Аннотация: "В старую хрущёвку заезжает новый жилец, который вынужден мириться со всеми неудобствами обветшалой однокомнатной квартиры. В скором времени он начинает замечать, что под его ванной кто-то шумит по ночам, а ржавчина вокруг будто живёт своей собственной жизнью".
Хозяйка квартиры оказалась полноватой женщиной в броском красном плаще и со спутанным шиньоном на макушке. Лицо её, уже немолодое и покрытое толстым слоем пудры, дышало вульгарностью. А стоило Зинаиде Павловне открыть обведённый красной помадой рот, Дима понял, что вульгарность шла в комплекте с хамскими замашками.
- Деньги-то у тебя вообще водятся, студентик? - пренебрежительно поинтересовалась она, оглядев парня с головы до ног и особенно задержав взгляд на старой куртке, висящей на нём, как на вешалке. - Я, чтоб ты знал, благотворительностью не занимаюсь, нищих за спасибо не заселяю. Если хочется иметь крышу над головой, нужно внести деньги сразу за аренду и залог. Ясно тебе?
- Деньги есть.
- И откуда ж это?
- Совмещаю работу и учёбу.
- Ох, знаю я эти ваши подработки студенческие! Две копейки платят, а потом вы у меня отсрочку по аренде чуть ли не на коленях вымаливаете!
- Задержек с оплатой не будет, - хмуро пообещал Дима, но, кажется, хозяйка не поверила ему.
- Ну, смотри у меня! - скривилась она и повела студента в подъезд обшарпанной пятиэтажки.
В руках женщины блеснула огромная бряцающая связка ключей, которой без труда можно было проломить кому-нибудь голову. Зинаида отворила входную дверь квартиры и на правах хозяйки первой переступила порог. Цокая каблуками сапог по вздувшемуся деревянному паркету, она шагнула в единственную жилую комнату и обвела её рукой на манер рыночной торговки.
- Да, не царские хоромы, но зато рядом с остановкой!
Продавленный диван посреди комнаты и красный ковёр с замысловатым растительным узором, прибитый гвоздями к стене, - больше ничего и не было.
Дима сглотнул, в его голове мелькнула соблазнительная мысль: 'Может, ну его?..'
В ходе дальнейшего осмотра квартиры парень лишь убедился, что никакими плюсами недвижимость не обладала. Зато минусов имелось в достатке: ржавая сантехника, плесень на сколотой плитке и пробирающий до костей холод во всех комнатах. Здесь будто никто никогда и не жил, а использовался бетонный ящик исключительно для сбора и хранения пыли.
Зинаида, прищурив глаза, следила за Димой, пока он расхаживал по тридцати квадратным метрам и мысленно торговался с самим собой. Итог его размышлений был неутешительным: на лежащие во внутреннем кармане куртки скромные средства он мог позволить себе либо этот стылый угол, либо обратный билет на поезд до Нефтегорска, где его ждали мама и стабильное будущее на газоперерабатывающем заводе.
- Меня всё устраивает.
Зинаида растянула губы в кривой улыбке, услышав этот ответ. Улыбка её стала шире, когда студент вытащил из кармана нужную сумму денег, которые сразу же перекочевали хозяйке под плащ, куда-то в район бюстгальтера.
- На антресоли и под ванну не лазать - там хлам от прошлых жильцов. Ничего не переставлять! И только вздумай у меня что-нибудь украсть! Надеюсь, я достаточно ясно выразилась, - угрожающе проинструктировала напоследок хозяйка, направляясь к выходу. Дима лишь безразлично кивнул, и уже через минуту входная дверь захлопнулась, оставив его наедине с зажатым в руке ключом и рыхлым комком не до конца осознанных чувств.
Он огляделся в комнате по-новому, по-хозяйски, но в горле всё равно запершило от горечи несбывшихся надежд. Конура оставалась конурой, пусть даже Дима получил её в своё распоряжение. На контрасте ему вспомнилось пропитанное ароматами маминой стряпни уютное семейное гнездо, оставшееся за сотни километров, и на парня всей тяжестью навалилась тоска.
'Ничего, - мысленно подбодрил он себя. - Зато это не комната, а отдельная квартира, аренда посильная. А через пару месяцев найду работу получше и съеду отсюда к чёртовой бабушке'.
С тех пор Дима каждый день имел счастье лицезреть затопленную жиром плиту, повсеместно отклеивающиеся обои и небольшую колонию тараканов, обосновавшихся под раковиной на кухне и, очевидно, не желающих покидать обжитое местечко. Единственная предпринятая попытка убраться привела лишь к тому, что грязь размазалась по большей площади, а воздух загустел от спугнутой пыли. И Дима махнул рукой на это дело.
Первые дни парень так уставал в университете и на работе, где приходилось развозить заказы часами напролёт, что спал по ночам как убитый, даже пьяные гуляки под окнами не мешали его покою. Но через неделю график жизни стал более размеренным, ко многому Дима привык, и его сон обрёл былую чуткость. И вот в одну из ночей мерный звук потревожил тишину квартиры.
Кап-кап. Кап-кап.
Стук капель в ванной комнате разбудил Диму, он заворочался на диване, на что старый каркас сразу же отозвался протестующим протяжным скрипом. Парень поморщился.
Кап-кап.
Даже сквозь тонкое одеяло Дима хорошо слышал каждую каплю, падающую с крана на дно ванны. Словно маленький молоточек выстукивал однообразную мелодию по наковальне.
Парень резким движением поднялся на ноги и в темноте побрёл в коридор, рукой едва касаясь стены. Дверь в ванную комнату была слегка приоткрыта, оттуда тянуло сыростью и запахом плесени. Щёлкнув выключателем, Дима шагнул в помещение, где едва помещалась старая чугунная ванна, раковина и фаянсовый унитаз. Ногам было зябко на холодном кафеле, и всё тело мгновенно покрылось мурашками.
Длинный кран с лёгким налётом ржавчины был повёрнут в сторону ванны и отсчитывал каплю за каплей в размеренном ритме. Дима с силой закрутил вентили, капать стало меньше, а вот звук будто бы никуда и не исчезал - так и бился в висках нервирующий дробный стук.
Кап-кап.
Парень с ненавистью посмотрел на кран. С него натёк конденсат, и на полу образовалась небольшая лужа ржавого цвета. Вытерев её половой тряпкой, Дима повернул кран к раковине и подложил под него губку, чтобы стук не мешал ему спать, а после вернулся на диван.
Утром, в дурном расположении духа принимая душ, он всерьёз задумался над тем, чтобы устроиться ещё на какую-нибудь подработку, лишь бы быстрее уже съехать из этой провонявшей плесенью и ржавчиной квартиры. Отдёрнув штору и перешагнув бортик, Дима практически сразу заметил огромную рыжеватую лужу, медленно и неспешно вытекающую откуда-то из-под экрана, который закрывал пространство под ванной.
Парень тряпкой подтёр воду, но по плитке побежали новые ржавые ручейки.
'Вот же ж!.. Тут ещё и что-то подтекает!' - с негодованием подумал он.
Опустившись на колени, Дима пощупал пластиковый экран, отыскав небольшую дверцу. Через неё едва ли можно было хоть что-нибудь разглядеть в тёмном пространстве под чугунной ванной. Всё свободное место оказалось забито различным хламом: впереди стоял таз, заполненный старыми упаковками порошков и различных чистящих средств, за ним высилась гора тухлого тряпья, какие-то коробки и металлические банки. Во мраке трудно было разглядеть весь мусор, который, судя по всему, годами хранился под ванной, обрастая рыжими хлопьями ржавчины, пылью, паутиной и грибком.
Дима сходил в комнату за телефоном и повторно заглянул в маленькое окошко экрана, посветив себе фонариком. Внутрь ему удалось просунуть одну руку, и из-за тесноты он едва мог пошевелить кистью. Даже речи не шло о том, чтобы разглядеть трубы, слив или место протечки.
Внезапно в слабом свете фонарика промелькнула какая-то смутная тень возле ржавых банок, которая сразу же исчезла, стоило Диме резко дёрнуться. Послышалось приглушённое шуршание ткани, и через пару мгновений всё снова замолкло. Парень ещё несколько минут разглядывал мусор, пытаясь понять, не почудилось ли ему это. Но тот, кто жил под ванной, явно не желал больше показываться на глаза.
Поднявшись и отряхнув колени, Дима вышел из выложенной кафелем комнатки. Дверь за собой он закрыл особенно плотно. А пальцы уже набирали номер матери.
- Алло!.. Да? - послышался в трубке мелодичный женский голос.
- Это я.
- Ах, Димочка! Я всю неделю ждала от тебя звонка, а то ты как сказал, не звонить, пока ты на учёбе и работе, так я и терпела. А от тебя ни весточки, ни сообщения, я уж было начала волноваться. Ну как ты там, сынок? Всё хорошо? Обустроился уже в новой квартирке-то?
- Да, мам, всё нормально, - небрежно отмахнулся от вопросов парень. - Слушай, я по делу звоню. Подскажи какое-нибудь средство от крыс, только чтоб действенное.
- Дима, у тебя что, завелись крысы в съёмной квартире?! - в ужасе воскликнула мать.
- Крысы или мыши, не уверен точно. Судя по всему, остались от прошлых жильцов.
- Кошмар какой! Что же это за квартира такая, в которой крысы живут? - взволнованно зачастила в трубку мама. - Ты говорил с хозяйкой? Это же просто гадость!..
- Ма! - повысил голос Дима. - Успокойся. Всё нормально.
- Да какое уж тут нормально... - начала было мать, но сын сразу её прервал:
- У меня нет времени. Мне в универе надо быть через полчаса. Просто скажи средство какое-нибудь, чтобы я по дороге купил.
- Дима, ну я же за тебя волнуюсь, переживаю, как ты там совсем один...
- Ма, не тяни! - раздражённо проворчал парень.
- Ладно-ладно... В общем, мы на даче с бабушкой так делали: брали тыквенные семечки, внутрь с помощью шприца заливали капельку крысиного яда, жидкого, магазинного, а после раскладывали всюду.
- А тыквенные семечки зачем? - удивился Дима. - Нельзя просто марку яда мне назвать?
- Да ты послушай, все эти грызуны очень любят тыквенные семечки. А их запах сильный, перебивает яд внутри. Крыса семечку хватает, грызёт, и, пока грызёт, погибает или же спустя некоторое время... А если просто яд магазинный разложишь везде, то они его обходить будут, вот и всё. Ты не думай, эти крысы на самом деле очень умные животные, давно уже научились запахи чистой отравы различать.
- Неужели эта ваша с бабушкой идея хоть раз сработала? - усомнился парень.
- Димочка, ну конечно! Мы же тогда всех крыс с дачи так и вывели. Ты не помнишь? Они мышеловок сторонились, приманки ядовитые не трогали, а вот семечками обманулись.
- Я понял. Спасибо.
Дима положил трубку, даже не попрощавшись, впопыхах собрался и поспешил на занятия. А уже вечером, после учёбы и работы, забежал в магазин и купил всё необходимое для охоты на крысу, засевшую под ванной.
Поступив так, как велела мать, он разложил ядовитые семечки возле экрана и бросил целую горсть в темноту, туда, где валялась груда тряпья. А после вновь плотно закрыл дверь ванной, чтобы умирающая крыса не могла выбежать из своего кафельного узилища.
Ближе к полуночи, уже собираясь ложиться спать, Дима пошёл умываться. Он осторожно открыл дверь, готовясь увидеть там крысиный труп, но пол был пуст. Ни крысы, ни семечек.
Парень самодовольно хмыкнул, радуясь, что жертва заглотила приманку. Теперь оставалось только ждать, когда же подействует яд. Хотя, может, крыса давно уже сдохла и осталась себе лежать где-нибудь в горе тряпок под ванной. Эта мысль заставила Диму напрячься: ему очень не хотелось ещё пару недель нюхать, как разлагается где-то за экраном крысиный труп. Но и возможности достать из-под ванны весь мусор, чтобы отыскать грызуна, тоже не было, поскольку пластиковый экран никаким образом нельзя было сдвинуть или убрать - оставалось довольствоваться лишь крошечным окошком.
Пока Дима умывался, разглядывая ржавчину на кране и трубах, которой, как ему показалось, стало чуть больше, чем было прошлым вечером, где-то внизу, под ванной, раздалось едва слышное шуршание. Парень мгновенно напрягся, замерев с зубной щёткой в руках, но шорох не повторился. Он наскоро дочистил зубы и сполоснул лицо.
'Надо всё же глянуть, сдохла она уже или нет', - подумал Дима, опускаясь на корточки.
Но он не успел даже руку протянуть к окошку в экране, как в комнате резко погас свет. Совершенно беззвучно ванная погрузилась в густую чернильную мглу. И в следующий миг зашуршала клеёнчатая штора, точно по ней кто-то карабкался наверх, цепляясь за скользкую поверхность.
Дима вскрикнул и выполз из комнаты в коридор, с ужасом вглядываясь в темнеющий провал дверного проёма. Он вскочил на ноги и щёлкнул выключателем, но тот не сработал. Продолжая от безысходности дёргать рычажок, парень не отрывал взгляда от раскачивающейся в полумраке шторы, на которой определённо сидело что-то тяжёлое и бесформенное, размером с мужскую ладонь. Оно тоже замерло, притаившись, с интересом разглядывая жильца.
Дима от греха подальше захлопнул дверь, опасаясь, что существо могло сбежать из ванной, и ещё долго стоял без движения в коридоре, вслушиваясь во все звуки, доносящиеся из комнаты: зашуршала штора, после раздался глухой стук о внутреннюю поверхность ванны и вдруг возобновился однообразный стук капель. Дима только в тот момент понял, что до этого кран весь вечер совершенно не подтекал, а теперь неожиданно в одну секунду вновь начал.
Кап-кап. Кап-кап.
Будто тикающий метроном.
Вооружившись телефоном с включённым фонариком, Дима поддел кончиком кухонного ножа корпус выключателя возле ванной комнаты и снял его со стены. Яркий свет смартфона на мгновение выделил клубок проводов, покрытых густым рыжим слоем коррозии.
'Господи, да как с такой проводкой эта квартира ещё не сгорела?' - изумился парень, даже не рискуя ни до чего дотрагиваться лишний раз.
Аккуратно вернув выключатель на место, Дима принял волевое решение отправиться спать. Ничего иного ему просто не оставалось: утром надо было рано вставать на учёбу, для замены изъеденных ржавчиной проводов явно следовало пригласить электрика, а до утра вновь возвращаться в ванную парень не хотел - он решил дождаться, пока крысиная агония закончится. Потому что бесстрашие умирающего зверя, бросившегося на штору, испугало его до мурашек.
Утром, когда отступили ночные страхи, Дима распахнул дверь в ванную комнату без малейшей дрожи в руках. Но дохлой крысы вновь не было, зато повсюду, куда ни глянь, тянулись дорожки ржавой воды. В солнечных лучах, проникающих через световое окошко под самым потолком, были видны рыжие лужицы на полу, подсохшие грязные полосы. На шторе остались подтёки тёмно-охристого цвета, а дно раковины и ванны оказалось покрыто тонким слоем налёта.
Приторный стальной запах, висящий в воздухе, раздражал обоняние, и в голове Димы промелькнула абсурдная мысль, что ржавчина в этой квартире расползалась как-то подозрительно быстро, но для него куда важнее разрушающейся из-за сырости квартиры была никак не желающая подыхать крыса.
Под ванной послышалось шуршание. Едва уловимый звук. Далёкий и пугающий.
А после практически сразу нечто звонко прыгнуло снизу на чугунную ванну и стало карабкаться по ней, издавая отчётливый скрежет, от которого мороз побежал по коже. Под этот нарастающий визгливый звук Дима выскочил за дверь, захлопнул её и немедля приставил стул, чтобы, не дай бог, тварь, засевшая внутри, не пожелала выбраться наружу. Спокойнее совсем не стало, но зато парень окончательно и твёрдо решил, что продолжать борьбу с этой крысой в одиночку больше не станет.
Взволнованный происходящим, он не находил объяснений тому, как грызун мог лазать по чугуну, но при этом не желал допускать даже мысли, что это могла быть совсем и не крыса. Кто же ещё, как не этот блохастый вредитель, мог жить в груде мусора под ванной, устраивать протечки и разносить повсюду грязь? И разобраться с этой проблемой предстояло уже санитарной эпидемиологической службе, которую Дима намеревался вызвать этим же вечером. На такое никаких денег ему было не жалко. Он морально готовился даже выдрать пластиковый экран собственными руками, рискуя навлечь на себя гнев хозяйки, лишь бы вновь стать единовластным арендатором квартиры. А пока Дима собрался и малодушно сбежал из дома.
Весь день он провёл как во сне, на учёбе был рассеянным, постоянно мысленно возвращался к крысе, оккупировавшей ванную. На работе тоже показал себя невнимательным, чуть не перепутав заказы для доставки. Ближе к концу смены, несмотря на просьбу не тревожить его на работе, позвонила мать, раздражающе назойливая со своими вопросами. Она интересовалась, удалось ли сыну вывести грызунов из квартиры. В ответ Дима рассерженно пробурчал что-то невразумительное про малоэффективные способы борьбы с крысами посредством тыквенных семечек и хамски положил трубку. Объясняться с матерью у него не было ни сил, ни желания. Впервые он порадовался, что чрезмерно заботливая и навязчивая родительница за сотни километров от него.
Когда поздно вечером Дима устало ввалился в квартиру, то первым, что привлекло его внимание, был опрокинутый стул, лежащий на полу в коридоре. Тот самый стул, которым парень подпёр утром дверь в ванную. Последняя была распахнута во всю ширь, а на полу перед ней растеклась целая лужа ржавой воды. Она была повсюду: на стенах, ржавыми хризантемами проступая сквозь обои, на двери, отдельные капли веером были разбрызганы по потолку, а мокрые дорожки убегали не только на кухню, но и в жилую комнату.
Дима скривился от мысли, что именно крыса сотворила весь этот хаос в его отсутствие: устроила потоп и растащила грязь со ржавых труб по всему дому. Вот ведь зловредное животное!
Он вернул стул на место, подперев дверь. Хотя особенной уверенности в том, что крыса не осталась где-нибудь за диваном или же за кухонным шкафом, не было. В проём ванной комнаты Дима даже не заглядывал, брезгуя. Вместо этого, сев за кухонный стол, он быстро отыскал в интернете первый попавшийся номер службы по борьбе с вредителями и набрал его.
Шли долгие однообразные гудки. Дима в волнении барабанил пальцами по столу. Рядом стояла миска со свежими тыквенными семечками, которые не пошли на изготовление отравы, и, чтобы хоть как-то заглушить на время голод и тревогу, студент схватил целую горсть и принялся их щёлкать, закидывая в рот.
- Здравствуйте! Вы позвонили в санитарную эпидемиологическую службу. Ваш звонок очень важен для нас. Пожалуйста, дождитесь ответа оператора, - проговорил механический голос на другом конце телефона.
Тыквенные семечки отдавали несвойственной им горечью, но Дима списал всё на то, что ему просто попалась парочка гнилушек.
- Сейчас нет свободных операторов. Ваш звонок третий в очереди.
Дима прожевал ещё несколько штук, прежде чем у него онемел рот. Попытавшись откашляться и выплюнуть семечки, он с беспокойством осознал, что больше не чувствует собственную гортань. Пальцами впившись в кадык, парень в ужасе вращал выпученными глазами.
'Что происходит?!'
Его взгляд упал на миску с тыквенными семечками, которых словно бы стало немного больше, чем прошлым вечером. На одной Дима даже заметил маленькое пятнышко ржавчины.
'Не может быть! Неужели крыса тогда не стала их есть, а притащила отравленные семечки обратно мне?!'
- Ваш звонок второй в очереди.
Телефон выпал из одеревеневших пальцев, и Дима рухнул со стула, грубо приложившись плечом об пол. Яд быстро распространялся по телу, проникая в кровь, заставляя мышцы застывать, и даже голосовые связки больше не слушались парня.
- Ваш звонок первый в очереди.
Стул, подпирающий дверь в ванную комнату, с оглушительным грохотом повалился. Ручка неспешно повернулась, и дверь слегка приоткрылась.
Задыхающийся в предсмертной агонии Дима прекрасно видел всё, что происходило в коридоре. И когда объёмное пятно ржавчины во мгновение ока выросло на дверной ручке и после стремительным течением двинулось вниз по поверхности двери, парень не мог поверить, что это оказалась совсем и не крыса - он решил, что собственные глаза обманывают его.
Ржавчина ползла к обездвиженной жертве, оставляя за собой мокрый след и толстые рыжие хлопья, оседающие на всех поверхностях и сразу же разрастающиеся пышными очагами коррозии. Тёмно-бурый налёт широкой полосой растянулся по коридору и всё ближе и ближе подбирался к Диме, теряющему последние силы.
- Здравствуйте! Меня зовут Валерия! Чем могу помочь?.. Алло!.. Вы на связи?.. Перезво...
Когда ржавчина обволокла ещё живое тело и принялась его поглощать, из онемевшего горла Димы не вырвалось ни единого звука.
Через час значительно раздавшееся в ширину пятно медленно уползло обратно под ванную, отдыхать и переваривать пищу. А ещё через несколько дней в замке входной двери провернулся ключ, и Зинаида Павловна перешагнула порог съёмной однушки. Она быстро осмотрела всю квартиру и замерла на кухне, возле рыжего контура, оставшегося на полу от человеческого тела.
- Ну ведь можно же было не жрать его прямо тут, на моём линолеуме! - с негодованием воскликнула она. - Эту дрянь ничем не выведешь теперь! Ты могла бы сожрать его у себя!
В ответ из ванной комнаты не донеслось ни звука, но хозяйка прекрасно знала, что её услышали. Она ещё походила по квартире, собирая вещи последнего жильца. В студенческом хламе ничего ценного не оказалось, и Зинаида без жалости бросила их возле ванны. Ржавчина сама решит, что с ними делать - переварить ли, либо же обустроить получше своё гнездо.
- Завтра вечером приведу на просмотр новенького, - пообещала хозяйка. - Вроде этот не такой тощий будет - спортсмен, как-никак, помясистее да посытнее! И деньги у него хорошие явно водятся, можно будет цену повыше назвать.
Она самодовольно улыбнулась себе в зеркале и поправила шиньон на голове. Дела у неё шли как никогда хорошо. И кто бы раньше ей сказал, что в жизни можно так чудесно устроиться, всего лишь запустив родную квартиру до такого плачевного состояния, что в ней сама собой заведётся новая жизнь.