Огненно-рыжими волнами закат разлился над Колхидой. Точно золоторунная шкура, пенилось море, растянутое между зубьями скал, иглами весел прошитое коварно-колхидское море.
Ясон стоял на корме. Давешний сон не оставлял его память - он видел змея, медноглазого змея с девичьею грудью, обвившегося вкруг золотоствольного дуба. Змей шипел, истекая струйками яда, и Ясон совокуплялся со змеем, и золото сияло над ними, подобное солнцу. А потом он проснулся, давясь собственным криком, и гладкая кожа Медеи показалась ему шершавой, словно змеиная чешуя.
- За что, о провидение... - он сплюнул ядовито-терпкою горечью. И, выжженное ядом сомнений, сердце билось о ребра его - беспокойными парусами "Арго", отплывающего прочь от Колхиды.