Уиллоу Мартин : другие произведения.

Из памяти

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История о любви, способной победить само время.

Из памяти

[]

Annotation

     История о любви, способной победить само время…

Мартин Уиллоу Из памяти

Пояснительная записка #1

     Меня зовут Ральф Гибсон. Не самое оригинальное начало для очередной истории, которой можно скоротать вечер. Но я и не собираюсь выставлять её на всеобщее обозрение. Каждое написанное мною слово будет занесено в эту толстую тетрадь исключительно для того, чтобы привести в порядок собственные мысли.
     Впервые в жизни я нарушил условия контракта. Рано или поздно (лучше, конечно, последнее) мой обман раскроется, и тогда мне придётся спасаться бегством. Не знаю, правильно ли я поступил, но надеюсь, что время рассудит.
     Время… Оно-то и послужило отправной точкой. Но обо всём по порядку.
     Я работаю в секретной научной лаборатории "Мнемозина", принадлежащей военным. Нет, никаких опытов над животными, а уж тем более, над людьми. Никакого оружия. Никаких систем спутникового наблюдения. Только работа с человеческой памятью.
     Представьте себе, что воспоминания можно получить прямиком из первоисточника. Под первоисточником я подразумеваю мозг усопшего человека. Скажете, фантастика? В том-то и дело, что это всего лишь часть работы нашего отдела. Если с момента смерти объекта прошло не более пяти-шести часов и в дело не вступили разрушительные механизмы органического распада, существует девяностопроцентная гарантия того, что мы получим доступ к его памяти.
     Происходит это следующим образом. С помощью МРТ мы сканируем отдельные мозговые области, после чего компьютер по специальному алгоритму преобразует полученные массивы данных. Затем происходит обратный процесс. Данные проецируются на мнемовосприемника, который как бы переживает чужие воспоминания заново. Своего рода контролируемый сон, состоящий исключительно из событий чужой жизни.
     Я являюсь одним из таких мнемовосприемников. Попросту говоря, моя работа заключается в том, чтобы просматривать воспоминания, мне не принадлежащие. Обычно вся процедура занимает от одного до четырёх часов, в зависимости от объёма материала и точки внедрения, но с Фрэнком всё получилось совершенно иначе. Уникальный случай. Я провёл в магнитном зале около трёх суток, чтобы перед моим мысленным взором прошла вся его жизнь. Вся – от начала до конца! Меня подключали к системе искусственного питания, как коматозного больного. В сущности, так оно и было. Более семидесяти часов без контакта с внешним миром.
     Фрэнк Амблер – физик, совершивший невероятное открытие. Но об этом чуть позже.
     Мне требовалось найти в голове учёного пароль к файлу с особой системой защиты от взлома, в котором хранились документы, описывающие принцип работы его изобретения.
     К сожалению, пока система сканирования не так совершенна, как того хотелось бы, поэтому доступ к воспоминаниям имеет линейный характер. Это значит, что нельзя, к примеру, перемотать их на нужный момент, как обычную видеозапись. Нужно двигаться лишь по порядку.
     Тело Фрэнка доставили в лабораторию ближе к шести утра. Смерть пришлась как раз на моё дежурство. Действовать нужно было без промедления. И тогда я впервые познакомился с этим удивительным человеком.

Прекрасное имя

     – Фрэнк! Фрэнк! Куда ты подевался, маленький проказник!
     – Я здесь, мама!
     – Неси мне тарелки.
     – Уже иду, – в дверях показался симпатичный десятилетний мальчуган с взъерошенными волосами.
     – Господи, Фрэнки, что с твоим лицом? – женщина взглянула на сына и обнаружила, что тот перепачкался сажей.
     – Ничего, – мальчик поставил на стол несколько тарелок и утёр рукавом нос.
     – Сколько раз тебе можно повторять, чтобы ты так не делал! Пойди и умойся с мылом. Скоро приедут гости, и что они подумают, когда застанут тебя в таком виде?
     – Хорошо, мам, – Фрэнк поспешил в ванную, где из зеркала на него посмотрела чумазая рожица. Он соединил ладони лодочкой и подставил их под шипящую струю воды, после чего принялся оттирать следы последнего эксперимента. Возможно, для взрослых его научная деятельность и выглядела, как очередная грязная рубашка или порванные штаны, но для него это был способ получить новые знания, которых, к сожалению, он не получал в школе.
     Иногда Фрэнку казалось, что школа предназначена для дебилов. Какой толк в том, чтобы сидеть смирно за партой и слушать миссис Причетт? Фрэнк частенько получал плохие отметки за поведение. К примеру, вчера на уроке он предложил провести опыт, доказывающий действие закона всемирного тяготения, в результате чего нечаянно разбил окно, так что вместо прогулки был приговорён к "домашнему рабству".
     С самого утра в доме творилось что-то невообразимое. Все метались из стороны в сторону, то и дело натыкаясь друг на друга. Судя по разговорам взрослых (в их число входили мама, папа и старший брат Фрэнка), отец устраивал нечто вроде званого ужина для коллег по работе. Они собирались что-то обсуждать, но прежде требовалось сделать генеральную уборку, накрыть стол и нацепить на себя праздничные костюмы. Последнее Фрэнк ненавидел больше всего на свете. В пиджаке, галстуке и брюках он выглядел, как настоящий педик. По крайней мере, так говорил его друг Дуглас. Если бы не эта дурацкая оплошность с окном, участи с переодеванием можно было бы избежать. Вот только содеянного не воротишь.
     Скрепя сердце, мальчик разобрал настольную лабораторию, чтобы комната приняла приличный вид. "Вдруг кто-нибудь из гостей надумает к тебе заглянуть", – пояснила мама. "Интересно, для чего им туда заглядывать, если они придут к папе?" – попытался возразить Фрэнк, но строгий взгляд "делай, как тебе сказано" предрешил исход недолгих прений.
     После всех метаний и приготовлений Фрэнк облачился в одежду, соответствующую торжественному случаю, и занял место в углу дивана.
     Первым приехал мистер Фризелл, высокий мужчина, чем-то смахивающий на инспектора Гаджета, любимого персонажа Фрэнка. Правда, вместо плаща на нём сидел жилет с нашивкой какого-то клуба. Гость поздоровался за руку с отцом, поцеловал руку матери, после чего уделил внимание младшему члену семьи.
     – Привет, приятель! Как дела?
     "Где твои манеры, Фрэнк?" – тут же прозвучал в голове вопрос, озвученный голосом матери.
     – Здравствуйте! Спасибо, отлично.
     – Рад это слышать! – улыбнулся псевдоинспектор.
     "Вряд ли ему вообще есть дело до моих дел", – подумал мальчик и улыбнулся собственному каламбуру.
     Сразу вслед за мистером Фризеллом приехала чета Мерч. Прямо-таки выходцы из рекламы, в которой семья открыла для себя новую зубную пасту и теперь всё время широко улыбается.
     – Крошка Фрэнки! – почти с самого порога всплеснула руками радостная миссис. Она чмокнула Фрэнка в нос, оставив на нём жирный след от губной помады. Когда все отвернулись, он украдкой вытер пятно и спрятал руку в карман брюк.
     Вскоре гостиная наполнилась людьми до такой степени, что мальчик попросту перестал привлекать внимание старших. Он заскучал, втайне завидуя старшему брату. Лоренс смылся под предлогом свидания с девушкой. Почему взрослые так несправедливы? Когда Фрэнк попытался объяснить, что ему необходимо провести серию опытов, его даже слушать не захотели, а стоило Лоренсу упомянуть свою ненаглядную Шейлу, как родители тут же позволили ему уехать. И в чём, спрашивается, логика? Разве какие-то там поцелуйчики на заднем сиденье машины сравнятся по важности с великими научными открытиями будущего?
     От грустных размышлений Фрэнка отвлёк отец. Он тронул сына за плечо и представил стоявшего рядом пятиклассника.
     – Познакомься, Фрэнк, это Питти! Питти, это Фрэнк.
     – Привет, Питти, – без особого энтузиазма произнёс мальчик, увидев перед собой рыжего толстяка с веснушчатым лицом.
     – Привет, Фрэнк, – протянул вспотевшую ладонь новый знакомый.
     – Ты же покажешь гостю детскую? – обратился к сыну мужчина.
     – Конечно!
     Одна новость хорошая, другая – плохая. С какой начать? Во-первых, можно совершенно на законных основаниях покинуть комнату. Но, во-вторых, придётся возиться с этим обжорой.
     – А во что мы будем играть? – тут же приступил с расспросами Питти. – У тебя есть видеоприставка?
     – Нет, – отрицательно покачал головой мальчик. – Я предпочитаю проводить время иначе.
     – Как это?
     – У меня есть маленькая лаборатория, в которой я занимаюсь кое-какой исследовательской деятельностью.
     – Ну и скукота, – зевнул Питти. – Может, поиграем в прятки?
     В голове Фрэнка тут же появился гениальный план:
     – Почему бы и нет?
     – Только первым ищешь ты!
     – Ладно, договорились. Считать будем здесь, – Фрэнк повернулся лицом к шкафу в детской и принялся считать от одного до десяти в обратном порядке. Он отчётливо слышал, как стофунтовый Питти заметался из стороны в сторону, а потом кое-как протиснулся под стол и придвинул к себе стул.
     – Я иду искать! – объявил мальчик. Чтобы совсем уж не огорчать неуклюжего сверстника, он для виду заглянул в шкаф, под кровать, и лишь затем раскрыл местоположение Питти. Тот неохотно выкарабкался из убежища и остановился перед шкафом.
     – Готов? – спросил Фрэнк.
     Последовал утвердительный ответ.
     "Тебе придётся потрудиться, чтобы меня найти", – мысленно улыбнулся мальчик и тихо выскользнул из комнаты. Он украдкой пересёк коридор и оказался в родительской спальне, а оттуда через окно прошмыгнул на улицу под яркие лучи весеннего солнца, предварительно спрятав пиджак и галстук под кроватью. Путь на свободу открыт!

* * *

     – Хочешь сказать, что оставил его дома искать тебя, а сам убежал? – усмехнулся Дуглас, сидя на бревне, очищенном от коры. От друга пахло мятной жвачкой.
     – Так и есть, – кивнул Фрэнк.
     – А не боишься, что он настучит твоим родителям, когда догадается, как ты обвёл его вокруг пальца?
     – Скажу, что мы играли, и я хорошо спрятался, – передёрнул плечами мальчик.
     – Значит, у нас есть примерно полчаса?
     – Около того.
     – Тогда, может быть, сходим на завод? – предложил Дуглас.
     Завод был излюбленным местом мальчишек. Вообще-то он уже давно не работал, и всё оборудование оттуда вывезли, но там по-прежнему оставалось много разнообразных интересных штук, и Фрэнк частенько находил что-нибудь для своей лаборатории. Родители категорически запрещали подобные прогулки, потому что считали их опасными, поэтому вылазки приходилось совершать тайком.
     – Не успеем, – с сомнением взглянул на наручные электронные часы с прорезиненным корпусом мальчик.
     – А как тебе идея прошвырнуться до моста?
     – И чем ты собираешься там заниматься?
     – Можно прихватить с собой удочки и немного порыбачить.
     – Ещё какие-нибудь предложения будут?
     – У меня в камышах спрятан плот. Если хочешь, мы сплавимся вниз по течению до старых складов, а там причалим – и обратно пешим ходом.
     Фрэнк что-то прикинул в уме.
     – А у тебя есть вёсла? – наконец-то нарушил он затянувшееся молчание.
     – Вёсла? – удивился Дуглас, словно его спросили о чём-то сложном.
     – Ну, да, ты же собираешься как-то управлять своей посудиной?
     – Длинные палки подойдут?
     – Пожалуй.
     Друзья направились к заводи, где, по словам Дугласа, находилось его плавучее средство. Среди камышей показался квадратный корпус, сколоченный из толстых досок.
     – А ты уверен, что он нас выдержит? – с подозрением посмотрел на утлое судёнышко Фрэнк. – У меня такое чувство, что при первой же возможности мы пойдём ко дну.
     – Обижаешь, приятель! Эта штуковина с лёгкостью выдержит настоящий ураган.
     – Могу себе представить…
     – Не веришь? Вот, смотри! – Дуглас разбежался и запрыгнул на зыбкую основу. Та покачнулась, но не подала никаких признаков того, что собирается тонуть. – Видишь?
     – Допустим, с твоей массой ему справиться удастся, а когда мы заберёмся на него вдвоём, то выяснится, что затея оказалась, мягко говоря, неудачной.
     – Так ты плывёшь, или нет? – начал терять терпение хозяин плота. – Отправление через минуту. Всех оставшихся за бортом просьба отойти в сторону.
     – Ладно, капитан, – сдался Фрэнк. – Надеюсь, ваша компания в состоянии покрыть страховку в случае кораблекрушения.
     Оба мальчика разместились по краям плота, тем самым, уравновесив друг друга, и воспользовались специально заготовленными палками. Они оттолкнулись от берега туда, где течение подхватило их и потащило на середину реки.
     – Нравится? – хлопнул друга по плечу Дуглас. До этого он корректировал направление движения, а теперь, когда их отнесло на достаточное расстояние, и опасность сесть на мель миновала, отложил импровизированное весло в сторону.
     – Неплохо, – согласился Фрэнк.
     – Летом я планирую более масштабное путешествие. Запасёмся провизией, возьмём спальные мешки и доплывём до Угрюмой скалы. Как тебе идея?
     – Вряд ли нас кто-нибудь отпустит.
     – А кто сказал, что мы будем спрашивать разрешения?
     – Собираешься удрать из дома, чтобы тебя искала полиция?
     – Никакой полиции, – отрицательно покачал головой Дуглас. – Главное, всё правильно спланировать. Пусть родители думают, что мы в полной безопасности, и тогда у них не будет повода, чтобы поднимать панику.
     – Как сейчас? – улыбнулся Фрэнк.
     – Вот именно, как сейчас. Ведь твои папа и мама пребывают в полной уверенности, что ты играешь дома с этим, как его…
     – Питти, – подсказал мальчик.
     – Ага, Питти. Разве кто-то беспокоится о тебе? Правильно, никто!
     – Но если с нами что-нибудь случится?
     – Я могу захватить с собой отцовское ружьё.
     – Шутишь? Попадись кому компания из двух мальчишек, которые без спросу ушли из дома, да, к тому же, втихаря умыкнули огнестрельное оружие такого калибра, – Фрэнк сделал ударение на слове "такого", – нам тогда точно головы не сносить.
     – Фрэнк, и почему ты такой пессимист?
     – Я не пессимист. Я реалист.
     – Тогда что ты делаешь на плоту посреди бурной реки?
     – Плыву вместе с тобой.
     – Вопреки тому, что мы можем в любую минуту перевернуться? – Дуглас сделал шаг в сторону, и деревянная платформа тут же накренилась.
     – Прекрати. Ты же сам меня убеждал, что это безопасно, – Фрэнку пришлось расставить руки, чтобы восстановить равновесие и не плюхнуться за борт.
     – Безопасно, когда ситуация под контролем, – согласился напарник и вернулся на прежнее место. – Видишь?
     – Больше так не шути. Если я вернусь домой мокрый, и родители узнают о моём обмане, то после вчерашнего разбитого окна в школе это послужит мне смертным приговором.
     – Не беспокойся, я доставлю тебя в целости и сохранности, – Дуглас свёл большой и указательный пальцы в кольцо в знак того, что с его спутником ничего не случится.
     Впереди показались старые чёрные склады, похожие на огромные пережаренные тосты. Отчасти так оно и было, потому что однажды здесь случился пожар, и в результате уцелели только стены.
     – Пора грести к берегу, – заметил Фрэнк.
     – Держись, – предупредил напарник и опустил палку в воду, чтобы упереться в дно. Та с лёгкостью провалилась за борт, не встретив на своём пути никакого препятствия.
     – В чём дело? – заметил растерянность на лице Дугласа мальчик.
     – Должно быть, здесь какая-то яма. Нужно проплыть немного дальше и попробовать ещё раз.
     Фрэнк последовал примеру друга и воспользовался второй палкой в надежде зацепиться хоть за что-нибудь, но его постигла такая же неудача. Похоже, глубина под ними оказалась больше восьми футов.
     – Не достаёт, – отрицательно покачал головой Дуглас, почти целиком утопив древко и намочив руку по локоть.
     – И что мы теперь будем делать?
     – Ждать.
     – Ждать? Чего?!
     – Когда станет немного мельче.
     – А ты уверен, что там не будет ещё глубже?
     – Нет, – виновато поджал нижнюю губу спутник.
     – Тогда давай попробуем использовать наши палки в качестве киля, чтобы развернуть эту деревяшку, – предложил Фрэнк.
     Ребята поставили палки под углом в сорок пять градусов относительно береговой линии, но вместо ожидаемого эффекта сильное течение начало вращать плот вокруг собственной оси.
     – Ничего не получится, – первым признал безнадёжность положения Дуглас.
     – Должен же быть какой-то выход?
     – Нужно спрыгивать отсюда и плыть самостоятельно.
     – Плохая идея.
     – Может быть, у тебя есть другие предложения?
     – Я – труп. Представляю, что мне за это будет, – мальчик присел на корточки и пощупал плещущуюся вокруг платформы воду. Брр! Холодная. Перед мысленным взором возникла яркая картина: он лежит в кровати с градусником во рту, а в дверях детской комнаты стоит отец и прожигает его суровым взглядом.
     – Ну, что, прыгаем? – окликнул его инициатор опасной авантюры.
     – Прыгаем, – выдохнул Фрэнк.

* * *

     В таком виде показываться дома точно не следовало. Мало того, что мальчик промок до нитки, так ещё и испачкал всю одежду. Он уже представил, как отец и мать будут отчитывать его за столь безрассудное поведение, а брат широко улыбнётся, как бы желая сказать: "Ну, и болван же ты, Фрэнки!" Единственный шанс выжить – пробраться незамеченным в свою комнату, переодеться и спрятать грязные вещи, а при первой же возможности самостоятельно постирать их.
     Горе-плаватель проскользнул вдоль забора и приблизился к родительской спальне, где оставил окно открытым. Вот только за время прогулки кто-то заглянул сюда и закрыл раму на щеколду. Фрэнк ещё раз попытался проникнуть внутрь, но окончательно убедился в том, что безопасного пути домой больше не существует. Значит, придётся войти через парадную дверь и предстать перед всеми гостями.
     "Да благословит господь твою душу", – возник в голове голос церковного проповедника.
     А вдруг удастся проскользнуть незамеченным? Наверняка взрослые увлечены бесконечными разговорами. Отец – с коллегами, мать – с их жёнами. Хотя остался толстый Питти, который, скорее всего, уже успел пожаловаться на то, что с ним никто не играет.
     "Прими собственную смерть с высоко поднятой головой", – подбодрил себя мальчик и взялся за ручку двери. Сердце сорвалось вниз, как прыгун, привязанный к резинке, а потом подскочило вверх и упёрлось в горло.
     – Фрэнк? – выдохнула мама, заметив у дальней стены крадущегося сына. Она оставила собеседниц и быстрым шагом пересекла комнату. – Где ты был?
     – Понимаешь, мам, так получилось…
     – Объяснишь позже. Следуй за мной, – от этой фразы так и повеяло крупными неприятностями. Женщина схватила мальчика за руку и потащила в ванную. Когда они остались один на один в замкнутом пространстве, Фрэнку сделалось не по себе. Краем глаза он увидел в зеркале плачевное зрелище: так выглядят чудом уцелевшие жертвы кораблекрушения. В его случае – плотокрушения.
     – Итак, куда тебя опять занесло, Фрэнк Амблер?
     – Я играл с Питти в прятки.
     – И, судя по всему, очень хорошо спрятался, – с определённой долей сарказма произнесла мать. – Снимай с себя это безобразие.
     – Мне было с ним не интересно, – начал избавляться от мокрых вещей Фрэнк.
     – Но это вовсе не повод, чтобы убегать из дома и невесть где слоняться, – рубашка и штаны отправились в корзину для грязного белья. – А где пиджак и галстук?
     – В спальне под кроватью.
     – Хоть их снять додумался, и на том спасибо. Сейчас я принесу тебе другую одежду, и остаток вечера ты проведёшь в гостиной, как хороший мальчик, договорились?
     – Договорились, – поник Фрэнк. – Я наказан?
     – А сам-то как думаешь?
     – Папа очень сердится?
     – Тебе повезло, что ему не до тебя. Кстати, не забудь извиниться перед Питти.
     – Ну, мам.
     – Никаких "ну".
     Напоследок Фрэнку пришлось замотаться в полотенце, чтобы стянуть с себя трусы. От влаги они прилипли к телу и никак не хотели сползать, но после определённых усилий со стороны мальчугана свернулись жгутом на полу. Он ловко поддел их большим пальцем правой ноги и отправил вслед за остальными вещами, затем подошёл к зеркалу, и пока никто его не видел, принялся кривляться перед зеркалом.
     – Прости меня, Питти, – скорчил гримасу Фрэнк и показал отражению язык.
     – Вот, держи, – приоткрыла дверь и протянула сухие вещи мать.
     Возвращение в гостиную сопровождалось любопытными взорами. Кое-кто появился здесь уже после того, как мальчик самовольно отлучился из дома. Например, тот высокий мистер с густой шевелюрой и та юная леди, сидящая на диване рядом с Питти. Видимо, отец с дочерью. Фрэнк задержал взгляд на девочке и сразу же отметил её красоту. Она тоже посмотрела на него.
     Интересно, как её зовут?
     Он мог бы подойти к ней и познакомиться, но тогда пришлось бы расшаркиваться перед этим рыжим толстяком. Нет, ему совсем не хотелось портить первое впечатление о себе перед столь очаровательной гостьей. Фрэнк разместился в противоположном углу и стал складывать самолётик из бумажной салфетки, лежавшей на столе.
     Между прочим, если бы не Питти, он тоже мог бы сидеть рядом с красивой девочкой.
     Тем временем покинутый Фрэнком в разгар игры мальчишка заметил беглеца и начал что-то говорить новой знакомой. Наверняка какую-нибудь чушь. Во всяком случае, дочь обладателя густой шевелюры сочувственно улыбнулась.
     "Врезать бы Питти по его противной морде!" – подумал Фрэнк, смяв салфетку в тугой шарик.
     – А ты почему сидишь тут один? – легла ему на плечо широкая ладонь. Мужчины собрались компанией, чтобы выйти покурить, и теперь отец заметил, что его сын пребывает в одиночестве. – Придумал бы вместе с Питти и Эйприл весёлое развлечение.
     "Эйприл! – мысленно обрадовался мальчик. – Какое прекрасное имя!"
     – Кстати, где ты пропадал? Питти жаловался, что не может тебя найти.
     – Я просто удачно спрятался, – пожал плечами Фрэнк.

* * *

     В тот вечер он так и не подошёл к девочке, чтобы познакомиться. Зато когда все начали разъезжаться, и высокий мистер вместе с Эйприл вышел на крыльцо, Фрэнк стремглав бросился в свою комнату, чтобы выглянуть из окна и ещё раз посмотреть на неё. Отец прощался с мистером, а девочка, словно уловив на себе взгляд подсматривающего за ней мальчика, неожиданно подняла глаза вверх. Ей удалось увидеть, как за занавеской поспешно скрылся чей-то силуэт.
     Мальчик прижался спиной к стене – сердце в груди так и колотилось. Странное ощущение, совсем незнакомое, будто из лёгких вышел весь воздух.
     "Она меня заметила!" – с тревогой опустился на кровать застигнутый врасплох наблюдатель.
     Настроение совсем испортилось.
     – Тебе пора ложиться, – заглянула в комнату мать. Она уже собиралась уходить, когда обратила внимание на уныние сына. Женщина присела рядом с ним и тронула рукой за плечо. – Кто это у нас такой хмурый?
     – Мам, больше никогда не приглашайте к нам Питти, – тихо произнёс он.
     – Ты так и не извинился перед ним?
     – Нет, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
     – Я так и знала.
     Мама всегда так говорила, когда выяснялись определённые факты неприятного свойства. Иногда папа и старший брат раздражались, если слышали от неё данную фразу. "Если знала, почему нам не сказала?" – язвительно замечал отец, на что Лоренс многозначительно улыбался.
     – Я не виноват, что мне с ним было не интересно.
     – К сожалению, время от времени в твоей жизни будут появляться такие люди, и тебе придётся их терпеть.
     – Зачем? – удивился мальчик и заглянул в глаза матери.
     – Таковы правила. Думаешь, отцу нравится устраивать подобные встречи?
     – А разве нет?
     – Он вынужден вести деловое общение с партнёрами в неформальной обстановке, чтобы решать некоторые рабочие моменты, и от этого никуда не деться, – мать нежно потрепала мальчика по голове и покинула детскую с пожеланиями приятных сновидений.
     Раздевшись и выключив свет, Фрэнк лёг в кровать, но в памяти по-прежнему маячил отчётливый образ восхитительной Эйприл.

Избавься от него

     Прозвенел звонок, оповестивший конец последнего урока, и школьники нестройными рядами устремились из класса на улицу. Исключение составил лишь Фрэнк. Он неспешно убрал в ранец учебник и тетрадку, после чего без всякой суеты застегнул молнию и перекинул лямку через плечо.
     – Где ты пропадаешь? – встретил его на крыльце Дуглас. – Я уже думал, что не дождусь тебя. Какие на сегодня планы?
     – Никаких, – мрачно отозвался мальчик.
     – Постой, как это никаких? – друг обогнал Фрэнка и схватил его за плечи.
     – После вчерашнего плавания мне придётся неделю сидеть дома. Между прочим, благодаря тебе, капитан.
     – Сильно влетело?
     – Могло быть и хуже.
     – А если я зайду и попробую тебя отпросить? К примеру, скажем, что ты будешь помогать мне с уроками, – предложил Дуглас.
     – Вряд ли что-то получится, – заранее предвкушая реакцию матери, отверг неудачный план Фрэнк. – К тому же, после моей выходки с разбитым окном миссис Причетт засыпала меня домашними заданиями. По большей части, абсолютно бесполезными. Например, к завтрашнему дню она потребовала переписать целую страницу учебника. Не пойму, какой от этого толк?
     – Старая гадина. Ей бы дома на пенсии сидеть, а не детей учить. Хочешь, я ей в почтовый ящик кину собачью какашку?
     – Лучше не нужно. Если она застукает тебя за подобным занятием, то наверняка вызовет твоих родителей к директору, и проблем тогда не оберёшься.
     – А я ночью приду, когда она спит.
     – Всё равно не нужно.
     Наступило молчание.
     Ребята дошли до дома Фрэнка и обменялись рукопожатиями, прежде чем Дуглас продолжил свой путь вниз по улице, а мальчик вошёл через калитку во двор.

* * *

     – Как дела в школе? – поинтересовался у Фрэнка отец, приступая к ужину.
     – Нормально, – ответил мальчик.
     – Сколько окон разбил сегодня? – съехидничал старший брат. – Ах, да, я же совсем забыл, что ты у нас теперь переквалифицировался в моряки. Задраить люки, свистать всех наверх!
     – Лоренс! – одёрнула его мать. – Ешь молча.
     В такие моменты Фрэнку хотелось сказать что-нибудь такое, чтобы папа и мама также посмеялись над старшим сыном, как он – над младшим братом, но ничего придумать не мог. Вот если бы мальчик узнал какую-нибудь тайну, связанную с Лоренсом, тогда бы тот перестал к нему цепляться. Но Лоренс держал рот на замке и никогда не посвящал Мелкого, – так он чаще всего обращался к брату, – в свои дела.
     – Пап, а что это за высокий мистер с густой шевелюрой был вчера у нас в гостях? – осторожно спросил Фрэнк.
     – Какой именно? Под твоё описание подходят почти все мои коллеги, – отец наколол на вилку кусочек мяса и принялся его тщательно пережёвывать.
     – Который с дочерью, – постарался как можно небрежнее уточнить мальчик, но тут же смутился.
     – А, с Эйприл? – догадался мужчина. – Его зовут Вудроу Джоунз. А почему ты спрашиваешь?
     – Чего же тут непонятного? Наш Фрэнк втюрился! – рассмеялся Лоренс. – Запал на дочку Джоунза!
     – Ничего и не втюрился! – обиженно выкрикнул мальчик.
     – Втюрился, втюрился! – не унимался старший брат.
     – Мам, скажи ему, – на глазах Фрэнка показались слёзы.
     – Немедленно прекрати! – потребовала мать.
     – Не плачь, вы обязательно поженитесь! – сделал издевательское замечание Лоренс и встал из-за стола.
     – Доешь, – бросила ему вслед женщина.
     – Извините, но мне пора бежать.
     – Не обращай на него внимания, – успокоил мальчика отец. – У Лоренса сейчас особый период в развитии.
     Фрэнк не совсем понимал, что это значит. Иногда родители, стараясь, чтобы их никто не слышал, наедине обсуждали поведение старшего сына. Они тревожились о каких-то гормонах. Им не хотелось, чтобы Лоренс наделал глупостей.
     Дуглас оказался сведущим в данном вопросе и просветил Фрэнка по части отношений между мужчиной и женщиной.
     "Гормоны – это секс, – пояснил мальчику друг. – Они сводят человека с ума, и тогда он не может думать ни о чём, кроме секса".
     Таким образом, все выходки старшего брата получали оправдание, потому что он переживал, по выражению отца, "особый период в развитии", в то время как Фрэнку приходилось отдуваться за каждую, даже незначительную проделку. Мальчик втайне мечтал, чтобы у него тоже появились гормоны, ведь это автоматически давало бы ему массу новых привилегий.
     – Возможно, Вудроу Джоунз с семьёй скоро переберётся в наши края, – сообщил отец. – И тогда вы с Эйприл будете ходить в одну школу.
     Почему-то на лицах родителей появилась лишь им понятная улыбка.
     "Потрясающая новость!" – радостно подумал Фрэнк.

* * *

     Он приступил к выполнению домашнего задания, но действовал механически, потому что все его мысли занимала дочь мистера Джоунза. Вернее, новость, связанная с их переездом. Мальчик мечтательно посмотрел в окно, и воображение тут же нарисовало перед ним идиллическую картину того, как он провожает Эйприл после школы. Они идут вместе, рука об руку, и весело болтают обо всём на свете.
     "Втюрился, втюрился!" – прозвучал в голове дразнящий голос старшего брата. Он специально так сказал за столом, чтобы смутить мальчика перед родителями. Лоренс не упускал ни единой возможности, чтобы досадить Мелкому. Интересно, все старшие братья такие противные, или только в их семье?
     И всё-таки втайне Фрэнку было приятно это услышать. Эйприл ему действительно понравилась. Жаль только, что прошлым вечером он так и не заговорил с ней. А всему виной Питти. Или же собственная гордость?
     Опомнившись от раздумий, мальчик заметил, что допустил в слове грубую ошибку. В иной ситуации он не стал бы придавать этому особого значения, но не сейчас, в тяжёлый период тотального контроля со стороны миссис Причетт, которая объявила ученику негласную войну под названием "Ты ответишь мне за разбитое окно, негодник". Самое обидное заключалось в том, что задание почти подошло к концу, и осталось переписать всего одно предложение.
     "Нужен многофункциональный стиратель", – пометил в своём специальном блокноте будущих изобретений Фрэнк, прежде чем взялся за ластик и попытался избавиться от неправильной буквы. Сначала процесс исправления ошибки находился под контролем, но потом что-то пошло не так, и на её месте появилась безобразная дырка.
     "Ну, нет, – простонал мальчик. – Придётся переписывать всё заново".
     Он аккуратно вырвал испорченный лист бумаги и отправил в корзину для мусора, стоящую под столом, после чего извлёк с другой стороны тетради его чистую половину, которая продолжала держаться на скрепках. Вместо того чтобы отправить явное свидетельство маленького преступления вслед за смятым заданием, Фрэнк принялся вырисовывать витиеватые буквы, сложившиеся в имя и фамилию – Эйприл Джоунз. К надписи он пририсовал красное сердце, пронзённое стрелой. Своего рода графический эвфемизм слова "любовь".
     Главное, чтобы Лоренс не увидел этого, иначе не даст прохода младшему брату. Мальчик во всей красе представил, как мучитель складывает губы для поцелуя и издевательски показывает чмок-чмок. Во избежание очередной порции шуточек со стороны насмешливого братца Фрэнк сложил рисунок пополам и спрятал в один из учебников.
     После двадцати минут упорного труда с повторным переписыванием было покончено, и он приступил к восстановлению разобранной перед приездом гостей настольной лаборатории. Мама часто повторяла: "Фрэнки, хватит нагромождать в комнате всякую дрянь. Если хочешь, на твой следующий день рождения мы купим тебе набор юного исследователя". Ему приходилось всячески отстаивать уголок, где всё функционировало по-настоящему. Не то что примитивные игрушечные инструменты из набора.
     По сути, лаборатория состояла из мелких фрагментов оборудования, найденного на старом заводе. Со стороны она выглядела собранием ненужных обломков, и только мальчик знал, что и как работает. Приходилось содержать комнату в идеальном порядке, чтобы мама не сунулась сюда с уборкой, иначе ей удалось бы обнаружить сетевой шнур, позволяющий подавать на все эти штуки напряжение.
     "Тебя же убьёт электрическим током!" – наверняка закричала бы испуганная мать, и тогда Фрэнк навсегда лишился бы возможности продолжать важные научные эксперименты.

* * *

     – Лоренс до сих пор не приехал, поэтому тебе придётся сходить в магазин. Купишь кое-что из овощей, сыр и мясо. Вот список. Сдачу можешь оставить себе.
     – Хорошо, мам, – Фрэнк посмотрел на вырванную из блокнота страницу и бегло пробежал глазами по девяти пунктам необходимых покупок, сразу же прикинув в уме, на какую сумму он сможет разбогатеть после того, как расплатится на кассе.
     – На улице не задерживайся.
     – Не буду, – мальчик вырвался в тёплый весенний вечер. C одной стороны, ему стало обидно, что старший брат может себе позволить безнаказанно задерживаться, но, с другой, – у Фрэнка появилась лишняя возможность выйти на улицу, вопреки наказанию за побег. Впрочем, худшему наказанию он подверг себя сам, упустив шанс познакомиться c дочерью мистера Джоунза.
     Жаль, не удалось заблаговременно предупредить Дугласа, чтобы тот подошёл к магазину. Так они могли бы хоть немного поболтать на обратном пути.
     Перебирая в голове подобные мысли, мальчик опомнился лишь в тот момент, когда заметил на противоположной стороне дороги машину брата. Внутри сидели двое. На месте водителя – Лоренс, а вот кто находился на переднем пассажирском сиденье, с такого расстояния разобрать было трудно. Вроде бы какая-то темноволосая девушка. Они о чём-то разговаривали, не обращая ни малейшего внимания на происходящее вокруг. Фрэнк ощутил странное волнение, словно увидел нечто, не предназначавшееся для его глаз. Он прошёл мимо и спрятался за ближайшим деревом.
     "Тебя это не касается", – дал себе установку мальчик. Тем не менее, что-то заставило его остаться в укрытии.
     "А если у меня в руках ключ к тайне Лоренса?" – подумал он.
     "Мелкий, даже не думай! Сунешь нос не в своё дело, и тебе конец, – тут же попытался образумить Фрэнка внутренний мудрец. – Ступай себе дальше и забудь о том, что видел".
     И почему люди зачастую не склонны прислушиваться к голосу здравого смысла?
     Младший брат осторожно пересёк улицу и пригнулся к мусорному баку. Отсюда ему удалось более подробно рассмотреть то, что происходило в салоне автомобиля. Похоже, Лоренс спорил с подружкой Шейлой.
     "Остановись!" – запаниковал внутренний голос.
     Но Фрэнк не остановился. Он сократил дистанцию между собой и автомобилем ещё на несколько ярдов и скрылся за припаркованным жёлтым седаном. Теперь до него донеслись обрывки фраз.
     – Ты в этом уверена? – мальчик никогда не слышал, чтобы в человеческой речи страх и ярость смешивались воедино.
     – …должны вместе, – гораздо тише отвечала Лоренсу пассажирка. Что там они должны были делать вместе, Фрэнк не расслышал.
     – Избавься от него! – предложил старший брат.
     Последовала звонкая пощёчина, и девушка выскочила из машины, захлопнув за собой дверь с такой силой, что притаившийся наблюдатель даже вздрогнул.
     В тот вечер Лоренс вернулся домой злым, проигнорировал приглашение к ужину и, ни с кем не обмолвившись и словом, закрылся в своей комнате.

* * *

     – Он что-то скрывает, – задумчиво произнёс Фрэнк.
     – Ерунда! Девяносто девять процентов жителей Земли что-то скрывают, – усмехнулся Дуглас.
     Мистер Портман не смог провести урок, и у ребят выдалось немного свободного времени. Мальчишки разместились на подогретом солнцем бордюре возле школы и жмурились от ярких лучей.
     – Нет, Лоренс говорил так, будто чего-то боялся, но, вместе с тем, злился, – возразил Фрэнк.
     – Ты помнишь, что именно сказал твой брат?
     – Девушка заявила, что это их общее дело. Вроде того. А он потребовал "избавиться от него".
     – От кого? – не понял Дуглас.
     – В том-то и загвоздка, что я не расслышал, – ответил мальчик.
     – Избавиться от него… – медленно проговорил друг на манер детектива, расследующего очередное запутанное преступление. – Что бы это могло значить?
     – Не знаю.
     – Послушай! – озарённый неожиданной догадкой, оживился Дуглас. – Кажется, я понял.
     – Выкладывай, что там у тебя.
     – Они совершили убийство, и теперь прячут тело. Вот Лоренс и предложил девушке избавиться от него.
     – Ты совсем дурак что ли?
     – Давай поспорим на твоё большое увеличительное стекло, что я прав, – собеседник с полной готовностью протянул раскрытую ладонь, чтобы скрепить соглашение крепким рукопожатием.
     – Во-первых, они никого не убивали, а, во-вторых, что ты поставишь против моего увеличительного стекла?
     – Помнишь набор отвёрток моего отца, который тебе так понравился?
     – Годится. Но как ты собираешься отдавать отцовский инструмент без разрешения?
     – Он мне его подарил, – с гордостью произнёс Дуглас. – Хотя ты всё равно проиграешь.
     – Это мы ещё посмотрим, – Фрэнк решительно сжал пятерню друга, после чего разбил руки ребром свободной ладони. – Вот только как узнать, на чьей стороне правда?
     – Будем следить за ними.
     – У нас ничего не получится.
     – Терпение, мой друг. Главное, терпение. Рано или поздно преступники оступятся.
     – По-моему, ты смотришь слишком много фильмов.
     – По-моему, кто-то почти лишился своего увеличительного стекла, – на лице Дугласа появилась широкая улыбка.

Посторонним вход воспрещён

     Мысль о совершённом Лоренсом преступлении казалась Фрэнку смехотворной, но чем больше он думал над словами Дугласа, тем больше сомнений у него возникало. От чего (или кого) хотел избавиться брат? Почему он так нервничал? Обычно Лоренс вёл себя совершенно иначе. Уверенный в себе девятнадцатилетний парень никогда не проявлял признаков беспокойства, а, тем более, страха. Вот только тогда, в машине, с ним что-то случилось.
     Чтобы докопаться до истины, требовалось провести расследование. Мальчик открыл свой блокнот и аккуратными крупными буквами написал слово "Улики". После двоеточия он перечислил несколько пунктов.
     1. Машина.
     2. Комната.
     3. Двор.
     Вряд ли тело, если таковое существовало, находилось в машине или комнате Лоренса. Вероятнее всего, оно было надёжно укрыто от посторонних глаз. Зато в указанных местах могли храниться неочевидные свидетельства убийства, такие как документы, личные вещи жертвы или что-нибудь в этом роде.
     Первой в списке значилась тачка брата, и Фрэнк принялся терпеливо ждать, когда Лоренс оставит её в гараже. Удобный случай не заставил себя долго ждать. Старший сын о чём-то повздорил с отцом, и тот забрал у него ключи. Оставалось достать их из выдвижного ящика родительской спальни. С эти проблем не возникло, так что, улучив момент, мальчик направился в гараж.
     Приблизившись к автомобилю, юный детектив ощутил, как сердце сотрясает грудную клетку. Он крепко сжал лежащий в кармане брелок. Если брат узнает о том, что Мелкий без разрешения копался в его машине, лучше сразу добровольно уйти из жизни, потому что казнь будет беспощадной.
     "Может, ещё не поздно отказаться от глупой затеи и просто отдать увеличительное стекло Дугласу?" – взмолился голос рассудка.
     "Это дело принципа", – возразил самому себе мальчик и открыл замок передней пассажирской двери. Раздался щелчок механизма, и чёрная запирающая кнопка поднялась вверх.
     Внутри пахло сигаретами и освежителем воздуха – картонной ёлкой, висящей на центральном зеркале заднего вида. На панели приборов разместился игрушечный пёс с подвижной головой, но сейчас она не двигалась и внимательно смотрела на вторгшегося в чужие владения глупца. "Лоренс убьёт тебя, когда узнает", – говорили глаза маленького охранника.
     Фрэнк прислушался, не идёт ли кто сюда. Тишина. Только звуки собственного дыхания.
     Он потянул за ручку бардачка, и крышка послушно опустилась, вывалив под ноги кучу вещей. Мальчик вздрогнул от неожиданности и стал поспешно собирать рассыпавшиеся аудиокассеты, колоду игральных карт, штрафные квитанции и прочие мелочи, которые хранились здесь в обилии.
     "Ссыкун!" – мысленно обругал себя Фрэнк любимым словечком Дугласа.
     Он осмотрел остальное содержимое и не нашёл ничего примечательного, кроме двух пакетиков фольги в самой глубине. Благодаря Дугласу, мальчик знал, для чего предназначены презервативы. Друг объяснил, что во время секса у парней выделяются гормоны, и их нужно собирать в специальный резиновый мешок. Фрэнк смутно представлял, как это делается, поэтому взял в руки одну упаковку и попытался на ощупь определить, что находится внутри. Похоже на какое-то плотное резиновое кольцо. Наверное, Дуглас опять что-то напутал.
     Никаких предметов, явно или косвенно указывающих на совершение преступления, Фрэнку отыскать не удалось, и он приступил к дальнейшему осмотру. Под водительским сидением лежала лишь промасленная тряпка, а на задней панели валялось несколько высохших дохлых мух.
     Очередь дошла до багажника. Мальчик остановился в нерешительности и перевёл дыхание. А вдруг оно там? Стоит поднять крышку, и он увидит мёртвое тело. Нет, Лоренс не мог так поступить. Иногда, конечно, брат и вёл себя, как настоящая задница, но он не способен убить человека. Или способен? Глупости! Зачем ему кого-то убивать? Разве что по неосмотрительности.
     Пора развеять ненужные сомнения! Фрэнк повернул ключ и обнаружил…

* * *

     – …старое запасное колесо и домкрат? – с сомнением спросил Дуглас.
     – Вот именно. Там больше ничего не было, – ответил мальчик. – Машина чиста.
     – Не торопись, делать выводы ещё рано. Тебе предстоит попасть в комнату старшего брата.
     – Лоренс прикончит меня, – Фрэнк содрогнулся от одной мысли о том, что произойдёт, если брат застанет его с поличным на запретной территории.
     – Отставить панику. Ты же не полезешь туда, когда он будет находиться дома. Нужно выбрать момент, чтобы твой братец куда-нибудь свалил. В конце концов, с машиной же у тебя получилось, верно?
     – Верно, – кисло согласился мальчик, вспомнив о проделанной операции и о том страхе, который ему пришлось пережить. – Но комната – это совсем другое.
     – Я верю в тебя! – Дуглас дружески похлопал спутника по плечу. – Кстати, ты сделал домашнюю работу на сегодня?
     – Как будто у меня был выбор заниматься чем-то другим.
     – Ах, да, ты же у нас наказанный. Вот и отлично. Давай тетрадь.

* * *

     За ужином Лоренс попросил у отца прощения. Тот поднял глаза и внимательно посмотрел на старшего сына. Фрэнку всегда становилось неуютно от такого взгляда. В нём читались укор и недовольство, но брат с достоинством выдержал испытание.
     – Хочешь, чтобы я вернул тебе ключи от машины? – изрёк отец после напряжённой паузы.
     Лоренс кивнул.
     – Я их верну, если ты ответишь мне всего на один вопрос.
     – На какой?
     – Что в твоём понимании значит слово "взрослый"?
     – Это и есть твой вопрос?
     – Да.
     – "Взрослый" – это человек, которому не нужно спрашивать разрешения у родителей, – неуверенно произнёс брат.
     – И всё? – вскинул брови отец. Очевидно, такая формулировка его не вполне устроила.
     – Нет, – на лице Лоренса отразился судорожный поиск правильного ответа. – Взрослый способен самостоятельно позаботиться о себе.
     – Так. А ещё?
     – Он может… может…
     – Нести ответственность за свои поступки, – подсказал отец. – Ты это хотел сказать?
     – Разумеется, нести ответственность, – согласился старший брат.
     – Человек становится взрослым лишь тогда, когда осознаёт ответственность за каждый сделанный им шаг, за каждое сказанное слово. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я говорю, Лоренс?
     Мать в воспитательную беседу не вмешивалась.
     – Понимаю, – покорно отозвался Лоренс.
     – Ключи лежат в выдвижном ящике нашего с мамой шкафчика в спальне, – сообщил отец и возобновил вечерний приём пищи.
     "Они же остались в кармане моих брюк!" – спохватился Фрэнк. И как он только мог упустить такую очевидную вещь? Вот болван! Всего-то и требовалось вернуть ключи на место, но утром мальчик разволновался до такой степени, что после посещения гаража и осмотра машины забыл обо всём на свете.
     – Спасибо, пап, – произнёс Лоренс и поднялся из-за стола с твёрдым намерением пойти в родительскую комнату.
     – Подожди! – окликнул его Фрэнк.
     – Чего тебе, Мелкий?
     – Вообще-то у твоего брата есть имя, – вступилась за Фрэнка мать.
     – Чего тебе, Фрэнк? – исправился Лоренс.
     – Можно, я заведу твою машину?
     – Как-нибудь обойдусь без посторонней помощи.
     – Ну, пожалуйста! – младший член семьи молитвенно сложил ладони вместе.
     Отец и мать посмотрели на Лоренса в ожидании одобрения.
     – Ладно, только не забудь снять её со скорости, – уступил тот.
     – Я умею! – радостно вскочил Фрэнк. – Спасибо, Лоренс, ты лучший брат на свете!
     – Куда?! Сначала нужно поесть! – предупредила мать.
     – Хорошо, мам, – успокоился мальчик, потому что опасность миновала.

* * *

     Лоренс ни о чём не догадался. Когда он пришёл в гараж, ключи уже находились в замке зажигания, а двигатель издавал равномерный рокот, так что парню оставалось только занять водительское место, включить заднюю передачу и выехать на дорогу.
     Проследив за тем, как автомобиль скрылся за поворотом, Фрэнк поспешил вернуться домой, чтобы проникнуть в запретный периметр. На двери, ведущей в комнату Лоренса, красовался большой красный знак с надписью "Посторонним вход воспрещён".
     "Видишь это предупреждение? – однажды спросил у Фрэнка Лоренс, взяв шею Мелкого в крепкий локтевой захват. – Вздумаешь его нарушить, и твоя голова окажется в твоей же заднице. Запомнил?" С тех пор мальчик старался избегать неприятностей и обходить комнату стороной. Но сегодня он впервые за долгое время пренебрёг советом старшего брата.
     Мальчик осторожно приоткрыл дверь и застыл в нерешительности. Ещё один шаг, и Лоренс с полным правом сможет воплотить свою угрозу в реальность. Фрэнк сделал глубокий вдох и протиснулся внутрь. На первый взгляд здесь не было ничего примечательного. У окна расположился письменный стол, у стены – платяной шкаф и кровать, а с противоположной стороны – целая галерея из постеров спортивных автомобилей и музыкальных групп "Kiss" и "ACDC".
     Первым делом Фрэнк принялся исследовать содержимое шкафа, но не обнаружил в нём ничего подозрительного. Лишь самые обычные вещи. Потом он поочерёдно заглянул в выдвижные ящики стола, где хранились молодёжные журналы, спортивные карточки, аудиокассеты и прочая мелочь. Младший брат бегло просмотрел несколько глянцевых выпусков, пока не наткнулся на кое-что интересное. На дне нижнего ящика лежал "Хастлер". Мальчик опасливо оглянулся, чтобы убедиться, что за ним никто не наблюдает, после чего вытащил на свет мужское издание с откровенными фотографиями. Голые девушки без всякого стеснения демонстрировали всё, чем наделила их щедрая природа. Мальчик перевернул несколько страниц и ощутил, как его лицо заливает краска стыда, но вместе с тем внизу живота у него появилось странное чувство.
     "Наверное, гормоны", – испуганно подумал он, разглядывая очередную красавицу с обворожительной улыбкой.
     Фрэнк настолько увлёкся изучением иллюстраций, что даже не услышал приближения шагов. Дверь распахнулась, и в комнату вошёл неизвестно зачем вернувшийся брат.
     – Что ты здесь… – медленно произнёс Лоренс, но вопрос так и повис в воздухе, когда парень заметил, что именно держит в руках Мелкий.
     – Я не хотел, – пробормотал мальчик, побледнев от ужаса.
     – Мало того, что ты без разрешения вошёл в мою комнату, так ещё и набрался наглости рыться в моих вещах? – заиграл желваками Лоренс.
     – Прости. Я сейчас всё тебе объясню.
     – Положи журнал на место и подойди сюда.
     – Пожалуйста, не надо, – Фрэнк отступил назад и упёрся спиной в окно, прижав "Хастлер" к груди.
     – Положи журнал на место, – ещё раз процедил сквозь зубы Лоренс и стал надвигаться на загнанного в угол младшего брата.
     – Я никому не скажу! Обещаю!
     – Конечно, ты никому не скажешь, – в тоне Лоренса появилась пугающая уверенность.
     "Неужели он меня убьёт?" – промелькнула страшная мысль в голове Фрэнка. И тогда мальчик закричал во всё горло.
     – Заткнись! – Лоренс бросился к мальчику и зажал ему рот ладонью.
     – Что там у вас происходит? – донёсся из коридора голос матери.
     – Ничего, мам! Мы всего лишь играем с Фрэнком в полицейских! – отозвался старший сын.
     – М-м-м, – промычал пленник сквозь слёзы.
     – Ещё хоть один звук, и ты труп, – прошипел хозяин комнаты. – А теперь слушай меня внимательно. Я знаю, что у тебя есть кое-какие средства на карманные расходы. Отдашь их мне. Если скажешь родителям хоть слово, я сообщу им, что ты прятал журнальчик с голыми девицами у себя в комнате под кроватью. Как только попробуешь выкинуть какой-нибудь фокус, сразу же крепко об этом пожалеешь. Понятно излагаю?
     Фрэнк кивнул.
     – Вот и договорились.

* * *

     – Держи, – мальчик снял с полки копилку в форме домика с печной трубой и протянул её брату. Втайне он надеялся, что Лоренс не осмелится разбить мамин подарок, чтобы вытащить мелочь.
     – Это всё? – парень встряхнул керамическое хранилище, стараясь по звуку определить степень его наполненности.
     – Всё.
     – Ладно, на первое время хватит.
     – А как ты собираешься доставать деньги? – с тревогой спросил Фрэнк.
     – Элементарно, – хмыкнул Лоренс. В то же мгновение в его руке почти как по волшебству возник складной нож, который он всегда носил с собой. Брат вставил лезвие в плоскую прорезь для монет.
     "Нет!" – мысленно воскликнул мальчик. Наверняка этот троглодит собирается расковырять щель и, тем самым, испортит красную черепичную крышу. Но Лоренс всего лишь перевернул копилку, и центы посыпались из неё сами собой. Он слегка поворочал металлическую начинку ножом, чтобы звонкий поток не останавливался.
     – А здесь не так уж и мало, – отметил старший брат, собрав вывалившийся капитал в карман.
     Ещё бы! Фрэнк всю весну делал сбережения для обновления лаборатории, и теперь в одночасье лишился финансовой самостоятельности. Лучше бы он признал правоту Дугласа, отдал ему увеличительное стекло и отказался от дурацкой затеи искать доказательства, уличающие брата в совершённом преступлении.
     – Это плата за просмотр моего журнала, – пояснил расстроенному мальчику Лоренс. – Обращайся, когда снова захочешь взглянуть на классные сиськи!

Чем пахнет лето

     – Кто мне скажет, чем пахнет лето? – обратилась с необычным вопросом к классу мисс Лаффан.
     Школьники переглянулись между собой, прежде чем вверх поднялась первая робкая рука.
     – Цветами? – подала голос отличница Мойра Теркл.
     – Годится, – одобрила ответ учительница. – Какие ещё будут варианты?
     – Горячими железными крышами, – выкрикнул с места Каллен Аттли. Ученики тут же засмеялись.
     – Почему бы и нет? – улыбнулась мисс Лаффан.
     – П-п-пыльной д-д-дорогой, – предложил Тони Заика.
     – Тоже верно. Говорите смелее.
     – Промокшими в реке кедами.
     – Червями и рыбьей чешуёй.
     – Дымом костра и жареными сосисками.
     – Горной мятой.
     – Велосипедными покрышками.
     – Ветром.
     – Свободой, – озвучил мысль Фрэнк.
     – Вот видите, сколько запахов есть у лета, – согласилась мисс Лаффан. – Оно может пахнуть чем угодно, даже свободой.

* * *

     Вот и закончился очередной учебный год. Школьники получили табели с оценками и по звуку последнего звонка радостно выпорхнули из классов, как стая испуганных воробьёв. Фрэнк последовал за сверстниками, но перед выходом остановился, как вкопанный, несмотря на то, что сзади напирала гомонящая масса, требующая убраться в сторону. В двадцати футах впереди от себя он заметил Эйприл. Странно, отец ничего не говорил о том, что мистер Джоунз уже переехал в их город.
     – Чего встал на проходе? – получил ощутимый удар локтем под ребро Фрэнк.
     – Ничего, – как зачарованный, пробормотал он, даже не удостоив взглядом нахала.
     Девочка выглядела немного старше, чем запомнил её мальчик, и вокруг неё распространялось необычное голубоватое свечение. Она его словно не замечала, а на её лице появилось странное выражение крайнего изумления.
     – Двигай, двигай! – прикрикнул на зазевавшегося мальчугана старшеклассник. Тем временем Эйприл пропала из виду. Фрэнк принялся вертеть головой, чтобы отыскать дочь мистера Джоунза, но безуспешно. Он вышел на улицу и снова осмотрелся.
     – Меня ищешь? – подскочил к нему сияющий Дуглас.
     – Почти, – отозвался Фрэнк.
     – Поздравь меня! Взгляни на результаты! – потрясая в воздухе табелем, сообщил друг. – В этом году никаких летних занятий! Целых три месяца можно не вспоминать о школе! Эй, ты меня слышишь?
     – А? Да-да, не вспоминать о школе… – растерянно повторил мальчик.
     – Что с тобой? Плохие оценки? Постой-ка, кажется, я догадываюсь. Мегера Причетт испортила тебе каникулы?
     – Нет, мне удалось вытянуть предмет на "C".
     – Тогда в чём проблема? Мы же так долго ждали этого дня!
     – Я кое-кого здесь встретил, – передёрнул плечами Фрэнк.
     – Интересно, кого же?
     – Долгая история.
     – Ты же знаешь, как я обожаю длинные истории. Сейчас заскочим ко мне, сделаем бутербродов и махнём к реке. Там-то ты мне всё и расскажешь.
     Фрэнк уже успел пожалеть о том, что вообще заикнулся о встрече с девочкой. Теперь Дуглас ни за что не отвяжется, пока не узнает всю правду, а потом наверняка начнёт дразнить друга.

* * *

     Ребята уселись на деревянном мосту, свесив ноги вниз и набив рты сэндвичами. Под ними текла река, переливаясь яркими солнечными бликами.
     – Так что ты там хотел рассказать? – спросил Дуглас.
     – Ничего особенного. Увидел одну знакомую девчонку. Наши отцы работают вместе.
     Неожиданно Дуглас начал смеяться, тут же поперхнувшись крошками, так что Фрэнку пришлось похлопать его по спине.
     – Чего ржёшь? – смутился мальчик.
     – Врать ты не умеешь, вот чего, – с трудом отдышался собеседник. – Если бы это была просто знакомая девчонка, ты бы так не покраснел. Втюрился в неё, да?
     – Очень надо! Делать мне больше нечего.
     – Наверное, красивая?
     – Девчонка как девчонка.
     – А она знает?
     – Про что?
     – Про то, что ты по ней сохнешь?
     – Не сохну я по ней! Отвянь!
     – Да-а-а, серьёзный случай, – с видом знатока, разбирающегося в сердечных делах, произнёс Дуглас.
     – Сейчас ты у меня получишь! – Фрэнк сделал вид, что замахивается кулаком.
     – Ладно, ладно, Ромео, – прикрыл лицо ладонями и отшатнулся в сторону друг. – Давай без рук. Как её хоть зовут?
     – Эйприл.
     – Значит, если я правильно тебя понял, она будет учиться в нашей школе?
     – Видимо, да.
     – Кажется, у нас намечается интересное лето.
     – Что ты там уже придумал?
     – А мне и придумывать ничего не нужно. Буду следить за тобой, вот и всё.
     – В смысле?
     – Сопли над губой повисли, – пошутил Дуглас. – Любовь хуже заразы. Сначала ненавязчивые симптомы, вроде "ах, какая она милая", а потом пиши пропало.
     – Почему?
     – Потому что с каждым днём ты будешь думать о ней больше и больше, пока у тебя окончательно не снесёт крышу.
     – У меня появятся гормоны? – понизив голос, спросил Фрэнк.
     – Они из тебя так и попрут, поверь мне на слово! Но ты не беспокойся, я помогу тебе справиться с этой проблемой.
     – Хватит преувеличивать.
     – Преувеличивать?! – Дуглас вскочил на ноги и смахнул с себя крошки от съеденного сэндвича. – Мой юный друг, ты даже не подозреваешь, во что вляпался. Не будь таким легкомысленным! Скоро она начнёт тебе сниться, вот тогда и поговорим.
     Вообще-то Эйприл уже однажды приснилась Фрэнку. Они вместе гуляли по парку, держась за руки, и ели мороженое. Неужели Дуглас прав?
     – И что ты предлагаешь делать? – произнёс мальчик.
     – У меня есть отличный план!
     – А ты уверен, что он сработает? – с сомнением поинтересовался Фрэнк.
     – Абсолютно.
     – Помнится, точно так же ты уверял меня в надёжности своего плота.
     – Маленькая техническая неполадка, – пожал плечами Дуглас. – На сей раз я знаю, о чём говорю, будь спокоен.
     – Вот это и настораживает. Может, лучше оставим всё, как есть?
     – Ну, и пожалуйста! Пусть она сломает тебе сердце, и потом не жалуйся, что я тебя не предупреждал, – собеседник демонстративно повернулся спиной и скрестил руки на груди.
     – Обиделся что ли?
     – С чего бы?
     – Вот, возьми, – Фрэнк покопался в кармане и извлёк на свет увеличительное стекло.
     – Зачем?
     – Я так и не нашёл доказательств того, что мой брат не совершал преступления, – сказал мальчик. В конце концов, лучше лишиться куска стекла, нежели лучшего друга, подумал он.
     Дуглас тут же оттаял, обернулся и принял подарок. Он присел на корточки и сфокусировал солнечный луч на одной из досок моста. Из-под яркого белого пятнышка показалась тонкая струйка дыма – ещё один приятный запах лета, – а через мгновение на деревянной поверхности возникла чёрная точка.
     – Нравится?
     – Полный отпад! – Дуглас медленно вывел на доске первую букву своего имени. – Назову его Мегавыжигатель.
     Потом он вдруг утратил охватившую его весёлость и посмотрел на Фрэнка:
     – А если всё-таки выяснится, что Лоренс никого не убивал, мне придётся вернуть Мегавыжигатель обратно?
     – Нет. Теперь он навсегда твой.
     – Спасибо, дружище! Кстати, я тут подумал и пришёл к выводу, что твой случай не такой уж и безнадёжный. Возможно, тебе удастся подружиться с той девчонкой. Ну, с Эйприл. Можешь рассчитывать на мою помощь.

* * *

     Отец расположился на диване и работал с какими-то документами, разместив их перед собой на невысоком столике таким образом, будто раскладывал одному ему известный пасьянс. Фрэнк вошёл в комнату и молча присел рядом. Ещё около минуты мальчику пришлось следить за тем, как бумаги под сосредоточенным отцовским взглядом перемещаются из одной стопки в другую, пока, наконец, тот не обратил внимания на сына.
     – Как успехи в школе? – отвлёкся от дел мужчина.
     – Миссис Причетт поставила мне "С", – признался Фрэнк.
     – Из-за той истории с окном?
     – Может быть.
     Наступило молчание. Судя по лицу, отец что-то тщательно обдумывал.
     – Пап?
     – Да?
     – А разве мистер Джоунз уже переехал в наш город?
     – Нет. С чего ты взял?
     – Сегодня я видел в школе его дочь.
     – Наверное, ты её с кем-то спутал.
     – Это точно была она.
     – Скорее всего, ты просто встретил девочку, очень похожую на Эйприл.
     Во всей школе не нашлось бы ни одной девочки, так сильно смахивающей на юную мисс Джоунз, и Фрэнк знал это наверняка. Но тогда как объяснить данную встречу? Мальчик мог бы поручиться чем угодно, что видел именно Эйприл. Он бы её ни с кем не спутал. Длинные светлые волосы, красивое лицо, голубые глаза. Однозначно со школьного двора на него смотрела она, и никто другой.
     Тогда почему отец утверждает обратное?
     Возможно, он и сам ещё не знает, что семейство Джоунзов перебралось на новое место.
     – И всё-таки я уверен… – проронил мальчик.
     – Исключено, – возразил мужчина. – Я бы узнал об этом одним из первых. Вудроу обязательно предупредил бы меня. А теперь, с твоего позволения, мне нужно доделать кое-какую работу.
     Работа, работа, работа. Казалось, что в ней заключался весь смысл жизни отца. На работе он работал, а потом приходил домой и снова работал. Он работал в будни и выходные, зимой и летом, словно не мог остановиться.
     Мальчик оставил его наедине с многочисленными счетами и отправился в свою комнату. Ему и самому начало казаться, что встреча с Эйприл – это всего лишь плод богатого воображения. Но ведь он отчётливо видел её, не так ли?

* * *

     Заниматься новыми экспериментами совсем не хотелось. Фрэнк лёг на кровать и закинул руки за голову. На глаза ему попалась копилка, из которой старший брат по какой-то надобности вытряс почти все сбережения, – очередное напоминание о странном разговоре Лоренса в машине. Мальчик так и не выяснил, о чём тот общался с девушкой. Было ли это преступление, как предположил Дуглас, или что-то другое, но совать нос в чужие дела он больше не собирался.
     За окном совсем стемнело, когда в дверь кто-то постучал. В комнату вошёл Лоренс. Фрэнк тут же поднялся и ощутил внутри себя неприятную напряжённость, словно в чём-то провинился.
     – Не спишь? – первым заговорил старший брат.
     – Ещё нет, – отозвался мальчик.
     – Вот и отлично. Нам с тобой нужно переговорить с глазу на глаз, – брат присел рядом и дружелюбно улыбнулся.
     – О чём? – насторожился Фрэнк.
     – Ты же не обижаешься на меня за копилку?
     – Нет, если не считать того, что я лишился всех карманных денег за три месяца.
     – Ну, извини, когда-нибудь я обязательно тебе верну всё до последнего цента. Просто сейчас так сложились обстоятельства… – Лоренс тяжело вздохнул и уставился в пустое пространство.
     – Я могу тебе чем-нибудь помочь?
     – Можешь, если попросишь у отца небольшую сумму.
     – Зачем?
     – Этого я тебе пока сказать не могу.
     – Но отец наверняка спросит, для какой цели тебе понадобились деньги.
     – Ты не понял. Ты попросишь у него денег не для меня, а для себя.
     – Для себя?
     – Вот именно. А потом отдашь их мне.
     – Ты хочешь обмануть папу?
     – Фрэнки, дружище, – Лоренс положил руку на плечо мальчика и понизил голос, – в данный момент твоя помощь для меня очень важна. Ты же знаешь, что мы с отцом в последнее время не очень хорошо ладим, и он наверняка мне откажет, а тебе пойдёт навстречу. Хочешь, я подарю тебе за это несколько журналов, вроде того, который ты нашёл у меня в комнате?
     – Не надо, – отрицательно покачал головой мальчик и смутился.
     – Можешь не скромничать. Ведь тебе понравилось смотреть на кисок из "Хастлера", да?
     – Сколько тебе нужно? – спросил Фрэнк лишь для того, чтобы сменить пикантную тему разговора.
     – Долларов пятьдесят.
     – Ты шутишь?! Это же целое состояние! Папа ни за что не даст мне столько!
     – Тише, – с беспокойством оглянулся на дверь старший брат. – Придумай что-нибудь.
     – Например?
     – Скажи, что тебе нужно приобрести учебники.
     – Так нельзя.
     – Я-то думал, что в трудной ситуации на тебя можно рассчитывать, а ты при первой же возможности отречёшься от собственной семьи.
     – Это совсем другое.
     – Нет, Фрэнки, только что ты показал своё истинное лицо, – сокрушённо произнёс Лоренс. – Не знал, что мой младший брат – предатель.
     – Я не предатель.
     – Тогда пойди и попроси у отца денег.
     – Я не хочу его обманывать.
     – Иногда маленькая ложь способна спасти чью-то жизнь. Но это не должно тебя беспокоить, ты же у нас честный, верно?
     – Ладно, – сдался мальчик. – Я попробую. Только при одном условии.
     – При каком же?
     – Скажи, для чего тебе понадобились деньги?
     – Я же говорил, что не могу.
     – Значит, я останусь здесь и никуда не пойду.
     Такого ответа Лоренс явно не ожидал. Он поджал нижнюю губу – верный признак негодования – и поднялся с кровати.
     – Ты ещё пожалеешь об этом, Мелкий, – пригрозил напоследок старший брат и покинул детскую комнату.

* * *

     На следующий день, когда семья собралась за обеденным столом, все взоры обратились к Фрэнку, и мальчик понял, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Во взглядах отца и матери читался немой вопрос, а во взгляде Лоренса – злорадное ликование. К чему бы это? В воздухе повисла гнетущая тишина.
     Фрэнк сел на привычное место и попытался разрядить обстановку:
     – Мам, мы с Дугласом собирались сегодня покататься на велосипедах. Можно?
     Мать посмотрела на отца, словно без слов уступила ему право первым начать нелёгкий разговор.
     – Это чьё? – с расстановкой произнёс тот и бросил на середину стола злополучный выпуск "Хастлера", на который Фрэнк случайно наткнулся при осмотре комнаты старшего брата.
     – Не моё, – мальчик ощутил, как его лицо заливает краска стыда.
     – Тогда чьё же?
     – Может быть, моё? – съехидничал Лоренс и засмеялся, но его никто не поддержал.
     – Объясни, Фрэнк, как это, – отец брезгливо кивнул на журнал, – оказалось в твоей комнате.
     – В моей комнате? – удивился самый юный член семьи. – Но этого не может быть!
     – До сегодняшнего дня я тоже так считал, но факты говорят сами за себя.
     – Ты его уже смотрел? – наконец-то включилась в беседу мать.
     – Нет, – соврал мальчик и покраснел ещё сильнее. Уж лучше бы он в это мгновение провалился под землю. Как же он ненавидел легкомысленную девицу, которая всё это время невозмутимо улыбалась с обложки и кокетливо демонстрировала свою голую задницу. А ещё он ненавидел брата, который так подло его подставил. Фрэнк тоже мог бы рассказать кое-что интересное о случайно подслушанном разговоре в машине Лоренса, и пусть родители потом сами разбираются, что там к чему, но всё-таки не сделал этого.
     – Понятно, – проронил отец и опустил глаза в тарелку.
     Что ему понятно, Фрэнк так и не понял, но задавать лишних вопросов не стал.
     Обед тянулся на лениво-угрюмой ноте. Казалось, что пытка молчанием будет длиться вечно.
     Наконец, все пообедали, и мальчик собрался незаметно улизнуть из дома, когда его остановил отец:
     – Подожди. Нам нужно поговорить.
     "Начинается!" – подумал Фрэнк с упавшим сердцем.
     Они остались в столовой вдвоём, не считая бессовестной красотки с неестественно счастливой улыбкой на обложке мужского издания.
     – Фрэнк, я хочу, чтобы ты знал, что в твоём возрасте просмотр подобных журналов может нанести непоправимый вред. Ранний интерес к данной сфере человеческих отношений формирует искажённое восприятие об истинной природе любви.
     – Пап, пожалуйста, поверь мне, журнал не мой. Я нашёл его в комнате Лоренса, а потом мы поссорились, и он решил мне отомстить.
     – Вот как? – нахмурился отец.
     – Наверняка он тайком подложил мне эту гадость, пока я умывался.
     – И что же вы с братом не поделили?
     – Ничего особенного.
     – Из-за "ничего особенного" он вряд ли стал бы устраивать подобный спектакль. Рассказывай, что там у вас произошло?
     – Лоренс не хотел, чтобы ты знал.
     – Так, уже становится интересно. И о чём же я не должен знать?
     – Обещаешь, что не скажешь ему? Иначе он оторвёт мне голову.
     – Во-первых, никто никому ничего не оторвёт, а, во-вторых, наш маленький секрет останется только между нами, – отец показал указательным пальцем сначала на сына, а потом на себя.
     – Лоренсу нужны деньги.
     – Для чего?
     – Не знаю. Он не признаётся.
     – А при чём здесь ты?
     – Он хотел, чтобы я попросил у тебя пятьдесят долларов как будто для себя, а потом отдал бы их ему.
     – Почему же он не подошёл сразу ко мне?
     – Сказал, что вы не очень хорошо ладите, – пожал плечами Фрэнк.
     – Это всё?
     – Всё.
     – Ладно, можешь идти.
     Мальчик облегчённо вздохнул и уже собрался уходить, когда отец окликнул его снова:
     – А что ты делал в комнате брата без его разрешения?
     – Я? – вопрос застал мальчика врасплох. – Кое-что искал.
     – Не этот ли журнал?
     – Нет, я даже не догадывался о его существовании.
     – Что ж, тогда будем считать сегодняшний инцидент исчерпанным.

На велосипедах – сквозь Вселенную

     Впереди целая тысяча летних дней, а сентябрь никогда не наступит. В первые дни июня осень казалась чем-то нереальным, почти фантастическим. Мальчишек ждали бесконечные приключения. Они вскочили на велосипеды и помчались наперегонки с ветром, крутя педали с неслыханной скоростью. Сначала по пыльной дороге, потом – по тропинке вдоль реки, навстречу солнцу и свободе.
     – Заскочим к мистеру Туми? – предложил Дуглас.
     – Ага! – согласился Фрэнк.
     Они знали самый короткий путь к магазину, где всегда покупали фруктовую газировку. Им нравилось отвинчивать железные крышки и слушать треск вырывающихся наружу пузырьков. А ещё язык после такого питья становился оранжевым, зелёным или жёлтым, в зависимости от выбранного вкуса.
     Вот и теперь ребята собрали по карманам всю мелочь и вывалили её на прилавок добродушного продавца. Он протянул им две стеклянных бутылки и четыре шоколадных батончика.
     Отлично, можно ехать дальше.

* * *

     Какое же это было наслаждение, сидеть на берегу реки в тени раскидистого дерева, смотреть на стремительный речной поток и уплетать купленные сладости. По небу растянулись звенья облачных фигур, а в траве прыгали и трещали кузнечики.
     – Хорошо здесь, – Дуглас сорвал травинку, очистил её нижнюю часть, сунул в рот, после чего откинулся на спину и принялся рассматривать играющие в зелёной кроне солнечные блики.
     – Пожалуй, это лучшее место на планете, – Фрэнк последовал его примеру и тоже погрузился в мягкую траву.
     – Вот бы лето никогда не кончалось! – неожиданно осенила Дугласа гениальная идея, и он перевернулся на живот.
     – Отправляйся в Мексику, и будет тебе лето круглый год.
     – Я не про время года, а про каникулы. Представляешь, целых двенадцать месяцев не нужно ходить в школу! А потом ещё двенадцать. И так всё время. Классно, да?
     – А, по-моему, не очень.
     – Это почему же?
     – Быстро надоест.
     – А вот и нет. Разве тебе никогда не хотелось, чтобы последний день августа вдруг сменился первым днём июня?
     – Это противоречит законам физики.
     – Да при чём тут законы физики! Просто на мгновение представь: ты ложишься спать, зная, что завтра нужно идти в школу, а проснувшись, понимаешь, что лето началось снова. Красота! – мечтательно прикрыл глаза Дуглас.
     – Временная петля, – задумчиво произнёс Фрэнк. – Интересная мысль. Но тогда все события повторились бы заново.
     – Не обязательно. Это было бы другое лето.
     – Течение времени не может иметь дискретный характер, – возразил мальчик.
     – Иногда ты бываешь таким занудой. А словечко-то какое завернул! Это всего лишь фантазия. Фан-та-зи-я. Выдумка. Если бы я, к примеру, предложил тебе вообразить, что наши велосипеды – это звездолёты, ты же не стал бы на полном серьёзе доказывать мне, что они не предназначены для полётов в космос?
     – Пожалуй, нет. Кстати, "на велосипедах – сквозь Вселенную" звучит неплохо.
     – А "бесконечное лето" звучит ещё лучше! Давай купаться!
     Мальчишки мигом избавились от одежды и, оставшись в одних трусах, с брызгами бросились в реку. Дуглас лёг на спину, раскинул руки в стороны и отдался на волю течения. Фрэнк же набрал в грудь как можно больше воздуха и нырнул под воду, выставив ноги кверху. Потом они принялись с помощью сжатых ладоней стрелять друг в друга водяными струями.
     – Эй, придурки! – неожиданно окликнул их чей-то голос. Оба повернули головы и увидели Паука. Вернее, его звали Ленни, а своё прозвище он получил из-за татуировки тарантула, которая красовалась у него на плече. Весной ему стукнуло семнадцать, но это ничуть не мешало хулигану донимать даже тех, кто был почти вдвое младше.
     – Это же Паук, – испуганно посмотрел на спутника Фрэнк.
     – Вижу, – мрачно ответил Дуглас.
     – Слышите меня? Это случайно не ваши шмотки поплыли? – с этими словами подросток схватил сложенные вещи и вместе с кедами забросил как можно дальше от берега.
     – Наша одежда! – растерялся мальчик, но возвращаться на сушу не решился.
     – Чего ж вы её не ловите? – заржал Ленни.
     – Можешь оставить это барахло себе, болван! – выкрикнул Дуглас.
     – Что ты сказал? – разозлился Паук и поднял с земли камень. Первый снаряд полетел в сторону ребят, но, не преодолев и половины расстояния, утратил силу и с плеском погрузился в воду.
     – Мимо, жопа косая! – подтрунил над стрелком Дуглас.
     – Сейчас я вас достану! – подросток нагнулся, чтобы взять ещё одно ядро и метнуть в зубоскала.
     – Зачем ты его злишь? – прошептал Фрэнк.
     – Это ему за то, что он сделал с нашими вещами.
     Второй выстрел оказался значительно ближе к цели. Погрешность составила всего каких-то три фута.
     – Мазила криворукий! – опять обозвал Паука Дуглас. – Даже моя бабушка точнее бросает! Хотя куда тебе до неё!
     – Я вырву тебе сердце! – начал гневно размахивать руками оскорблённый Ленни.
     – Сначала поймай!
     – Хватит, ты окончательно вывел его из себя, – попытался одёрнуть друга мальчик.
     – Я прикончу вас обоих! – пригрозил Паук. – Вы у меня дерьмо жрать будете!
     – Обязательно поделимся с тобой!
     – Ну, всё, вы меня достали! – подросток начал стягивать с себя футболку.
     – Что будем делать теперь? – обречённо спросил Фрэнк.
     – Пора сматываться!
     Ленни почти снял с себя шорты, но почему-то в последний момент передумал преследовать беглецов.
     – Чего он медлит? – задался вслух вопросом запыхавшийся Дуглас, когда они с Фрэнком отплыли ярдов на двадцать и оглянулись.
     – Кажется, он нашёл в кустах наши велики, – упавшим голосом произнёс мальчик.
     Подросток действительно обнаружил неподалёку от себя два велосипеда, принадлежавших мальчишкам. Один – с поржавевшей рамой и погнутыми крыльями, другой – с блестящими отражателями и хромированным рулём. Недолго думая, Паук выбрал тот, что новее, снова оделся и покатил добычу прочь.
     – Вот сволочь! – выругался Дуглас. – Он ушёл с твоим великом!
     – Говорил я тебе, не дразни его.
     – Мы обязательно придумаем, как вернуть тебе велосипед.
     – Поплыли обратно, а то у меня уже руки устали грести.
     Выбравшись на берег, обессиленные ребята ничком упали на землю. Замечательный день был бесповоротно испорчен. Мало того, что они потеряли одежду, которая уплыла в неизвестном направлении, так ещё Фрэнк лишился дорогого подарка.
     – Если я заявлюсь домой в таком виде, меня опять посадят под замок, – осмотрел свои худые испачканные ноги мальчик.
     – Предлагаю сходить к отцу Паука и пожаловаться на этого говнюка.
     – Думаешь, поможет?
     – Если не поможет, пригрозим обратиться в полицию.
     – Да он нас и слушать не станет. Ты же знаешь мистера Дроувера.
     – Знаю, но почему бы не попробовать?
     – Ладно, пойдём.

* * *

     Когда в дверь позвонили, отец Ленни ожидал встретить на пороге кого угодно, но никак не двоих мальчишек в трусах. Небритый сорокалетний мужчина с подозрением осмотрел непрошенных гостей.
     – Чего хотели? – угрюмо проронил он, сдвинув брови.
     – Здравствуйте, мистер Дроувер, – переминаясь с ноги на ногу, заговорили мальчишки.
     – Ну, – не самым приветливым образом отозвался тот.
     – Ваш сын забрал сегодня у моего друга велосипед, – выступил вперёд Дуглас. – Мы бы хотели получить его обратно.
     – Понятия не имею, где этот паршивец слоняется, – мужчина собрался захлопнуть дверь перед самым носом у ребят, но Дуглас проворно выставил ногу вперёд, тем самым, заблокировав дверной проём.
     – Подождите, вы же не можете так просто закрыть глаза на возникшую проблему.
     – Ваша проблема, вы и разбирайтесь.
     – Тогда нам придётся сообщить о краже, чтобы делом занялась полиция.
     – Делайте что угодно, – равнодушно передёрнул плечами мистер Дроувер. – А теперь будьте добры убраться отсюда.

* * *

     Фрэнку и Дугласу пришлось уйти ни с чем.
     – И как только его земля носит! – от всей души пнул валявшуюся под ногами пустую консервную банку Дуглас так, что та отлетела не менее чем на три ярда. – Он ещё хуже, чем Паук. Я бы вообще запретил таким заводить детей! Хрен собачий. Куча дерьма. Безмозглый пропойца.
     От яростной тирады друга мальчику легче не стало. Нужно было как-то объяснять родителям пропажу велосипеда и одежды. Ступни ног жгло от горячего асфальта, но ещё сильнее мучило предчувствие беседы с отцом и матерью. Говорить о Пауке Фрэнк не хотел, потому что пришлось бы заодно рассказать и о том, где именно это случилось.
     "На реку без моего разрешения ни ногой", – возник в памяти наказ матери.
     – Что делаете, ребята? – вывел мальчика из задумчивости стоящий прямо перед ними человек в полицейской форме.
     Поистине, беда не приходит одна.
     – Добрый день, сэр! – не растерялся Дуглас. – А мы тут принимаем солнечные ванны.
     – Солнечные ванны, значит? – мужчина с подозрением осмотрел их и перевёл взгляд на велосипед. – А это что?
     – Как что? Велик.
     Наверное, в этот момент в голове служителя закона прокрутились самые невероятные схемы, но ни одна из них не могла объяснить, что общего между двумя босоногими юнцами в трусах и ветхим велосипедом, который один из них вёл рядом с собой.
     – Сдаётся мне, чего-то вы не договариваете, – изрёк он после непродолжительной паузы.
     "Вот и попались", – подумал Фрэнк, и перед его мысленным взором промчались картины страшного суда, которые показывали в христианских передачах по телевизору. Грешники извиваются в агонии, умоляя о пощаде, а их пожирает адское пламя.
     – Сначала мы ехали, а потом ниппель в колесе начал стравливать воздух, и нам пришлось идти пешком, – принялся безостановочно врать Дуглас.
     – Хотите, я взгляну? – с полной готовностью предложил помощь полицейский.
     – У вас много своей работы, так что мы не будем вас отвлекать.
     – А почему твой друг всё время молчит? – поинтересовался человек в форме.
     – Он немой, – не удержался от очередной лжи Дуглас. Он отлично знал, что в подобных ситуациях Фрэнк может растеряться, занервничать и сболтнуть что-нибудь лишнее, поэтому счёл, что будет лучше избавить спутника от необходимости вообще что-либо говорить.
     – Ты немой? – на всякий случай спросил мужчина, обратившись к Фрэнку.
     Мальчику не оставалось ничего другого, кроме как утвердительно кивнуть.
     – Значит, ты знаешь язык жестов? – окончательно загнал обманщиков в угол полицейский.
     – Конечно, знает! – ответил вместо Фрэнка Дуглас.
     – Вот это удача! У нас в участке как раз находится немой преступник, которого мы собираемся допросить. Ты же нам поможешь?
     Фрэнк посмотрел на Дугласа в ожидании поддержки. Тот слегка поджал губы в знак того, что они угодили в глубокую задницу.
     – Ну, так что? – улыбнулся мужчина, взмахнув руками.
     – Видите ли, мы очень торопимся.
     – Неужели у вас совсем не найдётся времени, чтобы оказать содействие полиции?
     – Сожалеем, сэр.
     – Я тоже, потому что твой друг притворяется.
     – С чего вы взяли?
     – По долгу службы мне доводилось общаться с настоящими немыми, и они научили меня некоторым простым фразам. Только что я жестами спросил, как его зовут, – полицейский указал на Фрэнка. – Но он даже не понял этого. Так что, ребятки, придётся вам последовать за мной.

* * *

     Патрульная машина подъехала к дому Фрэнка, и он почти физически почувствовал приближение большой взбучки. Что подумает мама, когда, открыв дверь, увидит перед собой сына в сопровождении офицера полиции?
     – Держись, – слега сжал его плечо Дуглас, сидевший рядом на заднем сиденье.
     Мальчик молча кивнул и вышел вслед за полицейским.
     Мужчина в форме нажал на кнопку звонка. Звук показался Фрэнку оглушительным. Секунды томительного ожидания были мучительными, как зубная боль.
     Когда дверь, наконец, распахнулась, вместо матери на пороге появился Лоренс.
     – Могу ли я поговорить с кем-нибудь из семьи Амблеров? – первым заговорил полицейский.
     – Что-нибудь случилось? – Лоренс взглянул на Мелкого и едва заметно усмехнулся.
     – А вы…
     – Я старший брат этого юного нарушителя.
     – Он с другом разгуливал по городу в таком виде и выдавал себя за немого. К сожалению, мне так и не удалось от них добиться, чем они занимались. Но я подозреваю, что попрошайничеством.
     "Что? Попрошайничеством? Да у тебя, верно, от жары мозги набекрень съехали!" – подумал Фрэнк, упорно продолжая хранить молчание.
     – Мы обязательно во всём разберёмся, офицер, – обещал Лоренс. – Будьте уверены, такого больше не повторится. Ещё раз извините за причинённые неудобства. – Иногда брат умел быть на удивление обходительным.
     – Ничего, я всего лишь выполнял свою работу. И, всё-таки, он умеет разговаривать? – указал на мальчика полицейский. – Я так и не смог добиться от него ни единого слова.
     – Болтает без умолку, когда не надо.
     – Что ж, удачного вам дня!
     – Спасибо, сэр! И вам тоже! – Лоренс завёл брата в дом и захлопнул за собой дверь. – Ну, что, теперь поговорим, маленький немой засранец?
     – Это всё Паук! – горести этого дня вдруг обернулись безостановочными слезами. – Он выкинул нашу одежду в реку и забрал мой велосипед!
     – Допустим, что ты говоришь правду. Но что за представление с немым вы устроили перед офицером?
     – Дуглас хотел отвязаться от полицейского, вот и придумал эту историю, – всхлипывая, признался Фрэнк.
     – Глупо. Очень глупо. Мой тебе совет: никогда не ври, если знаешь, что не сможешь этого сделать с нужной долей достоверности.
     – Ты расскажешь родителям?
     – Это зависит от тебя.
     – Чего ты хочешь?
     – Мне по-прежнему нужны деньги.
     – Сколько времени у меня есть, чтобы их найти?
     – Неделя.

Необычный мальчик

     Зря тогда Фрэнк рассказал отцу о просьбе Лоренса. Сейчас не пришлось бы ломать голову, где взять пятьдесят долларов. Он просто подошёл бы к родителям и попросил нужную сумму, а потом отдал её старшему брату. Теперь же мальчик усложнил себе задачу и не представлял, как найти решение. Ситуация осложнялась ещё и тем, что он снова был наказан. Из-за велосипеда.
     К счастью, Паук подбросил его обратно, но на колёсах не хватало нескольких спиц, а краска на раме была ободрана так, словно велик побывал в серьёзной аварии. Мама заметила повреждения и принялась выяснять, что именно произошло. Фрэнк стал всячески уходить от ответа, придумывая различные небылицы, и ему пришлось лишиться трёх летних дней, которые он, по приговору семейного суда, должен был провести дома.
     Потом пришёл Дуглас и сообщил потрясающую новость: в их город приезжает цыганская ярмарка, где покажут много всего интересного.
     – Там будет двухголовый урод, представляешь? – рассказал друг через щель в заборе.
     – Настоящий? – удивился мальчик.
     – Конечно, настоящий. Также на афише значатся глотатели шпаг, заклинатели змей, бородатая женщина, карлик со свиным рылом и какая-то Пифия, – перечислил по памяти Дуглас, загибая пальцы.
     – Когда открытие?
     – Сегодня в шесть возле торговой площади.
     – Я не смогу.
     – Шутишь? Мы должны на это взглянуть!
     – Иди сам.
     – Я без тебя никуда не пойду.
     – Но меня не отпустят. К тому же, через неделю я должен отдать Лоренсу деньги, или он расскажет папе с мамой о полицейском, и тогда меня запрут на всю неделю.
     – Нам нужен план, – задумчиво произнёс Дуглас и стал мерить шагами забор. Следить за ним одним глазом через узкое отверстие между досками было неудобно, поэтому Фрэнк уселся на тёплую землю в ожидании дружеского совета.
     – Есть идея! – вернулся к месту переговоров собеседник.
     – Какая? – оживился мальчик.
     – Я принесу тебе снотворного. Перед ужином добавишь его во все тарелки, кроме своей. Только возьми по две таблетки, чтобы предки быстрее уснули.
     – Ты с ума сошёл?
     – А что такого-то? Подумаешь, немного поспят, пока ты ненадолго отлучишься из дома.
     – Исключено!
     – Ладно, можно пойти другим путём.
     На этот раз тишина длилась гораздо дольше. Фрэнку в какой-то момент даже показалось, что друг ушёл без предупреждения, но минут через пять тот снова подал голос:
     – Уникальное однодневное предложение о пятидесятипроцентных скидках в супермаркете наверняка заставит твоих родителей бросить все дела и поехать за покупками.
     – Но где мы возьмём супермаркет с такими скидками именно сегодня?
     – Это же не по-настоящему. Мы напечатаем текст на бумаге, и ты положишь его в почтовый ящик, а они найдут объявление и тут же туда помчатся. Вот и всё, дорога на ярмарку открыта.
     – Вряд ли такая подделка сможет их убедить, – с сомнением произнёс Фрэнк.
     – Может быть, твои варианты окажутся лучше? Предлагай.
     – У меня их нет.
     – То-то и оно, – нацелил указательный палец на Фрэнка Дуглас. – Но так и быть, сейчас я ещё что-нибудь придумаю.
     – Подкоп из комнаты, зелье невидимости и телепортация не в счёт, – улыбнулся мальчик.
     – Хочешь сказать, я не найду способ вытащить тебя на ярмарку? Раз плюнуть! – друг начал с двойным усердием утаптывать пыль под забором. – Сейчас, сейчас… Нужно лишь как следует напрячь извилины.
     Фрэнк от нечего делать подобрал несколько плоских камешков и под монотонное бормотание Дугласа взялся аккуратно ставить их один на другой, так что очень скоро получилась неровная башня, но при очередной попытке разместить сверху новый элемент шаткая постройка утратила равновесие и развалилась до основания.
     – Ну, что, придумал? – поинтересовался мальчик.
     – Не мешай мне! – буркнул в ответ Дуглас.
     – Может, ну её, эту ярмарку?
     – Что значит "ну её"? Так легко я не сдамся! Мы туда обязательно попадём, вот увидишь!
     – Хорошо бы, – вздохнул Фрэнк.

* * *

     – Я же говорил тебе, что всё получится, – не без некоторой гордости произнёс Дуглас, когда мальчишки приблизились к торговой площади и увидели огороженный палаточный лагерь с броской вывеской "Цыганская ярмарка". Возле входа стоял смуглый молодой парень и зазывал случайных прохожих не проходить мимо и взглянуть на чудеса со всего света.
     – Вы когда-нибудь видели человека-пиявку? – громко спрашивал он. – А живую голову? Нет? Тогда заходите к нам, и мы сможем вас удивить, как никто другой!
     Друзья распахнули рты от удивления.
     – Чего стоите, ребята? – улыбнулся им молодой человек и жестом указал на небывалые зрелища. – Лучше один раз увидеть, чем всю жизнь изнывать от любопытства.
     – Сколько стоит билет? – спросил Фрэнк, крепко сжав в кармане три доллара.
     – Вход в палатку с любым экспонатом – пятьдесят центов. Исключение составляет Пифия. Чтобы попасть к ней, вам понадобится выложить доллар.
     – Отлично, пойдём! – обрадовался Дуглас.
     – Чтобы попасть на территорию ярмарки, нужно раскошелиться ещё на пятьдесят центов, – тут же хитро улыбнулся цыган.
     – Даже если мы ничего не посмотрим?
     – Вряд ли вы удержитесь от такого соблазна.
     – Грабёж средь бела дня, – тихо пробормотал Дуглас, расставаясь с двумя четвертаками.
     – Мой вам совет, обязательно загляните в палатку с Гектором, – склонившись к посетителям, доверительным тоном произнёс парень.
     – А кто это?
     – Сами увидите.

* * *

     Оказавшись на территории цыганской ярмарки, ребята даже растерялись от обилия цветных вывесок. Голова шла кругом от предлагаемых представлений и развлечений. И всё это сопровождалось весёлой музыкой.
     – Сладкая вата! – обрадовался Дуглас, заметив прямо перед собой мужчину со стеклянным ящиком, в котором возникали белые паутинки липкого угощения.
     – Лучше потратить деньги на какой-нибудь аттракцион, – возразил Фрэнк.
     – Ты как хочешь, а я возьму себе одну порцию, – спутник вытащил из кармана несколько монет и разложил их на ладони. – Может быть, передумаешь?
     – Нет, спасибо.
     – Ладно, подожди, я быстро.
     Мальчик с удовольствием купил бы себе воздушную сладость, но тогда ему пришлось бы лишиться возможности взглянуть на одну из местных диковинок. Руководствуясь теми соображениями, что вату можно купить на любом городском празднике, а увидеть, к примеру, двухголового урода, можно не так часто, он предпочёл воздержаться от аппетитного соблазна.
     В первую очередь ребята, по совету молодого цыгана, отправились взглянуть на загадочного Гектора. Перед шатром с соответствующей вывеской на стуле сидел глубокий старик с ввалившимися глазами. Казалось, что ему не меньше двухсот лет, хотя люди столько и не живут. Он пребывал в дремотном состоянии.
     – Может, просто по-тихому заглянем внутрь, чтобы узнать, что там, и не будем зря отдавать полбакса? – шёпотом предложил Дуглас.
     – Ты что, а если он проснётся? – ответил Фрэнк, указав глазами на старика.
     – Ссыкун, да? – в глазах Дугласа появился озорной блеск.
     – Ничего и не ссыкун.
     – Тогда пойди и посмотри.
     – А почему сразу я?
     – Ты же у нас налегке, – Дуглас продемонстрировал палочку с ватным облаком.
     – Я могу подержать твою вату.
     – Ещё чего. Пока я буду проводить разведку, ты съешь половину.
     – Не съем.
     – Так я тебе и поверил. Лучше проверь, что в шатре, пока мы его не разбудили.
     Фрэнк обернулся и убедился, что старик по-прежнему сидит с закрытыми веками. Мальчик сделал несколько шагов в его сторону и замер перед входом. Сердцебиение усилилось, словно он собирался что-то утащить с магазинного прилавка.
     "Но ведь я не краду, – попытался оправдать свои действия любопытный зритель. – Всего лишь взгляну одним глазком".
     Старик не шевелился. "Давай же", – одними губами подбодрил Фрэнка Дуглас. Набрав в лёгкие как можно больше воздуха, Фрэнк затаил дыхание и осторожно просунул голову сквозь непрозрачную завесу. Под шатром было темно, так что разобрать суть аттракциона за короткое мгновение оказалось невозможно. Он всмотрелся в пустоту и с трудом различил очертания чего-то квадратного. Похоже на клетку. Неожиданно на плечо легла чья-то рука, и мальчик закричал от испуга.
     – Попался! – произнёс проснувшийся старик, схватив нарушителя за рукав футболки.
     – Отпустите! – Фрэнк рванулся в сторону, но цепкие пальцы ровесника древних цивилизаций не разомкнулись. – Я не сделал ничего плохого!
     – Читать умеешь? Вход стоит пятьдесят центов, – костлявый палец упёрся в табличку с указанием размера платы за просмотр. – Так что плати, или убирайся.
     – Простите, я только хотел узнать, что там такое.
     – Много вас таких тут ходит, – проворчал старик.
     – Вообще-то это нечестно, – вмешался в разговор Дуглас. – У вас на вывеске значится: "Гектор, экзотическое чудовище". Но мы должны хотя бы иметь представление, за что собираемся отдать деньги.
     – Хотите узнать, платите, а если нет, можете проходить мимо, – настаивал на своём блюститель секрета.
     – Вот ваши несчастные пятьдесят центов, – бросил в банку монету Дуглас. – Сейчас я зайду и посмотрю, что вы там прячете, а потом расскажу всем и каждому, чтобы больше никто не захотел платить за обман.
     – Пожалуйста, – старик сразу же отпустил Фрэнка.
     – Я с тобой! – мальчик приготовился отсчитать деньги, но Дуглас его остановил.
     – Не надо. Стой здесь и жди. Сейчас я раскрою тебе загадку экзотического чудовища.
     Друг пропадал в шатре около двух минут, а когда вышел, Фрэнк заметил на лице спутника смесь отвращения и испуга.
     – Ну, что? – улыбнулся посетителю старик. – Всё ещё считаешь аттракцион обманом?
     Тот отрицательно покачал головой.
     – Что там? – поинтересовался Фрэнк.
     – Лучше тебе самому посмотреть, – отозвался поражённый открывшимся зрелищем Дуглас.
     – Ладно, – мальчик пополнил банку старика пятьюдесятью центами и снова вошёл в темноту, но в этот раз на легальных условиях.
     Сначала ничего не происходило. Потом под потолком включился слабый свет, и Фрэнк увидел в центре шатра клетку. Там находилось удивительное создание. Оно походило на обычного крокодила, но с одним значительным отличием. Вместо хвоста у твари была ещё одна пасть с зубами. А самое удивительное заключалось в том, что она шевелилась.
     "Как такое может быть?" – удивился мальчик, всматриваясь в страшную шутку природы.
     Затем свет потух, и жуткая рептилия погрузилась во мрак.
     – Впечатляет? – спросил Дуглас, когда мальчишки отошли в сторону, чтобы обсудить увиденное.
     – Что-то там не то, – задумчиво проронил Фрэнк.
     – Ещё бы, у мерзкой гадины две башки!
     – Нет, это не по-настоящему.
     – Ты же всё видел своими глазами. Значит, по-настоящему.
     – В том-то и дело, что нам показали какой-то оптический обман.
     – И как же они такое провернули?
     – Пока не знаю, но обязательно подумаю над этим.

* * *

     Следующим развлечением для мальчишек стал повелитель огня. Они разместились на специально установленных скамейках, и когда в огороженном пространстве с отсутствующей крышей набралось не меньше двадцати человек, на круглую сцену вышел мужчина без рубашки с развитой мускулатурой.
     – Вот это мышцы, – с восторгом прошептал Дуглас.
     – Я такие только в кино видел, – согласился с ним Фрэнк.
     Тем временем мужчина театральным жестом поджёг факел, набрал в рот керосина и выпустил струю на огонь. В воздух взметнулось огромное облако пламени и тут же бесследно исчезло. Зрители дружно ахнули. Потом артист принялся проделывать самые разнообразные "горячие" штуки, включая тушение огня языком и кожей. Он погружал руки в жар, но на нём не оставалось ожогов. А кульминацией выступления послужила огненная скакалка, через которую прыгал мужчина.
     Восторженные представлением, ребята отправились посмотреть на бородатую женщину. К сожалению, номер оказался совсем не зрелищным. В стеклянном шкафу сидела красивая молодая девушка и улыбалась, а на её лице красовалась густая чёрная поросль, которую она бережно расчёсывала. Фрэнк приблизился вплотную к прозрачной преграде, чтобы разглядеть необычное явление природы, но ничего особенного так и не увидел.
     – Кажется, это приклеенная борода, – тихо произнёс он, обращаясь к Дугласу.
     – Откуда ты знаешь? – с сомнением посмотрел на очередной экспонат ярмарки друг.
     – Таких девушек не бывает.
     – Да? Тогда кто сейчас находится прямо перед тобой?
     – Это подделка. Думаешь, почему они спрятали её за стеклом?
     – Чтобы никто не пытался оторвать накладную, по мнению некоторых, бороду. Как бы тебе понравилось, если бы тебя целый день дёргали за волосы, чтобы проверить, лысый ты, или нет? Вот бедняжку и оградили от таких умников. Хочешь, я сейчас сам у неё спрошу? – Дуглас повернулся к девушке и задал вопрос напрямую. – Скажите, это у вас настоящая борода?
     Та широко улыбнулась, но ничего не ответила.
     – Вот видишь? – ещё крепче утвердился в собственном мнении Фрэнк.
     – Может, она не знает английского.
     – Извините, вы знаете английский? – обратился к предмету спора мальчик.
     Девушка отрицательно покачала головой.
     – Что и требовалось доказать, – удовлетворённо сказал Фрэнк.
     – Но она же ответила, что не знает.
     – Тогда как она поняла, о чём я её спросил?
     – Точно, – расстроился Дуглас. – Не ярмарка, а сплошное надувательство! Лучше бы сходили посмотреть на что-нибудь другое.
     Разочарованные мальчишки покинули аттракцион и принялись со всей тщательностью выбирать следующее развлечение. Они внимательно вчитывались в вывески, чтобы заранее уяснить, где кроется подвох. Живая голова наверняка была дешёвым трюком со спрятанным человеком, карлик со свиным рылом скрывал лицо под маской, а человек-пиявка под видом крови пил какую-нибудь жидкость, вроде томатного сока.
     – Смотри! – внимание Фрэнка привлекла очередная вывеска на фургоне.
     – "Пифия. Узнай ответ на свой сокровенный вопрос. Стоимость входа – один доллар", – прочитал вслух Дуглас.
     – У меня ровно столько и осталось, – сделал в уме нехитрый подсчёт мальчик.
     – Ерунда какая-то! – махнул рукой спутник.
     – Послушай, Дуглас, мне нужно кое-что выяснить.
     – Мы можем увидеть глотателя шпаг или заклинателя змей. Зачем тебе нужна эта Пифия?
     – Подожди меня здесь, – вскочил на подножку Фрэнк и схватился за ручку двери.

* * *

     В полумраке фургона за столом сидела пожилая женщина с цветным платком на плечах. От посетителей её отделял круглый деревянный стол со светящимся магическим шаром. В воздухе пахло какими-то травами и пряностями.
     – Я могу войти? – спросил мальчик, ощутив невольный страх перед загадочной Пифией.
     – Подойди ближе, – отозвалась женщина.
     Фрэнк приблизился к столу и в нерешительности замер.
     – Присаживайся, – предложила Пифия.
     В стороне стоял стул со спинкой, и мальчик осторожно опустился на него, боясь нарушить тишину любым неловким движением.
     – Итак, молодой человек, с каким вопросом ты ко мне пожаловал?
     – Вы действительно сможете на него ответить? – с трудом выдавил из себя Фрэнк.
     – Это зависит от того, насколько ты готов раскрыть собственное сердце.
     Мальчик не совсем понял, что это значит, но выразил полную готовность:
     – Я постараюсь. Что нужно делать?
     – Покажи мне свои ладони.
     Фрэнк исполнил просьбу Пифии и протянул ей обе руки. Женщина приступила к изучению линий на ладонях. Он знал, что искусство читать по ним судьбу человека называется хиромантией, но никогда не встречал людей, которые умели бы делать это по-настоящему.
     – Ты необычный мальчик, – наконец-то изрекла Пифия, нарушив затянувшееся молчание.
     – Я?
     – Именно.
     – Что же во мне такого необычного?
     – Ты нарушишь естественный ход вещей.
     – Что это значит?
     – Я отвечаю только на один вопрос, так что хорошенько подумай, прежде чем его задать.
     – Вообще-то я хотел узнать, какую тайну скрывает мой брат, – спохватился Фрэнк.
     – Давай спросим об этом у карт, – Пифия вытащила из выдвижного ящика стола потрёпанную колоду и тщательно её перетасовала. – Думай о том, что тебя интересует, и выбери одну карту.
     Мальчик сделал так, как его попросила женщина, после чего она разложила старые карты особым, только ей понятным образом.
     – Так, так, так, – шептала она, изучая карточные масти и достоинства, словно вместо шестёрок, дам и тузов видела какой-то занимательный фильм о жизни семейства Амблеров. – Смерть до рождения.
     – Извините? – не понял Фрэнк.
     – У твоего брата должен появиться на свет ребёнок, но он хочет заставить будущую мать избавиться от него.
     "Избавься от него", – вспыхнуло в мозгу мальчика. Вот о чём Лоренс разговаривал с девушкой в машине! Вот для чего ему понадобились деньги!
     Расплатившись с Пифией, Фрэнк покинул фургон.
     – Ну, что, попался на очередную удочку цыган? – приступил к нему с расспросами Дуглас.
     Мальчик счёл нужным пока не распространяться о том, что ему удалось выяснить из короткого разговора с пожилой женщиной. Ни к чему выбалтывать чужие секреты. К тому же, друг мог случайно кому-нибудь проговориться о ребёнке Лоренса.
     – Ты оказался прав, – пожал плечами Фрэнк. – Напрасно потраченный доллар.
     – А я тебя предупреждал. У меня тут осталось немного мелочи. Хватит на вторую порцию сладкой ваты. Будешь?
     – Пожалуй, не хочется.

* * *

     – Как прошла ваша благотворительная акция? – с порога остановила вопросом мальчика мать.
     – Нормально, – Фрэнк ощутил неловкость за вынужденную ложь, к которой ему пришлось прибегнуть, чтобы попасть на цыганскую ярмарку.
     – И твои три доллара без остатка пошли в фонд поддержки детей-инвалидов?
     Интересно, дело заключалось в терзающей Фрэнка совести, или в голосе матери действительно прозвучала нотка подозрения?
     – По крайней мере, так нам сказала миссис Причетт, – для большей правдоподобности мальчику пришлось вплести в легенду нелюбимую учительницу. Так посоветовал Дуглас. "Это будет верняк", – сказал он со стопроцентной уверенностью.
     – Странно, – задумчиво произнесла мать и пристально посмотрела на сына. Ему показалось, что взгляд-рентген проник к нему в самую душу и просветил его насквозь. С такими способностями матери следовало бы работать агентом ЦРУ.
     – Что странно? – насторожился Фрэнк.
     – Сегодня я случайно встретилась с миссис Причетт в городе, но, как выяснилось, она совершенно не в курсе того, что среди школьников проводится какая-то благотворительная акция.
     "О, нет!" – у мальчика тут же упало сердце. Надо же было так влипнуть!
     "Никогда не ври, если знаешь, что не сможешь этого сделать с нужной долей достоверности", – прозвучал в голове насмешливый голос старшего брата.
     – Фрэнк, я жду объяснений, – напомнила о своём присутствии мать.
     – Понимаешь, мам… – мальчик осёкся. Что говорить в данной ситуации? Как выпутываться из сетей вранья? Вечером мама наверняка всё расскажет отцу, и на очередном семейном совете они договорятся отправить Мелкого в какой-нибудь летний лагерь, способный оказать благотворное влияние на "юную особу". Когда отец злился на Фрэнка за его проделки, вместо имени он всегда употреблял данное обращение. "А вам, юная особа, придётся подумать над своим поведением…" "Не могли бы вы, юная особа, впредь не повторять столь грубых выражений в своей речи…" "Не найдётся ли у столь юной особы немного свободного времени, чтобы исправить содеянное…"
     – Я тебя внимательно слушаю.
     А что, если взять и сказать правду? Без выдумок, без ухищрений, без ненужных выкрутасов? Неужели она не поймёт, что любой мальчишка хочет удивляться чудесам? Пусть на цыганской ярмарке большинство аттракционов и оказались подделками, но ведь было и кое-что стоящее, не так ли?
     – Я придумал эту благотворительную акцию, чтобы попасть на ярмарку. Прости.
     – Ты обманул меня, – вздохнула мать. – А это очень плохой поступок.
     – Прости, – повторил мальчик.
     – Иди в свою комнату.
     Фрэнк вошёл в детскую и прикрыл за собой дверь. Он взял с полки блокнот и быстро записал единственную фразу: "Понять, как действует оптическая иллюзия с двухголовым крокодилом".

Никто не найдёт

     – Кажется, в последнее время тебе совсем не везёт, верно, Мелкий? – обратился к младшему брату Лоренс, приоткрыв дверь в детскую без предварительного стука. – Я слышал, что тебя опять посадили под домашний арест за бессовестную ложь? – Он с сожалением покачал головой, после чего приблизился к самодельной лаборатории Фрэнка и взял в руки один из элементов непонятной конструкции.
     – Поставь на место! – вскочил с кровати мальчик, отложив раскрытую "Занимательную физику" страницами вниз.
     – Успокойся, ничего с твоей фабрикой дерьма не случится, – старший брат усмехнулся, но вернул деталь назад. – Теперь доволен?
     – Зачем пришёл?
     – Хочу тебе напомнить, что за тобой имеется небольшой должок. Или ты предпочтёшь, чтобы я рассказал родителям занимательную историю о том, как полицейский привёл тебя домой, и, тем самым, усугубил бы твоё и без того плачевное положение?
     – У меня есть встречное предложение.
     – Я бы с радостью с тобой потрепался, но у меня мало времени. Ты нашёл деньги?
     – Нет.
     – Сожалею, – судя по выражению лица, ответ Мелкого не на шутку разочаровал Лоренса.
     – Подожди! – окликнул его Фрэнк, когда тот уже собрался уходить.
     – Чего?
     – Я всё знаю.
     – Хватит заговаривать мне зубы. Я иду к отцу, чтобы поделиться с ним твоими достижениями. То-то он обрадуется, когда узнает.
     – Твоя девчонка залетела, – выпалил мальчик и ощутил, как его охватил парализующий ужас.
     Лоренс замер, как будто его окатили ведром ледяной воды.
     "Сейчас он подойдёт ко мне и задушит", – судорожно подумал Фрэнк. Перед мысленным взором возникла яркая картина того, как пальцы Лоренса впиваются ему в шею и нещадно сжимают горло. Дышать становится нечем, лёгкие начинает жечь огнём, а потом всё перед глазами темнеет, и мир превращается в жалкую иллюзию меркнущего сознания.
     – Что ты сказал? – старший брат отделил каждое слово значительной паузой, так что одно предложение распалось на целых три и утратило вопросительную интонацию.
     Что. Ты. Сказал.
     Так говорят человекоподобные роботы в научно-фантастических фильмах. Без эмоций, без чувств – сухая констатация фактов.
     – Если ты не скажешь папе о том происшествии, я обещаю молчать до конца жизни, честное слово, – пробормотал мальчик и опустился на кровать.
     – Как ты узнал? Она была здесь? – тихо произнёс Лоренс и зачем-то закрыл дверь на задвижку.
     "Нужно звать на помощь, пока не стало слишком поздно!" – возникла единственная мысль в голове Фрэнка, но язык пересох и стал шершавым, вовсе не желая двигаться.
     – Отцу и матери говорил? – не дождавшись ответа, задал новый вопрос старший брат и навис над беззащитным мальчиком.
     Фрэнк отчаянно покачал головой из стороны в сторону и вжался спиной в стену.
     – Точно?
     На этот раз Мелкий принялся усердно кивать. Да! Да! Да!
     – Если обмолвишься об этом хоть с одной живой душой, я спущу с тебя шкуру, усёк? – указательный палец брата практически упёрся Фрэнку в нос.
     Да! Да! Да!
     – Смотри мне. Я буду следить за тобой, братишка, – Лоренс с силой потрепал брата по щеке. – Одно неосторожное слово, и… – Он недвусмысленно провёл большим пальцем по шее, издав гортанный звук "Кххх". – Надеюсь, ты меня понял.
     Да! Да! Да!
     – Ладно, так и быть, я не буду рассказывать отцу о твоих проблемах с полицией. Ты ведь тоже будешь держать язык за зубами, да?
     Да! Да! Да!
     – Вот и договорились, хороший мальчик.
     Кажется, опасность миновала. Старший брат оставил Мелкого в покое и направился к двери.
     – Лоренс! – неожиданно окликнул его Фрэнк.
     – Чего ещё? – обернулся тот.
     – Может, вы всё-таки не станете с ним так?
     – С кем?
     – С вашим будущим ребёнком.
     – Не твоего ума дело.

* * *

     В этот день Фрэнк в полной мере убедился в том, что иногда плохое и хорошее идут рука об руку и могут благополучно сосуществовать рядом. С одной стороны, родители наказали его за ложь, но, с другой, обман помог мальчику встретиться с Пифией и узнать важный факт о жизни старшего брата. Таким образом, он избавился от необходимости искать деньги и получил надёжную страховку, благодаря которой, Лоренс не станет выдавать его неприятную историю, связанную с полицейским.
     Фрэнк вернулся к прерванному чтению, но ему никак не удавалось сосредоточиться на описании очередного физического опыта. Мысли, подобно ретивому скакуну, устремлялись прочь, так что мальчику приходилось несколько раз возвращаться к началу абзаца, пока он не отложил книгу в сторону.
     Возможно, трёхдневное заточение послужило лучшей альтернативой того, что могло бы быть в том случае, если бы старший брат рассказал отцу о задержании Мелкого человеком в форме. Но теперь новое знание не давало мальчику покоя. Правильно ли он поступает, утаивая от отца с матерью секрет Лоренса? Что, если брат по глупости совершит непоправимую ошибку?
     Однажды в почтовый ящик их дома кто-то бросил брошюру о вреде абортов, выпущенную на средства какой-то общественной организации. Мать хотела её выкинуть, но младший член семьи тайно вытащил тонкую книжицу из стопки старых газет и внимательно с ней ознакомился. Весь текст был построен по принципу обращения нерождённого младенца к будущим родителям с просьбой подарить ему шанс на жизнь. Получилось очень трогательно. По крайней мере, ближе к концу печатного монолога Фрэнк утирал с глаз слёзы. Он раз и навсегда решил для себя, что ни за что на свете не позволит никому из своих близких так поступить. И что же? Он сидит в комнате и ничего не предпринимает, потому что боится очередного наказания.
     "Я должен спасти этого ребёнка!" – твёрдо решил для себя мальчик. Для этого придётся пойти к матери и самому признаться о случае с полицейским, а потом рассказать о намерениях Лоренса.
     – Мам! – окликнул мать Фрэнк, войдя на кухню.
     – Да? – женщина занималась приготовлением ужина.
     – Нужна помощь? – мальчик в один миг утратил решительность и понял, что не готов к серьёзному разговору.
     – Если ты пытаешься увильнуть от наказания, то ничего у тебя не получится. Мы с тобой это уже обсуждали.
     – Нет, я и вправду хочу помочь.
     – Если так, то можешь вымыть грязную посуду, пока я режу овощи.
     – Мам!
     – Что такое?
     – Нет, ничего… Просто хотел спросить, где находится моющее средство, но я его уже нашёл, – как же сложно заговорить на столь щекотливую тему. Фрэнк вылил на губку розовую жидкость и принялся тереть тарелку. Он тёр и тёр, пока руки не утонули в пенном облаке.
     – Мам! – снова обратился к матери сын.
     Она подняла вопросительный взгляд.
     – Куда складывать эти чашки? – Фрэнк сказал совсем не то, что собирался. Нужные слова никак не шли. Он не знал, с чего следует начинать.
     – Ты же и так прекрасно знаешь: в верхний шкафчик.
     Когда с мытьём посуды было покончено, мальчик разместился за столом и стал смотреть, как мать складывает овощную соломку в кастрюлю.
     – Справился? – спросила женщина.
     – Вроде бы.
     – Вот и хорошо.
     – Мам.
     – Слушаю.
     Он уже собрался произнести заветные слова, но в этот момент ему помешал зазвонивший в гостиной телефон.

* * *

     Из обрывков телефонного разговора Фрэнку стало понятно, что на другом конце провода находится мамина подруга Имоджен, которая желает выяснить рецепт приготовления пирога с шоколадной начинкой. Значит, это надолго. Сначала мама продиктует пропорции ингредиентов и порядок их смешивания, после чего женщины приступят к обсуждению всего на свете. Мальчик не стал дожидаться завершения беседы и ушёл в свою комнату.
     А ведь он почти сказал! "Почти не считается", – частенько говаривал его отец. И был прав. "Почти" – это всего лишь деликатная замена для "нет".
     Сделал уроки? Почти.
     Исправил плохую отметку? Почти.
     Сказал правду о Лоренсе? Почти.
     А на деле: нет, нет и ещё раз нет.
     Фрэнк ещё не успел решить, чем именно он займётся дальше, когда кто-то нажал на кнопку дверного звонка. Мальчик поспешил открыть неведомому гостю и встретил на пороге Дугласа.
     – Ты куда подевался? – поинтересовался друг.
     – Как будто не знаешь, – отозвался Фрэнк. – Идея с миссис Причетт оказалась не такой уж и хорошей.
     – Это ещё почему?
     – Мама случайно встретила её в городе, и та, разумеется, опровергла нашу версию с благотворительной акцией.
     – Вечно эта старая перечница портит тебе жизнь.
     – Она здесь ни при чём.
     – Тогда по чьей милости ты вынужден сидеть дома?
     – Мы сами виноваты в том, что прокололись.
     – Значит, сегодня тебя не отпустят?
     – Ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра.
     – Жаль, а у меня появился новый проект, – с особой гордостью произнёс Дуглас.
     – Какой же?
     – Дом на дереве. Классно, да?
     – Да уж. Только где мы возьмём столько досок?
     – На этот счёт не беспокойся. Я уже присмотрел одно местечко. Тут поблизости есть старая ферма. Там этого добра навалом.
     – Что-то мне не нравится твоя затея, – с сомнением посмотрел на собеседника Фрэнк.
     – Туда всё равно никто не заглядывает.
     – А какое дерево мы выберем для постройки?
     – Об этом я тоже позаботился. Покажу при первой же возможности. Тебе понравится.
     – Сомневаюсь, что мы справимся без посторонней помощи.
     – Ерунда! Чего там делать! Отпилил одну доску, отпилил другую, составил вместе, забил гвозди – вот и готово. А потом я возьму свой Мегавыжигатель и нанесу снаружи наши имена, как это делают именитые архитекторы, – Дуглас вытащил из кармана увеличительное стекло и покрутил им между пальцев. – Ты не возражаешь?
     – Нет, конечно нет, – улыбнулся мальчик.

* * *

     Через три дня друзья отправились в лес на левый берег реки, чтобы вместе оценить выбранное Дугласом дерево. Сначала они следовали за извилистой тропинкой, а потом спустились в овраг и, продираясь сквозь густые заросли кустарника, свернули в сторону.
     – Это же крапива! – воскликнул Фрэнк, остановившись и отдёрнув обожжённую руку с моментально покрасневшей кожей.
     – Она самая, – согласился спутник.
     – И ты собираешься строить наш древесный дом в этой глуши?
     – Почему бы и нет? Отличное место, защищённое от посторонних глаз. Здесь его никто не найдёт.
     – Верно, никто. И даже мы.
     – Я покажу тебе надёжные ориентиры.
     – А как мы доставим сюда строительные материалы?
     – О таких мелочах я пока не думал, – признался Дуглас.
     Кроны высоких деревьев просеивали солнечный свет, отчего лесное пространство превратилось в тёмно-зелёное полотно с протянувшимися наискось ярко-золотыми полосами. Фрэнк подобрал с земли длинную палку и принялся расчищать путь к заветной цели.
     – Только сильно её мять не нужно, – обратился к нему из-за плеча друг, указывая на крапиву. – Это будет наш заградительный редут.
     Словечко было позаимствовано из урока истории, на котором мистер Мерсьер рассказывал ученикам о полевых и долговременных фортификационных сооружениях.
     – Постараюсь, – бросил в ответ мальчик, осторожно продвигаясь вперёд.
     Наконец они вышли к гигантскому вязу – настоящему старожилу леса.
     – Я так понимаю, это и есть твоё дерево? – догадался Фрэнк.
     – Правильно понимаешь. Что теперь скажешь?
     – Как ты его нашёл?
     – По чистой случайности. Слонялся без дела, пока ты сидел под домашним арестом, вот и наткнулся.
     Фрэнк приблизился к массивному стволу и прикоснулся ладонью к шершавой коре, затем обошёл вяз вокруг, чтобы как следует осмотреть раскидистые ветки. У него в голове тут же появилась примерная схема размещения основания, которое послужило бы полом для их дома.
     – Где, ты говоришь, можно раздобыть доски? – спросил он у Дугласа.
     – Идём!

* * *

     Рядом с входом на ферму была установлена жёлтая металлическая табличка "Частная собственность". Дуглас, не обратив на это ни малейшего внимания, прошёл мимо запертых ворот, пригнулся и пролез между двумя поперечными деревянными перекладинами забора, по сути, формального, потому что тот вовсе не препятствовал проникновению на огороженную территорию.
     – Куда ты меня притащил? Там же написано, что это чужие владения, – шёпотом возмутился Фрэнк.
     – Как говорит мой отец, на заборе тоже написано, – усмехнулся друг, произнеся последнее слово как "написяно". – К тому же, нигде не сказано, что посторонним сюда вход запрещён. Кстати, будь аккуратней, здесь лежит разбитое стекло.
     Мальчик вовремя посмотрел под ноги, едва не угодив в острый осколок. Он аккуратно переступил через него и последовал за Дугласом. Они прокрались по высокой, почти в человеческий рост, траве и остановились возле пустующего загона для скота. Спутник заглянул в окно.
     – Что там? – тихо поинтересовался Фрэнк.
     – Доски.
     – Дай посмотреть.
     Дуглас уступил ему место наблюдения:
     – Видишь?
     – Нет. Где именно?
     – Рядом с корытом.
     – Теперь вижу. Какие-то деревянные щиты.
     – Это не какие-то деревянные щиты, это наш строительный материал.
     – Шутишь? Как мы их оттуда вытащим? – повернулся к Дугласу Фрэнк.
     – Через двери.
     – Разве они не закрыты?
     – Обмотаны цепью, но замка на них нет. Я проверял.
     – Это же тянет на кражу! – сорвался с шёпота на голос мальчик.
     – По-твоему, мы присваиваем себе что-то ценное? Как по мне, так всего лишь заимствуем несколько старых и никому не нужных деревяшек.
     – Не заимствуем, а воруем, – возразил Фрэнк.
     – Во-первых, мы ещё ничего не воруем, – загнул мизинец Дуглас. – Во-вторых, ферма заброшенная, и никто сюда не заявится. – К мизинцу присоединился безымянный палец. – В-третьих, из чего ты собираешься строить дом на дереве, если не хочешь брать доски отсюда? – Теперь на руке остались разогнутыми только большой и указательный пальцы.
     – Мне сразу следовало догадаться, во что ты меня втягиваешь, – вздохнул мальчик. – Ладно, давай попробуем их унести.
     Дуглас оказался прав: дверь держалась на трёхфутовом отрезке цепи, и снять её не составило никакого труда. Внутри пахло навозом и гнилым сеном. Мальчишки проскользнули вдоль ряда загонов, остановились перед стопкой деревянных щитов, после чего попробовали приподнять самый верхний.
     – Не такой уж и тяжёлый, – отметил Фрэнк.
     – Ага, можем прихватить парочку за раз.
     – Два не утащим.
     – Тогда понесли этот, – они развернули щит перпендикулярно земле, чтобы удобнее было с ним перемещаться, и поспешили к выходу.
     Назад возвращались тем же путём, через забор. Затем воровато огляделись, пересекли дорогу и пустились через мелколесье к заветному вязу.
     Уже через пять или шесть изматывающих ходок руки у мальчишек отваливались от усталости, а их лица покрылись противным липким потом.
     – Сейчас умру от жары, – пожаловался Дуглас, привалившись спиной к дереву и утерев лоб грязной ладонью.
     Он осмотрел снесённые в кучу щиты и обратился к другу:
     – Как думаешь, здесь уже хватит на постройку нашего дома?
     – Не знаю, – пожал плечами Фрэнк. – Может, штуки три ещё понадобится. Но если у тебя нет сил, давай сходим за ними завтра.
     – У кого? У меня? Да я знаешь сколько ещё ходить туда и обратно могу! Хоть целый день! Просто хотел дать тебе возможность немного отдохнуть. Ты-то вон как вымотался.
     – Я? Ни капли.
     – Значит, можем продолжать? – с деланной бодростью предложил Дуглас, сделав вид, что ему совершенно нипочём подобные физические нагрузки.
     – Как скажешь, – ответил Фрэнк, и ребята вновь, пусть и с заметно поубавившимся энтузиазмом, зашагали в сторону фермы.

* * *

     Они подняли последний деревянный щит и уже собирались выносить его из загона, когда в дверях появилась фигура незнакомца. На нём красовалась ковбойская шляпа, цветная рубашка с коротким рукавом, рваные джинсы и туфли с отделкой под крокодилью кожу. Человек медленным движением руки снял с лица солнцезащитные очки и удивлённо уставился на мальчишек.
     – Я не понял, – произнёс он, глядя на незваных гостей. – А вы что тут забыли?
     – Мы? – Дуглас опустил свой край щита на землю. Фрэнку пришлось поступить точно так же.
     – А разве здесь есть ещё кто-то другой?
     – Нет, – развёл руками в стороны Дуглас.
     – Тогда, стало быть, я обращаюсь к вам, – мужчина указал дужкой очков на попавшихся воришек и сплюнул себе под ноги. – Вас что, в школе читать не учили?
     – Почему же, учили, – вступил в разговор Фрэнк.
     – Что-то непохоже, потому что на заборе большими буквами специально для таких, как вы, ясно написано "Частная собственность".
     – Да? – прикинулся дурачком Дуглас. – Ладно, извините, мы не увидели. Произошло небольшое недоразумение. Пойдём отсюда, Роджер.
     Мальчик сообразил, что друг нарочно назвал его вымышленным именем, чтобы в случае чего незнакомец их не отыскал.
     – Пойдём, Майк, – подыграл он.
     – Стойте! – воспрепятствовал им мужчина в ковбойской шляпе и нахмурился. – Здесь до вашего появления стояло десять деревянных щитов. Куда они делись?
     – Наверное, кто-нибудь ещё не увидел табличку и забрал их, – без зазрения совести соврал Дуглас. – Тем более что замка на дверях не было.
     – Вздумал мне голову морочить, сопляк? – владелец фермы резким движением схватил Дугласа за рукав.
     – Отпустите меня! – начал вырываться тот.
     – Не трогайте его! – вступился за друга Фрэнк.
     – Не так быстро, ребятки. Неужели родители вас не научили, что чужое брать нехорошо?
     – Мы ничего не брали! – заспорил Дуглас. – Вы не имеете права! Уберите руки!
     – Посмотрим, что ты запоёшь в полицейском участке, – встряхнул его мужчина и потащил за собой на улицу к машине.
     Ситуация принимала серьёзный оборот. Срочно требовалось что-нибудь предпринять, но Фрэнк понятия не имел, как именно он может помочь спутнику вырваться из цепких лап внезапно нагрянувшего незнакомца. И тогда он решился на отчаянный шаг.
     Пока между хозяином фермы и Дугласом шло ожесточённое противостояние (впрочем, абсолютно безуспешное для последнего), мальчик поднял с земли обломок доски и с размаха опустил на голову отвлёкшегося мужчины. От неожиданного удара человек в шляпе застонал, разжал пальцы и осел на колени.
     – Бежим! – воскликнул Дуглас, и ребята со всех ног пустились наутёк.

* * *

     – Классно ты приложил этому хмырю! – запыхавшись после длительного забега, произнёс Дуглас.
     – А вдруг я его убил? – встревожился Фрэнк, с трудом переводя дыхание.
     – Ничего ему не будет. Очухается, как миленький. Может, пару дней башка поболит, потом пройдёт.
     – А если он заявит на нас в полицию?
     – Мы же назвали друг друга вымышленными именами, так?
     – Так.
     – Значит, и искать будут Роджера и Майка, а не Дугласа и Фрэнка.
     – И всё-таки мы перед ним виноваты.
     – Он первый на нас набросился. А из-за чего? Из-за какой-то мелочи!
     – Вообще-то мы незаконно проникли в частную собственность и взяли то, что нам не принадлежало.
     – Ты называешь заброшенную ферму с ветхим сараем частной собственностью? Или действительно считаешь, что несколько жалких деревяшек – серьёзный повод для того, чтобы распускать руки? Просто этот мужик оказался говнюком, так что забудь о нём. Лучше подумай о том, как мы будем строить наш дом.

Под нужным углом

     На той же неделе в газете появилось короткое сообщение о том, что на одну из загородных ферм проникли двое злоумышленников и средь бела дня совершили дерзкое ограбление. Как говорилось в печатном материале, хозяин, по случайности оказавшийся свидетелем преступления, попытался им воспрепятствовать, но едва не погиб в неравной схватке. Он попал в больницу с сотрясением, но его жизни уже ничего не угрожает.
     Двое злоумышленников? Дерзкая кража? Неравная схватка? Человек в ковбойской шляпе явно преувеличил некоторые факты. Впрочем, какая разница? Главное, что он остался жив, а ребятам придётся впредь вести себя более осмотрительно, чтобы не столкнуться с ним вновь.
     И всё-таки мальчик чувствовал себя виноватым. Мало того, что их действия и в самом деле можно было расценивать как кражу, пусть и не такую опустошительную, какой её представили в газетном материале, так ещё Фрэнк чуть не убил мужчину. Второе беспокоило его куда сильнее первого.
     А что, если бы хозяин фермы погиб от полученного удара? От таких мыслей мальчику становилось совсем не по себе. Он закрывал глаза и тут же отчётливо представлял распростёртое по земле тело. Рядом валялись разбитые солнцезащитные очки, а ветер подхватывал шляпу и уносил в неизвестном направлении, после чего она долго кувыркалась по пустырю, словно перекати-поле.
     Совесть терзала Фрэнка мучительным воспоминанием, отчего он готов был расплакаться, и чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных раздумий, мальчик вновь взялся за "Занимательную физику".

* * *

     Дуглас притащил из отцовского гаража две пары перчаток, гвоздодёр, молоток, плоскогубцы, рубанок, пилу, складной деревянный метр и гвозди. Всё это добро он сложил в один мешок, а потом торжественно продемонстрировал другу.
     С самого утра ребята разбирали деревянные щиты. К обеду им удалось справиться с задачей, и позже они приступили к самой трудной стадии постройки дома на дереве – возведению каркаса. Фрэнк отобрал несколько самых прочных досок, залез на нижнюю ветку и попросил Дугласа подать их ему. Затем он приложил материалы к стволу, прикидывая что-то в уме.
     – По-моему криво, – склонив голову набок, высказал мнение Дуглас.
     – Вижу, – согласился с ним мальчик. – Придётся выравнивать высоту пола. Придержи-ка здесь немного.
     Дугласу пришлось приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться до нужной доски.
     – Держишь? – спросил Фрэнк.
     – Держу.
     – Подожди, сейчас прихвачу гвоздём.
     – Только не попади мне по пальцам.
     – Постараюсь.
     Молоток оказался достаточно тяжёлым, поэтому сначала мальчику пришлось вдавить гвоздь в доску и лишь потом взяться за рукоятку двумя руками, чтобы как следует размахнуться. Дуглас зажмурился, а через мгновение, так и не дождавшись первого удара, отскочил в сторону. Деревяшка с грохотом полетела вниз.
     – Ты чего? – удивился Фрэнк.
     – Давай лучше поменяемся местами. Я буду забивать, а ты – держать. Так будет надёжнее.
     – Как хочешь.
     После рокировки по желанию Дугласа мальчишки закрепили направляющую рейку и вместе отошли в сторону, чтобы ещё раз проверить, правильно ли они всё сделали.
     – И всё-таки есть небольшой уклон влево, – с видом эксперта заключил Дуглас.
     – А я говорю тебе, что получилось ровно, – возразил Фрэнк.
     – Если бы у нас был уровень, я бы тебе доказал, – но уровня в принесённом мешке с инструментами не оказалось, поэтому друзьям пришлось довольствоваться собственным "глазомером", как любил называть работу на глазок отец Дугласа.
     Они провозились до самого вечера, лишь однажды сделав непродолжительный перерыв, чтобы съесть принесённые из дома сэндвичи и запить их фруктовой газировкой.
     – Такими темпами мы как раз к сентябрю и закончим, – пришёл к неутешительному выводу Дуглас.
     – Нам понадобится неделя, – сделал более оптимистичный прогноз мальчик. – Завтра завершим работу с нижней частью и перейдём к стенам.
     – Стены делать ещё сложнее, – вздохнул друг. – В них придётся выпиливать окна.
     – Справимся, – подбодрил его Фрэнк. – А пока на сегодня хватит.

* * *

     – Где ты опять так выпачкался? – взглянула на сына мать. – Нет, вы только посмотрите! Он ещё и футболку порвал! Ох, Фрэнки, вещи на тебе так и горят!
     – Это получилось случайно, – попытался оправдаться мальчик.
     – Кто бы сомневался. Немедленно снимай с себя всю грязную одежду и иди купаться. А потом я проверю, насколько хорошо ты помыл ноги.
     Не дожидаясь особого приглашения, мальчик отправился в ванную. Он навёл себе тёплую воду с пеной и погрузился на дно, задержав дыхание. Его личный рекорд составлял почти полторы минуты без воздуха. Несколько раз он практически достигал заветной отметки в девяносто секунд, но в самый ответственный момент всегда выныривал, потому что лёгкие начинали сжиматься от недостатка кислорода.
     Сейчас Фрэнк не собирался улучшать собственный результат. Ему всего лишь хотелось смыть с лица грязь и усталость. Потом он набрал в ладони пушистую пену и смастерил себе бороду, как у Санта Клауса. В таком виде мальчик поднялся на ноги и заглянул в зеркало, где увидел только половину лица.
     "Вот оно!" – неожиданно осенило его. Он вспомнил странную тварь в шатре цыганской ярмарки. Крокодил с двумя пастями, как и подозревал Фрэнк, оказался обычной оптической иллюзией. Скорее всего, рядом с животным под нужным углом прикрепили зеркальную поверхность, а чтобы никто не заметил обмана, свет во время аттракциона включали не в полную силу. Таким образом, хвост крокодила скрывался за отражением, и у зрителей создавалось впечатление, будто они видят двухголовое существо. Трюк основывался на несложном физическом эффекте, но при правильной подготовке выглядел достаточно зрелищно.
     "Нужно будет рассказать Дугласу о своей догадке", – подумал мальчик, и в памяти тут же почему-то всплыл разговор с Пифией.
     Относились ли чудеса старой женщины к разряду таких же ловких трюков, или она и впрямь обладала удивительным даром? Как она, к примеру, узнала о ребёнке Лоренса? Неужели карты, разложенные в случайном порядке, помогли ей с такой лёгкостью раскрыть чужой секрет?
     Ещё она сказала, что Фрэнк необычный мальчик. Он уже толком не помнил, как именно Пифия сформулировала свой ответ на вопрос, что в нём может быть необычного, но это показалось ему фантастическим.
     А следующая мысль незаметно переключилась на загадочное появление Эйприл в его школе, о котором он уже и думать забыл. Что это было? Грёза влюблённого мальчишки? Похожая девочка? Или цыганка из фургона всё-таки оказалась права?

* * *

     Лоренс опять задерживался к ужину, и его место за столом пустовало, но ни мать, ни отец ничего не сказали по этому поводу, словно и не заметили отсутствия одного из членов семьи. Иногда Фрэнку начинало казаться, что родители, вопреки здравому смыслу, готовы простить Лоренсу любую выходку. Может, следует прямо сейчас обо всём им рассказать? Пусть узнают один занимательный факт из биографии старшего брата. Правда, за раскрытие тайны тот пригрозил спустить с Мелкого шкуру. Вот только если папа с мамой каким-то образом выяснят, что Фрэнк был в курсе дела и всё это время молчал, шкуру с него спустят они. Перед ним встал непростой выбор. Он посмотрел на отца с матерью и понял, что не готов открыть им важный секрет.
     – Ты почему не ешь? – спросила у него мать.
     – Ем, – Фрэнк наколол на вилку кусок мяса, который немедленно отправил себе в рот.
     – Только пережёвывай тщательнее, иначе будет болеть живот.
     Мальчик кивнул в знак того, что последует совету и не будет глотать пищу целиком.
     – Кажется, Лоренс приехал, – подал голос отец, заслышав звук приближающейся к дому машины.
     Мать молча встала из-за стола, подошла к окну и отодвинула занавеску в сторону, чтобы выглянуть на улицу.
     – Поставлю на стол ещё одну тарелку, – сказала она.
     Через несколько мгновений в дверях показался старший брат, но он пришёл не один. Рядом с ним стояла симпатичная темноволосая девушка в синем платье. Фрэнк сразу же её узнал. Та самая, с которой он случайно застал Лоренса в машине. Она смущённо опустила глаза, словно боялась встретиться взглядом с мистером и миссис Амблер.
     – Пап, мам, знакомьтесь, это Шейла, – представил гостью Лоренс.
     – Здравствуйте, – проронила его спутница.
     – Добрый вечер. Очень приятно, – произнёс отец.
     – Какая неожиданность, – растерянно улыбнулась мать.
     Возникла неловкая пауза.
     А в следующий момент слова Лоренса взорвали тишину.
     – Папа, мама, мы с Шейлой любим друг друга… – парень сделал глубокий вдох, как будто собирался нырнуть на большую глубину. – …и у нас будет ребёнок.
     Сначала Фрэнку показалось, что он ослышался. Неужели старший брат решился сам обо всём рассказать? Родители переглянулись, словно не знали, как реагировать на ошеломительную новость.
     – Ребёнок? – эхом отозвалась мать и почему-то уставилась на живот гостьи.
     – Да, – подтвердил сын. – Мы с Шейлой ждём ребёнка.
     – Вот и отлично! – разрядил обстановку отец. – Чего же вы стоите? Проходите к столу. Шейла, не стесняйся. А ты, Фрэнк, принеси нам ещё один стул.
     – Спасибо, сэр, – пробормотала смущённая девушка.
     Мальчик убежал на кухню за стулом, а когда вернулся, взрослые уже что-то обсуждали. Отец и мать разместились напротив Лоренса и Шейлы, разбившись на две разновозрастных пары. Шейла воспользовалась освободившимся стулом, так что Фрэнк, по сути, принёс его для себя.
     – И что вы планируете делать дальше? – поинтересовалась мать у Лоренса.
     – Соединимся узами брака, – ответил старший брат. – Я подыщу какую-нибудь работу, а потом мы с Шейлой снимем квартиру.
     Фраза прозвучала, как заранее приготовленное объяснение.
     – Твои родители знают? – задала вопрос девушке женщина.
     – Ещё нет, – призналась та.
     – И как давно вы… – мать молодого человека на мгновение задумалась, подбирая правильные слова. – …любите друг друга?
     – Почти три месяца, – вмешался в разговор Лоренс.
     – Три месяца, – задумчиво повторила женщина. Трудно было понять по её интонации, как именно она отнеслась к данной информации.
     – Главное, что ребята не струсили и не наделали глупостей, а то ведь оно по-всякому бывает, верно? К примеру, могли бы испугаться. Не посоветовавшись, избавились бы от ребёнка, – поделился своими соображениями отец. – А так они всё сделали правильно.
     Шейла бросила короткий многозначительный взгляд на Лоренса. Парень виновато отвёл взгляд в сторону.
     Пока четверо общались, мальчик стоял в стороне, держа перед собой стул, и его, казалось, никто не замечает, а когда он, не удержавшись от желания чихнуть, напомнил о своём присутствии, родители тут же повернулись в его сторону.
     – Фрэнк, можешь пойти погулять, – предложила мама.
     – Ступай, сынок, – поддержал её отец. – Вот, возьми денег и купи себе что-нибудь.
     Это был один из тех редких случаев, когда его деликатно выпроваживали из дома, чтобы решить кое-какие взрослые проблемы. Сегодня такой проблемой стало известие Лоренса о беременности Шейлы.

* * *

     – Помнишь двухголового крокодила на цыганской ярмарке? – обратился к Дугласу Фрэнк, когда они вышли из магазина, купив себе по палочке фруктового льда. Только мальчик выбрал себе с лимонным вкусом, а друг – с апельсиновым.
     – Даже вспоминать не хочу. Дрянь редкостная. Ничего хуже в своей жизни не видел.
     – Это был самый обычный крокодил.
     – Я же собственными глазами видел у него две башки, – удивился Дуглас.
     – Ты видел только то, что тебе позволили увидеть.
     – То есть ты догадался, как ему прирастили вторую голову?
     – Не прирастили, а отразили.
     – Чего?
     – Вторая голова была отражением первой, а хвост спрятан за зеркалом, понятно?
     – Не очень.
     – Смотри, – Фрэнк остановился, присел на корточки и принялся пальцем чертить на земле схему. – Это крокодил.
     – Больше похоже на жирную гусеницу, – прокомментировал набросок Дуглас.
     – А ты представь, что это крокодил. Сбоку от него установлено зеркало, которое занимает ровно половину длины его тела. Оно повёрнуто под небольшим углом, скрывая хвост и отражая пасть. Таким образом, получается оптическая иллюзия.
     Дуглас внимательно следил за объяснениями мальчика, пока окончательно не убедился в правильности гипотезы:
     – Значит, никакого двухголового крокодила не существует?
     – Конечно, не существует.
     – А жаль.
     – Ты же сам сказал, что не хочешь о нём вспоминать, настолько он показался тебе ужасным.
     – Ужасным, но всё-таки удивительным, – с каким-то мечтательным сожалением произнёс Дуглас.

* * *

     Домой Фрэнк вернулся почти в десять, хотя крайним сроком для него был обозначен девятичасовой рубеж. Тем не менее, никто не высказал ему претензий по этому поводу, потому что сегодня все мысли отца и матери занимал Лоренс и знакомство с его девушкой. Вынужденное знакомство.
     Когда мальчик вошёл во двор, старший брат сидел на крыльце и смотрел в небо. Фрэнк уже собирался прошмыгнуть мимо него, но Лоренс отодвинулся и попросил присесть рядом, положив ладонь на ступеньку:
     – Падай.
     Мальчику пришлось выполнить просьбу.
     – Как дела, Мелкий?
     Обычно старший брат никогда не интересовался делами младшего, и это немного насторожило Фрэнка.
     – Нормально, – ответил он, мысленно ожидая какого-то подвоха.
     – Рад это слышать, – произнёс Лоренс и замолчал.
     Так они сидели около минуты. В какой-то момент мальчику даже показалось, что брат просто забыл о нём.
     – Знаешь, Фрэнк, – неожиданно нарушил затянувшуюся тишину Лоренс. Он не так уж и часто обращался к Фрэнку по имени. – А ведь ты спас человеческую жизнь.
     – Чью? – удивился мальчик.
     – Моего будущего ребёнка. Признаться, поначалу я испугался. Подумал, что жениться в девятнадцать слишком рано. А потом твои слова (Может, вы всё-таки не станете с ним так?) что-то во мне перевернули. Не знаю, как ты узнал о моих намерениях, но я действительно собирался отвезти Шейлу к доктору, чтобы избавиться от проблемы. В общем, спасибо тебе, и извини, что забрал твои деньги. Кажется, ты на что-то копил? – старший брат вытащил из кармана несколько смятых купюр и вложил в ладонь Фрэнка.
     – На усовершенствование моей домашней лаборатории.
     – Здесь немного больше, так что возвращаю с процентами.
     – Теперь ты переедешь от нас?
     – Как только подберу подходящую квартиру.
     – Лоренс, а можно задать тебе ещё один вопрос?
     – Валяй.
     – Твой ребёнок – из-за гормонов?
     – В каком-то смысле, да, – усмехнулся старший брат.
     – Выходит, если мне понравится какая-нибудь девочка, и у меня появятся гормоны, то у нас тоже непременно родится ребёнок?
     – Если ты будешь держать её за руку и даже тайком где-нибудь поцелуешься с нею, то ничего не случится.
     – Точно?
     – Точнее не бывает.

Печальный шёпот сентября

     Тем летом мальчишки всё-таки закончили строительство дома на дереве. Погрешность в сроке окончания работ по прогнозу Фрэнка оказалась несущественной. Вместо недели им понадобилось одиннадцать дней. За это время они возвели и закрепили стены, выпилили окна, хотя Дуглас долгое время утверждал, что в их расчёты закралась какая-то ошибка, потому что одно квадратное отверстие получилось на несколько дюймов выше другого.
     С последней доской Дугласу пришлось основательно повозиться. Воспользовавшись Мегавыжигателем, он, как и планировал, нанёс два имени – своё и Фрэнка, – чтобы увековечить создателей данного архитектурного шедевра.
     Лоренс устроился на работу в деревообрабатывающий цех и съехал из родительского дома в арендованную квартиру, а в июле он и Шейла официально оформили отношения и стали молодой семьёй, так что комната старшего брата освободилась. Родители позволили Фрэнку разместить в ней часть учебной библиотеки и кое-какие ненужные вещи.
     Также лаборатория мальчика пополнилась новыми ценными экспонатами, найденными на заброшенном заводе, куда он бегал вместе с другом. Правда, для этого пришлось пожертвовать очередной футболкой, за что пришлось выслушать от матери очередную нотацию о том, "куда его глаза глядели".
     А потом лето незаметно подошло к концу и отгорело вместе с последним августовским закатом, уступив права ветреному дыханию осени. Нестройные ряды школьников вновь устремились в классы, где их ждали парты, учебники, домашние задания, длинные уроки и, конечно же, учителя.
     Совсем скоро Фрэнку предстояло встретить там Эйприл.

* * *

     В первый учебный день, несмотря на отчаянное сопротивление со стороны мальчика, мать надела на него ненавистный пиджак, брюки и галстук. В таком виде он и предстал с утра перед Дугласом на школьном крыльце.
     – Ну, ты и педик! – рассмеялся друг, оглядев Фрэнка с головы до ног.
     – Сам ты педик, – обиделся мальчик.
     – В костюме ты, а не я, следовательно, кто из нас педик?
     – Думаешь, я надел его по собственному желанию? А против воли не считается.
     – Какая разница, так всё равно одеваются только педики.
     – Расскажи об этом мистеру Тайеру, – ответил Фрэнк, заметив, что к ним приближается директор в сером костюме.
     – Соскучились по школе? – обратился к ученикам пятидесятилетний мужчина.
     – Здравствуйте, мистер Тайер! – широко улыбнулся Дуглас.
     – Конечно, соскучились! – присоединился к нему Фрэнк.
     – Чего же ты промолчал? – шепнул он другу. – Или струсил, как последний педик?
     – И вовсе не струсил.
     – Ещё как струсил. Прямо-таки в штаны напустил.
     – А вот и нет.
     – А вот и да.
     – Что мне сделать, чтобы ты не считал меня педиком?
     – Сделай публичное заявление о том, что наш директор – педик, – вообще-то мальчик сказал так не всерьёз, зная, что задание будет невыполнимым. Кому придёт в голову объявлять мистера Тайера человеком с неправильной половой ориентацией?
     Но Дуглас неожиданно кивнул:
     – Договорились.
     – Ты с ума сошёл? Я же пошутил!
     – А я нет, и докажу тебе это, чтобы ты больше не называл меня педиком, – упрямо возразил Дуглас.

* * *

     В класс вошла мисс Лаффан, но сегодня она была не одна. Рядом с ней стояла девочка, которую никто не знал, кроме Фрэнка.
     – Знакомьтесь, ребята, это Эйприл Джоунз. Недавно она с семьёй переехала в наш город, и теперь будет учиться вместе с вами, – произнесла учительница, представив ученикам новенькую.
     – Привет, Эйприл! – раздались нестройные голоса. Мальчики с интересом принялись её изучать, а Фрэнк почувствовал невероятное волнение, как будто его голова превратилась в лёгкий воздушный шар, подхваченный сильным порывом ветра.
     Девочка проследовала на свободное место, оказавшись на противоположном ряду от Фрэнка Амблера. Он украдкой проследил за ней, а когда она повернулась в его сторону, быстро отвёл глаза в сторону. Интересно, успела ли она заметить?
     Тем временем новенькая вытащила из розового рюкзака учебник, тетрадь и пенал, после чего опустилась на стул, сложила руки на парте и стала слушать учительницу. В отличие от девочки, мальчик не слышал ни слова из того, что говорит мисс Лаффан, потому что всецело погрузился в мысли о прекрасной Эйприл.
     Он мечтал о том, как подойдёт и непринуждённо заговорит с ней. "Помнишь меня? – спросит Фрэнк. – Всё верно, мы виделись в доме моих родителей". Или что-то в этом роде. Потом он начал представлять, как приведёт её в свою комнату и покажет настольную лабораторию. Может, даже продемонстрирует, как именно она работает, если рядом не окажется родителей.
     Перед внутренним взором Фрэнка развернулся целый фильм о том, как он покидает детскую, чтобы, к примеру, принести пирожные и сок, а Эйприл случайно находит в книге сложенный пополам рисунок с изображением пронзённого стрелой сердца и подписью "Эйприл Джоунз". Когда мальчик возвращается назад, девочка держит в руках листок и радостно улыбается.
     – Значит, ты тоже меня любишь? – спрашивает она.
     – Тоже? – удивляется он.
     – Конечно, а разве ты не знал? Я люблю тебя, Фрэнк! – Эйприл подходит ближе с твёрдым намерением поцеловать его. Губы мальчика вытягиваются в трубочку. – Фрэнк! Фрэнк!
     Он вздрогнул, сообразив, что к нему обращается мисс Лаффан.
     – Фрэнк, ты меня слышишь? – учительница подошла к парте и окликнула ученика ещё раз.
     – Извините, кажется, я задумался.
     – О чём же, если не секрет? – за спиной учительницы раздались сдержанные смешки.
     – Я… не знаю.
     – Лето закончилось, поэтому тебе нужно сосредоточиться на учёбе. Ты слышал, о чём я только что говорила?
     – Вы говорили… э-э-э… о литературе? – испытал неловкость мальчик.
     – Ты прав, учитывая тот факт, что сейчас у нас урок литературы. Но я хочу знать, правильно ли ты понял ли моё задание?
     – Почти.
     – Что "почти"?
     Фрэнк огляделся по сторонам в поисках чьей-нибудь подсказки, но никто не соизволил помочь ему в трудную минуту. Во взглядах учеников читалось лишь немое сочувствие.
     – Почти понял.
     – Тогда повтори, что тебе потребуется сделать к следующему уроку? – мисс Лаффан вовсе не злилась. Наоборот, на её лице появилась приятная улыбка.
     – Прочитать книгу? – предположил мальчик.
     – Почти, – после такого ответа учительницы класс уже не мог сдерживаться и взорвался громким смехом.
     Это был полнейший провал. А главное, за ним наблюдала Эйприл. Она тоже смеялась. В данный момент Фрэнку больше всего на свете хотелось исчезнуть. Сделаться невидимым и убежать прочь.
     – Ладно, пошутили, и хватит, – объявила мисс Лаффан. Смех тут же прекратился. – Ровно через неделю каждый из вас подготовит сочинение на тему "За что я люблю осень".
     – А если я не люблю осень? – вмешался в разговор Каллен Аттли.
     – Тогда так и напиши: "За что я не люблю осень". Всем всё понятно?
     – Да! – почти хором ответили ученики.

* * *

     C тех пор, как старший брат Фрэнка переехал из родительского дома, отец и мать часто вспоминали о нём. Лоренс то, Лоренс это. А помнишь, как бедного мальчика укусила собака? А как он палкой убил змею, которая заползла к нам во двор? Большинства историй Фрэнк не знал, потому что на тот момент ещё не родился или был слишком мал, чтобы их помнить.
     Каждый вечер после ужина мать звонила сыну и выясняла, не устал ли он на работе, вовремя ли пообедал, как себя чувствует Шейла, не нужно ли им чего и всё в таком же духе. Зато после телефонного разговора всё внимание матери переключалось на Фрэнка. Вот и сегодня вечером она вошла в детскую, застав мальчика за письменным столом.
     – Я не помешаю? – предупредительно окликнула его женщина.
     – Нет, мам, – отвлёкся от выполнения домашнего задания Фрэнк.
     – Папа сказал, что Вудроу Джоунз уже перебрался в наш город, а его дочь пошла в твою школу.
     – Ты об Эйприл? – постарался говорить как можно равнодушнее мальчик.
     Мать кивнула.
     – Да, теперь она учится в моём классе.
     – Вот это новость! Вы уже познакомились?
     – Нет, а зачем? – мальчику не хотелось продолжать разговор в данном направлении, чтобы по случайности не расколоться. Родители не должны узнать о его любви к Эйприл, иначе они обязательно поведают о чувствах младшего сына отцу Эйприл, а тот, в свою очередь, расскажет дочери. Для них же это не всерьёз. Представляешь, Вудроу, твоя очаровательная дочурка нравится нашему Фрэнки! Забавно, правда?
     – Ты же спрашивал о ней, – удивилась такому ответу женщина.
     – Ничего я не спрашивал, – перешёл в оборону мальчик. – Девчонка как девчонка.
     – Ладно, я, пожалуй, пойду, не буду тебя больше отвлекать.
     Дверь в комнату закрылась, и Фрэнк облегчённо вздохнул. Он вытащил из-под тетради с сочинением рисунок, который едва успел спрятать, когда рядом с ним появилась мать. Вот бы она удивилась, если бы после их короткого диалога тот попался ей на глаза. На тетрадном листе красовались две фигуры – мальчика и девочки, – обведённые красной линией в форме сердца. Сверху оба были подписаны печатными буквами: ФРЭНК, ЭЙПРИЛ, а ниже значилось – ЛЮБОВЬ.
     Рисовать он начал в процессе работы над сочинением по поручению мисс Лаффан, вот только писать об осени у него ничего не получалось. Он вывел аккуратным почерком число, название "За что я люблю осень", отложил ручку в сторону и задумался.
     Я люблю осень за то, что она подарила мне встречу с тобой. Не годится.
     Я люблю осень за то, что она прервала нашу разлуку после счастливого мгновения, когда я впервые увидел тебя. Опять не так.
     Я люблю осень за то… Наверное, следовало бы сделать восторженное описание жёлтых листьев, тяжёлых свинцовых туч, проливных дождей, похожих на слёзы, но все мысли Фрэнка крутились вокруг Эйприл.

* * *

     Едва Фрэнк вошёл во двор школы, как ему на глаза попалась огромная надпись, от которой у него даже перехватило дыхание. Чья-то рука вывела мелом на стене всего три слова, но их смысл заставил содрогнуться от невиданной дерзости.
     НАШ ДИРЕКТОР – ПЕДИК.
     Ребята уже столпились вокруг анонимного послания и что-то бурно обсуждали, а Колтон, школьный фоторепортёр, делавший снимки всех мероприятий для стенгазеты, принёс свой фотоаппарат и дважды щёлкнул обидное заявление крупным и общим планом.
     – Разойдитесь! – на крыльце появилась миссис Причетт. – Немедленно разойдитесь!
     Ученики расступились, но уходить не спешили.
     – Это безобразие! – возмутилась старая ворона. Она принесла тряпку и попыталась стереть мел, но буквы от этого только размазывались и становились ещё толще.
     Колтон снова навёл объектив, чтобы запечатлеть её тщетный труд, но миссис Причетт тут же обернулась и потребовала убрать технику. От испуга фотограф всё-таки зацепил кнопку затвора, выхватив из реальности колоритный кадр суровой учительницы с перекошенным от злости ртом.
     – Я найду мерзавца, который это сделал! Его исключат из школы! Ему дадут самую отвратительную характеристику, так что он вообще больше нигде не сможет учиться! – обвела толпу ненавидящим взглядом старуха Причетт и пригрозила указательным пальцем.
     Неожиданно Фрэнк заметил Дугласа. Тот стоял в стороне и загадочно улыбался. Мальчик подошёл к другу.
     – Ну, и кто теперь педик? – с видом победителя прошептал Дуглас.
     – Значит, это твоих рук дело? – ужаснулся Фрэнк.
     – Публичное заявление, как ты и просил.
     – Я?
     – А кто говорил, что я струсил?
     – Но если кто-нибудь узнает…
     – Каким образом? Никто ведь не видел.
     – А если они найдут способ тебя вычислить?
     – Не найдут. Я не оставил никаких улик.
     – Будем надеяться.

* * *

     Спустя неделю мисс Лаффан приступила к проверке домашнего задания. Но на этот раз она не просто собрала тетради, как делала это обычно, а попросила каждого выйти к доске и прочитать сочинение вслух, чтобы затем обсудить его вместе с классом. Первой подняла руку отличница Мойра Теркл.
     – Пожалуйста, Мойра, – дала ей слово учительница.
     Ученица встала из-за парты, поправила волосы и размеренным шагом прошла между рядами, словно ей довелось принять участие в телевизионном шоу и на неё были нацелены десятки камер.
     – За что я люблю осень, – продекламировала она.
     Фрэнк её не слушал, потому что писанина Мойры оказалась неинтересной. Сплошь унылые рассуждения о начале нового учебного года, о необходимости учёбы в жизни каждого человека и о прочей ерунде.
     Когда отличница закончила чтение, мисс Лаффан похвалила её и обратилась к классу с просьбой прокомментировать первое выступление. Никто не проронил ни звука.
     – Что ж, спасибо, Мойра, можешь возвращаться на место, а мы послушаем следующую работу. Кто желает выступить?
     Желающих не оказалось, поэтому учительница воспользовалась журналом:
     – А познакомит нас со своим сочинением Фрэнк Амблер. Прошу, Фрэнк.
     – Можно чуть позже? – смутился мальчик. Иногда он искренне мечтал о том, чтобы сменить фамилию, которая неизменно возглавляла первую строчку классного списка.
     – Никаких "позже", мы ждём.
     Фрэнк нехотя покинул уютное убежище и оказался перед двумя десятками любопытных глаз. В числе зрителей находилась и Эйприл, так что он ощутил, как сердце подступает к самому горлу.
     – За что я люблю осень, – тихо прозвучал его голос и тут же смолк.
     – Итак, Фрэнк, за что же ты любишь осень? – подбодрила ученика мисс Лаффан.
     – В жизни каждого из нас случаются чудеса, – Фрэнк поднял взгляд на девочку, не выходившую у него из головы на протяжении всего времени, пока он трудился над данными строками. – Вот только всегда ли мы их замечаем? Всегда ли понимаем, что они совсем рядом? Нынешней весной со мной произошло одно такое чудо…
     – Подождите, это же не про осень! – перебил мальчика Каллен Аттли.
     – Тише, – обернулась к нему учительница. – Скоро и до тебя дойдёт очередь. Продолжай, Фрэнк.
     – Я долго думал, какими словами его описать, но понял, что не смогу этого сделать, – вернулся к прерванному фрагменту мальчик. – Оно ворвалось в мой день, словно сквозняк – в приоткрытую дверь. Ворвалось и наполнило мою грудь счастьем.
     Вы когда-нибудь задумывались над тем, что такое счастье? Это значит найти то, что давно искал, а ещё лучше – то, о существовании чего даже не подозревал, и вдруг нашёл. Так случилось и со мной.
     Так за что же я люблю осень? За то, что она подарила мне удивительную встречу с чудом.
     Автор сочинения замолчал.
     – Это всё?
     – Да.
     – Итак, что вы можете сказать по поводу работы Фрэнка? – задала вопрос классу мисс Лаффан.
     – Что-то я ничего не понял, – высказался Каллен. – Сначала весна, потом осень. И о какой встрече вообще идёт речь?
     – Можешь объяснить, Фрэнк? – учительница улыбнулась, словно уловила истинный смысл сочинения, скрытый между строк.
     – Я не хотел бы этого делать, – ответил мальчик.
     – Тем не менее, твой труд заслуживает хорошей оценки.
     – Спасибо, – ученик положил тетрадь на угол стола поверх работы Мойры и вернулся за парту. Его щёки горели от волнения. Поняла ли Эйприл скрытое признание? Удалось ли ей разобрать среди витиеватых фраз и намёков главную мысль, которую он пытался до неё донести?
     Когда настал черёд выступления новенькой девочки, Фрэнк весь обратился в слух, стараясь уловить каждый звук, произносимый дочерью Вудроу Джоунза.
     Эйприл подготовила не просто сочинение, а настоящее стихотворение. Её чтение породило в голове мальчика целую череду ярких образов, как будто она создавала с помощью слов красочные холсты. Особенно ему понравилась заключительная часть.
Бродила осень по аллеям,
С листвой неслышно говоря,
И крался тихо вслед за нею
Печальный шёпот сентября.

     – Неужели ты сама это сочинила? – удивилась мисс Лаффан.
     – Я люблю читать стихи, – призналась Эйприл. – А иногда и сама пробую что-нибудь сочинять.
     – У тебя настоящий талант!
     Фрэнк заметил, что в этот момент неизменная отличница Мойра Теркл, привыкшая быть лучшей в классе, впервые испытала ревность к чужому успеху.

Главный приз

     Прошло почти две недели с тех пор, как Эйприл Джоунз начала учиться в классе Фрэнка, а он до сих пор так и не решился завязать с ней знакомство. Он боялся сделать что-нибудь неправильно и, тем самым, лишить себя заветной дружбы. К сожалению, сочинение о весенней встрече осталось безответным.
     "Проигрывает тот, кто не пытается", – частенько говаривал его отец. Но подойти и первым завести разговор с новенькой девочкой мальчику казалось сложнее, чем прожить неделю без воды.
     Между прочим, кое-кто из мальчишек уже предлагал проводить Эйприл после школы. Правда, она отвергала их предложения одно за другим. А некоторые девчонки почему-то невзлюбили дочь Вудроу Джоунза.
     – Разве нужно много ума, чтобы переписать стишок из книги и выдать его за свой? – случайно услышал в коридоре разговор Мойры Теркл и её подружек Фрэнк.
     – Она его не переписывала! – тут же вмешался мальчик.
     – Тебе-то откуда знать? Или вы воспользовались одной книжкой? – раздался дружный смех юных сплетниц.
     – Нельзя говорить про человека неправду только потому, что он умеет делать что-то лучше вас, – обратился к ним мальчик, но в основном его слова были адресованы Мойре.
     – А ты чего так за неё печёшься? – с подозрением посмотрела на Фрэнка отличница. – Подожди-ка, ты тоже неровно дышишь к новоявленной поэтессе?
     – Почему это тоже?
     – Неужели ты не заметил, что все мальчишки нашего класса разом сошли с ума и влюбились в гениальную сочинительницу Эйприл Джоунз? – имя и фамилию девочки Мойра Теркл произнесла с особым презрением.
     Фрэнк пришёл в замешательство. Если дело обстоит именно так, как расписывает одноклассница, то любое промедление с его стороны в геометрической прогрессии уменьшает шансы стать другом Эйприл.
     – Я не из их числа, – соврал мальчик и расстроенный вернулся в класс.
     Он ненавидел себя за нерешительность. В отличие от Дугласа, ему никогда не удавалось действовать без оглядки. Это Дуглас втягивал друга в неприятные истории, это он предлагал безумные проекты, вроде путешествия на ненадёжном плоту по реке или постройки дома на дереве, ради которого им пришлось забираться на чужую ферму. Но в таком деликатном предприятии, как знакомство с понравившейся девочкой, подобный подход был неприемлем. Здесь требовалась не бесшабашная дерзость, а нечто другое.
     "Может, если Эйприл любит читать стихи, следует написать ей красивое поэтическое признание?" – осенила Фрэнка неожиданная мысль. Вот только с рифмами и ритмом отношения у него совсем не складывались.
     Он пытался сочинить несколько строчек, но получилось так, что хуже не придумаешь. Фразы выходили неуклюжими, и вряд ли они произвели бы нужный эффект. В итоге мальчик испортил два тетрадных листа, абсолютно не продвинувшись в столь трудном для него занятии.

* * *

     Вечером за ужином отец сообщил о том, что в конце недели Вудроу Джоунз приглашает их на новоселье. Как выяснилось, в число гостей вошло ещё пять или шесть семей, среди которых оказались прочие друзья и сослуживцы отца Эйприл.
     – Вы оставите меня дома? – осторожно поинтересовался Фрэнк у родителей.
     – А разве ты не хочешь идти с нами? – спросила у него мать.
     – Это же деловая встреча, и я вам буду только мешать, – с сожалением ответил мальчик.
     – Ты бы мог провести время с Эйприл, – возразил отец.
     – Правда? – оживился сын.
     – Не вижу причин, препятствующих этому. Кстати, вы с ней уже успели подружиться?
     – Как-то не доводилось, – пожал плечами Фрэнк.
     – Значит, там и пообщаетесь. Или у тебя есть другие планы на субботу?
     – Нет, абсолютно никаких.
     – Вот и отлично. Тогда мы втроём почтим Вудроу своим визитом.
     Замечательная новость! Восхитительная новость! Потрясающая новость!
     Мальчику стоило больших усилий сдержать радостный вопль. Внешне он старался выглядеть равнодушным, но внутри всё ликовало. Ему выпал прекрасный шанс побывать в доме Эйприл и увидеть её комнату. Эта мысль почему-то показалась Фрэнку особенно волнительной. Если девочка так любит читать стихи, и у неё найдутся какие-нибудь книги, он обязательно запомнит имена нескольких авторов, а потом выучит наизусть что-нибудь из их творчества, чтобы при первом же удобном случае процитировать по памяти и, тем самым, сделать Эйприл приятный сюрприз.
     Позже, приступив к выполнению домашней работы, Фрэнк взял в руки учебник, но читал невнимательно, и ему пришлось, как минимум, дважды перечитывать текст заново. Тем временем в воображении мальчика развернулась подробная картина грядущей субботы. Девочка встречает его улыбкой, берёт за руку и ведёт в свою комнату, где показывает тетрадь, куда она вписывает сочинённые ею поэтические строки. А когда Фрэнк переворачивает последнюю страницу, то замечает стихотворение, в котором речь идёт ни о ком ином, как о нём самом.

* * *

     Надпись на стене школы закрасили, но этим дело не закончилось. Ученики поговаривали, что Колтона вызывали в кабинет директора и зачем-то просили отдать плёнку, на которой он зафиксировал факт грубого нарушения дисциплины. Фоторепортёр стенгазеты пытался отвертеться, ссылаясь на десяток недощёлканных кадров, на что получил встречное предложение: если он согласится расстаться с пятью футами целлулоида, то в течение недели ему позволят провести в школьном фойе собственную выставку.
     "Я не мог отказаться, – позже признавался Колтон. – Да и глупо было бы отказываться от подобной возможности, не так ли?"
     Для чего именно мистеру Тайеру понадобились фотографии с оскорблением в его адрес, никто не знал, пока в кабинет не вызвали пятерых школьников и двух школьниц. В их числе находился и друг Фрэнка. Об этом мальчику позже рассказал сам Дуглас.
     – Директор сидел за столом и строго смотрел на каждого из нас, а рядом с ним стояла ведьма Причетт и противно ухмылялась, словно хотела сказать нам: "Вот я и загнала крыс в угол", – в голосе Дугласа прозвучала злость. – "Как вы думаете, почему я собрал вас в этом кабинете?" – спросил мистер Тайер. Мы пожали плечами, а он подозвал нас к себе и положил на стол фотографию. Мы всемером уставились на неё, но только я понял, к чему он клонит, потому что на снимке красовались написанные мной буквы.
     "Может быть, кто-то из вас хочет что-нибудь объяснить?" – директор упёрся локтями в крышку стола и сплёл пальцы в замок.
     "С чего вы взяли, что я к этому вообще причастен?" – тут же возмущённо выступил в свою защиту один из присутствующих старшеклассников.
     "Вот, полюбуйтесь", – старая сука Причетт (при этих словах кулаки Дугласа сжались) только и ждала удобного случая, чтобы продемонстрировать наши тетради. Можешь себе представить, она сравнила почерк надписи с почерками во всех – подумать только, во всех – тетрадях! В итоге в финал вышли семь человек, и теперь мистер Тайер хотел решить, кому из нас отдать главный приз.
     "Я этого не делал! Я этого не делала!" – наперебой начали оправдываться мои друзья по несчастью, и мне пришлось присоединиться к их жалобному блеянью, чтобы не облегчать задачу по разоблачению преступника.
     "Нечего устраивать здесь сыр-бор! – оборвала всех училка. – Один из вас совершил поступок, которому нет оправдания, и теперь трусливо поджимает хвост". Наверное, она хотела задеть виновного за живое, чтобы вывести его, то есть меня, на чистую воду, но я, как и остальные ученики, лишь промолчал.
     – Они тебя не раскрыли? – задал вопрос Фрэнк, когда друг прервал свой рассказ.
     – Нас продержали в кабинете почти час. "Если у вас не хватает смелости, чтобы признаться в содеянном, нам придётся пойти на крайние меры", – с расстановкой произнёс мистер Тайер и убрал фотографию с оскорбительной надписью в выдвижной ящик стола.
     Мы переглянулись, желая понять, о каких мерах идёт речь.
     "Если вы будете продолжать молчать, нам придётся исключить вас всех".
     "Это нечестно! – вновь возмутился старшеклассник. – Почему я должен страдать за чужие проделки?"
     "А если автор всё-таки объявится, я могу закрыть глаза на вопиющее хулиганство, и тот, кто это сделал, отделается лишь выговором. Правда, придётся провести несколько бесед со школьным психологом", – произнёс в ответ директор.
     Мне следовало догадаться, что он блефует.
     – Значит, ты раскололся? – догадался мальчик.
     – С одной стороны, мне не хотелось брать весь огонь на себя, но, с другой, рядом со мной оказались те, кого заподозрили по ошибке. По моей вине, – вздохнул Дуглас. – Я почувствовал себя подлецом.
     – Так ты сказал директору, или нет?
     – Сказал.
     – Теперь твоих родителей наверняка вызовут в школу.
     – Хуже. Меня собираются выгнать.
     – Что? – Фрэнку показалось, что он ослышался.
     – Шум аплодисментов! Барабанная дробь! Главный приз достаётся Дугласу Клеверли! Никакого школьного психолога. Никакого второго шанса для отъявленного негодяя. Они дадут мне пинка сапогом под зад.
     – И что ты теперь собираешься делать?
     – Тайком соберу кое-какие вещи и отправлюсь жить в наш дом на дереве.
     – А когда наступят морозы?
     – Что-нибудь придумаю.

* * *

     А ведь всё началось с обычной мелочи. Друг назвал Фрэнка педиком. Из-за пиджака, галстука и брюк. Фрэнк же, в свою очередь, взял Дугласа "на слабо". Скажи, мол, так директору, потому что тот тоже носит костюм. Но мальчик даже представить себе не мог, что Дуглас захочет что-то доказать, и чем это потом обернётся.
     По всему выходило, что Фрэнк, хоть и косвенно, но оказался причастен к исключению друга из школы. От такой мысли на душе сделалось паршиво. Он бы с удовольствием заявился в кабинет мистера Тайера и признался в том, что является идейным вдохновителем отвратительной выходки. Его отчислили бы вслед за Дугласом, а дома разразился бы настоящий скандал, зато они вдвоём пошли бы в другую школу. Но не теперь, когда Фрэнк учится в одном классе с Эйприл.
     "Променял меня на какую-то девчонку?" – возник в голове укоризненный голос Дугласа.
     "Не в этом дело", – подумал мальчик и попытался найти объяснение своему малодушию, вот только объяснения не было. Неужели он действительно готов поступиться дружбой и сделать выбор в пользу одноклассницы, которую почти не знает?
     Внутренняя дилемма сводила его с ума.
     Наспех покончив с уроками, Фрэнк незаметно от матери взял в холодильнике две банки консервов, отрезал по куску сыра и ветчины, завернул в пакет несколько ломтей хлеба, после чего сложил все съестные припасы в рюкзак.
     – Ты куда? – спросила мать, застав сына у входной двери.
     – Я ненадолго, – прошмыгнул мимо неё мальчик.
     – Постой, Фрэнк! Сегодня к нам приедут Лоренс и Шейла. Разве ты не… – но последних слов он уже не слышал.
     Знакомая тропинка петляла через лес, пока не привела Фрэнка к зарослям крапивы. Только он и Дуглас знали, что достаточно пробраться через жгучий бастион (для этих целей рядом была припрятана палка, которой они отгибали ядовитые побеги в сторону), чтобы найти скрытый дом на дереве. Мальчик забрался по специально прибитым к стволу перекладинам и оказался в деревянной постройке. Друг сидел в углу и запускал йо-йо.
     – Давно пришёл? – первым заговорил Фрэнк.
     – Около часа тому назад.
     – Я тебе принёс немного еды.
     – Ну-ка, что тут у нас, – Дуглас вскочил на ноги и запустил руку в нутро рюкзака, вытащив консервированную фасоль. – Фу, гадость какая!
     – Извини, взял первое, что подвернулось под руку, – пожал плечами мальчик.
     – А тебе не могло подвернуться что-нибудь более съедобное? Ты же знаешь, как я отношусь к фасоли. Коль фасоль сожрёшь, жди большой пердёж.
     – Там ещё есть сыр и ветчина.
     – Ну, вот, совсем другое дело, – друг разложил перед собой остальные угощения и принялся мастерить бутерброд.
     – Ты всерьёз собираешься здесь поселиться?
     – Поживу недельку, а там посмотрим, – Дуглас откусил большой кусок, роняя крошки себе под ноги.
     – А если твои родители заявят в полицию о пропаже?
     – Напишу им письмо, чтобы зря не волновались.
     – И как ты объяснишь своё исчезновение?
     – Раскаюсь в плохом поступке, поведаю о душевных терзаниях и о том, что ухожу из города, чтобы искупить вину добрыми поступками.
     – Думаешь, они поверять в эту чушь?
     – Ты прав, не поверят, поэтому, когда к тебе придут следователи, повторишь им мою версию.
     – Почему это они придут ко мне?
     – Потому что они, в первую очередь, начнут прощупывать тех, с кем я общался чаще всего. Ещё вопросы будут?
     Фрэнк отрицательно покачал головой.

* * *

     Вернувшись домой, он собирался незаметно проскользнуть в свою комнату, чтобы избежать ненужных вопросов, но сделать этого ему не удалось. Едва мальчик миновал дверь кухни, как мать тут же окликнула его:
     – Фрэнк, иди-ка сюда!
     – Мам, я собираюсь принять ванную, – попытался отделаться от неё сын.
     – Никуда твоя ванная не денется. Лучше скажи, видел ли ты сегодня в школе Дугласа?
     – Кажется, видел, а что? – Фрэнк догадался, что родители друга уже начали беспокоиться, и первым делом позвонили сюда, чтобы выяснить, не знает ли младший Амблер, куда мог пойти Дуглас после уроков.
     – Звонила его мать, – подтвердила предположение Фрэнка женщина.
     – Зачем?
     – Она сказала, что твой друг до сих пор не вернулся домой. Ты что-нибудь об этом знаешь?
     – Странно, он мне ничего такого не говорил.
     – Пожалуйста, подумай как следует. Может, он куда-нибудь собирался? Миссис Клеверли уже не находит себе места от волнения.
     Мальчик напустил на себя задумчивый вид:
     – Мы болтали с ним на перемене, но даже не договаривались встретиться вечером на улице.
     – А куда ты бегал с рюкзаком? – застала сына врасплох неожиданным вопросом мать.
     – Я? – Фрэнк начал судорожно придумывать подходящее объяснение. – Одноклассник попросил меня помочь ему с домашним заданием.
     – Ладно, иди купаться, – кажется, мать расстроилась. Обычно мальчишки были не разлей вода, и она надеялась, что Фрэнк развеет ненужную тревогу матери Дугласа относительно того, куда тот пропал. Вот только ответ сына не внёс никакой ясности, а это значило, что с его другом могло случиться всё что угодно, от несчастного случая до… О, боже, думать о плохом ей совсем не хотелось.
     "Миссис Клеверли уже не находит себе места от волнения", – слова крепко отпечатались в памяти Фрэнка, подобно следу, который оставляет ботинок на мокрой земле. Мальчик закрылся в ванной и включил воду, но купаться не торопился. У него в голове возник отчётливый образ плачущей матери Дугласа. В одной руке она держит телефонную трубку и рассказывает полиции приметы пропавшего ребёнка, а в другой держит платок и утирает беспрестанно набегающие на глаза слёзы.
     Нужно немедленно рассказать взрослым правду! Дуглас жив, и с ним всё о'кей. Он прячется в доме на дереве. Но Фрэнк подавил в себе предательский импульс раскрыть тайну местоположения друга, потому что дал Дугласу обещание: "Никто не узнает о тебе, даже если мне придётся ради этого умереть".

В ожидании появления

     – Послушай, а ты не мог бы принести мне сюда какое-нибудь одеяло? – попросил Фрэнка Дуглас, когда мальчик пришёл проведать его в лесном убежище. – Ночью здесь оказалось чертовски холодно.
     – Может, ты всё-таки вернёшься домой? Твои родители очень волнуются, – ответил Фрэнк.
     – Исключено. Ты же знаешь, что со мной сделает отец, когда узнает об исключении. А я придумал, как смягчить себе приговор. Ты скажешь моим предкам, что я утонул.
     – Что?!
     – Мисс Лаффан рассказывала вашему классу о коропсисе? Или нет, о костратосе? Как же там правильно звучало это слово… Ну, когда ещё после страданий человек становится счастливым.
     – Катарсис – очищение через страдание, – напомнил Фрэнк. – Да, она рассказывала.
     – Вот-вот, катарсис, он самый. Сначала отцу с матерью сообщат о моей гибели, и они будут страдать, а потом окажется, что я живой и невредимый, и они от счастья позабудут о том, что меня выгнали из школы. Отличный план, не так ли?
     – Я так не думаю. Твои родители сойдут с ума от горя.
     – Зато потом…
     – Извини, но я в этом не участвую, – перебил Дугласа мальчик.
     – Бросаешь меня в трудную минуту?
     – Не в том дело. Просто это очень жестоко по отношению к ним.
     – Значит, ты предлагаешь мне вернуться назад, чтобы отец спустил с меня шкуру? – Дуглас сложил руки на груди и повернулся спиной к другу.
     – Нет, но должен же быть какой-то другой способ? Ты же вроде бы собирался использовать легенду о покаянии и добрых поступках?
     – Это не то. Требуется более трагическая история.
     – Подожди, у меня появилась отличная идея.
     – Интересно, какая же? – обернулся заинтригованный друг.
     – Скоро узнаешь, – мальчик направился к лестнице.

* * *

     Фрэнк остановился перед дверью в кабинет директора и ещё раз прокрутил в голове историю, которую собирался поведать. На мгновение его охватило сомнение: а вдруг мистер Тайер ему не поверит? По пути в школу ложь казалась мальчику правдоподобной, а теперь выглядела не только малоубедительной, но и смешной. Тем не менее, он набрал в грудь как можно больше воздуха и постучал.
     Оказавшись в кабинете, Фрэнк ощутил, как грудь сковывает страхом.
     – Здравствуйте, – проронил он слегка дрожащим голосом.
     – Добрый день, – поднял голову мужчина. – Чем могу быть полезен?
     – Я пришёл поговорить по поводу Дугласа, – сказал мальчик.
     – Ты знаешь, где он? – директор внимательно посмотрел на посетителя, будто хотел проникнуть в чужие мысли посредством пристального взгляда.
     – А разве с ним что-то случилось? – поспешил удивиться Фрэнк.
     – После исключения из школы он так и не появился дома, и его отец приходил сюда, чтобы выяснить, что произошло.
     – Значит, вы уже сообщили мистеру Клеверли?
     – Сообщил. Но ведь никто не полагал, что паренёк воспримет всё так близко к сердцу.
     – Мистер Тайер, вы должны знать, что Дуглас совершил это безобразие не по собственной воле! – с жаром выпалил Фрэнк.
     – Что ты хочешь этим сказать? Его кто-то заставил? – взволнованно заёрзал в кресле директор.
     Мальчик опустил глаза и едва заметно кивнул.
     – Это значит "да"?
     Фрэнк снова кивнул.
     – И кому же понадобилось заставлять ученика писать на стене подобные гадости?
     – Пауку.
     – Пауку? Какому ещё пауку?
     – Помните Ленни Дроувера с татуировкой тарантула на плече?
     – Ленни Дроувер, по прозвищу Паук. Такого точно не забудешь, – произнёс мистер Тайер. – Доставлял нам множество проблем и был отчислен три года назад. Но при чём здесь он?
     – Он-то и заставил Дугласа сделать ужасную надпись, и пригрозил отобрать у него велосипед, если тот не выполнит оскорбительное задание.
     – Тогда почему Дуглас сам мне об этом не рассказал?
     – Он боялся, что Ленни обо всём узнает.
     – Ленни действительно трудный подросток, – директор взял в руки карандаш и принялся нервно крутить его в пальцах. – И у него есть все основания, чтобы недолюбливать меня. Но мы не должны этого так оставлять.
     – Только, пожалуйста, не выдавайте меня, иначе Паук найдёт способ, как мне отомстить! – взмолился Фрэнк.
     – Не беспокойся, у меня есть свои надёжные методы. Теперь главное, чтобы Дуглас не наделал глупостей.
     – А что с ним будет, если он отыщется?
     – Я лично попрошу его вернуться в нашу школу.

* * *

     – Ты принёс мне одеяло? – встретил друга нетерпеливым вопросом Дуглас, меряя шагами деревянный пол своего убежища.
     – Оно тебе больше не понадобится, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
     – То есть как не понадобится? Ещё одну такую ночь я здесь не перенесу, – словно в подтверждение последних слов, Дуглас остановился и зашёлся в приступе грудного кашля.
     – Я всё уладил. Мистер Тайер готов принять тебя обратно.
     – Шутишь? Как тебе удалось заговорить ему зубы?
     – Я объяснил директору, что ты вроде как сделал надпись под чужим давлением, – пояснил мальчик.
     – Под чьим же, если не секрет?
     – Теперь он думает, что испортить стену тебя заставил Паук.
     – И директор поверил в это?
     – Мистера Тайера данная версия вполне устроила. Некоторое время назад Ленни тоже отчислили из школы, так что у него был повод прибегнуть к небольшому акту возмездия, но только твоими руками.
     – Если Дроувер узнает… – Дуглас замолчал, не желая произносить вслух, что будет в том случае, когда Пауку станет известно о лжи Фрэнка.
     – Директор обещал меня не выдавать.
     – Молись, чтобы он сдержал обещание, иначе нам придётся скрываться тут вдвоём, – Дуглас снова закашлял.
     – Пойдём отсюда.
     – Подожди, а как отнеслись к моему исчезновению предки? Они уже заявили в полицию?
     – А сам-то как думаешь?
     – Чёрт, отец оторвёт мне яйца, – прикусил нижнюю губу друг мальчика. – Что я ему скажу?
     – Что-нибудь придумаем.
     – А более конкретные идеи есть?
     К сожалению, у Фрэнка не было ни одной идеи относительно того, как помочь Дугласу выпутаться из затруднительного положения. Он перебрал в уме варианты с похищением, потерей памяти и даже с приступом эпилепсии. О последней Фрэнк слышал от Лоренса. Старший брат рассказывал Мелкому о приступах, которые случались с неким Расти. "Его просто накрывало не по-детски, – переходил на шёпот Лоренс. – Он падал на землю, а изо рта у него шла пена".
     – Придумал! – неожиданно нарушил воцарившееся молчание Дуглас. – Ты пойдёшь со мной и скажешь моим родителям, что я ночевал у тебя.
     – Но твоя мама уже звонила моей и спрашивала о тебе, так что ничего не получится, – возразил Фрэнк.
     – А разве ты не мог привести меня тайно? – положил руку на плечо мальчика Дуглас.
     – Хочешь, чтобы мне тоже влетело?
     – Извини, я думал, что ты мне друг, и я могу рассчитывать на твою поддержку в любой ситуации, но раз это не так, я выкручусь как-нибудь сам, – жалостным тоном проговорил собеседник, и Фрэнк ощутил нечто вроде укола совести.
     – Ладно, идём.
     – Вот и отлично! Если всё обойдётся, завтра можем сходить на заброшенный завод в поисках всяких электронных штук для твоей домашней лаборатории.
     – Завтра не получится, – предупредил мальчик.
     – Почему? – удивился Дуглас.
     – Я вместе с родителями еду в гости к Эйприл.
     – Вот это новость! И ты столько времени молчал?!
     – После всей этой истории с исключением не представлялось удобного случая, чтобы сказать тебе.
     – Постарайся не упустить такой шанс, – сделал напутствие Дуглас и широко улыбнулся.

* * *

     Наверное, Фрэнк ждал этого визита даже больше, чем собственного дня рождения. Поездка к Джоунзам была запланирована на двенадцать, но мальчик приступил к приготовлениям уже с самого утра. Вскочив с кровати, он отправился в ванную комнату и тщательнейшим образом почистил зубы, а потом критическим взглядом осмотрел собственное отражение в зеркале. Левая щека, правая, слегка вздёрнутый нос и подбородок. Сегодня мама вряд ли отыскала бы у него на лице хоть одно грязное пятнышко. Затем мальчик взял расчёску и принялся старательно приводить волосы в порядок. Сначала он сделал это так же, как и обычно, а потом зачесал их назад, изображая Элвиса, поющего "Тутти фрутти".
     Когда пришло время одеваться, Фрэнк вместо рубашки и брюк, вопреки привычным предпочтениям, выбрал костюм. Ему хотелось выглядеть безупречно, и он постарался приложить все усилия к тому, чтобы понравиться Эйприл. Украдкой от родителей мальчик взял отцовский одеколон и прыснул им на себя. Ему показалось, что аромат практически не чувствуется, поэтому сделал ещё несколько нажатий на кнопку флакона. Теперь запах стал гораздо отчётливее, вот только частицы летучих веществ, прежде едва уловимые для обоняния, сделались резкими и раздражающими. Пришлось выйти на улицу, снять пиджак и как следует встряхнуть его, чтобы выветрить стойкое амбре.
     Дом Джоунзов находился в двадцати минутах езды от дома Фрэнка.
     – Вот и приехали, – произнёс отец, припарковавшись между машинами гостей. Семья выбралась из автомобиля и направилась к парадному входу. После звонка в дверь на пороге появился Вудроу и встретил Амблеров с распростёртыми объятиями.
     – Эдвард! Дебби! Фрэнк! Как я рад вас видеть! Проходите, пожалуйста! – доброжелательный хозяин жестом пригласил отца, мать и их сына следовать за ним в гостиную. Кое-кого из присутствующих мальчик знал. Например, мистера и миссис Мерч. Женщина называла его "крошкой Фрэнки", а ещё у неё была очень яркая помада, отчего губы казались такими огромными, словно их ужалила оса.
     Отец сразу же включился в беседу с другими мужчинами, а мать, увлечённая под руку какой-то дамой, только и успела посоветовать мальчику взять со стола угощение и попросила его не проказничать. С этого момента о нём как будто позабыли, и юный гость скромно отошёл в угол комнаты. Он присел на диван в ожидании появления дочери мистера Джоунза, но Эйприл пока не выходила.
     Чтобы хоть чем-то себя занять, Фрэнк начал пересчитывать бокалы с вином, стоявшие на подносах. Получилось двенадцать и четырнадцать. Всего двадцать шесть. Потом он переключился на людей и выяснил, что их меньше, чем бокалов, но некоторые взрослые возвращали пустые фужеры на место и брали новые, хотя логичнее было бы доливать вино в те, которые они держали до этого. Очень скоро мальчику наскучило заниматься устным счётом.
     "Может, самому подойти к родителям Эйприл и узнать, где она?" – подумал Фрэнк. Но мальчик отказался от подобной затеи, не желая давать им повод думать, будто он испытывает к Эйприл какие-то чувства.
     Вскоре к нему подошла миссис Джоунз и первая завела разговор о том, почему он ничего не ест.
     – Спасибо, но пока не хочется, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
     – Ты ждёшь Эйприл? – догадалась женщина.
     – Мы с ней учимся в одном классе, – ответ явно не вязался с вопросом.
     – Она рассказывала о тебе.
     – Правда? – оживлённый интерес Фрэнка к данной теме оказался слишком явным, и он понял, что, тем самым, выдал себя.
     Мать Эйприл улыбнулась:
     – Дочь считает тебя забавным мальчиком.
     – Забавным? Почему?
     – Лучше сам спроси у неё об этом.
     – А она здесь?
     – Нет, Эйприл уехала на выходные к бабушке.
     – Вот оно что… – Фрэнк был разочарован. Он отказался идти сегодня с Дугласом на старый завод только ради того, чтобы получить возможность повидаться с одноклассницей, а её не оказалось дома, и теперь он будет вынужден скучать до самого вечера.

* * *

     Длинный-длинный день тянулся, как липкая патока. К вечеру Фрэнку начало казаться, что он провёл в гостиной Джоунзов целую вечность. Когда же родители попрощались с ними и направились к машине, он уже чувствовал себя задыхающейся рыбой, которую выбросило прибоем на берег.
     Отец завёл двигатель, включил фары и выехал на дорогу. В пути семью Амблеров застиг дождь. Мальчик принялся следить за тем, как капли попадают на стекло и кривыми бессмысленными линиями соскальзывают вниз. Через влажную паутину город принял причудливые очертания, словно превратился в полотно художника, выполненное несколькими грубыми мазками. Свет фонарей обернулся искристыми пятнами, танцующими на мокрой стеклянной поверхности. Фрэнк приложил палец к прозрачной преграде, отделяющей салон автомобиля от улицы, и вывел указательным пальцем одну букву, затем другую, а вслед за ними полностью завершил слово.
     Ему вспомнилось стихотворение Эйприл. Особенно последняя строчка, где речь шла о печальном шёпоте сентября. Он прислушался к стуку дождевых капель. Мальчику показалось, что из монотонного звука возникают отдельные слова и даже фразы. Может быть, именно об этом и написала дочь мистера Джоунза?
     Фрэнк представил, что девочка едет рядом с ним на заднем сиденье, и они вместе слушают осеннюю мелодию, понятную только им двоим. Они не говорят ни слова, наслаждаясь тайными голосами окружающего мира.
     Юный пассажир незаметно для себя соскользнул в страну сновидений. Над его поникшей головой на запотевшем стекле отчётливо проступило имя.
     Эйприл.

Не все дома

     В начале новой учебной недели Дуглас вернулся в школу. Мистер Тайер пригласил его в свой кабинет и произнёс пламенную речь о счастливых случайностях, которые иногда позволяли человечеству избегать роковых последствий. В качестве наиболее яркого примера он поведал историю о том, как гуси спасли Рим.
     – Твоим гусём-спасителем стал Фрэнк Амблер, – сказал директор. От подобного сравнения Дугласу сделалось смешно, и он едва сдержался, чтобы не прыснуть от смеха. – Мне известно, что ты совершил противоправные действия не по собственной инициативе. Но тебе следовало сразу же рассказать о давлении, оказанном на тебя Ленни Дроувером.
     – Я испугался, сэр, – ответил Дуглас. – Признаться честно, я и сейчас боюсь.
     – Ничего не бойся, – директор по-отечески погладил ученика по голове. – Мы примем соответствующие меры.
     Весь этот разговор Дуглас вкратце пересказал Фрэнку во время перемены. Они вышли во двор и разместились на боковой скамейке, откуда прекрасно просматривалась стена с закрашенной надписью. Теперь та выглядела жёлтым бесформенным пятном, напоминающим о досадном инциденте.
     – А как отнеслись к твоему исчезновению родители? – поинтересовался у друга мальчик.
     – К счастью, всё обошлось. Твоё ложное признание в том, что я провёл ночь в вашем доме, немного их смягчило. Думаю, моя ночёвка в лесу на дереве им вряд ли понравилась бы. Отец попросил, чтобы я впредь так не делал.
     – Не расписывал стены или не убегал из дома?
     – Наверное, и то, и другое. А как у тебя дела с Эйприл? Ты побывал у неё в гостях?
     – Побывал.
     – Судя по твоему тону, сердце возлюбленной осталось непокорённым?
     – Она уехала к бабушке.
     – Вот это да! Ты до такой степени испугал бедную девочку своим признанием, что ей пришлось собраться и уехать? – с сожалением покачал головой Дуглас и тут же рассмеялся.
     – Когда я приехал, её уже не было.
     – Значит, едва заслышав о твоём визите, она срочно эвакуировалась из дома?
     – Ха-ха-ха, отличная шутка, – состроил недовольную гримасу Фрэнк. – Как бы у меня от смеха не лопнул живот.
     – Да ладно тебе. Обиделся что ли?
     – Вот ещё, заняться мне больше нечем, кроме как обижаться на дураков.

* * *

     Миссис Причетт начала урок с проверки домашней работы. Со стороны это выглядело так, словно она захватила группу школьников в заложники и пыталась вытянуть из них секретную информацию. Причём она игнорировала поднятые руки тех, кто подготовился, и обводила хищным взглядом старой щуки задние парты.
     – Этан Нейлер, – произнесла она, но прозвучало это как "Пробил твой последний час, негодный мальчишка".
     Ученик вздрогнул, словно ему на кожу попала горячая головешка.
     – К доске с тетрадью, – потребовала безжалостная гарпия.
     – Извините, но я забыл тетрадь дома, – предпринял жалкую попытку отвратить неизбежный исход несчастный Этан.
     – Но задание ты сделал? – вперилась в него острым взором учительница.
     – Конечно, сделал!
     – Тогда тебе не составит труда выполнить его снова, – сказала миссис Причетт.
     Ей понадобилось не более тридцати секунд, чтобы разоблачить обман, после чего Этан отправился на место, а напротив его фамилии в журнале появилась очередная плохая оценка.
     – Фрэнк Амблер, – на этот раз карающая рука судьбы коснулась мальчика.
     Он поднялся из-за парты. Похвастать готовой домашней работой Фрэнк не мог, потому что вчерашнее отсутствие Эйприл привело его в крайнее уныние, из-за которого он даже не открыл учебник, что случалось с ним крайне редко.
     – Простите, но я не справился с заданием, – понуро опустил голову мальчик.
     Ему показалось, что эта новость невероятно обрадовала миссис Причетт, и на её лице прорезалась зловещая улыбка. Прямо-таки голодный тролль, завидевший аппетитное угощение, на своих двоих идущее прямиком к страшному логову.
     – Ты хочешь сказать, что у тебя нет домашней работы?
     – В следующий раз я обязательно всё сделаю.
     – В следующий раз? – учительница обвела класс театральным взглядом, будто играла на подмостках роль сатаны в постановке "Твоя душа будет моей, Фрэнк Амблер".
     – Если потребуется, я останусь после уроков, – почувствовал дыхание преисподней мальчик.
     – Я всегда знала, что ты и твой дружок Дуглас – неблагонадёжные элементы общества, – слова выплеснулись, подобно ядовитой кислоте. – Если вам удалось одурачить директора, это ещё не значит, что вы обведёте вокруг пальца и меня. Уж я-то знаю, где правда, а где ложь.
     Такие негодники становятся разочарованием для своих родителей. Плохие мальчишки не приносят отцам и матерям ничего, кроме страданий. Однажды ты тоже разобьёшь им сердце.
     – Миссис Причетт, он честно признался в том, что не сделал домашнюю работу, но это не даёт вам права так с ним разговаривать, – неожиданно вмешалась в разговор Эйприл.
     В классе наступила гробовая тишина. Два десятка взглядов устремились на отважную девочку, посмевшую перечить старой фурии.
     – Что? – с недоумением посмотрела на новенькую ученицу учительница.
     – Твоего мнения, между прочим, не спрашивали, – подала голос Мойра Теркл.
     – И твоего тоже, – спокойно ответила Эйприл.
     – Да как ты смеешь! – взвизгнула отличница.
     – Я сам во всём виноват, – поспешил перевести огонь с девочки на себя Фрэнк. – Можете отправить меня в кабинет мистера Тайера.
     Старуха Причетт продолжала стоять с приоткрытым от изумления ртом. Должно быть, от такой неслыханной дерзости в её голове что-то замкнуло, и теперь она напоминала загипнотизированного глазами удава кролика.
     – Миссис Причетт, отправьте их обоих к директору! – потребовала Мойра. – Это же форменное безобразие!
     Но учительница не двигалась с места. Она схватилась рукой за грудь и попыталась сделать глубокий вздох, который, судя по всему, ей никак не удавался.
     – Что с вами, миссис Причетт? – испуганно спросила Мойра.
     – Воздуха, – дрогнувшими губами пробормотала та. – Здесь мало воздуха.

* * *

     Учительницу отправили на карете скорой помощи в больницу, а учеников распустили по домам. Эйприл собрала с парты школьные принадлежности, надела синее пальто, серую вязаную шапку и вышла на улицу. Фрэнк последовал вслед за ней, хотя его дом находился в противоположной стороне.
     Когда они поравнялись, девочка посмотрела на идущего рядом с ней мальчика.
     – Спасибо, что встала на мою защиту, – проговорил Фрэнк.
     – Миссис Причетт не имела права так с тобой разговаривать, – ответила Эйприл.
     – Наверное, – согласился он. – Но я уже привык.
     – Значит, это происходит не в первый раз?
     – С тех пор, как я разбил стекло в её кабинете, она то и дело твердит о том, что из меня вырастет преступник, и постоянно цепляется ко мне по любому незначительному поводу.
     – Ничего себе! – девочка остановилась и внимательно посмотрела на собеседника. – Как же тебя угораздило?
     – Я хотел продемонстрировать гравитационное взаимодействие, открытое Ньютоном, но не рассчитал силу, в результате чего мой пенал пролетел чуть дальше, – Фрэнк выполнил движение рукой, чтобы показать, как именно он осуществил разрушительный бросок.
     – Могу себе представить, как она накинулась на тебя.
     – Да уж, было дело, – кивнул мальчик.
     – А ты совсем не такой, каким я тебя себе представляла, – неожиданно сказала девочка.
     – Что ты имеешь в виду?
     – Питти поведал мне по секрету, что у тебя не все дома, – в подтверждение своих слов она постучала пальцем по виску.
     – Какой ещё Питти?
     – Помнишь того рыжего толстяка, который сидел рядом со мной за столом, когда я впервые оказалась в твоём доме?
     – Питти, разумеется, – сразу же вспомнил неприятного гостя Фрэнк.
     – Поначалу, обнаружив тебя в новом классе, я даже растерялась, почему ты ходишь сюда, а не в специализированную школу. Но потом поняла, что этот пройдоха по какой-то причине обманул меня.
     – Хочешь знать, по какой? Он мне настолько не понравился, что я предложил ему поиграть в прятки, а сам убежал на улицу, оставив его одного.
     – Это многое объясняет, – улыбнулась девочка.
     – Кстати, давно хотел сказать, что у тебя получаются превосходные стихи, – сменил тему разговора мальчик.
     – Не думала, что ты интересуешься поэзией.
     – А я и не интересуюсь. Просто твоё выступление перед классом на уроке мисс Лаффан произвело на меня неизгладимое впечатление. Особенно то место, где говорилось про печальный шёпот сентября. Как тебе удалось такое сочинить?
     – Нужно всего лишь вообразить себе то, о чём собираешься написать, и тогда слова начнут приходить сами собой.
     Фрэнк вспомнил о своём недавнем поэтическом опыте. Ему не удалось сочинить и двух строк. А потом у него в памяти всплыл странный эпизод с присутствием Эйприл на школьном дворе, когда она исчезла так же внезапно, как и появилась.
     – Послушай, а до вашего переезда ты уже бывала в нашей школе?
     – Нет, а почему ты спрашиваешь? – удивилась спутница.
     – Мне показалось, что я однажды тебя там видел.
     – Скорее всего, ты меня с кем-то спутал, – возразила девочка.
     Должно быть, так и случилось. Он увидел школьницу со схожей внешностью, и его сознание совершило невинную подмену. А потом мираж развеялся так же быстро, как и возник. Вполне логичное объяснение таинственному видению, над которым Фрэнк напрасно ломал голову.
     – Пришли, – объявила Эйприл, приблизившись к остановке. – Тебе ведь нужно идти в другую сторону, верно?
     Мальчику не хотелось нарушать волшебное мгновение. Он с удовольствием последовал бы за очаровательной собеседницей хоть на край света, но она оказалась права.
     – Сейчас сверну на следующей улице, пройду два квартала в сторону реки, а там – напрямик, – мальчик с грустью осознал, что их первая встреча незаметно подошла к концу.
     – Приятно было поболтать. Увидимся завтра! – Эйприл запрыгнула на подножку подъехавшего автобуса и скрылась за створками раздвижных дверей.
     Фрэнк помахал на прощание рукой и мысленно признался дочери мистера Джоунза в самом нежном чувстве, на какое был способен десятилетний мальчик по отношению к десятилетней девочке.

* * *

     – Фрэнк! – строго обратилась к сыну мать, когда он вернулся из школы. – Сегодня я позвонила миссис Клеверли, чтобы поинтересоваться судьбой пропавшего Дугласа, и тут выяснился один любопытный факт.
     Мальчику показалось, что взгляд матери вот-вот превратится в лазерные лучи и прожжёт его насквозь.
     – Какой? – с трудом протолкнул он вопрос сквозь внезапно пересохшее горло.
     – В то время, как несчастные родители не находили себе места от волнения и сходили с ума от горя, ты преспокойно прятал друга в нашем доме.
     – Мам, я всё тебе объясню. Мы с Дугласом…
     – Не нужно! – строго оборвала Фрэнка мать. – Мне достаточно того, как ты себя повёл в данной ситуации, проявив невиданную бессердечность по отношению к другим людям. Ступай в комнату и хорошенько подумай над своим поведением.
     – Я только хотел помочь…
     – Разговор окончен, Фрэнк Амблер. Целую неделю ты не будешь выходить на улицу.
     Дуглас снова втянул его в сомнительное предприятие по собственному спасению, и теперь Фрэнку пришлось понести незаслуженное наказание. Но сказать правду он не мог, потому что правда была ещё хуже. Его друг провёл ночь не в чужом тёплом доме, а посреди сырого леса.
     Но даже этот неприятный эпизод не мог омрачить счастье мальчика.
     Он ушёл в свою комнату и посвятил весь последующий час экспериментам с электричеством в комнатной лаборатории, хотя все его мысли были заняты отнюдь не вспыхивающими и гаснущими лампочки, проводами, многочисленными переключателями и реостатами, а поступком Эйприл. Девочка вступилась за него, заткнув рот старой мегере, которая получила по заслугам. Значило ли это, что она проявила по отношению к нему симпатию? Может ли он теперь рассчитывать на дальнейшую дружбу с ней?
     Неожиданно тишину дома нарушил телефонный звонок в соседней комнате. Мать сняла трубку, и очень скоро мальчик понял, кто именно находится на другом конце линии. Всего разговора он не слышал, – до него долетали лишь обрывки фраз, – но фамилия Тайер, прозвучавшая из уст матери, не оставила сомнений в личности звонившего. Фрэнк приоткрыл дверь, чтобы понять, зачем директору школы понадобилось беспокоить родителей.
     – Мне очень жаль. Как это случилось? – голос матери прозвучал так, словно ей сообщили плохую новость.
     Мальчику почему-то показалось, что речь идёт о надписи на школьной стене. А вдруг мистеру Тайеру каким-то образом удалось раскрыть обман?
     – Нет, я ничего об этом не знаю, – ответила собеседнику мать.
     "Точно, ему стало обо всём известно", – подумал Фрэнк. Он осторожно прикрыл дверь и сделал несколько бесшумных шагов в сторону кровати. Лучший способ избежать серьёзных объяснений – притвориться спящим. Избежать неприятного разговора всё равно не удастся, но так, по крайней мере, у него появится немного времени, чтобы обдумать дальнейшую стратегию поведения.
     Не теряя ни минуты, мальчик отключил лабораторию от розетки, принял на кровати позу погрузившегося в глубокий сон человека, закрыл глаза и стал судорожно придумывать оправдания.
     – Фрэнк? – спустя минуту заглянула в комнату мать.
     Он не отозвался привычным "Да, мама", пытаясь распознать по её тону степень бедствия.
     – Фрэнк, ты спишь?
     Мальчик продолжал лежать неподвижно. Может быть, она не станет его будить?
     – Фрэнк, – рука матери опустилась ему на плечо.
     – Да? – притворяться и дальше не имело смысла.
     – Только что звонил мистер Тайер. Он сказал, что миссис Причетт скончалась.

Музейный экспонат

     Поначалу приступ связали с преклонным возрастом учительницы, но в дело вмешалась Мойра Теркл. Она по собственной инициативе сообщила директору о конфликте, который разгорелся на уроке между миссис Причетт, Фрэнком и Эйприл. Отличница представила ситуацию в более мрачных тонах, явно сгустив краски во время своего рассказа о том, что предшествовало резкому ухудшению состояния пожилой женщины.
     – Фрэнк Амблер вывел её из себя, – одноклассница мальчика сидела в кабинете мистера Тайера и отстранённо смотрела себе под ноги, словно только что перенесла тяжёлую утрату.
     – Что именно он сказал? – поинтересовался директор школы, сцепив пальцы вместе и пристально глядя на юную собеседницу. – Что-то обидное в адрес миссис Причетт?
     – Я… – Мойра задумчиво покачала головой. – Я не помню. Но потом в разговор вмешалась новенькая.
     – Кто это?
     – Эйприл Джоунз, – фамилию отличница произнесла с нескрываемым презрением.
     – Значит, Эйприл нагрубила учительнице?
     – Она… – девчонка шмыгнула носом. – Она стала перечить ей.
     – И что случилось потом?
     – Миссис Причетт начала задыхаться. Она положила руку сюда, – Мойра жестом продемонстрировала, как именно это произошло, – и несколько раз повторила: "Воздуха, воздуха".
     – Я приму к сведению твою информацию, а также поговорю с другими ребятами из твоего класса, – ответил мистер Тайер.
     – Они наверняка будут всё отрицать. Особенно Эйприл. Вы же понимаете?
     – Не беспокойся, мы обязательно разберёмся в этой неприятной истории. А теперь можешь идти.
     Спустя двадцать минут после того, как Мойра Теркл покинула кабинет, стало известно о смерти миссис Причетт. Мистер Тайер тут же набрал внутренний номер и попросил секретаря предоставить личные дела ученика и ученицы, которые, по словам их одноклассницы, спровоцировали приступ у миссис Причетт.
     – Здравствуйте, миссис Амблер, – поприветствовал он мать Фрэнка, когда та взяла трубку. – Вас беспокоит директор школы.
     – Здравствуйте, мистер Тайер. Что-нибудь случилось?
     – Сегодня ушла из жизни миссис Причетт.
     – Мне очень жаль. Как это случилось?
     – Сердечный приступ. Но это ещё не всё. Фрэнк что-нибудь рассказывал вам о сегодняшнем конфликте с нею?
     – Нет, я ничего об этом не знаю.
     Директор достаточно подробно пересказал матери Фрэнка недавний разговор с Мойрой Теркл.
     – Думаю, нам лучше обо всём поговорить лично, – заключил он.
     – Вы считаете, что дети виноваты в том, что миссис Причетт… – женщина осеклась и прикрыла рот ладонью.
     – Я не хочу делать поспешных выводов, поэтому и прошу, чтобы вы и ваш сын немедленно приехали в школу.

* * *

     – Только что звонил мистер Тайер. Он сказал, что миссис Причетт скончалась, – произнесла мать.
     – Скончалась?! – Фрэнк вскочил с кровати, словно по сигналу пожарной тревоги.
     – А ещё директор считает, что ты и Эйприл имеете прямое отношение к произошедшему.
     – Почему мы? – удивился мальчик.
     – Вот и я хотела бы это выяснить. Нам сейчас же нужно ехать в школу, чтобы во всём разобраться. Я уже позвонила Лоренсу. Он освободится минут через десять и заедет за нами, так что собирайся.
     – Наверное, директор что-то перепутал. Мы с Эйприл ничего такого не делали.
     – Мистер Тайер утверждает, что между вами и учительницей разгорелся конфликт, который и послужил причиной для приступа.
     – Не было никакого конфликта. Миссис Причетт спросила меня, подготовил ли я домашнее задание, и я честно признался, что не справился с ним. Тогда она принялась катить на меня бочку.
     – Выбирай выражения, Фрэнк.
     – Извини, мам. Она сказала, что я вырасту и стану для вас разочарованием, а Эйприл вступилась за меня.
     – Вот как?
     – Если не веришь, спроси у Эйприл!
     – Думаю, именно этим в ближайшее время и собирается заняться директор школы.
     Мать и сын вышли на улицу, а вскоре к ним подъехал Лоренс. Из салона доносилась какая-то весёлая песня.
     – Как жизнь, Мелкий? – поприветствовал мальчика старший брат, глядя на него через зеркало заднего вида, прикреплённое к лобовому стеклу. – Я слышал, ты сегодня убил учительницу?
     – Никого я не убивал, – насупился Фрэнк, разместившись на заднем сиденье.
     – Не шути так, – обратилась к Лоренсу женщина. – У меня сердце переворачивается от одной мысли о том, через что нам теперь предстоит пройти.
     – Старухе Причетт давно следовало отправиться на покой. Ещё когда я учился в школе, она уже походила на музейный экспонат из коллекции египетских мумий, – пожал плечами Лоренс и взялся за рычаг переключения передач.

* * *

     В очередной раз Фрэнк убедился в том, что хорошее и плохое – это не отдельные несовместимые элементы, а неразрывные части единого целого. Ещё днём миссис Причетт ругала его за невыполненную домашнюю работу, а потом он провожал Эйприл до остановки, потому что она вступилась за него. Мистер Тайер позвонил матери ученика и сообщил о смерти учительницы, утверждая, что её сын и его одноклассница каким-то образом причастны к этому, а позже мальчик снова оказался в одном кабинете с девочкой. Правда, кабинет оказался директорским, а повод для встречи – не самым приятным.
     Эйприл тоже приехала с матерью, и теперь участники закрытого собрания разместились по обе стороны от массивного деревянного стола, с одной – мистер Тайер, с другой – двое детей и две женщины.
     – Здравствуйте, миссис Амблер и миссис Джоунз, – директор положил руки перед собой на крышку стола ладонями вниз, словно планировал начать спиритический сеанс. Вечерний свет падал от окна на левую половину его лица, в то время как правая оставалась в тени, отчего возникало впечатление, будто он надел двухцветную резиновую маску. – Как вы уже знаете, я попросил вас приехать сюда с тем, чтобы разобраться в затруднительной ситуации, которая вызывает у меня некоторые сомнения. Но, прежде чем мы сделаем определённые выводы, я хотел бы кое-что выяснить. Фрэнк, как ты ладишь с другими ребятами в классе?
     Казалось, что вопрос не имеет никакого отношения к тому, ради чего он здесь оказался.
     – Вроде бы нормально, – ответил мальчик.
     – Хорошо, а ты, Эйприл?
     – Вообще-то я учусь в новом классе не так давно, но пока серьёзных конфликтов ни с кем не возникало, – отозвалась девочка.
     – А есть ли, по вашему мнению, такой человек, который мог бы нарочно сказать о вас неправду? – задал новый вопрос мистер Тайер.
     – Вы имеете в виду кого-то из класса? – уточнил Фрэнк.
     – В том числе.
     – Кажется, нет, – подумав, произнесла девочка.
     – Подождите, Мойра Теркл вроде бы недолюбливает Эйприл, – неожиданно вспомнил мальчик. Одноклассница удивлённо посмотрела на него.
     – Так-так, – оживился директор школы. – Тебе известно, в чём заключается причина неприязни?
     – Две недели назад мисс Лаффан дала нам задание написать сочинение о том, за что мы любим осень, и Эйприл справилась с ним лучше всех.
     – Это всё? – развёл руки в стороны мистер Тайер.
     – Раньше лучшие творческие работы принадлежали Мойре, но с тех пор, как к нам в класс пришла Эйприл, кое-что изменилось.
     – Кто бы мог подумать, – покачал головой директор.
     – Простите, но какое отношение это имеет к смерти учительницы? – вмешалась в разговор мать Фрэнка. – Вы сказали, что наши дети спровоцировали у неё приступ.
     – Строго говоря, это не совсем так, – пояснил пожилой мужчина. – После инцидента со стеной Фрэнк сообщил мне, что Дуглас ни в чём не виноват. Сделать оскорбительную надпись его заставил внук миссис Причетт, о чём я незамедлительно и поспешил ей рассказать.
     На лицах четверых участников разговора отразилось недоумение. Мать Фрэнка и миссис Джоунз не понимали, о каком инциденте идёт речь. Эйприл не понимала, откуда Фрэнк знает, кто был инициатором дерзкой выходки. А сам мальчик не понимал, при чём здесь внук (вот новость!) миссис Причетт?
     – Это был Ленни Дроувер, – осторожно поправил директора Фрэнк.
     – Наверное, немногие из вас знали, что Ленни Дроувер и есть внук миссис Причетт. Гм, то есть был им, – поправился мистер Тайер. – Она и сама не любила об этом распространяться.
     – А как же фамилия? – поинтересовался мальчик.
     – Отец Ленни – её сын от первого брака. Так вот, когда она от меня узнала о том, кто принудил Дугласа написать оскорбительную надпись, то совсем поникла. День ото дня ей становилось только хуже. Требовался всего лишь катализатор, чтобы сердце не выдержало. Но кое-какие выводы для себя я уже сделал.
     – Вы считаете, что это мы с Эйприл виноваты в том, что она умерла?
     – Похоже, что вы стали заложниками неудачного стечения обстоятельств. И кое-кто умело воспользовался этим.
     – И кто же? – разобрало Фрэнка любопытство.
     – Миссис Амблер, миссис Джоунз, извините, что потратил ваше время, – обратился к матерям директор, будто не услышал вопроса. – По долгу службы я вынужден был во всём детально разобраться, чтобы не допустить ошибки. Можете быть спокойны, с Фрэнка и Эйприл снимаются все подозрения.
     – Это Мойра, да? – предположил мальчик. – Это она рассказала вам про нас?
     – Пойдём, Фрэнк, – взяла его за руку мать.

* * *

     На плечи мальчика лёг тяжёлый груз ответственности. Он солгал, чтобы помочь другу вернуться в школу, обвинив во всём Паука, а в итоге невольно загнал миссис Причетт в могилу. Но откуда он мог знать, что Ленни окажется её внуком, и она воспримет очередную, пусть и выдуманную, выходку сына отпрыска от первого брака так близко к сердцу?
     На пороге школы женщины остановились и принялись обсуждать происшествие, а Эйприл подошла к Фрэнку и незаметно тронула за руку. Он невольно вздрогнул.
     – Ты в порядке? – произнесла она.
     – Да, а почему ты спрашиваешь?
     – Выглядишь очень расстроенным.
     – Не обращай внимания, – попытался изобразить беззаботность мальчик, но актёр из него вышел посредственный.
     – Это из-за смерти учительницы?
     – Всё произошло так внезапно.
     – А что ты там говорил по поводу Мойры Теркл?
     – Я случайно услышал, как она разговаривала с другими девчонками и сказала им, будто бы ты не сочиняла своё стихотворение, а переписала его из книги. Почему ты улыбаешься? – Фрэнк заметил, как на лице девочки проступила улыбка.
     – Ещё когда мисс Лаффан похвалила мою работу, я заметила, как она расстроилась, но и подумать не могла, что всё зайдёт настолько далеко. Возможно, ты оказался прав, и информацию о конфликте между нами и миссис Причетт директор получил именно от неё.
     Фрэнку понравилось, что Эйприл употребила выражение "между нами". Оно в очередной раз подтвердило факт того, что с сегодняшнего дня их стало объединять нечто большее, нежели учёба в одном классе.
     – Мойра добивалась того, чтобы все думали, будто это мы довели учительницу, и у неё почти получилось. Если бы не наводящий вопрос мистера Тайера, я бы и не вспомнил о том разговоре.
     – Подожди, она так легко не сдастся.
     – Думаешь, последуют новые нападки? – усомнился в дальнейших намерениях отличницы мальчик.
     – Некоторые люди имеют завидное упорство в своих устремлениях. И чем губительнее эти устремления для окружающих, тем настойчивее такие люди идут к цели.
     – Согласен, Мойра поступила нечестно, но ведь она же не монстр?
     – А что, если настоящие монстры снаружи совсем не страшные, а совсем наоборот, чтобы иметь возможность подбираться к нам как можно ближе?
     – Это точно не про Мойру.
     – Откуда такая уверенность?
     – Не знаю. Может быть, это вообще сделал кто-нибудь другой, – ответил Фрэнк. – Мы же ничего не знаем наверняка и только строим догадки.
     – Верно, не знаем.
     – То есть ты допускаешь вероятность того, что рассказать директору о споре мог кто-то другой?
     – Предположим, – согласилась собеседница. – Вопрос только в том, кто?
     Что заставило мальчика так резко изменить своё мнение относительно Мойры Теркл? Наверное, обычное нежелание думать о ней, как об опасном монстре, который находится совсем рядом и в любой момент способен совершить хладнокровный выпад. Нежелание знать имени, за которым кроется предательство. Нежелание изменять взгляд на привычный мир.
     К сожалению, он ещё не подозревал, к каким катастрофическим последствиям подобное нежелание иногда способно привести.

* * *

     В церкви собрались ученики, учителя и немногочисленные родственники (в числе последних присутствовали лишь две незнакомых старухи, мистер Дроувер и его непутёвый сынок Ленни) – все, кто знал миссис Причетт. Перед алтарём установили красный гроб, в котором покоилась усопшая.
     Школьников попросили занять места на деревянных скамейках и выслушать речь священнослужителя. По злой иронии судьбы сегодня Фрэнк надел костюм, послуживший поводом для перепалки между ним и Дугласом со всеми вытекающими из неё последствиями. Он разместился как можно ближе к выходу, надеясь при первом же удобном случае улизнуть, чтобы не участвовать в церемонии прощания. Смотреть на мёртвое тело мальчик не боялся, но узнавать в нём знакомого человека совсем не хотел. Проще думать, что учительница переехала в другой город, нежели запоминать её в таком виде.
     Фрэнк не понял почти ничего из того, о чём говорил церковник, потому что в основном это были цитаты из священного писания и пространные размышления о божьей милости для всех и каждого. По всему получалось, что миссис Причетт вовсе не умерла, а отправилась в другой мир. Мальчик попытался представить себе странствие души в ослепительном потоке света, но перед мысленном взором невольно возникла совершенно другая картина: учительница требует у него тетрадь с домашней работой.
     Служба тянулась, как нескончаемый урок. Каждое слово проповеди прорезало тишину значительным эхом, а из мозаичных стрельчатых окон падали косые лучи света, отчего веки Фрэнка наполнились тяжестью. Его начало клонить в сон. Потом началось всеобщее движение, и он, увлечённый потоком, опомнился уже перед самым гробом.
     Лицо миссис Причетт напоминало восковую маску, по капризной воле неведомого скульптора получившую значительные отличия от своего оригинала. Создавалось впечатление, будто её оплавили на огне и вытянули вниз. Он ощутил очередной укол вины. Если бы не ложь о том, что Ленни Дроувер заставил Дугласа сделать надпись на стене школы, возможно, ему не пришлось бы сейчас здесь стоять.
     После службы мальчик с облегчением вырвался на улицу и привалился спиной к забору.
     – Вот ты где! А я тебя везде ищу, – приблизился к нему Дуглас. – Чего такой мрачный?
     – Не люблю подобных мероприятий.
     – Испугался мёртвую Причетт? Сегодня ночью она обязательно выкарабкается из своего гроба, разроет могильную землю и придёт к тебе домой! – друг выставил руки вперёд и изобразил бредущего в темноте зомби.
     – Не смешно. Между прочим, если бы не твоя идиотская выходка, она бы не умерла.
     – Моя идиотская выходка? А кто придумал всё свалить на Ленни? Может быть, я?
     – Ладно, мы оба виноваты.
     – Запомни, никто ни в чём не виноват. Старуха сыграла в ящик по расписанию.
     – Как это?
     – Подошло время, вот она и того, – Дуглас издал короткий горловой звук, закрыл глаза, вывалил язык и склонил голову набок, рассчитывая насмешить собеседника, но шутка не сработала.
     – Честно говоря, мне жаль, что так случилось, – признался Фрэнк.
     – После всего того, что тебе пришлось вытерпеть? Или ты забыл, как она в конце прошлого учебного года превратила твою жизнь в ад?
     – Потому что я разбил окно в классе.
     – Так, приятель, ещё немного, и ты начнёшь её оправдывать. Пора закрывать тему. Лучше послушай, какая у меня возникла идея.
     – И какая же?
     – Давай сделаем настоящий летательный аппарат!

Подарок на Рождество

     Снег не прекращался с самого утра. Фрэнк вместе с отцом взял в гараже снегоуборочную лопату и принялся расчищать двор от сугробов. Первым делом они проделали дорожку от калитки к дому, а потом приступили к её расширению в обе стороны, в результате чего в углу получилась огромная снежная куча.
     – Ну, что, работники, замёрзли? – позвала их мать. – Заканчивайте и идите к столу. Я приготовила вам горячий ужин.
     После морозного воздуха нельзя было придумать ничего лучше, чем сидеть в тёплой столовой и обжигать губы и язык вкусным супом.
     – Чувствую, за ночь нападает ещё больше, – произнёс отец, глядя на белую круговерть за окном. – Придётся завтра оставить машину и добираться пешком.
     – Послушай, Эдвард, может, Фрэнк останется дома? – предложила мать.
     – Я не могу! Мне нужно идти в школу! – горячо возразил мальчик. Вообще-то они с Эйприл впервые договорились подготовить домашнюю работу вместе. Она поможет ему с литературой, а он ей – с физикой.
     – Ничего страшного не случится, если ты пропустишь один день.
     – Ну, мам, ты не понимаешь…
     – Верно, не понимаю, откуда взялась необходимость покидать дом в такую погоду?
     – У нас будет важный тест, который повлияет на итоговую оценку, – небольшая ложь ради возможности провести время с дочерью Джоунзов.
     – Ничего, сдашь его в другой раз. Хочешь добавки?
     – Мам, мне нельзя его пропускать! – бросился в отчаянное наступление Фрэнк.
     – Хочешь добавки? – повторила вопрос мать.
     – Нет, спасибо.
     – Дебби, там же не шторм, так что пусть парень сходит на занятия, – вмешался в разговор отец. – Можешь за него не беспокоиться.
     Его веское слово повлияло на окончательное решение матери, и она всё-таки сдалась.

* * *

     После школы Фрэнк и Эйприл направились к остановке. Сегодня мальчик не просто проводил девочку до автобуса, а поехал к ней домой, чтобы поработать над своим сочинением, заданным мисс Лаффан, а заодно объяснить однокласснице тему по физике, которую она совсем не поняла.
     Комната Эйприл красноречиво рассказывала о предпочтениях хозяйки: у стены разместился книжный шкаф, заполненный художественной литературой, с другой стороны – письменный стол с лампой в виде Минни Маус и кровать со спинкой в форме сердца, а в углу – раскрывающийся кукольный дом, состоящий из двух этажей.
     – Сколько у тебя книг! – отметил вслух Фрэнк. – И ты всё это читаешь?
     – Уже прочитала, – без лишнего позёрства ответила девочка. – Раньше их было гораздо больше, но из-за переезда кое-что пришлось сдать в букинистический магазин. Хочешь что-нибудь взять?
     – Если ты посоветуешь что-то интересное, то с удовольствием.
     – А какие книги тебе нравятся больше? Романтические, или фантастические?
     – Наверное, фантастические, – произнёс мальчик, хотя всяким увлекательным похождениям литературных героев предпочитал справочники и занимательные задачи по физике.
     – Читал Герберта Уэллса? – Эйприл вытащила с полки компактное карманное издание.
     – Это он написал "Войну миров"?
     – Он самый.
     – Давно собирался прочитать, – Фрэнк протянул руку, чтобы взять книгу.
     – Только это не "Война миров", а "Машина времени". Слышал о такой?
     – Звучит многообещающе.
     – Тебе обязательно понравится, – девочка передала роман гостю, и тот убрал его в школьную сумку. – А теперь займёмся твоим сочинением. Что у тебя за тема?
     – "Лучший подарок на Рождество".
     – Есть какие-нибудь мысли по этому поводу?
     – Ума не приложу, с чего начать.
     – Было бы неплохо, чтобы речь в сочинении пошла не об игрушках и сладостях, а о доброте, сострадании и тому подобных вещах.
     – Так, значит, я должен писать не о подарке?
     – Это своего рода задание с подвохом, понимаешь? Слово "подарок" употребляется в переносном смысле.
     – Как ты догадалась?
     – Здесь же всё очевидно, – улыбнулась Эйприл. – С чем у тебя обычно ассоциируется Рождество?
     – С праздником. С веточками омелы. С младенцем Иисусом и волхвами. С какими-то чудесами, – перечислил Фрэнк.
     – Правильно! Это время настоящих чудес! Вот и напиши о тех чудесах, которые, на твой взгляд, могут тебя удивить.
     Мальчик вытащил из школьной сумки тетрадь, а Эйприл предложила ему на выбор выпить чай или какао с молоком. Гость остановился на втором варианте, и пока девочка вышла из комнаты, задумался о её словах. Ему ни за что не удалось бы самостоятельно так раскрыть тему сочинения. Его способ мышления значительно отличался от того, каким воспринимала мир девочка. Вот почему у неё получались такие удивительные стихи, а он не мог связать даже двух строк. Вот почему она не понимала физику, а он с лёгкостью усваивал взаимодействие различных величин, выраженных запутанным языком формул.
     – Ну, что, получается? – Эйприл вернулась с подносом в руках.
     – Не очень, – вздохнул над пустой страницей мальчик. – Поможешь?
     – Начни с рассуждения о том, как ты каждый год ждёшь очередного Рождества, – девочка подсела рядом и подала Фрэнку чашку с горячим напитком. Она случайно прикоснулась пальцами к его руке, и он почувствовал смешанное чувство радости и волнения. Нечто сходное он испытывал, находясь на большой высоте и глядя вниз.
     – Каждый год я жду очередного Рождества. Так годится? – приготовился записать первое предложение Фрэнк.
     – Нет, – отрицательно покачала головой собеседница. – Нужно сделать какое-нибудь вступление, и лишь потом переходить к основной теме.
     – И как это сделать?
     – На протяжении каждого года мы отмечаем различные праздники, но есть среди них особенный, которого многие из нас ждут с замиранием сердца.
     – Подожди, сейчас запишу.
     Они потратили около часа, чтобы завершить работу над сочинением, а потом ещё столько же, чтобы Фрэнк втолковал Эйприл, какие формулы нужно использовать при расчётах в задаче по физике.
     – Как ты во всём этом разбираешься? – спрашивала девочка, глядя на черновик, испещрённый почерком мальчика.
     – Ничего сложного, – отвечал он, потому что вместо непонятных букв в его голове возникали реальные физические закономерности, определённым образом влияющие на предметы и приводящие к тем или иным последствиям.
     – Фрэнк, ты настоящий гений! – восторгалась Эйприл, переписывая затейливое решение, выведенное его мелкими буквами и цифрами.
     Он и не заметил, как пролетело время.
     – Папа отвезёт тебя домой, – предложила девочка, когда на улице окончательно стемнело. – И спасибо, что помог с физикой.
     – Это тебе спасибо за сочинение. Хотя мисс Лаффан вряд ли поверит, что я справился сам. Я никогда не выполнял её задания столь блестяще.
     – Ты преувеличиваешь, – улыбнулась Эйприл.
     – Учитывая, что мой средний балл по литературе – "C" и очень-очень редко "B", то ничуть.
     – Если хочешь, я помогу тебе со следующим творческим заданием.
     – А я – тебе с физикой, – кивнул Фрэнк.

* * *

     После ужина мальчик вытащил книгу, которую ему дала Эйприл, лёг на кровать и приступил к чтению. Он мгновенно погрузился в фантазию старика Уэллса и проделал вместе с Путешественником во Времени непростой, но удивительный путь в мир морлоков и элоев. Роман был захватывающим, но Фрэнк, к сожалению, так и не понял, как именно устроена та самая машина времени, с помощью которой главный герой перемещался из одной эпохи в другую. Скудное описание деталей не давало ровным счётом никакого представления о принципе её функционирования, хотя именно это больше всего и заинтересовало мальчика.
     – Фрэнк, тебе уже пора ложиться, – заглянула в комнату мать.
     – Хорошо, мам. Только дочитаю ещё несколько страниц, – отозвался он.
     – Несколько страниц – и спать, – взяла с него обещание женщина.
     Мальчик кивнул и вернулся к прерванной истории. Её финал оказался неоднозначным. Путешественник во Времени исчез, и его дальнейшая судьба так и осталась неизвестной для рассказчика.
     Отложив книгу на стол, Фрэнк выключил свет и забрался под одеяло. В голове ещё продолжали жить литературные образы, но вскоре их вытеснил короткий эпизод, произошедший в гостях у Эйприл, – девочка дотронулась до него. Ещё никогда чужое прикосновение не было для Фрэнка столь волнительным. Как будто между ними пробежал короткий электрический разряд. Интересно, почувствовала ли она что-нибудь? Если да, то думает ли сейчас об этом, как и он?
     Он перевернулся на другой бок и подмял под себя подушку, чтобы лечь как можно удобнее, но сон всё равно не шёл. Его мысли занимала дочь Вудроу Джоунза. Мальчик даже не догадывался о том, что однажды встреча с нею коренным образом изменит всю его жизнь.

* * *

     В рождественский вечер раздался телефонный звонок, который всполошил всю семью Амблеров. Когда отец снял трубку, кто-то принялся что-то горячо ему говорить. Фрэнк находился рядом, но слов разобрать не мог, лишь быстрое бормотание, как это показывают в мультфильмах. Мужчина сосредоточенно слушал, вставив за весь разговор всего три слова: "да", "когда", "понял".
     – Что там? – по лицу мужа мать догадалась, что Эдварду сообщили нечто важное.
     – Это Лоренс, – ответил отец. – У Шейлы начались схватки.
     Сообщение произвело взрывной эффект.
     – Где он сейчас находится? – засуетилась Дебби.
     – Только что привёз её в больницу.
     – Мы должны поехать к нему!
     – Собирайтесь, а я пока выгоню машину из гаража.
     – Фрэнк, быстро одевайся! – повернулась к сыну мать.
     Мальчик выскочил из-за праздничного стола и бросился в свою комнату, чтобы надеть тёплые штаны и свитер. Судя по всему, ночь предстояла длинная.

* * *

     Старший брат Фрэнка стоял на улице и курил. Изо рта у него вырывались клубы пара вперемешку с облаками дыма, а волосы присыпало тонким слоем снега. Выглядел он взволнованным.
     – Как Шейла? – пожал ему руку отец.
     – Лежит в палате, – произнёс Лоренс, бросив окурок в стоявшую рядом урну.
     – А что говорят врачи? – поинтересовалась мать.
     – Скоро начнём рожать, – последовал нервный смешок. – Так-то, Мелкий.
     Последние слова были адресованы мальчику, хотя особого смысла Фрэнк в них не уловил.
     Они вчетвером вошли в больничный коридор и разместились в свободных креслах у стены. Отец дал Фрэнку немного мелочи, чтобы тот сходил к автомату и купил себе чего-нибудь. Мальчик выбрал бутылку фруктового лимонада и пакетик маршмэллоу, затем вернулся к родителям и вместе с ними принялся ждать.
     – Как учёба? – обратился к младшему брату Лоренс, чтобы нарушить тягостное молчание.
     – Нормально.
     – А как дела на личном фронте?
     Вопрос застал Фрэнка врасплох.
     – Ничего особого, – постарался уйти от прямого ответа мальчик.
     – Ничего особого? – Лоренс улыбнулся с таким видом, будто ему что-то было известно.
     – Ничего, – подтвердил младший брат.
     – Неужели тебе не нравится ни одна девчонка в школе? – не сдался Лоренс. – Может быть, ты просто стесняешься нам говорить?
     – Отстань, – насупился Фрэнк. Он отвернулся и уткнулся взглядом в стену, принявшись со всем усердием изучать медицинский плакат с иллюстрациями на тему первой помощи при переломах.
     – Да ладно, Мелкий, не обижайся. Я же шучу.
     – А я и не обижаюсь, – не поворачиваясь, буркнул мальчик.
     В этот момент в коридоре появилась медсестра.
     – Лоренс Амблер? – обратилась она к молодому человеку.
     – Да? – вскочил с места Лоренс.
     – Поздравляю, у вас только что родилась дочь! Замечательная девочка!
     Мать от радости бросилась обнимать Лоренса, а отец похлопал его по плечу.
     – Я могу её увидеть? – спросил молодой отец.
     – Боюсь, что прямо сейчас сделать этого не получится.
     – А что с Шейлой?
     – Ваша жена в порядке, но ей требуется отдых.
     – Как назовёте ребёнка? – поинтересовался отец у старшего сына, когда медсестра ушла.
     – Кристи. В честь сегодняшнего праздника. Кстати, с Рождеством вас!
     – С Рождеством! – подхватили родители.
     Вот так появление нового человека внесло перемены в семью Амблеров: Лоренс стал отцом, Эдвард – дедушкой, Дебби – бабушкой, а Фрэнк – дядей.

Появление незнакомца

     Раньше мальчик никогда не видел таких маленьких детей. Его племянница, как ему показалось, больше походила на маленького сморщенного старичка, нежели на милого ребёнка, но никого из взрослых это ничуть не смущало. У Кристи были крохотные черты лица, словно у резиновой куклы, но отец с матерью наперебой твердили, что она вылитая копия Лоренса. Сам Фрэнк не замечал особого сходства. Тем не менее, он сразу же проникся огромной любовью к этому беззащитному существу.
     Когда же ему впервые позволили взять Кристи на руки, он не смел шелохнуться, словно держал самую хрупкую вещь на свете, которая способна была рассыпаться от одного неосторожного дыхания. Она почти не имела веса, но от излишнего напряжения плечи Фрэнка очень быстро свело усталостью.
     До того, как у старшего брата появилась дочь, мальчик и не догадывался, что новорожденные дети так часто справляют нужду, а вместо какашек у них выделяется жёлтая жижа с комочками. Странно, но ему даже понравился её молочный запах.
     Всё чаще отец с матерью обсуждали тему газообразования у внучки, и это поначалу невероятно смешило мальчика. Неужели груднички и впрямь не умеют пукать, и от этого у них болит живот? Чего же тут сложного? Поднатужился, и готово!
     Теперь мать Фрэнка часто помогала Шейле в их съёмной квартире, потому что ребёнок беспрестанно требовал к себе внимания, а в выходные Лоренс, Шейла и Кристи приходили в гости, и тогда дом оживал. Если малютка плакала, и причиной тому служил не голод и не намокший подгузник, то Лоренс брал её на руки и носил по комнате, изображая губами звук летящего вертолёта. Потом инициативу перехватывал отец, а за ним право развлечь расстроенную кроху переходило к Фрэнку. Мальчик предпочитал строить племяннице смешные рожицы. Самое удивительное заключалось в том, что это помогало. Кристи успокаивалась и засыпала со счастливой улыбкой на лице.
     Иногда Фрэнк вспоминал подслушанный им разговор в машине между Лоренсом и Шейлой. "Избавься от него" – произнёс тогда в порыве отчаяния старший брат, имея в виду будущего ребёнка. Как же всё-таки хорошо, что он одумался, иначе Кристи так никогда бы не родилась и не смогла порадовать окружающих своим появлением на свет.

* * *

     – Сегодня после школы мы с тобой идём к старому заводу, – сообщил Фрэнку Дуглас на перемене.
     – Зачем? – удивился мальчик.
     – Там соберутся мальчишки из трёх классов, чтобы устроить захват снежных башен. Будет весело!
     Цель данной игры заключалась в защите своих укреплений и захвате вражеских. Чаще всего состязались от двух до пяти команд, в зависимости от общего количества участников. Каждая команда состояла из артиллеристов (обычно ими становились ребята постарше – те, кто умел прицельно швырять снежки из-за преграды и вовремя уворачиваться от летящих обратно), оруженосцев (их основной функцией считалось своевременное обеспечение артиллеристов снарядами) и разведчиков (они пытались застать врага врасплох; скрытое проникновение и захват знамени – консервной банки на палке – приносили мгновенную победу, но зато разведчики подвергались наибольшему риску и очень быстро выбывали из игры).
     – Я не смогу, – ответил Фрэнк. – Мы с Эйприл договорились вместе делать домашнюю работу.
     – Какая может быть домашняя работа, когда нас ждёт событие таких масштабов? Мы должны надрать задницы этим вонючкам! – ударил кулаком в раскрытую ладонь Дуглас.
     – Но я уже обещал Эйприл.
     – Ничего, скажешь ей, что твоему другу потребовалась срочная помощь. Или ты променяешь лучшего друга на девчонку?
     Фрэнк заколебался. С одной стороны, он не хотел упускать очередной возможности побыть рядом с одноклассницей, а с другой, – Дуглас действительно был его лучшим другом. Трудный выбор.
     – Лучше иди без меня, – всё же мягко отказался от приглашения мальчик.
     – А вы точно собираетесь заниматься домашней работой, или она предложила тебе кое-что более увлекательное? – сострил собеседник.
     – Ничего она мне не предлагала! – вспыхнул от двусмысленного намёка Фрэнк.
     – Ладно, ладно, не принимай так близко к сердцу, – примирительно выставил перед собой руки Дуглас. – Я лишь хотел, чтобы мы отстояли честь нашего класса, как в старые добрые времена. Но раз ты дал обещание девчонке, что ж поделать…
     – Подожди-ка, а кто ещё играет за нашу команду?
     – Каллен, Пипер-триппер, Маршал и Тони Заика.
     – Так и быть, я поговорю с Эйприл и выберу другой день для встречи.
     – Отлично! Я знал, что на тебя можно положиться, дружище! – обрадовался Дуглас и хлопнул Фрэнка по плечу. – Мы порвём этих говнюков в клочья! Они будут жрать наше дерьмо!

* * *

     Перед старым заводом распростёрлась обширная площадка – идеальное место для постройки снежных башен. Ребята разбились на команды и принялись возводить укрепления.
     – Каллен и Пипер назначаются оруженосцами, Тони и Маршал – артиллеристами, а мы с Фрэнком будем разведчиками, – распределил роли Дуглас.
     – А почему это ты разведчик, а я оруженосец? – возразил Каллен Аттли. – Может, я тоже хочу совершать вылазки, а не сидеть здесь с Пипером и лепить снежки.
     – Ну, какой из тебя разведчик? В тебя попадут при первом же обстреле.
     – С чего это ты взял?
     – А с того и взял. Давай поспорим?
     – Хватит! – вмешался в разговор Фрэнк. – Играем до первой победы или первого поражения, а потом меняемся. Каждый побудет и оруженосцем, и артиллеристом, и разведчиком. Все счастливы, все довольны. Идёт?
     – П-п-почему бы и н-н-нет? – согласился с предложением мальчика Тони Заика. – Я с-с-согласен.
     – Что ж, если по очереди, то можно, – утихомирился Каллен. – Но в первой игре я буду разведчиком, а то вдруг вы потом передумаете.
     – Небольшая рокировка, – деловито поменял участников отряда местами Дуглас. – Пипер остаётся с Тони и занимается вооружением, мы с Фрэнком защищаем башню, а Каллен и Маршал пытаются добыть вражеское знамя.
     После всех приготовлений на территории площадки закипело настоящее сражение. Артиллеристы четырёх команд приступили к интенсивному обстрелу, а разведчики упали на животы и поползли под перекрёстным огнём в сторону ближайших укреплений противника.
     Каллен не продержался и тридцати секунд, когда ему в спину угодил чей-то снежок и оставил на тёплой куртке белую кляксу. В соответствии с правилами ему следовало встать на ноги и поднять руки над головой в знак того, что он убит. Но едва горе-разведчик выпрямился, как на его голову обрушился целый град снарядов.
     – Не стреляйте! – взвизгнул он, уворачиваясь от попаданий. – Я выбыл! Слышите? Выбыл! Прекратите! Ай!
     Маршалу повезло больше. Одноклассник Фрэнка, подобно ужу, заскользил по снегу, миновав самый опасный участок, и почти вплотную подобрался к соседней башне.
     – Прикрываем разведчика! – выкрикнул Дуглас и запустил очередной комок. – Тони, подай нам ещё парочку ядер.
     – Д-д-держите, – протянул снежки Дугласу и Фрэнку тот.
     Фрэнк заметил, что один из оппонентов собирается вывести Маршала из игры, и нанёс ответный удар, но промахнулся. Последовал ещё один бросок, на этот раз более удачный. Маршал обернулся и показал большим пальцем "класс", а затем быстрым движением преодолел преграду и схватил палку с консервной банкой, тем самым, заработав первую победу в пользу своего отряда.
     – Мы их сделали! – радостно закричал Дуглас, воздев руки кверху. Его ликование тут же подхватили Фрэнк, Пипер, Маршал и Тони. Единственным, кто не слишком обрадовался успеху команды, был Каллен Аттли. Он пребывал в самом мрачном расположении духа.
     – Если бы не шальная пуля, я бы проник в башню, – проворчал неудачливый воин.
     – А, по-моему, кто-то нерасторопная задница, – подтрунил над ним Дуглас.
     – Говорю же, что это чистой воды случайность, – насупился Каллен.
     – Теперь ты остаёшься с Маршалом и пополняешь запасы вооружения, Тони и Пипер поддерживают нас огнём, а мы, – Дуглас указал на себя и Фрэнка, – пробираемся в стан врага и берём знамя. Всем приготовиться к бою!
     Вторая атака оказалась агрессивнее предыдущей. Все участники сражения как следует разогрелись и теперь не давали друг другу спуску. Разведчики один за другим выбывали из игры, покидая поле боя.
     – Я их отвлеку, – обратился к мальчику Дуглас.
     Фрэнк кивнул и продолжил ползти между падающими на землю снарядами, в то время как спутник поднялся в полный рост, превратившись в подвижную мишень. Линия огня немедленно переместилась в его сторону, так что мальчик получил возможность пробираться дальше.
     – Мимо! – выставил ладони рупором и выкрикнул в морозный воздух дерзкий разведчик. – Опять мимо! Вам нужно лечиться от косоглазия!
     Пока он изводил соперников обидными восклицаниями, Фрэнк подполз к ледяному основанию чужой башни и приник спиной к неровной преграде. Артиллеристы вовсю обкидывали Дугласа и не замечали близкой угрозы. Мальчику удалось собрать горсть снега и резким движением вывести из строя одного из стрелков, но в крепости по-прежнему оставались ещё трое. На всякий случай мальчик пригнул голову, чтобы не выдать своего присутствия.
     – Эй, я здесь! – вновь привлёк к себе внимание Дуглас. – Может быть, вы уже проснётесь?
     Он сделал это вовремя, потому что оруженосец из другого класса заметил Фрэнка.
     – Внизу! – сообщил единственному уцелевшему артиллеристу вражеский разносчик снарядов. Фрэнк отреагировал молниеносно. Меткий бросок заткнул бдительному игроку рот. Два последующих удара вывели из строя оставшихся защитников крепости.
     Мальчик ворвался в узкий проём и схватил воткнутую в снег палку с консервной банкой, символизирующей знамя. Таким образом, их команда одержала вторую победу подряд.
     – Видел, как надо? – обратился к Каллену Дуглас.
     – Видел, – уныло согласился Каллен Аттли.
     – Теперь мы лепим снежки, вы с Маршалом обстреливаете площадку, а Тони с Пипером отправляются в разведку. Внимание, полная боевая готовность! В атаку!
     Последовала третья волна ожесточённых перестрелок. Успех команды Фрэнка и Дугласа заставил соперников приложить все усилия к тому, чтобы разгромить лидирующую группу мальчишек.
     – Держать оборону! – отдал приказ Дуглас.
     Ему с другом пришлось изрядно потрудиться над нужным количеством снарядов.
     – Они окружают нас! – Каллен пригнулся, и тотчас над его головой пронеслось снежное ядро.
     – Нечего отсиживаться! Отстреливай их! – Дуглас передал новый боекомплект. – Тони, Пипер, попробуйте прошмыгнуть мимо вражеских разведчиков.
     – Б-б-будет с-с-сделано! – приставил руку к голове на армейский манер одноклассник. Он выглянул из убежища, но тут же получил снежком в лицо. – Меня убили!
     – Вот дерьмо! – выругался Пипер.
     – Есть! – Маршал поразил одну из целей. – Сейчас эти говнюки попляшут!
     – Сдавайтесь! – донеслось из-за башни.
     – Хрен вам! – отозвался Дуглас. – Фрэнк, подмени меня тут ненадолго. Я проверю обстановку.
     Мальчик принялся с двойным усердием лепить снежки, пока его друг поднялся к Маршалу и Каллену, чтобы оценить положение.
     – Что там? – спросил он, когда Дуглас вернулся.
     – Кажется, мы в полной заднице.
     За короткий промежуток времени противники вывели из строя Пипера и Маршала.
     – Каллен, чего ты сидишь?
     – Я под мощным огнём! – отозвался тот.
     – Бей вслепую!
     – Вам крышка! – закричали соперники.
     Они обошли башню с тыла и ворвались с двух сторон, опрокидывая осаждённых на землю и снегом намыливая им лица. Фрэнк почувствовал, как кто-то засунул снежок ему за шиворот. Спину обожгло холодом. Он скинул с себя захватчика и запустил руку под рубашку, чтобы избавиться от ледяного комка, но снаряд раскрошился и растаял от соприкосновения с разгорячённой спиной.
     – Мне нужно домой, – предупредил команду мальчик.
     – Чтобы они подумали, что сломали нас? – вскинул бровь Дуглас. – Сначала мы должны разгромить их!
     – Но у меня промокла одежда.
     – Ерунда! Сейчас всё высохнет. Играем по первой схеме.
     – Ладно, – согласился Фрэнк. – По первой, так по первой.

* * *

     – Сколько? – спросил мальчик, когда мать вытащила у него изо рта термометр.
     – Сто градусов [по шкале Фаренгейта, соответствует температуре 37,7 по Цельсию], – женщина с тревогой посмотрела на сына. – Сейчас принесу лекарство.
     Она вышла из комнаты, а он остался лежать в кровати. Захват снежных башен не прошёл для него бесследно, и теперь Фрэнк был вынужден пропустить школьные занятия.
     – Вот, выпей, – мать вернулась со стаканом тёплой воды и горстью таблеток.
     Он одну за другой принял горькие пилюли и перебил неприятный привкус несколькими большими глотками.
     – Если к вечеру тебе не станет легче, придётся вызвать врача, – сообщила неприятную новость мать.
     Фрэнк терпеть не мог, когда врач требовал показать горло. От нажатия специальной металлической палочкой на спинку высунутого языка у него появлялся рвотный рефлекс. В такие мгновения он мечтал вывалить на человека в халате блевотину, чтобы тот больше так не делал, но обычно всё заканчивалось лишь приступом кашля.
     – Можно почитать? – спросил мальчик.
     – Тебе нужно лежать, а лёжа читать книги нельзя, потому что от этого портится зрение.
     – А как насчёт телевизора?
     – Не лучшее время.
     – Тогда чем мне заняться?
     – Я могу принести тебе приёмник Лоренса.
     Переключив несколько радиостанций, Фрэнк наткнулся на какую-то викторину. Скукотища полная, но всё же лучше, чем вообще ничего. Домохозяйки звонили в эфир и с трудом отвечали на простейшие вопросы. К примеру, некая Рита не смогла назвать планету, соседствующую с солнцем, хотя всем известно, что это Меркурий. Другая девушка, по имени Лорен, долго думала над тем, какое растение является самым быстрорастущим в мире. Конечно же, бамбук. Но у Лорен было другое мнение на этот счёт.
     А в следующее мгновение произошло невероятное событие. Внезапно с пространством что-то произошло. "Оно разломалось!" – испуганно подумал Фрэнк. Посреди комнаты образовалась щель, как будто реальность разошлась по швам, и сквозь неё пролился голубоватый свет. На месте искажения возник человек. Его лицо почему-то показалось Фрэнку знакомым. Он походил на Лоренса, но только с более благородными чертами.
     – Фрэнк, слушай меня внимательно! Ты должен спасти Эйприл! Тридцатого марта… – но неожиданный посетитель не успел договорить, потому что пространственная червоточина схлопнулась, не оставив после себя ни единого следа.
     "Что это было? – изумился мальчик. – Неужели из-за высокой температуры я начал бредить?"
     Появление незнакомца не укладывалось у него в голове. Как он попал в комнату? Куда пропал? И о каком спасении шла речь?
     Фрэнк вылез из-под одеяла и внимательно осмотрел пол, где только что стоял загадочный гость. Никаких видимых признаков того, что здесь кто-то побывал, не осталось.

Секрет

     – Как ты себя чувствуешь? – мать снова дала сыну термометр.
     – Сносно, – ответил мальчик, хотя с момента последнего разговора с матерью его состояние значительно ухудшилось.
     – Сто два [38,8 по Цельсию], – женщина испуганно взглянула на Фрэнка. – Температура продолжает подниматься. Я немедленно звоню врачу.
     Он остался в комнате один. Мысли путались и ускользали прочь, едва он хватался за них, словно пытался забраться по обледеневшей пожарной лестнице, но всё время срывался вниз.
     Что ему нужно сделать? Кого-то спасти? Спасти от чего? Сознание мутится, искажая чёткие образы, и за пеленой болезненного восприятия остаётся недосягаемая истина.
     "Оно разломалось!" – вспоминает мальчик, но тут же теряет нить причинно-следственных связей.
     "Ты разбил его!" – укоризненно качает головой неизвестно откуда взявшаяся миссис Причетт.
     "Разве вы не…" – Фрэнк осекается.
     "Ты хотел сказать, не умерла? – лицо учительницы озаряется зловещей улыбкой. – Так и есть, мой догадливый Фрэнки! А всё благодаря кому?"
     Теперь мальчику кажется, будто он участвует в телевикторине. Сцена переливается рождественскими огнями, а на табло огромными буквами светится вопрос на десять тысяч долларов.
     "Кто убил миссис Причетт?"
     Слева от Фрэнка за стойкой участника шоу стоит директор школы, а справа – Ленни Дроувер по прозвищу Паук.
     "Это был инфаркт", – отвечает мистер Тайер.
     "И вы ошиблись!" – радостно объявляет ведущий.
     "Мою бабулю прикончил этот недомерок", – говорит Паук, указывая на школьника.
     "Правильно!" – голос ведущего утопает в торжественной музыке, знаменующей крупный выигрыш.
     Неожиданно Фрэнк обнаруживает под собой люк, который распахивается, и мальчик проваливается в тёмное пространство.
     "Добро пожаловать в ад!" – разносится оглушительным эхом смех миссис Причетт.

* * *

     Он очнулся от короткого забытья и обнаружил рядом с собой врача. Тот сидел у кровати спиной к нему и разговаривал с матерью, попутно что-то записывая на листке бумаги. Фрэнк тут же прикрыл глаза, чтобы не выдать своего пробуждения.
     – Будете давать три раза в день, – мужчина в халате протянул рецепт Дебби. Мать внимательно посмотрела на названия лекарств и поблагодарила его. Затем оба вышли из комнаты.
     Мальчик посмотрел в окно и обнаружил, что на улице уже темнеет. Или только рассветает? Этого он определить не мог, потому что окончательно утратил чувство времени. Липкий ужас недавнего сна до сих пор оставался в памяти, хотя смутные образы померкли, оставив вместо себя лишь неприятное впечатление.
     Рядом с ним по-прежнему стоял приёмник старшего брата, только мать, судя по всему, выключила его, чтобы дать сыну отдохнуть. Фрэнк протянул руку и повернул ручку громкости. Из колонки донеслась весёлая речь ведущего: "Продолжаем двигаться по нашему хит-параду, и на очереди четвёртая строчка, на которой разместился Braver с неуклонно набирающим популярность треком "Признание". Всего за неделю музыкант из Англии совершил настоящий прорыв и поднялся на целых девять позиций! По-моему, отличный результат. Слушаем!" В эфире заиграла приятная мелодия, и Фрэнк подумал, что неплохо бы купить кассету с её записью и подарить Эйприл.
     – Оказывается, ты уже проснулся? – застала мальчика в бодрствующем состоянии мать. – А я только что проводила врача. Он даже не стал тебя тревожить.
     – И что он сказал?
     – Назначил тебе кое-какие таблетки. Я позвонила отцу и попросила, чтобы он по пути с работы заехал в аптеку и купил всё необходимое.
     – Понятно, – ответил Фрэнк.
     – Есть хочешь?
     – Не очень.
     – Тогда я налью тебе чаю.

* * *

     Через два дня болезнь пошла на спад, но Фрэнк был всё ещё слишком слаб, чтобы возвращаться в школу. О загадочном посетителе он почти не вспоминал, в то время как на краю сознания прочно отпечатался смутный образ опасности.
     Большим подарком для него стал визит Эйприл. Девочка разместилась рядом и положила тёплую ладонь на его руку. Мальчик ощутил уже знакомое волнение.
     – Я дочитал твою книгу, – сказал он, чтобы замаскировать собственное смущение.
     – Ну, и как? – спросила она.
     – Интересная история.
     – Я знала, что тебе понравится.
     – А как насчёт романтических книг? – Фрэнк встретился взглядом с гостьей и тут же отвёл глаза в сторону. – Кажется, ты говорила, что у тебя есть и такие?
     – Конечно, есть. Могу принести завтра.
     – Или мой отец приедет за ними, чтобы ты не делала такой круг после школы.
     – Ничего, мне не трудно, – улыбнулась Эйприл.
     – Кстати, сейчас верну тебе Уэллса, – мальчик приподнялся с кровати, чтобы взять с полки книгу, но девочка поспешно остановила его.
     – Не надо, я сама возьму. Ты только скажи, где она.
     – Вон там, между "Занимательной физикой" и учебником по английскому.
     Эйприл подошла к полке и вытащила "Машину времени", но вместе с нею наружу выскользнул и учебник, который упал на пол и раскрылся на середине. Из него вывалился свёрнутый пополам тетрадный лист. Только сейчас Фрэнк вспомнил о том, что именно на нём изображено. Фамилия и имя – Эйприл Джоунз, – обведённые сердцем с пронзённой стрелой.
     – Ой, – девочка склонилась, чтобы подобрать распластавшуюся книгу.
     – Я подниму! – Фрэнк без лишних раздумий покинул кровать и одним прыжком опередил одноклассницу.
     – Что это? – спросила она, заметив странную реакцию мальчика.
     – Так, ерунда, – смятая улика сердечной привязанности незамедлительно отправилась в карман.
     – Информация, не предназначенная для посторонних глаз? – догадалась Эйприл.
     – Нет, просто глупый рисунок.
     – Можно взглянуть?
     – Не думаю, что он тебе понравится, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
     – Откуда такая уверенность?
     – Не знаю.
     – Тогда покажи.
     – Лучше не надо.
     – Кажется, я поняла, – вдруг смутилась девочка, и на её щеках проступил лёгкий румянец.
     – И что же там, по-твоему? – осторожно спросил мальчик, опасаясь неожиданного разоблачения. Если Эйприл и впрямь догадалась о содержании злополучного листка, то ему останется только провалиться под землю от стыда, иначе как он сможет находиться в одной комнате с девочкой, которая узнала о том, какие именно у него к ней чувства?
     Но она выдвинула совсем другую версию:
     – Там нарисована голая женщина?
     – Почти, – теперь краска стыда появился и на лице Фрэнка. Одно дело, когда он украдкой обсуждал обнажённые тела противоположного пола с Дугласом, но совсем другое – разговаривать на подобную тему с представительницей того самого пола, причём именно с той, чьё существование заставляло его сердце биться чаще обычного.
     – Почти? – удивлённо повела бровью дочь Вудроу Джоунза.
     – То есть, я хотел сказать да, ты угадала, – запнулся мальчик. – Там нарисована именно голая женщина.
     – И почему ты спрятал её от меня?
     – Подумал, что ты обидишься.
     – Ну, я могла бы обидеться, если бы ты нарисовал там, к примеру, мою маму, а так какой смысл мне обижаться?
     – Верно, никакого смысла, – с облегчением выдохнул Фрэнк.
     – Значит, я могу посмотреть? – Эйприл протянула руку, чтобы получить пошлый эскиз.
     – Рисунок получился весьма неудачный.
     – А я думала, что мы друзья, – в голосе девочки прозвучала лёгкая обида.
     "Не совсем, – мысленно возразил ей мальчик. – Потому что я люблю тебя".

* * *

     Что было бы, если Эйприл всё-таки успела бы увидеть содержимое рисунка? Обиделась бы, расстроилась или вовсе разозлилась? После того, как она ушла, мальчик долгое время лежал и ломал голову над данным вопросом. Он вытащил из кармана смятый листок бумаги и тщательно разгладил его ладонью, приложив к стене. Бумага покрылась сетью морщин, как кожа древнего старика, но на ней по-прежнему отчётливо прочитывалось имя.
     – Фрэнк, тут к тебе пришёл Дуглас, – предупредила мальчика мать.
     Он поспешно спрятал рисунок.
     Сначала в дверь просунулась голова гостя, а затем он показался целиком.
     – Чем занимаешься? – Дуглас бесцеремонно подвинул больного и уселся на кровать.
     Несмотря на то, что они с Фрэнком были лучшими друзьями, мать Фрэнка никогда не испытывала восторга по поводу их дружбы, и поэтому появления Дугласа в доме случались не так часто. В семье Амблеров считалось, что Дуглас составляет мальчику не лучшую компанию, но отец придерживался демократических принципов в выборе дружеского плеча, поэтому никогда не запрещал сыну общаться с Дугласом Клеверли.
     – Болею вот, – Фрэнк кивком указал на тумбочку с лекарствами.
     – И долго ты ещё собираешься болеть? – поинтересовался Дуглас, словно это зависело исключительно от желания мальчика.
     – Не знаю, – пожал плечами тот.
     – А где тебя так угораздило?
     – Наверное, всё из-за того, что я остался играть в мокрой одежде, только не говори об этом моей матери, иначе она до конца зимы больше никуда меня не отпустит.
     – Одежда здесь ни при чём, – авторитетно заявил Дуглас. – Скорее всего, ты подхватил какой-нибудь вирус. Я же тоже тогда промок, и ничего, как видишь, со мной не случилось.
     – Может, и вирус, – неуверенно согласился Фрэнк.
     – Скучно у тебя здесь, – огляделся по сторонам друг. – Ты бы хоть телик попросил сюда поставить.
     – Я просил, но мама сказала, что долго смотреть телевизор вредно.
     – А чахнуть от скуки не вредно?
     – Ну, вообще-то я читал кое-какие книги, так что ничего, жить можно.
     – Что за книги?
     – Например, "Машина времени". Слышал о такой? – мальчик дочитал её до того, как заболел, но решил обсудить содержание с Дугласом.
     – Кто написал?
     – Герберт Уэллс.
     – И о чём же роман?
     – О путешествиях во времени. Некий изобретатель придумал способ, чтобы попасть в будущее.
     – Похоже на фильм "Назад в будущее-2". Там Эмметт Браун тоже изобрёл машину времени и помог Марти Макфлаю попасть в 2015 год.
     – Похоже, – согласился Фрэнк, – но книга написана почти на сто лет раньше.
     – Да уж.
     – Ребят, не хотите выпить чаю с пирожными? – ненавязчиво напомнила о своём присутствии мать Фрэнка.
     – Спасибо, миссис Амблер, но мне пора бежать, – вежливо отказался Дуглас. Он всегда догадывался, что женщина относится к нему с определённой настороженностью, как будто он мелкий мошенник, который собирается обжулить её сына, и нужно всё время быть начеку, чтобы не дать ему этого сделать.

* * *

     На замену миссис Причетт взяли нового учителя – мистера Роута. Его возраст не поддавался идентификации, потому что волосы мужчины уже тронула первая седина, но лицо выглядело очень молодым. Девчонки сразу же принялись с ним кокетничать, на что учитель каждый раз умело отшучивался.
     – А у вас есть жена? – без лишних экивоков задала нескромный вопрос Вонда Сомер.
     – Пока нет, но если ты захочешь ею стать, лет через десять можем обсудить данный вопрос, – улыбнулся мистер Роут. – Правда, к тому времени я превращусь в немощного старика, и тебе придётся возить меня в инвалидном кресле. Думаю, для тебя это будет не лучший выбор.
     – Неправда! – засмеялись школьницы. – Вы совсем не старый.
     – Правильнее сказать: не совсем старый, – и тут не удержался от остроумного ответа мужчина.
     – А вы любите читать книги? – поинтересовалась Эйприл. Фрэнк тут же ощутил неприятный укол ревности.
     – Вечно ты лезешь со своими книгами, – с неприкрытой неприязнью в голосе сделала замечание однокласснице Мойра Теркл.
     – Девочки, не ссорьтесь. Да, я люблю читать книги, и если вы хотите узнать, какие, то я вам скажу. В основном это фантастика, потому что она позволяет нам представить, как выглядел бы наш мир, если бы в нём существовали те или иные вещи, которых мы не имеем в реальной жизни.
     Мойра одарила дочь Вудроу Джоунза недобрым взглядом.

* * *

     После уроков мальчик вышел вместе с Эйприл из школы, но между ними возникло некоторое напряжение.
     – Он тебе действительно нравится? – решился нарушить молчание Фрэнк.
     – Кто? – удивлённо посмотрела на него спутница.
     – Мистер Роут, – он нарочно произнёс фамилию учителя с расстановкой.
     – Откуда у тебя возникла такая безумная мысль?
     – Почему же безумная? Ты сегодня спрашивала его о том, что он любит читать.
     – И что из этого?
     – Значит, он тебе нравится.
     – Подожди-ка, – девочка остановилась и посмотрела на собеседника. – Ты что, обиделся?
     – Нет.
     – Нет?
     – Нет.
     – Вот и хорошо.
     – А ты на меня обиделась?
     – За что?
     – За тот рисунок.
     – Каждый имеет право на собственные секреты, и если ты не хочешь, чтобы я о чём-то знала, что ж, значит, так тому и быть.
     – А хочешь узнать, что там было? – Фрэнк вытащил из кармана тот самый листок бумаги и протянул его девочке.
     – Ты уверен, что мне следует это видеть?
     Мальчик уверенно кивнул.
     Она развернула рисунок и внимательно посмотрела на рамку в форме сердца, пронзённого стрелой, вокруг своего имени. Фрэнку показалось, будто земля вот-вот уйдёт из-под ног, а сердце выпрыгнет из горла.
     – Это и есть твой секрет? – улыбнулась Эйприл.
     – То есть, ты не удивлена? – растерялся он.
     – А ты думал, что я ничего не замечаю?
     – Да. То есть, нет. Подожди, и давно ты заметила?
     – С первого дня обучения в твоём классе.
     – Выходит, всё это время…
     – …я принимала твои симпатии и отвечала тебе взаимностью.

Ответ перед тобой

     – Быстрее сюда!
     – В чём дело?
     – Потом объясню.
     – От кого ты прячешься?
     – Тсс, – Фрэнк прижал к губам указательный палец и, схватив Эйприл за руку, притянул к себе, а затем осторожно выглянул из-за угла. Она вытянула шею вслед за ним, чтобы понять, кого он так испугался.
     – Кто там? – поинтересовалась девочка.
     – Тише, он не должен нас увидеть.
     – Ты можешь, наконец, объяснить, что происходит?
     – Видишь, возле остановки стоит тип в кожаной куртке?
     – Вижу, и что?
     – Однажды я чуть не убил его.
     – Шутишь? – бросила недоверчивый взгляд на собеседника Эйприл.
     – Нет. Но у меня не было другого выбора. Он поймал нас с Дугласом и хотел отвести в полицию.
     На лице девочки отразилось удивление:
     – Что вы такого натворили?
     – Ничего особенного, – пожал плечами Фрэнк. – Всего лишь забрались на старую заброшенную ферму и взяли несколько деревянных щитов для постройки дома на дереве, а он застал нас врасплох.
     – У вас есть дом на дереве? Покажешь?
     – Вообще-то мне нужно предупредить Дугласа, потому что мы строили его вместе, и это вроде как наше с ним тайное место, о котором никто не должен знать.
     – И даже я?
     – Ну, вообще-то… Ладно, пойдём, только об этом никому!
     – Могила! – Эйприл провела двумя пальцами по губам, словно застегнула рот на молнию.
     Они покинули улицу с опасным незнакомцем и бегом направились к лесу, где располагался скрытый от посторонних глаз дом, построенный из ворованных досок. На подступах к тайному месту путь преграждали сухие ветки, которые, то и дело, били по лицу, так что детям приходилось прикрываться ладонями, защищаясь от хлёстких ударов. Снег растаял, и теперь под ногами чавкала сырая грязь, поэтому продвигаться приходилось с большим трудом.
     – Ты уверен, что мы идём в правильном направлении? – на всякий случай поинтересовалась спутница.
     – Здесь есть овраг, а сразу за ним поворот, – с уверенностью ответил мальчик.
     За зиму знакомая тропинка изменилась до неузнаваемости, но Фрэнк всё равно безошибочно шагал вперёд, время от времени предупреждая Эйприл об узловатых корнях деревьев, чтобы она не споткнулась.
     – А вот и он! – торжественно объявил мальчик, когда оба остановились перед нужным деревом с прибитой к нему лестницей.
     – И вы построили его сами? – оценила масштаб проделанных работ девочка.
     Фрэнк утвердительно кивнул.
     – Можно заглянуть внутрь?
     – Конечно, только я полезу первым, чтобы снять задвижку.
     Он ловко забрался на самую верхнюю перекладину и вставил палец в небольшой зазор между откидным люком и полом, где нащупал металлический стержень, некогда служивший рукояткой для детского трёхколёсного велосипеда. Это Дуглас предложил использовать запирающее устройство, предназначенное для защиты от случайных посягательств. Теперь же Фрэнк сдвинул трубку и откинул люк в сторону.
     – Давай руку, – мальчик помог девочке подняться в дом.
     – А здесь мило, – осмотрелась по сторонам Эйприл. – Только нужно внести несколько штрихов, чтобы стало немного уютнее. Например, повесить занавески и постелить коврик. Если нужно, я могу взять их у моей мамы.
     – Вряд ли Дугласу понравится твоя идея.
     – Когда он увидит перемены в лучшую сторону, то ему обязательно понравится! Кстати, ты так и не рассказал, что у вас там вышло с этим мужчиной, от которого ты прятался.
     – Дуглас нашёл заброшенную ферму, где валялись деревянные щиты, сколоченные из отличных досок, и мы подумали, что они никому не принадлежат, вот и решили вынести несколько штук для своей стройки, но в самый неподходящий момент заявился владелец фермы. Он схватил Дугласа и повёл к машине, так что мне пришлось огреть этого человека по голове. Честно говоря, я не причинил бы ему особого вреда, если бы он выслушал нас.
     – А если бы ты и впрямь убил его? – шёпотом произнесла девочка.
     – Я долгое время думал об этом. Даже хотел в одиночку вернуться, чтобы проверить, не умер ли он, но боялся. Боялся, что вернусь и найду его лежащим на том же месте. Наверное, это были худшие несколько дней в моей жизни.
     – И что было потом?
     – В газете появилась заметка о том, что на некого мужчину напали злоумышленники и совершили ограбление. Речь шла о той самой ферме.
     – Тебе повезло.
     – Пожалуй, – согласился Фрэнк. – Иначе мне пришлось бы всю жизнь хранить мучительную тайну.
     Неожиданно мальчик поймал себя на мысли о том, что Эйприл стоит совсем рядом с ним. Достаточно слегка податься вперёд, и он сможет поцеловать её. От подобной фантазии у него даже перехватило дыхание. Они одни в лесном доме, и вокруг ни одной живой души. Как она отреагирует, если он дерзнёт позволить себе подобную выходку? Даст звонкую пощёчину, или их губы сомкнутся в знак взаимной любви?
     – Фрэнк? – вернула его к реальности спутница.
     – Да?
     – О чём задумался?
     – Так, ни о чём.
     – Тогда почему ты так загадочно улыбался?
     – Разве? По-моему, совсем не улыбался.
     – Жаль, что у меня нет с собой фотоаппарата, иначе я обязательно запечатлела бы твою улыбку на плёнку.
     Сказать ей правду? Поймёт ли она его? Вопросы терзали мальчика, подобно голодным стервятникам, налетевшим на мертвечину.
     – Эйприл, – он назвал имя девочки и тут же осёкся.
     Она внимательно посмотрела ему в глаза, такая близкая и прекрасная. Он почему-то обратил внимание на её шею, где над воротником куртки едва заметно пульсировала маленькая жилка. Во рту у мальчика пересохло.
     – Ты что-то хотел мне сказать?
     – Не знаю, правильно ли ты меня поймёшь… – ладони предательски вспотели, и Фрэнк машинально потёр их об штаны.
     Девочка ничего не ответила, ожидая того, что он скажет дальше, и он окончательно смешался под пристальным взглядом одноклассницы. В данный момент они практически дышали одним воздухом.
     Что именно говорить дальше? Слова никак не шли на ум.
     "Может, поцелуемся?"
     "Я бы очень хотел тебя чмокнуть".
     "Ты не против одного маленького поцелуйчика?"
     Чушь какая-то. Всё не то.
     Ожидание затянулось.
     Наконец-таки он решился и просто прикоснулся губами к губам девочки. Получилось не совсем так, как он рассчитывал. Наверное, из-за чрезмерного волнения. Но она не влепила ему оплеуху, не оттолкнула и не подняла крик. Фрэнк тут же смущённо отвёл глаза в сторону.
     – Извини, – тихо проронил он.
     – А я уж подумала, что ты никогда не решишься, – улыбнулась она.
     – Значит, ты не злишься на меня? – воспрянул духом мальчик, хотя задавать вопрос было бессмысленно: Эйприл ничуть не возражала против такого невинного проявления чувств.

* * *

     И всё-таки в его душе поселился страх. Несмотря на внешнее благополучие, ближе к концу первого месяца весны он начал чего-то опасаться. Мальчика мучило тревожное предчувствие.
     (Фрэнк, слушай меня внимательно! Ты должен спасти Эйприл! Тридцатого марта…)
     Иногда ему почти удавалось ухватиться за правильную мысль, но сознание тут же упиралось в невидимое препятствие. В памяти неизменно всплывали дни болезни. Он лежит с высокой температурой и видит нечто такое, что заставляет удивиться, а вместе с тем и испугаться. Но оно остаётся за гранью реальности.
     Между тем, первый поцелуй окончательно расставил все точки над i, и дружба с девочкой переросла в те взаимно-нежные отношения, которые в книгах обычно называются любовью. Теперь они могли держаться за руки, и Фрэнк уже не задавался вопросом, какой смысл Эйприл вкладывает в данный жест.
     Однажды после совместных занятий у неё дома (он, как и обычно, помогал ей с физикой, а она ему – с литературой) одноклассница положила перед мальчиком увесистую книгу в красном переплёте.
     – Что это? – удивился Фрэнк.
     – Помнишь, ты спрашивал у меня, какое произведение я считаю самым романтичным?
     – Помню.
     – Ответ перед тобой.
     – "Божественная комедия", Данте Алигьери, – прочитал мальчик. – О чём это?
     – Лучше тебе прочитать её самому. Правда, она написана не самым простым языком, и здесь очень много сносок, но если отвлечься от имён и исторических событий, упомянутых в тексте, то ты проделаешь самое удивительное путешествие в своей жизни.
     Фрэнк взял в руки старое издание и открыл первую страницу.
     – Это юмористическая поэма?
     – Поэма, но далеко не юмористическая. Комедиями, согласно античному канону, назывались все книги с пугающим началом и благополучным финалом. Данте последовал этой традиции и тоже назвал книгу комедией. Позже её окрестили "божественной", тем самым, признав неоспоримые художественные достоинства произведения.
     – Я сегодня же приступлю к чтению, – дал обещание мальчик.
     – Надеюсь, тебе понравится.

* * *

     "Земную жизнь пройдя до половины…" – так начинался монументальный труд великого итальянского гения. После ужина Фрэнк начал читать "Божественную комедию", очень скоро убедившись в том, что книга и впрямь заставляет буквально продираться сквозь тернии языка к скрытому смыслу. Насколько он понял, главный герой заблудился в лесу, а потом встретил известного, но уже несколько веков почившего в бозе римского поэта Вергилия, и вслед за ним спустился в ад, узнав, что тот послан ему в качестве проводника от его усопшей возлюбленной Беатриче.
     Ужасы загробной жизни грешников озадачили Фрэнка. Эйприл сказала, что это, по её мнению, самое романтичное произведение. Неужели она действительно так считает? Здесь же описаны самые разнообразные пытки и мучения, которым подвергались те, кто когда-то вёл неправедный образ жизни. Картины подземелья с его сужающимися кругами вряд ли выглядели, как "ещё одна милая история любви". Если бы за дело взялись кинорежиссёры, то из книги, наверное, получился бы самый страшный фильм из всех, какие только доводилось видеть мальчику. Однако он продолжил чтение и погрузился в мрачную атмосферу безнадёжности, порождённой безграничным воображением Данте.
     Чем ближе герой подбирался к центру преисподней, тем сильнее росло беспокойство Фрэнка. Каким-то шестым чувством он понимал, что и в его жизни грядёт некое событие, которое наложит глубокий отпечаток на всю его дальнейшую судьбу.

* * *

     Тот день запомнился Фрэнку до мельчайших подробностей. Каждая минута залегла в памяти, подобно гипсу, повторяющему контуры причудливой формы будущей скульптуры. Он проснулся по звонку будильника, сходил в туалет и последовал в ванную, чтобы умыться. Потом приступил к завтраку. Потом оделся и вышел на улицу. Потом остановился возле одного из магазинов, чтобы завязать развязавшийся шнурок. Потом пришёл в школу и занял место за своей партой. Потом поболтал на перемене с Дугласом, обсуждая вчерашний фильм, который показывали по телевизору. Потом – ещё десяток таких же незначительных "потом".
     Позже мальчик неоднократно прокручивал в голове все эти события. Он совершал привычные действия, даже не догадываясь о том, какая трагедия случится в ближайшем будущем.

* * *

     После звонка ученики вернулись в класс, и мисс Лаффан начала задавать вопросы по теме домашнего задания. Первым она подняла Тони Заику, и он принялся бормотать какие-то оправдания по поводу того, почему ему не удалось подготовиться к сегодняшнему занятию.
     – Я п-п-потерял т-т-тетрадь, – произнёс Тони и опустил глаза.
     – Может быть, тебе поможет Пипер? – переключилась на его одноклассника учительница.
     Тот неохотно поднялся из-за парты и выдержал театральную паузу, после чего попросил напомнить, на какой вопрос следует ответить.
     – Приведи, пожалуйста, пример метафоры, – терпеливо повторила мисс Лаффан.
     – Пример метафоры, – эхом отозвался школьник, отыскивая взглядом хоть кого-то, кто сделал бы ему подсказку.
     – Что такое метафора? – обратилась к нему учительница.
     – Метафора… э-э-э… это неотъемлемая часть литературы.
     – А если быть точнее?
     – Метафоры делают текст метафоричным. Они позволяют метафорически выражать любую мысль.
     – То есть?
     – Ну, я точно не уверен…
     – Кто может дать правильное определение метафоры?
     Обычно в таких случаях первой руку поднимала Мойра Теркл, но в данный момент она почему-то отсутствовала, хотя буквально на предыдущем уроке сидела за первой партой. На этот вопрос без особого труда могла ответить и Эйприл, но она также опаздывала, чего за ней раньше никогда не водилось.
     – Разрешите? – вчера мальчик разобрал тему вместе с дочерью мистера Джоунза, так что материал не вызывал у него затруднений.
     – Слушаю тебя, Фрэнк.
     – Метафора – это такой оборот речи, когда мы переносим свойства одного предмета на другой по принципу их схожести.
     – Совершенно верно, – согласилась мисс Лаффан. – Можешь привести пример?
     – Сердце поёт от любви.
     – Принимается. Ещё будут примеры?
     – Сердце разбилось на осколки, – подал голос Каллен.
     – А как насчёт других примеров, не связанных с сердцем?
     Последовали новые предложения. Одни оказывались правильными, другие – нет.
     Неожиданно дверь распахнулась, и в класс ворвалась запыхавшаяся Мойра.
     – Что случилось? – удивлённо посмотрела на неё учительница. – Где ты была?
     – Там! Она там! – ученица пугливо обернулась.
     – Успокойся и объясни, в чём дело?
     – Эйприл! – односложно ответила отличница.
     Фрэнк ощутил, как его сердце сжалось до размеров теннисного мяча.
     "Сегодня же тридцатое марта!" – почему-то вспомнил он.
     – Что с Эйприл? – встревожилась мисс Лаффан.
     – Кажется, она мертва, – выдохнула Мойра.

Вечная тишина

     С телом Эйприл прощались в той же церкви, откуда ещё недавно выносили гроб миссис Причетт. Фрэнк, одетый в чёрный костюм, сидел на деревянной скамье между отцом и матерью, держа руки на коленях. Чуть поодаль находились мистер и миссис Джоунз. Мужчина слушал речь священника, но думал явно о чём-то другом, а женщина, то и дело, утирала глаза платком. Её плечи содрогались от беззвучного плача. На родителей покойной девочки было больно смотреть. Лишившись единственной дочери, оба выглядели лет на пятнадцать старше своего возраста.
     Мальчик изо всех сил старался сдерживать слёзы, но в носу невыносимо щипало, и он опустил взгляд, чтобы никто из присутствующих одноклассников не обнаружил его слабости. Кажется, мать заметила, насколько ему трудно, и нежно прижала к себе. От неё пахло духами.
     – Отец наш небесный, прими ещё одну праведную душу, – обратился к пастве священник.
     "Неужели Бог настолько жесток, чтобы допустить подобную ошибку? – задался вопросом Фрэнк. – Ведь гибель Эйприл – это какая-то чудовищная ошибка. Так не должно было случиться!"
     – Давайте вместе вознесём молитву Отцу нашему небесному, ибо его бесконечная милость дарит всем нам надежду на существование в лучшем мире.
     "О какой милости он твердит? – мальчик до боли прикусил нижнюю губу. – Разве милость приводит к смерти?"
     Мать погладила Фрэнка по плечу. Он украдкой провёл тыльной стороной ладони по щекам, чтобы избавиться от проступивших слёз. Всё происходящее вокруг до сих пор казалось ему страшным сном. Достаточно очнуться, стряхнуть с себя остатки дурного видения, чтобы вернуться к счастливой реальности. Но проблема заключалась в том, что со смертью девочки счастливая реальность исчезла навсегда.
     Как бы священник ни старался успокоить присутствующих тем, что душа Эйприл попадёт прямиком на небеса, для многих это служило слабым утешением. Она больше не улыбнётся, не напишет прекрасных стихов и не посоветует прочитать интересную книгу. Её мысли погасли, как пламя свечи, затушенное внезапно ворвавшимся в комнату сквозняком.
     На соседнем ряду со скучающим видом ковырялся в носу Питти, тот самый, который помешал Фрэнку познакомиться с девочкой во время их первой встречи. Теперь уже шестиклассник, рыжеволосый мальчишка вытащил из ноздри омерзительную скользкую добычу и мазнул указательным пальцем под скамьёй. Фрэнк отвернулся и ощутил внутри себя закипающую ярость. Почему Бог выбрал именно Эйприл, а не этого пустоголового придурка?
     – Он забирает к себе тех, кого любит, – словно в ответ на мысли мальчика, произнёс священник.
     После проповеди толпа встала и начала продвигаться в сторону гроба, обитого розовой тканью. Фрэнк с трудом переставлял ноги, готовясь в последний раз увидеть свою первую, но так рано прервавшуюся любовь. В похоронном бюро на лицо Эйприл нанесли косметику, отчего она выглядела почти как живая. Девочка лежала в белом платье и чёрных лакированных туфельках, похожая на прекрасную принцессу, которая прилегла отдохнуть перед балом.
     Наконец-таки мальчик не выдержал, и, разрыдавшись, бросился к выходу.

* * *

     Он бежал, не разбирая дороги. Слёзы застилали ему глаза, так что мир расплылся цветными бесформенными пятнами. Светофор переключился на красный, но Фрэнку было плевать. Мальчик перебежал дорогу перед самым носом у резко затормозившего старого пикапа. Из кабины высунулся испуганный водитель и закричал что-то вслед юному нарушителю, только тот его не услышал.
     В мозгу пульсировало единственное слово. Мертва. В такт ударам осиротевшего сердца – мертва, мертва, мертва.
     Неужели Эйприл опустят в землю и оставят на кладбище одну? Неужели разойдутся по своим домам и займутся привычными делами, а она так и останется лежать в темноте? Неужели отныне единственным её собеседником станет лишь вечная тишина?
     Перед мысленным взором мальчика возникла знакомая улыбка дочери мистера Джоунза, сквозь которую проступило равнодушно-безучастное лицо другой девочки, той, что лежала в гробу и выдавала себя за Эйприл.
     Память услужливо подкинула Фрэнку одно из лучших мгновений в его жизни: он вместе с одноклассницей забрался в дом на дереве, где они впервые поцеловались. Кажется, что во рту до сих пор сохранился малиновый вкус её губ. Когда первая неловкость прошла, они ещё долго болтали обо всём на свете и громко смеялись.
     "Смеялись" – глагол прошедшего времени в форме несовершенного вида, как сказала бы мисс Лаффан. Обозначает действие, длившееся в прошлом, но завершившееся к моменту разговора. Завершившееся навсегда, потому что Фрэнк больше никогда не сможет смеяться вместе с Эйприл. Вот такая очевидная грамматика.
     Они мечтали о будущем, но теперь мечты останутся лишь в воспоминаниях. Не будет совместной домашней работы, поездок в парк развлечений, участия в школьных спектаклях, пикников на свежем воздухе. Теперь никто на вопрос учителя о том, кто отсутствует в классе, не назовёт имени Эйприл, потому что отсутствие подразумевает под собой определённую временность. Смерть же такой характеристики не имеет ввиду своего неотвратимого постоянства. Так на перекличке перестают называть фамилию ученика, который перешёл в другую школу. К сожалению, девочку вычеркнут из классного журнала совсем по другой причине, а трагедию прикроют казённой формулировкой "выбыла".

* * *

     А ведь всё произошло по вине самого Фрэнка. Если бы он не запустил цепную реакцию причинно-следственных связей, возможно, Эйприл в тот день осталась бы жива.
     – Кажется, она мертва, – заявление Мойры прозвучало, подобно оглушительному взрыву.
     – Что ты такое говоришь? – испугалась учительница. – Почему ты думаешь, что Эйприл… – мисс Лаффан не хватило смелости произнести чудовищное слово, и она осеклась.
     – Я видела собственными глазами, как ей на голову упал молоток. Пойдёмте туда! Может, её ещё можно спасти!
     Весь класс с грохотом, опрокидывая стулья, устремился на улицу.
     Девочка лежала ничком на земле, застыв в какой-то нелепой, почти смешной позе, но желания смеяться ни у кого не возникло, потому что голова Эйприл истекала кровью, а рядом лежал злополучный инструмент, сорвавшийся со строительных лесов.
     – Эйприл! – с криком бросился к ней мальчик.
     – Нужно срочно вызвать скорую! – мисс Лаффан отправила Маршала и Тони к ближайшему телефону, и те без промедления кинулись выполнять важное поручение.
     – Эйприл, ты меня слышишь? – Фрэнк опустился на колени и осторожно убрал с лица девочки слипшиеся волосы, но она не пошевелилась.
     – Эйприл, пожалуйста! – его пальцы испачкались в крови. – Ответь мне!
     – Фрэнк, возможно, у неё повреждён позвоночник, и тебе не следует её шевелить, – попросила мальчика учительница.
     – Эйприл… – мир вокруг перестал существовать. – Только не умирай… Прошу тебя…
     Он так и держал голову девочки, пока не приехали медики.
     Мужчина в халате склонился над дочерью мистера Джоунза и попытался прощупать пульс.
     – Как она? – мисс Лаффан пришлось приложить усилие, чтобы отвести Фрэнка от бездыханного тела.
     – Мне очень жаль, – произнёс медик и покачал головой.
     – Нет! – закричал мальчик. – Проверьте ещё раз!
     – Извини, приятель. Боюсь, что мы уже ничем не можем ей помочь.
     – Эйприл! – Фрэнк вырвался вперёд и отчаянно потряс девочку за плечи. Голова Эйприл безжизненно перевалилась с одной стороны на другую.
     Вокруг начали собираться ученики из других классов. Они обступили место страшной трагедии плотным полукругом.
     – В сторону! – прикрикнули на школьников медики, уложив тело на каталку и двигаясь к карете скорой помощи.

* * *

     "Сделай публичное заявление о том, что наш директор – педик", – именно эти слова, адресованные Дугласу, и послужили первой костяшкой домино, которая повлекла за собой остальные события. Друг решил доказать Фрэнку, что у него кишка не тонка, и написал оскорбительную надпись: "НАШ ДИРЕКТОР – ПЕДИК". Позже буквы закрасили, но оставшееся пятно всё равно продолжало напоминать ученикам о дерзкой выходке.
     Директор школы дал указание перекрасить весь корпус, и тогда вокруг здания возвели строительные леса. А потом кто-то из работников по вопиющей халатности оставил этот чёртов молоток, который сорвался с высоты в самый неподходящий момент.
     "Я во всём виноват, – укорял себя Фрэнк. – Если бы не глупый спор с Дугласом, Эйприл наверняка осталась бы в живых".
     Но изменить прошлое было невозможно, так что мальчику оставалось лишь сожалеть о случившемся и продолжать жизнь с неизбывным чувством тяжёлой вины.

* * *

     Прибежав домой после траурной церемонии в церкви, Фрэнк закрылся в своей комнате, уткнулся лицом в подушку и долго-долго плакал. Даже когда в дверь постучали родители, он им не открыл.
     – Сынок, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, – донёсся до него приглушённый голос матери, – но ты не должен замыкаться в себе.
     "Никто даже представить не может, что творится в моём сердце", – подумал мальчик.
     Со смертью Эйприл рухнули все надежды и ожидания. Жизнь сделалась настолько пустой и бессмысленной, насколько это вообще было возможно.
     – Оставь его, – отец увёл мать от двери. – Ему нужно немного побыть одному.
     – Он очень переживает, – дальнейшего разговора между ними Фрэнк не услышал, потому что родители отошли на достаточное расстояние, и их речь стала совсем неразборчивой.
     "Переживает" – совсем не то слово, которое могло бы правильно описать нынешнее состояние мальчика. Он был потрясён, раздавлен, отброшен в другую Вселенную.
     Слёзы сменились отстранённостью. Фрэнк сидел на кровати и без всякого смысла рассматривал собственные ладони, как будто на коже были начертаны магические руны, способные воскресить девочку.
     Сможет ли он когда-нибудь пойти на кладбище и увидеть каменную плиту со знакомыми именем и фамилией, а также обозначением короткого промежутка времени, заключённого между двумя четырёхзначными цифрами – годом рождения и годом смерти? Вряд ли. Лучше думать, что Эйприл уехала и не оставила своего адреса.
     Потом мальчик достал с полки "Божественную комедию" и вместе с Данте продолжил ужасный путь вглубь адского подземелья. Почему же девочка назвала данное произведение самым романтичным? Наверное, теперь он никогда не узнает ответа на этот вопрос.

* * *

     Парта Эйприл Джоунз пустовала, и эта пустота зияла глубокой раной в душе Фрэнка. Он по привычке ждал, что прозвенит звонок, и девочка, как ни в чём не бывало, войдёт в класс. Но звонки сменяли друг друга, а ученица не приходила. Теперь её и мальчика отделяли примерно три мили – час пешего хода от школы до пригородного кладбища. Так близко и так бесконечно далеко. Увы, некоторые расстояния пролегают не в пространстве, а во времени. Время – самое непреодолимое препятствие. Прошлое отделено от настоящего глубочайшей пропастью, через которую невозможно перебраться.

* * *

     Многие заметили, что после траурной церемонии Фрэнк сделался молчаливым и замкнутым. На предложения Дугласа выйти на улицу он чаще всего отвечал отказом, ссылаясь на занятость (даже если ничем не занимался) или плохое самочувствие (нет, голова и живот у него тоже не болели). Теперь уже и мать советовала ему немного проветриться, но мальчик предпочитал оставаться в собственной комнате.
     Со дня смерти Эйприл он ни разу не притронулся к настольной лаборатории, а когда отец предложил съездить в магазин, чтобы приобрести новые детали, мальчик лишь равнодушно пожал плечами.
     – Я сожалею о том, что случилось, но ведь жизнь продолжается, – хлопнул по плечу младшего брата Лоренс во время одного из визитов в родительский дом вместе с молодой женой и дочерью. Они с Фрэнком разместились вдвоём на крыльце и принялись смотреть на пожилого соседа, который возился в клумбе с цветами.
     – Продолжается… – вздохнул Фрэнк.
     – Ты её любил, да? – впервые старший брат говорил о чувствах без тени издёвки, как это обычно бывало раньше.
     – Да.
     – Всё время думаешь о ней?
     Мальчик утвердительно кивнул.
     – Понимаю. Но тебе не следует зацикливаться на своём горе. Отец с матерью беспокоятся по этому поводу.
     – А как бы ты повёл себя на моём месте?
     – Честно говоря, не хотел бы я оказаться на твоём месте, братишка. Очень трудно терять людей, которых любишь. Как будто вместе с ними из жизни уходить часть самого тебя, если ты понимаешь, о чём я. Однажды они прочно входят в твою жизнь и занимают место вот здесь, – Лоренс приложил ладонь к груди, – а потом, умирая, оставляют вместо себя пустоту, с которой приходится как-то справляться.
     – Откуда ты знаешь? – старший брат в точности описал все те ощущения, которые Фрэнк переживал в последнее время.
     – Когда умерла бабуля Дениз, мне казалось, что мир рухнул.
     – Я совсем её не помню.
     – Потому что тебе тогда было не больше двух лет, а я провёл с нею почти всё детство. Если бы ты знал, какие она пекла пироги с черничным вареньем. Просто объеденье! Таких сейчас никто не делает. Ещё мы играли с ней в скрэббл, разносили корм для бездомных кошек и делали отличные открытки к праздникам. А знаешь, о чём я мечтал после смерти бабули?
     – О чём?
     – Получить возможность хотя бы ненадолго вернуться в прошлое, чтобы снова посидеть с ней за столом, раскладывая деревянные фишки "Эрудита" и уплетая очередной кусок самого вкусного на свете пирога.
     – Отличная идея! – неожиданно вскочил на ноги юный собеседник.
     – Куда ты? – удивлённо проводил его взглядом старший брат.
     – Мне нужно кое-что сделать, – Фрэнк распахнул дверь и помчался в свою комнату.
     Ему требовался блокнот будущих изобретений, чтобы сделать важную запись.
     И почему он не додумался до этого раньше?
     "Я всё исправлю!" – подумал мальчик и вывел на чистой странице в клеточку всего одно короткое предложение.
     "Необходимо изобрести машину времени, чтобы спасти Эйприл".

Пояснительная записка #2

     Не будь я Ральф Гибсон, если встречал кого-то более преданного своей мечте, нежели Фрэнк Амблер. Часто ли люди в одиннадцать лет ставят перед собой цель, а потом с завидным упорством двигаются к ней, вопреки всем возникающим трудностям? Часто ли они способны верить в успех после длинной череды поражений и неудач, продолжая идти в избранном направлении? В большинстве случаев ответ будет отрицательным.
     Только не для Фрэнка. Любовь к девочке послужила для него настоящим маяком на пути к воплощению проекта "Эйприл" в реальность. К сожалению, мне придётся опустить все конструктивные подробности устройства, которое создал физик, во избежание утечки ценных данных в неблагонадёжные руки.
     Итак, после трагической потери мальчик всецело посвятил себя разработке проблемы, связанной с перемещениями во времени. Большинство научных книг содержали в себе лишь гипотезы и теоретические выкладки, и ни одна из них не приблизила его к практическому решению поставленной задачи, зато в большинстве научных томов говорилось о невозможности возврата в прошлое. Фрэнк Амблер познакомился с понятием энтропии, изучил теории, использующие понятие хронона, вник в релятивистское замедление времени. Многие выдающиеся физики задавались вопросом, могут ли существовать кванты времени? Возможно, если бы ему удалось как-то их вычленить и изменить порядок следования, то он нашёл бы способ совершить фантастический прыжок в тот роковой день, когда глупая случайность убила девочку.
     К старшим классам Фрэнк знал о времени почти всё, что смогли придумать и открыть учёные. С особым интересом он прочитал труд Стивена Хокинга «Краткая история времени», детально изучил теорию относительности Альберта Эйнштейна, внимательно проштудировал теорию кротовых нор К. Торна и М. Морриса, применение которой упиралось в наличие материи с отрицательной плотностью энергии.
     Неужели обмануть время невозможно? В минуты отчаянья Фрэнк утыкался лбом в крышку стола и тихо плакал от собственной беспомощности. Во всех формулах проглядывал великий замысел Творца. Большой Парень явно был против путешествий во времени и хорошенько потрудился над этим.
     Окончив школу, Фрэнк Амблер подал заявку для поступления в университет на факультет физики. Он сдал тесты, и результаты оказались блестящими, так что проблем с зачислением у него не возникло. Отныне в жизни молодого человека начиналась совершенно новая эпоха.
     – Значит, ты всерьёз решил заделаться одним из этих чокнутых профессоров? – спросил у парня Дуглас незадолго до его отъезда.
     – Я хочу найти ответ на свой главный вопрос, – коротко отозвался тот. – А ты так и собираешься развозить пиццу?
     – Не у всех же столько дерьма в голове, как у тебя, – усмехнулся друг. – Вот накоплю денег на тачку, открою собственное дело, и тогда пошлю Декстера в задницу. Покажу ему средний палец и с достоинством удалюсь. Как тебе?
     – Звучит неплохо.

Мистер Прингл

     Комендант проводил Фрэнка на третий этаж и показал комнату, где тому предстояло проживать в ближайшие четыре года. Краткий инструктаж, вручение ключа, предупреждение о соблюдении дисциплины – и молодой человек вошёл в дверь, за которой обнаружил две кровати. Одна пустовала, а на второй кто-то бросил нераспакованный чемодан и какой-то квадратный предмет, накрытый тканью.
     "Значит, у меня уже есть сосед", – подумал Фрэнк.
     Он принялся вытаскивать свои вещи и распределять их на одной из свободных полок шкафа. Среди рубашек обнаружилось вложенное в конверт из розовой бумаги письмо. Почерк принадлежал племяннице Кристи.
     "Дорогой дядя Фрэнк! – писала она. – Это мой для тебя сюрприз. Я попросила бабушку Дебби, чтобы она незаметно положила это письмо к твоим вещам. Надеюсь, ты заметил его только теперь.
     Я очень буду скучать, когда ты уедешь. Папа говорит, что ты очень умный, поэтому тебе нужно учиться в университете. Интересно, когда я вырасту, мне тоже придётся поступать в университет? Наверное, да, потому что дедушка с бабушкой говорят, что я такая же умная, как и ты.
     Я долго думала, о чём тебе написать в этом письме, потому что никогда раньше не писала прощальных писем. А потом придумала. Я напишу для тебя стихотворение.
     (Дальше следовали семь тщательно зачёркнутых строк. Фрэнк улыбнулся).
     Оказывается, писать стихи очень трудно, и у меня ничего не получилось.
     До свидания, дядя Фрэнк! Буду скучать!
     Твоя племянница Кристи".
     Молодой человек убрал тетрадный листок в боковой карман чемодана, невольно вспомнив о поэтическом даре Эйприл. У неё всегда получались самые удивительные и проникновенные строки.

* * *

     В два часа началась экскурсия по кампусу, которую взялся проводить один из старшекурсников, представившийся Сидом. Сначала он пригласил будущих первокурсников во двор, откуда открылся прекрасный вид на главный корпус.
     – Здесь вы будете проводить большую часть времени, – пояснил Сид. – Также в левом крыле находится столовая, а в правом – огромная библиотека.
     – Подождите! – окликнул экскурсионную группу запыхавшийся студент. – Это какой курс?
     – Первый, – обернулся Сид. – А вам какой нужен?
     – Первый и нужен!
     – Тогда присоединяйтесь, и мы пойдём дальше. Я должен показать вам наши факультеты. Начнём с информационных технологий.
     – Я буду там учиться! – радостно подтолкнул Фрэнка под локоть вновь прибывший парень. – Кстати, меня зовут Гарольд. – Он выставил руку для знакомства.
     – Фрэнк, – отозвался молодой человек и пожал протянутую ладонь.
     – Наконец-то заживём по-настоящему, верно? – понизил голос Гарольд. – Посмотри, сколько классных девчонок вокруг. Как тебе вон та цыпочка? Классная попка, верно?
     – Так, не отвлекаемся, – попросил Сид. – Перед вами факультет компьютерных гениев. Я ничуть не преувеличиваю, называя их подобным образом, потому что эти ребята способны творить настоящие чудеса. Вы ещё наверняка с ними столкнётесь в коридорах общежития. Итак, прямо перед вами расположены аудитории, а чуть поодаль – серверная комната, главный вычислительный ресурс нашего университета.
     – Извини, приятель, а где тут можно отлить? – перебил Сида Гарольд.
     – В конце коридора направо, – указал в нужную сторону старшекурсник. – Если кому-то ещё нужно в туалет, мы вас подождём.
     От группы отделилось три человека. Через пять минут они вернулись, и Сид повёл всех дальше.
     – А это факультет физики, – объявил экскурсовод. Фрэнк принялся с интересом слушать нужную информацию.
     – Ньютон, значит? – усмехнулся новый знакомый.
     Молодой человек с непониманием посмотрел на Гарольда.
     – Судя по твоей заинтересованности, ты будешь учиться на данном факультете, следовательно, я могу называть тебя Ньютоном.
     – Слишком громкое для меня имя.
     – Ничего, я буду произносить его шёпотом, – пошутил Гарольд.

* * *

     После знакомства с местными достопримечательностями Фрэнк вернулся в комнату общежития на третьем этаже.
     – Привет, Ньютон, снова ты? – дверь приоткрылась, и на пороге появился припозднившийся к началу экскурсии парень.
     – Гарольд? – удивился молодой человек. – Как ты меня нашёл?
     – Я хотел тебя спросить о том же, потому что это моя комната.
     – Вот как? Значит, мы теперь соседи?
     – Неожиданная, но приятная новость, – Гарольд приблизился к своей кровати и сдёрнул ткань с квадратного предмета. Под нею оказалась клетка с белой крысой.
     – Как тебе удалось получить разрешение у коменданта? – заметил зверька Фрэнк.
     – Никак, – передёрнул плечами собеседник.
     – Насколько я знаю, здесь запрещено держать животных.
     – Какое же это животное? Это мистер Прингл. Он любит есть чипсы, поэтому я его так и назвал. Мистер Прингл, поздоровайся с Ньютоном.
     – Вообще-то меня зовут Фрэнк, но твой хозяин предпочитает называть меня Ньютоном, – склонился лицом к мордочке крысы молодой человек. Та с любопытством потянулась к решётке.
     – К твоему сведению, рабство в нашей стране давным-давно отменили, так что я вовсе не хозяин, а его друг, верно, мистер Прингл?
     – Извините, мистер Прингл, за нанесённое оскорбление. Надеюсь заслужить вашу симпатию.
     – Достаточно дать ему сырного печенья, и он души в тебе чаять не будет.
     – Хорошо, учту.
     – Ладно, мистер Прингл, придётся нам тебя на какое-то время убрать вот сюда, чтобы не вызывать лишних волнений, – Гарольд переставил клетку за кровать.
     – Думаешь, никто не заметит запаха?
     – На этот счёт не беспокойся. Мистер Прингл очень чистоплотный, так что почти не пахнет.
     Словно в подтверждение слов Гарольда, альбинос приступил к гигиеническим процедурам. Он встал на задние лапки, а передними начал шустро вычёсывать шёрстку.
     – Кстати, не хочешь сходить в спортзал? – предложил Гарольд после того, как разобрал чемодан с вещами. – Я слышал от местных старожилов, что там занимается много девчонок. У тебя есть подруга?
     – Нет.
     – Отлично! Пора исправлять положение.
     – Лучше иди без меня.
     – Это ещё почему?
     – Что-то нет настроения.
     – Подожди-ка, я надеюсь, ты не из этих? – с подозрением посмотрел на Фрэнка Гарольд.
     – О чём ты? – не понял тот.
     – Ну, я о тех, у которых всё через жопу.
     "Ну, ты и педик!" – эхом памяти прозвучал в голове Фрэнка голос Дугласа.
     – Если ты о сексуальной ориентации, то могу тебя успокоить: парни меня не привлекают.
     – Тогда почему не хочешь с кем-нибудь познакомиться?
     – Долго рассказывать.
     – Прямо-таки заинтриговал. Пожалуй, у меня найдётся время для интересной истории.
     – Ничего особенного. Я дружил с одной девочкой, а потом она трагически погибла, и с тех пор я ни с кем не встречаюсь.
     – Сочувствую, приятель. Давно это произошло?
     – Восемь лет назад.
     Гарольд так и прыснул со смеху:
     – Чувак, ты шутишь? Сколько тебе тогда было?
     – Одиннадцать.
     – И ты хочешь сказать, что всё это время не общался с другими девчонками?
     Фрэнк отрицательно покачал головой.
     – Блин, у меня бы уже давно яйца отвалились! Мы сегодня же найдём тебе нормальную цыпочку, и ты как следует с ней оттянешься!

* * *

     Несмотря на активные протесты со стороны Фрэнка, Гарольд всё-таки вытащил соседа по комнате в спортзал. Когда они вошли в большой серый корпус, им в нос ударил кисловатый запах пота, но это, кажется, ничуть не смутило Гарольда. Парень обвёл взглядом многочисленные тренажёры, выискивая будущих претенденток на знакомство.
     – Посмотри вон туда, – указал он в сторону беговых дорожек. – Видишь те две классные задницы?
     – Вижу, – без особого энтузиазма ответил Фрэнк. Он до последнего искренне надеялся, что идея спутника не найдёт своего воплощения, и они не встретят здесь девчонок, а потом вернутся в общежитие, но дело принимало совсем иной оборот. Новый знакомый был настроен более чем решительно. – Что думаешь делать дальше?
     – Сейчас мы подойдём ближе и попробуем их разговорить. Приготовься к наступательной операции "Покажи мне свои сиськи, детка".
     – Ладно, – пожал плечами Фрэнк.
     – Я начну, а ты меня поддержишь, – проинструктировал его Гарольд.
     Студентки оказались и впрямь симпатичными. Одна – с длинными тёмными волосами, собранными в конский хвост, другая – блондинка, стриженная под каре. Обе были одеты в обтягивающие спортивные шорты и топы. Они занимались на тренажёрах, о чём-то переговариваясь друг с другом.
     – Привет! – окликнул их студент с видом завзятого героя-любовника. – Как дела?
     – Нормально, – удивлённо переглянулись подруги.
     – А мы пришли сюда в первый раз. Решили вот немного размяться. Думали, может, вы поможете нам тут освоиться, – Гарольд явно проявлял симпатию по отношению к брюнетке.
     – Первокурсники? – догадалась та.
     – В самую точку, – прищёлкнул пальцами студент. – Я с факультета информационных технологий, а мой друг – с физического. Кстати, меня зовут Гарольд, а его – Нью… то есть Фрэнк.
     – Ивон, – представилась брюнетка. – Я тоже изучаю Ай Ти.
     – Ничего себе! Вот это совпадение!
     – А я Лианн, – отозвалась её подруга.
     – Давно здесь учитесь?
     – Второй год.
     – И как впечатления?
     – Неплохо, – Ивон отключила беговую дорожку, вытерла лицо полотенцем и сделала глоток из пластиковой бутылки. – А твой молчаливый друг умеет разговаривать?
     – Разумеется, – хлопнул по плечу смутившегося Фрэнка Гарольд. – Только он у нас стеснительный.
     – Фрэнки, ты нас стесняешься? – обольстительно обратилась к Фрэнку Ивон и улыбнулась.
     – Нет, – отрицательно покачал головой молодой человек.
     – Слышала, Лианн? Он нас совсем не стесняется.
     Вторая подруга последовала примеру первой и тоже перестала бегать. Фрэнк заметил, что у неё в носу сверкает металлическая серёжка-шарик.
     – А вы не похожи на парней, которые проводят время в тренажёрном зале, – присоединилась к разговору блондинка.
     – Мы же только собираемся приобщиться к здоровому образу жизни, верно, Фрэнк? – не растерялся Гарольд.
     – Собираемся, – произнёс сосед по комнате.
     – Вы нам поможете? – Гарольд украдкой посмотрел на упругую грудь Ивон.
     – Что ж, мальчики, вы обратились по адресу.

* * *

     – План просто гениальный! – напустился на спутника измученный Фрэнк, когда они покинули тренажёрный зал. – Сначала Ивон и Лианн гоняли нас целый час на беговой дорожке, так что я чуть не сдох, а потом мило улыбнулись и заявили, что им пора, потому что их, видите ли, ждут парни. Между прочим, всё могло закончиться намного печальнее, если бы те накачанные гориллы вздумали начистить нам рожи за подкат к чужим девчонкам.
     – Да ладно тебе, не раскисай, – отмахнулся не менее уставший от долгих упражнений Гарольд. – Подумаешь, две хитрых сучки решили подшутить над первокурсниками. Зато ты видел, какие у них буфера? Я бы развлёкся с этой Ивон. Как представлю, что она умеет вытворять в постели… М-м-м… Просто с ума сойти!
     – Пожалуй, я больше не буду принимать участие в твоих наступательных операциях.
     – Рано отчаиваться, новобранец! Или ты хочешь, чтобы твой член ссохся от длительного воздержания и стал похож на гороховый стручок? Отставить жалобы! Завтра нас ждёт новый бой!
     – Знаешь, мне и сегодняшнего хватило по горло, – в последний раз Фрэнк так бегал, когда бросился вон из церкви, чтобы не видеть мёртвого тела Эйприл. В боку кололо, словно кто-то загнал под ребро острое лезвие ножа.
     – Не думал, что ты так просто сдашься, – с сожалением сказал Гарольд.
     – А я и не сдамся, – загадочно ответил ему собеседник, явно подразумевая не знакомство со студентками.

Место ассистента

     Фрэнк расплатился за обед и направился к свободному столику в студенческой столовой. На пластиковом подносе у него стояла тарелка с овощным рагу, куриной котлетой и стакан с горячим кофе. Молодой человек занял место возле окна, взял солонку и несколько раз потряс ею над блюдом, потому что на местной кухне повара имели обыкновение недосаливать пищу.
     – Привет, Ньютон! – окликнул его неизвестно откуда взявшийся Гарольд. – Чем решил подкрепиться сегодня? – Он подошёл ближе и критическим взглядом оценил рацион студента. – И как ты только можешь питаться этой гадостью? Их рагу похоже на блевотину, которую подобрали с пола и вывалили в твою тарелку.
     Вилка Фрэнка остановилась на половине пути и зависла в воздухе. На лице отразилось отвращение.
     – Приятного аппетита, – усмехнулся сосед по комнате и поставил свой поднос рядом с подносом молодого человека.
     – Спасибо. Тебе тоже.
     Какое-то время они ели молча, а потом Гарольд заговорил снова.
     – Ну, как, ты тут? Уже присмотрел себе какую-нибудь девчонку?
     Фрэнк отрицательно покачал головой.
     – А я вот заприметил одну. Сидит прямо у тебя за спиной. Только не оборачивайся и не глазей на неё, как в зоопарке.
     – А ты уверен, что она ни с кем не встречается? – не поворачивая головы, поинтересовался Фрэнк.
     – Сейчас проверим.
     – Подожди, сначала я закончу с обедом.
     Гарольд вопросительно посмотрел на собеседника.
     – Не хочу быть вовлечённым в твою очередную наступательную операцию, – пояснил тот.
     – Выходит, если бы мы с тобой воевали и угодили во вражеское окружение, а потом бы меня подстрелили, ты не протянул бы мне руку помощи?
     – При чём здесь это?
     – При том, – сокрушённо покачал головой сосед по комнате. – Ты предпочёл бы спасти собственную шкуру, оставив друга истекать кровью на поле брани. Ох, Фрэнки, Фрэнки…
     – Ты всего лишь собираешься подкатить к девчонке, а я пытаюсь остаться в стороне, вот и всё.
     – Что ж, если выяснится, что у неё есть симпатичная подруга, так и быть, я попрошу познакомить её с тобой, потому что у меня, в отличие от некоторых, пока ещё осталась совесть. Пожелай мне удачи, – Гарольд наспех доел свой обед, утёр рот салфеткой и встал из-за стола.
     Фрэнк продолжал сидеть спиной к выбранной соседом по комнате девушке, поэтому не мог видеть, как развиваются события. Он лишь слышал, как Гарольд первым заговорил с ней, а она ему что-то ответила. Похоже, между ними завязался непринуждённый разговор. Наверное, студент удачно пошутил, потому что девушка рассмеялась.
     Покончив с основным блюдом, молодой человек выпил кофе и переставил грязную посуду Гарольда к себе, чтобы забрать оба подноса. Он поднялся и, словно между прочим, посмотрел на соседний столик. Парень что-то увлечённо рассказывал студентке, сопровождая историю усиленной жестикуляцией. Так ведут себя влюблённые мальчишки, изо всех сил старающиеся понравиться какой-нибудь красивой девочке. Судя по всему, Гарольду удалось найти подход к новой слушательнице, и теперь он всецело завладел её вниманием.
     "Штурм увенчался успехом", – с улыбкой подумал Фрэнк и покинул столовую.

* * *

     Занятия закончились в половине пятого. Молодой человек немного задержался в аудитории, чтобы задать профессору Гилленгему несколько интересующих его вопросов.
     – Неужели вообще не существует никакой, даже теоретической возможности квантовать время? – спросил Фрэнк.
     – Квантовая механика отвергает такую возможность, – отрицательно покачал головой пожилой профессор. – Время необратимо, о чём нам наглядно говорят следующие выражения. – Гилленгем взял кусок мела и принялся выводить на доске запутанные формулы.
     – Уравнения Шредингера и Дирака, – кивнул студент. – Основы квантовой механики запрещают оперировать временем напрямую, и оно появляется в них в качестве энергии или заменяющего оператора.
     – Вот вы сами и ответили на свой вопрос, – обернулся профессор.
     – Может быть, существуют какие-то иные подходы? К примеру, в неевклидовой геометрии Лобачевским была доказана возможность пересечения параллельных прямых, верно? Почему бы не проделать то же самое и со временем?
     – Если вам удастся отыскать такой подход, то вы совершите величайшее открытие в истории человечества, – профессор Гилленгем поправил очки на переносице и усмехнулся. – Но я бы на вашем месте не питал особенных надежд по этому поводу.

* * *

     Гарольд вернулся в комнату позже обычного. По его счастливому выражению лица Фрэнк догадался, что у того завязались новые отношения с девушкой из столовой. Студент вытащил из кармана маленький пакетик чипсов и просунул мистеру Принглу через прутья клетки несколько хрустящих картофельных пластинок.
     – Это тебе подарок от Наоми, – обратился он к ручному грызуну.
     – Значит, её зовут Наоми? – произнёс Фрэнк.
     – Верно, – обернулся к нему Гарольд. – Между прочим, учится на твоём факультете, но двумя курсами старше.
     – Иногда внешность бывает обманчива. Ни за что бы не подумал, что она занимается физикой.
     – Тем не менее, это не мешает ей быть весёлой девчонкой с хорошим чувством юмора.
     – Потому что она смеётся над твоими шутками? – в голосе Фрэнка прозвучала ирония. – Или, может быть, потому что Наоми не обиделась, когда ты придумал для неё новое имя, вроде моего? Как ты теперь к ней обращаешься? Склодовская-Кюри? Мисс Бор? Или Тесла в юбке?
     – Никакого имени я не придумывал, – возразил Гарольд. – А если тебя не устраивает, что тебя зовут Ньютоном, то я могу придумать что-нибудь более подходящее. Например, Занудная Задница. По-моему, неплохо.
     – Если ты точно так же шутил и с девушкой, то я ей сочувствую.
     – Лучше посочувствуй своему одинокому дружку, который никогда не бывал в настоящем деле, – с обидой ответил Фрэнку студент.
     Это был удар ниже пояса. Как говорится, по самым яйцам. Фрэнк догадывался, что его признанию о том, что он до сих пор остаётся девственником лишь потому, что в школьном возрасте потерял любимую девочку, никто не поверит. Больше смахивает на оправдание неудачника, которому не дают сверстницы. И вот, пожалуйста, Гарольд озвучил мысль, беспокоившую молодого человека, вслух. Разве можно воспринимать всерьёз чувство одиннадцатилетнего мальчика? Никто не хранит верность отношениям, которые и отношениями-то можно назвать с большой натяжкой. Так, детская увлечённость. Подумаешь, ходили вместе за ручки после школы, помогали друг другу с уроками, болтали о всякой всячине.
     "Им не понять", – неоднократно размышлял на данную тему Фрэнк.
     Нельзя сказать, что с ним что-то было не в порядке. В период полового созревания он так же, как и другие мальчишки, начал испытывать навязчивое влечение к противоположному полу, но вместо ухаживаний за симпатичными старшеклассницами переключился на изучение физических законов окружающего мира.
     Однажды Дуглас рассказал Фрэнку о том, что заглянул некой Джанис под юбку, и это вовсе не значило, что он действительно заглянул ей под юбку. Речь шла о первом подростковом сексе, который в шестнадцать кажется чем-то сверхъестественным, а на деле вызывает лишь недоумение и тайное разочарование. Если описания интимной близости в "Хастлере" можно было считать отреставрированной мебелью, выставленной на престижный аукцион, то реальная близость Дугласа больше всего походила на сломанный комод на бабушкином чердаке. Тем не менее, он во всех красках расписывал другу все прелести занятия древним искусством сунь-вынь.
     – Извини, я вовсе не хотел тебя обидеть, – опомнился Гарольд, заметив, что на лице соседа по комнате отразилось почти физическое страдание.
     – Я тебя не виню. Со стороны это выглядит именно так. Несчастный девственник, который ни разу не спал с девушками.
     – Вышло чертовски неловко, – потёр лоб собеседник. – Даже не знаю, что на меня нашло.
     – Забудь.
     – Спасибо, Фрэнки, что не злишься на меня. Кстати, Наоми мне что-то говорила по поводу поисков ассистента на вашем факультете. Вроде бы какому-то профессору требуется помощник в лабораторию для каких-то серьёзных исследований. Многие студенты спят и видят, как бы получить это место, потому что во время обучения ассистент получит большой грант, а после окончания университета – финансовую поддержку со стороны правительства.
     – И что нужно для того, чтобы попасть туда?
     – Если я правильно понял, следует записаться на собеседование.
     – А ты не знаешь, где и когда будет проходить запись?
     – Нет, но если тебе нужно, могу спросить у Наоми.

* * *

     Уладив все формальности с заявкой на рассмотрение своей кандидатуры, Фрэнк пришёл в назначенное время к кабинету профессора Гилленгема, чтобы попытаться получить место ассистента в лаборатории. Гарольд сказал правду, и теперь перед дверью выстроилась очередь человек из двадцати. Некоторые из них изучали какие-то конспекты, а кто-то заметно нервничал, покусывая губы, словно здесь проходил важный экзамен.
     – Ты тоже на собеседование? – обратился к Фрэнку худощавый парень в очках с толстой роговой оправой. Судя по линзам, зрение у него было совсем никудышное.
     Молодой человек утвердительно кивнул.
     – Раньше я тебя не видел. Первокурсник?
     Фрэнк снова кивнул.
     – Вообще-то стать ассистентом профессора очень трудно, – назидательно произнёс собеседник.
     – Неужели? – иронично отозвался соискатель.
     – У него одна из самых передовых лабораторий, и он отдаст предпочтение лишь тому, кто поистине заслуживает работать под его началом.
     – Есть идеи, кого он может выделить из этой толпы? – обвёл взглядом присутствующих студентов Фрэнк.
     – Возможно, это будет Ирвин, – указал на стоящего чуть поодаль парня с тетрадью собеседник. – У него очень высокий рейтинг, а Ай Кью выше ста пятидесяти.
     – Серьёзная заявка, – Фрэнк не мог похвастаться подобными достижениями. Он не проучился в университете и семестра, чтобы говорить о выдающихся результатах успеваемости, а коэффициент интеллекта составлял всего сто тридцать пять единиц, потому что его всегда подводили языковые задания. Он, к примеру, не всегда мог подобрать обобщающие слова. Ему достаточно долго пришлось бы думать, прежде чем понять, что и сыщик, и свиное сало – это шпик.
     – Также есть большая вероятность того, что профессор остановит выбор на Чарльзе. Вон на том, который заложил руки за спину и смотрит в окно, – Фрэнк повернул голову и заметил прыщавого студента с неправильными чертами лица. – Он уже опубликовал несколько научных докладов. Разрабатывает собственную теорию многомерности.
     – Если они такие достойные кандидаты, то каковы твои шансы?
     – Я являюсь членом студенческого клуба "Знание", – поправил очки собеседник. – Кроме того, принимаю активное участие в жизни университета. А чем можешь похвастаться ты?
     – Я? – смутился Фрэнк. – Даже не знаю. Занимаюсь изучением времени.
     – В каком смысле?
     – Всё, что мы знаем о времени, весьма и весьма условно. Но если бы нам удалось понять, как оно действует на физическом уровне, это значительно расширило бы наши возможности. Вот только профессор Гилленгем придерживается на этот счёт классических взглядов.
     Дверь приоткрылась, и все обратили внимание на вышедшего из кабинета студента. Несколько человек приступили к нему с расспросами.
     – Я следующий, – сказал член клуба "Знание" и оставил Фрэнка дожидаться своей очереди.

* * *

     Больше Фрэнк ни с кем не разговаривал. Студенты либо читали конспекты, либо погрузились в собственные мысли настолько глубоко, что, казалось, не замечали ничего вокруг, поэтому завладеть их вниманием почти не представлялось возможным.
     Прошло не менее пяти минут, прежде чем дверь распахнулась снова. Головы кандидатов, желающих заполучить место в лаборатории профессора Гилленгема, почти синхронно повернулись в одну сторону.
     – Что скажешь? – обратился к вышедшему в коридор парню в очках молодой человек.
     – Он слишком требователен к кандидатам, – сокрушённо ответил тот, а затем снял очки и сжал переносицу большим и указательным пальцами так, словно у него началась жуткая мигрень.
     – Значит, мне точно ничего не светит, – пожал плечами Фрэнк. Он был следующим в очереди на собеседование.
     – Кто знает… Удачи тебе! – пожелал неудачливый кандидат.
     – Спасибо! Она мне обязательно пригодится.
     Профессор Гилленгем изучал журнал по физике, когда первокурсник вошёл в аудиторию.
     – Добрый день! – окликнул его Фрэнк.
     Пожилой мужчина ничего не ответил, продолжая увлечённо читать какую-то статью. Молодой человек предпочёл не отвлекать профессора от данного занятия.
     – Зачем вы здесь? – неожиданно проронил Гилленгем.
     – Я хотел бы получить место ассистента в вашей лаборатории.
     – Многие хотят получить место ассистента в моей лаборатории. Что именно привело вас сюда? Получение гранта? Только честно!
     – Возможность совершать научные открытия.
     – С каждым днём делать открытия становится всё труднее, и для этого необходимо ежедневно прикладывать серьёзные усилия. Я бы даже сказал, титанические. Простите, как вас зовут?
     – Фрэнк Амблер. Я учусь у вас на первом курсе.
     – Ах, да, тот самый Фрэнк, который задумал повернуть время вспять, – вглядевшись в студента, утвердительно кивнул профессор. – Чрезвычайно амбициозная цель. Можете вкратце поделиться своими соображениями по поводу того, как именно вы собираетесь её достигнуть?
     – У меня пока нет готового решения, но есть пара идей.
     – Идеи правят миром. Думаю, вы знаете, кому принадлежат эти слова?
     – Кажется, Платону?
     – Совершенно верно! Но вернёмся к идеям. В нашем предыдущем разговоре вы упомянули фамилию замечательного русского математика Лобачевского, который считал аксиому параллельности Евклида, позже переформулированную Плейфэром, всего лишь ограничением. Требовалась большая смелость, чтобы заявить такое. Современники математика не поняли. Более того, они смеялись над ним. К сожалению, он так и не дожил до того дня, когда учёные признали состоятельность его труда.
     Возможно, нынешний уровень развития физики и не позволяет нам представить даже ничтожно малой вероятности путешествий в прошлое, но свежесть взглядов и дерзость молодого ума могут в корне изменить ситуацию. Если ваши идеи действительно столь хороши, чтобы попытаться их воплотить в жизнь, я буду искренне рад, но моя лаборатория не предназначена для подобных исследований.

Вычислительные ресурсы

     – И он отказал тебе лишь потому, что твоя научная разработка его не заинтересовала? – возмутился Гарольд, когда Фрэнк сообщил ему о неприятных результатах собеседования.
     – Как выяснилось, у него иное направление изучаемых вопросов.
     – При таком подходе я бы посоветовал твоему профессору единственное направление – идти в задницу! Если я правильно тебя понял, он даже не дал тебе возможности изложить свою идею, верно?
     – У него слишком мало времени, чтобы выслушивать каждого, кто к нему приходит, – попытался защитить руководителя исследовательской лаборатории Фрэнк.
     – А, по-моему, он просто старый напыщенный индюк, который слишком многое о себе возомнил, – Гарольд изобразил карикатурное самодовольство, выпятив грудь и задрав подбородок кверху. – Кстати, а в чём, собственно говоря, заключается твоя идея?
     – Я ещё не до конца в ней уверен.
     – Давай без лишних предисловий.
     – Наверняка ты слышал о такой категории, как "время-пространство". Если допустить, что время и пространство действительно неделимы, то можно предположить, что посредством мгновенного точечного воздействия чрезмерно сильной энергии существует возможность деформировать все четыре измерения, не учитывая теории струн, где их насчитывается свыше десятка. Таким образом, появляется вероятность вычленения особых квантов "времени-пространства". Если это так, то у нас появится способ управлять их поведением, а это, в свою очередь, откроет такие широкие перспективы, как изменение течения времени.
     – Ты хочешь сказать, что собираешься изобрести нечто вроде телепорта и машины времени в одном флаконе?
     – В целом ты правильно уловил ход моих мыслей, но пока данный проект трудноосуществим.
     – А что тебе мешает претворить его в реальность?
     – Для более точных расчётов потребуется компьютерное моделирование, отвечающее ряду условий, для соблюдения которых придётся задействовать огромные вычислительные ресурсы.
     – Какого рода моделирование? – заинтересовался проектом Гарольд.
     – Для начала необходимо разработать программу, способную строить неимоверное количество графиков зависимостей, потому что речь идёт о субмолекулярном уровне материи. Ты только представь, какой массив данных эта программа должна через себя пропустить, чтобы выдать более или менее адекватные результаты.
     – Тянет на тему целого дипломного проекта по информационным технологиям. Я бы с удовольствием взялся за него, если бы ты более подробно объяснил мне, по какому алгоритму следует работать такой программе.
     – Даже если тебе удастся её создать, где мы возьмём столько тысяч гигагерц процессорной мощности?
     – Разве ты забыл нашу экскурсию на мой факультет, где расположена серверная комната?
     – Вряд ли нам удастся получить к ней доступ, – с сомнением произнёс Фрэнк.
     – Это уже моя забота. А твоя задача – помочь мне с программным кодом.
     – Ты всерьёз готов взяться за его создание?
     – Почему бы и нет?
     – Отлично! Когда приступим?
     – Предлагаю без лишних проволочек сделать это прямо сейчас!

* * *

     Прошло три месяца. Ровно столько времени понадобилось Фрэнку и Гарольду, чтобы создать бета-версию программы, которую они назвали СФФП, или симулятор фундаментальных физических процессов.
     Если бы они были героями фильма, то режиссёр наверняка показал бы их работу в виде серии динамичных кадров под какую-нибудь вдохновляющую музыку: вот они что-то обсуждают, затем происходит смена плана, и молодые люди уже находятся за компьютером, на мониторе появляются строчки программного кода, пальцы быстро нажимают на клавиши клавиатуры, небольшой перерыв на сон (один уснул с чашкой кофе на неудобном диванчике, а второй – на кресле), и парни опять полны творческих замыслов. Но ни Фрэнк, ни Гарольд не были героями кино, и эти месяцы не пролетели для них, подобно увлекательному трёхминутному эпизоду на большом экране. Разработка сопровождалась определёнными трудностями, ошибками в расчётах, многочисленными сбоями, а иногда Фрэнка даже охватывало отчаяние. Тем не менее, они постепенно продвигались вперёд, пока не разработали более или менее стабильный прототип виртуальной среды, в которой Фрэнк получил возможность моделировать поведение времени и пространства под воздействием произвольных источников энергии.
     Гарольд договорился со студентом-старшекурсником, чтобы тот позволил им использовать университетский суперкомпьютер с целью проведения необходимых расчётов и тестов.
     – Придётся кое-что оптимизировать, – усмехнулся Гарольд, когда после запуска программа вывела приблизительное время, требующееся для окончания математических операций по моделированию заданной ситуации. На таймере появилось значение в две недели, три дня и семнадцать с половиной часов.
     – Для получения результата нужно ждать почти полмесяца? – удивлённо посмотрел на соседа по комнате Фрэнк.
     – Будь это твой домашний компьютер, тебе понадобилось бы прожить несколько сотен лет, прежде чем наш СФФП справился бы с поставленной задачей. Теперь главное, чтобы всё сработало так, как мы планировали, иначе придётся строчка за строчкой пересматривать весь код заново.
     – И что эта штука делает теперь? – поинтересовался старшекурсник, отвечающий за доступ к серверной комнате, заглянув через плечо Гарольда на монитор.
     – Спроси у Ньютона, – указал на Фрэнка тот.
     – Программа симулирует некоторые физические процессы, – дал уклончивый ответ Фрэнк.
     – А зачем? – не унимался старшекурсник.
     – Научное исследование по заданию преподавателя.
     – Ничего себе задание! Не знал, что на вашем факультете так трудно учиться.

* * *

     С момента запуска программы время для Фрэнка как будто остановилось. Каждый день он с нетерпением дожидался окончания занятий и спешил взглянуть на монитор, чтобы узнать статус выполнения поставленной перед симулятором фундаментальных физических процессов задачи. К счастью, пока всё шло так, как и планировал Гарольд: полоса прогресса медленно, но неуклонно ползла вперёд, отсчитывая проценты до окончания расчётов и выведения результатов компьютерного моделирования.
     Кажется, сосед по комнате вообще не переживал по этому поводу. Он ходил на свидания с Наоми, кормил мистера Прингла или часами просиживал за экраном ноутбука.
     – А если мы всё-таки где-то допустили ошибку? – снова начинал сомневаться Фрэнк, отвлекая Гарольда, когда тот, удобно устроившись на кровати, посвящал себя прохождению очередной видеоигры.
     – Значит, будем заниматься отладкой, – лишь пожимал плечами в ответ Гарольд, не отрываясь от игрового процесса.
     В такие минуты Фрэнк думал, что его никто не понимает. Для него правильная работа созданной ими программы значила гораздо больше, чем живой научный интерес. Возможно, она поможет ему преодолеть невероятное препятствие, возведённое между прошлым и настоящим привычными физическими законами, и спасти жизнь Эйприл Джоунз.
     Иногда память бывает слишком жестока и сохраняет самые ужасные моменты с такой отчётливостью, словно это фотографии на прикроватном столике. Достаточно было молодому человеку прикрыть глаза, чтобы мгновенно перенестись к тем страшным событиям на школьном дворе, когда он увидел лежащую на земле девочку и подбежал к ней, чтобы помочь подняться, но она уже не дышала. Позже мальчик стоял в туалете и сквозь слёзы смотрел на стекающую в раковину кровь Эйприл, присохшую к пальцам. Вместе с нею в водостоке скрылась часть его жизни. Лучшая часть.
     Вот почему теперь, когда перед Фрэнком забрезжил призрачный шанс вернуть её, он так боялся его упустить. Любая погрешность в расчётах – и ему придётся опять ждать.

* * *

     Сбой произошёл примерно на восьмидесяти процентах. Один из дескрипторов программного кода запустил математическую операцию в бесконечный цикл, так что Гарольду пришлось воспользоваться грубой отменой.
     – В чём проблема? – обеспокоенно спросил Фрэнк.
     – Ещё не знаю. Нужно сделать расшифровку отчёта об ошибке, – хмурясь, ответил Гарольд.
     – Моделирование прервано?
     – К сожалению, да.
     – Сколько времени понадобится на устранение неполадки?
     – Сейчас не могу сказать ничего определённого. Мне необходимо разобраться, чем вызвана подобная нестабильность.

* * *

     Как выяснилось, проблема оказалась серьёзной, и Гарольд с головой погрузился в исправление программы. Ошибка закралась в самом начале, а это значило, что для отладки понадобится переделать почти весь код.
     – У меня на носу экзамены, поэтому придётся отложить данную работу на следующий семестр, – сообщил Фрэнку сосед по комнате.
     – Да, конечно, – разочарованно ответил Фрэнк.
     Ещё один день и ещё одна упущенная возможность.
     Ему хотелось как можно быстрее получить результаты компьютерного моделирования, чтобы приступить к практическому воплощению грандиозного замысла, противоречащего всем канонам природы, но в дело вмешалась единственная мелочь в виде неверной системной команды и помешала выполнить необходимые расчёты. Однажды подобная мелочь – небрежно оставленный на строительных лесах молоток – убила Эйприл.
     У Фрэнка даже появилась безумная мысль о том, что такие, на первый взгляд, незаметные мелочи неизменно отнимают чью-нибудь жизнь. К примеру, достаточно уронить за ужином ложку или вилку, и это обязательно приведёт к трагедии. В воображении молодого человека возникла целая цепь случайных событий: некто наклоняется под стол, чтобы поднять столовый прибор, из-за чего выходит из дома на несколько секунд позже. Вместо того чтобы успеть на зелёный свет светофора, ему приходится остановиться перед красным. Он терпеливо ждёт, а затем переходит дорогу. Нет, причиной гибели станет вовсе не автомобиль. Этот некто приходит на станцию как раз в то мгновение, когда перед ним закрываются двери электрички. Через пять минут, дождавшись следующей, он садится и проезжает четыре остановки. Выходит и идёт дальше по улице. И тут из подворотни его окликает подозрительный парень, которого пятью минутами ранее здесь не было. Завязывается непродолжительный разговор, оба вступают в драку, и, как следствие, гипотетический некто падает на землю с тяжёлым ножевым ранением. Его ещё можно было бы спасти, если бы не водитель кареты скорой помощи, который сегодня всего лишь уронил из кармана ключи…
     "Наверное, у меня развивается паранойя", – подумал Фрэнк.
     Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, он взялся за книгу. Правда, через несколько страниц поймал себя на том, что ничего не запомнил. Сознание переключилось на яркие воспоминания, которые продолжали терзать Фрэнка даже много лет спустя после смерти девочки.
     "Там! Она там! – эхом раздался в памяти голос Мойры Теркл. Она первая увидела Эйприл Джоунз на школьном дворе и прибежала в класс, чтобы сообщить о страшной находке. – Кажется, она мертва".
     В тот момент Фрэнку показалось, что это какой-то нелепый розыгрыш. Ученики, не спрашивая разрешения мисс Лаффан, бросились в коридор.
     Она неподвижно лежала перед самым крыльцом.
     На глазах у Фрэнка, против его воли, проступили слёзы.
     После того ужасного дня мистер Джоунз несколько раз бывал в доме Амблеров, но мальчик больше никогда не видел у него на лице улыбку. Похоже, Вудроу Джоунз похоронил её вместе с дочерью.

* * *

     Всё-таки Фрэнк решился взглянуть правде в глаза и пойти на кладбище. После уроков вместо привычного маршрута он пошёл совсем другим путём. Ему понадобилось некоторое время, чтобы отыскать среди множества могил именно ту, в которой покоилась девочка. Наконец-таки, остановившись перед холодной мраморной плитой, он внимательно посмотрел на выгравированное имя. Неужели это всё, что остаётся после человека на этой земле?
     – Извини, что так долго не приходил, – нарушил тишину мальчик, содрогнувшись от звука собственного голоса. Но произнося слова вслух, он всего лишь хотел поддержать некую иллюзию общения. – У меня тут кое-что для тебя есть.
     Школьник запустил руку в узкий карман брюк, что-то там нащупал, после чего вытащил на свет красное пластмассовое колечко.
     – Вот. Выиграл в школьной лотерее, – пояснил Фрэнк. – Я подумал, что оно тебе понравится.
     Ответом послужило леденящее душу безмолвие. Лишь где-то вдалеке щебетали птицы.
     – Знаешь, Эйприл, а ведь я кое-что придумал… – мальчик перешёл на шёпот. – Помнишь книгу Герберта Уэллса о машине времени, которую ты мне давала? Я изобрету такую же, вернусь в прошлое и спасу тебя. Возможно, для этого понадобится много лет, но я обещаю, что приложу все усилия к тому, чтобы осуществить свою задумку.
     Фрэнк со всей отчётливостью помнил данное на могиле девочки обещание. Абсурдное с точки зрения классической физики, невыполнимое доступными человечеству техническими средствами, но искреннее, как первое нежное чувство, вспыхнувшее при встрече с Эйприл.
     И пусть в симуляторе фундаментальных физических процессов произошёл досадный сбой, молодой человек продолжал надеяться, что он на правильном пути. В конце концов, удалось же Лобачевскому доказать, что при искривлении пространства две параллельные прямые всё-таки могут пересечься.

Честное слово

     – Дядя Фрэнк! – с радостью воскликнула племянница и бросилась обнимать Фрэнка. – Я так по тебе соскучилась!
     – Я тоже по тебе соскучился! – подхватил её на руки молодой человек. – Как же ты выросла, Кристи!
     – Ты всегда так говоришь, а мне кажется, что я совсем не расту.
     – Ещё как растёшь! Вон только посмотри, какая уже большая! Скоро мне придётся задирать голову, чтобы разговаривать с тобой, – улыбнулся Фрэнк.
     Кристи рассмеялась, обнажив недостающие зубы.
     – Пойдём, я покажу тебе мой новый кукольный домик, который мы склеили с дедушкой, – предложила она и настойчиво потянула дядю за руку в другую комнату.
     – Подожди, Кристи, твоему дяде нужно немного отдохнуть после дороги, – вмешался старший брат. – А потом ты обязательно покажешь ему свою поделку.
     – Но я хочу сейчас! – капризно тряхнула головкой девочка.
     – Кристи, будь хорошей девочкой, – сделал ей замечание Лоренс.
     – Я просто умру от любопытства, если немедленно не увижу твой домик, так что скорее пойдём и посмотрим на него, – подыграл племяннице Фрэнк.
     Они вошли в бывшую комнату Лоренса, где теперь ночевала Кристи, когда оставалась в гостях у дедушки с бабушкой. На столе расположилась картонная коробка с аккуратно прорезанными окнами, дверью и приклеенной крышей. Отец Фрэнка помог внучке приладить с внутренней стороны крошечные занавески, вырезанные из цветной ткани, украсить стены цветной бумагой и закрепить со стороны двери картонный фонарик с настоящей лампочкой, работающей от батареек.
     – Смотри! – девочка радостно продемонстрировала, как при нажатии на специальную кнопку включается свет. – Тебе нравится?
     – Это лучший домик из всех, какие мне доводилось видеть! – изобразил небывалый восторг Фрэнк.
     – Правда?
     – Честное слово!

* * *

     После ужина Фрэнк вышел со старшим братом на крыльцо. Лоренс вытащил из кармана пачку сигарет и задумчиво закурил. Он сделал глубокую затяжку, после чего выдохнул в морозный воздух облако табачного дыма.
     – Как там твоя учёба в университете, профессор? – спросил старший брат, чтобы не молчать.
     – Скоро экзамены.
     – Трудные?
     – Думаю, справлюсь.
     – С кем-нибудь уже познакомился? – с любопытством посмотрел на младшего брата Лоренс.
     – Пока не довелось, – уклончиво ответил Фрэнк.
     – Неужели у вас нет хорошеньких студенток?
     – Почему же, есть, – Фрэнк невольно вспомнил о неприятном эпизоде в спортзале, когда Ивон и Лианн разыграли его и Гарольда.
     – Так чего же ты зря теряешь время?
     – Я занят одним важным проектом, поэтому приходится откладывать знакомства на второй план.
     – Может, ты и прав. Когда Шейла забеременела, мне пришлось устроиться на работу и забыть о дальнейшей учёбе. Но тебе всё равно не следует полностью пренебрегать данным вопросом. Ты же меня понимаешь? – хитро подмигнул старший брат.
     Фрэнк утвердительно кивнул.
     – А помнишь, как ты таскал у меня журнальчики для мужчин?
     – Не было такого.
     – Да ладно тебе отпираться! Как насчёт того выпуска "Хастлера" с грудастой девчонкой на весь разворот?
     – Я вовсе не собирался его смотреть.
     – Конечно, не собирался, но почему-то, затаив дыхание, изучал страницы, когда я застукал тебя.
     – Я нашёл его совершенно случайно.
     – Ага, случайно, учитывая тот факт, что "Хастлер" был надёжно припрятан на самом дне ящика, и ни одна живая душа о нём не догадывалась. Как ты вообще узнал о его существовании?
     – Мы с Дугласом играли в детективов, так что я искал доказательства совершённого тобой преступления, вот и наткнулся.
     – И в каком же преступлении ты меня подозревал?
     – Не помню, – соврал Фрэнк, чтобы не вытаскивать на поверхность неприятную историю с попыткой Лоренса заставить Шейлу сделать аборт.
     – Кстати, Дуглас недавно спрашивал о тебе. Вы с ним ещё не виделись?
     – Нет, я взял на вокзале такси и сразу поехал домой. Как у него дела? Он так и работает у Декстера?
     – Если я не ошибаюсь, он устроился в автомастерскую. По крайней мере, осенью я часто его там видел, – Лоренс докурил сигарету, затушил её об подошву ботинка и щелчком отправил в урну.
     – Больше ничего нового?
     – Всё остальное по-старому. Ах, да, чуть не забыл: недавно заезжал Вудроу Джоунз и просил отца что-то тебе передать, – неожиданно вспомнил старший брат.
     – Почему же отец мне ничего не сказал?
     – Не знаю. Сам у него спроси.

* * *

     Вечером мать отправилась играть с Кристи в детское домино, а отец разместился в гостиной, чтобы почитать газету.
     – Пап, – окликнул его молодой человек.
     – Да, Фрэнк? – Эдвард отвлёкся от чтения и вопросительно посмотрел на сына.
     – Я слышал, что к нам недавно заглядывал мистер Джоунз.
     – Было дело, – кивнул отец, но тут же сделал вид, что наткнулся в газете на очень интересную заметку.
     – Что-то по работе?
     – Да, у нас состоялся деловой разговор.
     – И больше ничего?
     – Нет, а что? – пожал плечами мужчина. У него на лице появилось виноватое выражение. Фрэнк с детства отлично знал: когда отец так хмурился и поджимал губы, это был верный признак того, что ему за что-то стыдно. В данном случае – за ложь.
     – Может быть, он передавал мне привет? – попытался вывести отца на чистую воду молодой человек.
     – Тебе уже сообщили, верно? – сдался мужчина.
     – Что сообщили? – изобразил неведение Фрэнк.
     – Вудроу действительно кое-что тебе передал, но мы с матерью не хотели тебя расстраивать.
     – Вот как?
     – Ты очень тяжело переживал по поводу Эйприл, и любое напоминание о ней… – отец замолчал, раздумывая, в какую сторону сделать следующий шаг на хрупком льду памяти сына, где до сих пор оставалась незамёрзшая полынья школьной трагедии.
     – То есть ты решил всё за меня? – с укором произнёс Фрэнк. – Что именно мистер Джоунз мне передал?
     – Недавно они с женой перебирали вещи в комнате дочери, – отец вздохнул, отложил газету в сторону и жестом пригласил Фрэнка следовать за собой в рабочий кабинет. Там он вытащил из выдвижного ящика стола старую фотографию, сделанную поляроидом, и протянул сыну.
     Молодой человек взял её в руки и увидел выцветшее изображение двух беззаботно кривляющихся перед объективом детей. Это фото было снято в тот раз, когда Фрэнк делал уроки у Эйприл.
     "Посмотри, что мне подарил папа! – девочка аккуратно сняла с книжной полки новенький фотоаппарат. – Для него не нужна плёнка. Достаточно нажать на кнопку, и отсюда выскочит готовая фотография. Правда, нужно подождать минут пять, чтобы она проявилась. Хочешь, сфотографируемся вместе?"
     Ещё бы! Фрэнку очень хотелось сделать совместный снимок.
     Они присели на кровать и как можно ближе склонили головы друг к другу. Эйприл доверила фотоаппарат Фрэнку, чтобы тот вытянул руку, направил объектив на них и нажал на кнопку.
     "Давай покажем языки, чтобы получилось не так скучно?" – предложила девочка.
     "Давай!" – согласился мальчик.
     Вспышка поляроида выхватила из прошлого застывшее мгновение, уместившееся на маленьком прямоугольнике пластика.
     Фрэнк, как зачарованный, смотрел на лицо Эйприл Джоунз. Если бы она не умерла, и сейчас ей было бы девятнадцать, как и ему, она по праву могла бы считаться настоящей красавицей.
     – К сожалению, мы уже не в силах ничего изменить, – заметил печаль в глазах сына отец.
     "Кто знает", – подумал молодой человек и спрятал снимок в карман.

* * *

     Трудно поверить, что они не представляли и дня друг без друга, а потом жизнь, подобно перекрёстку, развела их по разным дорогам. Лучшим друзьям пришлось расстаться, потому что Фрэнк поступил в университет, а Дуглас остался работать в родном городе. Теперь молодой человек остановился перед знакомым домом и испытал волнение в предвкушении встречи.
     После звонка в дверь на пороге появилась мать Дугласа.
     – Фрэнк, это ты! – всплеснула руками женщина. – Сколько же ты у нас не появлялся!
     – Здравствуйте, миссис Клеверли! – поприветствовал он её. – Дуглас дома?
     – Да, сейчас я его позову. Может, войдёшь?
     – Как-нибудь в другой раз, – вежливо отказался молодой человек, чтобы спокойно поговорить с другом за пределами дома.
     Через полминуты в дверях показался сам Дуглас. Он почти не изменился, за исключением заметно огрубевшей щетины на лице.
     – Какие люди! – парень тут же заключил Фрэнка в дружеские объятия. – Что-то ты совсем пропал!
     – Учёба, – ответил тот извиняющимся тоном.
     – Подожди-ка, я накину куртку, и мы заскочим в какой-нибудь бар, чтобы пропустить по кружечке за твой приезд.
     Спустя четверть часа они разместились за одним из столиков в спокойном местечке, где тишину нарушал только звук работающего телевизора. С утра народу было мало, так что знакомый бармен продал пиво и вернулся к просмотру выпуска новостей.
     – Ну, рассказывай, – первым заговорил Дуглас. – Как твоя разудалая студенческая жизнь?
     – Ничего особенного, – пожал плечами Фрэнк. – Скоро предстоит сдавать экзамены.
     – На кой мне сдались твои экзамены? Лучше делись, сколько презервативов ты использовал?
     – Если ты об этом, то результат тебя не слишком порадует.
     – Неужели так мало? Два? Три?
     – Ни одного.
     Дуглас даже поперхнулся:
     – Ты меня разыгрываешь? Вырваться из-под опеки предков и не воспользоваться такой возможностью? Нужно быть круглым дураком, чтобы её упустить!
     – Я усиленно работал над важным проектом, – попытался оправдаться Фрэнк.
     – Какой проект, когда вокруг тебя столько классных девчонок?
     – Ты говоришь точно так же, как и мой брат.
     – Значит, Лоренс, в отличие от тебя, кое-что смыслит в этом деле.
     Впервые Фрэнк поймал себя на мысли о том, что между ним и Дугласом не так уж много общего. В детстве его привлекала бесшабашность друга, но теперь она показалась ему досаждающим дефектом характера. Их разделяла целая пропасть. За последние полгода молодой человек стремительно развивался, в то время как Дуглас так и остался примитивным подростком, рассуждающим упрощёнными категориями.
     "Я находил в нём то, чего мне так не хватало", – подумал Фрэнк и отпил из бокала немного пива.
     – А как насчёт твоих достижений? – произнёс он, обратившись к Дугласу.
     – Девять девчонок, – с гордостью озвучил цифру тот. – С тех пор, как я купил себе мотоцикл, они, считай, сами запрыгивали ко мне в постель.
     – Ты купил себе мотоцикл? – удивился Фрэнк.
     – А ты разве не знал? Пойдём, я тебе покажу! Отличный аппарат. Не успеешь и пальцем щёлкнуть, как он разгонится до сотни.
     – Значит, брат не ошибся, когда сказал, что ты сменил место работы и устроился в автомастерскую?
     – Ага, устроился, – кивнул Дуглас. – По крайней мере, Пит платит гораздо больше, чем этот жопошник Декстер. Там я и присмотрел себе своего красавца. Он достался мне изрядно потрёпанным, но сам понимаешь, что запчасти оказались не проблемой, так что я в два счёта поставил его на колёса. Полностью перебрал движок, кое-что заменил, поставил новую резину, так что в итоге из старой железяки получил вполне годного зверя. Так что, ты идёшь смотреть, или нет?
     – Ладно, показывай, – дал утвердительный ответ другу молодой человек.
     Они допили пиво и вместе пошли в гараж, где стоял подержанный мотоцикл. Судя по всему, Дуглас относился к нему с особым трепетом. Это было заметно по тому, с какой любовью он провёл ладонью по бензобаку и положил ладонь на ручку газа.
     – Мать запретила мне садиться за руль, пока не наступит весна, – с тоской вздохнул хозяин мотоцикла.
     – Наверное, она правильно сделала, – пожал плечами Фрэнк. – В такую погоду два колеса – не самая надёжная опора, тем более, когда речь идёт почти о полутора сотнях лошадиных сил.
     – Слышал бы ты, как он работает, – не обратил внимания на замечание Дуглас. – Настоящая музыка! Когда ты приедешь в следующий раз на летние каникулы, я обязательно дам тебе прокатиться! Эту мощь не передать словами, её можно только почувствовать телом.
     – С нетерпением буду ждать, – в тоне Фрэнка прозвучала едва заметная ирония, но собеседник этого не заметил.
     – А ты вообще как долго планируешь здесь оставаться? – опомнился от любования мотоциклом Дуглас.
     – Дней пять, пока не начнутся экзамены.
     – Эх, скучная у тебя жизнь, Фрэнк. Ни о чём не можешь думать, кроме учёбы. Надо бы тебя куда-нибудь вытащить, а то ты, наверное, совсем не веселишься. Что скажешь?
     – Смотря, что ты подразумеваешь под весельем.
     – Разве непонятно? Выкурим по паре косячков, потанцуем с девчонками. А там глядишь, какую-нибудь и подцепишь.
     – Извини, но у меня нет на это времени.
     – Раньше ты был более сговорчивым, приятель.
     – Возможно, – отозвался Фрэнк и тут же вспомнил о том, какую цену ему пришлось заплатить за подобную сговорчивость.

Мёртвое тело

     – Как отдохнул, Ньютон? – поприветствовал Фрэнка Гарольд, ввалившись в комнату со спортивной сумкой.
     – Времени на отдых особо не было, – отозвался тот.
     – Как это не было? А чем же ты занимался?
     – Готовился к экзаменам.
     – Тьфу! – сосед по комнате поставил сумку на кровать, после чего бережно вытащил из кармана крысу и посадил в спрятанную клетку. – Неужели ты не можешь думать ни о чём, кроме учёбы? Так и с ума сойти недолго, верно, мистер Прингл?
     – А разве ты знаешь способ, как можно сдать экзамены без подготовки?
     – Совсем без подготовки никак, согласен, но ведь не обязательно же чахнуть над книгами каждую свободную минуту, – Гарольд принялся разбирать вещи из сумки и складывать их в шкаф. – Вот я, например, провёл отличные выходные.
     – Поздравляю.
     – Фрэнки, тебе нужно относиться к некоторым вещам чуть проще, – Гарольд приблизился к молодому человеку и положил руку ему на плечо. – Ты всё принимаешь слишком близко к сердцу. Когда зависла наша программа, у тебя на лице появилось такое выражение, словно кто-то умер.
     "Почти так", – подумал Фрэнк, а вслух лишь поинтересовался, на каком этапе находится исправление программного кода.
     – Ну, вот, о чём я и говорил, – покачал головой сосед по комнате. – Ты не можешь думать ни о чём, кроме своих научных изысканий, как будто от этого зависит чья-то жизнь.
     "И снова в точку", – мысленно ответил собеседнику молодой человек.
     – Я договорился встретиться с Наоми, так что мне пора бежать. А когда вернусь, мы продолжим работу над симулятором фундаментальных физических процессов, идёт? – с такими словами Гарольд вышел из комнаты.

* * *

     Оставшись наедине, Фрэнк вытащил из кармана полученную от отца поляроидную фотографию, на которой мальчик и девочка показывают языки в объектив и даже не догадываются о неотвратимой трагедии. Молодой человек понял, что со временем боль утраты притупилась, но никуда не исчезла. Она трансформировалась в сожаление об ином будущем, которое могло бы наступить, если бы не сорвавшийся с высоты молоток.
     Сотрудников строительной фирмы, выполнявших ремонт школьного здания, обвинили в преступной халатности и пытались привлечь к уголовной ответственности, но, кажется, никто так и не ответил за смерть ученицы. Впрочем, подробностей дела молодой человек уже не помнил.
     Вроде бы отец Эйприл потратил немалые деньги на услуги юристов, чтобы наказать виновных, но строители в один голос утверждали, что тщательно убирали инструмент всякий раз, когда заканчивали работу, и никто из них не имел понятия, как молоток оказался там, откуда упал. Высказывалось предположение о том, что туда его могли притащить мальчишки. Правда, вопрос мотивации, побуждающей к подобным действиям, не выдерживал никакой критики.
     Теперь уже не имело значения, как и почему злополучное орудие непреднамеренного убийства попало на строительные леса. Имело значение лишь то, что в результате погибла Эйприл.
     Фрэнк нежно провёл указательным пальцем по гладкой поверхности снимка, где было запечатлено лицо улыбающейся девочки. Он до сих пор не понимал, почему она считала "Божественную комедию" Данте самой романтичной книгой. Прочтя её целых два раза в поисках ответа, мальчик, которым восемь лет назад был молодой человек, так его и не нашёл. Позже он спросил у мисс Лаффан о том, считает ли учительница романтичной поэму великого итальянского поэта, и та пустилась в сложные литературные рассуждения. Скорее всего, это значило, что она так не считала.

* * *

     Гарольд вернулся часа через четыре. Он вынул из кармана пакетик с орешками – традиционное угощение, которое его девушка передала мистеру Принглу, – и принялся кормить ручного зверька. Но Фрэнк заметил, что сосед по комнате чем-то озабочен.
     – Эй, приятель, что с тобой?
     – А что со мной? – отвлёкся от собственных мыслей студент.
     – Не знаю. Может быть, поссорился с Наоми?
     – Нет, просто тут такое дело… Даже не знаю, с чего начать.
     – Начни с самого главного, – предложил Фрэнк.
     – Ладно, попробую. В общем, профессор Гилленгем проводит эксперименты над трупами.
     – Чего?! – молодой человек вздрогнул от неожиданности. – Почему ты так думаешь?
     – Я не думаю, а знаю. Помнишь, ты пытался получить место ассистента у этого Гилленгема?
     – Разумеется.
     – Так вот, его занял некий Чарльз, который учится вместе с Наоми.
     – Кажется, я что-то о нём слышал.
     – Он жаловался, что вместо научной работы профессор загружает его различными поручениями. Подай, принеси и всё в таком же роде. А недавно этот парень видел, как в лабораторию под конвоем людей в военной форме доставили мёртвое тело.
     – Ничего себе! – присвистнул Фрэнк. – Что бы это могло значить?
     – Не знаю. Чарльз по секрету поделился данной информацией с Наоми, так что не вздумай никому сболтнуть.
     – Можешь быть спокоен, ни одна живая душа от меня об этом не узнает.
     – Знаешь, чувак, мне это совсем не нравится. Как будто на голову свалилась огромная куча дерьма. А что, если они там делают чудовище Франкенштейна или что-нибудь и того хуже?
     – Профессор Гилленгем – физик, а не чокнутый учёный, мечтающий захватить мир.
     – Откуда тебе знать, для чего ему понадобились мертвецы? Как по мне, так нужно сматываться отсюда, пока армия зомби не добралась до наших мозгов.
     – Не говори ерунды!
     – Вот когда проснёшься и поймёшь, что эти твари смердят рядом с тобой, припомнишь мои слова, но тогда будет слишком поздно!
     – Наверняка всему есть своё логическое объяснение.
     – Тогда как ты объяснишь присутствие военных? Поверь, они никогда не появляются без особых причин. Говорю тебе, дело – табак.
     – Не стоит паниковать раньше времени. Необходимо выяснить, какими именно исследованиями занимается профессор.
     – И как ты собираешься это сделать? Может быть, подойдёшь к нему и напрямую спросишь: "Уважаемый профессор Гилленгем, а не могли бы вы рассказать, какого хрена творится в вашей лаборатории?"
     – У него только один ассистент? – не обратив внимания на сарказм Гарольда, задумчиво спросил Фрэнк.
     – Понятия не имею. Да и какая тебе разница?
     – Чарльз работает с профессором не так давно, поэтому у него ещё нет соответствующего доступа к информации, а вот те, кто проработал там гораздо больше, возможно, и знают, что к чему.
     – Даже если таковые и имеются, то вряд ли они захотят обсуждать это с тобой. К тому же, откуда нам знать, что они не являются результатом его чудо-экспериментов?
     – Гарольд, по-моему, ты слишком много играешь в компьютерные игры.
     – Смейся, сколько тебе влезет, а я не хочу оказаться в эпицентре заварушки с мутантами.
     Фрэнк лишь сочувственно покачал головой, потому что в неравной схватке с голосом здравого смысла богатое воображение соседа по комнате одержало безоговорочную победу.

* * *

     К счастью, Гарольд не уехал к себе домой, чтобы запасать в подвале продовольственные запасы на случай зомби-апокалипсиса, и продолжил работу над исправлением программы. Данное занятие позволило ему отвлечься от тревожных мыслей о мёртвом теле и тёмных делах профессора Гилленгема.
     Всю неделю студент возвращался с занятий и приникал к экрану ноутбука, как одержимый. Фрэнку приходилось подсовывать ему пиццу, чтобы тот не умер от голода. Гарольд то и дело судорожно вдавливал кнопки клавиатуры с такой силой, будто боялся, что от него ускользнёт правильная последовательность команд.
     – А как насчёт Наоми? – поинтересовался Фрэнк в первый день, когда Гарольд вместо свидания приступил к переписыванию программного кода СФФП.
     – Её не будет недели две, – отмахнулся Гарольд, не отводя взгляда от экрана.
     – Почему?
     – Сказала, что срочно нужно уехать по семейным обстоятельствам.
     – И ты не в курсе, что у неё случилось?
     – Мы толком не успели поговорить, потому что она очень торопилась, а потом объяснила по телефону, что кто-то из родственников попал в больницу, и теперь ей нужно какое-то время побыть дома, чтобы помочь. В общем, длинная история. Давай обсудим это позже.
     – Ладно, не буду тебя отвлекать.

* * *

     "Вы действительно хотите сохранить существующие параметры и приступить к симуляции?"
     Фрэнк и Гарольд переглянулись. Сообщение на экране серверного компьютера требовало утвердительного ответа со стороны пользователя.
     – На этот раз программа нас не подведёт? – спросил Фрэнк, всё это время наблюдавший за действиями соседа по комнате.
     – Вероятность успешного завершения расчётов составляет примерно девяносто девять процентов.
     – То есть всё-таки остаётся небольшая возможность того, что наш СФФП снова даст сбой?
     – Совсем ничтожная. В обновлённой версии 1.1 я усовершенствовал алгоритм, поэтому при возникновении критической ошибки результаты немедленно будут сохранены в электронный отчёт.
     – А если говорить проще?
     – При повторном запуске симуляция начнётся с того места, где она оборвалась.
     – Звучит неплохо.
     – Итак, все системы готовы, – Гарольд торжественно занёс палец над кнопкой ввода. – Приступаю к обратному отсчёту. Пять. Четыре. Три. Два. Один. Пуск!
     После подтверждения команды диалоговое окно сменилось индикатором прогресса и краткой текстовой расшифровкой текущих математических операций.
     – Смотри-ка, теперь ждать придётся не две с половиной недели, а всего полторы, – указал на высветившееся в специальной графе время до окончания процесса Фрэнк. – Ты уверен, что сделал всё правильно?
     – Как говорит один мой преподаватель, оптимизация программного кода – это непрерывное движение к совершенству. Мне удалось кое-что переработать, и теперь симуляция значительно ускорится.
     Молодой человек не отводил глаз от монитора, наблюдая за пустой шкалой.
     – Ты так и будешь стоять здесь? – усмехнулся Гарольд. – Мы сделали всё, что от нас зависело, а теперь пусть поработает наш кремниевый гигант.

* * *

     До позднего вечера Фрэнка одолевали самые разнообразные мысли, связанные со вторым запуском симулятора фундаментальных физических процессов. Он знал, что сейчас в недрах мощного компьютера происходит стремительная смена значений двоичного кода, и если Гарольд сделал всё правильно, то результат даст понять, существует ли хоть малейшая брешь в течении времени, которая позволит повернуть его вспять.
     Позже Фрэнк уснул и погрузился в причудливое сновидение, основанное на сплетении последних событий. В мозгу возникла картина из прошлого: он и Эйприл идут вместе по дороге, держась за руки. На девочке белое платье, то самое, в котором её похоронили.
     – Ты слышал, что миссис Причетт проводит в школьном подвале опыты над мёртвыми телами? – шёпотом обращается к нему спутница.
     – Нет, – испуганно качает головой мальчик (во сне ему опять одиннадцать).
     – Если хочешь, мы можем пойти и посмотреть. Там есть небольшое окно, и через него видно, что происходит внутри.
     Мальчику становится страшно, но он, тем не менее, соглашается. Они бегут к зданию школы.
     Солнце скрывается за горизонтом, и на землю опускается мрак.
     Едва дыша, Фрэнк и Эйприл приближаются к единственному окну, откуда на улицу льётся бледный жёлтый свет. Оба осторожно приникают к стеклу и наблюдают за тем, как вдоль стены перемещается тёмный силуэт учительницы.
     – Что она делает? – осторожно спрашивает мальчик.
     – Не знаю, – так же тихо отвечает Эйприл.
     Им удаётся рассмотреть в глубине помещения металлический стол, какие обычно устанавливают в прозекторских для проведения вскрытий. Миссис Причетт надевает резиновые перчатки и приступает к делу, вот только чем именно она занимается, почти не видно, потому что она стоит спиной к детям.
     Неожиданно на плечо Фрэнка ложится тяжёлая мужская рука:
     – Попался, негодник!
     Мальчик вздрагивает и оборачивается. Перед ним вырастает фигура профессора Гилленгема в окровавленном белом халате. Он хватает нарушителя за руку.
     – Эйприл, беги! – кричит Фрэнк, отчаянно пытаясь вырваться из цепких пальцев Гилленгема.
     – Я тебя не оставлю! – девочка старается помочь ему освободиться, но мужчина отталкивает её, и она со стоном падает на землю.
     – Пойдём, Фрэнки, я покажу тебе, что происходит в подвале! – профессор, не обращая внимания на дочь мистера Джоунза, поднимает мальчишку за шиворот и тащит по ступенькам вниз.
     Дверь ведёт в ту самую комнату, где мальчик с девочкой только что обнаружили учительницу. Оказывается, она раскладывает на тележке для лекарств различные медицинские инструменты, вроде скальпелей и зажимов.
     – А вот и ты! – поворачивается к Фрэнку с широкой улыбкой миссис Причетт. – Как раз вовремя! У меня здесь уже всё готово.
     – Что готово? – пытается протолкнуть слова сквозь пересохшее горло мальчик, но у него получается лишь какой-то нечленораздельный звук, похожий на клёкот раненой птицы.
     – Фрэнк! Фрэнк! – изо всех сил стучит в окно кулаками Эйприл, но её никто слышит.
     Гилленгем опрокидывает пленника на стол, и они с учительницей крепко привязывают его кожаными ремнями.
     – Тебе до сих пор интересно узнать, чем мы тут занимаемся, не так ли? – миссис Причетт склоняется над школьником и похлопывает его ладонью по щеке.
     Тот отрицательно мотает головой из стороны в сторону, а из глаз текут слёзы.
     – Пора отправляться в большое путешествие! – это профессор Гилленгем вскрывает стерильную упаковку и набирает в шприц прозрачную жидкость из ампулы.
     – Хочешь знать, что мы собираемся тебе вколоть? – учительница принимает из рук ассистента неизвестную сыворотку и демонстративно выпрыскивает её из тонкой иглы, чтобы избавиться от лишнего воздуха.
     – Фрэнк! Фрэнк! – продолжает бить по стеклу девочка, наблюдая за страшной сценой снаружи.
     – Эта штука заставит тебя совершить прыжок во времени, – поясняет миссис Причетт и без всякого предупреждения вводит иглу Фрэнку под кожу. Руку охватывает жгучая боль, которая разливается от места укола по всему телу.
     Мальчик замечает странную вещь: все вокруг начинают стремительно стареть. Первой превращается в скелет учительница, вслед за ней профессор, а затем приникает к окну и Эйприл, только она уже не девочка, а столетняя старуха с ввалившимися глазами и высохшим лицом.
     – Не-е-ет!!! – кричит Фрэнк и просыпается в холодном поту.

Хорошо, или нет

     Последние десять дней тянулись для Фрэнка дольше обычного. Каждое утро начиналось с того, что он умывался, завтракал, одевался и спешил узнать, работает ли программа. СФФП не выдавал критических ошибок, так что шкала, хоть и медленно, но неуклонно приближалась к отметке в 100%.
     Когда значение на индикаторе обратного отсчёта времени достигло примерно двух часов, Фрэнк и вовсе потерял спокойствие. Эти сто двадцать минут станут для него решающими. Симуляция выявит наличие или отсутствие способа реализации искривления времени вплоть до реверсивной петли, которая позволит исправить прошлое.
     – Чего ты так нервничаешь? – успокоил молодого человека Гарольд.
     – Я не нервничаю, – соврал Фрэнк.
     – А зачем тогда ломаешь себе пальцы?
     Студент уставился на свои руки и обнаружил, что действительно сцепил и сжал их до такой степени, будто хотел проверить суставы на прочность.
     – Мы стоим на пороге важного научного открытия, – нашёлся он с ответом.
     – Я до сих пор не очень понимаю, какая может быть польза от этих расчётов, но если ты говоришь, что они навсегда изменят мир, наверное, нам и впрямь следует волноваться в предвкушении завершения симуляции, – сделал вывод сосед по комнате. – Кстати, не хочешь выпить кофе или чего-нибудь поесть?
     – Боюсь, что мне сейчас кусок в горло не полезет, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
     – Как хочешь, – пожал плечами сосед по комнате и направился к дверям. – Пока ты сидишь здесь, пойду и закажу себе гамбургер, а то я что-то совсем проголодался.
     Гарольд вернулся часа через полтора, застав Фрэнка почти в той же позе, неподвижно наблюдающего за шкалой прогресса.
     – Что нового?
     – До завершения процесса симуляции осталось около десяти минут, – отозвался молодой человек.
     С каждой отсчитываемой секундой его сердце сжималось всё сильнее, как пружина заводной игрушки, скрученная до предела. Ещё один поворот ключа, и раздастся характерный хруст.
     – Он всегда такой? – шёпотом обратился к Гарольду студент-старшекурсник, который позволил им воспользоваться вычислительными ресурсами университетского суперкомпьютера.
     – Ньютон слишком близко к сердцу принимает наш учебный проект, – ответил тому Гарольд. – Не обращай внимания.
     Наконец-таки на экране появилось уведомление об успешном выполнении задачи с предложением просмотреть отчёт. Фрэнк открыл таблицу с множеством дробных значений и принялся изучать данные, погрузившись в мир физических величин.
     – Боже мой! – он не мог поверить собственным глазам.
     – Может, ты прокомментируешь, что мы получили в итоге? – заглянул через плечо на монитор Гарольд. – Я, например, ничего не понимаю.
     – Если верить тому, что я вижу перед собой, они существуют, – затаив дыхание, проговорил Фрэнк. – Но структура весьма неустойчивая, поэтому нужно действовать с огромной осторожностью, иначе воздействие на них может окончиться взрывом небывалой силы.
     – О чём ты, чёрт побери, толкуешь? Я ни слова не понял из твоей болтовни!
     – Кванты времени, – повернулся к Гарольду молодой человек. – Эти цифры явственно свидетельствуют о том, что их возможно вычленить из окружающей нас материи!
     – Это хорошо, или нет? – с сомнением спросил студент.
     – Представь, что всемогущий Господь показал нам величайший фокус, а я только что обнаружил, в чём заключается его секрет!

* * *

     Теперь, когда в результате сложных математических расчётов Фрэнк получил подтверждение фантастической гипотезы о возможности воздействия на материю мощными источниками энергии и выделения из неё квантов времени, ему требовались средства на приобретение дорогостоящего оборудования, используя которое, он мог бы построить не что иное, как машину времени. Хотя название не совсем корректное, так как, по сути, такое приспособление являлось бы чем-то вроде узконаправленной энергетической пушки.
     Попросить денег взаймы у отца он не мог, потому что тот наверняка захотел бы услышать более или менее удобоваримое объяснение, для чего сыну понадобилась такая сумма, и вряд ли старику пришлась бы по вкусу версия с проведением "одного научного эксперимента". Обращаться с данным вопросом к брату тоже не стоило, потому что Лоренс погашал ежемесячный кредит в счёт недавно купленного дома. А как насчёт друга? Вряд ли у Дугласа найдётся столько, несмотря на неплохую работу у Пита в автосервисе. Остаётся самому куда-нибудь устроиться на неполный рабочий день и попробовать взять студенческий заём в банке.
     Молодой человек прикинул примерные расходы и понял, что осилить такую сумму самостоятельно ему ни за что не удастся. Оставался вариант с попыткой пропихнуть идею в научный мир, чтобы получить грант на разработку, но Фрэнк сомневался в успехе подобного шага. Несмотря на положительные результаты физической симуляции, правительство вряд ли согласится тратиться на сомнительную дорогую игрушку. К тому же, университет уже получает денежные вливания в загадочный проект профессора Гилленгема. А если чудо всё-таки произошло бы, и проект приняли бы к реализации, Фрэнка наверняка отстранили бы от дел, а данные засекретили.
     И тогда парень принял решение построить уменьшенную копию прибора, способного искривлять время и пространство. Правда, при недостатке энергетических ресурсов в его распоряжении будет портал всего с никелевую монету, или и того меньше.
     Составив новую смету, он убедился, что упрощённый проект в финансовом отношении выглядит гораздо доступнее, но без подработки всё-таки не обойтись. К счастью, в студенческую столовую требовались сотрудники, и Фрэнк подал свою заявку.

* * *

     – Привет, Ньютон, отлично смотришься! – Гарольд поставил поднос с обедом на кассу.
     Фрэнк, одетый в синюю униформу с нашивкой на кармане рубашки, выбил чек и назвал сумму, причитающуюся к оплате.
     – Приятного аппетита! Наша столовая для вас открыта! – на его лице появилась дежурная улыбка "Это всего лишь моя работа".
     – Ты смотри-ка, Наоми, как он заговорил стихами! – обернулся к девушке сосед по комнате. А потом Гарольд наклонился чуть ближе к Фрэнку и перешёл на шёпот. – Надеюсь, ты притащишь нам вечером вкусной жратвы?
     – Следующий! – нарочито громко произнёс Фрэнк.
     – Ты погляди, какой серьёзный, – Гарольду не оставалось ничего другого, кроме как убраться с подносом в сторону, чтобы не задерживать очередь.
     Спустя несколько минут перед кассой появились Ивон и Лианн – те самые девушки, с которыми Фрэнк познакомился в начале учебного года, поддавшись на уговоры соседа по комнате пойти в спортивный зал. Он искренне надеялся, что они его не вспомнят, но стоило им заговорить, как надежда тут же испарилась.
     – Вы только посмотрите, кто у нас тут! – радостно воскликнула длинноволосая брюнетка, обращаясь к подруге.
     – Вот так сюрприз! – переглянулась с ней блондинка. Обе улыбнулись молодому человеку.
     – Что-то мы давно не видели вас с напарником в зале на тренажёрах. Неужели вы перестали заниматься из-за того глупого недоразумения? – поинтересовалась Ивон.
     – Ваш заказ составляет тринадцать долларов двадцать пять центов, – проговорил Фрэнк, стараясь не показывать того, что узнал их. – Приятного аппетита! Наша столовая для вас открыта!
     – Мне кажется, или он делает вид, будто впервые нас видит? – с капризными нотками в голосе проговорила Лианн.
     – И это после всего того, что между нами было! – Ивон так и прыснула со смеху.
     – Будет время, заглядывай! – Лианн изобразила страстный поцелуй, после чего девушки расплатились за обед и направились к свободному столику.

* * *

     Узнав от Гарольда о загадочных экспериментах, Фрэнк стал совершенно по-иному смотреть на профессора Гилленгема, хотя тот и продолжал читать лекции, как ни в чём не бывало, словно никогда не использовал свою лабораторию для изучения мёртвых тел.
     Центральное место в подозрительной истории занимали военные. Наверняка профессор Гилленгем проводил исследования по заказу правительства. На данный факт указывали размеры грантов для сотрудников лаборатории.
     Чарльз, получивший место ассистента, больше не сообщал никаких новых подробностей об опытах над мертвецами, и небольшая группа студентов, посвящённая в секрет, изнывала от любопытства, желая узнать, что именно происходит за закрытыми дверями. Им оставалось только строить догадки относительно сути исследований. Гарольд время от времени предавался паническим настроениям и продолжал утверждать, что профессор выжил из ума и производит на свет жутких мутантов. Наоми, в отличие от своего парня, предполагала разработку современных искусственных органов, которые в будущем позволят людям выживать, не дожидаясь подходящих доноров. Сам Чарльз был склонен думать об изучении различных видов излучений, на которых специализировался Гилленгем. Фрэнк же предпочитал версию с попыткой воспроизведения прерванных жизненных процессов. Что это за процессы, молодой человек не знал, но что-то ему подсказывало, что он не ошибается.

* * *

     – Фрэнк Амблер! – окликнул молодого человека профессор после очередного занятия.
     – Да? – удивлённо остановился тот, когда все студенты покинули аудиторию.
     – Я слышал, ты продолжаешь свои научные изыскания?
     "Кто мог сообщить ему об этом, и что вообще известно Гилленгему о результатах физической симуляции?" – встревожился Фрэнк.
     – Как продвигается работа? – последовал второй вопрос.
     – Спасибо, что интересуетесь.
     – Итак, ты достиг каких-либо значимых успехов?
     – Пока трудно делать какие-либо выводы…
     – Я видел таблицу зависимостей, полученную с помощью твоей новой программы, – сделал неожиданное заявление профессор.
     – Видели? Но где?
     – А ты думал, что тебе удастся воспользоваться самым мощным компьютером в университете, и это останется тайной? – на лице пожилого человека появилась широкая улыбка. – Между прочим, у того парня, который нарушил запрет и предоставил несанкционированный доступ к системе, могли возникнуть серьёзные проблемы с администрацией, если бы я не вмешался в дело и не заступился за него.
     – Мне очень жаль, что из-за меня ему пришлось пострадать.
     – Знаешь, Фрэнк, твоя целеустремлённость заслуживает отдельной похвалы. Не знаю, как и для чего ты собираешься реализовать идею изменения течения времени, но ты должен понимать, что это чрезвычайно опасно. Запомни: каждый учёный несёт ответственность за свои изобретения.
     – Я пока ещё ничего не изобрёл.
     – Но ты на пути к тому, чтобы приоткрыть дверь, ведущую к изменению основ мироздания. Будь осторожен.
     Что это? Предупреждение? Если профессор связан с военными, не означают ли его слова скрытой угрозы? Отныне необходимо более тщательно скрывать работу над проектом.

* * *

     Нет, Фрэнку следовало не просто тщательно скрывать разработку проекта, а делать всё необходимое для того, чтобы впоследствии никто не мог воспользоваться результатами его научных изысканий. И первым пунктом в начале списка был СФФП.
     – Гарольд, ты оставил нашу программу на сервере? – спросил соседа по комнате молодой человек.
     Тот утвердительно кивнул.
     – Тебе придётся её удалить, и чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше.
     – Почему? – удивился студент.
     – Кто-нибудь может присвоить плоды нашего труда, – ответил Фрэнк.
     – Сомневаюсь, что кому-то вообще придёт в голову запускать симулятор.
     – И всё-таки тебе следует полностью стереть программу с жёсткого диска.
     – Ладно, если ты так настаиваешь, – пожал плечами Гарольд.
     – Как много копий программного кода существует, кроме той, что установлена на университетском компьютере?
     – Две: основная хранится на моём ноутбуке, а резервная записана на оптическом диске.
     – Ты можешь отдать этот диск мне?
     – Вряд ли тебе удастся запустить СФФП на системе со стандартной архитектурой, потому что он оптимизирован именно под сервер, на котором мы его запускали.
     – Вот и отлично!
     – Тогда зачем тебе понадобилась копия?
     – Хочу, чтобы она находилась в надёжных руках.
     – Я не совсем понял, на что ты сейчас намекаешь?
     – Профессор Гилленгем каким-то образом узнал о результатах симуляции, и мне совсем не хотелось бы, чтобы он заполучил их. А ещё он сказал, что твоему приятелю-старшекурснику изрядно досталось за то, что он подпустил нас к суперкомпьютеру.
     – Странно, Крэйг ничего мне не говорил.
     – Мне не следовало тебя в это втягивать, – с сожалением произнёс Фрэнк. – Я не знал, что свободный доступ к серверу ограничен, и использовать его даже в учебных целях без особого разрешения студентам запрещается.
     – Подожди-ка… – Гарольда как будто осенила какая-то неожиданная догадка. – Когда я производил установку нашей программы и вносил изменения в системный реестр, там значилась одна странная учётная запись.
     – Что ты подразумеваешь под словом "странная"?
     – Мне нужно кое-что проверить! – вскочил с места студент.
     – Куда ты?
     – Нужно ещё раз взглянуть на содержимое сервера.

* * *

     – Так и есть! – с удовлетворением откинулся на спинку кресла Гарольд, закинув руки за голову. Он сидел перед монитором, а Крэйг и Фрэнк стояли рядом, ожидая вердикта.
     – Что ты там обнаружил? – спросил старшекурсник.
     – Видите сетевой шнур? – Гарольд указал на неприметный чёрный провод, выходящий из системного блока и уходящий в стену.
     – И что? – удивился Фрэнк.
     – Кто-то со стороны активно пользуется мощностями серверной комнаты. А если вы обратите внимание вот сюда, – студент указал на дисплей, – то поймёте, что для этого "кого-то" задан самый высокий приоритет выделения вычислительных ресурсов.
     – То есть? – не понял молодой человек.
     – В случае высокой нагрузки на серверную комнату система, в первую очередь, будет выделять ресурсы этому привилегированному пользователю, приостанавливая все другие процессы, – попытался объяснить Крэйг.
     – Ты можешь выяснить, кто это может быть? – поинтересовался у Гарольда Фрэнк.
     Гарольд повернулся к старшекурснику:
     – Кто-нибудь знает о том, что мы запускали здесь симуляцию?
     – Кажется, нет, – отрицательно покачал головой Крэйг.
     – Вот и ответ на твой вопрос, – перевёл взгляд на Фрэнка студент. – Думаю, это профессор Гилленгем.

Примерная схема

     Фрэнк сидел за столом и с особой тщательностью изучал многостраничную распечатку таблиц, в которых были сведены результаты работы симулятора фундаментальных физических процессов. Он находил закономерности и связи, занося нужные значения в свой блокнот, чтобы построить график зависимости одних физических величин от других.
     В его голове начала формироваться примерная схема прибора, способного воздействовать на материю таким образом, чтобы выделить из пространства кванты времени, после чего инвертировать их движение. Это позволило бы получить сверхплотный сгусток особой энергии, обладающей необычными свойствами: время внутри него текло бы в обратном направлении. Дальнейшая сложность заключалась в том, чтобы придать квантам нужное ускорение, а также добиться стабильной связи в субатомных структурах, иначе всё грозило закончиться мощнейшим взрывом, способным сровнять с землёй не только университет, но и часть города в радиусе нескольких миль вокруг.
     Набросав последовательность аппаратных блоков, Фрэнк пришёл к выводу, что даже для создания портала размером в дюйм ему понадобится мощный источник питания, а вместе с ним и соответствующая проводка, способная выдержать большую нагрузку. В противном случае, это могло привести к возгоранию и пожару.
     Для первого экспериментального запуска требовалось отыскать специально оборудованное помещение, скрытое от посторонних глаз. Где же такое найти? Молодой человек стал перебирать в памяти возможные варианты, но ни один из них не соответствовал выдвигаемым требованиям.

* * *

     В воскресенье Фрэнк поехал в город и нашёл специализированный магазинчик, где продавались необходимые детали для сборки первого прототипа.
     – У нас нет только этого, этого и этого, – указал на некоторые пункты списка продавец, сложив в пакет всё остальное.
     – А вы не подскажете, как найти отсутствующие компоненты?
     – К сожалению, ничем не могу помочь. Попробуйте поспрашивать в каких-нибудь мастерских по ремонту бытовых приборов. Возможно, у них кое-что и найдётся.
     – Спасибо, – Фрэнку пришлось отдать не только весь свой заработок, ради которого он трудился в университетской столовой, но также добавить сбережения из тех денег, что ему давали в последнее время родители.
     Он вышел на улицу и снова пробежал глазами по списку. Осталось не так уж и много. Если повезёт, в следующем месяце ему удастся купить все недостающие части.

* * *

     – Чем занимаешься? – поинтересовался Гарольд, вернувшись после занятий и застав Фрэнка сидящим за столом с паяльником в руках.
     – Делаю машину времени, – отозвался молодой человек, не отрываясь от работы.
     – Мог бы придумать что-нибудь более оригинальное, чтобы послать меня в задницу, – усмехнулся сосед по комнате и опустился на кровать.
     – И не думал.
     – Тогда что ты там мастеришь?
     – Я же сказал: делаю машину времени.
     – Значит, ты серьёзно? – приподнялся на локте от удивления Гарольд. – Неужели все те расчёты, которые мы получили в результате симуляции, действительно позволят создать подобную штуку?
     Фрэнк утвердительно кивнул.
     – Святые яйца! – студент подскочил с места и подсел к Фрэнку. – Как же она будет работать?
     – В общих чертах я тебе уже объяснял.
     – Помню, помню. Воздействие сильной энергии на материю, кванты времени и прочая ерунда, которая звучит так, будто мне ампутировали мозг, а вместо него набили голову собачьим дерьмом. Итак, когда мы опробуем твой агрегат в действии и с ветерком прокатимся в прошлое?
     – Не так скоро. Для начала мне потребуется собрать рабочую модель и протестировать её, – Фрэнк отложил паяльник в сторону и поднёс деталь к настольной лампе, чтобы проверить, правильно ли он всё сделал.
     – Представляешь, сколько мы сможем заработать на этом денег? Организуем экскурсии в шестидесятые или семидесятые! У нас в руках окажется настоящая золотая жила! Проходите, сэр, сейчас вы попадёте на концерт легендарного Элвиса Пресли! Позвольте, мисс, через мгновение перед вами распахнёт двери…
     – Так не получится, – прервал фантастические размышления Гарольда изобретатель.
     – …ретро-магазин. Подожди, то есть, как не получится?
     – Во время процедуры перемещения во времени структура материи будет весьма нестабильной, поэтому в целях безопасности нельзя допускать длительного соприкосновения асинхронных квантов.
     – Чего?
     – Представь, что ты разжигаешь огромный костёр рядом со складом пиротехники. Если огонь перекинется на содержимое склада, фейерверк будет в миллиарды раз слабее, чем от взаимодействия тех самых частиц, о которых я только что тебе рассказывал.
     – То есть от нас не останется даже трусов? – догадался Гарольд.
     – В лучшем случае так.

* * *

     – Привет, Фрэнк! – окликнул студента Джимми, когда тот вошёл на кухню студенческой столовой, чтобы принять смену. – Сегодня Зед не вышел на работу, так что у нас тут совсем жарко! Срочно требуется твоя помощь!
     – Понял, – коротко кивнул Фрэнк, поспешно надевая форменную одежду. Джимми был старшим, поэтому все беспрекословно выполняли его поручения. – Какие будут указания?
     – Хватай корзину и бегом в подвал за овощами! Знаешь, где это?
     – Разберусь, – молодой человек взял вместительный пластиковый контейнер с ручкой, список ингредиентов и направился в подсобное помещение, откуда, как он знал, лестница уходила в подвальное помещение, но в котором ему до этого бывать не доводилось. Он нащупал в темноте выключатель, после чего внизу загорелась тусклая лампочка, кое-как рассеявшая непроницаемый мрак. Придерживаясь рукой за неоштукатуренную кирпичную стену, Фрэнк спустился по крутым ступеням и оказался в длинном узком коридоре.
     "Мне, наверное, сюда", – догадался парень, ощутив специфический запах овощей, и не ошибся, так как обнаружил за дверью обширные запасы картофеля, капусты, помидоров и прочих продуктов растительного происхождения. Сверившись со списком, студент собрал всё необходимое, после чего вернулся в коридор. Он уже собирался подниматься обратно, но на мгновение задержался и внимательно посмотрел в дальний конец коридора. Там он заметил старый проход, загороженный поломанными стульями. Приблизившись к завалу, парень поставил ношу на пол и осторожно заглянул внутрь. Кажется, помещением давно никто не пользовался. Оно занимало не больше ста квадратных футов, но его несомненным преимуществом служила полная изолированность от внешнего мира и близость к силовому щиту. Пожалуй, именно о таком Фрэнк и думал, когда в уме подыскивал место для установки экспериментального оборудования.
     "Вряд ли в ближайшее время кто-нибудь станет соваться в эту темень, – взвесил все шансы "за" и "против" молодой человек. – При первой же удобной возможности нужно будет как следует здесь осмотреться".
     – Куда ты запропастился? – накинулся на Фрэнка Джимми, когда тот вернулся на кухню. – И где тебя угораздило так испачкаться?
     – Я не сразу нашёл нужную дверь, – попытался дать сносное объяснение своему долгому отсутствию парень, стряхивая с себя пыль.
     – Чего же её искать? Спустился, и пожалуйста, вот она, прямо перед тобой.
     – Всё верно, но я-то этого не знал.
     – Ладно, проехали, быстрее давай овощи, пока сюда не ворвались голодные посетители. И не вздумай в таком виде показываться кому-нибудь на глаза. Можешь взять в моём шкафчике запасной комплект униформы. Размер у нас с тобой вроде бы одинаковый.
     – Спасибо, ты меня выручил! – ответил Фрэнк, хотя его благодарность в большей мере относилась к найденному помещению, нежели к предложенной чистой одежде.
     – Ты ещё здесь? – в шутку притопнул ногой Джимми, и студент бросился переодеваться.

* * *

     Теперь Фрэнку предстояло, не навлекая на себя лишних подозрений, найти способ, чтобы перенести оборудование в подвал столовой, а также подготовить линию электрического питания. Сделать это во время рабочей смены не представлялось возможным, но вот когда столовая закрывалась, он мог бы спокойно заниматься экспериментами со временем. Проблема заключалась лишь в том, что после шести часов помещение замыкали, а ключ сдавали дежурному охраннику.
     И тогда молодому человеку пришла в голову отличная мысль.
     – Гарольд, хотел тебя предупредить, чтобы ты не беспокоился по поводу моего отсутствия сегодня ночью, – заговорил с соседом по комнате Фрэнк.
     – Наконец-то ты прислушался к моим советам! – улыбнулся тот. – Кто она? Я её знаю?
     – Вряд ли, – отмахнулся парень.
     – Оттянись там, как следует! Главное, думай о чём-нибудь отвлечённом, чтобы твои паруса не опали раньше времени.
     – Спасибо за ценный совет. Обязательно им воспользуюсь.
     Вечером, после очередной смены на кухне, Фрэнк улучил мгновение и спустился в узкий коридор, не включая света, после чего на ощупь пробрался в найденное им помещение. Никто не видел, что студент остался внизу, так что дверь замкнули до следующего утра.
     Прислушавшись, молодой человек убедился, что он остался здесь совершенно один. Ему невольно вспомнилась сцена из детства, когда он тайком пробрался в гараж старшего брата в поисках улик, указывающих на мнимое убийство.
     "Я боялся тогда, боюсь и сейчас", – подумал Фрэнк, положив руку на грудь, чтобы унять бешеный ритм сердцебиения. Но в этот раз на весах судьбы находилось куда более важное дело. От его успеха зависела целая жизнь.
     Студенту удалось принести с собой набор инструментов и кусок провода, обмотанный вокруг пояса под одеждой. Он приступил к прокладке линии питания для будущего оборудования.
     В лучах фонаря внутренности силового щита почему-то выглядели особенно зловеще, словно представляли собой хитроумный капкан, и достаточно было протянуть к нему руку, чтобы тут же сработал секретный механизм, в результате чего руку зажало бы стальными зубчатыми тисками. Отбросив глупую фантазию, Фрэнк приступил к работе, ради которой решился провести ночь в подвале.
     Он тщательно замаскировал провод в шве между кирпичной кладкой и вывел свободные концы в заваленную стульями комнату. Отлично, это позволит подключиться к системе энергоснабжения гораздо надёжней, чем через обычную розетку.
     Что ж, первая задача выполнена, остаётся дождаться утра и незаметно покинуть кухню, чтобы не опоздать на завтрашние занятия.

* * *

     Ночёвка в подвале оказалась не самой удачной идеей. Напрасно Фрэнк не позаботился о постели. Уже через час он изнывал от холода на жёстком кафеле. Даже поиски некого подобия матраца не дали никаких результатов. В конце концов, кое-как соорудив из обломков стульев колченогую кровать, молодой человек занял неудобную позу, стараясь не думать об изнуряющем дискомфорте. Тело затекло почти сразу, а при малейших попытках перевернуться на другой бок вся конструкция начинала опасно скрипеть, грозя в любую секунду развалиться.
     В голове возникло ещё одно воспоминание из детства: его друг Дуглас, боясь отцовского гнева, остался на ночь в доме на дереве, который они вместе построили в их одиннадцатое лето. Интересно, как мальчишке удалось пройти через подобное испытание? Фрэнк собрался с духом и принялся терпеливо ждать, когда же сработает будильник на электронных наручных часах.
     Чтобы отвлечься от болезненных ощущений в спине, он стал представлять, как закончит постройку машины времени, преодолеет хронологическую грань минувших событий и вновь встретится с Эйприл. Наверняка она его даже не узнает, потому что разница в их возрасте будет достаточно большой. Что он ей скажет? Как объяснит, для чего вернулся в прошлое, и поверит ли она ему сразу, или подумает, что к ней пристаёт какой-то озабоченный извращенец?
     В процессе размышлений разум Фрэнка хоть и неохотно, но всё же отчалил от гавани реального мира и пустился вплавь по бурным водам сновидений.

* * *

     – Ньютон, выглядишь так, будто в твоей постели побывала целая команда болельщиц университетской сборной, – сделал вывод Гарольд, едва Фрэнк вошёл в комнату.
     – Отстань, – отозвался парень, рухнув на мягкую кровать.
     – Значит, всё прошло, как надо?
     – Давай оставим эту тему.
     – Ну, нет, просто так ты от меня не отделаешься! Я должен знать исчерпывающие подробности о похождениях неутомимой секс-машины по имени Фрэнк Амблер! Как именно ты забросил в корзину свой первый мяч?
     – Может, заткнёшься и дашь мне немного вздремнуть?
     – Ого, должно быть, ночка выдалась особенно горячей? – подтрунил над Фрэнком сосед по комнате.
     – Наоборот, холодной, как кусок заиндевевшего на морозе дерьма!
     – О чём ты?
     – Не было никакой девчонки, понимаешь?
     – Значит, она тебя кинула?
     – Я всего лишь работал над своим проектом.
     – Подожди, но ты же говорил… – растерялся Гарольд.
     – Ничего я тебе не говорил.
     – А как же мой совет, которым ты обещал воспользоваться?
     – А разве ты не услышал в моём голосе сарказма? – усмехнулся Фрэнк. – Я нашёл отличное помещение для установки оборудования, вот только проникнуть туда не так просто, поэтому мне и пришлось задержаться там на ночь.
     – Хочешь сказать, что ты дождался, когда все уйдут и замкнут тебя?
     – Мои поздравления, мистер Проницательность! Вы заработали главный приз!
     – И где же это помещение находится?
     – Под школьной столовой, но об этом никому!
     – Ты не мог подыскать другое место?
     – А что тебя смущает?
     – После твоего рассказа о том, что твоя чудо-штуковина может рвануть почище атомной бомбы, мне теперь кусок в горло не полезет.
     – Почему?
     – Я-то знаю, что она находится прямо у меня под ногами.
     – Экспериментальные запуски и подачу питания я буду производить исключительно в ночное время, так что ешь и ни о чём не беспокойся! – пояснил Фрэнк и процитировал слоган, который повторял на кассе. – Приятного аппетита! Наша столовая для вас открыта!

На несколько секунд назад

     Если расчёты оказались верными, то машина времени, или потоковый манипулятор асинхронных квантов "Эйприл-1", как назвал её Фрэнк, была практически готова. Оставалось доставить модули, из которых она состояла, в подвал университетской столовой, чтобы наконец-таки собрать экспериментальное устройство и совершить долгожданный запуск.
     Молодому человеку сопутствовала удача, и он незаметно перенёс в заброшенное помещение все необходимые части, после чего приступил к сборке. Кстати, теперь ему не приходилось мучить себя сном в ужасных условиях, потому что он обзавёлся раскладушкой и одеялом, принесёнными во время особенно напряжённого рабочего дня, когда все суетились на кухне и даже не обратили внимания на то, что студент на несколько минут выпал из поля зрения, спустившись вниз со странной ношей.
     В очередную ночь вне стен общежития Фрэнк закончил установку оборудования и взволнованно осмотрел своё детище, ощутив, как в груди болезненно сжимается сердце. Пусть это всего лишь опытный образец, но он позволит проверить теорию на практике. В лучшем случае, манипулятор позволит убедиться, что кванты подчиняются концентрированному воздействию преобразованной энергии, а в худшем – это место взлетит на воздух, так что никто и никогда не сможет обнаружить истинную причину взрыва, за исключением Гарольда, который дал торжественное обещание ничего не рассказывать в случае катастрофических последствий.
     Фрэнк немного помедлил, прежде чем повернуть рубильник, включающий подачу электропитания с силового щита на блок потокового манипулятора. Так медлит испуганный ученик, готовясь выйти на сцену, чтобы выступить перед обширной публикой и мысленно раз за разом повторяя текст школьной пьесы.
     Парень сделал глубокий вдох и опустил ручку. В комнате раздалось мерное гудение трансформатора. На начальном этапе всё прошло гладко, и Фрэнк приблизился к самодельной панели управления, состоящей всего из двух переключателей: первый – тумблер, запускающий работу установки, а второй – ручка реостата, позволяющая изменять мощность воздействия.
     "Отец наш небесный, прими ещё одну праведную душу", – донёсся из глубин памяти голос священника, читавшего проповедь во время похорон Эйприл. Молодой человек невольно вздрогнул, но, тем не менее, щёлкнул тумблером. Загорелась зелёная лампочка, сигнализирующая о полной готовности к запуску процедуры обращения квантов.
     "Может быть, я в чём-то ошибся?" – судорожно подумал Фрэнк, когда его рука прикоснулась к ручке изменения мощности. Словно предвидя подобный приступ малодушия, он предварительно закрепил над панелью поляроидную фотографию, с которой на него смотрело красивое лицо Эйприл Джоунз. Оно придало ему сил и уверенности.
     Установка надрывно зарычала, и в центре комнаты начало проявляться яркое голубоватое свечение размером с монету. Что-то происходило.
     "Она работает! – радостно выдохнул изобретатель. – Господи, она же работает!!!"
     Он осторожно приблизился к маленькой полыхающей звезде и смог рассмотреть сквозь идущий от неё свет самую невероятную картину в своей жизни. По ту сторону отверстия в пространстве такой же Фрэнк Амблер, затаив дыхание, прикоснулся к тумблеру, чтобы запустить машину времени.
     Невероятно, но Фрэнку удалось промотать реальность, как какой-нибудь фильм в домашнем кинотеатре, на несколько секунд назад!

* * *

     – Тебе действительно удалось это сделать?! – восторженно воскликнул Гарольд, узнав о результатах первого запуска установки "Эйприл-1", разработанной Фрэнком. – Я тоже хочу заглянуть в прошлое!
     – Тише, – попросил его молодой человек. – Во-первых, смещение времени пока составило всего две или три секунды, так что понадобится значительное увеличение напряжения в цепи, а во-вторых, находиться рядом с потоковым манипулятором очень опасно.
     – Но ведь с тобой же ничего страшного не случилось? – возразил сосед по комнате.
     – В следующий раз всё может измениться, потому что я намерен усилить воздействие на квантовый поток, разогнав его до предельно возможного значения, чтобы попытаться совершить асинхронный сдвиг, достигающий хотя бы нескольких часов.
     – Я всё равно ничего не понял из того, что ты сказал, но мне уже не терпится взглянуть на твою железяку в действии.
     – Гарольд, я всего лишь забочусь о твоей безопасности, так что тебе лучше подождать, когда я доведу манипулятор до ума. В работе прототипа могут возникнуть непредвиденные сбои и неполадки, которые способны вызвать неконтролируемый выброс энергии.
     – Хватит строить из себя учёную задницу! Завтра же ты мне покажешь машину времени.
     Спорить с Гарольдом было бесполезно. Фрэнк успел пожалеть о том, что проболтался ему об удачном запуске, хотя до настоящего успеха ему ещё предстояло проделать немало работы. Он набросал на бумаге новый список деталей и составил примерную смету на их приобретение. Если удвоить количество рабочих часов в студенческой столовой, то можно скопить необходимую сумму за два месяца.

* * *

     "Эйприл-2" – усовершенствованная модель потокового манипулятора асинхронных квантов – возвышалась в бледном свете висящей под потолком лампочки, отбрасывая на стены призрачные тени. Фрэнк заканчивал последние приготовления, в очередной раз перепроверяя целостность предохранителей, надёжность коммутации проводов и прочность крепления параболического стекла, установленного в качестве защитного барьера на случай нестабильного поведения квантовой дыры во времени.
     – От твоей предосторожности мне становится прямо-таки не по себе, – заметил Гарольд, напросившийся на незабываемое представление.
     – Лишняя предосторожность никогда не повредит, – буркнул изобретатель, чувствуя нарастающее волнение перед ответственным моментом.
     – Значит, сегодня ты рассчитываешь повернуть время вспять не менее чем на шестьдесят минут? – уточнил сосед по комнате.
     – Если мои расчёты верны, – подтвердил Фрэнк.
     – А если нет?
     – Твоей подружке придётся позаботиться о мистере Прингле, – шутка получилась слишком мрачной.
     – Может, я вернусь обратно в комнату, пока не поздно? – неуверенно произнёс Гарольд.
     – Поздно, – возразил молодой человек. – Дверь в подвал заперта, так что самое лучшее, что ты теперь можешь сделать, – это убраться в картофельное хранилище, но боюсь, что при нежелательной реакции двух противоположно направленных потоков квантов даже там тебя настигнет участь субатомного распада.
     – Знаешь, Ньютон, прозвучало не слишком обнадёживающе.
     – Я тебя предупреждал, но ты настоял на том, чтобы присутствовать при испытании.
     Привычная улыбка сползла с лица Гарольда, и он принялся сосредоточенно следить за действиями Фрэнка, словно только сейчас до него дошло, в какую ужасающую авантюру он ввязался.
     – Может, отложишь запуск до завтра? – предложил он.
     – Нет, всё готово, – с этими словами Фрэнк повернул рубильник, и помещение наполнилось низким гулом.
     – Так и должно быть? – вжался спиной в стену сосед по комнате.
     Студент ничего не ответил и приблизился к панели управления. Последовал щелчок тумблера, поворот ручки реостата, а вслед за ними комнату наполнило знакомое Фрэнку голубоватое свечение. Правда, на этот раз оно оказалось гораздо интенсивнее, со своеобразным искристым потрескиванием.
     – Святое дерьмо! – испуганно выругался Гарольд. – Ты только посмотри!
     Молодой человек продолжал медленно двигать ручку в крайнее правое положение, наблюдая за поведением дыры в пространстве. Треск усилился, а из плотного энергетического сгустка начали высыпаться искры.
     – Останови её! – закричал побледневший Гарольд. – Она вот-вот взорвётся!
     – Что ты там видишь? – перед экспериментом Фрэнк специально повесил на стене большой электронный хронометр, чтобы знать разницу во времени.
     – Выключи! Немедленно выключи!
     – Необходимо снять показания! – требовательно обратился к Гарольду изобретатель.
     – Два часа тридцать семь минут! Вырубай эту чёртову штуковину! – раскалённое отверстие разрослось до размеров мяча для боулинга и продолжало увеличиваться в объёме.
     – Разница составляет сорок шесть минут, – констатировал значение Фрэнк.
     Корпус "Эйприл-2" завибрировал от перегрузки, а в следующее мгновение раздался оглушительный взрыв.

* * *

     Откуда-то извне донеслись хаотичные звуки, а в горле появился неприятный привкус горечи. Фрэнк попытался пошевелиться, но тело отказалось ему повиноваться. Сознание с трудом пробилось сквозь туман короткого забытья, и он наконец-таки восстановил ход недавних событий. Что-то с грохотом отбросило его в сторону, и он с силой ударился об кирпичную стену. По руке и спине разлилась острая боль. Молодой человек приоткрыл глаза и попытался осмотреть себя: одежда разорвана, на коже кровь, а подвальное помещение заволокло дымом. Вот откуда взялась эта горечь во рту.
     – Гарольд… – слабо позвал изобретатель, силясь отыскать глазами сквозь непроницаемую серую завесу соседа по комнате. – Ты жив?
     Нужно подняться и найти студента. Фрэнку понадобилось приложить немалые усилия, чтобы перевернуться на живот и приподняться на четвереньки. Теперь болевые ощущения перекинулись и на левую ногу в области колена. Наверное, он вывихнул её во время падения.
     – Гарольд, – снова окликнул парня Фрэнк, но ответа не получил. Он пополз вдоль стены, тщательно ощупывая пол в надежде наткнуться на спутника.
     "Я убил его!" – пульсировала в голове страшная мысль. В своём стремлении спасти одноклассницу он пренебрёг безопасностью другого человека, и тот поплатился жизнью.
     – Гарольд! – испуганно воскликнул молодой человек.
     – Чего тебе? – неожиданно отозвался сосед по комнате.
     – Где ты?
     – Прямо под тобой, и если ты слезешь с меня, то я буду тебе очень признателен.
     Фрэнк убрал руку и различил в гуще дыма грязное лицо.
     – Господи, как же ты меня напугал! Я уже думал, что с тобой что-нибудь случилось… Почему ты не откликался?
     – Ньютон, ты нас чуть не угробил! Эта штука долбанула так, что у меня напрочь заложило уши.
     – Тебя не ранило?
     – Вроде бы нет.
     – Подняться сможешь?
     – Сейчас попробую. Ай! Чёрт!
     – Что с тобой?
     – Кажется, отбил всю задницу, – сморщился Гарольд. – Теперь придётся присутствовать на лекциях стоя, так что досужие языки начнут распускать слухи о том, что именно мешает мне нормально сидеть.
     – Нужно убираться отсюда, пока мы не задохнулись.
     – Но почему не сработала пожарная сигнализация?
     – В этой комнате её попросту не было.
     – То есть ты запускал взрывоопасную установку, зная, что здесь отсутствуют средства тушения? Ну, и дурак же ты, Ньютон! Никогда больше не соглашусь участвовать в твоих безумных экспериментах.
     – Вообще-то я тебя всячески отговаривал, – напомнил Фрэнк.
     – Зато я собственными глазами убедился в том, что твоя машина времени работает. В смысле, работала…
     На том месте, где ещё совсем недавно находился прототип "Эйприл-2", валялась груда покорёженных деталей.
     – Кажется, твоей разработке пришёл конец, – выразил сожаление Гарольд.
     – Всё равно придётся пересмотреть принципиальную схему, – вздохнул Фрэнк. – Повышение напряжения оказалось не лучшей идеей. Мне понадобится провести ряд дополнительных исследований.
     – Надеюсь, они не сведут тебя в могилу, приятель.

* * *

     – Тихо! – Фрэнк схватил Гарольда за рукав и прислушался.
     – В чём дело? – удивился тот, закашлявшись в кулак от едкого дыма.
     – Кто-то спускается сюда.
     – Наверное, услышали взрыв и идут устанавливать его причину.
     – Если нас увидят, то отчисления не избежать!
     Топот ног приблизился к запертой двери, и теперь из-за неё раздавались отдельные взволнованные голоса. Один из них показался Фрэнку знакомым. И действительно, он принадлежал Зеду, главному по кухне.
     – Прячемся! – громким шёпотом скомандовал молодой человек, стремительно увлекая соседа по комнате в дверной проём овощного хранилища.
     Едва они успели убраться из коридора, как мимо них промчалась целая группа людей. Фрэнк осторожно выглянул из убежища и убедился, что лестница наверх пуста.
     – Идём! – махнул он Гарольду, и оба, пригнувшись, бросились к выходу. К счастью, на пути им никто не встретился, и они двумя неприметными силуэтами выскользнули наружу, где жадно вдохнули свежий ночной воздух.
     – Что теперь будет, когда они найдут обломки твоей установки? – спросил Гарольд, привалившись спиной к стене.
     – Ничего, – пожал плечами Фрэнк. – От потокового манипулятора почти ничего не осталось.
     – В первую очередь, они начнут проверять сотрудников столовой. Ты уверен, что внизу не осталось никаких следов, указывающих на твою причастность к данному инциденту?
     – Если и остались, то очень скоро я об этом узнаю…

* * *

     На следующий день администрация университета учредила специальную комиссию по расследованию происшествия, но все попытки найти виновных в истории с взрывом оказались безуспешными. Как и предполагал Гарольд, тень подозрений, в первую очередь, легла на тех студентов, которые трудились в столовой или имели доступ к кухне.
     Зед упорно утверждал, что один комплект ключей всё время хранился у охранника, и тот их никому не выдавал, а второй – у него самого, так что он понятия не имел, как злоумышленник, или злоумышленники, если их было несколько, проникли на территорию подвала.
     Фрэнк заметно нервничал, когда его в числе прочих сотрудников вызвали на допрос, но старался держаться спокойно, чтобы ничем себя не выдать. На вопрос о вчерашнем распорядке дня он чётко ответил, что в пять часов его смена закончилась, после чего весь вечер он провёл в комнате, готовясь к предстоящим занятиям у профессора Гилленгема. Если будет угодно, сосед по комнате сможет это подтвердить. Ему продемонстрировали уцелевший фрагмент "Эйприл-2" и поинтересовались, знает ли он, что это такое, на что молодой человек, разумеется, равнодушно пожал плечами и отрицательно покачал головой, мол, в первый раз видит, а затем, набравшись наглости, спросил, какое отношение к делу имеет данная штуковина, хотя сердце в груди так и подпрыгнуло. На этом разговор с комиссией закончился, и парню позволили уйти.
     Он даже не верил, что смог избежать наказания, и за те несколько шагов, которые отделяли его от двери, успел представить, как его окликают снова и в самый последний момент разоблачают. Но нет, члены комиссии так и не догадались, что отпустили именно того, кого так усердно искали. Фрэнк вышел из кабинета и почувствовал небывалое облегчение. Всё-таки уроки старшего брата об искусстве лжи не прошли даром. Теперь не придётся подыскивать для родителей подходящее объяснение, почему его выставили вон из университета.

Это же противозаконно

     – Ты пойдёшь на вечеринку? – поинтересовался Гарольд у Фрэнка, вернувшись после очередного свидания с Наоми.
     – Какую ещё вечеринку? – задумчиво отозвался Фрэнк, выглянув из-за книги.
     – Ну, ты даёшь! Иногда мне кажется, что ты живёшь на другой планете!
     – Я всего лишь не интересуюсь подобными мероприятиями, ты же знаешь. Так по какому поводу затевается вечеринка?
     – Ещё спрашиваешь? Окончание первого курса же!
     – Пожалуй, я лучше останусь дома. Мне нужно кое-что обдумать.
     – Ньютон, ты вообще когда-нибудь расстаёшься со своими книгами? Скоро мне придётся сметать с тебя пыль. Я понимаю, что ты впал в уныние после того, как твой мастурбатор, или как ты там его назвал, разлетелся на куски, но это же не повод, чтобы сидеть безвылазно в комнате и чахнуть над очередным экземпляром из букинистического магазина. Пора вернуться к жизни и развеяться!
     Гарольд сказал правду. После неудачного запуска потокового манипулятора асинхронных квантов второй модификации Фрэнк лишился не только прототипа, но и места, где он мог бы продолжать эксперименты. Повреждённую взрывом комнату закрыли, и это ввергло молодого человека в состояние меланхолической апатии. Он почти месяц существовал, подобно комнатному растению, отвергая всяческие предложения соседа по комнате хоть как-то "встряхнуться".
     Выжав из "Эйприл-2" всё возможное, изобретатель получил результат, равный сорока шести минутам. Он заглянул в прошлое, обманув время на три четверти часа. Для научного мира это был бы величайший прорыв, но только не для Фрэнка. Ему требовалось разогнать кванты в обратном направлении, чтобы преодолеть пропасть длиною в восемь лет! Для достижения такого невероятного значения понадобилось бы, как минимум, несколько ядерных реакторов.
     Молодой человек впал в отчаяние. Неужели ему так и не удастся воплотить свой амбициозный замысел в реальность? Неужели Эйприл навсегда для него потеряна?
     – Ну, так как? Ты идёшь на вечеринку? – отвлёк его от размышлений Гарольд.
     – Вряд ли, – отозвался Фрэнк и вернулся к прерванному чтению.

* * *

     Он так и не поддался на уговоры Гарольда, оставшись в комнате наедине с собственными мыслями. У него не возникало ни малейшего желания развлекаться, когда все его научные изыскания упёрлись в непреодолимое препятствие, заключавшееся в сложности обеспечения потокового манипулятора подходящим источником энергии. Многочисленные попытки найти решение закончились неудачей. Согласно расчётам, Фрэнк, в лучшем случае, мог надеяться на преодоление восьмичасового рубежа. Но ведь восемь часов – это не восемь лет!
     "Я что-нибудь придумаю… – шептал молодой человек, стараясь справиться с обступавшим его со всех сторон отчаянием. – Обязательно что-нибудь придумаю…"
     Вот только продолжать исследования на территории университета после случившегося Фрэнк боялся. По окончании одной из своих лекций профессор Гилленгем почему-то заговорил с ним о взрыве в подвале студенческой столовой, как будто намекая на причастность студента к загадочному происшествию.
     – Я видел останки прибора и с определённой долей уверенности могу судить о том, что кто-то хотел создать особое квантовое поле, что согласуется с вашей теорией о времени, – заявил пожилой преподаватель, обращаясь к Фрэнку Амблеру.
     – Вряд ли я об этом что-нибудь знаю, – поспешил прервать дальнейшие размышления профессора на данную тему студент. – Извините, мне ещё нужно успеть в библиотеку.
     – Да, разумеется, не смею вас задерживать, – в глазах собеседника появилось особое выражение, явно свидетельствующее о том, что Гилленгем увязал между собой кое-какие факты и о чём-то догадался.
     Между тем, тайна, окутывавшая деятельность самого Гилленгема, связанную со странными опытами над мёртвыми телами в закрытой от посторонних взглядов лаборатории, по-прежнему оставалась нераскрытой.

* * *

     – Зря ты не пошёл с нами! Пунш был просто отменный! – Гарольд заявился поздно и навеселе. Неловкими движениями он вытащил из клетки крысу, раскрыл пачку чипсов и приступил к процедуре скармливания картофельных пластинок ручному зверьку.
     – Рад, что вы отлично повеселились, – сонно отозвался Фрэнк. – А теперь я хотел бы немного вздремнуть перед тем, как сработает будильник.
     – Я тебе сейчас расскажу такое, от чего твой сон как рукой снимет! – похвастался сосед по комнате.
     – Давай обсудим это утром.
     – Нет, парень, ты должен узнать прямо сейчас!
     – Ты уверен? На часах уже три ночи.
     – Скоро мы выясним, что замышляет наш профессор и для чего ему понадобились трупы, – произнёс Гарольд, отправив питомца обратно в клетку. – Но раз уж ты спишь, не смею тебе мешать.
     – Что ты сказал? – мгновенно стряхнул с себя остатки сна Фрэнк.
     – Кажется, я совсем вымотался, – деланно зевнул собеседник и потянулся.
     – Тебе что-нибудь стало известно?
     – Сегодня мы болтали с Чарльзом. Помнишь Чарльза, который получил место ассистента у Гилленгема? Так вот, мы договорились, что Чарльз установит на компьютер профессора специальную программу, благодаря которой, я смогу взломать его систему и покопаться в файлах. Думаю, там обязательно обнаружится что-нибудь интересное.
     – С ума сошёл? Это же противозаконно!
     – Между прочим, твои эксперименты без соблюдения мер безопасности тоже противозаконны, но я же молчу.
     – В проект профессора вовлечены военные структуры, и твоё проникновение может повлечь куда более серьёзные последствия. Это же преступление государственного уровня, понимаешь?
     – Ладно, Ньютон, если тебе не интересно, над чем он работает, могу и не посвящать тебя в результаты нашей с Чарльзом операции.
     – Гарольд, ты слишком рискуешь!
     – Только не драматизируй, как это любит делать моя мать.

* * *

     Работники студенческой столовой только и говорили о том, что произошло в подвале, строя различные предположения относительно личности виновного во взрыве.
     – Говорю вам, это дело рук Гилленгема или кого-то из его приспешников, – перешёптывались на кухне студенты. – Мало того, что они закрыли доступ к лаборатории, так теперь ещё и сюда добрались!
     – А чем он занимается? – осторожно вмешался в разговор Фрэнк, надеясь выяснить новые подробности о секретных исследованиях.
     – Наверняка никто не знает, – отозвался парень в униформе. – Но точно известно, что он сотрудничает с профессором Драйденом. Также к ним частенько заглядывают люди в военной форме.
     – А кто такой профессор Драйден? – удивился молодой человек, впервые услышав незнакомую фамилию.
     – Если бы ты учился на факультете биологии, то это имя было бы тебе прекрасно знакомо. Знаешь, как его прозвали студенты? Вивисектор. Ходят слухи, что они там в своей лаборатории пытаются оживлять мёртвых.
     – Значит, ты думаешь, что взрыв прогремел из-за них?
     – Я не удивлюсь, если так и есть, но доказать что-либо практически невозможно. Видишь, как Зед бесится? Больше всех досталось-то ему, потому что Гилленгем и Драйден находятся под надёжным прикрытием военных.
     – Зед тоже так считает?
     – После того, как он получил серьёзный выговор, у него так и чешутся руки, чтобы живьём спустить шкуру с того, кто устроил в подвале столько шума. Но он грозится только для вида. И так понятно, что вся эта комиссия и её бесполезное расследование – сплошная фикция для отвода глаз.

* * *

     – Ньютон, можешь нас поздравить! – радостно ворвался в комнату Гарольд.
     – Поздравляю, – отозвался Фрэнк без особого энтузиазма.
     – Ты даже не спросишь, с чем? – обиделся сосед по комнате.
     – И с чем же?
     – Чарльзу удалось добраться до компьютера Гилленгема и установить мою программу! Теперь он у нас под колпаком!
     – Если профессор вычислит, что вы за ним шпионите, придётся вам подыскивать другой университет, и ещё не факт, что вас туда примут с теми характеристиками, которые вы здесь получите.
     – В последнее время я тебя совсем не узнаю. Откуда столько пессимизма? – Гарольд поставил на стол ноутбук и подключил его к локальной сети. Он запустил какое-то приложение и начал поспешно перебирать пальцами клавиши клавиатуры.
     – Что ты делаешь?
     – А сам-то как думаешь? – ухмыльнулся парень и продемонстрировал в специальном окне чужой рабочий стол.
     – Это компьютер профессора? – догадался Фрэнк.
     – Он самый, – утвердительно кивнул собеседник.
     Любопытство заставило молодого человека придвинуться ближе, чтобы видеть все действия взломщика.
     – Так-так, посмотрим… – Гарольд открыл содержимое жёсткого диска и методично провёл курсором по всем папкам, внимательно читая их названия. – С виду ничего интересного. Какие-то учебные графики, тексты лекций, документы.
     – Подожди, а это что? – указал на нужную папку Фрэнк.
     – Проект "Мнемозина"? – сосед по комнате щёлкнул по имени, и на экране появился запрос пароля. – Кажется, это то, что мы искали.
     – Ты сможешь проверить, что там?
     – Сейчас попробую, – Гарольд принялся колдовать над клавиатурой. Несколько раз в результате действий студента появлялась предупреждающая надпись "Доступ запрещён", но он не переставал атаковать защищённую директорию, чтобы пробиться к её содержимому.
     – Ты уверен, что никто не обнаружит твоих действий? – с опаской спросил Фрэнк, оглядываясь на дверь, словно вот-вот в неё должны были ворваться вооружённые люди в военной форме, чтобы схватить преступников.
     – Без паники. У меня всё под контролем, – Гарольд с удвоенным усердием взялся за решение головоломки, быстрыми движениями перебирая одному ему понятные комбинации клавиш.
     – Не поддаётся? – произнёс из-за плеча Гарольда молодой человек.
     – Терпение, Ньютон. У меня появилась неплохая идея. Не получилось попасть с парадного входа, придётся забраться с чёрного.

* * *

     Прошло три дня, а Гарольд так и не смог взломать пароль. Он скопировал папку на свой ноутбук, после чего подверг её тщательному системному анализу, но это не дало ему нужных результатов.
     – Судя по уровню защиты, там хранится действительно что-то очень важное, – сделал вывод студент.
     – Оставь ты эту затею, – посоветовал Фрэнк, наблюдая за терзаниями молодого программиста.
     – Ну, уж нет, так просто я не сдамся! Ты же понимаешь, что мне брошен серьёзный вызов. И я не оступлюсь, как какой-нибудь школьник, создающий мелкие вирусы для офисных ротозеев. Документы упакованы особым программным модулем с внутренним алгоритмом шифрования.
     – Так и думал, – саркастически кивнул молодой человек. – Иначе и быть не могло! У тебя настоящий талант объяснять суть проблемы в предельно доступной форме.
     – Представь себе такую схему: файлы загружаются в специальную программу, после чего она шифрует всё содержимое в свой внутренний формат. Затем зашифрованные данные подвергаются повторной процедуре, но уже по другому алгоритму. И так много раз. В итоге мы получаем единый файл-оболочку, который невозможно взломать без наличия той самой программы, где производились названные мной операции.
     – А разве эта программа не установлена на компьютере профессора Гилленгема? – удивился Фрэнк.
     – В том-то и проблема, что нет. Я не исключаю того, что старик каждый раз загружает её с диска. Надо бы попросить Чарльза, чтобы он как следует обыскал лабораторию.
     – Гарольд, для тебя это становится навязчивой идеей. Лучше бы ты не совал нос в дела военных.
     – Между прочим, мы больше полугода провозились над твоим СФФП, потому что это была твоя, – сосед по комнате сделал особое ударение на слове "твоя", – навязчивая идея.

* * *

     Первый год обучения Фрэнка в университете подошёл к концу. Ещё совсем недавно, как ему казалось, он распаковывал чемодан на этой самой кровати, а теперь молодому человеку предстояло собирать свои вещи обратно, чтобы поехать домой на летние каникулы. В боковом кармане по-прежнему хранилось письмо от племянницы Кристи, в котором говорилось о том, как она будет скучать по любимому дяде. Фрэнк снова пробежал глазами по строчкам, выведенным старательным детским почерком, и невольно улыбнулся.
     – Чем планируешь заняться в свободное время? – отвлёк его от размышлений Гарольд.
     – Устроюсь куда-нибудь, – ответил Фрэнк и ничуть не погрешил против истины. Он действительно собирался подыскать подработку на лето, чтобы пополнить истощившийся бюджет исследований. После взрыва в подвале ему предстояло заново закупить необходимое оборудование, чтобы восстановить рабочий прототип "Эйприл-2", а затем усовершенствовать его.
     – А я хочу прошвырнуться с Наоми в какое-нибудь живописное местечко и провести недельку-другую вдали от города. Возьмём палатку, запасёмся едой и будем наслаждаться природой и друг другом, если ты понимаешь, о чём я… Может, махнёшь вместе с нами? Правда, в одной палатке мы не поместимся.
     – Я бы с радостью, если бы не одно неотложное дело.
     – Кажется, я догадываюсь, о чём ты, Ньютон! – на лице Гарольда появилась хитрая улыбка. – Опять будешь мастерить свой чудо-аппарат?
     Фрэнк оставил вопрос соседа по комнате без ответа.
     – В упрямстве тебе точно не откажешь, приятель. Но иногда нужно трезво оценивать шансы на успех. В прошлый раз нас чуть не размазало по стенке, так что старайся проявлять осторожность. Вряд ли в начале следующего учебного года я обрадуюсь тому, что со мной будет жить другой студент, потому что прежний сосед по комнате в результате загадочного эксперимента взлетел на воздух.
     – Теперь-то я знаю, до какой критической отметки можно повышать мощность.
     – Вот и отлично! Прямо от сердца отлегло, – иронически заметил Гарольд. – Но ты мне всё-таки черкани номер домашнего телефона. Может, созвонимся.
     Молодой человек выдернул из первого попавшегося под руку конспекта чистый лист бумаги и записал несколько цифр:
     – Вот, держи. Только если трубку возьмёт кто-то из моих предков, не начинай разговор с вопроса, жив ли их сын после испытаний той подозрительной штуки, которую он соорудил на заднем дворе, ладно?
     – Ну, вот, а ведь я именно так и собирался сделать! – изобразил деланное расстройство сосед по комнате.

Знакомые места

     За окном автобуса замаячили знакомые места. Мимо промелькнул старый указатель, на котором какой-то особо ретивый подросток поупражнялся в стрельбе из пистолета, оставив после себя характерные пулевые отверстия. На левой стороне улицы выстроились мелкие магазинчики и продуктовые лавки, а сразу же за перекрёстком показалась школьная остановка. На Фрэнка тут же нахлынули старые воспоминания. На внутреннем экране сознания он отчётливо увидел стоящих рядом мальчика и девочку. Они держали друг друга за руки и о чём-то весело болтали. Наверное, фантазировали о будущем и представляли себя взрослыми. Он хотел стать известным физиком, а она – детской писательницей.
     Это была их последняя весна, когда Фрэнк и Эйприл вместе смотрели вперёд и не задумывались о роковых случайностях. Это был последний глоток счастья для юных сердец, бьющихся в такт прекрасным мечтам.
     Наконец, автобус остановился, и молодой человек вышел на людный вокзал. Он поймал ближайшее такси, позволил водителю помочь с чемоданом, после чего разместился на заднем сиденье и назвал нужный адрес. Мужчина за рулём оказался весьма словоохотливым и всю дорогу о чём-то рассказывал Фрэнку, но, к счастью, ни о чём не спрашивал, словно нуждался не в собеседнике, а в благодарном слушателе, готовом выслушать его незамысловатую историю.
     Через четверть часа машина остановилась напротив родительского дома, и Фрэнк, расплатившись с таксистом, остановился перед входной дверью. Он нажал на кнопку звонка, и спустя короткое мгновение раздался щелчок открывающегося замка. На пороге появился отец.
     – Вы только посмотрите, кто тут у нас! – Эдвард Амблер прижал сына к груди и радостно похлопал его по спине.
     – Привет, пап! А я думал, что ты ещё на работе.
     – Не поверишь! Заскочил буквально на пару минут, чтобы взять кое-какие бумаги. Дай хоть на тебя взглянуть! – мужчина взял Фрэнка за плечи и улыбнулся. – Если бы не важная встреча, я бы обязательно отменил на сегодня все дела.
     После короткого разговора с отцом сын вошёл в дом и встретился с матерью. Та радостно всплеснула руками и бросилась обнимать вернувшегося с учёбы студента.
     – Сынок, ты уже приехал? – это был даже не вопрос, а приятное удивление.
     – Сдал последний экзамен и первым же рейсом отправился домой.
     – Какой ты стал взрослый! Даже не верится!
     – Мам, ты ведёшь себя так, будто мы не виделись лет десять.
     – Ой, ты, наверное, проголодался, а я отвлекаю тебя ненужными разговорами!- женщина поспешила на кухню, чтобы накрыть на стол.
     – Что у вас нового? – поинтересовался Фрэнк, приступив к обеду.
     – Лоренс ушёл из деревообрабатывающего цеха и устроился в какую-то новую фирму.
     Фрэнк вопросительно приподнял брови.
     – Говорит, что там платят гораздо больше, – пояснила мать.
     – И чем он теперь занимается?
     – Что-то связанное с доставкой грузов. Хотя я могу ошибаться. Он объяснял мне, но я, признаться, так ничего и не поняла. Если хочешь, сам у него потом спроси.
     – А как Кристи?
     – Она стала такая умница! – не без гордости за собственную внучку произнесла мать. – Видел бы ты, какие у неё получаются рисунки! Подожди, сейчас покажу!
     Дебби поднялась из-за стола и вышла в соседнюю комнату, а когда вернулась, то в руках уже держала бумажный лист.
     Фрэнк взглянул на рисунок и почувствовал, как его губы расползаются в широкую улыбку. Племянница с помощью цветных карандашей изобразила всю семью Амблеров, включая и его самого, причём забавные персонажи были обозначены именами.
     – Не знал, что у меня такие большие уши, – заметил молодой человек.
     – А у меня самый длинный нос, – усмехнулась мать.
     – Зато посмотри на Лоренса! Кажется, что его голову накачали, как воздушный шар!
     Обсудив изобразительное творчество Кристи и вдоволь насмеявшись, сын с матерью перешли к обсуждению других тем, пока женщина неожиданно не вспомнила о недавнем происшествии, которое случилось с одноклассницей Фрэнка.
     – Помнишь Мойру Теркл? – произнесла мать, и её лицо сделалось серьёзным.
     – Конечно, помню, – утвердительно кивнул молодой человек. – А почему ты спрашиваешь?
     – Слышал, что около месяца назад она пыталась покончить с собой?
     – Вот это новость! Как это произошло?
     – Девушка выпила горсть таблеток снотворного, но родители вовремя обратились за медицинской помощью, и ей сделали промывание желудка. Теперь она находится под наблюдением психиатра.
     – Что же подтолкнуло её к столь отчаянному шагу?
     – Подробностей я не знаю, но говорят, что у неё началась затяжная депрессия. В последнее время она то и дело винила себя за какой-то непростительный поступок.
     Внутри Фрэнка шевельнулась нехорошая догадка. Неужели это то, о чём он подумал?
     – И где она сейчас находится?
     – Иногда выходит с матерью на улицу, но в основном остаётся дома. Дуглас пытался поговорить с ней, но отец с матерью тщательно ограждают дочь от всяческих контактов, которые могут ей навредить.
     – Я должен с ним встретиться! – молодой человек поблагодарил мать за обед, вытер рот салфеткой и спешным шагом направился к выходу.

* * *

     Автомастерская Пита находилась в трёх кварталах от дома Дугласа, и когда Фрэнк заглянул туда, друг детства занимался очередной колымагой, у которой вышел из строя карбюратор. Дуглас, одетый в синий комбинезон, склонился над открытым капотом и ковырялся в металлическом нутре повидавшего виды "форда".
     – Никак не найдёшь поломку? – обратился к нему молодой человек.
     Тот отвлёкся от работы и повернулся к посетителю.
     – Кого я вижу! – Дуглас взял с верстака тряпку, чтобы вытереть испачканные маслом руки и поздороваться с Фрэнком. – Ты к нам надолго?
     – До конца лета.
     – Отлично!
     – Послушай, Дуглас, у меня есть к тебе небольшой разговор. Ты не мог бы уделить мне немного времени?
     – Старик, какие проблемы! Давай завалимся вечером в какой-нибудь бар и от души поболтаем.
     – Я хотел бы кое-что выяснить прямо сейчас.
     – Ого, неужели такое срочное дело? Ладно, валяй, что там стряслось.
     – Это касается Мойры Теркл.
     – А, так ты уже в курсе?
     Фрэнк утвердительно кивнул.
     – Да, никто не ожидал, что она так внезапно съедет с катушек, – с сожалением покачал головой Дуглас. – Я даже не поверил, когда узнал.
     – Ты разговаривал с ней после случившегося?
     – Я случайно встретил Мойру на улице, но её мать набросилась на меня, как собака, сорвавшаяся с цепи. Предки не дают Мойре ни с кем общаться, потому что считают, будто это может негативным образом сказаться на здоровье дочери.
     – Мойра успела тебе что-нибудь рассказать? – поинтересовался Фрэнк.
     – Шутишь? Мы едва ли перекинулись парой слов. Я всего-то и успел обратиться к ней, а она сказала: "Я очень сожалею".
     – Что бы это могло значить?
     – Не знаю, – пожал плечами Дуглас. – Но мне показалось, что чердак у неё и впрямь поехал, или девчонку напичкали какими-то препаратами, чтобы она не повторила попытку суицида.
     – Значит, так просто поговорить с ней не удастся?
     – Если найдёшь способ, как избавиться от мистера и миссис Теркл, то у тебя есть все шансы пообщаться. Но о чём ты собираешься трепаться с Мойрой?
     – Хочу кое-что уточнить.
     – Отец и мать Мойры тебя и близко к ней не подпустят.
     – А разве кто-то станет спрашивать их разрешения?

* * *

     – И всё-таки я не уверен, что это хорошая идея, – выразил свои сомнения относительно плана Фрэнка Дуглас. – Может, они и попадутся на трюк с аварией, но как только выяснят, что ничего серьёзного со мной не случилось, то тут же вызовут полицию. У тебя нет другого способа, чтобы встретиться с чокнутой?
     – Ты же сам сказал, что родители оберегают её от случайных встреч, поэтому они вряд ли подпустят меня к ней по-хорошему. К тому же, что-то мне подсказывает, что наш разговор способен вывести психику Мойры Теркл из шаткого равновесия.
     – Да о чём же таком ты собрался с ней болтать?
     – Это касается только нас двоих.
     – Ого, кажется, я чего-то не знаю? Ну-ка, выкладывай!
     – Возможно, я ошибаюсь, поэтому не хочу делать поспешных выводов.
     – Что-то ты темнишь, Фрэнки. С каких пор у тебя появились от меня секреты?
     – Я же сказал, что пока ни в чём не уверен, и мне требуется услышать ответ Мойры на мой вопрос.
     – Какой ещё вопрос?
     – Ты поможешь, или нет? – категорически произнёс Фрэнк. – Если да, то нам нужно действовать, а если нет, то я придумаю что-нибудь другое.
     – Помогу, но при одном условии, – предупредил Дуглас. – Сразу после окончания нашего спектакля ты расскажешь мне, что за дела у тебя с этой помешанной.
     – По рукам.
     – А теперь пожелай мне удачи! – друг надел шлем, завёл мотоцикл и сорвался с места, оставив на асфальте чёрную дымящуюся полосу от задней покрышки.
     Через несколько коротких мгновений рёв мотора прервался треском ломающихся досок. Дуглас на полном ходу протаранил забор семейства Терклов и вылетел из седла во двор. Фрэнк даже испугался, не загнал ли он парня в могилу. А что, если затея разыграть опасное представление и впрямь оказалась неудачной? Он поспешил спрятаться за ближайшей машиной и проследить, что будет происходить дальше. Как и рассчитывал на то молодой человек, очень скоро рядом с распластавшимся Дугласом появилась миссис Теркл. Это была худощавая женщина с удлинёнными чертами лица, а её волосы сходились в тугой комок на затылке. Она испуганно склонилась над неудачливым гонщиком и постаралась привести его в чувство.
     "Нужно пошевеливаться!" – мысленно приказал себе Фрэнк и обошёл дом с обратной стороны, предоставив другу отвлекать внимание женщины. Дверь оказалась незапертой, так что он беспрепятственно проник внутрь.
     Бывшая одноклассница сидела на кровати и рассматривала обои на стене. Похоже, с головой у неё и впрямь возникли серьёзные проблемы. Когда Фрэнк тихо окликнул девушку по имени, она медленно повернулась и даже не удивилась появлению молодого человека, словно к ней то и дело без предупреждения заглядывали многочисленные гости.
     – Мойра? – Фрэнку показалось, что она смотрит сквозь него. – Извини, что я так вламываюсь…
     – Я очень сожалею… – проронила девушка. Выглядела она изрядно похудевшей, а под глазами у неё залегли тёмные круги.
     – Мойра, послушай, у меня мало времени. Ты можешь сказать, что именно произошло в тот день, когда погибла Эйприл?
     – Я очень сожалею… – механически повторила больная, и из её глаз покатились слёзы.
     – Пожалуйста, не плачь.
     – Я… Очень… Сожалею…
     Краем глаза Фрэнк заметил из окна продолжение сцены во дворе. Дуглас по-прежнему лежал на земле, а мать Мойры склонилась над ним, чтобы проверить пульс. Но времени оставалось совсем немного. Скорее всего, очень скоро женщина вернётся в дом, чтобы вызвать карету скорой помощи, и тогда Фрэнку придётся покинуть дом, так и не получив ответа на главный вопрос.
     – Мойра, успокойся, – молодой человек осторожно положил ладонь на плечо девушки и почувствовал, как та невольно вздрогнула от прикосновения. – Я не причиню вреда. Тебе всего лишь нужно вспомнить…
     – Нет-нет-нет, – часто забормотала Мойра. На её лице отразилось неподдельное страдание, словно любое упоминание о событиях восьмилетней давности причиняло ей физическую боль.
     – Это очень важно, – подбодрил девушку Фрэнк.
     – Сожалею… – только и вымолвила девушка, разразившись градом рыданий.
     Если бы мать застала дочь в таком состоянии, незваному гостю точно пришлось бы подыскивать себе хорошего адвоката. Он снова выглянул в окно и обнаружил, что миссис Теркл возвращается к дому.
     – Ты никому не расскажешь о нашей встрече? – поспешно обратился к немногословной собеседнице парень.
     – Никому, – эхом отозвалась Мойра.
     Когда её мать положила телефонную трубку, сообщив о разбившемся мотоциклисте, того и след простыл. Как именно, для женщины так и осталось загадкой.

* * *

     Фрэнк выскочил на улицу и подбежал к Дугласу:
     – Как ты?
     – Падение вышло не слишком удачным, но вроде бы все кости целы.
     – Идти можешь?
     – Думаю, справлюсь.
     – Тогда нам пора убираться отсюда!
     Друзья подняли мотоцикл и со всех ног бросились прочь. Им удалось скрыться раньше, чем их кто-нибудь успел обнаружить. К счастью, миссис Теркл не узнала Дугласа, потому что его лицо всё время оставалось скрытым под шлемом.
     – Выяснил то, что хотел? – перевёл дыхание Дуглас, остановившись через три квартала от того места, где ему пришлось протаранить собой деревянный забор.
     – Мойра находилась в каком-то оцепенении, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
     – Я чуть не убился, давая тебе возможность встретиться с ней, а ты упустил такой шанс?! – Дуглас сделал выпад, чтобы отпустить другу затрещину.
     – Судя по всему, из-за лекарств она практически ничего не соображает, – увернулся в сторону молодой человек.
     – А я тебе что говорил? – удовлетворённо произнёс друг. – Теперь ты просто обязан рассказать мне, ради чего я подвергал свою задницу таким испытаниям?
     – Помнишь, кто видел, как погибла Эйприл Джоунз?
     – Мойра, – кивнул Дуглас.
     – Мне кажется, что всё это время она чего-то недоговаривала, храня в памяти гнетущую тайну.
     – Ты же знаешь, что причиной смерти Эйприл послужил несчастный случай.
     – Я много раз думал о том, что случилось в тот день… – Фрэнк тяжело вздохнул. – Что-то в тех обстоятельствах не стыковалось. Какая-то незначительная деталь, которую все упустили из виду.
     – Ты пытаешься видеть то, чего на самом деле нет. Это была трагическая случайность.
     – Возможно, так. А возможно, и нет…

Улыбка непоколебимой Вселенной

     Встретившись со страшим братом, Фрэнк сразу же поинтересовался, как Лоренс устроился на новом месте и нет ли у них свободных вакансий на лето. Лоренс обещал обо всём разузнать, а на следующий день сообщил, что предприятию действительно требуются сотрудники для сезонных работ. Выяснив условия труда и оплаты, молодой человек сразу же согласился на столь удачный вариант.
     – Я, конечно, поощряю твоё стремление к самостоятельности, – похвалил младшего сына за проявленную инициативу отец, – но не лучше ли тебе подыскать что-то более соответствующее твоему профилю образования?
     – В фирме я смогу заработать неплохие деньги для своей научной разработки, – возразил Фрэнк.
     – Если тебе требуется материальная помощь, я с удовольствием её предоставлю.
     – Пап, я искренне благодарен за предложенную тобой поддержку, но не хочу становиться для вас обузой, – предложение отца было очень привлекательным, вот только Фрэнк не собирался посвящать родителей в детали эксперимента, над которым собирался возобновить работу. Чем больше средств он получил бы от отца, тем больше у того возникло бы вопросов к цели денежных вливаний.
     – Может, объяснишь мне суть проекта?
     – Для этого необходимо провести ряд предварительных исследований, – ушёл от прямого ответа сын.

* * *

     В качестве площадки для размещения нового оборудования Фрэнк присмотрел старый завод, где когда-то вместе с Дугласом проводил свободное время в поисках деталей для детской настольной лаборатории. Здесь нашлось подходящее помещение, отвечающее всем необходимым требованиям: сюда почти никто не заглядывал, а на стене висел распределительный щит с уцелевшей электропроводкой.

* * *

     – Бабушка, сегодня дядя Фрэнк покажет мне, как сделать из жестяных банок и лески настоящий телефон, представляешь? – радостно вбежала в гостиную дочь Лоренса. – У тебя есть жестяные банки?
     – Сейчас посмотрим, солнышко, – мать Фрэнка открыла кухонный шкаф, чтобы найти внучке подходящие детали для создания переговорного устройства. – Вот такие подойдут?
     – Вот такие подойдут, дядя Фрэнк? – показала дяде полученные трофеи счастливая Кристи.
     – Годится, – утвердительно кивнул тот.
     – Годится! – сообщила бабушке девочка. – Идём скорее, дядя Фрэнк!
     – Идём, – Фрэнк переглянулся с матерью, и на лицах обоих появились улыбки.
     Молодой человек взял в гараже гвоздь и показал племяннице, как правильно нужно пробивать дырочку в дне банки. Кристи внимательно проследила за действиями Фрэнка, после чего в точности повторила операцию со второй банкой.
     – Готово! – продемонстрировала она получившееся отверстие. – Что будем делать дальше?
     – Теперь нам необходимо избавиться от верхушки, – назидательно произнёс Фрэнк. – Но для этого следует соблюдать меры предосторожности, чтобы не порезать пальцы об острые края металла.
     – И как мы избавимся от неё?
     – Нам понадобятся крепкие ножницы, – в подтверждение своих слов парень осторожно проткнул банку и стал отрезать ненужную часть. – Теперь сделаем несколько разрезов и повернём получившиеся лепестки внутрь, чтобы не пораниться во время телефонных переговоров.
     – Можно мне?
     – Конечно, только делай это как можно аккуратнее.
     – Так? – Кристи со всеми предосторожностями загнула несколько лепестков.
     – У тебя отлично получается! Продолжай в том же духе.
     Когда они закончили с подготовкой банок, Фрэнк размотал около двадцати футов лески и продел её через проделанные дырочки таким образом, чтобы оба дна были обращены друг к другу. Затем он завязал с двух концов узлы и развёл банки в разные стороны.
     – Держи свою банку и стой здесь, а я возьму свою и отойду на несколько шагов назад. Нам потребуется натянуть леску, – проинструктировал племянницу молодой человек.
     – Хорошо, – Кристи осталась стоять на месте, в то время как дядя пересёк лужайку и остановился возле дерева.
     – Поднеси телефон к уху и слушай! – крикнул Фрэнк. Кристи последовала его совету, а он начал говорить в банку. – Раз! Два! Три! Приём! Как меня слышно?
     – Дядя Фрэнк, я тебя слышу! – восторженно воскликнула девочка.
     – Ты можешь точно так же отвечать мне по телефону, – на этот раз Фрэнк стал слушать, что ему передаёт племянница.
     – Приём! Приём! Дядя, ты меня слышишь?
     – Прекрасно слышу! Приём!
     – А можно показать наш телефон моим подругам?
     – Разумеется!
     – И они тоже смогут им пользоваться?
     – Вне всяких сомнений. Нужно всего лишь держать леску в натяжении, чтобы отчётливо слышать своего собеседника.
     – Спасибо, дядя Фрэнк!

* * *

     Через неделю работы в фирме Фрэнку выплатили первое жалование, и он потратил почти всю сумму на приобретение деталей для восстановления прототипа, получившего третий порядковый номер. Но молодой человек по-прежнему не мог найти ту единственно верную принципиальную схему потокового манипулятора асинхронных квантов, которая позволила бы ему использовать доступную мощность для преодоления восьмилетней пропасти во времени.
     По вечерам он уходил в свою комнату и долгое время бился над неразрешимыми уравнениями, то и дело сверяясь с распечаткой, полученной в результате расчётов СФФП. Цифры убедительно доказывали, что совершить столь далёкий прыжок во времени невозможно, а сердце упрямо шептало о необходимости продолжения поисков.
     Несколько раз физику казалось, что ему наконец-то удалось ухватился за правильное решение, и тогда он начинал торопливо записывать сложные выражения. Вот только короткие озарения очень скоро сменялись разочарованием. Любые попытки обмануть устоявшиеся законы природы приводили к тому, что сквозь многочисленные строки формул неизменно проглядывала равнодушная улыбка непоколебимой Вселенной.
     И всё-таки Фрэнк Амблер не сдавался, потому что признание собственного поражения было бы равносильно предательству Эйприл, чего он никак не мог допустить.

* * *

     Установка "Эйприл-3" внешне почти не отличалась от своей предшественницы, разве что Фрэнк значительно усилил защиту от непредвиденного взрыва. Теперь все физические процессы, связанные с изменениями структуры квантового поля, должны были проходить в многослойном металлическом каркасе, собранном из старой обшивки, найденной здесь же на заводе. В случае проявлений нестабильности материи это вряд ли могло уберечь Фрэнка от серьёзных травм, но, по крайней мере, создавало хоть какую-то иллюзию безопасности.
     Он подключил основной блок управления к сети и убедился в его работоспособности, после чего закрыл дверь цеха на навесной замок, чтобы избежать вандализма со стороны случайно заглядывающих куда не нужно мальчишек, хотя за всё время пребывания в импровизированной лаборатории молодой человек не видел поблизости ни одной живой души.
     Первый запуск воссозданного устройства, позволяющего заглянуть в прошлое, состоялся ближе к середине лета. Фрэнк заработал достаточно денег, чтобы закупить всё необходимое и осуществить повторную сборку потерянного в результате перегрузки изобретения. Но он по-прежнему не знал, как заставить систему генерировать более сильные импульсы без применения недоступных источников энергии.
     После неудачного опыта в подвале университетской столовой парень установил дополнительные предохранители, чтобы при превышении допустимых значений сработало автоматическое отключение. В результате модернизации он добился неплохого значения, составившего почти девяносто минут. Правда, и этого было крайне недостаточно для того, чтобы достичь необходимых показателей.
     К тому же, физику требовалось выяснить, как себя поведёт живой организм, окажись он в эпицентре пространственно-временного портала. Эксперименты с насекомыми показали, что те не погибают, и это несказанно обрадовало Фрэнка. Значит, при попытке попасть в прошлое он не поджарится, как куриные крылышки на сковородке.
     В качестве подопытных парень использовал кузнечиков, которых ему удалось наловить у реки. Он посадил в банку несколько особо крупных экземпляров, после чего со всеми предосторожностями забросил их в искривлённую область пространства, созданную потоковым манипулятором асинхронных квантов. Подобная легкомысленность могла бы привести к ужасающей по своим масштабам катастрофе, но Фрэнку повезло, и длинноногие участники удивительных испытаний, оказавшись по другую сторону светящейся воронки, быстро упрыгали в неизвестном направлении.
     Фрэнк Амблер неоднократно размышлял о парадоксах, связанных с путешествиями во времени, и опасался того, что мир разрушится из-за его непредвиденного вмешательства. Он знал, что общая энергия Вселенной равна нулю, потому что отрицательные и положительные частицы постоянно уравновешивают друг друга, и появление посторонних объектов может привести к необратимым последствиям, но ничего такого не случилось. Возможно, причина заключалась в том, что насекомые были чрезвычайно малы, а если бы ту же грань пересёк более крупный объект, например, человек, то всё обернулось бы совершенно иначе.
     И всё-таки первый успех вдохновил учёного на продолжение изысканий в области перемещений по хронологической оси бесконечного ряда мгновений, объединённых непрерывным течением секунд, часов, суток, недель, месяцев, лет, веков и эпох.

* * *

     Чтобы дать мозгу творческий толчок, Фрэнк нередко после работы отправлялся на прогулку. Как правило, направление не имело значения, и молодой человек интуитивно следовал вперёд без чёткого маршрута. Иногда он так задумывался, что через час или два обнаруживал себя где-нибудь на окраине города, и тогда шёл обратно.
     Однажды, во время одной из таких прогулок, парень очнулся в лесу рядом с деревом, где они с Дугласом построили деревянный дом из украденных досок. На губах у Фрэнка тут же возник сладкий вкус первого поцелуя с Эйприл Джоунз. Он проверил на прочность несколько перекладин обветшалой лестницы и убедился, что они ещё держатся, после чего забрался вверх и откинул люк. Внутри почти ничего не изменилось, за исключением стен, поросших в некоторых местах зелёным мхом.
     Память вернула студента в тот далёкий день, когда он, стеснительный мальчишка, и она, самая прекрасная на свете девочка, пришли сюда, чтобы дать выход чувствам, которые жили в их юных сердцах. Фрэнк с трепетом коснулся её губ и чуть не сошёл с ума от страха, а Эйприл ответила ему взаимностью.
     Неужели с тех пор прошло почти девять лет? Даже не верилось, что он стал таким взрослым, но до сих пор в потайном уголке души бережно хранил самое нежное воспоминание о дочери мистера Джоунза.
     "Я обязательно сдержу своё обещание", – тихо прошептал молодой человек в пустоту.
     Пусть оно и было дано уже на могиле погибшей девочки, а она не могла его слышать, но Фрэнк знал, что ни за что не отступится, даже если ему для этого понадобится пожертвовать собственной жизнью.

* * *

     Он почти непрерывно продолжал думать над усовершенствованием своего изобретения, подыскивая в уме пути решения сложной проблемы, пока его не озарила долгожданная мысль, о которой он мечтал почти полгода. Фрэнк вспомнил игру с Кристи в телефон и необходимость держать леску между двумя банками в постоянном натяжении, чтобы колебания, создаваемые голосом, передавались с достаточной амплитудой. Вот ключ к правильным расчётам!
     Молодой физик вновь обратился к данным симулятора фундаментальных физических процессов и внимательно перепроверил новую гипотезу. И как только нужные факты, оставаясь на самом виду, всё это время ускользали от его внимания?
     Фрэнку понадобилось не более получаса, чтобы получить формульное подтверждение внезапной догадки. Так и есть, время, подобно пространству вокруг массивных объектов, тоже обладает гравитацией. Если представить хронологическую цепь событий в виде двух конусов – прошлого и будущего, – соприкасающихся друг с другом вершинами в точке настоящего, то гравитация времени в ней будет наиболее сильной. Квантовому полю потребуется определённая скорость для её преодоления, подобно ракете, выпущенной с поверхности Земли.
     Значит, основным препятствием является не слабый источник энергии, а неверная схема работы потокового манипулятора. "Эйприл-3", словно камень, подброшенный вверх, на несколько коротких мгновений преодолевала гравитацию времени, но потом под мощным воздействием обратного притяжения возвращала кванты в исходную точку настоящего.
     Фрэнк Амблер схватил первый попавшийся под руку листок и принялся судорожно записывать хлынувшие бурлящим потоком идеи, едва поспевая фиксировать их на бумаге. Он схематично изобразил концепцию конического схождения времени, непрерывно проскальзывающего сквозь точку Сейчас, и с помощью векторов показал направление действия энтропии и темпорально-гравитационного сопротивления.
     Интуитивное озарение приобрело почти физические очертания. Парень испытал ни с чем не сравнимую радость от большого открытия. Если бы он поделился им со всем человечеством, ему наверняка вручили бы Нобелевскую премию, но лучшим вознаграждениям для него служило не громкое признание учёного мира, а возможность предотвратить трагедию, унёсшую жизнь одиннадцатилетней Эйприл Джоунз.

* * *

     Иногда Эйприл читала Фрэнку новые стихи собственного сочинения, но никогда не позволяла ему самостоятельно брать в руки её блокнот. Когда он пытался выяснить, что она от него скрывает, девочка лишь отшучивалась и отвечала, что некоторые строки не предназначены для посторонних глаз.
     "Разве я для тебя посторонний?" – обижался мальчик.
     "Нет, но это очень личное".
     "Там… про любовь?"
     "А сам-то как думаешь?"
     "Думаю, что про любовь. Я прав?"
     "И да, и нет".
     "Как это?"
     "Если ты подразумеваешь под любовью лишь чувство к конкретно взятому человеку, то мой ответ нет. А если говорить о любви, как о способе восприятия мира, то тогда эти стихи о любви".
     "Честно говоря, я не очень понял, что это значит. Может, ты всё-таки позволишь мне взглянуть?"
     "Извини, Фрэнк, но я действительно не хотела бы их никому показывать", – говорила Эйприл, тем самым, ещё сильнее разжигая любопытство Фрэнка.
     Но однажды, придя к ней в гости, мальчик улучил мгновение и воспользовался недолгим отсутствием девочки в комнате, чтобы просмотреть несколько страниц с таинственным творчеством.
     Теперь молодой человек уже не мог с точностью вспомнить тех слов, которые ему удалось прочесть в блокноте Эйприл Джоунз, но их смысл твёрдо засел у него в памяти.
     Она писала о том, что люди каждый день проходят мимо зеркала, отражающего их счастливые улыбающиеся лица, но они в повседневной суете никогда не смотрят на себя, а когда улыбка неожиданно пропадает, им непременно хочется видеть её снова, вот только зеркало больше не способно им в этом помочь.
     Удивительно, как ей удавалось в свои одиннадцать так глубоко понимать жизнь?
     Были у девочки и другие стихи. Жаль, что Фрэнку тогда, в силу возраста, не удалось постичь их доподлинного смысла.
     "Верно, Эйприл, – подумал он. – Мы не всегда умеем ценить то, что для нас бесценно…"

Несколько мёртвых кузнечиков

     Телефонный звонок раздался ближе к вечеру. Трубку подняла мать, но тут же передала её сыну:
     – Там тебя спрашивает какой-то Гарольд из университета.
     – Наверное, это мой сосед по комнате, – догадался Фрэнк.
     – Как отдыхаешь? – донёсся весёлый голос с другого конца линии.
     – Привет, Гарольд! Рад тебя слышать! Я работаю вместе со старшим братом, так что на отдых времени почти не остаётся.
     – А как поживает твоя идея с перемещениями во времени? Ещё не побывал в прошлом? – усмехнулся собеседник.
     – Пока нет.
     – Жаль. Если у тебя всё-таки получится это сделать, вернись на пару дней назад и глянь, где я посеял свои ключи, договорились?
     – Ладно. Но ты-то позвонил мне не для того, чтобы попросить об этом?
     – Угадал. Есть кое-какие новости по поводу того файла с компьютера нашего общего знакомого.
     – Неужели тебе удалось его открыть? – затаив дыхание, спросил Фрэнк.
     – Не поверишь: я случайно подобрал правильный пароль.
     – Каким образом?
     – Ввёл задом наперёд название их проекта.
     – Так просто?
     – Если не считать двух потраченных месяцев, то очень просто.
     – Что же там было?
     – По-моему, нам не следует обсуждать это по телефону.
     – Ты хочешь, чтобы я изнывал от любопытства до конца лета?
     – Примерно через неделю мы с Наоми поедем на побережье и попутно заскочим к тебе. Тогда и поболтаем.
     – Может, хотя бы намекнёшь?
     – Терпение, Ньютон. Скоро обо всём узнаешь!

* * *

     В воскресенье Фрэнк посвятил свободное время пришедшей в гости племяннице. Кристи попросила объяснить, каким образом удаётся летать воздушному змею, и он разъяснил ей, что на расположенную под определённым углом поверхность змея воздействует давление ветра.
     – А ты умеешь делать воздушных змеев? – тут же спросила девочка.
     – В детстве делал, – утвердительно кивнул молодой человек.
     – Дядя Фрэнк, давай тоже сделаем змея и запустим его в небо! Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста! – затараторила Кристи, тряся его за руку.
     – Для этого нам понадобится каркас, аэродинамическая поверхность и верёвка.
     – А у нас есть эта абро-дино-тическая поверхность? – с трудом выговорила незнакомое слово племянница.
     – А-э-ро-ди-на-ми-чес-ка-я, – по слогам повторил Фрэнк. – Чтобы её сделать, подойдёт ткань или бумага, натянутая на лёгкие деревянные планки.
     – Значит, мы можем сделать воздушного змея прямо сейчас? – обрадовалась Кристи.
     – Можем. Только возьми бумагу и попроси у бабушки крепкие нитки, а я пока займусь материалом для каркаса.
     Через пять минут Фрэнк и Кристи разместились на крыльце и приступили к сборке летательного аппарата. Дядя показал племяннице, какой именно формы ей следует вырезать лист, а сам начал сматывать нитками крестовину для основы воздушного змея. Потом они склеили получившиеся детали и привязали длинную нить, намотанную на катушку.
     – Ну, вот, наш змей готов к полёту! – продемонстрировал девочке конструкцию молодой человек.
     – Ура! Теперь мы запустим его?
     – Лучше всего делать это на открытой местности, чтобы он не запутался в электрических проводах или в деревьях.
     – Идём! Идём! Я знаю такое место! – Кристи потащила Фрэнка к реке.
     Они вышли на берег, и им в лицо подул приятный ветерок, лаская волосы и кожу влажной свежестью лета. Фрэнк продемонстрировал юной спутнице, как следует управляться с катушкой, чтобы воздушный змей поднимался вверх и при этом не улетал в сторону.
     Первая же попытка закончилась неудачей, потому что Кристи отпустила нить слишком сильно, и каркас, утратив равновесие, описал стремительную дугу, после чего ударился об землю. К счастью, это не причинило змею серьёзных повреждений. Фрэнк снова взял его в руки и пошёл вдоль течения, позволяя катушке медленно отпускать парящий лист всё выше и выше.
     – Теперь держи, – он передал катушку племяннице. – Старайся сохранять давление, не позволяя ветру уводить змея в сторону. Вот так, видишь?
     – Кажется, у меня получается, – девочка переняла эстафету и продолжила идти в избранном Фрэнком направлении.
     – Будь внимательна. Как только натяжение ослабнет, немного подкрути нить к себе.
     – Смотри, дядя Фрэнк, как он высоко взлетел! – радостно воскликнула Кристи. – Вот бы и нам оказаться там и посмотреть сверху вниз! Было бы очень здорово, правда?
     – Правда, – согласился молодой человек.
     В детстве он тоже мечтал о самых невероятных вещах: хотел научиться летать, как супермен; хотел бутылку с бесконечной колой; хотел видеть в темноте, как будто у него в глаза встроен прибор ночного видения; хотел управляться с кнутом так же ловко, как Индиана Джонс; хотел знать язык зверей, как доктор Дулиттл; хотел исцелять людей, как Иисус; хотел иметь самый быстрый автомобиль в мире; хотел мгновенно прочитывать книги одним прикосновением ладони к обложке; хотел спасти город от марсиан, за что мэр непременно вручил бы ему золотую медаль, и потом о смелом мальчике написали бы в газете; хотел бронированную кожу, чтобы помогать полицейским бороться с вооружёнными преступниками; хотел ловить радиоволны ушами и произвольно переключаться между разными станциями. А когда Фрэнк вырос, у него осталась единственная фантастическая мечта – построить машину времени и предотвратить падение молотка на голову Эйприл.

* * *

     "Странно, откуда они здесь взялись?" – подумал физик, заметив на полу закрытой лаборатории несколько мёртвых кузнечиков. Почему-то ему и в голову не пришло, что это могут быть те самые насекомые, которых он недавно отправил в незначительное двухчасовое путешествие в прошлое с помощью потокового манипулятора асинхронных квантов.

* * *

     – Эй, есть кто-нибудь? – нарушил тишину неожиданный голос.
     – Дуглас? – удивлённо выглянул из двери Фрэнк. – Что ты здесь делаешь?
     – Я тебя хотел спросить о том же, – ответил Дуглас, заглядывая в старое помещение, где возвышалась установка "Эйприл-3".
     – Как тебе удалось меня найти?
     – Я видел, как ты шёл на завод, вот и решил заглянуть, чтобы узнать, чем ты тут занимаешься. А это что ещё за хреновина?
     – Обещай сохранить мою тайну.
     – Оказывается, у тебя есть тайна, и ты мне до сих пор ничего не рассказал? – Дуглас приблизился к экспериментальному образцу и осторожно провёл ладонью по металлическому корпусу. – Для чего нужна эта штука?
     – Она позволяет создавать особое квантовое поле, в котором время может двигаться в обоих направлениях.
     – Хочешь сказать, что ты изобрёл настоящую машину времени?!
     – Вроде того, – скромно пожал плечами Фрэнк.
     – Подумать только! И она работает?
     – Последние испытания позволили мне повернуть течение времени вспять на два часа.
     – Всего-то? – разочарованно перевёл взгляд с установки на друга Дуглас. – А как насчёт нескольких лет?
     – Я пока работаю над этим.
     – Значит, скоро мы сможем отправиться в захватывающее путешествие по прошлому?
     – Не так скоро, как того хотелось бы.
     – Этому тебя научили в университете, да?
     – Нет, я самостоятельно разработал концепцию потокового манипулятора, и теперь мне осталось внести некоторые изменения в схему его функционирования, чтобы преодолеть сильное квантовое притяжение в точке настоящего.
     – Звучит круто, но я ни слова не понял из твоей болтовни.

* * *

     Позже друзья приехали на мотоцикле Дугласа к берегу реки, где прошло их детство, и разместились на стволе повалившегося дерева.
     – Помнишь, как мы купались неподалёку отсюда? – вспомнил Дуглас, повернувшись к Фрэнку и указав рукой на то место, где однажды ребят подстерёг Паук, а потом угнал велосипед Фрэнка.
     Фрэнк утвердительно кивнул. Он сорвал травинку и принялся мять её в пальцах.
     – Скажи, ты действительно надеешься вернуться в прошлое и спасти Эйприл? – серьёзно спросил Дуглас.
     Спутник снова качнул головой.
     – А как же вся эта ерунда с изменениями, которые могут повлиять на события в настоящем? Помнишь, как в каком-то рассказе парень отправился в путешествие во времени и случайно раздавил ногой бабочку, а когда вернулся назад, мир стал совсем другим?
     Фрэнк прекрасно понял, о чём говорит друг. На уроке литературы мисс Лаффан задавала им прочесть "И грянул гром" Рэя Брэдбери, где говорилось о том, что мельчайшие изменения прошлого могут повлечь за собой катастрофические последствия в будущем.
     – Мне будет достаточно предотвратить падение молотка, – ответил молодой человек.
     – Чем больше я об этом думаю, тем сильнее у меня идёт кругом голова. Даже не представляю, как всё будет, если тебе удастся осуществить свою задумку. Неужели на кладбище исчезнет могила Эйприл, а она сама, как ни в чём не бывало, сможет разговаривать с нами?
     – Наверное, мы забудем о том, что существовала реальность, в которой произошла трагедия, – предположил Фрэнк. Он и сам неоднократно задавался подобными вопросами. Много раз в голове физика проигрывались различные сценарии того, что произойдёт в результате его вмешательства, но ни один из них не удовлетворял критерию правдоподобия. Единственный выход узнать правду заключался в том, чтобы проверить это опытным путём.
     – Хочешь сказать, что у меня из памяти сотрётся почти половина моей жизни?
     – Скорее всего, произойдёт частичная замена воспоминаний, связанная с теми моментами, когда ты будешь контактировать с Эйприл.
     – Что-то я не слышу в твоём голосе уверенности.
     – Как я могу быть в чём-то уверен, если ещё никто в истории человечества не совершал таких экспериментов? Результат полностью непредсказуем, и узнать о том, как он повлияет на нас, получится только после моего возвращения.
     – Мне всё меньше и меньше нравится твоя затея.
     Наступило молчание.
     – Ты действительно до сих пор её любишь? – нарушил затянувшуюся паузу Дуглас.
     – Когда она погибла, – не без труда произнёс Фрэнк, – вместе с нею умерла и какая-то часть моего сердца.

* * *

     Внеся некоторые конструктивные изменения в потоковый манипулятор асинхронных квантов, молодой человек продолжил испытания установки "Эйприл-3", и ему сразу же удалось добиться потрясающих результатов. После перенастройки и тестового запуска он не обнаружил во временной воронке часов, которые специально повесил на противоположной стене, чтобы знать точное значение хронологического смещения, а это говорило лишь об одном: по ту сторону квантового поля время вернулось более чем на полмесяца назад.
     Чтобы убедиться в безопасности преодоления грани настоящего, Фрэнк вновь набрал в банку насекомых и со всеми предосторожностями отправил их в удивительное путешествие. Кузнечики, сами того не подозревая, выпрыгнули из рук физика в светящееся голубоватым светом пространство и оказались в прошлом. Очень скоро они скрылись за обозримыми пределами возникшего искажения.
     Для следующего серьёзного шага требовались более крупные опытные образцы. Если проникшие через границу воронки насекомые не вызвали серьёзных возмущений в точке соединения двух временных пластов, то это ещё не могло служить надёжным доказательством того, что, к примеру, какое-нибудь животное не погибнет под воздействием силы потокового манипулятора.
     Через два дня случай предоставил Фрэнку отличного подопытного.

* * *

     Отец вернулся с работы вместе с Вудроу Джоунзом. Когда-то коллега отца казался Фрэнку очень высоким, но теперь они были почти одного роста. Мужчина значительно изменился после их последней встречи: голова Вудроу почти целиком сделалась седой, а сам он похудел, отчего все его движения стали казаться какими-то невесомыми. Несмотря на жару, на нём красовался серый пиджак, а на шее безжизненно повис тёмно-зелёный галстук.
     Гость поприветствовал молодого человека:
     – Надо же, как ты вырос, парень!
     – Добрый вечер, мистер Джоунз, – ответил Фрэнк, украдкой перехватив сочувственный взгляд старшего Амблера.
     Может быть, отец Эйприл никогда и не говорил об этом вслух, но у него наверняка возникала мысль о том, что сейчас его дочери было бы столько же лет, сколько и сыну Эдварда, если бы не та ужасная трагедия на школьном дворе.
     – Я слышал, что ты работаешь над серьёзным научным проектом?
     – Пытаюсь, – скромно ответил Фрэнк.
     – Твой отец рассказал о том, что тебя почти не бывает дома, потому что ты занят исследованиями и даже сам зарабатываешь деньги на их проведение. Было бы интересно узнать, с чем связана твоя разработка?
     "Со спасением вашей дочери", – мысленно произнёс студент.
     – С природой квантового поля, – сказал он вслух.
     – Вряд ли мой скудный запас знаний в области физики позволит понять, что это вообще такое.
     – Я и сам не до конца понимаю, что к чему, – пошутил молодой человек.
     Губы Вудроу Джоунза тронула едва заметная улыбка.
     – Слышал, Эдвард? – повернулся он к отцу Фрэнка. – С таким умением вести беседу ему точно следовало бы продолжить твоё дело.
     – Что ж поделать, если он нашёл собственное призвание, – пожал плечами мужчина.
     – И правильно сделал, – назидательно покачал в воздухе указательным пальцем Вудроу. – Кто знает, скольких важных открытий лишился наш мир из-за того, что некоторые дети слепо следовали по выбранной их родителями дороге?

А и Б

     С улицы донёсся настойчивый сигнал автомобильного клаксона. Би-би-бип. Пауза. Затем гудки снова повторились. Выглянув в окно и обнаружив возле дома старую машину Гарольда, молодой человек поспешно выскочил во двор.
     – Как жизнь, Ньютон? – выбрался из салона водитель.
     – У самого-то как? – пожал ему руку Фрэнк, после чего в знак приветствия кивнул спутнице Гарольда, сидевшей на переднем пассажирском сиденье.
     – Отлично! Планируем с Наоми зависнуть где-нибудь на побережье.
     – Лучше расскажи, что тебе удалось выяснить из зашифрованных файлов с компьютера профессора Гилленгема?
     – Я вижу, ты с нетерпением ждал моего приезда? – довольно усмехнулся Гарольд.
     – Хватит уже томить меня в неведении!
     – Только после того, как ты согласишься мне кое в чём помочь.
     – Похоже, у меня нет выбора, да?
     – В точку, приятель.
     – Ладно, слушаю.
     – Дело несложное. Тебе всего лишь придётся присмотреть за мистером Принглом, пока мы с Наоми будем присматривать друг за другом, – хитро подмигнул Фрэнку собеседник. – А на обратном пути, примерно через неделю, я его заберу.
     – С удовольствием.
     – Спасибо, Ньютон! Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
     – Не за что. Но разве не проще было бы оставить крысу родителям?
     – Один раз я поручил предкам кормить мистера Прингла во время моего отъезда, а когда вернулся, то обнаружил, что они совсем про него забыли. К счастью, я отсутствовал всего два дня, иначе бы он точно покинул этот жестокий мир. Надеюсь, ты с ним так не поступишь?
     – Будь спокоен, голодным мистер Прингл не останется. Моя племянница Кристи этого не допустит.
     – Тогда держи, – Гарольд открыл заднюю дверцу машины и вытащил клетку. – И ещё: дерьмо за ним желательно убирать каждый день. Справишься?
     – Постараюсь.
     – Ну, до встречи через неделю.
     – Эй, подожди! А как же обещанная история о секрете профессора?!
     – Ах, да, – собеседник сделал вид, что это совершенно вылетело у него из головы. – Покопавшись в документах, я обнаружил кое-что интересное.
     – Давай уже по существу. О чём в них говорилось?
     – Слухи подтвердились. Гилленгем сотрудничает с военными. Они запустили проект "Мнемозина" на научной базе нашего университета, – Гарольд выдержал театральную паузу, чтобы подогреть любопытство Фрэнка.
     – Над чем же они работают?
     – Судя по тому, что мне удалось понять из многочисленных отчётов и журналов, Гилленгем и компания дяди Сэма разрабатывают технологию по считыванию человеческой памяти.
     – Что? Неужели такое возможно?
     – Скажу тебе больше: у них в планах работа с покойниками. Помнишь тот случай с телом, о котором я тебе рассказывал? В записях профессора есть занимательные факты о попытках извлечь массивы данных с помощью специального сканирования мёртвого головного мозга, словно речь идёт о восстановлении битых кластеров на жёстком диске.
     – Можешь объяснить по-человечески?
     – Представь, что в результате критического сбоя вся информация на твоём компьютере удалилась, и тебе необходимо её вернуть. Существуют специальные программы, позволяющие осуществлять данную процедуру. А теперь давай проведём аналогию между жёстким диском компьютера и мозгом. В этом случае смерть можно назвать критическим сбоем. А Гилленгем, соответственно, задумал создать подобие программы, восстанавливающей воспоминания.
     – Не может быть!
     – Я тоже так думал, пока не ознакомился с результатами проведённых экспериментов. Профессор определённо преуспел в достижении поставленных целей. Он уже обработал нескольких клиентов местного морга и вытащил у них из головы отрывочные фрагменты информации.
     – Звучит фантастически.
     – Согласен. Только представь, чем это может обернуться в будущем. Ребята из Пентагона получат неограниченный доступ к памяти любого жителя, и неважно, жив он будет, или мёртв. А это значит, что эпоха тайн подойдёт к концу.

* * *

     Кристи пришла в неописуемый восторг, когда увидела в комнате Фрэнка клетку с белой крысой. Мистер Прингл уселся на задние лапки и тщательно умывал передними розовую мордочку.
     – Какой же он хорошенький! – умилённо выдохнула племянница, приблизившись к чистоплотному зверьку. – А у него острые зубы?
     – У всех крыс острые зубы, – пояснил молодой человек. – Но мистер Прингл пускает их в ход только во время еды.
     – Значит, его можно немного подержать в руках? – с надеждой спросила девочка.
     – Если ты будешь с ним осторожна.
     – Буду! Буду! Обещаю! – запрыгала от восторга на одном месте Кристи.
     Фрэнк открыл клетку и вытащил на ладони любимца Гарольда.
     – Ой, какие у него красные глаза! Он точно меня не укусит?
     – Не бойся. У альбиносов отсутствует пигментация, поэтому глаза мистера Прингла выглядят красными, хотя, на самом деле, просто не имеют цвета, – Фрэнк бережно передал зверька племяннице.
     – А почему белых крыс называют лабораторными? – поинтересовалась девочка.
     – Потому что над ними зачастую ставят различные опыты в лабораториях, – ответил физик, и неожиданно ему в голову пришла замечательная идея. Модель эксперимента выстроилась почти мгновенно. – Послушай, Кристи, мне нужно отлучиться. Ты не против присмотреть за мистером Принглом, пока я не вернусь?
     – Можешь отлучаться хоть до вечера! Я посижу с ним! – девочка нежно погладила питомца по спине.
     Молодой человек направился в гараж, чтобы отыскать рулон мелкой металлической сетки, из которой он задумал изготовить длинную клетку для исследований. Суть придуманного им испытания заключалась в том, чтобы поместить мистера Прингла в специально созданный коридор, середина которого проходила бы через область временного искажения потокового манипулятора асинхронных квантов, и дождаться следующего дня, а затем включить установку "Эйприл-3" и заставить крысу пройти через портал к своему вчерашнему двойнику. Таким образом, Фрэнк смог бы выяснить, что произойдёт, когда мистер Прингл встретит самого себя в прошлом.

* * *

     Разлучить племянницу и белого грызуна оказалось не так-то просто. Пока Кристи гостила у бабушки с дедушкой, не могло идти и речи о том, чтобы Фрэнк забрал его для проведения опыта. Молодой человек пытался увлечь девочку различными играми, но она практически не выпускала из рук оставленного на попечение её дяди питомца. В конце концов Фрэнку пришлось солгать, сказав, что Гарольд вернулся раньше положенного срока и забрал мистера Прингла. Кристи очень расстроилась, а физик тайком перенёс обе клетки – ту, в которой находился зверёк, и ту, которую он собственноручно собрал в гараже, – на завод.
     Фрэнк закрепил длинную клетку таким образом, чтобы её середина приходилась на эпицентр квантового поля, создаваемого потоковым манипулятором, а затем запустил крысу внутрь. Маленькое животное доверчиво посмотрело на человека, ничего не подозревая о его намерениях.
     – Завтра тебе предстоит занимательная встреча, – сказал Фрэнк грызуну. – Надеюсь, что всё пойдёт, как надо… – Он замолчал, не осмеливаясь произнести вслух самые худшие опасения.
     В какой-то момент ему стало стыдно: он обманул Кристи, он собирался подвергнуть опасности доверенного Гарольдом питомца, а вместе с ним рискнуть и равновесием целой Вселенной. Но воспоминания о страшной участи Эйприл вернули молодому человеку решимость.
     На следующий день он принёс в лабораторию шёлковую ленту, чтобы повязать на лапу мистера Прингла, тем самым, отметив его особым знаком отличия. Физик взял зверька в руки и запустил установку "Эйприл-3". Спустя несколько мгновений в голубоватом свечении показалась розовая мордочка альбиноса из недалёкого прошлого.
     – Удачи, мистер Прингл! – дал напутствие грызуну Фрэнк и вернул его в клетку. Тот пересёк границу времени и приблизился к собственному двойнику. Мир не разразился оглушительным взрывом, не разрушился на части, не прекратил своего существования. Два млекопитающих обнюхали друг друга, после чего мистер Прингл №1 с ленточкой на лапе вернулся в часть клетки, где время соответствовало настоящему.
     Когда молодой человек отключил потоковый манипулятор, произошло нечто непредвиденное. "Вчерашний" мистер Прингл №2 не исчез, как того следовало бы ожидать, а упал замертво на металлическую сетку.

* * *

     Мужчина долго смотрел перед собой, не произнося ни слова. У него на лбу проступила морщина, явственно свидетельствующая о крайней сосредоточенности. Он озадаченно посмотрел на посетителя. В его почти двадцатилетней практике не встречалось ничего подобного.
     – Где вы нашли тело?
     – В гараже, – нашёлся с ответом Фрэнк.
     Ветеринар снова перевёл взгляд на препарированную крысу, лежащую на металлическом столе, словно упустил какую-то очевидную деталь.
     – Что-то не так?
     – Даже не знаю, что сказать… Можно попросить вас подойти чуть ближе и посмотреть вот сюда? – человек в халате указал скальпелем на внутренности альбиноса. – Видите?
     – Я не особенно разбираюсь в таких вещах.
     – Здесь, здесь и здесь, – пояснил мужчина. – Многочисленные кровоизлияния и разрывы кровеносных сосудов, как будто грызун пережил серьёзный перепад атмосферного давления, хотя я не уверен, что это произошло при естественных условиях.
     – То есть на его организм воздействовали определённые перегрузки?
     – Судя по результатам осмотра, что-то практически раздавило несчастное животное изнутри. Какие-нибудь идеи на этот счёт?
     – Никаких, – отрицательно покачал головой Фрэнк, ощутив неприятный укол вины за смерть мистера Прингла из прошлого. – Может быть, имеются какие-нибудь признаки аномального воздействия?
     – Например? – удивлённо вскинул брови ветеринар.
     – Честно говоря, даже не знаю, – пожал плечами молодой человек.
     – Возможно, при более детальном анализе удастся установить причину гибели, но на это понадобится определённое время.
     "Время, – ухватился мыслью за последнее слово Фрэнк. – Именно оно и убило беднягу".
     – Скажите, доктор, а больше ничего странного вы не обнаружили?
     – Разве недостаточно того, что мы уже увидели? По-моему, случай совсем незаурядный. Если вы позволите, я более подробно займусь данным экземпляром.
     – Лучше оставить его в покое, – возразил Фрэнк, глядя на распластанное тельце с обмякшей белой шерстью.
     – Как знаете, – с некоторым разочарованием в голосе произнёс ветеринар.

* * *

     Загадка казалась неразрешимой. Фрэнк старался найти удовлетворительное объяснение тому, что произошло в результате эксперимента над мистером Принглом, но неизменно заходил в тупик. Исходя из всех возможных предположений, по завершении работы потокового манипулятора асинхронных квантов тело второго грызуна должно было остаться в прошлом. На деле же получилось так, что оно переместилось в будущее. Тем временем настоящий мистер Прингл чувствовал себя не хуже обычного. Он не подавал никаких признаков нездоровья, не обнаружилось у него и других отклонений от нормы.
     Молодой человек вновь погрузился в изучение сложного вопроса. Ему пришлось исписать не один десяток страниц бумаги, умещая на листах пространные вычисления и схемы временных переходов. Затем он начертил две параллельные линии, символизирующие настоящее и прошлое, отметив на обеих точки A и Б и соединив их перпендикулярным пунктиром, показывающим переход между разными хронологическими потоками. Мистер Прингл №1 находился в точке А, а мистер Прингл №2 – в точке Б. В какой-то момент обе крысы оказались вместе (точка Б). Примерно через полминуты мистер Прингл №1 вернулся из Б в А, но следствием выхода из квантового поля стала гибель мистера Прингла №2 и выброс его тела также из Б в А. Фрэнк провёл ещё одну пунктирную черту между точками обратного перехода. Получалось, что после этого тело второго грызуна перестало существовать на линии Б до тех пор, пока она не соединилась с линией А, благодаря включению установки "Эйприл-3". Что всё это могло значить? Неужели встреча с самим собой в прошлом смертельна? Или срабатывает какой-то неизвестный науке физический закон?

* * *

     Фрэнк решился провести до возвращения Гарольда ещё один важный эксперимент. Он вновь посадил крысу в длинную клетку, а через сутки включил потоковый манипулятор, но на этот раз не позволил мистеру Принглу пересечь границу между прошлым и настоящим. После очередного сеанса обошлось без трупов животных, что несказанно обрадовало физика. Значит, дело заключалось не в контакте грызунов. Достаточно было не проходить сквозь квантовое поле, служащее своеобразным мостом между двумя хронологическими пластами, чтобы избежать ненужных жертв.
     И всё-таки мёртвое тельце мистера Прингла №2 не давало молодому человеку покоя. Он забрал останки зверька из ветеринарной клиники и похоронил неподалёку от завода, где располагалась скрытая лаборатория. Мистер Прингл №1 по-прежнему чувствовал себя прекрасно, даже не догадываясь о том, что где-то в земле покоится его собственный прах из прошлого.
     Дать логическое объяснение подобному феномену Фрэнк не мог, и чем он больше думал об этом, тем сильнее запутывался в хитросплетениях и парадоксах времени.

* * *

     Как известно, единичное событие – это случайность, два одинаковых события – совпадение, а три – уже закономерность. Чтобы определить, с чем он имеет дело, молодой человек повторил первый опыт дважды, снова допустив смерть двойников альбиноса. Результаты показали, что гибель животного в прошлом и появление его тела в настоящем при полной целостности оригинала является абсолютной закономерностью.
     Когда мистер Прингл пересекал область квантового поля, а затем возвращался назад, происходили неизвестные пространственно-временные процессы, в результате которых экземпляр из прошлого неизменно лишался жизни и переносился в настоящее.
     Рядом с первой могилой крысы Фрэнк выкопал другую, куда опустил двух новых погибших грызунов. Теперь его беспокоил вопрос о том, что будет, когда он приступит к воплощению плана по спасению Эйприл. Удастся ли ему выжить в этой опасной игре со временем, или придётся умереть?

Без боли нет побед

     – Ну, что, Ньютон, как тут у вас дела? – Гарольд вылез из машины и протянул раскрытую ладонь для крепкого рукопожатия. – Мистер Прингл не слишком скучал в гостях?
     – Нет, скучать ему точно не приходилось, – ответил Фрэнк.
     – Я в этом ничуть не сомневаюсь.
     – Ты хочешь забрать его прямо сейчас?
     – Да, а почему ты спрашиваешь?
     – Дело в том… – молодой человек потёр затылок, пребывая в некотором замешательстве.
     – С ним что-нибудь случилось? – забеспокоился Гарольд.
     – Нет, с мистером Принглом полный порядок, просто моя племянница так с ним подружилась, что упросила меня взять его к себе домой, – соврал Фрэнк. – Надеюсь, ты не против?
     – Никаких проблем.
     – Если бы я знал, что ты приедешь именно сегодня, то заранее позаботился бы о том, чтобы забрать клетку.
     – Ерунда! Давай вместе съездим и заберём её, – предложил собеседник.
     – Нет! – с чрезмерной запальчивостью возразил изобретатель, о чём тут же пожалел.
     – Как-то странно ты себя ведёшь, Ньютон.
     Фрэнку требовалось попасть на завод в свою лабораторию, чтобы вернуть крысу хозяину. Но как убедить Гарольда подождать здесь, не вызывая у него лишних подозрений?
     Молодого человека спасла счастливая случайность. К дому подъехал парень на мотоцикле, и Фрэнк тут же узнал в нём друга. Неужели такие совпадения возможны?
     – А вот и Дуглас! – произнёс физик таким тоном, словно всё утро только и ждал его приезда.
     Гарольд обернулся и заметил человека, о котором Фрэнк столько ему рассказывал.
     – Занят? – вместо приветствия коротко бросил тот, снимая с головы шлем.
     – Ничего, минут пятнадцать у меня есть, чтобы тебе помочь, – отозвался Фрэнк.
     На лице Дугласа появился немой вопрос, потому что ни в какой помощи он не нуждался.
     – Гарольд, ты не возражаешь, если я ненадолго отлучусь? Мне нужно поехать с Дугласом. А пока вы с Наоми можете войти в дом и немного отдохнуть после дороги. В холодильнике есть всё необходимое, чтобы подкрепиться.
     – Да мы и тут подождём.
     – Ладно, я быстро, – Фрэнк настойчиво подтолкнул Дугласа к мотоциклу.
     – Что это было? – поинтересовался парень, когда они отъехали от дома.
     – Спасибо, что подыграл. Ты появился очень вовремя. Кстати, по какому поводу заглянул?
     – Хотел хотя бы в выходной день отвлечь тебя от твоих исследований и предложить немного развеяться. Но теперь, судя по всему, планы изменились. Куда едем?
     – На старый завод.
     – А что это был за тип?
     – Сосед по комнате в университетском общежитии.
     – Мне показалось, или ты хотел от него отделаться?
     – Не совсем.
     – А если подробнее?
     – Позже объясню.
     – У Фрэнка Амблера снова тайны? – усмехнулся Дуглас, свернув на гравийную дорогу, ведущую к секретной лаборатории.
     – Не хочу, чтобы Гарольд узнал об экспериментах, проведённых над мистером Принглом.
     – Подожди-ка, а кто такой мистер Прингл?
     – Крыса Гарольда, за которой я присматривал всю последнюю неделю.
     – Хочешь сказать, что ты без разрешения хозяина использовал его питомца в собственных целях? – удивлённо обернулся Дуглас. – Теперь никогда не доверю тебе своих домашних любимцев!
     – Лучше следи за дорогой!
     – Подумать только, – в шутку проворчал водитель, – бездушный экспериментатор чуть не уморил несчастное животное!
     – Хватит!
     – То-то Гарольд расстроится, узнав всю правду…
     – Ты ему ничего не скажешь.
     – И как же ты заставишь меня молчать? – Дугласу нравилось поддразнивать Фрэнка и следить за реакцией спутника.
     – Мне не нужно тебя заставлять, потому что мы знаем друг друга с самого детства.

* * *

     Забрав клетку с грызуном, Фрэнк не предвидел, что его обман раскроется, и он окажется в весьма затруднительном положении. По возвращении домой молодой человек попрощался с Дугласом и передал мистера Прингла Гарольду.
     – Вот, – произнёс он, протянув клетку. – Мы попутно заскочили к моему брату, так что теперь никуда ехать не придётся.
     Только сейчас молодой человек заметил, что рядом с машиной стоит неизвестно откуда взявшаяся племянница.
     – Привет, дядя Фрэнк, – в голосе девочки прозвучало осуждение.
     – Привет, Кристи! – растерянно посмотрел на неё Фрэнк. – А что ты здесь делаешь?
     – Просто зашла в гости.
     – Интересная получается история, – вмешался в разговор Гарольд. – Ты сказал, что мистер Прингл был у Кристи, а она утверждает, что ты отдал его мне несколько дней назад. Может, объяснишь?
     – Послушай, я не хотел никого обманывать…
     – Но выходит, что обманул, – прищёлкнул языком хозяин грызуна.
     Фрэнк почувствовал себя загнанным в угол. На него смотрели два человека, уличивших физика в бессовестной лжи, и он судорожно подбирал в уме более или менее сносное объяснение той ситуации, в которую так опрометчиво угодил.
     – Я знаю, что поступил плохо, но на то были определённые причины.
     – Кажется, я догадываюсь, к чему ты клонишь, – нахмурился Гарольд. – Ты использовал мистера Прингла в качестве лабораторной крысы. – Не вопрос, а утверждение.
     – Я… я…
     – Не нужно ничего говорить, Ньютон. Я доверил тебе друга, а ты его предал, – собеседник направился к машине.
     – Гарольд, подожди! – окликнул его Фрэнк, но тот даже не обернулся.
     – Дядя Фрэнк, это правда? Ты проделывал опыты над мистером Принглом? – подала голос Кристи.
     Без боли нет побед. Так любил повторять школьный учитель физкультуры. Как же близки к истине оказались его слова! Чаще всего путь к цели – это не ровная асфальтовая дорога, а извилистый лабиринт с многочисленными тупиками.
     – Дядя Фрэнк? – снова окликнула Фрэнка племянница.
     – Мистер Прингл помогал мне в одном очень важном деле, – наконец-то отозвался молодой человек. – И его помощь оказалась по-настоящему неоценимой.

* * *

     После неприятного разоблачения Фрэнк с головой ушёл в работу над усовершенствованием потокового манипулятора асинхронных квантов четвёртой версии. Ближе к концу лета ему удалось заработать достаточную сумму, чтобы приобрести недостающие детали для проведения серьёзной модернизации экспериментальной установки. Теперь радиус её действия значительно увеличился, так что физик мог открывать пространственно-временной портал размером, достаточным для того, чтобы в него мог проникнуть взрослый человек. Более того, он приблизился к необходимым значениям хронологического сдвига. "Эйприл-4", в отличие от предыдущих прототипов, позволяла перемещаться в прошлое на целых несколько лет.
     Дату по ту сторону портала Фрэнк определил по надписям на стенах заброшенного завода. Вернее, по их отсутствию, что явственно свидетельствовало о том, насколько затяжной прыжок в прошлое он совершил.
     Вот только после двух тестовых запусков в системе сгорели почти все предохранители, а проводка в силовом щите не выдержала экстремальной нагрузки и загорелась.
     Проведя необходимые профилактические работы по увеличению надёжности, Фрэнк тщательно подготовился к очередному испытанию. Он провёл настройку установки таким образом, чтобы преодолеть расстояние в девять лет и кое-что проверить.

* * *

     Для спасения Эйприл Фрэнку понадобится пересечь границу между двумя мирами, лежащими в разных временных плоскостях, а это значит, что ему придётся рискнуть собственной жизнью.
     Молодой человек включил установку и замер в нерешительности перед возникшим порталом. Эксперимент с мистером Принглом показал, что путешествие в прошлое может оказаться крайне опасным и даже смертельным, поэтому следует быть готовым ко всему. Фрэнк медленно поднёс руку к квантовому полю и ощутил лёгкое покалывание в кончиках пальцев. Сердце учащённо забилось в груди, словно физику предстояло совершить прыжок в пропасть. По сути, перед ним и разверзлась пропасть, но только не в пространстве, а во времени.
     А что произойдёт, если по каким-либо причинам потоковый манипулятор неожиданно перестанет работать? Фрэнк представил себе дальнейшее развитие гипотетической ситуации. Он не сможет вернуться назад, и вряд ли кто-то поверит рассказу человека из будущего. Скорее всего, его признают сумасшедшим, после чего отправят в дом для умалишённых, а документы, удостоверяющие личность, аннулируют, сочтя их ловкой подделкой. И тогда Эйприл окончательно потеряет шанс на спасение.
     Учёный закрыл глаза и прикоснулся указательным пальцем левой руки к физической аномалии, созданной под управлением "Эйприл-4". Кожу тронуло вязкое тепло, как будто она погрузилась в желе. Фрэнк тут же отдёрнул руку и почувствовал, как под ногтями разливается онемение. Проблема заключалась в обратном переходе.
     "Я мог бы разобрать потоковый манипулятор и собрать его в своей комнате, чтобы предупредить самого себя из прошлого о предстоящей трагедии", – придумал способ не погружаться в квантовое поле Фрэнк Амблер.

* * *

     Он доставил составные части потокового манипулятора в дом, но возводить массивную установку под носом у родителей таким образом, чтобы они ничего не заподозрили, оказалось весьма затруднительным делом. Интересно, как отреагировала бы мать, обнаружив странный аппарат, похожий на опасную штуку, которая подозрительно гудит и в любой момент грозит взорваться? Вряд ли это пришлось бы ей по нраву, поэтому следовало любым способом замаскировать "Эйприл-4". Но как? Опытный образец не похож на маленькую настольную лабораторию десятилетнего мальчика. Больше всего он напоминает бомбу замедленного действия, и спрятать его в выдвижной ящик стола не получится.
     Между тем, время летних каникул истекало, и через несколько дней у Фрэнка начинался новый учебный год в университете. И тогда его осенило. Почему бы не рассредоточить детали устройства по всей комнате, спрятав их в шкафу, под кроватью и за столом, соединив соответствующие разъёмы удлинёнными проводами, а раму для создания квантового поля не устанавливать лишь на время испытаний? Так он и поступил, превратив бывшую детскую в секретный полигон для проведения экспериментов со временем.

* * *

     Отец с матерью поехали в гости к Лоренсу, а Фрэнк сослался на неважное самочувствие, чтобы остаться дома и воспользоваться представившейся возможностью для запуска потокового манипулятора асинхронных квантов. В течение получаса он установил разобранную часть "Эйприл-4" в центре комнаты, подключил её к панели управления и задал мощность для преодоления необходимого отрезка времени. Ранее опытным путём ему удалось установить примерное соотношение между значениями направляемой на установку энергии и дальностью временного прыжка, так что теперь он планировал предупредить себя в прошлом примерно за месяц или два до трагедии, чтобы успеть предотвратить гибель девочки.
     Молодой человек повернул рубильник, и комнату наполнило мерное гудение. Сердце отчаянно подпрыгнуло в груди, как канатоходец, находящийся на огромной высоте без страховки и в любой момент рискующий сорваться вниз. Через несколько мгновений портал наполнился голубоватым свечением, и сквозь него проступили очертания знакомой комнаты образца девятилетней давности. Фрэнк увидел в кровати того самого мальчугана, который был запечатлён на поляроидной фотографии вместе с Эйприл Джоунз. Ребёнок удивлённо уставился на незваного гостя, не веря собственным глазам.
     "Пора действовать!" – спохватился физик, осознав, что нельзя терять ни секунды.
     – Фрэнк, слушай меня внимательно! – обратился к самому себе Фрэнк из будущего. – Ты должен спасти Эйприл! Тридцатого марта возле школьного крыльца ей на голову упадёт молоток. Скажи, чтобы она…
     Но за пару секунд до того, как он успел договорить, временной переход внезапно закрылся, и тут же из составного модуля установки, находящегося возле стола, повалил густой дым. Парень бросился отключать питание, но "Эйприл-4" уже охватили языки пламени. Судя по всему, проводка в доме не выдержала, что привело к критическому сбою.
     Быстрым движением Фрэнк сдёрнул с кровати одеяло и принялся тушить пожар, чтобы огонь не распространился по всей комнате. А в голове билась единственная мысль: успел ли Фрэнк из прошлого услышать сообщение? Понял ли он то, о чём ему сказал путешественник во времени?
     Воздух наполнился вонью горелого пластика. От чада молодой человек закашлялся, но позиций сдавать не торопился. В лицо пахнуло жаром, и учёный с удвоенным усердием вступил в борьбу с разрастающейся угрозой.

* * *

     – Господи, что здесь произошло? – схватилась руками за голову мать Фрэнка, заглянув к сыну и увидев, в каком состоянии находится комната.
     К возвращению родителей молодому человеку кое-как удалось устранить последствия не совсем удачного эксперимента, но, тем не менее, повсюду явственно проступали следы недавней борьбы с огнём.
     – Я всего лишь собирался включить настольную лампу, – пожал плечами Фрэнк. – Наверное, замкнуло проводку.
     – Ты-то хоть не пострадал? – женщина с тревогой посмотрела на молодого человека.
     – Нет, – он смущённо отвёл глаза в сторону.
     – Ты только посмотри на себя! У тебя же обгорели брови!
     Фрэнк невольно вспомнил давний случай, когда он сбежал от Питти и отправился с Дугласом покорять реку на ненадёжном плоту, а потом вернулся домой в мокрой одежде. Тогда, испугавшись, сын даже не понял, что мать испытала за него ещё больший страх, потому что всё могло закончиться совершенно иначе.
     – Мам, не беспокойся, – он бережно обнял Дебби Амблер. – Со мной ничего не случилось.
     – Фрэнк… Фрэнки… Мальчик мой… – дрожащим голосом произнесла она, и на её глазах показались слёзы.

По тропинке между могил

     Получилось, или нет? Вопрос не давал Фрэнку покоя. У него был только один способ узнать это.
     Поговорив с матерью, он кое-как успокоил её, после чего покинул дом и быстрым шагом пересёк улицу. Солнце склонилось над горизонтом, и тени от фонарных столбов протянулись на восток, подобно беспомощным рукам утопающих в ожидании помощи.
     По пути молодой человек прислушался к внутренним ощущениям, стараясь обнаружить нечто необычное, но ничего странного не почувствовал. Как-то в разговоре с Дугласом он предположил, что в случае коренных изменений прошлого старые воспоминания будут заменены новыми, соответствующими другим событиям, произошедшим в результате вмешательства в естественный ход времени. Но в голове всё ещё хранился день страшного происшествия. Значило ли это, что попытка провалилась?
     Кладбище, как и положено, встретило посетителя жутковатой тишиной. Фрэнк начал осторожно пробираться по тропинке между могил в поисках знакомого имени. Если памятник стоит на прежнем месте, значит, ничего не получилось, а если нет… От подобной мысли у Фрэнка даже перехватило дыхание. Его разум всячески отрицал такую возможность, а вот сердце, в котором жила надежда, отчаянно колотилось в ожидании чуда.
     Да, или нет? Да, или нет?
     Угасающий вечерний свет придавал местности новые пугающие оттенки, и хотя Фрэнк давно вышел из того возраста, чтобы пугаться причудливых теней за спиной, ему сделалось не по себе. Сейчас он подойдёт туда, где девочка нашла своё последнее пристанище, и обнаружит правду. Наверное, именно так спускался в преисподнюю Данте из "Божественной комедии", несмотря на надёжного проводника в лице Вергилия.
     Где-то завыла собака, и Фрэнк вздрогнул, но продолжил двигаться вперёд, пока не нашёл то, что искал. Сомнения развеялись окончательно. Смерть Эйприл Джоунз оставалась непреложным фактом, высеченным на холодном гранитном камне.
     Как же так? Неужели Фрэнк из прошлого не выполнил просьбу? Или отказался поверить фантастическому незнакомцу, а потом горько пожалел об этом? Как бы то ни было, что-то помешало Фрэнку передать спасительное сообщение, и девочка не смогла избежать страшной участи.
     Неожиданно его поразила догадка. Девять лет назад во время болезни с ним произошло нечто такое, о чём он почти не вспоминал. Странное видение, более всего смахивавшее на игру воображения, затуманенного высокой температурой. Значит, тогда он не обманулся и увидел самого себя, но счёл появление человека из воздуха иллюзией! Молодой человек стиснул зубы, потому что в глазах нестерпимо защипало. У него была подсказка с указанием конкретной даты, а он так и не воспользовался ею.
     Слёзы, как кислота, прожгли путь наружу и прочертили на щеках две мокрых дорожки.
     – Прости, Эйприл, – прошептал Фрэнк. – Я обязательно построю новый потоковый манипулятор и найду более удачную точку внедрения, чтобы спасти тебя.

* * *

     Возвращаясь в задумчивом состоянии, парень опомнился возле знакомого дома, принадлежащего семейству Теркл. Где-то там, в своей комнате, сидела его бывшая одноклассница Мойра, замкнувшись в прочной скорлупе повредившегося сознания. Что побудило её выпить горсть таблеток снотворного и попытаться свести счёты с жизнью? В школе девушка отличалась рассудительностью и целеустремлённостью, так что для такого поступка наверняка потребовалась бы весьма серьёзная причина. Но какая? Всё, что она смогла произнести во время незаконного визита Фрэнка, выражалось всего в трёх словах. "Я очень сожалею", – как заведённая, повторяла она.
     Возможно, у Фрэнка появились навязчивые идеи относительно происшествия на школьном дворе, но что-то ему подсказывало: Мойра некоторым образом имеет отношение к трагедии. Каким именно? Он не знал. Да, Мойра недолюбливала Эйприл. Да, она подставила её и Фрэнка, натравив на них директора Тайера. Да, от неё можно было ожидать неприятностей, но какая существовала связь между смертью Эйприл и чрезмерно амбициозной отличницей?
     "Просто так с ума не сходят", – частенько повторял отец Фрэнка, имея в виду нечистых на руку коллег по работе, но его выражение как нельзя лучше объясняло душевное состояние Мойры Теркл. Она свихнулась не на ровном месте, и молодой человек был практически уверен в этом. Наверняка девушку угнетало нечто такое, от чего ей хотелось, но не удавалось избавиться. К примеру, какой-нибудь навязчивый шёпот в голове, напоминающий о неприятной странице прошлого.
     К сожалению, Фрэнк так и не добился от неё вразумительного ответа. Лекарства блокировали не только её волю, но и способность к здравому мышлению.

* * *

     В последний день лета Фрэнк собрал чемодан с вещами и купил билет на ближайший рейс, чтобы вернуться в общежитие университета. Он разместился на одном из задних сидений автобуса и принялся смотреть в окно, наблюдая за проносящимся пейзажем, в то время как в его голове с такой же скоростью начали сменяться мысли и воспоминания. Два последних месяца позволили ему значительно продвинуться в научных изысканиях и усовершенствовать четвёртую модель потокового манипулятора асинхронных квантов, хотя она и оказалась уничтоженной в результате перегрузки и возгорания. Он всё-таки сумел заглянуть в прошлое, преодолев девятилетний рубеж, отделяющий настоящее от того трагического дня, который стал для Эйприл последним. Правда, попытка предупредить самого себя закончилась неудачей. Молодой человек даже предположил, что причина заключалась в том, что квантовое поле послужило преградой для звуковых волн, хотя на задворках сознания неясным призраком маячило воспоминание о неожиданном появлении незнакомца.
     В новом учебном году Фрэнк запланировал снова устроиться в университетскую столовую, чтобы подкопить денег на постройку установки "Эйприл-5". Но теперь у него возник смелый замысел создать портативную версию аппарата, чтобы иметь возможность для экспериментов без привязки к конкретному месту, так как история с подвалом, где он проводил исследования, закончилась не самым лучшим образом.
     Потом Фрэнк вспомнил о ссоре с Гарольдом из-за мистера Прингла. Да, он не должен был использовать крысу в качестве подопытного экземпляра. И о чём он только думал? Возможность найти способ для спасения Эйприл абсолютно ослепила его. Он лгал, поступал нечестно, и всё ради того, чтобы отвратить падение молотка на голову девочки.
     "Я превращаюсь в чудовище! – с горечью подумал Фрэнк. – Готов подвергнуть опасности кого угодно, лишь бы добиться поставленной цели…
     Интересно, сможет ли Гарольд простить меня, или мне придётся переезжать в другую комнату?"
     Неожиданно до Фрэнка дошёл смысл, вложенный Эйприл Джоунз в понимание "Божественной комедии". Физик сообразил, почему девочка однажды назвала её самой романтической книгой, несмотря на жуткое содержание первой части, посвящённой ужасным картинам человеческих страданий. Ради Беатриче Данте спустился в ад, прошёл через чистилище и поднялся в райские сферы. Первый – и самый трудный – шаг привёл его в мрачное обиталище грешников, но поэт не остановился, продолжив поиски любимой. Он шёл, вопреки всем препятствиям, ни разу не отступив назад и не свернув с избранного пути. Данте Алигьери доказал, что любовь не только бывает бессмертной, но и может обессмертить.
     "Он пересёк границу мира живых и мира мёртвых, как я пытаюсь пересечь границу настоящего и прошлого!" – сделал вывод Фрэнк. И как Эйприл удавалось понимать столь сложные вещи в столь юном возрасте? Наверное, именно эта способность и помогала ей писать те замечательные стихи, которым поражалась даже мисс Лаффан и за которые её возненавидела Мойра Теркл.
     Мойра.
     Фрэнк ощутил укол неприятного воспоминания.
     Она что-то знает. Но вытащить это из неё уже не представляется возможным.

* * *

     До самого вечера Гарольд так и не появился, поэтому Фрэнк невольно начал склоняться к мысли о том, что сосед по комнате попросту съехал от него.
     "Я сам во всём виноват", – молодой человек выключил свет и лёг в кровать, но ещё долгое время не мог уснуть. Перед мысленным взором пробегали разрозненные видения, связанные с экспериментами в лаборатории на заброшенном заводе. Он снова задумался над тем, почему при обратном переходе из прошлого в настоящее возникал двойник мистера Прингла, который неизменно умирал. И тут Фрэнку пришла в голову необычная мысль. А что, если повторить такой же опыт с участием человека, а потом воспользоваться технологиями профессора Гилленгема, чтобы изучить мозг погибшего, проникнув в его воспоминания?
     Идея оказалась настолько пугающей, что Фрэнк отчаянно зажмурился, будто превратился в пятилетнего ребёнка и надеялся спрятаться от буки в платяном шкафу. Неужели ему хватило бы смелости повторить эксперимент, проделанный над крысой, на более "высоком" уровне? Нет, исключено, он никогда бы не стал прибегать к столь кардинальным мерам.
     Наконец, утомлённое сознание Фрэнка постепенно отключилось от внешнего мира и растворилось в потоке беспокойных ночных сновидений.

* * *

     Лекция тянулась дольше обычного. Фрэнку даже начало казаться, что он угодил во временную петлю, и те два академических часа, на протяжении которых ему предстояло находиться в аудитории, никогда не завершатся. Новый преподаватель оказался на редкость занудным, и его речь действовала на студентов, как хорошее снотворное. Мужчина в пиджаке начертил на доске схему и обозначил стрелками взаимосвязи в изображённой структуре, но молодой человек почти не слышал монотонной болтовни. За окном светило солнце, дразня всех, кто был вынужден сидеть за партами и учиться, вместо того, чтобы наслаждаться тёплым осенним днём.
     Освободившись после занятий, Фрэнк вернулся в общежитие, где его ожидал большой сюрприз. На кровати лежали ещё не распакованные вещи, а рядом, удобно устроившись с ноутбуком, сидел Гарольд.
     – С возвращением! – радостно окликнул соседа по комнате физик. – А я-то уже думал, что ты переселился в другую комнату.
     Тот оторвался от экрана и посмотрел на Фрэнка, но ничего не ответил.
     – Ты злишься на меня, и я это заслужил, но позволь всё объяснить, – перешёл к оправданиям Фрэнк. – Да, мне не следовало вовлекать мистера Прингла в свои эксперименты без твоего согласия… Кстати, где он?
     – Его нет, – удручённым тоном произнёс Гарольд.
     – Что? – молодой человек ощутил, как у него упало сердце, подобно камню, сброшенному с высокого обрыва. – Честное слово, я не думал, что всё обернётся именно так… Прости меня, пожалуйста…
     – Ну, и лицо же у тебя сейчас было, Ньютон! – не выдержав, рассмеялся довольный произведённым эффектом Гарольд.
     – Значит, ты меня разыграл?
     – Вроде того.
     – Тогда где же мистер Прингл на самом деле?
     – Поблизости с нашей комнатой ошивался комендант, поэтому, чтобы лишний раз его не нервировать, я попросил Наоми забрать клетку до завтрашнего дня.
     Фрэнк выдохнул с облегчением.
     – Ну, а теперь, Ньютон, рассказывай, что ты делал с бедной зверушкой?
     – Мистер Прингл стал первым путешественником во времени.
     – Да ладно тебе! Серьёзно? Неужели твоя штуковина и впрямь заработала?
     – Заработала, – утвердительно кивнул молодой человек, – только последний запуск чуть не закончился пожаром в моём доме.
     – Знаешь, тебе следовало бы переквалифицироваться в создателя взрывающихся и самовозгорающихся приборов, – пошутил Гарольд. К счастью, он больше не сердился на Фрэнка. – Имей в виду, что я категорически против того, чтобы ты включал в розетку какие-либо устройства в нашей комнате!

* * *

     Позже разговор зашёл о секретном проекте профессора Гилленгема, и Гарольд продемонстрировал Фрэнку расшифрованные ресурсы, касающиеся лабораторных исследований по извлечению памяти.
     – В этом файле задокументированы все даты, – сосед по комнате открыл программу, и на экране ноутбука появился длинный список чисел и примечаний. – А вот здесь хранится информация по объекту под кодовым именем ДС-87. Если я правильно понял, то речь идёт о мёртвом теле, которое подвергалось разнообразным процедурам, направленным на изучение мозга. Есть и другие кодовые имена. Всего их насчитывается пять, но основная часть описаний посвящена абсолютному фавориту – ДС-87.
     Судя по тому, что мне удалось узнать, профессор всё-таки смог оцифровать воспоминания. Правда, у меня нет к ним доступа, потому что в документах содержатся лишь ссылки на защищённый жёсткий диск.
     – То есть у Гилленгема в руках действительно находится технология, позволяющая считывать информацию, хранящуюся в биохимическом виде? – удивился, а вместе с тем и испугался Фрэнк.
     – В точку, Ньютон! Не знаю, как ему удалось реализовать подобное, но теперь сохранить тайну можно, лишь как следует размозжив себе голову, – усмехнулся Гарольд.
     – Даже не верится…
     – Все отчёты перед тобой, так что сам можешь убедиться. Например, взгляни ещё на один интересный график.
     – Что это?
     – Таблица зависимости между давностью смерти объектов и степенью целостности извлекаемых материалов. Как видишь, чем больше времени усопший проводил в морге, тем меньше уцелевших данных удавалось из него получить.
     ДС-87 попал в лабораторию почти сразу после гибели в результате несчастного случая, так что его мозг отлично поддался считыванию. Честно говоря, не представляю, в каком именно виде профессор получил воспоминания, учитывая особенности хранения информации в нашей голове. По сути, это сложнейшая система опосредованных ассоциаций. Есть понятия, а есть образы, связанные с этими понятиями, и всё это необходимо свести воедино. Но если профессору удалось найти способ для интерпретации такого потока, то он – чёртов гений!
     – Гарольд, будь осторожен. Эти документы – собственность правительства, и любая оплошность с твоей стороны повлечёт за собой серьёзные проблемы.
     – Я как раз занялся разработкой новой программы шифрования, которая позволит повысить надёжность хранения файлов.
     – Мне она тоже пришлась бы очень кстати.
     – Так и быть, когда закончу, ты получишь копию в личное пользование.

Плохая идея

     – Слушай, Ньютон, мне нужна твоя помощь, – отвлёк Фрэнка от чтения конспекта Гарольд.
     – В чём дело? – Фрэнк отложил тетрадь в сторону и посмотрел на соседа по комнате.
     – От тебя практически ничего не потребуется, – поспешил заверить его тот.
     – Что-то мне подсказывает, что лучше не ввязываться в твою авантюру.
     – Почему же сразу – в авантюру? Всего лишь хочу удовлетворить небольшое научное любопытство. А для этого придётся попасть в лабораторию профессора Гилленгема.
     – Ну, уж нет! Если дело связано с незаконным взломом, я пас.
     – Взламывать ничего не понадобится, – в подтверждение своих слов Гарольд продемонстрировал электронный ключ.
     – Что это?
     – Универсальная карта доступа.
     – Откуда она у тебя?
     – Чарльз одолжил. Помнишь Чарльза? С прошлого года он работает ассистентом у профессора.
     – Как тебе удалось убедить его пойти на такой безответственный шаг? Наверняка у каждого ключа есть собственный идентификационный номер, по которому без труда можно будет вычислить того, кто незаконно проникнет на закрытую территорию.
     – Никаких номеров, обычный магнитный пропуск, – с торжествующим видом улыбнулся Гарольд. – Так что, я могу на тебя рассчитывать?
     – Что именно ты собираешься делать?
     – Хочу попасть в лабораторию профессора Гилленгема, чтобы взглянуть на файлы данных из памяти ДС-87.
     – А разве в конце прошлого учебного года Чарльз не устанавливал там специальную программу, с помощью которой ты получал удалённый доступ к компьютеру?
     – Верно, устанавливал, но её уже обнаружили и удалили.
     – Попроси Чарльза повторить процедуру.
     – Не получится. Теперь компьютер профессора надёжно защищён файрволом.
     – Тогда чем я тебе помогу?
     – Необходимо на время отключить систему наблюдения, а для этого понадобится отвлечь охранника.
     – Ты спятил?
     – У меня есть план. Тебе всего лишь придётся немного мне подыграть.
     – Это плохая идея, – отрицательно покачал головой Фрэнк.
     – Так и думал, что ты откажешься, – с обидой произнёс Гарольд. – Подумаешь, что я почти год угрохал на разработку твоей программы, и теперь даже не могу её никому показать, потому что в ней содержатся важные сведения, которые не должны попасть в чужие руки. Подумаешь, что ты чуть не убил меня во время запуска своей машины в подвале университетской столовой. Подумаешь, что ты без моего разрешения использовал мистера Прингла в своих экспериментах. Ничего, как-нибудь справлюсь и без твоей помощи.
     Первое и последнее замечание были вполне справедливыми, а вот по поводу второго Фрэнк мог бы и поспорить, потому что Гарольд сам изъявил тогда желание взглянуть на запуск установки.
     – Ладно, излагай подробности. Я в деле.
     Гарольд вытащил из тумбочки фонарь и протянул Фрэнку:
     – Здесь установлена ксеноновая лампа, поэтому у данной модели большая дальность светового луча, так что ты сможешь расположиться на безопасном расстоянии.
     Фрэнк удивлённо осмотрел чёрный корпус.
     – Если ты направишь луч на дверь лаборатории, охранник наверняка среагирует и выйдет наружу, чтобы отыскать источник света, – пояснил сосед по комнате.
     – То есть моя задача заключается в том, чтобы заставить охранника покинуть свой пост?
     – Верно, Ньютон! Основную мысль ты уловил.
     – А если охранник, вместо того, чтобы выйти, вызовет патруль?
     – Сомневаюсь. Для начала ему понадобится разведать обстановку и оценить степень угрозы. Но как только увидишь, что дверь открывается, выключай фонарь и со всех ног отбегай в сторону на тот случай, если охраннику придёт в голову стрелять.
     – Подожди, а что в это время будешь делать ты?
     – Как только сработает отвлекающий манёвр, я проникну внутрь, отключу систему видеонаблюдения и воспользуюсь ключом. Минут через сорок ты повторишь действия с фонарём, чтобы я выбрался обратно.
     – Может быть, у тебя есть более надёжный план?
     – Вряд ли можно говорить о какой-то надёжности, когда имеешь дело с проникновением на засекреченный объект, – передёрнул плечами Гарольд.
     – Всё это не слишком хорошо звучит, – с сомнением в голосе произнёс Фрэнк.
     – Согласен, но другого способа получить записи профессора Гилленгема у нас нет.
     – Рискованно. Очень рискованно.
     – Так ты мне поможешь, или нет?
     – Постараюсь. Когда приступаем?
     – Сегодня ночью.

* * *

     Выбравшись из общежития, двое студентов проскользнули тенями вдоль стены основного корпуса и пересекли освещённую аллею. Оба скрылись в кустах и перевели дыхание. Кажется, никто их не заметил. Гарольд на всякий случай проверил карман и убедился, что электронный ключ по-прежнему при нём, а затем кивком дал Фрэнку понять, что им нужно двигаться дальше.
     В здании лаборатории светилось единственное окно. Судя по всему, там и находился пост охранника. Подступы к фасаду практически не имели маскирующих объектов, поэтому действовать нужно было решительно, не имея ни одного шанса на ошибку.
     – Видишь левый угол крыльца? – шёпотом обратился к спутнику Гарольд.
     – Вижу, – так же тихо отозвался Фрэнк.
     – Как только я там спрячусь, ты перейдёшь на противоположную сторону, скроешься за деревом и направишь луч в окно, чтобы обратить на себя внимание. Секунд через пять выключай фонарь и жди полминуты, затем снова свети пять секунд. И так до тех пор, пока охранник не выглянет на улицу. А когда убедишься, что выманил его, перемещайся к другому дереву и давай последнюю вспышку, после чего убегай. Запомнил?
     – Через сорок минут я вернусь на исходную позицию и заставлю охранника снова выйти, чтобы дать тебе возможность покинуть здание, – повторил инструкции Фрэнк.
     – Всё правильно. В случае непредвиденных обстоятельств меня не жди, – Гарольд, пригнувшись, покинул временную позицию и в обход направился ко входу в лабораторный комплекс.
     Фрэнк, как и договаривались, нашёл убежище за одним из деревьев. Сердце зашлось в бешеном ритме, и студенту понадобилось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы хоть немного успокоиться. Он нащупал пластиковую ручку фонаря и приготовился пронзить темноту направленным лучом света. Палец коснулся переключателя, и в следующее мгновение ночь озарилась яркой вспышкой.
     "Один, два, три, четыре, пять", – сосчитал в уме физик, после чего выключил лампу.
     Примерно через тридцать секунд он снова включил свет. В окне показалось лицо охранника.
     "Увидел!" – подумал Фрэнк, стараясь не терять самообладания. Дрожащей рукой он включил фонарь в третий раз. Как и рассчитывал Гарольд, входная дверь открылась, и на крыльце показался человек в форме. Он тоже вооружился фонарём, так что Фрэнку пришлось скрыться за стволом дерева, чтобы не выдать своего присутствия.
     Пятно света металось по земле из стороны в сторону, словно охотничий пёс, напавший на правильный след и вынюхивающий местоположение добычи.
     "Удалось ли Гарольду проникнуть в лабораторию, или он ждёт, когда я окончательно привлеку внимание к себе?" – задался вопросом молодой человек, прижимаясь спиной к шершавой коре. И когда рыскающий луч охранника ненадолго ушёл в сторону, он отполз к соседнему дереву и снова включил фонарь, после чего бросился бежать прочь.
     Человека в форме и Фрэнка разделяло не менее двух сотен ярдов, что позволило парню воспользоваться небольшим преимуществом. Он поспешно скрылся за кирпичным строением, преодолел длинный пролёт и спрятался за высокой клумбой. К счастью, охранник прекратил преследование. Наверное, вовремя спохватился, что оставил пост без присмотра.
     "И зачем я только согласился участвовать в этом?" – мысленно обругал себя Фрэнк, хватая ртом прохладный воздух. Он включил бледную подсветку электронных часов. Квадратные цифры показали 01:13 AM. Значит, примерно без десяти два ему придётся повторно рискнуть и заставить охранника покинуть помещение. До того времени Фрэнку оставалось только ждать, рассматривая звёздное небо. Ещё в детстве он любил украдкой высовываться из окна детской и следить за бесконечным скоплением мерцающих точек. Они как будто разговаривали с ним на неведомом языке, и мальчик старался расшифровать их послание.
     Чёрный купол навис над университетом, подобно перевёрнутой чашке с застывшими на дне серебристыми каплями. Внезапно Фрэнка охватило щемящее чувство одиночества, словно он остался один во всём мире. Он почему-то вспомнил тот страшный день, когда взрослые и дети собрались в церкви, чтобы проститься с Эйприл.
     На нём – чёрный костюм, за который Дуглас дразнил его педиком, но тогда это меньше всего беспокоило мальчика. Страшнее было другое: Эйприл лежала в гробу, и он понимал, что её уже не вернуть. В тот день у одиннадцатилетнего Фрэнка Амблера возникла странная фантазия. Достаточно подойти к девочке, взять её холодную руку в свои ладони и согреть, чтобы она очнулась от сна. Странно, почему присутствующие до сих пор не догадались этого сделать? На самом деле Эйприл Джоунз не умерла! Она крепко спит. Нужно всего лишь помочь ей пробудиться.
     Фрэнк посмотрел на звёзды и грустно усмехнулся. Наверное, в детстве многое воспринималось иначе. Мир казался куда логичнее, чем он есть на самом деле. Пожалуй, именно его детская мечта о машине времени и позволила ему встать на путь, которым другие пренебрегали лишь потому, что это противоречило здравому смыслу. Но ведь достаточно было провести серию симуляций, чтобы убедиться – в привычных физических ограничениях есть маленькая лазейка в виде асинхронных квантов времени, и достаточно воздействовать на них особым образом…
     Неожиданный взрыв отвлёк Фрэнка от размышлений. Молодой человек услышал грохот и ощутил, как под ним сотряслась земля. У припаркованных поблизости автомобилей сработала сигнализация, и ночь наполнилась их протяжным воем.
     "Что это было?" – удивился студент, вскочив на ноги.
     Неужели Гарольд напортачил в лаборатории? Или информация об объекте ДС-87 оказалась лишь ширмой для разработки секретного оружия, учитывая причастность к проекту военных?
     В голове пронеслось множество вопросов и предположений, так что оставаться на месте Фрэнк уже не мог. Он быстро покинул убежище и бросился туда, где ещё совсем недавно в лабораторию проник его сосед по комнате.

* * *

     – Ньютон, я всего лишь попросил тебя отвлечь охранника с помощью фонаря, а не устраивать такой шум! – выскочил из здания испуганный Гарольд.
     Фрэнку даже не пришлось ничего предпринимать, потому что человек в форме, услышав звук мощного взрыва, сам покинул пост и освободил дорогу.
     – Я ничего не устраивал, – возразил физик. – Разве это не твоя работа?
     – Что? Моя? Между прочим, я чуть не наделал кирпичей, когда всё вокруг затряслось. Давай убираться, пока сюда не стянулась целая армия!
     Они опрометью бросились к общежитию.
     Как оказалось, грохот и последовавший за этим сильный толчок разбудили добрую половину студентов, и теперь они высовывались из окон в надежде выяснить, что произошло. В коридорах началось движение. Переполох позволил Фрэнку и Гарольду смешаться с толпой. Всех спешно эвакуировали на улицу.
     – Какого хрена тут вообще происходит? – удивился Гарольд. – Все как будто с ума посходили!
     Отовсюду раздавались встревоженные голоса. Одни выдвигал предположения о землетрясении, другим казалось, что город подвергся бомбардировке, а потом и вовсе появилась шуточная версия, согласно которой, во всём был виноват толстый парень по имени Хартфилд.
     – Вы слышали, как он пёрднул? – смеялись молодые люди. – Как будто выпустил в воздух огромную торпеду!
     – Мы подверглись газовой атаке Хартфилда! – разнёсся из уст в уста издевательский слух.
     – Хватит! – обиженно воскликнул кто-то. Наверное, тот самый Хартфилд.
     Примерно через полчаса волнения улеглись, и студентам позволили вернуться в общежитие, а о причинах взрыва пока никто ничего не говорил.

* * *

     – Итак, тебе удалось что-нибудь выяснить? – поинтересовался Фрэнк, вернувшись вместе с Гарольдом в комнату.
     – Почти ничего. Все файлы зашифрованы. Правда, я успел скопировать один из них. Если бы не взрыв, у меня было бы куда больше времени, чтобы заняться ими. Сейчас посмотрим, что удалось раздобыть, – сосед по комнате включил ноутбук, подождал, пока загрузится операционная система, после чего подключил флешку. – Так-так-так. Здесь содержится аннотация. Оказывается, ДС-87 – это инициалы подопытного. Дэниел де Сото, восемьдесят седьмого года рождения.
     – Есть ещё какая-нибудь информация? – полюбопытствовал Фрэнк, заглянув Гарольду через плечо, чтобы посмотреть на экран.
     – Остальное скрыто внутри файла, но у него неизвестное расширение.
     – Это плохо?
     – В любой операционной системе имеется набор программ для открытия тех или иных типов файлов. Каждое расширение ассоциировано с определённой программой. Если же нужная программа отсутствует, то корректно открыть такой файл на компьютере невозможно.
     – Значит, мы зря рисковали?
     – Почему же? Мне всего лишь потребуется исполняющая среда, то есть набор команд и алгоритмов, по которым была произведена запись воспоминаний Дэниела де Сото, чтобы воспроизвести их. Придётся снова заглянуть в лабораторию профессора Гилленгема.
     – Ну, уж нет! – запротестовал Фрэнк. – Я больше в этом не участвую! Почему бы тебе не попросить Чарльза. Если он дал тебе ключ, то и доступ ему будет получить гораздо проще, чем нам.
     – Днём лаборатория занята, и подступиться к компьютеру у него точно не поучится. А ночью Чарльз даже носа не высовывает за пределы своей комнаты, так что просить его о помощи бесполезно.
     – Все эти шпионские страсти совсем не по мне.
     – Понимаю. Тебе-то больше по душе ставить эксперименты над разными животными. Например, над крысами.
     – Я же уже извинился перед тобой за свою глупость.
     – Да, но мистер Прингл до сих пор видит страшные сны, – картинно вздохнул Гарольд.
     – Откуда тебе знать?
     – Я это чувствую. Иногда, закрывая глаза, он испытывает беспокойство, и его маленькое беззащитное тельце вздрагивает от пережитого ужаса, – сейчас сосед по комнате более всего походил на актёра из драматической постановки.
     – Объясни, зачем ты так настойчиво пытаешься влезть в дела профессора?
     – Ладно, пришло время сказать тебе правду. Гилленгем мой отец. Он оставил семью, когда мне было всего пять.
     – Что?
     – Неужели поверил? – рассмеялся Гарольд.
     – Разумеется, нет!
     – Как бы не так! У тебя челюсть отвалилась чуть ли не до самого пола, Ньютон!
     – Потому что я не ожидал услышать подобную чушь.
     – Можешь отпираться сколько угодно!
     – Говорю тебе, не поверил!
     – Конечно, конечно, мой доверчивый друг.

Ни единого следа

     Как выяснилось позже, взрыв произошёл в подвале университетской столовой. Официального комментария так и не последовало. Здание, где Фрэнк, стоя за кассой, желал студентам приятного аппетита, обтянули жёлтой лентой, а неподалёку открыли временный пункт питания, поставив тележку с хот-догами, лимонадом и кофе.
     – Признавайся, твоих рук дело? – подтрунил над Фрэнком Гарольд. – Опять запускал свою дьявольскую машину?
     – Я уже рассказывал тебе, что последняя модель потокового манипулятора была уничтожена в результате неудачного запуска в моём доме.
     – А может, ты успел построить ещё одну. Кто же тебя знает?
     – У меня не было на это ни времени, ни средств. К тому же, в данный момент я занимаюсь оптимизацией структурной схемы, так что получить новый рабочий образец получится не раньше, чем к весне.
     – Тогда что же там так шарахнуло?
     – Даже предположить не могу. Но меня настораживает тот факт, что почти сразу после происшествия был ограничен доступ к подвалу, как будто внизу обнаружилось нечто такое, чего не должен никто видеть.
     – Хочешь взглянуть? – оживился Гарольд.
     – Нет, спасибо, мне вполне хватило нашей ночной вылазки, – отрицательно покачал головой Фрэнк.

* * *

     – Фрэнк Амблер, одну минуточку! – окликнул Фрэнка после лекции профессор Гилленгем.
     Молодой человек вздрогнул. Помня о причастности к незаконному проникновению на территорию лаборатории, он мог ожидать самого неприятного продолжения разговора. В какой-то мере Фрэнк был готов к такому повороту событий. Вот сейчас преподаватель сообщит ему, что на улице были установлены камеры видеонаблюдения, и если Гарольд всё-таки не стёр записи, то их тщательный анализ наверняка позволил установить, что он, Фрэнк Амблер, студент второго курса физического факультета, обвиняется в нарушении государственной безопасности.
     – Вы хотели со мной поговорить? – справившись с нахлынувшими на него эмоциями, приблизился к профессору Фрэнк.
     – Позволь поинтересоваться, как продвигаются твои научные изыскания?
     "Почему он вспомнил об этом?" – Фрэнку требовалось дать правильный ответ, не навлекая на себя лишних подозрений.
     – Вы были правы: моя идея не получила экспериментального подтверждения, – на всякий случай соврал он.
     – Этот мир так и кишит научными идеями, – произнёс Гилленгем. – Одни изначально являются ошибочными, другие какое-то время существуют в качестве убедительных гипотез, пока не получат последовательного опровержения, а третьи… – Он сделал паузу и задумался. – Иногда встречаются идеи, которые никогда не следовало бы претворять в жизнь. В 1934 году Лео Силард получил патент на атомную бомбу, а позже он поставил подпись под обращением против атомных бомбардировок японских городов. Ирония судьбы, верно?
     "К чему старик клонит?" – удивился Фрэнк.
     – Некоторые изобретения опасны. Они способны перевернуть мир с ног на голову. Запомни это, – профессор замолчал.
     – Я могу идти? – подал голос студент, когда пауза слишком затянулась.
     Профессор Гилленгем утвердительно кивнул.

* * *

     – Кажется, профессор что-то подозревает, – поделился своими подозрениями с Гарольдом Фрэнк.
     – Почему ты так думаешь?
     – Сегодня он попросил меня задержаться, и у нас состоялся короткий, но весьма неоднозначный разговор.
     – И о чём же? – сосед по комнате отвлёкся от происходящего на экране ноутбука, чтобы выслушать собеседника.
     – Сначала он стал спрашивать о моём исследовании, связанном с преодолением временных границ.
     – По-моему, в этом нет ничего предосудительного. Любой преподаватель вправе интересоваться проектами студентов.
     – Вправе, но когда я сказал ему, что моя идея оказалась несостоятельной, он произнёс нечто странное.
     – Он признался тебе в том, что любит предаваться грязным фантазиям? – усмехнулся Гарольд. – Или поведал занимательную историю о том, как в детстве…
     – Хватит! – прервал его Фрэнк. – Даже слышать не хочу, какую гадость ты опять придумал. Речь шла об опасных изобретениях. Гилленгем как будто пытался мне на что-то намекнуть, но напрямую так ничего и не сказал.
     – Он тебе угрожал?
     – Я так и не понял, угроза ли это была, или предупреждение. Возможно, он догадывается о том, что мы сунули нос в его лабораторию.
     – Исключено! Я был предельно осторожен и не оставил ни единого следа, так что у него нет против нас ничего, кроме беспочвенных домыслов. На этот счёт можешь не беспокоиться. Главное, не подавать виду, что бы он ни говорил. Ты же не раскололся?
     – Нет.
     – Вот и хорошо. В следующий раз, если он опять начнёт тебя донимать и заговаривать зубы, притворись, что ничего не понимаешь.
     – Надеюсь, что следующего раза не будет.

* * *

     К счастью, на протяжении всей следующей недели профессор Гилленгем больше не предпринимал никаких попыток поговорить с Фрэнком один на один, а Фрэнк, в свою очередь, тщательно избегал встречи с ним за пределами лекционной аудитории.
     Дело о взрыве в подвале начало обрастать слухами и предположениями, среди которых трудно было выделить более или менее правдоподобные. В основном студенты склонялись к версии о таинственных испытаниях того же Гилленгема, хотя сам Фрэнк так не считал, потому как знал, что эксперименты профессора относятся к совершенно иной области исследований.
     Пока все обсуждали неудобства, связанные с временным закрытием университетской столовой, Гарольду наконец-то удалось получить доступ к заветной программе. Нет, одно вовсе не вытекало из другого. Просто Чарльз предупредил его, что в среду с двух до четырёх весь персонал отправится на какое-то совещание, и компьютер освободится. Дело оставалось за малым – проскользнуть мимо охранника.
     Толика актёрского мастерства, уверенность в голосе и поддельная накладная на техническое обслуживание лаборатории позволили студенту справиться с данной проблемой, после чего он воспользовался отличным шансом узнать правду.

* * *

     – Сегодня я побывал в лаборатории профессора, – радостно сообщил Фрэнку Гарольд, когда тот вернулся с занятий.
     – Как тебе удалось? – удивился молодой человек.
     – Как сказал один еврей, кто владеет информацией, тот владеет миром.
     – Ладно, не хочешь говорить, твоё дело, – изобразил равнодушие Фрэнк.
     – Мне помог Чарльз. Правда, сам он в этом практически не участвовал. Но главное заключается в другом. Я наконец-таки смог взглянуть на программу Гилленгема!
     – И что она собой представляет?
     – Если честно, я ожидал увидеть гораздо больше. Как оказалось, это специальная системная оболочка, которая оперирует файлами данных, но не интерпретирует их.
     – Ты сейчас это мне рассказываешь?
     – Объясняю доступным языком: программа не позволяет просматривать файлы напрямую, а транслирует их на некого мнемовосприемника. Не берусь утверждать со стопроцентной уверенностью, что именно это значит, но, как мне кажется, в экспериментах задействованы обычные люди, в чью память проецируются чужие воспоминания. Наверное, это единственный способ декодировать считанную информацию.
     – То есть профессор Гилленгем использует какое-то устройство, которое позволяет переносить содержимое памяти от мёртвого человека к живому? – поразился существованию подобной технологии Фрэнк.
     – Думаю, так и есть, – кивнул Гарольд. – Когда я запустил программу и импортировал полученный мною файл с фрагментами воспоминаний ДС-87, тут же появилось предупреждение об отсутствии мнемовосприемника. Я даже сделал снимок экрана, так что могу тебе показать. – Сосед по комнате включил ноутбук, вставил флешку и открыл нужное изображение.
     "Перед инициализацией процедуры убедитесь в том, что мнемовосприемник подключён к системе передачи данных" – тут же прочитал Фрэнк.
     – Видишь? – с торжествующим видом произнёс Гарольд. – Твой профессор умеет не только выкачивать из мозгов нужную информацию, но и закачивать её. Ты же понимаешь, что это значит?
     – Что? – эхом отозвался молодой человек.
     – Данная штука позволяет напичкать голову любым объёмом знаний без лишней зубрёжки! Достаточно преобразовать книги в нужный формат, и пожалуйста – они у тебя прямо здесь, – сосед по комнате ткнул себя указательным пальцем в лоб. – Это же гениально!
     – Вряд ли всё так просто, – с сомнением ответил Фрэнк.

* * *

     – Судя по запаху, ты вылил на себя полный флакон одеколона? – обратился к Гарольду молодой человек.
     – Извини, Ньютон, но сегодняшний вечер вам с мистером Принглом придётся провести без меня, – покрутился перед зеркалом и тщательно пригладил всклокоченные волосы сосед по комнате.
     – Свидание с Наоми? – догадался Фрэнк.
     – Не просто свидание, а годовщина отношений!
     – Значительная дата, поздравляю!
     – Лучше скажи, как на мне сидит галстук?
     – Как на пафосном засранце, но для столь торжественного вечера годится.
     – Так и думал. Надо было надевать бабочку.
     – Я представил себе, Гарольд в бабочке! – усмехнулся Фрэнк.
     – Спасибо, Ньютон, ты умеешь поддержать.
     – Всегда рад помочь! Когда вернёшься?
     – Сегодня можешь меня не ждать. И не забудь покормить мистера Прингла!
     – Без проблем.
     Оставшись в комнате наедине с белым грызуном, Фрэнк приступил к изучению книг, которые взял в библиотеке. Но его начали одолевать посторонние мысли, так что он никак не мог сконцентрироваться на чтении, то и дело возвращаясь к началу страницы.
     В приграничной зоне сознания смутными очертаниями замаячили тревожные догадки, и любая попытка взять их под прицел разума тут же заканчивалась неудачей. Тем не менее, в мозгу уже выстроилась сложная система фактов, указывающих молодому человеку на нечто важное. Очень важное. Вот только как бы он ни старался ухватиться за призрачную подсказку, она тут же ускользала от него прочь.
     На что намекал профессор Гилленгем?
     Почему до сих пор никто не назвал причину мощного взрыва в подвале?
     И чего Фрэнку следовало опасаться в будущем?

* * *

     На протяжении шести следующих месяцев Фрэнк Амблер трудился над разработкой компактной модели потокового манипулятора асинхронных квантов "Эйприл-5". За эти полгода ему удалось значительно продвинуться в научных изысканиях и переработать структурную схему устройства таким образом, чтобы уместить все необходимые компоненты в малогабаритный корпус.
     Единственным недостатком по-прежнему оставался источник питания. Это только в фантастических фильмах герои могли пользоваться портативными устройствами, потребляющими огромное количество энергии, но работающими чуть ли не от обычных батареек, в то время как для них потребовалась бы мощность, соразмерная с мощностью ядерного реактора. По задумке Фрэнка потоковый манипулятор всё так же должен был получать питание от электрической сети.
     Гарольд тоже не останавливался на достигнутом и активно разрабатывал надёжную программную оболочку для шифрования данных. В итоге ему удалось создать устойчивый к внешним взломам код, и он, как и обещал, сделал копию рабочей версии для Фрэнка. Молодой человек не замедлил ею воспользоваться. Расчёты, чертежи, схемы и наработки, относившиеся к разработке устройства, названного в честь Эйприл Джоунз, были внесены в интерфейс КС – Коробки Секретов, как назвал свою программу сам Гарольд, – после чего физик уничтожил все бумажные записи, распечатки и прочие документы, так или иначе позволявшие воссоздать его изобретение.
     В качестве пароля с защищённому архиву Фрэнк ввёл первые буквы каждого слова из последнего четверостишия полюбившегося стихотворения дочери мистера Джоунза -
Бродила осень по аллеям,
С листвой неслышно говоря,
И крался тихо вслед за нею
Печальный шёпот сентября , –

     БОПАСЛНГИКТВЗНПШС.

* * *

     Больше Фрэнк с Гарольдом так ничего и не выяснили о таинственном проекте "Мнемозина". Судя по всему, повторное проникновение Гарольда в лабораторию профессора Гилленгема не осталось незамеченным, и процедуру допуска к секретному объекту значительно усложнили, так что попасть туда какими-либо обходными путями уже не представлялось возможным.
     Судьба ДС-87 осталась для студентов загадкой.
     А позже молодой человек узнал новость, едва осознав весь смысл которой, содрогнулся от ужаса.

Бомба с часовым механизмом

     – Привет, дядя Фрэнк! – раздался в трубке звонкий голос племянницы.
     – Привет, Кристи! – ответил молодой человек. – Как у тебя дела?
     – Соскучилась по тебе, вот и попросила бабушку, чтобы она набрала твой номер.
     – Я тоже соскучился, принцесса!
     – Представляешь, дядя Фрэнк, а папа мне принёс сегодня котёнка! – радостно похвасталась девочка. – Он такой крошечный, и у него очень смешная мордочка. Мы с бабушкой налили ему в блюдце молока.
     – А ты уже придумала, как его назвать?
     – Феликс. Потому что он похож на мультяшного кота Феликса. Такой же чёрненький и с большими глазами.
     – Отличная кличка! – одобрил выбор племянницы Фрэнк. – Мне просто не терпится с ним познакомиться!
     – Он тебе точно понравится! – со знанием дела произнесла Кристи. – Будь уверен!
     – Не сомневаюсь. Передавай Феликсу от меня привет!
     – Обязательно передам! Подожди, тут бабушка хочет с тобой поговорить, – судя по шороху, трубка перекочевала от племянницы к матери Фрэнка.
     – Привет, мам! – поприветствовал её молодой человек.
     – Фрэнки?
     – Да?
     – Мы тебя не слишком побеспокоили?
     – Нет, мам, я сейчас совершенно свободен.
     – Я позвонила, потому что Кристи не терпелось поделиться с тобой хорошей новостью. Котёнок и впрямь прелесть! С виду он беспородный, но очень милый. Лоренс подобрал его на улице и сначала хотел отвезти на работу, но по дороге Феликс настолько очаровал твоего брата, что теперь этот симпатяга будет жить с нами.
     – Похоже, Кристи просто в восторге.
     – И не только она одна.
     – А как там папа?
     – У него сезонный завал, поэтому в последние две недели он почти не выходит из кабинета. Кстати, хотела тебе рассказать ещё одну новость.
     – Какую?
     – Помнишь старый завод?
     – Конечно, – утвердительно отозвался Фрэнк. Естественно, как он мог забыть место, где всё детство искал детали для своей настольной лаборатории, а спустя несколько лет устроил в тех же стенах настоящую лабораторию по проведению экспериментов со временем?
     – Вчера вечером там прогремел сильный взрыв, – рассказала мать. – Некоторые жители даже подумали, что разразилось настоящее землетрясение.
     – Что? – молодой человек почувствовал неприятный укол тревоги. – С завода вывезли практически всё оборудование, ещё когда я учился в школе. Чему там было взрываться?
     – В том-то и дело, что никто не может в этом разобраться.

* * *

     После телефонного разговора с матерью Фрэнк долго не мог избавиться от неприятного ощущения, как будто он упустил из виду нечто важное. Над ним нависла какая-то угроза, но молодой человек не понимал, чего ему следует опасаться.
     А потом в голове замкнулась сложная цепь синтеза повторяющихся событий, и он пришёл к страшному выводу. Взрыв в подвале столовой и взрыв на заброшенном заводе связаны между собой, и их причиной, вероятнее всего, послужили испытания потокового манипулятора. По сути, природа вмешательств в естественный ход времени являлась для физиков сугубо теоретической, так как на практике ещё никто такого не проделывал, поэтому Фрэнку следовало бы ожидать самых непредвиденных последствий. Своими экспериментами он, сам того не подозревая, нарушил привычное равновесие Вселенной, вторгшись в основы мироздания.
     Но ещё больше его взволновала следующая мысль: первым местом запуска стал подвал, вторым – одно из помещений завода, а третьим… третьим был дом семьи Амблеров.
     "Что же я наделал!" – испуганно подумал Фрэнк.
     Интервал между испытаниями и взрывами не совпадал, а значит, несчастье могло случиться в любой момент. Наверное, потоковый манипулятор создавал вокруг себя аномалию, которую невозможно увидеть невооружённым глазом, и она действовала, как бомба с часовым механизмом. Вот только этот механизм под влиянием определённых факторов способен был сработать раньше положенного срока.
     Фрэнк бросился к телефону, чтобы позвонить домой, но тут же одёрнул себя. Что он скажет? Попросит родителей немедленно эвакуироваться? Расскажет о неудачном эксперименте и смертельной опасности? Поверят ли они ему?
     Одно он знал точно: у него осталось очень мало времени.

* * *

     – Куда ты собрался? – удивился Гарольд, заметив, как Фрэнк торопливо складывает в дорожную сумку свои вещи.
     – Домой.
     – А разве ты завтра не учишься?
     – У меня важное дело, – отмахнулся молодой человек.
     – Настолько важное, что ты даже готов пропустить несколько лекций?
     – Потом наверстаю.
     – На тебя это совсем непохоже. А когда планируешь вернуться?
     – Ещё не знаю.
     – Случилось что-нибудь серьёзное?
     – Случится, если буду мешкать.
     – Ты говоришь какими-то загадками, Ньютон.
     – Извини, Гарольд, мне пора бежать!

* * *

     Поездка на автобусе показалась Фрэнку нескончаемой. Каждая остановка на пути следования по маршруту заставляла сходить с ума от волнения. А когда он наконец-таки прибыл на нужный вокзал, то как можно быстрее схватил сумку и направился в сторону дома.
     По дороге молодой человек перебрал в голове множество вариантов, как заставить родителей уехать из дома на длительный срок, но ничего дельного так и не придумал. К тому же, отец вряд ли согласился бы взять отпуск, если у него много дел на работе.
     – Фрэнк! – неожиданно окликнул физика чей-то голос. Он обернулся и увидел Мойру Теркл. Да-да, ту самую Мойру, которая во время их последней встречи выглядела так, словно превратилась в комнатное растение.
     – Мойра? Что ты здесь делаешь?
     – Я прогуливалась и дышала свежим воздухом, а потом увидела тебя.
     – Ты одна? – на всякий случай Фрэнк осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться в том, что девушку никто не сопровождает.
     – Одна, – кивнула она.
     – Значит, лечение пошло тебе на пользу?
     – Не совсем. Мать пичкала меня таблетками, от которых становилась только хуже. Они подавили мою волю, так что вся моя жизнь превратилась в безопасное и бесполезное существование.
     – Мне очень жаль…
     – Не знаю, откуда я только нашла в себе силы, чтобы отказаться от их приёма. Мать даже не догадывалась о том, что вся эта химическая дрянь отправляется в унитаз. Но моё хорошее поведение позволило ей и моему врачу сделать вывод об улучшении моего самочувствия. Теперь я вернула право на самостоятельные прогулки, хотя родители до сих пор стараются опекать меня своим постоянным вниманием.
     – А ты помнишь, как я приходил к тебе в гости? – осторожно спросил Фрэнк.
     – Странно, родители практически никого ко мне не подпускали. Как тебе удалось добиться, чтобы они позволили тебе со мной общаться?
     – Если честно, полноценного диалога у нас так и не поучилось. Ты всё время повторяла, что о чём-то сожалеешь.
     – Да, повторяла… – на лице Мойры отразилось внутреннее страдание. – Тот случай до сих пор не выходит у меня из головы.
     – Какой случай?
     – Я ведь сразу невзлюбила Эйприл. С самого первого дня её появления в нашем классе, – неожиданно сменила тему разговора бывшая одноклассница Фрэнка. – Ей удавалось писать такие замечательные стихи, которые приводили всех в восторг. Честно говоря, я тоже пыталась сочинить что-нибудь стоящее, но у меня так ничего и не получилось. Потому что у неё был талант, а у меня – нет. И тогда я рассказала всем, что Эйприл переписывает стихотворения из книг, что она таким образом хочет произвести впечатление на мисс Лаффан.
     – Не вини себя. Это уже в прошлом.
     – Потом я сказала директору школы, что это вы довели миссис Причетт до сердечного приступа, – бывшая отличница заплакала.
     – Не надо, Мойра…
     – Но главная тайна заключается в том, что это я убила Эйприл Джоунз.

* * *

     Фрэнк никак не ожидал услышать такого признания. Мойра просто ошарашила его.
     Должно быть, она всего лишь преувеличила свою причастность к смерти Эйприл. Возможно, сильное потрясение привело её к ложному выводу: девочка погибла, потому что отличница плохо к ней относилась. Именно так склонны думать дети.
     – Я… я убила её, – повторила собеседница.
     – Не наговаривай на себя, – тронул рукой за плечо девушку молодой человек. – Там, на школьном дворе, мы пережили тяжёлые минуты.
     – Ты не понимаешь… – всхлипнула Мойра Теркл, спрятав лицо в ладони.
     – Ты видела, как это случилось?
     – На перемене Эйприл подошла ко мне и попросила выйти во двор, чтобы поговорить. Это касалось наших натянутых взаимоотношений. Мне следовало бы прислушаться к ней, но я заупрямилась, и когда мы отошли в сторону, заявила, что не понимаю, о каком конфликте идёт речь, мол, она слишком мнительная и многое принимает на свой счёт. Какая же я была дура!
     – Вы поссорились?
     – Попытка примирения не удалась. Я наговорила ей много лишнего. А потом прозвенел звонок, и Эйприл пошла в класс. Не знаю, почему я тогда посмотрела вверх, но мне в глаза бросился молоток, лежавший на самом краю строительных лесов. Я могла бы крикнуть, чтобы предупредить её. Но нет, я молча следила за тем, как она всё ближе и ближе подходит к опасному месту. В какой-то момент я от всей души пожелала, чтобы инструмент потерял точку опоры и сорвался вниз. Каково же было моё изумление, когда маленькая, но чрезвычайно злая фантазия внезапно осуществилась.
     Иногда исполнение желаний не делает нас счастливыми, потому что мы выбираем неправильные желания. Позже я в полной мере осознала это, но было слишком поздно.
     Я до сих пор слышу в голове неприятный звук, от которого каждый раз невольно содрогаюсь. Эйприл умерла мгновенно, а моя жизнь превратилась в мучительную прогулку над пропастью безумия. Какое-то время мне снились кошмары, но настоящие проблемы начались спустя восемь лет. Как будто что-то во мне сломалось. Гнетущее ощущение вины вынудило меня к непростому решению свести счёты с жизнью, но попытка оказалась неудачной.
     Врачи пришли к выводу, что моё состояние вызвано рядом внешних факторов, которые, с их точки зрения, отлично объясняли общую картину болезни. Одним словом, полнейший бред, не имеющий под собой никаких оснований.
     – Ты им ничего не сказала?
     – У меня не хватило бы смелости. Лучше получить клеймо сумасшедшей, чем убийцы.
     – Тогда почему ты решилась рассказать об этом сейчас?
     – Наверное, ты уже не помнишь, как однажды нам задали в школе очень сложную задачу по физике, и никто, кроме тебя, так и не смог её решить?
     – Не помню, – согласился Фрэнк. – Но при чём здесь задача?
     – Я попросила тебя показать решение, и ты дал мне черновик, на одной из страниц которого я обнаружила странную запись. "Необходимо изобрести машину времени, чтобы спасти Эйприл".
     – Блокнот будущих изобретений, – вспомнил молодой человек.
     – Наверное, глупо, что я об этом вообще говорю, но если тебе когда-нибудь удастся построить что-нибудь подобное… – едва оправившись от слёз, Мойра Теркл снова разразилась рыданиями. – Может быть, моё признание… как-то позволит… предотвратить ошибку…

* * *

     Неужели Мойра так хорошо запомнила какую-то нелепую детскую запись из блокнота, сделанную одиннадцатилетним мальчиком? Она, сама того не подозревая, сослалась на один из ключевых эпизодов, повлиявших на жизнь Фрэнка, как будто знала об экспериментальной разработке, хотя никто, кроме Гарольда и Дугласа (профессор Гилленгем не в счёт) даже не подозревал о существовании потокового манипулятора.
     Случайный эпизод из прошлого, упомянутый бывшей одноклассницей, произвёл неимоверно точное попадание в цель, отчего у молодого человека сложилось такое впечатление, словно некоторые совпадения отнюдь не случайны.
     Мойра Теркл винила себя в случившейся трагедии, но сейчас установить степень её виновности уже не представлялось возможным. Человеческая память со временем способна делать нехитрые подмены, так или иначе трансформируя ход минувших событий. К примеру, мысль о разговоре на школьном дворе, не будь которого, и Эйприл осталась бы жива, могла вызвать у Мойры псевдовоспоминание о бегло брошенном взгляде на строительные леса, где лежал злополучный молоток. Или она действительно увидела небрежно оставленный инструмент и преднамеренно не предупредила девочку об опасности.
     Правда безвозвратно скрылась в тумане прошлого, поэтому существовал единственный способ, чтобы узнать её – вернуться в тридцатое марта на несколько лет назад.
     Погрузившись в глубокие раздумья, Фрэнк и сам не заметил, как подошёл к родительскому дому. Он протянул руку, чтобы открыть калитку во двор, но в следующее мгновение его обдало невероятным жаром и с силой отбросило назад. Семейное гнездо Амблеров в прямом смысле слова взлетело на воздух, будто его от фундамента до крыши начинили порохом.
     Оглушённый сильным взрывом, физик с трудом поднялся на ноги и увидел перед собой зарево пожара, вспыхнувшего на руинах разрушенной постройки.
     – Не-е-ет!!! – закричал Фрэнк, осознавая весь ужас происходящего.
     В это время семья обычно собиралась за столом, а значит, отец с матерью, скорее всего, погибли. С ними в доме могла оказаться и Кристи, частенько гостившая у дедушки с бабушкой.
     К фасаду не подобраться – всё объято пламенем.
     На улице начинают собираться люди. Кто-то из соседей поспешно вызывает пожарную службу.
     Молодой человек, прикрываясь руками, отчаянно выкрикивает имена близких людей.
     Реальность напоминает кошмарный сон, от которого невозможно очнуться.

Пояснительная записка #3

     Мне снова следует прервать историю Фрэнка Амблера и сделать несколько важных замечаний.
     Во-первых, я узнал пароль к архиву со всеми документами, касающимися разработки потокового манипулятора асинхронных квантов, тем самым, выполнив поставленное передо мной задание, и далее мне следовало лишь дождаться точки окончания воспоминаний (см. Пояснительная записка #1).
     Во-вторых, небольшого комментария заслуживает объект ДС-87. Дэниел де Сото – первый удачный эксперимент профессора Гилленгема по извлечению сведений из человеческой памяти. Правда, у парня, на мозг которого они проецировались, впоследствии возникли серьёзные проблемы. Из-за несовершенства опытных образцов оборудования по обработке данных спустя месяц он сошёл с ума, и чтобы избежать лишней шумихи в прессе, его заперли в одиночной палате одного из специализированных заведений по лечению душевных расстройств.
     Сейчас технология передачи воспоминаний значительно усовершенствовалась, хотя полностью исключить риск повреждения головы мнемовосприемника по-прежнему нельзя. Поэтому люди моей профессии подвергаются процедуре проецирования чужих воспоминаний в лаборатории "Мнемозина" не чаще одного-двух раз в месяц, в зависимости от сложности и объёма извлекаемой информации.
     К слову сказать, на сегодняшний день моё взаимодействие с памятью Фрэнка Амблера является образцом наиболее продолжительной работы за всё время существования проекта. К счастью, я не тронулся умом, хотя результатом такого сложного погружения и послужили некоторые неприятные симптомы. К примеру, у меня до сих пор случаются приступы сильной головной боли и тошноты, нарушения сна, а также короткие панические атаки. Но сумма с шестью нулями на личном счету отчасти компенсирует переносимые неудобства.
     Итак, что же произошло с родителями Фрэнка, и была ли рядом с ними в момент взрыва его племянница Кристи? На второй вопрос ответ будет отрицательным. Она уцелела. Однако Эдвард и Дебби погибли. Для молодого человека это стало невосполнимой потерей.
     Он понимал, что убил их собственными руками. Именно запуск "Эйприл-4" в детской и привёл к нестабильному поведению материи, ставшему причиной выброса огромного количества энергии. Мощный взрыв унёс две дорогих сердцу жизни.
     Прежде чем Фрэнк Амблер успел закончить разработку портативной версии "Эйприл-5", ему пришлось похоронить отца и мать.

Части сложного плана

     Прикрыв за собой дверь гостиничного номера, Фрэнк поспешно приблизился к окну, отодвинул занавеску и выглянул на улицу. Внизу растянулся длинный транспортный поток, в котором он принялся отыскивать подозрительные машины. Кажется, оторвался. Молодой человек облегчённо вздохнул и опустился на кровать. Но ему не следовало терять бдительности. Возможно, преследователи затаились лишь на время, планируя нанести неожиданный удар.
     Фрэнк включил телевизор и пробежался по нескольким каналам, чтобы проверить, не появилась ли его фотография в свежих выпусках новостей. На экране попеременно появлялись то интервью политиков из Белого Дома, то кадры боевых действий, то сцены из семейных сериалов. Но пока ни один из телеведущих не сообщал о розыске опасного преступника по имени Фрэнк Амблер с описанием отличительных внешних примет.
     И всё-таки Фрэнк боялся, что в любое мгновение сюда ворвутся и скрутят ему руки. Удивительно, как он вообще до сих пор оставался на свободе? Вот уже несколько дней беглецу везло. Мелкие случайности спасали физика от встречи с людьми, стремящимися заполучить в свои руки технологию перемещения во времени, но долго так продолжаться не могло. Рано или поздно его загонят в угол.
     Глупо было надеяться, что все эти взрывы, связанные с работой потокового манипулятора, останутся незамеченными, и никто не догадается сопоставить разрозненные факты, напрямую указывающие на Фрэнка. Теперь спецслужбы не остановятся ни перед чем, чтобы завладеть гениальным изобретением, способным изменить мир. И лучшим тому подтверждением служило недавнее убийство Гарольда.
     Едва Фрэнк позволил себе остановиться, как на него тут же навалилась усталость. Сказывалась длительная нехватка сна. Глаза как будто засыпало песком, и чтобы избавиться от неприятного ощущения, он прикрыл веки, отчего сознание практически сразу провалилось в тёмную бездну прошлого.

* * *

     У потокового манипулятора асинхронных квантов существовало несколько значительных недостатков, которые Фрэнк так и не смог устранить. Самый серьёзный из них заключался в том, что каждый запуск вызывал нестабильное поведение материи, следствием чего становились взрывные выбросы энергии. Это накладывало большие ограничения на места применения устройства. Если в подвале университетской столовой и на старом заводе обошлось без жертв, то запуск "Эйприл-4" в доме семьи Амблеров привёл к страшной трагедии.
     Другой важный недостаток не позволял выбирать конкретную точку внедрения. Если в фантастических романах и фильмах главным атрибутом любой машины времени являлась панель управления с возможностью указания определённых хронологических параметров, то в реальности всё обстояло несколько иначе. Степень отдалённости момента прошлого зависела исключительно от используемой в аппарате мощности. Фрэнк мог прогнозировать дату очередного перемещения весьма приблизительно, с погрешностью до нескольких недель.
     Это вызывало затруднения при планировании операции, направленной на спасение Эйприл Джоунз.
     После гибели родителей Фрэнк понял, что ему следует тщательно взвешивать каждый свой шаг, чтобы не наделать новых глупостей. Отныне он твёрдо решил включать потоковый манипулятор лишь тогда, когда детально продумает чёткую последовательность действий, и лишь там, где это не будет угрожать жизни людей.
     Молодой человек начертил на листе бумаги цепь причинно-следственных связей. Согласно данной схеме, ему требовалось вмешаться в единственное событие многолетней давности – предотвратить падение молотка на голову Эйприл. Если она не умрёт, ему не придётся изобретать способ путешествия в прошлое, а значит, отец с матерью останутся живы. Но как это сделать? Использовать "Эйприл-5" рядом со школой нельзя, а предыдущая попытка с предупреждением самого себя о предстоящей трагедии полностью провалилась.

* * *

     В местной газете появилась целая статья, посвящённая двум сотрясшим городок взрывам. Неизвестно, чем вдохновлялся журналист, но, согласно его фантастическим предположениям, в деле были замешаны международные шпионы, устраивающие диверсии по всей стране, правда, без объяснения мотивов, которыми они руководствовались. А выводы получились и вовсе шокирующими, потому что автор полосы связал последние события с теорией всемирного заговора.
     – Что за чушь! – смял и отбросил в сторону газету Лоренс. – И как только такое пропускают в печать? Они бы ещё написали, что на нас напали инопланетяне!
     – Скажи спасибо, что они не поставили нашего отца во главу всего этого безумия, – произнёс Фрэнк. После похорон родителей он занял свободную комнату в доме старшего брата, но надолго здесь задерживаться не собирался, чтобы не стеснять семью Лоренса, хотя ни Шейла, ни, тем более, Кристи ничего не имели против того, чтобы он какое-то время пожил с ними.
     – Скажи, откуда им в голову приходят столь безумные идеи? – не унимался брат.
     – Нужна же людям хоть какая-то версия, – пожал плечами Фрэнк. – Вот ты, например, что думаешь по этому поводу?
     – Даже не знаю, что и ответить, – признался Лоренс. – Если происшествие на заводе ещё хоть как-то можно было бы на что-то списать, то история с домом папы и мамы вообще никак не укладывается в рамки здравого смысла. Результаты экспертизы так и не дали ответа на главный вопрос. Никто до сих пор не знает, что послужило причиной взрыва. Тебе невероятно повезло, что ты вернулся домой на несколько минут позже.
     Встреча с Мойрой – ещё одно звено в череде случайных событий – спасла Фрэнку жизнь. И позже он неоднократно возвращался в памяти к данному эпизоду.
     Сидя за столом со старшим братом, Фрэнк изо всех сил старался сохранять самообладание, чтобы не признаться в непосредственной причастности к беде, которая постигла их семью.

* * *

     – Сочувствую тебе, старик. В одно мгновение на твою голову свалилась такая огромная куча дерьма, что я даже не представляю, как ты это выдержал. Мне очень жаль, – положил ладонь на плечо друга Дуглас.
     Они сидели вдвоём на берегу реки и смотрели на непрерывное течение, совсем как в детстве, с той лишь разницей, что тогда они ещё не предполагали, с чем им придётся столкнуться в будущем.
     – Слушай, а как насчёт твоей машины времени? – неожиданно осенило Дугласа. – С её помощью ты мог бы вернуться в прошлое и спасти их!
     "С её помощью я их убил", – подумал Фрэнк, в очередной раз ощутив на себе груз мучительной вины.
     – Существуют определённые технические сложности, – возразил он вслух.
     – Речь идёт о твоих предках! Разве тебя должны останавливать какие-то сложности?
     – Я уже обо всём подумал. Представь себе длинную череду событий: А является причиной Б, Б приводит к В, В вызывает появление Г, и так далее. Значит, достаточно повлиять на А, чтобы предотвратить дальнейшую цепную реакцию, понимаешь?
     – Иногда ты становишься таким занудным засранцем, что даже слушать тебя не хочется.
     – Я спасу Эйприл, и тогда ничего этого не случится.
     – Так чего же ты ждёшь?
     – Один раз я уже попытался… – Фрэнк тяжело вздохнул.
     – Судя по всему, безрезультатно?
     – Вернее будет сказать, катастрофически неудачно. Последствия оказались самыми непредсказуемыми.
     – И в чём же это заключалось?
     – Я предпочёл бы не затрагивать данную тему.
     – Как скажешь, – примирительно выставил перед собой ладони Дуглас.
     – Любое вмешательство в естественный ход времени связано с большой опасностью и накладывает огромную ответственность. Перед очередным запуском потокового манипулятора мне необходимо собрать в голове все части сложного плана в единую систему.
     – Прозвучало чертовски эпично. Если тебе понадобится помощь, обращайся.
     – Спасибо, Дуглас. Я всегда знал, что могу рассчитывать на тебя.
     – Со стороны смахивает на пафосный диалог из какой-нибудь драмы, не находишь?
     – А ты умеешь испортить значительность момента.
     – Ничего личного. Просто не люблю этих розовых соплей, – улыбнулся Фрэнку собеседник.

* * *

     Фрэнк был знаком с Эйприл всего один год, но спустя девять лет не знал, в какой из дней этого года ему лучше всего вернуться, чтобы предостеречь девочку от роковой случайности. Более того, он не знал, в каком месте это сделать, опасаясь новых жертв в результате очередного использования потокового манипулятора. Единственный приемлемый вариант, который приходил ему на ум, – дом на дереве, где они впервые поцеловались.
     Безлюдный лес идеально подходил для того, чтобы избежать гибели случайно оказавшихся поблизости людей, но возникала проблема иного толка. Где взять питание для аппарата, учитывая тот факт, что ближайшая линия электропередачи протянулась как минимум в полутора милях от предполагаемого запуска?
     Перед Фрэнком возникла серьёзная техническая задача, требующая приложения немалых умственных сил для её решения.

* * *

     – Где ты пропадал? – приступил к Фрэнку с расспросами Гарольд, когда тот вошёл в комнату. – Прошло почти две недели, а от тебя не было ни слуху ни духу!
     – Отец с матерью погибли, – коротко ответил молодой человек и устало опустился на кровать.
     Новость оказалась настолько ошеломительной, что сосед по комнате даже растерялся, не зная, что следует говорить дальше.
     – Мои соболезнования, – наконец-то нашёлся он. – Как это произошло?
     – Дом взорвался.
     – Это ужасно.
     – А ужаснее всего то, что они погибли из-за меня, – не выдержал внутреннего напряжения Фрэнк, раскрыв свою тайну. – Первый запуск потокового манипулятора спровоцировал взрыв на территории университета, потом – на старом заводе, а теперь… моих родителей не стало.
     – Хочешь сказать, что твоё устройство… – Гарольд отрицательно покачал головой, не веря собственным ушам.
     – Да, именно из-за него и случилось столько шума. Если бы у нас была возможность выполнить несколько дополнительных расчётов с помощью СФФП, возможно, трагедии удалось бы избежать.
     – Но ведь с момента последнего запуска в подвале университетской столовой прошло много месяцев!
     – Наверное, воздействие на естественный ход времени сходно с броском камня в воду. Сначала круги расходятся в центре, а спустя время волны достигают берега.
     – Тогда это уже не волны, а настоящее цунами!
     – Как ни назови, факт остаётся фактом: потоковый манипулятор асинхронных квантов опасен для дальнейшего использования.
     – Но ведь ты не можешь в одночасье всё бросить, верно?
     – Я потратил несколько лет на изучение теории, практическую подготовку и разработку проекта "Эйприл", чтобы однажды получить уникальную возможность вернуться в прошлое и кое-что исправить. И я уже близок к тому, чтобы это сделать, так что готов рискнуть ещё раз.

* * *

     Риск – вот что послужило причиной преследования, которому подвергся Фрэнк.
     Он очнулся в дешёвом гостиничном номере и осмотрелся по сторонам, с трудом припоминая сумбурные события минувших суток. На циферблате без четверти три. За окном ночь. Значит, ему удалось проспать целых шесть часов. Весьма неплохо, если учитывать, в каких затруднительных обстоятельствах он оказался.
     Молодой человек поспешно поднялся с кровати и воспользовался раковиной, чтобы окончательно привести себя в чувство. Соединив ладони лодочкой, он несколько раз набрал из-под крана холодной воды и плеснул себе на лицо, после чего посмотрел в зеркало. Неужели усталая физиономия с небольшой щетиной в отражении принадлежит ему? Парень надел кепку, прикрыв козырьком глаза, перекинул через плечо рюкзак и направился к выходу.
     Прежде чем открыть дверь в коридор, он прислушался. Теперь ему приходилось быть осмотрительным даже там, где, на первый взгляд, всё выглядело безопасным. Это очень быстро вошло у него в привычку. Хочешь двигаться вперёд, оглянись. Хочешь сделать передышку, перепроверь. Хочешь довести дело до конца, будь бдителен. А он непременно хотел. У него не оставалось другого выбора.
     Пустой коридор с пыльной красной ковровой дорожкой пустовал. В номерах царила полная тишина, и Фрэнк, дважды повернув ключ в замочной скважине, поспешил спуститься на первый этаж. Наверняка администратор удивится столь поздней встрече с постояльцем, но на этот случай у Фрэнка была припасена отличная легенда: он фотограф, который планирует сделать несколько снимков ночных пейзажей. Для убедительности можно даже будет продемонстрировать лежащий в рюкзаке фотоаппарат, ведь никто, кроме него, не знает, что корпус профессиональной модели служит удобной маскировкой для портативного потокового манипулятора асинхронных квантов "Эйприл-6".

Нет другого выбора

     Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Фрэнку пришлось отовариваться в нескольких специализированных магазинах. В частности, его интересовали кабельные барабаны и восемь тысяч футов провода, которые он планировал протянуть от дома на дереве до фермы, где они с Дугласом в детстве воровали доски для постройки в лесу. Как выяснилось, ферма оказалась ближайшим объектом, откуда Фрэнк мог получить питание для запуска "Эйприл-5".
     Ему повезло: распределительный электрощит находился в пределах досягаемости, так что в случае надобности ему потребовалось бы всего лишь перелезть через забор и открыть крышку, чтобы подключиться к нужным клеммам.
     После приобретения всех материалов молодой человек протянул один конец кабеля в обветшавший лесной дом через рассохшийся от времени люк, а другой – через овраг в сторону фермы.
     Но главная проблема заключалась в том, чтобы открыть окно в прошлое и застать там одиннадцатилетних Фрэнка и Эйприл. Это была их единственная встреча в данном месте, так что шансы на успех стремительно приближались к нулю. Тем не менее, физик до последнего надеялся, что ему повезёт.

* * *

     Он провёл более десятка запусков потокового манипулятора, но ни один из них так и не позволил ему предупредить девочку об опасности. Каждый раз дом на дереве оказывался пустым. Все эти попытки походили на стрельбу по непрерывно движущейся мишени с завязанными глазами.
     "Эйприл-5", как и четыре предыдущих образца, нуждалась в доработке.

* * *

     Фрэнк воспользовался компьютером брата, чтобы открыть зашифрованный архив, в котором хранились все данные симуляции, осуществлённой с помощью СФФП, и принялся с особой тщательностью изучать знакомые таблицы с длинными рядами чисел, попутно делая в блокноте пояснительные заметки.
     Предотвратить гибель Эйприл Джоунз Фрэнку мешала хронологическая погрешность аппарата, и он должен был найти способ решить эту проблему. Но как реализовать подобный механизм, изобретатель не знал. От его научного взора всё время ускользала какая-то важная деталь.

* * *

     Следствием многочисленных запусков потокового манипулятора асинхронных квантов, как и прежде, стал ещё один мощный взрыв, от которого пострадала огромная площадь леса. В местных телевизионных выпусках появились кадры, снятые с вертолёта: среди густого зелёного полотна чернела глубокая воронка, словно в земную поверхность ударился гигантский метеорит.
     "Загадочные взрывы продолжают сотрясать маленький городок, – подхватили новость журналисты. – Предыдущий инцидент случился почти девять месяцев назад. Тогда в результате несчастного случая в собственном доме погибла супружеская пара. А ещё раньше взрыв прогремел на остановившемся заводе. Специалисты так и не смогли назвать причину детонации".
     Фрэнк понял, что допустил непростительную ошибку: если в этой истории всплыла фамилия его семьи, то в случае детального расследования все улики непременно укажут на него. Достаточно будет связать три необычных взрыва в городе со взрывом на территории университета, где он учится, чтобы сделать нехитрое умозаключение о причастности студента физического факультета к получившим огласку событиям.

* * *

     – История, о которой пишут в газетах, – твоих рук дело? – поинтересовался Гарольд.
     – Если ты об уничтоженной части пригородного леса, то я готов признать свою вину, – ответил Фрэнк. – Но на этот раз я выбирал самое безлюдное место, чтобы избежать возможных жертв.
     – Ох, Ньютон, боюсь, что скоро тебя вычислят. Ты бы вёл себя осторожнее и не оставлял таких явных следов.
     – В ближайшие месяцы я не планирую повторных запусков, потому что мне нужно кое-что переделать.
     – Ты действительно намерен идти до конца?
     – О чём ты?
     – Ты сам знаешь.
     – У меня нет другого выбора. Я слишком многое потерял, чтобы сворачивать с выбранного пути.
     – Надеюсь, все твои усилия окажутся не напрасными.

* * *

     И всё-таки надежды молодого человека спокойно завершить доработку "Эйприл-6" не оправдались. Однажды во время занятий в дверях появился незнакомый мужчина в деловом костюме и спросил у преподавателя, позволит ли тот перекинуться, по его собственному выражению, "парой словечек" с Фрэнком Амблером. Все студенты обернулись на Фрэнка, и парню не оставалось ничего другого, кроме как подняться со своего места и покинуть аудиторию.
     – Следуй за мной, – коротко обратился к студенту собеседник.
     – Куда мы направляемся? – поинтересовался Фрэнк.
     – У меня есть к тебе несколько вопросов.
     Рядом с университетским корпусом был припаркован чёрный автомобиль с тонированными стёклами, и это совсем не понравилось Фрэнку.
     – Я могу выяснить, с кем имею честь общаться? – он остановился в нескольких шагах от машины, чтобы сохранить за собой небольшое преимущество на тот случай, если обладатель дорогого пиджака задумает силой затащить его в салон.
     – Агент Хьюз, ФБР, – мужчина продемонстрировал удостоверение, после чего открыл переднюю пассажирскую дверь и гостеприимным жестом пригласил студента присесть.
     Фрэнк колебался. С одной стороны, этот человек не станет совершать противоправных действий средь бела дня при таком количестве свидетелей, но, с другой, кто знает, что у него на уме?
     – Напомните, пожалуйста, ещё раз, о чём вы хотели меня спросить? – предпринял попытку заранее прощупать почву Фрэнк.
     – Я этого ещё не говорил, – сдержанно, словно из вежливости, улыбнулся человек в деловом костюме.
     – Тогда, может быть, уже скажете?
     Вместо ответа мужчина вновь указал рукой на сиденье.
     – А вы умеет держать интригу, – студент послушался и занял предложенное ему место.
     – Итак, Фрэнк, у меня есть к тебе некоторые вопросы, но прежде чем ты начнёшь на них отвечать, мы должны договориться о том, чтобы ты говорил честно.
     – То есть вас интересует только правда? – кажется, собеседник не уловил в голосе Фрэнка сарказма.
     – Ты правильно меня понял.
     – Что ж, если они не окажутся слишком интимными, – отшутился Фрэнк.
     – Не беспокойся, ничего личного. А теперь – к делу. Что ты знаешь о взрыве в подвале университетской столовой?
     – Ничего особенного. То есть я не в том смысле, что в нём не было ничего особенного, потому что грохнуло так, будто началась ракетная бомбардировка. Просто никто ничего так и не объяснил, – парень почувствовал, как от первого же вопроса им завладело волнение, но постарался сохранять спокойствие.
     – И у тебя нет никаких идей, отчего это случилось?
     – Среди студентов много чего поговаривали, но я не думаю, что вам будет интересно обсуждать со мной разные слухи.
     – А ты сам что думаешь?
     – Даже не знаю, что и ответить, – Фрэнк посмотрел через лобовое стекло на скамейку, где сидел какой-то зубрила, уткнувшись носом в учебник.
     "Наверное, он даже не заметит, если меня сейчас пристрелят и выкинут на асфальт", – почему-то пронеслось в голове молодого человека.
     – А что насчёт взрыва в доме твоих родителей? – продолжил неформальный допрос мужчина.
     – Это была страшная трагедия… – на глаза Фрэнку навернулись слёзы. Нет, не наигранные, а самые настоящие, потому что перед внутренним взором немедленно возникла ужасающая картина пожара.
     – Мои соболезнования, – кажется, собеседник не вложил в свою реплику особых эмоций.
     Он позволил студенту успокоиться, после чего продолжил хладнокровно задавать вопросы.
     – В день взрыва ты отсутствовал на занятиях. С чем это связано?
     – Я поехал домой, – Фрэнк понял, что начинает балансировать на лезвии ножа. Один неосторожный шаг, и агент Хьюз расколет его, как гнилой орех.
     – В деканате мне сообщили, что ты никого не поставил в известность об отъезде. В чём заключалась причина такой спешки?
     – Видите ли… – казалось, что секундная пауза растянулась в целую бесконечность. – Я созвонился с матерью, и она сообщила мне, что отец болен.
     Судя по тем полномочиям, которыми наделило данного человека Федеральное бюро расследований, в будущем ему не составило бы особого труда перепроверить полученную информацию, но сейчас Фрэнку требовался крутой манёвр, чтобы уйти в сторону от неудобных расспросов.
     – Значит, твой приезд и взрыв – это печальное совпадение, – с утверждением произнёс агент.
     – Иногда судьба играет с людьми злую шутку, – отозвался Фрэнк.
     – Весьма злую, – согласился мужчина.

* * *

     – Послушай, Ньютон, что я тебе сейчас расскажу! Просто закачаешься! – подскочил Гарольд, едва Фрэнк переступил порог комнаты.
     – Моя история будет куда интереснее, – возразил молодой человек. – Кажется, меня выследили.
     – Значит, с тобой говорил мужик в чёрном костюме?
     – Откуда ты знаешь?
     – Оттуда! Заваливается к нам сегодня среди лекции какой-то тип, а у самого такая физиономия, словно он котят живьём на завтрак ест. И говорит: "Могу я поговорить со студентом, который живёт в одной комнате с Фрэнком Амблером?" Ну, всё, думаю, приплыли.
     – И о чём он тебя спрашивал?
     – Интересовался, чем ты обычно занимаешься в свободное от учёбы время.
     – И что ты ему ответил?
     – Сказал, что толкаешь наркоту на кампусе.
     – Гарольд, ты выбрал не самый подходящий момент для шуток.
     – Да ладно тебе, чувак, расслабься. Я ему рассказал, какой ты у нас примерный мальчик.
     – И всё?
     – Потом он задал вопрос, с чем был связан твой срочный отъезд такого-то числа такого-то месяца, накануне трагедии с твоими родителями.
     – Ты рассказал ему правду? – встревожился Фрэнк.
     – Если бы я был в курсе, что к чему, то, возможно, сориентировался бы гораздо лучше, а так пришлось импровизировать прямо на ходу, – пожал плечами Гарольд.
     – Что именно он от тебя узнал?
     – Ты так побледнел, будто у меня за спиной неожиданно возник призрак.
     – Мне важно знать, – настойчиво произнёс молодой человек.
     – Я поведал ему душещипательную историю о смерти твоего давнего друга. Не очень оригинально, но это первое, что пришло мне в голову.
     – Да уж… Придётся забыть о дальнейшей учёбе, – Фрэнк вытащил дорожную сумку и принялся поспешно собирать в неё свои вещи.
     – Так ты только навлечёшь на себя ненужные подозрения.
     – К сожалению, уже навлёк и близок к тому, чтобы очутиться в полной заднице. Удивительно, что наш сегодняшний разговор с агентом до сих пор не закончился арестом.
     – И куда ты теперь собираешься идти?
     – Ещё не знаю, но сюда, по-видимому, больше не вернусь.
     – Перестань. Всё образуется.
     – Сомневаюсь, – Фрэнк перекинул сумку через плечо. – У меня осталось одно незавершённое дело, поэтому я не стану испытывать судьбу. Гарольд, ты был отличным соседом по комнате, а теперь – прощай!

* * *

     Фрэнк Амблер покинул территорию университетского городка, сел в первый попавшийся автобус и поехал в неизвестном даже для самого себя направлении. За спиной осталась не только возможность получить диплом, но и привычная жизнь свободного человека.

Вынужденное бегство

     Вынужденное бегство привело к тому, что молодой человек с несколькими пересадками добрался до маленького городишки, в сравнении с которым его родной городок мог бы показаться настоящим мегаполисом. В течение нескольких дней он снял дешёвую квартиру с тесной комнатой и за скромную оплату нашёл работу в ремонтной мастерской Большого Эла, куда местные жители приносили на починку различный бытовой хлам, от сгоревших электрических чайников до вышедших из строя телевизоров.
     Большой Эл получил своё прозвище за огромный рост и не менее выдающиеся в ширину габариты, но оказался славным малым. Он не задавал лишних вопросов, когда Фрэнк впервые заглянул к нему и поинтересовался, не найдётся ли для него подходящего занятия, чтобы заработать немного денег. После недолгого разговора Эл остался доволен и сразу же принял молодого человека, потому что не каждый день в такую глушь заглядывали толковые ребята, знакомые с понятиями вроде аналогового умножителя или аналогового аттенюатора.
     Чтобы не навлекать неприятностей на старшего брата, Фрэнк даже не попытался с ним связаться, хотя догадывался, что Лоренс и его семья, а в особенности Кристи, будут волноваться за судьбу пропавшего родственника. Может быть, фэбээровцы и захотят пообщаться с братом, но очень скоро убедятся в том, что он действительно ничего не знает о местоположении беглого изобретателя.
     Здесь, в спокойной обстановке, молодой человек планировал завершить модернизацию потокового манипулятора шестой модели, после чего вернуться домой и наконец-таки предотвратить гибель Эйприл.

* * *

     – Меня это, конечно, не касается, но тут тобой интересуются, – подсел во время обеденного перерыва к Фрэнку Большой Эл.
     – Кто? – переменился в лице молодой человек. Он не ожидал, что преследователи найдут его так быстро, ведь он ничем себя не выдавал.
     – Да чего ты так разволновался! – похлопал парня по плечу хозяин мастерской и добродушно улыбнулся. – На днях ко мне заходила одна молодая особа, которой ты очень приглянулся. – Большой Эл хитро подмигнул собеседнику. – Расспрашивала про тебя.
     – Так вот вы о чём, – с облегчением выдохнул Фрэнк.
     – Ну, признавайся, есть ли у тебя подруга?
     – На данный момент нет.
     – Вот и отлично! Хочешь, я познакомлю тебя с отличной девушкой? Симпатичная, скромная, неглупая. Одним словом, славная.
     – Спасибо за предложение, но я бы предпочёл пока ни с кем не встречаться.
     – Почему? Если стесняешься, я могу устроить так, чтобы ты взглянул на неё со стороны. Она придёт забирать заказ, а я подам тебе какой-нибудь условный знак.
     – Дело не в том, что я стесняюсь…
     – А в чём же тогда?
     – Когда теряешь любовь всей своей жизни, совсем не хочется завязывать новые отношения.
     – О, извини, я не знал. Вы расстались, или возникли другие причины? – из уст другого человека вопрос, возможно, и прозвучал бы бестактно, но Большой Эл, несмотря на размеры, обладал какой-то детской непосредственностью, и даже самые щекотливые темы в разговоре с ним обретали простоту и естественность.
     – Она трагически погибла, – ответил молодой человек.
     – Вот беда, – вздохнул Эл. – И как долго вы были вместе?
     – Примерно год, – Фрэнк подумал, что сейчас мужчина спросит у него, как давно это случилось, и тогда ему придётся соврать, чтобы не прослыть в глазах Эла дураком, но тот больше ничего не стал спрашивать.

* * *

     Днём молодой человек работал в мастерской, продлевая жизнь поломанным приборам, а вечером возвращался к себе на квартиру и продолжал трудиться над разработкой "Эйприл-6", попутно включая небольшое радио, чтобы прослушивать свежие выпуски новостей. К счастью, ведущие ни разу не упоминали ни его имени, ни событий, хотя бы косвенно связанных с поисками студента, сбежавшего из-под самого носа у федералов. С одной стороны, такое положение дел устраивало Фрэнка, но, с другой, это могло быть затишьем перед бурей.
     Если правительству станет известно об истинной причине взрывов, то оно приложит любые усилия к тому, чтобы заполучить такую удивительную разработку, как потоковый манипулятор асинхронных квантов. Фрэнк опасался, что в любой момент дверь может распахнуться, и на пороге появится агент Хьюз. Вот тогда между ними вряд ли состоится такой же непринуждённый разговор, как когда-то в машине.
     Иногда парень вздрагивал, если где-то поблизости раздавался слишком резкий звук, на что Большой Эл отвешивал какую-нибудь не слишком оригинальную шутку, вроде необходимости сменить запачканные штаны.
     К сожалению, порой для достижения поставленной цели приходится принимать не самые простые правила игры, но ещё сложнее, приняв их, продолжать двигаться вперёд.

* * *

     В выходные Фрэнк решил немного проветриться и заглянул в местный букинистический магазин, чтобы узнать, нет ли в продаже бессмертного творения Данте. Ему повезло: среди потрёпанных томов со стихами классической школьной программы нашёлся приличный экземпляр "Божественной комедии", а в придачу к нему – карманное издание "Новой жизни" итальянского поэта. Молодой человек купил обе книги и отправился к себе на квартиру, рассчитывая провести свободное время за чтением.
     "La Vita Nuova" в жёлтой обложке представляла собой сборник стихов и автобиографической прозы. По сути, её можно было бы назвать большим предисловием к главному литературному труду Данте Алигьери. На пару часов Фрэнк погрузился в мир высоких чувств, в мир любви с первого взгляда, в мир трагической потери возлюбленной, в мир поэзии, пронизанной желанием навсегда запечатлеть образ прекрасной Беатриче.
     Хотя язык произведения и казался несколько устаревшим, но переживания, которые автор вложил в "Новую жизнь", даже через несколько веков не утратили своей актуальности. Каждая строка вызывала у Фрэнка сильнейший эмоциональный отклик. Главного героя, от лица которого велось повествование, он ассоциировал с самим собой, а на месте героини неизменно представлял Эйприл Джоунз.
     Данте было девять лет, а Беатриче всего восемь, когда произошло их первое знакомство. Фрэнку и Эйприл исполнилось по десять – немногим больше, чем поэту и его прославленной музе, – на момент встречи, изменившей всю жизнь мальчика. Разработка потокового манипулятора превратилась для молодого человека в настоящее испытание, подобно девяти кругам ада, через которые пришлось пройти итальянцу в сопровождении Вергилия, чтобы найти свою любимую.
     Последний сонет "Новой жизни" предвосхищал финал монументального дантовского шедевра, а завершающая прозаическая глава содержала в себе надежду автора на успешное окончание "более достойного повествования", коим впоследствии и стала "Божественная комедия". Закончив чтение, Фрэнк ощутил удивительное воодушевление. У него всё получится. Обязательно получится. Главное, не сворачивать с избранной дороги, какой бы трудной она ни оказалась.

* * *

     Пока Фрэнк возился с очередным утюгом, в мастерскую вошла пожилая дама в цветистом платье с бумажным пакетом и сумочкой. Она приблизилась к молодому человеку, но он, увлёкшись работой, не сразу заметил появление посетительницы.
     – Добрый день, миссис Пирсон! – наконец-таки поднял голову парень, оторвавшись от дела.
     – Здравствуй, Фрэнк! Не хотела тебя отвлекать. Просто заглянула спросить, как там поживает наш старичок?
     – Ещё послужит, – физик бережно снял с полки ламповый приёмник в деревянном корпусе. – Вот, держите.
     – Неужели тебе удалось его починить?
     – Так точно. Отличная модель! Сейчас такие – большая редкость.
     – Это верно, – согласилась миссис Пирсон. – То-то Фред обрадуется, когда узнает, что "Филко" снова работает. Ведь мой муж привёз его прямиком из Филадельфии. Сколько с меня причитается?
     – Четыре с половиной доллара.
     – Спасибо тебе огромное! – женщина поставила пакет, вытащила из сумочки кошелёк и отсчитала требуемую сумму. – Честно говоря, Фред уже и не надеялся на чудо. А Большому Элу повезло, что у него появился такой замечательный работник. Так что ты заслужил отдельную благодарность.
     – Что это? – удивился Фрэнк, когда миссис Пирсон вытащила из пакета коробку.
     – Домашний пирог с вишнёвым вареньем.
     – Вам, наверное, пришлось над ним изрядно похлопотать.
     – Что ты! – всплеснула руками старушка. – Готовить пироги для меня одно удовольствие!
     – Может быть, вы попьёте со мной чаю? Как раз подошло время обеденного перерыва, – взглянув на часы, предложил молодой человек.
     – Вряд ли я смогу составить тебе интересную компанию.
     – Ну, что вы! Сейчас я поставлю чайник, и мы вместе угостимся вашим кулинарным шедевром.
     – Вряд ли он заслуживает такой высокой оценки, – комплимент Фрэнка явно польстил пожилой даме. – Возможно, в следующий раз я испеку что-нибудь более изысканное.
     – Наверняка вы скромничаете, миссис Пирсон. И сейчас мы в этом убедимся, – Фрэнк заварил чай и разрезал пирог. – Мне уже не терпится попробовать свой кусочек!
     Они приступили к чаепитию, и женщина стала расспрашивать собеседника о том, как его угораздило перебраться в такую глушь.
     – В основном молодёжь уезжает отсюда, чтобы устроиться в большом городе, а у тебя всё почему-то наоборот.
     – Верно, наоборот, – согласился Фрэнк.
     – Неужели такому талантливому парню не нашлось более достойного места? – поинтересовалась пожилая женщина.
     – А чем вам не нравится мастерская Большого Эла?
     – Между нами говоря, – миссис Пирсон на всякий случай понизила голос, – для тебя это не лучший вариант.
     – Почему же, – пожал плечами молодой человек. – По-моему, он отличный работодатель. По крайней мере, не требует торчать здесь с самого утра.
     – Конечно, не требует, учитывая тот факт, что вся его мастерская на тебе и держится. Если бы не ты, она давно бы закрылась.
     – Ну, это вы преувеличиваете.
     – Говорю, как есть, потому что твой предшественник чинил приборы из рук вон плохо. Доверишь ему ремонт, так он ещё и доломает. Поэтому Большому Элу пришлось дать этому "умельцу" расчёт. К счастью, проработал он тут недолго. А вот ты – совсем другое дело!
     – Спасибо на добром слове, миссис Пирсон.
     – Это я должна тебя благодарить! Ты даже не представляешь, что значит для Фреда радиоприёмник, который ты сделал. Ведь старый "Филко" за несколько десятков лет стал для нас настоящим членом семьи. Трудно представить, сколько новостей о глобальных переменах во всём мире мы услышали из этого динамика: выборы президентов, экономические взлёты и падения, невероятные научные открытия, крупнейшие события мировой культуры. А сколько песен прозвучало на нашей веранде: менялись музыкальные стили, старые исполнители становились менее популярными, а новые выходили на сцену, покоряя верхние строчки хит-парадов… Верный "Филко" неизменно держал нас в курсе всех событий.
     – Он настоящий хранитель вашей семейной истории.
     – Можно сказать и так, – улыбнулась подобному сравнению пожилая женщина.
     На короткое мгновение над столом повисла тишина.
     – У вас получился очень вкусный пирог! – выразил своё восхищение Фрэнк, чтобы поддержать разговор.
     – Я рада, что тебе понравилось. И всё-таки ты ведь приехал к нам в городок не случайно?
     "Нужно быть осторожным! – дал себе установку молодой человек. – Старушка пытается прощупать почву, но я не должен говорить ей правду о причине переезда, иначе новость быстро облетит всех жителей, и тогда мне придётся подыскивать другое безопасное место".
     – Вы не поверите, – произнёс он вслух, – но всё так и есть. Меня привёл сюда случай.
     – Надо же! – удивлённо покачала головой миссис Пирсон. – И откуда ты родом?
     – Из Вермонта, – соврал Фрэнк.
     – А что заставило тебя перебраться в наши края?
     – Вы когда-нибудь действовали наудачу? – задал встречный вопрос физик.
     – Разумеется. Мы с Фредом встречались всего три дня, после чего он сделал мне предложение. И знаешь что?
     – Что?
     – Я его приняла, о чём за последующие пятьдесят лет ни разу не пожалела. Это считается действовать наудачу?
     – Пожалуй.
     – Теперь твоя история.
     – Боюсь, она будет не такая романтичная, как у вас.
     – Тем не менее, я с удовольствием её послушаю.
     – Мы с другом сели в первый встреченный нами автобус и договорились назначить друг другу любую остановку на маршруте, где нам следовало бы сойти и начать новую самостоятельную жизнь, а через три месяца встретиться снова. Таким образом, нас разделили полторы сотни миль, и я оказался здесь.
     – Значит, ты поселился в городе всего на три месяца, потому что заключил что-то вроде пари? – в голосе миссис Пирсон прозвучало сожаление.
     – Сначала я думал, что так и будет, но теперь подумываю немного задержаться.
     – Было бы чудесно, потому что жителям нужен такой мастер, как ты.

Фотоаппарат

     – Взгляни-ка, – Большой Эл положил перед Фрэнком профессиональный фотоаппарат без объектива. Молодой человек внимательно осмотрел повреждённый корпус, обнаружив широко разветвляющуюся трещину на электронном видоискателе.
     – Что скажешь? – поинтересовался хозяин мастерской.
     – К сожалению, у меня нет нужных деталей для ремонта, – ответил Фрэнк.
     – А если нам продадут эту вещицу по дешёвке на запчасти, есть ли смысл вкладывать деньги?
     – Зависит от того, сколько ты собираешься за неё отдать.
     – Попробую сторговаться до полтинника. Как тебе?
     – Нужно посмотреть, цела ли материнская плата и матрица.
     – У тебя есть пять минут, после чего я должен буду принять решение. А пока ты здесь занимаешься предварительной оценкой, попробую заговорить зубы этому простофиле, так что поторопись, – с такими словами Большой Эл вышел на улицу.
     И тут Фрэнку пришла в голову замечательная идея, как именно он сможет использовать данное приобретение. Внутрь можно спрятать значительно уменьшившуюся в размерах электронную начинку портативной версии "Эйприл-6". Это может оказаться полезным, если ему придётся столкнуться лицом к лицу с преследователями, и те случайно обнаружат при нём секретную разработку.
     Фрэнк открутил шурупы и взглянул на микросхему. Внешних повреждений на ней не наблюдалось, поэтому он принял решение уговорить Большого Эла на покупку, даже если нынешний владелец фотоаппарата вздумает назвать сумму больше той, на которую рассчитывает Эл.
     – Твой вердикт? – вернулся хозяин мастерской.
     – Вы сошлись в цене? – вопросом на вопрос ответил молодой человек.
     – Парень оказался не промах и заломил почти сотню.
     – Вполне обоснованно, потому что вещь действительно стоящая.
     – Ладно, тебе виднее, – тяжело вздохнул Большой Эл и запустил руку в карман брюк за бумажником. – Надеюсь, траты оправдают себя.
     – Будь уверен! – подбодрил его Фрэнк.

* * *

     Разработка потокового манипулятора подошла к завершающей стадии. Согласно расчётам на бумаге, в этот раз всё должно было сработать именно так, как нужно, но физик, помня о прошлых ошибках, не собирался проводить тестовые запуски в маленьком городке. Наверняка агент Хьюз только того и ждал, чтобы спутники зафиксировали из космоса новый взрыв большой силы. Вот тогда-то ФБР со всех ног бросилось бы вдогонку за пропавшим с радаров студентом.
     В перерывах между мастерской и работой над "Эйприл-6" Фрэнк приходил на берег реки, которая напоминала ему о полузабытом детстве. Он садился на один и тот же большой тёплый камень и подолгу смотрел на бурные перекаты. Река представлялась ему временем, а он самому себе – одиноким пловцом, барахтающимся против течения в отчаянном стремлении ухватиться за прошлое.
     Там, в прошлом, его ждала Эйприл – самая удивительная девочка на свете. На протяжении нескольких лет он часто фантазировал, как попадёт в тот злополучный день и спасёт её. В его воображении данная сцена рисовалась исключительно как эпизод из какого-нибудь фильма с трогательным финалом.
     Но самым долгожданным моментом было возвращение и встреча с повзрослевшей дочерью мистера Джоунза. Это будет уже не одиннадцатилетняя девочка, а взрослая девушка. Интересно, останется ли у неё прежняя причёска, или нет? Станет ли она больше похожа на мать, или сохранит преобладающие черты отца? Останутся ли они вместе, в конце концов? Или, может, детская любовь сменится обычной дружбой, хотя многие и уверены, что её не существует, если речь идёт о мужчине и женщине?
     Такие вопросы неоднократно возникали в голове Фрэнка, когда он начинал думать о предотвращении гибели Эйприл, как о свершившемся факте. Даже прекрасно разбираясь в законах физики, он не мог предугадать, какие последствия для настоящего повлечёт его вмешательство в прошлое.
     Это у писателей и сценаристов всё выходило слишком просто и основывалось лишь на логических взаимоисключениях, в то время как Вселенная представляла собой куда более сложную систему, в которой пространство и хронологическая последовательность его существования имели сложную и неоднородную структуру. И любое нарушение равновесия между ними грозило закончиться чудовищной катастрофой.

* * *

     Несмотря на всю компактность потокового манипулятора асинхронных квантов, который теперь выглядел как обычный профессиональный фотоаппарат, ему по-прежнему требовалось внешнее питание. Заранее продумывая все детали операции по спасению, молодой человек пришёл к выводу, что ему лучше всего воспользоваться передвижным генератором. Скорее всего, для этой цели понадобится какой-нибудь фургон, которым Фрэнк впоследствии и воспользуется.
     Пробежавшись по нескольким объявлениям в газете, физик приценился к старым моделям и выбрал самую неприметную колымагу, которая не привлекала бы к себе лишнего внимания.
     Когда со всеми формальностями было покончено, парень получил ключи и загнал машину на задний двор мастерской.
     – Зачем тебе понадобился этот металлолом? – удивился Большой Эл, осматривая тёмно-синий кузов с облупившейся краской. – Даже не верится, что он ещё на ходу.
     – Давно мечтал обзавестись собственным автомобилем, но моих скромных сбережений хватило только на такой, – немного слукавил Фрэнк.
     – Сказал бы мне. У меня есть отличный знакомый, который занимается куплей-продажей подержанных тачек. Он наверняка присмотрел бы для тебя что-нибудь более подходящее по сходной цене, – Большой Эл пренебрежительно провёл указательным пальцем по капоту фургона, отчего на пыльной поверхности остался след в виде неровной полосы.
     – Тачка, конечно, не с конвейера, но ещё послужит, – нашёлся с ответом молодой человек. – Надеюсь, она тебе не помешает?
     – Оставляй на здоровье.
     – Нет, если ты всё-таки против, чтобы она мозолила здесь глаза, я могу перегнать её в другое место.
     – Говорю же, пусть стоит.
     – Я твой должник, Эл.
     – Как-нибудь сочтёмся.

* * *

     Утром Фрэнк поехал в соседний город, чтобы закупить в специализированном магазине кое-какие детали для ремонта, и ему в голову пришла неожиданная идея позвонить Гарольду и разузнать, продолжает ли ФБР его разыскивать. Молодой человек воспользовался одним из уличных телефонов-автоматов. На тот случай, если личный номер бывшего соседа по комнате прослушивается, он связался с комендантом и, представившись родственником Гарольда, вежливо извинился за беспокойство, после чего попросил пригласить студента к разговору. Комендант проворчал, что эта линия не предназначена для личных звонков, но, тем не менее, обещал исполнить просьбу.
     Примерно через минуту в трубке раздался знакомый, но настороженный голос:
     – Да?
     – Привет, сосед! Только, пожалуйста, не называй моего имени вслух.
     – А, это ты, Макс! – ответил Гарольд. – Давненько я тебя не слышал! Как у тебя дела?
     – Скажи, тот агент обо мне больше не спрашивал?
     – Макс, ты даже не представляешь, как моя мама по тебе скучает, – Фрэнк догадался, что собеседник старается говорить иносказательно, чтобы комендант ни о чём не догадался. – Она всё время про тебя спрашивает.
     – Значит, он до сих пор продолжает меня искать?
     – Мама думает, что я ей чего-то недоговариваю, но ты же знаешь какая она иногда бывает подозрительная. Мне кажется, когда ты вернёшься, она соберёт всех наших родственников и устроит грандиозное застолье. Извини, но мне тут намекают, чтобы я заканчивал трепаться.
     – Ясно. Не буду тебя задерживать.
     – Удачи тебе, Макс!
     – Спасибо, Гарольд! Она мне обязательно пригодится, – Фрэнк повесил трубку и почувствовал навалившуюся на него усталость.

* * *

     Очередной понедельник начался с визита старого мистера Барнеса, который имел обыкновение заглядывать в мастерскую и болтать по душам с Большим Элом, попутно подкидывая Фрэнку какой-нибудь бородатый анекдот. В этот раз пожилой человек начал вспоминать удивительную историю, связанную с теми незапамятными временами, когда он одну за другой одержал несколько громких амурных побед.
     – А знаешь, в чём заключался мой главный секрет? – мистер Барнес хитро прищурился и ткнул указательным пальцем в стол, словно нажал на невидимую кнопку.
     – Даже не могу себе представить, – улыбнулся Большой Эл, предвкушая очередную похабную побасёнку.
     – Ни за что не поверишь! – старик повернулся к молодому человеку. – Эй, Фрэнки, спорим, ты тоже не угадаешь?
     – Я уверен, что нет, мистер Барнес! – отозвался парень.
     – Тогда слушайте! – тоном заговорщика произнёс рассказчик. – В то лето отец отправил меня в один из лагерей юношеской христианской ассоциации. Мне было пятнадцать, и я хотел нормально отдохнуть вместе со своими друзьями, но родители постоянно твердили, как плохо на меня влияет праздное шатание по улицам. Вот и получилось, что я приехал в богом забытое место, где то и дело говорили о боге. Скукотища такая, что волком можно взвыть. И тогда мне в голову пришла замечательная идея!
     Как-то вечером я сидел в комнате, где жили ещё трое мальчишек. И вот, дождавшись, когда они соберутся рядом, я изобразил обморок. Откинулся, значит, на спину и начал бормотать бессвязную чушь, как будто со мной разговаривает сам Всевышний. Эти олухи поверили и растрезвонили по всему лагерю, что я общаюсь с небесными силами. И что же вы думаете? Многие девчонки захотели познакомиться со мной поближе, чтобы выяснить, о чём именно мне удалось побеседовать во время сеанса духовной связи.
     После обеда подсаживается ко мне одна красотуля и давай вопросы разные задавать, а у самой грудь на меня так и смотрит, так и просится ко мне в руки. Ну, думаю, сейчас расскажу ей о божественной воле.
     "Это правда, что ты разговаривал с Ним?" – застенчиво спрашивает она.
     А я и отвечаю: "Пути господни неисповедимы, и никто не знает, где и когда получит благую весть".
     Мои слова явно возымели на неё действие, и она подвигается ко мне ближе: "Тебе повезло, а со мной ни разу такого не происходило, хотя я исправно читаю Библию".
     Я смотрю на неё и понимаю, что сейчас любое моё слово станет для девчонки чудесным посланием свыше, и она с готовностью примет его.
     "Может, и повезло, но меня одолевает смущение", – говорю я и тут же стыдливо опускаю глаза.
     "Смущение? – удивляется она. – Но почему?"
     "Потому что голос открыл мне тайное предназначение".
     Она зачарованно смотрит на меня и ждёт, когда я открою ей священный секрет.
     "Только обещай никому не говорить", – делаю вид, будто не хочу ничего рассказывать.
     "Конечно! Кстати, меня зовут Дженни".
     "Рад знакомству, Дженни, – и перехожу на шёпот. – Господь поведал мне, что однажды я встречу богопослушную девушку, чьё имя будет начинаться на букву Д, и между нами возникнет большое чувство, а потом у нас родится мальчик, которого мы должны будем назвать Кристианом".
     "Он прямо так и сказал?" – чувствую, что Дженни практически у меня на крючке, и киваю в ответ.
     "Интересно, что бы это значило?" – спрашивает она.
     "Если верить тому, что мне было открыто, в будущем Кристиан станет одной из самых значительных фигур христианского мира".
     Всё остальное, как вы понимаете, оказалось делом техники. Тем же вечером Дженни продемонстрировала мне совсем нехристианские навыки общения, подарив несколько поистине божественных мгновений.
     История сработала, и позже я воспользовался ею около десятка раз, проведя в лагере самое лучшее лето в своей жизни.
     Мистер Барнес замолчал, чтобы насладиться произведённым на слушателей эффектом.
     – И ни одна из этих добродетельных христианок не сообщила вам счастливую новость о том, что вы стали отцом? – усмехнулся Большой Эл.
     – Может быть, и сообщила бы, если бы моего отца не направили сюда, и я не сменил бы домашний адрес.
     – Вот ты где! – неожиданно вошла в мастерскую жена мистера Барнеса. – А я тебя повсюду ищу! Опять вздумал отвлекать порядочных людей глупыми небылицами?!
     Осанка героя-любовника заметно преобразилась. Он сразу же как-то обмяк и съёжился, словно обезоруженный воин под натиском неприятеля.
     – Доброе утро, миссис Барнес! – поприветствовал женщину хозяин мастерской.
     – Для кого-то, может, оно и доброе, но никак не для этого пустомели!
     – Элиз, я всего лишь проходил мимо и решил заглянуть ровно на одну минутку, – начал оправдываться мистер Барнес.
     – Заглянул? А теперь немедленно возвращайся домой, старый болтун!
     – Уже иду, – вздохнул пожилой человек и покорно последовал за супругой.
     Большой Эл и Фрэнк проводили его взглядами, после чего молодой человек задал единственный вопрос:
     – Интересно, он всё придумал, или говорил всерьёз?
     – Как знать, – задумчиво ответил собеседник и пожал плечами.

Приятная встреча

     Предчувствие подсказывало Фрэнку: рано или поздно его найдут. Но он совершенно не рассчитывал, что этот день наступит так скоро. Молодой человек занимался ремонтом очередной поломки, когда в мастерскую вошёл знакомый мужчина. Фрэнк поднял голову и почувствовал, как сердце в груди припустило, подобно гончей, погнавшейся за выскочившим из норы зайцем.
     – Какая приятная встреча, – произнёс с улыбкой посетитель.
     – Вы? – растерянно проронил физик и невольно привстал.
     – Помнишь меня?
     – Агент Хьюз.
     – Надо же, ты до сих пор не забыл моего имени, – мужчина вплотную приблизился к Фрэнку и положил руку на плечо, заставив сесть на место. По неудачному стечению обстоятельств Большой Эл сегодня отсутствовал, так что молодой человек мог рассчитывать только на себя.
     – Как вы меня нашли?
     – Один неосторожный телефонный звонок, – прищёлкнул пальцами агент ФБР.
     Фрэнк понял, о чём тот говорит. Они всё-таки отследили его недавний разговор с Гарольдом.
     Мужчина развернул стоявший рядом стул спинкой вперёд и присел, сложив руки перед собой:
     – В прошлый раз мы так и не закончили нашу беседу.
     – Я же уже сказал вам, что ничего не знаю.
     – У меня было достаточно свободного времени, чтобы собрать и сопоставить некоторые факты, которые позволили мне сделать недвусмысленные выводы.
     – Например? – невесело спросил Фрэнк.
     – Например, между тобой и взрывами существует подозрительно много совпадений. Сначала ты устраиваешься в университетскую столовую, а потом – бах! – и она взлетает на воздух, – агент Хьюз согнул мизинец на правой руке. – Далее следует второй взрыв на старом заводе в твоём родном городке, куда ты уехал на летние каникулы. – К мизинцу присоединился безымянный палец. – И вот твой внезапный отъезд к родителям заканчивается трагедией. – Вслед за безымянным последовал средний палец. – Позже взрывается – кто бы мог подумать? – обычный лес. – Агент прибавляет к трём предыдущим пальцам указательный. – Странно, не правда ли? Но самое интересное мне удалось выяснить из разговора с профессором Гилленгемом. Оказывается, некий талантливый студент физического факультета мечтает построить машину времени и прилагает к этому все усилия.
     – И вы ему поверили?
     – Учитывая его авторитет, – развёл руками в стороны агент Хьюз, как бы давая понять, что по-другому и быть не может.
     – А вы хоть догадываетесь, чем он занимается у себя в лаборатории? – неожиданно вспылил Фрэнк.
     – Конечно, – утвердительно кивнул мужчина. – Проект "Мнемозина" является нашей совместной разработкой, в которую два любопытных сопляка попытались сунуть свои безмерно длинные носы.
     – И что вы собираетесь теперь делать?
     – У тебя есть последний шанс всё исправить. Ты должен согласиться на сотрудничество. И не повторяй ошибок своего приятеля.
     – Что вы сделали с Гарольдом?!
     – Он погиб при оказании сопротивления аресту, – будничным тоном ответил агент Хьюз.
     – Нет, вы не могли его убить!
     – Не нужно поднимать лишнего шума, – в качестве веского аргумента мужчина отодвинул полу пиджака и продемонстрировал подплечную кобуру с пистолетом.
     – Вы не имели права!
     – Кажется, мы друг друга не поняли? Ещё раз крикнешь, и мне придётся применить силу. Больше предупреждать не буду.
     Фрэнк понял, что оказался в практически безвыходном положении. Но тут в памяти всплыл давний эпизод из детства, когда они с Дугласом отправились воровать доски для постройки дома на дереве, хотя Дуглас и убедил друга в том, что они никому не принадлежат, а значит, их можно брать без разрешения. Хозяин фермы поймал мальчишек с поличным и собирался сдать их полиции. Вот тогда Фрэнк и решился на отчаянный поступок. Удар обломком доски по голове стал для мужчины в ковбойской шляпе полнейшей неожиданностью, что позволило Фрэнку и Дугласу скрыться с места преступления.
     "Агент Хьюз полностью уверен в том, что держит ситуацию под контролем, – рассудил молодой человек. – Поэтому у меня ещё есть возможность сбежать".
     Риск был велик, но физик пожертвовал слишком многим, чтобы в конце концов сдаться. В данный момент от его решительных действий зависело всё, к чему он стремился на протяжении почти десяти лет.
     – Можно мне перед отъездом зайти в туалет? – постарался подавить волнение в голосе Фрэнк.
     – Некстати же тебя припёрло, – недовольно проговорил агент Хьюз.
     – Это ненадолго.
     – Ладно, валяй, – но федерал не собирался оставлять подопечного без присмотра, поэтому вслед за ним подошёл к двери с изображением сидящего на горшке пухлого младенца.
     "Сейчас!" – мысленно скомандовал себе Фрэнк и резким движением сорвал со стены огнетушитель, висевший рядом с дверью, застав спутника врасплох. От удара металл зазвенел, а нос агента издал мокрый хруст. Парень не стал дожидаться, пока фэбээровец опомнится, и опрометью бросился на задний двор, где был припаркован его старый фургон с генератором.
     – Стой! – выкрикнул вслед с кровавым бульканьем в горле раненый агент Хьюз. – Тебе от меня не уйти!
     "Это мы ещё посмотрим!" – судорожно повернул ключ в замке зажигания молодой человек и утопил педаль газа до самого пола.

* * *

     Ему требовалось сбросить преследователя с хвоста, чтобы заехать на квартиру за потоковым манипулятором асинхронных квантов, если, конечно, агент Хьюз не сделал этого до него. Последняя мысль особенно обеспокоила Фрэнка. Он вывернул рулевое колесо до упора и выскочил на улицу, едва не врезавшись в припаркованный рядом с мастерской чёрный седан с тонированными окнами, судя по всему, принадлежащий агенту.
     – Вот дерьмо! – выругался беглец и кое-как ушёл в сторону от столкновения, повредив зеркало заднего вида на двери дорогого автомобиля. Он выскочил на встречную полосу и лишь каким-то чудом не угодил в фонарный столб. Наконец-то Фрэнк совладал с управлением и прошмыгнул в ближайшую улочку, а ещё через квартал продрался сквозь густые заросли кустарника и оказался неподалёку от съёмной квартиры.
     К счастью, работник ФБР ещё не успел нанести ему предварительный визит, так что физик поспешно забрал "Эйприл-6", диск с зашифрованной информацией о ходе разработки потокового манипулятора и кое-какие вещи, после чего оставил на столе небольшую сумму в качестве арендной платы и навсегда покинул тихий городок.

* * *

     Шоссе было на удивление пустынным, и чтобы хоть как-то скрасить одиночество, Фрэнк включил старенькое радио, настроившись на музыкальную волну, где крутили деревенские песенки в стиле кантри. Очередной исполнитель пел о романтическом укладе жизни простого пастуха, который всем сердцем влюблён в соседскую девчонку. Куплет оказался настолько незатейливым, что молодой человек невольно принялся подпевать бравому ковбою.
     Неожиданно в зеркале заднего вида замаячила тёмная точка, очень скоро превратившаяся во вполне узнаваемый силуэт. Агент Хьюз настигал беглеца.
     "Только не это!" – Фрэнк утопил акселератор до предела. Видавший виды двигатель взревел, подобно пробудившемуся от спячки медведю, и фургон поехал быстрее, но этого было явно недостаточно, чтобы оторваться от едущего по пятам автомобиля, под капотом которого скрывалось очевидное преимущество, исчисляемое несколькими десятками дополнительных лошадиных сил. Очень быстро преследователь сократил дистанцию, так что беглец оказался в западне. Агент Хьюз три или четыре раза включил и выключил фары, давая Фрэнку понять, что игра закончена. Тем не менее, физик по-прежнему не сбрасывал газ. Он продолжал выжимать из своей колымаги все доступные ресурсы, лишь бы не угодить в руки ФБР. Тогда агент выехал на встречную полосу и поравнялся со строптивым водителем.
     Фрэнк повернул голову и увидел в открывшемся окне водительской двери чёрного седана окровавленное лицо Хьюза. Тот отрицательно покачал головой, давая понять без лишних слов, что у парня больше нет ни единого шанса сбежать.
     "Ты не можешь остановить меня именно сейчас, когда я так близок к тому, чтобы спасти её!" – вцепился руками в руль Фрэнк. Теперь всё зависело от исхода гонки. И хотя при нынешнем раскладе сил предугадать финал не составляло особого труда, физик продолжал сопротивляться неотвратимой судьбе.
     Агент Хьюз вывернул руль влево, и фургон содрогнулся от удара. Молодому человеку с большим трудом удалось удержать его на предельной скорости, чтобы не выскочить на обочину. Затем последовал второй манёвр, и машину бросило в сторону.
     "Ну, уж нет! Так легко я тебе не сдамся!" – со злостью подумал беглец и воспользовался ручником. Благодаря этому, ему удалось сохранить сцепление с асфальтом, а автомобиль агента занесло перед фургоном под углом в девяносто градусов.
     "Что ж, агент Хьюз, настало время немного поиграть!" – Фрэнк снова выжал газ до предела и протаранил седан на полном ходу. Раздался звук бьющегося стекла и деформирующегося металла. Кузов чёрной машины с треском отлетел и перевернулся.
     "Может, тачка у меня и не такая расторопная, как у тебя, но зато достаточно крепкая, чтобы надрать тебе задницу!" – обрадовался молодой человек. Путь вперёд снова был открыт.

* * *

     Ему требовалось избавиться от фургона, пока агент не вызвал подкрепление. Молодой человек добрался до ближайшего населённого пункта и припарковался на одной из пустынных улиц. Первым делом он открутил регистрационные номера и отправил их в решётку водостока, после чего воспользовался телефонным автоматом, чтобы позвонить другу детства.
     – Да? – раздалось на другом конце линии, когда Фрэнк по памяти набрал нужный номер.
     – Здравствуйте, миссис Клеверли! – поприветствовал женщину парень. – Могу ли я услышать Дугласа?
     – А кто его спрашивает? – поинтересовался голос в трубке. Судя по всему, она его не узнала.
     – Один хороший приятель.
     – Может быть, у приятеля есть имя?
     – Джейк, – наудачу представился Фрэнк.
     – Что-то я ни разу не слышала о таком.
     – Мы работали вместе с вашим сыном в автомастерской Пита.
     – Работали? – зацепилась за неосторожное слово собеседница.
     Фрэнк не был уверен, по-прежнему ли Дуглас работает на старом месте, или подыскал что-нибудь новое, поэтому употребил ложь в прошедшем времени.
     – Дело в том, что недавно я уехал из города, – он постарался уйти в сторону от опасных вопросов.
     – Ладно, Джейк, – из уст матери друга обращение прозвучало, как выражение крайнего подозрения. – Сейчас я его позову.
     Через несколько бесконечно долгих секунд к телефону подошёл сам Дуглас.
     – Привет, старик! Мне срочно нужна твоя помощь! – обратился к нему молодой человек.
     – Фрэнк? – удивился тот.
     – Тише! Называй меня Джейком, договорились?
     – Хорошо, Джейк, я тебя слушаю.
     – У меня на хвосте висят серьёзные ребята, поэтому буду предельно краток. Тебе нужно найти грузовик и перевезти генератор. Но вся сложность заключается в том, что он находится в тачке, которую, скорее всего, уже объявили в розыск.
     – Продолжай, – коротко ответил Дуглас.
     – Адрес, откуда его забирать, я дам в местной газете. Завтра ищи объявление о скупке поломанных часов. Место доставки – наша школа.
     – Ты серьёзно? И как я, по-твоему, должен разместить твою хреновину в школе?
     – Это вопрос жизни и смерти.
     – Ладно, попробую что-нибудь придумать, хотя точно обещать ничего не могу.
     – Спасибо, Дуглас!
     – Пожалуйста, Джейк. И будь там осторожнее.

По дороге в никуда

     Несколько дней Фрэнк прислушивался к каждому шороху за спиной, опасался любого, кто задерживал на нём заинтересованный взгляд, старался не появляться в людных местах и проявлял все меры предосторожности, чтобы не угодить в лапы ФБР.
     В одном из магазинов дешёвой одежды он приобрёл самые неброские вещи, обзавёлся солнечными очками и кепкой, так что в случае активного розыска теперь вряд ли кто-нибудь узнал бы в нём беглого парня из сводок новостей. С рюкзаком через плечо молодой человек выглядел как среднестатистический турист, путешествующий по стране в поисках новых впечатлений, с той лишь разницей, что в его фотоаппарате хранилась отнюдь не серия зрелищных снимков на память.

* * *

     Остановившись в номере дешёвой гостиницы, Фрэнк принялся размышлять над тем, что ему следует предпринимать дальше. Возможно, коллеги агента Хьюза до сих пор не схватили его вовсе не потому, что потеряли след беглеца, а с целью выяснить, куда и зачем он двигается. Может быть, в эту самую минуту на улице припаркован ещё один чёрный автомобиль, в котором сидят сотрудники правительственной организации и преспокойно дожидаются, когда парень приведёт их прямиком к своей уникальной разработке.
     "Мне необходимо переиграть их, – подумал молодой человек. – Я совершу обманный манёвр, как будто двигаюсь по конкретному маршруту, а потом скроюсь из их поля зрения".
     Фрэнк с болью вспомнил о смерти Гарольда и об экспериментах профессора Гилленгема. Если правительство и впрямь заинтересовалось технологией перемещения во времени, то ребятам из лаборатории "Мнемозина" не стоило особых усилий вытянуть из памяти бывшего соседа по комнате всю информацию об алгоритме шифрования, которым защищены данные о ходе разработки нескольких модификаций "Эйприл". Следующая мысль не на шутку испугала Фрэнка: у него в рюкзаке лежит диск, способный стать ключом к созданию ещё одного образца потокового манипулятора асинхронных квантов.
     Физик поспешно спустился к администратору и спросил, не позволит ли тот минут на десять занять его компьютер.
     – Извините, сэр, но, к сожалению, ничем не могу вам помочь.
     – А как насчёт небольшого вознаграждения? – Фрэнк вытащил из кармана двадцатку.
     – На первом этаже у нас имеется специальный компьютер с выходом в Интернет для постояльцев, так что за отдельную плату вы сможете им воспользоваться.
     К счастью, место за компьютером пустовало, так что молодой человек запустил программу, ввёл пароль "БОПАСЛНГИКТВЗНПШС" и приступил к редактированию зашифрованного файла. После завершения работы он записал результаты на чистый диск, избавившись от оригинального носителя.

* * *

     Для реализации плана "Ложный след" Фрэнк поехал на вокзал и впервые за несколько минувших месяцев воспользовался не наличными, а кредитной картой для покупки билета в Мэриленд. Наверняка в кассе будет зарегистрирован факт приобретения на имя Фрэнка Амблера, а это как раз то, чего он и добивался.
     После этого парень вернулся в гостиницу, нашёл в телефонной книге код интересующего штата и заказал междугородный звонок, опять-таки оплатив все расходы с помощью той же карты. Фамилия была выбрана случайно, так что когда трубку сняла какая-то женщина и ответила, что молодой человек ошибся номером, он извинился за беспокойство, после чего поспешно собрал рюкзак и с первым автобусом покинул город.
     Если его расчёты окажутся верны, сотрудники ФБР начнут поиски в Мэриленде, в то время как он будет двигаться в противоположном направлении, чтобы наконец-таки воспользоваться своим изобретением и предотвратить трагедию на школьном дворе.

* * *

     Водитель автобуса слушал музыку, и до слуха Фрэнка донеслась песня под названием "Дорога в никуда". Похоже, старик Оззи Осборн был отлично знаком с историей парня, потому что каждое слово в точности соответствовало его собственным мыслям и чувствам. Обломки прошлого преследовали беглеца, как какая-то тайна. И сейчас он, возможно, едет по той самой дороге в никуда…
     Фрэнк ещё крепче прижал к себе рюкзак с потоковым манипулятором, словно невидимая рука могла в любой момент отнять у него бесценный плод долгих научных изысканий.

* * *

     Через два дня после зафиксированной активности на кредитном счету Фрэнка кто-то постучал в дверь его очередного гостиничного номера.
     – Кто там? – спросил Фрэнк.
     – Извините за беспокойство, сэр, – ответил голос. – Не могли бы вы заполнить небольшую анкету для постояльцев?
     – Какую ещё анкету? – едва молодой человек открыл замок, как на него тут же налетел агент Хьюз. Он сбил парня с ног и заломил ему руки за спину.
     – Во второй раз ты от меня уже не уйдёшь! – процедил сквозь зубы фэбээровец, прижав голову Фрэнка щекой к полу. – Должен признать, что попытка с Мэрилендом чуть не сбила меня с толку, но короткий разговор с миссис Грант, которой ты позвонил накануне по якобы неверному номеру, позволил понять, что весь этот спектакль был нужен тебе лишь для отвода глаз. А теперь говори, где эта штука?
     – О чём вы? – испуганно спросил Фрэнк, хотя прекрасно понимал, о чём идёт речь.
     – О машине времени, или как ты там её называешь?
     – Я не знаю, чего вы от меня хотите.
     – Ответ неверный. Профессор Гилленгем успел как следует покопаться в голове твоего дружка Гарольда, так что ни к чему изображать из себя недотёпу. Просто скажи, где она, и я, пожалуй, не стану тебя калечить.
     – Я говорю правду, – произнёс Фрэнк и тут же успел пожалеть о собственной неосторожности, почувствовав острую боль в руке.
     – Мне достаточно приложить незначительное усилие, чтобы твоё плечо вышло из сустава. Ощущение, должен тебе заметить, не из неприятных. Ну, что, будешь и дальше разыгрывать роль упёртого парня со стальными яйцами?
     – Ай! Пожалуйста, не надо! – застонал физик.
     – Тогда говори, где машина времени, – отчеканил каждое слово агент Хьюз.
     – Я всё скажу! Только отпустите руку!
     – Обязательно скажешь, – усмехнулся мучитель. – Потому что у тебя не остаётся другого выхода.

* * *

     Чтобы не привлекать внимания постояльцев, агент Хьюз снял с себя пиджак и накинул на пистолет, направленный Фрэнку в спину.
     – Иди вперёд и не оборачивайся, – приказал фэбээровец. – Попытаешься выкинуть что-нибудь, и я тебя пристрелю без лишних предупреждений. Принял к сведению?
     Фрэнк молча кивнул и хотел взять свой рюкзак, но вооружённый спутник не позволил ему этого сделать.
     – Медленно передай сюда, – приказал он молодому человеку, и тот послушно избавился от личных вещей, среди которых находился потоковый манипулятор. – Ну-ка, давай посмотрим, что тут у нас. – Агент бесцеремонно вытряхнул содержимое рюкзака на кровать.- Так-так-так. Тряпьё, консервированная жратва и фотоаппарат? Вряд ли всё это тебе понадобится. А вот компакт-диск, пожалуй, нужно взять. Двигай!
     Физик с трудом подавил в себе желание наброситься на мужчину.
     – Чего встал? – сделал выпад рукой с пистолетом агент Хьюз. – Я же ясно сказал тебе, шевели задницей! Хотя подожди, это тоже можно захватить с собой. – Сотрудник федерального бюро вернулся и забрал "Эйприл-6", надёжно замаскированную под корпус фотоаппарата.
     Они вдвоём вышли из гостиницы и сели в припаркованный у тротуара новый автомобиль с тонированными окнами.
     – Держи, – водитель протянул Фрэнку наручники и наставил на него обнажённое дуло. – Сначала застегни одну руку, затем продень свободный браслет через дверную ручку и защёлкни на второй руке. Отлично! А теперь рассказывай, где ты её прячешь?
     Молодой человек принялся судорожно соображать, как выбраться из сложившейся передряги, и тут его посетила безумная мысль. Возможно, это будет единственный шанс спасти Эйприл.
     – Машина времени спрятана в моей школе.
     – В твоей школе? – удивился агент Хьюз.
     – Там, где я учился, – пояснил Фрэнк.
     – Если ты вздумал водить меня за нос, лучше признайся сразу, иначе потом будет поздно.
     – Я говорю правду.
     – Ладно, скоро мы это выясним.

* * *

     Переносица агента была заклеена лейкопластырем, отчего его лицо приняло ещё более суровый вид. Водитель ехал молча и практически не отводил взгляда от дороги. Наверное, будь у него такая возможность, он бы вообще никогда не разговаривал. Фрэнк посмотрел на руку спутника и обнаружил на безымянном пальце обручальное кольцо.
     – Вы женаты? – спросил физик.
     Агент Хьюз украдкой бросил взгляд на руку, после чего посмотрел на пленного пассажира:
     – Тебе-то какое дело?
     – Сколько лет вы вместе?
     – Семнадцать, – неохотно ответил мужчина.
     – Наверняка вы до сих пор её любите?
     – Лучше бы тебе заткнуться и не говорить глупостей.
     – Значит, любите, только стесняетесь в этом признаться, – вслух сделал вывод Фрэнк.
     – К чему вся эта болтовня, Амблер? Я же попросил тебя заглохнуть!
     – И наверняка вы согласились бы, в случае крайней необходимости, рискнуть ради неё всем, что у вас есть?
     – Послушай, Амблер, если ты вздумал угрожать моей семье, то напрасно стараешься. И пальцем не успеешь пошевельнуть, когда я прострелю тебе голову.
     – Я сейчас не в том состоянии, чтобы кому-нибудь угрожать.
     – Тогда о чём ты там треплешься?
     – Просто рассуждаю о том, что человек ради любви готов пожертвовать очень многим. Помните, из-за чего началась Троянская война?
     – Из-за троянского коня? – неуверенно предположил агент Хьюз.
     – Из-за любви Париса к Елене Прекрасной, – данный факт был известен Фрэнку, благодаря общению с Эйприл. – Он похитил её у законного супруга, и тот объявил троянцам войну, продлившуюся почти десять лет, так что троянский конь появился в данной истории гораздо позже.
     – Из-за любви? – с сомнением произнёс водитель.
     – Иногда она заставляет людей принимать отчаянные решения.
     – Очень тронут, а теперь сделай так, чтобы я больше не слышал твою назойливую болтовню!
     – А если бы вам в силу, скажем, некоторых непреодолимых обстоятельств пришлось навсегда разлучиться с вашей женой, вы бы искали возможность вернуть её?
     – Амблер, этот разговор не имеет смысла. И не пытайся вовлечь меня в свои глупые фантазии! Ты начинаешь действовать мне на нервы!
     – Тогда последний вопрос: допустим, вы оказались бы в той гипотетической ситуации, которую я только что описал, и у вас появился бы единственный шанс всё исправить, воспользовались бы вы им, или нет?
     – Если ты не понимаешь по-хорошему, придётся тебе доходчиво объяснить!
     – Просто скажите, да, или нет? И я заткнусь до конца пути.
     – Да, я воспользовался бы таким шансом. По-моему, тут и думать нечего. Надеюсь, теперь ты закроешь рот?
     Фрэнку пришлось сдержать обещание.

* * *

     Теперь всё зависело от Дугласа. Если другу детства удалось выполнить просьбу Фрэнка, то, возможно, ещё осталась последняя вероятность на благополучный исход истории. В противном случае, придётся смириться с жестокостью Судьбы, этой слепой богини случайностей.
     Чем больше сокращалось расстояние между школой и машиной агента Хьюза, тем сильнее волновался Фрэнк. Вот уже впереди показался знакомый городок, искрящийся на горизонте редкими вечерними огнями, и привычная дорога свернула на центральную улицу.
     "Наверное, именно так себя чувствуют осуждённые на смертную казнь в последние минуты жизни", – почему-то подумал молодой человек. Осталось каких-то две мили. Сердце замерло, подобно альпинисту, сорвавшемуся с высоты и повисшему на тонком страховочном тросе надежды.
     – Здесь направо? – спросил водитель, кивнув на указатель.
     – Да, – коротко отозвался пассажир.
     "А если Дуглас не перевёз генератор к школе?" – мысленно задался вопросом Фрэнк.
     "Тогда твоя песенка спета", – горько усмехнулся в его голове невидимый собеседник.
     – Приехали! – прервал размышления физика агент Хьюз и заглушил двигатель.
     – Приехали, – эхом отозвался молодой человек, осматривая знакомое здание, где ему когда-то довелось учиться.
     – И куда же ты спрятал своё изобретение?
     – Сейчас покажу.
     – Перед тем, как мы выйдем из машины, ещё раз хочу освежить твою память: ты у меня под прицелом, так что без лишних движений. Врубился? Иначе придётся проделать в твоей башке дополнительную дырку.
     Итак, они были на месте, и теперь Фрэнку оставалось всего лишь найти и включить генератор, после чего взять потоковый манипулятор, подключить к нему питание и осуществить долгожданный запуск. Проще некуда! Особенно когда в затылок направлен пистолет агента ФБР.
     – Какие-то проблемы? – поинтересовался вооружённый мужчина, заметив замешательство Фрэнка.
     – Секундочку, – Фрэнк внимательно обследовал знакомый двор, пока не заметил припаркованный за углом школы неприметный старенький пикап. Содержимое кузова тщательно скрывал брезентовый чехол.
     – Кажется, там, – произнёс он.
     – Кажется? – почувствовал неладное агент Хьюз.
     – Я должен проверить.
     – Учти, если это твоя очередная уловка… – но спутник так и не договорил, что именно произойдёт, окажись слова Фрэнка неправдой. Он вместе с физиком приблизился к автомобилю и осторожно заглянул внутрь.
     Дуглас не подвёл друга. Под брезентом оказался тот самый генератор, который Фрэнк подготовил для портативной версии потокового манипулятора асинхронных квантов.
     – Это она? – вопросительно посмотрел на молодого человека фэбээровец.
     – Она, – коротко ответил тот.
     – Отлично! – удовлетворённо заключил агент.
     – Но без специальной активации устройство работать не будет, – предупредил Фрэнк.
     – Что? Какая ещё активация?
     – Я могу показать, как нужно обращаться с этой штукой. Но для начала мне понадобится мой фотоаппарат.
     – Ты пытаешься запудрить мне мозги?
     – Нет, я серьёзно. Вы же не думали, что я оставлю машину времени прямо посреди улицы, чтобы ею мог воспользоваться любой желающий? Для запуска требуется особый ключ.
     – И ты замаскировал его под обычный фотоаппарат?
     – Так и есть.
     – Предусмотрительно, ничего не скажешь.
     Фрэнк под пристальным контролем агента Хьюза вернулся к служебному автомобилю за "Эйприл-6", а затем они остановились у входа в школу.
     – Подключаем шифратор, – прокомментировал свои действия молодой человек. – Проводим регистрацию модуля в системе. Разрешаем допуск. Готово!
     Генератор разразился шумом, а потоковый манипулятор мелко завибрировал в руках Фрэнка, выпустив из объектива проекцию голубоватого света.
     – Что, чёрт возьми, ты делаешь? – агент Хьюз направил пистолет на физика. – Немедленно выключай!
     Перед Фрэнком открылся временной портал, и в следующее мгновение изобретатель скрылся в сиянии квантового поля.

"ВКЛ." и "ВЫКЛ."

     – Твою мать! – от души выругался раздосадованный агент Хьюз. Фрэнк Амблер во второй раз обвёл его вокруг пальца и улизнул из-под самого носа, воспользовавшись своим сложным изобретением.
     Мужчина подбежал к генератору и внимательно изучил примитивную конструкцию панели управления, где обнаружил всего две кнопки, обозначенных как "ВКЛ." и "ВЫКЛ". Недолго думая, он выбрал вторую. Шумный агрегат тут же затих, а фотоаппарат перестал излучать свет. Но того, что произошло вслед за этим, мужчина совсем не ожидал. Буквально из воздуха на землю вывалилось мёртвое человеческое тело. Приблизившись, фэбээровец обнаружил, что оно принадлежит Фрэнку.
     – Недалеко же ты ушёл, – склонился над трупом агент и на всякий случай попытался прощупать пульс. Так и есть, никаких признаков жизни. Должно быть, машина времени попросту убила физика.
     Согласно полученным инструкциям, агенту, в случае гибели сопровождаемого объекта, следовало немедленно доставить его в лабораторию "Мнемозина", поэтому Хьюз сделал короткий телефонный звонок, сообщив координаты нахождения машины времени, после чего перетащил тело на заднее сиденье автомобиля.

* * *

     В 5:47 тело Фрэнка Амблера внесли в основной зал, где располагалась установка по считыванию памяти. Один из сотрудников лаборатории поспешно обрил ему волосы и обработал кожу специальным электропроводящим составом, чтобы закрепить на голове шлем с чувствительными датчиками.
     – Ральф, сегодня тебе придётся изрядно попотеть, – предупредил мнемовосприемника профессор Гилленгем. – Дяде Сэму нужен пароль к файлу, который записан на этом диске. Сейчас мы подключим тебя к системе.
     Получив задание, Ральф Гибсон последовал к своему рабочему месту. Он лёг на специальную кровать, чтобы подготовиться к процедуре считывания данных. Пока его голову оснащали пучками разнообразных электродов, а в руку через капельницу вводили седативные препараты, он в очередной раз принялся изучать прикреплённую на стене памятку для мнемовосприемников.
     1. Перед каждой рабочей сменой тщательно брейте голову.
     2. Соблюдайте предписанную диету во избежание неприятных инцидентов, связанных с рвотными рефлексами, которые могут возникнуть во время проведения процедуры.
     3. Соблюдайте предписанный режим сна и бодрствования.
     4. В случае недомогания заранее ставьте об этом в известность администрацию.
     5. Напоминаем: данные, полученные во время процедуры, являются интеллектуальной собственностью государства, и любое их неправомерное использование карается законом.
     Последний пункт был выделен красным цветом.

* * *

     Профессор Гилленгем ввёл в компьютер ключевые слова для поиска пароля в памяти покойного Фрэнка Амблера и изумился тому объёму данных, который необходимо было проанализировать, чтобы достичь нужных результатов. Судя по всему, Фрэнк начал задумываться над возможностью путешествий во времени ещё в детстве, причём, согласно отображаемому на мониторе древу ассоциативных связей, эта идея возникла у него в результате какого-то события, которое повлияло на всю его дальнейшую жизнь.
     – Это может быть очень опасно, – испуганно посмотрел на экран с хаотичными жёлтыми линиями ассистент профессора. – Мы никогда не подвергали наших мнемовосприемников подобным нагрузкам.
     – Ральф справится, – хладнокровно ответил пожилой человек.
     – Но, сэр…
     – Приступайте к процедуре. И подготовьте дозаторы для внутривенного питания, потому что нам придётся здесь задержаться дольше обычного.
     – Да, сэр.
     Когда весь вспомогательный персонал покинул зону работы огромного магнита, установка заработала на полную мощность, подобно насосу, выкачивая из головы Фрэнка Амблера воспоминания о минувших днях, а сверхсовременный компьютер, подключенный к серверным ресурсам университета, стал на лету выполнять сложные цифровые преобразования, чтобы спроецировать их на мозг мнемовосприемника.

* * *

     Наконец-таки на мониторах появилось оповещение о том, что процедура передачи данных завершена на 100%. Ральф Гибсон приоткрыл глаза и чуть слышно спросил, сколько времени прошло с момента синхронизации и начала мнемопроецирования.
     – Три дня, – сказал один из сотрудников, заботливо помогая Ральфу подняться с кровати.
     – Три дня? – удивился тот. – Через мой мозг прогнали десять лет чужой жизни за три дня?
     – Как ты себя чувствуешь?
     – Так, будто мне на голову свалился кирпич, – Ральф неуверенной походкой приблизился к телу Фрэнка Амблера, погруженному в особый раствор, препятствующий воздействию тлетворных биологических процессов, и почувствовал с ним особую связь. Теперь их объединяла не просто деятельность лаборатории "Мнемозина", а нечто гораздо большее.
     – Завтра мы пришлём вам форму отчёта, – предупредила Ральфа женщина в белом халате.
     – Присылайте, – произнёс он, продолжая смотреть на безучастное лицо мёртвого молодого человека.
     – После трёхдневного испытания держишься молодцом, – похлопал мнемовосприемника по плечу подошедший профессор Гилленгем. – Но это была вынужденная мера. Ты же понимаешь?
     Ральф Гибсон утвердительно кивнул.

* * *

     Они без предупреждения поставили его жизнь под угрозу, чтобы добраться до нужной информации, и это больше всего угнетало Ральфа. Ещё неизвестно, какие последствия в будущем могла вызвать столь долгая процедура мнемопроецирования. К примеру, один из работников лаборатории был направлен в дом для умалишённых, причём правительство тщательно позаботилось о том, чтобы информация о закрытом проекте не всплыла в выпусках новостей и не всколыхнула общественность. А история другого мнемовосприемника оказалась ещё печальнее: он скончался во сне спустя неделю после очередного сеанса переноса чужих воспоминаний.
     Сидя за столом, Ральф внимательно смотрел на пустой бланк с грифом "Совершенно секретно". Очень скоро на чистом листе появятся сведения о потоковом манипуляторе, которые станут безраздельной собственностью государства.
     Между прочим, чтобы устроиться в лабораторию профессора Гилленгема, Ральфу Гибсону пришлось пройти серию тестов и собеседований с психологами. Его проверяли на стрессоустойчивость, на раздражительность, на внушаемость, на внимательность, а потом назначили ещё массу различных медицинских исследований. В итоге комиссия вынесла вердикт: кандидат полностью соответствует всем требованиям.
     Ральф подписал контракт на солидную сумму, но он не давал согласия испытывать себя на выносливость. А в итоге им бесчестно воспользовались.
     Что ж, они получат от него отчёт. Вот только никто так и не узнает самого главного…

Пояснительная записка #4

     Вот почти и завершена моя история о Фрэнке Амблере.
     Но мне следует остановиться на нескольких отдельных вопросах, которые, как мне кажется, требуют особого разъяснения.
     Во-первых, что стало с потоковым манипулятором?
     Агент Хьюз доставил тело Фрэнка и странный светящийся фотоаппарат в лабораторию. Очень скоро башковитые ребята, нанятые правительством, выяснили, что это и есть машина времени. Правда, Фрэнк заранее позаботился о подобном исходе событий и подготовил особую систему защиты, благодаря чему, при первой же попытке несанкционированного запуска "Эйприл-6" превратилась в сгусток оплавленной пластмассы, так что функциональная схема потокового манипулятора асинхронных квантов была безвозвратно утрачена.
     Во-вторых, помог ли пароль открыть зашифрованные документы и восстановить ход разработки?
     Незадолго до поимки молодой человек воспользовался гостиничным компьютером. Чем же он занимался перед тем, как уничтожить оригинальный диск и записать исправленную копию? В общем-то, догадаться нетрудно . С помощью автоматической замены физик внёс в свою работу бессчётное количество ошибок, чтобы уже никто и никогда не смог бы повторить его удивительный эксперимент.
     В-третьих, что случилось с Фрэнком перед тем, как он умер?
     Это, пожалуй, самый трудный вопрос, и здесь я могу только строить догадки.
     Опыты с мистером Принглом продемонстрировали странный парадокс: одна и та же крыса как бы раздваивалась во времени, но только одна умирала, а другая продолжала жить.
     Я предпочитаю думать, что с Фрэнком произошло нечто подобное. Возможно, ему всё-таки удалось каким-то немыслимым образом выжить, тем самым, обманув непреодолимые физические законы мироздания. Надеюсь, он спас девочку по имени Эйприл и в какой-нибудь альтернативной Вселенной получил второй шанс на более счастливую жизнь.

"…l'amor che move il sole e l'altre stelle"*

     [*"…любовь, что движет солнце и светила" – последняя строка "Божественной комедии" Данте]
     – Подключаем шифратор, – произнёс Фрэнк, чтобы ввести в заблуждение агента Хьюза. – Проводим регистрацию модуля в системе. Разрешаем допуск. Готово!
     Руки физика дрожали от волнения. Он ни разу не испытывал усовершенствованную модель потокового манипулятора, и любой просчёт значил бы для него окончательное поражение. Но, к счастью, "Эйприл-6" не подвела, и из объектива вырвалось голубоватое свечение. В пространстве возник временной портал.
     – Что, чёрт возьми, ты делаешь? – заподозрил неладное сотрудник ФБР. – Немедленно выключай!
     "Нужно действовать без промедления!" – подумал молодой человек. Один молниеносный прыжок – и он пересёк границу портала.
     Краем уха Фрэнк услышал выстрел и резко обернулся. Каково же было его удивление, когда он обнаружил прямо перед собой застывшую пулю. Понадобилось ещё мгновение, чтобы изобретатель потокового манипулятора сделал необычное наблюдение: остановилась не только пуля, но и весь мир по эту сторону квантового перехода.
     Тут же в голове Фрэнка родилось название данному феномену. Мёртвое время.
     Судя по всему, переход между настоящим и прошлым отделялся особым коридором, в котором не существовало течения секунд, минут, часов. Странно, почему физик не наблюдал этого при проведении экспериментов на старом заводе? Фрэнк предположил, что область мёртвого времени можно обнаружить лишь изнутри, а для стороннего наблюдателя она остаётся невидимой.
     Он отвернулся от пули и обратил всё внимание вперёд, где коридор заканчивался ещё одним порталом, ведущим в тот страшный весенний день, когда погибла Эйприл Джоунз. Сквозь голубоватое свечение просматривался школьный двор, и теперь по нему шла знакомая одиннадцатилетняя девочка.
     – О нет! – в сердцах воскликнул Фрэнк и хотел броситься на помощь, но пространство оказало ему неожиданное сопротивление, словно он погрузился в густое невидимое желе. – Эйприл, остановись! Не иди туда! Пожалуйста, не надо!
     К сожалению, школьница не слышала спасительного голоса.

* * *

     "Только не сейчас!" – взмолился Фрэнк, прилагая чудовищные усилия к тому, чтобы преодолеть последнюю преграду и помочь девочке избежать страшной участи.
     Мёртвое время останавливало его, как липкая паутина рвущуюся на свободу муху. Полное беззвучие оглушало физика, и собственный крик растворился в пустоте.
     Инстинктивно молодой человек обернулся и обнаружил, что агент Хьюз собирается выключить генератор. Нужно спешить, пока портал не закрылся и Фрэнка не раздавил обратный квантовый импульс!
     Со всем усердием, на какое он был способен, физик принялся пробиваться к выходу.

* * *

     Неужели жизнь Фрэнка Амблера оказалась одной из тех историй, в финале которых главный герой погибает в каком-нибудь шаге от достижения цели? Неужели, пройдя через столько испытаний, он вынужден потерпеть поражение под давлением непреодолимых обстоятельств? Неужели это конец?
     На мгновение поддавшись отчаянию, молодой человек отбросил в сторону сомнения и ринулся навстречу ничего не подозревающей об опасности ученице.
     Он справится. Обязательно справится!
     Девочка преодолела половину школьного двора, когда Фрэнк приблизился к обратной стороне второго портала.
     Очередное усилие, и он почти на свободе. Нет, мёртвое время не отнимет у него Эйприл ещё раз! Ни за что на свете!
     Вдруг она остановилась и с изумлением посмотрела перед собой. Прямо на её глазах из пустоты появился незнакомый мужчина. А в следующее мгновение со строительных лесов сорвался злополучный молоток.

* * *

     Беспросветная темнота. На границе сознания носится эхо смутных воспоминаний. Отовсюду до слуха доносится бесконечный звон, словно мир превратился в хрустальный шар и рассыпался на триллион сверкающих осколков, и теперь они не прекращают звучать в тишине.
     Что случилось? Где он?
     Фрэнк с трудом поднялся на четвереньки, и его тут же вырвало на землю. Из горла с болью исторглись остатки полупереваренной пищи с омерзительным привкусом желудочного сока. Ему нужно больше воздуха, чтобы не задохнуться.
     Он попытался подняться, но ноги совсем не слушаются. И снова мучительный приступ рвоты, как будто внутренности вот-вот вывернутся наизнанку.
     Постепенно в голове начало что-то проясняться.
     Сколько времени?
     Судя по небу, начинает светать. В мозгу по кругу звучит какой-то навязчивый мотив.
     Та-да-дам. Та-да-дам. Там-та-да-та-да-да-дам.
     И тут, подобно вспышке, память озаряет имя. Эйприл!
     Что с ней?
     Со второй попытки Фрэнку всё-таки удаётся кое-как встать и опереться рукой об стену. Он узнаёт докучающую мелодию, засевшую у него в мыслях. Она из заставки какого-то дурацкого детского телешоу.
     Та-да-дам. Та-да-дам. Там-та-да-та-да-да-дам.
     Музыка трансформируется в ритмичную песенку.
     Где же ты? Где же ты? Где же, Эйприл, где же ты?

* * *

     Неуверенной походкой Фрэнк следует по кладбищу среди могил. Тропинка ему прекрасно знакома. Вот здесь похоронен мистер Мюррей, а через две плиты от него обрела покой миссис Фернандез. Ещё дальше предали земле тело парня по фамилии Ортега. А вот, наконец, и то место, к которому одиннадцатилетний мальчик всегда подходил с особым трепетом, потому что знал, – там, внизу, в полном одиночестве лежит Эйприл Джоунз.
     Первые лучи солнца скользят сквозь ветви дерева, отчётливо высвечивая надпись на граните.
     "Рэй Донован".
     Фрэнк не верит своим глазам. Наверное, он ошибся, и могила Эйприл расположена дальше. Но ошибки быть не может. От волнения у него кружится голова. Неосознанным движением он опускает руку в карман штанов и обнаруживает там чужой бумажник.
     "Как он сюда попал?" – чтобы найти ответ, физик проверяет содержимое и удивляется ещё больше. Внутри находится водительское удостоверение на имя Фрэнка Амблера, кредитные карты на имя Фрэнка Амблера, визитные карточки с именем Фрэнка Амблера и фото пары молодых людей. Фрэнк внимательно рассматривает снимок и чувствует, как, подобно канатоходцу во время циркового представлении, балансирует на покачивающемся канате рассудка.
     На фотографии изображены он и Эйприл, только снимку, судя по всему, не меньше года, потому что девушке на нём около девятнадцати. Они сидят за столиком какого-то кафе и улыбаются в объектив, обнимая друг друга.
     В голове всё путается, словно физик мучается от тяжёлого похмелья. Он ещё раз переводит взгляд на надгробие и видит перед собой дату рождения и смерти Рэя Донована, которому было отпущено сорок девять лет жизни.
     Причинно-следственные связи окончательно утрачиваются, и Фрэнк с трудом понимает, зачем ему вообще понадобилось приходить в столь ранний час на кладбище. Он убирает бумажник и направляется к выходу.
     "Пожалуй, не буду рассказывать Эйприл о своём странном сомнамбулическом приступе", – думает озадаченный парень, шагая навстречу новому дню.

* * *

     И всё-таки позже Фрэнк поведает Эйприл о страшном сне (или альтернативной реальности?), в котором будет спасать её с помощью потокового манипулятора асинхронных квантов. В конце занимательной истории он добавит, что некто агент Хьюз из ФБР отключил генератор, и это вызвало странную аномалию. За мгновение до падения молотка со строительных лесов девочку на секунду отбросило в прошедший год, и тяжёлый инструмент пролетел мимо, а десятилетний Фрэнк успел заметить её удивительное появление в последний день школьных занятий, о чём и рассказал лучшему другу Дугласу.

* * *

     "Тридцатое марта. Классная работа", – вывела на доске мисс Лаффан. Затем она обернулась к ученикам и начала урок с проверки домашнего задания. Тони и Пипер так и не смогли ответить на вопрос, что такое метафора.
     Фрэнк заметил, что после звонка два места по-прежнему пустуют. Одно принадлежало Эйприл, а другое – Мойре.
     "Странно, почему их до сих пор нет?" – подумал мальчик.
     Возможно, девочек задержал кто-нибудь из учителей, чтобы обсудить подготовку к очередному школьному концерту, потому что Эйприл Джоунз и Мойра Теркл всегда принимали участие в подобных мероприятиях.
     – Разрешите? – поднял руку мальчик, чтобы ответить. Эйприл помогла ему разобраться в оборотах речи, и теперь он собирался не просто дать определение, но и привести множество собственных примеров.
     А спустя пять минут в класс вошли две отсутствовавших ученицы, и на обеих не было лица.
     – Что случилось, почему вы опаздываете? – заметила их появление учительница.
     – Извините, мисс Лаффан, – пробормотала Мойра. – Сейчас на Эйприл чуть не упал молоток.
     – Какой молоток? – не сразу поняла мисс Лаффан.
     – Там на строительных лесах лежал молоток, – вступила в разговор дочь мистера Джоунза. – И когда мы возвращались с перемены, он сорвался вниз.
     – Ещё бы чуть-чуть, и он ударил Эйприл по голове! – подтвердила слова спутницы испуганная отличница.
     – Нужно сказать мистеру Тайеру, чтобы он немедленно принял меры безопасности! Во время моего отсутствия постарайтесь, пожалуйста, вести себя тихо! – мисс Лаффан быстрым шагом покинула класс и направилась в кабинет директора.
     Но никто её не послушал, потому что ученики тут же подскочили со своих мест и окружили главных героинь опасной истории.
     – С-с-страшно б-б-было? – спросил Тони Заика.
     – Я ничего не успела понять, – призналась девочка.
     – Представляю, что бы было, если бы этот молоток свалился чуть раньше, – покачал головой Пипер.
     Фрэнк пробился сквозь толпу одноклассников и взял Эйприл за руку.
     – Как ты? – почти шёпотом произнёс он.
     – В порядке, – улыбнулась она ему.

* * *

     – Я хотел тебя спросить… – задумчиво нарушил молчание Фрэнк, когда они с Эйприл сидели на берегу реки и вместе любовались солнечным пейзажем.
     – Да? – повернула к нему голову девочка.
     – Почему ты считаешь "Божественную комедию" Данте самой романтичной книгой? В ней даны такие жуткие описания ада, что даже в дрожь бросает!
     – Ты прочитал её до конца?
     – Почти. Последняя часть совсем неинтересная, – честно высказал своё мнение мальчик. – Я почти ничего не понял про рай. Какие-то небеса, какие-то сферы.
     – В том-то и дело, что грандиозный замысел поэта раскрывается в самом конце, – пояснила Эйприл, а потом процитировала какую-то строчку на непонятном языке. – …l'amor che move il sole e l'altre stelle.
     – Что это значит?
     – …любовь, что движет солнце и светила. Последняя строка "Божественной комедии". Понимаешь?
     – Не совсем.
     – По замыслу Данте, весь мир существует, благодаря любви. Любовь – это тот грандиозный перводвигатель, который даёт жизнь Вселенной.
     – Теперь, кажется, понял, – утвердительно кивнул Фрэнк.
     – Наверное, никто, кроме Данте, не придавал любви такого космического размаха. Вот поэтому я и считаю его книгу самой романтичной.
     Потом они сидели и молча наблюдали за угасающим солнцем. Фрэнк думал о том, как он счастлив, потому что Эйприл находится рядом с ним. А ещё он думал о том, что вся-вся-вся любовь на свете – это и есть великая сила, которая заставляет Вселенную неизменно двигаться вперёд.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"