Мой день рождения прошел тихо. Здесь почти никто о нем не знал, а Ося таки передала мою просьбу родственникам. Таким образом, меня поздравили только Саманта, Ника и Налька. Откуда узнали последние две, я не знаю, но есть подозрения (Саманта и дядя Алекс). Больше никто, слава богам, не стал напоминать, что мне стукнуло уже двадцать шесть. И хоть бы я немного старше выглядела, чем на шестнадцать!
Впрочем, нет. Было еще одно поздравление. Весьма странное. Мне пришла довольно большая посылка. "Сканирование" каан-ша показало, что никакой опасности в ней нет, так что я без раздумий открыла. И тихо ахнула от невольного восхищения.
Это был короткий, обоюдоострый меч, с простой, обтянутой кожей рукоятью, которая идеально ложилась в мою ладонь, словно дарильщик прекрасно меня знал. Впрочем, в том, что он меня знал, сомневаться и не приходилось. Слишком хорошая у меча была балансировка, редкая, точно подогнанная под мою любимую тактику боя. Как, я вам не рассказывала, что очень долго занималась фехтованием? В конце концов, агенты МагХраны должны уметь защитить себя (и не только) в любой ситуации. Особенно из пары связки "маг-защита"...
Меч бы, пожалуй, внешне был совершенно обычный, даже гарда была куда как скромной, ничем не украшенной. Только на одной стороне лезвия был выгравирован почти неприметный росток хмеля - знак, что оружие не такое простое, как кажется на первый взгляд. У меня аж руки зачесались проверить, на что он способен.
И я бы решила, что мне его подарил Лион или кто-то из семьи, но к посылке прилагалась записка, в которой незнакомым почерком было написано всего два слова:
"Жди встречи".
Хотя, нет. Немного подумав и покопавшись по ящикам письменного стола, я поняла, что почерк этот мне был уже знаком. Та самая записка, которая была обнаружена на подушке рядом после того странного сна. Не знаю почему, но от этой мысли я глупо улыбнулась, словно... действительно собиралась ждать...
А следующая неделя выдалась просто сумасшедшей! Такое чувство, что всем вдруг и очень дружно что-то от меня понадобилось. Одному ведомость подпиши, другому материал поясни, третьему сдай отчет и оформь жалобу (это я на свою голову сунулась в ТШ), четвертому как-то удалось уговорить меня провести экскурсию для своего девятого "А"... Дурдом! Хочу домой, к своим милым, спокойным (поистине, все познается в сравнении) родственничкам
Один был плюс у всего этого - у меня совершенно не оставалось времени для того, чтобы подумать. Таким образом я не вспоминала ни о Лионе, ни о предсказании Оси, ни о неизвестном преследователе (это я так окрестила того типа, который мне записочки подсовывал - надо же его как-нибудь называть, верно?). Единственное, что я таки сделала - сходила к местной целительнице, проверилась. Слава всем богам, мои страхи не оправдались.
А потом наступил день, который я никогда не забуду.
Это было воскресенье. Стараясь пересилить усталость, я сидела за титаническим трудом - принялась проверять контрольные работы своих ребят. Ой, чего там они только не понаписали-и... Хоть начинай в собственном даре рассказчика сомневаться, в самом деле!
Этим делом я так увлеклась, что даже не услышала, как пришла в комнату Саманта. Впрочем, это и немудрено - все кошки ходят тихо. Если, конечно, хотят этого. Ее присутствие я заметила только тогда, когда кошка положила на тетрадку, которую я проверяла... маленького, еще слепого котенка, тихо, жалобного замяукавшего в поисках мамы. Удивленно подняв взгляд на семейную хранительницу, поинтересовалась тихо:
- Это кто?
И только после этого я заметила в кошачьих глазах что-то такое, от чего сердце сжалось в ожидании чего-то неизбежного, неумолимого... и нежеланного...
- Отдай эту маленькую Вильгельмине. Скажи, что малышке, которая должна скоро появиться на свет, пригодиться поддержка. Да и вам всем ведь нужна будет новая хранительница. И... не называйте ее пока никак, пусть малышка сама выберет имя для своего фамильяра.
От этих слов ощущение безысходности и пока неосознанный страх сжали сердце еще сильнее. Глупо хлопнув глазами, я, наверно, очень беспомощно спросила, уже догадываясь об ответе:
- А... а ты?..
Подойдя ко мне, Саманта потерлась о мою руку, пытаясь сказать, чтобы я не грустила, и мурлыкнула тихо, словно говорила о чем-то совершенно обыденном:
- А я ухожу, милая. Пришло мое время. Я и так тут задержалась, о вас заботясь. Все искала подходящую замену. Вот, нашла. И теперь могу быть спокойна. И, может быть, я увижусь с Мадлен.
Чуть помолчав, кошка отстранилась, напоследок ласково лизнув мою руку, чего никогда раньше не делала. Я же смотрела на нее, не отрываясь, и не могла поверить, что все происходящее сейчас - правда, что это мне не снится, что...
Мысли прервал задумчивый голос Саманты, которая подошла к котенку и принялась успокаивать его... вернее, ее, по-своему, по-кошачьи.
- Знаешь, твоя бабушка очень вас любила, - задумчиво и тихо, не глядя на меня. - Особенно Вильгину первеницу, Калиосту. Даже после того, как у нее прорезался дар предвиденья, чего Мадлен всегда так боялась. Да, Эврика, твоя бабушка очень боялась предсказателей будущего и самих предсказаний. Она предпочитала жить порывами, мимолетными желаниями, которые взбредут ей в голову. Вильге передалась эта черта характера от матери. А ты знаешь, откуда у Мадлен был этот страх? Просто однажды она безумно полюбила, но не могла быть со своим возлюбленным. И каждый раз, когда кто-нибудь заглядывал в ее будущее, она боялась, что там будет встреча с ним. И боялась, что ее не будет.
Саманта замолчала, а я все продолжала на нее смотреть. Краем сознания я понимала, о чем она говорит... и что, возможно, хочет мне сказать. Но мысли все были о другом. И приходилось чуть морщиться, чтобы сдержать не нужные сейчас слезы.
- Я очень скучаю по твоей бабушке, Эврика, - продолжила кошка, отведя взгляд на снег за окном. Снова снегопад... - Ты, наверно, не знаешь, но мы познакомились с ней именно в этом городе. Тогда здесь все было иначе. Было лето. Машин еще было не так много, а у людей были совсем другие глаза. Живее... Я тогда была еще совсем котенком, поэтому я ничего не помню до того момента, как Регина передала меня на руки маленькой Мадлен. Самые теплые руки, которые я помню. Она была красива. Самая красивая на свете... Наверно, так думает каждая кошка про свою хозяйку. Скажу тебе по секрету: насколько бы вольной и свободной не выглядела кошка, для нее нет ничего ценнее, чем хозяйка.
И снова - тишина. Только на этот раз нет совершенно никаких мыслей, лишь тихая тоска в груди. Я не слишком хорошо помню свою бабушку, слишком редко мы с ней виделись, пока она была жива. Но Саманта так часто рассказывала о ней, что мне казалось, что все детство она провела вместе с нами.
А теперь... некому будет рассказывать...
- Ты очень похожа на Мадлен, милая, - Саманта повернулась ко мне, и я заметила в зеленых глазах столько всего... грусть, тихую радость чему-то, любовь... слова прощания, которые она не произнесет....
Между тем кошка тихо продолжила свою мысль:
- Наверно, более серьезная и менее эксцентричная, но все равно похожа. И ты так же бежишь от своих чувств. Нет, Эврика, я не осуждаю, хотя даже в Мадлен этого понять не могла. Не делай ее ошибок, хорошо? И... береги себя, милая. Все будет хорошо.
И, оставив котенка, Саманта спрыгнула со стола, больше не задерживаясь. Она даже не успела дойти до двери, когда начала исчезать - она не хотела... умирать тут. На моих глазах. Она хотела, чтобы я запомнила ее живой. Умной, красивой, мудрой... Самой лучшей...
В тот момент я почувствовала себя брошенным котенком, которого оставили в одиночестве среди чужого, большого города.
И только семейная традиция не плакать об умерших, потому что им от этого тяжелее, удержала меня от того, чтобы позорно разреветься. Ведь Саманта была (боги, какое же это страшное слово...) не просто кошкой, а членом семьи...
Я до утра просидела, глядя на снегопад за окном и не думая ни о чем. В себя меня привело тихое, жалобное мяуканье. Посмотрев на котенка, я слабо улыбнулась и тихо-тихо поинтересовалась:
- Что, маленькая, кушать хочешь? Пойдем, я разведу тебе молочка...
А за окном все падал и падал снег. Жизнь, как ни странно, продолжалась...