Мама, я в совершенстве изучила твою науку. И, оказывается, даже попрактиковалась. А ты считаешь свою дочь растяпой. Ещё бы, мне двадцать семь, а всё не замужем. Всех моих бывших мужчин ты считаешь мерзавцами, которые по очереди сбежали от непутёвой дочери.
Вчера то же самое сделал и Боря. Вернее, по-моему он это сделал. Ушел, по крайней мере, в расстроенных чувствах. Он, знаешь ли, сделал мне предложение. Если б ты знала об этом, наверное, заплакала бы от радости за меня. Не плачь мама, я отказала ему.
Мне стало страшно. Я поняла, что делала с ним то самое, что ты незаметно вдалбливала мне с детства. Теперь мне стало ясно, ты верно тоже делала это неосознанно. Конечно, ты желаешь мне добра, но только учила придуманному счастью. Ты наверняка сразу поймешь, о чем я, и скажешь: 'Что же ты, доченька, век одной коротать хочешь? Годы-то молодые уходят'. Ты права мама. Как хорошо, что ты нечего не узнаешь. Мне ведь всегда было нечем ответить на твою мудрость.
Бедный Боря, я окрутила его как паук муху. Сначала в его глазах сверкал протест. Затем независимость сменилась недоумением. Потом он смирился. Решил, что всё равно ему уже пора обзаводиться семьёй. А я - хорошая партия: красивая женщина с хорошей работой, приданное опять же. И он начал себя уговаривать, что это он так долго меня охмуряет. Он, наверное, уже представлял, как будет потом рассказывать, неважно кому, как сделал мне это предложение. Как это было романтично, и как я не устояла. А я буду сидеть рядом и смущенно улыбаться.
Боря очень хороший. С ним нескучно и обычно весело, он неплохой, даже очень, любовник. Но я не люблю его, особенно после всего этого. Я не смогу потом жить с ним и скромно улыбаться.
Да, мама, я мечтаю о прекрасном принце. Чтобы, глядя на него, забыла я всю твою науку. И он тоже обо всём позабыл рядом со мной. Ты скажешь, что так не бывает, но мне все-таки хочется верить. Я знаю, что это может не произойти. И да, я хочу иметь семью. Получается достаточно противоречиво. Но лучше жить одной, чем с тем же Борей.
Знаешь, мама, может мне и показалось. Сперва я долго пыталась как-то подготовить его. Молола какую-то чушь. Когда я всё-таки ему отказала, он сперва меня просто не понял. Ещё бы, после всего, что я с ним сотворила. Потом взыграло его самолюбие, и он сердито оделся. Здесь до него неверное дошел наконец смысл произошедшего. И может быть, на его лице было написано облегчение, когда он закрывал дверь. Я плохо разглядела, на площадке было темно. Возможно, он счастливо улыбался, идя вчера вечером по городу.
Нет, мама, дети не аргумент. Наверное, они будут у меня. Для этого не нужно всю жизнь держать у юбки какого-нибудь борю.
И это тоже не аргумент. Если через десять лет я уже не буду никому нужна, то это значит, что и мужу я не буду нужна тоже.
А ведь большинство, вернее трое, моих 'мерзавцев' делали мне предложение. И никто из них не сделал второго захода, а значит я поступала правильно. Как хорошо, что ты не знаешь. Просто тогда я не понимала еще, почему они это делают, и зачем я им отказываю. Хорошо, что я понимаю это хотя бы теперь. Теперь у меня всё будет хорошо.