Аннотация: Книга первая из сборника "Вечно живут герои". Предпоследняя книга "Саги". Муркотенок и Че Бэ Иванович опять вместе. Однако их встреча оказалась весьма неожиданной.
АЛЕКСАНДР МАРТОВСКИЙ
ВЕЧНО ЖИВУТ ГЕРОИ
КНИГА 1. ЯЗЫЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ
ОТ АВТОРА
Середина августа образца двадцать первого века. Два километра от станции Мариенбург по шоссе и еще пять по второстепенной дороге. Резиденция клана Мартовских. Со стороны это выглядит как сарай: шесть на четыре метра под практически плоской крышей. Собственно говоря, это и называется 'сарай'. Разве что окна на дорогу отсутствуют. Если бы окна присутствовали, тогда стопроцентный сарай. Но они отсутствуют. Подделка под координаторский бункер, что на совести клана Мартовских.
Солнышко над горизонтом. Состояние жаркое, пыльное, душное. Кто не спрятался, значит прячется. Букашка за травинку, травинка за кусточек, кусточек за деревце. А кто спрятался, тот не высовывается. Вообще-то жара не самая жаркая. Бывает куда жарче. Ну и пыль не самая пыльная. Это еще не предел. Зато задушиться можно по полной программе. Прошу в резиденцию клана Мартовских. На старый, драный диван. Владимир Александрович Мартовский куда-то смотался с черно-белым котом. Это его диван. То есть диван Владимира Александровича. А вы подумали про кота? Все равно прошу. Здесь для вас самое место.
Я сегодня не то чтобы изображаю русское гостеприимство или день открытых дверей. Мол, заходите товарищи, вам покажут, как создаются вселенные на примере 'Саги о координаторах'. Я сегодня ничего не изображаю, вообще никакой. Глаза навыкате, душа на полу. Ибо на полу грязные тряпки, а под тряпками грязные доски, а под досками грязные мышки. Ну, не совсем уверен, что мышки 'грязные', но они где-то там. Должно быть они спрятались. В другое время грызут и доски и тряпки, а теперь не грызут. Тишина. Ни единого звука. Затошниловка без предела, без края. Эх, р-раз? Еще дв-вас! Такое ощущение, что даже сердце замерло внутри тишины. Прислушиваюсь и не слышу, как оно бьется.
Лучше бы глаза в потолок. То же дерево и никакой грязи. Только природа. Муха, большая муха, оса, маленькая оса, шмель в паутине, паук. Еще шмель, труп мухи, половина трупа, муха без головы, моль, ночная бабочка. Я же говорил, куда лучше! Постучите по дереву. Успокаивает, расслабляет, и не совсем, чтобы тишина. Ну, вы догадались, это есть стук. Секунду назад тишина, теперь стук, а под ним дерево. И что-то внутри затрещало.
Дальше совсем хорошо. Ты внутри тишины, но что-то внутри твоей собственной личности. Не отвечаю, оно определенное что-то, ибо определенную величину можно определить с точностью до секунды, градуса, сантиметра и грамма. Зато неопределенность определить невозможно. Так и есть 'что-то'. Покуда определяем неопределенную величину, солнечный диск перевалил за соседскую крышу, а после крыши за елку опять же соседскую. Солнечный диск уже возле твоей елки, три минуты, как елка окажется позади. Затем еще одна крыша, еще одна елка, еще... Запутался в градусах, сантиметрах, секундах, по большому счету просто запутался - и все определенности пошли прахом.
Только неопределенная величина, только неопределяемое понятие, только внутри твоего сердца. Оттуда зарождается, оттуда появляется вселенная клана Мартовских. Ты не представляешь, какая вселенная, потому что не определяешь ее. Вот если бы удалось это дело упрятать в тесные рамки, да под этикеточку или бирочку? Опять же не факт. Попросту не дано. По единственной секунде определяется только тупая вселенная тупарей и кретинов. По единственное грамму она же. Из-за единственного градуса ничего новенького. Здесь не совсем чтобы так. Может со стороны оно так. Может не хуже не лучше, чем у прочих товарищей. Но это другая проблема, что не относится к нашей вселенной Мартовских.
Светлое лето
В зеленой оправе
Лопнуло где-то
На сточной канаве.
Ленью пахнуло
В кусках одеяла,
К старому стулу
Себя примотало.
К старой кушетке
Себя прикрутило.
Да на объедки
Растратило силы.
Август образца двадцать первого века точно такой же или почти такой же, как август образца двадцатого века. В двадцатом веке еще можно было надеяться, ну хотя бы на то, что закончится двадцатый век, что мы войдем в век двадцать первый. В двадцать первом веке уже не очень с надеждой. То есть не получается надеяться, что закончится двадцать первый век, что мы войдем в век двадцать второй. Короче, душно, пыльно, диван. И ни одной мысли в башке.
Слава богу, шаги. Значит рядом кот и Владимир.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Че Бэ Иванович из породы регенерирующих экосистем. Есть у него такое качество, о чем не докладывается в широких кругах и не афишируется. Тайна, если хотите, тайное оружие Че Бэ Ивановича. Чтобы регенерировать, необходимо сперва деградировать. Оно совсем просто. Смерть, распад на атомы, распыление, нуль-переход, и все то же в обратном порядке.
О плюсах мы говорили. Выдающаяся экосистема товарища Че не знает себе подобных в нашей вселенной. Деградация и регенерация в одном флаконе! Из трупа товарища возрождается новый товарищ. Во-первых, молодой и здоровый. Во-вторых, боеспособный и несгибаемый. В-третьих, с опытом предыдущего Че. В-четвертых, без его недостатков. И это уже не игрушка. Каждая смерть поднимает предел гиперпространственного бойца на несколько пунктов и выводит его почти в бесконечность.
Минусы в этом слове 'почти'. Все-таки Че не совсем бесконечность. Он отличный регенерат и парень отличный. Но регенерация не всегда получается в идеальных условиях. Да что я вам говорю? Убийство не назовешь идеалом. Ибо по собственной воле Че Бэ Иванович не умрет. Чтобы получилась регенерация, товарища необходимо убить, это ежу понятно. А мертвый товарищ не совсем чтобы живой. Зрелище нелицеприятное, да и кое-каких частей не хватает.
По научному сие называется 'примесь'. Ну, вы разобрались, когда товарищ не совсем в идеале, то и не совсем идеальный процесс, тем более не совсем идеальное 'нечто' на выходе. Мне бы не хотелось обижать выдающегося регенерата вселенной, но исходя из всего вышесказанного, Че Бэ Иванович никогда не достигнет бессмертия в абсолютных его формах. Только относительная форма для товарища Че. Только спонтанная и неуправляемая. Ты не управляешь процессом, но процесс управляет тобой. Ты ни в коей степени личность и единица, но скорее множество единиц, сконцентрированных в данном месте, в данный момент времени, только для данной регенерации, но не иначе.
Об этом можно поговорить. Хаотичность на входе и непредсказуемость на выходе раздвигают пространственно-временные рамки регенерации. Умираю в одну эпоху, возрождаюсь в другую эпоху и где-нибудь на задворках вселенной. Для противника это победа. Ты уничтожил Че Бэ Ивановича, ты порвал его на кусочки и атомы. В данный момент - только труп. А когда и где возродится Че Бэ Иванович - это его проблемы.
Для координаторской работы опять же полный провал. В-пятых, кого интересует координатор-прогульщик? Болтался триста-четыреста лет и вдруг заявился:
- Не ждали?
Координаторская работа не то чтобы работа дворника или слесаря. Вакантных мест не бывает. Если не понимаешь, не ценишь, не держишься и посылаешь по барабану ее на три-четыре столетия, значит, сам виноват. На твое место тысяча кандидатов и две тысячи кандидаток. Тренированные, дисциплинированные, жопу готовы порвать. Кто этот чертов Че Бэ Иванович? Никто не помнит. Ни единой строки в Базе данных.
СПРАВКА
Че Бэ Иванович, он же товарищ Че, он же Человекобог, он же Чеслав-Беломор Непомнящий, он же Человек из Братства.
Происхождение - неизвестно.
Впервые упоминается - миллион лет до нашей эры, как идол питекантропов в образе черно-белого кота.
Основная работа - боец.
Основные качества - бойцовские.
Основные приметы - черное и белое.
Характер - не определен.
Слабые точки - нет.
Привязанности - нет.
Принцип - достать и уничтожить.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПЕРВОЙ ГЛАВЫ
Че Бэ Иванович регенерировал. Все, о чем говорилось выше, имело место. В-шестых, астигматические помехи. В-седьмых, гиперпространственный биобаланс. В-девятых, резекция энергии атомов и биостатика второго порядка. В-двенадцатых, устаревшая модель рекуператора регенеративного процесса. Что-то на этот раз навалило сверх меры. Для одного Че Бэ и одного пункта достаточно, а тут их столько, черт подери, что не вздохнешь и не пернешь. В результате получился какой-то новый товарищ.
- Где живот? - первые вопли новорожденного.
- Где усы? - это под номером два.
- Где солидность во взгляде? - уже не считаю.
Получился какой-то молокосос. Если хотите, плейбой и любимец развратных малюток. Мускулы, мускулы, мускулы. Ни капельки лишнего жира. Мускулы на руках, мускулы на ногах, мускулы на животе, на голове и под черепом. Снова черт, даже под черепом мускулы. Они вместо серенького вещества. Поигрывают, переливаются, переплетаются, Из ушей мускулы, из глаз мускулы, изо рта мускулы... Ну не могу! Вся эта мускульная пофигерия закрутила и захватила товарища.
Дальше, еще хуже. Мускулы любят кушать. Че Бэ Иванович предыдущего образца не отличался аскетизмом и разборчивостью в пище. Но и Че Бэ Иванович следующего поколения не отошел от данной привычки. Обязан был отойти? Привычка пагубная и отрицательная. А всякое отрицательное вещество, как правило, уничтожается регенерацией. На то и существует регенерация, чтобы приставлять положительное вещество на отрицательное вещество. Мы покуда не договорились, что отрицательнее - мускулы или жирный живот. Но привычка к обжорству ни в коей степени плюс. Ибо обжорство снижает силу бойца перед боем, делает его уязвимым.
Все равно хочется кушать. Товарищ Че регенерировал с чувством голода. Данное чувство опять же оказалось каким-то половинчатым или мускульным. Левая часть как принадлежность нынешнего Че Бэ регенерата, правая как принадлежность прошлого трупа. Между частями контакт, точнее антагонизм. Левая часть тянет влево, правая тянет вправо. Левая часть не может накушаться, но и правая опять же не может. Две ненасытные части.
И жратвы никакой. Под ногами (отвечаю за базар) сомнительная растительность. Пыль, песок, мелкие ракушки, снова пыль. Голова раскалывается. То есть сама по себе раскалывается. Надо же, куда занесло? Надо же, счастье какое! Надо же, везунчик да на навозной куче! И вообще везение из трухлявого гроба. Оно так и есть из гроба, точнее из гробика это везение. Че Бэ не в силах сопротивляться, Че Бэ чертовски устал. Секунду назад роды, как уже в голове бутерброды. Не успеешь два слова связать, сам себе не товарищ.
Села ворона на старом заборе,
И покосился бездарный забор.
Кто-то при этом почувствовал горе,
Кто-то чихнул на горчичечный вздор.
Впрочем, случились кругом перемены
И перемены по старым счетам:
Правая сущность подставилась тлену,
Сущность другая отдалась червям.
Правая сущность себя оправдала
Розовым светом в разбитых очках.
Сущность другая, вздохнула устало,
Сущность другая рассыпалась в прах.
Правое медленно стало неправым.
Милое медленно стало чужим.
Сладкое кушанье вместе с отравой
Слилось навеки дыханьем одним.
Сладкое блюдо из досок забора
Перемешалось с хвостом воронья,
Сердце открыло забытые поры,
Сердце навеки открыло себя.
Так невозможно идти дальше. Дорога регенерации не то чтобы длинная, она почти бесконечная. Идешь, идешь, идешь... и именно 'так'. Но повторяюсь, так невозможно. Что это за голод? Что это за вечные муки? Что за несуразица между левым и правым состоянием бытия? Вы подумали, маленький слишком Че Бэ Иванович. Может он и малыш по факту рождения, но голова его варит как у здорового дядьки. Необходимо договориться между частями.
РАЗГОВОР ДВУХ ТОВАРИЩЕЙ
Правый и более старший товарищ почувствовал свое преимущество над левым и более младшим.
- Доигрался щенок, - его реплика.
Правый Че обладает красноречием и может каждому порассказать про космос, про звезды, про абсолютное время в относительном космосе и относительную материю на абсолютных звездах. Но он не рассказывает. Ишь, какой прыткий? Ты говори за себя, а я за себя. Поговорим как мужчина с мужчиной.
- Я не щенок, - Левый Че не согласен.
Преимущество не на его стороне, но упрямство в глазах светится. Не хочу слушать покойничка! Кто он такой? Просто мертвяк и фантом. На самом деле Правого Че не существует. Распался на атомы, сгинул, подох. Не существует, и нет. Это я существую. То есть мое настоящее 'я'. Может не такое умное, не такое значительное, как этот фантом и вонючка, однако мое. Я знаю, что я существую.
Но и Правый Че знает:
- Послушай совет. Ты еще мелочь пузатая, ты еще только родился. Тяжелые роды? Пожалуй. Но и совет не из самых простых. Кто рождается, тот обязательно умирает. Только неродившееся нечто не умрет никогда. Если не проходил через роды, значит, обманул смерть. Если не имелось начала, значит, не будет конца. Но ты имеешь начало. Отрицать бесполезно, что это не так. Твое начало сегодняшний день. Часы пущены, все ближе конец, даже если он на задворках вселенной.
Левый Че ерепенится:
- Наплевать.
Шаг нелепый и глупый против более старшего Че:
- Я не приказываю, только предупреждаю. Следующая регенерация может и не произойти. Нынешняя регенерация потребовала почти четыре столетия, и кто докажет, что следующая регенерация не потребует миллион лет или больше? Ты понимаешь, никто не докажет. Наша система, твоя и моя - из ограниченных. Источник энергии регенерата где-то там в космосе. Сегодня сработал источник энергии. А на следующий день не сработал. Отключили тебя от источника, и не вернуться обратно.
Младший Че ноги в руки:
- Ну, я пошел.
Фигушки. Ватные ноги, ватные руки, кровь какая-та ватная, энергия точно кровь. Не пульсирует, не растекается, не концентрируется. Слишком медленно, ждать надоело, как капля за каплей приходит эта энергия. И все еще впереди более старший товарищ:
- Умирая, мы терпим ничтожную неудачу, если правильный срок. А правильный срок это старость, или болезнь, или распад организма. Можно еще поиграть в прятки со смертью, но игра практически проигрышная. Выигрыша больше не будет. Только старость в квадрате и кубе, только болезнь и распад, только гниение и омерзение всех степеней. Надо быть идиотом, чтобы за это цепляться.
Левый Че ядовитая бяка:
- Отвали, идиот!
Правый Че все равно, что с издевочкой:
- И не надейся. Ты как мое окончание, только гораздо гаже. Я как твое начинание, только на более высоком уровне. Возрождаясь, мы отвергаем систему распада и смерти. Ничего проигрышного, игра идет только на выигрыш. Все ошибки забыты, все неудачи отброшены. Всякая пакость из прошлого она позади. Ты обновленный сгусток материи, и я сгусток. Ты боеспособный кусок мощи, а я за тобой. Ты победитель, и я не боюсь побеждать, хотя недавно что-то было не так, наша система распалась на атомы.
ДОСЬЕ
Существует только одна вселенная - вечная и бесконечная.
Любая другая вселенная, если она вечная и бесконечная, идентична первой вселенной.
Любая экосистема является только частью вечной и бесконечной вселенной, и она конечна.
Господь бог - это экосистема в идеале достигающая вечности.
Бесконечность господа бога пока под вопросом.
Бесконечные и вечные свойства души пока не доказаны.
Душа как компьютерный набор - столько-то единичек и ноликов.
Регенерация жизни определяется по аналогии с дегенерацией смерти.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПЕРВОЙ ГЛАВЫ
Малость полегчало. Восстановительный период прошел успешно или почти успешно. Энергия Че Бэ Ивановича в его мускулах. Товарищ чувствует, она там. Товарищ наслаждается, несокрушимой мощью энергии. Какого черта? А тебя не спросили. Мускулы Че Бэ Ивановича есть конденсатор энергии. Точнее, самозарядное устройство. Единожды наполняем, единожды запускаем, дальше по принципу из угла в угол - сколько ушло, столько вернется обратно.
Да что я вам говорю! Мускулы товарища Че как суперкомпенсирующее устройство. Они восстанавливаются только со знаком 'плюс'. Если потратил энергию на какое угодно, даже не слишком благородное дело, в следующий момент ее будет больше. Если еще потратил, значит еще больше. Прирост энергии в относительных единицах не очень велик, но абсолютная мощь впечатляет. И не надо шутить, что бесконечность плюс единица все равно бесконечность. При всем моем уважении, товарищ Че как конечная величина, хотя и гипервселенских масштабов.
Еще неувязочка. Вспомнил про автомат. А ты нашел автомат? Ну, конечно, нашел. В таких случаях не сразу соображаешь. Все-таки впервые взялся за автомат Левый Иванович. Опыт у Правого Че, но Правый Иванович старый болтун. Языком занесло далеко в дебри. Лучше бы он располагался поближе, да говорил покороче. А так бесконечные дебри, и забыт автомат. Черт подери, главный принцип забыт. Что такое Че Бэ Иванович без своего автомата. Не подсказывайте, пустое место Че Бэ Иванович. Телок он отменный, можно сказать, мускулистый - и только. Что твои мускулы против твоего автомата? Они это самое о чем ты подумал и догадался. Вот автомат не то чтобы мелочь пузатая. Особенно автомат, регенерированный вместе с тобой из пучины вселенной.
Теперь все в порядке, теперь мне понравилось.
Выбери мишенью
Для хорошей пули
Морду дребедени,
Голову холуя.
Залепи с разгону
Парочку сюрпризов
Этому пижону,
Этому капризу.
Пусть перевернется
От ушей до края,
Да концом утрется
Дьявольская харя.
Это по-нашему! Так бы и следовало начинать разговор. Даже ослабевшие пальчики, даже при отсутствии девяносто девяти процентов энергии, даже они способны дотянуться до автомата и поиграть. Ну, вы понимаете, во что поиграть? Праздник какой-то, а не игра? Фейерверк впечатлений! Надежда на нечто воздушное, незабываемое, неповторимое! Век бы так надеялся, да мама не велит.
А над Че Бэ своя мама и папа.
РАЗГОВОР ВСЕ ТЕХ ЖЕ ТОВАРИЩЕЙ
- Ты доволен, сынок?
- Оно пожалуй.
- А раньше кривлялся.
- Сам ты кривлялся.
- Ну не груби. Грубость не украшает мужчину.
- Хрен его украшает...
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПЕРВОЙ ГЛАВЫ
Общие игрушки сближают разные натуры. Игра с автоматом в некоей мере сблизила Левого Че и Правого Че. Произошло замыкание четвертого порядка. Видишь во-он тот кустик? Конечно же, вижу. До него двести семьдесят три метра двадцать два сантиметра. Вот не согласен. Метров правда двести семьдесят три, а в сантиметрах всего девятнадцать. Ну, какая разница эти так-перетак сантиметры? Есть, конечно же, разница! Да ты постреляй и поймешь, нет никакой разницы. Ладно, стреляю. Нет, это не ты, это я стреляю...
Короче, во всю тарахтит автомат. Пули плюются, плазма в платочек, пыль или грязь, грязь или слякоть. Ну, подождем немного, пускай оно все рассеется. Ах, не желаю торчать в тупом ожидании! На мускулистых ножках топает новорожденный Иванович. Хреновато ползут ножки. Первый шаг хреновато, второй уже чуть получше, третий совсем ничего. После четвертого шага переключился на мелкую рысь Иванович, после пятого чешет гигантскими прыжками, после шестого... Мама моя, где же цель? Да вот она цель. Пули в двух километрах легли, и плазма, и прочее. Стоит чертов кустик.
Можно и поругаться. Но оба товарища, из одной обоймы. Правый Че возлюбил Левого Че, а Левый Че возлюбил Правого. И я ошибался, и ты в дураках. Если бы прицел на двести семьдесят три метра двадцать один сантиметра, тогда моя правда. А так она никакая. То есть она ни моя, ни твоя. Ерничать нечего, что я ошибся на один сантиметр против твоих двух сантиметров. Ты не такой крутой, ты опять же ошибся.
Че Бэ благодушествует. Основной принцип в действии. Нет абсолютных победителей, нет абсолютных героев, есть автомат. Он такой новенький, он такой гладенький, так бы его и покушал. Кушать все-таки хочется, голод еще не иссяк. Но автомат выше голода, автомат выше всего во вселенной. Предложи бесконечную жизнь против конечного автомата, и откажется к черту Че Бэ Иванович. Зачем бесконечная жизнь? Она из самых тоскливых, она такая дурацкая, она дерьмо и дерьмо, если убрать автомат. Только автомат на всю жизнь. Вы понимаете, на самую обыкновенную жизнь, что пролетит незаметно и счастливо только с таким автоматом.
Че Бэ ухмыляется. А ты предложи стопроцентное счастье и чтобы опять на века. Впрочем, можешь не продолжать. Счастье в который раз с автоматом. Единожды постреляю, ничего больше и меньше, только вот постреляю - и вот тебе счастье. Хотя потерпите, родные мои, есть еще интереснее счастье. Это если прибавили к автомату один небольшой пулеметик. Ну, совсем крохотный, даже не плазменный. Автомат плазменный. Каждая пуля содержит внутри порцию тонизирующей плазмы. Подобная пуля не то чтобы взрывается, но растекается по цели. Вспышка, и плазма окутала цель облачком. Облачко три тысячи градусов. Может для Че оно в самый раз, но откопайте товарища, который не сварится в этаком облачке.
Ах, да. Мы рассказывали про пулеметик. Я немного запамятовал. Старею, и волосы выпадают. Но пулеметик опять же есть у Че Бэ Ивановича. Кодовое название 'Пылесос'. Его используешь в мелких случаях. То есть когда цель мелкая, неопасная, скорее всего, надоедливая. Жалко тратить большое оружие на мелкую цель, переходим на мелкое оружие. Например, человек или слон. Заведомо мелкая цель. На человека две пули достаточно, слона кладу с одной пули. Никакой ошибки, черт подери. Слон топочет, как слон. Мишень вполне подходящая для пулеметика. Куда не попала твоя пуля, всяко попала. Там пошла, пошла и пошла, и до самого сердца дошла. Другой вариант - человек. Этот не топочет, этот подкрадывается. Иногда так подкрадывается, что обойму потратишь, прежде чем уберешь человека. Но Че Бэ Иванович не сопливый щенок. Стопроцентное попадание в две пули.
Предлагаю использовать пулеметик для тренировки. Левый Че приготовился в четыре руки, то есть он помогает себе ногами. Пока еще плохо функционируют конечности, не разобраться, где руки, где ноги - все одного формата. То есть все мускулистое, очень зверское и одинаковое. Правый Че на сто процентов за Левого. И с этим проблема. Вот сейчас из башки выскочит, как там использовать пулеметик. Стреляй, бродяга, стреляй! Да я тебе не бродяга. Да кто же ты? По вселенной таскаешься, среди чужих планет кувыркаешься. Ни дома, ни семьи, ни защиты от насморка. Так и есть бродяга. Да еще гребаный. Если не тебя загребают, то ты загребаешь на все четыре конечности, и такая гребатина понесла, что суши трупы.
Ну, ладно. Ну, пострелял пулеметик. Теперь нормальный прицел. Одна пуля в четырехзвездочный камень, другая в трехзвездочный. Тебе понравилось? Даже очень понравилось! И мне понравилось. Четырехзвездочный камень напоминает врага, и пятизвездочный напоминает. Или простите, мы упоминали трехзвездочный камень. Он не совсем чтобы враг, он скорее врагиня во-от с такими зубами. Ну, сплюньте. Че Бэ Иванович обломал зубы на всяких врагах и врагинях, и в новой регенерации не подведет. Мастер.
Еще граната. Чуть не забыл. Подобного барахла много. Какой же боец без гранаты, то есть без кучи гранат? Вот они все, как одна. Дискретные, коммулятивные, аннигилирующие, ядерные. Вместе с Че Бэ произошла полная регенерация вооружения координатора на современном уровне. Я бы отметил, на сверхсовременном уровне. Никакая наука до этого еще не додумалась. А регенерат он уже в полном вооружении. Не представляю, почему. То ли ускоренный процесс, то ли вегетативность пониженная, то ли коммулятивность повышенная. На этом месте точно не представляю. Зато гранаты в наличии. Че Бэ Иванович вытащил их из-за пояса. Вот тебе чудесный аннигилятор. На нем так и написано 'аннигилятор'. Вот минибомба с термоядерной головкой. На ней так и написано 'бомба'.
- Хорошо бы попробовать, - кажется, ребята в один голос.
За Левого Че я ручаюсь. Правый рыгнуть не успел, как Левый попробовал. Замах от плеча, бросок, термоядерный взрыв. Земля задрожала, скалы полопались, что за скалами - в пепел и клочья. Узнаете этот замах? Чувствуете эту руку? А красотища какая? Оно не то чтобы хорошо, видит бог, оно здорово.
Выпали крохи
С неба на блюдо:
'Наша эпоха
Больше чем чудо.
Наша система
Выше болезни'.
С грязью и пеной
Крохи исчезли.
Если позволено
Жить среди ада,
Оставайся героем.
И никакой пощады.
- А говорить ты умеешь, - опять Правый Че.
Точно он. Остолбенел парень, блюет на обожженную землю. Ох-ти как вывернуло желудок. Все-таки слабенький парень пришел к нам из прошлого. Он бы на землю уселся откляченной попой своей, лапы на голову и ушки зажал. Это тебе не свинья. Это же термояд в одну мегатонну. На него так просто не хрюкнешь.
Стоит Левый Че, смотрит на правого Че, не шелохнется. Ну и молодежь пошла!
Старенький Че как есть в попе.
НЕМНОГО ФИЛОСОФИИ
Ну, вы догадались, после взрыва разговаривать не хочется. Зато философию хочется. А что такое твоя философия? Она о добре и о зле. Слева добро, справа зло. Или постойте, мне почему-то приспичило наоборот. Справа добро, слева все остальное. Как-то не вписывается левый уклон в систему товарища Че. Вполне нормальный, добропорядочный и интеллигентный товарищ. По крайней мере, в прошлой жизни он был таковым. А вот за позапрошлую жизнь я уже не ручаюсь. Наши привычки переходят через поколение. Плюсик, минусик, плюсик. Почему они так переходят, наука пока не решила. Лучше бы три плюсика, а может, и нет. Наличие в одном месте лишнего плюсика приведет к его отсутствию в другом месте, и там уже сплошь минусик.
Значит, философия добра. Все стремится в лучшую сторону, все развивается по восходящей кривой, все отвергает 'плохо', если вокруг 'хорошо'. Мы так и подумали, это философия жизни, если рассчитывать жизнь за добро. А если наоборот? Только счастливая жизнь среди добрых товарищей. Но отыщи ее самую, чтобы счастливая жизнь. Пустой перерасходы энергии, силы, здоровья. Жизнь скорее несчастная. Много зла, очень много, дьявольски много. Нет жратвы, и нет счастья. Нечем напиться, и опять его нет, С голой задницей, и ты пошел по сусекам.
Значит, философия зла. Только смерть приносит добро. Об этом мы уже говорили. Жизнь не шибко ужасная, если в конце ее смерть. Все-таки ужасы когда-нибудь да окончатся. Это не христианский ад с его сковородкой. Хотя и сковородка когда-нибудь прогорит. Христианский ад на словах может страшен, а на деле вообще пустячок. Немного поварились, немного пожарились, немного постояли под дождичком. Оно точно, и в аду хорошие люди найдутся. По крайней мере, нехристиане найдутся, ну которые 'нехристи'. А с хорошим человеком ад точно рай. Зато без хорошего человека рай точно дерьмо и пустыня.
Значит, философия без философии. Или философия равновесия, как привыкли рассуждать борцы за уравновешенную вселенную. Если вселенная находится в состоянии равновесия, оно никогда не войдет в крайность. Только легкая рябь. Немного качнулась вселенная в сторону добра, немного качнулась обратно. При чем никогда не получается много. Немного передернуло вселенную от злобных поступков, немного подвинуло на положительный подвиг.
Хитрые религиозные философы подобный процесс называют чистилище. Они же придумали фразеологический оборот, что из чистилища можно забраться куда угодно, даже на ту пресловутую сковородку. Ну и на облачко получается забраться, только с несколько меньшей вероятностью. Ты же не забрался на облачко с первой попытки, нечто тебе помешало. А со второй попытки реальная очередь.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПЕРВОЙ ГЛАВЫ
Я испытываю чувство стыда. Мне гадко и плохо. Старенький Че обложался. Хорошо, что одежда на новеньком Че, а то могло получиться нечто непоправимое и вообще гадкое. Неужели так действует старость? Все-таки Че Бэ Иванович даже старого образца не куренок какой. Он величайший координатор всех времен и народов. Хотя погодите, сегодня имеются еще величайшие координаторы, например Муркотенок и железная дева Крысятка, но в свое время все-таки величайший координатор Че Бэ. Никогда не отступаю! Никогда не проигрываю! Никогда ни за что не стою на коленях! А теперь чего-то не так с этим стареньким Че. Зажимает его новенький Че, очень шустрый товарищ..
- Силовая доктрина, - догадались кто прорычал.
Не зубы, а клыки. Не когти, а скребки. Одна морда чего стоит, поглядишь - и стопроцентный заика.
- Политика силы, - снова понятно откуда.
Мускульная энергия новой экоструктуры возрастает, но и огневая энергия не уменьшается. Кто-то сказал, берегите патроны. Какого черта сказал? Чем больше стреляет Че Бэ Иванович, тем больше этих патронов регенерируется прямо из воздуха. Они не совсем нормальные патроны. Они энергетически-регенеративные. Если не хватает патронов, иди постреляй по ближайшему кустику. Теперь хорошо, или точно хватает. Если не в ассортименте гранаты, иди побросай по ближайшей канавке. С гранатами та же история.
Дальше понятно, отчего доктрина и почему политика силы. Языком лялякать куда противнее. Старикашку не облялякаешь. Профессиональный трепач старикашка. Вот его опыт. Другого опыта нет, а этот здесь, он попал на язык. Я гениальный! Я потрясающий! Я непобедимый! Я всегда прав! И ничего не ответишь без воплей и визга. Трепотня в любом случае вопли, тем более визг. Новая экоструктура еще молодая экоструктура. Неужели до вас не дошло, Че Бэ Иванович только родился? Или точнее регенерировал в потрясающую экосистему вместо развалины, которой был старикашка.
Че Бэ Иванович нового образца уверен в надежности силовых аргументов. Просто и понятно. В первую очередь пуля, а уже затем остальное. Пустил пулю, пуля попала в цель, враг уничтожен. Можно и не договариваться, ибо не с кем вообще договариваться. Был себе враг, его нет. А если враг не совсем уничтожен? Пустил еще пулю. Пуля ни в коей степени дура. Че Бэ Иванович понимает, пуля надежный товарищ и средство против врага. Если она подкачала, есть другое более сильное средство. Две пули лучше одной пули. Одна граната лучше двух пуль. Две гранаты лучше одной гранаты. Одна бомба... Ну, вы понимаете, перед нами гениальный товарищ. Он с пеленок во всем разобрался.
Это старенький Че точно олух царя небесного. Сразу замечаешь, что старенький. Покуда тусуешься на его территории, покуда стреляешь его оружием... И не подходите, и даже не суйтесь. Языком владеет товарищ. Общественный договор! Перемирие! Дополнительный пункт! Параграф с пометочкой 'бис'! Президентская записка! Статья и запрет! Подобных штуковин достаточно, так и торчат во все стороны. А какого черта торчат? Они теперь никому не опасны. Другое время, другая эпоха, другой состав преступления, другие ценности, другие герои. И, конечно же, скурвился старенький Че:
- Раньше ты думал иначе.
Да кто его слушает?
- И был совершенно другим.
Да кто с ним якшается?
- И верил в честное слово...
Это уже наглость какая-та. Пристал, наехал в душу пинками. Сейчас расплачется сама старость.
СЛЕЗЛИВАЯ БАЛЛАДА
Для всех верующих и неверующих товарищей разрешается рассматривать проблему с любой точки. Смех как полезная субстанция растормаживает организм, и запускает на всю катушку. Но и слезоточение кое-что растормаживает. В том и другом случае мы замечаем энергетический всплеск, которого не существует во время сна и покоя. Энергетическая экосистема ни в коей степени заторможенная экосистема. Если убрать тормоза, то куда-нибудь да примчишься даже в бешеной скачке по кругу. Если оставить, как оно есть, не смеяться, не плакать, не делать вообще ничего, то на это твое 'ничего', так его мама, опять ничего. Место занято более шустрой системой.