Услышав о том, что скафандр Сэма прекратил передавать сигналы, Саёнара вылетела из рубки. Порфирий, бросив галафон, устремился за ней.
- Ты куда? - крикнул он, поспевая за девушкой.
- А ты как думаешь?- не глядя по сторонам, Саёнара неслась по коридорам, как выпущенное из пушки ядро. Распахнув дверь в свою каюту, она рывком выдернула из-под кровати большой кофр и принялась выбрасывать из него разнообразные, полезные в хозяйстве всякой девушки, вещи.
Тяжелый лазерный пистолет, набор ножей, какая-то небольшая дубинка - она превращается в меч, вспомнил осьминог... За мечом последовал широкий пояс со множеством кармашков, бронежилет, несколько связок гранат, нанизанных на веревочку, как головки чеснока. Последними появились на свет черный, отливающий глянцевыми вставками скафандр и гладкий, похожий на обсидиановое яйцо, шлем.
Порфирий, стоя в дверях, молча наблюдал.
- Зачем тебе костюм из БигБокса? - удивился Порфирий.
- А ты как думаешь?
- Ты что, все слова перезабыла от чрезмерного потрясения?
- А ты как ду... - она осеклась, быстро глянула на осьминога, а затем, развернув скафандр, расстегнула молнию на джинсах. - Может, отвернешься?
- Ты собираешься прыгать, - на её замечание Порфирий не обратил никакого внимания. - Ты собираешься прыгать в ЭТОМ, - уточнил он, кончиком щупальца потыкав в скафандр, будто это требовало отдельного уточнения.
- На то, чтобы сделать новый, потребуется время, - более не придавая значения условностям, Саёнара сбросила джинсы и сунула ноги в штанины скафандра. Кожа её, по сравнению с угольно-черным, поглощающим свет материалом, казалась фарфоровой, почти прозрачной. - А у Сэма его не осталось.
- Ты не долетишь.
- Твой оптимизм просто греет душу.
- Там турбулентность. Вихревые потоки. Песок... Эта лягушачья шкурка не предназначена для спуска в атмосферу.
- Заодно и проверим.
- А что тут проверять? Сначала ты раскалишься и сгоришь, как головёшка. Потом разобьешься. А потом размажешься тонким слоем по поверхности, и понадобиться целая армия пылесосов, чтобы тебя собрать. Да и то не факт, что получится.
- Ты так вкусно рассказываешь...
- Я серьезно.
- Я тоже, - она затянула последнее крепление.
- Только не надо, - мягко попросил осьминог, отбирая у неё шлем. - Не надо бессмысленного героизма. Я сам прыгну.
- Что?
- Я крепче тебя. И отлично чувствую себя в невесомости. У меня больше шансов достигнуть дна...
- Это точно, - закатила глаза Саёнара. - На дне ты определенно окажешься. Это будут консервы из жареных кальмаров в собственном поту.
- Мой народ рождается в глубинах океана, под чудовищным давлением водной толщи. Чтобы выбраться на сушу, мальки преодолевают бурные течения, дикий холод и непроглядную тьму. Прыгнуть в гравитационный колодец - это задачка для молоди.
- Кориолисова буря - не морское течение, - усмехнулась Саёнара. - А у тебя дыра в сердце. Не хватает щупалец и половины печенок.
- Ерунда! Я всё равно круче всех, - осьминог забежал вперед и растопырился поперек коридора, закупорив проход на пути Саёнары. - Что, не веришь?
- Кэсси! - крикнула та в пустоту. - Вкати этому комку меха успокоительного. Да не слишком тщательно рассчитывай дозу... У и.о. капитана жар. И мания величия, пополам с бредом сивой кобылы.
Изогнувшись, она ловко проскочила между щупалец и встала у наружной переборки, надевая шлем. Осьминог схватил её за запястье.
- Ты запала на Сэмми, - обвинил он. - Я так и знал. Ты запала на моего младшего брата!
- На этого нытика? - фыркнула Саёнара. - Вот еще... - голос её был подозрительно высоким. Осьминог сощурил на девушку два глаза из восьми.
- Тогда зачем тебе кидаться очертя голову в гравитационный колодец?
- Послушай, сейчас нет времени, - она попыталась захлопнуть забрало.
- Значит, ты этого не отрицаешь? - ярко-алая присоска приклеилась к лицевому щитку.
Вздохнув, Саёнара повернулась к Порфирию.
- На Базаре я приняла дозу Провидца. И я знаю, что будет, если я не прыгну.
- Ты с ума сошла, - синяя радужка глаз осьминога побледнела почти до белого. - Провидец жрет мозговые клетки, как комариные личинки белужью икру... Ты сойдешь с ума. Тебя до конца жизни будут мучать флэшбэки о том, чего никогда не случалось.
- У меня не было выбора, - девушка мотнула головой. - Я... Я должна была знать.
- Что знать? Что Сэмми умрет? Что на нас нападут Шадор? Что от Семечка будут одни неприятности? - внезапно он обхватил шею девушки щупальцем, и сдавил.
- Ты могла предотвратить гибель Нафани! Но ты не стала...
- Предвидение так не работает, - прорычала Саёнара, пытаясь оторвать щупальце от горла. - Я не могу сейчас объяснить, но я правда не знала, что твой брат погибнет.
Осьминог разжал хватку. Щупальца бессильно обвисли вокруг тела, глаза потускнели.
- Это я виноват, - сказал он. - Сначала Нафаня, теперь - Сэмми. Это всё моя вина...
- Послушай, - мягко сказала Саёнара. - Что касается Нафани... Это был его выбор. Он сам неоднократно об этом говорил. Да и Сэмми - взрослый мальчик. Он делает то, что делает - и никто, ни ты, ни я, - не в силах ему помешать. Ты ни в чем не виноват.
- Я пойду с тобой, - упрямо прошептал осьминог. - Я просто не смогу сидеть здесь один, когда вы, все...
- Осмелюсь напомнить, старший помощник, что летающих октапоидов не бывает, - оказывается, Гораций некоторое время присутствовал при споре, просто его никто не замечал. - Бывают глубоководные, сухопутные, даже космические осьминоги. Но чтобы летающие...
- Гораций прав, - поддержала робота Кэсси. - У Кейко больше шансов отыскать капитана Сэма. У меня есть точные координаты последнего сигнала скафандра. Нетрудно предположить, что далеко от того места он не удалился.
- Этого еще не хватало... Против меня объединились искусственные разумы, - Порфирий закатил глаза. - Просто восстание машин какое-то...
Саёнара отвернулась. На осьминога она старалась не смотреть.
- Я вывела точку входа в атмосферу и рассчитала траекторию движения, - отозвалась Кэсси из наушника в шлеме. - Ты должна точно следовать моим указаниям, Кейко. Малейшее отклонение приведет к гибели.
- Я готова.
- Подожди! - Порфирий, как молния метнулся по коридору. - Подожди одну секунду! - он исчез в своей каюте и появился вновь с каким-то ремнем, похожим на разгрузочный пояс аквалангиста. - Вот! - не спрашивая, он застегнул пояс на талии Саёнары, поверх скафандра. - Индивидуальное силовое поле. Мастерил на досуге, для Сэмми... Работает пока через раз, но, будем надеяться, это - тот самый "раз", который окажется удачным.
- И каким именно образом он принесет удачу?
- Посадка в любом случае будет охренительно жесткой. По-сути, ты свалишься с неба, как чувак в той древней сказке. Ну, про Сияющего... Включи поле перед самым приземлением. Оно смягчит удар. Должно смягчить. Во всяком случае, тебя не размажет по поверхности.
- Спасибо, - повинуясь порыву, Саёнара крепко обняла осьминога. - Мы вернемся, слышишь? Я найду твоего брата и притащу на Кэсси, чего бы это мне не стоило.
Мембрана стремительно раскрылась и закрылась у неё за спиной, не дав вырваться ни одной молекуле воздуха.
- Ни пуха... - запоздало прошептал Порфирий.
Фрагс Денетор чувствовал, что смерть его уже недалеко. Топает семимильными шагами, пластая секунды длинной, остро отточенной косой.
Никаких особенных эмоций по этому поводу он не испытывал. Тело давно отказывалось служить, и только неимоверная воля адмирала заставляла изношенное сердце биться, сгустившуюся, полную бляшек от скопившихся мертвых эритроцитов кровь бежать по дряблым венам, а натруженные, усталые лёгкие гнать кислород к полумертвым органам.
Жара, отсутствие влаги и радиация сделали своё дело, и он знал, что ждать осталось совсем недолго.
Опустившись в пыль, адмирал тяжело откинулся на камень рядом с побежденным врагом. Враг... Можно сказать, он родился с этим словом на устах. Впитал с молоком матери. Перенял от отца, вместо любви к футболу и рыбалке.
В его мире врагами считались все, кто отличался хоть чем-то. Малейшее несоответствие могло из друга сделать врага...
Сейчас, когда пелена ярости схлынула вместе с последними остатками сил, Денетор был уже не уверен, так ли правильно он поступал на протяжении всей жизни.
Но у него был долг. У него была цель. И кого волнует, что эта цель и этот долг оказались важны только для него одного?
Самое главное, он был не уверен, правильно ли поступил сейчас, убив мальчишку. Но его всегда учили отвечать ударом на удар... Ведь этот проходимец подсунул неработающий артефакт, верно?
Юнец до самого конца твердил, что не обманывал. Но... почему он должен верить? За свою долгую жизнь адмирал столько раз сталкивался с предательством, ложью, вероломством и жестокостью, что ничего другого от вселенной и не ждал.
Сейчас, сидя рядом с телом поверженного врага, - своего последнего врага, - усмехнулся адмирал, и глядя на обугленный, мертвый артефакт, он думал: а может, это судьба? Может, это она распорядилась так, чтобы народам Ареса не суждено было возродиться? Он - продукт своей расы, своей цивилизации, - Денетор бросил еще один взгляд на Сэма, - и просто не мог поступить иначе. Теперь мальчишка мертв.
Мы всегда поступали именно так, - хмыкнул адмирал. - Без раздумий истребляли тех, кто встал у нас на пути... Никогда не умели договариваться. Может, пора отойти в сторону? Дать возможность жить тем, кто не видит своей целью истребление всех, кто мыслит не так, как ты...
Юноша лежал на спине, запрокинув голову и закрыв глаза. В лице его ощущалась та особенная неподвижность, которую дает только смерть. Бесспорно, он был мертв - уж адмирал-то повидал мертвецов на своём веку... После попадания в грудь из лазерного карабина кто угодно сыграет в ящик... Даже если будет в скафандре. Да пусть хоть в бронетанке - оружие, изобретенное на его родной планете, не щадит никого.
Наивный мальчишка. Слишком молодой, чтобы бояться и слишком глупый, чтобы избежать неприятностей...
Вкус крови во рту делался всё более насыщенным. Он имел кислый оттенок меди и запах старого железа. Потянувшись к карману, Денетор достал последнюю противорадиационную капсулу, бросил её под язык и откинулся, прикрыв глаза.
Капсула даст ему еще пару часов. Хватит, чтобы достойно похоронить, как он того и заслуживает, глупого мальчишку и приготовиться к смерти.
Что ж, теперь можно согласиться, не кривя душой: он это заслужил. Заслужил смерть в одиночестве и бесславии, на мертвой планете, которую он так и не смог возродить к жизни... Истекая кровью изо всех пор. Его кровь цвета пыли, впитает в себя пыль цвета крови, но это не принесет ничего, кроме неопрятной засохшей корочки, так похожей на дерьмо. Впрочем, как и вся его жизнь...
Услышав шаги, Денетор решил, что это галлюцинации. В последнее время сознание мутилось всё чаще и он сознавал, что не всегда отличает вымысел от реальности. Когда в поле зрения появилась фигура, облитая глянцевой чернотой, поглощающая скудные лучи фонарика без остатка, он решил, что его навестил призрак. Воспоминание такого далекого прошлого, что уже и не вспомнить, кто это может быть...
Но, когда фигура приблизилась почти вплотную и приставила к его горлу меч, адмирал начал подозревать, что всё может происходить и наяву, прямо сейчас. Особенно его убедила острая боль в районе шеи - там, где к ней прикасался клинок. Призраки из его воспоминаний причиняли только душевные страдания...
- Ты убил его, - сказала фигура.
Шлем открылся и он увидел восково-бледное лицо с жестокими змеиными глазами.
- Он обманул меня, - ответил Денетор. - Я не мог поступить иначе.
Не обращая внимания на меч, адмирал поднялся. Сначала на колени, а затем, придерживаясь за камень, на ноги. Сердце бухало хоть и тяжело, но ровно. Привкус крови почти пропал - подействовала последняя капсула.
- Теперь я убью тебя, - сказала девушка. Она сняла шлем и положила рядом с головой мертвого мальчишки. Чёрные волосы разметались по глянцевым плечам. - Я тоже не могу поступить иначе.
- Где-то я тебя видел, - прищурился Денетор. Но напрягать память не стал. Это было абсолютно не важно. Теперь уже ничего не было важно.
Даже не глядя на карабин, лежащий поодаль, он снял перевязь с палашом и обнажил клинок. На её стороне стремительность и сила, а на моей - опыт, - подумал он. - Просто так, я не сдамся.
Неожиданно адмирал испытал острое, почти физическое наслаждение. Еще один враг! - его опьянила эта мысль. Судьба - не такая уж и злодейка... Он не умрёт в одиночестве и бесславии, как слепой земляной червь. Он останется собой до конца.
- Я не буду в обиде, если ты меня убьешь, - прохрипел Денетор, делая первый выпад. - Но, для того чтобы победить, тебе придется очень постараться.
- В этом я нисколько не сомневаюсь, - ответила Саёнара.
Стоя у самого купола, Порфирий наблюдал, как "Ганнибал" медленно, но верно оттесняют от планеты. Серебристая дымка, окружающая линкор - её было видно в поляризующем поле - мигнула в последний раз и исчезла.
- Генераторы "Ганнибала" больше не могут поддерживать защитное поле, - объявила Кэсси.
К линкору тут же устремилась свора кораблей. Большие, маленькие, слепленные на скорую руку из всякого хлама - за некоторыми тянулись длинные, затвердевшие в вакууме лохмы герметика.
Это были отбросы. Падальщики. Они слонялись по космосу, подбирая объедки и растаскивая останки. Слишком нищие даже для того, чтобы иметь свою базу. Полностью зависящие от переменчивой удачи и полубезумные от постоянного недостатка кислорода...
Осьминог представил нацеленные на обшивку гарпуны, как они впиваются в покореженную броню, как из дыр вырываются ледяные кристаллики замерзшего воздуха. Как надуваются бесформенные пузыри аварийных шлюзов и множество жадных ног устремляется внутрь старого солдата...
В этом было что-то неправильное. Как в гибели старого кита, слишком слабого, чтобы противостоять хищным пираньям, рвущим его плоть несмотря на то, что исполин еще жив...
- От Саёнары ничего? - спросил осьминог, прогоняя наваждение. Этот вопрос он задавал примерно каждые две минуты, и всякий раз получал один и тот же ответ: после того, как Кейко приземлилась, а затем скрылась в одной из пещер, связь прервалась и восстановлению не подлежит.
Песок, поднятый бурей, просто затруднял прохождение сигнала, а скалы напрочь его экранируют... - говорила Кэсси. Всякий раз, как он её спрашивал.
- Новые объекты в системе Ареса, - механическим голосом сообщила яхта.
Осьминог подозревал что она специально так делает: изображает машину, когда ему так нужна поддержка.
- Сам вижу, - буркнул он в ответ. Остаться один на один с бездушными железяками, которые не могут элементарно посочувствовать - то ещё испытание...
Грубить не было необходимости, но Порфирий дошел до той грани, за которой можно было только крушить всё вокруг, не различая друзей и врагов. Или свернуться в тугой клубок и впасть в кататонию - долгую спячку, в которую гигантские головоногие с Китежа умеют погружаться, если условия становятся слишком неблагоприятны для жизни...
Он наблюдал, как из подпространства вышли, один за другим, около дюжины кораблей. Все они имели дынеобразную форму с нелепо выпирающими гондолами и характерными красными логотипами скорпионов на тошнотворно-желтых боках.
- Ёрш твою чешую! - взревел Порфирий. Он распластался по куполу, уцепившись присосками. - Только их нам для счастья и не хватало...
Корабли повисли в пустоте над Фобосом, как гигантские чирьи, готовые вот-вот проклюнуться новыми неприятностями.
- Кэсси, они точно нас не заметят?
- Можете быть уверены, и. о. капитана. Мы невидимы для любых систем слежения.
- Хорошо... - отлипнув от купола, Порфирий заметался по рубке. - Как ты думаешь, что они собираются делать?
Впрочем, ответа и не требовалось. Невооруженным глазом было видно, что желтые бестии пришли грабить и убивать.
- Что же делать, что делать... - осьминог неосознанно скрутил щупальца в тугой жгут. - Кэсси, ты уверена, что у тебя нет никакого оружия?
- Уверенность - чувство эфемерное, не подверженное точному измерению. Я оперирую фактами. Но...
- Что? - встрепенулся Порфирий.
- Мы можем попытаться спасти экипаж "Ганнибала".
- Отличная идея! И как я сам не догадался... Давай, стыкуйся с "Ганнибалом". Я перейду на линкор и покажу этим негодяям, почем фунт разъяренной осьминожатины.
Эта мысль полностью захватила осьминога. И привела в восторг. Какой он был дурак, что сидел тут, и переживал - как рыбак, забывший дома шашку динамита, в то время как мимо нагло прет косяк жирной форели... Он может что-то сделать! Он может перебраться на "Ганнибал" и сделать из этих надутых морских попугаев тушеные креветки по-китежски...
- Вообще-то я имела в виду, что мы можем подобрать спасательные челноки.
- О... - Порфирий сник. Но тут же встрепенулся: - Сдается мне, никаких челноков не будет.
- Почему?
- Команда не оставит корабль. Они жили на нём восемьдесят лет, это их последний дом, единственное пристанище. Они не сдадутся.