошадей и достоинства прямых и изогнутых сабель.
-- Ой, ну вот можно подумать, -- сказала Анне как-то, сморщив носик, -- уж чем-то они отличаются: есть у них мозги в голове или нет!
-- А разве женщины чем-то отличаются от безмозглых самок животных? -- это толкнулся под руку менестрель; Вия сама не заметила, как кинула на Анне ироничный взгляд из-под приподнятой брови. -- Так же будут прихорашиваться и заботиться о птенцах. Срам какой. Смотреть противно.
-- О чем ты?-- нахмурилась Анне. -- Я разве что-то сказала?.. А все-таки ты мотай на ус, сестра: мы, женщины-гули, мудро живем. Может, и ты когда-нибудь захочешь так. Когда устанешь от своих мужчин.
Тут Анне бросила многозначительный взгляд на Стара Ди Арси, который поодаль о чем-то разговаривал с Дюкером, старшиной отряда. Наверное, обсуждал, хватит ли фуража: в промокшем осеннем лесу, где сплошные осины да ели, пополнить его оказалось не так-то просто. Грибов на весь табун не насобираешь.
Что имела в виду Анне, то ли просто всех мужчин в целом, то ли конкретно непростые отношения Стара и Райна, осталось для Вии загадкой. По мнению шаманки, в голове у Анне все скакало, словно стая саранчи. Как будто не было у Анне человеческой памяти. Вии казалось, их гостья так и не поняла до конца, что значит, например, их с Райном брак. Она все время так говорила о нем, будто он был Вие собратом-шаманом, чуть ли не конкурентом к тому же. А Стара, с другой стороны, считала как бы не мужем...
Впрочем, Анне им помогла. Не только точно указала то место, где пятьсот лет назад было болото, схоронившее Рысье Воинство, но и тягловую силу выделила.
Вия спросила Анне: "Это ваши старшие женщины распорядились нам помогать?"
Анне только плечами пожала. "Стала бы я их спрашивать! Нет, кое-кто был бы не против... А кое-кто точно изорался бы весь... Ну и ладно. Вернусь с победой, там и посмотрим".
Что за победа, она так и отказалась пояснить. Вии только казалось -- и "ее мужчины" с нею согласились -- что среди женщин-гулей имелись разные партии. Что партии эти по-разному смотрели на завоевания Хендриксона, про которые то ли в воде посмотрели, то ли просто услышали слухи.
Стар вообще отказывался считать Анне союзницей. Звал в союзники Райна -- что, мол, твои звезды говорят? Райн отмалчивался, только задумчиво улыбался. Вии, самой глубокой, самой юной и нежной ее сущности, становилось страшно от такой его улыбки: Она-то знала, что звезды для астролога молчали.
Тогда-то она и сказала, что просит поверить Анне. Что считает -- надо рискнуть.
Свою роль в этом сыграли и сны Ванессы, которая продолжала утверждать, будто видит Рысье воинство похороненным где-то здесь. Они и в указании места с Анне сошлись.
Одно было неприятно: думать, что где-то не так далеко отсюда, может быть, в скалах, может быть, в неведомой лесной чащобе, стоит город гульских женщин. И что они оттуда молча следят за ними и строят разные козни. Может быть, их мысли, так же как у Анне, тоже скачут стаями вспугнутой саранчи.
И вот уже на второй день из грязи начали постепенно показываться бесформенные грязные обломки, которые становились кусками доспехов. Тут даже воины и гули притихли: они побаивались призраков. Смолкли шутки и грубые попытки помериться, чем в голову взбредет: теперь в осеннем лесу раздавался только тоненький голосок Ванессы, которая с совершенно естественным оживлением, держа Вию за руку, продолжала говорить:
-- А вот этот топор... им знаешь, мам, как надо бить? Берешь его в две руки -- и замахиваешься, и вот так... А потом дядька, который вот этот панцирь носил, он так здорово умел: сначала подножку подставит, а потом так и еще вот так...
Послушав такие разговоры пару раз, Стар и Райн подошли к Вии не сговариваясь, с разных сторон.
-- Знаешь что, свет души моей, попроси своего замечательного ребенка помолчать, -- сразу сказал Ди Арси. -- А то, чего доброго, мои молодцы сочтут ее ведьмой. Нам всем не поздоровится.
-- Действительно, Вия, не могла бы ты немного успокоить Несс? -- кивнул Райн. -- Пусть не говорит всякого прежде времени. Тени тут очень плотные. Ты разве и сама не чувствуешь? Разбудит -- не успеешь оглянуться.
Вия чувствовала это смутно: гехерте-геест так и не вернулся к ней, а без него глаза ее были слепы на тропах духов. Теперь она хорошо понимала, как трудно было Райну признаться, что силы прозрения покинули его. Сама она так и не решилась сказать о своей потере. Зато Вия чувствовала другое, и удивлялась, что Райн этого не знает: покуда на шее у Ванессы было ожерелье с синими камнями, бояться духов ей не следовало.
Однако доводам Стара Вия вняла и строго-настрого запретила Ванессе высказывать вслух свои наблюдения: "Мертвые люди обижаются, что ты про них так бесцеремонно. Благородные дамы и кавалеры так не поступают".
Вскоре после этого разговора у Райна был приступ. Ночью. Утром и днем он лежал неподвижный, бледный и глухой ко всему. Ванесса отказалась даже приближаться к Вии, когда она сидела у постели мужа -- и вот почему, Вия решительно не могла понять. Ни своим чутьем, ни внутренним взором она не могла рассмотреть над Райном решительно никаких теней во время его приступа. Райн не уходил тропами духов, но никто и не приходил к нему. И в своем теле он тоже отсутствовал. Вия не знала, где он пребывал.
Где-то к полудню сон астролога стал обычным, просто очень глубоким -- и Вия рискнула выйти из шатра, подышать воздухом. Она знала, что теперь Райн проспит как минимум до вечера, а то и до завтрашнего утра. Приступы становились все продолжительнее и повторялись чаще. Правда, переносил их Райн, как ни странно, легче: чувствовал их приближение загодя, не мучился головной болью после. И он не боялся. Вии было страшно, а ему нет.
Снаружи выдался на удивление ясный день -- небо над осинами и елями сияло чистотой и синевой. Ни дать ни взять, специально умылось. В воздухе чувствовался мороз, но до сих пор еще оставался намек на летнее тепло -- приворотная осенняя смесь, от которой нет противоядия.
Вия огляделась -- и неподалеку, на песчаной косе, где росли высокие стройные сосны, увидела знакомую фигуру. Стар бродил там, между стволами, в виду лагеря, и даже издали Вия почувствовала, что ее отважному рыцарю грустно.
Чуть подобрав юбку, она направилась туда -- не прямо, а так, чуть наискось, будто гуляет. Ее маневр увенчался успехом: довольно скоро они встретились.
-- Как ваш супруг, моя леди? -- тихо спросил Стар, и Вия поняла: да, грустен, и она даже знает причину этой грусти.
-- Спит, -- ответила Вия. -- А как вы, мой лорд?
-- Сам не знаю, -- довольно резко ответил Стар. -- Ты заметила, что эти его приступы теперь гораздо чаще?
-- Заметила. Мне даже кажется... -- она замолчала.
-- Да, -- мрачно кивнул Стар. -- Он им чуть ли не радуется. Как будто сам их вызывает. Чтоб я знал, как... Они ведь связаны с Драконьим Солнцем, Ормузд их подери. Нам оно нужно, нужна эта сила, но... -- Стар замялся.
-- Ты боишься, что он умрет, оттого, что Солнце прорастает через него? -- спросила Вия.
-- Я? Будь я проклят, если боюсь! Когда этот идиот окочурится, я вздохну... -- Стар осекся. -- Мои извинения, моя леди.
Вия усмехнулась совсем по-мужски -- это странновато смотрелось на ее лице.
-- Ничего, я поняла, что ты хотел сказать. А почему ты у него сам не спросишь?
-- А почему ты не спросишь? -- обратился к ней Стар. -- Он ведь тебе муж.
"Потому что я знаю... во всяком случае, знаю больше, чем ты".
-- Потому что я знать не хочу, -- коротко сказала Вия. -- Я понимаю, что отговорить его не удастся. Но он мой муж. В отличие от большинства современных дам я сама его выбрала. И я буду помогать ему во всем, что он делает.
-- Ты разве не хочешь понять, как спасти его?
-- Я не хочу, чтобы он умер, -- ответила на это Вия. -- Но и он этого не хочет. Он просто смирился со своей смертью заранее, считает, что это как заплатить цену.
-- И он смирился с тем, что придется оставить тебя? Или Ванессу? Я не понимаю его.
-- Я с самого начала знала, что он собирается умереть, -- пожала плечами Вия. -- Может быть, собирайся он жить долго, и не предложил бы мне брак...
Она встретила взгляд Стара и добавила:
-- Ты прав. Я не собираюсь с этим мириться.
-- Я не позволю ему сбежать! -- тихо и яростно произнес Ди Арси. -- Слышишь, бесценная моя леди? Я не позволю этому чертовому, неблагодарному ублюдку погибнуть -- все равно, через два года или через десять лет! Я заставлю его прожить самую обыкновенную жизнь, и умереть дряхлым стариком, чтобы он проклинал мое решение и собственную немощь -- слышишь, Вия.?.. Я много размышлял последнее время. Тут поблизости должны быть твои шаманы... ты можешь устроить мне свидание с ними? Они ближе всех к Древним Богам, они должны разбираться в их путях. Если ты сама не знаешь о том, как сковать духов, так может, они...
-- Стар... -- проговорила Вия. Она протянула руку и коснулась кончиками пальцев его запястья.
...Все в осеннем лесу исчезло. Не было больше палаток, не доносилось шума работы из раскопов. Синее небо засверкало так, что стало больно глазам, а сухой сосновый бор в мгновение ока стал огромным зеркальным озером, из которого лишь торчали молитвенно воздетые к небу ветви. На одной такой ветви они и стояли, балансируя неведомо как.
Стар -- и богиня.
У богини были синие глаза, и косы, уложенные вокруг головы, и платье, отороченное мехом. Она сияла красотой, будто зимний день, так же ослепляя. Фрейя, зимняя колдунья, Волчица, владычица любви и тайн, стояла перед рыцарем Серебряного Колокола, и младший сын Шарля Ди Арси еле удержался, чтобы не склониться перед одной из тех, кто убил его отца.
Да -- у этой богини были глаза, в отличие от Воху-Маны. Она бестрепетно встретила взгляд Стара.
-- Рада приветствовать одного из нас, -- сказала она. -- Ты ведь был моим мужем.
-- Не я, моя леди, -- он нашел в себе силы покачать головой. Уже очень давно Кевгезстармель не давал о себе знать, и сейчас Стар меньше чем когда-либо ощущал в себе бога.
-- Нет, ты, -- ответила Фрейя. -- То, что тебе охота изображать из себя смертного щенка -- это твои дела. Ты всегда был эксцентричен. А может быть, ты увидел шанс поквитаться с нами и затеял свою игру?.. Ну, воля твоя -- хотя ты-то должен помнить, что мы играли по правилам. Мы не изгоняли тебя.
-- О чем вы? -- спросил Стар. -- Госпожа, несмотря на всю мою радость от присутствия столь прекрасной особы, я вынужден спросить: что вы делаете здесь? Точнее, что здесь делаю я? Как это вышло?
-- Я пряталась в шаманке, -- отвечала богиня. -- Нет, мне трудно поверить, что ты забыл это! Шаманов легче всего ловить на тропах духов: так мы их и погубили -- кроме тех, кто перебрался поближе к драконам. А ее хранителя я держала на расстоянии. Впрочем, это второстепенно. Времени у нас не так уж много -- секунда по человеческому счету, пока длится ваше прикосновение. Видишь, как мы деликатны? -- продолжала она со смешком. -- Мы ни к чему не принуждаем ни тебя, ни ее. Мы всего лишь даем тебе шанс спасти этого талантливого астролога.
-- Вы хотите предложить мне его жизнь? -- Стар приподнял брови, стараясь оставаться спокойным, хотя внутри у него вскипало море ненависти. Теперь они не просто совершают неумелые покушения на жизнь Райна -- они еще и пытаются торговаться, как будто он заложник у них в руках. Неслыханная наглость. Божественная.
-- Не будь поспешным, -- величественно покачала головой Фрейя. -- Ты не знаешь, о чем я говорю. Ты думаешь, это мы, боги, пытались убить Райна Гаева? Ты заблуждаешься. Сейчас все мы -- и Олимпийцы, и Египтяне, и Асы, и Вискондил, и даже Амеша-Спента, равно как два их Господина -- все мы дрожим в страхе перед смертью Райна Гаева, хоть мне и очень тяжело в этом признаваться.
Стар знал, что боги делятся на группировки -- но никогда не слышал перечисленных Фрейей названий. Он выгнал из головы все лишние мысли -- будет жить, обдумает после. Сейчас он готовился к бою.
Но с другой стороны, очень показательно, что Фрейя дает ему так много сведений... либо часть ее заведомо ложно, либо Фрейя хочет от него чего-то неизмеримо более ценного.
-- Твоя любовь, -- продолжала Фрейя, -- оказалась в перекрестье интриг. Драконье Солнце появилось давно, мы слышали о нем и привыкли страшиться. Но возможностей его мы не знаем. Знаем лишь, что смерть Райна Гаева впустит в мир катастрофу, которая способна уничтожить не только нас. И иначе -- пока астролог жив, ничего не случится. Мы заинтересованы в том, чтобы он жил. Мы думаем, что знаем способ, как оставить его в живых.
-- Если так, -- спросил Стар, -- зачем вы пытались убить его?
-- Думаешь, что гуль в Мигароте -- наша работа? -- с интересом спросила Фрейя. -- Хорошенького же ты мнения о нас, раз думаешь, что мы станем связываться с этими вонючими тварями!
"Только потому, что они вам не подчинятся", -- подумал Стар.
-- Нет. И рана при Танадове -- плод лишь его неосторожности. Да и про яд священнику говорили не мы.
-- Про какой яд? -- удивился Стар. И тут же проклял себя за это удивление: перед лицом врага нельзя выказывать разногласий или неосведомленности в своем стане. Ладно. Проехали.
Но Фрейя только покачала головой.
-- Если ты не знаешь об этом, лучше тебе спросить у самого астролога. Что скажу тебе я: оба покушения устроили Драконы.
-- Зачем им это нужно? -- Стар нахмурился. Рука у него давно бы уже лежала на эфесе меча -- но в этом мире Косы почему-то с ним не было, и это казалось наихудшим предательством из возможных.
-- Затем, что они боятся собственного творения, -- услышал Ди Арси глубокий звучный голос -- и обернулся.
Старый знакомец Воху-Мана в своей серо-коричневой мантии с капюшоном висел прямо над глубокой, прозрачной водой, не отбрасывая тени. Стар сжал зубы.
-- А вы думали, меня так просто убить? -- спросил бог, улыбаясь. Сейчас у него тоже были глаза: карие, в обрамлении морщин, улыбчивые. -- Юноша, зря вы так решили... Я просто ушел, когда почуял в вас соратника. Кроме того, я понял, что вашего... друга убивать было бы более чем преждевременно. Как я порадовался тогда, что сперва нанес ему несмертельную рану!
-- Вы врете, -- тихо произнес Стар. -- Еще не знаю в чем, но вы врете мне!
-- Мы не лжем, -- ответила Фрейя, вновь овладевая вниманием Стара (мучительно тяжело было поворачивать голову от одного собеседника к другому, осознавая, что один из них всегда за твоей спиной). -- Ты можешь спросить у Кевгезстармеля. Мы не врем тебе, потому что мы не хотим пробуждения Драконьего Солнца. А Драконы хотят, чтобы оно проснулось сейчас, потому что боятся. Райн Гаев копит его мощь: копит умело и умно. Потом он убьет себя, и мощь Драконьего Солнца обратится не только против нас, но и против самих Драконов. Люди останутся одни, неспособные управлять этим миром. Последуют катастрофы, одна хуже другой. Да и ты сам погибнешь, Ди Арси: ты ведь тоже один из нас. Спаси себя и своего друга!
-- С чего мне верить вам? -- резко спросил Стар.
-- Мы уже ваши союзники, Ди Арси, -- произнес Воху-Мана. -- Это мы помогаем Хендриксону. Вы никогда не спрашивали у него, чем он держит богов? Что мы должны ему? Почему мы разрешаем ему покорять область за областью?
-- Нет, не спрашивал.
-- Удивительное доверие! Сколько живу на свете, все восхищаюсь людьми и их обычаями... Ах, ваша доверчивость так удобна! Причина-то, в сущности, одна, юноша. Он торговался с нами за смерть Кевгезстармеля. Да, мы просили герцога и вашего отца убить бога. Но торговался с нами только Хендриксон. Ему-то плата и досталась. А ваш отец попросил только гарантий безопасности, да, на беду себе, плохо сформулировал просьбу.
-- За что вы его и убили, -- теперь Стар говорил спокойно: упоминание об отце и Хендриксоне странным образом заставило его взять себя в руки.
-- О нет, -- ответил Воху-Мана. -- Мы вернули вашего отца, как и обещали юному Симону. Мы никогда не врем, глядя в глаза -- можете спросить герцога.
Стар молчал, но разум его работал быстро: в этом разговоре приходилось думать на десять ударов вперед, словно в поединке с опытным противником... нет, с двумя опытными противниками.
Барона Шарля Ди Арси вернули в осенний лес, где поблизости не оказалось челяди, -- а у его старшего сына был огненный меч, которым он уже убил одного родственника.
-- Но потом мой отец погиб? Он ведь не может быть жив, верно? Симон стал бароном, мама... -- он хотел добавить, что мать оделась в траур, но прикусил язык.
-- Тело его до сих пор в овраге, в лесу близ Арси. Ну, где вы охотились. Часть костей растащили звери, а большая часть невредима: опадом завалило. Вы можете попытаться разыскать его и похоронить достойно, если хотите, юноша.
В голосе Божественного Мудреца звучало сочувствие.
-- Его убил Симон?
-- Да.
И тут все-таки Стар не выдержал и сделал то, что никогда нельзя сделать, если говоришь сразу с двумя врагами: зажмурился. Наивное, детское взметнулось в душе: отгородиться, не видеть, не знать... Неужели мой брат такой плохой?! Нет, может быть, и не такой -- не был таким. Но, преступив закон раз, трудно остановиться. Да и... боги могут врать. Нет никаких способов проверить -- в этом сне. И тут он в их власти.
-- Что вы хотите мне предложить? -- резко выдохнул Стар, открывая глаза вновь.
-- Ничего особенного, -- Вия смотрела прямо на него, и по ее взгляду было понятно: она ничего не заметила. Ее пальцы уже не касались его руки. -- Или почти ничего. Всего лишь мои скромные силы. Если тебе нужно свидание с шаманами -- я устрою его. Но мне кажется, что от них ты услышишь мало дельного.
-- Нет, что ты, -- вымученно улыбнулся Стар. -- Твои силы -- это очень, очень много. Вместе мы просто не можем потерпеть неудачу. Я подумаю, как это лучше сделать, и ты подумай -- мы ведь не можем просто так сесть на лошадь и поехать к шаманам? Или можем? Поговорим завтра.
Сам он сомневался вопреки всему. Боги! Неужели боги не так глупы, как он думал? Во что он вляпался с этим астрологом? Что на самом деле случилось год назад в Медина-дель-Соль? Ормузд подери вас всех!
Правду ли они сказали ему, что Райн планирует собственную гибель -- и гибель его, Стара?
Стар резко отвернулся и, избегая взгляда Вии, вприпрыжку сбежал с холма. Не сейчас. Все что угодно, только не сейчас. Не ты, моя госпожа. Во всяком случае, пока я не разберусь с этим.
***
В лагере Стар моментально налетел на Райна. В буквальном смысле налетел: песок склона посыпался из-под ног, и пришлось схватиться за астролога, чтобы затормозить.
-- Эй, куда ты? -- с улыбкой воскликнул Райн. -- Так не терпится в Радужные княжества? Не волнуйся: послезавтра поедем.
-- Послезавтра? -- опешил Стар. -- Неужели все раскопали?
-- Не все, -- Райн посерьезнел. -- Но ведь далеко не все из воинов согласятся пойти с нами. Несс спросит их, кто хочет снова воевать. Мы возьмем только тех, кто изъявит желание.
Стар в зародыше придушил в себе вопросы: как это доспехи имеют собственное мнение и как это Райн позволяет маленькой девочке говорить с мертвецами -- ясно же, что ответит астролог. И чего не ответит. И про Несс тоже ясно: провидица, мать вашу. Стар уже иногда даже забывал, несмотря на возраст малышки, что она не родная дочь Райна и Вии: уж больно на них походила.
-- Все ясно, -- кивнул Стар. -- Полагаю, спрашивать она будет этой ночью?
Он смотрел на Райна, но на самом деле его мысли были далеко: думал Стар о недавнем разговоре с богами. Собственная возможная гибель в результате взрыва Драконьего Солнца его не очень беспокоила -- поди еще докажи, что старина Кевгезстармель по-прежнему в нем, а не загнулся от тоски. Больше его интересовал яд и покушение какого-то священника на Райна, о котором они упомянули. Интересно, что за священник? В Мигароте, в Радужных Княжествах или в Ингерманштадте? Как бы выведать это у Райна?..
Ах да, и еще одна неприятная мысль: если боги не соврали, о чем еще умалчивает астролог?
Райн между тем отвечал на его вопрос:
-- Именно. А завтра утром мы с нашей гостьей Анне отправимся к ее племени, поговорить о союзе.
-- Они нас пропустят? -- удивился Стар.
-- Да: ее и нас с тобой. Отряду придется остаться. Анне считает нас обоих мужьями Вии -- мы не стали ее разубеждать.
-- Слушай, Гаев, я знаю, что тебе "звезды сказали" и тому подобное. Но позволь невежественному рыцарю, не имеющего твоей мудрости, заметить, что лезть в лагерь врага, о котором мы ничего не знаем -- деяние, достойное глупцов.
Райн тихо рассмеялся.
-- Послушай, эта красавица появилась в центре нашего лагеря так, что никто ее не засек. Ни твои отборные следопыты, ни гербертовы. Я уверен, что, пожелай она, вполне могла бы устроить нам всем крупные неприятности. Но она не хочет. Кроме того, она гарантирует нам безопасность, и Вия ей верит. Да и оставлять оружие нас никто не заставляет.
-- Да, -- Стар широко улыбнулся, -- безусловно, если уж умирать от когтей гулей, то лучше умирать с оружием в руках, забрав в могилу одного-двух! Тут ты прав, о астролог. Хорошо. О чем же мы будем говорить с ними?
Про себя Стар размышлял, удастся ли ему встретиться с шаманами, о которых рассказывала Вия. Вряд ли они живут очень далеко отсюда -- один-два дня пути на север, если судить по рассказам Вии о детстве. Но времени не остается. Каждый день драгоценен, если они собираются закрепиться в Княжествах.
А почему, собственно, нужно тайно? Что в этом такого? Ну хочет он повстречаться с полуночными шаманами, приобщиться к древней мудрости... Это только с точки зрения богов преступление.
И тем не менее ощущение было четким: нельзя, чтобы Райн знал. И почему-то особенно нельзя, чтобы знал, что они с Вией союзники в этом плане.
-- Пойдем, -- сказал Райн, беря Стара за рукав. -- Пришло время поговорить об этом серьезно.
И в той же сосновой роще, среди высоких точеных стволов под синим небом, Райн рассказал Стару вот что.
Гули, говорил он, управляются женщинами. Но женщины-гули бесплодны и рождаются они редко: одна девочка на десять-пятнадцать мальчиков. Поэтому гули вынуждены похищать человеческих женщин, которые живут у них и рожают им детей. Большинство этих женщин умирает после двух-трех родов; другие, однако, остаются в долинах гулей надолго и пользуются некоторыми правами -- это рассказала Анне. Многим такая жизнь даже нравится.
Гули никогда не смогут мирно соседствовать с людьми -- ведь кто согласится, чтобы их дочерей и жен ждала почти верная смерть?.. Женщины-гули, правда, не считают такую судьбу хуже, чем обычно выпадает на долю крестьянок (тут Райн криво улыбнулся), но вряд ли отцы отдадут своих дочерей на изнасилование длиннолапым монстрам с той же охотой, с какой сбывают их с рук замуж в соседнее село.
Гули медленно вымирают, мужчины-гули -- тупеют. Пятьсот лет назад их было много больше; тысячу лет назад они составляли целое государство, которое располагалось на землях Драконов. Потом и Драконы их изгнали. С тех пор они вынуждены жить маленькими анклавами. Это племя может рассчитывать лишь на снятие проклятия.
-- И ты готов им это обещать? -- поразился Стар. Неприятно поразился.
Райн решительно кивнул.
-- Драконье Солнце может сделать и это. Оно способно ослабить богов... ослабить драконов. Это значит -- снять проклятье.
-- Так ты рассчитываешь использовать Драконье Солнце и против богов, и против Драконов?
-- А как иначе? Ты ведь понимаешь: если мы ослабим богов, то Драконы тотчас возьмут свое, и окажутся едва ли не хуже захватчиков.
-- Нет, я не понимаю, -- Стар мотнул головой. -- Мы говорили с тобой о том, что Хендриксон сможет создать мощное государство, которое будет влиять на умы людей, а с ним -- и на суть богов. Потому что боги питаются силой людей, и если люди станут верить по-другому...
-- О да, -- кивнул Райн. -- Люди могут изменить богов. Но для этого нужно, чтобы боги не могли изменить людей. Вот затем я и должен использовать Драконье Солнце.
-- Как? -- нахмурился Стар. -- Разве ты можешь управлять его силой? Я думал...
-- Разумеется, могу, -- кивнул Райн. -- Я уже раз повернул время, помнишь? Другое дело, что я предпочитаю не пользоваться своими возможностями. Но, когда наступит удобное время -- я рассчитываю изрядно насолить и богам, и Драконам. Этот мир не достанется ни тем, ни другим, -- Стар нечасто видел астролога таким серьезным. Его светлые глаза потемнели, став гораздо теплее; он стоял, освещаемый солнцем, и Стар подумал, что нужно быть полным дураком, чтобы сомневаться в самом близком своем соратнике. Райн может многое умалчивать -- но он никогда не лжет. Он говорит со звездами, он, очень может быть, и в самом деле знает лучше. В конце концов, именно воля и решимость Райна привели их сюда -- а поведут еще дальше.