Декен Мартин Ван Дер : другие произведения.

Ленты в ее волосах

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вторая повесть по TES. Магический детектив по-обливионски.
  Ленты в ее волосах
  
  Повесть мира Древних Свитков
  
  
  Сделка (пролог)
  
  
  Мрачноватого вида каджит в поношенной и изрядно запачканной мантии нервно стучал когтистыми пальцами по основанию статуи лорда Клавикуса. Почему самые назойливые и тупые паломники всегда приходят поклониться именно в лоредас? Каджиту вообще не везло в лоредас. Он был почти уверен, что если система мироздания когда-нибудь пошатнется, и мир обратится в вековечную тьму, то произойдет это именно в лоредас. Собственно, какой же еще день может подойти для этого лучше?
  Причиной сегодняшнего раздражения стал высокий и нескладный юноша, одетый в видавшую виды кожаную куртку и не по размеру сшитые штаны, перетянутые веревочным ремнем. Как он, во имя всех даэдра, вообще добрался до сокрытого от ненужных глаз святилища? Каджит подумал, что, будь он голодным бродячим волком, он наверняка бы съел это недоразумение. Какая жалость, что не все волки в лесу были с ним солидарны!
  - Ты у святилища лорда Клавикуса Вайла, - каджит придумал эту фразу для всех идиотов, приходящих в лоредас, и заучил ее наизусть. - Веди себя тихо, почтительно, приготовь подношение заранее. Суть сделки излагай четко и понятно. Что бы ни ответил лорд, почтительно поклонись и отойди, не задавая лишних вопросов. Все понял?
  - Кажется, да, - промямлил парень. - Мое подношение вот.
  Он протянул каджиту что-то длинное и замотанное в грязную тряпку. Жрец брезгливо, одними когтями, взял подношение и развернул его, стараясь не запачкаться.
  - Ты думаешь, лорду даэдра нужно вот это? - каджит помахал старым мечом, явно переживавшим не самые славные времена, да еще и не очищенным от каких-то кровавых пятен. - Ты, наверное, издеваешься?
  - Нет, клянусь, эта вещь понравится Клавикусу Вайлу! - от волнения парень даже замахал руками, чем вызвал еще большее недовольство жреца.
  - Ладно, пусть так. Скажи свое имя и откуда ты пришел.
  - Зачем?
  - Чтобы отправить домой в телеге то, что от тебя останется, когда ты рассердишь лорда Клавикуса, - зашипел каджит, обнажая желтые клыки в улыбке. Юноша, впрочем, шутку не понял.
  - Олес я, - робко пролепетал он, приняв слова каджита за чистую монету, - Олес из Бланкенмарша.
  - Очень хорошо, Олес из Бланкенмарша, - жрец кинул меч юноше, и тот с неожиданной ловкостью поймал его. За рукоять. - Приблизься к статуе.
  Каджит медленно и торжественно отошел от святилища, позволяя Олесу прочувствовать важность момента. Парень тяжело вздохнул, перехватил свое подношение поудобнее и побрел к статуе.
  
  - Смертный, жаждущий сделки! - хрипучий насмешливый голос в ушах Олеса зазвучал настолько неожиданно, что парень вздрогнул и чуть не выронил меч. - А я-то думал, лоредас пройдет без очередного несчастного! Ха-ха, скажи, что задержало тебя в пути, крошка-смертный?
  - Э-э-э, - замычал Олес, пытаясь привести в порядок мысли и здравый рассудок, - моя кобыла сломала ногу, и мне пришлось оставить ее в придорожной таверне.
  - Отлично, - пакостно захихикал Клавикус Вайл, - значит, мое заклинание еще работает! Хочешь секрет? Я специально сделал так, чтобы все самые нелепые просители, вроде тебя, приходили точнехонько в лоредас! Это так злит моих жрецов! Особенно кота! Прекрасное развлечение!
  - Но...
  - Что "но"? - перебил даэдрический принц. - Тебе не нравится моя задумка?
  - Нет-нет, то есть, да, то есть, нет, - окончательно оробел и запутался Олес. - Нравится. Очень!
  - Это замечательно! Может быть, именно поэтому ты еще жив, - тон Клавикуса резко изменился. - И ты, конечно, хочешь поговорить о сделке?
  - Да
  - И что же за подношение у тебя? Золото, как и у остальных?
  - Нет. Вот это, - юноша положил меч к ногам статуи Клавикуса.
  Некоторое время лорд даэдра молчал, а затем его насмешливый голос вновь проник в голову Олеса. И снова неожиданно. Парень вздрогнул и на этот раз, вызвав заразительный смех наблюдавшего за ним жреца-каджита.
  - Твоя жертва принята, - сообщил Вайл. - Что ты хочешь взамен?
  - Женщину.
  - Ах, любовь! Это так прекрасно, - снова сорвался на хихиканье Клавикус, - особенно когда влюбленный - такой недотепа как ты. Расскажи мне о ней.
  - Ее зовут Фельве, она живет на соседней улице в моем родном Бланкенмарше, а ее семья возделывает ту делянку, что близ нашей, - внезапно обнаружил недюжинное красноречие Олес. - Она прекрасна как весна, и каждый день, когда я вижу ее, для меня в радость. А еще она заплетает в свои волосы ленты - каждый раз нового цвета. Это ей так идет!
  - Да, крошка-смертный, - с непостижимым задумчиво-насмешливым пафосом произнес Клавикус, - умом ты, конечно, не блещешь. Зачем ты только что все это выложил древнему даэдра?
  - Ты же попросил.
  - И ты счел, что мне будет интересно услышать про ленты в ее волосах? Имени было бы достаточно, - досадливо сказал Вайл. - Считай, что Фельве уже твоя. Только вот тебе придется сделать для меня еще кое-что. Это совсем несложное дело.
  - Какое дело?
  - Возьми свое подношение и отвези его в город Бравил, тебе все равно по пути. Там отдашь меч аргонианину по имени Рыбий Череп - и можешь смело катить дальше, в страстные объятия Фельве. Идет?
  - Идет, - Олес аккуратно взял меч. - Спасибо тебе!
  - Как мило, - расхохотался Клавикус, - даже "спасибо" сказать не забыл! Такого лоредаса у меня давно не было! Иди теперь, пока я от умиления не превратил тебя в набор гирек для алхимических весов.
  Олес поклонился и, сжимая меч в побелевших от волнения пальцах, попятился прочь. В его ушах все еще звучал раскатисто-скрипучий смех даэдрического лорда.
  
  - Ты получил то, что хотел? - спросил каджит, глядя, как Олес аккуратно заворачивает меч все в ту же грязную ткань. - Или лорд Клавикус велел тебе убираться подальше со своей железкой?
  - Я получил все, что нужно, - воодушевленно ответил юноша. Он выглядел вполне счастливым, что не особо понравилось жрецу. Каджит больше любил, когда Вайл гневался на нелепых просителей: это всегда было забавно.
  - Тогда не смею задерживать тебя здесь, - жрец насупился, надвинул капюшон на морду и мрачно поплелся по направлению к статуе. По странной иронии, к его просьбам Клавикус всегда оставался глух. Каджит даже подозревал, что между молчаливостью даэдрического принца и несчастливыми лоредасами есть какая-то связь. Ох уж эти лоредасы!
  
  
  1. Узел завязывается
  
  Ги с трудом разлепил глаза. Всегда противно просыпаться с похмелья. Ги знал как минимум одну вещь, которая была противнее - похмелье, вызванное перебродившим медом нордов. Эта отрава способна свалить с ног даже видавших виды бравильских головорезов, причем так лихо, что всю ночь будут сниться тяжелые кошмары, а утро будет мерзостным настолько, насколько может себе представить смертное существо.
  Ги свесился с кровати, подтянул к себе валявшийся неподалеку сапог и попытался надеть его. Это оказалось непросто, но Ги справился. К счастью, второй сапог натягивать не пришлось: вчерашней ночью он просто забыл или не смог его снять. Впрочем, предстояла еще самая сложная задача - встать на ноги. На попытки сделать это Ги убил больше десяти минут. Зато, выпрямившись, он почувствовал, что на вертикально стоящее тело медовый хмель влияет меньше, нежели на горизонтально лежащее. Ги походил по комнате, разминая затекшие мышцы. Подошел к окну, приоткрыл его и посмотрел на слабое отражение, появившееся на стекле. Ничего не изменилось. Все то же ничем не примечательное лицо, все та же небрежно подровненная кинжалом щетина и все те же проницательные синие глаза. Типичный бретонский волшебник, опустившийся на самое дно этого проржавевшего от порока мира.
  Ги вновь затворил окно. Негоже сидеть в пропахшей медом и блевотиной комнате, но и привлекать внимание воров-домушников не стоит. В Бравиле всякий знает: чем меньше ты выставляешь напоказ, тем больше уцелеет. Бретонец покопался в буфете, в котором обычно хранил запас вина на случай жестокого похмелья, но оказалось, что этот запас пошел вчера на запивку к меду. От мыслей о том, что он мог вытворить вчера под воздействием алкоголя, Ги сделалось нехорошо и тревожно. Пьяный волшебник это убийственное сочетание. Впрочем, судя по тому, что он жив и находится в своей комнате, а не, скажем, в тюрьме или Обливионе, ничего жуткого не произошло.
  Поклявшись самому себе больше не покупать перебродивший мед, Ги кое-как сменил одежду, побросал грязную в угол и вышел из комнаты, заперев за собой дверь и наложив заклятие на замок.
  - Ты должен девяносто септимов за прошлый месяц! - отличная фраза для бодрого начала дня. - И не пытайся меня обмануть!
  - Катись в Обливион, Рейнольд, - отмахнулся от трактирщика Ги. Рейнольд был хорошим парнем. И, что особенно ценно, бретонцем. Между ним и Ги наладились деловые отношения. Волшебнику прощались долги за проживание в одной из гостевых комнат "Счастливой старой леди", а он, в свою очередь, решал для Рейнольда маленькие и щекотливые вопросы.
  - Сорок пять! Если ты все-таки заколдуешь мой погребок от крыс, - уперся трактирщик.
  - Хорошо, хорошо. Заколдую, - Ги вытащил мешочек с монетами и протянул Рейнольду. - И на, бери мои сорок пять монет. Пусть тебе улыбается с них миляга император, а я останусь голодным и злым.
  - Приходи к обеду, - предложил Рейнольд, но Ги лишь еще раз махнул рукой и, пошатываясь, поплелся к выходу из "Счастливой старой леди".
  
  Заведение Рыбьего Черепа внешне выглядело как грязный деревянный люк, ведущий под землю у одного из сточных канав. Обманчивое впечатление. Хитрый аргонианин не жаждал привлекать к себе внимание имперских властей, поэтому о том, что за неприметным люком скрывается настоящий рай для азартного игрока, знали лишь те, кому положено было знать. Случайных же прохожих ждал весьма суровый прием: Рыбий Череп не скупился на деньги для своих охранников-головорезов.
  Ги часто задавался вопросом о том, что, собственно, вообще заставляет его работать на Рыбьего Черепа. Внятного ответа он не находил, но, словно пущенное с холма колесо, остановиться не мог и продолжал регулярно выполнять для аргонианина всевозможные поручения, требовавшие магического вмешательства. Подойдя к люку, скрывавшему волшебный мирок Рыбьего Черепа, бретонец убедился в отсутствии слежки и дважды пнул подгнившее дерево мыском сапога. Снизу послышались грубые ругательства, и люк, скрипнув засовом, съехал в сторону.
  - Опять ты? - вместо приветствия спросил Р"Шадд. Каджит выглядел сонным и мучающимся с похмелья. Ги даже слегка посочувствовал коту, которого, в общем-то, недолюбливал.
  - Могу уйти. Но тогда сам объясняй боссу, почему я сегодня не явился к нему на встречу.
  - Ладно-ладно, - Р"Шадд примирительно поднял руки, - проходи. Босс у себя.
  Ги нырнул в черный зев игорного дома, который в целях экономии масла совершенно не освещался днем, на ощупь добрался до кабинета Рыбьего Черепа и громко постучал в дверь.
  - Входи, - отозвался аргонианин.
  Бретонец ногой толкнул дверь, которая на столь фамильярное обращение отозвалась зловещим скрипом, и вошел в кабинет. Рыбий Череп, как и всегда, стоял спиной ко входу возле большой клетки. В клетке резвилось маленькое юркое существо, которое напоминало Ги капитана тюремной стражи Калидия. В руке у Рыбьего Черепа были полоски вяленого мяса, которые он аккуратно раскладывал на верхних прутьях клетки, а похожее на Калидия существо ловко стаскивало их и моментально поедало.
  - Звал? - Ги пяткой захлопнул дверь, прошествовал до ближайшего стула и уселся на него, вытянув длинные ноги.
  - Звал, - невозмутимо прошипел аргонианин, аккуратно укладывая на прутья клетки очередную полоску мяса.
  - Зачем? - бретонец уже привык к немногословности Рыбьего Черепа и к тому, что любая их встреча неизменно начиналась именно так, как и на этот раз.
  Аргонианин бросил оставшееся мясо зверьку, развернулся, продемонстрировав Ги рогатую морду с немигающими желтыми глазами, и подошел к своему столу. Оттуда он достал лист бумаги, исписанный аккуратным убористым почерком, и мешочек с деньгами. Весьма увесистый.
  - Очередной должник? - решил внести ясность Ги, большую часть заданий которого составляло выманивание долгов у проигравшихся. С помощью магических чар, конечно же.
  - Нет, - покачал головой Рыбий Череп.
  - О, нечто особенное! - бретонец принял у аргонианина бумагу и некоторое время молча читал ее. Затем поднял голову. - Очень интересно! Следить за выдающимися чернокнижниками мне еще не приходилось. Полагаю, моя шкура может пострадать сильнее, чем при зачаровании проигравшихся скуумовых наркоманов.
  - Пожалуй, - когтистая рука аргонианина ловко выудила из стола второй мешочек золота.
  - Это уже другое дело. К концу недели мой отчет будет у тебя.
  - Жду, - аргонианин положил деньги на стол, придвинул их ближе к Ги и вновь повернулся к своему любимцу, похожему на главного тюремщика Бравила.
  Бретонец рассовал монеты по потайным карманам и покинул кабинет Рыбьего Черепа. Кое-как ориентируясь в темноте, он добрел до выхода, растормошил похмельного Р"Шадда и вышел на улицу.
  Что ж, чернокнижник, так чернокнижник. Ги не особо любил коллег по ремеслу, особенно тех, кто изучает даэдра, но сумма, предложенная Рыбьим Черепом, перевесила эту неприязнь. Бретонец запахнулся в свой длинный черный плащ и, насвистывая песенку, направился в сторону Гильдии магов.
  
  Куд-Ай едва не выронила книгу, которую читала, когда входная дверь Гильдии широко распахнулась. В отделение вообще редко кто заходил - в Бравиле больше ценились маги, не особо приветствовавшие имперские законы - а уж до полудня тем более. Но глаза не обманывали аргонианку: на пороге стоял высокий симпатичный бретонец, замотанный в поношенный черный плащ. Пополнение рядов Гильдии? Вряд ли. Ох, вряд ли. Но Куд-Ай все равно встала со стула и поспешила встретить гостя. Мало ли, какую пользу он может принести Гильдии.
  - Доброе утро, - учтиво поклонился бретонец.
  - Приветствую вас, - ответила легким кивком головы Куд-Ай. - Чем могу помочь?
  - Меня зовут Ги, - представился гость, одарив аргонианку белозубой улыбкой. - И мне нужна помощь квалифицированного мага школы колдовства.
  - Проходите, - Куд-Ай жестом пригласила Ги сесть за стол.
  Бретонец учтиво кивнул, снял свой плащ, оставшись в просторной рубахе и кожаных штанах, и повесил его на спинку стула. Потом сел сам. Куд-Ай уселась напротив, для солидности откупорила бутыль купленной еще вчера медовухи нордов и, не взирая на протесты внезапно побледневшего Ги, налила ему и себе по бокалу.
  - Вы можете изложить мне суть вашей проблемы? - начала аргонианка.
  - Так это вы квалифицированный даэдролог? - с ноткой недоверия в голосе переспросил Ги.
  - Я разбираюсь в даэдра. Немного.
  - Тогда позвольте обрисовать ситуацию, - бретонец почему-то с ужасом посмотрел на бокал с медом и, гулко сглотнув, продолжил. - Я занимаюсь исследованиями даэдрических святилищ и их связью со спонтанным появлением в Нирне существ из планов Обливиона. Я хотел бы организовать экспедицию в айлейдские руины, которые, по слухам, наполнены поклонниками даэдра и хотел бы получить консультацию мага, имевшего подобный опыт.
  - О, так вы практик! - с уважением протянула Куд-Ай. - Тогда извините, что отнимаю у вас время. Вам нужен Таэлиан, он работает у нас с тех пор, как добровольно покинул культ Клавикуса Вайла и решил стать на путь честного изучения магии.
  - Я могу его увидеть?
  - Конечно. Только он очень поздно встает, это связано с его ночными экспериментами. Если ваше дело срочное, я разбужу его.
  - Нет-нет, не стоит, - Ги почесал заросший жесткой щетиной подбородок. - Я подожду его. Или загляну позднее. Когда он будет на месте?
  - Где-то с трех он уже вполне бодр, - ответила Куд-Ай. - Только не приходите между пятью и семью, в это время он бродит по лавкам в поисках нужных книг и ингредиентов.
  - Пятью и семью, - повторил бретонец, поднимаясь со стула. - Очень хорошо.
  - Обязательно заходите, - напутствовала Куд-Ай, пока Ги надевал свой плащ. - Таэлиан порой очень скучает без посетителей.
  - Непременно нанесу ему визит. И спасибо вам.
  Покинув здание Гильдии, Ги решил вернуться в "Счастливую старую леди" и наложить на подвал какое-нибудь простенькое заклятие от крыс. Один лишь короткий разговор с аргонианкой многое прояснил. Поговаривали, что Рыбий Череп чтил Клавикуса Вайла, так что его желание побольше узнать о чернокнижнике, некогда бывшим жрецом лорда сделок, выглядело вполне логичным. Теперь, когда распорядок дня этого Таэлиана более-менее прояснился, можно было слегка расслабиться. Опытный маг, сделавший карьеру в темных подворотнях Бравила, сможет за неделю раскопать все необходимые сведения о практически любом живом существе. Ги нисколько не сомневался в этом.
  
  Подвал трактира действительно был в весьма плачевном состоянии. Похоже, обнаглевшие грызуны чувствовали здесь себя особенно вольготно. Большая часть мешков и корзин с провиантом была погрызена и попорчена, а под крысиным пометом невозможно было разглядеть пол. Ги брезгливо поморщился и поудобнее перехватил факел. Оставалось самое сложное - понять, откуда крысы проникают в подвал, и придумать, какие заклинания отпугнут их лучше всего.
  Первую дыру бретонец нашел довольно легко и сразу же запечатал ее примитивной огненной ловушкой, затем, после долгих блужданий с факелом под нелепые советы Рейнольда, был обнаружен второй лаз, который вел в подвал соседнего дома. Поборов себя, Ги встал на колени и заглянул в отверстие. Судя по удушающей вони, почти все крысы приходили именно из этого лаза.
  - Кто живет в соседнем доме? - спросил Ги, поднимаясь с колен и брезгливо отряхивая штаны.
  - Крето, имперец, - после недолгих раздумий ответил Рейнольд.
  - И чем он занимается?
  - Почем мне знать? - пожал плечами трактирщик.
  - Лучше бы знать. Из этой дыры так и тянет крысами. Разводит он их, что ли?
  - Пойдем спросим, - засучил рукава Рейнольд. Он был сторонником простых и эффективных решений.
  - Пойдем. А то, думаю, сам архимаг не смог бы найти заклинание, которое сдержало бы столько крыс, - Ги потушил факел об пол и вслед за Рейнольдом начал подниматься наверх.
  Крето оказался высоченным детиной с грубыми чертами лица и длинным кривым шрамом, рассекавшим лысину. Ги подумал, что, будь он крысой, то от такого красавчика сбежал бы безо всяких раздумий, даже ломись его подпол от еды. Впрочем, первое впечатление оказалось обманчивым: имперец довольно вежливо обошелся с посетителями, предложил им войти и даже согласился выслушать суть их просьбы. Дальше просьбы, собственно, дело не пошло. Крето наотрез отказался пустить Ги в подвал, но пообещал купить в "Счастье чернокнижника" яд и разбросать его по дому.
  - Ничего он не купит, - сплюнул себе под ноги Рейнольд, когда имперец выпроводил гостей на улицу и закрыл дверь. - У него денег и на веревку, чтоб повеситься, не хватит.
  - Согласен, - хитро улыбнулся Ги, - но это и не нужно. Яд купишь ты, а я телекинетически просуну его сквозь дыру между подвалами.
  - Недурная мысль, - трактирщик заметно повеселел. - Вот прямо сейчас и схожу. Посиди за меня за стойкой.
  - Спишешь еще десять монет.
  - За что?
  - За то, что я буду сидеть за стойкой, исполняя твои обязанности.
  - Пошел ты, Ги! - не согласился с волшебником Рейнольд. - Если бы не крысы, ты бы как миленький отдал мне девяносто монет. Так что обойдешься. Сиди так.
  - По крайней мере, я попытался, - пожал плечами Ги.
  Он вошел в "Счастливую старую леди", снял плащ, аккуратно повесил его на спинку стула и уселся сам, задрав ноги на барную стойку. Посетителей в час дня можно было не ждать, так что Ги позволил себе расслабиться и предаться воспоминаниям.
  
  Он родился далеко от Бравила, в морровиндском городе Тир. Его родители работали казначеями у одного из лордов-рабовладельцев Дома Дрес. Маленький бретонец рос смышленым и непоседливым, его постоянно тянуло за стены города, на плантации, где работали диковинные аргониане и хитроумные изворотливые каджиты. Ги не боялся и не стеснялся зверолюдей. По вечерам, когда их тяжелый труд в поле на время заканчивался, мальчишка приносил им еду и хмель и просил рассказать о дальних странах, откуда их привезли в Тир. Со временем Ги начал понимать языки каджитов и аргониан. Затем один старый ящер пробудил в нем интерес к алхимии, и несколько месяцев юный бретонец старательно толок в ступке батат и смешивал его с вытяжкой из растения хальклоу, но вскоре ему это страшно надоело. Так закончилось первое знакомство Ги с магией.
  А потом произошел удивительный случай, резко поменявший всю жизнь Ги. Как-то раз, бесцельно слоняясь по Тиру, бретонец увидел, как группа данмерских мальчишек дразнит своего сверстника. Парню не посчастливилось родиться слепым, и жестокие молодые эльфы вовсю измывались над ним. Ги хотел было пройти мимо, но тут один из нападавших совершил совсем уж неслыханную вещь: он вырвал у слепого его палку и со всех сил забросил ее на крышу ближайшего дома. Слепой заплакал, и Ги, неожиданно для себя самого, остановился. Какая-то сила словно заставила его сделать это. Мальчишки бесновались вокруг, пытаясь сбить слепого с толку, чтобы он упал, но бретонец больше не обращал на них внимания. Он высоко поднял руку - и палка, слетев с крыши, как влитая легла в его ладонь. Юные данмеры, глядя на это, с испугом попятились назад. Магов в Тире побаивались. Но в тот момент Ги и сам боялся. Сам себя. Машинально сунув палку в руку исходившего слезами слепого, он рванулся домой, чтобы рассказать отцу о случившемся. Так и состоялось второе знакомство Ги с волшебством.
  С тех пор прошло десять долгих лет. Ги успел потерять отца и мать, поссориться с тирским лордом, что привело к изгнанию из Тира, и уехать из Морровинда. В Сиродииле, впрочем, молодой волшебник-самоучка себя тоже не нашел. Однако, используя свои познания в аргонианском языке, он пришелся ко двору сначала в преступном мире Лейавина, а затем и Бравила. Довольно-таки бесславная карьера. Ги не жаловался на судьбу, он ее просто презирал. Презирал и за поветрие лихорадки, убившее его родителей, и за несовершенство мира, и за то, что единственной возможностью реализовать себя стала работа на аргонианских преступных боссов. Бретонец разработал свою систему ценностей, в которой понятию судьбы отводилось второе с конца место, зато на вершину были поставлены уверенность, самонадеянность и цинизм.
  
  - А вот и я! - дверь трактира распахнулась, и на пороге возник улыбающийся Рейнольд. - Убирай ноги со стойки - и вперед в подвал!
  - Слушаюсь и повинуюсь, - Ги ловко поймал мешочек с ядом.
  - Давно бы так!
  Ги проследовал в подвал, там достал из мешочка щепотку яда, сплюнул на нее и скатал небольшой шарик. Затем бросил его на пол и сосредоточился. Телекинез - магия не из простых. Волшебник должен тонко чувствовать, где объект магического воздействия находится сейчас и где ему следует находиться. Как выглядит подвал Крето, Ги не знал, поэтому решил просто с силой толкнуть шарик яда через отверстие между подвалами. Все шло сравнительно гладко, пока бретонец внезапно не ощутил, что в дыре шарик упирается во что-то жесткое. Тогда Ги вытянул яд назад, снова встал на колени и, поборов брезгливость, прижался щекой к полу и заглянул в отверстие. То, что мешало яду пройти, он обнаружил сразу - оказалось, что крысы затащили в дыру початок кукурузы, но внимание бретонца привлекло вовсе не это. Из подвала Крето доносились странные звуки. Прижав ухо к полу, Ги услышал мерный топот, словно несколько человек одновременно ударяли тяжелыми башмаками в пол. Затем он расслышал и музыку. Точнее, пение. Пели на совершенно незнакомом Ги языке, и именно в такт этому пению стучали башмаки. Все это было очень странным, если не сказать - пугающим. Бретонец телекинезом вытащил кукурузу и продолжил слушать. Но, к его великому разочарованию, песня почти сразу же оборвалась. Топот тяжелых башмаков тоже прекратился, и сразу же раздался отдаленный скрип. Без сомнения, так могли скрипеть лишь деревянные ступеньки, по которым певшие выходили из подвала.
  Ги поднялся на ноги, высыпал весь яд из мешочка на пол и магическим путем затолкал его в дыру, но пропихивать в подвал Крето не стал. Не стоит навлекать неприятности на Рейнольда. Пусть уж лучше будут крысы, чем шайка непонятных певцов, которая может оказаться смертельно опасной.
  - Справился? - трактирщик вытирал стойку, на которую с сапог Ги натекло немало грязи.
  - Вполне. Только позволь дать тебе совет.
  - О крысах?
  - О Крето. Не связывайся с ним.
  - Почему? - удивился Рейнольд.
  - Не могу пока сказать. Просто прими как данность.
  - Да я и не связываюсь с ним особенно, - Рейнольд пожал плечами. - С тебя, кстати, еще два септима.
  - За что? - волшебник сощурил глаза.
  - За изгвазданную стойку.
  - Знаешь что, Рейнольд?
  - А?
  - Иногда мне кажется, что те крысы из твоего подвала и то ценят меня больше, чем ты.
  
  Рыбий Череп открыл дверцу клетки, и зверек ловко скользнул на его плечо. Аргонианин почесал его за ушком и вышел из комнаты. Вечером игорный дом Рыбьего Черепа выглядел совсем по-другому, нежели утром, когда приходил Ги. Многочисленные светильники освещали просторный зал, в центре которого был сооружен высокий подиум. На подиуме под аккомпанемент лютнистов и барабанщиков извивались в танце полуобнаженные девицы, за барной стойкой ловко жонглировал кубками и кувшинами каджит Р"Шадд. Но Рыбьего Черепа интересовало лишь главное сокровище заведения - двадцать длинных игорных столов, расставленных вокруг подиума. Именно недотепы, рискнувшие своими деньгами ради призрачного шанса на победу, приносили аргонианину большую часть дохода.
  Коротко кивая знавшим его в лицо завсегдатаям, Рыбий Череп добрался до самого большого из столов. Он был уже занят. Группа каджитов из Гильдии воров резалась в кости с какими-то незнакомыми молодыми имперцами. Наверняка очередные крестьяне, прослышавшие о легкой наживе в игорном доме. Аргонианин уселся на свободный стул возле Трех-Стрел, каджита, занимавшего в Гильдии высокое положение. Три-Стрелы, само собой, богател на глазах. На столе перед ним уже высилась горка монет и разнообразных мелких украшений, а один из крестьян с досадой и какой-то тоской смотрел на простенькое колечко, которое каджит задумчиво вертел в пальцах.
  - Отдай кольцо назад, - шепнул Трем-Стрелам Рыбий Череп, незаметно для крестьян засовывая в карман каджита мешочек с золотом. Хитрый ящер прекрасно понимал, что, потеряв свою драгоценность, проигравшийся вряд ли еще раз посетит его заведение. Допустить это было бы глупо.
  - Сию минуту, - каджит щелчком катнул кольцо по столу, и проигравшийся имперец с широкой улыбкой накрыл его ладонью. - Забирай свою безделушку, за нее все равно много не выручишь!
  - Спасибо тебе, - начал благодарить Трех-Стрел крестьянин, но каджит лишь манул рукой.
  - Еще кон - и будем говорить, - все так же тихо сказал каджиту Рыбий Череп. Кот кивнул и тяжело вздохнул, глядя на свой выигрыш. По договоренности с аргонианином, Гильдия отдавала ему ровно четверть от заработанного в игорном доме.
  Сыграв еще один кон и разбогатев на восемь золотых и прекрасные кожаные сапоги одного из крестьян, Три-Стрелы дал понять, что продолжать не намерен, и, оставив своих ребят, поспешил в кабинет Рыбьего Черепа.
  - С меня тридцать четыре золотых, - решил приступить к делу каджит, едва аргонианин запер дверь кабинета и выпустил своего зверька назад в клетку. - Как хочешь получить - монетами или побрякушками?
  - Оставь себе, - сказал Рыбий Череп.
  - Значит, услуга, - осклабился Три-Стрелы. - Что тебе понадобилось заполучить на этот раз?
  - Читай, - аргонианин протянул вору запечатанный конверт.
  - Ты никогда не утруждаешься объяснить самостоятельно, - каджит провел острым когтем по конверту, вытянул из него пергамент и стал читать. Рыбий Череп с удовольствием отметил про себя, что самодовольное выражение на морде каджита сменилось сначала настороженным, а затем и озадаченным.
  - Сделка? - спросил аргонианин, когда Три-Стрелы наконец поднял глаза.
  - Это будет стоить гораздо дороже.
  - Без сомнений, - невозмутимо промолвил ящер.
  - Тысячу золотых.
  - Дорого.
  - Ты же знаешь, друг Череп, оказывая для тебя эти твои "услуги", я нарушаю законы Серого Лиса. Я должен быть уверен в своем завтрашнем дне! - каджит упер руки в бока и вызывающе посмотрел прямо в глаза аргонианину.
  - Восемьсот.
  - Сразу.
  - Сразу - половину, - ощерился Рыбий Череп.
  - Хорошо. Считай, что работа уже сделана. Через неделю я приду за твоими дополнительными сведениями.
  Рыбий Череп не удостоил каджита ответом. Зверек в клетке жалобно пищал, требуя еды, и аргонианин сделал вид, что это волнует его больше, чем что-либо другое на свете. Он вытащил из стола клочок пергамента, вписал туда сумму в четыреста септимов, вручил каджиту и занялся кормежкой своего любимца. Три-Стрелы бережно сложил пергамент вчетверо и сунул в поясной кошелек. Потом вышел из кабинета и, глазея на танцовщиц, поспешил назад к игорному столу. Необязательно ставить ребят в известность о задании именно сегодня, когда им так везет в кости.
  
  Когда над Бравилом господствует ночь, даже всезнающий Хермеус Мора не сможет точно предугадать, какая пакость случится в следующий момент. Ги не особо боялся ночных обитателей города, благо он и сам, в какой-то мере, принадлежал к ним. Добираясь до жилища Свена, он даже пару раз встретил знакомых: вора, который часто посещал заведение Рыбьего Черепа, и аргонианку Городскую Пловчиху, которая, стоя возле статуи Счастливой старой леди, что-то горячо втолковывала двум молоденьким босмерам. Ги любил ночь. Она была похожа на него, хотя он никогда не мог объяснить себе самому, чем именно.
  Свен жил в той части города, где жилища горожан строились прямо друг на друге. В этом переплетении балок, дверей, импровизированных балконов, площадок и сточных труб ориентироваться было до невозможности сложно, зато это давало и свои преимущества. Ги убил не один день, пытаясь выучить карту этого района, и теперь легко мог добраться от Великой часовни до моста, ведущего к замку графа, ни разу не коснувшись ногами земли. А уж лучшего места, чтобы затеряться или уйти от погони, не было во всем Бравиле. Ги подозревал, что именно поэтому Свен и обосновался там.
  Свен был нордом. Большим и невежественным. А еще - горьким пьяницей. Но Ги ценил в нем не это. Норд был ценен тем, что в промежутках между пьяными загулами коллекционировал информацию о жителях города, а потом продавал ее всем желающим. Поэтому начать свое заочное знакомство с волшебником Таэлианом Ги решил именно с посещения Свена.
  В окне лачуги Свена горел свет. Норд жил на четвертом этаже дряхлого прогнившего дома, два нижних этажа которого были давно заброшены и теперь служили местом встречи для воров или прибежищем, где можно укрыться от стражи. Чтобы дом не свалился, Свен вместе с обитателями третьего этажа, укрепили его каменными колоннами, притащенными невесть откуда. В одной из колонн норд прорубил подобие лестницы. Добраться до его жилища можно было только этим путем.
  Ги ловко взобрался наверх. Постучал в дверь, используя придуманный Свеном пароль: три медленных удара ногой и два быстрых рукой. Не услышав этот сигнал, норд никогда не открывал. У него определенно были свои причуды, но у кого в Бравиле их нет?
  - Кого там драугры тащат? - типичное приветствие Свена. Ги и не рассчитывал на что-то повежливее.
  - Ги.
  - Какого Ги? - снова спросил северянин.
  - Ги Айморе, - бретонец нетерпеливо почесал спутанную шевелюру. - В Бравиле много Ги? Открывай уже!
  - Да, угу, - хмыкнул норд, щелкая замком.
  Ги шагнул внутрь, к теплу небольшого камина и запаху жареного кабаньего мяса. Свен был трезв, что уже радовало. Он даже выглядел приличнее, чем обычно - заплел длинные светлые волосы в три косы, а бороду расчесал так, что она перестала быть похожей на воронье гнездо. Объяснение такому преображению норда обнаружилось сразу: на его узкой холостяцкой кровати мирно посапывала девушка-северянка.
  - Ты никак остепенился, Свен? - протянул руку бретонец.
  - Не твое дело, - норд стиснул запястье Ги своей лапищей. - Не буди ее. Что тебе нужно?
  - То же, что и обычно. Информация.
  - Как зовут? - Свен сел за стол, похлопал ладонью по стоящему рядом стулу, приглашая бретонца присоединиться, и разлил в два кубка мед из большого кувшина.
  - Таэлиан. Из Гильдии магов, - Ги страдальчески посмотрел на придвинутый северянином кубок, но не выпить было нельзя. У нордов свои представления о гостеприимстве и вежливости. Бретонец выдохнул и залпом прикончил кубок.
  - Уважаю! - обрадовался Свен. - Давай налью еще?
  - Нет, благодарю, - Ги накрыл ладонью свой кубок. - Давай лучше перейдем к делу.
  - Таэлиан, значит, - норд почесал бровь. - Знаю такого. Скверный альтмер, драугрова сыть. Сначала наемником был, но его из отряда выкинули. Служил Клавикусу Вайлу. Но его даже оттуда выгнали. Тогда он, значит, приехал сюда. А тут Гильдия. Он туда сунулся, денег дал кому следовало. Так тут и поселился. Но скверный. Очень скверный. Много у него в душе зла.
  - Что же он такого делал, что его гнали отовсюду?
  - Секреты, говорят, искал какие-то. К Даэдра приблизиться хотел. Поговаривают, что для этого и Клавикусу служить пошел, сделку с ним заключал, - Свен хитро посмотрел на Ги, ловко выдернул кубок из-под его ладони, вновь наполнил его медом и придвинул назад к бретонцу.
  - И что? - Ги положил пальцы на край кубка.
  - И то, что не выполнил свою часть сделки. Рассердил Вайла, тот и проклял его.
  - Как проклял?
  - Не знаю, - пожал плечами норд. - Так поговаривают. И говорят еще, что душ много он загубил, этот Таэлиан. Будто верил, что кровавые жертвы помогут ему даэдра стать. Не помогли, значит. Так и сидит теперь безвылазно здесь, в Гильдии. А тебе он зачем?
  - Мне он не нужен, - улыбнулся бретонец, - но есть и заинтересованная сторона.
  - Все ясно, - Свен в упор уставился на Ги, и под его тяжелым взглядом бретонец повторил свой подвиг и выпил второй кубок меда. - Рыбьему Черепу неймется все. Не к добру ему это придется. Я б подальше от этого Таэлиана держался. И ящеру своему скажи, что опасен он, этот альтмер. Драугрово отродье!
  - Думаю, что он и без меня это знает.
  - Ясное дело, знает. Раз тебя послал. Ты парень дельный, но на острие копья не лезь все равно. Следи за Таэлианом очень аккуратно. Иначе съест он половину тебя на обед, а доест на ужин, - северянин силой отобрал кубок у Ги и снова налил туда мед.
  - Я поговорить с ним хотел, прямо в Гильдии. Прикинуться, что, мол, интересуюсь даэдра, - выложил свой план бретонец. Свену он доверял, и северянин ни разу не заставил пожалеть об этом доверии.
  - Я тебе кто, мамочка что ли? - хмыкнул норд. - Делай, как знаешь. Но я тебе не завидую. Если что не так пойдет - сразу все бросай. Беги, отдай лучше деньги Рыбьему Черепу. Без денег будешь, зато цел.
  - Утешил, ничего не скажешь, - Ги машинально вылил в глотку мед и придвинул кубок норду. Тот мигом наполнил его до краев.
  - Можешь хоть сейчас бросить. Пойди, да скажи Рыбьему Черепу, что отказываюсь, мол, - предложил Свен. - Да и вообще, работал бы ты с кем-нибудь еще. Аргонианин твой - редкая мразь. Драугрово отродье.
  - Куда ж мне идти?
  - К Серому Лису хотя б. Ты у него ко двору придешься, я чую, - северянин добил кувшин меда могучим глотком, пролив половину на бороду.
  - Нет уж, спасибо, - Ги нервно забарабанил пальцами по столу, - обойдусь безо всяких гильдий.
  - Чем Рыбий Череп лучше Гильдии?
  - Ничем. Но он не ограничивает меня в моем стремлении к саморазрушению, - Ги допил мед, который уже изрядно ударил ему в голову. - Хочу обижать нищих - обижаю, возненавижу члена Гильдии - насолю ему, захочу убить - убью. Я сам себе голова, руки и сердце.
  - Как знаешь, - равнодушно отнесся к высоким думам бретонца Свен. - Я предложил хотя б.
  - Сколько я тебе должен за информацию? - резко перевел разговор Ги.
  - Нисколько. Я хорошо выпил с тобой.
  - Разве тебе этого достаточно?
  - Сегодня - да. Не приди ты, я бы с ума сошел.
  - Почему? - не понял бретонец.
  - Из-за нее, - мрачно кивнул в сторону кровати норд. - Эти женщины кого угодно отправят в царство Шеогората!
  
  
  2. Петля первая. Чернокнижник
  
  
  Ровно в три часа следующего дня дверь бравильского отделения Гильдии магов широко распахнулась. За окном лил дождь, и собравшиеся в холле почтенные волшебники и их ученики вздрогнули от резкого порыва холодного ветра. Вслед за ветром в холл ворвался Ги. Бретонец насквозь вымок и выглядел уставшим и замученным.
  - Добрый день! - узнала посетителя Куд-Ай.
  - Здравствуйте, почтенная, - коротко поклонился Ги. - Я пришел повидаться с Таэлианом, как вы, наверное, поняли.
  - Да, конечно, он здесь, - аргонианка кивнула в сторону лестницы на второй этаж, - в своей комнате. Не желаете чего-нибудь горячего, пока его оповестят о вашем визите?
  - Нет, не стоит, - улыбнулся Ги. - Мое дело срочное, так что, если вас не затруднит...
  - Понимаю, - перебила его Куд-Ай. - Экспедиция не терпит отлагательств.
  Она развернулась, жестом подозвала молоденького темного эльфа и велела ему подняться наверх и предупредить о госте Таэлиана. Пока она делала это, Ги успел простеньким заклинанием высушить свои сапоги и плащ, пригладить мокрые волосы и рассмотреть присутствовавших в холле магов. Помимо Куд-Ай, он заметил двух высоких эльфиек, оживленно споривших в алхимической лаборатории, да бретонку в дорогом синем платье, уткнувшуюся в толстенный фолиант.
  - Почему вы не пришли вчера? - возобновила разговор аргонианка, - Я сообщила о вас Таэлиану, и он слегка расстроился, когда никто не явился до вечера.
  - Эмм, - замялся, придумывая, что бы соврать, Ги, - мои компаньоны купили плохих лошадей, и я ходил разбираться на конюшню.
  - Понимаю, - Куд-Ай участливо улыбнулась. - Как говорит архимаг Травен, доверять можно только себе самому.
  - Золотые слова, - бретонец почесал подбородок.
  - Как и всякие, что говорит наш архимаг, - с гордостью сказала аргонианка, видимо, не особо избалованная теплыми отзывами о Гильдии и ее руководстве. - А вот, кстати, и Варон!
  Варон, темный эльф, посланный к Таэлиану, ловко сбежал по ступенькам в холл.
  - Таэлиан ожидает вас.
  - Благодарю. Как мне найти его комнату?
  - Вторая по коридору направо.
  
  Таэлиан совсем не производил впечатления душегуба и злодея. Это был жизнерадостный альтмер, слегка располневший, видимо, от долгого ничегонеделания в бравильской Гильдии. Его комната была обставлена аскетично и со вкусом: единственным излишеством выглядела голова низшего даэдра - кланнфира - висевшая над кроватью чернокнижника.
  - Вижу в вас неподдельный интерес, - вместо приветствия начал Таэлиан, с улыбкой глядя на изумленного Ги. - Кланнфир, как вы понимаете.
  - Ваш трофей?
  - Мой, - альтмер довольно погладил себя по груди. - Убит семь лет назад. Теперь-то я вряд ли решусь повторить такой подвиг. А вы проходите, не стесняйтесь. Садитесь вон в то кресло, я его специально для гостей берегу.
  - Благодарю, - воспользовался приглашением Ги. Кресло оказалось удивительно удобным. - Ваша управляющая рассказывала вам о цели моего визита?
  - Да, что-то об экспедиции, верно? - Таэлиан взял стул, подтащил его ближе к креслу и сел, закинув ногу на ногу.
  - Я собираюсь исследовать айлейдские руины, в которых, по слухам, даэдропоклонники устроили святилище, и мне требуется помощь профессионального исследователя даэдра, - легко повторил придуманную вчера ложь бретонец.
  - Вы мне льстите, - чернокнижник расплылся в широкой улыбке. - Я всегда был любителем. Но кое-что знаю. Не поделитесь названием руин, в которых обосновались ваши культисты?
  - Эээ... Норналхорст, - наугад ляпнул Ги.
  - Вот как? - поднял бровь Таэлиан. - Очень интересно. И какому принцу поклоняются в Норналхорсте?
  - Это я и пытаюсь выяснить, - выкрутился бретонец. - Прежде всего, я хотел бы узнать, на какой прием стоит рассчитывать группе исследователей?
  - На прохладный, - улыбка альтмера стала еще шире, - по меньшей мере. Вообще, это зависит от принца даэдра, которому служат культисты. Меридия, скажем, позволяет надеяться не только на отсутствие кровопролития, но и на обстоятельную беседу и взаимное уважение. Но - увы - поклонники Меридии не скрываются в руинах. Те, кто уходит под землю, обычно служат менее приятным лордам.
  - Мехрун Дагон?
  - Хотя бы. Или Малакат. Или даже Молаг Бал; его жрецы - самые кровожадные и расчетливые. Дагон это чепуха, - махнул рукой на принца разрушения Таэлиан, - посмешище для по-настоящему хитрых и могущественных принцев.
  - Что вы имеете в виду? - Ги даже заинтересовался беседой. Самую малость.
  - Дагон прямолинеен. Он враг, но враг понятный и привычный. Он может только переть напролом, он отказывается признавать другие способы воздействия на смертных. Да, Дагон силен физически, к его услугам армия дремора, но раз за разом он терпит поражения. Но есть и другие принцы. Они никогда не проигрывают, потому что твердо знают, что конкретно им нужно от смертных или от нашего мира. Они рассчитывают ситуации на много ходов вперед, они гибки и изменчивы. Полагаю, вы догадались, что я говорю о Шеогорате, о Молаг Бале и, самое главное, о лорде Клавикусе.
  - Почему вы ставите Клавикуса Вайла выше прочих принцев?
  - Сложный вопрос, - продолжая улыбаться, протянул Таэлиан. - Возможно, потому что я имел с ним дело. Видите ли, лорд Клавикус отличается одновременно и упорством, и гибкостью. Вкупе это дает колоссальный результат. Засчет только, я еще раз повторю - только - сделок и игр со смертными лорд Клавикус может достигнуть практически любой цели в Нирне. Он не прибегает к разрушительной мощи заклинаний, не тратит силы на попытки поработить нашу реальность или возвыситься над другими принцами, его слуг никогда не встретишь в нашей реальности. Лорду Клавикусу достаточно всего лишь поговорить с подходящим смертным - и результат почти всегда будет достигнут.
  - Почему?
  - Потому что он умеет давать правильные обещания и правильно их исполнять. Только и всего.
  - Удивительно, - запустил руку в волосы Ги.
  - Разумеется. Я бы на вашем месте не стал бы недооценивать лорда сделок. В его власти многое, - чернокнижник поудобнее устроился на стуле. - Но мы с вами совсем отошли от цели вашего визита. Вы хотите задать мне другие вопросы касательно поездки в Норналхорст?
  - О, конечно, я совсем отвлекся. Вы удивительно интересный собеседник, - как можно искреннее улыбнулся бретонец. - Давайте продолжим.
  
  Ги пришлось выдумывать целую кучу вопросов о несуществующей поездке, и Таэлиан рассказывал ему о тонкостях обращения с низшими даэдра и устройстве айлейдских руин еще больше часа. Наконец, пообещав заскочить перед отъездом, бретонец распрощался с чернокнижником и покинул Гильдию. Далеко от здания Гильдии он отходить не стал, памятуя, что вскоре альтмер должен начать свой ежедневный обход магазинов. Впрочем, этому мог помешать дождь, который превратил улицы Бравила в грязное месиво, но Ги все равно решил попытать счастья. Он перешел мост через один из каналов, устроился на втором этаже какого-то трактира, выбрав тот столик, который позволял следить за входной дверью Гильдии и принялся ждать.
  Прождал он порядка двух часов, прикончив бутыль кислого вина и сжевав жареную оленью ногу, но Таэлиан так и не показался. Тогда Ги плюнул на свою затею, расплатился с трактирщиком и неспешно двинулся в сторону заведения Рыбьего Черепа. Дело клонилось к вечеру, заниматься было больше нечем, а в игорном доме всегда можно было весело просадить монетку-другую, подцепить не обремененную строгой моралью женщину или просто поболтать со знакомыми. К тому же, аргонианин любил, когда Ги не исчезал на весь срок оказания услуги, а время от времени забегал и сообщал об успехах и неудачах.
  В игорный дом уже начинали стекаться посетители. Один за другим они, прячась в тенях или пробираясь вдоль канала, стучали в люк, и охранники Рыбьего Черепа впускали их внутрь. Ги успел рассказать аргонианину о встрече с Таэлианом и своих первых впечатлениях до того, как все столики оказались заняты. Бретонец вальяжно вышел из кабинета Рыбьего Черепа, выбрал отличный столик, от которого было видно подиум с танцовщицами, заказал себе вина и погрузился в атмосферу бравильской запретной жизни.
  Собственно, именно из-за этой атмосферы Ги еще не полностью разочаровался в Бравиле. Сидя за столиком и потягивая вино, он чувствовал себя королем положения. Он мог себе это позволить. Бретонец глазел на полуодетых девиц, подмигивал очаровательной эльфиечке из Гильдии воров, сидевшей за соседним столом, и на время забыл и о Таэлиане, и о каморке в "Счастливой старой леди", и о самом течении времени. Ему было просто хорошо.
  Когда вечер уступил свое право злокозненной бравильской ночи, к Ги подсел первый игрок. Неприятного вида босмер вытащил кости и предложил испытать удачу. Бретонец тщательно осмотрел каждый из кубиков, взвесил их в руке, проверил на отсутствие магии и, убедившись, что с костями все в порядке, согласился.
  Первые несколько партий Ги сыграл относительно честно. Затем начал постепенно проверять босмера на "магический потенциал". Бретонец сам придумал это понятие и разработал принципы его определения. Суть "магического потенциала" заключалась в способности соперника понять, использует ли Ги волшебство. В заведении Рыбного Черепа не существовало никаких понятий о честной игре. Каждый играл так, как хотел, но всегда был риск попасться на какой-нибудь волшебной уловке и горько об этом пожалеть. Однажды Ги едва не поломили голову, почувствовав, как он телекинезом переворачивает кости на нужное число. С тех пор бретонец играл осторожнее и заранее прощупывал соперников, определяя, могут ли те поймать его за руку.
  Десять простейших заклинаний, составлявших основу теста на "магический потенциал", босмер не почувствовал. Тогда Ги изобразил азартного дурачка и десять раз подряд проиграл. Его соперник заметно повеселел, когда бретонец с опустошенным видом покопался в карманах и выудил большой кроваво-красный камень. Ги всегда хранил этот рубин для случаев, подобных этому. Камень ни разу его не подводил. Не почувствовав подвоха, босмер согласился поставить все выигранное плюс все свои деньги против рубина. О чем сразу же и пожалел. Недолго думая, Ги телекинезом развернул все выброшенные кости на нужную комбинацию, сгреб весь выигрыш себе, рассовал его по карманам и кошелям и, посмеиваясь над понуро вышедшим из игорного дома босмером, заказал себе еще вина. Ночь обещала стать еще приятнее.
  Окончательную прелесть ночь приобрела, когда к Ги подсела девушка. Хрупкая имперка с красивыми карими глазами и коротко стрижеными волосами явно искала себе кавалера. Кавалера, который готов был платить, разумеется, но с этим у бретонца проблем не было. Руководствуясь принципом легких денег, которые легко пришли и должны так же легко уйти, Ги спустил на новую знакомую все, что выиграл у босмера, заказав ей лучшего вина, фруктов и купив у вороватого каджита из-за соседнего столика только что выигранные им серьги. Девушка сразу же изобразила восхищение и легкую влюбленность, и волшебник не преминул пригласить ее к более близкому знакомству. Когда они вышли из игорного дома, бретонец положил руку имперке на бедро и повел ее в "Счастливую старую леди". В этот момент ему подумалось, что его жизнь, хоть и спущенная в клоаку мира, имя которой Бравил, все еще полна чудесных и ярких ночей. Таких, как эта, например.
  
  Бланкенмарш находился не так уж далеко от Бравила, но Трем-Стрелам пришлось преодолеть это расстояние на лошади. Теперь непривычному к верховой езде вору страшно ломило спину, а один из когтей на ноге он умудрился сломать, запутавшись в стремени. Но, несмотря на эти мелкие неприятности, поручение Рыбьего Черепа надо было выполнять. И как можно скорее
  Дождавшись, пока над Бланкенмаршем воцарится ночь, Три-Стрелы ловко спустился с высокого дерева, на котором он просидел весь вечер, наблюдая за обитателями деревушки, подкрался, слившись с темнотой, к отдаленно стоящему двухэтажному фермерскому дому и, убедившись, что ни в одном из окон не горит свет, а ночная стража отошла на безопасное расстояние, достал отмычки. Взламывать парадную дверь первого этажа не стал бы даже самый зеленый из всех воров Гильдии, так что каджиту нужно было искать другие варианты. Наружного входа в подвал возле дома не было. Оставалась только возможность забраться на крышу и проникнуть в дом через маленькое круглое оконце второго этажа.
  Прижавшись к стене, каджит попытался нащупать точки опоры, которые помогли бы ему вскарабкаться ближе к заветному оконцу. Для умелого вора сгодились бы практически любые неровности, но милосердная судьба подарила Трем-Стрелам большее: два выступающих бревна, за которые можно было зацепиться когтями, легко подтянуться и встать на них ногами.
  Вскоре каджит уже балансировал на бревнах, пытаясь найти способ открыть окошко. Отмычки оказались бесполезны, и Трем-Стрелам пришлось расковырять когтями оконную раму, просунуть туда тонкую шпильку и откинуть крючок, запиравший окно. Наутро это обязательно привлечет внимание хозяев, но наутро Три-Стрелы уже планировал быть очень далеко от Бланкенмарша.
  Скользнув в открытое оконце, вор несколько минут тихо сидел на месте, выжидая, не появится ли разбуженный хозяин. Никто не появился, и каджит приступил к поискам. На втором этаже, само собой разумеется, ничего не нашлось, тогда Три-Стрелы отыскал лестницу на первый, аккуратно спустился, проверяя ногой каждую ступень, и оказался в конце длинного коридора, который заканчивался входной дверью. По обе стороны были двери в комнаты, причем из одной из них доносился молодецкий храп. "Значит, спальня, - промурлыкал себе под нос Три-Стрелы. - Она-то мне и нужна!"
  Спальню взламывать не пришлось. Прокравшись мимо большой кровати, на которой храпел, обняв жену, толстый мужчина лет шестидесяти, каджит, наконец, добрался до цели. На письменном столе лежал маленький ключ на тонкой цепочке. Ключ от архивов Бланкенмарша.
  Позаимствовав ключ, Три-Стрелы некоторое время потратил на поиски комнаты с архивами. Найдя ее, он еще больше получаса отыскивал стеллаж, помеченный нужной датой. Время стремительно утекало, а глупо попасться на воровстве метрических записей каджиту хотелось меньше всего. Отперев украденным ключом хитроумный замок стеклянной двери стеллажа, Три-Стрелы взял первую попавшуюся книгу и наугад открыл ее.
  
  "...в этот же год в Морровинде бесследно исчезла леди Альмалексия, а в Бланкенмарше особенно уродился табак..."
  
  "Так, слишком поздняя запись, - пробурчал себе под нос каджит. - Попробуем эту книгу".
  
  "...оказалось, что козни чародея Йагара Тарна послужили причиной тому, что добрый наш Император Уриэль..."
  
  Уже интереснее! Нужная запись должна была находиться где-то после этих разглагольствований о добрых Императорах и кознях чародеев. Пролистнув несколько страниц, Три-Стрелы, наконец, оказался вознагражден. Скромная пометка на полях, обозначавшая список родившихся в тот год, далее три ничем не примечательных имени и, наконец - вот оно! То самое свидетельство, которое так нужно Рыбьему Черепу!
  Каджит аккуратно вырвал листок из архивной книги, поставил ее на место, закрыл стеллаж на ключ и поспешил назад в спальню. Архивариус мирно храпел, даже не поменяв во сне позу, и Три-Стрелы вернул ключ на место. А уж выбраться из дома все тем же путем через второй этаж и вовсе оказалось делом плевым. Солнце еще не успело осветить своими лучами верхушки деревьев Черного Леса, а каджит уже скакал назад в Бравил, проклиная жесткую лошадиную спину и придумавшего это дурацкое путешествие Рыбьего Черепа.
  
  Самым сложным утренним предприятием для Ги оказалось избавиться от девушки. Ночью с ней было очень даже неплохо, но проводить с ней еще и день в планы волшебника не входило. Имперка же, напротив, всячески выражала сердечную привязанность к Ги, льнула к нему и даже сбегала к Рейнольду за кубком разведенного вина. Все это было очень мило, но бретонец все равно должен был посвятить день не любви и ласкам, а суровой необходимости следить за Таэлианом. Намеков девушка не понимала в упор, так что, плюнув на бесплодные попытки отослать ее туда, откуда она явилась в заведение Рыбного Черепа, Ги просто поручил ее на день заботам Рейнольда, пообещал вернуться вечером.
  - Как ее зовут? - крикнул вслед убегающему по грязной улице Ги Рейнольд. - И что мне с ней делать?
  - Не знаю! Это ответ на оба вопроса! - Ги помахал трактирщику рукой и направился в сторону Гильдии магов.
  Он дал себе твердое обещание, что дождется Таэлиана любой ценой. Узнать, какие магазины посещает чернокнижник и не заходит ли он куда-нибудь еще, было важно. Во-первых, потому что это просил сделать Рыбий Череп, а во-вторых, так легко можно было понять, проводит ли Таэлиан какие-нибудь запрещенные или опасные опыты.
  Ги уже составил для себя план, который должен был помочь выследить колдуна. Наблюдать за Гильдией бретонец рассчитывал из того же окна трактира на другой стороне канала. Идти за Таэлианом следовало в отдалении, сливаясь с толпой, благо альтмер избрал для своего похода по магазинам те часы, когда на улицах было полно народа. Ги даже прикинул в уме возможность разыграть якобы случайную встречу с чернокнижником в одном из магазинов. Это позволило бы между делом спросить, какие еще лавки тот планирует посетить. Впрочем, планы планами, а в действительности все могло пойти наперекосяк, так что Ги мысленно приготовился к тяжелому и утомительному дню.
  На его счастье, удобный столик в трактире был свободен. Бретонец заказал себе сразу несколько кружек самого легкого пива, прильнул к окну и принялся смотреть на здание Гильдии, изредка полоская рот пивом. Ждать пришлось очень долго. К исходу седьмого часа Ги начало казаться, что на его глазах сейчас вскочат волдыри, но он не сдавался. И, в конце концов, его усилия оказались вознаграждены. Из Гильдии вышел пузатый альтмер в красной мантии, надвинул на голову капюшон и неспешно, вразвалку, направился в торговый район.
  Ги сорвался из-за стола, бросил удивленному такой резкой переменой в поведении посетителя трактирщику горсть монеток и опрометью побежал догонять чернокнижника. Он нагнал Таэлиана, когда тот уже заходил в лавку. Бретонец отдышался, запомнил название лавки - "Товары мрачного Пеллия" - и, прислонившись к стене соседнего здания, дождался появления альтмера. Ги проявил себя с лучшей стороны: Таэлиан обошел все магазины, что хотел, и начал обратный путь, так и не заметив слежки. Всего бретонец насчитал шесть лавок, удостоившихся посещения чернокнижника. Все они, так или иначе, были связаны с магией. Пожалев, что не может сунуть нос и в покупки Таэлиана, Ги затерялся в толпе и поспешил к Свену. Обо всех торговцах следовало навести справки.
  
  Поскольку еще не стемнело, район, где обосновался Свен, выглядел вполне обыденно. Вторые и третьи этажи сообщающихся зданий напоминали шумные улицы. По навесам и мосткам ходили прохожие, в окнах нескольких жилищ торчали, высунувшись по пояс, сплетницы, дружно промывавшие кости какому-то общему знакомому, а по крышам, ничуть не боясь упасть, носились беззаботные ребятишки. В целом все это выглядело очень мило, но Ги знал, что день и ночь в этом районе разнились так же сильно, как Нирн и Обливион. Ночь, разумеется, была Обливионом.
  Свен вновь был дома. Правда, на этот раз он коротал вечер в одиночестве, о чем свидетельствовали нечесаная борода и стойкий запах дешевого алкоголя. Усевшись за стол и получив от северянина кружку, наполненную, судя по запаху, пивом, Ги сразу же начал задавать вопросы.
  - Мне нужна информация о торговцах.
  - Каких? - с трудом выдавил из себя Свен, и только теперь Ги понял, что норд довольно сильно набрался. Спрашивать у него что либо было довольно неблагодарным делом, но и тянуть не стоило. Пусть расскажет хотя бы то, что вспомнит.
  - Некто Пеллий из лавки имени самого себя, - витиевато пояснил Ги, но Свен уставил на него полный непонимания взгляд, и бретонец исправился. - "Товары мрачного Пеллия". Вот какая лавка.
  - А-а, Пеллий! - дошло до норда. - Так он же, драугрово отродье, торгует всякой контрабандой!
  - Под носом у властей?
  - У него прикрытие есть, - пояснил Свен, - в страже.
  - Кто? - продолжил пытать несчастного северянина Ги.
  - Какой-то Рэззен. Я имя только знаю. Я во дворцовые дела не лезу, опасно это.
  - Понятно, - почесал подбородок бретонец. - А чем торгует Пеллий?
  - Зайди и сам посмотри! - огрызнулся норд. - Я тебе не бумагомарака из торговой канцелярии!
  - Ладно, не кипятись, - Ги примирительно поднял руки. - Просто скажи, связан ли он с магической контрабандой?
  - Ты лезешь в очень опасное дело, - Свен прищурился, и его льдистые голубые глаза как-то нехорошо блеснули. - Не пытайся сорвать дела Рэззена и Пеллия. Они слова сказать не дадут, а сразу отправят на тролличий корм.
  - И не собираюсь им мешать, мне просто надо понять, что может понадобиться в лавке Пеллия Таэлиану.
  - Магу? Много чего, - норд сделал большой глоток из кружки. - Запрещенные вещи.
  - Например?
  - Например, гномья сталь. Или кровь определенных тварей. Или, - перешел на зловещий шепот Свен, - определенных людей.
  - Даже так. Хорошо, - задумчиво почесал в голове бретонец. - Я так понимаю, все это доступно лишь своим?
  - Еще б, - пьяно икнул северянин.
  - А не знаешь, как войти в круг этих своих?
  - К драуграм такие знания, - отмахнулся Свен, - Я хочу жить!
  - И я тоже, - вырвалось у Ги. - А что ты знаешь о лавке "Алхимические снадобья и яды"?
  - Ничего.
  - Как ничего?
  - Ничего не знаю, - упрямо повторил Свен. - Ты не заплатил мне за Пеллия, а уже спрашиваешь о снадобьях.
  - Понятно, - бретонец порылся в поясном кошельке, с прискорбием отметив, что информатор не настолько пьян, чтобы забыть о деньгах, один за другим вытянул пять септимов и положил их перед Свеном.
  - Вот так знаю, - обрадовался северянин. - Говорят, что с законом у них все в порядке. А что продают они - ты сам поймешь, коль не дурак.
  - Не дурак, - Ги добыл еще монетку. - Давай теперь поговорим о "Счастье чернокнижника".
  - Давай, - кивнул норд, едва не приложившись лбом о свою кружку. - Мне стал нравиться твой подход!
  
  Из дальнейшего разговора со Свеном Ги понял, что особый интерес для него может представлять только лавка Пеллия. Лежа на своей кровати и обнимая за бедра так и не покинувшую "Счастливую старую леди" имперку, бретонец пытался сопоставить факты и решить, что делать дальше. Остальные торговцы вели дела в соответствии со всеми законами, так что можно было спокойно обойти их и посмотреть товары лично. Но естественно, глупо было бы отрицать, что самые важные и самые редкие вещи - чем бы они ни были - Таэлиан получает через контрабанду.
  Рыбьему Черепу нужна и эта информация тоже. А Ги и представить себе не мог, каким образом у Пеллия можно вытянуть информацию о таком ценном клиенте как Таэлиан. Можно, конечно, начать с чернокнижника и его исследований. Но и это сделать тоже очень сложно. Не лезть же, в самом деле, в комнату Таэлиана, когда он в следующий раз пойдет по лавкам? Надо действовать хитрее. Тоньше. Но как?
  Ги встал с кровати, стараясь не разбудить девушку, подошел к окну, с удовольствием отметив, что новая знакомая навела в комнатушке относительный порядок, и, глядя в ночное небо Бравила, по которому неспешно, с чувством собственного достоинства плыли Массер и Секунда, начал сочинять план. Что будем делать завтра? Прежде всего, забудем о пяти законопослушных торговцах и обратим все взоры на Пеллия. Идти в саму лавку глупо: контрабандист наверняка предложит вместо редких и запрещенных товаров ненужные и разрешенные, а это не вариант. Можно послать какого-нибудь мальчишку посмотреть, сколько человек в лавке и охраняется ли она, а потом влезть в нее ночью. Рискованно, но сойдет на случай, если не придет в голову ничего лучше. Дагон же дери, что делать? Что делать, чтобы не рисковать своей шкурой и получить всю информацию? Неужели без авантюр и потрясений задание Рыбьего Черепа выполнить не удастся? Ги уперся лбом в стекло и скосил глаза вниз. И обомлел.
  По ночной улице шагал Таэлиан. Ги мог поклясться, что это не мог быть никто другой. Чернокнижник был облачен в ту же мантию, что носил во время посещения лавок. И эта походка! Ги сегодня так долго следил за альтмером, что мгновенно распознал его необычную шаркающую походку. Так что, несмотря на капюшон, скрывавший лицо Таэлиана, для бретонца уже не оставалось сомнений.
  Прильнув к окну, Ги затаил дыхание, словно боясь спугнуть колдуна, и проследил, как тот прошаркал прямо под окнами "Счастливой старой леди" и остановился... у дома Крето! "Вот так дела", - пробормотал себе под нос бретонец. Дела и в самом деле были престранными. Дверь дома Крето отворилась, и хозяин (Ги узнал его по уродливому шраму) впустил чернокнижника внутрь. Терять времени больше было нельзя. Бретонец накинул свой плащ прямо на голое тело, выскочил за дверь, машинально запечатав ее простеньким заклятием, и помчался будить Рейнольда.
  - Что ты вообще творишь?! - мирно дремавший прямо за стойкой трактирщик с трудом разлепил глаза и, увидев над собой голого Ги, без особого успеха кутавшегося в плащ, не на шутку встревожился.
  - Ключ! От подвала! - выпалил волшебник.
  - Зачем тебе?
  - Крыс травить! - зашипел Ги. - Ну нужно мне очень!
  - Хорошо, бери, - Рейнольд снял с пояса связку ключей, выбрал один из них, отцепил и протянул Ги. - Не потеряй и принеси мне, когда разберешься с крысами. И не пробуй на халяву поедать мои запасы!
  - За такую плату, как твоя, я имею полное на это право! - язвительно крикнул волшебник, уже сбегая по узким ступенькам в подвал.
  Ночью в подвале было не просто холодно. Было просто ледяное царство, но Ги не обратил на это внимания. Сбивая о промерзший пол голые пятки, он добежал до дыры, связывавшей трактир с жилищем Крето, сбросил с плеч плащ и лег на него, прижавшись ухом к земле и силясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь отверстие. Сначала он ничего не почувствовал, затем чуткий слух бретонца все-таки уловил какие-то звуки, явно доносившиеся из подвала Крето, но непонятный шум никак не желал складываться в общую картину. Ги уже почти отчаялся, когда с той стороны вдруг послышался уже знакомый ему скрип ступеней. В подвал кто-то спускался. Скрип оборвался так же внезапно, как и начался, а по полу застучали тяжелые сапоги, явно кованые железом. И к стуку сапог примешался шаркающий звук шагов Таэлиана. Значит, они с Крето спустились в подвал.
  Бретонцу казалось, что все его существо в тот момент превратилось в слух. Он попытался отрешиться ото всего мира - от жуткого холода, от мыслей о задании и опасности, от неудобной позы - лишь бы услышать, что будет происходить в подвале Крето дальше. Звука шагов уже не было. Похоже, они остановились. Или сели. Наверное, сейчас они будут говорить. Лишь бы услышать о чем!
  Разговор действительно начался, однако Ги так и не преуспел в попытках сконцентрироваться на нем и понять, о чем беседуют поздно ночью два столь разных существа. А потом и вовсе случилась неприятность. С той стороны отверстия раздался писк, и в дыру шмыгнула толстая серая крыса. Разозлившись на назойливого грызуна и собственную невезучесть, бретонец плюнул на все эти ночные бдения и, свернув грязный плащ, направился прочь из подвала. Еще раз разбудив Рейнольда и вручив ему ключ, Ги поднялся в свою комнату, разбудил девушку и набросился на нее, словно пытаясь дать выход накопившемуся напряжению и злости.
  - А я и не знала, что ты такой темпераментный, - сказала имперка, когда Ги тяжело откинулся на свою подушку.
  - Дагон дери, женщина, ты знаешь меня всего день! - прорычал бретонец.
  - Этого недостаточно? - ее пальчик заскользил по груди и животу волшебника.
  - Кто ж вас разберет? - хмыкнул Ги, - Как тебя зовут, кстати?
  - Леста.
  - Леста. Красиво, - оценил бретонец, уже проваливаясь в сон. - Разбуди меня завтра утром, Леста. У меня будет очередной тяжелый день.
  - Опять оставишь меня на весь день с этим ужасным хамом Рейнольдом?
  - А что бы ты делала, не подвернись тебе вчерашним вечером я? - задал резонный вопрос Ги.
  - Ничего, - очаровательно улыбнулась Леста.
  - И как же ты живешь, не делая ничего? Что ты ешь? Что ты ела сегодня?
  - Все лучшее, что мне смог приготовить Рейнольд. Оленину с грибами. Вино Тамики.
  - Здорово живешь, - ухмыльнулся волшебник. - И откуда деньги, если не секрет? Чем тебя так полюбил отчеканенный на монетках симпатяга Септим?
  - Говорят, что деньги притягиваются к тому, кто сразу же их тратит, - уклончиво ответила Леста. - А я трачу их быстро. Спи давай. Утром, так и быть, разбужу.
  
  Три-Стрелы вернулся в Бравил ранним утром, что доставило ему массу проблем. Сначала ему пришлось долго ждать конюха, которому можно было бы перепоручить лошадь, затем попал под подозрение стражи при воротах, которая тщательно обыскала его, но, к счастью, вырванного из метрической книги листка не нашла. Наконец, получив разрешение войти в город, каджит, свернул для отвода глаз в сторону ближайшего трактира, немного посидел за столом, ничего не заказав, и со спокойной душой направился к Рыбьему Черепу.
  Аргонианин ждал его в своем кабинете. Иногда Трем-Стрелам казалось, что Рыбий Череп никогда не покидает свое заведение, словно опасаясь чего-то. Когда бы каджит не заявился в игорный дом, аргонианин неизменно либо сидел в кабинете, либо лениво прогуливался по залу со своей странной зверушкой на плече.
  - Достал? - прошипел Рыбий Череп, как только Три-Стрелы переступил порог кабинета.
  - Ты не должен был даже сомневаться, - каджит достал вырванный листок. - Вся информация здесь.
  - Отлично! - блеснул глазами аргонианин, придвигая к вору еще один мешочек с деньгами.
  - Теперь я свободен? Что там с твоей дополнительной информацией?
  - Пока нет, - Рыбий Череп аккуратно сложил страницу метрической книги и спрятал в стол.
  - Значит, мне стоит зайти в конце недели? - решил внести ясность Три-Стрелы. - Или уже нет?
  - Приходи, - кивнул аргонианин.
  - Значит, ничего не отменяется, - каджит рассеянно сунул деньги в поясную суму. - Тогда мы точим ножи.
  - Самое время, - зловеще подтвердил Рыбий Череп.
  Три-Стрелы сразу же поспешил покинуть кабинет. Когда Рыбий Череп пребывал в таком кровожадном настроении, каджиту всегда было не по себе. Гораздо хуже, впрочем, было то, что аргонианин не отказался от своего первоначального задания, а это значило, что Трем-Стрелам и двум его доверенным друзьям вновь предстояло поступиться клятвой Серому Лису и пролить кровь. Но чего не сделаешь ради такого манящего и такого близкого золота? Вор был уверен, что, в конечном итоге, плата оправдывает любого клятвопреступника.
  Каджит вышел из игорного дома и направился в сторону старого квартала, где дома строились один поверх другого. Там, в одной из самых неприметных хижин, он и два его друга соорудили себе убежище. Три-Стрелы предпочитал работать только с представителями своей расы. Они редко подводили, но даже от них следовало кое-что держать в секрете. Будучи самым толковым и сильным из их тройки, Три-Стрелы взял на себя должность переговорщика. Только он один общался и с дуайенами Серого Лиса, и с теми, кто, подобно Рыбьему Черепу, предлагал работу, не соотносящуюся с ценностями Гильдии. Естественно, тройка отчаянных каджитов, охотно выполнявшая любые задания, быстро привлекла к себе внимание негодяев самых разных мастей. Три-Стрелы попытался сделать так, чтобы Гильдия не особо интересовалась его похождениями; он запретил своим друзьям общаться с другими ворами, вместо этого хитрый каджит свел их с публикой, имевшей теневые интересы в Бравиле, но не особо одобрявшей деятельность Серого Лиса. Сам же Три-Стрелы продолжил иметь дело с обеими сторонами. Дуайены Гильдии знали его как успешного домушника и взломщика, а все остальные - как беспринципного и циничного наемника, для которого не существовало преград и ограничений. Удивительно, но ни та, ни другая сторона не видели в команде Трех-Стрел какую-либо угрозу для своих интересов. Каджит не без основания гордился этим: его дела процветали, и по истечении трех лет он планировал накопить достаточно денег, чтобы вернуться в Эльсвейр и зажить там богато и спокойно.
  Одним из правил Трех-Стрел было не раскрывать настоящих имен. Каждый из троицы взял себе кличку, а всю команду каджит гордо нарек "Ветрами пустынь". Со временем клички настолько привязалась к наемникам, что сам Три-Стрелы уже и не помнил подлинных имен Сквозняка и Полхвоста. Но это было не главное.
  Полхвоста встретил Трех-Стрел горячей мясной похлебкой и кусочком славного лунного сахара. Когда-то Полхвоста работал при графской кухне, но был выкинут оттуда за воровство. Свое кулинарное мастерство, впрочем, каджит не растерял. Уплетая похлебку, Три-Стрелы вкратце рассказал друзьям, что им предстоит сделать для Рыбьего Черепа. По мере рассказа морда Сквозняка приобрела крайне озадаченное выражение, а Полхвоста заметно помрачнел.
  - Сквозняк считает, что ты бросил нас между молотом и наковальней, - произнес Сквозняк, когда Три-Стрелы закончил. - С Гильдией магов шутки плохи!
  - Боишься? - Три-Стрелы облизнул длинным языком тарелку, сунул в рот лунный сахар и блаженно зажмурился.
  - Сквозняк боится. Сквозняк знает, что магам разрешено убивать воров.
  - Я тоже опасаюсь, - высказался Полхвоста. - Тем более, нам предстоит еще и убить одного из них.
  - Убийство я беру на себя, - сказал Три-Стрелы. - Я знаю, как справиться с магом.
  - А как быть с множеством магов, которые сбегутся на шум, если что-то пойдет не так?
  - Никак. В таком случае нас убьют. Ну, или мы убежим.
  - Очень обнадеживающе, - ухмыльнулся Полхвоста, а Сквозняк испуганно поежился.
  - Можете сидеть здесь, - предложил Три-Стрелы, - я сделаю все сам, но и деньги Рыбьего Черепа я заберу себе.
  - Сквозняку нужны деньги.
  - И мне тоже, - кивнул Полхвоста. - Мы сделаем это вместе.
  - Я и не сомневался, - Три-Стрелы облизнулся. - Мы же ведь "Ветра пустынь", и для нас нет ничего невозможного.
  
  Первую половину дня Ги вновь угробил на слежку за Таэлианом и, убедившись, что тот не изменил свой маршрут, решил сосредоточиться на ночном посещении чернокнижником Крето. Собственно, вариант был всего один - вломиться в дом имперца и посмотреть все на месте. Взвесив все за и против, бретонец решил, что иного выхода нет.
  Готовился он долго. Весь вечер Ги просидел в своей комнатенке, прогнав Лесту к Рейнольду, который сразу же начал развлекать ее историями из своей бурной юности, лишь изредка отрываясь, чтобы налить пива очередному посетителю. Волшебнику же не было дела ни до рассказов Рейнольда, ни до веселого шума кружек и полупьяных голосов, доносившихся снизу. Сегодня он должен был проявить свои лучшие качества.
  Первым делом Ги на скорую руку изготовил из своих скудных алхимических запасов два разных парализующих яда и смазал лезвия коротких кинжалов, которые планировал взять с собой. Затем потренировался магическим путем открывать замки. Оставшись довольным результатом, Ги сел возле окна, прислонился лбом к стеклу и начал собираться с духом: дело и впрямь предстояло тяжелое.
  Наконец на Бравил опустилась ночь. Бретонец облачился в черные рубаху и штаны, привесил к поясу кинжалы и, сообщив Рейнольду и Лесте, что скоро вернется, вышел из "Счастливой старой леди". Густые облака закрыли все небо, так что на улице не было видно ни зги. Волшебник черной тенью скользнул к соседнему дому, подобрался к ближайшему окну и заглянул внутрь. В доме было темно. Судя по всему, на первом этаже не горела ни одна свеча. Ги довольно кивнул сам себе, достал из-за пояса длинный кусок черной материи и замотал нижнюю часть лица. Теперь можно было приступать к самому главному.
  Замок на входной двери поддался легко, первое же заклинание Ги открыло его, и бретонец скользнул внутрь. Во время последней беседы с Крето он довольно неплохо запомнил расположение комнат на первом этаже, но где находился вход в подвал, для него по-прежнему было загадкой. Еще одно заклинание - и глаза Ги начали прекрасно видеть в темноте. "Кошачий глаз" никогда не подводил волшебника. Крадучись по первому этажу, бретонец отметил, что не видит ни единой подозрительной вещи. Дом Крето выглядел так же, как выглядят сотни других хижин бравильских бедняков. Хозяина дома также не было видно, и Ги решил, что тот наверняка находится в подвале. Поэтому, отыскав вход в подвал, бретонец обнажил смазанный ядом кинжал и только после этого приоткрыл дверь. В подвале было светло.
  Ги не ошибся, решив, что в подвал Крето ведет такая же длинная нескладная лестница, как и в подпол "Счастливой старой леди". Памятуя о том, что некоторые ступени издают громкий скрип, бретонец решил сначала убедиться, что имперец находится там. Вытащив второй кинжал, волшебник постучал им по стене и сразу же спрятался за дверью. Звук действительно привлек внимание: из подвала донесся грубый голос Крето, и лесенка жалобно заскрипела под тяжелыми шагами имперца. Он поднимался наверх, и у Ги не было лучшего шанса, чтобы напасть. Бретонец дождался, пока Крето дойдет почти до самого выхода из подвала, рывком открыл дверь и бросился внутрь. Первый же взмах кинжала достиг цели, и имперец, нелепо взмахнув руками, тяжело завалился назад, едва не проломив своей тушей ступеньки. Отравленный клинок рассек ему щеку. По расчетам Ги, яд должен был действовать около двадцати минут, и за это время нужно было успеть понять, что понадобилось в подвале Крето Таэлиану, и смыться.
  Подвал выглядел еще более грязным, чем у Рейнольда. А еще он был практически пустым. Ни единого мешка, ни корзинки с продуктами, ни бочки - в нем не нашлось места практически ничему, кроме маленькой статуи, изображавшей смешного человечка с рожками на голове и какого-то похожего на собаку зверя. Ги сразу же понял, что этим человечком не может быть никто иной, кроме как лорд даэдра Клавикус Вайл. Выходит, Таэлиан не оставил попыток добиться исполнения какой-то сделки, о которой говорил Свен. В таком случае, не подношения ли для Вайла покупаются им у мрачного Пеллия? Очень интересно.
  Ги походил по подвалу, пытаясь найти еще хоть что-нибудь, но не преуспел. Оттащив Крето со ступенек в подвал и оставив его возле алтаря Клавикуса Вайла, бретонец поднялся наверх. Кое-что прояснилось, и этого вполне было бы достаточно для удовлетворения любопытства Рыбьего Черепа, но оставалось еще понять, какие конкретно дары требует Клавикус Вайл и как со всем этим связан Пеллий. Загадка, конечно, не из легких. Покинув дом Крето, Ги снял с лица повязку, зашел в "Счастливую старую леди", где все еще болтали Леста и Рейнольд, помахал им рукой и, поднявшись в свою комнату, рухнул на кровать прямо в одежде и моментально заснул, успев лишь подумать, что сегодня пережил слишком много приключений для одной ночи.
  
  Следующее утро встретило Ги стуком дождя по окну. Это было весьма скверно: до доклада Рыбьему Черепу оставалось два дня - уже завтрашним вечером следовало рассказать ему все, что удалось нарыть - а непогода могла влегкую все испортить. Ждать вечера и вламываться к Пеллию было слишком опасно, и Ги сразу отмел этот вариант. Можно было, конечно, вломиться к Таэлиану, но это представлялось еще более неразумным предприятием.
  Ги повернулся на кровати, едва не столкнув с нее недовольно заворчавшую Лесту, положил руки под голову и задумался. Самым разумным вариантом ему показалось ограничиться той информацией, что уже есть, сегодня же сходить к Рыбьему Черепу и, доложившись ему, забрать деньги и забыть о Таэлиане и Пеллие. Однако внутренний голос подсказывал бретонцу, что разгадка совсем близко, а самолюбие отказывалось так легко принять поражение. Ги свесил ногу с кровати.
  - Что будем делать, Ги Айморе? - вслух спросил себя самого волшебник.
  - Я бы на твоем месте спала, - сонно откликнулась Леста. - И дала бы выспаться другим.
  - Отстань, - огрызнулся бретонец, - я думаю.
  - О чем?
  - Тебя это мало касается.
  - И все же? - девушка приподнялась на локте, позволив одеялу сползти с груди. Ги машинально уставился на полуобнаженную имперку.
  - Пеллий, - сказал он.
  - Что Пеллий?
  - Магазин Пеллия. мрачного Пеллия. Знаешь такой?
  - Знаю, - кивнула Леста. - Он мой дядя.
  - Что? - выпучил глаза Ги.
  - То, что слышал. Он мой дядя. Но я поссорилась с ним и решила уйти из семейного дела.
  - Это плохо.
  - Что плохо?
  - Что ушла. Боюсь, что тебе придется помириться с дядей.
  - И не собираюсь! - Леста капризно отвернулась. - Я уже не маленькая, чтобы всюду следовать его примеру и делать так, как он говорит мне!
  - Да сожри ж тебя Дагон, женщина! - выругался бретонец. - Мне позарез нужно знать, чем на самом деле торгует твой дражайший родственник, а ты играешь в обиженную девочку!
  - Я тебе и так могу сказать, чем он торгует.
  - И?
  Девушка снова повернулась к Ги. Ее ладошка легла бретонцу на грудь, а пальчики начали ловко расстегивать пуговицу рубахи, но волшебник перехватил ее руку.
  - Не время, Леста, - твердо сказал Ги. - Если я не разберусь с одним очень важным делом, мне грозит... эээ... некоторое денежное затруднение, так что о постельных утехах я сейчас и думать не хочу.
  - Скучный ты, - обиделась девушка. - Но я тебе все равно скажу. Дядя сбывал то, что приносила ему я.
  - Опять загадки? Я теперь и за тобой должен следить? - волшебник начал потихоньку терять терпение.
  - Никаких загадок, - Леста улыбнулась. - Мое занятие приносит мне массу маленьких безделушек, которые не совсем удобно продавать обычным путем.
  - Чем ты занимаешься, я полагаю, спрашивать бесполезно?
  - Пока да. Мы с тобой еще не настолько знакомы, - хихикнула девушка.
  - Ну, по крайней мере я знаю, что деньги у тебя есть, - сказал Ги. - Тогда можешь хотя бы назвать товары, которые сейчас есть у твоего дяди и которые могут быть интересны волшебнику.
  - Минуту, - задумалась имперка. - Вообще-то, ничего такого у дяди быть не должно.
  - Почему?
  - Они перекупаются одним из придворных.
  - То есть, вообще ничего магического? - переспросил бретонец.
  - Ну, на прошлой неделе обычный покупатель отказался от какого-то посоха, - вспомнила Леста, - и еще, быть может, дядя не успел продать зачарованное кольцо, которое я достала два месяца назад.
  - Ясно, - вздохнул Ги, которого новые сведения не только не приблизили к разгадке, но и в значительной мере выбили из колеи.
  Он встал с кровати, мысленно пообещав себе самому больше не спать с незнакомками больше одного раза. Леста разочарованно отвернулась от него и натянула одеяло до самого подбородка, но бретонец даже не заметил этого. Похоже, первоначальное предположение о важности магазина Пеллия для Таэлиана оказалось ошибкой. Быть может, Вайл принимает какие-то другие дары или чернокнижник вообще ему ничего не жертвует. В любом случае, выстроенная теория пошла прахом. Ги накинул на плечи плащ, покинул комнату и, отмахнувшись от приветствий Рейнольда, открыл дверь и шагнул в проливной дождь.
  Леста спрыгнула с кровати и как была голая подбежала к окну. Проводив уныло шагавшего под дождем бретонца взглядом, она вздохнула, словно пожалев о чем-то, подошла к шкафу, достала оттуда платье и начала быстро одеваться.
  
  Олес неоднократно бывал в Бравиле, но всякий раз воспринимал этот город по-новому. Он то казался юноше чересчур большим и шумным, то, наоборот, маленьким и жалким, то грязным и безнадежно утопленным в человеческой нищете, то, напротив, средоточием жизни графства и вполне пристойным для жизни. Бравил манил и отталкивал одновременно. Человеку, выросшему в небольшой деревне, затерянной среди лесов и болот, сложно было определиться с восприятием настолько многоликого и бесконечно разного города. Впрочем, кое-что Олес знал точно: жить здесь он не хотел.
  Оставив хромоногую лошадь, которую он вел от самого святилища Вайла, на попечение костоправа из бравильской конюшни и получив клятвенное убеждение, что всего за десять золотых ей вернут былую прыть и полностью залечат сломанную ногу, Олес поспешил в город. Он полагал, что Рыбьего Черепа будет найти довольно просто, но не тут-то было. Ни один из опрошенных посетителей ближайшей таверны не смог ответить, где может находиться аргонианин. Большинство из них даже не знали кто это такой, а те, кто знал, отвечали уклончиво и пытались перевести разговор. Покидать таверну не хотелось - на улице лил дождь - да и где же еще спрашивать о жителях города, как не там, где горожане пьют и сплетничают? Олес уселся за самый дальний стол, вытянул ноги и начал ждать хотя бы окончания дождя. Впрочем, слухи о том, что аргонианина разыскивает новый в городе человек, распространились быстрее, чем солнце разогнало над городом тучи.
  - Ты ищешь Рыбьего Черепа? - Олес поднял глаза. Возле его стола стоял толстый орк в кожаных доспехах, какие в особой чести у бандитов, промышляющих на больших дорогах.
  - Я, - подтвердил парень.
  - Назови рекомендателя.
  - Не понимаю вас, - пожал плечами Олес.
  - От кого ты узнал о Рыбьем Черепе? - скорчив недовольную мину, объяснил орк.
  - Меня направили к нему с особым посланием.
  - Ага, - обрадовался орк, - Мне говорили о чем-то подобном. Пойдешь со мной.
  
  Очень скоро Олес начал сомневаться в том, стоило ли ему идти за орком. Провожатый вел его совершенно немыслимыми задворками и переулками, от одного вида которых у юноши сразу сделалось неспокойно на сердце. Мрачные дома, многие из которых выглядели подгнившими и полуразвалившимися, нависали над Олесом подобно деревьям в Черном лесу. В некоторых окнах горел свет, другие здания, похоже, были давно заброшены. Это был настоящий лабиринт, месиво из гнилого дерева и хляби под ногами. Да и редкие прохожие словно носили на себе клеймо того города, в котором им пришлось жить по зловещей воле судьбы и богов. Такого Бравила Олес еще не знал. Только теперь он понял, что его предыдущие посещения города, во время которых он, в основном, сбывал излишки урожая торговцам и не ходил дальше гостиницы и торговой площади, позволили ему увидеть лишь светлую сторону Бравила. Темная сторона же оказалась неприглядной и безрадостной.
  Парень уже потерял всякую надежду выбраться из лабиринта бравильских улиц живым, когда орк, наконец, остановился.
  - Пришли, - оскалился провожатый и трижды топнул ногой. Олес глянул под ноги и увидел, что орк стоит возле деревянного люка.
  - Значит, Рыбий Череп живет под землей?
  - Догадливый ты, э? - орк почесал подбородок. - Здесь он, не волнуйся. Да я б и не рискнул его обманывать. Говорят, ты ему что-то важное несешь, так что связываться с тобой никто не станет. Себе дороже.
  Пока он говорил это, люк отворился, и из-под земли высунулась голова каджита. Увидев Олеса и его проводника, кот махнул рукой, приглашая спуститься.
  - Давай вперед, - орк аккуратно подтолкнул парня в спину. - Р"Шадда не бойся, он не укусит.
  - Если не будешь лезть не в свое дело, - ощерился каджит.
  - Тихо ты, не пугай гостя! Это тот самый, о котором нам Череп рассказывал.
  - Да ладно? - сощурился Р"Шадд. - Тогда милости просим.
  Олес, орк и каджит спустились вниз. В зале было тихо и безлюдно. Лишь за одним из столов за большим винным кувшином сидели два аргонианина и громко шипели друг на друга на своем непонятном языке. Каджит Р"Шадд сразу же поспешил к ним, а орк повел юношу дальше, вдоль игровых столов. Олес оценил, что обстановка была довольно располагающей и резко контрастировала с тем Бравилом, который он только что лицезрел наверху.
  - Нам сюда, - орк подвел парня к одной из дверей, прокашлялся, словно собираясь с мыслями, и громко постучал.
  - Входи, - донеслось из-за двери.
  Кабинет Рыбьего Черепа понравился Олесу еще больше, чем большой зал. Аргонианин постарался обставить свое жилище как можно проще и скромнее. Дорогой выглядела лишь громадная клетка, в которой бегало небольшое юркое существо.
  - Кто это, Рмаг? - спросил Рыбий Череп.
  - Он говорит, что несет вам особое послание, - пояснил орк. - Я и подумал, что это тот, о ком вы предупреждали в начале недели.
  - Хорошо, - кивнул аргонианин. - Выйди.
  Орк покинул кабинет, и Олес остался лицом к лицу с Рыбьим Черепом. Чешуя аргонианина была необычного и удивительно красивого серо-голубого цвета, а морду от самого носа до шеи украшал ряд длинных шипов. Все это придавало Рыбьему Черепу одновременно и пугающий, и притягивающий вид.
  - Покажи меч, - Рыбий Череп протянул руку, и Олес вложил в нее завернутое в тряпку оружие. Аргонианин развернул его, внимательно рассмотрел и положил на стол.
  - Теперь я могу идти? - спросил Олес. - Я выполнил то, о чем меня просили.
  - Уйдешь так скоро? - удивился Рыбий Череп. - Не побудешь моим гостем?
  - Мне очень нужно как можно скорее вернуться в Бланкенмарш.
  - Очень жалко, - аргонианин покачал головой.
  - Не сочтите меня невежей, но я действительно очень тороплюсь, - Олес виновато улыбнулся. Рыбий Череп открыл рот, чтобы ответить ему, но тут в дверь вновь постучали.
  - Кто? - повысил голос аргонианин.
  - Ги. Это срочно!
  - Входи.
  Дверь отворилась, и на пороге возник основательно заросший бретонец, замотанный в забрызганный грязью черный плащ. Не говоря ни слова, он отодвинул Олеса в сторону, уселся на один из стульев и выудил из-за пазухи листок пергамента.
  - Это что? - спросил Рыбий Череп.
  - Это Таэлиан! - гордо объявил Ги. - Читай сам.
  Пергамент перекочевал к Рыбьему Черепу, и тот некоторое время сосредоточенно читал его. Затем поднял глаза.
  - Молодец, - похвалил аргонианин. - Дело сделано.
  - Тогда я хотел бы получить остаток и со спокойной душой пойти и напиться в дым. Этот твой Таэлиан всего меня вымотал.
  - Дело твое, - в руке Рыбьего Черепа как по волшебству появился мешочек, и он бросил его Ги. - Останешься у меня?
  - Скорее всего. Может, и добавлю к этим деньгам кое-чего сверх, - хохотнул Ги.
  - Удачи, - аргонианин указал на дверь, и бретонец вышел.
  - Я, наверное, тоже пойду, - сказал Олес. - Скоро вечер, и я должен поскорее снять в таверне комнату, чтобы она не досталась кому-то еще.
  - И какой же трактир ты выбрал? - осведомился аргонианин.
  - Как всегда, "Серебряный дом на воде".
  - Неудачное время, - покачал головой Рыбий Череп. - Сегодня там остановились торговцы из Брумы.
  - Значит, найду другой, - Олес взялся рукой за кольцо в двери. Аргонианин почему-то вдруг показался ему страшным и неприятным, и он поспешил как можно скорее покинуть его кабинет. - Было очень приятно познакомиться. Прощайте.
  - Будь здоров, - кивнул Рыбий Череп, и парень тут же скользнул за дверь.
  Аргонианин еще раз покачал головой, подошел к клетке и достал зверька. Подойдя к столу, он выпустил своего любимца, и тот сразу же подбежал к мечу, принесенному Олесом, и начал лизать кровавые пятна, покрывавшие клинок. Рыбий Череп довольно хмыкнул и закрыл глаза. Скоро, совсем скоро произойдет то, о чем он так долго мечтал. Осталось связать воедино всего две ниточки - и узел окончательно затянется.
  
  Ги ухмыльнулся, глядя, как юнец, бывший в кабинете Рыбьего Черепа, спотыкаясь и едва не срываясь на бег, пробирается к выходу из игорного дома. Интересно, кто это вообще такой? Аргонианина обычно посещали люди не из трусливых, а этот едва жив от страха. Конечно, иногда Рыбий Череп становился малость неприятным, и от него веяло чем-то зловещим и непонятным, но на памяти Ги ни один из посетителей игорного дома не бегал от него столь постыдным образом. Впрочем, едва парень под смех каджита Р"Шадда растворился в бравильском вечере, бретонец забыл о его существовании и предался мыслям более радостным.
  Решение проблемы с Таэлианом и Пеллием пришло в его голову внезапно. Побродив под дождем и слегка очистив мозги ото всех посторонних мыслей, Ги изобрел совершенно беспроигрышный и роскошный план. Он надвинул на лицо капюшон, замотал нижнюю часть лица тряпкой и в таком виде заявился в лавку мрачного Пеллия. Там он сходу объявил, что Леста прислала его осведомиться о проданных товарах. Чтобы торговец поверил ему, он назвал посох и кольцо, о которых девушка упомянула утром. Уловка сработала. Пеллий оказался очень рад услышать о том, что Леста уже не злится на него и скоро вернется (Ги придумал все это по ходу беседы) и рассказал о последних продажах и о Таэлиане. Так в руки Ги и попала информация, столь необходимая Рыбьему Черепу.
  Вся стройная теория Ги действительно оказалась неверна. Ничего колдовского Таэлиану не требовалось. Чернокнижник выбирал покупки по одному ему известным свойствам. Пеллий рассказал, что Таэлиан мог попросить понюхать вещь, иногда даже облизнуть. Порой он возвращался и спрашивал, нет ли у Пеллия любой другой вещи, полученной в то же время или от того же источника. В общем, вел себя достаточно странно для покупателя, но, по представлениям торговца, вполне обыденно для колдуна. "Кто ж знает, что у него на уме, зато кошелек у него тугой", - резонно заметил Пеллий, когда Ги поинтересовался его мнением о том, что же нужно Таэлиану на самом деле.
  Сначала все это еще больше запутало Ги. На разгадку его, как ни странно, натолкнул сам Пеллий. Прощаясь с бретонцем, он попросил передать Лесте маленькое послание. Естественно, письмо было открыто и прочитано, как только Ги покинул лавку. Пеллий писал племяннице следующее:
  
  "Леста!
  
  Будь разумной и поскорее возвращайся. Твои эксперименты с нежитью не доведут тебя до добра, как это случилось с моим несчастным братом. Я очень волнуюсь и жду твоего скорейшего возвращения."
  
  Некромантка, значит. Наверняка состоит в каком-нибудь тайном культе. Ги усмехнулся. И вещи, которые она приносит дяде, либо сняты с мертвецов, либо принадлежат незадачливым охотникам на черных магов. Бретонец придерживался широких взглядов на искусство обращения с мертвой плотью, так что истинное занятие Лесты совершенно не напугало его и не вызвало отвращение к девушке. Сама-то она вполне живая, теплая и веселая, чего ж еще надо?
  Гораздо больше Ги взволновало другое - он наконец-то понял, какие дары Клавикусу Вайлу искал Таэлиан. Чернокнижник искал не вещи, он искал людей. При жизни все предметы принадлежали разным людям, мерам, зверолюдям. И каждая из этих вещей несла на себе отпечаток личности хозяина. Вот что на самом деле было нужно Таэлиану - эти отпечатки, частички душ! Когда Ги полностью оформил в голове эту теорию, он едва не подпрыгнул от радости. Он кинулся в "Счастливую старую леди", распугивая прохожих и разбрызгивая в разные стороны грязь из луж. Не обратив внимания на отсутствие в комнате Лесты, бретонец сел за стол и за полчаса изложил все свои мысли и наблюдения на пергаменте. После чего побежал уже в заведение Рыбьего Черепа.
  Потрясающе, не так ли? Ги вытянул ноги, с удовольствием прокрутив в голове события дня. Он разом избавился и от неприятного задания, и, временно, от работы и беготни вообще. Во всяком случае, плата за успешно выполненное задание была высока, и волшебник планировал сделать перерыв, прежде чем снова браться за новое "оказание услуг" аргонианину.
  Бретонец покрутил головой, пытаясь найти среди начинавших стекаться в игорный дом посетителей потенциальных жертв. Ему очень захотелось как-нибудь распорядиться полученным гонораром, а ничего лучше, чем пополнить его засчет азартных простаков, в голову просто не лезло. К тому же, сегодня был счастливый день, а кости всегда любят счастливчиков. Гораздо больше, чем неудачников. "Деньги тянутся к деньгам, а долги - к беднякам" - эту старинную пословицу Дома Дрес Ги всегда вспоминал, когда жизнь ставила его в тупик, или, напротив, одаривала сверх меры. И данмерская мудрость ни разу не изменяла ему.
  
  Рыбий Череп не лгал. "Серебряный дом на воде" действительно был полон народа, и свободных комнат в нем не было. Трактирщик, высокий эльф с изысканными манерами и брезгливой миной, застывшей на лице, посоветовал Олесу обратиться к некоему Рейнольду, содержавшему трактир "Счастливая старая леди".
  - Это недалеко, - заявил альтмер. - И довольно дешево. А еще относительно безопасно, если ты, конечно, не боишься крыс.
  Олес крыс не боялся. Проблуждав в сумерках по незнакомому кварталу, выстроенному вокруг знаменитой статуи Счастливой старой леди, якобы приносящей удачу, парень нашел указанный трактир в отдельно стоящем двухэтажном доме. Здание выглядело побогаче большинства хибар Бравила, и Олес решился. Не на улице же ночевать, в конце концов?
  - Ты, Ги? - раздалось из-под барной стойки, когда Олес переступил порог и захлопнул за собой дверь.
  - Нет, я по поводу комнаты. Есть у вас свободная?
  - Ах да, прошу прощения, - трактирщик вынырнул из-за стойки словно грызун, которому в нору залили воды. - Комнаты есть, да. Десять золотых за ночь. И еще пять, если захотите поужинать.
  - Мне просто переночевать, - вздохнул Олес, высыпая перед Рейнольдом деньги. Почти все запасы, которые он больше трех лет копил на путешествие к алтарю Клавикуса, оказались истрачены.
  - Очень хорошо, - просиял трактирщик. Судя по пустому залу, дела его шли не самым блестящим образом. - Ваша комната вторая от лестницы наверху. А если сосед из первой комнаты будет доставлять вам неприятности, смело будите меня. Договорились?
  - Договорились.
  Олес поднялся в свою комнату, запер дверь и лег на кровать, раскинув руки. Его мечта почти-почти осуществилась. Вайл пообещал, что Фельве теперь будет его. Парень закрыл глаза, представив себе, как уже завтра или послезавтра он въедет на своей лошади в Бланкенмарш, и девушка выбежит ему навстречу. В ее волосах наверняка будут ленты красного цвета, те, которые нравились Олесу больше всего. А глаза Фельве будут гореть любовью и страстью.
  Парень улыбнулся. Его счастье слегка омрачалось тем, что пришлось отдать Вайлу меч, принадлежавший отцу, но ведь разве не счастья для своих детей желает любой родитель? Юноша в очередной раз успокоил себя мыслью о том, что отец наверняка обрадовался бы, узнав, что меч помог его сыну осуществить самую заветную мечту. Несмотря на то, что мать редко рассказывала Олесу о таинственном незнакомце, с которым она встретилась восемнадцать лет назад, а рассталась после проведенной вместе ночи даже не успев спросить имени, парень был твердо уверен в том, что его отец был героем и искателем приключений. Не зря же единственным напоминанием о нем был окровавленный меч. Мать рассказывала, что незнакомец, с которым она зачала Олеса, подарил ей свое оружие и сказал, что однажды оно перевернет судьбу его не рожденного пока сына. Так оно и произошло.
  Пойти бы по стопам отца, да работу в поле и на делянках забрасывать нельзя. Мать уже немолода, и ей нужна помощь. Теперь Олес и Фельве будут помогать ей вместе. Они заживут спокойно и хорошо. Мечта... Юноша и не заметил, как начал погружаться в сон.
  Грезы Олеса прервались внезапно. Из царства сновидений его вырвал похожий на шаги шуршащий звук, доносившийся откуда-то сверху. За окном была уже глубокая ночь, комната освещалась лишь туманным мерцанием лун. Парень вскочил с кровати. Первой его мыслью было пойти разбудить Рейнольда и пожаловаться на соседа, но логика подсказывала юноше, что соседу незачем ходить по крыше, когда в его распоряжении целая комната. Тогда Олес подошел к окну. О том, что этого делать не стоило, он понял лишь тогда, когда было уже поздно что-то менять.
  Окно разлетелось вдребезги, а у самого лица Олеса просвистел металлический шарик на длинной цепочке. Юноша успел отпрыгнуть в сторону, и второй шарик в щепу разнес деревянную раму. С крыши в оконный проем ловко скользнула фигура, замотанная в черную бесформенную одежду. Вывернутые назад колени ночного разбойника выдавали в нем представителя одной из зверорас. Все это происходило словно в дурном сне, и ошарашенный Олес впал в ступор, вытаращив на незваного гостя глаза и даже не предпринимая никаких попыток к бегству.
  Разбойник тем временем полностью освоился в комнате. Он взмахнул руками, и металлические цепочки с шариками змейками обвились поверх широких рукавов. Вторым движением зверочеловек достал из поясных ножен короткий кинжал с выкрашенным в черный цвет клинком. И именно этот жест, явно не предвещавший ничего доброго, вывел Олеса из ступора. Юноша дико закричал и бросился бежать. Дверь была заперта на замок, но, к счастью, Олес забыл вытащить из замочной скважины ключ. Парень повернул ключ, но открыть дверь не успел. Над его плечом у самого уха что-то свистнуло. Олес обернулся - и едва-едва увернулся от металлического шарика, который ударил в дверь, выбив из подпорченного дерева солидный кусок. В глаза парню полетели труха и щепки, он отшатнулся, и в этот же момент вокруг его лодыжки обвилась вторая цепочка. Юноша дернул ногой, но его противник был явно сильнее. Ответный рывок сбил Олеса с ног и потащил по полу.
  - Помогите! - заорал парень, вложив в этот крик все свое отчаяние и весь страх.
  - Это вряд ли, - издевательски мурлыкнул нападавший, выдав в себе каджита. - Это Бравил, золотце, здесь не приходят на помощь.
  Олес вновь рванулся, но и на этот раз безуспешно. Каджит уже подтянул его к себе. Парень поднял глаза и увидел черное лезвие кинжала в руке нападавшего. Он заметался по полу, вырываясь и пытаясь хоть как-то отдалить неизбежный конец, но разбойник поставил ногу на его грудь и крепко прижал к полу. Затем присел на корточки и левой рукой зажал юноше рот. Олес мог только смотреть, не отрывая взгляда, на тонкое жало оружия, которое грозило вот-вот оборвать его жизнь. Каджит перехватил кинжал поудобнее и занес его для решающего удара.
  В этот же момент дверь в комнату разлетелась на куски. Каджит инстинктивно поднял голову, и это стало его ошибкой. Невидимая волна магического удара сбросила разбойника с его жертвы. Чудом спасенный Олес перекатился на живот и на четвереньках пополз в сторону. Оглушенный, но не побежденный каджит вскочил на ноги и вновь бросился к недобитой жертве.
  - Стоять, мразь! - неожиданный спаситель Олеса шагнул в комнату, и кот во второй раз покатился по полу. - Вали отсюда, пока живой!
  - Ты ответишь за это! - прошипел разбойник, но ошибки не повторил и поспешил ретироваться. Он прыгнул в окно, зацепившись за раму, и ловко полез наверх. По крыше прошуршали его мягкие шаги, и в комнате вновь стало тихо.
  - Дагон тебя сожри, - незнакомец взмахнул рукой, и свеча, висевшая на стенке комнаты, вспыхнула ярко-желтым пламенем. - Ну и денек сегодня!
  Ослепленный ярким светом Олес с трудом поднялся с пола. Еле-еле разлепил глаза и только теперь обнаружил, что спас его никто иной, как тот самый наемник Ги, который вместе с ним был у Рыбьего Черепа. Бретонец был завернут в черный плащ, из-под которого торчали голые ноги.
  - Ба, да ты тот самый парень, что был у Черепа! Ну и денек! - Ги, похоже, тоже узнал Олеса. Бретонец сел на кровати, поправил плащ и продолжил. - Давай, выкладывай, за что этот кот хотел отправить тебя в небытие.
  - Я не знаю, - признался Олес.
  - Ну ты чудак-человек, - сокрушенно покачал головой Ги. - Ладно, собирай свои вещи и пойдем к Рейнольду. Будем думать, что с тобой делать.
  Олес кивнул и начал с опустошенным видом ходить по комнате, приходя в себя и вспоминая, где и что из своих вещей он мог оставить.
  
  - Мороки с вами, - проворчал Рейнольд, наливая Олесу второй стакан самого крепкого бренди, который нашелся в закромах "Счастливой старой леди". - То один не платит, то второго же за весь месяц постояльца пытаются убить, то девок каких-то таскают...
  - Тише, - прервал сетования трактирщика Ги. - Парня сейчас удар хватит, а тут ты еще со своими причитаниями!
  - Еще б не причитать! Окно за чей счет вставлять буду? Кота что ли твоего побегу по крышам искать?
  - Хочешь - бегай. Окно это не мое дело. Да и ты, - волшебник посмотрел на Олеса, - тоже, в принципе, не мое. Но раз уж я поднялся на твой крик и спас тебя, то имею полное право знать, кто мог пожелать смерти человеку, связанному делами с Рыбьим Черепом. Что скажешь?
  - Да не знаю я! - юноша залпом опустошил стакан бренди, что слегка привело его в чувство. По крайней мере, руки перестали нервно дрожать, а щеки вновь порозовели. - Я и с Рыбьим Черепом дел не имею. Только привез ему одну вещь.
  - Курьер что ли? - Ги придвинул к себе бутыль бренди и сделал большой глоток прямо из горла. Поморщился и кинул в рот дольку апельсина, затем вновь наполнил стакан Олеса. - От кого вещь?
  - Если я расскажу, вы не поверите.
  - Работая на Черепа, я уже устал чему-либо удивляться, - ухмыльнулся волшебник. - Поверю. И не забывай, что за тобой должок. Говори честно.
  - Скажет он, как же, - язвительно заметил Рейнольд, как бы ненароком доставая из-за стойки вторую бутылку с бренди.
  - Скажет, - уверенно заявил Ги. - А соврет - я почувствую.
  - Я вез Рыбьему Черепу меч, который сам же принес в дар Клавикусу Вайлу, - признался Олес.
  - Не понял, - помотал головой волшебник.
  - Ну, Клавикус Вайл принял мою жертву, но попросил меня доставить ее сюда, Рыбьему Черепу.
  - Похоже, он бредит, - снова вставил Рейнольд. - Ему там, в комнате, по голове не прилетело?
  - Ничего мне не прилетело, - обиделся парень. - Я все честно рассказал.
  - То есть, - Ги сделал еще один глоток бренди, - ты заключил сделку с Вайлом?
  - Ну да.
  - И что же ты попросил, если не секрет?
  - Любовь одной девушки.
  - Тьфу ты! - сплюнул трактирщик. - Нашел чего просить!
  - Заткнись уже, а? - волшебник повернулся к Рейнольду, отобрал у него вторую бутыль спиртного и погрозил кулаком. - Это, по-моему, я спас этого парня, я его расспрашиваю, так что позволь оставить свои мнения при себе!
  - Ага, разбежался, - буркнул себе под нос трактирщик, но комментировать рассказ Олеса перестал.
  - Значит, ты во всей этой истории не при делах, - протянул Ги, но ни Рейнольд, ни Олес не поняли смысла его слов.
  - Я вообще не при делах. Завтра я уезжаю в Бланкенмарш и надеюсь больше никогда не видеть ни Рыбьего Черепа, ни каджитов с железными цепями, - заявил юноша.
  - Твое дело, - равнодушно пожал плечами волшебник. - Скажи только, что это за меч, который так понадобился Черепу?
  - Самый обычный меч. Принадлежал моему отцу, которого я никогда не знал. Но отец говорил, что однажды этот меч поможет исполнить мое желание. Вот он и помог.
  - Отлично, - искривил губы в кривой издевательской усмешке Ги. - А кем был твой отец?
  - Этого не знает даже мать, - ответил Олес. - Она провела с ним всего одну ночь, а потом он навсегда исчез. Она даже лица его не запомнила.
  - Хорош гусь был твой отец, - вновь ввинтил едкое замечание Рейнольд, и на этот раз с ним согласился даже Ги.
  - Что бы вы не говорили, - юноша насупился, и его лицо приобрело по-детски обиженное выражение, - я знаю, что мой отец хотел мне добра. Именно поэтому и оставил этот меч.
  - Наверное, ты прав, - почувствовав неловкость Олеса, поддержал его Ги. - Будь не так, Вайл не принял бы твой дар. Значит, меч не так уж и прост.
  Волшебник двумя глотками прикончил бренди, сунул в рот остатки апельсина и встал из-за стола.
  - И что теперь? - поднял глаза Олес.
  - Теперь проведешь остаток ночи здесь, за этим самым столом, - с набитым ртом ответил Ги. - А завтра утром поедешь в свой Бланкенмарш к обещанной Вайлом девице. А я пойду терзать свой организм алкоголем.
  Он любовно погладил рукой пузатую бутыль бренди, которую взял у Рейнольда, и заплетающейся походкой побрел к лестнице на второй этаж. По какой-то необъяснимой причине его взволновало отсутствие Лесты. Ги и сам не заметил, как за несколько дней привязался к девчонке. Некромантка, чтоб ее! Волшебник представлял себе, насколько сильно рискует Леста, практикуя черные искусства. Гильдия магов объявила некромантию незаконной, а все попытки противостоять могущественному архимагу обычно заканчивались плачевно для бунтарей и отступников. Будет жалко, если девушка погибнет или окажется за решеткой.
  Ги пинком отворил дверь своей комнаты. Кровать уже успела остыть, и бретонец уселся на нее прямо в одежде. Зубами открыл бутыль и глотнул обжигающего небо бренди, мысленно пожелав самому себе в скором времени вновь увидеть Лесту. И не только увидеть, естественно.
  А на первом этаже Олес опустил голову на стол, обхватил ее руками и заснул под недовольное ворчание Рейнольда, который проклинал мерзких налетчиков, ломающих окна, и скверных постояльцев, из-за которых эти самые налетчики и появляются. Во сне юноше явилась его милая Фельве, заплетающая в волосы ленты кроваво-красного цвета.
  
  Таэлиан затворил дверь своей комнаты на втором этаже Гильдии магов и со стоном опустился на стул. Век эльфов долог, но чернокнижник понимал, что его здоровье было изрядно подорвано в те годы, когда он сначала служил наемным боевым магом, а затем участвовал в культе Клавикуса Вайла. Застарелые болезни, вызванные постоянным сном на холоде и неправильным питанием, слегка смягчались заклинаниями и зельями, но до конца не проходили. Именно поэтому было так важно поскорее закончить свое исследование, провести испытание и вновь попытаться договориться с Вайлом.
  Альтмер дотянулся до письменного стола, достал оттуда толстый том, в котором записывал все свои наблюдения и эксперименты, и, смочив перо в чернилах, начал заполнять очередную страницу. Никаких достойных вещей у Пеллия не нашлось, так что для эксперимента по-прежнему недоставало одного из компонентов. Таэлиан уже вычислил количество необходимых образцов - четыре. Чем большим магическим и духовным потенциалом обладали владельцы вещей, тем совершеннее должен получиться результат.
  Занеся в книгу наблюдений события дня, Таэлиан встал со стула и пошел к кровати, на ходу развязывая пояс на мантии. Стащив одеяние, чернокнижник завернулся в теплый ночной халат, подмигнул голове кланнфира и блаженно растянулся на своем ложе. Однако сон не желал приходить к альтмеру, а где-то под ребрами словно что-то заныло. Тревожное предчувствие никогда не подводило альтмера. Он рывком вскочил с кровати и вытащил из шкафа изящную катану оркской работы, которую всегда держал в комнате на всякий случай. Едва он обнажил оружие, тихо щелкнул замок, и дверь медленно открылась.
  Таэлиан попытался закричать, но что-то мягко толкнуло его в грудь, и он почувствовал, что гортань словно пережали кузнечными клещами. Заклинание безмолвия! Альтмер отступил к кровати, позволяя взломщикам войти. Их было трое. Каждый из нападавших держал в руке по короткому мечу.
  - Добрый вечер, господин Таэлиан, - самый высокий из взломщиков шагнул вперед. Двое других слегка подались вперед, словно ожидая команды атаковать.
  Чернокнижник сделал резкий выпад в сторону главаря, надеясь на внезапность, но тот ловко увернулся. И сразу же двое его сообщников бросились в атаку. Годы, проведенные в наемничьем отряде, не прошли для Таэлиана зря: он сразу узнал прием, которым атакующие хотели застать его врасплох. И знал, как с таким приемом бороться. Альтмер присел на колено, позволяя клинку одного из взломщиков пройти над его головой. Второй разбойник при этом оказался чуть позади первого и не смог прийти своему товарищу на помощь. Не вставая с колена, Таэлиан развернул катану и нанес резкий рубящий удар вверх. Незадачливый налетчик отшатнулся прочь, пытаясь удержать руками вспоротые кишки, а его меч со звоном упал на пол. Чернокнижник вскочил на ноги, готовясь встретить второго разбойника, но тот отступил, пропуская вперед главаря. Альтмер взмахнул катаной и сделал обманный выпад с шагом вперед. Этот прием никогда не подводил бывшего наемника, но предводитель разбойников каким-то чудом сумел отскочить в сторону и зашипел, зажимая левой рукой рассеченное предплечье правой. Ободренный успехом своего натиска, Таэлиан сделал еще один выпад, но в этот раз удача изменила ему. Чернокнижник так и не понял, что сам попался на уловку разбойников. Главарь, видимо, был готов к новой атаке Таэлиана; он мягко отвел лезвие катаны своим клинком, затем рывком сблизился с альтмером и ловко толкнул его левой рукой в грудь. Чернокнижник отступил на шаг назад, где лезвие второго взломщика, о котором Таэлиан совсем забыл, пронзило его насквозь.
  Таэлиан опустил глаза и уставился на острие меча, торчавшее у него из живота. Было очень больно и невыносимо хотелось кричать, но заклятие безмолвия все так же давило на горло. Разбойник, пронзивший альтмера со спины, перехватил его правую руку, а главарь вырвал из нее катану.
  - Сдохни, ублюдок, - прошипел главарь и, схватив Таэлиана за волосы, запрокинул его голову назад и перерезал ему горло.
  Разбойники подхватили обмякшее тело чернокнижника и аккуратно уложили его на пол. Остекленевшие глаза мертвеца безучастно взирали на то, как главарь поднимает со стола том с исследованиями, хотя духу Таэлиана уже не было до этого никакого дела.
  
  - Ты жив еще? - Полхвоста бережно поднял голову Сквозняка. Раненый каджит сидел, прислонившись к стене. Досталось ему серьезно: проклятый колдун наискось разрубил его живот.
  - Сквозняку больно. Ищите быстрее.
  - Ищем, уже ищем, - ободряюще произнес Полхвоста. - А ты молодец, не закричал, не привлек внимание магов. Я-то думал, что конец нам пришел, когда он тебя рубанул.
  - Я все нашел! - прошипел сзади Три-Стрелы. - Можно идти.
  - Сквозняк не может идти, - Полхвоста обернулся и посмотрел на главаря. - Мы должны ему помочь.
  - Добей, - нетерпеливо мотнул головой Три-Стрелы, - да пойдем прочь. Время дорого.
  - Ты с ума сошел? - выпрямился Полхвоста. - Мы не должны предавать его!
  - Это не предательство, это милосердие, - предводитель потянул из ножен свой меч. Сквозняк испуганно забился, догадавшись, что задумал Три-Стрелы.
  - Ты не сделаешь этого! - Полхвоста схватил главаря за руку. Они скрестили взгляды. Тяжелый взгляд янтарно-желтых глаз Трех-Стрел вынести было тяжело, но Полхвоста не собирался сдаваться. Наконец, предводитель отвел взгляд.
  - Ладно, - зловеще зашипел Три-Стрелы, убирая клинок в ножны. - Давай возьмем и его, хоть он и не жилец. Зелий хватит на всех.
  Каджиты выпили по склянке зелья невидимости, подхватили раненого Сквозняка под локти и повели его прочь из здания. На их счастье, маги еще не начали просыпаться, и даже ранняя пташка Куд-Ай пока пребывала в мире грез. К тому моменту как зелье потеряло свою силу, трое каджитов были уже далеко от Гильдии магов. Оставив Сквозняка на попечение знакомого лекаря, Три-Стрелы и Полхвоста побрели к своему убежищу. Оба были молчаливы и угрюмы, и каждый был погружен в свои тяжелые мысли. Три-Стрелы думал, что с нынешней командой пора расставаться, а Полхвоста искал причины жестокости и вероломства своего предводителя. Общей у них была только одна мысль - все вопросы между собой следовало решать только после получения оплаты у Рыбьего Черепа.
  
  3. Петля вторая. Родственная кровь.
  
  
  Утро застало Ги врасплох. Слежка за Таэлианом и постоянное умственное напряжение приучили бретонца планировать каждый следующий день и просыпаться пораньше, поэтому сон покинул его он как только солнце осветило окно его комнаты. Хмель еще не полностью выветрился, поэтому во рту снова было неприятное послевкусие, а голова слегка кружилась. Ги с отвращением пнул ногой стоявшую на полу пустую бутыль из-под бренди и, недовольно ворча, спустился к Рейнольду.
  Олеса внизу уже не было, и волшебник решил, что напуганный ночным нападением парень уже на полпути к Бланкенмаршу. Ну и Дагон с ним! Конечно, самолюбие вновь требовало не оставлять загадки связанного с Клавикусом Вайлом дела нераскрытыми, но и здравый смысл Ги пока еще не потерял. Пусть Рыбий Череп делает все, что придет ему в голову, вмешиваться в его дела не только опасно, но и бессмысленно. Платить за это не станет никто.
  - Опохмелишься? - выглянул из-под барной стойки Рейнольд.
  - Пожалуй, - Ги сел напротив трактирщика, подвинул к себе наполненный кислым вином бокал и с омерзением осушил его.
  - Так-то лучше, - улыбнулся Рейнольд. - Между прочим, за вчерашнее бренди ты должен мне пять септимов.
  - Вечером отдам, - волшебник нервно постучал по стойке пальцами. - Ответь мне лучше, когда ушла Леста и просила ли она мне что-нибудь передать?
  - Не, не просила, - почесал голову трактирщик. - Просто ушла, попрощалась со мной.
  - Очень скверно.
  - А ты что, влюбился часом? - скорчил хитрую рожу Рейнольд.
  - Нет. Просто теперь некому убирать мою комнату.
  - Смешно. И все же, грязь в комнате никогда раньше тебе не мешала.
  - Ну, волнуюсь я, да, - признался Ги. - Глупая она и не понимает, во что ввязывается.
  - А во что она ввязывается?
  - Неважно, - волшебник встал из-за стойки. - Пойду прогуляюсь по городу, узнаю, чем дышит Бравил.
  - Валяй, - Рейнольд шутливо отсалютовал волшебнику. - Приходи к ужину.
  - Я подумаю, - ответил Ги, уже закрывая за собой входную дверь.
  
  Первым делом бретонец направился к Свену. Узнать, есть ли в городе действующий культ некромантов, было первоочередной задачей. Ги и сам не понимал, почему его вдруг так взволновала судьба Лесты. Может, Рейнольд прав, и здесь действительно имеют место некие чувства? Пара ночей в одной постели - и чувства? Глупости, на самом деле. Тогда к чему вообще идти к Свену и интересоваться некромантами? Безделье? Жажда новой деятельности? Ги окончательно запутался в собственных мыслях.
  Похмелье еще раз напомнило о себе, когда Ги едва не сорвался с четвертого этажа здания, в котором жил информатор. Непристойно выругавшись, волшебник условным стуком дал Свену понять, что пришел посетитель и стал ждать. Норд долго не подходил к двери, и бретонец во второй раз напомнил о себе громким стуком. Тогда из-за двери, наконец, донеслись шаркающие звуки.
  - Вали ко всем драуграм, Ги! - прорычал из-за запертой двери Свен.
  - Ты опять пьяный, дружище? - ехидно ответил волшебник.
  - Как раз нет! Слишком трезв, чтоб подставляться!
  - Я не понимаю тебя!
  - Не понимаешь? - дверь приоткрылась, и лохматая голова норда высунулась наружу. - Ты знаешь хоть, что случилось?
  - Понятия не имею. Не говори загадками, Свен!
  - Что ж, - северянин распахнул дверь, приглашая гостя войти, - тогда давай поговорим.
  Жилище Свена снова было в совершеннейшем беспорядке, а запах какой-то жуткой кислятины едва не свалил бретонца с ног. Тем не менее, Ги занял один из стульев и приготовился слушать, что же так напугало информатора.
  - Значит, не знаешь, что творится? - повторил вопрос Свен и, увидев недоумение на лице волшебника, заговорил дальше. - Ночью двух прирезали. Угадаешь сам, кого?
  - И угадывать не буду, - пожал плечами Ги. - В городе каждый день кого-то режут.
  - А зря, - норд мрачно усмехнулся. - В полночь пришили Пеллия. А к утру ближе маги всполошились. Таэлиана тоже того, нарисовали ему вторую улыбку.
  - Ничего себе, - присвистнул бретонец.
  - То-то и оно. Как думаешь, о ком я сразу же подумал? О тебе. Ходишь тут, выспрашиваешь о всяких, а потом этих всяких как скот на бойне режут.
  - Я здесь не при чем, - только и смог сказать Ги, но северянин ответил на это очередной усмешкой.
  - Ты-то и не при чем, может, - Свен наклонился к самому лицу волшебника, - да только я к драуграм не спешу. В скверное ты влез дело, Ги. Кто-то убивает всех, с кем ты говорил в последние дни. И провались я в ледяную бездну, если этот кто-то не Рыбий Череп. Или тот, кто стоит за его заказом.
  - Но зачем?
  - Мне откуда знать? Это я для Черепа таскался за всякими магами? Дотаскался ты, мил человек, - взмахнул гривой спутанных волос норд. - И меня не подставляй. Исчезни из города лучше, так спокойней будет. И безопасней.
  - Возможно, ты и прав, - растягивая слова, произнес Ги. - Но о том, что я ходил к тебе за информацией, не знает никто.
  - Спасибо уж, - хмыкнул Свен.
  - Не за что. Могу я спросить у тебя еще кое о чем? А потом я исчезну до тех пор, пока вся эта скверная история не закончится.
  - Спрашивай, что с тобой поделаешь.
  - Некроманты. Есть они в Бравиле?
  - А где их нет? - философски изрек информатор.
  - Назовешь имена? Где искать?
  - За пятнадцать золотых.
  - Отлично, - Ги достал мешочек с деньгами. - Говори.
  - Это здесь, в паре десятков домов к северу от моего, - глаза норда алчно блеснули при виде монет. - Старая такая халупа в три этажа. На крыше висит череп собаки. Это у них знак такой. Толковые вроде ребята, энтузиасты. Говорят, что занимаются только наукой, да только я им что-то не верю. Все, кто с нежитью дела имеют, мне противны. Драугрова сыть все они.
  - А имена хоть какие-нибудь знаешь?
  - Главного у них зовут Рашег. Орк. Необычно, правда? Очень умный и начитанный парень. Еще пара имен крутится на языке, а вспомнить не могу.
  - Леста, - сказал Ги.
  - Леста, - северянин повторил имя, словно пробуя его на вкус. - Вроде, была такая. Да только я уж и не вспомню толком.
  - Ладно, спасибо и на этом, - волшебник аккуратной стопкой выложил септимы перед Свеном. - Придется плясать от того, что есть.
  - Рискуешь ты, Ги, - покачал косматой головой норд. - Не знаешь даже, почему Рыбий Череп лютует, а уже к некромантам лезешь.
  - Жизнь такая, - попытался отшутиться бретонец, хотя самому ему веселиться уж точно не стоило.
  - Твоя жизнь сейчас стоит дешевле, чем вороний помет, - отрезал Свен. - Иди теперь. И, на всякий случай, прощай.
  - Прощай, Свен, - Ги поднялся со стула, крепко стиснул протянутую ему руку и, потуже замотавшись в плащ, вышел на улицу.
  Дело и впрямь обстояло скверно. Только теперь Ги пришло в голову, что и ночное нападение на парня в "Счастливой старой леди" не было случайностью. Кто-то действительно охотится на всех, кто связан с поисками Рыбьего Черепа. Только сам ли аргонианин с таким усердием вырезает несчастных? Головорезы у него, конечно, о-го-го. Им, наверное, не составит труда убить и опытного чернокнижника, каковым был Таэлиан. Но какая логика в том, чтобы сначала потратить кучу времени и средств на слежку за альтмером, а затем следующей же ночью перерезать ему горло? И чем Рыбьему Черепу мог помешать Пеллий, который всего лишь продавал Таэлиану вещи, снятые с покойников? Очень интересно.
  
  Тяжелые раздумья настолько завладели бретонцем, что он едва не пропустил нужный ему дом. Трехэтажное здание, в точности повторявшее описание Свена, было в настолько плачевном состоянии, что Ги даже побоялся заходить в него. Весь третий этаж шатался от малейшего дуновения ветра, и волшебник подумал, что гибель под развалинами этой хибары была бы самой глупой и недостойной смертью для любого мало-мальски гордого существа. Любопытство и самолюбие, впрочем, пересилили боязнь, и Ги, заклинанием отперев дверь третьего этажа, шагнул внутрь.
  И едва не провалился вниз. Пола у третьего этажа не было, а на второй вела лишь прислоненная к стене деревянная лестница. Ги спустился вниз, прочитал заклятие кошачьего глаза и принялся осматривать логово некромантов. Последние собрали вполне пристойную библиотеку по магическим искусствам. На самодельных полках, занимавших всю северную стену, бретонец обнаружил и распространенные образцы - "Руководство по искусству магии", "Основы алхимии", одиозную среди некромантов "N"Gasta! Kvata! Kvakis!" - и весьма любопытные книги, названия которых интриговали - "Руководство по подготовке тел", "Армия нежити" и "Кодекс личей". Помимо книг в комнате находились три спальных мешка, стол с колченогой табуреткой и высоким креслом, явно утащенным из какого-нибудь богатого дома, и три длинные лавки, связанных за ножки так, чтобы получилось некое подобие операционного стола. Инструментов и оружия Ги не увидел, но предположил, что они либо приносятся некромантами с собой, либо надежно спрятаны. В целом, логово черных магов выглядело обжитым и даже по-своему уютным.
  Оставалось выяснить лишь одно - судьбу Лесты. Сделать это, соответственно, можно было лишь одним способом - путем разговора с самими некромантами. Ги снял с полки томик "Кодекса личей", уселся в кресло и, запалив огарок свечи, принялся читать в надежде с пользой и интересом скоротать время до прихода хозяев логова.
  
  - Возьмешься за еще одно дело? - спросил Рыбий Череп, глядя, как Три-Стрелы пересчитывает плату за убийство Таэлиана.
  - Снова нужны мои парни? Одного вчера сильно порезали, - поднял глаза каджит. - Да и со вторым проблемы есть.
  - Нет, - аргонианин помотал головой и почесал своего зверька, который вольготно бегал по столу, за ушком. - Ты один.
  - Что нужно?
  - Кровь.
  - Любая? Говори яснее, - фыркнул вор.
  - Читай, - Рыбий Череп придвинул к каджиту клочок пергамента.
  - "Олес, крестьянин из Бланкенмарша, возраст, приметы"... так... "В настоящий момент возвращается в Бланкенмарш"... ага, "Оружием не владеет, неопытен, неосторожен", - вслух прочитал Три-Стрелы. - Вроде, легкая мишень. Какой здесь подвох?
  - Никакого, - дернул головой аргонианин. - Убьешь легко.
  - Тогда согласен, - оскалился каджит. - Сколько нужно крови?
  - Склянки хватит.
  - Очень хорошо. Если успею нагнать его, считай, что к завтрашнему дню кровь будет у тебя.
  - Не подведи, - кивнул Рыбий Череп.
  - Обижаешь. Одолжишь конягу?
  - Конечно.
  - Тогда берусь. По деньгам, надеюсь, не обидишь?
  - Как обычно, - успокоил Трех-Стрел аргонианин.
  - Вот и чудесно, - промурлыкал каджит. - Вот и чудесно.
  
  Костоправ на конюшне солгал. Несчастная кобыла Олеса страшно хромала, и парню пришлось вновь вести ее на поводу. Проклиная Бравил, развлечения Клавикуса Вайла и все несправедливости жизни вместе взятые, юноша уныло шел по дороге, слушая печальные вздохи хромоногой лошади и надеясь до вечера успеть дойти до ближайшего придорожного трактира. Путешествие до Бланкенмарша грозило затянуться на многие дни. От осознания этого не особо грела даже мысль о скорой встрече с Фельве. Любовь любовью, а стоптанные башмаки и гудящие от усталости ноги в данный момент времени тревожили Олеса гораздо сильнее.
  Первый же трактир, который обнаружил Олес, оказался переполнен, но, по счастью, там удалось купить хлеба и пироги на дорогу. Слегка утолив голод, юноша продолжил путь. До следующей гостиницы предстояло идти около четырех часов. По ощущениям юноши, к этому времени должно было уже полностью стемнеть.
  - Нужна помощь, гражданин? - патрульный окликнул Олеса так неожиданно, что тот едва не выронил изо рта кусок пирога, который с упоением жевал.
  - Мне б мага хорошего, чтоб ногу лошади вылечил, - юноша поднял глаза на закованного в стальную броню легионера, когда тот поравнялся с ним.
  - Это не ко мне, к сожалению, - улыбнулся патрульный. - Скоро стемнеет, а на дорогах небезопасно. Я могу составить тебе компанию, все равно мне нужно следить за дорогой. А там уж и до трактира дойдем.
  - Спасибо, - обрадовался Олес. - С удовольствием.
  - Что случилось с лошадью? - участливо поинтересовался легионер.
  - Наступила в нору и сломала ногу, - вздохнул парень. - От самого Имперского города ее веду.
  - Да ты геройский парень, - воин потрепал своего коня по холке. - Зовут-то тебя как?
  - Олес.
  - А я Уриэль. В честь нашего Императора, значит. Ты куда едешь?
  - В Бланкенмарш. Живу я там, - объяснил Олес.
  - Как же тебя тогда в Имперский город занесло? - удивился Уриэль.
  - Поклониться в Храм Единого ездил, - соврал юноша. Легионеру явно незачем было знать о Клавикусе Вайле.
  - Верующий, значит, - протянул патрульный. - Повезло тебе. А я вот никак не могу с богами определиться. Ведь смотри: вроде как Девятеро и существуют. А ведь на молитвы-то они не отвечают, как будто и нет их. Я сколько не просил их, ничего мне не досталось. Даже девушка, которой я добивался, к другому ушла. Вот тебе боги помогали?
  - Не совсем, - уклончиво ответил болтливому легионеру Олес.
  - Ну вот видишь, и тебе не помогали. И никому из тех, кого я знаю, не помогали, - продолжил Уриэль. - Я вот что думаю: Девятеро уж давно про нас забыли. Может, помнят об Императоре да о наследниках его, а до нас, простых людей, дела им и вовсе нет.
  
  Три-Стрелы со злостью пнул камешек, который от удара заскакал по прелой траве. Невезение обычно обходило каджита стороной, но этот легионер (откуда он только выполз?) спутал все планы по убийству крестьянина из Бланкенмарша. И стоило так гнать лошадь, догоняя жертву! Теперь оставалось только следить за ней, да попытаться прикончить ее либо на постоялом дворе, либо завтра, когда легионера рядом не будет. В любом случае, день потерян, а в Бравиле еще не улажены дела со Сквозняком и Полхвоста. Может, стоило послать Рыбьего Черепа куда подальше? Нет, это глупо. Задания аргонианина означают деньги, а деньги, как известно, оправдывают все.
  Каджит забрался на спину своей лошади, развернул ее и поехал за Олесом и легионером, стараясь и не привлекать к себе внимания, и не упускать их из виду.
  
  - Ну вот, мы и на месте, - Уриэль спрыгнул с лошади, отвел ее в стойло трактира и привязал там. Затем помог Олесу завести его хромоногую кобылу.
  - Ты тоже в трактир? - поинтересовался Олес, надеясь, что словоохотливый легионер отправится патрулировать дорогу и оставит его в покое.
  - Вообще-то, я могу заскочить. Пива пить не буду, но с тобой посижу.
  - Пойдем тогда, - тяжело вздохнул юноша.
  В трактире оказалось чрезвычайно душно и многолюдно. Олес сразу же поспешил оплатить комнату у хозяина, пожилого имперца, чей стертый от ношения шлема нос и грубоватые манеры свидетельствовали о долгой военной службе, а Уриэль занял единственный свободный стол. Доспехи патрульного с успехом отпугивали всякого рода воришек, аферистов и азартных игроков, так что, усевшись за стол и заказав себе вина, Олес вновь оказался рад компании легионера.
  - Что будешь делать по возвращении в Бланкенмарш? - спросил Уриэль, едва юноша пригубил принесенное вино.
  - Женюсь на любимой девушке и заживу спокойно, - честно признался Олес.
  - Везет же, - с завистью произнес легионер. - А вот я так и останусь, наверное, неприкаянной душой.
  - Что так?
  - Отец и мать живут далеко, близ Чейдинхола, - пояснил Уриэль, бросив печальный взгляд на наполненный кубок собеседника. - А я думаю так до конца жизни и прослужить в Легионе. Любить мне некого, да и некогда, так что Легион остается единственным, к чему я искренне привязан.
  - Тогда не жалей ни о чем, - сказал Олес. - У каждого своя судьба.
  - Судьба, - эхом повторил легионер. - Злая особа эта судьба. Понимаешь, я каждый день чем-то да рискую. И завидую вам, землепашцам, овцеводам да кузнецам, которые за каждый новый день могут быть спокойны. Я бы и рад привязаться к чему-нибудь окромя Легиона, да не могу. Верно люди говорят: воином родившись, воином и помрешь.
  - Зря ты так, - покачал головой Олес, которому вино из-за выматывающего путешествия успело изрядно ударить в голову.
  - Вовсе не зря. Ты хоть знаешь, сколько решивших остаться на службе Империи легионеров доживают до старости? - Уриэль повертел в руках свой шлем. - Один из десяти. Остальные гибнут. Разбойники, даэдропоклонники, дикие звери - все они так и норовят оборвать твою карьеру. Я бы с удовольствием завел семью, да и жил бы как всякий мирный крестьянин.
  - Так что ж не живешь?
  - Не по душе мне и этот путь, - вздохнул легионер. - Не могу я заставить себя каждый новый день возделывать землю. Так и остаюсь между двух зол - то ли каждый день жизнью рисковать, то ли вовсе себя радости жизни лишить. Поэтому и завидую я тем, кто в простых радостях и работе удовольствие находит.
  - Да уж, - протянул, не зная, что ответить на этот крик души, Олес.
  - Вот и я о том же, - печально кивнул Уриэль, надел шлем и встал со стула. - Пора мне дальше ехать. Ночь длинная, а дорога небезопасная. Удачи тебе, Олес. Будь счастлив!
  - И тебе, Уриэль, - улыбнулся юноша. - Надеюсь, ты все-таки найдешь свой путь.
  - Твои слова да богам бы в уши, - легионер хлопнул Олеса по плечу и вышел из трактира.
  Юноша подошел к трактирщику и взял еще один бокал вина. Ночь все равно предстояло провести на постоялом дворе, а спать не хотелось совершенно. Вернувшись за свой стол, парень осмотрел посетителей трактира. Большинство из них были имперцами - крестьянами и ремесленниками графства Бравил, коротавшими вечер после утомительного труда - но в зале находилось и несколько представителей торговой братии. Их Олес сразу же опознал по богатым одеждам и сопровождающим их наемным охранникам. Все вместе они составляли весьма красочную и по-своему домашнюю картину. В трактире чувствовался уют, и юноша позволил себе на время выкинуть из головы все треволнения, связанные с грядущей тяжелой дорогой в Бланкенмарш и недавним нападением. Потягивая вино, он и не заметил, как дверь трактира отворилась, и внутрь вошел высокий каджит в черных кожаных доспехах. Кот осмотрелся, словно выискивая кого-то, перекинулся парой слов с трактирщиком и занял один из стульев возле барной стойки.
  
  Ги уже почти потерял надежду дождаться некромантов, когда дверь на третьем этаже, наконец, скрипнула и отворилась, впуская в логово свежий ночной ветер. Бретонец и не думал таиться, он отложил "Кодекс личей" в сторону и встал посередине комнаты, подняв руки и обозначая свои мирные намерения. Его заметили. По лестнице на второй этаж осторожно спустился орк.
  Он был непохож на типичных представителей своего племени. Совсем светлая кожа, маленькие клыки, почти не выступавшие над верхней губой, и тонкий аристократичный нос делали Рашега похожим, скорее, не на орка, а на высокого эльфа. Облачение, состоявшее из зелено-красной мантии и кожаных перчаток, завершало образ предводителя некромантов.
  - Я не знаю тебя, - приятным глухим басом произнес Рашег.
  - Как и я тебя, - склонил голову в легком поклоне бретонец. - Мое имя Ги, я пришел по важному делу.
  - Мне нравятся твои манеры, Ги, - орк подошел чуть поближе к волшебнику и махнул рукой. Сразу же трое спутников Рашега начали спускаться по лестнице в комнату.
  - Вы тоже удивительно хорошо воспитаны, - еще раз польстил самолюбию некроманта Ги. - Я прошу прощения за столь внезапное вторжение, но ему есть причины.
  - И я даже знаю, какие, - женский голос раздался так неожиданно, что бретонец едва не вздрогнул.
  - Объясни, Леста, - Рашег повернулся к девушке, которая теперь встала рядом с ним.
  - Это он должен объяснять, - отрезала Леста, - почему мой дядя убит и почему я вынуждена бояться за свою жизнь!
  - Ты многое не понимаешь, Леста, - начал Ги, но орк перебил его.
  - Ты причастен к убийству Пеллия?
  - Нет. То есть, не совсем, - замялся бретонец. - Я для того и пришел, чтобы убедиться, что с Лестой все в порядке.
  - С нами ей нечего бояться, - Рашег дернул рукой, и двое некромантов встали по обе стороны от Ги. - А вот к тебе у нас есть некоторые вопросы.
  - Почему мой дядя мертв? - шагнула вперед Леста.
  - Я не знаю. Но догадываюсь, кто виновен в его смерти.
  - И я догадываюсь, - нахмурилась девушка. - Ты!
  - Ты ошибаешься, Леста, - Ги попытался шагнуть ей навстречу, но электрический разряд пребольно шибанул его в левый бок.
  Бретонец упал на колени. Он увидел, как на ладошке Лесты взбухает красным разрушительное заклятие. Ги открыл рот в надежде сказать еще что-нибудь, но девушка вытянула руку, и что-то горячее и душное ударило его в голову. Бретонец повалился на пол и не услышал, что сказал своим ученикам Рашег. Но это, наверное, было даже к лучшему, поскольку слова орка не сулили для Ги ничего доброго.
  Возвращение в тварный мир было болезненным. Все тело Ги словно превратилось в одну большую ссадину. Пошевелить руками или ногами у бретонца не получилось. Он поднял голову и увидел, что крепко-накрепко примотан к импровизированному операционному столу.
  - Что, Дагон дери, это значит? - зарычал Ги.
  - А-а-а, наш гость, - лицо Рашега возникло прямо над головой бретонца. - Мы-то все ждали, когда ты придешь в себя.
  - Специально ждали, - донесся откуда-то сбоку голос Лесты.
  - Что вы задумали? - Ги дернулся, пытаясь освободиться от своих пут, но потерпел неудачу.
  - А ты и не догадался, - издевательским тоном произнесла Леста. - Ты стал нашей лабораторной зверушкой. И мы испытаем на тебе все, что так давно хотели.
  - Подходите ближе, - Рашег подозвал двух остававшихся в стороне некромантов. - Сейчас я покажу вам, как работает живой организм человека.
  В его руке блеснул кинжал, и Ги задергался на операционном столе.
  - Он сопротивляется, - прокомментировал орк. - Леста, будь добра, придержи его, пока я буду вскрывать брюшную полость. Не хотелось бы попортить столь замечательный экземпляр.
  - Подождите же! - закричал бретонец, - Леста, послушай меня...
  - Я уже достаточно тебя слушала и достаточно тебе выложила. По собственной глупости. Теперь ты ответишь за смерть дяди.
  - Да не убивал я его! - Ги еще раз дернулся, едва не повалив операционный стол набок. - Слушай, залезь в мой верхний карман, там лежит записка. Прочти ее! И ты поймешь, что я не причинял ему зла!
  - Это глупо, бретон, - заявил Рашег. - Ты не продлишь свою жизнь, заставляя нас искать какие-то неведомые записки.
  - И все же, - волшебник с трудом повернул голову и посмотрел на девушку. Она явно колебалась. - Попробуй поверить в мои слова, Леста.
  - Хорошо, - она подошла ближе и сунула руку в карман куртки бретонца. - Это?
  - Это, - попытался кивнуть, увидев скомканный клочок пергамента, Ги.
  Девушка развернула листок и быстро пробежала по нему глазами. Еще несколько мгновений колебалась и, наконец, посмотрела бретонцу прямо в глаза. Тот не отвел взгляда.
  - Развяжите его, - махнула рукой Леста.
  
  Дождавшись, пока Олес отправится в свою комнату, Три-Стрелы вышел из трактира и дважды обошел его по кругу, чтобы определить, можно ли будет проникнуть к спящей жертве через окно. На этот раз удача не изменила каджиту: нужное окно он обнаружил почти сразу, ему даже показалось, что за мутным стеклом мелькнул силуэт парня. Три-Стрелы облизнулся. Во рту пересохло, как и всякий раз, когда ему предстояло убивать.
  Оставалось лишь дождаться, пока Олес уснет. Кот вернулся ко входу в трактир, но заходить не стал. Он сел на лавку, стоявшую возле двери, задрал голову вверх и некоторое время задумчиво смотрел на звезды, пытаясь отыскать на небесном своде созвездие Вора, под которым был рожден. Затем вновь встал, отошел подальше от посторонних глаз и проверил, в порядке ли специальный полый кинжал, на месте ли склянка для крови и свиток ускорения, который должен был позволить лошади домчать каджита до Бравила еще до рассвета. Все оказалось в полном порядке, и Три-Стрелы решил более не тянуть. Он тенью скользнул к погруженному в темноту трактиру, осмотрелся, убеждаясь в отсутствии патрульных Легиона, и достал кинжал.
  Открыть окно оказалось совсем просто: каджиту пришлось возиться с отмычками не больше минуты. Залезть в комнату также не составило особого труда. Стараясь не шуметь, Три-Стрелы подошел к кровати, занося кинжал. Жертва была укрыта одеялом с головой, что создавало определенные трудности. Каджит планировал покончить с Олесом одним ударом в горло, но теперь, похоже, ему предстояло либо бить на удачу, либо снимать одеяло, что могло разбудить жертву. Кот нервно сглотнул, раздумывая над альтернативой. Затем положил руку на одеяло и рывком отдернул его. Кровать была пуста, а иллюзию лежащего тела создавали сваленные в кучу подушки и простыни.
  Каджит тихо выругался, и в тот же момент что-то тяжелое ударило его по голове. Три-Стрелы взвыл и, резко обернувшись, наугад взмахнул кинжалом. Лезвие пропороло что-то мягкое, и в ноздри коту ударил запах крови. Он попал! Раненый крестьянин шагнул назад, выронив ножку табурета, которой он и ударил Трех-Стрел, и зажал рукой неглубокий порез на груди. Каджит ухмыльнулся и приготовился к решающему выпаду. Но Олес, несмотря на заверения Рыбьего Черепа, оказался не таким уж неумехой. Он развернулся и прыгнул в окно. Каджит молнией бросился за ним.
  Парень успел добежать до коновязи, когда Трем-Стрелам удалось настичь его. Кот еще раз ударил кинжалом, но Олес заслонился рукой. Острие пробило ему ладонь, полость кинжала моментально наполнилась кровью. Каджит выдернул оружие.
  - Что за?! - громкий крик заставил Трех-Стрел обернуться. На пороге трактира стоял хозяин.
  Кот выдернул из сапога метательный нож и запустил в трактирщика. Тот охнул, схватившись за пробитое плечо, и на время вышел из строя. Однако эта небольшая заминка дорого стоила Трем-Стрелам. Олес успел вскарабкаться на одну из лошадей и во весь опор погнал ее по дороге на Бравил. Каджит зарычал и ловко запрыгнул в седло откормленного пегого коня, явно принадлежавшего одному из заезжих торговцев. Этот парень был слишком везуч, но Три-Стрелы не привык оставлять дела незаконченными.
  
  Олесу казалось, что сердце вот-вот выскочит из его груди. Парень гнал лошадь к Бравилу в надежде встретить еще одного легионера или хотя бы укрыться за городскими воротами. Он слышал тяжелый топот копыт за спиной и понимал, что каджит-убийца не отвяжется от него, пока не прикончит. Это была сумасшедшая скачка. Мимо проносились деревья, кусты, придорожные столбы, из-под копыт лошадей летели комья земли и грязи. Попавшийся на пути ночной разбойник в ужасе отскочил в сторону от всадников, даже не успев выкрикнуть свое обычное "Деньги или жизнь". Вот уже позади последний трактир. До города оставалось совсем немного.
  Юноша так увлекся скачкой, что даже не заметил, как более выносливый конь каджита все-таки догнал его кобылу. Олес повернул голову. Скакуны поравнялись, и кот вновь достал свой кинжал. Положение казалось практически безнадежным, но Олес решился на отчаянный шаг. С громким криком он потянул за поводья, направляя свою лошадь прямо на каджита. Скакуны столкнулись плечами, и юноша попытался стащить опешившего кота из седла. Тот отмахнулся кинжалом, на этот раз попав Олесу по лицу. Парень закричал еще громче, пугая лошадей, и наудачу ударил кулаком. Удар достиг цели: голова каджита резко мотнулась в сторону, а поводья выскользнули из его руки. Заметив это, Олес вновь направил свою кобылу прямо на вражеского коня. Лошади сшиблись еще раз, а потерявший поводья кот вылетел из седла. Юноша от души хлопнул коня по крупу, и тот припустил еще быстрее, не оставляя каджиту никаких шансов догнать Олеса.
  Добравшийся до Бравила Олес являл собой жутковатое зрелище. Его одежда пропиталась кровью, лицо оказалось обезображено длинным и глубоким порезом - последний удар кинжала разрубил юноше нос и пропорол щеку. Даже старый ночной стражник при воротах, многое повидавший на своем веку, вздрогнул, когда окровавленный парень выскочил из темноты на взмыленной лошади. По-настоящему испугаться, впрочем, стражник не успел. Остановив кобылу, юноша смог только прохрипеть: "По-мо-гите", после чего кулем вывалился из седла, подняв в воздух дорожную пыль, и потерял сознание.
  
  Три-Стрелы был в ярости. Юнец обставил его! Унизил! На счету каджита была уже не одна загубленная жизнь, но ни одна из жертв не сопротивлялась так, как этот Олес из Бланкенмарша. Каджит слил кровь из полости кинжала в склянку. Рыбьему Черепу будет все равно, жива жертва или нет, когда он получит желанную кровь, а в Бравиле легко можно исправить свою оплошность. В любом случае, Олес не жилец. Успокоив себя такими мыслями, кот вытащил свиток с заклинанием скорости, которое планировал наложить на лошадь, и вслух прочитал его. Бегом до Бравила оставалось не более пяти миль.
  
  - Значит, даже так, - Рашег почесал гладко выбритый висок. - Если все, что ты рассказал нам, правда, то Рыбий Череп готовит нечто грандиозное.
  Они сидели за столом - орк, Ги и Леста. Двое младших некромантов копались в книгах, выискивая описание ритуалов, для которых могли потребоваться кровь и поддержка даэдрических принцев.
  - Это я и сам понял, - ухмыльнулся Ги. - Но я никак не возьму в толк, зачем ему резать всех на своем пути.
  - Таэлиана - ради книги его исследований, - пояснил некромант. - В Гильдии утверждают, что все бумаги чернокнижника исчезли.
  - А дядю? - подняла глаза Леста.
  - Думаю, ради даров Клавикусу Вайлу. По сути, оба этих злодеяния - не больше, чем ограбления. Рыбьему Черепу требовались определенные вещи, и он их получил. Таким вот способом.
  - Тогда, - вставил Ги, - не совсем понятна история с парнем, который доставил Черепу меч. Его-то за что убивать?
  - В этом и есть основная загадка, - Рашег устало вздохнул. - Равно как и то, почему никто не попытался этой же ночью избавиться от тебя.
  - Кроме нас, - улыбнулась Леста.
  - Не шути так больше, - бретонец притворно погрозил ей пальцем. - Давайте лучше подумаем. Выходит, Олес, тот парень, что сейчас, небось на полпути к своей деревне, чем-то показался важнее - или опаснее - Рыбему Черепу. Я думаю, это как-то связано с его отцом, которого он все равно не знает.
  - Его отца знает только Рыбий Череп, - пожал плечами Рашег. - Ну, и Клавикус Вайл, конечно. Поэтому если ты, Ги, хочешь разгадать его загадку, то тебе поможет только сам аргонианин.
  - Отличные перспективы, - мрачно ухмыльнулся волшебник. - Но делать действительно что-то надо. Тем более, Череп в любой момент может вспомнить и о моем существовании и отправить головорезов по мою душу.
  - Именно. Надеюсь, я помог тебе? Сейчас еще посмотрим по ритуалам, - некромант встал со стула и пошел смотреть на результаты поиска своих учеников.
  - Извини, что заподозрила тебя, - Леста положила ладошку поверх руки бретонца. - Дядя был мне очень дорог, и я жалею, что так и не примирилась с ним.
  - Мы все ошибаемся, - Ги поднял ее руку и поцеловал. - Но изменить можем далеко не все, что натворили.
  - Ну да, - кивнула девушка.
  - Продолжишь семейное дело?
  - Наверное. Устрою в доме лабораторию вроде этой, и наша группа переедет туда. Но сначала отомщу за дядю.
  - Что?
  - Именно, - верно угадала мысли волшебника Леста. - Я пойду с тобой и найду того, кто виновен в смерти дяди. И убью его, конечно.
  - Ты с ума сошла, - разволновался Ги. - Ты даже не представляешь, что такое Рыбий Череп! Мне будет гораздо проще разобраться во всем этом, если тебя не будет рядом!
  - Я не спрашивала, будет ли тебе легче.
  - То есть, ты хочешь погубить нас обоих? - хмыкнул бретонец. - Поверь, лучше сразу же зарезаться и пойти на опыты твоим друзьям, чем попасться Черепу.
  - Вот и зарежься, - Леста упрямо скрестила руки на груди, - а я пойду одна. Или живи - и пойдем вместе.
  - Боги, женщина! - взвился Ги. - Твое упрямство уже заставило жалеть о дяде, а ты так ничему и не научилась!
  - А ты собрался меня учить? - зарычала девушка.
  - Надо будет - и хворостиной отстегаю, Дагон тебя дери! - Ги перегнулся через стол, и они уперлись друг в друга лбами. Оба были на взводе, и бретонец кожей ощущал исходивший от Лесты гнев.
  - Эй, - прервал их спор Рашег. - Ги, подойди сюда. Я нашел кое-что.
  Волшебник рывком вскочил на ноги и подошел к некроманту. Тот держал в руках какой-то фолиант, страницы которого порыжели от старости.
  - Что это?
  - "Инвокации к Обливиону" Сарестиса Телваннийского, - объяснил орк. - Сарестис был одним из первых имперцев, служивших данмерам из дома Телванни. Вместе с темными эльфами он изучал даэдрическую магию и, в частности, создание отдельных планов Обливиона.
  - Это безумие, - уверенно заявил Ги.
  - Не совсем. Обливион действительно очень гибок и изменчив. С помощью лордов даэдра можно на самом деле создать свой план. Небольшой, конечно, и неустойчивый, но все же. Именно в таком самодельном плане томился Император во время правления Йагара Тарна.
  - Хорошо. Но какое отношение это все имеет к Рыбьему Черепу?
  - Читаю вслух, - Рашег уткнулся в книгу. - "Благоприятнее же прочих обратиться к принцу, рекомому Клавикус Вайл, ибо за обширные дары готов он в деле созидания помощь оказать...", дальше в том же духе, а потом вот, смотри: "...даров помимо, кровь существа, с Обливионом узами связанного, Клавикусу Вайлу потребна. Ибо хоть и велика власть его, но границы миров лишь с помощью общей крови рушить он умеет".
  - Какой у него витиеватый язык, у этого Сарестиса.
  - Это перевод. Он писал на даэдрическом языке, - улыбнулся некромант. - Но суть ты уловил, верно? Отец твоего Олеса - даэдра. Ну, если моя теория верна. Все остальное вполне сходится.
  - Час от часу не легче! - Ги обхватил голову руками. Сын даэдра. Как раз то, чего не хватало для полного счастья!
  - Я могу ошибаться, - Рашег захлопнул "Инвокации к Обливиону" и поставил книгу на полку.
  - Да вряд ли. Слишком уж похоже на правду все остальное. Поговорить бы еще раз с этим Олесом, - с досадой произнес бретонец.
  - Если он еще жив, конечно.
  - Думаешь, Череп не отступится?
  - Нет, конечно, - с уверенностью сказал орк. - Он прекрасно знает, куда направился Олес, что ему нужно и кто он такой. Кровь полудаэдра-получеловека, возможно, даже лучше для него, чем просто даэдрическая. Сарестис ясно пишет, что общая кровь лучше рушит барьеры между мирами. Так что считай, некоторое время, пока головорезы Черепа катаются в Бланкенмарш и обратно, у тебя есть. А потом аргонианин будет открывать свой собственный план.
  - Ахинея какая-то, - Ги даже засмеялся. - Неужели план Обливиона так просто создать? Ну не верится мне. Тарн был гениальным боевым магом, а кто такой Рыбий Череп? Бандит, да, но не маг.
  - Я думаю, Рыбий Череп тоже на удочке у Клавикуса Вайла. Это Вайлу нужно зачем-то открыть новый план, вот он и использовал сразу и Черепа, и Олеса.
  - Да, так логичнее, - вынужден был согласиться бретонец. - Хотя... Что это меняет? Мне все равно придется лезть в самое пекло.
  - Ты можешь просто плюнуть на все это, - предложил Рашег.
  - И быть зарезанным по приказу Черепа? Нет уж, спасибо. Кроме того, твоя лучшая ученица, - Ги кивнул в сторону Лесты, так и не вставшей из-за стола, - лезет сражаться с аргонианином лично. Так что я готов рискнуть.
  - Как знаешь, - пожал плечами некромант.
  - Кстати, о Лесте, - бретонец попросил орка нагнуться и что-то прошептал ему на ухо. Рашег утвердительно хмыкнул. - Вот и славно.
  - Ну что ж, удачи тебе, Ги, - некромант протянул бретонцу руку, и тот пожал ее. - Надеюсь, ты к нам еще заглянешь.
  - А уж как я на это надеюсь! - усмехнулся волшебник.
  Бретонец подошел к лестнице и начал подниматься. Он не оглянулся, когда сзади раздался звонкий девичий визг и свистящий звук парализующего заклинания. Последним, что он услышал, покидая логово некромантов, был ласковый голос Рашега: "Я сниму заклятие, как только все кончится. Поверь, мы с Ги желаем тебе блага".
  
  Отдав Рыбьему Черепу склянку с кровью и получив за нее обещанную сумму, Три-Стрелы направился в убежище "Ветров пустынь". Следовало уладить все проблемы с Полхвоста, после чего можно было спокойно набирать новую команду и продолжать уже с ними. Жаль, конечно. Полхвоста и Сквозняк были достойными напарниками, но открытого бунта, который бывший повар устроил в комнате Таэлиана, Три-Стрелы простить не мог.
  Из лачуги приятно потягивало жареным мясом. Видимо, Полхвоста опять корпел над каким-нибудь блюдом. Три-Стрелы рывком отворил дверь и зашел в хижину.
  - Садись, - донесся до него голос Полхвоста. - Я мигом.
  - Ага, - Три-Стрелы устроился на стуле. Запах мяса действительно был потрясающий, и каджит даже слегка пожалел, что Полхвоста придется убивать.
  - Вот и я, - бывший повар показался из смежной комнаты. В руках у него был сплюснутый котелок.
  - Что там Сквозняк?
  - Жив, - расплылся в широкой улыбке Полхвоста, накладывая мясо в тарелку Трех-Стрел. - Лекарь, которому мы его оставили, позвал священников Девяти, и они вместе вытянули его. Я пообещал пожертвовать часовне всю выручку за убийство Таэлиана.
  - Ясно, - буркнул главарь, набивая лакомством рот. - Кстати, о выручке. Рыбий Череп отдал мне все до септима, я оставил твою долю в его игорном доме, у Р"Шадда. Можешь забрать.
  - Непременно, - Полхвоста сел напротив Трех-Стрел, некоторое время помолчал, затем возобновил беседу. - Хорошо ли мясо?
  - Пища богов, - оценил каджит, глотая очередной кусок.
  - Я рад, что тебе нравится, - улыбка повара стала еще шире. - Всегда приятно полакомиться перед мокрым делом, не так ли?
  - О чем ты? - насторожился Три-Стрелы. - Ты знаешь о крестьянине из Бланкенмарша?
  - Слыхом не слыхивал.
  - Тогда о каком еще мокром деле ты говоришь?
  - Не держи меня за идиота, Три-Стрелы, - Полхвоста медленно провел когтем по столу, оставляя на деревянной поверхности глубокую борозду. - Я не вчера родился, так что знаю, зачем ты пришел.
  - Умный стал, да? - зло сощурился главарь. - Да еще и так спокойно говоришь об этом?
  - У меня был достойный учитель.
  - Благодарю за комплимент, - Три-Стрелы потянул из ножен кинжал. - Но ты сам понимаешь, что против меня у тебя нет шансов.
  - Не было, - поправил Полхвоста. - До сего момента.
  - Посмотрим, - главарь вскочил из-за стола, готовясь броситься на повара, но ноги его подкосились, и он рухнул на бок, сбив стул и выронив кинжал.
  - Никогда не стоит недооценивать поваров, - Полхвоста, не торопясь, выпрямился, подошел к Трем-Стрелам, аккуратно поднял упавший стул и сел на него, склонившись над поверженным главарем. - Ты уже не можешь говорить, не так ли? Яд делает свое дело быстро и безжалостно, в этом он чем-то похож на тебя.
  - Сквозняк тоже так считает, - раненый каджит появился из той же комнаты, где был Полхвоста. - Сквозняк пришел посмотреть на агонию Трех-Стрел.
  Главарю оставалось только бешено вращать глазами. Нестерпимо хотелось закричать, вскочить на ноги и вонзить клыки и когти в этих жалких трусов, которые посмели отравить его и глумиться над его беспомощностью.
  - Садись, Сквозняк, - Полхвоста уступил место на стуле раненому, а сам присел на корточки перед Тремя-Стрелами. - Если тебе интересно, то действие этого яда невозможно остановить. Через полчаса он остановит дыхание Трех-Стрел. Умирать Три-Стрелы будет мучительно.
  - Это достойная месть за предательство, - Сквозняк пнул распростертого на полу главаря ногой.
  - Согласен. Мы были "Ветрами пустынь", а ты предал все наше дело, - повар за гриву поднял голову Трех-Стрел так, чтобы он видел Сквозняка. - За горсть монет и безопасность собственной шкуры ты захотел убить своего брата и друга. Как мог ты так низко пасть? Как мог ты явиться сюда с той целью, чтобы убить еще и меня? Ты не ответишь и не оправдаешься уже никогда. И я надеюсь, что это сделает твои предсмертные муки еще сильнее.
  - Сквозняк устал. Опять шов болит. Сквозняк пойдет и приляжет.
  - Иди. Я посижу с Тремя-Стрелами. Позвать тебя, когда яд сделает свое дело?
  - Сквозняк не хочет больше видеть Трех-Стрел, - покачал головой раненый, выходя из комнаты.
  - Ушел, - вздохнул Полхвоста. - Да и я как-то не настроен больше терять с тобой время. Знаешь что, пожалуй, я подарю тебе кое-что в знак всех тех лет, что мы были "Ветрами пустынь".
  Три-Стрелы увидел, как Полхвоста поднимает с пола кинжал. Повар деловито вытер оружие о штаны, затем подошел к парализованному главарю и быстрыми умелыми движениями рассек ему вены сначала на одной руке, затем на другой.
  - Так ты умрешь чуть быстрее, - Полхвоста бросил кинжал возле Трех-Стрел. - Но ненамного. Так что лежи и наслаждайся.
  Повар развернулся и пошел из комнаты прочь. Главарь проводил его ненавидящим взглядом, да так и остался лежать, уставившись в одну точку в ожидании неизбежного конца. А через несколько минут сердце каджита перестало биться.
  
  Рыбий Череп стоял в круглой зале, украшенной тремя рядами изящных колонн, которые подпирали массивный свод. Мало кто знал о ее существовании, и еще меньше удостаивались возможности побывать в ней. Единственный вход в залу располагался в кабинете аргонианина в игорном доме. Задумчиво поглаживая шерстку своего питомца, Рыбий Череп внимал словам седобородого имперца в черной мантии, стоявшего рядом. Имперца звали Селлусом, и он был единственным постоянным обитателем залы с колоннами. Давным-давно молодой еще Рыбий Череп, заведение которого пока еще не гремело на весь ночной Бравил, помог Селлусу избежать проблем с Гильдией магов. За голову имперца маги положили немалую награду, так что единственным вариантом для него было просто исчезнуть. Собственно, в игорном доме Черепа Селлус и нашел постоянное прибежище.
  Время шло, и аргонианин стал значимой фигурой в преступном мире Бравила. Селлус был ему в этом верным помощником. Благодаря острому уму имперца Рыбий Череп смог разделаться со всеми своими конкурентами и победить в затяжном противостоянии содержателя другого подпольного игорного дома. Селлус разработал схему, которая позволяла привлекать в заведение как можно больше народа, при этом не опасаясь стражи. Суть ее заключалась в системе рекомендателей, при которой каждый посетитель игорного дома мог рассказать о его существовании трем своим знакомым не позднее трех дней с момента его посещения. Толпы крестьян и бедняков, прежде и не подозревавших о возможности разбогатеть на азартных играх, валом повалили к Рыбьему Черепу, и его конкурент вынужден был отойти от дел.
  Но самым важным достоинством Селлуса была его магическая практика. Имперец совершенно помешался на "идее всей жизни", как он сам называл ее. На протяжении долгих лет, проведенных в зале с колоннами, идея претерпевала некоторые изменения, но суть ее оставалось одной и той же. Селлус страстно жаждал бессмертия, которое он намеревался достичь путем переноса своего жилища в Обливион. Раз за разом эксперименты и опыты имперца срывались, но он не терял надежды. И его ожидания, наконец, оправдались.
  - Вот, - Рыбий Череп протянул Селлусу склянку.
  - Она, - маг на просвет посмотрел на содержимое пузырька. - Я чувствую, что это она!
  - Что теперь?
  - Теперь мы завяжем все наши узелки, как и договаривались, - Селлус поманил аргонианина пальцем и пошел в самый центр залы.
  Там на каменном алтаре перед статуей Клавикуса Вайла уже лежал меч, принесенный Олесом, и несколько неприметных на первый взгляд безделушек.
  - Помнишь, как я говорил? - маг поставил склянку на алтарь. - Сначала хватаем за два конца нашей ленты, потом делаем три петли.
  Ссохшаяся ладонь Селлуса легла на рукоять меча.
  - Первая петля уже затянулась, и у меня в руках так необходимые для моих исследований записи практикующего чернокнижника. Клянусь вековечной бездной Периита, как бы я хотел сам дойти до всего того, что описал этот Таэлиан! Мечты-мечты, - понурился имперец. - Ты слушаешь, Череп?
  - Слушаю.
  - Я, наверное, совсем утомил тебя старческим нытьем. Но с кем мне поговорить, кроме тебя? Так вот, вторая петля тоже затянута. Ты знаешь, чья кровь на мече?
  - Ты не говорил, - неопределенно мотнул головой аргонианин.
  - А ты и не догадался, - укоризненно проговорил Селлус, вытягивая из рукава страничку из метрической книги Бланкенмарша. - Помнишь эти записи?
  - Я посылал за ними вора.
  - Олес, о котором здесь говориться, это, вне всякого сомнения, тот Олес, что принес тебе этот меч. Он родился на свет немногим позднее, чем пал Йагар Тарн, - маг возбужденно затеребил листок в руках. - А отец его - тот, кто Тарна сразил.
  - Что? - глаза Рыбьего Черепа удивленно округлились.
  - В этой склянке - родственная кровь Вечного Защитника, - торжественно объявил Селлус, - а пятна крови на мече принадлежат самому Тарну! Защитник, видимо, что-то чувствовал, когда передавал своему нерожденному сыну свой меч, но, в результате, сыграл на руку нам.
  - И что ты будешь делать?
  - Как что? Завязывать третью петлю. Оставь меня совсем ненадолго, ты сам поймешь, когда петля затянется.
  - Буду ждать, - сверкнул глазами Рыбий Череп.
  
  4. Петля третья. Оборотная сторона септима.
  
  Идти до игорного дома оставалось всего ничего. Нервно заламывая побелевшие от напряжения костяшки пальцев, Ги скользил мимо мрачных бравильских хибар, и каждый шаг приближал его к страшной тайне, о которой он предпочел бы никогда не знать. Добравшись до заведения Рыбьего Черепа, волшебник восстановил дыхание и, прикинувшись слегка пьяным, двинул по люку ногой.
  - Что? - из-под земли высунулась любопытная морда Р"Шадда. - Поиграть пришел? Утро ж скоро, все расходиться начали.
  - На одну игру всего! - отодвинул каджита в сторону Ги. - Кости меня сегодня любят!
  - Ну ладно,- махнул рукой Р"Шадд, - проходи.
  Отметив, что кот сильно хромает на правую ногу, бретонец подсел к группе азартных редгардов, которые резались в неизвестную Ги игру с использованием костей и фишек, но ставку делать не стал. Притворившись, что наблюдает за редгардами, волшебник начал следить за всеми присутствовавшими в заведении. Танцовщицы уже покинули подиум, а наемных головорезов видно не было. Оставалось обмануть только Р"Шадда, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу и мрачно водил взглядом по зале.
  Улучив момент, Ги простеньким заклинанием передвинул фишки одного из игроков другому. Ссора разгорелась моментально: сказался боевой норов редгардов. Игроки покатились по полу, осыпая друг друга тумаками, и Р"Шадд со всех ног поспешил их разнимать. Воспользовавшись этим, бретонец выскочил из-за стола и подбежал к двери в кабинет Черепа. Аккуратно постучал. Ответа не было. Значит, именно в этот момент аргонианин осуществляет свой безумный план! Набравшись решимости, Ги заклинанием отпер замок и тенью проскочил внутрь. Р"Шадд не заметил его - один из особо крепких ударов редгарда случайно прилетел ему в нос, и каджит временно вышел из строя. Остальные же посетители игорного дома просто не обратили на странный поступок бретонца никакого внимания.
  Кабинет Рыбьего Черепа был пуст. Не было даже зверька, похожего на тюремщика Калидия. Зато в его пустовавшей клетке обнаружился темный провал, пролезть в который можно было только встав на четвереньки. Бретонец наложил на себя заклинание кошачьего глаза и, обнажив кинжал, полез в этот тоннель. Полз он довольно долго. Колени уже начали побаливать, а кинжал пребольно натер руку, когда вдалеке, наконец, забрезжил свет. Постаравшись двигаться как можно тише, Ги дополз до этого выхода, аккуратно высунул голову и огляделся. Зала, в которой он очутился, была хорошо освещена и ухожена. Волшебник вылез из тоннеля около большой колонны, которая загораживала центральную часть залы. Из-за колонны раздавалось громкое многоголосое пение, сопровождавшееся монотонным топотом ног. Совсем как в подвале у Крето. Значит, Рыбий Череп и его сообщники действительно взывают к Клавикусу Вайлу!
  Прижавшись спиной к прохладному мрамору колонны, Ги начал судорожно составлять план дальнейших действий. Стоит ли напасть? Нет никакого смысла: пел явно не один аргонианин, а выступать против множества вошедших в транс даэдропоклонников - чистой воды самоубийство. С другой стороны, рано или поздно культисты должны закончить ритуал, и неизвестно, что произойдет, если дать им довести его до конца. Волшебник глубоко вдохнул, собираясь с силами, и приготовился к атаке. Но в этот же момент песня резко оборвалась, а освещение в зале внезапно сменилось кроваво-красным сиянием. Вслед за этим раздался звон разбитого стекла, и Ги буквально вдавило в колонну мощнейшим выбросом магической энергии. Ритуал завершился!
  - У нас получилось! - разрезал наступившую тишину дребезжащий старческий голос. - Клянусь шестнадцатью безднами Обливиона, у нас получилось!
  - Это все? - спросил Рыбий Череп. Бретонец узнал его не столько по голосу, сколько по вечной немногословности.
  - Все! Ты представляешь, мы находимся в нашем собственном плане! Я совершил это! Мы совершили!
  План? По спине бретонца пробежал холодок внезапно накатившего ужаса. Его заперли в Обливионе, перенесли отвратительным заклинанием вместе с этими сумасшедшими культистами! Не слушая дальнейших радостных воплей неведомого колдуна, Ги принялся вспоминать все, что ему было известно о планах Обливиона. Первым же, что пришло на ум, стала мысль о невозможности поддержания входов в Обливион в Нирне. Значит, порталы и другие лазейки искать бессмысленно. Оставалось только одно - ждать оплошности Черепа и его сообщников и попробовать все-таки напасть на них. Бретонец переставил затекшую ногу и почувствовал, как она уперлась во что-то мягкое. Он опустил глаза и увидел питомца аргонианина, который стоял на задних лапках и смотрел, не отрывая глаз-бусинок, на незваного гостя.
  
  - Добро пожаловать! - из-за колонны медленно выплыла фигура, замотанная в длинный плащ с капюшоном, из-под которого торчала лишь клочковатая седая борода. Незнакомец летел прямо по воздуху, игнорируя все магические законы Нирна. Следом за колдуном появились двое головорезов Рыбьего Черепа.
  - Ги? - это уже сам аргонианин. - Что ты делаешь здесь?
  - То же, что и вы, - ляпнул первое, что подвернулось на язык, волшебник.
  - Обман! - завизжал седобородый.
  Ги едва успел увернуться от сильнейшего магического удара. Колдовское пламя седобородого опалило колонну, возле которой стоял бретонец, оставив на мраморе черные отметины. Ги же бросился на пол, ловко перекатился в сторону и бросился бежать вдоль колонного ряда.
  - Убить! - заверещал колдун. Головорезы Черепа бросились за бретонцем.
  Единственным способом избежать новой встречи с летающим магом было сразить бандитов и попытаться затеряться среди колонн. Ги дернулся в сторону, дезориентируя преследователей, резко развернулся и нанес свой удар. И едва устоял на ногах. Магия в этом мире словно сошла с ума: атакующее заклинание бретонца оказалось настолько мощным, что его самого чуть не сбило с ног. А молния, которую он вызвал, угодила точно в широкую грудь бандита, вдребезги разнесла ее, разметав осколки ребер по полу и обильно оросив ближайшую колонну кровью, и выбила мраморное крошево из стены. Второй головорез, увидев это, попятился назад, но Ги не намерен был отступать. На этот раз волшебник был аккуратнее, и следующее боевое заклятие всего лишь оторвало врагу руку, заставив его скорчиться от боли и повалиться на пол в тщетной надежде остановить ручьем хлеставшую кровь.
  - Он тоже маг? - зашипел колдун.
  - Волшебник-самоучка, - ответил Рыбий Череп.
  - А у вас тут мило, - дразня седобородого, откликнулся Ги. - Самое то для самоучек, а?
  - Ты мертвец! - завыл маг.
  Бретонец действительно моментально пожалел, что принялся дразнить своего противника. Показавшийся из-за колонны седобородый и в Нирне, видимо, был куда более сильным магом, чем Ги, а в созданном им плане Обливиона его мощь казалась безграничной. Первый же его удар словно серпом вспорол воздух. Бретонец успел поставить магический щит, но его все равно отбросило в сторону. Следующее заклинание седобородого - ледяная стрела - вонзилась в стену возле самого уха Ги. Пока что сохранить жизнь удавалось лишь благодаря чуду и нечеловеческому везению.
  Волшебник еще раз перекатился по полу, вновь укрывшись от атак колдуна за колонной. Что же делать? Может, попробовать наудачу поразить врага ответным заклинанием? Или хотя бы прикончить подлого Рыбьего Черепа, из-за которого Ги и оказался в этом трижды проклятом плане? Нет, стоит попытаться выжить. Ради собственной гордости... и ради Лесты!
  Бретонец выглянул из-за колонны. Седобородый парил в самом центре залы, возле статуи Клавикуса Вайла, возле которой были в особом порядке разложены дары. Ги заметил и меч, о котором рассказывал Олес, и некоторые из предметов, принадлежавших торговцу Пеллию.
  - Череп! - крикнул бретонец.
  - Что? - отозвался ящер.
  - Сколько душ ты загубил ради всего этого? Таэлиан? Пеллий? Ты убил Олеса?
  - Это было нужно, - неопределенно ответил аргонианин.
  - Для чего?
  - Для Селлуса, для меня. Этот план может даровать нам вечную жизнь и богатства.
  - Тебе не хватало богатств там, в Бравиле? Чего ты забыл здесь, где нет ничего, кроме этой комнаты?
  - Комнаты? - прервал диалог седобородый. - Мой план не состоит из одной комнаты!
  - Правда? - издевательски протянул Ги. - Покажешь мне остальное?
  - Не пытайся выставить меня дураком, - рассмеялся Селлус. - Я не выпущу тебя из залы.
  - Попробуй остановить! - Ги послал огненный шар в одну из боковых колонн. Селлус дернулся в воздухе, поворачиваясь туда, куда ударило заклинание бретонца, а Ги со всех сил помчался к той колонне, за которой был тоннель в кабинет Рыбьего Черепа.
  Он услышал гневный вопль обманутого колдуна, следом за этим сильный магический удар вырвал мраморную плиту из-под его ноги. Ги швырнуло было на пол, но он сумел увернуться от брошенной в него плиты. И сразу же откатился вбок, под защиту колонны. На него прыгнул Рыбий Череп, но бретонец отбросил его в сторону телекинетическим заклятьем и сразу же нырнул в тоннель. Сзади раздался безумный вопль Селлуса, и Ги справедливо рассудил, что пока он ползет по этому лазу, колдун легко прикончит его сотнями разных способов. Бретонец собрал силу в кулак и отчаянным магическим ударом расколол потолок тоннеля. Тяжелые камни обрушились вниз, отдавив бретонцу пальцы, но лаз оказался надежно замурован. Ги мысленно возблагодарил всех существующих и существовавших богов и, сбивая в кровь колени, пополз прочь от страшной залы, в которой бесновался и вопил обведенный вокруг пальца Селлус.
  
  Ползти пришлось столько же, сколько в прошлый раз. Расстояния в плане Обливиона были такими же, как и в Нирне. Насколько же могущественный артефакт этот меч, раз позволил сотворить такой обширный план? Или, может, это сам Селлус настолько велик? Непонятно. "Совсем непонятно", - проворчал себе под нос Ги, вылезая в кабинете Рыбьего Черепа, который тоже оказался точной копией той комнаты, что была в Нирне.
  Порыскав по кабинету, Ги обнаружил в столе запасы аргонианина. Монеты, похоже, претерпели при переносе в Обливион значительные изменения. Вместо благородного профиля Императора с золотого глумливо скалился рогатый Клавикус Вайл, а герб Септимов был заменен вписанными друг в друга даэдрическими рунами, C и V. Набив карманы деньгами, Ги аккуратно приоткрыл дверь. Игорный дом был полон народа. За столами сидели как представители рас Нирна, так и жители Обливиона. За барной стойкой хозяйствовало невысокое ушастое существо, в котором бретонец моментально опознал скампа, а за порядком следили какие-то высокие воины, с головы до ног закованные в черно-красные доспехи.
  - Новенький! - радостно закричал скамп, вытянув в сторону опешившего Ги длинный когтистый палец.
  - Новенький! - в едином порыве ухнул зал.
  - Откуда? Откуда ты? С какого ты плана? - подбежал к бретонцу его соотечественник, носивший зеленую мантию, расшитую золотыми птицами. - Мы всегда так рады новеньким!
  - Я... - не нашел, что солгать, волшебник, - Я...
  - Потерял голос, хи-хи? Знаю, ты, наверное, жутко устал с дороги! Эти переходы из плана в план так утомительно!
  - Ну... да! Я страшно замучен. Подскажи, есть ли здесь трактир, в котором можно снять комнату? - дар речи вновь вернулся к Ги, а тот факт, что, по крайней мере, эти существа не хотели его убить, вселил в него определенную надежду.
  - О чем разговор! Тут их полно. Эй, Лакси, - бретонец в зеленой мантии помахал рукой скампу, - скажи, где лучше остановиться на первое время?
  - В "Шести четвертованных грешниках" возле часовни, - крикнул Лакси. - Пусть скажет, что от меня, ему скинут пару монет.
  - Ну вот, видишь, как все здорово? Проводить тебя до трактира? - бретонец попытался приобнять Ги за талию, но тот решительно сбросил руку наглеца.
  - Нет. Доберусь сам.
  - А ты с характером, хи-хи. Заглядывай сюда чаще! Я буду рад тебе.
  - Как-нибудь в другой жизни, - усмехнулся волшебник.
  Покинув игорный дом, Ги оказался в хитросплетении улиц даэдрического города. Все дома были расположены так же, как и в Бравиле, но выглядели совершенно по-другому. В переулках, по которым шел бретонец, не было ни единой заброшенной хижины, все здания казались новенькими и ухоженными. Встречавшиеся по пути представители смертных рас также выглядели приветливее и счастливее жителей Бравила, многие из них шли рука об руку с даэдра и о чем-то переговаривались. Все это выглядело вполне мило, но Ги не знал, какие сюрпризы может выкинуть этот мир в следующее мгновение, так что держался настороженно.
  Логика не подвела. Этот город в точности походил на Бравил в плане расположения улиц и ориентиров, так что довольно скоро Ги вышел к часовне. Это массивное здание считалось в Бравиле самой роскошной постройкой и главной достопримечательностью, наряду со статуей Счастливой старой леди. Здесь же часовня походила, скорее, на пародию на оплот веры. Над деревянными трехэтажными домами возвышался громадный черный шпиль со скошенной вершиной. Его обвивала массивная винтовая лестница, по которой непрерывно сновали низшие даэдра, то и дело исчезая в темном нутре башни. Вокруг "часовни" в огромном количестве были установлены виселицы, на многих из которых мерно покачивались распухшие обезображенные трупы. Вся эта картина резко контрастировала с ухоженным обликом даэдрического города. Ги брезгливо отвернулся.
  И - увидел статую Счастливой старой леди. Она была такой же, как в Бравиле, но возле ее подножия стояли двое мрачного вида стражей в черных кожаных доспехах и надвинутых на глаза капюшонах. Да уж, странности Обливиона на этой главной площади города выделялись отчетливее всего.
  Трактир "Шесть четвертованных грешников" заменял в даэдрическом городе "Счастливую старую леди" Рейнольда. Вошедший в трактир Ги оказался приятно удивлен чистотой и богато заставленными столами.
  - Добро пожаловать! - со второго этажа по ступенькам сбежало существо с черной кожей и небольшими рожками на голове. - Вы мой первый посетитель сегодня! А что это значит?
  - Эээ, не знаю, - слегка опешил Ги.
  - А это значит, с меня бесплатный завтрак! - рогатый дружески хлопнул бретонца по плечу и широко улыбнулся, продемонстрировав белоснежные острые зубы. - Садитесь! Я мигом.
  Волшебник машинально плюхнулся за один из столов. Обливион не переставал удивлять его. Кто же этот трактирщик? Явно какой-то из даэдра. Бретонец мысленно прокрутил в голове названия всех низших даэдра, которых знал. Больше всего трактирщик походил на описание дремора, но разве они не служат одному только Мехруну Дагону?
  - А вот и снова я! - рогатый поставил перед Ги тарелку с дымящейся похлебкой и блюдо с жареной птицей о двух парах крыльев.
  - Очень вкусно, - оценил бретонец, отхлебнув суп. - А вы не могли бы рассказать мне об этом месте? Я здесь всего пару часов...
  - Ну конечно! - снова сверкнул зубами трактирщик. - Многие новички не сразу понимают, куда попали. Меня зовут Ршшаахард, кстати.
  - Калидий, - представился Ги.
  - Так вот, Калидий, - кивнул Ршшаахард, - вы, наверное, удивились, увидев перед собой трактирщика-дремора? Ну, моя история длинна, печальна и включает в себя истязание железными цепями, вековечные страдания в Мертвых Землях и великую мечту о кулинарии.
  - Кулинарии?
  - О, да! Я всегда мечтал иметь свой маленький трактир, готовить еду для посетителей, радовать их. А вместо этого меня обучали рубить смертных на куски да готовиться к вторжению в Нирн, - вздохнул дремора. - Вот я и удрал.
  - Сюда? - с набитым ртом спросил Ги.
  - Ага. Замечательное место, вам оно тоже понравится. Лорд Вайл совсем не похож на Дагона, здесь все по уму, по логике. Можно заниматься чем угодно, лишь бы это не противоречило общему равновесию.
  - Какому равновесию?
  - Вы еще не знаете, да? - сощурил красные глаза Ршшаахард. - Новичкам, как всегда, ничего не рассказывают. Но я восполню этот пробел. Понимаете, наш Ливарб это точная магическая проекция в Обливион одного из городов Нирна. Лорд Вайл создал его благодаря какой-то очень выгодной сделке, по которой он получил могущественный артефакт, соединивший миры. Главным условием существования Ливарба является сохранение равновесия между проекциями якорного артефакта в Обливионе и Нирне.
  - То есть? - изобразил недопонимание бретонец.
  - То есть, якорный артефакт фактически расколот. Есть его проекция на Нирн и на Обливион. Ни одна из проекций не должна пострадать. Это и называется сохранением равновесия, - разъяснил дремора. - Это простые правила, и все их знают.
  - А что за артефакт?
  - А вот этого не знает уже никто, - усмехнулся Ршшаахард. - Он хранится в часовне лорда Вайла, думаю.
  - Есть только один якорный артефакт?
  - Скорее всего, да. Но он поддерживает Ливарб уже очень давно, так что, думаю, лорд Вайл уже озаботился поиском его замены. Кстати, если ты считаешь, что можешь ему в этом пригодиться, заключи новую сделку.
  - Новую? - удивился Ги.
  - А как ты сюда попал? Разве не через сделку? Сюда попадают только те, кто оказал лорду Вайлу услугу, - трактирщик недоверчиво посмотрел на бретонца. - А ты попал другим путем?
  - Не совсем. Вернее, сделку заключал не я.
  - А, тогда все нормально, - успокоился Ршшаахард. - Многие так делают. Но в таком случае, никогда не поздно заключить первую сделку.
  - Похоже на то, - Ги обсосал птичью косточку и сыто откинулся на стуле. Дремора действительно отлично готовил. А еще разговор с ним открыл истинные планы Вайла. Знали ли Рыбий Череп и Селлус, что их использовали, чтобы всего лишь продлить существование дорогой игрушке даэдрического принца? Вряд ли.
  - Остановитесь на денек? - посмотрел на довольного бретонца Ршшаахард. - У меня дешево.
  - Конечно. Меня, кстати, Лакси прислал.
  - Лакси? Скамп? - переспросил дремора. - И, наверное, сказал, что я обрадуюсь и скину вам пару монет?
  - Ну, в общем, да, - подтвердил бретонец.
  - Нет, не скину, - отрезал трактирщик. - Терпеть не могу этого Лакси, да он мне еще и денег должен!
  - Значит, это у него такое чувство юмора? - фыркнул Ги.
  - Скампы довольно примитивно мыслят, - развел руки в стороны Ршшаахард. - А Лакси даже среди соотечественников никогда не блистал.
  Ги приготовился поддержать разговор об интеллектуальных способностях скампов, но тут дверь "Шести четвертованных грешников" отворилась. Бретонец глянул на посетителя, ожидая увидеть очередного даэдра, и застыл в изумлении. На пороге стоял перепуганный, ободранный и обезображенный свежим шрамом Олес из Бланкенмарша.
  - Олес?
  - Ги?! - юноша бросился к волшебнику, задев и едва не свалив один из столиков. - Благодарение судьбе!
  - Ваш друг? - настороженно спросил Ршшаахард.
  - Что-то вроде этого. Он идиот, страдает от тяжелой душевной болезни, поэтому называет меня не полным именем, а сокращенно - Ги. Оставите нас на некоторое время?
  - Конечно, - дремора встал из-за стола и с сочувствующим видом придвинул стул Олесу. - Я буду за стойкой, кликните меня, если что.
  - Разумеется, Ршшаахард, - Ги проводил трактирщика взглядом и только после этого посмотрел на Олеса. - А ты здравствуй, друг мой. Что за нелегкая занесла тебя в Обливион?
  - Обливион? - побледнел парень.
  - А ты часто видишь в Нирне дремора, занимающихся поварским делом? - ехидно поинтересовался волшебник.
  - Я вообще никакого отношения к этому не хочу иметь! - внезапно вспылил Олес. - Проклятый каджит загнал меня в Бравил и едва не убил, а сегодняшним утром меня разбудила странная красная вспышка. Я выхожу из лазарета - и вижу вот это! Как это, Дагон дери, могло получиться?!
  - Спокойно, - Ги ободряюще потрепал юношу по плечу. - Не надо паниковать. Я тоже, как видишь, провалился в этот мир. Но я знаю, почему. А вот что здесь делаешь ты, надо попытаться разобраться. Я думаю, твое появление напрямую связано с мечом твоего отца.
  - То есть?
  - Меч будет поддерживать существование этого плана, если я все правильно понял. Я буду думать над этим. А ты пока расскажи мне, кто сделал тебя таким красавчиком? Клянусь, Ршшаахард, - волшебник кивнул на дремора, сосредоточенно протиравшего пивные кружки полотенцем, - и тот сейчас выглядит симпатичнее.
  - Откуда начинать, - обнаружил в себе зачатки сарказма Олес, - с того момента, как меня исполосовали в придорожной харчевне, или чуть пораньше?
  - Давай пораньше, - милостиво разрешил Ги. - Думать мне придется много, а твой голос прямо навевает нужные мысли.
  
  Клавикус Вайл парил в абсолютном ничто. Он сам создал это ничто, чтобы иногда отдыхать от сделок, развлечений и интриг. В одной руке даэдрического принца был окровавленный меч, а вторая лениво играла с маленьким сгустком крови, который в ничто приобрел форму шарика. Кровь двух злейших врагов. Йагар Тарн и Вечный Защитник. Какая жестокая ирония в том, что их сущности теперь будут служить и не Дагону, и не Империи Тамриэля. Вместо этого кровь двух титанов поможет Вайлу. Удачная сделка, поистине удачная! Имперец Селлус говорил о каких-то там петлях и узелках, ну что же он за глупец! Узелки здесь вяжет только Вайл. Берет - и перетягивает все три петли Селлуса своей лентой. И затягивает, затягивает! Для обретения нового якоря Ливарба пришлось потрудиться, но зато теперь, когда он уже в руках, так приятно просто побыть наедине и прокрутить в голове все хитросплетения сделок. Если бы Клавикусу Вайлу был смысл в чем-то клясться, он поклялся бы самим собой, что все прошло просто восхитительно.
  
  - Я отказываюсь верить, что он не вернулся! - Леста топнула ножкой и в упор уставилась на Рашега. В последние сутки некроманту пришлось чуть ли не силой удерживать упрямую ученицу.
  - Нет его пока, выходить тебе нельзя. Ты ведь сразу потащишься к Рыбьему Черепу.
  - И потащусь! Если Ги не смог отомстить ему, отомщу я. Ты не сможешь держать меня здесь вечно!
  - Не смогу, - признал орк, - но, во-первых, я все-таки надеюсь на возвращение Ги, а во-вторых, думаю, что и тебе лучше поостыть и привести мысли в порядок.
  - Со мной все в порядке!
  - Не думаю, - отрицательно покачал головой Рашег. - Ты горишь жаждой мести и обидой на меня. Если ты заявишься в игорный дом в таком состоянии, Рыбьему Черепу не нужно будет даже звать своих головорезов, чтобы прикончить тебя.
  - Но ведь время-то идет! Кто знает, что сейчас делает Череп, - решила пойти по другому пути Леста. - Он уже мог создать свой план.
  - Мог. И что с того?
  - Я не могу позволить ему избежать мести. Не должна! - снова повысила тон девушка.
  - А я не могу позволить тебе бездарно погибнуть. Будем дальше спорить? - некромант скрестил на груди руки.
  - Будем! Я не твоя собственность, Рашег! Да, ты учил меня, ты многое мне дал, и я благодарна тебе за это. Но ты не можешь распоряжаться моей судьбой. Как же ты не можешь понять, что и Ги мне не совсем безразличен? Я уже потеряла дядю и не хочу, чтобы Ги погиб из-за того, что я вовремя не пришла ему на помощь.
  - Ты складно говоришь, Леста, - улыбнулся орк, - но пойми и ты меня. Если я отпущу тебя, а ты погибнешь, я нарушу слово, данное мною Ги. Я обещал защитить тебя.
  - Тогда я предлагаю один выход, - девушка почесала ноготком нос.
  - Какой же?
  - Ты пойдешь к Черепу вместе со мной! Будешь защищать меня там, сколько душе твоей будет угодно.
  - Ну, хорошо, - сдался Рашег. - Но с двумя моими условиями.
  - Все, что угодно, - обрадовалась капитуляции некроманта Леста.
  - Условие первое - мы ждем возвращения Ги еще один день, и условие второе - что бы ни случилось, ни ты, ни я не полезем в Обливион.
  - Идет, - кивнула девушка.
  - Вот и славно. А раз у нас в запасе есть еще день, давай вспомним все заклинания, которые могут понадобиться в битве.
  - Давай. С чего начнем?
  - Прежде всего - щиты. Ты помнишь, чему я тебя учил?
  - Еще бы, - улыбнулась Леста, и воздела руки. Ее тело тотчас окутала голубоватая пелена волшебного щита. Имперка поистине была способной ученицей.
  
  - Значит, ты так и не понял, как очутился здесь, так? - Ги прервал длинный монолог Олеса.
  - Абсолютно. Красная вспышка - и все.
  - Очень похоже на то, как сюда выбросило меня, - бретонец почесал подбородок, с неудовольствием отметив, что борода стала неприлично длинной. - Но я находился в трех шагах от колдуна, а ты вообще на другом конце Бравила. Возникает вопрос, почему.
  - Ты говорил что-то про меч, - напомнил юноша.
  - Ну да, это вариант. Но я думаю, что меч не настолько тесно связан с тобой магическими узами, чтобы увлечь за собой. Мне видится, что основную роль здесь играет твоя кровь.
  - Кровь?
  - Ну да. Ведь в твоих жилах течет кровь твоего отца, который был непонятно кем, - развел руки Ги. - Но мне очень хотелось бы узнать, кем.
  - Как кровь моего отца может относиться к этому дьявольскому миру? - окончательно растерялся Олес.
  - Теперь - напрямую. Если мои предположения верны, то кровь и оружие твоего отца должны поддерживать само существование этого плана. И ты, следовательно, тоже, как бы нелепо это ни звучало.
  - Глупости! - стукнул кулаком по столу юноша.
  - Может, и глупости, - Ги с поддельным равнодушием пожал плечами, - а может, и нет. Время покажет.
  - У тебя уже есть идеи?
  - Одна только.
  - И какая же? - от волнения Олес даже привстал со стула.
  - Мы пойдем заключать с Вайлом сделку.
  - Что?! - испуганно округлил глаза юноша.
  - Именно, - кивнул Ги. - Здесь это вполне обыденное дело. Мы попросим его вернуть нас в Бравил в обмен на услугу. В любом случае, другого выхода я не вижу.
  - Это такое же сумасшествие, как и то, что моя кровь поддерживает этот город!
  - Предлагай свои варианты, думай, - бретонец лениво встал со стула и подошел к стойке.
  - Желаете что-нибудь? - поднял голову Ршшаахард.
  - Да. Буду торговаться с лордом Вайлом. Где я могу заключить сделку?
  - В часовне, разумеется, - ответил дремора. - Уже состряпали желание?
  - Само собой разумеется, - поспешил заверить трактирщика Ги.
  - Тогда желаю удачи. Она вам пригодится. Знаете, что мне пришлось сделать за этот трактир?
  - И не догадываюсь.
  - Тогда лучше я не буду рассказывать. А то вы можете и передумать.
  - Очень обнадеживает, - усмехнулся волшебник.
  - В любом случае, я жду вашего возвращения, - приободрил Ршшаахард. - У меня не так часто бывают такие замечательные гости.
  
  Дорога до часовни показалась Ги настоящим кошмаром. В основном, из-за причитаний Олеса, который окончательно впал в отчаяние и вслух прощался с такой желанной и такой недоступной Фельве, старой матерью и родным Бланкенмаршем. Заткнуться его заставил только окружавший часовню лес эшафотов. Запах здесь стоял специфический, а обильно устилавшие землю экскременты, гнилая плоть и остатки вороньего пиршества едва не заставили Ги пожалеть о плотно набитом животе.
  - Почему они так висят? - полушепотом спросил Олес.
  - Не догадываешься? - голос Клавикуса Вайла не дал бретонцу высказать предположение. - Ты так и не поумнел с момента нашей последней встречи!
  - Лорд Вайл? - громко переспросил Ги.
  - Он самый. Я вас ждал. Вы двое - весьма любопытные экземпляры. Поэтому я решил снизойти до разговора с вами, а заодно поглядеть, как долго вам будет нравиться общество здешних висельников, - засмеялся даэдрический принц. - Это, кстати говоря, те, кто не выполнил свою часть сделки. Предлагаю подумать пятнадцать раз, прежде чем договариваться со мной.
  - А разве не для заключения сделки ты заговорил с нами? - поинтересовался Ги.
  - Ты проницателен, крошка-смертный, но не проницательней меня. Вы мне, по большому счету, не нужны. В моей последней сделке вы и так поучаствовали, своей цели я достиг, а нынешний разговор это не более чем сиюсекундное развлечение.
  - Если мы не нужны тебе, почему бы просто не выпустить нас?
  - Опять хитришь? - захихикал Вайл. - Потому что не хочу. Ты вообще явился в мой город непрошенным и нежданным. Я бы с удовольствием посмотрел на окончание твоего боя с Селлусом, но - увы.
  - То есть? - заинтересовался бретонец.
  - То есть это невозможно. Видишь ли, Селлус поставил себя в неловкое положение. Он попросил у меня собственный план Обливиона, в котором он жил бы вечно. Я и дал ему такой план, вернее, отщипнул кусочек от своего. В отличие от тебя, везунчика, Селлус никогда больше не выйдет из зала с колоннами и проведет там в скуке и муках жажды и голода вечность. Он не сможет и палец просунуть в тот лаз, через который ты выполз в Ливарб, и, заметь, он попросил об этом сам. Глупец-глупец, - принц даэдра тяжело вздохнул. - Но вы, я надеюсь, будете разумнее в своих желаниях.
  - Оно у нас, собственно, одно на двоих, - пояснил Ги.
  - Вернуться в Нирн, знаю, - разочарованно продолжил Вайл. - Я готов заключить на этот счет сделку, но только с тобой, Ги.
  - Почему? - испугался Олес.
  - Это технически сложный вопрос. Видишь ли, твое появление в моем плане стало неожиданностью даже для меня самого. Но, хорошенько подумав, я понял, в чем здесь дело. На момент ритуала Селлуса ты должен был лежать остывающим трупом где-нибудь на дороге в Бланкенмарш, но убийца наломал дров и позволил тебе уйти. Так что когда твоя кровь, она же сущность, была обещана мне и принята в качестве подношения, тебя перенесло сюда. Понятно?
  - Мне да, - кивнул Ги.
  - Тогда продолжаем разговор, - хмыкнул Вайл, проигнорировав недовольное сопение так и не понявшего причину своего перемещения Олеса. - По этой причине парня я переносить в Нирн не собираюсь. Его исчезновение может дурно сказаться на Ливарбе. Что же до тебя, волшебник, ты можешь заслужить свободу.
  - Каким образом?
  - Через услугу, разумеется. Здесь, в Обливионе, тоже идет своего рода борьба. Мы, принцы, иногда бываем не рады соседству друг друга, так что тебе придется расстроить планы одного из лордов даэдра. Возьмешься?
  - У меня нет выбора, - пожал плечами Ги. В этот же момент с ближайшей виселицы оторвался мертвец и упал возле Олеса, обильно забрызгав того грязью.
  - Отлично! - голос Клавикуса Вайла вновь приобрел задор и насмешливость. - Этот бедолага свалился не просто так. Провалишь задание - будешь висеть на той же самой жерди. Не боишься?
  - Боюсь, но что ж делать?
  - Тогда слушай. По окончании разговора пойдешь в часовню. Зайдешь внутрь. Там стоят статуи всех шестнадцати даэдрических принцев. Подойдешь к Вермине и положишь руку на основание статуи. Тебя перенесет в один из ее смежных планов, о котором она давно забыла и который я бы хотел расчистить под свои нужды. Перебьешь там всех, тебе придется постараться, но, как ты уже понял, в Обливионе твоя магия несколько сильнее, чем в Нирне. Когда дело будет сделано, трижды назовешь мое имя. Я услышу тебя и выполню свою часть сделки, если ты меня не попытаешься обмануть меня, конечно. Надо повторять? - язвительно закончил свою тираду Вайл.
  - Не стоит, - обреченно вздохнул Ги. - А что будет с Олесом?
  - Олес? А кто это? - рассмеялся принц даэдра, и его заливистый хохот постепенно затих, словно отдаляясь от волшебника.
  Бретонец осмотрелся по сторонам. Олеса рядом не было. Тогда Ги кинул взгляд на сорвавшийся с виселицы труп, в сердцах пнул его ногой, наплевав на условности, призывавшие не глумиться над мертвыми, и потихоньку пошел ко входу в часовню.
  В часовне никого не было. Шестнадцать фигур властителей Обливиона со всех сторон освещались необычными свечками, каждая из которых окрашивала статую того или иного принца в свой цвет. Ги прошелся вдоль статуй, собираясь с духом. Сам Клавикус Вайл был подсвечен красным, Азура под цвет заката над Морровиндом, каким его запомнил Ги, а Шеогорат хаотически переливался невообразимыми цветами и оттенками. Вермине, к которой бретонец подошел в последнюю очередь, соответствовал глухой черный цвет. По спине волшебника побежали мурашки, но он все же решил рискнуть. Пускай даже в последний раз в своей жизни. Ги положил руки на основание статуи властительницы ночных кошмаров. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем бретонца словно резко выдернули из реальности Вайла. Мир вокруг пошел красно-черными кругами, и наступила темнота, а волшебника бросило на холодный скользкий пол.
  Ги открыл глаза. Вокруг была ужасающая непроглядная темнота. Бретонец пошарил по полу руками, затем попробовал встать, но тьма, окружавшая его, не давала как следует сосредоточиться. В этой темноте было что-то очень... материальное. Ги произнес заклинание кошачьего глаза, моргнул и подержал глаза закрытыми. Когда же, наконец, он впервые взглянул на царство Вермины, из его груди вырвался отчаянный крик ужаса.
  
  День пролетел, так и не принеся никаких известий о Ги, и Рашег вынужден был уступить требованиям ученицы. В заведении Рыбьего Черепа он не был ни разу, так что Леста с самого начала взяла на себя роль лидера. Проведя орка грязными бравильскими переулками, она, наконец, остановилась у неприметного деревянного люка и трижды ударила по нему ногой.
  - Мы закрыты, - донеслось снизу.
  - Но у нас очень срочное дело! - нашлась Леста. - Мы по приглашению Рыбьего Черепа!
  - Рыбий Череп исчез, - был ей ответ.
  - Похоже, он таки добился своего, - вполголоса произнес орк.
  - Я знаю, - продолжила тем временем девушка.
  - Знаешь? Откуда? - в голосе появились испуганные нотки.
  - Приготовься, - шепнула Леста Рашегу, а затем громко продолжила. - Это из-за меча, который ему принесли несколько дней назад.
  - Похоже, ты и впрямь что-то знаешь, - неуверенно ответил голос.
  - Я знаю все. Рыбий Череп приглашал меня, чтобы я ему помогла. Думаю, он рассердится, узнав, что ты не захотел меня впускать!
  - Тише-тише, не горячись, - из люка показалась голова каджита. - Ты можешь...
  Договорить он не успел. Парализующее заклинание Рашега угодила каджиту точно меж глаз, и он мешком сполз вниз. Орк и имперка прыгнули следом за ним.
  - Что дальше? - хмыкнул Рашег, связывая каджита его же ремнем.
  - Дальше будем искать, - уверенно произнесла Леста. - Вперед!
  Главный зал был абсолютно пуст. Похоже, исчезновение Рыбьего Черепа настолько обескуражило его помощников, что они решили временно приостановить дела. Дверь кабинета аргонианина, впрочем, была открыта настежь, а изнутри доносились негромкие голоса. Рашег аккуратно заглянул внутрь. В кабинете стояли двое - толстый орк бандитского вида и босмер в щегольском наряде. Некромант махнул рукой Лесте, призывая ее быть осторожнее, а сам начал готовить новое заклинание. Орк и босмер так, наверное, и не поняли, что произошло. Рашег истратил почти все свои силы на заклятие, но вышло оно поистине впечатляющим: оба бандита оказались парализованы одновременно. Связав и их, Леста и Рашег начали осматривать комнату. Низенький тоннель, начинавшийся в клетке зверька Рыбьего Черепа, посчастливилось найти девушке.
  - Куда бы он ни вел, его уже определенно исследовали до нас, - глянув на лаз, сказал некромант. - Наверняка то, что случилось с Черепом, случилось там, куда ведет тоннель. И наверняка там уже полно его головорезов.
  - А я думаю, что там пусто, - упрямо заявила Леста, исчезая в темноте лаза. - Люди Черепа должны были уже полностью излазить весь игорный дом. Думаю, что эти трое - последние, кто остались здесь.
  - Посмотрим, - рассудительно ответил Рашег, становясь на колени и вползая в тоннель.
  Ему пришлось совсем не сладко. Высокий и мускулистый от природы, орк был явно великоват для низенького лаза, и получилось так, что Леста уползла далеко вперед. Когда же Рашег настиг ее, оказалось, что она уже вылезла на другой стороне тоннеля.
  - Давай быстрее, - девушка подала некроманту руку и помогла встать на ноги.
  Зала, в которой они оказались, была совершенно пуста, но орк сразу же почувствовал отзвуки мощнейшей магии, творившейся в этих стенах.
  - Ты чувствуешь это? - угадала его мысли Леста.
  - Чувствую. Здесь произошло нечто грандиозное.
  - Смотри, там статуя Клавикуса Вайла, - девушка показала в центр залы, которую Рашег не видел из-за толстой колонны.
  Они подошли к статуе. Вокруг нее аура магии ощущалась сильнее всего, но кроме каменного Вайла, насмешливо смотревшего на незваных гостей, в зале не было больше ничего. И никого.
  - Знаешь, - сказал некромант, - я всегда мечтал об источнике магической энергии, таком, как здесь, в этой комнате. Я не понимаю, что, собственно, сотворил Череп, но то, что я могу черпать силы прямо из воздуха, говорит мне, что источник его сил все еще здесь.
  - Что ты хочешь этим сказать?
  - То, что мы видим не все, что есть в зале, - пояснил Рашег. - Кто-то очень могущественный скрыл от наших глаз определенный предмет.
  - Меч? - перебила орка Леста.
  - Полагаю, что да. Но как? И зачем?
  Некромант сел прямо на пол и обхватил голову руками. Стоило подумать над этой магической загадкой. Что мы знаем? Есть меч, который сам по себе очень мощный артефакт, плюс несколько предметов, взятых у покойного Пеллия. Вместе они высвободили некую силу, которая до сих пор витает в воздухе, и, возможно, еще поддерживается скрытыми артефактами. Но есть ли вторая кровь? Кровь этого парня из Бланкенмарша? Опытный некромант, каковым был Рашег, должен чувствовать силу крови даже на значительном расстоянии, но в этой зале все перебивалось хлеставшей через край магией. Магическая аура была настолько мощной, что орк не смог бы разобрать, что служило ее источником. А, может, попробовать позаимствовать часть силы?
  Некромант поднялся на ноги. Закрыв глаза, он постарался вобрать в себя магию, витавшую в зале, как неоднократно проделывал это у затерянных айлейдских колодцев и в других местах скопления силы. Мощный поток магии, хлынувший в его существо, заставил Рашега трепетать одновременно и от ужаса, и от восторга. Леста в страхе отбежала к одной из колонн и, не, отрываясь, смотрела, как некромант, разведя руки в стороны, медленно отрывается от пола.
  - Вот он! - рассмеялся орк. - Вот он!
  - Кто? - закричала девушка.
  - Меч! - некромант протянул руку - и в его ладони материализовался длинный клинок, покрытый застарелыми пятнами крови.
  - Как ты его нашел? - Леста подошла поближе.
  - Очень просто. Вобрав в себя побольше силы, я смог его увидеть, только и всего. Мне кажется, он реагирует на магию.
  - Ты видишь только его?
  - Да, - кивнул Рашег. - Все остальные подношения Вайлу, если они были, конечно, исчезли.
  - Но почему остался меч? - склонила набок голову Леса.
  - Этого я понять не могу. Но буду пытаться понять.
  - Спустись только сначала на пол, ладно? - улыбнулась девушка. - А то как-то непривычно видеть тебя летающего.
  - А, да, прости, - орк опустился на землю. - Поможешь мне разобраться?
  - Конечно. Говори, что надо сделать.
  - Ничего нового. Представь, что мы снова в нашей лаборатории и изучаем какой-нибудь зачарованный амулет. С мечом мы будем делать все то же самое, только с учетом его колоссальной мощи. Начнем, как всегда, с определения свойств. Ты готова?
  - Готова, - кивнула Леста, кладя ладонь на теплую рукоять меча.
  
  Олес сидел на кровати, обхватив колени руками. Первые же сутки, проведенные в заточении у Вайла, показались целой вечностью. Казалось бы - прошли только день и ночь с того момента, как принц даэдра отправил Ги на самоубийственное задание, а самого Олеса перенес сюда. Комната, предоставленная юноше, была довольно просторна и выглядела опрятной и ухоженной. Вайл, судя по всему, постарался, чтобы Олесу пришлось по душе его узилище. О том, чтобы хоть когда-нибудь выйти отсюда, юноша уже старался и не думать. В его ушах до сих пор звенел голос Вайла, последние произнесенные им слова: "Надеюсь, ты станешь послушным гостем. Привыкай и смирись". Вот так. Привыкай и смирись. Становись еще одним предметом мебели в этой комнате.
  Юноша поднялся с кровати, подошел к столу и взял с большого блюда сочное красное яблоко. На блюде в тот же момент появилась точная копия плода. Что ж, хотя бы заморить своего невольного гостя голодом в планы Вайла не входило. Кусая яблоко, Олес подошел к единственному в комнате окну и долго смотрел на раскинувшийся внизу Ливарб. Отсюда даэдрический город выглядел очень похожим на Бравил. Крошечные фигурки жителей сновали туда-сюда словно хлебные крошки, оставленные на уличном столе в ветреную погоду. Олес неожиданно для самого себя понял, что с удовольствием присоединился бы даже к обитателям Обливиона, лишь бы не коротать время в одиночестве. И уж, конечно, больше всего на свете он обрадовался бы возвращению Ги.
  Что бы сделал бретонец, окажись он запертым в четырех стенах? Уж явно что-нибудь придумал бы. Впрочем, зачем думать о несбыточном? Ги наверняка пропал в царстве Вермины. Ничего из того, что Олес знал о повелительнице ночных кошмаров, не сулило бретонцу ничего хорошего. Смерть от страха, пожалуй, была для него самым милосердным вариантом. Но Ги хотя бы не будет долго мучиться.
  Мысль о Фельве пришла в голову Олеса в последнюю очередь. Мечты о красавице с лентами в волосах в последние дни отошли для юноши на второй план, но теперь, имея в распоряжении кучу времени, он вновь вспомнил ее улыбку, ее походку и звонкий смех, за который ее так любили в Бланкенмарше. Если Вайл не соврал, она ждет его, Олеса, возвращения. Ждет, чтобы никогда не дождаться.
  Юноша вновь забрался с ногами на кровать. По щеке поползла предательница-слеза, но Олес попытался собраться с духом. Что бы ни лезло в голову, Вайл не должен видеть его сломленным.
  
  Ги устало опустился на камень. Гигантский валун, видимо некогда служивший основанием статуи даэдрического принца, был единственным предметом в плане Вермины, который не трансформировался и не пытался убить непрошеного гостя. Все остальное окружение постоянно меняло свою сущность: камни взлетали в воздух сотнями разозленных ос, трава превращалась в острые лезвия, торчавшие из-под земли, небо постоянно меняло оттенки, так что "кошачьим" глазам бретонца постоянно приходилось постоянно приспосабливаться к освещению, а немногочисленные деревья пытались ухватить волшебника корявыми сучьями. Но даже эти опасности казались сущей ерундой по сравнению с теми тварями, что облюбовали оставленный на произвол судьбы план. Ги не знал, что за существа подчиняются Вермине, но вполне готов был предположить, что те чудища, с которыми ему пришлось встретиться, как нельзя лучше походили на воплощенный ночной кошмар.
  Первая же тварь, напавшая на Ги, внешне напоминала гигантского саблезубого пса, которому какой-то злой волшебник приспособил перепончатые крылья. Затем последовали змеи на суставчатых ногах, крылатые женщины с копытами и рогами, многоножки с человеческими лицами... Во всем этом сонме, казалось, не было ни единого разумного существа. Твари лезли напролом, становясь легкой добычей многократно усиленной Обливионом магии Ги, но число их и не думало сокращаться. Напротив, каждое следующее чудище было все более причудливым и извращенным. К исходу третьего часа битвы бретонец был совершенно вымотан, а план порождал уже совсем непонятных тварей, больше всего напоминавших огромных аморфных слизняков. Тогда Ги дрогнул и начал отступление.
  Теперь он сидел на камне и смотрел, как под ним черной рекой перетекают один в другого мерзкие слизняки. Ги был полностью истощен и магически, и физически. Осознавая, что теперь у него не получится и самой слабенькой огненной вспышки, а кошачье зрение скоро потухнет и оставит его в кромешной тьме. И тогда-то чудища его не упустят. Возьмут, что называется, живьем и, скорее всего, живьем же и сожрут. Бретонец содрогнулся от одной мысли об этом. Следовало как можно скорее придумать, что стоило предпринять в сложившейся ситуации.
  - Что же делать? - Ги решил подумать вслух, чтобы не слышать шуршания сотен скользких тел под камнем. - Давай думать, Ги Айморе, а то заточат тебя эти слизни и недорого возьмут. Почему твари постоянно меняются? Где собаки с крыльями и многоножки? Их нет. Значит, план словно пытается напугать меня все новыми и новыми тварями. План - разумен? Вряд ли. Стало быть, ордой чудовищ кто-то управляет. Но кто? И как? Если б это была Вермина, ты был бы давно уже мертв, стало быть, это кто-то другой. Наверняка об этом знает Вайл, раз отправил сюда меня.
  Бретонец посмотрел вниз. Число слизней не возросло, но некоторые из них уже претерпели изменения. Сразу несколько тварей отрастили тонкие когтистые лапы и теперь пытались взобраться на валун. Значит, таинственный противник может придавать им свойства, необходимые в данный момент? Тогда почему бы просто не наслать еще раз крылатых женщин или собак?
  - Эй! - заорал Ги, вкладывая в крик все свое отчаяние. - Кто ты? Почему ты хочешь убить меня?
  - А почему ты пришел сюда врагом? - голос прошелестел у самого уха бретонца. - Почему ты убиваешь эти творения?
  - Они нападают на меня, - резонно заметил Ги.
  - Только лишь потому, что чувствуют в тебе дурные намерения, - ответила темнота. - Их нельзя обмануть, поскольку они - часть тебя самого!
  - Как это?
  - Очень просто. Здесь, в мире, сотворенной Верминой, мысли и желания человека могут обретать плоть, как, скажем, в ночном кошмаре. Если смертного ребенка днем долго пугают разбойниками, в страшном сне ему обязательно привидится один из них. Так же и здесь. Ты пришел сюда на бой - и мир Вермины любезно предоставил тебе то, к чему ты бессознательно стремился. Ты ведь пришел убивать, не так ли? - голос был тихий и завораживающий, но Ги так и не смог определить пол говорившего, равно как и уловить в голосе какие-либо интонации. Таинственный собеседник был совершенно бесстрастен.
  - Да. Но я пришел не по своей воле, - сказал бретонец.
  - Это неважно. Кошмарам нет дела до мотивации смертных.
  - А тебе? Тебе есть до этого дело?
  - Мне тоже абсолютно все равно, - все так же равнодушно произнес собеседник. - Я всего лишь наблюдаю за тобой. Этих тварей порождаю не я, их порождаешь ты.
  - Но тогда почему ты разговариваешь со мной? Да и вообще, кто ты? - спросил бретонец, осторожно заглядывая вниз. Слизни прекратили изменяться, да и число их заметно поредело. Опасности они временно не представляли.
  - Глупый вопрос. Ты ведь сам позвал меня. Ты захотел советчика и собеседника - и план дал его тебе.
  - То есть, ты тоже - часть меня самого?
  - В каком-то смысле да, - подтвердил невидимый советчик, - хотя я и больше всего заинтересован в том, чтобы уничтожить тебя.
  - Почему? - спина Ги покрылась испариной.
  - Я - ночной кошмар, я не могу нести смертному успокоение, мое логово - в его разуме, а моя пища - его страдания. Предсмертный страх это смысл моего существования, именно поэтому мне сладко разговаривать с тобой, сладко вводить тебя в заблуждение и играть с тобой.
  - Это какое-то безумие, - бретонец снова сел на камень, на этот раз свесив ноги. Теперь он был уверен, что слизни не станут трогать его, ибо он больше не готовился к схватке.
  - А ты хорошо учишься, - зашлась в беззвучном смехе темнота. - Быстро. Может быть, ты расскажешь мне, чья воля послала тебя сюда? Мне интересно, а ты все равно не знаешь, что делать.
  - Отчего ж не рассказать, если ты просишь, - Ги спрыгнул с валуна, миновал оставшихся безучастными слизней и неспешно пошел исследовать план.
  - Ты стал смелее, - заметил кошмар.
  - Наглее, - усмехнулся волшебник. - Впрочем, ты просил рассказать тебе о моей цели? Меня прислал Клавикус Вайл.
  - Вайл, - эхом повторил невидимый собеседник. - Он все никак не обретет покой. Несчастная душа, заложник собственного величия.
  - В каком смысле?
  - В прямом. Догадаешься сам, если дорастешь, - зашелестел над головой Ги кошмар. - Он, конечно, хочет прибрать к рукам этот план?
  - Совершенно верно. Он велел мне истребить всех здешних обитателей, - говоря это, бретонец усилием воли заставил поднявшиеся на его пути лезвия вновь превратиться в траву. - Наверное, он полагал таким образом просто убить меня.
  - Не думаю, - возразил собеседник. - Напротив, он очень стремиться заполучить план Вермины. Хозяйке больше нет до него дела, а Вайл очень любопытен и не любит сидеть без дела. Бич Вайла - великая скука. Без творчества, интриг и сделок само его существование теряет смысл.
  - Значит, сделка все-таки имеет смысл, - почесал подбородок волшебник.
  - Всенепременно, - подтвердил кошмар. - Кстати, если не секрет, не скажешь мне, что ты рассчитываешь получить по сделке с Вайлом?
  - Возвращение в Нирн.
  - Всего то? - все так же невозмутимо выразил изумление голос. - Довольно низкая плата за уничтожение обитателей целого плана.
  - Это не мне было выбирать, - вздохнул Ги.
  - Возможно, ты и прав. Но если тебе так нужен Нирн - почему бы не попытаться выполнить задание Вайла?
  - Это же невозможно, - пожал плечами волшебник. - Я не смогу уничтожить ночной кошмар.
  - Тебе и не нужно меня уничтожать, - прошелестел собеседник. - Просто подумай о том, что я тебе не нужен - и я исчезну. Ты верно понял то, что я говорил тебе. Не думая о враге, ты не встретишь его здесь. Но план состоит не только из плодов твоего подсознания.
  - Что ты хочешь этим сказать?
  - А ты еще не догадался? В этой реальности есть еще некто, подобный тебе.
  - Еще один? - новость стала для Ги полнейшей неожиданностью. Осознавая, что не подумать о такой возможности было величайшей ошибкой, бретонец все же попытался сохранить спокойствие и не дать плану возможности выплеснуть на него новых чудищ.
  - Двое живых существ, если быть точным. Они тоже здесь недавно, но они тоже уже почти освоились здесь, - рассказал кошмар. - Я думаю, ваша встреча неизбежна.
  - Его тоже прислал Вайл?
  - Откуда мне это знать? Я не могу с ним разговаривать, меня он не звал. Я просто чувствую его здесь.
  - Очень интересно, - задумчиво произнес Ги. - Ты можешь хотя бы сказать, где его можно найти?
  - Ты идешь к нему. Не знаю, влечет ли тебя что-то, но вы упрямо движетесь друг другу навстречу, - сказал невидимый собеседник.
  - Тем лучше. Может быть, мы вместе решим, как выбраться отсюда.
  - Ты опять все усложняешь, - прошипел кошмар. - Ведь его можно убить, выполнив тем самым задание Вайла, и требовать у него выполнения сделки, разве нет?
  - Эта мысль мне в голову еще не приходила, - сощурился бретонец, - но спасибо за подсказку.
  - Не забывай, что ты благодаришь себя, - невидимый собеседник выдал что-то вроде тихого смеха. - Должен заметить, твой кошмар порой рассуждает более здраво, чем ты сам. А вот, кстати, и те существа, о которых я говорил. Вы встретитесь примерно через двести ударов сердца.
  - Значит, будем настороже, - ответил Ги и сжал рукоять кинжала.
  
  - Что ты думаешь об этом, Леста? - орк выразительно поднял бровь. - Никогда такого раньше не видела?
  - Никогда, - девушка двумя пальцами потерла бурое пятно на клинке. - И я не понимаю, что не так с этим мечом.
  - Все просто, - усмехнулся Рашег. - Все зачарованные предметы, которые ты исследовала до сего момента, приобретали свойства через использование камней душ. С этим же мечом все не так. Его сила сродни силе божественных и даэдрических артефактов, которые наделены магическими свойствами не чужими душами, а мощью своих создателей. В частности, этот меч, видимо, либо принадлежал некоему могущественному существу, либо, напротив, получил магическую силу от того, чьи пятна крови теперь украшают клинок.
  - Либо и то, и то, - добавила Леста.
  - Скорее всего, и то, и то, - кивнул некромант. - Я склоняюсь к той мысли, что при ритуале Рыбий Череп высвободил всю силу клинка, которая оказалась избыточной. Так что аргонианин смог создать свой план, но меч не исчез, как остальные артефакты, а остался здесь.
  - И что же нам с ним делать?
  - Если честно, я бы оставил его в покое, - задумчиво закусил верхнюю губу орк. - Но тебя, похоже, такой вариант не устроит.
  - Естественно. Я не знаю, где Ги, а смерть дяди еще не отомщена, - Леста пристально посмотрела на некроманта. - Что еще можно предпринять?
  - Можно его уничтожить, - пожал плечами Рашег, - правда, это ничего не даст. А можно попытаться войти в план Черепа, но это прямо противоречит нашему уговору.
  - И все? То есть, ты хочешь сказать, что эта железка по сути бесполезна?
  - Я этого не говорил. Я могу выкачать из нее еще очень много энергии. Возможно, со временем эта энергия даже пополниться. Готов отдать левое ухо за то, чтобы узнать, что за кровь на клинке и кто владел этим мечом.
  - Ты не понял, - тряхнула волосами Леста. - Меч может как-нибудь посодействовать нам в поисках Черепа и Ги?
  - Не могу пока представить. Можно попытаться хотя бы открыть портал в план Черепа.
  - А дальше?
  - Дальше оттуда может появиться Ги, если он еще жив, может появиться Череп, а может не произойти вообще ничего. Я не знаю, - повторил Рашег.
  - Думаю, стоит попробовать. Что тебе для этого нужно?
  - Время. Всего лишь немного времени.
  
  - Видишь их? - осведомился кошмар.
  - Вижу. Но только одного, - Ги рассматривал медленно приближающуюся фигуру, пытаясь понять, на кого из смертных или даэдра она похожа.
  - Второй там же. Но он не обладает разумом, я не чувствую иного его присутствия, кроме быстро бьющегося сердца да теплой крови.
  - Не обладает разумом, - потер подбородок бретонец. - Это животное.
  - Да, наверное, - подтвердил невидимый собеседник. - Но все же оно тоже стоит на пути к исполнению твоей части сделки.
  - Я еще не решил, стоит ли мне нападать, - отмахнулся рукой Ги, забыв, что кошмар был совершенно нематериален.
  - А вот у него, похоже, другие мысли. Я чувствую, как вокруг него пульсирует агрессия.
  - Попробуем разобраться, - волшебник вытащил кинжал из ножен и ускорил шаг.
  Темнота вокруг стала как будто еще гуще. Даже волшебный кошачий взор не давал теперь полной картины, и фигура незнакомца все так же расплывалась даже в двадцати шагах. Два единственных разумных существа в плане сближались друг с другом. Первым узнал незнакомца Ги.
  - Череп?
  - Привет! - прошипел аргонианин. - Вижу, ты тоже пал жертвой Вайла.
  - Я пока еще не пал, - возразил бретонец.
  - Пока, - засвистел кошмар. - Обернись!
  Ги резко развернулся на каблуках и только благодаря этому остался жив. Гигантское гибкое тело, покрытое блестевшим в темноте мехом, сбило бретонца с ног, выбив из его руки кинжал, и лишь по счастливой случайности не сомкнуло челюсти на его шее. Ги опалил морду зверя магическим огнем, и чудище с воем отскочило в сторону.
  - Узнаешь моего питомца? - засмеялся Рыбий Череп.
  - С момента нашей последней встречи он подрос, - язвительно ответил Ги, готовясь встретить новую атаку зверя.
  - Вайл сказал, что это уравняет шансы, - аргонианин попятился назад, предвкушая скорую расправу над волшебником. - Теперь я понимаю, что он имел в виду.
  Ги не успел ответить. Бестия прыгнула на него еще раз. Шаровая молния бретонца опалила ей шерсть на загривке, но остановить массивное тело не смогла, и тварь с разбега налетела на жертву. Бритвенно-острые когти вспороли куртку волшебника, и правый бок дернуло резкой болью. Ги понял руки и схватил зверя за морду, пытаясь не дать ему наклониться к незащищенному горлу. Чудовище еще раз ударило лапой, на этот раз попав по бедру. Чувствуя, что вся одежда уже насквозь пропитана кровью, а затяжка времени идет на пользу зверю, но никак не ему, бретонец решился на отчаянный ход.
  Он отпустил руки, и зверь с радостным визгом попытался схватить поверженного врага за шею. Бретонец резко дернулся, еще больше распарывая себе бедро, но чудище промахнулось и ткнулось рылом в пыль. Тогда Ги вновь ударил его кулаком, в этот раз используя заклинание холода и вкладывая в него всю оставшуюся силу. Без магической подпитки кошачье зрение волшебника погасло, но кулак все-таки врезался в морду бестии. Ги почувствовал, как хрустнул череп зверя, а затем туша смертельно раненой твари рухнула на него всем своим немалым весом. Издыхающая тварь конвульсивно дернула лапой, окончательно разорвав ногу бретонца. На этот раз боль оказалась даже сильнее жажды жить. Ги широко открыл глаза, судорожно вдохнул темноту и провалился в забытье.
  
  - Вот и подошла к концу твоя история, так ведь? - голос кошмара был беспристрастен, но Ги будто бы смог уловить в нем нотки сочувствия.
  - Я умер? - бретонец потрогал себя. Он был полностью обнажен, и его ладони скользнули вниз по левому боку, пытаясь нащупать оставленные чудищем раны. - Где все раны?
  - Здесь их не может быть, - произнес невидимый собеседник. - Ибо ты не находишься в своем теле.
  - Правда? Но где же я тогда?
  - По сути, ты там же, где и я. В плане Вермины, но вне тела. Я вытащил твою душу из кровоточащего куска плоти.
  - Но зачем? - Ги попытался сделать шаг. Не получилось.
  - Скажем так, я вдруг захотел тебе помочь, Ги Айморе, - пошелестел кошмар. - Ты все поймешь, но лишь если у меня получится.
  - Снова загадки? Продолжаешь поглощать мой страх?
  - И это тоже. Но десерта - твоего предсмертного ужаса - я себя лишил. Не хочу, чтобы ты умирал.
  - И снова загадка. Почему? - крикнул бретонец. - Почему и зачем ты все это делаешь? Я ведь все равно не жилец, мое тело просто истечет кровью.
  - Тогда будем считать, что у меня не получилось, - резонно заметил кошмар. - Но лучше б получилось. Не люблю, когда мои задумки пропадают зря. У меня в жизни не так уж много их и было, этих задумок.
  - У меня.
  - Что " у меня"?
  - У меня в жизни не было. Ты же мой кошмар, который изобретательнее меня самого, как ты пытался мне внушить. Ты об этом? - Ги оттолкнулся от земли ногами. Его дух послушно взмыл в воздух.
  - И об этом тоже, - голос невидимого собеседника поравнялся с воспарившим бретонцем. - Но в большей степени о том, что я тебе уже говорил касательно Вайла. Его жизнь - череда экспериментов. Мое существование - твое беспокойство. Почему бы не поэкспериментировать с твоим беспокойством, Ги Айморе?
  - Я не понимаю тебя.
  - Тогда ты глуп, - отрубил кошмар. - Но спасать тебя все равно стоило.
  - Стоило? Значит, твой план удался? - переспросил Ги.
  - Почти. Тебе, пожалуй, осталось только собрать все аплодисменты, - голос зашуршал у самого затылка бретонца. - Поэтому возвращайся в свое тело и попытайся самостоятельно хотя бы докричаться до Вайла.
  - А Череп?
  - Ящерица? Я ее обманул. Не разочаровывай меня и сам додумайся, как.
  - Кажется, догадка есть, - хмыкнул волшебник.
  - Умничка, - бесстрастно-язвительно похвалил кошмар. - Приготовься. Возвращение в тело тебе может не понравиться.
  Ги глубоко вдохнул - и боль рванула всю правую половину его тела. Бретонец высунул голову из-под туши дохлого зверя и трижды произнес имя Клавикуса Вайла.
  
  Олес еще один раз прошелся от окна до кровати. Сто шестьдесят пять кругов. Ноги уже болели, но только наворачивание кругов по комнате не давало юноше сойти с ума. Мысли - одна мрачнее другой - лезли в голову точно черви в глазницы мертвеца, и в последние часы самой навязчивой идеей было самоубийство. Видимо, Вайл предусмотрел это, так что в комнате не было ни единого острого предмета, а окно не открывалось и не билось. Обожраться что ли яблок до смерти? Глупая смерть, но зато хоть какая-то. А жить в этих стенах весь остаток отмеренного срока... Олесу не хотелось даже думать об этом.
  Сто шестьдесят шестой круг. Шаги железной палкой бьют по раскаленным нервам. Олес споткнулся, упал на колени, да так и остался стоять, упираясь ладонями в пол. Никакой надежды, абсолютно никакой.
  - Не скучаешь? - голос Клавикуса Вайла на этот раз не испугал юношу. Напротив, даже такой собеседник оказался величайшим благом.
  - Выпусти меня, - простонал Олес.
  - Уже изнемогаешь? - хихикнул принц даэдра. - Ты оказался слабее своего отца. Если б не его кровь, думаю, ты бы не пригодился никому в обоих мирах.
  - Отец, - выдохнул юноша. - Что в нем такого? Может, теперь, когда ты уже схватил меня, ты расскажешь мне о нем?
  - Не вижу причин отказать, - перед Олесом возник невысокий человечек. Сел на кровать, забавно пригладил растрепанные волосы, и продолжил. - Ты не будешь против, если я скоротаю у тебя время? Мне всегда нравилась эта комната. Садись рядом.
  Юноша поднялся с пола и сел напротив Вайла, на стул. Клавикус еще раз пригладил волосы, слегка поморщившись, когда один из его пальцев напоролся на торчавший из густой шевелюры рог.
  - Ну вот. А то ты казался совсем потерянным, - улыбнулся даэдра. - Выше нос. По крайней мере, хотя бы прояви заинтересованность, речь ведь идет о твоем отце.
  - Я внимательно слушаю.
  - Похвально, - одобрил Вайл. - Так вот, твой отец - Вечный Защитник Сиродиила, нравится тебе это или нет. А меч, за которым гонялся аргонианин Череп, содержит на себе пятна крови колдуна Йагара Тарна. Твой будущий родитель сошелся с Тарном в самом сердце вашей смертной Империи, одолел его и освободил Уриэля Септима. Тебе знакома, должно быть, эта история. Самое интересное, что Тарна нельзя было убить ни одним мечом смертных, и пятна крови на мече - всего лишь счастливое для меня стечение обстоятельств. Я не знаю, как твой отец в пылу битвы умудрился поранить колдуна, но это не столь важно теперь. Кровь Тарна, смешанная с родственной кровью Вечного Защитника, теперь позволит мне поддерживать и расширять этот план. У меня уже есть на этот счет планы, но тебе их знать вовсе не обязательно.
  - Но зачем тебе весь я? Возьми немного моей крови! Что было бы, если б каджит убил меня?
  - Ничего. Магия крови весьма сильна. Ее невозможно погасить одной лишь смертью.
  - Тогда почему бы тебе не отпустить меня, взяв моей крови? - Олес поднялся со стула.
  - Сядь! - приказал Вайл и смерил юношу таким взглядом, от которого ноги несчастного подогнулись. Олес неуклюже плюхнулся на стул. - Так-то лучше. Теперь я, так уж и быть, отвечу на твой вопрос. Я не хочу и не могу тебя отпустить. Кровь, полученная мной от Рыбьего Черепа, уже пущена в дело поддержания стабильности Ливарба. Другой, кроме той, что течет в твоих жилах, у меня нет. Я не желаю, чтобы ты нашел способ стереть самого себя в порошок - а в Ливарбе это можно с легкостью проделать - и оставил меня без крови. Лучше уж я подержу тебя здесь, периодически наведываясь, вот как сейчас, и забирая по чуть-чуть твоей драгоценной сущности. Доступно объясняю?
  - Доступно. Ну и тварь же ты, Вайл! - сжал кулаки Олес.
  - Расслабься. Я не нарушал условий нашей сделки. Твоя Фельве чахнет день ото дня, мечтая только о тебе, хи-хи, - глаза даэдрического принца покраснели. - А то, что ты не смог добраться до нее, не моя вина, а Черепа. Я здесь не при чем. Когда жертва идет тебе в руки - бери ее и не задумывайся. Это хорошее правило. Не веришь - спроси у Хирцина. Ты пришел ко мне, так почему я должен был отказываться от такого подарка?
  - Но ты же уже принял меч! Как я понял, у тебя была и моя кровь. Так какое же ты имел право пленять меня?
  - Снова-здорово, - Вайл скорчил обиженную рожицу. - Похоже, даже разговор со мной ничему тебя не научил. И чего я теряю свое время?
  Даэдра взмахнул рукой. Юношу сшибло со стула, проволокло по полу и прижало к стене. Рядом рассыпались сбитые со стола фрукты. Выпучив глаза, Олес глядел на то, как у самых его глаз из воздуха материализовалась склянка. Затем правую кисть пронзило резкой болью, и склянка начала заполняться кровью. Его кровью.
  - Так, ну этого пока достаточно, - улыбнулся Вайл, когда полная склянка легла в его протянутую руку. - Надеюсь, процедура не особо возмутила тебя? Если нет - кушай красные фрукты, от них тебе быстро полегчает.
  - Скотина! - зарычал, пытаясь пошевелить руками, Олес.
  - Ты опять забыл мое имя? Клавикус Вайл, к твоим услугам, - глумливо расхохотался даэдра. - Пока! До скорых встреч!
  Вайл начал исчезать, и его заклятие перестало удерживать Олеса. Юноша со всей силы запустил в мерцающий силуэт даэдрического принца яблоком, но не попал.
  - Бесполезно. Я не боюсь яблок, - добавил голос Вайла. - Кстати, знаешь что? Меня тут вроде как звал твой друг, Ги. Похоже, он таки отправится в Нирн. И может даже навестит твою Фельве, хи-хи!
  - Как же так?! - Олес вскочил на ноги, но тут же снова упал. Заполз в самый дальний угол, куда не проникали лучи из окна, свернулся там калачиком и тихо, но горько зарыдал.
  
  - Вайл! Вайл! - Ги не переставал повторять имя даэдрического принца. - Вайл! Я выполнил сделку!
  - Вижу-вижу! - голос Вайла был такой, словно он только что закончил над чем-то смеяться. - А ты ловкий, крошка-смертный! Так подставить уже было победившего аргонианина надо было постараться.
  - Рад, что ты оценил. Может, перенесешь меня отсюда?
  - Без сомнения.
  Бретонца швырнуло на землю. Вокруг вновь был лес виселиц. Ги повертел головой и со злорадством отметил, что в одной из петель уже раскачивается Рыбий Череп. Улыбнуться у волшебника не получилось: бедро, разорванное зверем аргонианина, жгло нестерпимой болью. Ги откинулся на спину.
  - Ты ожидал очутиться в Нирне, - сказал Вайл. - Я не обману тебя, поверь. Просто мне захотелось, чтобы ты посмотрел на побежденного врага. Это сладко, правда? Знаешь, как он изумился, когда я сказал, что ты жив, а он провалил свою часть сделки и подлежит казни! Скажи, как тебе удалось временно оставить тело?
  - Мне помогли, - не стал лгать бретонец.
  - Даже так, - протянул Вайл. - А потом?
  - А потом я заставил помощника исчезнуть.
  - Ты на самом деле отличная находка, - хохотнул даэдра. - Жаль даже расставаться с тобой. Может быть, придешь как-нибудь к моему святилищу в Нирне? Поболтаем о еще какой-нибудь сделке.
  - Не думаю, - прохрипел Ги, чья нога вдруг резко перестала болеть. Теперь волшебник ее просто не чувствовал.
  - И я не думаю. Не придешь. По крайней мере, сам.
  - Что?
  - Что слышишь, - язвительно ответил Вайл. - Я перенес тебя в мой план не совсем целиком. Видишь ли, та зверушка, которую натравил на тебя аргонианин, оторвала тебе ногу.
  Ги рывком поднялся на локтях. Глянул на свои ноги. Вайл оказался прав: одна из них действительно заканчивалась безобразным обрубком, из которого торчали неровные обломки костей.
  - Я слегка облегчил твою боль и остановил кровь, чтобы ты тут ненароком не умер, - пояснил даэдрический принц. - Но зато ты жив.
  - Зачем? - глухо застонал Ги, снова падая на землю.
  - Это ты решишь самостоятельно. Может быть, не сегодня, но, думаю, скоро, - отозвался Вайл. - Не буду же тебя больше томить.
  И снова мир завертелся перед глазами Ги. Высокое небо Ливарба сменилось каменным потолком. Бретонец повернулся на бок и попытался поскорее понять, куда перенес его Вайл. Долго гадать не пришлось: он находился в колонной зале Черепа. Ги медленно пополз вдоль стены, чтобы увидеть, что творилось в центре залы. Когда же он, наконец, миновал широкую колонну, и его взору открылся желто-красный зев даэдрических врат, возле которых стояли Леста и Рашег, было уже слишком поздно что-либо менять.
  - Закрывайте портал! - заорал Ги. Орк обернулся. На лице некроманта мелькнула радостное выражение, но в тот же миг из врат ударила ослепительная молния. Лесту и Рашега отбросило назад, а из портала медленно выплыл все так же с головой замотанный в плащ колдун Селлус.
  - Ги! - Леста тоже увидела волшебника.
  - Не время! - бретонец попытался хотя бы сесть, но к культе он пока еще не привык, так что его попытка окончилась неудачей.
  Селлус медленно осмотрелся, затем аккуратно приземлился, протянул руку и вытащил из воздуха меч. Рашег зарычал и бросил в колдуна огненное заклятие. Селлус лениво отвел магию клинком.
  - Ну что, Вайл, - проговорил колдун, - теперь я сполна рассчитаюсь за твое коварство! Вот только убью кое-кого.
  
  - Плохо мое дело, Ги, - голос Клавикуса Вайла вновь зазвучал в голове бретонца. - Якорный артефакт не должен быть уничтожен, иначе весь Ливарб канет в ничто!
  - Ты предлагаешь сделку? - хмыкнул Ги. Он отполз из поля видимости Селлуса и теперь перемигивался с затаившимися за другой колонной Лестой и Рашегом, давая им понять, что атаковать вылезшего из портала мага еще рано.
  - Можно сказать и так. Твои условия? - скороговоркой протараторил даэдра.
  - Отпустишь Олеса.
  - Не пойдет. Он тоже является частью якоря для Ливарба.
  - Тогда дашь ему свободу передвижения по Ливарбу и позволишь ему жить там с двумя смертными, на которых я укажу, - предложил Ги.
  - Идет, - обрадовался Вайл. - А теперь убей этого колдуна. Честное слово, что за идиоты открыли портал в его план?!
  - Обсудим это позднее.
  Ги махнул рукой, подзывая Рашега. Орк прикрыл голову руками и быстро подбежал к бретонцу. Там, где он пробежал, моментально вспыхнуло магическое пламя Селлуса, но цель оно не настигло.
  - Он очень силен, - начал Ги. - Мы сможем одолеть его только вместе. Он довольно медлителен, так что предлагаю атаковать с разных сторон.
  - Все понял, - кивнул некромант.
  - Бегать я не могу, так что нападу отсюда. Заходи к нему сзади, - бретонец тяжело привалился к колонне. - Я крикну, когда надо будет напасть.
  - А Леста?
  - Пусть не высовывается, - Ги махнул девушке рукой, веля сидеть на том же месте. - Ну, удачи тебе!
  Рашег рванулся вперед. Колдун запустил в него молнией, но орк бежал слишком быстро, чтобы в него можно было попасть. Селлус что-то недовольно заворчал. Он предпочел не двигаться с места, а ждать, что ему попытаются навязать противники. Ги аккуратно выглянул из-за своей колонны. Краем глаза он увидел, как некромант минует еще один пролет, вновь ускользая от заклятия Селлуса. Пока что все шло по плану.
  - Давай, Рашег! - заорал Ги, отталкиваясь от колонны и выкатываясь в пролет.
  Селлус начал разворачиваться, услышав крик бретонца, но из-за противоположной колонны выпрыгнул орк. Сразу два магических удара настигли колдуна. Молнию Рашега вновь принял на себя меч, а вот ледяная стрела Ги вонзилась Селлусу прямо в спину. Маг громко охнул, но не упал. Меч отца Олеса описал в воздухе изящную дугу, и вся зала содрогнулась от ужасающей мощи пробужденного им заклинания. Бретонца отбросило к стене. Удар пришелся на разодранное бедро, и Ги едва не потерял сознание от боли. Он с трудом поднял голову и увидел, что Селлус медленно поворачивается к нему, а некромант Рашег лежит возле дальней колонны в неестественной позе.
  - Теперь ты от меня не уйдешь, - сквозь зубы процедил Селлус.
  - Да, видишь ли, зверушка твоего друга Черепа постаралась оттяпать мне ногу, - смог выговорить бретонец.
  - Ценю твое чувство юмора, - колдун сделал несколько шагов вперед. - Только оно тебе уже не поможет.
  - Наверное, - пожал плечами Ги.
  - Не наверное. Точно.
  Селлус указал мечом прямо на грудь бретонца. Сомнений не было - этот удар был добивающим, но, к великому счастью Ги, ему не суждено было состояться. Леста прыгнула на колдуна как разъяренная пума. Естественно, она была гораздо слабее Селлуса, но успех ее атаке обеспечила неожиданность. Девушка зубами вцепилась в руку мага, и тот выронил меч. Ги среагировал моментально. Мгновенно сплетенное заклинание телекинеза - и клинок послушно прыгнул в руку бретонца.
  - Вайл! - закричал Ги. - Меч снова принадлежит тебе!
  Селлус отбросил девушку в сторону. Леста упала на спину и проехалась по полу, но тут же вскочила на ноги. Колдун уже не обращал на нее внимания. Лишившись меча, он потерял львиную долю своего могущества. Только теперь дала о себе знать и ледяная стрела, торчавшая из его спины. Селлус застонал и грузно осел на пол.
  - Тебе не хватало твоего плана, Селлус? - укоризненно проговорил маленький рогатый человечек, появившийся прямо возле умирающего колдуна. - Это была сделка. Честная.
  - Ты... обманул меня! - попытался поднять руку Селлус.
  - Только в рамках нашего маленького соглашения. План-то я тебе создал, но я же не обещал, что ты сможешь покидать его по доброй воле, - усмехнулся Вайл. - В конце концов, ты, как никто другой, знал, насколько опасны сделки с принцами даэдра.
  Колдун открыл рот, чтобы возразить Вайлу, но силы окончательно покинули его тело. Принц даэдра опустился на корточки и закрыл уже мертвому Селлусу глаза.
  - Держи, - Ги положил меч на пол и ногой катнул его Вайлу.
  - Благодарю, - даэдра поднял клинок. - Я поищу для него лучший тайничок.
  - Да уж, постарайся, - прохрипел Ги. - И не забудь про нашу сделку.
  - Не сомневайся, - обиделся Вайл. - Когда ты захочешь, чтобы двое смертных, о которых ты говорил, отправились в Ливарб, просто вели им трижды сказать "Ливарб" и подумать об Олесе.
  - Хорошо.
  - Что ж, раз мы друг друга поняли, - Вайл положил меч на плечо, - думаю, пришла пора все-таки распрощаться с тобой окончательно. Нравятся мне такие, как ты, крошка-смертный, но мороки с вами гораздо больше, чем выгоды. Ты - как обратная сторона фальшивой монетки, блестишь, но богаче не делаешь. Счастливо оставаться!
  - Обратная сторона септима, - улыбнулся волшебник.
  - Пусть даже и так, - ответил на улыбку Клавикус Вайл.
  Даэдрический принц растаял в облаке дыма, а к Ги подбежала перепуганная Леста.
  - Что Рашег? - поднял глаза бретонец.
  - Мертв, - по щеке девушки покатилась крупная слеза. - А что ты сделал с собой, Ги? Как же все это вышло?
  - Такой вот я везучий, - искривил губы в усмешке волшебник.
  - И я везучая, - всхлипнула Леста.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Возиться теперь с тобой, безногим!
  - Не возись, - пожал плечами Ги. - Хоть здесь оставь.
  - Ну и дурак же ты! - гневно воскликнула девушка. - Нигде я тебя больше не оставлю, слышишь? Ни за что!
  Ги не стал отвечать. Он с трудом приподнялся и крепко обнял девушку. Под тяжестью тела бретонца они упали на пол. Ги целовал лицо Лесты, чувствуя соль ее слез и жар ее щек, и во всей его жизни не было еще момента счастливее.
  - Я тебя тоже не отпущу, Леста. Слышишь? Не отпущу!
  
  *** Еще сделка? Эпилог.
  
  Трактирщик Ршшаахард как раз учил Олеса правильно вытирать хрупкие кубки, когда дверь "Шести четвертованных грешников" отворилась. На пороге стояли две смертных женщины.
  - Чем могу служить? - начал дремора, но новый работник оттолкнул его в сторону.
  - Мама! Фельве! - и крепко Олес обнял женщин.
  - Вот оно что, - буркнул Ршшаахард и продолжил вытирать кубки в одиночку. Мудрый дремора понимал, насколько важна для юноши эта встреча.
  - Сынок, - женщина постарше поцеловала Олеса в лоб. - Мы думали, сгинул ты. Что ж ты натворил, милый мой?
  - Много лишнего, мама, - понурился юноша, не забыв, впрочем, озорно подмигнуть девушке, в чьих волосах были заплетены ярко-красные ленты. - Но ведь теперь все будет хорошо.
  - Я так на это надеюсь, - вздохнула мать.
  - Посади их хоть за стол, - подал голос Ршшаахард. - Наговоритесь еще, а они устали.
  - Да, конечно, - спохватился Олес, сопровождая женщин к самому удобному столу. - Простите меня, я совсем потерял голову от радости.
  - Это простительно, - улыбнулась мать.
  - И скажите, как вы нашли меня? Тот, кто удерживает меня здесь, намекнул, чтобы я ждал гостей, но как вы узнали? Вам являлся сам Вайл?
  - Нет, никакого Вайла, - испуганно посмотрела на Олеса Фельве. - В один солнечный день в Бланкенмарш прибыли двое.
  - Двое? - переспросил юноша. - Кто они были?
  - Мужчина и женщина, оба молодые и симпатичные довольно. У него, правда, нет правой ноги, но он держится молодцом. Они нам все и рассказали. Мы не поверили сперва, а потом решили, что все равно без тебя жизни не будет, да и доверились им.
  - Кто бы это мог быть, - потер подбородок Олес. - Чтобы без ноги, да еще и с девушкой... Они не назвались?
  - Нет, - покачала головой мать. - Но мужчина велел передать, что если ты его не узнаешь, то можешь считать себя самым неблагодарным типом на свете.
  - Загадки-загадки, - вздохнул юноша. - Кругом одни загадки, что в Нирне, что здесь.
  
  - Что здесь, что в Нирне, - эхом повторил Клавикус Вайл, хоть Олес и не смог бы его услышать. - Кстати, не лоредас ли сегодня? По-моему, лоредас. А это может означать только очередного заблудшего болвана со смешной просьбой.
  Даэдрический принц моргнул, переносясь к своему святилищу в Нирне. Перед его статуей стоял простоватого вида парень из нордов, сжимавший в руке здоровенную секиру. Рядом с убитым видом читал правила обращения к Клавикусу Вайлу жрец-каджит.
  - Что это у нас? - начал Вайл, едва парень возложил секиру на алтарь.
  - Это? - нисколечко не испугавшись, затараторил норд. - Это досталось от моего прапрадеда. Он воевал в Морровинде, а еще умел вызывать снежные бури и взглядом усмирять волков. Прими эту секиру, а взамен...
  - А знаешь что? - перебил парня Вайл.
  - А? Что?
  - А иди-ка ты отсюда со своей секирой в лес! Или в Морровинд! Куда хочешь! И не попадайся мне больше на глаза, если не хочешь, чтобы я превратил тебя в фальшивый септим! Шляются тут, идиоты!
  Опешивший норд попятился назад, забыв даже подобрать секиру, а потом быстро развернулся и помчался в лес.
  - Вот так-то! - проговорил Вайл. - Хватит с меня таких... героев.
   А жрец-каджит громко и заливисто хохотал. Как же он все-таки любил, когда у лорда Вайла было дурное настроение!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"