Я кружусь под потолком. Пыльные лопасти вентилятора лениво наматывают мгновения и душный воздух. А я разглядываю странного воющего зверя внизу. Что за чудо-юдо такое? Не рыба, не мясо, честное слово. Так можно окончательно запутаться. Тогда придется начинать рассказ с самого начала...
Уже несколько лет охота на Снежную Королеву являлась последним писком моды. Это редкое существо оставило свой огромный метровый отпечаток на воображении большинства холостых и полу-заряженных героев нашего времени. В какой-то степени их можно было понять. Кто из нас не захотел бы обладать женщиной белой и пушистой? Участникам ежегодного Полярного Сафари не хватало лишь терпения. Охотники охали и сходили с дистанции, мудро рассудив, что лучше полярный медведь дома, чем Снежная Королева где-то на полюсе.
Я же был полным дураком. (Отсюда и имя - Иван Толстой, прошу любить и жаловать.) Потому умудрялся все дальше и дальше углубляться в снежную пустошь, практически не растрачивая патроны, продовольствие и чувства. Ведь у меня была ЦЕЛЬ - найти ЕЁ.
ОНА нашлась там, где я меньше всего искал, - под фонарем. Просто стояла между двумя сугробами, курила и нетерпеливо поглядывала на часы. Возможно, она ждала автобуса. Но мне тогда было не до банальных подробностей. Она была чертовски красива, особой холодной, экзотической красотой. Эта гордо поднятая голова стала бы желанным трофеем на стене любого охотника. Льдинка взгляда Королевы попала мне прямо в сердце, и оно, предательски захлюпав, тотчас же растаяло. Захотелось быть с ней рядом, защитить ее нежную шкурку от зубастых капканов жестокого мира.
Я упал на хрустящий снег, долго целился и, наконец, выстрелил. Вошел серебряной пулей в ее мягкие привычки, жидким золотом растекся по ее венам. Пока она уже не могла жить без меня, а я - без неё. Нам было хорошо вместе - на севере очень долгие ночи. Конечно, иногда приходили охотники. Еще реже охотники с ружьями. Тогда я рвал на себе тельняшку и бросался на их амбразуры. После боя Королева штопала мое белье. А я зализывал раны. Так и жили.
Одной тихой полярной ночью, когда мы сидели на завалинке и пили жгучий ямайский ром из горла, она сказала: "да!". Просто так, без всякого повода и вопросов с моей стороны. На небе лениво ворочалось северное сияние, и седые глаза Королевы переливались, как ёлочные игрушки, обещая праздник. А я уже видел в них утренник наших будущих детей.
На следующий день я провожал её в первый и последний раз. Оказывается, в Прибалтике каждый год организовывали слет эльфов. Вы не знали, что она была из этих... эльфов? Я тоже, на вид самая обыкновенная ведьма. Её грациозная метла выделывала в утреннем небе прощальные пируэты. Интересно, каким я виделся ей сверху? Наверное, маленьким человечком с клумбой и оркестром. В красном костюме цвета ревности, махающим вслед синим платочком. Или в синем костюме цвета грусти, махающим вслед красным флажком. Я уже не помню.
В тот момент я еще не знал, что до инопланетного вторжения в мою жизнь осталось ровно 29 дней, 23 часа и 56 минут. Я просто ждал ее, как дрессированный пес, которому сказали: "сидеть!". Или как воспитанный мужчина, которому сказали: "да!". От нечего делать я поливал неблагодарный фикус. Часами открывал и закрывал двери пустого холодильника. Усталые гномы, живущие в нём, ворчали, но покорно включали и выключали свет. Пока, наконец, не приходило время ложиться спать. Я обнимал ЕЁ подушку, в складках которой прятался ЕЁ запах, и забывался. A снился мне всегда серый кисель неба, полный падающими самолетами.
Но её обратный рейс приземлился вовремя. "Hello, Vanya!" сказала она мне, спускаясь с трапа, на каком-то странном диалекте, и сердце моё провалилось в район прямой кишки. Её слова мне были незнакомы. В следующие пять дней я вообще отказывался её понимать. Лишь подозрительно наблюдал за изящными поворотами событий. На вид она совсем не изменилась - на месте оказались ноги, крылья, хвост. Даже её прелестные рога, жабры и милая родинка оказались там, где я их оставил. Вот только взгляд... Нет, он не казался пустым. Просто в зеркалах её глаз уже не было меня.
"Всё довольно логично, - успокаивал я себя, луская чеснок как семечки, - вампирам моего социального достатка отражение не положено". Но у непоколебимой части моего сознания, как всегда, оказалась более убедительная версия. "Инопланетянка, - шепнул кто-то в моей голове. - Однозначно. Чужой разум в королевской обертке. Вот, такая конфета".
Вам когда-нибудь приходилось душить собственное счастье? Грязная это работа, должен вам сказать. Счастье умирало в чахоточном кашле. Бешено махало руками, пытаясь улететь. А в конце, перед тем как затихнуть, жалобно проскулило: "Vanya, please... please..." И у счастья были такие красивые пустые глаза...
Нет, я не плачу, нет слёз. Я вою как волк, тупо задрав морду в сторону Млечного Пути - нового места жительства моей малышки. А непоколебимая часть моего сознания с брезгливым любопытством разглядывает меня сверху, кружась под потолком. Я уверен, эта тварь уже для себя решила, что я - оборотень. Непоколебимая Часть Моего Сознания (сокращенно НЧМС) всегда находит самые логичные пояснения по поводу происходящего.
Хотя плевать я хотел, что НЧМС думает обо мне. "Вот и все, что было. Вот и все, что было. Ты как хочешь это назови..." - хрипит разбитый ящик радио голосом Вахтанга Кикабидзе. Я иду смазывать лыжи. Завтра стартует очередной Полярный Сафари...