Марков Александр Владимирович : другие произведения.

"Пирровы победы" глава 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    в этой главе кровавый трешь. Тролль с белым флагом в лапах принес плохие известия. Его земли пали под натиском полчищ нечисти. Они не ведают ни страха, ни жалости, ни боли. Их невозможно разбить. Смертельная угроза нависла над землями людей, лежащими на пути нечисти. Дорогу ей преграждает маленький отряд наемников во главе со Стивром Галесским. Пока он и не подозревает, что кровавое сражение в Стринагарском ущелье лишь начало испытаний. Ведь в старой магической книге, где было написано будущее, Стивр прочитал только первые страницы, а потом сжег ее... полный текст есть на ЛитРес https://www.litres.ru/aleksandr-vladimirovich-markov/pirrovy-pobedy/

  3
  Их доспехи были серыми и не отражали свет звезд, поэтому он не увидел их приближение, а почувствовал его, когда земля под ногами задрожала, а вода в бассейне стала маленькими волнами накатываться на стенки. Потом он услышал гул, непонятный и страшный, похожий на шум далекого-далекого урагана, который, может, и обойдет стороной, но Стивр прекрасно знал, что этого не случится, ведь другого пути у урагана не было. Только спустя несколько секунд он понял, что этот противный звук возникает от того, что тысячи доспехов трутся друг о друга. Подобный шелест издают тучи саранчи.
  Незадолго до этого дозорные, заметившие врага, при помощи факелов сообщили о его появлении. Стивр задрал голову к небесам, точно просил их поддержать его в эту трудную минуту, ведь кроме них молить о победе было некого. Они подмигивали ему звездами, но, возможно, это ему только показалось, потому что его глаза начинали слезиться. Он вдохнул поглубже, напился этого потрясающе чистого горного воздуха, надел на голову шлем, который держал в руках, - простой, без украшений, рогов и плюмажа, так любимого потомственной знатью.
  - Отличный шлем, - подбодрил Стивра Крег, - не люблю я все эти ваши причиндалы на макушке. Неудобные они в бою. Руки, когда их повыше поднимешь, за рога зацепиться могут, а страха они не вызывают никакого. - Ночью Крег все-таки исправил молотком вмятины на своем шлеме. - Больше испугаю, если я, к примеру, вообще шлема не надену, а у той нечисти нет никакого страха, так что какой смысл изображать страшилки?
  - Никакого, - согласился Стивр.
  Крег тогда находился рядом. Обхватив руками огромную секиру, он размахивал ею, разминая мышцы перед боем. Но теперь он был в засаде, хотя это ему совсем не нравилось, потому что он хотел вступить в битву с самого начала, и не было для него ничего хуже, чем наблюдать со стороны, как гибнут люди и его воины на первой линии обороны, ждать, пока не наступит его время. Оно может и вовсе не наступить, если вся эта затея Стивра не удастся. В этом случае у него оставался один шанс - достойно умереть. Ничего другого ему просто не оставалось. И грустно ему становилось от мысли, что об этой смерти никто и никогда не сложит героических песен, потому что если кто и станет ее очевидцем, то все равно рассказать ничего не сможет...
  Он размахивал секирой, будто отгоняя от себя мысли, что набрасывались на него как мошкара. Но разве от мошкары секирой отобьешься? Вот и он не смог, но что там творилось на его лице и в его глазах, Стивр так и не увидел - Крег тоже надел свой помятый шлем.
  - Обнимемся? - предложил Крег.
  - Давай, - ответил Стивр.
  - Ты понравился мне, человек. - Крег обхватил Стивра, как медведь, и сожми он сейчас руки чуть покрепче - никакие доспехи не смогли бы уберечь Стивра, его кости треснули бы, а внутренности полезли наружу. - Я не люблю людей. Много они мне вреда причинили. Но ты какой-то другой. Жалко будет, если тебя убьют.
  - Я тоже буду переживать, если убьют тебя.
  - Удачи тебе.
  - Тебе тоже удачи, тролль. От тебя будет многое зависеть.
  Стивру показалось, что Крег улыбнулся, а в глазах его появился огонь.
  Накануне, в полдень, пришли северные варвары. Стивр постоянно слал им почтовых птиц, поторапливая. Поверх доспехов на варварах были наброшены шкуры, а на головах оскаленные звериные морды, делавшие их самих похожими на зверей. Они были молчаливы, все как на подбор высокие, и Крег, наблюдая за ними, не мог скрыть своего восхищения.
  - Отличные воины! Не хотел бы я с ними стоять по разные стороны!
  В ущелье стало совсем тесно, лагерь растянулся на несколько сотен метров.
  Те, кто остался в Корт Мортеге, дали Стивру всего сутки. Одни сутки. Так мало! Но Стивр успел уложиться в это время и приготовить почти все, что задумал.
  Он посмотрел на построившихся воинов. В темноте казалось, что их больше, чем было на самом деле, а за их спинами - тени тех, кого они защищали на этом перевале. Значит, если им придется совсем худо, то тени эти обретут плоть и тоже станут биться.
  Он должен был что-то сказать, чтобы подбодрить их, нечто такое, что говорит каждый полководец перед своими солдатами, превосходно зная - мало кто из них останется в живых через несколько часов. Он должен был их обмануть, чтобы и они поверили в то, во что он сам не до конца верил. Он давно готовил эту речь, но сейчас был словно во сне, плыл по сновидениям, и все окружающее казалось их порождением. Словно стоит ему подойти к этому строю, потрогать его пальцами, и рука пройдет насквозь.
  Все молчали и смотрели на него. И он вдруг понял, что боится спугнуть эту тишину, что у него не хватает решимости произнести хоть слово. Он слышал, как дрожит под ногами земля, и это было похоже на успокаивающую колыбельную песню ангелов смерти, которые хотят побыстрее забрать с собой и его, и этих воинов.
  - Пройдет время, и все вы, все, кто стоит здесь сейчас, - голос его с каждым словом становился все крепче, - будете с гордостью вспоминать эту ночь! Эту битву, когда вы остановили нечисть, когда вы покрыли себя неувядаемой славой, которую никогда-никогда не забудут. О вас станут слагать песни. О вас! О тех, кто защитил свои дома и свои земли. Вы вернетесь героями, и самые красивые девушки почтут за честь отдать вам свои руку и сердце, стоит вам только сказать... что вы были сегодня в Стринагарском ущелье, - последние слова он говорил с паузами. - Зададим им жару! Мы победим!
  Он смотрел на воинов и сам понимал - слова эти пустые, но все-таки надеялся, что сумеет с их помощью прогнать оторопь из душ тех, кто ни разу не видел настоящего сражения и чьи лица под шлемами подергиваются от нервного тика, а губы дрожат. Хорошо, что и его лица никто не видел. Может, поэтому ему удалось вдохнуть в людей надежду, хотя нет, он сделал это чуть раньше, когда прожег святой водой доспехи на трупе нечисти.
  Стивр пообещал наемникам за победу внушительное вознаграждение. Хорошо еще, что они не знали: таких денег у него нет и раздобыть их он смог бы, лишь продав свой фамильный замок и земли вокруг него. Но сейчас было не самое лучшее время для подобных сделок, потому что цены все время ползли вниз. У людей не оставалось уверенности в завтрашнем дне, да и король просто мог отобрать у Стивра все его владения, чтобы отдать тем, кто привел пару десятков воинов под его знамена, когда сам монарх отправился сражаться против отщепенцев. Узнав о материальных затруднениях Стивра, Крег махнул лапой и сказал, что это все не проблема и денег, вернее золота, он раздобудет столько, сколько потребуется, главное - нечисть прогнать.
  - Мы победим! - как эхо повторили за Стивром сотни ртов, и этот звук заглушил шорох тысяч трущихся друг о друга доспехов. Они и вправду не боялись. Стивр приказал незадолго до начала битвы раздать всем легкие наркотики. Голова от них немного мутилась, и для страха в ней места совсем не оставалось.
  Звон оружия, когда войско выступило, был приятен для слуха.
  Пушкари затолкали в дула орудий россыпи камней, которых накануне заготовили целые горы, забили мешочки с порохом и стояли подле с зажженными факелами, ожидая приказа, похожие на последователей какого-то сатанинского культа, которые хотят вызвать нечистую силу.
  Нечисть накатывала безликой волной, поднятой ураганом или подземным сотрясением. Такая сметает на своем пути все прибрежные постройки, и, чтобы выжить, надо убежать от нее как можно дальше. Нет, скорее, она походила на снежную лавину. Но и от нее лучше укрыться где-нибудь. Она казалась однородной, будто это был единый организм, впрочем, так оно на самом-то деле и было. Хорошо, что темнота скрывала наступавших, иначе от одного вида такого огромного войска сдали бы нервы.
  "Тьма, их тьма", - безмолвно повторял Стивр слова Крега. Но ведь и за его спиной стояло почти семь сотен человек и еще сотня троллей. В темноте было не видно, сколько их на самом деле, и казалось, что людей и троллей больше, гораздо больше... Может, все еще и получится?
  Но самое удивительное было даже не это. Потрясало другое: от него, маленького хрупкого человечка, зависело, когда же наконец здесь разверзнется ад.
  Стивр стал вздрагивать в такт с шагами нечисти, будто это была какая-то музыка, заставляющая его войти в экстаз. В его крови волнами растекался адреналин, заставляя дрожать тело от возбуждения, как от наркотика. Стивр подумал, что не менее острое чувство он испытывал даже в том случае, если бы не стал принимать снадобье.
  Вот бы с десяток магов сейчас было в его войске. Уж они помогли бы ему своими знаниями, напустили бы на нечисть порчу какую-нибудь. Но почти всех магов инквизиторы извели, сожгли на кострах даже тех, кого только подозревали в колдовских знаниях. Благодаря им возник верный способ избавиться от конкурента - стоило лишь нажаловаться на него инквизиторам. Сообщить, что тот, мол, с темными силами общается, по ночам на метле летает и всякие ритуалы дома в подвале у себя проводит. Подозреваемого забирали, особо и не проверяя, так ли верен донос. Потом он и сам во всем признавался, потому что пытки не многие выдерживали.
  - Эх, - прошептал Стивр, - колдуна бы сюда! Хоть одного.
  Сам он магией не очень владел.
  Первые ряды уже миновали закопанные бочки, но Стивр все не отдавал приказа открыть огонь из орудий, хотя они уже могли достать нечисть. Чем ближе они подойдут, тем больше будет убойная сила. Пушкари, превосходно понимая это, не выказывали никаких признаков нетерпения. Стивр хорошо натренировал их, а может, они просто уже распрощались с жизнью, не надеясь сохранить ее в этой битве. Большинство же воинов просто не знали, насколько далеко можно стрелять из этих медных труб, и только гадали, почему командир не поставил в первый ряд стрелков с огромными тугими луками - старым, надежным и проверенным оружием.
  Рука Стивра приказала пушкарям высвободить из заточения адские силы, запрятанные в медных трубах. Они выплюнули из своих жерл огненных демонов. За такое "колдовство" можно было бы угодить на костер, как пособнику сатаны. Но инквизитор, оглохший от раскатов грома, стоял рядом и что-то кричал от возбуждения, именно от возбуждения, а не от ужаса. Он еще не осознал, что Стивр научился создавать громы и молнии. Ему можно это простить, если это поможет устоять в битве с нечистью.
  А что, если он ангел, сошедший с небес и вселившийся в тело человека, чтобы сохранить людской род?
  Пушкарей заволокло дымом, стал ощущаться запах, который должен появляться, когда где-то рядом бродят демоны. Пахло серой.
  Но что там кричал инквизитор, Стивр так и не расслышал, потому что тоже оглох.
  Люди, увидев, что к ним мчатся огненные демоны, бросились бы сразу наутек, но только не нечисть. Ей страх был неведом. Однако ее вал, представлявшийся таким мощным и монолитным, на поверку оказался слишком хрупким. Со страшным хрустом камни входили в тела. Первые ряды смело, как кегли, когда в них ударяет шар, перемололо, отбросило назад, на тех, кто шел следом, затем и их тоже подмяло, перемешало в какую-то однородную массу.
  Орудия откатились. Пушкари поймали их, затолкали новую порцию камней и пороха во все еще теплые медные трубы, вернули их на прежнее место и дали новый залп как раз в тот миг, когда очередные вражеские ряды, переступая через тела своих товарищей, стали продвигаться дальше.
  Залп следовал за залпом, дым не успевал рассеиваться, а гром утихнуть.
  Стивр знал, что должен уничтожить их всех здесь и сейчас. Всех до одного. Потому что если они отступят, то он не сможет стоять здесь до скончания века, поджидая их очередную интервенцию. А ведь они обязательно вернутся или попробуют отыскать другой путь, и тогда уже он не в силах будет их остановить. Тогда все его ухищрения уже не будут для врага неожиданностью.
  Крег рассказывал Стивру, что нечисть никогда не переходила на бег. Независимо от того, какие потери наносили ей лучники, она всегда надвигалась только шагом, не отвечая на выстрелы, и тем самым внушала противнику страх своей невозмутимостью и неизбежностью приближающейся смерти. Но на этот раз, уже после первых залпов, которые, безусловно, ее ошеломили, она изменила свою тактику. О, оказалось, что враги могут передвигаться очень быстро, опустившись на все четыре конечности, вот только каждый пушечный залп выкашивал поголовно первые несколько рядов, и к тому времени, когда следующие перебирались через густые завалы трупов, пушкари успевали перезарядить орудия.
  Но расстояние между противниками все равно сокращалось.
  Медные трубы раскалились. Пушкари поливали их поверхность водой, чтобы хоть немного остудить. Однако орудия остывали слишком медленно и, прикасаясь к ним, они обжигали руки. Они взмокли, устали, покрылись копотью и пропитались запахом пороха. Любой инквизитор, почувствовав подобное, наверняка бы заподозрил, что в человека вселился злой дух. А выгнать его можно, как считали они, только огнем костра. Но пушкари сами сейчас извлекали этот огонь из своих медных труб. Да, долго им потом придется отмываться от этого запаха... Но, к сожалению, они стали понимать, что нечисть им не сдержать. Возможно было только отсрочить тот момент, когда начнется рукопашная.
  Горы сотрясались от этих залпов и дрожали небеса. Казалось, что в любой момент с них могут начать сыпаться звезды, будто их прибили туда, а сами небеса действительно, как многие и думали, окажутся хрустальными и после очередного выстрела наконец-то расколются, осыплются, - и тогда этот мир затопит тьма.
  Но пока что осыпались только камни с гор.
  А потом случилось то, чего Стивр так боялся. С левого края обороны полыхнула вспышка, от которой Стивр на время ослеп, в лицо ему дохнуло огнем, а в тело ударила взрывная волна, но он устоял, покачнулся, но устоял. Его немного оглушило. В ушах стоял гул.
  - Стрелки, - заорал он, срывая голос, чтобы они его услышали через весь этот гром и стоны раненых, - в первую линию! По готовности - огонь!
  Он знал, что увидит, когда зрение к нему наконец-то вернется. Там был ад. Центральное орудие завалилось на бок, и пушкари, по крайней мере те, кто еще стоял на ногах, а не валялся, корчась от боли, на земле, старались ее опять поставить на колеса. Крайнее левое орудие разворотило, вспороло, как консервным ножом, почти по всей длине. Толи пушкари забили в него слишком мощный заряд, то ли нагревшаяся медь не выдержала очередного залпа... Вокруг валялись обезображенные тела, у кого-то не было руки или ноги, другим разорвало животы и вывалило наружу кишки, третьих превратило в освежеванное кровоточащее месиво, в котором невозможно было угадать что-то человеческое. Нескольких пушкарей оглушило. Они хватались за головы, думая, что сейчас их мозги начнут вытекать через ушные раковины, так скверно им было. Но им было все же получше, нежели тем, в кого угодили камни или куски меди. Ополченцы пытались увести их прочь от орудий, но они, не понимая, что происходит, вырывались, вообразив, наверное, будто никакие это не соплеменники за ними пришли, а демоны смерти, облачившиеся в людские одежды, чтобы обмануть их и унести в загробный мир. Их рты надрывались от криков и стонов. Стивр видел это, но ничего не слышал, даже своего голоса.
  Два крайних правых орудия, хоть среди их расчетов и были потери, возобновили стрельбу. Мертвых и раненых пушкарей заменили новыми. Стрелки прикрыли левый сектор, выстроились в несколько рядов - первый послал в нечисть свои заряды, присел, высвобождая место для второго ряда, который, в свою очередь, угостив врага кусочками свинца, уступил позицию тем, кто стоял за ним. К тому времени, как отстрелялся последний ряд, первый уже перезарядил свои ружья. Как они были прекрасны в эти мгновенья! Но эффект от их стрельбы был уже не так силен, как от орудий.
  Нечисть, почувствовав, что оборона людей готова треснуть, бросилась вперед с удвоенной скоростью. Хотя трудно было предположить, что можно передвигаться еще быстрее. Однако, увеличив скорость, противник растягивал свои ряды. Что ж, возможно, Крегу, когда придет его время, удастся прорваться через них к паланкину, где...
  Стивр магии почти не учился. Колдун, которого нанял отец, все больше пил, на уроках заставлял Стивра читать непонятные слова, из которых все никак не удавалось извлечь пользы.
  - Научишься правильно их произносить, потом все как по маслу пойдет, - уверял его учитель.
  Но как-то раз колдун принял слишком много, зачем-то отправился ночью гулять на крепостную стену и упал в ров с водой. Раздутое тело несчастного нашли только дня через четыре, когда оно всплыло. Искать нового преподавателя отец для Стивра не рискнул. Орден инквизиторов стал слишком сильным. Приходилось с ним считаться. За обучение колдовству могли всю семью отправить на костер, а замок конфисковать частично в пользу ордена, частично - в королевскую казну.
  Стивр научился только распознавать отравленную еду, заглушать головную и зубную боль, привораживать девушек, и этого ему было вполне достаточно. Ну а чтобы заставить чиркнуть друг о друга два кресала внутри одной из закопанных бочек, большого умения и не требовалось. Заклинание было простеньким, наподобие тех детских забав, когда на обидчика напускаешь полчища комаров. Такие шалости все устраивали.
  В центре тьмы вздулось огненное облако, поднимая к небесам сплошную массу из копошащихся и таких крохотных тел, прорвалось сквозь него сразу в нескольких местах, на сотни метров освещая все вокруг себя, стало опадать огненными каплями, прожигая все, что попадалось на пути. От нестерпимого жара там должно было все обугливаться за считаные секунды.
  Центральное орудие наконец-то поставили на прежнее место, но толку от него никакого уже не было, потому что медную трубу перекосило, а времени выправить ее совсем не оставалось.
  До контакта с противником оставалось несколько метров. Стивр знал, что нечисть сметет стрелков за секунды. Чтобы люди успели перегруппироваться и отступить, он пустил в ход еще один свой сюрприз. Предпоследний. В кармане оставался только последний.
  Стивр боялся, что во время взрыва орудия трубопровод повредился, но ему повезло на этот раз. Тугие струи воды взмыли в небеса, закрыв стрелков куполом, и обрушились на нечисть. Существа стали растекаться, будто все они были изо льда. Вода прожигала их, сминала головы во что-то непонятное и уродливое. Безголовые тела еще бежали несколько метров по инерции, а потом падали, но вода пропитала уже землю и они продолжали испаряться, а над ними поднимался удушливый дым.
  Насосы жадно высасывали бассейн, загоняя святую воду в трубопроводы. Ее надолго не хватит, запасы ее таяли быстрее, гораздо быстрее, чем их пополнял ручеек.
  Стрелки и пушкари не стали отступать, решив стоять на своих местах до конца и продолжая загонять в накатывающийся вал камни и пули, но они падали один за другим, потому что нечисть наконец-то стала метать в людей ножи, через секунду ворвавшись на позиции пушкарей. Оружия надо было спасать.
  Небо затмевали тучи стрел. Стивр слышал, как они рассекают воздух высоко над его головой и уходят в ночь, выкашивая врага, стоявшего так плотно, что каждая находила цель.
  - В атаку! - закричал Стивр, взмахнув мечом. Его голос потонул в крике северных варваров.
  - А-а-а-а...
  Варвары обтекли его стороной и столкнулись с неприятелем, сумев даже немного его оттеснить, но ненамного, на несколько метров, зато им удалось высвободить то пространство, где еще несколькими секундами ранее стояли стрелки и пушкари. Никого из них в живых не осталось. Мертвецы валялись на земле. Некого было спасать.
  Порыв северных варваров стал ослабевать. Они словно погрузились в нечто вязкое, что стало сковывать их движения, а тяжелые мечи и топоры, разрезавшие вражеские тела чуть ли не пополам, теперь едва поднимались и опускались. Они не отходили ни на шаг, но спустя всего-то несколько секунд от первого монолитного ряда варваров остались лишь островки воинов, стоящих спина к спине и окруженных со всех сторон нечистью. Мечи варваров еще взметались к небесам, крушили доспехи.
  - Смерть, смерть, - слышалось отовсюду.
  О, и вправду, если бы сейчас люди сняли шлемы, то Стивр не узнал бы их. Наверняка их лица были искажены злобой. Стивр еще успел посмотреть на склоны гор, где прикрытые легким заклинанием, делавшим все невидимым, спрятались тролли Крега, а потом всем его вниманием завладело развернувшееся вокруг побоище. Он едва успел отмахнуться мечом от жвал, от отвратительных жвал, высунувшихся из-под шлема нечисти. Лезвие разрубило шлем, ушло глубоко в голову врага и застряло там. Он стал оседать, окропляя лезвие гноем. Стивр все никак не мог вытащить меч, тянул его на себя, но поверженное тело увлекало его вниз. Увидев краем глаза, что на него бросился еще один противник, Стивр извернулся как кошка, успев подставить под острые ножи свой щит. В пояснице что-то захрустело от этого движения. Нечисть сбила его с ног, навалилась, царапая поверхность щита и пытаясь добраться до человека. Он слышал, как дышит враг. Он был легким, гораздо легче человека, но Стивр все никак не мог подняться. Вдруг голова чудовища отделилась от плеч, покатилась по щиту, упала на землю, но прежде воздух над ней рассек клинок, а потом человеческая нога толкнула судорожно вздрагивающее тело прочь, освобождая Стивра.
  - Вставай, командир!
  Над ним высился солдат. Стивр ухватился за протянутую руку, вскочил, но времени на благодарности не было, да и ополченец не просил ее. Он тут же, как только Стивр встал, развернулся навстречу новому врагу.
  - Как тебя звать? - Глаза Стивру заливал пот, и он не узнал этого солдата.
  - Дориан Хо, - донеслось в ответ.
  - Спасибо тебе! Ты все-таки не ушел в обоз?
  - Здесь веселее! Если я был бы в обозе, то что потом рассказывать?
  Стивр обхватил все еще торчавший из головы поверженного им противника меч и дернул его изо всех сил. На этот раз оружие удалось высвободить.
  Он вдруг осознал, что, валяясь на земле, видел, как между ног сражающихся ползет раненый северный варвар. У него не было правой руки. Из обрубка била фонтаном кровь. Его шлем съехал набок после страшного удара, который рассек ему кожу на левой половине лица, и кровь теперь застилала ему глаза. Стивр только сейчас содрогнулся от этого зрелища, а тогда он просто не смог его воспринять. Варвар отбросил щит и здоровой рукой шарил по земле. Он искал свою правую руку и меч, зажатый в ней. Он так и не успел его найти, когда кто-то наступил на него, покачнулся и упал рядышком. Стивр видел, что это враг, но понял ли это варвар, он уже не узнал, потому что поднялся на ноги.
  Земля стала скользкой. По ней стало опасно ходить. Ее густо покрыли мертвые и умирающие. Делая каждый шаг, Стивр ощущал, как нога натыкается на вздрагивающие или уже затихшие тела. Он шел по рукам, ногам, головам, вдавливая их в землю, чтобы они побыстрее добрались до преисподней.
  - А-а-а, - неслось отовсюду. И в этом крике не было слышно отдельных слов, все слилось в гул, неразборчивый гул, в котором различались стоны, а еще была в нем ненависть, боль и смерть. Смерти больше всего. Стивр и сам тоже что-то кричал, совершенно не сознавая этого, а мозг не успевал уследить за тем, что делало тело. Если бы он размышлял над тем, как ему лучше укрыться щитом и нанести удар, то наверняка был бы уже мертв. Тело лучше, чем мозг, знало, что надо делать в эти секунды. Чудно было сознавать: ты еще жив посреди этого разгула смерти. Он чувствовал, как под шлемом по лицу течет пот. Губы сделались солеными. Он медленно впадал в безумие, подобно северным варварам, наевшимся галлюциногенов, приготовленных из ядовитых грибов.
  Трещали пробиваемые щиты, шлемы и панцири, хрустели кости. Нечисть еще не увязла. Стивр не знал, ввела ли она в сражение основные силы, поэтому Крег должен был все еще прятаться и ждать. Стивр боялся, что тролль, увидев, как умирают люди, как тают их ряды, не выдержит и откроется раньше времени.
  - Не спеши, не спеши, - шептал он, точно тролль мог его услышать в этом хаосе. Он и сам себя не мог услышать. У него сбило наплечник, и вся одежда пропиталась кровью, уже начинавшей подсыхать, срастаться с одеждой, а из-за этого каждое движение причиняло боль. Но он ее уже не чувствовал. Какой смысл кричать в этой свалке, обступившей его со всех сторон, держать строй, ведь их уже почти сломили, почти перебили, но ему еще несколько раз удавалось-таки перегородить этот перевал плотной стеной щитов, пока нечисть не находила в ней лазейку и опять не рассеивала людей.
  Впереди он увидел, как дерутся три зверя, отдаленно напоминающие волков. Люди их не боялись, напротив, старались быть поближе. Вставая на задние лапы, они становились чуть ли не в полтора раза выше самого рослого из нечисти, когти на пальцах у них были лишь немногим тупее, чем ножи противников. Они успели построить вокруг себя вал из трупов.
  - Оборотни, - прошептал Стивр.
  Он не знал - превратился ли в оборотней кто-то из тех, кто пришел с ним, или это кто-то из северных варваров. В любом случае - инквизиторы объявили оборотней вне закона, и если они прознают об этом, то отправят их на костер. Но никто не выдаст. Никто! Да и выдавать через несколько минут стало некого. Оборотней накрыла очередная вражеская волна.
  Что-то красное стало всходить над нечистью, ложась кровавыми отблесками на серые спины и головы. Стивр подумал сперва, что приближается рассвет, обрадовался этому, потому что умирать при свете нового дня было отчего-то приятнее. Но для восхода было еще слишком рано. Это было не солнце. Это горела церковь, которую они оставили уже далеко. Когда они еще сражались возле нее, Стивр видел, как на ее крыше обосновались несколько лучников и стрелков. Нечисть лезла по гладким стенам, цепляясь за них крохотными крючочками на пальцах. Воины отбивались от нее прикладами, ножами, а то и просто спихивали с крыши, толкнув ногой. Однажды они вытащили из груды тел перемазанного в гное и крови человека, схватили его за поднятые руки, подтянули вверх, забросили на крышу, чтобы тот очухался. Человек почти сразу же вскочил на ноги. Его пошатывало, и, подойдя к самому краю крыши, он едва не свалился вниз. Он с тоской посмотрел на откатывающийся людской вал, понимая, что ему уже не добраться к своим, а спустись он сейчас с крыши - наверняка утонет в этом море нечисти. Люди и вправду оставались на острове посреди враждебного океана. Надежды на помощь почти не было. Стивр его не знал, он ведь не мог быть знаком со всеми из его отряда. Но то выражение, что появилось на лице бойца, он навсегда запомнил. В нем была обреченность, но она сошла с лица, когда парень разжал пальцы мертвого ополченца, валявшегося рядом, забрал уже не нужный ему меч, и...
  Стивр отвлекся, краем глаза уловив бросившегося на него врага, отклонился от когтистых лап, нанес удар, отсекая вначале переднюю конечность, затем щитом оттолкнул противника, чтобы тот не останавливался, а пробежал подальше и упал, подскочил к нему и глубоко вонзил меч, пробив панцирь, хитиновую оболочку и тело. Сильно дернув за эфес, он высвободил меч. Из раны фонтаном забил гной. Стивр опять посмотрел на церковь, но парня на ее крыше уже не было. Теперь она горела. Не вызывало сомнений, что все, кто был на крыше, так там и остались. Только северные варвары любили сжигать своих мертвых, думая, что так их души побыстрее попадут на небеса, а соплеменники Стивра предпочитали все же упокоиться в земле. Примут ли их в раю северных варваров, когда они туда постучатся?
  Тролли пробили стенки бассейна. Вода разлилась по земле. Нечисть ступила в нее и стала оседать, проваливаться, будто глубина там была не каких-то несколько сантиметров, а полметра, а то и больше. Их ноги все уходили и уходили вниз, точно их болото засасывало, потом пришел черед тел и голов, и вот наконец на поверхности воды образовалась противная слизистая пленка. Наступавшие враги так и не могли переступить через нее, даже не решались пройти по все еще не успевшим растаять телам своих товарищей. Ждали, пока вода совсем не высохнет.
  Инквизитор читал молитвы над бассейном, водил руками в причудливых жестах и что-то шептал, делая все прибывающую воду ручейка тоже смертельной для нечисти, пока в его спину не воткнулось сразу три ножа. Один засел неглубоко, запутался в складках одежды и выпал, но зато любой из двух других нанес смертельный удар. Инквизитор замер с поднятыми руками, то ли пробуя взлететь, то ли моля небеса принять его, ведь он до конца исполнил свой долг. Кто его знает, успел ли он получить ответ, прежде чем тело его стало заваливаться вперед, перегнулось через стенки бассейна и упало в святую воду. Она охватила его, пошла пузырями, вспенилась, наткнувшись на торчащие из спины кинжалы, и растворила их, но залечить нанесенные ими раны уже не могла. На мертвом лице инквизитора застыла блаженная улыбка. Эту улыбку никто не видел.
  Меч давно был в липком гное. Стивр все никак не успевал обтереть его, а теперь было уже слишком поздно - гной затвердел наростами на клинке, затупил его. Хорошо еще, что не растворил, а то стек бы клинок до эфеса, да еще руку разъел бы до костей. Стивр все махал и махал им, из стороны в сторону, как косарь, но нечисть от этих ударов почти не падала. Доспехи тупой сталью не пробить: сколько ни колоти по ним - только вмятины и остаются.
  Небо стало сереть, четко очерчивая силуэты гор, бледнеть, становиться прозрачным, а когда оно выкрало у темноты людей, Стивр понял, как же их мало осталось! В темноте этого было и не разобрать, темнота прятала всех, но теперь-то он знал, что рядом не более двух сотен человек, а позади - обозы с еще сотней раненых, многие из которых, по крайней мере те, что чуть оправились от ран и могут хоть как-то держать меч или копье, уже опять возвращаются в строй, бредут неспешной и нечеткой походкой навстречу своей смерти.
  Над обозом реял штандарт, обозначая последнюю границу, где они еще могут попробовать зацепиться среди порушенных телег, скарба и умирающих тел. В начале битвы штандарт был в первых рядах, но два человека, которые держали его, погибли. Теперь, чтобы он раньше времени не достался врагу, его утащили в тыл. Впрочем, это для людей штандарты что-то значили, а нечисть и не поняла, зачем люди водрузили на шест эту тряпку и размахивают ею над головами, точно это пугало какое-то, каким отгоняют птиц от засеянных полей. Совсем из ума выжили от страха! Таким пугалом нечисть не отогнать. Глупые, глупые люди...
  Стивр удивлялся, что эта толпа измученных ополченцев, в пропитавшихся кровью тряпках и мятых доспехах, еще не бросилась бежать без оглядки. Наверное, не от храбрости (хотя из-за этого тоже), а больше от безысходности, оттого что все понимали - как быстро ни убегай, все равно от нечисти никуда не денешься. То ли люди устали, то ли и вправду, почуяв скорую победу, вражеская армия усилила напор, но как бы там ни было, а левый фланг проваливался и отступал слишком быстро. Да и не отступал он вовсе, а просто людей там смерть выкашивала быстрее, чем в центре и на правом фланге. Но вскоре дрогнули и они... Это еще не было бегством, скорее, предзнаменованием полного разгрома.
  "Вот и все", - на губах Стивра проявилась эта мысль, но слишком тихо, никто ее не услышал. Да и закричи он во все горло, все равно никто бы слов не разобрал за тем громом, что раздался с холмов, прокатился по всему ущелью, возвещая, что пришло время страшного суда.
  Но не для людей! Не для людей!
  - Крег! - простонал Стивр.
  Прежде их озарили вспышки. Огонь ударил по врагам, прокатился по их рядам. Стивр знал, что сейчас со склона горы бегут тролли Крега, врубаются в этот вал, пробуя пробиться к паланкину, и единственное, чем он мог помочь им, это оттянуть на себя как можно больше врагов.
  - А-а-а!!! - Обезумев, он бросился вперед, ведя за собой всех, кто еще мог бежать, идти, ползти.
  - А-а-а-а!!! - услышал он позади себя оглушительный рев.
  Это крик ему показался громким, но разве можно в голос хрипеть, когда горло пересохло от усталости?
  С нечистью случилась удивительная метаморфоза. Вал отхлынул, спешно отступая. Враги натыкались друг на друга. Люди легко доставали их, сносили головы, прорубали доспехи, кололи в спины. Началось побоище, а потом произошло и вовсе нечто удивительное. Вал остановился, замер. Нечисть встала, нерешительно покачиваясь, - так должны выглядеть тела, у которых похитили души, - а люди, не дожидаясь, когда души опять вернутся в них, все рубили и рубили... И откуда у них только силы взялись?!
  Стивр уже понимал, что это победа. Он знал, Крегу как-то удалось убить того, кто находился в паланкине. Убить матку. Там в палатке, накануне битвы, он объяснил Крегу, что из себя представляет нечисть и как ее можно победить.
  - Муравьи? Разумные муравьи? Вот ведь чего природа только не навыдумывает.
  - Боги, - поправил его Стивр.
  - Какая разница, - сказал Крег.
  Крег удивлялся, откуда Стивр все это знает, а тот рассказал ему, как в детстве, поддавшись уговорам приятелей, забрался на чердак дома, в котором жил колдун. Этим днем его забрали инквизиторы, обвинив в том, что он общался с потусторонними силами, но досмотр в его жилище учинили слишком поверхностный, почти ничего не забрали. Они должны были вернуться попозже. Вместе с собакой-ищейкой, которая ни одной колдовской вещи не пропустит, пусть та и будет замаскирована под обычные тарелки или горшки для цветов.
  ...Их было пятеро. Всем лет по тринадцать. Родители отправили их в столицу на смотр к королю, который собирался выбирать себе пажей, но мероприятие отчего-то отменили. Мальчишки на какое-то время были предоставлены сами себе. Стивр уж и не помнил, как они узнали о том, что инквизиторы забрали колдуна на допрос, как выяснили, где этот дом находится, и как ускользнули из дворца. Он лишь помнил, что у них сердца замирали от страха, когда, проскользнув в неприкрытую дверь, они бродили по пустому особняку. Почему его не додумались запереть на замок? Инквизиторы полагали, что в дом к колдуну никто не сунется? Прежде этот замок сам запирался, дверь открывал только своему хозяину, но теперь что-то испортилось в наложенном на него заклинании, и он больше не охранял входную дверь.
  Воздух был сырым, затхлым. Так должен пахнуть склеп. На полках вдоль стен стояли баночки с заспиртованными органами. Стивр не стал бы утверждать, что среди них не было человеческих. Просто он не знал, как они выглядят. Еще долго он не мог вспоминать без содрогания, как скрипели под ногами доски пола, как они, оглядываясь по сторонам, ждали, что в любой миг на них может броситься адское страшилище. Даже реторты, колбы и другие сосуды, предназначенные для химических опытов, им тогда казались не иначе как приспособлениями для вызывания злых духов. Может, какой дух и наблюдал за ними, сидя на балках, поддерживающих потолок, и выбирая, кого ему забрать с собой. Застань их здесь инквизиторы - не избежать бы допросов, а то и на костер могли бы угодить, но обошлось. Там было много интересного, очень много. Например, банка, почти до краев заполненная глазами. Казалось, они присматривают за всем, что происходит внутри дома, вот только никому они ничего не скажут, ведь банки с заспиртованными губами нигде не было.
  Ребята исследовали особняк до самого чердака. Стивра манил именно он. Мальчишка точно зов услышал. Там ему попался пыльный, окованный по краям ящик, запертый на большой замок. Приятели Стивра пробовали его открыть, но ничего у них не получалось, а когда за дело взялся Стивр, замок отомкнулся сам. Они-то думали, что сундук окажется набитым золотом, в которое колдун превратил ртуть или медь, и были разочарованы, увидев, что там лежит всего лишь толстая книга в потертом кожаном переплете. Стивр наглотался пыли, пока ее доставал.
  - Да брось ты ее, что в ней интересного? - сказал кто-то из приятелей.
  Он вспомнил, что пыль может оказаться опасной. Если ее долго не тревожить, то в ней поселяются разные неведомые болезни, которые способны погубить человека, который ее вдохнет. Так случалось с теми, кто тревожил древние захоронения. Но большинство людей считало, что грабители умирают от проклятий, охранявших гробницы.
  Стивр, открыв книгу где-то посередине, расчихался, на глаза навернулись слезы, и он не сразу понял, что на пустом еще секунду назад листе пергамента проступают слова. Ему стало страшно, когда он осознал, что они означают. Он видел будущее.
  - Что с тобой? - спросили приятели. Стивр протянул им раскрытую книгу.
  - Но здесь ничего нет. Пусто.
  - Нет? - удивился Стивр и снова посмотрел в книгу. Слова стали бледнеть, но все еще были различимы.
  Выходило, что только он мог их прочитать. Отчего? Детский мозг не в состоянии был это понять. Не хотел понимать.
  - Пойдем отсюда. Вдруг кто явится. Брось ты эту книгу, - заторопили его приятели.
  Дом сожгли на следующий день, а колдуна - через три дня, на центральной площади города. Его обрядили в бесформенную холщовую хламиду, спускавшуюся до самых пят, видимо для того, чтобы огонь побыстрее добрался до нее, а потом и до тела. Колдуна привязали к деревянному столбу, пропитанному смолой. В его глазах была боль, но боль не от перенесенных пыток, потому что он легко мог заглушить ее. Какая-то другая. Седая всклокоченная борода и длинные волосы развевались на ветру. Посмотреть на это зрелище собралась толпа. Не часто такое представление увидишь, поэтому никто не хотел его упустить.
  Инквизитор зачитал приговор. Слова разносил ветер. Никто их не слушал. Все ждали, когда же наконец к куче сваленных под столбом веток поднесут факел.
  - Они придут, и не будет им числа! - начал кричать колдун, когда огонь только стал лизать его ноги. - Сперва они захватят земли троллей, а потом придут и в земли люде-е-е-ей! - Огонь подпалил одежду, кожа на ногах вздулась волдырями, сгорела седая борода и брови, запылали волосы. - Вы должны успе-е-е-еть подготовиться!..
  Его обезумевшие глаза шарили в толпе, выискивая кого-то, и наткнулись на Стивра. Остановились, впились в него. Стивр вдруг почувствовал, что колдун проникает в его сознание, копается там, как еще недавно он сам на чердаке его дома.
  - Ты остановишь их! - колдун это уже не кричал, а шептал. Будь его руки свободны, а не привязаны к столбу, он указал бы уже начинающим тлеть пальцем на Стивра. Но слова колдуна прозвучали в его голове.
  - Почему я? Почему? - спрашивал Стивр, и на глаза у него наворачивались слезы. Все было бы так просто и легко, не открой он ту книгу, не прочитай он те слова.
  - Ты остановишь их, - еще раз повторил старик, а потом добавил: - Только ты ведь знаешь, как это сделать... - Огонь накрыл его с головой, но, прежде чем это произошло, Стивр увидел, что в глазах колдуна пропала боль.
  "Что? Как? Как их остановить?" - Стивр не задавал эти вопросы вслух, но знал, что колдун его слышит. Вот только он так и не дождался ответа...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"