14. Даты
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
На восстановление убранства замка ушло несколько недель. Люди вернули почти все награбленное, да и до тайника не добрались, но слишком многое в замке было поломано или вовсе сожжено. Шуршунчики с домовиками еще долго прятались и наотрез отказывались высовываться из своих укрытий. Принуждать их силой Элиас не хотел - напуганную нежить жалко, пусть уж лучше успокоятся и придут в себя.
Постепенно все вошло в свою колею, что-то из мебели удалось починить, какая-то была заказана заново. Ида с Фреей так активно занялись перестановкой, что Элиас и не пытался вмешиваться: дел с восстановлением замка хватало, нужно было проследить за шуршунчиками с домовиками, чтобы они сделали все как следует.
Инквизитор не был против смены обстановки в замке, он потребовал только, чтобы в малом зале все осталось без изменений. Свои же вещи он забрал, сказав, что переезжает в свой прежний дом - без Марты оставаться в замке он не хотел.
Ида расстроилась из-за этого решения Инквизитора, даже просила его передумать, но человек наотрез отказался. Элиасу эта просьба сестры казалась странной, но еще более странным для него было, что он сам едва не присоединился к этой просьбе. И дело вовсе не в опасениях, что их с Идой передадут в собственность Радома - и так ясно, что Инквизитор сейчас ничего подобного не сделает. Надо бы радоваться, что в замке больше не будет чужих, тем более, людей. Но Марта уже не была чужой, хотя бы для Иды. И как ни крути, Инквизитор уже давно был единственным мужчиной, с которым Элиас мог говорить без неловкости, с которым можно было размяться на мечах или сделать круг по вечернему лесу.
Май, брат Фреи, Элиаса явно избегал, да и о чем ему говорить с этим мальчишкой, которому и четырнадцати нет? Лерей? Нет, отец Фреи не избегал его, но держался отстраненно и очень напряженно - разговоры были в тягость для обоих. Вот и все. Ида и Фрея, какими родными и любящими бы они ни были, они - женщины, с ними все иначе. Попросить у Инквизитора позволения съездить в Радом? Но зачем? Даже если не повторится та неприятная сцена с охранниками, даже если все будет спокойно, все равно другие вампиры не будут говорить с ним на равных, а иначе и смысла не имеет. Лучше уж остаться в замке, ставшем неожиданно тихим и пустым без Марты и Инквизитора. Нет, Инквизитор приезжал пару раз, но только по делу - уточнить, как продвигаются дела и нужно ли что-нибудь для восстановления разрушенного в замке.
Человек больше не рассказывал под треск дров в камине о своих путешествиях, не предлагал выйти вечером во двор и потренироваться вместе, не спрашивал, что нового освоил Элиас по отцовским книгам. Наверное, Иде было еще тоскливее - ведь она прежде почти что все время проводила с Мартой. Что ж, пусть хоть отвлечется, переставляя все и вся в комнатах замка - хорошо бы, новая обстановка помогла ей поскорее забыть прошлое.
Близился день рождения Иды, и Элиас всю голову сломал, какой бы подарок ей сделать, чтобы не только порадовать, но и взбодрить ее, отвлечь от мыслей о Марте. Больше всего сестренку порадовали бы новые платья, тем более, она давно не была у портнихи, но для этого надо ехать в Радом, да и без денег ни одна портниха с ними разговаривать не будет. От отцовских монет еще кое-что оставалось, но принадлежали-то они уже давно не Элиасу с Идой, а согласиться ли Инквизитор на такие траты - кто знает, тем более, хорошие портные запросят немало...
Элиас решил, что Инквизитора вполне можно попросить о подобном - если откажет, надо будет придумать что-то еще, а если нет - у Иды наконец будут обновки.
Человек согласился, но с условием, что сам проводит обоих до портнихи и обратно. Ида едва не прыгала от радости, и Элиасу показалось, что требование Инквизитора проводить их обрадовало ее не намного меньше, чем обещание подарка. Она пыталась советоваться с человеком по поводу цвета и ткани, заказала именно те фасоны, что понравились ему. Говорят, хорошее настроение бывает заразно, Инквизитор тоже выглядел довольным и даже сказал Элиасу, чтобы он заказал что-нибудь и для себя.
По дороге в замок Элиас пообещал сделать в день рождения сестры праздничный ужин - возможно, Инквизитор решит присоединиться к ним. Ида тут же стала упрашивать его прийти во что бы то ни стало, мол, он и так у них теперь редко появляется. Инквизитор немного удивился такому напору, но приглашение принял. Дело оставалось за малым: продумать меню так, чтобы на столе были не только любимые Идой и Фреей пирожные, но и что-нибудь более существенное. Но это уже действительно мелочи.
Ида ждала этого праздника как никогда раньше, да и наряжалась к ужину едва ли не дольше, чем как когда у них гостил Люк. Вывод напрашивался сам собой, и он Элиаса пугал - Ида наверняка хочет понравиться именно Инквизитору, словно влюбилась в него. Только этого и не хватало.
Вечер удался на славу, Ида радовалась обновкам, да и самому Элиасу было приятно надеть новую одежду, идеально подогнанную под него теперешнего - за прошедший год он стал шире в плечах. Когда после ужина они перешли к камину, Инквизитор достал два кисета и протянул Иде один из них:
- Поход к портнихе был идеей Элиаса, и это именно его поздравление. Я же хочу подарить тебе кое-что другое. Открой.
Ида развязала кисет и охнула - в нем был серебряный кулон очень тонкой работы: кажущийся почти живым миниатюрный дракончик держал лапками прозрачный осколок ярко-желтого янтаря, подвешенный на тонкой и причудливо переплетенной цепочке. Она как завороженная разглядывала украшение, а Элиас тихо переглянулся с Фреей - он не помнил, чтобы кто-то из мастеров Радома мог создать что-либо подобное, слишком живой выглядела фигурка, слишком затейливо переплетались звенья цепочки, да и янтарь был ярче обычного, такого он еще не видел.
- Это не просто украшение, это талисман, - пояснил Инквизитор с непривычно теплой улыбкой, - он должен хранить тебя, если что-то случится. Думаю, ты и сама почувствовала сейчас его силу. Я не знаю, на что именно он способен, но я уверен, что когда-нибудь он тебе поможет.
- Он шевелится и подмигивает мне? - изумленно прошептала Ида, поглаживая фигурку по обвивающему янтарь хвосту.
- Тебе видней, - пожал плечами Инквизитор, - эта часть магии мне недоступна, я всего лишь человек. - Он усмехнулся и протянул второй кисет Элиасу: - Твой день рождения в этот раз вообще никак не отмечался, но я считаю, что лучше поздно, чем никогда.
Элиас почти машинально достал из кисета браслет из тонких кожаных ремешков, в которые были вплетены деревянные бусины. Очередная магическая вещица? От Инквизитора? Лучше поздно, чем никогда? Раз уж день рождения в этот раз не отмечался? Раз уж он пришелся на ту кошмарную неделю в Подвалах, в которой не было ни дней, ни ночей, ни часов, ни секунд?! Только боль...
На какое-то мгновение Элиасу показалось, что он чувствует тот запах - крови и пота, вонь немытых тел, вонь от собственного тела. К горлу подкатила тошнота, как там, в Подвалах. Воспоминания, которые он считал уже давно похороненными, накрыли Элиаса с головой, и он не удержался от злой усмешки:
- Ну что вы, господин Инквизитор, один подарок вы мне к прошлому дню рождения подготовили - та неделя была просто незабываемой. От первой до последней секунды. Благодарю... благодарю вас за проведенное воспитание, господин Инквизитор, - закончил он ядовито.
Ида с Фреей замерли в растерянности, а Инквизитор, казалось, был готов к такому ответу. Или сделал вид, что готов. По крайней мере, плечами он пожал очень спокойно, а когда заговорил, тон у него был примирительный:
- Я прекрасно понимаю, что такие вещи не забываются. И понимаю, что ты имеешь право до сих пор злиться, что все случилось именно так. Просто не забудь при этом, что нападения на Марту планировал не я. Напротив, мы с Мартой оба пытались остановить тебя до того, как ты наломал дров. А потом было поздно.
То ли выпитое вино ударило Элиасу в голову, то ли всплывшие так некстати воспоминания оказались слишком яркими, но ему было не до предостерегающих взглядов Фреи и не до Иды, успокаивающе поглаживающей его по руке. Зажатый в кулаке браслет оказался неожиданно теплым на ощупь, почти горячим. От него исходила сила, не опасная, но и не мирная. Скорее тревожная, хоть и дающая понять, что браслет готов принять Элиаса как нового хозяина. Взамен старого. Взамен другого вампира, когда-то носившего этот амулет.
- А что случилось с прежним хозяином амулета? - спросил он тихо и очень зло.
Своим вопросом он попал в цель - человек даже слегка отпрянул назад и ответил не сразу, словно думая над каждым словом:
- Он мертв.
Выходит, подозрения оправдались. Элиас резко встал и швырнул браслет Инквизитору:
- И я должен сказать вам "спасибо" за все случившееся? Или только за эту безделушку, созданную магией вампиров? Она ведь не просто была создана с магией вампиров, но и именно для вампира. Не для человека. А я точно помню, что вы все время носили его на левой руке, хоть он и абсолютно бесполезен для вас. Носили как трофей, как добычу. Как вещь, отнятую у вампира, которого вы убили. Неважно, убили ли вы его магией или в бою, главное - уничтожили. И взяли себе память о нем, память о победе. И теперь вы предлагаете мне надеть это на себя? Я не мародер. Я не могу, как Марта, присвоить себе чужой перстень и любоваться им на своей руке. Я - не как вы. Я до подобного не опущусь. Никогда.
Злость выплеснулась вместе со словами, оставляя за собой пустоту. Элиас не успел даже подумать, что именно он сейчас в запале наговорил Инквизитору, как человек вскочил и сгреб его за грудки:
- Ты должен сказать мне "спасибо" за то, что я не буду портить день рождения твоей сестре и не прибью тебя прямо сейчас, сопляк.
Инквизитор с силой отшвырнул Элиаса на ковер и стремительно вышел. Ида кинулась за человеком, Элиас хотел было остановить ее, но Фрея его одернула:
- Довольно, Элиас. Иду он не тронет. Не мешай ее попыткам сгладить то, что ты сейчас наделал.
- Подумаешь... - огрызнулся Элиас, - я сказал все, как есть. Ему правда глаза колет.
Фрея расстроенно покачала головой:
- Эль, ты же сам пригласил его сегодня. Ты сам все время рвешься поговорить с ним и скучаешь, когда он подолгу не появляется тут. Разве не так?
Элиас неопределенно фыркнул - да, Фрея была права, но он ведь сказал все, как есть! Возможно, немного резко. Но как есть!
- Эль, но если ты считаешь его таким мерзавцем, зачем ты так стремишься чаще видеть его? Почему ты говорил, что он не виноват в смерти твоего отца, что их просто столкнули лбами, и Инквизитору тогда повезло победить, а твоему отцу - нет? Почему ты говорил, что ни он, ни Марта не виноваты в том, что Ида напала на нее? Почему ты говорил, что он провел над Идой обряд именно потому, что она сама вела себя странно? Почему ты говорил, что напал на Марту несправедливо? Почему ты говорил, что все случившееся было по Закону, который не Инквизитор придумал? Почему ты говорил, что Инквизитор никого не убивал для наживы или чтобы просто покуражиться? Почему ты говорил, что и он, и Марта ведут себя гораздо мягче, чем могли бы? Почему ты говорил, что тебе не жаль того приглянувшегося Марте перстня? Почему ты защищал их обоих передо мной?..
Поток вопросов Фреи иссяк, и Элиасу стало не по себе. Все эти вопросы не требовали ответов. Вернее, ответ был один - он говорил все это потому, что это было правдой. В отличие от всего, что он наговорил сегодня. Инквизитор решил сгладить случившееся прошлым летом, предложил забыть прошлое, закрыть на него глаза. Предложил именно то, что Элиас и сам хотел сделать. А он встал на дыбы. Просто потому, что воспоминания были слишком болезненными. И ведь можно было заткнуться хотя бы после слов Инквизитора, что Элиас имеет право злиться на случившееся. Принять извинения в виде подарка. Раз уж ему самому хочется простить этого человека, хочется видеть в нем друга.
- Эль, если он действительно такой мерзавец, зачем ты лгал мне? Пытался успокоить? Я не маленькая и впечатлительная Ида, меня не надо успокаивать. Мне лучше знать правду. Чтобы не рассчитывать на то, чего нет, чтобы искать выход. Да и твоей сестре лучше бы избавиться от иллюзий. Неужели ты не видишь, что она все больше влюбляется в этого человека? С твоей помощью, кстати. И, Эль, если он действительно такой мерзавец, тем опаснее пытаться говорить ему подобные вещи в лицо. Ведь по тому же Закону у тебя с Идой сейчас нет абсолютно никаких прав, он может уничтожить вас уже за одну резкую фразу. Эль, неужели ты этого не понимаешь?
О словах насчет Иды он подумает после. Сейчас слишком болит голова. И угораздило же его устроить такое... Тем более, в день рождения сестры. Сорвал ей праздник. И нажил себе врага, вместо того, чтобы принять извинения.
- Я не лгал. Просто я сейчас... я вспомнил ту проклятую неделю и первые дни в доме Марты, когда она меня опасалась... я не выдержал и сорвал злость. Глупо, но я не сдержался. Ты права, это было недопустимо. Уже потому, что Инквизитор и сам очень вспыльчив и может сорваться в ответ.
- Обвинения в мародерстве - это ты тоже сорвал злость? Ты ведь говорил, что Инквизитор никогда не забирал себе вещи тех вампиров, кого он убил в бою. Даже оружие напавших на него вампиров он вернул семьям, а ведь те мечи стоили немало. И почему ты вдруг так уверен, что это трофей?
- Он сам сказал, что тот вампир мертв...
Сейчас это уже не казалось веским аргументом. Скорее просто факт, никак не связанный со всеми его выводами. И почему он до сих пор не научился держать язык за зубами? Да и думать не мешало бы перед тем, как что-то делать. Если бы он не бросался ложными обвинениями во время первого Обряда, той недели в Подвалах удалось бы избежать. Если бы он хоть немного думал, он смог бы вовремя договориться с Мартой и Обряда бы вовсе не было. Да и Марта...
Ида говорила, что когда впервые показывала Марте их эти украшения, Марта очень задумалась над перстнем с сапфиром и сказала, что все-таки возьмет его себе - чувствует, что он будет ей талисманом и отведет беду, поможет. Отговорки это были или нет, но Марта тогда перед Идой почти оправдывалась - по крайней мере, так говорила сама Ида.
- Эль, ты даже не спросил, что именно там случилось. И даже если Инквизитор убил его, вряд ли это было просто так, на ровном месте. Если судить по всем делам этого человека здесь, в Радоме. И раз Инквизитор взял этот браслет себе, значит на то были причины. В любом случае, такие амулеты невозможно отнять силой. Да и не признал бы амулет тебя сразу хозяином, если тут было что-то не так. А ведь он признал, я почувствовала.
- Ну да, ты права, - поморщился Элиас, - я брякнул просто со зла и по-глупому.
Фрея только покачала головой.
- Надеюсь, Иде удастся сгладить все, что ты наговорил. Он к ней очень хорошо относится и... тем более, они уже так долго разговаривают.
- Это и к лучшему, что долго. Инквизитор уже немного остыл, а мне лучше пойти извиниться, пока он не уехал. Не стоит откладывать это напотом.
Элиас направился к двери, но выйти не успел. Ида буквально влетела в комнату, кинулась к нему, обняла и расплакалась навзрыд. Элиас медленно выдохнул. Если сестра прибежала в слезах, значит разговор с Инквизитором не сложился. Он слишком вывел человека из себя. Сорвал на нем свое испортившееся настроение, и теперь придется за это ответить. Хорошо еще, если Иды это все-таки не коснется. Наверняка не коснется, иначе бы Инквизитор не стал считаться с такими мелочами, как праздничный вечер.
Он обнял сестру и попытался успокоить, но Ида все плакала и плакала, пытаясь что-то сказать сквозь слезы.
- Он сказал... не хотел делать это именно сегодня... чтоб не в день рождения... по справедливости, а не как... подарок... я даже ничего не сказала... а он говорил...
Элиас попытался отстраниться, чтобы дать Иде воды, но сестра не отпускала и никак не реагировала ни на его слова, ни на гладящую ее по голове Фрею.
Наконец слезы иссякли, но Ида так и не отстранилась, словно искала у брата защиты. Или надеялась защитить его сама. Элиас подавил вздох - ну как он мог так испортить ее день рождения?
Элиас заметил, что сестра что-то сжимает в руке, только когда Фрея спросила ее про какую-то бумагу. Ида хотела было ответить, но снова расплакалась и протянула ему листок. Читать прыгающие перед глазами строчки было трудно, Элиас разрывался между желанием поскорее успокоить сестру и желанием разобраться, что именно затеял Инквизитор. Строчек на листе было не так много, но сосредоточиться на них никак не выходило - взгляд соскакивал то на гербовую печать князя, то на размашистую подпись внизу бумаги.
"Именем князя... господину Элиасу Аластери и его сестре, госпоже Иде Аластери... права и имущество... в связи с пересмотром дела о нападении... сожалеем о поспешно вынесенном приговоре... извинения от имени Радома..."
- Да что там такое написано? Эль, ты аж побелел весь, когда читать начал! - Фрея нетерпеливо вырвала бумагу у него из рук, проглядела ее, села перед камином, перечитала все снова и только после этого подняла глаза на Элиаса:
- Не может быть. Князь возвращает вам все права и имущество, потому что изменил отношение к истории с Мартой? Сожалеет о несправедливом приговоре и отменяет его? Приносит извинения от имени Радома?
Элиас усадил Иду в кресло и отошел к столу. Только не хватало, чтобы он сейчас устроил такую же истерику, как Ида.
О боги, теперь он может идти куда захочет и когда захочет, не спрашивая ничьего разрешения. Теперь он может накупить Иде и Фрее кучу платьев, не думая о том, дозволено ли это. Теперь он может...
После пары глотков вина в голове немного прояснилось, но ощущение нереальности происходящего не пропало. Элиас забрал у жены письмо. Все верно. Не мерещится. Так вот о какой справедливости говорил Иде Инквизитор.
Как некстати он сорвался на человека. Совсем некстати.
- Он ничего об этом не говорил, но... - начала Ида неуверенно, задумалась на мгновение и закончила почти скороговоркой: - Я думаю, уломать князя было нелегко. Особенно на подпись под такими фразами. Инквизитор действительно хотел все исправить. Он сказал, что они с Мартой это планировали, но тогда не удавалось поговорить с князем. А теперь было проще.
- Я завтра вечером пойду в княжеский замок. И сам понимаю, что мне надо бы извиниться перед Инквизитором. Раз уж так вышло, - сказал Элиас извиняющимся тоном.
На душе словно шуршунчики скребли - человек пытался исправить все, что случилось, а он устроил скандал на ровном месте. Ему хотели подарить талисман, а он в ответ раскричался о мародерстве. Которого на самом деле и не было...
Спать они легли уже под утро, слишком были взволнованы и обрадованы, после таких новостей даже если лечь - не уснешь. А на следующий день все казалось гораздо более легким и простым. Если Инквизитор сам решил вернуть им с Идой все права, значит он наверняка поймет, почему Элиас вчера сорвался. Они поговорят и все выяснят. Наверняка.
По дороге в Радом Элиас продумывал, что он может сказать человеку, но стоило ему спешиться и войти в княжеский замок, как все вылетело из головы. Хмурый сонный охранник проводил его наверх, к Инквизитору.
Элиас ожидал чего угодно, только не сдержанно-вежливого вопроса, заданного ледяным тоном:
- Что вам угодно, господин Аластери?
Элиас сосчитал до дюжины и постарался улыбнуться:
- Я хотел извиниться за вчерашнее. Я наговорил лишнего. И очень не вовремя. Я и сам бы хотел забыть все те дни, забыть Подвалы. Но вчера, когда вы заговорили о датах, все это всплыло в памяти слишком ясно. И я не сдержался. Извините.
Инквизитор молча разглядывал Элиаса, и вампир решил продолжить:
- Я понимаю, что вы искренне хотели сделать мне подарок, как и Иде. То, что я вчера наговорил, не имело никакого отношения к тому амулету, я просто злился на прошлое. На свое прошлое, а не на ваше. И я понимаю, что та вещь принадлежала вам по праву. Как бы вы ни убили того вампира, вы наверняка сделали это по-честному. Или у вас не оставалось выбора. В любом случае, я не имел права обвинять вас в мародерстве. Извините.
Инквизитор ответил не сразу, но на этот раз у Элиаса было ощущение, что Инквизитор молчит, чтобы сдержаться и не ответить слишком резко.
- Я надеюсь, вы уже все сказали, господин Аластери?
Элиас пожал плечами - ну что тут добавить? Он был неправ, перегнул палку. И извинился.
- В таком случае, господин Аластери, я надеюсь, что мы с вами больше не встретимся.
Элиас растерялся. Он был уверен, что Инквизитор сразу же примет его извинения. Элиас хотел было добавить хоть что-то, но Инквизитор холодно попрощался с ним и указал на дверь. Ничего не оставалось, как уйти.
Он и не думал, что поведение Инквизитора настолько его заденет. Элиас убеждал себя, что все прекрасно: теперь они с Идой могут жить по-прежнему, теперь он не обязан никому подчиняться, да и к вспыльчивому характеру Инквизитора подлаживаться теперь не обязательно - не хочет разговаривать, ну и не надо. Мстить этот человек будет вряд ли, а остальное неважно. Но чем ближе он подъезжал к дому, тем яснее становилось, что по-прежнему уже ничего не будет, а Инквизитора ему будет не хватать. Да и Ида расстроится, что Элиас с ним так и не помирился.
Дома оказалось необычно шумно: родители Фреи приехали сразу, как только узнали новость. Ида выглядела такой радостной и счастливой, что Элиас и не знал, как ей сказать про разговор с Инквизитором. Тем более, при родителях Фреи. Вскоре пришли Берт и Амалия с Анди - на пару минут, только поздравить от души. Анди чуть не прыгал от радости, Амалия то и дело одергивала сына и теребила мужа, чтобы тот сделал ему замечание.
Когда все уже разошлись, и пора было ложиться спать, Ида чмокнула брата в щеку и тихо сказала на ухо:
- Ты не расстраивайся. Завтра мы съездим в Радом вместе и я попробую поговорить с Инквизитором сама. Все образуется, я уверена.
* * *
На следующий день они поехали в Радом вдвоем. Ида всю дорогу щебетала о том, в какие лавки надо зайти на обратном пути, что не забыть купить и заказать к празднику. Замолчала она лишь когда подошли к княжескому замку. Все тот же хмурый охранник проводил их до комнат Инквизитора.
Ида сказала, что хочет поговорить с человеком наедине, Элиас не стал с ней спорить и остался ждать у двери - сестре виднее.
Время тянулось, Элиасу уже давно надоело ждать, подпирая плечом стену, но прерывать разговор не хотелось - не хватало еще и сейчас все испортить. Неизвестно, сколько пришлось бы ждать, не вмешайся новый Начальник Охраны, Элиас не сразу узнал Андреаса в новой одежде. Манера держаться у человека изменилась вместе с одеждой, но поздоровался он с Элиасом вежливо, хоть и без особой радости. Поинтересовался, кто внутри, и тут же вошел, широко распахнув дверь.
- Андреас, ты снова забыл постучать. А я, между прочим, был не один, - с улыбкой пожурил его Инквизитор.
Ида хихикнула и покраснела. Она сидела в единственном кресле - в том самом, в котором обычно сидел Инквизитор. Сейчас он присел рядом на край стола, и Элиас был почти уверен - в тот момент, когда Андреас открыл дверь, Инквизитор был гораздо ближе к Иде, чем теперь. Ида выглядела очень довольной, Инквизитор, впрочем, тоже. С Элиасом он поздоровался так же холодно и официально, как и вчера, но на дверь уже не указывал.
Попытаться заговорить с ним? Или лучше не надо? Наверное, лучше подождать.
- Инквизитор, я это... поговорить надо срочно, - буркнул Андреас и добавил, выразительно взглянув на Элиаса с сестрой: - Наедине.
- Что ж, наедине так наедине, - кивнул Инквизитор и повернулся к Иде: - Извини, что приходится прервать разговор. Прийти я не обещаю, но в любом случае желаю тебе приятного праздника.
Попрощался с ней Инквизитор почти нежно, Элиасу же лишь сдержанно кивнул. Но хоть так. Тем более, Иде этот разговор с Инквизитором понравился. А там поживем - увидим.
Когда они вышли из княжеского замка и уже собирались сесть на лошадей, Ида достала из кармана тот самый браслет:
- Держи. Йорг спросил, хочешь ты этот амулет или нет. Я сказала, что ты тогда просто не к месту вспылил, а этому подарку ты был бы рад. Зря?
- Нет, не зря, так действительно будет лучше.
Элиас взял у сестры амулет и задумчиво покрутил в пальцах. Сейчас и кожаные ремешки, и деревянные бусины казались почти прохладными. И очень приятными на ощупь, почти ласкающими кожу. Браслет так и просился на запястье, словно давно ждал этого момента. Элиас не мог объяснить, откуда взялось это ощущение, но оно ему нравилось. Было в происходящем что-то неуловимо-правильное, словно это его собственная вещь к нему наконец вернулась. Он протянул сестре руку:
- Застегнешь? Самому это будет трудно сделать.
Ида облегченно улыбнулась:
- Ну конечно! Я боялась, что ты будешь против. Ну мало ли... а мне кажется, что ничего плохого в нем нет, скорее наоборот.
Элиас кивнул с ответной улыбкой. Наблюдать за осторожными движениями сестры было приятно - она старалась закрепить браслет и крепко, и удобно. Посреди городской улицы делать это было не с руки, но Элиасу не хотелось ждать до дома. Вернее, он чувствовал, что ждать не хочется амулету. В мыслях скользнуло: "Нетерпеливый какой, хуже Дина", и Элиас уже хотел было поделиться этим сравнением с Идой, как в памяти всплыло совсем другое: как он с глухим щелчком надевал кандалы в доме Марты. Почти год назад, в июле. Когда он вернулся из Подвалов.
- Эль, что-то не так?
Встревоженный голос сестры вернул Элиаса к реальности. О боги, с этим надо что-то делать - если он все время будет думать о тех днях, он просто сойдет с ума. И ведь держался же он как-то все эти месяцы, а теперь, когда все закончилось... Глупо.
- Мне не стоило брать его у Йорга? - расстроенно спросила Ида и снова потянулась к руке Элиаса: - Ну, давай я его лучше сниму, раз тебе это не по душе. Извини, я не хотела. Я должна была сначала тебя спросить, а потом...
Он порывисто обнял сестру, надеясь отогнать морок воспоминаний:
- Все хорошо, Ида, не волнуйся. Я просто задумался. О другом. Неважно, забудь. Все хорошо. Все закончилось.
Ида осторожно отстранилась:
- Эль, ты точно в порядке? Ты странный какой-то стал последнее время. После того, как Марта пропала. Ты тоже очень переживаешь, что ее тут больше нет? Или что-то происходит именно с тобой? Ты ведь тогда от ядовитой стрелы и после Теневого пути едва оправился. И Йорг потом говорил, что тебе во время разговора с ним в княжеском замке плохо стало. А сам ты нам ничего не рассказал. Может, и сейчас ты чего-то недоговариваешь? Эль, ты...
Что-то в словах Иды было не так, но Элиас никак не мог сообразить, что именно. Он фыркнул и сказал как можно беспечнее:
- Ты все выдумываешь. Вам с Фреей только слово скажи, панику поднимете на ровном месте. Со мной все в порядке. Я всего лишь задумался. Знаешь, думать вообще не вредно. Правда-правда. Я точно знаю. А вот чего я не знаю, так это... Инквизитор тебе не говорил, в чем именно сила браслета заключается? Что мне от него ожидать?
- Ничего я не выдумываю, просто я тебя слишком хорошо знаю, - буркнула Ида, нахмурившись.
Пару кварталов они прошли молча и порознь, ведя лошадей под уздцы, а потом она снова взяла брата под руку:
- Он сказал, что этот амулет теплеет, если тебе надо действовать осторожнее или если тебе угрожает какая-то опасность. Чем серьезнее происходящее, тем теплее станет браслет, если что-то совсем уж внезапное случится, браслет может стать почти горячим. Йорг сказал что-то вроде "Кто предупрежден, тот вооружен". Наверное, он прав. Хорошо бы, чтобы это тебе и не пригодилось, но... - Ида отвлеклась на идущего им навстречу коренастого мужчину с огромной корзиной фасоли, а потом хлопнула себя по лбу: - Ой, Эль, если мы сейчас не поспешим, лавка закроется и мы ничего не купим! А нам ведь еще и к празднику надо кое-что заказать. Ты ведь список не забыл?
- Нет, конечно, - обрадовался смене настроения Элиас, и вдруг его как кипятком обдало - он узнал этого мужчину. Вернее, узнал несущие корзину руки. Руки с очень тяжелыми кулаками. Этот человек когда-то говорил ему хриплым шепотом, что вампиры убили всю его семью и что лучше он потратит все заработанные деньги на месть и справедливость, чем просто сопьется. Воспоминания до сих пор были слишком живыми, слишком реальными, и вампир внутренне сжался. Хорошо, что лошадь Иды шла с краю, что бы человек не сделал, Элиас окажется между ним и Идой, а уж если придется защищаться - теперь-то он в своем праве и спуску человеку не даст.
Мужчина поровнялся с ними, и Элиас непроизвольно потер запястье - браслет стремительно теплел, словно пытался напомнить Элиасу о своем существовании. Или об осторожности. Ну да, первый порыв - кинуться на человека и свернуть ему шею - был плохой идеей. Он и сам это понял, без амулета.
Человек хмуро посмотрел в его сторону, взгляды их пересеклись, и человек попятился. Выходит, тоже узнал. Вот и славно. Элиас зло усмехнулся, обнажая зубы. Интересно, испугается ли человек еще сильнее, если высунуть иглы? Амулет стал почти горячим, и Элиас решил не рисковать. Тем более, с ним сейчас Ида.
Спокойно пройти мимо все же не удалось. Человек отшвырнул свою ношу и шарахнулся в сторону. Лошади недовольно заржали, фасоль рассыпалась по мостовой веселой душистой горкой, а человек убегал со всей мочи по вечерней улице.
- Вот сумасшедший! - поморщилась Ида, - его ведь никто и пальцем не тронул. Ты хоть видел, как он на тебя зыркнул? Словно ты его старый враг, словно он тебе горло перегрызть хочет. Ты его знаешь?
Элиас пожал плечами:
- По-твоему, я должен знать всех городских буйных?
- Не всех, но этот так на тебя смотрел... - поежилась Ида.
- Да ну его в лес. Сумасшедший и есть сумасшедший. Напился, небось, до зеленых мышей и синих шуршунчиков. Поспешим лучше в лавку, пока и впрямь не опоздали.
Браслет уже совсем остыл и снова ласкал кожу своей прохладой. Элиас взял сестру за руку и потянул вперед, подальше от опрокинутой корзины с фасолью, подальше от места встречи с прошлым. Тем более, им надо подготовиться к празднику - до неприятных ли воспоминаний сейчас? Не забыть бы, что обещал Фрее купить сладкое вино к десерту, да и какао почти закончилось. Так, его-то он в список не внес, значит надо держать это в голове...
Уже выгружая дома покупки, Элиас наконец понял, что именно резануло его в словах сестры: она назвала Инквизитора по имени - Йоргом. Как прежде называла его только Марта.
* * *
Фрея предложила разослать приглашения всем более-менее знатным вампирам, как это делали и перед ее семнадцатилетием - чтобы заранее получить ответы и знать, кто придет. Ида с легкостью согласилась. Элиасу показалось, что ее волновало только одно - придет ли Инквизитор, но вампир старался выкинуть это из головы. Идея жены ему понравилась, он хотел сделать только одно исключение - послать приглашение родителям Анди, хоть их клан и не имел никакого веса среди вампиров: мальчик так искренне радовался за них с сестрой!
Большинство ответов пришло в ту же ночь. Кто-то не мог отменить свои дела, кто-то был болен, кто-то не давал никаких пояснений и просто извинялся, что не сможет приехать. Но два письма среди этой горы отговорок заставили Элиаса улыбнуться: написанное витиеватым почерком и не менее витиеватыми фразами письмо от старика Амади и короткая записка от Ларта Лаерте - оба они были когда-то дружны с его отцом.
Лаерте писал, что уезжает на несколько дней и не успеет вернуться: раз в Радоме все изменилось к лучшему, он хотел бы как можно скорее перевезти домой жену и сыновей, но он желает им всего наилучшего и очень надеется, что с ним и Идой все в порядке и что "маленькая Ида не сошла с ума после Подвалов". Фраза резанула. Надо будет как можно быстрей придумать, как обелить Иду, чтобы все знали, что в Подвалах побывал лишь он один, что сестру это не коснулось. Может, попросить Инквизитора? Он мог бы согласиться - ради Иды. Поговорить с ним надо в любом случае. Ларт Лаерте ничего дурного не имел в виду, но тему он затронул больную. Хотя и приятно, что он так за Иду волнуется. Кстати, надо будет присмотреться к его сыновьям: не будут ли они подходящей партией для Иды. Отец был бы доволен, выйди Ида за кого-нибудь из Лаерте. Клан этот пусть и не самый древний, но влияния не утратил и честь для них не была пустым звуком.
Ларт был на пару лет моложе отца Элиаса, но все случившееся три года назад в Радоме его не коснулось - в то время он гостил со всей семьей в клане жены, в горах, в нескольких днях езды от Радома. Вернулся он уже после подписания Соглашения и тут же отправил обоих сыновей обратно - решил, что в Радоме им сейчас слишком опасно. Правильно сделал, пожалуй: за замком и нежитью он и один присмотреть может. Будь Ларт в те дни в Радоме, он бы попался в ту же ловушку, что и отец Элиаса, так что спасла вампира именно эта долгая отлучка, его жена слишком скучала по родне, поэтому они и прежде ездили туда очень часто, да и оба сына проводили в горах больше времени, чем в Радоме. Младшего Лаерте Элиас и не знал толком, а старшего, Ллоя, помнил только по имени. Ну и помнил, что сын Лаерте был младше его на год-два. Сколько сейчас Ллою? Восемнадцать? Девятнадцать? Двадцать? Вырос наверное с их последней встречи, повзрослел. Аксел с Ллоем когда-то дружил, а потом они рассорились из-за какой-то мелочи и перестали общаться.
Элиас встряхнул головой, отгоняя мысли об Акселе - только этого сейчас не хватало. И ведь куда ни сунься, все в прошлом так или иначе с Акселом связано. Лучший друг. И редкий мерзавец, мир его пеплу. Мертвых надо вспоминать добром или не вспоминать вовсе. Так что об Акселе лучше не вспоминать.
Он снова вернулся к стопке писем, взгляд зацепился за витиеватый почерк Амади. Еще одна искореженная жизнь. Только там уже ничего не исправить, как и не вернуть к жизни отца. Грелф Амади, каким его помнил Элиас, был нелюдим и язвителен, редко покидал свой замок и предпочитал общению с вампирами свою коллекцию книг. Отец говорил, что когда-то старик Амади был совсем другим. Давно, когда Элиаса еще и в помине не было, Амади любил долгие прогулки на лошадях по соседним городам, в которые всегда брал с собой и жену, и детей. Но однажды они попали в грозу и столкнулись со сбившейся с пути драконьей стаей, перепуганной от вспышек молний и раскатов грома. Амади никогда не рассказывал, что именно тогда произошло, но и так было ясно - выжил ведь только сам Грелф, да его младший сын, Карн.
Грелф после того случая так и не оправился окончательно, ходил прихрамывая и опираясь на крепкую трость, затейливо украшенную золотыми узорами. Трость эту Элиас помнил куда лучше, чем обоих Амади - Грелф разрешал ему играться с ней, когда Элиас был еще совсем мальчишкой и его тянуло ко всему необычному, редкому. А вот о Карне он только и мог сказать, что тот был тихий и молчаливый, всегда держался особняком и ни с кем особо не сближался. Жену ему подобрал отец, такую же неразговорчивую и замкнутую. Впрочем, выбор оказался удачным: Карн в своей жене души не чаял и не ревновал ее разве что к отцу. Но не прошло и полугода после их свадьбы, как Грелфу пришлось хоронить обоих, вернее, устраивать поминки - настоящие похороны были невозможны: на одежде вампиров осталась лишь пара горстей темно-бурого пепла. Карн с женой были первыми вампирами, сожженными заживо после прихода Инквизитора. И единственными знатными вампирами, которых постигла такая участь.
Элиас отложил письмо Грелфа Амади и отошел к окну. А ведь Инквизитор так никому и не говорил, что те убийства - дело рук вампиров. Зря он с этим тянет. Да, доказательств тут все равно никаких нет, но можно хотя бы рассказать другим вампирам его версию, попытаться оправдаться. И сейчас для этого самое время - когда Инквизитор защитил тех детей и повесил нападавших на них охранников, когда произнес ошеломляющую речь на Главной Площади, когда снял обвинения с него и Иды. Сейчас бы многие вампиры если бы и не поверили сразу, то хотя бы задумались. Грелфу было бы важно узнать правду о смерти сына - тогда Амади сильно сдал, совсем перестал выходить из замка, что бы ни творилось вокруг. А сейчас старик написал, что не сможет приехать, потому что уже пообещал господину Джеланте прийти на семнадцатилетие его сына, которое будет через пару недель - на два праздника в одном месяце сил у него не хватит. Амади надеялся, что они с Идой уже получили приглашение от Джеланте и непременно будут на том празднике, мол, для молодых все проще. Ну а раз уж он не может приехать и поздравить их с сестрой лично, то передает в подарок несколько книг из своей коллекции и от всей души желает счастья.
Клан Джеланте... Еще более древний, чем клан Аластери. И теперь младшему Джеланте уже семнадцать. Пройдет еще четыре года и он станет достаточно взрослым, чтобы с его мнением считались и вампиры других кланов. В памяти всплыли слова Иды: "Тебе ведь совсем недавно исполнилось двадцать один. Если бы ты не потерял все права, ты был бы один из немногих взрослых вампиров древних кланов. Точнее - одним из двух. А теперь такой вес только у одного клана. Единственный клан с таким влиянием, понимаешь?"
Домыслы это или нет, покажут ближайшие дни. В конце концов, бывают и неприятные совпадения, а первенство по древности и знатности все равно за Джеланте, да и разница в четыре с небольшим года не так уж велика, тем более старший Джеланте еще здоров и полон сил. Кстати, на приглашение они пока не ответили. Собираются прийти? Что ж, поживем - увидим.