Как раз когда большой и красивый город просыпался, тьма не хотела уходить. Кто-то уже ехал на работу, а она всё лежала, укрывшись белым с головой. Слова, никогда не сказанные вслух, ещё летали между стен, заполняя, по своему обыкновению, всю темноту городских ночей, а днём они оседали на город. Где-то, среди звуков этого зимнего утра, отзывалась долгим эхом чья-то, (казалось бы, забытая) боль. Летела с деревьев: " Я настолько в тебе,.. в тебе... что приняла все твои формы... все... формы... словно ключ, который подпилили к новому замку... замку... подпилили..." Звучало ветром в дымоходе: "Сегодня нужно учиться жить без тебя... тебя... жить... собрать все слёзы в ладони... все... и выплеснуть в бескрайний океан жизни...жизни..." Била снегом в окна: "Сегодня, я знаю, я перестану думать о тебе... перестану... и, даже, если потом я тебя случайно встречу... потом... я не расстроюсь, потому что это будешь уже не ты... ты... и потому что это уже буду не я... я... я смогу быть кем угодно и, одновременно, никем... быть... в наступающем дне я буду просто Фрау Ф... Фрау... просто... Ф... Ф...".
Слова били в окна, в надежде быть сказанными, а утро всё ближе подходило к городу, и оно выталкивало из домов людей на встречу новому дню. Люди выбегали, озабоченные суетой, оглушённые обманом новых забот, оставляя слова так и не услышанными.
Была зима. А, как известно, зимнее утро - это почти самая обыкновенная зимняя ночь, с одним только скучным отличием: ещё темно, а уже пора просыпаться!
В
В этот день, после того, как она первый раз опоздала на работу, но прибежала счастливая и сияющая, после того, как её никто не спросил, а она сама подбежала и начала объяснять причины своего опоздания, говоря что-то совсем несуразное, после того, как шеф не стал дослушивать её несуразности и улыбаясь пошёл выполнять свои обязанности шефа, после того, как все коллеги шептались ей вслед, так как не видели её такой сияющей никогда, после того, как она всем подняла настроение своим появлением и немножко огорчила, когда их рабочий день закончился, и нужно было идти домой, !а, в первый раз, не хотелось! , после того, как она до конца осознала значение своей профессии в жизни и, уходя с работы, пообещала больше никогда не опаздывать, после того, как шеф улыбнулся ей в ответ и, по отечески, проводил её до выхода, Frau F не поехала домой. Она поехала почти за город.
Сидя за рулём своего автомобиля, Frau F всё ближе подъезжала к большому давно знакомому стеклянному зданию. Зданию, в котором ежегодно происходила "Книжная ярмарка", и куда Frau F вот уже пятый год приезжает регулярно.
"Книжная ярмарка" - это книги, романы, стихи, это фонтан звуков, букв, слов и, главное,- ты в самой гуще этих слов! В жизни Frau F слова всегда играли важную роль. Она любит слова. Поэтому она здесь. Здесь можно встретить писателей (как новых, так и начинающих), узнать о новых книгах что-то давно известное или о старых что-то совсем новое, завести новых и интересных знакомых и встретиться со старыми, с которыми не встречался аж с прошлогодней ярмарки, а весь год так хотелось, но всё не было времени.
К тому времени, как она подъезжала к ярмарке, было уже негде припарковаться. Хотя для главного наплыва людей было ещё рано. Заехав в узкий проезд между рядами припаркованных автомобилей, Frau F просто хотела найти свободное место для своей машины. С другой стороны этого узкого проезда заехала точно такая же машина и тоже в поисках свободного места. Будто кто-то поставил на пути большое зеркало. На секунду ей, даже, показалось, что за рулём этой машины сидит она сама. Она остановилась - её "отражение" тоже. Проезд оказался настолько узким, что двум машинам в нём разъехаться было невозможно. Остановившись нос в нос, оба водителя посмотрели друг на друга через лобовое стекло и скривили улыбки. После этого начались "автомобильные танцы": каждый хотел всё-таки попробовать протиснуться дальше или выехать задом и уступить другому дорогу или же, всё-таки, поехать вперёд, и пропустят его и т.д. и т.д. Но всё это происходило одновременно и короткими рывками, чем-то напоминая двух больших черепах. Когда эти танцы закончились, обе машины стояли так, как и тогда, когда встретились. Оба водителя, наконец, вышли из машин и направились друг к другу.
Тут, вместо того, чтобы начать громко объяснять друг другу случившуюся ситуацию, они оба рассмеялись. Они смеялись так, будто были с детства знакомы. Так, как уже давно не смеялись. Frau F подумала: "Вот это - моя судьба". Её "отражение", наконец, приняло форму молодого мужчины, (действительно, очень похожим на Frau F), успокоилось, опустило глаза и сказало: "Нет... Сегодня явно не мой день."
Почти всё время своего прибывания на ярмарке они провели вместе.
Ж
Снег бил в окна, а Frau F ещё спала. Что совсем на неё не похоже. Обычно, она бы уже давно слетала вниз по лестнице, вспоминая о том, что она забыла дома сегодня. И, даже если всё было на месте, мысль о том, что что-то нужное осталось дома, не уходила: сидела в голове и смеялась. Но пока Frau F ещё, даже, не проснулась, а, наоборот, укрывшись с головой (что может быть уютнее зимним утром!), спала. Или же, всё-таки, медленно просыпалась. Или ей снилось, что она просыпается... Это трудно сказать наверняка, потому что это происходило в тот самый загадочный момент сна, когда вот-вот, и ты проснёшься. В тот миг, когда сон уже не похож на сон, а глаза ещё не встретились с реальностью (в этот момент они и не хотят с ней встречаться!). В этот момент сна можно увидеть именно то, что ты хочешь увидеть. Кто же в такую минуту захочет вернуться в реальность? Только люди, страшно угнетаемые собственной дисциплинированностью или же люди безо всякой фантазии.
Frau F спала, а Книжные полки смотрели на свою хозяйку и улыбались, растягиваясь в длинные зубастые улыбки. Они радовались тому, что хозяйка спит дольше обычного, ведь они давно уже привыкли к тому, что по ночам она долго работает, перелистывая и чёркая что-то в целой кипе разных бумаг и тетрадей, и что им приходится засыпать задолго до того, как уляжется хозяйка. А Шкаф! Самый серьёзный жилец дома Frau F улыбаться за всю свою жизнь он так и не научился: стоял, служил. Зато он-то и есть из тех, кто радуется искренно, внутри. A, ведь, этому научиться гораздо труднее, чем научиться улыбаться. Конечно, он был бы тоже рад за свою хозяйку, если бы не одно обстоятельство - он тоже ещё спал. Что поделаешь! Шкаф был старый и спал, по обыкновению всех старых шкафов, крепче всех в доме. Единственный, кто спал в эту зиму меньше всех в доме, это был Обогреватель. До весны - самый главный жилец. Пока зима, он в центре внимания.
- "Это моя заслуга, что Хозяйка до сих пор спит. В самом деле, нельзя же ей всё время работать! Надо когда-то отдохнуть и нормально выспаться", - говорил он.
Все обогреватели такие хвастливые! Впрочем, это ему можно простить, ведь это только зимой, а потом снова чулан, сон, пыль, тишина.
Тут Frau F отодвинула рукой одеяло (так ей стало тепло от разговора Обогревателя), и все жители увидели лицо любимой Хозяйки. Она улыбалась.
Лицо её было на редкость гармонично. Не было в нём ничего, чтобы, выделяясь, привлекало особое внимание и ничего не было слишком затушёванного и незаметного. Всё в этом лице уживалось мирно: когда Frau F радуется - радуется всё в её лице, когда печалится, то тоже всё разом. Ни одна чёрточка не фальшивит, ни одна не притворяется. Такие лица не бывают не красивы.
Её лицо ясно говорило, что просыпаться - это так скучно.
Р
Они договорились встретиться в любимом кафе Frau F. Она сама предложила, а он сказал, что ему это кафе тоже нравиться и что там не громко, спокойно, хорошее обслуживание и расслабляющие постельные тона.
Подъезжая к условленному месту встречи, Frau F окончательно уверила себя, что эта её встреча не с проста, что такие встречи не могут быть ничего не значащими, и что если она упустит этот шанс, то неизвестно, будет ли другой.
Зайдя в кафе, они оба, не говоря друг другу ни слова, направились к одному и тому же столику - у окна, под полками с коллекцией разных сосудов, у бархатной стены и с видом на голый куст сирени за окном. Сам столик был не большой, накрытый скатертью бежевого цвета и украшенный всего одной маленькой свечкой в красивом, сделанным под розу, подсвечнике красного стекла. На скатерти вырисовывался бесцветный калейдоскопный узор.
Он провёл ладонью по скатерти и сказал:
- Я очень люблю гладить такие скатерти. Этот узор на ощупь - не возможно передать!..
Frau F провела ладонью по скатерти и, действительно, ощущение было приятное. Нежное, детское, тёплое, цветное, что-то из первого поцелуя. Она попыталась подобрать к этому ощущению слово, но потом бросила эту затею. Сейчас это было бесполезно и совсем не нужно.
В своём новом знакомом Frau F уже успела заметить это качество - любовь к мелочам, к мелким удовольствиям души. Она подумала, что этому она могла бы у него поучиться. И ещё, что её к нему тянет.
Она ждала первого подходящего момента, чтобы начать откровенничать. Но момент всё не наступал...
Они засиделись в кафе за полночь. Всё это время они говорили. Всё это время они думали. Говорили об одном, а думали совсем о другом. Он рассказывал о себе, она тоже. Он оказался художником, она - учительницей в школе. Он мечется в поисках своего пути в искусстве, а для неё школа - это призвание. (Когда она произнесла слово "призвание", ей стало противно и гадко, будто она соврала. Поэтому она решила больше не употреблять таких слов, и, вообще, не говорить о значении профессии в её жизни. Тем более, на первом свидании).
Он посмотрел на свечку, потом на неё, прищурился и долго не отрывал глаз от её лица.
Он. Ты красивая.
Она. Спасибо.
Он. Я имею в виду не только внешне... Ты человек красивый.
Она (улыбаясь). Это слишком, но спасибо. Ты тоже...
Он. Не надо переводить это в формальную вежливость. Не люблю я так. Я просто увидел вдруг перед собой красивого человека, и мне захотелось ему об этом сказать. Это намного лучше любого комплимента, но, почему-то, в жизни так не принято.
Она. Ты очень открытый.
Он. А разве это плохо? Для художника по другому нельзя. (Пауза). Все люди боятся красоты. Как только они видят что-то по-настоящему красивое, они бегут сломя голову, а потом делают вид будто ничего не произошло. Встреча с красотой самого тебя делает красивым. А это непривычно. Беспросветная серость жизни заранее предсказуема своим стабильным однообразием. А красота раскрывает всю палитру твоей души, о которой ты забыл, когда понял, что твоё детство тебе приснилось. Забыл напрочь.
Она. Мне нужно что-то сказать?..
Он. Красивых людей надо беречь. Им надо говорить, они должны знать, что они красивы. И беречь себя.
Она. Почему?
Он. Потому что красивых людей на земле гораздо меньше, чем уродливых. Задача художника как раз в том, чтобы было наоборот.
Она (улыбаясь). Может быть.
Он продолжал рассказывать о красоте. Она пыталась его поддерживать, а потом поняла, что это уже ни к чему и замолчала. Разговор уже плыл по непонятному течению и стал походить на диалоги Чехова. Он уже не пытался создать в воображении Frau F картинку своего видения мира, а, скорее, сам себя в нём убеждал.
Вот так они сидели друг напротив друга и были порознь, не соприкоснувшись ни руками, ни словами, ни мыслями. А со стороны их разговор (его монолог) выглядел, как самый доверительный.
В этот вечер он так и не узнал, как ей хотелось говорить. Как ей хотелось сесть к нему ближе, поймать широким размахом рук и не отпускать. Не отпускать и говорить, говорить!.. О том, что таким добрым, как ты, в этом мире приходится не легко; о том, что одной жить совершенно невыносимо; о том, что любовь одного человека к другому и есть та красота, о которой ты говоришь, и её надо поймать и не отпускать никогда, беречь и лелеять; о том, что мы всего боимся, своих родных, своих друзей, знакомых, боимся сказать любимому человеку, что мы его любим, боимся самих себя, находясь в окружении таких же трусов, и, в итоге, мы остаёмся одни; и, что худшее в одиночестве это то, что тебе некому рассказать о том, как тебе одиноко, и круг замыкается, снова и снова, а время идёт, бежит, пролетает мимо...
В этот вечер он так и не услышал этих слов. Слов, которые нужно услышать. Может быть, самых главных в своей жизни. Они остались летать в этой тихой и безжизненной ночи.
По дороге домой, Frau F размышляла о том, почему эта встреча закончилась её возвращением домой в одиночестве? Когда, казалось, вот-вот, и ты будешь счастлива, жизнь переменится и освежится, и ты забудешь всю прожитую скуку как сон, и вдруг, по какой-то отталкивающей силе, эта возможность отлетает так далеко, что пропадает всякая надежда её когда-нибудь ещё раз поймать. Неужели это - моя судьба? Непонятно...
- Непонятно, - сказали Часы на спальном столике - Как можно столько спать? Она же опоздает!
- Она никогда не опаздывает, - сказали Дверные ручки.
- Ну, что с того, если она подольше поспит и один раз в жизни опоздает? Неужели это так ужасно? Ведь она выспится, а этого она не делала уже давненько, - с материнской заботой скрипела Кровать.
- Посмотрите! - крикнул Обогреватель - Она просыпается. Разбудили всё-таки!
Frau F перекатилась на другой бок, но просыпаться даже и не собиралась. По её виску текла слеза, и лицо по-детски нахмурилось. Так хмурятся детские лица, когда вместо обещанной игрушки получают нагоняй, и Мама говорит, что всё в жизни надо заслужить, каждый подарок и каждый знак внимания и т.д. Как тут не нахмуриться? В такие моменты своего детства Frau F никогда не плакала. Плакала она потом, одна, накрывшись одеялом с головой, чтобы её никто не видел.
Неизвестно, как долго Frau F ездила по тёмному лабиринту спящего города, но, наездившись вдоволь, она остановила машину посреди улицы. Её вдруг, неизвестно от чего, объяло чувство (да, именно чувство!), что всё, что с ней произошло, произошло именно так, как должно было произойти. Стало быть, хорошо, что в эту ночь она едет домой одна, и развлекает её в этом пути певица Jill Sobule, много раз спрашивая:
- "What do you get with a half a heart?"
- У этой Jill должно быть очень красивые глаза, - подумала Frau F. Она никогда не видела ее настолько близко, но, почему-то, ей казалось, что у певицы должны быть необыкновенные глаза.
- "What do you get with a half a heart?"
- Я не пойду домой. Не хочу. Я пойду гулять по ночному городу. Уже и не помню, когда я это делала последний раз, - решила Frau F, припарковывая машину.
--
Теперь ты можешь отдыхать, - сказала она своей машине и пошла гулять.
Она шла в неопределённом направлении, решив идти на самые далёкие светящиеся пятна города.
П
Все жители дома Frau F, осторожно поглядывая на хозяйку, пытались понять, почему же она так долго спит?
--
Хозяйка сегодня работала как-то не так, как всегда, - сказал Стол, - Она поставила на меня стопку бумаг...
--
Но это она всегда делает!, - сказал Компьютер.
--
Да, но потoм она села за меня и...
--
И это она всегда делает!, - сказал Компьютер.
--
Если этот умник так и будет меня перебивать, я не расскажу ничего! , - сказал Стол
--
Дай ему сказать!, - перебивая друг друга, затрещали Полки с книгами.
--
Пусть расскажет, - сказала Кровать.
--
Да, пусть... пусть..., - говорили Дверные ручки.
Все замолчали и Стол продолжил:
--
Обычно она садиться и начинает работать. А вчера она села, замерла и долго-долго не двигалась, - сказалл Стол.
--
Я это тоже видел, - сказал Компьютер, - Она сидела и смотрела на меня. Я ещё подумал, что она забыла, как меня включать. Она так сидела до-олго.
--
А когда она готовилась ко сну, - сказала Кровать, - она на меня села и тоже долго сидела. Не двигалась и просто сидела.
--
А потом она подошла, - сказали Книжные полки, - И начала перелистывать нас. Она пыталась что-то вспомнить. Или, может, что-то найти.
--
Может она что-то потеряла? - спрашивали друг друга все жители дома Frau F.
Что можно потерять на книжных полках? Или что можно вспомнить, перелистывая всю книгу своей памяти? Опять слова появляются на пути. Надо их вспомнить. Может, они скажут, что всё-таки произошло с Frau F? Или что произойдёт? Или время здесь не играет роли?
М
На тёмной ночной улице, под навесом автобусной остановки и светом фонаря, сидела маленькая девочка. Она была очень тепло одета (может, даже, более, чем нужно было), на шее у неё был большой пушистый зелёный шарф. Какие носят взрослые. А в руках она держала жестяную копилку. Frau F села рядом с ней. Девочка смотрела на Frau F и ждала, что та станет её спрашивать или ругать, но та молча смотрела на девочку. Frau F было ясно, что девочке есть что рассказать и она хочет, чтобы её спросили. Но они обе молчали. Сидели рядом, смотрели друг на друга и молчали.
Девочка. Почему ты молчишь?
FrauF А ты?
Девочка. Я молчу, потому что мне очень хочется тебе всё-всё рассказать
FrauF А разве люди молчат, когда им хочется говорить?
Девочка. Да. Очень часто люди говорят совсем не то, что им хочеться. А о чём им хочеться рассказать, они молчат
FrauF Но эти слова остаются с нами. Ночью они летают по городу, а днём оседают на него снегом, дождём или опавшими листьями. Они хотят, чтобы их услышали. (Пауза). Мне тоже хочется тебе всё-всё рассказать
Девочка. Тогда почему мы молчим?
FrauF Потому что это как раз то, о чём люди молчат
Они смотрели друг на друга и плакали.
Девочка. Я знаю - ты Frau F.
FrauF А ты просто F
Девочка. Да. А разве люди улыбаются, когда плачут?
FrauF Вообще-то нет
Девочка. А почему ты так делаешь?
FrauF А почему ты плачешь?
Девочка. Я плачу потому что я маленькая. А я хочу быть такой взрослой, как ты
FrauF А я хочу быть такой маленькой, как ты
Девочка. Почему?
FrauF Потому что быть маленькой девочкой - это значит быть счастливой
Девочка. А ты несчастлива?
FrauF Не знаю. Сейчас я встретила тебя и мне стало спокойно
Девочка. А почему ты плачешь?
FrauF Это потому что я очень часто молчу, когда хочется говорить. А ты почему плачешь?
Девочка. Я хочу уйти из дома, стать взрослой и всю жизнь путешествовать. Все говорят, что я ещё маленькая. А я ушла из дома. Только я дверь не закрыла. Чтобы никто не проснулся
Frau F вытерла девочке слёзы платком.
FrauFРазве это хорошо - уйти из дома?
Девочка. Не знаю. А ты путешествуешь?
FrauF Иногда. А что это у тебя в руках?
Девочка. Это моя копилка. Внутри мои собственные деньги. Чтобы я могла путешествовать
FrauF Знаешь что? Раз ты так сильно хочешь быть взрослой, то ты ей станешь очень скоро
Много-много снежинок падали на землю легко и спокойно.
FrauF Смотри, как летят наши слова. Видишь как их много? В такую погоду лучше всего остаться дома и спать. Идём, я отведу тебя домой, ты тихонько зайдёшь в открытую дверь, и никто не узнает, что ты выходила. Ты заснёшь, а завтра будешь думать, что всё это тебе приснилось
Frau F знала, что когда ты собираешь деньги в копилку, то лучше всего завести жестяную, - в ней гораздо приятней слышиться её содержимое.
FrauF Однажды ты проснёшся совсем взрослой и начнёшь путешествовать
Девочка. Тогда ты возьми копилку. Пока что ты путешествуй. А потом приходи ко мне и рассказывай, как это - быть взрослой?
FrauF Договорились. А ты что мне будешь рассказывать?
Девочка. Я буду рассказывать тебе, что мне приснится
FrauFХорошо. Пошли
В свете ночного фонаря, под медленно падающим снегом, шли, взявшись за руки, большая и маленькая F. Они шли, и было слышно, как хрустят под ногами слова и как трещит копилка. В ней была всего только одна монета. Сейчас этот звук был самый приятный из всех звуков, которые Frau F когда-либо слышала.
Они всё дальше выходили из света ночного фонаря, и, взглянув на них с остановки, уже не было бы ясно, идут ли двое, или же Frau F идёт одна.
Ч
Часы громко тикали, пытаясь, наконец, разбудить Хозяйку. Луч Солнца скользил по её лицу, помогая ему в этом занятии. Он начал со рта, перешёл на нос, потом на на щёку...
Р
Снег, наконец, перестал. Frau F шла бесцельно-медленно, держа руки в карманах пальто. Она думала, что что-то повернулось в её жизни за последние несколько встреч. Что-то переломилось веёдуше, и внутри стало пусто. Чувствовалась слабость.
В какой-то момент своей ночной прогулки Frau F заметила, что самое отдалённое светящееся пятно города, на которое она держит путь, ни что иное, как вспышка восходящего Солнца. Она остановилась на перекрёстке, знакомом ещё с детства. Вокруг не было никого, и было тихо, словно весь город разом уехал. Подражая Солнцу, перед Frau F засветил красным светофор. Вдруг, будто из воздуха, слева от неё появился молодой парень с ярко-каштановыми короткими волосами и с открытым, весёлым лицом. Он тоже ждал от светофора разрешения перейти на другую сторону. Одет он был по-летнему легко и нёс на спине походный рюкзак.
Он. Нам не по пути?
Она. А тебе куда?
Он (улыбаясь). Совсем не далеко - домой.
Она. И мне туда же.
Не было испуга от неожиданной встречи, ни удивления. Наоборот, стало тепло и хорошо, как бывает только в снах.
Светофор подмигнул им и загорелся зелёным. Они вместе перешли улицу и пошли дальше, разговаривая и улыбаясь.
Остатки ночи быстро растворялись, и в глаза начинало бить Солнце.
Д
Frau F медленно открыла глаза. Она посмотрела на часы, увидела, что она первый раз опоздала на работу и широко улыбнулась. Это означало, что ей предстоит бежать сломя голову, что она не успеет позавтракать, накраситься и подумать, что ей сегодня одеть, что прибежит она на работу вся мокрая, и ей нужно будет как-то объясниться, но главное!, что всё это она сделает сегодня с большим удовольствием.
Frau F встала и уже через несколько минут слетала вниз по лестнице, громко хлопнув дверью. Эхо старой парадной повторило дверной хлопок всего несколько раз. Эхо в доме Frau F вообще, имело привычку повторять только то, что ему захочется и сколько ему захочется.
Все жители радовались за свою Хозяйку. Почему? Они и сами не смогли бы объяснить. Даже Шкаф, разбуженный, когда Frau F одевалась, сказал: "Хорошо!..", - и опять заснул.
В доме стало тихо. Только было слышно, как во все окна дома бились снежинки. Слова, которые никогда не будут сказаны вслух, замерзали на стекле, превращаясь в узоры: " Я точно знаю, что больше тебя никогда не увижу, но я счастлива от того, что, наконец, нашла тебя. Я увидела и услышала тебя. Ты - есть! Это, оказывается, так легко и естественно, как во сне, и от этого так легко и хорошо! Это точно ты, я знаю. Я даже не знаю, как тебя зовут, но это не важно, ведь я даже не знаю, как меня зовут. Я была Frau F, но, ведь, уже новый день, и Frau F больше нет. Сегодня я буду для тебя Frau L. Сегодня я буду для тебя W... Сегодня я буду N... Сегодня... S... я... M...буду... L... D... сегодня... Z... P... я... Q... B... K..."