Почему так сильно дует ветер. Скоро последние мозги выдует. И так чудом уцелели после пяти лет института. Слякоть. Не припомню такого мерзкого декабря.
Скорей бы дойти.
Перекресток. Дом с безобразной лепниной. Еще перекресток. Остались обшарпанный кинотеатр, две слепые высотки, совершенно тошнотворный Дворец молодежи, - и будет тепло и светло. Надо будет здороваться и улыбаться. Какие милые сапожки! Только ноги кривоваты. Мне бы больше пошли. А я, как обычно, дрянь купила какую-то.
Холодно.
Сколько можно ныть? Представь себе черепаху с токсикозом. Плетется себе, еле ноги переставляет и ноет, ноет... Вылитый твой портрет. Наконец-то, родные пенаты.
- Привет...
- Замечательно.
- Да, спасибо.
- Здравствуйте, Олег Борисыч.
Вот сволочь. Улыбается, как будто действительно желает мне здоровья. Почему я так ненавижу эту работу? У Элки новые сережки - какая вульгарщина! Впрочем, как обычно.
- Алло, здравствуйте.
- Нет, у нас нет продажных шкур. Очень смешная шутка. Спасибодосвиданья.
Сколько идиотов вокруг... Позвонить Сереже... Или не стоит. Нет, не буду звонить.
- Алло, скажите пожалуйста, Сергей Валерьевич на месте?
Только бы не было. Черт...
- Привет, это я.
- Да, все времени нет: столько дел навалилось...
- Когда увидимся? Не знаю, как получится...
- Хорошо.
- Перезвонить в три? Ладно, до встречи.
Зачем?... Жена, ребенок - жизнь, в которой тебе нет места. А быть всегда на вторых ролях скучно и уныло. Надоест.
Ну, когда надоест, тогда и подумаю.
Хочу!
Выпить кофе и хоть немного поработать. Надо было надеть черный пиджак. Вообще выгляжу неплохо. У него был такой голос...
Конечно обрадовался.
- Хорошо, Элл, не беспокойся.
Неплохая она девчонка. Какая вообще разница, как человек одевается? Главное, чтобы добрый был. А Элка добрая...Угу, чистый ангел. Стерва еще та. Ой, а ты не стерва? Я? Я - стерва. Но... хорошая. И Элка хорошая. Такой приятный звоночек у телефона - хорошо, что поменяли.
- Да, это я. Привет, Дима.
- Великолепно. Работы только много - закопалась совсем.
- Сегодня вечером? Нет, извини, сегодня не могу. Подруга заболела - поеду проведать.
- В следующий раз.
- Да, звони.
Молокосос... Ну, это ты зря. Очень милый мальчик. Кто тебя весь сезон на балет водил? Ну вот. И стеснительный. Очень редкое сейчас качество. Ладно, бог с ним, надо работать...
Новый год на носу. Мандарины, битые игрушки, пьяный Дед Мороз - прелесть. И подарки... Интересно, где сейчас Сашка? Такая слякоть, а он, конечно в своих вечных кроссовках. Что бы он подарил мне к празднику? Это был бы наш третий Новый год вместе. Как же это получилось? Ведь все было так здорово. Как-то даже подумала: "А может, это оно, самое большое и главное?" Все его дурацкая ревность...
Такое впечатление, что этот дождь всю жизнь мечтал выбить мое окно. Даже немножко страшно...
Хватит. Не думать о Саше. Теперь я буду думать только о настоящем. Лучше придумаю себе имидж на вечер. Что-нибудь такое милое, детское, сентиментально-беспомощное. В его вкусе. Очень даже романтично получилось: "Ты - моя лебединая песня". Да, милый, только петь ты ее будешь соло. Хватит с меня - допелась. Охрипла даже. А теперь это будет просто игра. Моя игра - мне и выигрывать.
- Да, Олег Борисыч, это надо будет еще обсудить.
- Не думаю, что это удобно. К тому же сегодня вечером я занята.
- Завтра? Хорошо, тогда за обедом.
- Нет, лучше все таки за обедом.
- Вот и договорились.
Да, не хватало мне еще у тебя дома ставки обсуждать. Старый козел... Вот Сережа - другое дело... О, уже обед.
- Да, Наташ, иду.
- Галстук сегодня у шефа - мечта комбайнера.
- Пальтишко? Да, вот недавно купила.
- Правда? Спасибо.
Вот, сразу видно, вкус у человека есть.
- Боже, какое небо! Чистый жемчуг... такой, с сизым налетом. Ветки, как кораллы: мертвые, а красивые. Стихи даже в голове какие-то:
Ива на небе пустом распластала
Веер сквозной...
- Сама ты сумасшедшая. Как свежо на улице!
- Ничего подобного! Да здравствует ветер, который в лицо!
- Так, мне этот супчик, тот салатик... Никаких булочек.
- Да, знаешь, шубку видела потрясающую: до колена, как пальтишко, и поясок меховой - такая прелесть!
- Твоя мне тоже нравится. Ты в последнее время вообще похорошела, похудела - что любовь с людьми творит. Когда праздновать будем?
- Ого, поздравляю!
- Я? А кто знает? Может быть, может быть...
- Шеф сегодня ставки предлагал обсуждать. У него дома, конечно.
- Тебе тоже?! С ума сойти! Ой, пошли согласимся! Сначала ты подойдешь: мол, передумала. Потом я следом. Посмотрим, как выкрутится.
- Сколько?
- Ого! Побежали, а то даже таких покладистых выгонит...
Так, подкраситься, причесаться. Потом звоню. По дороге заедем ко мне, переоденусь. Голубое подойдет. И перчатки - эдакая барышня. Лучше, конечно, в "Аравию". Буду пить вино, слушать о том, какая я замечательная и верить, верить... А потом...
- Что? Бумага?
- Какая бумага?
- А... У Кости спроси.
Костик тоже ничего. Жаль, сотрудник. Никаких романов на работе. Никогда. Так, три часа. Еще подожду, пусть помучается. Сидит, бедный, страдает. Уже жене, наверное сообщил, что на работу приехали китайцы из совместного предприятия, и, к величайшему сожалению, придется ехать с ними в баню
("Ты что, какие девочки, - они все семейные люди!"); или что от Игоря, лучшего друга, ушла жена, и теперь придется пить с ним до утра, дабы смягчить боль разлуки (или чтобы отпраздновать - в зависимости от обстоятельств). А еще мог придумать, что у фирмы (о ужас!) проблемы с налоговой и теперь придется всю ночь сидеть в офисе и проверять бумаги. Жена его, бедненького, пожалела, сказала, что будет скучать, подумала: "Когда ж ты, сволочь, нагуляешься?!" И я так буду когда-нибудь...
А сейчас - звоню.
- Добрый день. Сергея Валерьевича позовите, пожалуйста.
- Что?
- Уехал в командировку? Что-нибудь передавал?
- Кто я?... Извините.
Сволочь. Ненавижу. Дура. Действительно, кто я? Да никто. Хотя нет, я знаю, кто я. Я - дура, самая настоящая, с сертификатом и знаком качества. Как противно. Дешевка. Проверить захотел: разозлюсь или позвоню еще. Так вот нет - не позвоню. Считает меня наивной идиоткой. Ну что ж, он совершенно прав: "перчатки", "лебединая песня", "моя игра"... Нет, я не буду больше плакать. Я же еще в прошлый раз решила, что не буду плакать из-за мужчин. Так чего же ты ревешь, горе ты мое луковое? И Димочке отказала...Боже, я хочу к Саше, он один всегда любил меня, наверное, потому так ревновал... Но нет, возвращаться поздно. Я гордая. Как это Сашка всегда говорил: "Еж - птица гордая, не пнешь - не полетит". Да, я еж. Кончено. Домой. Смотреть телевизор, есть булочки с шоколадом и плакать. Как это у Цветаевой: "...шоколадом лечить печаль
И смеяться в лицо прохожим..."
Так себя жалко... Какой холод. И что за мерзость под ногами... Ненавижу этот Дворец молодежи. Напоминает мою школьную классную - такой же прилизанный и противный. Какой гад. Сидит сейчас в тепле, а я мерзну. Уехать бы далеко-далеко...
- Что?
- Нет, мне не скучно. Мне замечательно! Мне великолепно! У меня чудное настроение, я в восторге от этой жизни! Радостная улыбка не сходит с моего лица, я...
- Это у меня истерика?! Да что Вы понимаете...
Ой, какие вычищенные ботинки - в такую-то погоду... И улыбка приятная. Глаза совсем собачьи: немножко умные и очень добрые...
- И правда, можно немного прогуляться...
- Действительно, замечательная погода, совсем не холодно, а небо...чистый жемчуг...