В 2005 году Томас Форсберг, более известный как Квортон Сет, лидер и основной участник шведской металлической группы "Bathory", был найден мертвым в своей квартире - причиной смерти была сердечная недостаточность. Нельзя сказать, что это событие вызвало широкий резонанс - соответствующие сайты и издания выразили свое сожаление, поклонники посудачили некоторое время - и все дружно переключились на более злободневных и знаменитых исполнителей. А ведь никто иной, как Квортон, не только был одним из основоположников популярного ныне блэк-метала, но немало сделал для оформления таких самостоятельных жанров, как трэш, дэт и викинг-метал (шире - языческий металл), я уж не говорю о многообразии тем, затрагиваемых его песнями и стихами. На первый взгляд, это парадокс: почему основоположник жанров менее известен, чем его последователи, почему смерть любого из этих последователей обсуждалась бы куда шире, чем смерть Квортона?
Если присмотреться повнимательнее, Квортон вообще мало соответствовал своему времени. В зрелые годы, став известным музыкантом, он не участвовал в металлических турах, не раскрывал своего настоящего имени, не появлялся открыто на людях, и даже коллеги по жанру общались с ним, как правило, по телефону. Все, что мы, слушатели и почитатели, знали о Квортоне - это его псевдоним, название его группы - "Батори" и его песни. Если все (!) остальные металлисты и вообще музыканты-"экстремалы" немалое внимание уделяли своему сценическому имиджу в духе "мы злые/храбрые/жестокие/сильные/безбашенные парни и потому мы играем такую музыку, а кроме того, мы - сатанисты/язычники/анархисты/нацисты/оккультисты и хотим уничтожить всех своих врагов!!!", Квортон как бы самоустранялся с пути между слушателем и своим творчеством, словно не хотел, чтобы связь между музыкой и личностью ее автора препятствовала восприятию этой музыки. Тем самым он, конечно, предоставил себе определенную свободу смены жанров - в конце концов, те, кто орет со сцены о своей приверженности идеалам той или иной субкультуры, часто оказывается в плену собственных же стилистических и имиджевых рамок. Квортон не заботился об имидже - он просто творил. Музыку. Сам он говорил об этом так: "Вне группы я, наверное, очень скучный тип, - один из серых призраков с улицы. Я оживаю в полной мере только когда становлюсь частью BATHORY." О творческом пути Квортона и "Батори" написано не мало, при желании эти статьи легко найти, поэтому я сосредоточусь на формировании и развитии идей, которые он воплощал в своих произведениях, чтобы попытаться ответить на вопрос: почему же именно язычество, древняя религия викингов и патриотизм нашли выражение сначала в альбомах периода творческого расцвета и пика популярности "Батори", а затем - в последнем, буквально предсмертном альбоме Квортона?
Начало, альбом 84-го года, который так и назывался "Батори" (и он, и сама группа были названы в честь средневековой румынской аристократки Эльжбеты, или Елизаветы, Батори, повинной в колдовстве и ритуальных убийствах) сейчас у многих вызывает улыбку: злобная смесь трэша и блэка, хриплый, хотя и внятный, вокал, а главное - агрессивная "околосатанинская" лирика, которую ныне принято называть примитивной. Но уже здесь, на мой взгляд, таятся зачатки будущего расцвета, будущих гимнов Севера. Да, Квортон начинал свою музыкальную карьеру под влиянием "Слэйера", "Венома" и аналогичных команд, известных своими позднейшими признаниями в "несерьезности" мрачного и сатанинского имиджа. Но молодой Квортон-то воспринимал все это серьезно! Поэтому небольшой по продолжительности первый альбом даст фору по воинственности любому из существовавших к тому времени аналогичных по жанру произведений - суть тут не в "сатанизме", который Квортон, по позднейшему признанию, так до конца и не понял, а в самом стремлении бороться за что-то противоположное существующей действительности: не случайно последняя песня так и называется - "War". В то же время даже по отношению к отвергнутому позднее сатанизму молодой Квортон был более искреннен, чем все стадо нынешних "тру-блэкеров" и их "фэнов", способных только на бытовое скотство в качестве "антихристианства" да на архиоригинальные интервью в духе "Человечество нужно истребить! Аааарррргггххххх!!!!" Сам он вспоминал о том времени следующее: "...стихи не подразумевали в себе смысловой нагрузки, они были что-то вроде невинных историй ужасов. Но тем не менее в таком возрасте ты думаешь, что всё это очень серьёзно, хотя на самом деле это не так."
Линия первого альбома, казалось бы, была продолжена на последующих "The Return" 1985-го и "Under the sign of the Black Mark" 1987-го , но если второй альбом действительно был лишь развитием идей первого, то "Под знаком Черной Метки" уже нес в себе зачатки будущей языческой тематики: это "Massacre", описывающая битву двух конных армий, и "Equimanthorn", в котором поминаются Один, Тор, волшебный меч и пр. Сейчас это стало штампом, но тогда было чем-то принципиально новым, хотя музыка была еще не викинг-металлом, а окончательно оформившимся блэком. Да и вообще в текстах этого альбома чувствуется неудовлетворенность Квортона прежней тематикой, поиск нового - злые песни о "происках Дьявола" сменились на тексты об одиночестве, страдании, покинутости, страхе смерти... Но это вовсе не творческий (ведь музыка и стихи просто замечательные!), а скорее духовный кризис - аналогичный ему произойдет через несколько лет, во время работы Квортона над "Сумерками Богов".
В момент записи последующего альбома 1988 года,"Blood Fire Death", Квортон уже обратился не к юношескому сатанизму, а к скандинавскому язычеству, говоря об этом так: "Мы стараемся думать о себе как о современных, практичных протестантах и здоровых христианах. И мы никогда не говорим о том, чем была Швеция до этого, более 900 лет назад, потому что у нас есть история веры Аса и всего лишь 970 лет христианства. И если они не хотят говорить об этом, я готов вести с ними войну любыми способами с большим воодушевлением, под рунами, за богов моих отцов. Потому что с тех времён остались определённые ценности, за которые стоит сражаться." Хотя "языческими", по сути, на альбоме являются только первая и последняя песни (воспевающие соответственно походы варварских племен и восстание рабов, освобождаемых богом Тором), новый, теперь уже свободный от всех чужеродных наслоений нордический дух Севера чувствуется в каждом риффе. Сменился и стиль - теперь это трэш-дэт с немногочисленными акустическими вставками.
Следующий альбом 1989 года, "Hammerheart", описывать бессмысленно - это викинг-метал в его самом ярком выражении, без лишнего пафоса и лишних вставок, которыми грешат нынешние музыканты этого стиля. Я предпочту процитировать наиболее впечатляющие отрывки из прозаического перевода песен, которые выполнил Alex Thorn с сайта Metal Library:
Shores in flames
"Городские стены поднимаются перед нами,
Перед людьми с морей, несущими холодную сталь.
Не терять время - с восходом солнца мы внезапно атакуем город
Словно вихрь вдоль побережья!
Мы - люди Севера, оставляющие берега в пламени...
...Когда ветер выкрикнет имя мое, и придет время умирать,
Тогда заверните меня в мой плащ, положите со мной мой меч,
Уложите меня в дубовый челн, и пусть он плывет по течению.
Пусть пламя очистит мою душу на пути в небесный чертог. "
Baptized by fire and ice
"Я появился ранним весенним утром,
Когда паруса подняты, когда корабли уходят
Вслед за ветром по волнам
Через великие воды к чужим берегам,
За много от миль от дома -
От той полгода замороженной страны,
Где я родился этим утром.
Мой отец гордо взял меня на руки
И вышел туда, где впервые
Свет поразил меня, новорожденного,
И даже когда я стал старше
Я мог воскресить в памяти ту картину:
Когда он протягивал меня ввысь к небу
Прекраснейшему, которое я когда-либо видел. "
Father to son
"Слушай грохот грома -
Привет наших, давно ушедших отцов.
Произнеси то, что никто не забудет -
Что в сердце идет от отца к сыну.
Обещай мне, сын мой, всегда хранить в памяти
Что есть для тебя дом и что есть истина,
И защищать свой род.
...Обещай мне, сын мой, прежде чем мой труп побледнеет,
Поднять мой меч, вознеся его к небу
И приветствовать моим кличем!
Слушай бронзовые трубы,
Смотри удары молний
Так ты узнаешь, что я достиг конца моего воинского пути.
О, сын мой, прошу, запомни:
В тебе мне даровано продолжение жизни.
Это слова - главное из того,
Что ты когда-либо узнаешь,
Так пусть они живут от отца к сыну!"
В финальной же песне альбома, "One rode to Asa bay", рассказывается о приходе христианства в Скандинавию, о разрушении мира, воспетого на "Hammerheart"... Это действительно сильный альбом, и он куда сильнее передает Дух Севера, Дух великих героев прошлого, чем многие и многие поделки тех, для кого родная вера и любовь к своему народу - лишь имидж и торговая марка. Параллельно с этим альбомом была начата запись альбома "Blood on Ice", доведенного до ума лишь в 96-м году, и то - по просьбам поклонников. Это - концептуальный альбом, расказывающий о человеке, в давние времена отомстившем за гибель своего рода и посвятившем этой мести всю жизнь. Жанр - также чистый викинг, великолепные акустические баллады, эпические хоровые распевки, воинственная мелодика... Казалось бы, Квортон нашел себя.
Однако уже на альбоме 1991 года, "Twilights of the Gods", чувствуется новый кризис, переживаемый Квортоном в то время. Тексты, как и на "Under the Sign...", становятся более философскими и личностно-ориентированными, почти пропадают имена Богов и мифологические мотивы. Единственная песня, по динамике и настроению похожая на прежние - это "Under the Runes", которую Квортон сознательно написал так, чтобы воинов из нее, сражающихся и умирающих под руническими знаменами, можно было считать как викингами далекого средневековья, так и эсэсовцами Второй Мировой (в символики и идеологии которых германское язычество играло огромную роль). В оформление альбома Квортон хотел даже включить свастику... и включил бы наперекор всем опасениям окружающих, если бы не отказ от былого пафоса. Стиль альбома - медленные и продолжительные акустические и полуакустические баллады, идеально подходящие к положенным на такую музыку стихам. Собственно из первой, одноименной с названием альбома, песни уже можно узнать, что взгляды Квортона сместились в сторону атеизма.
Пожалуй, последующие годы с 1992 (выход первого юбилейного сборника "Bathory") по 2001 (альбом "Destroyer of Worlds") можно назвать "творческими метаниями Квортона. Он записал два трэш-дэтовых альбома "Octagon" и "Requiem", в текстах которых сквозит разочарование и в самом себе, и в мире вокруг, три сольных "экспериментальных" альбома ('Album" и двойной "Purity of Essence"), в которые вошли песни самых разных жанров - от акустических баллад (думаю, в таких песнях, как "Just the same" и "Fade away" Квортон лучше всего выразил свое тогдашнее состояние, а может быть - и суть своего мировоззрения) до агрессивного околопанка, и смешанный в лирическом плане "Destroyer of Worlds". Кроме того, Квортон выпустил три юбилейных сборника лучших песен группы и восстановил позабытый было "Blood on Ice". Однако это была уже иная Bathory, раз за разом разочаровывающая своих былых почитателей, признающих, что творчество Квортона осталось глубоким и гениальным... однако ждущих-то совсем иного: стилистического продолжения тех альбомов, которые и сделали шведского музыканта и его группу знаменитыми!
И Квортон решился вернуться к прежней стилистике. Не думаю, что он сделал это "по просьбам поклонников" - будь это так, "возвращение" произошло бы куда раньше и имело бы не больше ценности, чем любая попса. Скорее всего, возвращение к викинг-стилистике, синтез "Сердца-молота" и "Сумерек Богов" был вызван возвращением самого Квортона к оставленным было язычеству и патриотизму, но уже не на прежнем, восторженно-романтическом уровне, а на уровне понимания сокровенной сути избранного мировоззрения. В 2003 году свет увидел двойной альбом "Nordland". Конечно, он достаточно простовато смотрится на фоне современных викинг-металлических команд, но это только если не вслушиваться в тексты. О, разумеется, здесь, как и у всех языческих групп, немало песен о великой северной Родине, о сражениях и гибели в бою, о драккарах и любимой девушке, ждущей воина на берегу (как жаль, что такие прекрасные темы для песен и стихов сейчас превратились в ширпотреб для "языческой субкультуры"!), но зато оставшаяся часть посвящена таким философским размышлениям, каких вы больше ни у кого не найдете. Ближайший аналог - Варг Викернес ("Burzum"), но у него все иносказательно и завуалированно, а Квортон всегда писал просто - и в этом проявлялся его гений. Приведу только один текст в моем переводе: по воле судьбы, именно эта песня была поставлена Квортоном в конец альбома, и потому останется для нас его "последней песней".
The Wheel of Sun (Колесо Солнца)
Как только ночь сменяет день, ко всем приходит тьма,
И страх охватывает нас - и юношу, и старика,
Глупец спокоен: разве он постигнет план Небес?
Но Смерть холодною рукой возьмет в могилу всех.
И вот уж низко Солнце вновь, огнем пылает горизонт,
Вот-вот Закат обнимет нас, и тень, как жизнь длиной, растет,
Но в свете звезд, в лучах луны пусть каждый помнит, что
Назавтра встанет новый день - не сможет задержать никто
Колесо Солнца!
Со временем мы все умрем, никто не жил "всегда",
Отец падет, родится сын - так судят Небеса.
Пока твой час еще далек, стремись к своей заре,
И дух Свободы принесут тогда ветра тебе.
Будь проклят тот, кто прожил жизнь без дела для себя:
Зажечь огонь, свет донести - таким повсюду тьма.
Но медленно на небеса восходит Солнца диск,
Круг Света, Жизни - вновь рожден. Ты ждал его? Смотри
На Колесо Солнца!
По сути, в этих стихах - суть языческого мировоззрения, жизненное кредо любого язычника. Квортон нашел себя - пусть и достаточно поздно. Пусть он и умер спустя два года после окончательного становления собственного мировоззрения, зато его песни - это не только гимны его Родине и языческому прошлому Европы, не только летопись его собственного духовного пути, но и указатель для тех, кто сам пребывает на стадии самопостижения, кто смутно слышит зов своей Крови, но еще не понимает его до конца. Квортон Сет вернул Язычество, древний героизм в музыку в качестве полноправной и актуальной темы - разве этого не достаточно, чтобы поклониться его памяти? Так оставим критикам и "узким специалистам" право копаться в прошлом великого человека и выискивать его "скрытые комплексы" или "фобии". Для нас, и лично для меня, творчество Квортона Сета обессмертило его имя, а все остальное - не имеет значения.
"Знаю - ты хранитель мой,
Отец всего прошедшего
И всего что только будет.
Ты первый и последний.
Сторож всего, что живет,
Хранитель всего, что умерло.
Одноглазый Бог, Высокий
Тот, кто правит миром и небесами.
Северный ветер, вознеси мою песнь
В славный небесный чертог.
Эти врата встретят меня распахнутыми
Когда придет мне время умирать...."
Квортон Сет, "Song to Hall up high" ("Hammerheart")