Аннотация: Мы всегда стараемся, что бы было как лучше, а вот получаем... Главное - во время исправлять свои ошибки.
Автор: Кюель Сиен
(17 лет, г. Гомель)
МАЛЕНЬКАЯ ПРАВДА О БОЛЬШОЙ НЕПРАВДЕ
Ты отказываешься помнить, но сталкиваешься лицом к лицу с правдой. Ты не хочешь слушать, но тебе кричат прямо в уши, заставляя, не спрашивая, не думая. И хорошо. От себя не убежать, не спрятаться за чужую спину. Пытаясь закрыть глаза, ты перестаешь понимать самого себя...
Город полнился слухами.
Она сидела на подоконнике в своей спальне на первом этаже одной из городских высоток, где-то у вокзала. Ей казалось, что город наклонился, придавил ее серостью безликих домов. Она смотрела в окно. Ей хотелось плакать. Но она знала, что ее никто не услышит.
В кулаке девушка сжимала листок белой бумаги, на которой теперь уж вряд ли можно было различить слова. Ей было семнадцать. Ее звали Женя. Коротко стриженные выкрашенные в черный цвет волосы были взъерошены на затылке, сквозь розовую пижаму в клеточку с изображением зеленого слона на груди просвечивалась тонкая фигура. Было одиннадцать минут первого, когда часы вновь пикнули, напоминая, что пора принимать лекарства.
Женя обернулась к будильнику. Она не любила круглых чисел, заводила всегда на приблизительное время: только бы не попасть в то таинственное мгновение, когда минутная или (еще хуже) часовая стрелка пересекает одно из чисел циферблата. Ее раздражала точность и пунктуальность некоторых людей, хотя сама девушка никогда никуда не опаздывала.
Но вот лекарство нужно принимать вовремя. На дворе бродил морозный февраль, а у Жени был бронхит. Она уже почти неделю сидела дома, развлекая себя любимым, но редко достижимым ничего неделанием.
В дверь постучали. Вошла мама, спросила, как Женя себя чувствует, подошла к столу и стала готовить укол.
- Надень что-нибудь теплее, раз уж сидишь на окне, - попросила она.
- Хуже уже не будет, - тихо отозвалась Женя.
- В больницу захотела? - не зло пригрозила мама.
Женя ничего не ответила, но с подоконника слезла. Она легла на кровать, ожидая укола.
- Что там у тебя? - опять услышала она мамин голос.
- Ничего-о-о... Тише ты...
- Извини, - отозвалась мама. Женя больше ничего не сказалась, только сжала с силой зубами и рукой подушку. Через полминуты мучение закончилось. Девушка, старательно массируя место укола, залезла в постель.
Пожелав спокойной ночи и выключив свет, мать ушла. Женя с полчаса лежала молча в темноте, но сон не приходил к ней. Под подушкой иногда чуть слышно шуршал злосчастный листок.
Она вспомнила лицо Сереги, соседа, передавшего несколько часов назад ей его. Он все знал, как и все... Ей не верилось.
Женя прислушалась. Родители спали. Тогда, осторожно вытащив из-под подушки бумажку, она встала и подошла к столу. Не включая света, девушка села за компьютер, включила его, начала подключение к сети. Телефон тонко повизгивал, Женя вновь прислушалась, но "никаких признаков жизни" обнаружено не было: на квартиру опустилась сонная тишина. Девушка развернула листик и, надев очки, стала разбирать корявый подчерк, пытаясь перевести на нормальный английский алфавит поставленные в нем закорючки. Через несколько секунд она уже набирала адрес. Внимательно сверяясь с посланием, она искала нужную ей информацию. Наконец на экране появился текст с надписью в правом верхнем углу мелкими буквами: "По словам и под редакции Донны (Евгении Ветреной)". Она сохранила текст и отключилась от сети.
Значит правда. Конечно, Женя еще этого не читала, но... Это уже подлость. С минуту поколебавшись, девушка начала читать. Вначале она даже расслабилась: ничего предосудительного ей в тексте не встретилось. Но потом, ближе к середине...
- Зачем ты это сделал? - кричала она в трубку. Дома никого уже не было, и Женя не боялась привлечь внимания нежелательных слушателей. А еще она знала, что у Ключа в час должны были начаться соревнования по плаванию, и он взял освобождение от занятий на весь день.
- Что сделал? - не поняли на том конце провода.
- Зачем ты это опубликовал?
- А что тебе не нравится? - похоже, искренне удивился Женин собеседник.
- Что?.. Что?.. - она захлебывалась, готовая заплакать. - Я тебя ненавижу!
Девушка бросила трубку не в силах сдерживать слезы.
Через полчаса раздался звонок в дверь. На пороге появился молодой светловолосый человек около восемнадцати лет на вид. Друзья его звали Ключом за способность найти путь, лазейку, способ добраться и докопаться куда и до чего угодно. На самом деле он был Мишей, но этого никто уже не помнил. Он был лучшим другом Жени. Был до этого момента. Теперь Ключ в растерянности стоял за дверью, не осмеливаясь зайти.
- Можно? - тихо спросил он.
Женя не ответила, но отошла от двери, пропуская его в квартиру.
- Я хотел поговорить...
Женя ушла на кухню. Ключ начал раздеваться, отметив просебя, что глаза у девушки красные, видимо, от слез, но лицо не очень озлобленное, просто грустное. Ключ был одет в довольно легкую для двадцати градусов мороза куртку и джинсы. А по тому, как небрежно была заправлена в джинсы серая клетчатая рубашка, Женя поняла, что собирался он в спешке.
Он прошел на кухню, опустился на табурет и тихо произнес: "Прости..."
Дальше был взрыв. На него посыпались ругань, крики, проклятья, вопросы вроде: "За что?", требования объяснений и в то же время запрет перебивать ее. Женя больше не плакала, на Юношу выливался поток негодования, который постепенно иссякал, уступая место усталости. Женя наконец опустилась на табурет напротив Ключа, позволяя ему ответить. Но тот не знал, с чего бы ему начать. Он смотрел на девушку в темно-синем халате-кимано, которое ей подарили на день рождения. Она выглядела совсем взрослой, но обиженное лицо выдавало в ней строптивого подростка.
- Чай будешь? - тихо спросила девушка.
Ключ кивнул. Женя встала и отвернулась к плите, и он решился заговорить...
Все началось полгода назад в августе. Все друзья и знакомые Жени разъехались по деревням, дачам, лагерям и "морям". Делать ей было нечего, а ехать в деревню не хотелось. Под предлогом подготовки к новому учебному году и особо чувствительной к загару кожи она упросила родителей оставить ее дома. Те, конечно, поняли, в чем на самом деле была причина: в деревне еще и работать надо. Но открыто Женю ни в чем не упрекали.
Из знакомых Жене людей в городе была только местная банда. Впрочем, знакома она была всей округе, но некоторые из ее членов учились в одном классе с Женей. И все-такини с кем из них лично девушка не общалась. По крайней мере, до первого августа. Именно в этот день ей позвонил одноклассник и предложил пройтись. Девушку это предложение ничуть не смутило:бандой компания называлась исключительно за любовь к ночным приключениям. В дневное время это были вполне спокойные ребята, однако, держащие под контролем свой район. Более того, Женя не боялась общаться с ребятами, зная, если кто-то "левый" к ней пристанет, на ее защиту встанет около двадцати в большинстве своем "не слабеньких" молодых людей. Но не понравился Жене день: первое число месяца - переходная дата, на которую она старалась не планировать ничего грандиозного. А встреча с молодым человеком - очень необычное для нее явление.
Позвонил Жене Вадик, мальчик, знакомый ей уже более двенадцати лет еще с детского сада. Хотя они давно не общались, девушка чувствовала симпатию с его стороны. Но никаких открытых знаков внимания Вадим Жене не оказывал. Вообще ребята не знали в лицо всех девушек друг друга, никогда никому не открывали имен и не появлялись с ними в большой компании, видимо, чтобы не подставлять.
Итак, Вадик пригласил Женю на прогулку. Это не было официальным свиданием, но уже при третьей встрече он без спроса просто стал называть ее своей девушкой. Женю это забавляло. А еще Вадик попросил девушку не распространяться особо об их отношениях. Это Женю также устроило, она и не собиралась никому ничего говорить, по крайней мере, пока.
А при следующей встрече, когда они впервые поцеловались на прощанье, он вдруг зачем-то сказал: "Сегодня мы сделаем кое-что очень плохое. Я не хочу, но у меня нет выбора. У нас кое-кто задолжал и... Так что, если что, между нами ничего..." И ушел. Женя была в шоке. Но она никому ничего не сказала. Даже родители не знали, с кем она проводит уже четвертый вечер подрят. Женя отвечала на все вопросы "одноклассник". А так как в ее классе было очень много людей, пришедших недавно, то большего родители пока не требовали.
А на следующий день она узнала от отца - сержанта милиции - о том, что ребят из местной банды поймали за грабежом местного ларька. Продавщица - сорокалетняя женщина - собиралась уходить, когда на нее напали. Ударили по лицу так, что та упала и потеряла сознание. За пять минут до этого в милиции раздался звонок. Доносивший не представился.На суде ребята признались, что брат одного из них был наркоманом, что, в общем-то, ни для кого не было секретом, и что он очень много был должен. В общем, ребята как всегда пытались друг друга выручить. Но у них немного не получилось: у продавщицы оказалось слабым сердце...
Женя не узнавала, кому и сколько дали. Она не слушала сплетни одноклассниц, которые толком ничего не знали и, как водится, все представляли в каких-то невероятно диких красках.
А ровно через месяц, четвертого сентября она стала встречаться с Ключом, который учился в параллельном классе. И, хотя вместе они были только неделю, у Жени появился настоящий друг.
Как-то раз, разговорившись, Женя зачем-то рассказала Ключу о своих летних приключениях. Тот вначале не поверил. А потом пришел в полный восторг: это могло стать материалом для отличной статьи. Дело в том, что молодой человек мечтал стать журналистом и собрался поступать на журфак. У Ключа была своя страничка в сети, куда любили заглядывать ребята из местной школы и просто местные жители, имеющие возможность выходить в Интернет. Женя сказала, что не стоит больше никому распространяться о происшедшем, потому у нее даже в мыслях не было возможности такого поворота. Когда же она прочитала статью, то поняла, что больше всего смутит читателя и станет гибелью для нее. В статье лишний раз упоминалось о том, что и так было всем известно: отец Жени - сержант милиции. Вопроса о том, кто же этот таинственный доносчик, просто не могло возникнуть.
Ключ пообещал в следующей статье полностью оправдать Женю, ведь он ни на минуту не сомневается в ее честности. Но напишет он статью только к выходным. А Жене через день идти в школу...
Девушка, придя на прием к врачу, честно попросила, чтобы та продлила ей больничный до понедельника, мол, два дня ничего не изменят.
- Контрольная? - спросила участковая.
- Нет, - тяжело вздохнув, ответила Женя.
- А что?
Видно, у девушки просто не хватило хитрости, потому она честно сказала:
- Не хочу эти два дня видеть своих одноклассников.
Врач помрачнела и, сменив тон на более строгий, сказала:
- Хватит прохлаждаться, пора учиться! - и написала в справке завтрашнее число.
Женя не спала всю ночь. Она пыталась придумать, когда придти в школу: раньше или позже всех; что одеть: поярче или попроще, чтобы особо не выделяться. Она не хотела обращать на себя внимания, металась от одной крайности к другой. В результате Женя пришла к выводу, что лучше всего вести себя обычно, словно она ничего не знает и не хочет знать. Вот только это не получилось.
После бессонной ночи под глазами появились громадные темные мешки, лицо посерело, и никакой косметикой скрыть это не удавалось. К тому же она в последний момент засомневалась с одеждой и в результате чуть не опоздала: вбежала в класс со звонком. Вбежала и остановилась у двери, настороженно осматривая класс. Тот ответил ей еще более напряженным взглядом.
- Доброе утро. Можете садиться, - сказала Диана Борисовна, учитель русского. - И ты садись, - обратилась она к Жене. Та взглянула ей в глаза. Жене вспомнился Вадик. Диана Борисовна его крестная. Знает или нет? Читала или нет? Но лицо учительницы было вполне доброжелательно, только немного напряжено от нетерпения: действительно, сколько можно стоять в дверях?
Женя осторожной, чуть покачивающейся походкой отправилась к своему месту за первой партой. Ее подружка Катька также заболела, и Жене пришлось выдерживать одной все шесть уроков.
На втором ей передали записку. Писал кто-то из мальчишек. В классе было два друга, занимающиеся граффити. Один из них - Вовка - имел привычку на уроках рисовать в тетрадке эскизы рисунков, которые вскоре появлялись на стенах города. Лист был явно выдран из какой-то тетради. На нем был очередной эскиз, в котором Женя без труда смогла различить буквы: "Донна - шестерка", а также подпись обычными печатными, словно Женя не смогла бы узнать, от кого это, - "Как ты думаешь, где это лучше будет выглядеть? Может, на стене твоего дома?"
Это не было угрозой. Простой вопрос, вполне безобидный, если конечно не знаешь, что "Донна" - сетевой псевдоним Жени.
- Можно выйти? - тихо спросила она учителя.
- До звонка пять минут, - отрезал тот, раздраженный тем, что его прервали во время объяснения какой-то важной темы, которая никого в классе не интересовала.
Со звонком Женя вышла из класса и направилась в туалет. Слез не было: она ожидала чего-то подобного. Теперь ей хотелось только одного: смыть всю косметику, освободить лицо. И пусть все видят, как ей плохо, сколько она спала этой ночью, сколько переживала... Пусть! Она задыхалась от обиды. Как же так? Ведь она не виновата. Ведь ее отец до сих пор не знает, с кем она провела те четыре вечера... В туалет вошла Мушкина Аня - Женина одноклассница. Она была одной из тех напыщенных модниц, которые не видят ничего дальше своего носа и не пропускают ни одной возможности облить кого-нибудь грязью.
- Плохо тебе? - спросила она и вдруг улыбнулась: - А нечего было шестерить! Ты знаешь, я ведь тоже страдала, когда моего парня арестовали... И все из-за тебя.
Вот так, значит, она встречалась с кем-то из банды. Не важно, с кем. Важно, что девочка наконец нашла "козу отпущения"... И не только она одна.
- Кстати, в класс заходил Ключ. Он просил после уроков остаться на несколько минут. С классухой он договорился.
Больше записок не было. С Женей никто не говорил, ее не вызывали на уроках. На нее вообще не обращали внимания. И Женя знала, что это только начало, первая реакция - бойкот. Пройдет совсем немного времени, и бывшие друзья, собравшись вместе, придумают, как проучить "злобную доносчицу", а фантазия у юных мстителей (девушка в этом не сомневалась) работает просто замечательно.
После шестого урока, когда все собрались в классе русского языка, поднялась активная дискуссия, на тему что же хочет сказать Ключ. Диана Борисовна,конечно, все знала, но не подавала вида, мрачно глядя в окно. Жене хотелось уйти:пусть сами разбираются. Но она понимала, что, не смотря на то, что сейчас на ее присутствие никто внимания не обращает, ее никто никуда не выпустит. Наверно и в туалет с ней провожатого пошлют. А то над кем же им потом издеваться?
Вошел Ключ. Все без лишних просьб уселись на свои места и уставились на него.
- Мы слушаем тебя, Миша, - тихо произнесла Диана Борисовна. - Что еще ты хочешь нам сказать? - Она сделала акцент на "еще", давая понять, что все уже все знают, и лишний раз им что-то объяснять нет необходимости.
- Я ... - он запнулся, окинул взглядом класс, остановился на Жене. Ключ тяжело вздохнул и выпалил: - Это я!
Как ни странно, его поняли. Не было глупых вопросов вроде: "Что ты?". Класс, включая Женю и Диану Борисовну, разинув рты смотрели на Ключа.
"Я шел домой, - начал он, - было поздно. В темноте я не разглядел, кто там был. За углом стояло человек наверно десять... Они шептались. Я понял только, что они собираются ограбить ларек. Не знаю, много ли они могли бы унести... Она была моей соседкой... Я... - он снова запнулся, поднял глаза на окружающих и вновь опустил. - Я позвонил из таксофона... Они тоже были моими друзьями... И остались, наверное, ведь не знают..."
Он замолчал. На класс опустилась тишина. Одинокая, рано проснувшаяся муха тихонько жужжала под потолком, видимо, ища выход из душной западни. В классе действительно было очень душно. Женя не выдержала, встала и молча вышла в коридор.
На город опускалась ночь. Она сидела на подоконнике и смотрела на мир, которому, как собаке корку, бросили новую тему для сплетен, обсуждения в большой или не очень большой компании. Ключ стал героем, она чуть не стала врагом народа. Почему так? Наверно потому, что он смог признаться, спас ее, пытался спасти соседку. А те ребята получили по заслугам...
Женя прислушалась. Мимо ее комнаты прошла мама, пожелав через дверь спокойной ночи. Женя потянулась, не слезая с подоконника, выключила свет, устроилась поудобнее.
Где заканчивается вечер и начинается ночь, когда одинаково темно за окном? Где грань между добром и злом? Кто честнее: сохранивший чужую тайну или предавший ради правды друга? Она не ненавидела Ключа. Она его даже почти понимала. Ей уже надоели эти глупые вопросы, на которые не было и не могло быть ответов, и она пыталась не думать. Не получалось. Она закрыла глаза и перестала понимать саму себя, околдованная вдруг нахлынувшим сном.