На обезвоженную душу палача
каким дождём смирение прольётся?
Предателю - черствейший хлеб,
чтоб плакал, нож втыкая. Ел и плакал.
Быть жертвою легко. Она права
всегда в страданиях, всегда в несправедливых.
А тут вот это - помнить, что убьёшь,
ещё целуя. Оставляя память.
Так выпьем за страданья палача,
горячечным глинтвейном обжигаясь
на ярмарке чудес. Смотря в глаза,
читая в них отчёт о часе казни.