Не жалуйся на запятую,
Которая уверенно 
отделила прошлое,
Аппендикс, часть тебя, 
Вобравший все твои ошибки.
Уже и то прекрасно, что точку ставить рано.
Я это о себе, "мечтающем о подвигах, о славе",
Когда дожить до следующего года
Почти подарок провидения,
Стоящего невидимо за моей спиной.
Поэтому настроюсь на кавычки, 
Внутри которых размещу просторно
Все клетки мозга, точнее содержимое, 
Хранящее набор несбыточных фантазий.
Ну, словом, я создал машину времени
(в кавычках, разумеется).
Я как бы научился возвращаться
Туда, где был я неумел и неуклюж,
Где не хватало мне сноровки и таланта,
Смелости и знаний,
Я оживу всех тех, о ком забыли,
Теперь они в кавычках, 
Теперь они живы.
Вот клоун спрыгнул с купола
К восторгу детворы,
А вот графиня, почти что уступила, 
А вот я воин, совершивший подвиг.
Как много в прошлом для машины времени.
Я буду, как Эней Вергилия,
В подземном царстве средь давно усопших,
Чтобы помочь им справиться с антиутопией
Или же просто счастливым кончить жизнь.
Машина времени. "Улиц Вавилоны",
Штабеля костюмов всех веков
И призраков, мечтающих увидеть
Иное продолжение сценария.
А я герой, я гений, я мессия,
Спаситель человеков, супермен.
Чего скупиться?
Захватывает дух.
Смотрю в окно перед началом представления.
Зима. Но солнце светит щедро,
И снега нет в помине.
Метеосводка, так сказать, чтобы собраться с духом,
Открыть кавычки и время двинуть вспять. 
Сперва я русский, желающий спасти Россию
От бед, нахлынувших, как наказанье за терпимость
К жестокой власти, бесправию, к повальной нищете.
Оставим царствовать Романовых,
Они себя уже изжили, и грядет
Страна законов и порядка.
Дадим лишь время разобраться, а не ругаться,
Авось получится создать парламент,
Который можно и Думою назвать.
Но этому грозит Ульянов Володимир,
Могучий политический болид.
Я задержал его на пару лет в тюрьме
 В каком-то городке, там, за кордоном,
Чтоб не сказал сатрапам в октябре семнадцатого:
"Сегодня или никогда!", 
Слова, с которых и пошла погибель
Огромной многообещающей России.
Однако я не уверен, что этим
Я все решил для жертв советского террора.
Есть еще пара психованных злодеев.
На всякий случай я перенесся быстро
В век девятнадцатый, в тот городок,
Откуда родом Ося Джугашвили.
Я застал мальчонку, когда он кошкам
Поджигал хвосты.
Так вот откуда паранойя и жестокость Сталина, 
Погибель для всех лучших рабочих и крестьян,
Интеллигенции и военных,
Всех, всех, кто верил злой утопии, 
Родившей монстра, которому нет
И не было подобных в истории народов.
Небольшая сумма для табора заезжих конокрадов.
Цыгане выкрали мальчонку,
И стал он конокрадом и таборным шутом.
Не бесполезно все-таки иметь машину времени,
Я параноика замуровал в прошедшем.
Чуть не забыл, а как же Троцкий, 
Самовлюбленный ловелас,
Великий теоретик превращенья
Людей в придаток государственной машины.
Я женил его в Париже 
На красотке из варьете, 
где он и остался, писал и подрабатывал в газетах.
И вот теперь могу назад в годок сороковой.
И что я вижу?
Наш народ создал себе иных кумиров, 
Чтоб только б не было свобод.
Да?! Незрелому плоду потребуется время,
Чтоб стать достойным лучших перемен.
Нет, не нужна машина времени, чтобы спасти отечество.
Творец дал право нам самим решать судьбу.
Займусь-ка я уж лучше любовными интригами -
Не дам ржаветь машине,
Пора искать тот век, где я найду себя.
Ведь я, по сути, генный эгоист,
И надо мне не думать 
в масштабах исторических,
А лучше веселиться, прожигая жизнь.
Кавычки закрываются, и тишина печальная,
Мне надо оклематься после поражения.
Политика не для машины времени.
Мессия оказался из меня плохой.
Не учи народ, как ему жить, 
а учи себя, как ему служить.