Славинская Мария : другие произведения.

Мать ареала. Глава 22. Интриги и договоры

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По какой причине столкнулись герои этой истории? Может потому, что мир не смог справиться сам и рискнул призвать себе на помощь чудовище? Или потому, что кто-то затеял большую игру, слепыми костями бросив на поле как свои интересы, так и чужие? А может дело в том, что вернулись из небытия призраки прошлого и впервые за двести лет из теней прозвучало пророчество? Эти вопросы верны, но они только часть ответа. А ответ... Рано или поздно герои этой истории его узнают.

    Книга выходит на странице автора на Автор.Тудей с опережением на пять глав.

  

Глава 22. Интриги и договоры.

  
  
  
  ***
  
  
  В малой гостиной Башни Эха находились только избранные: те, что решали судьбы владык-людей, коронающих Кхен. Что создавали будущее, управляли развитием мира. Сильнейшие, мудрейшие - одаренные. Как смешны они были в своей невозможной самоуверенности! Невероятно!
  
  Невысокая, пухлая женщина с крупным теренским носом, круглым лицом уроженки Фен-Те и тонкими "лесными" чертами поправила воротник и недовольно постучала курительным мундштуком по краю чашечки с плескучкой:
  
  - Что вы можете сказать об этом, Хмелевский? Прорыв произошел на Вашей территории.
  
  Голос лери Атимасы Ат-Реминской сегодня был особенно визглив. Кадрамеаш заулыбался и задумчиво поправил вышитый серебряной нитью камзол. Собеседник ассы откинулся в кресле и не хуже неотесанного плешенца закинул ногу на ногу. Лери Атимаса, при виде этого жеста, непростительного для потомка тринадцати поколений магов, скривила губы. Улыбка Кадрамеаша стала немного шире.
  
  - Не больше, чем вы Атимаса. Не больше вас.
  
  Лери Ат-Реминская чуть подалась вперед:
  
  - Вы обязаны были следить за Томардисом! Этот разрыв - ваша ошибка! Как можно было допустить...
  
  Кадрамеаш шагнул вперёд и развёл руками, привлекая к себе внимание Малого круга. Обольстительно заулыбался:
  
  - Спокойнее, высокие магистеры, спокойнее. Ссоры ничего нам не принесут, - лаер показательно покрутил витую серебряную серьгу со стихиальным квадрантом, выточенным из слезы Иуфь, и замолк. Пронзительные взгляды скрестились на вмешавшемся в разговор.
  
  - И что вы предлагаете, Кадрамеаш? - пухлый фен-теец мазнул по мужчине масляным взглядом и с сёрпаньем отпил из блюдца. Гровейя сделал ещё один шаг вперёд:
  
  - О, ничего особенного, Высокие магистеры, ничего сложного... всего лишь - наблюдать. И пока что не трогать нового бога: он в любом случае в скором времени пожелает проявить себя... В остальном - я предлагаю сделать шаг первыми и раньше высоких эрзаров добраться до высокой ассы из высококровного рода Кассе.
  
  Лаер дошел к стола, расчётливо выдержав паузу:
  
  - Раз высококровные позволили себе начать играть в свои игры и пойти с крупных ставок, мы можем начать свою. Использовать их собственную игрушку? Тем более, что в произошедших событиях оказались замешаны Палачи... Удивительно только, как они уцелели?
  
  От сидящего на полу бородача-южанина послышалось надменное фырканье. Остальные представителя правящего круга Плеяды предпочли невежливо промолчать. Улыбка Кадрамеаша стала мягкой:
  
  - Вигор Олени уже столкнулся с новым богом и видел одного из посвященных, а значит - он связан незримыми узами с грядущими изменениями. Не нам пытаться их обрывать. Пришли Палачи, а значит - Пророчество прозвучало: мне ли напоминать вам об этом? Равновесие было разрушено и мы обязаны восстановить его своими силами. В таком случае Советы лесного народа не станут вмешиваться.
  
  Лери Веанамар - прекрасная, воздушная и до невозможности чопорная - согласно качнула головой. С ней ожидаемо согласился и Хмелевский. Игры человеческой крови лесному народу были, по большей степени, безразличны - до тех пор, пока не переходили границ их лесов. Однако, большинству их человеческих линталэ встревать в интриги людей доставляло определённое удовольствие. Кадрамеаш раскатисто замурлыкал - лично ему нравилось больше только плести свои.
  
  - Ты обещаешь результат, Гровейя? - лесопоклонница сверкнула глазами.
  
  - Ты сможешь его контролировать, Лесной Кот? - в один голос с ней проронил Сологуз. Кадрамеаш обезоруживающе повёл плечами и медленно обошел по кругу рассевшихся вокруг стола магистеров:
  
  - Помилуйте! Мне это не составит никакого труда - мой ученик оставил после себя весьма перспективные материалы. И я даже успел первично их испытать.
  
  Гровейя подошел к столу и с неизменной улыбкой положил между чашками лери Веанамар и лаера Ур Иц Шагая вынутую из сумеречного кармана сшивку записей. Рядом - на край стола - легли четыре крупных слезы пламени с призрачными структурами Песен. Магистеры возбужденно запереглядывались. Фен-теец поставил блюдце на стол и заинтересованно потянулся за материалами:
  
  - Так-так...
  
  Безразлично черкавший в дневнике, лаер Ататени оторвался от работы и возбужденно подпрыгнул в кресле:
  
  - Гровейя, это то о чем я думаю? Та бесполезная руническая Песнь, ради которой вы больше месяца лишали меня сырья с Гривастого архипелага?
  
  - Что вы, лаер Тимаш, это - гораздо большее!
  
  - Кхы-хым... В таком случае, подадите мне все ваши расчёты вместе с подробными описаниями. И молите Двоесущего, если зазря пропадет хоть одна песчинка моей бесценной лунной окали! - старик с угрозой качнул облезлой головой и снова уткнулся в записи.
  
  - Как пожелаете.
  
  Кадрамеаш вежливо поклонился магу и на мгновение позволил себе слабость: яростно сверкнуть глазами. Сидящий на подоконнике, чернокосый мальчишка радостно заулыбался и засучил ногами. Для лаера Гровейя реакция старейшего из Плеяды была не важна - все личные приятия и неприятия присутствующих были известны каждому из магистеров Малого круга. Главное для себя Кадрамеаш уже получил, вернее - собирался заполучить в самом ближайшем времени.
  
  
  ***
  
  
  Вигор сидел на охапке соломы и сверлил потолок пустым взглядом. В дыре было мрачно, как за пазухой Нарга: блёклый свет пробивался только сквозь крохотное, забранное решеткой окошко, выточенное в потолке у выхода из кишки. Где-то с металлически дребезжанием падала на пол вода.
  
  Кап. Кап. Кап. Звук раздражал, постепенно доводя до потери разума. Во рту у Вигора всё окончательно ссохлось - воды ватажнику не дали даже после допроса.
  
  Лет десять назад - когда он служил в граде Магенлока - кто-то из собутыльников трепался, что на Песчаном остались одни пустыни, а в них - озёра из раскаленной каменной воды. Наверняка врал: лужи после огненного дождя всегда застывали спустя пару часов... Паршивые сказки. Никому не нужные. Проклятье. Всё - сказки!
  
  По кишке загрохотали шаги. Ватажник вздрогнул и прислушался: за несколько дней, проведенных в Башне, он научился определять часть местных по манере передвигаться. Шаги были тяжелые - идущий подволакивал ноги под непривычным весом доспехов. Страж. Олени он не был знаком. Вигор подумал, что лучше бы это был шепелявый Сом: он хотя бы не пытался отбить ватажнику что-то важное.
  
  Шаги смолкли. Ключ со скрежетом провернулся в замке дыры. Лязгнули засовы. В сумерках появился здоровенный мужик в синеватых латах. В руке охранителя пылал свежий факел. Страж, пригнувшись, протиснулся в дверь. Олени прищурился - по стенам разбежались блики. Мужик вытащил меч и встал у стены напротив Вигора. В проеме показался парадно одетый маг. Лощеного анивца с серебряной серьгой в ухе ватажник узнал лишь спустя минуту - этот одарённый пялился на него во время допроса. Магистер успел причесать за прошедший час напоминающую клюв бородку, переплести косу, навешав на неё обережников, и сменить кровавую мантию на дорогущий, вышитый серебром камзол. И нацепить на шею цепь на вроде эрзарской. От мага удушающе несло чем-то приторно-сладким и острым. Олени поджал челюсть и постарался не морщиться - злить одаренного ватажнику не хотелось. Вигор хотел выйти из башни, а не превратиться в жаренный кусок мяса... или стать кашей, вроде той, в которую разнесло недоумка-Малькома.
  
  - Да осветит солнце твою тень, Вигор. Моё имя - Кадрамеаш Гровейя. Я был Ведущим и наставником лаера эрзариуша Алонсе Томе. Я сочувствую твоим потерям.
  
  Вигор зло дёрнул челюстью - магистер лгал. Льдистая синь глаз одарённого отдавала колючими ветрами юга и уводящим за сумеречный час в сумерки, южным морозом. Ватажник попытался сглотнуть, закашлялся и захрипел:
  
  - Что вам от меня нужно, высокий лаер магистер?
  
  - Ничего особенного. Только получить бумаги, которые ты по просьбе Алонсе вез в Лонде.
  
  - У меня их нет.
  
  Одарённый прищурился. Опечаленно качнул головой справа-налево и медленно - словно раздумывая - провел пальцами по стене. На пол посыпалась пыль. В камне проступили глубокие борозды.
  
  - И где же они?
  
  Вигор за мгновение налился яростью. На лбу ватажника выступил пот. Олени раздул ноздри и, с трудом удержав на лице безразличие, перевел взгляд на цепь, лежащую на груди одаренного. Литая пластина с россыпью Слез Иуфь содрогалась от избытка заключенной в ней силы. Вигор бешено заскрипел зубами. Ушлая, мерзкая тварь!
  
  Маг влиял на него - играл, как урхуз с раненым зурбаном... И шансов уцелеть в этой игре у ватажника почти не было. Нарг! Ярость могла привести его только в сумерки. Проклятый одаренный... Зачем он пришел? Для чего Вигор ему нужен? Этот выродок при малейшем признаке неповиновения его удавит! Маги всегда так делали.
  
  Олени поджал челюсть и задышал старательнее. Ему очень очень хотелось жить: богато и долго. Он должен был сдерживаться. Вигор сжал кулаки и захрипел:
  
  - Не знаю, их забрал из заклада Палач.
  
  - Лгать нехорошо, Вигор. Иногда это оборачивается нелёгкой судьбой... ты же не хочешь, чтобы судьбы твоих сестры и матери стали таковыми? А твоих племянников?
  
  Бешенство ватажника полыхнуло яростнее. Вигор скрипнул зубами, в бессилии дернув челюстью. Мезость, какая же мерзость! И этих тварей Двоесущий благословляет властью над силой? Лжебог! Вигор захрипел. Рассмеялся и вскинулся на ноги, со всей дури дёрнув за цепь. Страж набычился и выставил меч вперёд. Олени сплюнул вбок и прямо посмотрел в ледяные глаза лощёному выродку Двоесущего:
  
  - Я ничего не знаю! Я должен был лишь привезти бумаги и удавить девчонку!
  
  - И эрзар бы тебе за это хорошо заплатил, правда? И девочку тебе не жаль? Дочери твоей сестры лет ведь немногим меньше. Ах, да - как я мог забыть! Тебе безразличны чужие жизни, ватажник. "Кровь и золото" - вы ведь так говорите?
  
  Вигор промолчал, дёрнув челюстью и снова закашлялся. Маг неприятно заулыбался, изучая перекошенное яростью лицо собеседника:
  
  - Молчишь... Всё ещё молчишь. Великолепно! Ты прекрасно умеешь молчать, Вигор. Знаешь, за это умные люди платят вдвойне. Вот твой друг - Файн - молчать не умел...
  
  Файн! Шассара - так вот кому он продался! Вигор подавил усмешку: паршивому удрюку и это не помогло... Туда ему и дорога, выродку!
  
  - Что ж, хорошо, Вигор. Я могу дать тебе один маленький шанс выправить сложившееся положение. Но тебе придется немного поработать - на меня.
  
  Олени снова дернулся и глубоко задышал, заставляя себя успокоиться. Он должен был думать. Не одарённые никогда не возвращались из Башни целыми... Но он был первым из них, кто вошел в Зал с проклятой Звездой! И он был нужен этому магистеру - живым... Настолько, что одареннный лично пришел к нему - лишенцу - говарить. Ватажник с трудом разжал кулаки. Гальтаст снова протягивал ему руку, пряча насмешку полой плаща... Вигора затрясло.
  
  - Я помогу твоей семье: обещаю, они ни в чем не будут нуждаться. Работа не будет лёгкой - ты и сам это понимаешь. Обдумай моё предложение как следует, Вигор. Я предлагаю свои помощь и покровительство только один раз.
  
  Эрзариуш неожиданно шагнул вперёд и ободряюще похлопал ватажника по плечу. После чего вернулся к двери и коротко обернулся, словно припомнив нечто важное:
  
  - В следующую нашу встречу я попрошу ответа. Не забудь, - эрзариуш перевел ледяной взгляд на стража:
  
  - Напоить и накормить его. Поставить на довольствие, пока я не вернусь. Там - посмотрим.
  
  Магистер шагнул из дыры. Следом за одаренным вышел и страж. Звякнули засовы на двери. По нервам Олени скрежетом резанул ключ. Шаги удалились.
  
  Ватажник, потея и содрогаясь всем телом, осел на подстилку и уткнулся лицом в колени, обхватив руками затылок. Проклятые маги. Проклятая рыжая баба. Проклятая безголовая соплюха из рода Кассе! Он ненавидел их всех. Как он их всех сейчас ненавидел!
  
  
  ***
  
  
  Бешенство магички Тиллисса заметила первой: побледнела до белизны, всхлипнула и всем телом вжалась в обитые железом бочки. Такой ужасающей лейарие Кайсин не казалась ей даже прошлым днём, в бою. Женщина что-то рявкула в лицо одному из гномов и выметнулась на луч - лери проводила источающую жуть одаренную перепуганным взглядом. А потом затряслась и заплакала: чудовище её не тронуло - ужас прошел стороной. Перепуганный гном зеленоватой статуей остался стоять посреди двора. Толпа, будто бы ничего не заметив, по-прежнему весело гомонила.
  
  Из-за края бочек вестушкой выпорхнула Темайран, заставив Тиллиссу дёрнуться:
  
  - Тилька, не плачь, Мать не на тебя злилась, слышишь? Ты не при чем, тае? Пойдем, Тилечка. Ну, Тиль-ка же! Ты знаешь, какие там, у Ванески, пироги вкусные!? С травами - пальцы съешь! Только она такие печет! Всем людям нравится. Ну пойдём же! Ну Тилька!
  
  Асса всхлипнула. Слабо кивнула висящей в воздухе девочке и вытерла слёзы запястьем: Великий Двоесущий, что она делает?... Она не должна плакать. Она - высокая лери асса из высококровного рода Кассе! Её позвали на свадьбу гномы. Такой важный праздник, а она льёт слёзы, как испуганная колосничка! Она не должна себя так вести. Тиллисса ещё раз всхлипнула и заставила себя сесть. И в ужасе сжалась, заметив зарево, разгарающееся над домами. Гномы смолкли. Лесные люди застыли, словно превратившись в статуи из каменной воды. По подворью понеслись непонимающие человеческие шепотки. Что-то тихо и очень ругательно обронил серый орк, вырезавший из синего дерева дар на свадьбу у поленницы. Зарево налилось неестественной, алой дрожью. Разошлось огненными лепестками и обрушилось на общину многопикой скалой: надавило, провернулось, словно заглядывая всем до единого разумным в души и в головы... Будто пытаясь что-то в них отыскать!
  
  Спустя несколько бесконечных минут видение отступило, небо погасло. Гномы сразу же успокоились: толпа на подворье засуетилась и зашумела даже восторженнее, чем раньше, кто-то гаркнул какую-то глупость - в ответ послышался гулкий смех. Тиллисса ошарашенно огляделась. О, Великий Двоесущий... что это такое было? И как они могут...
  
  Майка взлетела выше и обеспокоенно завертелась в воздухе. Замерла, будто к чему-то прислушиваясь, и задрожала:
  
  - Тилька, сиди тут. Я слетаю и вернусь - точно! Я очень быстро!
  
  Девочка скользнула по воздуху вдоль бочек и порывом ветра скрылась за забором. Тиллисса прижала дрожащие пальцы к губам. Только бы ничего не случилось! Только бы ничего непоправимого - что будет с ней, если с лейарие Кайсин что-то случится? Что с ней сделают после этого лесные люди?
  
  - Тилька! Девочка, ты здесь?
  
  Тиллисса вздрогнула. Из-за края бочек показалась лысая голова: Мастер Фернорм довольно крякнул, пристально осмотрел ассу сверху до низу и удовлетворенно хмыкнул. Взгляд гнома потеплел:
  
  - Слезай тогда. Давай, слезай, не трясись. Я тебя поймаю.
  
  - Ох - да, да!... я сейчас, Мастер Фернорм!
  
  Тиллисса выдохнула. О, Великий Двоесущий: про неё не забыли! Её не оставили. Она не осталась опять одна... Лери торопливо подползла к краю стойки, глянула вниз, охнула и отпрянула, снова едва не разрыдавшись: как это оказалось страшно! Так далеко до земли! И до Мастера Фернорма... Асса зажмурилась, задышала глубже и, пересилив себя и страх, подползла ближе к краю. Осторожно села и спустила вниз ноги. Старый гном ободряюще заулыбался и вытянул вверх ладони:
  
  - Прыгай, девочка! Ну?...
  
  Тиллисса испуганно перестала дышать и оттолкнулась - так прыгали в реку стремянные мальчишки коннаргов с высокой скалы недалеко от фламили рода. Под спину и под колени девушки больно ударило: объятия Мастера оказались твёрдыми, крепкими и надежными. Гном хекнул: присел, выпрямился и поставил ассу Кассе на землю, с довольным видом отряхнув ладони.
  
  - Вот, хорошо. Иди за мной - нечего тебе тут одной сидеть. Эта поганка-Майка опять усвистала... быстро она не вернётся.
  
  Тиллисса открыла глаза и покачнулась. Выровнялась... тщательно отряхнула подол схенты и заторопилась догнать идущего к дому Мастера - мешать суетящимся во дворе людям и нелюдям она желала в последнюю очередь.
  
  
  Гномский дом показался Тиллиссе угрожающе темным и тесным - потолки нависали над головой. Ассе казалось, что коридоры сдавливают её, угрожая расплющить в считанные мгновения - как в одном из её кошмаров. Проходы были гладкими и непривычно ровными. На песочного цвета стенах через каждые пять шагов висели тусклые магические светильники. Тиллиссе этого света не доставало, но гномам его было более чем достаточно.
  
  Мастер Фернорм прошел по длинному коридору и повернул в ярко окрашенную дверь с рисунком обильного праздничного стола. Лери и гном оказались в небольшой, продолговатой зале с округлыми стенами. Центр занимал длинный стол, окруженный широкими, низкими лавками. В покрытых выпуклым рисунком стенах были вырезаны ряды узких и длинных ниш. К радости и облегчению ассы, в зале оказалось три небольших, но пропускающих внутрь достаточно света окна. Тиллисса незаметно выдохнула и разжала пальцы, стиснутые на медальоне: гномский дом стал давить на девушку немного меньше.
  
  - Садись, я сейчас тебе пирог принесу.
  
  Мастер похлопал рукой по толстой столешнице и прошел сквозь мозаичную арку в соседнюю залу. Лери вздохнула, проводила спину мужчины потерянным взглядом и присела на краешек лавки. Осторожно провела пальцами по камню столешницы. Стол оказался низким и неудобным - ассе пришлось неудобно сгорбиться, чтобы хоть сколько-нибудь удобно уложить ладони. Это было ужасно... Что же случилось, раз лейарие Кайсин так убежала с подворья? Что это было за пламя? Кто его вызвал? Зачем? Неужели это сделала магичка? И... что это был за взгляд - тяжелый, давящий... ужасающий? Одаренной? Но кто мог так разозлить лейарие? Кто мог заставить её так ужасающе ненавидеть? И почему гномы так быстро успокоились?
  
  От нехороших предчувствий у Тиллиссы начало мутнеть перед глазами - вдоль пола закопошились тени. С каждым, появляющимся в голове вопросом, лери становилось только невыносимее - почти так же страшно как тогда, когда она потеряла маму. Ладони девушки сжались, асса до боли закусила губу. О, Великий Двоесущий - она больше никогда не хотела переживать подобное! Это было так страшно... Но, может быть, Мастер Фернорм сумеет бы утешить, хоть что-нибудь рассказав?
  
  
  - Держи, девочка, ешь. На тебя смотреть страшно - вдруг рассыпешься, а?
  
  Тиллисса едва не подскочила и не опрокинула лавку от неожиданности: грохочущий голос Мастера раздался из-за её спины. Гном вернулся не через ту арку, в которую уходил. Мужчина громыхнул по столу металлической миской и выставил рядом большой, исходящий паром, испускающий чудесные ароматы пирог. По столешнице тонко звякнул каменной водой пузатый кувшин. Девушка растерянно осмотрела выставленные Мастером Фернормом еду и приборы, и перевела на гнома непонимающий взгляд: а... как же дополнительные тарелки? Блюдца, мягкие тряпочки, чтобы протереть приборы перед едой? И в чём она должна была обмывать руки? И... сами приборы? Асса выдохнула: неужели, она должна будет есть руками? Но она не может... это ведь неприемлемо.
  
  Мужчина, заметив сонм чувств, пробегающий по лицу Тиллиссы, нахмурился и недовольно хлопнул ладонью себя по бедру. Девушка мысленно заметалась и втянула голову в плечи.
  
  - Что не так? Ну? Не нравится? Уж прости - не поверю! Пироги Ванеска печёт такие, что даже лесники слюни роняют, хоть и не едят.
  
  - Нет, Мастер, простите. Я... я просто... Я не могу есть руками! Это неприлично! Мне так не положено... я же асса... - Тиллисса окончательно смолкла и, едва не расплакавшись, умоляюще посмотрела на гнома. Мастер растерянно крякнул и озадаченно погладил переплетённую лентами бороду:
  
  - Ох, девочка... Не ожидал я такого, не ждал. Сейчас найду тебе что-нибудь.
  
  Мужчина отошел от стола и зарылся в одну из вырезанных в стенах ниш: спустя полминуты с удовлетворённым эрханьем извлёк из углубления широкую, двузубую вилку и квадратную миску. Вернулся к гостье, выдернул из ножен на поясе здоровенный нож и в два движения отсек от пирога оковалок едва ли не в четверть блюда. Ловко подхватил его боковой стороной ножа и, аккуратно переложив в тарелку, гостеприимно поставил посудину перед ассой. В край пирога по самое основание с хрустом воткнулась вилка.
  
  Она должна будет есть... этим? Высокая лери с сомнением пошатала чудовищный прибор пальчиками и с натугой вытащила его из печева. С недоумением осмотрела заточеный внешний край. Ох... Тиллисса прикусила губу и попыталась отломить прибором кусочек с краю, но потрескавшийся пирог буквально раскрошился под зубьями. Тиллисса задрожала, отложила вилку в сторону и с едва удержалась, чтобы не разрыдаться. У неё снова ничего не получалось сделать как нужно! Мастер Фернорм крякнул ещё озадаченней. Неодобрительно повёл головой, разглядывая растроенную девушку, и накрутил белоснежную бороду на кулак:
  
  - Вот что, Тилька... давай-ка ты сейчас попробуешь о манерах забыть? Ты не во дворце, не на приёме - в руки возьми и кусай! Ничего не случиться, если ты крошек насыпешь - очажник потом уберёт!
  
  Тиллисса неверяще тряхнула кудрями и испуганно уставилась на серьёзное лицо Мастера. Забыть о манерах, ей? Но она же - лери! Она в гостях и она обязана быть примером для подражания! Аккуратной, изящной, утончённой и ни в коем случае не осудимой! Что о ней скажут, если она позволит себе пачкать стол? Что скажут, если она появится на людях в испорченном платье? Что скажут другие лери, если... Ох. Великий Двоесущий, она ведь даже не при дворе эрзара! Она в Лесу Тирсе - в доме лесных людей! Всего лишь какой-то день, а уже успела так опозориться, что никогда теперь не отмоется... Двоесущий, что же ей делать? Может быть... тогда она может попробовать? Один только раз? О, Великий, прости ей и это самовольное, неправедное бесстыдство...
  
  Девушка неуверенно посмотрела на свои ладони, тщательно завернула длинные рукава схенты вокруг запястий и неловко попыталась вынуть пирог из миски. Печево разломилось - в руках лери осталась едва его третья часть. Тиллисса шмыгнула носом, снова едва не пустив слезу от досады, но лишь упрямее закусила губу, приноровилась и откусила кусочек сбоку. И восхищённо зажмурилась: пирог был великолепен! Такой было не стыдно подать и на обед высокому коронару Тальке! Мастер довольно крякнул, заулыбавшись в бороду:
  
  - Ну вот, а ты боялась.
  
  Тиллисса обреченно посмотрела на довольного Мастера и вздохнула. Уже гораздо смелее откусила от пирога ещё раз, тщательно прожевала и с любопытством воззрилась на мужчину: и всё-таки, почему лейарие Кайсин так разозлилась? Что с ней произошло?
  
  - Мастер Фернорм, простите... Я... Наверное, я не должна спрашивать... Но.. Что случилось с лейарие Кайсин? Она...
  
  - Ничего с ней не случилось, Тилька. С этой женщиной вообще ничего не может случится! Дурная баба, знает Горн - не видал дурнее! Но все живы и ладно... Хотя мозгов у неё в голове явный недостаток!
  
  Гном досадливо хлопнул ладонью по столу и устроился на лавке напротив лери. Тяжело вздохнул. Асса испуганно сглотнула не прожеванный до конца кусок и втянула голову в плечи.
  
  - Лесники сказали - выживет.
  
  Мужчина снова вздохнул:
  
  - Свадьба у нас - дело особое, а тут все совсем с ума посходили - всё ж наследница клана Хазад Утур к чужому очагу уходит... Месяц готовилась девка, так ждала - почти как Майка-поганка над землёй летала, а тут вдруг - в слезы и в отказ! Неделю с ней бился, что в пустую породу. Всю бороду искрутил: думал, что за дурость ей по хребту киркой вдарила? А оно вон оно что оказалось - не удержались, дитя настрогали, эхо рудничное - камень сырой... Ну да ладно, разобрались теперь - думаю, хорошо всё будет. Мать и Горн между собой и без нас разберутся - не дети малые.
  
  Мастер качнулся вперёд-назад и хитро прищурился: наклонился над краем стола и тяжело оперся на столешницу руками:
  
  - Вот что, Тилька... Пойдёшь к Очагу? Кому-то нужно бутыль с красным пивом к алтарю поднести: не Майке ж его отдавать? Справишься?
  
  Тиллисса ахнула и едва не выронила пирог - руки девушки затряслись. Она? Но зачем?
  
  Однажды в библиотеке лаера эрзара Гроли ассе попалась старая (ещё времён основания империи) книга про гномский быт - их веру, про их обряды... В талмуде было написано, что подносить красное пиво Каменные дозволяли только самым важным для их общин и принятым во внутренний круг иным: так создавались союзы, начинались дружба или вражда, заключалось перемирие, отмечались свадьбы и братания по крови... Это была одна из самых важных и уважаемых традиций гномов! И сейчас мастер Фернорм предлагал ей - ни на что не годной и никому не нужной ассе - поднести красное пиво к алтарю их Великого бога? Двоесущий, но почему?! Она же простая, бездарная лери! Она ничем не сможет отплатить за это общине...
  
  - Ну, поможешь мне? Донесешь красное пиво до Очага?
  
   Тиллисса ошарашенно, но согласно качнула головой - она не могла отказать. От такого никто не отказывался. Отрицание равнялось предательству - это было как плюнуть на порог всем Каменным разом - много, бесконечное количество раз. Лери никогда бы не решилась на подобное святотатство: да её все до единого гномы в веках бы прокляли - и саму ассу, и весь еë старший род! Тиллисса обязана была пойти к Очагу, насколько бы страшно ей не было... Это было важно Мастеру Фернорму, нужно общине и... девушка действительно хотела поднести Мастеру красное пиво. Помочь гномам со свадьбой... это было невероятно! Асса была обязана поучаствовать в важнейшем из гномских обрядов, да и не могла найти в себе сил от подобного отказаться.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"