"...эти вечные бабочки..."

Шорох бумаги, шорох одежды,
Шорох листьев за окном.
Шорохом дышим, им же согреты,
Шорох наполнил мой дом.

Скрип стула, скрип двери,
Скрип грифеля по бумаге.
Скрипом скрипят потери,
Скрипят голоса призраков в овраге.

Тонкие пальцы комкают листы,
Пишут стихи. забывая слова.
Скажи, поэт. о чём думаешь ты,
Когда свободна от дум голова?

Там, на карнизе, танцует принцесса.
Тонкая, маленькая, как ангел.
То танец смерти, ведь знает её невеста,
Что поймана будет и посажена в банку.

Голос чарующий льётся сквозь сумрак -
Где-то, возможно, с экрана, страдает певец.
Так слушай внимательней, чувствуй, думай -
Быть может, сойдёшь ты с ума наконец.

Крик застывает мазками краски -
Ты ведь видал уже эту картину.
Проклятый мир и проклятые детские сказки
Рвут душу болью и врут противно.

"Счастливое детство". Да когда это было?
Всегда те же зверята, "детки из клетки".
Горевшее пламенем сердце золою застыло,
На душе - а порой, и на теле - оставлены метки.

Не чувствуй. Не плачь. Не смейся. И лги.
И верно, законы мира просты:
Никому не верь, замок на душе стереги,
Туманом размой ты привычного мира черты.

Голоса теней скрипят в овраге.
По стеклу ножом скрипят потери.
Грифель, стираясь, скрипит по бумаге.
Стул старый скрипит, от сквозняка скрипят двери.

Наполнился шорохом призрачный дом.
Тени шорохом дышат, шорохом тени согреты.
Листья замёрзшие тихо шуршат за окном.
...и шорох бумажных крыльев, как будто с другой планеты.

2013 (кажется)