Я не вижу и, нет, не хочу разглядеть под плащом
Алых пламенных львов, желтых змей и рассветное утро,
Бледно-синюю гриву, морозное небо, плечо,
Обгоревшее в жертвенном жаре, растаяв как будто.
Не хочу слышать крики и стоны, пусть песней поют,
Не хочу, я закрою глаза, отрешённо забуду
Дым во мгле и теней, что срываясь до хрипа зовут
За собой и в себя, сторонясь лишь нетленного люда...
Извини, не могу, но чьего я прощенья прошу?
Нет, исчез, но восстанет кровавым драконьим полетом...
В этих Землях Ночных я с собою осколки ношу, 
Три в одном, или нет - не едины в объятьях кого-то.
Далеко ль от безумья до мудрости, мне ли не знать?
Там, где плачут - смеюсь, где смеются - от слез сокрушаюсь.
Что могу я за жизнь, как залог, как уплату отдать?
Только смерть; оживить я могу, только жизни лишаясь?
Пусть не так, пусть не кончена нужным финалом игра,
Но я в выигрыше - меньше потерей и больше достатка,
Изменилась - не суть, хоть горела лишь миг до утра,
Отдавала за жизнь я и смерть, и себя без остатка.